1 КЕН СКУЛЛАНД ПРИКЛЮЧЕНИЯ ДЖОНАТАНА ГУЛЛИБЛА

КЕН СКУЛЛАНД
ПРИКЛЮЧЕНИЯ
ДЖОНАТАНА ГУЛЛИБЛА
ОДИССЕЯ ПО СВОБОДНОМУ РЫНКУ
Перевод с англ. Т. Даниловой
© Издательство Социум, 2006
Глава 1. Буря
Давным-давно, когда залитый солнцем приморский городок еще не
заселили кинозвезды и их роскошные автомобили, жил паренек по
имени Джонатан Гуллибл. Все считали его самым обыкновенным молодым человеком, и только родители знали, что он умен, силен и крепок
— весь, от взъерошенной макушки песочного цвета и до огромных ножищ. Родители Джонатана усердно трудились в своей крохотной москательной лавке на главной улице городка, приютившего еще одного
трудягу — целый рыболовный флот. Трудолюбивые жители городка
были разные, — хорошие и плохие, — но, в общем, ничем не примечательные мужчины и женщины.
Если Джонатан был свободен от родительских поручений и не работал
в лавке, он выходил в море на своей грубо сколоченной лодке, и искал приключений. Если в юные годы не покидать родного города, то
жизнь кому хочешь покажется скучной. Вот и Джонатан считал именно
так: жизнь — это скучно, а у людей нет никакого воображения. Совершая свои короткие плавания по каналу, отделяющему гавань от
моря, он представлял, как увидит незнакомый корабль. Или огромную
рыбу. Или что наткнется на пиратов, его возьмут в плен и увезут за
собой за семь морей, на край света. Или капитан китобойного судна,
выслеживающего добычу, возьмет его, Джонатана, на борт и позволит
1
присоединиться к охотникам. Но большинство прогулок завершалось
тем, что от голода у него подводило живот, а в горле першило от жажды, и все думы, что вертелись в голове, вытесняла единственная
мысль: про ужин.
В один из прекрасных весенних дней воздух был свеж, как высохшее
на солнце белье, а море так манило Джонатана, что из головы у него
вылетели все мысли, кроме одной: поскорей собрать еду и уложить в
лодку рыболовецкие снасти, да отправиться в путешествие вдоль берега. Так он и сделал. Проплывая мимо скалы с маяком, он чувствовал
себя свободным, как кондор 1 , парящий над прибрежными горами. Но,
развернув лодку кормой к ветру, он не заметил темных грозовых туч,
что собрались на горизонте.
Джонатан совсем недавно осмелился выходить из гавани в открытое
море, и каждый выход прибавлял ему уверенности в себе. Теперь ветер крепчал, но Джонатан не обращал на это внимания, пока… пока не
стало поздно. Вскоре пришлось вступить в отчаянную схватку со снастями, а шторм все набирал силу. Лодчонку швыряло по волнам, как
пробку. Джонатан попытался бороться с ураганными порывами ветра,
но все было бесполезно, и в надежде, что лодка не перевернется, он
бросился на дощатое дно, ухватившись руками за борта. День смешался с ночью. Вокруг творилось настоящее светопреставление.
Наконец буря утихла. Мачта сломалась, паруса порвались, и лодка
накренилась на правый борт. Море было спокойно, но со всех сторон
Джонатана обступил непроглядный туман, поглотивший небо и воду.
Так он скитался несколько дней. Пища была съедена, вода — выпита,
и оставалось лишь смачивать губы росой, которая скапливалась на
клочьях парусов. Когда туман наконец рассеялся, вдали показался
силуэт острова. Приблизившись к нему, Джонатан различил незнакомые очертания гор, вздымавшихся от песчаных пляжей, и крутые обрывы, покрытые богатой растительностью.
1
Кондор — самая большая из летающих птиц Северной Америки.
2
Волны вынесли лодку на небольшой риф. Джонатан покинул лодку и
поплыл к берегу. Он быстро нашел несколько спелых плодов гуайявы
и с жадностью съел их. Нарвал бананов и других чудесных фруктов,
которые изобильно росли во влажной жаре джунглей, подступавших к
узкой полосе пляжа. Потом присел отдохнуть. Джонатан почувствовал
одиночество… и радость при мысли, что он жив. Неожиданная встреча
с приключением взволновала его и он задумал как можно больше разведать этот странный остров. Набравшись сил, он встал и пошел вдоль
белой полосы песчаного пляжа.
— Что за люди живут здесь, — думал Джонатан, — и как они ко мне
отнесутся? Похожи они на меня, или нет? Но куда бы меня ни занесло,
это, по крайней мере, не скучно!
Пояснения
Вначале я думал, что Джонатан станет героем то ли «Путешествия
Гулливера», то ли «Маленького принца».
То ли по случайности, то ли в результате работы подсознания первые
буквы имени моего героя, то есть Дж. Г., совпадают с инициалами
Джона Галта, героя романа Айн Рэнд «Атлант расправил плечи», —
книги, известной вызовом многим предположениям общества относительно этики, силы, экономики и надлежащей роли правительства.
«Маленький принц» Антуана де Сент-Экзюпери — загадочная сказка о
принце, живущем в одиночестве на планете, независимо мыслящем и
обладающем воображением и чувствительностью. Фильм, снятый о
жизни Антуана де Сент-Экзюпери, представляет его в основном как
безрассудно смелого летчика во времена Второй мировой войны.
3
Глава 2. Смутьян
Несколько часов Джонатан пробирался сквозь густую растительность
в направлении небольшого холма за пляжем. Вдруг он услышал женский крик. Он остановился и, наклонив голову на бок, прислушался,
пытаясь определить, откуда исходил этот звук. Еще один душераздирающий призыв о помощи раздался где-то впереди. Прорываясь через
заросли веток и сплетения лиан, Джонатан бросился на крик. Вскоре
из джунглей он выбрался на тропинку.
Тропинка сделала крутой поворот. Джонатан бросился за поворот
вдруг наткнулся на здоровяка.
— С дороги, болван! — и здоровяк отбросил его в сторону так же легко, как мальчишка бросает мяч.
