Роль эрибулина в увеличении общей выживаемости больных

рак молочной железы
Пресс-релиз
Роль эрибулина в увеличении общей
выживаемости больных метастатическим
раком молочной железы: резолюция
по итогам экспертного совета
Экспертный совет:
В.с.Андрианова1, А.В.Беляева2, л.В.Болотина3, А.А.Важенина4, с.е.Варламова5, В.И.Владимиров6, л.Ю.Владимирова7, Э.к.Возный8,
с.М.Демидов9, н.В.Жуков10, л.Г.Жукова11, е.н.Имянитов12, е.И.коваленко11, л.М.когония13, М.М.константинова14, с.А.лан9,
М.Р.личиницер11, л.В.Манзюк11, А.Г.Манихас15, Г.З.Мухаметшина16, В.Ф.семиглазов12, Т.Ю.семиглазова12, Г.В.серегина1,
Д.л.строяковский17, М.Д.Тер-Ованесов1, А.с.чичканова18
1
городская клиническая больница №40 Департамента здравоохранения г. москвы. 129301, россия, москва, ул. касаткина, д. 7;
2
ооо «Эйсай». 121099, россия, москва, новинский бульвар, д. 8;
3
московский научно-исследовательский онкологический институт им. П.а.герцена. 125284, россия, москва, 2-й Боткинский пр., д. 3;
4
гБУЗ салехардская окружная клиническая больница. 629001, россия, салехард, ул. мира, д. 39;
5
ФгБУ гнЦ Федеральный медицинский биофизический центр им. а.и.Бурназяна ФмБа россии. 123098, россия, москва,
ул. маршала новикова, д. 23;
6
гБУЗ ск Пятигорский онкологический диспансер. 357520, россия, Пятигорск, пр. калинина, д. 31;
7
ФгБУ ростовский научно-исследовательский онкологический институт минздрава россии. 344037, россия, ростов-на-Дону, 14-я линия, д. 63;
8
городская клиническая больница №57 Департамента здравоохранения г. москвы. 105077, россия, москва, ул. 11-я Парковая, д. 32;
9
маУЗ городская клиническая больница №40, екатеринбург. 620102, россия, екатеринбург, ул. волгоградская, д. 189;
10
ФгБУ ФнкЦ Дгои им. Дмитрия рогачева минздрава россии. 117198, россия, москва, ул. саморы машела, д. 1;
11
ФгБнУ российский научный онкологический центр им. н.н.Блохина. 115478, россия, москва, каширское ш., д. 23;
12
ФгБУ нии онкологии им. н.н.Петрова минздрава россии. 197758, россия, санкт-Петербург, п. Песочный,
ул. ленинградская, д. 68;
13
гБУЗ мо московский областной научно-исследовательский клинический институт им. м.Ф.владимирского. 129110, россия, москва,
ул. Щепкина, д. 61/2;
14
ФгБУ институт хирургии им. а.в.вишневского минздрава россии. 117997, россия, москва, ул. Большая серпуховская, д. 27;
15
сПб гБУЗ городской клинический онкологический диспансер. 197022, россия, санкт-Петербург, 2-я Березовая аллея, д. 3/5,
пр-т ветеранов, д. 56;
16
гаУЗ республиканский клинический онкологический диспансер минздрава россии. 420029, россия, казань, ул. сибирский тракт, д. 29;
17
гаУЗ московская городская онкологическая больница №62 Департамента здравоохранения г. москвы. 143423, россия, московская
область, п. истра, д. 27;
18
гБУЗ но нижегородский областной онкологический диспансер. 603126, россия, нижний новгород, ул. родионова, д. 190
Для цитирования: роль эрибулина в увеличении общей выживаемости больных метастатическим раком молочной железы: резолюция по
итогам экспертного совета. Пресс-релиз. современная онкология. 2015; 1: 5–8.
