ВОПРОСЫ ИССЛЕДОВАНИЯ СОЦИАЛЬНОЙ ЭФФЕКТИВНОСТИ

Научно-теоретический журнал «Научные проблемы гуманитарных исследований» Выпуск 10 - 2011 г.
право
УДК 340 (075.8)
ВОПРОСЫ ИССЛЕДОВАНИЯ СОЦИАЛЬНОЙ ЭФФЕКТИВНОСТИ
ПРАВА И ЕГО НОРМ
С. И. Пунченко
SOCIAL RESEARCH QUESTIONS OF EFFECTIVENESS
OF LAW AND ITS RULES
S. I. Punchenko
В статье рассматриваются различные аспекты социальной эффективности права, его
социального предназначения. Автор обращает внимание на вопросы определения социальной
ценности права, социальной эффективности правовых норм и устанавливает соотношение
этих понятий.
The different aspects of social law effectiveness, its social role is shown in this article. The
author draws attention to the issues of determining the social value of law, the effectiveness of social
norms, and sets the ratio of these concepts.
Ключевые слова:
нормы права, эффективность права, социальные аспекты права, ценность права,
социальное предназначение права.
Kеуwords:
rules of law, law effectiveness, social aspects of law, value of the law, social role of law.
Как известно, вопросы эффективности в праве (прежде всего – эффективности норм
права) в отечественной юридической науке подверглись весьма обстоятельному исследованию.
Не оставлялись без внимания и социальные аспекты эффективности в праве. В то же время
господствовавшая целевая концепция эффективности, хотя и внесшая огромный вклад в
развитие общей теории эффективности норм права, зачастую игнорировала социальное
содержание соответствующих норм, их социальную значимость и направленность. Тем
самым эффективность норм права фактически отрывалась от деятельности институтов
гражданского общества и сводилась к эффективности указаний государства, выраженных в
соответствующих нормах.
Усложнение общественной жизни, развитие социологии права как науки,
широкое применение социологических методов в юриспруденции, усиление внимания
к социальным аспектам права предопределяют необходимость нового осмысления целого
ряда проблем теории государства и права, в том числе проблем эффективности правовых
норм и права в целом. Это особенно актуально в связи с тем, что практика государственно-
196
Научно-теоретический журнал «Научные проблемы гуманитарных исследований» Выпуск 10 - 2011 г.
правового развития ХХ века показала немало случаев, когда социальными целями и
социально-правовыми концепциями прикрывалось по сути антиправовое и антигуманное
законодательство, обладающее на самом деле социальной антиэффективностью.
Настала пора по-новому осмыслить понятия социальной эффективности права и его
норм, социального прогресса, социального блага. К сожалению, подобными категориями
нередко прикрывалась суть самых бесчеловечных режимов.
С изменением социальных целей государства и права, отходом от постулатов
марксизма в теории и на практике существенную корректировку претерпевают и
ценностные основы законодательства, в том числе регионального.
Проблемы социального измерения эффективности права приобретают особую
актуальность в связи с кардинальными изменениями, происходящими в современных
обществах. Трансформация, а нередко и кризис ряда традиционных социальных
институтов, является мощным фактором, оказывающим влияние на процесс социального,
в том числе правового, регулирования, на его предмет и методы.
Актуальность вопросов социального измерения эффективности права имеет, на
наш взгляд, и этническую составляющую. Исследование социальной эффективности права
необходимо дополнить этническими, ментальными аспектами. Полиэтничность является
неотъемлемым атрибутом жизни во многих современных обществах, и это, несомненно,
должно учитываться при изучении эффективности социальных регуляторов.