Джонатан упал. Ошеломленный, он увидел двоих мужчин, которые
волокли по тропинке молодую женщину, которая отчаянно звала на
помощь. Когда Джонатан перевел дыхание, троица уже исчезла за поворотом. Сообразив, что в одиночку он ничем не поможет жертве,
Джонатан побежал вслед за ними. Не может быть, чтобы никто не
пришел ему на помощь!
Наконец тропинка вывела его на поляну. Здесь стояло огромное дерево, окруженное толпой людей. Люди лупили по дереву дубинками, а
один наблюдал, как работают остальные. Подбежав к нему, Джонатан
схватил его за руку.
— Сэр, помогите! Пожалуйста! — Задыхаясь, проговорил он. — Там
двое схватили женщину, ей нужно помочь!
— Не волнуйся, — угрюмо отмахнулся тот. — Она арестована. Забудь
ее и двигай дальше, а нам пора за работу.
4
— Арестована? — Спросил Джонатан, едва отдышавшись. — Она вроде
бы непохожа на… э-э-э… преступницу. — К тому же если это преступница, подумал он, то зачем бы ей звать на помощь? — Простите, эр, а
в чем она провинилась?
— Чего? — Разозлился смотритель. — Ну, если хочешь знать, она грозила оставить всех нас без работы!
— Грозила отнять у людей работу? Это как же? — спросил Джонатан.
Смотритель взглянул на надоедливого невежду сверху вниз и повел
его к дереву. Рабочие все еще били палками по его стволу. Приосанившись, смотритель сказал:
— Видишь? Мы заготавливаем лес. Валим деревья вот этими дубинками. Порой сто человек, работая круглые сутки, валят большое дерево
меньше чем за месяц. — Он облизнулся и аккуратно стряхнул пылинку
с рукава красиво сшитой куртки. — А эта женщина, эта Дробо явилась
сегодня утром на работу, привязав к своей дубинке кусок металла! И
свалила дерево меньше чем за час — в одиночку! Ты только подумай!
Это страшная угроза нашим рабочим традициям, и этого терпеть нельзя! Нужно остановить ее!
От удивления глаза Джонатана стали круглыми, как плошки. Женщину
наказали за изобретение! Дома, там, откуда он приплыл, все пользовались пилами и топорами, чтобы срубить дерево. Именно так он сам
раздобыл дерево для своей лодки.
— Но ее изобретение, — воскликнул Джонатан, — позволит всем рубить деревья, даже самым слабым! Так быстрее и дешевле, и у вас
будет больше древесины для чего угодно!
— О чем ты болтаешь? — Нахмурился тот. — Кому понравятся такие
затеи? Этот благородный труд нельзя доверять всяким слабакам, которые являются со всякими новыми мыслишками.
— Но, сэр, — возразил Джонатан, стараясь не обидеть смотрителя, — у
ваших добрых дровосеков отличные руки и головы. Они могли бы тра5
тить время, которое останется от рубки деревьев, чтобы делать чтонибудь другое. Столы, например, шкафы или лодки. Или даже дома!
— Слушай, ты, — в голосе смотрителя зазвучала угроза, — цель труда
— всегда иметь постоянную работу, а не для каких-то там новых товаров! —Теперь его голос стал просто противным. — Ты говоришь, как
смутьян! Все, кто поддерживает эту чертову бабу, смутьяны! Ты откуда
взялся?
— Я даже не знаком с мисс Дробо, — встревожился Джонатан, — и я
не хотел навредить вам, сэр. Уверен, что вы правы. Ну, мне пора.
И с этими словами он повернул обратно и заспешил по тропинке. Первая встреча с жителями острова очень встревожила его.
Вопросы
• Какова цель труда?
• Хороши или плохи новшества, сберегающие труд?
• Почему?
• Кого они затрагивают?
• Как не допустить введения новшеств? Приведите примеры таких поступков.
• Хорошо или плохо, когда люди занимаются то одним трудом, то другим?
• Этично или нет использовать принуждение?
Комментарий
Одна из самых больших экономических иллюзий — убеждение в том,
что использование машин в конечном счете создает безработицу.
Генри Хэзлитт
6
Один из мифов о производительности состоит в том, что трудосберегающие машины, компьютеры и роботы несут безработицу и нищету.
Это объяснение кажется очевидным и правдоподобным лишь оттого,
что мы видим потерю рабочих мест, и не видим появления тех рабочих
мест, которые созданы этими новшествами. Без машин, то есть без абсолютной свободы вводить новшества и зарабатывать прибыль, не было бы прогресса. Представьте, как мы жили бы, не будь изобретено
колесо — или топор, как в предыдущей главе.
Причина этой путаницы насчет трудосберегающей автоматики в том,
что когда продукт Икс начинают производить машины, рабочих требуется немного.
Люди при этом забывают, что деньги, сэкономленные на заработной
плате излишних рабочих, тратят потребители — тратят, чтобы купить
продукт Икс, Игрек или Зет за меньшую цену. У рабочих, которых учат
трудиться на новых машинах, и у изготовителей этих новых машин
растут доходы, на которые они могут купить больше продуктов по более низким ценам.
Вначале в определенных секторах может быть временная безработица,
до тех пор, пока потребители, производители и рабочие не приспособятся к новому спросу.
В конечном счете в еще большем диапазоне профессий, которые требуют разнообразных дарований, трудится еще больше рабочих.
Некоторых огорчают такие перемены, но перемены — цена движения
вперед, к более высокому уровню жизни.
Единственный способ замедлить это движение почти до полной остановки (потому что оно никогда не останавливается) — обратиться к
правительству и потребовать законов, запрещающих использование
новых инструментов и прочих новшеств.
7
Пояснения
Как мы перешли от дров к углю, от угля к нефти, от нефти к природному газу? И, Господи мой Боже, как нам это удалось без Федерального агентства по энергетике?
