Деятельность Кирилла и Мефодия по созданию славянской
advertisement
1 Деятельность Кирилла и Мефодия по созданию славянской письменности Кирилл и Мефодий так много сделали для развития славянской культуры, что заслужили самое пристальное внимание потомков к себе. Примечание: Младший брат известен под несколькими именами. При рождении он получил имя Константин. За мудрость его часто называли Философом. Перед смертью, принимая монашеский постриг, он взял себе имя Кирилл, под которым более всего известен. Основные события в жизни братьев обычно представляют следующим образом: 815 – рождение Мефодия в греческом городе Фессалоники 827 – рождение Константина в греческом городе Фессалоники 833 – начало военной службы Мефодия 835 – 845 – служба Мефодия воеводой в славянской области 841 – кончина отца братьев 842 – переезд Константина в Константинополь на учебу 850 – уединение Константина на 6 месяцев в монастыре 851 – возвращение Константина в Константинополь на кафедру философии в университет, диспут с бывшим патриархом Иоанном VII Грамматиком об иконах 855 – 56 – миссия к арабам 856 – прекращение педагогической деятельности Константином в связи с переворотом; проживание в монастыре у Мефодия 856 – 860 – пребывание братьев в монастыре 860 – 861 – пребывание Кирилла и Мефодия в Херсонесе в составе миссии в Хазарию, обретение мощей Святого Климента 861 – миссия братьев к хазарам 863 – 867 – великоморавская миссия братьев 867 – предполагаемое пребывание братьев в Константинополе 867 – посещение князя Коцела 867 – прибытие в Венецию Кон. 867 – нач. 868 – прибытие братьев в Рим 868 – болезнь Константина 14.02.869 – смерть Константина, принявшего перед смертью монашеское имя Кирилл 870 – возведение Мефодия в сан епископа, назначение паннонским архиепископом 870 – 873 – тюремное заточение Мефодия баварскими священниками весна 873 – освобождение Мефодия 880 – встреча Мефодия с Римским папой в связи с догматическими обвинениями 873 – 885 – деятельность Мефодия в качестве архиепископа в славянских землях 881 – лже-поездка Мефодия в Константинополь Деятельность Кирилла и Мефодия по созданию славянской письменности 2 6.04.885 – смерть Мефодия Как видим, братья побывали во многих местах с самыми различными целями. Значительная часть жизни братьев происходила, как говорится, «на виду». Следовательно, надо ожидать, что сведения о них должны сохраниться в таких источниках: византийских арабских хазарских славянских римских. Пожалуй, из этого списка можно исключить арабские и хазарские источники, так как участие братьев в работе этих миссий могло быть и не замечено авторами этих земель. Остаются византийские, славянские и римские источники. Действительно: Кирилл и Мефодий отправляются в Великую Моравию по поручению царя и Патриарха Византии; в самой Великой Моравии занимаются организацией церковной жизни в непосредственном контакте с князем Ростиславом; предпринимают поездку в Рим, где их торжественно принимает сам Римским папа Андриан II. Таким образом, сведения о них обязаны быть во всех трех источниках. Загадкой для нескольких поколений историков является отсутствие сведений о братьях в византийских источниках. В Византии не осталось никаких упоминаний о Кирилле и Мефодии. Может, от той эпохи вообще сохранилось крайне мало византийских памятников, поэтому упоминания о миссии братьев просто не сохранилось? Нет, это не так. Историкам доступна обширная переписка Патриарха Фотия, который якобы направил миссию в Великую Моравию, но ни слова в его письмах о Кирилле и Мефодии не сказано. Хорошо, братьев византийцы упомянуть забыли, но они должны помнить о посольстве, прибывшем к ним в 863 г. из Великой Моравии. Не знают. Ничего. Вот это уже более чем странно. Поэтому любой исследователь, пишущий о жизни братьев, должен как-то для себя решить проблему «византийского молчания». С. Б. Бернштейн, написавший монографию о создателях славянской письменности, считал: «Нет сомнений, что такие документы были, но бесследно утрачены»1. Более сложное объяснение предлагает Б. Н. Флоря – автор предисловия к изданию «Сказания о начале славянской письменности»: «Полное отсутствие сведений о Константине и Мефодии в византийских источниках IX в. – верное свидетельство того, насколько чуждыми этой среде оказались идеи солунских братьев, в которых мы через дистанцию времени, за рядами богословских аргументов обнаруживаем глубокое убеждение в том, что все народы равны между собой и что все они имеют право черпать лучшие ценности их сокровищницы мировой культуры, убеждение, глубоко гуманистическое по своему характеру»2. Вряд ли идеологические расхождения с интеллектуальной Бернштейн С. Б. Константин-философ и Мефодий. М., 1984. С. 15. Сказания о начале славянской письменности. М., 1981. С. 23. В связи с тем, что в этой главе нам часто придется цитировать это издание, то страницы будут приводиться в скобках сразу же после цитаты из него. В том случае, если цитируются примечания или предисловие, то на это также указывается в скобках. 1 2 Деятельность Кирилла и Мефодия по созданию славянской письменности 3 византийской элитой автоматически могли привести к чуть ли не сознательному забвению солунских братьев. Итак, жизнь Кирилла и Мефодия – политических и культурных деятелей Византии! – восстанавливается без опоры на византийские источники. Мы вправе задать вопрос: а были ли братья? Ответ однозначен: были. Вместе с тем занозой сидит невнимание Византии к своим миссионерам. Теперь обратимся к самым авторитетным свидетельствам о жизни солунских братьев. Основной источник сведения о жизни Кирилла и Мефодия – это их Жития, которые были написаны еще в IX в. Предполагают, что «Житие Кирилла» (ЖК) было написано сразу после его смерти (869) под руководством Мефодия. Написание «Жития Мефодия» (ЖМ) относят также к периоду после его смерти в 885 г. Как и другие памятники древности, эти Жития дошли до нас в более поздних списках. ЖК сохранилось исключительно в поздних списках, самый ранний из которых относится только к XV в. Самый древний список ЖМ относится к XII – XIII вв. Конечно, смущает то, что имеющиеся у нас списки на несколько веков отстоят от происходивших событий. Между тем надежность показаний этих памятников подтверждается другими источниками, в частности латинскими. От XII в. на латинском языке сохранилась так называемая «Итальянская легенда», в которой повествуется о том, как Кирилл и Мефодий преподнесли мощи Святого Климента Римскому папе. Ряд показаний Легенды и Житий совпадают. Ученые предполагают, что составитель Легенды имел в своем распоряжении славянские Жития солунских братьев. Некоторая информация Житий также подтверждается документами IX в., сохранившимися в Риме. Нельзя ли в таком случае восстановить жизнь Кирилла и Мефодия исключительно по латинским документам, которые непосредственно относятся ко времени жизни братьев? Увы, сведения, содержащиеся в этих документах, весьма отрывочны и не могут дать той довольно полной картины жизни братьев, которые содержатся в Житиях. Достоверность Житий подтверждают и древнерусские источники. Так, «Повесть временных лет» содержит фрагменты, посвященные Кириллу