Пенсионные деньги должны работать в Латвии Правильное

«Бизнес & Балтия» Nr. 107 (4359) от 18 июля
2012 года
Распечатано с http://arhiv.bb.lv/?p=1&i=5154&s=77&a=187229
Пенсионные деньги должны работать в Латвии
оследнее время в нед-рах министерств и разного рода комиссий зреют
планы более эффективного использования средств второго уровня
пенсионной системы в экономике нашей страны. Что это означает для
народного хозяйства, будущих пенсионеров и как развивать проект "экономика
Латвии"? Об этом рассказал председатель правления Ассоциации венчурного
капитала Латвии Эдгар Пигознис.
Беседовала Марина КИРТОВСКАЯ
Правильное название
Одно из предложений по эффективному управлению
пенсионными средствами второго уровня; увеличить
максимальную долю их вложений в фонды рискового
капитала с 5% до 10%. Не повышает ли это шанс
потери части пенсионных накоплений?
По-русски название таких фондов не переводится с
английского и звучит лучше венчурные. По-латышски их
принято называть фондами рискового капитала, что
звучит не совсем корректно.
В российской прессе их тоже частенько называют
фондами рискового капитала. Что в этом
некорректного?
Услышав или прочитав слово "риск", человек сразу
представляет большие потери. Но понятие венчурного финансирования
означает вложение в капитал компаний. Разумеется, с этим видом
инвестирования связаны определенные опасности. Однако вероятность
потерять деньги существует и при помещении средств на депозит в банк или
налички в карман.
Но не зря существует шкала рисков, и депозит находится на ее наиболее
надежном конце, а венчурный фонд на противоположном.
В случае помещения средств пенсионного фонда в фонды венчурного капитала
(ФВК) риск контролируется на двух уровнях. Первый; это сам пенсионный
управляющий, который разрабатывает свою инвестиционную стратегию. Она
определяет, куда деньги вкладываются, а куда нет. Второй; компания,
непосредственно управляющая венчурным фондом. У нее другие задачи
инвестировать средства и получить как можно больший доход. Она никак не
нацелена на то, чтобы потерять свои деньги, и поэтому выстраивает свою
стратегию управления рисками.
В реальности доля венчурных вложений в инвестиционной структуре наших
пенсионных фондов исчисляется десятой долей процента. Хотя сегодня в ФВК
разрешено направлять не более 5% средств, накапливаемых в плане второго
уровня пенсионной системы Латвии. Это не так-то и много. И если даже
потеряешь эти пять процентов, остальные 95% средств продолжают работать.
Они обеспечат, скорее всего, что обратно ты получишь как минимум 100%.
Надо быть патриотами
Однако опыт последних лет показал, что результаты второго пенсионного
уровня бывают и с минусом.
Но потери произошли не на вложениях в Латвию, не на фондах венчурного
капитала, инвестирующих в наше народное хозяйство, а на государственных
облигациях США, считающихся эталоном надежности ценных бумаг. Вот и
выходит, что мы помогаем американской экономике и еще получаем убытки.
Лучше вложили бы пенсионные деньги в Латвии. И даже если бы потеряли
столько же, сколько в США, все равно помогли бы нашей экономике.
Не уверена, что для большинства населения последний аргумент покажется
убедительным. К телу ближе своя рубаха, а не проблемы нашей экономики.
При инвестировании в Латвию пенсионные средства помогли бы создать новые
рабочие места, соответственно, было бы кому трудиться и платить налоги,
чтобы обеспечивать пенсии на первом уровне и делать отчисления на второй
уровень.
Два уровня защиты
Мировая экономика большая, Латвия маленькая. При этом пенсионные
средства мы инвестируем в наше народное хозяйство не напрямую, а через
венчурные фонды, которых не так много. Получается, что, увеличивая долю
последних с 5% до 10%, мы концентрируем средства во вложениях одного
вида, что противоречит принципу "нельзя класть все яйца в одну корзину".
Как я уже отметил, на первом уровне риск контролирует общество по
управлению средствами пенсионных планов, и оно никогда не использует весь
лимит вложения в ФВК. В свою очередь у компании, управляющей венчурным
фондом, тоже существует своя политика, которая определяет, в том числе и
максимальный и минимальный размеры инвестиций в капитал одного
предприятия. Причем эти параметры у отдельных представителей могут очень
сильно различаться. Например, среди действующих на местном рынке игроков
есть фонд, который не может вложить более 100 тыс. евро. У другого
максимальная планка установлена на уровне 3 млн. евро, а минимальная 50
тыс. евро.
С чем это связано?
