истоки сибирской иконописи. иконопись на алтае

ИСТОКИ СИБИРСКОЙ ИКОНОПИСИ.
ИКОНОПИСЬ НА АЛТАЕ
Медведева Л.И.
студентка 3 курса, кафедра изобразительного искусства и дизайна
АГАО им. Шукшина, г. Бийск
Бралгин Е.Ю.
научный руководитель, канд. философских наук, доцент
АГАО им. Шукшина, г. Бийск
Первые десятилетия со времен Ермака строящиеся храмы и монастыри
Сибири снабжались иконами, доставленными из европейской части России.
Архивные источники о доставке икон в конце XVI начале XVII века в
Сибирь практически не сохранились. Но более поздняя переписка местных
властей с центральными властями свидетельствует о том, что потребность
Сибири в иконах обеспечивалась путем принесения их казаками –
первопроходцами, представителями сибирского духовенства, а также,
переселенцами и торговцами.
Известно, что у дружины Ермака во время ее первого похода в Сибирь в
1581 году была с собой походная часовня. Как указывает А.И. Сулоцкий, к
шестидесятым
годам
девятнадцатого
столетия
«Ермаковых
икон
в
Тобольском соборе, как это видно из описей соборных, сохранилось до
настоящего времени до семи, между прочими – икона Христа Спасителя с
предстоящими в серебряных венцах. Из прочих, как замечательных
исторически, преосвященными тобольскими одни были отправлены для
поднесения государям императорам по случаю их восшествия на престол или
коронования, а другие розданы в благословение важным лицам, например,
сибирским губернаторам и воеводам» [4. С.87].
Со второй половины XVI века на территории Сибири начинают
распространяться иконы строгановского письма, территориально близкой к
региону, что в немалой степени повлияло на судьбу местного иконописания.
На основе строгановской традиции письма возникло невьянское направление
иконописания, образы которого были высоко чтимы в Сибири, особенно
старообрядцами. Невьянская иконописная традиция отличалась динамикой
сложных композиций, богатой колористической гаммой, любовью к
узорочью, обилием позолоты, использованием барочных элементов декора, а
в личном письме – белильным вохрением, отчего долгое время невьянские
иконы именовались «белоликими». Иконы невьянской школы, в свою
очередь, послужили отправной точкой для появления сугубо тюменского
явления. Это так называемое рафайловское письмо, которое сложилось в
иконописных мастерских Свято-Троицкого мужского монастыря села
Рафайлова, возникшего на месте пустыни, основанной старцем Рафаилом.
В 1638 году в Тобольске при архиерейском доме открылись
иконописные
мастерские,
где
многие
десятилетия
воспитывались
профессиональные иконописцы. Этот год принято считать началом
сибирского иконописания. Более того, сибирские архиепископы Герасим
(Кремлев) и Варлаам I (Петров) сами были неплохими иконописцами.
Однако после 1764 года архиерейский дом лишился иконописцев. Для
тобольской мастерской наступили сложные времена, хотя иконописцы
продолжали работать при монастырях, а в XIX веке их стали специально
обучать в Тобольской духовной семинарии. Писали иконы и некоторые
местные священники, поскольку, обучаясь в семинарии, они посещали
занятия по живописи и иконописанию.
Тобольским
иконам
присуща
компромиссная
живописно-
стилистическая трактовка образов святых. Она не является ни канонической
(с ее законами плоскостного письма и обратной перспективой), ни
академической,
светотеневая
для
которой
моделировка
характерна
объектов.
правильная
Это
перспектива,
и
влияния
на
результат
средневековую каноническую иконопись светской западноевропейской
живописи.
В Ишиме фресковую роспись и иконы в иконостасе Богоявленского
собора в 1810 гг. выполнил Степан Апачинский, имевший специальный
«аттестат»,
где
утверждалось
–
«имеет
милостивейшее
дозволение
снискивать свое пропитание писанием по церквам иконостасов и частным
лицам икон». В последующем в Ишиме существовала своя иконописная
мастерская С.П. Багишева. Среди 20 мастеров были как художникисамоучки, так и монахи-послушники, профессиональные иконописцы. Для
ишимских икон характерно объемное светотеневое письмо, напоминающее
светскую живопись.