и Мефодию, совпадающие по содержанию с Житиями. Скорее всего, тексты Житий и были тем источником, откуда автор «Повести» извлекал информацию о братьях. Следовательно, как минимум уже в начале XII в. Жития имели хождение на Руси. Подводя итоги своим размышлениям относительно степени достоверности Житий, С. Б. Бернштейн писал: «ЖК и ЖМ являются самыми достоверными источниками для восстановления событий личной жизни и деятельности Солунских братьев. Многочисленные попытки дискредитации этих памятников в конце концов оказались несостоятельными или касались несущественных второстепенных фактов»1. Рассмотрим, каким образом жизнь братьев представлена в их Житиях. Хотя ЖК представлено более поздними по времени написания списками, чем ЖМ, однако оно полнее рассказывает об обстоятельствах, которые нас интересуют. Первые страницы ЖК повествуют о детстве Константина, который родился в городе Солуни от мужа богатого и именитого по имени Лев. К тому времени Солунь в значительной степени была заселена славянами, поэтому уже с детства Константин имел возможность познакомиться со славянским языком. 1 Бернштейн С. Б. Константин-Философ и Мефодий. М., 1984. С. 29. Деятельность Кирилла и Мефодия по созданию славянской письменности 4 Иногда высказывалось мнение, что по своему происхождению Константин был славянином, но это мнение не подтверждается источниками. Далее рассказывается о событиях детства, когда проявились необычные способности Константина к учению. С целью получения образования Константин перебирается в столицу – Константинополь. «И в 3 месяца овладел он грамматикой и за иные взялся науки, научился же и Гомеру, и геометрии, и у Льва, и у Фотия диалектике, и всем философским учениям, а сверх того и риторике, и арифметике, и астрономии, и музыке, и всем прочим эллинским учениям» (73). Понятно, что все окружающие восторгались его знаниями и прочили ему великое будущее. Для того чтобы лишний раз убедить читателя в необычности своего героя, автор описывает спор между Константином и свергнутым Патриархом Иоанном VII по поводу иконопочитания, противником которого был отстраненный от власти Патриарх. Сомнительно, что такой спор был, потому что с отстраненными от власти уже не спорят. Так было в Византии, так оно есть и сегодня. Предполагают, что автор ЖК включил в свой состав часть работы Константина, написанную им против иконоборцев. Победив «местного» оппонента, Константин пробует свои силы в споре с арабами, которые усомнились в логичности учения о святой Троице. Сам император отправляет его для прений с арабами. В то время Византия находилась в постоянных войнах с арабами, поэтому какая-либо миссия к ним могла быть отправлена только в моменты кратковременных перемирий. Скорее всего, поездка к арабам состоялась в период перемирия 855 – 856 гг., во главе миссии стоял асикрит Георгий, а не 24-летний Константин. Главная задача миссии – обмен пленными, а не теологические споры. Эти поправки не исключают того, что Кирилл, равно как и его брат Мефодий, был в составе делегации, отправленной на переговоры. Нельзя исключать и проведение религиозных диспутов во время ведения переговоров. Достоверность поездки подтверждается таким любопытным фактом. Известно, что один из халифов, боровшийся с христианами внутри своего государства, предписал рисовать изображения дьявола на дверях христианских домов. Этот факт известен автору ЖК. «Когда же дошли они туда (в арабские земли – А. С.), и были написаны снаружи на дверях у всех христиан изображения демонов, кривляющихся и ругающихся. Спросили же Философа, говоря: «Можешь ли понять, Философ, что означают эти знаки?». Он же сказал: «Вижу изображения демонов и думаю, что внутри здесь живут христиане. Они же не могут с ними жить и бегут от них вон. А где нет этих знаков наружи, с теми они, демоны, пребывают внутри» (75). Ответ, право, достоин хитроумного эллина. Эта маленькая деталь говорит о том, что писавший ЖК был знаком с тонкостями жизни христиан в арабском окружении, что делает его повествование более убедительным. Не сумев победить Константина в споре, арабские оппоненты решают его отравить, но яд благодаря божественному вмешательству не подействовал. Последнее сообщение, конечно же, носит явно легендарный характер. По возвращении от арабов Константин живет в нищете, причину которой автор ЖК не объясняет. Вероятно, это связано с тем, что в 856 г. в Византии происходит переворот, в результате чего от власти насильственным путем отстраняются некоторые покровители Константина. Убивают евнуха Феоктиста, который фактически руководил Империей. Мать 17-летнего императора Михаила III Феодору отправляют в монастырь. Надо заметить, что Михаил и в более зрелом возрасте мало занимался делами Империи, за что известен в истории под именем Михаил III Пьяница. Прозвище красноречиво говорить о Деятельность Кирилла и Мефодия по созданию славянской письменности 5 том, чем бóльшую часть жизни занимался император, свергнутый в конечном итоге с трона одним из своих собутыльников. Очевидно, с 856 по 860 г. Константин проживает в монастыре вместе с братом. Все эти годы его способности как полемиста и дипломата не востребованы. В 861 г. в Византию прибывает хазарская миссия, которая просит растолковать основы христианского учения. «Вашего совета спрашиваем и просим от вас мужа книжного» (77). В то время в Хазарии уже был распространен иудаизм, поэтому вряд ли они жаждали стать христианами. Просто автор ЖК обращает внимание только на те проблемы, которые непосредственно касались его героя, оставляя все прочее в тени. «Тогда стал искать цезарь Философа» (77), – так говорится в ЖК. Можно предполагать, что Константин в это время находился не на виду, в забвении, поэтому императору пришлось его искать. Итальянская легенда добавляет, что император отправил Константина в Хазарию, «посоветовавшись с патриархом» (114). Патриархом был Фотий, один из учителей Константина. Интересен разговор императора с Константином. Император направляет Философа в Хазарию, «ибо никто другой не может этого достойно совершить» (77). Услышав об этом, Философ говорит: «Если велишь, государь, с радостью иду на дело это и босой и пеший и не взяв ничего, что бог не велел ученикам своим носить с собой». Ответил же цезарь: «Если бы хотел так сам для себя сделать, то верно бы мне сказал, но, зная власть и достоинство цесарево, достойно ступай с цесарской помощью» (77). Конечно, «перевод» беседы святого Кирилла с императором на бытовой язык затруднителен, но несложно восстановить и подтекст этого обмена репликами. Император, разыскав Философа в забвении, признает, что задачи миссии лучше всех может выполнить только он. Константин готов выполнять поручение босой и пеший. Здесь он намекает на свое бедственное нынешнее положение, в чем в какой-то степени виноват и император. Император отчасти принимает упрек, но говорит, что если бы Константин действовал от себя лично, то мог бы отправляться в путь в каком угодно виде, но так как его посылает император, то он должен быть «экипирован» как представитель царской власти. Итак, перед нами явно сцена призвания политического деятеля после опалы. По дороге в