Press release
the improvement in overall survival for patients with metastatic breast cancer treated with eribulin:
the resolution based on results of the expert council
expert council:
V.s.andrianova1, a.V.beliaeva2, l.V.bolotina3, a.a.Vazhenina4, s.e.Varlamova5, V.I.Vladimirov6, l.yu.Vladimirova7, e.K.Voznyi8, s.m.Demidov9,
n.V.Zhukov10, l.g.Zhukova11, e.n.Imianitov12, e.I.Kovalenko11, l.m.Kogoniia13, m.m.Konstantinova14, s.a.lan9,
m.r.lichinitser11, l.V.manziuk11, a.g.manikhas15, g.Z.mukhametshina16, V.F.semiglazov12, t.Iu.semiglazova12, g.V.seregina1,
D.l.stroiakovskii17, m.D.ter-Ovanesov1, a.s.chichkanova18
1
City Clinical Hospital №40 of Moscow Department of Health. 129301, Russian Federation, Moscow, ul. Kasatkina, d. 7;
2
OOO «Eisai». 121099, Russian Federation, Moscow, Novinskii bul'var, d. 8;
3
P.A.Herzen Moscow Cancer Research Institute of the Ministry of Health of the Russian Federation. 125284, Russian Federation, Moscow, 2-i Botkinskii pr., d. 3;
4
District Clinical Hospital. 629001, Russian Federation, Salekhard, ul. Mira, d. 39;
5
A.I.Burnazyan Federal Medical and Biophysical Center of FMBA of Russia. 123098, Russian Federation, Moscow, ul. Marshala Novikova, d. 23;
6
Pyatigorsk Oncology Dispensary. Russian Federation, Piatigorsk, pr. Kalinina, d. 31;
7
Rostov Scientific Research Institute of Oncology of the Ministry of Health of the Russian Federation. 344037, Russian Federation, Rostov-na-Donu, 14-ia liniia, d. 63;
8
City Clinical Hospital №57 of Moscow Department of Health. 105077, Russian Federation, Moscow, ul. 11-ia Parkovaia, d. 32;
9
City Clinical Hospital №40. 620102, Russian Federation, Ekaterinburg, ul. Volgogradskaia, d. 189;
10
D.Rogachev FSBI FSCC PHOI of the Ministry of Health of the Russian Federation. 117198, Russian Federation, Moscow, ul. Samory Mashela, d. 1;
11
N.N.Blokhin Russian Cancer Research Center. 115478, Russian Federation, Moscow, Kashirskoe sh., d. 23;
12
N.N.Petrov Research Institute of Oncology of the Ministry of Health of the Russian Federation. 197758, Russian Federation, Saint Petersburg, p. Pesochnyi,
ul. Leningradskaia, d. 68;
13
M.F.Vladimirsky Moscow Regional Research Clinical Institute. 129110, Russian Federation, Moscow, ul. Shchepkina, d. 61/2;
14
A.V.Vishnevsky Institute of Surgery of the Ministry of Health of the Russian Federation. 117997, Russian Federation, Moscow, ul. Bol'shaia Serpukhovskaia, d. 27;
15
City Clinical Oncology Dispensary. 197022, Russian Federation, Saint Petersburg, 2-ia Berezovaia alleia, d. 3/5, pr-t Veteranov, d. 56;
16
Republic Clinical Oncology Dispensary of the Ministry of Health of the Russian Federation. 420029, Russian Federation, Kazan', Sibirskii trakt, d. 29;
17
Moscow City Oncology Hospital №62 of Moscow Department of Health. 143423, Russian Federation, Moskovskaia oblast', p. Istra, d. 27;
18
Nizhny Novgorod Regional Oncology Dispensary. 603126, Russian Federation, Nizhnii Novgorod, ul. Rodionova, d. 190
For citation: The improvement in overall survival for patients with metastatic breast cancer treated with eribulin: the resolution based on results of the
expert council. Press release. Journal of modern oncology. 2015; 1: 5–8.
