М.Ю. Лермонтов о назначении поэта и поэзии.

1
М.Ю. Лермонтов о назначении поэта и поэзии.
М.Ю. Лермонтов не мог не задумываться о судьбе поэта, о назначении
поэзии. Его размышления об этом прозвучали в стихотворении «Смерть
Поэта»(1837 год).
В 1838 году было написано стихотворение «Кинжал», образная система
и интонационный строй которого построены на контрастном и вместе с тем
органичном сочетании батально-героического начала с проникновенным
лиризмом («грозный бой», »любовь», «месть», «таинственная печаль»,
«холодная сталь» и теплая «слеза, жемчужина страданья»). Центральный
образ стихотворения - кинжал- память любви и битвы- предстает как символ
душевной твердости и стойкости:
Ты дан мне в спутники, любви залог немой,
И страннику в тебе пример не бесполезный;
Да, я не изменюсь и буду тверд душой,
Как ты, как ты, мой друг железный.
Этот поэтический образ был использован Лермонтовым в другом
стихотворении - «Поэт»(1838 год). Это своеобразный итог размышлений
автора о месте поэта в обществе, о смысле и назначении поэзии.
Стихотворение построено на сравнении. Первая и большая часть его (24
строки из 44)- описание кинжала, его в прошлом славной воинской судьбы и
бесполезного нынешнего существования, когда «игрушкой золотой он
блещет на стене»,- представляет собой своего рода параллель и ступень ко
второй, главной части, где говорится об утрате поэзией ее общественной
роли:
В наш век изнеженный не так ли ты, поэт,
Свое утратил назначенье,
На злато променяв ту власть, которой свет
Внимал в немом благоговенье?
Лермонтов синтезировал в стихотворении целый комплекс идей,
обсуждавшихся в русской и мировой литературе, философии того времени.
Он сурово осудил поэта, современную ему поэзию, которые, утратив былую
власть, превратились в «золотую игрушку», в салонное развлечение:
Твой стих, как божий дух, носился над толпой;
И, отзыв мыслей благородных,
Звучал, как колокол на башне вечевой,
Во дни торжеств и бед народных.
Резкое обличение поэзии, утратившей свое общественное назначение,
сочетается в стихотворении с требованием поэзии актуальной и
гражданственной. Антитеза «поэт и толпа» уступает здесь место совсем
иному повороту темы: его герой – не вдохновленный свыше поэт, чуждый
толпе и не понимаемый ею, выразитель народных дум, «могучие слова»
которого жадно ловит толпа. В этом контексте
понятие «толпа»
тождественно понятию «народ», поэзия выступает как форма ответственного
и насущно-необходимого участия в событиях его многосторонней духовной
жизни. Как гражданский призыв звучит последняя строфа:
2
Проснешься ль ты опять, осмеянный пророк?
Иль никогда на голос мщенья
Из золотых ножон не вырвешь свой клинок,
Покрытый ржавчиной презренья?..
В творчестве Лермонтова «Поэт» занимает одно из центральных мест,
обнаруживает непосредственные связи с другими его стихами. К образу
кинжала как к предмету поэтического уподобления Лермонтов уже
обращался в стихотворении «Кинжал»:
Да, я не изменюсь и буду тверд душой,
Как ты, как ты, мой друг железный.
Значительное сходство есть и в стиховой форме обоих
стихотворение:6-5-4-стопному ямбу «Кинжала» соответствует 6-4-стопный
ямб «Поэта» при одинаковой перекрестной мужской и женской рифмовке.
Стихотворение во многом близко к «Думе», написанной в том же году, где
также звучит горький упрек своему поколению, утратившему высокие
нравственные ценности. Мысли, вложенные Лермонтовым в афористическое
определение трагедии современного поэта, - «осмеянный пророк»впоследствии получили развитие в стихотворении «Пророк». «Колокол на
башне вечевой» напоминает о вольности древнего Новгорода (раннее
стихотворение Лермонтова «Приветствую тебя, воинственных славян…»),
отчасти предвосхищающего характерный для Лермонтова контраст
прошлого и настоящего, на котором строится композиция «Поэта».