Хазарию Константин останавливается на длительное время в Херсонесе (в том самом крымском городе византийцев, который через сто с лишним лет будет брать русский князь Владимир). Там он выучивает еврейский язык для того, чтобы быть лучше подготовленным к спорам с хазарскими иудеями. Одно из самых спорных мест ЖК – это сообщение о том, что Константин «нашел же здесь евангелие и псалтирь, написанные русскими письменами, и человека нашел, говорящего на том языке, и беседовал с ним, и понял смысл этой речи, и, сравнив ее со своим языком, различил буквы гласные и согласные, и, творя молитву богу, вскоре начал читать и излагать (их), и многие удивлялись ему, хваля бога» (77 – 78). Наибольшей популярностью пользуется точка зрения, высказанная французским славистом А. Вайаном, который видел здесь позднейшее искажение. В первоначальном тексте, по его мнению, читалось сурьские, то есть сирийские письмена. Сирийский язык, один из семитских языков, Константин знал. По представлениям того времени, сирийский язык – это общее наименование ряда арамейских диалектов. «Сирийский язык – это название того языка, на котором говорил Христос, то есть палестинского арамейского»1. Возникает вопрос, почему именно в Крыму Константин изучает сирийский язык? Представители этого народа там не жили. Попытаемся прочесть в ЖК то, что в нем написано. К кому в IX в. могло относиться слово русский? Долгое время считали, что Константин познакомился с текстами на готском 1 Успенский Б. А. Вопрос о сирийском языке в славянской письменности // Успенский Б. А. Избранные труды. Т. II. М., 1996. С. 62. Деятельность Кирилла и Мефодия по созданию славянской письменности 6 языке, однако сегодня это мнение отвергается хотя бы по той простой причине, что Константин германских языков не знал и не смог бы изучить их с той легкостью, с какой это происходит в ЖК. Конечно, самое соблазнительное решение – признать, что речь идет о Евангелии и Псалтири, написанных именно на русском языке. Вспомним, что в Херсонесе Константин находился в 860 г., когда русь совершила набег на Константинополь. Первые русские послы появлялись в Византии еще в 838 г. Напавшая на Константинополь русь крестилась. Трудно представить, что руководители похода приняли решение креститься, вообще ничего не зная о христианстве. Сомнительно, что тогда русские знали греческий язык. Значит, кто-то еще до похода растолковал им основы христианского учения на их языке. Конечно, это вовсе не предполагает совершенно выполненных переводов. Кажется, многие исследователи и готовы признать письменность, с которой познакомился Константин в Крыму, однако этому мешает то, что никаких следов этой письменности мы не находим. Может, все дело в том, что 860 г. – это один их последних годов существования Русского каганата, его разрушение привело к полному забвению письменной традиции среди восточных славян. Если предположить, что Константин действительно имел дело с русским языком, то тогда становится понятным, почему он столь легко овладел им. Славянский язык он знал с детства, поэтому ему было достаточно понять логику письма, после чего проблем с пониманием текста уже не должно было быть. Тем более что он читал хорошо известные ему библейские тексты! О том же говорит фраза о том, сто Константин понял смысл этой речи, и, сравнив ее со своим языком… вскоре начал читать. Понять язык, сравнив его со своим, можно только в том случае, если сравниваемые языки являются близкородственными. Очевидно, что русский язык Константин сравнивал с известным ему солунским диалектом славянского языка. Понятно также, почему Константин смог беседовать на русском языке с человеком, для которого тот язык был родным. Понятен и интерес Константина к языку руси, так как это был язык врага, общего для Хазарии и Византии. Итак, какая-то русь крестилась у стен Константинополя в 860 г. при крещении необходимо хотя бы элементарное разъяснение о характере веры, которую ты принимаешь такое разъяснение могло быть сделано только на родном языке принявших крещение в том же 860 г. Константин, будучи в Крыму, знакомится с христианскими текстами на русском языке вскоре после этих событий Хазария, иудейская союзница христианской Византии, разрушает Русский каганат, после чего Византии уже не выгодно вспоминать о том, что она участвовала в разгроме государственного объединения, готового принять крещение из ее рук естественно, что и о русских текстах христианского характера в этих условиях лучше не вспоминать Что в этой схеме может вызвать возражение? Первое традиционно: никаких следов особой славянской письменности не сохранилось. Это возражение легче всего отвести. У нас не сохранилось никаких памятников, непосредственно восходящих к эпохе Кирилла и Мефодия (о чем подробнее далее). Не будем же мы на этом основании вообще отрицать саму деятельность братьев? Другое возражение: почему автор ЖК не сообщает, что русский язык – это, по сути, и есть славянский язык. Во-первых, он мог не знать, с каким именно языком имел дело Константин в Крыму. Как было показано в предыдущей главе, как раз во время написания ЖК, во второй половине IX в., происходит смена этнического состава носителей имени русь. Все чаще себя начинают так называть варяги, «позаимствовавшие» это имя у донских славян. Вовторых, признание русского языка славянским в какой-то степени принижало деятельность самих братьев. Кто может с уверенностью поручиться за то, что Константин не позаимствовал уже готовую письменность? Конечно, предлагаемая нами версия далеко не безупречна. Слишком мало известно нам как о Русском каганате, являющемся в известной мере результатом «исторической» реконструкции. Тем более трудно говорить о его духовной и религиозной жизни. Мнение С. Б. Бернштейн в отношении русского письма таково: «Н и к ак и х уб е д ит е ль ны х фа к то в, по дт вер ж да ю щи х с уще ст во ва н ие с ла в я нс ко й Деятельность Кирилла и Мефодия по созданию славянской письменности 7 п ис ьм е н но с т и до 6 0 - х гг. I X в., не т » 1. Сегодня это мнение является общепринятым, мы позволили в нем усомниться. Впрочем, если даже Константин в самом деле имел дело со славянскими текстами, то они были созданы незадолго до его появления в Херсонесе. Таким образом, даже если принять предлагаемую здесь точку зрения, то время появления славянской письменности едва ли отодвигается в прошлое более чем на 10 лет. Современников Константина, очевидно, история с русскими письменами не очень волновала. Известность в христианском мире он получил благодаря открытию мощей Святого Климента. Он был третьим епископом Рима, и еще при римском императоре Траяне (годы правления 98 – 117) его сослали в далекий Херсонес за пропаганду христианства. Не сломленный выпавшими на его долю испытаниями, Климент продолжал на новом месте пропаганду христианского учения, за что принял мученическую смерть. Его тело с якорем на шее было брошено в море. Описание обретения мощей Климента в ЖК абсолютно фантастично. «Когда же услышал, что святой Климент еще лежит в море, помолився, сказал: «Верую в бога и надеюсь на святого Климента, что найду останки его и вынесу их из моря». А когда убедил