современная онкология 2015 | том 17 | №1
JOURNAL OF MODERN ONCOLOGY 2015 | VOL. 17 | NO. 1
5
breast cancer
В
Москве 25 октября 2014 г. состоялось заседание экспертов-онкологов, посвященное теме: «Одна предшествующая линия химиотерапии: регистрация Халавена во 2-й линии мРМЖ. Клинические доказательства
и преимущество в общей выживаемости».
Совещание было посвящено проблемам выбора критериев оценки эффективности терапии у больных местно-распространенным и метастатическим раком молочной железы (РМЖ), последним результатам рандомизированных
клинических исследований эрибулина (торговое название
Халавен®), а также тем перспективам, которые открываются
перед врачами в связи с появлением новых данных об эффективности данного препарата не только в поздних линиях терапии, но и на более ранних этапах лечения.
В рамках совещания были обсуждены вопросы терапии
метастатического РМЖ, трудности, стоящие перед специалистами при подборе терапии, существующие проблемы
отечественного здравоохранения в области онкологии.
Руководитель лаборатории молекулярной онкологии
НИИ онкологии им. Н.Н.Петрова (Санкт-Петербург) профессор Е.Н.Имянитов представил сообщение о молекулярных механизмах воздействия цитостатиков, появление которых как опции лечения злокачественных опухолей совершило революцию во 2-й половине XX в. При некоторых видах опухолей применение только одних цитостатиков позволяет добиться полного излечения. Адъювантная терапия позволяет существенно увеличить число излеченных больных, подвергнутых радикальному хирургическому лечению ранних стадий некоторых опухолей. Даже в случае, если полное излечение пациента невозможно, проведение химиотерапии (ХТ) позволяет увеличить продолжительность жизни больных.
Одной из групп цитостатиков являются ингибиторы
микротрубочек, в число которых входит препарат эрибулин. Как известно, микротрубочки играют существенную
роль в функционировании и делении клеток, и нарушение их фукнции под воздействием некоторых цитостатиков запускает процесс апоптоза, что приводит к гибели
опухолевых клеток. Профессор Е.Н.Имянитов напомнил
об истории открытия эрибулина и о его эффективности в
предклинических испытаниях, в которых среди прочего
было продемонстрировано необратимое воздействие
эрибулина на опухолевые клетки, что является крайне
важным при прерывистом режиме введения препаратов.
Также помимо непосредственного цитостатического механизма воздействия на опухолевые клетки в эксперименте было показано, что эрибулин приводит к ремоделированию кровотока опухоли, а также снижает способность опухолевых клеток к миграции и метастазированию за счет блокирования их эпителиально-мезенхимального перехода [1].
Кандидат медицинских наук Н.В.Жуков, заведующий
отделом оптимизации лечения онкологических заболеваний у подростков и взрослых в ФГБУ «ФНКЦ ДГОИ им.
Д.Рогачева» Минздрава России, рассказал о современных
критериях оценки эффективности препаратов, используемых в клинических исследованиях. Несмотря на то что
в рамках исследований зачастую используются различные критерии оценки эффективности терапии, только
общая выживаемость (ОВ) является реальным отражением выигрыша пациента от лечения, «измеряя» изменение
продолжительности жизни больных, происходящее благодаря проведению терапии. Ряд показателей, таких как
выживаемость без прогрессирования (ВБП), частота объективного ответа (ЧОО), частота достижения контроля
над болезнью и другие, также используются в качестве
«суррогатных» критериев эффективности, а их достоверное увеличение также учитывается регуляторными органами разных стран для решения о выдаче разрешения на
применение препаратов для лечения того или иного вида
опухолей. Использование суррогатных (отличных от ОВ)
критериев оценки эффективности терапии обосновывается тем, что они более просты для оценки и не зависят от
лечения, которое пациент получает после завершения терапии в рамках исследования. При этом предполагается,
6
JOURNAL OF MODERN ONCOLOGY 2015 | VOL. 17 | NO. 1
что суррогатные показатели находятся в прямой корреляции с ОВ, т.е. их достоверное улучшение должно транслироваться в увеличение продолжительности жизни больных.
