итоги изучения идентичности сету печорского района псковской

УДК 316.35:39
Потапова К. Н.
ИТОГИ ИЗУЧЕНИЯ ИДЕНТИЧНОСТИ СЕТУ ПЕЧОРСКОГО
РАЙОНА ПСКОВСКОЙ ОБЛАСТИ В ПОСТСОВЕТСКИЙ ПЕРИОД
В западной этнологической науке в течение последнего полувека идет дискуссия по вопросам этнической идентичности. Существует три основных подхода
к пониманию этноса в целом и, в частности, этнической идентичности. Наиболее
молодой подход, ставший популярным с 70–80-х гг. ХХ в. преимущественно в США
и ряде эмигрантских стран (Канада, Австралия и др.), носит название «конструктивистский» [2].
В рамках этого подхода этнос рассматривается как социальная конструкция, не
имеющая «реальных» исторических или культурных корней и формирующаяся на
основе культурной самоидентификации (самоопределения) по отношению к другим
общностям. Согласно конструктивистскому подходу, этнос – искусственное образование, результат целенаправленной деятельности людей на всех уровнях общества,
интеллектуальный конструкт общества [16].
Согласно этому подходу, этническое сообщество, возникающее на основе дифференциации этнокультур, существует, базируясь на различных доктринах и представлениях, имеющих место в той или иной этнокультуре. В свою очередь, доктрины
«изобретаются» интеллектуальной элитой этноса – писателями, учеными, художниками, политиками. Из этого следует, что этнос есть не что иное, как интеллектуальный конструкт элиты. Этот конструкт транслируется на потенциальных представителей этноса при помощи различных средств, имеющих возможность воздействовать
на сознание членов общности (СМИ, книги, фильмы, выставки и т. д.). То есть, помимо того, что этническая идентичность является вымышленным интеллектуальным
конструктом, она по своему характеру – «навязанная» социальность.
Второй подход к пониманию этноса и этнической идентичности (этничности)
получил распространение в середине 70-х гг. ХХ в. также в западной этнологической
науке. В этом подходе этничность рассматривается как инструмент, используемый
политическими лидерами для достижения своих интересов, в борьбе за власть, статус, благосостояние. Таким образом, этничность превращается в некую социальную
роль, сознательно избираемую человеком или группой под воздействием тех или
иных материальных факторов.
И, наконец, третий подход носит название «примордиалистский» (от англ.
primordial – «изначальный, исходный»). При этом существует два направления примордиализма – природное и эволюционно-историческое. Сторонники природного
направления примордиализма объясняют возникновение этничности с помощью
эволюционных идей, делая упор на генетические и географические факторы формирования «расширенной родственной группы» [14].
В советской этнографии наибольшее распространение получило эволюционно-историческое направление примордиализма, отраженное в принятом в настоящее
время в отечественной науке понятии этноса [15]. Так, согласно Ю. В. Бромлею, этнос – исторически сложившаяся на определенной территории совокупность людей,
обладающих общими, относительно стабильными особенностями культуры (включая язык) и психики, а также сознанием своего единства и отличия от всех других по104
добных образований (самосознанием), фиксированным в самоназвании (этнониме)
[3]. При этом ни один из признаков в отдельности не является этнодифференцирующим, лишь их совокупность позволяет определить этнос. В отличие от природного
направления примордиализма здесь подчеркивается не биологический, а социальный характер таких групп людей.
Важно отметить, что этническую территорию сторонники данного направления
считают не только необходимым условием в формировании этноса, но и основой
формирования этнического самосознания. Также ими подчеркивается роль языка,
который является результатом длительного процесса этногенеза, становясь в итоге
символом этнической принадлежности. Большое значение в процессе формирования
этноса придается специфическим компонентам его материальной и духовной культуры: обычаям, обрядам, нормам поведения, религии и т. п. Культурное единство дополняется особенностями психики, проявляющимися в оттенках характеров людей,
специфике ценностных ориентаций и т. п. При этом все же интегральным показателем этноса выступает этническое самосознание, включающее представления об
общности территории, общности происхождения и исторических судеб составляющих его людей [17].