архиепископа, и весь клир, и благочестивых мужей, сели на корабли и отправились на то место. И когда море утихло, а они туда дошли, то начали с пением копать» (78). Перед нами типичный пример сугубо агиографической логики. Известно, что Климент был брошен в море, что Константин нашел его останки, что останки должны находится в земле. Соединяя все это, получаем раскопки среди моря, которые просто нельзя вообразить, но зато именно такой рассказ связывает воедино все сведения, имевшиеся у автора ЖК. Как бы ни была фантастична описанная сцена, но она – один из самых достоверных эпизодов в жизни Константина, если достоверность измерять исключительно количеством оставленных о событии свидетельств. Обретение мощей Климента описано в ранее упоминавшейся Итальянской легенде. Там изложение событий более «реалистичное»: Константин и его спутники находят в море остров, на котором и обнаруживаются мощи святого Климента. Правда, эта версия тоже не во всем безупречна. Если Климента бросили в море, то как на этом месте мог возникнуть остров? Такое крайне маловероятно, даже если после события прошло несколько веков. По еще одной версии, мощи святого были обнаружены на берегу. Об открытии мощей знали и в Риме, в котором никто не сомневался, что Константином были открыты именно мощи Климента. Римский библиотекарь Анастасий оставил свидетельство о пребывании Константина в Крыму. Посетив в 869 г. Константинополь, Анастасий «сообщает в своем письме епископу Гаудериху, ссылаясь на свидетельство сосланного Фотием в Крым митрополита Смирны Митрофана, что, когда Философ был послан императором Михаилом в Хазарию «проповедовать слово божье», он на пути туда и обратно посетил Херсонес» (115, прим.). Таким образом, факт пребывания Константина в Крыму подтвержден трижды независимыми друг от друга источниками. Обретение мощей Святого Климента позднее поможет братьям в установлении отношений с Римским папой. Миссия к хазарам описана весьма подробно, много страниц посвящено спорам Константина с иудеями по вопросам теологии. В соответствии с агиографической традицией говорится о том, что все язычники, включая кагана хазар, готовы были креститься. Правда, здесь же сообщается, что приняли 1 Бернштейн С. Б. Указ. соч. С. 69. Деятельность Кирилла и Мефодия по созданию славянской письменности 8 крещение всего 200 человек. Вряд ли такой результат следует считать успехом миссии. По возращении из Хазарии Константин селится в монастыре. Далее в ЖК сообщается о появлении в Константинополе посольства из Великой Моравии, о чем говорилось в главе, посвященной истории славянских государств. Там же изложены основные этапы деятельности Константина и Мефодия в этой стране. Остановимся и зададим себе вопрос: можем ли мы рассматривать описанную жизнь Константина до его поездки в Великую Моравия как исключительно вымысел автора ЖК? Тогда не было ни обучения в Константинополе, ни поездки к арабам, на посещения Херсонеса, ни миссии к Хазарам. Если мы ответим на поставленный вопрос положительно, то просто не сможем объяснить логики автора ЖК. Тот, кто писал Житие святого, мог опустить какие-либо факты, мог придать мелкому событию несвойственную ему значимость, мог, в конце концов, включить в текст не очень правдоподобные легенды. Одного он не мог: записать в житии события, в правдивости которых он не убежден. Тем не менее представим себе почти невозможную для того времени ситуацию: жизнь Кирилла до его поездки в Моравию – это целиком плод фантазии автора ЖК. При таком подходе мы сталкиваемся с еще бóльшими проблемами, чем при ином решении. Тогда надо объяснять и возникновение Итальянской легенды (очевидно, тогда тоже выдумка), и информацию библиотекаря Анастасия о поездке Константина в Хазарию, и отношение Римского папы к Константину как человеку, обретшего мощи Святого Климента, и многое другое. Признание ЖК и ЖМ – поздними выдумками не помогает, а только осложняет изучение вопроса. Чем отказываться от показаний ЖК и ЖМ, лучше постараться объяснить отсутствие информации о братьях в византийских источниках. Вероятно, Жития правильно описывают жизнь братьев, но не всегда там соблюден исторический масштаб. Просвещенческий подвиг братьев в славянских землях невольно придал их деятельности до поездки в Моравию бóльшую историческую значимость, чем это было на самом деле. Константин действительно родился в Солуни и получал образование в Константинополе, но, скорее всего, в период ученичества Фотий не выделял его среди других учеников. Сомнительно, что молодой Константин участвовал в диспуте с иконоборцем Иоанном VII, но вполне допустимо, что им было написано сочинение, в котором он спорил с иконоборцами, упоминая при этом их лидера Иоанна. Поездка к арабам состоялась, но Константин не возглавлял миссию, а был только одним из ее членов. Во главе миссии стоял асикрит Георгий, имя которого известно и по другим источникам. Следовательно, это вполне историческое лицо. Явно, что во время пребывания в монастыре в 856 – 860 гг. Константин находится не у дел. Связывают это с убийством его покровителя евнуха Феоктиста, который фактически руководил страной от имени императора Михаила и его матери Феодоры. Здесь также может не быть прямой связи. Константин мог только находиться среди сторонников Феоктиста, но при этом не занимать какого-то видного положения. Этим можно объяснить, как опалу Константина, так и то, что имя его неизвестно по каким-либо документам. Как в таком случае быть с хазарской миссией, в которую, согласно ЖК, Константина отправляет сам император? Уже говорилось, что император Михаил III известен под прозвищем Пьяница. Власть реально никогда не Деятельность Кирилла и Мефодия по созданию славянской письменности 9 находилась в его руках. Сначала от его имени управлял Феоктист, после убийства которого в 856 г. власть сосредоточилась в руках дяди императоры Варды. В 866 г. по приказу Михаила Варду убивают, второе место в империи занимает собутыльник императора – Василий, который уже в 867 г. убивает императора и сам становится на его место. Исходя из всего этого, сомнительно, что император самостоятельно занимался подбором кандидатур для миссии к хазарам. Можно предполагать, что разговаривал Константин не с самим императором, а с кем-то из чиновников, которые вели разговор с Константином от имени и по поручению императора. В сознании автора ЖК это было осмыслено, как разговор с самим императором. Естественно, что в сознании современников и последующих поколений Константин с хазарской миссией был направлен именно императором. Об открытии мощей Святого Климента знают латинские источники. Вполне возможно, что открытие мощей Климента, считавшегося покровителем именно Рима, не очень интересовало Константинополь, поэтому данное событие нигде не было зафиксировано в византийских источниках. О самой хазарской миссии надо сказать то, что уже говорилось в отношении миссии арабской. Конечно же, Константин не возглавлял ее. Об этом говорит хотя бы такая сцена. «Когда же дошел туда и когда хотели сесть на обеде у кагана, спросили его, говоря: «Каков твой сан, чтобы посадить тебя по достоинству твоему?» (78). Странно, что хазары