Однако, как показывает анализ результатов исследований в области лечения распространенного РМЖ, такая
взаимосвязь существует далеко не всегда: увеличение
ЧОО, ВБП зачастую не приводит к увеличению ОВ, а значит, возможность новых препаратов, зарегистрированных на основании улучшения суррогатных маркеров, достигать основной цели лечения – увеличения продолжительности жизни больных – остается неподтвержденной.
Кроме антрациклинов и таксанов, продемонстрировавших достоверное увеличение в первых линиях терапии
метастатического РМЖ, до последнего времени практически не было цитостатиков, показавших в рандомизированных исследованиях свою эффективность в отношении продления жизни пациентов. В особенности это касалось препаратов, использовавшихся для 3-й и последующих линий лечения. Больные метастатическим РМЖ,
расцениваемым в последние годы как хроническое заболевание, нуждаются в длительном лекарственном лечении. В то же время, по данным F.Cardoso (2002 г.), для большинства пациентов до недавнего времени выигрыш в
продолжительности жизни после первых 3 линий терапии оставался крайне невелик. За исключением доцетаксела [2], ни один препарат в монотерапии не продемонстрировал увеличение ОВ при лечении метастатического
РМЖ, так как конечными точками, достижение которых в
исследованиях становилось основанием для регистрации
этих препаратов, для данных препаратов были отличные
от ОВ показатели. Результаты исследования EMBRACE,
опубликованные в 2011 г., убедительно продемонстрировали достоверное увеличение ОВ при монотерапии эрибулином по сравнению с терапией по выбору врача у пациенток с местно-распространенным и метастатическим
РМЖ. Эти результаты особенно значимы с учетом того,
что в исследование вошли больные, уже исчерпавшие резервы эффективности антрациклинов и таксанов, и эффективность лечения таких больных обычно существенно меньше по сравнению с ранними линиями терапии.
Тем не менее на фоне терапии эрибулином достоверное
увеличение ОВ было клинически значимым и составило
2,7 мес по сравнению с терапией по выбору врача [3].
Старший медицинский менеджер по онкологии компании «Эйсай» Х.Родригес-Вильянуэва представил последние данные рандомизированных клинических исследований III фазы по изучению эффективности и безопасности эрибулина в терапии метастатического РМЖ. Он
напомнил, что эрибулин продемонстрировал эффективность и приемлемый профиль токсичности в ряде исследований II фазы, после получения результатов которых
стало возможным начало исследований III фазы. Первое
из них, исследование EMBRACE [1], включало 762 больных
с местно-распространенным и метастатическим РМЖ, ранее получавших антрациклины и таксаны. Пациентки были рандомизированы в 2 группы в соотношении 2:1. Первая группа получала эрибулин в дозе 1,4 мг/м2 в 1 и 8-й
дни 21-дневного цикла, 2-я группа получала монотерапию по выбору врача. В данном исследовании чуть менее
1/2 (43%) больных получали эрибулин в качестве терапии
3-й линии по поводу распространенного РМЖ, остальным больным (57%) эрибулин был назначен в качестве терапии 4-й и более поздней линий. Несмотря на то что у
таких предлеченных больных сложно было ожидать выраженного эффекта от лечения, первичная конечная точка исследования была достигнута – в группе терапии эрибулином медиана ОВ превысила 1 год и составила
13,2 мес vs 10,5 мес в группе сравнения (p=0,014). Полученные результаты стали основанием для первоначальной регистрации эрибулина в качестве монотерапии для 3-й и
последующих линий терапии местно-распространенного
и метастатического РМЖ (после антрациклинов и таксанов) в США, странах Европы и Японии. С этим же показанием эрибулин был зарегистрирован и в России в 2012 г.