Следует согласиться с В. В. Лапаевой в том, что советская теория
эффективности находилась в русле инструменталистского подхода к праву как к «средству
руководства обществом», инструменту достижения экономических, политических,
идеологических и иных целей социалистического строительства. Само по себе определение
эффективности норм права как соотношения между фактическим результатом их действия
и теми социальными целями, для достижения которых они были приняты, по ее мнению,
еще не несет специфической правовой нагрузки, поскольку ничего не добавляет к
общепринятому пониманию эффективности как соотношения между целью и результатом
того или иного действия. Правовое содержание данного понятия зависит от того, что
понимается под целями правовых норм [1].
Думается, что категория эффективности, хотя и рассматривалась через призму
регулирования общественных отношений, все же применялась скорее в контексте
государственной политики, указаний государства, а не реального общественного развития.
Необходимо в то же время отметить, что при изучении эффективности норм
права в отечественной науке было выработано немало весьма ценных научных выводов
и предложений, подходов, которые, несомненно, должны быть учтены в дальнейших
исследованиях.
В современной российской юридической науке социальная эффективность
права и его норм (чаще – именно норм) в большинстве случаев не обсуждается как
самостоятельная проблема, а лишь затрагивается в связи с проблемами повышения качества
нормативных актов, расширения социальной базы правотворчества, соблюдения требований
законодательной техники. Интерес в этой связи представляют работы А. С. Пиголкина,
Ю. А. Тихомирова, С. В. Поленикой, В. Б. Исакова и др.
Понятие эффективности в праве представляет собой достаточно широкую категорию.
Ее можно определить как «достижение значимых социальных и духовных целей посредством
права как социально-духовного регулятора и иных элементов правовой системы посредством
использования правовых принципов и средств» [2].
197
Научно-теоретический журнал «Научные проблемы гуманитарных исследований» Выпуск 10 - 2011 г.
В специальной литературе вполне справедливо отмечается, что эффективность
права как социально-духовного регулятора существенно отличается от эффективности
законодательства как формы выражения права, способа существования правовых норм,
поскольку эффективность права в названном качестве означает реализацию им своего
социального, духовного и иного назначения в конкретном культурно-историческом контексте,
а эффективность законодательства как продукта деятельности государства – достижение
соответствия между целями государства, выраженными в соответствующих нормах, и реально
наступившими результатами [3].
Несовпадение названных понятий проявляется и в том, что в реальной жизни
возникает немало противоречий между эффективностью законодательства и достаточно
успешной, эффективной реализацией принципа господства права в социуме.
В специальной литературе представлено несколько концепций понимания
эффективности законодательства. Рассмотрим некоторые из них.
Так, эффективность законодательства, норм права рассматривается как соотношение
цели, поставленной государством при их принятии, и результатов, достигнутых в процессе их
применения (целевая концепция эффективности норм права). Поэтому крайне важен такой
аспект, как постановка определенных целей, к достижению которых стремится законодатель,
формулируя ту или иную правовую норму (систему норм).
Применительно к высказанному тезису А. И. Экимов отмечает: «Объективная
действительность не выдвигает произвольно конкретных целей. Последние могут ставиться
только сознательно, ибо они есть мысленное отражение будущего состояния наличной
действительности, а не сама эта действительность. В том, что всякая цель ставится и
преследуется сознательно, находит свое выражение субъективная сторона цели… Цель в норме
права и объективна, и субъективна… Субъективная сторона цели в норме выражает тот факт,
что она не появляется самопроизвольно, стихийно, а является результатом соответствующей
мыслительной деятельности. Преувеличение значения объективной стороны цели в
юридической норме ведет к отказу от всякой критики действия законодателя, не говоря уже о
действующих правовых нормах» [4].