Компании, в капитал которых фонды вкладываются, могут заметно различаться.
Соответственно и фонды подразделяются на разные подвиды. Например, seedфонд "посевных инвестиций" вкладывает в бизнес на самой ранней стадии его
развития. Другие ФВК ориентированы на предприятия, уже достигшие
определенного уровня и желающие перейти на качественно новый. Например,
латвийская фирма достигла потолка на местном рынке и намерена пойти
дальше на экспортные рынки.
Игроков пересчитаем на пальцах
Что из себя представляет рынок услуг венчурного капитала в Латвии?
На сегодня в рамках гос-программы с привлечением средств ЕС в активной фазе
инвестирования находятся три фонда: seed-фонд под управлением
компании Imprimatur Capital объемом 3 млн. евро и со 100-процентным
финансированием Латвийского агентства гарантий (ЛАГ); фонд рискового
капитала в сфере технологий под управлением опять же Imprimatur
Capital объемом 7 млн. евро и с 67% финансированием ЛАГ Латвийский фонд
рискового капитала под управлением компании BaltCap объемом 30 млн. евро
и с 67-процентным финансированием ЛАГ. Кроме того, действует Фонд частного
капитала AB.LV объемом 15 млн. евро, учрежденный ABLV Bank для развития
существующего бизнеса. В Латвии работают еще несколько ФВК, закрытые для
инвестиций. Они управляют уже сформированным портфелем вложений в
капитал предприятий, планируя продать свои доли до 2013 года. Среди
них Otrais Eko fonds, Invento, Zaļās gaismas investīcijas.
Принцип действия ФВК следующий: вначале он собирает даже не деньги, а
обязательства инвесторов вложить определенные суммы, затем три года
определяет, куда направить собранное, входит в капитал компании, в течение
пяти&x2013;семи лет развивает ее, в последние три года присматриваясь и
прицениваясь, как повыгоднее продать свою долю.
Хочу отдельно отметить, что в фонды венчурного капитала, которые действуют
в рамках государственной программы, встроен дополнительный механизм,
защищающий деньги частных инвесторов, в том числе пенсионных фондов.
Половина и более денег в ФВК вкладывается из фондов ЕС и государственной
поддержки. Когда приходит момент выплаты из ФВК, в первую очередь
средства получают частные инвесторы, потом наше государство и Европа и
только потом, если есть прибыль, она распределяется между всеми, и в это
число входит компания, управлявшая фондом. Получается, что простые
вкладчики такого фонда потеряют внесенные деньги, если по итогам
деятельности ФВК понесет потери в 50% и более.
Достаточно ли в Латвии венчурных фондов?
Недостаточно, как недостаточно и средств, которые они должны
аккумулировать.
Что может исправить положение?
Нужна государственная поддержка, поскольку все фонды, которые
учреждаются с ее помощью, реализуются. Частных ФВК мало, обычно они
мельче и слабее.
Но, наверное, такого не скажешь об американском инвестиционном
фонде NCH Advisor, который пришел в Латвию в начале 1990-х.
Согласен. Это редкий пример того, как большой международный фонд пришел
в Латвию. Разумеется, когда приходят игроки такого масштаба, то они
обращают внимание на сделки в 30 млн. евро. Им интересен Lattelecom и т.п., а
нам в Латвии важно развивать нашу экономику. Поэтому нужны местные
фонды, которые согласны вкладывать 300 тыс. евро, полмиллиона, миллион
евро в одну компанию.
ФВК сделает бизнес прозрачным
Но получается, что местные фонды испытывают дефицит местных частных
инвесторов?
Да, их очень мало и они небогатые, поэтому архиважна поддержка ФВК со
стороны латвийского государства и еврофондов. Нужно, чтобы таких структур
было много, тогда на рынке этих услуг возникнет здоровая конкуренция.
Например, сейчас в текущей госпрограмме один фонд, ориентированный на
маленькие инвестиции, и второй на более крупные. У них нет конкурентов,
соответственно они ведут себя более разборчиво.
Развитие местного рынка венчурного капитала важно для государства и с точки
зрения повышения качества латвийского бизнеса. Раз ФВК входит в капитал
предприятия, он заинтересован, чтобы оно работало по понятным бизнесправилам, не уклонялось от уплаты налогов (это не исключает правильного
структурирования налогов), доходы не использовались в личных интересах
(достаточно широко распространена практика, когда владелец бизнеса на
фирму записывает личный транспорт, расходы на путешествия и т.п.).