современная онкология 2015 | том 17 | №1
рак молочной железы
Во втором исследовании III фазы, исследовании 301 [4],
эффективность и безопасность эрибулина сравнивалась с
аналогичными показателями для капецитабина. В исследование были включены в общей сложности 1102 пациента,
наблюдавшихся на базе 210 исследовательских центров по
всему миру, включая Россию, и оно является одним из наиболее крупных исследований в области лечения метастатического РМЖ, проведенных до настоящего времени.
Больные рандомизировались в группы терапии эрибулином и капецитабином в соотношении 1:1, доза эрибулина
была такой же, как в исследовании EMBRACE, доза капецитабина составляла 1250 мг/м2, 2 раза в сутки, в 1–14-й день,
каждые 3 нед. Хотя в последние годы появились доказательства аналогичной эффективности и снижения частоты необходимости редукции дозы и временного прекращения терапии при использовании капецитабина в начальной дозе 1000 мг/м2 2 раза в сутки, эти данные отсутствовали при разработке дизайна исследования, поэтому
препарат использовался в зарегистрированной дозе (Hennessy и соавт., 2005; Zielinski и соавт., 2010). Несмотря на отсутствие стандартов для лечения больных метастатическим РМЖ, уже получивших антрациклины и таксаны, в
этой ситуации врачи часто выбирают капецитабин, эффективность использования которого (в отношении возможности увеличения ряда суррогатных критериев оценки) подтверждается результатами большого количества
ключевых клинических исследований (Blum и соавт., 1999;
Blum и соавт., 2001; J.O’Shaughnessy и соавт., 2002).
В связи с этим именно капецитабин был выбран в качестве препарата сравнения в исследовании 301. В качестве
первичных конечных точек были выбраны два показателя – ОВ и ВБП. Большинство (около 70%) больных составляли больные с HER2-отрицательным статусом опухоли.
При этом в исследование вошли не столь интенсивно
предлеченные больные – для 52% больных терапия исследования стала 2-й, а для 20% – 1-й линией терапии по поводу распространенного РМЖ. По результатам исследования медиана ОВ у пациентов, получавших эрибулин, составила 15,9 мес, в группе капецитабина – 14,5 мес. Хотя
тенденция к улучшению ОВ в группе эрибулина по
сравнению с группой капецитабина появлялась на достаточно ранних сроках терапии и сохранялась на протяжении всего исследования, что проявлялось отчетливым и
ранним разделением кривых, различие между группами
не было достоверным (р=0,056). Данный анализ проводился в популяции ITT после регистрации 905 (82%) летальных исходов в исследовании.
Различий в другой первичной точке исследования –
ВБП – получено не было: медиана ВБП в группе эрибулина составила 4,1 мес, в группе капецитабина – 4,2 мес
(p=0,3045). Вторичные конечные иточки – ЧОО и частота
клинического эффекта (все случаи частичного либо полного регресса и случаи стабилизации опухоли сроком
6 мес и более) – были сопоставимы в обеих группах: ЧОО
составила 11,0% в группе терапии эрибулином и 11,5% в
группе терапии капецитабином, частота клинического
эффекта – 26,3 и 26,8% соответственно.
Влияние вариантов лечения, использовавшихся после
прогрессирования заболевания, на ОВ часто наблюдается в
исследованиях, где отмечается дисбаланс частоты перевода
на альтернативные варианты терапии. Однако в рамках недавно проведенного анализа было показано, что последующие линии терапии, использовавшиеся в обеих группах, соответствовали современным стандартам лечения и различия ОВ должны расцениваться как валидные. Кроме того, в
рамках дополнительного апостериорного анализа (представленного на конференции SABCS 2013) было показано,
что противоопухолевая терапия, проводившаяся после завершения исследования 301, не оказала влияния на ОВ.
В рамках изначально запланированного эксплоративного анализа в группе эрибулина отмечалось достоверное
улучшение ОВ у HER2-отрицательных пациенток (n=755)
на 2,4 мес по сравнению с группой капецитабина (15,9 мес
vs 13,5 мес соответственно; p=0,030), на 3,9 мес при ER-отрицательном РМЖ (14,4 мес vs 10,5 мес соответственно;
современная онкология 2015 | том 17 | №1
p=0,0162) и на 5 мес – при РМЖ с тройным негативным
фенотипом (14,4 и 9,4 мес соответственно; p=0,0062).
