Елена РОДИНА. «Недаром помнит вся Россия

Елена РОДИНА
ПОД ЛЕРМОНТОВСКОЙ ЗВЕЗДОЙ
«НЕДАРОМ
ПОМНИТ
ВСЯ РОССИЯ…»
148
Когда речь заходит об Отечественной войне 1812 года, о Бородинском сражении, в котором, по признанию Наполеона, «французы показали себя достойными одержать победу, а русские стяжали
право быть непобедимыми», невольно вспоминается знакомое всем
со школьной поры стихотворение Лермонтова «Бородино».
И.Л. Андроников писал: «Как подумаешь, сколько мыслей и
сколько народного опыта воплотилось в этих девяноста восьми
строчках! И сколько пошло от него! Не много можно насчитать во
всем мире стихотворений, которые составили бы собою звено в
развитии национального чувства и национальной литературы. И то,
что «Бородино» ничуть не утратило ни своей поэтической новизны,
ни верности взгляда на ход исторических событий, служит, пожалуй,
высшим свидетельством народности этого краткого и одновременно грандиозного по масштабам изображения!»1.
Лермонтов родился в 1814 году, когда русские войска возвращались из заграничных походов. Патриотические настроения,
царившие после победы, оказывали на мальчишек, вступавших в
жизнь, огромное влияние. В те годы все напоминало об Отечественной войне: и еще не отстроенная Москва, и взорванные по приказу
Наполеона стены Кремля, и пушки, отбитые от неприятеля, и грудь
ветерана, украшенная крестами и медалями, и карикатуры на отступление «великой» армии, а главное, рассказы множества очевидцев, разъехавшихся по всей России. Современник поэта А.И. Герцен
пишет: «их живые свидетельства были для нас колыбельной песней,
детскими сказками… «Илиадой» и «Одиссеей»2. Об этом вспоминал
и В.Г. Белинский: «Мы, юноши нынешнего века, мы, бывши младенцами, слышали от отцов наших не об Измаиле, не о Кагуле, не о
Рымнике, а об 12 годе, о Бородинской битве, о сожжении Москвы, о
взятии Парижа»3.
Война 1812 года интересовала Лермонтова с детства. Каждый год 25 декабря подросток видел, как по-особенному светились лица тарханских крестьян во время благодарственного молебна, как истово молились все прихожане храма Николая Чудотворца и преклоняли колена в честь победы русского
оружия. В этот день по указу Государя Императора от «майя 18 дня 1814 года»
славили не только Рождество Христово, но и вспоминали «об избавлении церкви и державы Российской от нашествия галлов». С утра до вечера звучал колокольный звон в память о знаменательном событии4. Слушая торжественный
перезвон, внук тарханской барыни не мог не гордиться тем, что к этой победе
над войском Наполеона, «возмечтавшим одолеть Россию», причастны близкие
ему люди.
Добровольцем в тульское ополчение вступил отец поэта, в пользу армии
жертвовала деньги и Елизавета Алексеевна Арсеньева. Пензенскому губернатору она писала: «За счастие сие поставлю быть участницей в приношении
для пользы Отечества, при сем к Вашему сиятельству 100 рублей»5. «Труса не
праздновали» ее родные братья. При Аустерлице с палашом в руках прокладывал путь к отрезанным орудиям Дмитрий Алексеевич Столыпин, а Николаю
Алексеевичу, проявившему смекалку, находчивость и личное мужество, удалось взять в плен наполеоновского генерала со свитой. «Доблестное бесстрашие, истинное артиллерийское хладнокровие и распорядительность в самом
сильном огне» в Бородинской баталии на Багратионовых флешах проявил и
младший брат Столыпиных — Афанасий Алексеевич. Очевидец события Норов
свидетельствует: «Наш батарейный командир, увидев движение кирасиров,
взял на передки, рысью выехал несколько вперед и, переменив фронт, ожидал приближения неприятеля без выстрела. Орудия были заряжены картечью;
цель Столыпина состояла в том, чтобы пропустить неприятеля на близкое расстояние, сильным огнем расстроить противника и тем подготовить верный успех нашим кирасирам… Под Столыпиным убита его лихая горская лошадь»6.
Как и все Столыпины, Афанасий Алексеевич был прекрасным рассказчиком и своими сюжетами не раз «вспламенял» воображение внучатого племянника. Кто знает, может быть, «полковник — хват», герой знаменитого «Бородино», говорит словами любимого Лермонтовым «дядюшки Афанасия»?
Накануне 25-летней годовщины Отечественной войны среди литераторов,
историков, студентов Московского университета велись активные споры о
том, что помогло русскому народу изгнать французскую армию из пределов
России: тактика отступлений, пожар Москвы или сильные морозы. Ответ на
все эти вопросы прозвучал в произведении Лермонтова. Сложился он не в
одночасье, а созревал несколько лет. Сначала в форме монолога в юношеском стихотворении «Поле Бородина», потом в балладе «Два великана» и поэме
«Сашка».
В полной мере понять и осознать, в чем был основной просчет Наполеона,
«кумира седых дружин», поэту помогли крепостные его бабушки. Незадолго до
149
создания стихотворения Лермонтов побывал в родных Тарханах и слушал неторопливые рассказы солдат-отставников, отслуживших полный срок по рекрутскому набору.