В.Г. Белинский высоко оценил «Поэта», увидев в нем «то бурное
одушевление, ту трепещущую, изнемогающую от полноты своей страсть,
которую Гоголь называет в Шиллере пафосом!.. А мысль!..»
Лермонтов продолжил традиции декабристской поэзии, например,
стихотворения К.Ф. Рылеева «Я ль буду в роковой время…»:
Они раскаются, когда народ, восстав,
Застанет их в объятьях праздной неги
И, в бурном мятеже ища свободных прав,
В них не найдет ни Брута, ни Риеги.
Он открыл в русской лирике традицию высокого раздумья о
нравственном долге и достоинстве художника, которая впоследствии
прозвучит в «Элегии» Н.А. Некрасова, в «Разговоре с фининспектором о
поэзии» В.В. Маяковского, в «Слове о словах» А. Т. Твардовского.
В русской поэзии XIX века есть несколько стихотворение под
названием «Пророк». Одно из них принадлежит перу Лермонтова. Это одно
из последних и значительных стихотворений было написано в 1841 году. Оно
своеобразно завершает творчество Лермонтова: в нем звучит разговор о
поэте и поэзии.
Когда начинаешь читать «Пророка» Лермонтова, то сразу понимаешь,
что это своеобразное продолжение «Пророка» Пушкина. Лермонтов
подчеркнуто начинает своего пророка там, где остановился Пушкин:
С тех пор как вечный судия
Мне дал всеведенье пророка,
3
В очах людей читаю я
Страницы злобы и порока.
Лермонтов в своем своеобразном ответе на одноименное
стихотворение Пушкина показал, какая судьба ждет поэта, осмелившегося
поднять голос в защиту справедливости.
Итак, пророк стал «глаголом жечь сердца людей»:
Провозглашать я стал любви
И правды чистые ученья:
В меня все ближние мои
Бросали бешено каменья.
И пророк бежит. Куда? В пустыню, где когда-то был «духовной
жаждою томим»:
И вот в пустыне я живу…
Если у Пушкина «пустыня»- это место, где лирический герой общался
с Богом, искал свой путь, то у Лермонтова- пустое место, где нет мучителей
и гонителей страдальца, это место изгнания того, кто провозгласил «любви и
правды чистые ученья».
Судьба лермонтовского пророка трагична: он одинок, пробирается
через шумный город торопливо, слышит за своей спиной одни оскорбления и
насмешки:
«Смотрите: вот пример для вас!
Он горд был, не ужился с нами:
Глупец, хотел уверить нас,
Что бог гласит его устами.
Смотрите ж, дети, на него:
Как он угрюм, и худ, и бледен,
Смотрите, как о наг и беден,
Как презирают все его!»
Пророк гоним, осмеян, втоптан в грязь жестокими людьми, которым он
хотел служить. Итак, у Лермонтова пророк - трагическая личность, так как,
оказывается, очень нелегко «глаголом жечь сердца людей». В стихотворении
прозвучали мотивы взаимоотношений поэта и общества, которое враждебно
творческой личности. В стихотворении нет возвышенной архаичной лексики,
характерной для пушкинского «Пророка», Лермонтов с большим искусством
сочетает черты библейского стиля с простотой слога, с разговорными
интонациями.
В.Г. Белинский так писал о стихотворении Лермонтова «Пророк»:
«Какая глубина мысли, какая страшная энергия выражения!».
И в «Смерти Поэта», и в «Кинжале», и в «Поэте», и в «Пророке»
прозвучали не только размышления Лермонтова о назначении поэта и
поэзии, но и мотивы одиночества, изгнанничества, вольности и протеста,
судьбы, характерные для лирики поэта.