не знают, куда посадить главу миссии. Конечно, это говорит о том, что Константин был только одним из членов византийской делегации. Таким образом, если не видеть в Константине до его поездки в Моравию деятеля общегосударственного масштаба, то вполне можно понять, почему о нем ничего не говорят византийские авторы. Схожий подход поможет нам и при рассмотрении деятельности братьев в Великой Моравии. Известно, что за год до того, как направить миссию в Константинополь, князь Ростислав обращался с подобными просьбами и в Рим. Там он получил отказ. Именно это и привело его к необходимости направить миссию в Византию. Церковные отношения между Римом и Константинополем в то время складывались весьма сложно. На следующий год после отправки миссии в Великую Моравию происходит разрыв между Патриархом Фотием и Римским папой Николаем. Поводом к разрыву послужили церковные разногласия по поводу Болгарии и Моравии. Можно предполагать, что Великоморавское посольство не было удачным. Действительно, посланники князя Ростислава просили: Изложить христианское учение на славянском языке Прислать епископа Эти две просьбы содержатся именно в ЖК, тогда как в ЖМ их нет. В ЖМ посланники просто просят прислать кого-то для того, чтобы научил народ всякой правде. Вероятно, самой главной была просьба о направлении епископа, то есть человека, который имеет права рукополагать новых священников. Вряд ли социальная верхушка Великой Моравии доросла до понимания необходимости перевода церковной службы на славянский язык. В принципе католическая церковь не возражала, чтобы какие-то фрагменты Священного писания пояснялись в церкви на родном языке паствы. Византия отнеслась к просьбе Ростислава без должного внимания. Братья Константин и Мефодий отправляются в Моравию, но ни того, ни другого не посвящают в сан епископа. В этих условиях задача, возложенная на братьев, Деятельность Кирилла и Мефодия по созданию славянской письменности 10 делалась невыполнимой. Действительно, как можно повлиять на церковную жизнь целой страны, не имея возможности назначать новых священников. Фактически Константинополь отказал в просьбе князю Ростиславу. Чтобы както смягчить отказ, и была направлена миссия братьев, не имевшая возможности как-то изменить религиозную жизнь страны. С одной стороны, это было формальное выполнение просьбы великоморавского князя, с другой – своеобразная разведка боем. В ЖК вновь приводится разговор Философа с цесарем Михаилом. Император отправляет Константина с миссией, которую, по его словам, «никто совершить не может, только ты» (87). Философ отвечает: «Тело мое утомлено, и я болен, но я пойду туда с радостью, если есть у них буквы для их языка». И сказал цесарь ему: «Дед мой, и отец мой, и иные многие искали их и не обрели, как же я могу их обрести?». Философ же сказал: «Кто может записать на воде беседу и кто захочет прослыть еретиком?». Отвечал же ему цесарь с дядей своим Вардой: «Если захочешь, то может тебе дать их бог, что дает всем, кто просит без сомнения, и открывает стучащим» (87). Пока оставим в стороне филологическую часть разговора и обратим внимание на то, что цесарь отвечал с дядей своим Вардой, который в то время реально и управлял империей. Можно предполагать, что только с Вардой и обсуждались детали, в том числе и филологические, всей миссии. С 858 по 867 гг. Патриархом в Константинополе был Фотий, но в ЖК он упомянут только один раз в числе учителей Константина. Это время, когда Фотий еще не был Патриархом. Итальянская легенда упоминает, что в Хазарию Константина отправляют по совету Патриарха. Странно, что именно латинский источник вспоминает о враждебном по отношению к Риму Патриархе. Во всем ЖК Патриарха как будто не существует. Все «разговоры» Константин ведет с императором Михаилом Пьяницей. Создается впечатление, что императорыалкоголики больше интересовались церковными вопросами, чем Патриарх Фотий. Можно предположить, что Фотий изначально был настроен против отправки миссии в Великую Моравию. Так как Патриарх был против, то в составе миссии и не оказалось ни одного епископа. В Великую Моравию Константин и Мефодий были направлены дядей императора Вардой. Нельзя исключать того, что Фотий был противником славянской письменности вообще. Поэтому не случаен диалог между Константином и императором. Константин настаивает на том, что для успеха миссии необходимо иметь письменность на славянском языке. Император говорит, что предшествующие попытки обрести письменность были неудачны. Константин заявляет, что изобретение новой письменности может быть воспринято как ересь. Здесь в разговор вступает Варда, который говорит о том, что если захочешь обрести письменность, то Бог тебе поможет. Фактически с Константина снимается возможный будущий упрек в ереси, если он вдруг изобретет славянское письмо. Далее рассказывается о том, как в результате молитвы Господь помог Константину сложить письмена. Таким образом, мы предполагаем, что миссия братьев была направлена без одобрения со стороны Патриарха Фотия, именно поэтому в ней не оказалось епископа. По прибытию в Великую Моравию Константин со своими учениками «перевел весь церковный чин и научил их утрене, и часам, и обедне, и вечерне, и повечерию, и тайной молитве» (87). Имеются предположения, что в этот период был осуществлен перевод всей Библии, однако этот перевод, как и Деятельность Кирилла и Мефодия по созданию славянской письменности 11 многое другое, до нас не дошел. Деятельность братьев продвигалась успешно, но скоро они столкнулись с трудностями, которые были запрограммированы еще в Константинополе. «И так 40 месяцев провел в Моравии и пошел рукоположить учеников своих» (88). По пути братья с учениками оказываются у паннонского князя Коцела (тогда уже давно признавшего над собой власть Великой Моравии), который дал им 50 учеников и сам научился читать славянские книги. Остается открытым вопрос, куда именно, в Рим или Константинополь, следовали братья для того, чтобы рукоположить своих учеников. Возможно, они рассчитывали на помощь епископа Венеции, хотя вопрос в данном случае был настолько деликатным, что мог решиться только на самом «верху». Вряд ли в Венеции мог решиться на рукоположение учеников братьев без согласования этого вопроса в Риме. Это мнения подтверждается тем, что именно в Венеции происходит знаменитый диспут Константина со сторонниками триязычия. Вероятно, сам диспут мог возникнуть вследствие отказа церковных властей Венеции рукоположить учеников Константина и Мефодия. Оппоненты Константина заявляли: «Скажи нам, как ты теперь создал для славян письмена и учишь им, а их не обрел раньше никто другой, ни апостол, ни папа римский, ни Григорий Богослов, Ни Иероним, ни Августин? Мы же знаем лишь три языка, на которых подобает бога с помощью особых письмен славить: еврейский, греческий и латинский» (88). В ответ Константин произнес такую речь: «Не идет ли дождь от бога равно на всех, не сияет ли для всех солнце, не равно ли все мы вдыхаем воздух? Как же вы не стыдитесь лишь три языка признавать, а прочим всем народам и племенам велите быть слепыми и глухими? Скажите мне, зачем делаете бога немощным, как если бы