Постоянное общение с крепостными началось в ту пору, когда поэт восьмилетним мальчиком увлекся военными играми и «игрой в Кавказ». Елизавета
Алексеевна приказала в северной части парка выкопать для «потешного» войска внука траншеи. Сооружали их по правилам, возможно, бывшие солдаты. В
большеглазом, любознательном маленьком барчонке они нашли благодарного
и внимательного слушателя. И, пожалуй, не один раз при строительстве бастионов звучала фраза: «скажи-ка, дядя…». Так чаще всего молодые обращались
к старым солдатам.
Возможно, именно тогда и сложился замысел воспроизвести характерную
для того времени сцену — разговор поколений о причинах поражения французской армии. Просто, безыскусственно, от лица рядового солдата рассказать соотечественникам о главных эпизодах войны, патриотическом подъеме,
охватившем русскую армию, ее беспримерной доблести. В то время на слуху
были имена сотен героев — генералов и офицеров, но первым, кто поставил в
этот ряд русского солдата, был Лермонтов. И потому «Бородино» стало художественным открытием в истории русской поэзии.
Созданию произведения предшествовала большая и серьезная подготовительная работа. Лермонтов изучил массу материалов о ходе боя и рассказал не о сражении вообще, а именно о Бородинском. Настолько конкретно,
что даже цифра — «залпы тысячи орудий» — соответствует действительному
количеству пушек, стрелявших с обеих сторон.
Не выдуманы автором и знакомые нам с детства слова: «Ребята! Не Москва ль за нами! Умремте ж под Москвой». С этими словами обратился к армии
генерал Д.С. Дохтуров, принимая командование левым флангом: «За нами
Москва, умирать всем, но ни шагу назад — ведь все равно умирать же под
Москвою!»
С такою же точностью в нескольких словах описано поведение солдат накануне сражения, ставшего для Наполеона «самым страшным из 50 битв, которые он дал». Пока французские солдаты ликовали до рассвета, на русских позициях стояла тишина: солдаты и офицеры готовились к долгожданному бою.
Каждый из них, от простого ополченца до главнокомандующего, понимал, что
от его исхода зависит будущее России. Накануне битвы по войскам пронесли
чудотворную икону Смоленской Божьей Матери, вывезенную из города. Многие исповедовались, надевали чистое белье. Это был строгий и торжественный обряд обретения Родины и приобщения к ее исторической судьбе.
Стихотворение справедливо оценят «поэтической летописью Бородинского сражения», по сути равной историческому документу. Оно открыло для
русской литературы новый путь — к «маленькому» герою, к простому человеку,
герою массовому, который, выражая точку зрения народа, и есть сам народ.
150
Именно поэтому старый солдат ведет свой рассказ во множественном числе с
характерными для народной речи шутками и интонациями.
И.Л. Андроников восхищался: «Искусство Лермонтово так велико, что мы
даже не замечаем, что сквозь речь солдата то и дело слышится голос поэта.
«Леса синие верхушки»… Солдат не сказал бы так: это — Лермонтов. Но строчка: «Французы тут как тут» — это солдат. «Звучал булат», «носились знамена как
тени» — опять речь поэта. А «изведал враг» — опять «дядя». Обе эти языковые
струи сплавлены так органически, что «дядя», оставаясь сам собой, говорит
как поэт. И все эти строки, в которых «слышны» и медлительность отступления
и стремительные атаки, и тишина ночного лагеря и грохот сражения, спаяны
такими звонкими рифмами, что это произведение молодого автора навсегда
останется одним из самых значительных событий в русской литературе»7.
Многие русские поэты писали о Бородинском бое, но в детские сборники 40-х годов XIX века вошло только это стихотворение, чуть оно появилось в
книгах для чтения уездных училищ, а в 1850 году — в «Чтении для солдат». Обратился к открытию Лермонтова и Л.Н. Толстой, определив его «Бородино» как
«зерно «Войны и мира». «Все тленно, все преходящее, только доблесть солдатская никогда не исчезнет» — напишет великий писатель в своем романе. Подтверждений правоте его суждения в русской истории немало. Прав был и А.С.
Пушкин, обращаясь к потомкам: «Гордиться славою своих предков не только
можно, но и должно, не уважать оной есть постыдное равнодушие и первый
признак безнравственности».
Десять лет, начиная с пансионных лет, Лермонтов писал стихи, поэмы,
драму и прозу. И ничего не печатал, настолько он был взыскателен и строг к
своему творчеству. Только написав «Бородино», направил его в пушкинский
«Современник», впервые поставив под произведением свою фамилию. Стихотворение опубликовали в апрельском номере 1837 года.
ПРИМЕЧАНИЯ
1
Андроников И. Лермонтов. Исследования и находки. М., 1964. С. 87.
2
Герцен А. Собр. соч.: В 30 т. М., 1956. Т. IV. С. 15.
3
Живые страницы. Гоголь. Лермонтов. Белинский. М., 1979. С. 422.
4
Тарханы. Государственный Лермонтовский музей-заповедник. М., 2007. С. 159.
5
Там же. С. 160.
6
Кольян Т. «…дядюшке Афанасью Алексеевичу» // Тарханский вестник. № 18. Пенза,
2005. С. 25.
7
Андроников И. Указ. соч. С. 92.
151