Кроме того, венчурный капитал выискивает в Латвии предприятия с высоким
потенциалом роста. Ему не будет интересна компания, которая может вырасти
в полтора-два раза. При этом один миллион евро из венчурного фонда,
вложенный в капитал предприятия, привлекает дополнительных три миллиона
евро в его развитие (партнеры, банковский кредит и т.п.). Развиваясь, компании
обычно выходят на внешние рынки и увеличивают объем латвийского экспорта,
что позитивно сказывается на внешнеторговом балансе государства.
Стратегия нужна и капиталу, и стране
Национальный план развития, план индустриализации, установка
приоритетных направлений для Латвии... Может, не нужно столько
стратегических документов, да и чиновники не самые искушенные эксперты,
чтобы оценить, где скрыта история успеха, необходимая Латвии? Может, это
лучше получится у частного капитала?
Наша ассоциация считает, что Национальный план развития нужен и важен.
У Латвии существуют свои географические, исторические и природные ресурсы,
и для их правильного использования должна быть выработана государственная
стратегия. Она призвана направлять в правильное русло активность частного
предпринимательства. Со своей стороны, мы участвует в разработке
Национального плана развития, вносим свои предложения.
Чтобы было во что вкладывать
Если можно, расскажите о них подробнее.
Во-первых, венчурный капитал очень хороший инструмент, чтобы оживить
народное хозяйство, поэтому важно увеличить его удельный вес в общем
объеме экономики. В том числе с помощью соответствующих гос-программ.
Во-вторых, чтобы привлечь деньги извне, необходимо сделать инвестиционную
среду более привлекательной (в том числе и какими-то налоговыми льготами).
В-третьих; изменить положение дел с инновационными разработками, чтобы
венчурному капиталу было, куда вкладывать в Латвии. Государству надо думать,
как в университетах и институтах развивать прикладную науку, чтобы
появлялись идеи, в которые можно было бы инвестировать. Сейчас мы видим,
как много сильных проектов приходится на область ИТ, но именно новых
инженерных идей очень мало. В этой сфере нас опережают и эстонцы, и
литовцы.
Можем состязаться и с Китаем
Согласно индустриальной политике, разработанной Министерством
экономики, к 2020 году долю промышленности в ВВП следует увеличить с
нынешних 14% до 20%, показатель продуктивности в производстве поднять на
40%, объемы выпуска промпродукции нарастить на 60%. Но, может,
правильнее смириться с тем, что наша маленькая экономика ориентирована
на предоставление услуг, и способствовать развитию этой сферы? Она уже
доказала, что конкурентоспособна и может создавать повышенную
добавленную стоимость.
Согласен, что в сфере услуг зачастую создается повышенная добавленная
стоимость. Однако и промышленность следует развивать, в том числе и для
диверсификации рисков в экономике Латвии. Пока же доля промышленности в
общем объеме ВВП у нас очень низка.
Кроме того, услугу экспортировать намного труднее, чем товары. Да и в
регионах имеются условия, скорее, для развития производства, чем экспортно
ориентированных услуг. Последние больше концентрируются в крупных
городах. Например, тот же складской и транспортный сервис требуют крупных
транзитных путей. А небольшой заводик вполне может разместиться в
маленьком городке. Это поможет поддержать жизнь в регионах.
Развитию небольшого экспортного производства в регионах Латвии
способствуют и мировые тенденции. Цены производителей в Китае растут. Это
заставляет их европейских парт-неров искать альтернативные варианты. Если в
выпуске больших объемов деталей и комплектующих латвийская компания не
может быть серьезным конкурентом для Китая, то размещение в Кулдиге или
Лудзе заказов на малые партии, но с жесткими требованиями к точным срокам
поставок, это уже реальность. В качестве примера могу привести голландскую
компанию Brabantia, которая имеет крупный завод в Китае, но при этом
разместила под Талсы производство хозяйственных товаров для дома.
Идея финансового центра жива
Развитие регионов; дело нужное. Но о повышенной добавленной стоимости
зачас-тую здесь речи не идет.
Разумеется, услуга, если она ориентирована на экспорт, несет в себе более
высокую добавленную стоимость. На прошлой неделе на заседании нашей
ассоциации обсуждалась идея развития Риги как финансового центра.
Несомненно, латвийская банковская система, несмотря на все неудачи
последнего времени, продолжает успешно развиваться. Однако пока в Риге
нерезидентам предлагают только базовые банковские продукты и услуги.
Можно активнее развивать услуги торгового финансирования, услуги
страхования на тех внешних рынках, где уже присутствуют наши банки. На мой
взгляд, это очень перспективно. Рига же идеальное место для развития таких
услуг, чему способствуют транспортная инфраструктура, географическое
положение и многое другое.