На территории Алтая первые церковные мастерские появились только в
1870 году. До этого времени заказы церкви на иконописные работы
заключались с мастерами других городов (Тобольска, Красноярска, Москвы).
С
появлением
местных
мастеров
иконописи
на
Алтае
начинает
вырабатываться свой стиль письма. В работах алтайских художников XIX
века преобладала «живоподобная» иконопись. Техника написания была в
основном
масляной.
Работы
были
разноуровневыми,
отражающими
качественный состав иконописцев, ведь большей частью они были из
крестьян ближайших деревень.
К местным мастерам иконописи можно отнести академика живописи
М.И. Мягкова, который в конце XIX века выполнял заказы для заводских
церквей Барнаула, Сузуна, Змеиногорска, а также для Никольского собора в
Омске. Он писал иконы на холстах, натянутых на подрамник, что на Алтае не
получило распространения. Его работы отличались «безликостью» и малой
одухотворенностью.
Некоторые
из
них
напоминают
католическую
иконографию.
Также на Алтае жил и трудился иконописец С.А. Суслов. Он является
представителем династии Сусловых, мастерская которых выпускала на
рубеже веков наиболее дорогие иконы и работала только по заказам
старообрядцев. «Суслову свойственна, вне зависимости от сюжетов,
праздничность насыщенных звонких красных, синих, желтых, зеленых и
белых
цветовых
пятен,
подчеркнутое
звучание
выразительность тонко и четко моделированных форм» [2].
желтых
фонов,
Еще одним мастером, писавшим иконы для старообрядцев, был В.Ф.
Балыкин.
Его
крестьянского
творчеству
народного
были
чужды
иконописания
откровенные
(краснушки,
проявления
чернушки
или
плоскостные одежды с цветочками и кружочками). В его иконописи
прослеживаются два вида письма. Один из них был максимально приближен
к старому каноническому письму и выполнялся по заказам окрестных
жителей. К нему можно отнести два поразительно одухотворенных Спаса,
которые представляют просветленный кроткий «рублевский» тип и
драматически напряженный «феофановский». В этих работах проявились
наиболее
характерные
черты
стиля
Балыкина:
строгое
следование
иконографии, подчеркнутая доброта ликов, мягкая моделировка формы
теплыми оттенками охр с аккуратными, но декоративными оживками.
Другой вид отмечен всеми качествами расхожей иконы: упрощенным
приблизительным рисунком, огрубленными приемами написания личного.
Ему характерен общий подавляющий коричнево-олифовый фон. Как
выяснилось позже, это объясняется возрастом иконописца (старость) и
отсутствием хороших красок. «Он был вынужден писать тем, чем «пол да
окна красят». Большей частью Балыкин писал личные образы святых
(Богоматери, св. Георгия, святителя Николая, архангела Михаила), но иногда
обращается и к сложным сюжетам: «Символ веры», «Троица Новозаветная»
[1. С. 216-218].
Таким образом, в XVII веке, на основе традиций разных иконописных
школ Руси, начинает формироваться Сибирская иконопись. Но появление в
Сибири мастеров иконописания не приводит к созданию собственной
иконописной школы, предполагающей наличие общих художественностилистических признаков письма. Особенности икон, созданных
в
иконописных центрах сибирского региона, позволяют говорить о некоторых
отличиях, общих для сибирского иконописания и все же не позволяющих
вывести его на уровень школы, как например: новгородская, московская или
ярославская школы иконописания.
Список литературы:
1.
Красноцветова, Л.Г. Иконописное наследие Алтая. В сб. «Сибирская
икона». – Омск : Иртыш-92, 1999. – 272 с.: ил.
2.
Cвящ. Андрей Тимошенко. История развития иконописи в сибири и
зауралье.
[электронный
ресурс].
–
Режим
доступа.
–
URL:
http://krotov.info/library/19_t/im/oshenko.htm (дата обращения 27.0915,15:26).
3.
Сибирская икона. Сборник статей. – Омск : Иртыш-92, 1999. – 272 с. :
ил.
4. Сулоцкий, А.И. О церковных древностях Сибири. Т. 1. – Тюмень:
Издательство Ю. Мандрики, 2000. – 477 с.