Что касается побочных явлений, нейтропения отмечалась чаще при использовании эрибулина, нежели при использовании капецитабина (54 и 16% соответственно),
что было ожидаемым, учитывая профиль безопасности
обоих препаратов. В целом частота гематологических нежелательных явлений при использовании эрибулина соответствовала данным, полученным в исследовании
EMBRACE, при этом частота фебрильной нейтропении
при использовании эрибулина была низкой (2,0%) даже
по сравнению с предыдущим исследованием (4,6%). Частота негематологических побочных явлений в целом соответствовала ранее полученным данным для обоих препаратов, наиболее частым негематологическим побочным
эффектом в группе капецитабина был ладонно-подошвенный синдром (45%), в группе эрибулина – алопеция (35%).
Таким образом, несмотря на то что первичная цель исследования не была достигнута, была выявлена тенденция
к номинальному повышению ОВ в группе эрибулина, что
потенциально свидетельствует о том, что эрибулин не
уступает капецитабину при данной патологии. Кроме того, в подгруппах пациенток с HER2-ER-отрицательными
опухолями, получавшими эрибулин, наблюдалось статистически значимое увеличение ОВ. Возможность наличия
двух вариантов лечения с различными профилями
безопасности и аналогичной переносимостью является
очевидным преимуществом. Полученные результаты стали основанием для подачи в регуляторные органы Евросоюза запроса о расширении показаний для применения
эрибулина, который был одобрен в июле 2014 г.: теперь
Халавен® показан при лечении местно-распространенного и метастатического РМЖ, прогрессирующего после завершения минимум одного режима ХТ, проводившейся
по поводу распространенного процесса; режим ранее
проводившейся терапии должен включать антрациклин и
таксан, использовавшиеся адъювантно или по поводу метастатической фазы заболевания, за исключением пациентов, непригодных для проведения такой терапии [5].
Для принятия решения по одобрению расширения показаний для применения Халавена Европейским агентством по контролю за оборотом лекарственных средств
(EMA) было запрошено проведение объединенного анализа результатов исследований EMBRACE и 301 [6]. В данной организации хотели удостовериться в преимуществе
эрибулина по сравнению с контрольным видом лечения в
отдельных подгруппах, в зависимости от статуса HER2 и
наличия тройного негативного фенотипа. В частности,
было запрошено проведение объединенного анализа ОВ,
полученной в исследовании 301, а также обновленных результатов оценки ОВ (при наличии 77% данных), полученных в исследовании 305 (EMBRACE), в зависимости от
статуса HER2 и наличия тройного негативного фенотипа.
Также было запрошено проведение анализа ВБП заболевания (PFS) в популяции пациентов с РМЖ с тройным негативным фенотипом.
Ввиду различий в дизайне двух исследований простое
объединение данных без коррекции могло бы привести к
появлению систематических ошибок вследствие того, что
в группе эрибулина оказалось больше пациентов, получавших терапию последних линий, поэтому производилась коррекция данных. Всего в объединеный анализ вошли данные о 1864 больных, из которых 1062 получали
эрибулин и 802 – препарат сравнения (из них 593 больных, т.е. 74%, получали капецитабин). По результатам объединенного анализа общей популяции выявлено достоверное улучшение ОВ в группе эрибулина: на 2,4 мес по
сравнению с контрольной группой (15,2 и 12,8 мес соответственно; р=0,003); данное различие появлялось рано и
сохранялось в течение всего периода терапии. В подгруппе HER2-негативных пациентов эрибулин обеспечивал
достоверное увеличение по сравнению с контрольным
режимом терапии почти на 3 мес (15,2 и 12,3 мес соответственно), а среди больных РМЖ с тройным негативным
фенотипом эрибулин по сравнению с контрольным реJOURNAL OF MODERN ONCOLOGY 2015 | VOL. 17 | NO. 1
7
breast cancer
жимом терапии достоверно увеличивал медиану ОВ на
4,7 мес (12,9 и 8,2 мес соответственно; р=0,006).
