В прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" Василий Горчаков

В прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" Василий Горчаков
В прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" Василий Горчаков, киновед,
переводчик-синхронист, специалист по творчеству Альфреда Хичкока.
Эфир ведут Сергей Бунтман и Вита Рамм.
СБ: Сегодня праздник – сто лет со дня рождения Альфреда Хичкока. Первое, что
нам надо сделать, - это сорвать всяческие маски и разоблачить несколько
штампов и, на мой взгляд, больших заблуждений, которые существуют по поводу
Хичкока. Первое – фильмы ужасов.
ВГ: Да, почему-то сложилось такое мнение, - видимо, потому, что многие
Хичкока в свое время не видели и читали о нем только в нашей прессе, - что
Хичкок – "отец" фильмов ужасов, что от него пошла и разрослась генерация
"ужастиков", которые так полюбились нам с приходом видео. На самом деле, это
не так. Хичкок, конечно, пугал своих зрителей, но пугал не видом отрубленных
голов, внутренностей или какими-то инопланетными существами. Он пугал их
обычной реальной жизнью, которая подчас оказывалась страшнее, чем все, что
может придумать здоровая или нездоровая фантазия. Творил он, скорее, на
пересечении не одного, не двух, а даже больше жанров. Прежде всего, это тот
пресловутый, который мы никак не можем перевести достойно, "suspense" –
"ожидание". Но это скорее не "ожидание", а…
СБ: Зависание такое, да.
ВГ: Неуклюже, но довольно точно выразился обозреватель газеты "Известия"
Китин – "напряг".
СБ: Между прочим, он не так далек от истины.
ВГ: С одной стороны, этот "напряг", с другой стороны, триллер. Триллер – это
почти то же самое, но здесь еще примешано большое количество активного
действия. Это как бы интеллектуальный боевик, где важно не кто кого
перестреляет, а кто кого передумает, перехитрит, "переинтеллектуализирует".
И, наконец, это тоже фильм действия – либо детектив, либо шпионский детектив.
Вот во всех трех этих жанрах Хичкок и выстраивал свои подчас очень хитроумные
схемы.
СБ: Детектив – тоже сомнительная штука, в применении к Хичкоку. Хичкок
миллион раз говорил сам, с каким недоверием и страхом он относится к полиции.
А какой детектив без полиции?
ВР: У меня очень простой вопрос, когда я думаю о Хичкоке. В чем величие
Хичкока?
СБ: Если оно есть. Для многих это сомнительно.
ВР: Можно ли сказать "великий"?
ВГ: Если мы возьмем ту группу жанров, которую мы сейчас обрисовали и
отграничивали, то просто лучше него в этом никого нет.
ВР: Т.е. ему не нужно было ни компьютеров, ни массы жижи, имитирующей кровь,
- у него черно-белое кино вначале. А что бы он делал, если бы у него был
компьютер?
ВГ: Это можно себе слегка представить, если мы посмотрим его последние
фильмы, в частности, не самый последний фильм "Птицы". Там уже снималось с
помощью достаточных эффектов. Сразу скажем, что это не испортило картины, как
это часто бывает. Но не надо считать Хичкока ретроградом, не надо забывать,
когда он творил. Он же еще начинал в немом кино, а его первая звуковая
картина была признана самой удачной британской картиной. Это "Шантаж". До
этого картины были ужасные, и в Англии сомневались, нужен ли нам этот звук и
разговоры. А Хичкок первый снял картину, которая показала, что говорить всетаки надо.
ВР: У Хичкока снималось столько актеров. Это была честь или вынужденный
заработок? Или он приглашал только очень хороших актеров?
ВГ: Хичкок и актеры – это отдельная страница его жизни и деятельности. Это
были поистине отношения любви и ненависти. Актеры ненавидели Хичкока, но шли
к нему радостно сниматься, потому что любой его фильм означал успех. Сам
Хичкок говорил: "Даже мой самый неудачный фильм обязательно становится
удачным через год и приносит деньги". Актеры это понимали. Кроме того,
существует инерция. Если он снял актера А, В и С, то остальные по алфавиту
стояли в очереди и пытались проникнуть к нему. Мне удалось поговорить с одной
актрисой, которая снималась у него в далеком 1955 году. В этом году, как вы
знаете, в Москву приезжала Ширли Маклейн, и она поведала леденящую душу
историю, как она, совсем молодая девочка, это первая ее роль в кино, пришла с
широко раскрытыми глазами увидеть этот замечательный, неповторимый мир, а
вместо этого увидела довольно странного толстого человека, который смотрел
совершенно мимо нее, сквозь нее и просто говорил: "Вот отметка "А", Вы
выходите на отметку "А", поворачиваетесь на отметку "В", потом на "С" и
уходите". Она говорит: " А что я должна сыграть?" Он говорит: "Выйдите,
повернитесь, сделайте". Она вышла, повернулась, сделала. А он говорит:
"Теперь еще раз". И так раз двадцать, тридцать подряд. Хичкок просто сводил
всех актеров с ума неимоверным количеством дублей, ничего им не объясняя. А
потом садился за монтажный стол, за которым он проводил неимоверное
количество времени, и находил именно тот дубль, где актеры непроизвольно
сделали именно то, что нужно было Хичкоку.
СБ: На одном из запоздалых чествований Хичкока сделали нарезку из его
фильмов. Ему говорят: "Скажите несколько слов о своем творчестве". А он
показал пальцем в сторону экрана, где только что была нарезка, и сказал: "Я
вам всегда говорил, что ножницы – это самое главное".