Милтон Фридман, 1978
Предмет патентов — интересная тема для обсуждения. Дэниел Дробо,
разработчик множества занимательных устройств, от машинки для
сортировки монет до часов с маятником, которым управляет магнит,
объявил, что изобрел первый телефон за десять лет до Александра
Грэхема Белла. Некоторые утверждают, что патентная пошлина была
слишком высока, чтобы Дробо смог уплатить ее из своих скудных доходов. Белл, однако, запатентовал телефонное устройство и таким образом воспрепятствовал Дэниелу Дробо (и еще шестьюстам изобретателям) использовать похожие устройства под угрозой судебного процесса по обвинению в нарушении патента. Независимо от того, был ли
Белл с самого начала единственным изобретателем телефона, он был
настоящим ученым, как и Джордж Селден, о котором пойдет речь в
последующей главе этой книги.
Ссылки и цитаты
Американский предприниматель Ричард Б. Макензи сказал: «Создать
рабочие места легко — просто объяви машины вне закона. Если здоровье экономики государства измеряется числом рабочих мест, которые имеют его граждане, то у Китая сильнейшая в мире экономика».
Статьи по этой теме и связанным с нею темам см. на сайте Института
Катона http://www.cato.org/research..
8
Глава 3. Общее или ничье?
Тропка, что вилась сквозь чащу, стала немного шире. Полуденное
солнце грело жарко, и тут Джонатан увидел небольшое озеро. Он наклонился к воде, думая немного попить и освежиться, но услышал
чей-то голос:
— На своем месте я бы этого не делал.
Джонатан оглянулся и увидел старого рыбака. Тот стоял поодаль на
коленях и чистил несколько маленьких рыбок.
— Как улов? — вежливо спросил Джонатан.
Не глядя на него, старик пробурчал:
— Не-а. Сегодня поймал только этих вот пескариков.
Он чистил рыбок и бросал их на горячую сковороду, стоявшую на костре. Рыбки шипели на сковороде и издавали восхитительный запах.
Джонатан заметил и большого полосатого кота, подъедавшего рыбьи
внутренности.
Джонатан считал себя опытным рыбаком. Он спросил:
— А какая наживка?
Старик задумчиво взглянул на него.
— Правильная, сынок. Правильная наживка. Я, считай, выловил все
лучшее, что было в этом озере.
Сообразив, что старику не хочется разговаривать, Джонатан решил,
что узнает больше, если просто постоит рядом. Наконец рыбак пригласил его присесть к костру и предложил поделиться оставшимися рыбой
и хлебом. Голодный Джонатан с жадностью набросился на еду, чувствуя себя виноватым оттого, что съел половину скудного рыбацкого
9
обеда. После трапезы, подумал он, старик разговорится. Так и случилось.
— Давным-давно тут водились большие рыбы, — печально сказал старик. — Но их всех выловили. Осталась только эта мелочь.
— Но маленькие рыбешки подрастут, правда? — Спросил Джонатан,
глядя на густые камыши, что росли на прибрежном мелководье. Там
могло быть много рыбы.
— Нет. Мелочь вылавливают прежде чем она подрастет. Да и потом
мусор — на том берегу в озеро бросают мусор. Видишь пену, вон там?
Джонатан растерялся.
— Отчего кто-то ловит вашу рыбу и пачкает ваше озеро?
— Да нет же. Это не мое озеро. Оно принадлежит всем. Леса и реки
тоже принадлежат всем.
— И рыба тоже принадлежит всем… — Джонатан помолчал. — И мне
тоже?
Юноша обрадовался, и уже почти не чувствовал неловкости за то, что
пообедал за чужой счет.
— Не совсем, — возразил рыбак. — То, что принадлежит всем, на самом деле не принадлежит никому — и рыба тоже, пока не попалась
мне на крючок. Тогда она будет моя.
— Не понимаю, — проговорил сбитый с толку Джонатан, и пробормотал себе под нос, — рыба принадлежит всем, и это значит, что она ничья, пока не попалась на ваш крючок. Получается, что она ваша? Но
вы сделали что-нибудь, чтобы сберечь ее и помочь ей подрасти?
— Ничего я не делал, — фыркнул старик. — С чего бы мне этим заниматься, если любой придет и выловит ее? Да если кто-нибудь начнет
ловить мою рыбу и сбрасывать мусор в озеро, мои труды пойдут прахом! — И он печально добавил: — Вообще-то я хотел бы иметь свое
озеро. Тогда, уж будь уверен, рыба жила бы здесь как в раю. Я бы
10
ухаживал за озером, как пастух за стадом. Вырастил бы самую крупную и жирную рыбу, и уж точно бы защитил ее от воров и грязи. Уж
это точно!
— А кто сейчас присматривает за озером? — перебил его Джонатан.
Старик нахмурился.
— Озером управляет Совет правителей. Правителей выбирают в совет
раз в четыре года. Потом Совет назначает управляющего и платит ему
из налогов, что я плачу. Предполагается. Что этот рыбный управляющий следит, чтобы не ловили слишком много рыбы и не бросали в
озеро слишком много мусора. А самое смешное то, что друзьям правителей позволено ловить сколько угодно рыбы и бросать в озеро сколько угодно мусора.
Они сидели и смотрели, как серебристая вода покрывается рябью от
налетевшего ветра. Джонатан увидел, что рыжий кот подошел к его
тарелке и принюхался. На тарелке валялась рыбья голова, и Джонатан
бросил ее коту, а тот ловко поймал ее когтистой лапой. Кот был поджар, одноглаз, а одно из его ушей было надорвано в одной из прежних битв.
Джонатан поразмыслил нам рассказом рыбака и спросил:
— А за озером хорошо присматривают?
— Сам видишь, — проворчал рыбак, — ты только посмотри на этих рыбок-недомерков. Они вроде бы становятся меньше всякий раз, как
растет заработок управляющего.
Вопросы
Лучше быть нищим рыбаком, чем пытаться овладеть искусством управления людьми.
Дантон
11
• Как люди относятся к тому, что принадлежит всем?
• Кто в действительности владеет и озером, и рыбой?
• Если бы озеро принадлежало рыбаку, стал бы он сбрасывать в него
мусор?
• Кому выгодна общественная собственность?
• Какова этическая сторона вопроса?
Комментарий
О том, что общее для многих, заботятся мало. Для человека куда важнее то, чем владеет он сам, чем то, чем он владеет совместно с другими.