Сторонники эволюционно-исторического направления примордиализма считают, что людям, принадлежащим к одной этнической общности, изначально и навсегда присущ некий набор культурных свойств, обусловливающих их поведение.
В рамках этой теории этническая самоидентификация приобретает характер естественного закона природы.
Именно под этим углом зрения следует рассматривать итоги серии социологических опросов сету Печорского района, задача которых состояла в выявлении различных групп сету, исходя из различий в их этнической самоидентификации.
Сету (сето) – народ финно-угорской группы уральской языковой семьи, родственный эстонцам, и проживающий в Печорском районе Псковской области России
и на восточных окраинах соседних уездов Эстонии (Пылвамаа и Вырумаа), до революции 1917 году административно подчинявшихся Псковской губернии. Бытующие
самоназвания – «сето, полуверцы». В российской этнографической науке принят этноним «сету» [10]. В прошлом также использовались такие этнические названия,
как «псковские эсты» (эстонцы), «православные эстонцы», «сетукезы», «сетукене»
или просто «сету рахвас» (setorahvas – «люди сету») [4, 11 и др.]. Область расселения сету в России и Эстонии называется Сетумаа или Сетомаа, что переводится как
«земля сету (сето)».
Язык сету рассматривается как один из говоров выруского диалекта эстонского
языка. Однако по причине распространения на крайнем юго-востоке Эстонии (в Вырумаа) литературного эстонского языка, сетуский говор воспринимается самими сету
как самостоятельный язык, отличный от эстонского языка.
Сету в течение XV–XVI вв., начиная с момента возникновения Псково-Печерского монастыря (1473 год), приняли православную веру. В православие сету были
обращены сразу после язычества, благодаря чему сету сохранили древнейшие черты
финно-угорской дохристианской культуры, которых почти не осталось в собственно
эстонской культуре, переживших насильственное внедрение католичества (в XIII в.),
а затем – лютеранства (в XVI–XVII вв.). Единая религия с местным русским населением позволила сету перенять у русских ряд элементов материальной культуры,
удачно вписав их в свою собственную культуру [6].
105
В традиционной культуре сету можно найти множество переходных русскоэстонских черт. Вместе с тем, сету являются уникальной культурной единицей, сохранившей, в отличие от соседей (эстонцев и русских), много элементов традиционной культуры вековой давности. Некоторые традиции у сету имеют общие корни
с традициями не только эстонцев, но и проживающих в России прибалтийско-финских народов (води, ижоры) и даже поволжских финноязычных народов – марийцев,
мордвы, удмуртов.
Таким образом, сету представляют собой сплав двух культур, в результате которого образовалась самобытная сетуская культура, достигшая своего расцвета в период Российской империи. Пожалуй, наиболее интересным элементом традиционной
культуры сету является женская одежда. Еще в начале ХХ в. известный эстонский
этнограф Яков Хурт (Я. Гурт) [4] сделал описание женской одежды сету, которое в
полной мере можно перенести и в наши дни. В сознании народа традиционная одежда живет как эстетическая ценность и как выразитель этнического своеобразия.
В 1920 году по Юрьевскому (Тартускому) договору Печорский край, где проживали сету, но с абсолютным большинством русского населения, отошел к Эстонии
и был реорганизован в уезд Петсеримаа [5]. Следует отметить, что в Эстонии сету не
считались полноценными эстонцами, как ввиду их православия, так и иных отличий:
элементов древней финно-угорской культуры, материальных культурных атрибутов,
языковых особенностей. В большей степени, чем эстонцы, сету также сохранили
монголоидный субстрат в своем антропологическом облике, характерный для всей
уральской (переходной монголоидно-европеоидной) расы [6].
В 1944 году только что образованной Псковской области было возвращено примерно 60% территорий, присоединенных к Эстонии в 1920 году При этом в Эстонии
остались западные окраины бывшей Псковской губернии. Ареал расселения сету
оказался расколотым между Эстонией и Россией. На землях, возвращенных из Эстонии в Россию, в 1945 году был организован Печорский район Псковской области [5].
Постановлением Правительства Российской Федерации от 17 июня 2010 года,
№ 453, сету (сето) внесены в Единый перечень малочисленных народов страны [10].