не мог дать народам своего письма или завистливым как если бы не хотел дать? Мы же знаем многие народы, что владеют искусством письма и воздают хвалу богу каждый на своем языке. Известно, что таковы: армяне, персы, абхазы, грузины, согдийцы, готы, авары, турки, хазары, арабы, египтяне, сирийцы и иные многие» (89). Далее Константин привел многочисленные высказывания из Священного Писания, подтверждающие его правоту. Противники признания существования русских письмен, с которыми Константин познакомился в Крыму, приводят это высказывание как аргумент в свою пользу. Перечисляя народы, которые не только владеют искусством письма, но и воздают хвалу богу на своем языке, Константин ничего не говорит о русских книгах. Можно предположить, что именно второе обстоятельство помешало упомянуть Константину русские письмена, которые хотя и представляли собой евангелие и псалтирь, однако не использовались народом, который к тому времени еще был не крещен, а следовательно, и не воздавал хвалу богу на своем языке. Из Венеции братья отправляются в Рим, где их ждала торжественная встреча Римского папы Андриана II. Братья передают в дар Риму мощи Святого Климента, обретенные Константином в Крыму. Были приняты и освящены славянские книги. Ученики братьев были рукоположены. Главная цель братьев была достигнута. Неожиданно Константин заболел. Перед смертью он постригся в монахи и принял имя Кирилл, под которым и стал известен посмертно. Похоронен он был в церкви Святого Климента, мощи которого им были доставлены в Рим. Оставшись один, Мефодий продолжает просветительскую деятельность среди славян, которая описана в ЖМ. К сожалению, оно очень краткое. Возможно, оно и мыслилось как продолжение ЖК, поэтому все то, что относится к совместной деятельности братьев, либо опущено, либо изложено чрезвычайно кратко. О Мефодии мы узнаем, что император «узнав о быстроте Деятельность Кирилла и Мефодия по созданию славянской письменности 12 ума его, дал ему править славянским княжеством, скажу я, как будто предвидел, что пошлет его к славянам как учителя и первого архиепископа, чтобы научился всем славянским обычаям и понемногу к ним привык» (96). Исследователи поразному определяли, где именно находилось княжество, в котором правил Мефодий, но единственно мнений так и не было достигнуто. После исполнения административной должности Мефодий удаляется в монастырь: после того как «увидел многие беспорядочные волнения этой жизни, сменил стремление к земной тьме на мысли о небе» (96). В этих словах можно усмотреть как намек на какие-то административные неудачи, которые вынудили Мефодия оставить службу, так и разочарование в светской жизни вообще. Далее в ЖМ кратко говорится об участии его в хазарской миссии вместе со своим братом. Далее приводится очень любопытная информация: «Когда цезарь и патриарх увидели подвиг его (участие в хазарской миссии – А. С.) столь пригодный для божьего пути, уговаривали его, чтобы посвятить в архиепископы на почетное место, где есть нужда в таком муже. А когда же не захотел, все же принудили его и поставили его игуменом в монастыре, который назывался Полихрон, а доход его – 24 меры золота, а отцов в нем больше 70» (96). Сразу после этого следует сообщение о прибытии посольства из Великой Моравии. Ранее было показано, как много проблем возникло у братьев из-за того, что они не были епископами и не имели возможности рукополагать своих учеников. ЖМ заранее стремится объяснить это не равнодушным отношением к миссии со стороны Патриарха Фотия, а скромностью самого Мефодия, который отказался от посвящения в архиепископы. Интересно, что в ЖМ отсутствует просьба со стороны мораван прислать именно епископа. Вероятно, это не случайно. Как мы могли убедиться ранее (см. главу «Государства и государственные объединения славян с древнейших времен»), тексты посланий из Великой Моравии в ЖК и в ЖМ не совпадают. Из этого можно заключить, что авторы Житий не имели в своем распоряжении этих документов, а восстанавливали их на основе устного предания. О деятельности братьев в Моравии в ЖМ практически ничего не говорится. Сообщается только: «И когда минуло три года, возвратились из Моравии, учеников научив» (97). Кажется, что речь идет о возвращении в Византию, но о пребывании там ничего не говорится. На основании этого очень неопределенного свидетельства некоторые исследователи делают вывод, что в 867 г. братья посещали Константинополь, но никаких других явных свидетельств этого события не осталось. Вероятно, речь идет о том, что братья действительно собирались покинуть Великую Моравию и возвратиться к себе на родину. Намек на окончание миссии в этом году содержится и в ЖК, где приблизительно к этому же времени относится такая фраза: «И не взял ни у Ростислава, ни у Коцела ни золота, ни серебра, ни чего иного по слову евангельскому, кроме пищи» (88). Очевидно, князья хотели расплатиться с братьями по завершении миссии, но те отказались от богатых даров. Тем не менее эти не вполне явные свидетельства говорят о завершении миссии. Почему же братья не отбыли в Константинополь, хотя оттуда из Венеции лежал прямой морской путь? Возможно, что, не сумев рукоположить своих учеников в Венеции, братья тем самым еще не выполнили своих обязательств перед Ростиславом и Коцелом. Далее их путь лежал или в Константинополь, или в Рим. Следует выяснить, какие события в 867 г. происходили в Риме и Константинополе. Может, это даст ответ на вопрос, почему братья предпочли поездку в Рим. В 866 г. по приказу царя Михаила III Василий убивает Деятельность Кирилла и Мефодия по созданию славянской письменности 13 фактического правителя Византии – Варду, который содействовал отправлению миссии братьев в Моравию. В сентябре 867 г. Василий убивает самого императора Михаила III Пьяницу и занимает его место. В этом же 867 г. папа Римский отлучает от церкви Фотия, Патриархом Константинополя становится Игнатий, который до этого был отстранен от власти сторонниками Фотия. Трудно сказать, насколько братья были полно информированы обо всех этих событиях, однако вполне было достаточно известия о смерти Варды, чтобы задуматься о необходимости скорого возвращения в Византию. Инициативу перехватывает Рим. В Венецию приходит известие о том, что Римский папа желает видеть братьев. В этом же 867 г. происходит не только смена Патриарха в Константинополе, но и смена Римского папы: вместо умершего Николая I место занимает Андриан II, который поддерживает славянское богослужение. Перед смертью Константин напутствует брата такими словами, которые хотелось бы привести полностью: «Вот, брат, были мы с тобой парой в одной упряжке и пахали одну и ту же борозду, и я на поле падаю, окончив день свой. Ты же очень возлюбил гору, но не смей ради горы оставить учительство свое, ибо чем иным можешь ты лучше достичь спасения?» (97). Гора – это монастырь, в котором жили братья до своей поездки в Моравию. Князь Коцел обращается к Римскому папе с просьбой прислать Мефодия в его княжество, однако папа отвечает, что «не тебе одному только, но всем тем землям славянским, посылаю его учителем от бога и от святого апостола Петра…» (97). Далее в уста Римского