Аристотель
В этой главе мы рассматриваем понятие общественной собственности.
Общественная собственность — это собственность, которой распоряжаются власти и государство. Предполагается, что такой собственностью управляют для общей выгоды и для выгоды каждого члена общества.
Если выгоду извлекает каждый, и если каждый чувствует себя в ответе
за собственность — это хорошо. Однако зачастую пользы не получает
никто. Так бывает, если каждый желает опередить других и отхватить
от собственности столько, сколько сумеет. Получается, что плоды срывают раньше, чем они созреют. Это одно. Другая часть проблемы состоит в том, что никто не чувствует ответственности за последствия.
Правительства всего мира внесли вклад с загрязнение окружающей
среды, владея и правя обширными землями, огромными водными пространствами и протяженными береговыми областями. Государственная
собственность означает ничейную собственность, и поэтому ни у кого
нет причины охранять все эти ресурсы.
12
Вот отчего этого люди с особыми интересами покровительствуют политическим деятелям и в обмен на это приобретают выгоду, эксплуатируя «общественные» ресурсы.
Земля. — К общественной собственности относятся как к ничейной.
Вот отчего люди склонны мусорить на общественной, а не на своей
собственной лужайке. Этим объясняется и то, отчего плоды общественных благ рвут раньше, чем они созреют. Путешествуя самолетом,
любой сможет увидеть разницу между высокой производительностью
земель, находящихся в частной собственности, и истоптанными пастбищами и запущенными землями «общественных владений».
Флора и фауна. — Общее — значит, ничье. Вот почему находящимся
в частной собственности коровам и садовым растениям не грозит вымирание. Но эта угроза нависает над «общественными» бизонами и
над растительными видами с узкими ареалами обитания.
Загрязнение окружающей среды. — Именно правительства отвечают за ужасающие примеры загрязнения и разрушения государственной собственности, в том числе воздуха и вод. Доказано, что загрязнение, как правило, гораздо больше в областях, населенных людьми с
низкими доходами и с меньшим политическим влиянием. Суды и контролирующие органы зачастую приводят рациональные объяснения
такого поведения и оправдывают его.
Пояснения
Не было человека, который бы правил другими для их же блага.
Джордж Д. Эррон
В странах коммунистического режима, где правительства контролировали все, наблюдается высочайшая в мире степень загрязнения окружающей среды и почти полное пренебрежение здоровьем граждан.
13
Даже в «демократических» странах правительственный контроль за
загрязнением среды терпит провал. В Америке воды загрязнены от
стоков, за которые отвечают местные власти, куда больше, чем от
промышленных стоков.
Государственные контроль за загрязнением и защита окружающей
среды означают для налогоплательщика гигантские ненужные затраты. Их можно было бы избежать, если относиться с бóльшим уважением к частной собственности и к личной ответственности. Некоторых
успехов в это деле можно достичь следующими способами:
• признать за коренными народами право на собственность и освобождение от долгов или приватизации другой государственной собственности;
• возложить на людей личную ответственность за ущерб чужой жизни
и собственности, наносимый всеми формами нарушения границ, в
том числе и путем загрязнения;
• отменить субсидии и правительственные привилегии для поддерживаемых компаний или групп; разрешить людям вести переговоры о
взаимном согласовании компенсации за возможный ущерб.
Ссылки и рекомендации
☺ Кого ты кинешься защищать, увидев, как раненое животное жрет
раненое растение?
В книге Мэри Руарт «Исцеление нашего мира» 2 есть глава под названием «Разрушение окружающей среды». В ней показано, что на практике мы защитим окружающую среду более надежно, если поступимся
для этого частью прибыли. В Интернете эту книгу можно найти по адресу http://www.ruwart.com/Pages/Healing.
2
Mary Ruwart, Healing Our World.
14
Другой отличный источник — «Букварь свободы» 3 Алана Барриса.
«Рынок свобод» 4 Линды и Морриса Тэннихиллов — еще один источник
практической альтернативной мысли.
Много материалов по регулированию окружающей среды вы найдете
на сайте Института Катона http://www.cato.org/research.
Отличный сайт, который показывает, что свободный рынок и права
собственности находятся в гармонии с окружающей средой, находится
по адресу http://www.newenvironmentalism.org. Этот сайт принадлежит
Фонду Разума. А вот еще одна любопытнейшая книга, повествующая о
состоянии окружающей среды во всем мире: ее написал Бьерн Ломборг и она называется «Скептический поборник окружающей среды» 5 .
3
4
5
Alan Burris, A Liberty Primer.
Linda and Morris Tannehill, The Market for Liberty.
Bjorn Lomborg, The Sceptical Environmentalist.
15
Глава 4. Продовольственная полиция
Тропа, по которой шел Джонатан, вскоре привела его к проселку, а тот
— к дороге, посыпанной щебнем. Джонатан походил мимо обширных
пастбищ, мимо полей тучной пшеницы, мимо фруктовых садов. Глядя
на все эти съедобные вещи, он понял, насколько скуден был его обед,
и свернул на тропинку, ведущую к аккуратному беленому фермерскому домику в надежде встретить его обитателей и, возможно, поесть.
На крыльце дома он увидел молодую женщину с маленьким мальчиком, которые рыдали, обнявшись.
— Простите, — спросил Джонатан, чувствуя себя неловко, — что случилось?
Женщина взглянула на него глазами, полными слез.
— Это все мой муж! Да, мой муж, — всхлипнула она. — Я так и знала,
чем это закончится. Его арестовала продовольственная полиция!
— Прискорбно слышать это, мэм. Как вы сказали — продовольственная
полиция? — спросил Джонатан, погладив темные волосы ребенка. —
За что же его арестовали?
Женщина стиснула зубы, борясь с рыданиями, и с горечью произнесла:
— Его преступление в том, что он производит слишком много еды!
Джонатан остолбенел. До чего странный этот остров!
— Разве большой урожай — это преступление?
— В прошлом году продовольственная полиция издала указ, где было
сказано, сколько нам дозволяется вырастить и продать. Они говорят,
что слишком низкие цены на ему навредят другим фермерам. — Она
прикусила губу, а потом взорвалась, — Да мой муж лучше всех фермеров, вместе взятых!