ВР: Кстати, он не получил ни одного "Оскара" за конкретный фильм, только за
общий вклад.
ВГ: За режиссера – нет. Он номинировался неоднократно, но не получил. Здесь
еще есть одна штука с Хичкоком: его обвиняют в очень многих странных кадрах,
искажение оптики. Но, например, он никогда не снимал изнутри камина, изнутри
холодильника, как это мы видим везде в фильмах, которые считают себя
продолжением хичкоковской эстетики. Никогда в жизни у него не было. Дело в
том, что он всегда пытался заставить нас, зрителей, взглянуть на что-то под
другим, непривычным углом. Но никто из зрителей не сидит в холодильнике!
СБ: Вот именно. Он сам так объяснял.
ВГ: Вернусь к проблеме "Хичкок и актеры". Мне запало в душу одно его
высказывание об актерах: "Когда актер хочет обсудить со мной своего
персонажа, я говорю: "Это есть в сценарии". Если он продолжает: "Но какова же
моя мотивация?", я говорю: "Ваш гонорар". Тут, как говорится, он. И еще одно
совершенно хамское высказывание: "Я не говорил, что актеры – скоты, я
говорил, что с ними надо обращаться, как со скотом".
СБ: Да, Хичкок не ретроград, но он принадлежит старой Англии, несмотря на то,
что он работал, как тренер "Аль Франсе", тоже ворчливый, бурчливый,
ненавидящий футболистов. Альфред Хичкок с актерами… Если мы сейчас начнем
величайших актеров, от Джеймса Стюарта, Ингрид Бергман, Грейс Келли, кого
угодно…
ВГ: Ким Новак, Ширли Маклейн.
СБ: Марлен Дитрих еще. Еще одна вещь: Хичкока пытались воспроизвести,
пытались понять, как он сделал что-то. Трюффо допрашивал, как он сделал воду,
проникающую в самолет в фильме "Иностранный корреспондент", знаменитая
нарезка – сцена в душе, которая даже в Интернете нарезана на все эти кадрики,
пытались воспроизвести. Последователи Хичкока есть? Где они, те, кто пытаются
его по кадрам? Кстати, "Психоз" последний: было заявлено, что "мы по кадрам
воспроизводим всего Хичкока".
Как Вы считаете, есть ли последователи?
ВГ: Я могу назвать только одну, я считаю, удачную попытку воспроизвести:
когда в 1955 году сам Хичкок еще раз снял свой фильм, снятый им ранее, в 1934
году, "Человек, который слишком много знал". Я думаю, получилось.
СБ: Да, это два фильма, которые можно подряд смотреть, в любом порядке.
ВГ: А если говорить серьезно… Как правило, вслед за большим мастером, за
гением приходят ремесленники.
ВР: Которые пользуются чем?
ВГ: Они пользуются созданными образами, они пользуются техникой. Я думаю, что
можно очень многих художников найти, которые, внимательно глядя на
пресловутую "Мону Лизу", изобразят ее, но почему-то никто из них не считается
Леонардо да Винчи.
ВР: Они пришли, эти ремесленники. Но ведь есть и другое обвинение, не
восхваление Хичкока: о том, что он расширил границы целомудренности у
зрителей.
ВГ: А что же Вы хотели, чтобы зрители остались с целомудренностью
викторианской Англии? Я думаю, и без Хичкока тут что-нибудь наладилось бы и
поправилось. Кстати, надо сказать, что Хичкок, в силу своего воспитания
католического, в силу того, что… у него были фрейдистские отклонения
наверняка: ранняя смерть жестокого отца. Почему Хичкок не терпел полиции и
вздрагивал при виде полицейского? Потому что маленького Альфредика папа
однажды отправил с какой-то запиской в полицейский участок, и полицейский
сержант, прочитав записку, тут же посадил его в камеру на несколько часов.
Вот что бывает с мальчиками, которые ведут себя плохо. Это момент воспитания.
ВР: Про границы целомудренности. У зрителей внутри или режиссера?
ВГ: Я считаю, что он не пытался показать нам то, что мы не видели раньше. Он
пытался заставить нас взглянуть под другим углом, буквально и фигурально, на
многие отношения между людьми. И он показывал нам такие вещи, которые, может
быть, сами мы не увидели бы. В этом плане он, конечно, если не границы
возможного, то показывал то, что может быть. Не надо это делать, но вот,
бывает и такое.
СБ: Надо смотреть Хичкока сейчас?
ВГ: А надо ли читать классиков? А надо ли ходить в музей смотреть какие-то
старые вещи? Надо, потому что, во-первых, далеко не все современные
кинематографисты могут воспроизвести многое, что показывал нам Хичкок, а
потом, это наша история, это история кинематографа. Сто лет Хичкоку, недавно
мы отмечали сто лет кинематографу. Т.е. в чем-то Хичкок – это весь
кинематограф до сегодняшнего дня.
В прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" был Василий Горчаков, киновед,
переводчик-синхронист, специалист по творчеству Альфреда Хичкока.
13 Августа 1999 [20:15-20:45],
В гостях: Василий Горчаков
Ведущие: Сергей Бунтман, Вита Рамм
http://widescreen.sitecity.ru/ltext_2806211006.phtml?p_ident=ltext_2806211006
.p_0702235735