Имея позитивные моменты в своем содержании и сторонников в теории
права, целевая концепция эффективности норм права подвергается в то же время и
серьезной критике как не вполне отвечающая потребностям современности [5]. В частности,
В. В. Лапаева отмечает: «В современных условиях, когда задача правового регулирования
видится уже не в достижении заданных сверху целей, а в выражении и согласовании
социальных интересов, способствующих нормальному, свободному развитию общественных
отношений, должны быть соответствующим образом пересмотрены и положения теории
эффективности законодательства. Было бы неверно продолжать трактовать эффективность
закона как соотношение между результатом действия нормы и предписанными ей неправовыми
(экономическими, политическими, идеологическими и т. п.) целями. В русле современного
понимания сущности закона в условиях формирующейся правовой государственности
эффективность законодательства следует измерять его вкладом в укрепление правовых начал
государственной и общественной жизни, в формирование и развитие элементов свободы в
общественных отношениях, в реализацию прав и свобод человека и гражданина. То же самое
можно сформулировать и в привычных терминах соотношения цели и результата, поскольку
эффективность – это всегда мера целенаправленного воздействия. Только речь пойдет не о
внешних по отношению к праву экономических, политических, идеологических целях, а об
имманентной ему правовой цели, заключающейся в согласовании социальных интересов на
198
Научно-теоретический журнал «Научные проблемы гуманитарных исследований» Выпуск 10 - 2011 г.
базе правообразующего интереса и в обеспечении, таким образом, максимально возможной
всеобщей меры свободы для развития соответствующей сферы общественной жизни» [6].
Заслуживает, несомненно, внимания подход к эффективности законодательства
с позиций социальной конфликтности, предложенный В. В. Лапаевой. Она указывает, что
под эффективностью закона следует понимать степень соответствия реального уровня
конфликтности в урегулированной законом сфере отношений оптимальному для данной
сферы уровню конфликтности [7].
В зарубежной литературе также встречается подход, рассматривающий
назначение права, помимо прочего, в поддержании некоего минимального уровня
конфликтности [8].
Так, Г. Д. Гурвич указывал, что «проблема справедливости возникает только
тогда, когда допускается возможность конфликта между равнозначными нравственными
ценностями… Справедливость призвана к предварительному примирению
действительного конфликта между персональными и трансперсональными ценностями,
рассматриваемыми в качестве равнозначных» [9].
Думается, что такой подход нуждается в дальнейшем научном внимании и
разработке.
С. Ю. Марочкин, исследуя проблему эффективности норм права, предлагает
подход, предполагающий комплексную ее характеристику. В связи с этим он
отмечает: «Эффективность норм [международного] права представляет собой
комплексную характеристику их внутреннего качества (обоснованности, реальности,
гарантированности и т. д.), успешного действия, реализации, оптимальности затрат
(издержек) и достижения цели, отвечающей потребностям прогрессивного развития
международных отношений… В общетеоретическом плане представленная трактовка
обнаруживает определенное сходство с целевой концепцией эффективности. Но это
сходство больше внешнее. Различие в главном: содержание понятия эффективности
гораздо шире. Другими словами, есть основание говорить об эффективности в
широком смысле» [10].
Автор включает в понятие эффективности несколько основных элементов:
- качество (совершенство) самих правовых норм;
- успешное действие правовых норм;
- полную и точную реализацию правовых норм;
- оптимальность затрат (издержек);
- степень достижения непосредственной социальной цели [11].
Таким образом, в результате анализа различных концепций эффективности
норм права (законодательства) становится совершенно очевидным, что в современных
условиях само понятие социальной эффективности должно рассматриваться более
широко, более многоаспектно.
Эта многоаспектность в исследовании эффективности права предопределяется,
как верно утверждается в специальной литературе, тем, что само право как феномен
многоаспектно, «сфера бытия права многослойна, иерархична и противоречива» [12].
Можно утверждать, что проблемы эффективности права до настоящего
времени в отечественной науке, в сущности, исследовались как проблемы
эффективности тех или иных норм права (фактически – норм законодательства)
либо как вопросы эффективности правоприменительной практики. Эффективность
же права в целом как регулятора, продукта социального развития практически не
199
Научно-теоретический журнал «Научные проблемы гуманитарных исследований» Выпуск 10 - 2011 г.