16
Вдруг позади
раздался грубый хохот. С дороги к дому направлялся
какой-то громила.
— Ха! — Усмехнулся он. — Слушай, лучший фермер тот, кто эту ферму
и получит. Верно? — Он посмотрел на женщину с ребенком, взмахнул
рукой и скомандовал, — А сейчас собирай вещички и проваливай! Совет правителей отдал эту землю мне!
Он схватил лежащую на ступеньках игрушечную собачку и пихнул ее в
руки Джонатана.
— Можешь помочь ей, парень. И топайте отсюда, теперь это все мое.
Женщина встала, и ее глаза сверкнули яростью.
— Да тебе и не светит стать таким замечательным фермером, как мой
муж!
— Об этом мы еще поговорим, — грубо засмеялся мужчина, — а, ну да,
продукты у него были расчудесные. И он гениально соображал, что
вырастить, чтобы угодить покупателям. Вот это мужик! Вот только от
забыл, что цены и объем урожая устанавливает Совет правителей, а
продовольственная полиция наказывает нарушителей.
— Ты, неумеха! — вскрикнула женщина. — Ты ничего не смыслишь в
фермерском хозяйстве! Ты зря тратишь добрый навоз, сеешь все, что
хорошо растет и чего никто не хочет покупать. Ты засеваешь речную
пойму и суглинки, и тебе плевать, если ничего не вырастет. Ты просто
получаешь плату от Совета правителей за свою гниль. Они тебе всегда
платят за уничтожение настоящего урожая!
— Выходит, — воскликнул Джонатан, — быть хорошим фермером невыгодно?
— Хороший фермер всем мешает, — ответила женщина. — Мой муж не
похож на эту жабу. Он отказался ублажать правителей и попробовал
вырастить отличный урожай, чтобы продать его по честной цене.
Столкнув с крыльца женщину и ребенка, грубиян рявкнул:
17
— Хватит! Он отказался выполнять годовые квоты. Сопротивлялся
продовольственной полиции — убирайся вон. И прочь с моей земли!
Джонатан помог женщине нести пожитки. Женщина с малышом медленно пошли прочь от дома, который уже им не принадлежал. Там, где
дорога делала поворот, она остановилась, чтобы в последний раз
взглянуть на домик и амбар.
— Что же с вами теперь будет? — спросил Джонатан.
Женщина вздохнула.
— Я не смогу покупать еду по нынешним высоким ценам. К счастью, у
нас есть родные и друзья, которые не откажут в помощи. Иначе мне
пришлось бы умолять Совет правителей позаботиться о нас с Дэйви.
Ведь им это так нравится, — горько проговорила она. — Она взяла
мальчика за руку, подхватила большой узел и сказала: — Пошли, Дэйви.
Джонатан снова схватился за живот — теперь уже не от голода, а от
слабости.
Вопросы
Продукты и продукция принадлежат производителям. Несправедливо
закабалять производителей, отнимая у них то, что они произвели своим трудом.
Алан Баррис, «Букварь свободы»
•
Зачем некоторым фермерам платят за то, чтобы те не выращивали
урожай?
•
Как это влияет на цены и доступность продуктов для потребителей?
•
Как все это затрагивает бедных?
18
•
Род какой зависимости при этом растет?
•
Какую пользу правительству приносит такая политика?
•
Известны ли вам примеры такой политики?
•
Для чего существуют ввозные пошлины на продовольствие?
•
Расскажите об этических аспектах использования принуждения.
Комментарий
В 1982 году американские налогоплательщики потратили на покупку
продуктов, произведенных американскими молочниками, — почти всего порошкового молока, всего сыра и всего масла, — 2,3 млрд. долларов.
Джоанна Нейман, 1983
Во многих странах эффективные фермеры, которые выращивают
слишком большие урожаи или продают продовольствие по слишком
низкой цене, могут быть оштрафованы и даже посажены в тюрьму.
Такое вмешательство правительства в экономику — нарушение прав
личности. Оно наносит вред потребителям и в практическом, и в гуманитарном смыслах.
Люди бедны не оттого, что некоторые фермеры производят слишком
много. Высокая производительность снижает цены и выгодна всем, в
том числе и бедным. Но вместо этого людей делают беднее, связывая
руки эффективным фермерам. Такое вмешательство происходит через
правительственные контрольные органы, тарифы и субсидии. Даже
эффективные фермеры теряют стимул к производству. Предоставление субсидий ведет к тому, что они будут предоставляться и дальше.
Для их отмены политическому деятелю нужна необыкновенная смелость.
19
Без правительственного вмешательства один лишь потребительский
спрос посредством цен, которые согласны платить потребители,
управляет тем, что и сколько производить.
Пояснения
У фермера спрашивают: «Каковы, на ваш взгляд, проблемы сельского
хозяйства?» — Он отвечает: «Ну, когда мы говорим, что можем обработать 60 акров, мы имеем в виду урожай, а не правительственные
субсидии».
Журнал Economist однажды сообщил, что в США фермерам платят за
то, чтобы те изымали из сельскохозяйственного производства треть
пахотных земель. Это примерно 65 миллионов акров, то есть примерно
площадь Великобритании.
В настоящее время американским фермерам все еще платят за уничтожение урожая сахарной свеклы, слив и клюквы. Этих сведений вовсе не скрывают. Но на первых страницах газет печатаются сообщения
об ураганах и об ущербе от града, но сообщения о гораздо большем
ущербе от уничтожения урожаев правительственными органами прячутся на последних страницах. Большинство людей принимает это,
предполагая, что правительство поступает так с самыми лучшими намерениями и во благо граждан. Политика Японии и Европы намного
жестче: там делают все для того, чтобы сельскохозяйственным продуктам, произведенным внутри страны, не угрожала конкуренция со
стороны дешевого импорта. Все это наносит ущерб потребителю.
20
Ссылки и рекомендации
Дэвид Фридман, «Механизм свободы»; Генри Хэзлитт, «Экономика за
один урок»; Алан Баррис, «Букварь свободы» — все это полезные книги 6 .