Летом 2011 года с целью выявления численности печорских сету и их современной
социально-демографической структуры, кафедра географии Псковского государственного университета провела научную экспедицию в Печорском районе Псковской области (по заказу Администрации области). Аналогичные исследования проводились в 1999 году [7], 2005 г. (при поддержке федерального информационного
агентства REGNUM [1, 8]) и 2008 г. [9]. Благодаря этому, результаты экспедиции 2011
года дали возможность проанализировать изменения в социально-демографической
обстановке в российской части Сетумаа за последние двенадцать лет.
В числе задач исследований 1999–2011 годов были, в частности, 1) выявление
численности сетуского населения Печорского района; 2) изучение этнической идентичности сету; 3) этносоциальная характеристика поколений сету, позволяющая проследить изменения в этнокультурной ситуации в печорской части Сетумаа на протяжении большей части XX в. и начала XXI в.
В результате этнодемографического исследования летом 1999 года было опрошено 180 сету, живущих в сельских поселениях Печорского района. Общая численность сету в Печорском районе была оценена тогда в 500 чел., из них в сельской местности – 390 чел. Таким образом, было опрошено около половины сету, проживающих
в сельской местности Печорского района [7].
106
За период с 1999 по 2005 годов численность сету в Печорском районе сократилась примерно вдвое. Исследование, проведенное летом 2005 года, позволило оценить общую численность сету в Печорском районе в 250 чел., из них в сельской местности – 177 чел. В ходе исследования было проинтервьюировано 72 представителя
народа сету, т. е. около половины тех, кто проживал в то время в сельской местности
и идентифицировал себя как «сету (сето)» [8].
В результате социально-демографического исследования летом 2011 года общее
количество сету Печорского района было оценено в 230 чел., в т. ч. 168 составили
жители сельской местности района. Тогда было опрошено 110 представителей народа сету, в т. ч. 24 чел. – в г. Печоры, остальные 86 чел. – в сельской местности Печорского района. Это составило почти половину сету Печорского района [12].
В опросах 1999–2011 гг. респонденты в соответствующей пропорции представляли все возрастные группы сету, начиная с 10-летнего возраста. Среди опрошенных женщин оказывалось заметно больше, чем мужчин (примерно 55% на 45%),
что близко к реальной возрастно-половой структуре сету Печорского района. Также
соответствует генеральной совокупности и распределение респондентов по уровню
образования.
В 1999–2011 годах происходил постепенный отказ от использования этнонима «сету», принятого до последнего времени в Эстонии, и переход к самоназванию
«сето». Подавляющее большинство сету Печорского района сейчас использует этноним «сето» (92% согласно результатам опроса 2011 года). Еще в 1999 году самоназвания «сето» и «сету» использовались почти в равной степени, но даже в сумме
этнонимы «сету» и «сето» обозначили тогда только 83% респондентов. Однако уже в
2005 году 75% опрошенных назвали этноним «сето», в то же время только 11% обозначили себя как «сету». Но важно отметить, что во время исследования 1999 году
почти все сету при первой встрече называли себя эстонцами, и лишь в ходе опроса
переходили на самоназвания «сету» или «сето». В 2011 году уже почти все опрошенные сету при первой встрече сразу называли себя «сето».
С 1999 по 2011 год сократилась с 11 до 4% доля респондентов, использовавших
этноним «полуверцы», также уменьшилась с 3 до 2% доля тех, кто называл себя русским, и фактически не изменилась (3%) доля респондентов, называвших себя эстонцами (или псковскими эстонцами). Русскими называли себя преимущественно дети
сету (в 1999 году также и некоторые молодые сету в возрасте до 29 лет). Отметим,
что респонденты, называвшие себя эстонцами или псковскими эстонцами, включались нами в общий список сету только в том случае, если имели сетуские корни и
обладали смешанным эстонско-сетуским самосознанием.
Фактически не изменились за прошедшие 12 лет и этнонимы, используемые
печорскими сету для своих предков. Доля респондентов, называвших своих предков
«сету» или «сето», изменилась незначительно – с 86% в 1999 году до 85% в 2011 году,
«полуверцами» – с 12 до 13% соответственно. Но если в 1999 году «полуверцами»
называли своих предков преимущественно пожилые сету (в возрасте старше 70 лет),
то в 2011 году этноним «полуверцы» стали использовать в разных возрастных группах сету, в т. ч. и среди молодежи.