Таким образом, по результатам объединенного анализа
данных 2 крупных рандомизированных исследований
III фазы было доказано, что:
• эрибулин достоверно увеличивает ОВ по сравнению с
другими препаратами в монотерапии в общей популяции и среди больных HER2-отрицательным РМЖ
и РМЖ с тройным негативным фенотипом;
• увеличение выживаемости на фоне терапии эрибулином было не только статистически, но и клинически
значимо;
• профиль безопасности эрибулина был стабильным в
различных исследованиях, а побочные эффекты поддаются коррекции.
Поэтому эрибулин следует расценивать как ХТ выбора
при лечении распространенного РМЖ у пациентов, получавших ранее таксаны и антрациклины после завершения
как минимум одной линии ХТ по поводу распространенного процесса.
В ходе дискуссии было также обсуждено, что эрибулин
показан пациентам вне зависимости от локализации отдаленных метастазов, за исключением метастазов в головной мозг, эффективность в отношении которых для эрибулина пока не подтверждена.
С данными о собственном опыте применения эрибулина у 20 больных в рамках клинических исследований выступил заведующий маммологическим отделением СанктПетербургского городского клинического онкологического диспансера доктор медицинских наук А.Г.Манихас.
12 пациенток получали терапию эрибулином в рамках
исследования EMBRACE, 8 больных – в рамках исследования 301. У пациенток к моменту начала лечения были отмечены метастазы как в кости, так и во внутрениие органы – печень, легкие. Медиана продолжительности терапии эрибулином в исследовании EMBRACE составила
4,2 мес; 5 и более курсов получили 9 (75%) больных. Для
больных, получавших эрибулин в рамках исследования
301, медиана продолжительности терапии составила
7 мес, более 5 курсов получили 5 (62,5%) больных, контроль над заболеванием (полный либо частичный регресс
и стабилизация заболевания 6 мес и более) зафиксирован
у 5 женщин. Нейтропения различных степеней тяжести
отмечена у 6 больных (30% от общего числа больных), периферическая нейропатия – у 4 (20%) больных, алопеция – у 3 (15%) больных. Также докладчик представил клинический случай: больная с метастазами РМЖ в отдаленных лимфатических узлах с декабря 2008 г. по настоящее
время получает монотерапию эрибулином (в качестве терапии 2-й линии). Максимальный эффект (полный регресс) лечения был достигнут после 31 цикла терапии, к
настоящему моменту больная получила 97 циклов терапии эрибулином (терапия продолжается на протяжении
6 лет в соответствии с протоколом исследования).
В дискуссии после докладов обсуждалось возможное
место эрибулина в лечении общей популяции больных
РМЖ, также экспертов интересовали возможность и перспективы комбинации эрибулина с препаратами платины
при лечении пациенток с тройным негативным фенотипом опухоли.
В ходе дискуссии профессор Л.В.Манзюк кратко привела результаты применения эрибулина в собственной клинической практике, в частности, случай частичного регресса метастазов РМЖ в печени на 50% уже после двух циклов терапии эрибулином. Были отмечены удобство эрибулина для его применения в амбулаторном режиме, управляемость побочных явлений. Во время обсуждения представленных клинических случаев экспертов интересовали
также предпочтительный профиль пациентов для терапии
эрибулином и основные побочные эффекты препарата.