Есть множество книг и статей, повествующих о нелепостях сельскохозяйственной политики. Среди них примечательна книга Джеймса Боварда «Конец фермы» 7 , которая содержит шокирующее исследование
обмана, мошенничества и коррупции в сельскохозяйственной политике.
В главе «Разрушение окружающей среды» книги Мэри Руарт «Исцеление нашего мира» рассказывается о том, как субсидии воздействуют
на дикую природу, воду и обычаи фермеров.
6
David Friedman, The Machinery of Freedom; Henry Hazlitt, Economics in One Lesson; Alan Burris, А Liberty Primer.
7
James Bovard, The Farm Fiasco.
21
Глава 5. Свечи и шубы
Джонатан прошел пару миль, провожая отчаявшуюся женщину и мальчика к их родным. Они тепло благодарили его и пригласили остановиться у них. Но юноша с первого взгляда понял, что маленький дом
слишком тесен. Он извинился и продолжил странствие.
Дорога привела его к реке, через которую был перекинут мост, ведущий к окруженному стеной городку. Узенький мост был разделен на
два прохода. По одну сторону моста висел знак в форме руки, указующей на город, и табличка: ВХОД В ГЛУП-СИТИ, ОСТРОВ ДРЯННИ. С
другой стороны был другой знак: НЕ ВХОДИТЬ! ВЫХОД.
Но это было не самое странное. Чтобы войти в город, следовало взять
штурмом полосу препятствий. Со стороны ВХОД мост был завален грудами острых камней и огромных валунов. Одни путешественники носили свои пожитки по частям, или пускали их по реке, чтобы не тащить через препятствие. Другие, и особенно старики, просто поворачивали назад. Джонатан углядел знакомого рыжего полосатого кота с
рваным ухом, который рвал лапами узелок, оставленный каким-то немощным путником. Он увидел, как кот тащит из разорванного узелка
кусок сушеного мяса.
Сторона моста с табличкой ВЫХОД отличалась пустотой и безлюдьем.
Преград здесь не было. Торговцам, выносящим города товары, никто
не препятствовал. Джонатан изумился:
— Отчего они мешают попасть внутрь, но уходить позволяют легко и
свободно?
Он стал карабкаться туда, где значилось ВХОД, скользя по неровным
камням и взбираясь на валуны. Наконец от достиг массивных деревянных ворот в высокой городской стене, которые были широко открыты,
приглашая войти в город. В ворота проходили и те, кто ехал верхом, и
22
те, кто тащил разные ящики и связки, и все виды фургонов. Джонатан
расправил плечи, отряхнул пыль с рубашки и штанов, и прошел в ворота. Позади него крался кот.
За воротами стоял стол, заваленный крохотными яркими медальками.
За ним сидела дама, в руках у которой был длинный исписанный свиток пергамента.
— Будьте любезны, — дама широко улыбнулась и приколола на грудь
Джонатана медальку, — подпишите наше прошение!
— Ну, не знаю, — пробормотал Джонатан, — а вы подскажете мне дорогу в центр города?
Женщина взглянула на него с подозрением.
— Вы не знакомы с городом?
Джонатан заметил холодок в ее голосе, и заколебался, но тут же нашелся.
— А где расписаться на прошении?
Дама снова заулыбалась.
— Напишите свою фамилию вот тут, внизу. Этим вы поможете многим.
Джонатан пожал плечами и взял ручку. Ему было жаль женщину, в
такой солнечный денек укутанную теплой одеждой и обливавшуюся
потом.
— А что это за прошение? — Спросил он.
Дама сложила руки на груди, как если бы стояла на сцене и готовилась петь соло.
— Это прошение в защиту рабочих мест и производства. Вы, конечно,
поддержите нас, не так ли? — Взмолилась она.
— Конечно, — ответил Джонатан, припомнив молодую женщину, арестованную за то, что она создала угрозу для дровосеков. Он совершенно не желал быть обвиненным в равнодушии к проблемам занято23
сти. — А кому оно поможет? — Спросил он, расписываясь неразборчиво, чтобы его имя никто не смог прочесть.
— Совет правителей защищает местную промышленность и рабочие
места от товаров, которые ввозят в город. Видите ли, мы добились успеха с мостом, но работы еще много. Правители обещали, что если я
соберу нужное число подписей, они запретят заграничные товары, которые подрывают нашу промышленность.
— А чем вы занимаетесь? — спросил Джонатан.
Дама гордо заявила:
— Я представляю изготовителей свечей и шуб. Это прошение призывает к запрещению солнца!
— Солнца? — Изумился Джонатан. — Как это… эээ… а зачем запрещать
солнце?
Дама уставилась на Джонатана и попыталась объяснить:
— Я понимаю, что это звучит немного странно, но разве вы не видите,
что солнце наносит ущерб производителям шуб и свечей? Их не покупают, когда тепло и светло! Разумеется, вы знаете, что солнце —
очень дешевый заграничный источник света и тепла. И больше этого
терпеть нельзя!
— Но ведь солнечные свет и тепло бесплатны, — возразил Джонатан.
Женщина сделала страдальческое лицо.
— В том-то и дело! — Схватив карандаш и блокнотик, она начала набрасывать какие-то значки. — По моим подсчетам, низкая цена и высокая доступность таких заграничных ресурсов в тех отраслях, которые я представляю, сокращают потенциальную занятость и зарплаты
самое меньшее на пятьдесят процентов! В этой ситуации помогло бы
увеличение налога на окна, или, скажем, их полный запрет.
Джонатан отложил прошение.
24
— Но если люди станут платить за свет и тепло, у них будет меньше
денег на остальное — на мясо, или на молоко, или на хлеб!
— Я не представляю мясников, молочников или хлебопеков! — Резко
сказала дама. Почуяв перемену в отношении Джонатана, она выхватила прошение, чтобы тот не вычеркнул свою подпись. — Вам больше по
душе капризы потребителя, а не защита гарантированных рабочих
мест и правильные инвестиции в предприятия! Всего хорошего, — сказала она, оборвав беседу.
Джонатан отошел от стола.