За прошедшие 12 лет произошла заметная русификация печорских сету, в первую очередь, с точки зрения языка. Доля респондентов, называющим родным эстонский язык, уменьшилась с 1999 по 2011 года с 13 до 10%, сетуский язык – с 75 до
107
59%. Зато увеличилась доля респондентов, называющих в качестве родного языка
русский – с 5 до 17%, а также называющих одновременно русский, сетуский и эстонский языки – с 7 до 14%.
В 1999 году русский язык указывали в качестве родного в основном молодые
сету (до 29 лет), а в 2011 г. русский язык стал родным и для их детей, родившихся за
этот период. В то же время за счет миграционного оттока в Эстонию уменьшилось
число сету, считающих родным эстонский язык. С другой стороны, обозначилась
четкая тенденция к росту полилингвизма, т. е. к равнозначному отношению сету сразу к трем языкам – сетускому, эстонскому и русскому.
В быту сету заметно чаще стали использовать русский язык (с 1999 по 2011 год
увеличение с 11 до 40%), который превзошел в этом плане сетуский язык (с 1999 по
2011 год уменьшение с 46 до 12%). Также заметно увеличилась доля респондентов,
использующих в быту в равной степени русский, сетуский и эстонский языки – с
39 до 47%. Использование в быту сетуского и русского языков находится в прямой
зависимости от возраста сету – в более молодых группах преимущество отдается
русскому языку, в старших – сетускому.
Важным признаком этнической самоидентификации сету является осознание ими отличий от соседних народов – русских и эстонцев. В конце 1970-х годах
Е. В. Рихтер писала, что при вопросах об этнических различиях между эстонцами
и сету на первом месте стоит религия, на втором – одежда; между русскими и сету
– первое место занимает язык, а второе – также одежда [13]. Однако наши исследования выявили значительные изменения в этой картине, произошедшие за последнюю
треть века.
В вопросе отличий сету от эстонцев первое место по числу упоминаний в 1999–
2011 годах занимал язык, и лишь второе место – религия. Такая очередность особенно характерна для молодых сету, у пожилых сету религия обычно вытесняет язык на
вторую позицию. Третье и четвертое место в отличиях сету от эстонцев занимают
национальная одежда, а также обычаи и традиции. Причем, если в 1999 году одежда
как этнодифференцирующий признак сету была отодвинута на четвертую позицию,
то к 2011 году, вследствие возрождения сетуских праздников, одежда вышла все же
на третье место.
Главным отличительным признаком сету от русских в 1999–2011 годах во всех
возрастных группах был назван язык. Вторым по популярности был ответ «ничем».
На третью позицию в отличиях сету от русских между опросами 2005 и 2011 годов
вышла сетуская одежда, оттеснив обычаи и традиции на четвертое место. По сравнению с 1999 годом, к 2011 году заметно увеличилось число респондентов, считающих,
что сету ничем не отличаются от русских.
Следует отметить, что в ходе исследования, проведенного в 1999 году, сетускую одежду в качестве отличительного от эстонцев признака отмечал каждый третий представитель старшего поколения сету. Известно, что после войны, особенно в
1950-е годы, подавляющее большинство женщин сету надевало национальную одежду на религиозные праздники. Городскую одежду на праздниках тогда носило только
10–20% женщин сету [13]. Также отметим, что в конце ХХ в. встречались единичные
ответы, что различий между эстонцами и сету не существует (результат эстонизации
1930-х годов).
Итоги проведенного в 2011 г. опроса сету позволили нам разделить печорских
сету на группы в соответствии с их этнической идентичностью. Нами были выде108
лены следующие категории опрошенных: 82% составили респонденты, полностью
идентифицирующие себя как сету (сето), 11% – имеющие смешанное сетуско-эстонское или эстонско-сетуское самосознание, 7% – обрусевшие сету (преимущественно
дети сету, знающие только русский язык).