После основных докладов состоялась дискуссия, во время которой специалисты обсуждали место эрибулина в терапии метастатического РМЖ, а также перспективы, открывающиеся перед специалистами в связи с изменениями показаний к применению эрибулина: в России вслед за
США и странами Европы на основании данных приведенных исследований эрибулин был одобрен для применения
у пациентов с местно-распространенным или метастатическим РМЖ, получивших ранее не менее одного режима
ХТ по поводу распространенного заболевания. Предшествующая терапия должна включать антрациклины и таксаны, в адъювантном режиме или в условиях метастатической формы заболевания, за исключением тех пациентов,
которым не могли назначаться данные препараты [3].
Профессор М.Д.Тер-Ованесов, резюмируя прослушанные доклады, еще раз подчеркнул, что в эпоху доказательной медицины, несмоненно, выбор тактики лечения должен быть основан на результатах рандомизированных исследований и препараты, достоверно увеличивающие ОВ,
следует использовать последовательно для достижения
максимально возможной продолжительности жизни пациентов. Эрибулин увеличивает ОВ у пациентов с неблагоприятным прогнозом заболевания, в том числе с тройным отрицательным или HER2-отрицательным фенотипом, а также при метастатическом поражении двух и более органов. С учетом показаний эрибулин может быть в
ближайшее время включен в перечень доступных отечественным онкологам препаратов.
Подводя итоги, сопредседатели профессор, член-корреспондент РАН В.Ф.Семиглазов и профессор, академик РАН
М.Р.Личиницер выделили следующие ключевые моменты:
• Появление эрибулина в арсенале онкологов, несомненно, является большим достижением в лечении РМЖ.
• Чем раньше начато лечение эффективными препаратами, тем больший эффект можно ожидать.
• С учетом представленных данных об эффективности
эрибулина при всех подтипах РМЖ не следует
ограничивать категорию больных, которым показан
эрибулин, лишь опухолями с тройным отрицательным или HER2-отрицательным фенотипом, а, опираясь на представленные на ASCO результаты применения эрибулина в комбинации с трастузумабом, рекомендовать его в том числе больным с HER2-положительным статусом опухоли.
По мнению экспертов, эрибулин должен занять важное
место в лечении больных метастатическим РМЖ.
Литература/References
1. Yoshida T, Ozawa Y, Kimura T et al. Eribulin mesilate suppresses experimental metastasis of breast cancer cells by reversing phenotype from
epithelial-mesenchymal transition (EMT) to mesenchymal-epithelial
transition (MET) states. Br J Cancer 2014; 110 (6): 1497–505.
2. Nabholtz JM, Thuerlimann B, Beswoda WR et al. TaxotereR (T) improves survival over mitomycin C vinblastine (MV) in patients (PTS)
with metastatic breast cancer (MBC) who have failed an anthracycline
(ANT) containing regimen: final results of a phase III randomized trial.
Proc Am Soc Clin Oncol 1998; 17: 101a.
3. Cortes J, O’Shaughnessy J, Loesch D et al. Eribulin monotherapy vs.
treatment of physician’s choice in patients with metastatic breast cancer (EMBRACE): a phase 3 open-label randomised study. Lancet 2011;
377: 914–23.
8
JOURNAL OF MODERN ONCOLOGY 2015 | VOL. 17 | NO. 1
4. Kaufman PA, Cortes J, Awada A et al. A phase III, open-label, randomized study of eribulin mesylate vs. capecitabine in patients with locally
advanced or metastatic breast cancer previously treated with anthracyclines and taxanes: subgroup analyses. J Clin Oncol 2013; 31 (suppl.;
abstr. 1049).
5. Инструкция по медицинскому применению препарата Халавен
[РУ ЛП-001782 от 24.07.2012 (с изменениями от 25.11.14 г.)]. /
Instruktsiia po meditsinskomu primeneniiu preparata Khalaven [RU
LP-001782 ot 24.07.2012 (s izmeneniiami ot 25.11.14 g.)]. [in Russian]
6. Twelves C, Cortes J, Vandat L et al. Efficacy of eribulin in women with
metastatic breast cancer: a pooled analysis of two phase 3 studies.
Breast Cancer Res Treat (2014) 148: 553–61.
современная онкология 2015 | том 17 | №1