— Запретить солнце? — Думал он. — Что за безумие! Сначала запрещают еду, потом солнце. Что они еще выдумают?
Вопросы
Когда товары не пересекают границы, их пересекают солдаты.
Фредерик Бастиа, 1850 г.
• Хорошо или плохо, когда люди получают от солнца бесплатные свет
и тепло?
• Кому это не нравится?
• Где здесь сходство с запретом на ввоз товаров?
• Какие группы людей возражают против того, чтобы остальные покупали дешевые продукты из других стран? Почему?
• Страдают ли потребители от запрета импорта?
• Каким образом некоторые группы людей останавливают ввоз дешевых товаров? Приведите примеры.
• Какие этические проблемы возникают с связи с такими запретами?
25
Комментарий
Санкции мешают крестьянам производить продукты.
(Аноним)
Что бы вы ни отстаивали, причина вовсе не в глобализации. Я полагаю, что бедные бедны не из-за высокой, а из-за низкой степени глобализации.
Кофи Аннан, Генеральный секретарь ООН
Название этой главы отсылает нас к одной из знаменитых статей Фредерика Бастиа об изготовителях свеч, которые хотели запретить солнечные свет и тепло, чтобы искусственно создать спрос и «защитить»
промышленность своей страны.
Импорт. — Правительственные ограничения импорта нацелена не на
иностранцев. Эти ограничения бьют по потребителям, заставляя их
покупать более дорогие изделия, или изделия более низкого качества,
чем предпочли бы сами потребители. Подъем цен и возведение торговых барьеров также лишает нас сбережений, которые мы могли бы
потратить на какие-нибудь другие изделия, которые способствовали
бы занятости в новых отраслях промышленности.
Получается, что если из принадлежащих вам пяти монет вы истратите
одну на покупку импортного изделия, у вас останется четыре на покупку чего-нибудь еще. Но если импорт запрещен, вы заплатите все
пять монет за изделие, произведенное внутри страны, и на покупку
других товаров у вас не останется ничего.
Нам предлагают оправдание ограничений на импорт: говорят, что правительства «патриотично» защищают внутри страны рабочие места и
целые компании. Но если начать защищать рабочие места, их всегда
будут нуждаться в защите. Конкуренция делает компании конкурентоспособными. Если они не могут конкурировать, то лучше переместить
26
капитал и труд в те производства, где они будут иметь преимущество
над другими рынками.
Торговые барьеры, возведенные в отместку другой стране, лишь вредят тем, кто ни в чем не виноват. Сама же страна ничего не выигрывает, и лишь наносит ущерб своим собственным гражданам.
Экспорт. — Отчего экспорт страны неконкурентоспособен? Так часто
получается из-за высоких налогов и обременительного регулирования
экспорта в экспортирующей стране, а вовсе не из-за сильного соревнования с заграницей.
Защита местной промышленности замедляет введение новшеств, которые делают производство конкурентоспособным. Это также ведет к
зависимости от политиков, ведающих мерами защиты.
Защита «рабочих мест и промышленности» путем запрета «несправедливой конкуренции» очень похожа на тот способ, которым дровосеки
защитились от «несправедливой конкуренции», то есть изобретения,
экономящего труд. Если будут приняты законы в защиту дровосеков, а
также изготовителей свеч и шуб, то потребители станут платить больше, чем если бы такой «защиты» не было». Это вредит даже тем, кто
выгадал от подобной «защиты». В будущем все мы должны добиваться
не протекционизма, а свободной торговли.
Пояснения
Если экономики тесно связаны, то и войны не будет.
(сказал неизвестно кто)
Война порождает экономическую философию национализма: эмбарго,
валютный и торговый контроль, обесценение денег, и так далее. Философия протекционизма — это философия войны.
Людвиг фон Мизес
27
В истории Европы было время, когда существовал налог на окна. Чтобы не платить этот налог, люди заколачивали окна или полностью закладывали их камнем.
Вот цитата из Бастиа, написавшего знаменитое прошение фабрикантов
свечей: «Мы терпим от нестерпимой конкуренции со стороны иностранного соперника, который поставлен, кажется, настолько благоприятнее нас в производстве света, что наводняет им наш национальный рынок по ценам, баснословно низким.
Этот соперник не кто иной, как Солнце. Мы покорнейше просим вас
издать закон, который предписал бы запереть все окна, слуховые окна, абажуры, ставни, затворы, створы, форточки — словом, заткнуть
все отверстия, дыры, щели и трещины, через которые солнечный свет
обыкновенно проникает в дома в ущерб продуктам нашей промышленности. Фабриканты внутри страны будут поощрены. Он спроса на масло процветет сельское хозяйство. Спрос на китовое сало улучшит флот
и, следовательно, безопасность. А от создания рабочих мест выиграют
все! Мы всегда с гордостью служили своей стране — не захочет же она
отвечать нам неблагодарностью и покинуть нас в неравной борьбе.» —
Фредерик Бастиа, 1846 год.
В главе 10 своих «Экономических софизмов» Бастиа пишет: «Жилибыли, неважно где, два города: Стульта и Пуэра». (См. http://eklit.agava.ru/bastsod1.htm .) И дальше Бастиа рассказывает об этих
двух городах, построивших между собой очень дорогостоящую дорогу.
А потом город Стульта нанял за особую плату тормозильщиков, которые за большие деньги должны были возводить на дороге препятствия, чтобы «прекратить наводнять… продуктами» друг друга.
Ссылки и рекомендации
В июле 2001 года Международное общество за личные свободы —
http://www.isil.com — отметило столетие со дня рождения Фредерика
28
Бастиа, французского экономиста, государственного деятеля и писателя. Его небольшая — всего 75 страниц — книга «Закон» заставляет
глубоко задуматься.
В книге «Невероятная хлебная машина» 8 Р. У. Гранта обсуждаются
история и сила политики. См. также «Справедливую торговлю»
Джеймса Боварда.
А вот мнение об экспорте и импорте, которое принадлежит двенадцатилетней девочке: http://www.JonathanGullible.com/ , FreeMarketSuger.
8
R.W. Grant, Incredible Bread Machine.