Выводы исследования
Одной из ключевых проблем сетуского населения Печорского района в постсоветский период является поддержание собственной этнической идентичности. Носителями самобытной культуры сету являются в основном люди старшего возраста.
Значительная часть сетуской молодежи пользуется в быту исключительно русским
языком, имеет раздвоенное (сетуско-русское) этническое самосознание, что может в
ближайшее время привести к их полной русификации.
В настоящий момент остро стоит вопрос о сохранении на территории России
народа сету и его уникальной культуры. Сохранение этнокультурного своеобразия
сету требует больших усилий со стороны общества и, безусловно, государственной
поддержки.
Литература
1. Алексеев Ю. В., Манаков А.Г. Народ сету: между Россией и Эстонией. – М.: Издательство
«Европа», 2005.
2. Арутюнян Ю. В., Дробижева Л. М., Сусоколов А. А. Этносоциология. – М.: Аспект Пресс,
1998.
3. Бромлей Ю. В. Очерки теории этноса. – М., 1983.
4. Гурт Я. О псковских эстонцах, или так называемых «сетукезах» // Известия императорского
русского географического общества. Т. XLI, 1905. – СПб., 1906. – С. 1–22.
5. Заяц Д. В., Манаков А. Г. Быть ли новой российско-эстонской границе? // Псковский регионологический журнал. – Псков: ПГПУ, 2005. – № 1. – С. 136–144.
6. Кулаков И. С., Манаков А. Г. Историческая география Псковщины (население, культура,
экономика). – М.: ЛА «Варяг», 1994.
7. Манаков А. Г. Сету Печорского района на рубеже тысячелетий (по результатам социальнодемографического исследования летом 1999 г.) // Псков: научно-практический, историко-краеведческий журнал. – Псков: ПГПИ, 2001/ – № 14. – С. 189–199.
8. Манаков А. Г. Сету Печорского района Псковской области: материалы этнодемографического исследования 2005 г. // Псковский регионологический журнал. – Псков: ПГПУ, 2006.
– № 3. – С. 171–179.
9. Манаков А. Г. Карпухина Н. В., Пыжова О. А. Сету Печорского района в начале XXI века
(по итогам этнодемографического исследования 2008 г.) // Псковский регионологический
журнал. – Псков: ПГПУ, 2009. – № 7. – С. 140–145.
10. Манаков А. Г. Динамика этнических и конфессиональных границ к юго-западу от Псковского озера до ХХ века: историко-географический анализ (к вопросу о происхождении сету)
// Псковский регионологический журнал. – Псков: ПГПУ, 2011. – № 11. – С. 132–143.
11. Миротворцев М. Об эстах или полуверцах Псковской губернии // Памятная книжка Псковской губернии на 1860 г. – Псков, 1860. – С. 45–61.
12. Потапова К. Н. Итоги социально-демографического исследования сету Печорского района в 2011 г. // Проблемы социально-экономической и эколого-хозяйственной политики стран
бассейна Балтийского моря: Материалы международной научно-практической конференции.
– Псков: Изд. ПсковГУ, ООО «ЛОГОС Плюс», 2011. – С. 7–11.
13. Рихтер Е. В. Интеграция сету с эстонской нацией // Eesti palu rahva maj anduse ja olme
arengujooni 19. ja 20. saj. – Tallinn, 1979. – С. 90–119.
109
14. Садохин А. П., Грушевицкая Т. Г. Этнология. – М.: Издательский центр «Академия»; Высшая школа, 2000.
15. Тишков В. А. Очерки теории этноса и политики этничности в России. – М., 1997.
16. Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис. – М., 1996.
17. Этнические процессы в современном мире / Под ред. Ю. В. Бромлея. – М.: Наука, 1987.
Potapova K.
THE STUDY OF SETU IDENTITY IN PECHORY DISTRICT
OF PSKOV REGION IN THE POST-SOVIET PERIOD
The article presents the results of the research of Setu people in the Pechory District,
Pskov Region, held in 1999-2011. The author conducted the sociological survey of Setu.
The survey aims at the study of ethnical identity and socio-cultural differences between
various generations of Setu.
Key words: Setu identity, socio-cultural differences, Pechory district.
110