рассматривалась. Однако разработка теории эффективности права должна основываться
на тезисе о четком отграничении «права как явления культуры, социально-духовного
регулятора общественной жизни и внутреннего мира человека… от норм права, которые в
данном контексте правильнее называть нормами законодательства» [13].
Представляется, что исследование социальных аспектов эффективности права
и его норм должно учитывать ряд обстоятельств.
1. Эффективность права в целом, сама по себе являясь многогранным
феноменом, несомненно, имеет и ряд социальных аспектов. Эффективность права
немыслима вне своего социального контекста, имеет различные формы социального
выражения.
2. В рамках изучения социальной эффективности права и его норм может
быть выделен ряд методологических моментов. Очевидно, такая эффективность не
сводится к простому удовлетворению социальных интересов, достижению социальных
целей или широкой социальной базы законодательства и правотворческого процесса.
Социальная эффективность норм права может пониматься, во-первых, как их
социальная востребованность, значимость в регулировании тех или иных общественных
отношений.
Во-вторых, она может рассматриваться как социальная полезность, способность
воздействовать на общественные отношения в нужных для общества и его групп
направлениях.
В-третьих, она может проявляться как установление посредством норм права
баланса социальных интересов, способствование снижению уровня деструктивной,
социально вредной конфликтности в данной сфере отношений, этнической или иной
социальной группе. Социальная эффективность нормы выражается в обеспечении ею
реализации тех или иных социальных отношений либо, напротив, в противодействии
их развитию и осуществлению.
Важным аспектом социальной эффективности права является его признание в
общественном сознании, национальном менталитете и востребованность в общественной
жизни.
3. Оценка социальной эффективности применима не к любой правовой
норме. Однако любая норма права имеет определенную социальную значимость,
выполняет определенное назначение, связанное с реализацией социальных связей.
Отсюда любая норма права как социальное предписание вызывает определенный
социальный эффект.
4. Социальную эффективность нормы следует отличать от ее социальной
ценности. Если социальная ценность нормы представляет собой ее полезность для
развития общественных отношений и не может носить негативного характера, то
социальная эффективность может быть отрицательной, социальные эффекты нормы
могут как способствовать развитию общества, его отдельных сфер, так и тормозить его.
Итак, изучение эффективности как права в целом, так и его конкретных норм
неотделимо от вопросов взаимодействия права и общества, правовых предписаний и
соответствующих общественных отношений.
200
Научно-теоретический журнал «Научные проблемы гуманитарных исследований» Выпуск 10 - 2011 г.
ПРИМЕЧАНИЯ:
1. Лапаева В. В. Социология права. М., 2004. С. 215–216.
2. Жинкин С. А. Психологические проблемы эффективности права. СПб., 2009. С. 20.
3. Там же.
4. Экимов А. И. Категория цели в науке права // Философские проблемы государства и
права. Л., 1970. С. 52.
5. Жинкин С. А. Указ. соч. С. 23; Спиридонов Л. И. Теория государства и права. М.,
1999. С. 218.
6. Проблемы общей теории права и государства / под ред. В. С. Нерсесянца. М.,
2002. С. 503–504.
7. Лапаева В. В. Указ. соч. С. 216.
8. Ллойд Д. Идея права / пер. с англ. М. А. Юмашевой, Ю. М. Юмашева. М., 2004. С. 24.
9. Гурвич Г. Д. Философия и социология права: избр. соч. / пер. М. В. Антонова,
Л. В. Ворониной. СПб., 2004. С. 291–292.
10. Марочкин С. Ю. Проблема эффективности норм международного права. Иркутск,
1988. С. 25.
11. Там же. С. 47.
12. Жинкин С. А. Указ. соч. С. 67; Брызгалов А. И. Юридическая наука сегодня:
теоретико-методологические проблемы, которые ждут решения // Журн. рос. права. 2001.
№ 6. С. 46.
13. Жинкин С. А. Указ. соч. С. 35.
201