папы вкладываются слова, в которых он разъясняет Коцелу сложность положения братьев, оказавшихся между Римом и Константинополем: «Ибо не только у этого святительского престола просили учителя, но и у благоверного цесаря Михаила, чтобы послал к вам блаженного философа Константина с братом его, пока мы не были готовы помочь. Они же, узнав, что ваши земли находятся под властью апостольского престола, не сделали ничего противного канонам, но пришли к нам и принесли с собой мощи святого Климента» (97 – 98). Здесь сам папа снимает возможный упрек братьям за отступление от принятого в Риме канона. Будучи посвященным в епископский сан, Мефодий отправляется в славянские земли, однако по дороге его задерживают баварские священники и почти два года он проводит в монастырском заточении. Весной 873 г. в результате прямого вмешательства папы Мефодия освобождают, и он отправляется в Моравию. За время отсутствия Мефодия там произошли большие изменения. Ростислав был свергнут собственным племянником Святополком. О том, каким образом пришел к власти Святополк, ЖМ ничего не говорит. Для того чтобы обеспечить себе относительное спокойствие, Святополк признает себя вассалом немецкого короля. Вероятно, потребовались и какие-то церковные уступки. Святополк, в отличие от Ростислава, явно не сочувствовал просветительской деятельности Мефодия. Двойственную позицию занимал и Римский папа, который, с одной стороны, хотел опереться на огромный авторитет Мефодия, с другой – не очень приветствовал богослужение на славянском языке. Вот высказывания из папской буллы 880 г, адресованной Святополку. Папа Иоанн VIII (пришедший на смену Андриану II) пишет: «Письмена, наконец, славянские, изобретенные Константином Философом, чтобы с их помощью раздавались настоящие хвалы богу, по праву одобряем и предписываем, чтобы на этом языке возглашалась слава деяний Христа господа нашего… И ничто ни в вере, ни в учении не препятствует на том же славянском языке ни петь мессы, ни читать святое Евангелие или божественные чтения из Деятельность Кирилла и Мефодия по созданию славянской письменности 14 Старого и Нового завета, хорошо переведенные и истолкованные, или петь все остальные обряды, ибо тот, кто создал три главных языка, то есть еврейский, греческий и латинский, тот создал и все остальные в своей хвале и славе» (197). Кажется, что здесь славянское богослужение получает полное одобрение, однако далее папа пишет: «Предписываем, однако, чтобы во всех церквях вашей земли евангелие для бóльшего почитания читалось и по-латыни, а затем переведенное на славянский язык возвещалось для ушей людей, не понимающих латинской речи, как, кажется, в некоторых церквях это и делается. А если тебе (Святополку) и твоим судьям больше нравится слушать мессу полатыни, предписываем, чтобы для тебя обряды мессы совершали по-латыни» (197). Славянский язык не запрещается, но если можно обойтись без него, то это только приветствуется. Сохранились послания того же папы, в которых литургия на славянском языке прямо запрещается. Этим пользовались немецкие священники, постоянно обвинявшие Мефодия в ереси. В 880 г. Мефодий был вызван к папе, перед которым вновь вынужден был оправдываться. Папа не нашел в деятельности Мефодия ничего, чтобы нарушало установленные обряды. Очевидно, что церковную службу Мефодий приспособил к требованиям Рима, считая главным сохранение в литургии славянского языка. Таким образом, Рим целиком одобрил деятельность Мефодия. Это не могло не смущать сторонников Восточной церкви. Сразу же после того, как папа дает высокую оценку деятельности Мефодия, следует рассказ о поездке Мефодия в Константинополь. Якобы цесарь послал Мефодию письмо такого содержания: «Честный отче, очень желаю тебя видеть. Так сделай милость и потрудись прибыть к нам, чтобы увидеть тебя, пока мы еще на этом свете, и молитву твою примем» (100). После этого Мефодий, согласно ЖМ, совершает поездку в Константинополь, где встречается с императором и Патриархом, которые одобряют его деятельность. Равновесие восстановлено! Деятельность Мефодия признана как Римом, так и Константинополем. Тем не менее есть серьезные сомнения в том, что такая поездка действительно состоялась. В 881 г. (предположительное время поездки) императором Византии являлся Василий I, убивший организаторов великоморавской миссии – Варду и Михаила III. Скорее всего, о миссии он вообще мог не знать. Правда, к тому времени на патриарший престол вновь возвращается Фотий, он, как было показано ранее, он, скорее всего, негативно относился к идее самой миссии. При этом Фотий не изменил своего мнения и позже. Стало быть, никакого смысла предпринимать поездку в Константинополь не было, она понадобилась агиографу, чтобы вновь связать деятельность братьев с Византией. Надо сказать, что и позднее византийские авторы имели весьма приблизительное представление о Моравии. Так, византийский император Константин Багрянородный (годы правления 911 – 959) в своем труде «Об управлении империей» рассказывает о различных народах, в том числе и о Моравии. Ему было известно только одно имя Святополка и то, что после его смерти началась распря между наследниками. Его сочинение не содержит никаких упоминаний о Ростиславе и о миссии братьев. Последние годы жизни Мефодия проходят в борьбе с немецким епископом Вихингом, который добивается ограничения полномочий Мефодия. Вихинга поддерживает Святополк. Славянское богослужение в Великой Моравии последние годы держалось исключительно на авторитете Мефодия, после его смерти, последовавшей в 885 г., сторонников славянской письменности изгоняют из Великой Моравии. Деятельность Кирилла и Мефодия по созданию славянской письменности 15 Таковы основные вехи деятельность Кирилла и Мефодия. Рассказывая об их жизни, мы не скрывали того, что источники не во всем последовательны. Зачастую они содержат информацию, в достоверности которой многие современные исследователи сомневаются. Пожалуй, наиболее критическая точка зрения на связи солунских братьев с Византией была изложена в одной из работ Г. А. Хабургаева1. Он исходил из того, что ЖК и ЖМ, написанные на славянском языке в период борьбы католичества с православием, не могут быть не тенденциозными. Отсутствие упоминаний о солунских братьях в византийских источниках и известность их в Риме привели его к предположению, что Кирилл и Мефодий были «вольными» проповедниками христианства на территории славян. Их заслуга состоит в том, что они первыми использовали в своей деятельности письменность на местном, славянском языке. На начальных этапах своей деятельности братья организационно не были связаны ни с Римом, ни с Византией. Именно этим Хабургаев объясняет то, что братья почти никогда не стремились к поездке в Константинополь. У Мефодия были все возможности, чтобы восстановить связь с Константинополем, но он этого не делает. До конца своей жизни он связан Римом. Версия Хабургаева не принята многими специалистами, которые с бóльшим доверием относятся к сведениям, изложенным в Житиях Кирилла и Мефодия. Предложенная в данном учебном пособии версия деятельности солунских братьев во многом стимулирована именно знакомством со статьей Хабургаева, хотя в целом предлагаемое им решение не может быть принято. Вероятно, необходим более глубокий анализ деятельности братьев и их связей с Римом и Константинополем. Изгнание учеников солунских братьев из Моравии совпадает по времени с интересом к их деятельности в Первом Болгарском царстве, которое стремится к церковной самостоятельности. В этом государстве создается чрезвычайно благоприятная обстановка для развития славянской книжности. Именно туда устремляются ученики Кирилла и Мефодия. «Своим ходом» добираются до Болгарии Ангеларий, Наум и Климент. Это первые имена в истории болгарской литературы. До сих пор не говорилось о том, какую именно письменность создал Кирилл. Подробнее об этом речь пойдет в следующей главе. Сегодня большинство ученых считает, что Кирилл явился создателем глаголицы – оригинальной системы письма, не имеющей каких-либо аналогов. После того, как книжная деятельность перемещается в Болгарию, находившуюся под сильным культурным влиянием Византии, возникает потребность в письменности, подобной греческой. Такой тип письма создается, скорее всего, одним из учеников Кирилла – Климентом Охридским. Охрид находился недалеко от границы с Византией, в частности близко от города Фессалоники (Солунь), откуда были родом Кирилл и Мефодий. Враждуя с Византией, Болгария тем не менее находилась под ее культурным влиянием. Поэтому здесь и возникает кириллица — письменность, максимально приближенная по своему внешнему виду к греческой. Эта азбука, которая в своих основных чертах дожила и до нашего времени и которой мы пользуемся сегодня. Очевидно, что смена алфавитных систем произошла безболезненно. Древнейшие славянские источники не упоминают о различиях между 1 Хабургаев Г. А. Старославянский как язык средневековой культуры // Актуальные проблемы славянского языкознания. М., 1988. С. 5 – 48. Деятельность Кирилла и Мефодия по созданию славянской письменности 16 глаголицей и кириллицей. Для книжников важен был сам факт создания славянского письма. Не умаляет ли подвиг солунских братьев тот факт, что уже много веков не пользуются письмом, которое они создали. Дело не в только в том, что Кирилл предложил буквы для славянских звуков, а в том, что под его руководством были осуществлены переводы богослужебных текстов на славянский язык. Располагая уже готовыми переводами, славяне в той же Болгарии имели возможность переписывать глаголические тексты кириллицей. Примечание: Иногда возникают проблемы с названиями славянских азбук. Та система письма, которую изобрел Кирилл, называется сегодня глаголица. Та система письма, которая сменила глаголицу, называется кириллицей. Вопрос о названии более сложный, но упрощенно можно считать, что система письма, пришедшая на смену глаголице, названа в честь Кирилла. Иногда в научной литературе высказывали мысль о большей древности кириллицы по сравнению с глаголицей. При этом ссылались на то, что еще до Кирилла и Мефодия славяне пытались писать греческими буквами «без устроения», то есть без определенной системы. Если даже подобные попытки и были, то до нас они не дошли, значительных текстов таким типом письма написано не было. Вместе с тем есть убедительные доказательства древности глаголицы. Сохранились кириллические тексты, написанные поверх смытой глаголицы. Их называют палимпсесты (от греч. palin — снова и yaiw — скоблю, стираю). Такие тексты стали возникать тогда, когда глаголица стала выходить из употребления и непонятные тексты, на ней написанные, стали соскабливать с дорогого пергамента и поверх смытого текста писать новый на понятной кириллице. Примеров замены кириллицы глаголицей мы не имеем. Именно в Болгарии были созданы древнейшие дошедшие до нас памятники славянской письменности. Правда, большей частью они сейчас хранятся в российских книгохранилищах. В самой Болгарии славянские рукописи были уничтожены в результате турецкого завоевания. Если бы Болгария не продолжила дело славянской письменности, славяне в своем культурном развитии были бы отброшены назад. Деятельность Кирилла и Мефодия осталась бы в истории славянства ярким, но незначительным по последствиям эпизодом. Именно из Болгарии книжность распространяется по всему славянскому миру. Судя по всему, в IX – X вв. старославянский язык использовался всеми славянами, хотя поляки, сегодня ревностные поборники католичества, и стараются отрицать, что на территории их страны когда-то использовался язык православной церкви. Исследуя вопрос о первооснове старославянского языка, главное внимание уделяют текстам, часто забывая о создателях текстов, о тех, кто сохранял и воспроизводил их. Достаточно даже беглого взгляда на начальную историю письменности славян, чтобы убедиться в том, что ни в Моравии, ни в Паннонии не мог сформироваться устойчивый коллектив пишущих на старославянском языке. В силу исторических причин славянская письменность на этих территориях не получила развития. Безусловно, количество непосредственных учеников Кирилла и Мефодия составляло ничтожную часть населения тех княжеств, где они вели свою просветительскую деятельность. Конечно, 50 учеников, данных первоучителям паннонским князем Коцелем, не Деятельность Кирилла и Мефодия по созданию славянской письменности 17 могли составить устойчивого коллектива владеющих письменным старославянским языком. Вспомним также, что судьба не благоприятствовала последователям Кирилла и Мефодия в этих странах. Условия для успешного формирования коллектива пишущих сложились только в Первом Болгарском царстве, именно здесь был создан основной объем старославянских текстов, получивших впоследствии хождение во всем Pax Slavia Orthodoxa (= мир славян православных). Именно здесь, после крещения в 863 г. Болгарии царем Борисом и с установлением с 870 г. византийской церковной иерархии, создались благоприятные условия для развития славянской письменности и культуры. В Болгарии произошла смена графической основы старославянских текстов: глаголица была заменена кириллицей. Поэтому если в отношении лингвистических характеристик старославянских текстов могут высказываться различные мнения, то заслуга Болгарии в создании коллектива пишущих на старославянском языке не может вызвать сомнений. Этого же мнения придерживался основоположник учения о славянских литературных языках А. С. Будилович, писавший: «Таким образом, Болгария продолжила просветительский подвиг Солунцев, значительно приумножила завещанное ими литературное наследие, утвердила церковнославянский язык не только в литургической и писательской, но также государственной и общественной областях... послужила опорою при распространении этого языка у многих смежных народов, особенно сербов и русских»1. Особую роль Болгарии в распространении культуры на Руси подтверждают и исследования Д. С. Лихачева, который ввел термин «трансплантация» для объяснения феномена проникновения на Русь византийской культуры в первую очередь через болгарское посредство2. Будилович А. С. Общеславянский язык в ряду других языков древней и новой Европы. Т. 2. Варшава. 1892. С. 65. 2 См. Лихачев Д. С. Развитие русской литературы X – XVII веков. Эпохи и стили. Л., 1973. 1