29
Глава 6. Налог на высокий рост
Быстро шагая по городу, Джонатан тут же заметил почтенного, хорошо
одетого человека, который пытался ползти по улице на коленях. Он не
был калекой. Просто казался маленьким.
Джонатан протянул ему руку, чтобы помочь, но человек оттолкнул его.
— Нет, спасибо! — сказал он, морщась от боли. — Я могу идти, все в
порядке. Просто ходьба на коленях требует некоторой привычки.
— Но с вами все в порядке? И отчего вы не хотите подняться с коленей
и идти, как все?
— Ой-ей-ей, — застонал тот, корчась от муки, — это самая крохотная
корректировка по налоговому кодексу!
— По налоговому кодексу? — Повторил Джонатан. — Но какое дело
налоговому кодексу до способа ходьбы?
— Большое дело! Ох! — Чтобы передохнуть от мук, человек уселся на
пятки. Он достал из кармана носовой платок и обтер лоб. Потом помассировал колено. Потом другое. Джонатан увидел, что на коленях
его брюк заплатки нашиты в несколько слоев. — Налоговый кодекс, —
сказал он, — недавно исправили, чтобы уравнять людей по росту.
— Уравнять? — Спросил Джонатан.
— Пожалуйста, наклонитесь пониже, чтобы вам лучше было слышно,
— попросил тот. — Вот, так лучше. Совет правителей решил, что у высоких людей слишком много преимуществ.
— Преимуществ роста?
— Ну да! Высоких охотнее берут на работу, они быстрее продвигаются
по службе, они успешнее в спорте, в развлечениях, в политике и даже
в браке! Уау! — Он обернул носовым платком ногу там, где была све30
женькая дыра. — Потому-то правители и решили уравнять всех при
помощи жесткого налога на рост.
— И высоких обложили налогом? — Джонатан огляделся по сторонам и
почувствовал, что хочет стать ниже ростом.
— Нас облагают пропорционально росту.
— И никто не возразил? — Спросил Джонатан.
— Только те, кто отказался встать на колени, — ответил незнакомец.
— Мы, конечно, сделали исключения для политиков. Обычно мы голосуем за высоких! Нам нравится любоваться своими вождями.
Джонатан был ошеломлен. Он уже ссутулился, стараясь стать ниже
ростом. И, указав на колени незнакомца, он недоверчиво спросил:
— Так вы ползаете на коленях только из-за налоговой скидки?
— Конечно! — Ответил тот страдальческим голосом. — Вся наша жизнь
проходит по налоговому кодексу. Некоторые даже стали ползать на
животе!
— Ничего себе! — Воскликнул Джонатан. — Но это же больно!
— Ну да, но вообще-то не очень. Ой-ой! Только дураки ходят прямо и
платят высокие налоги. Так что будьте умницей и становитесь на колени. Иначе ваш рост дорого вам обойдется.
Джонатан огляделся и увидел несколько человек, ползущих на коленях. По другой стороне улицы женщина медленно ползла на животе.
Многие шли, приседая, ссутулив плечи. Лишь некоторые вышагивали
прямо и гордо, полностью равнодушные к угрозе. Затем Джонатан заметил на другой стороне улицы трех джентльменов, восседающих на
скамейке.
— Эти трое, — спросил он, — для чего они закрывают глаза, уши и
рты?
31
— А, эти? Они третируются, —ответил незнакомец. Он со стоном опустился на колени и заковылял прочь, сказав напоследок: — Они готовятся внести новые предложения по налогам.
Вопросы
• Хорошо ли использовать налоги, чтобы управлять поведением людей?
• Приходится ли людям приспосабливаться, чтобы уменьшить налоги?
• Можно ли сказать, что чиновники мудрее, а их мораль выше, чем у
обычных людей?
• Честно ли быть высоким? Приведите примеры.
• Какие этические проблемы ставит эти глава?
Комментарий
Мы и все те, кто верит в свободу так же глубоко, как мы, скорее умрем
стоя, чем будем жить на коленях.
Цитата из Франклина Рузвельта (который,
впрочем, вряд ли пожелал бы, чтобы действия
его правительства были отвергнуты!)
Посредством налогов правительства могут манипулировать поведением граждан. Так оно поступает, нарушая из личные права. Когда налоги становятся очевидно обременительными, люди вносят в свою жизнь
изменения, защищаясь от затрат, неудобств и оскорблений, которые
им наносят такие налоги.
Когда правительства не хотят чтобы люди вели себя тем или иным образом, они облагают нежелательное поведение налогами. Представляя
некоторые налоги как «налоги на грехи», государство говорит: «Это
32
грех, и вы не должны так поступать, поэтому мы обложим этот грех
налогом». Таким способом государство старается воспрепятствовать
курению и потреблению алкоголя. Как ни странно, другие налоги точно таким же образом воздействуют и на хорошее поведение: например, на трудолюбие и бережливость. Получается, что работать, сберегать и быть самостоятельным считается грехом.
Чем больше люди трудятся, тем они «более грешны» и тем больше заплатят налогов. Действуя таким способом, правительство и на успех в
делах смотрит как на грех. Так происходит даже притом что прибыльные фирмы обеспечивают товары и услуги, рабочие места и доходы, —
и все это обеспечивает все больше налоговых доходов.
Иными словами, государство препятствует труду и самостоятельности
людей, то есть поведению, которое уж никак не грех, и которое большинство людей хотело бы поощрять. Но правительства стремятся облагать налогом эффективный труд и субсидировать неэффективный.
«Косвенные», или скрытые налоги тяжким бременем ложатся на плечи
людей с низким доходом, не имеющих влияния на правительственных
чиновников. Эти виды налогов, зачастую замаскированные, наносят
нам вред, потому что желания политиков редко совпадают с нашими
собственными желаниями.
Руководство людьми через налоги, лицензии и предписания наносит
экономике вред, увеличивает расходы и уменьшает спрос на труд. Это
зачастую приводит к вражде и насилию между различными группами,
к одним из которых правительство относится с благосклонностью, а к
другим — нет.
Пояснения
Штраф — это налог на неправильное поведение.
Налог — это штраф за правильное поведение.
33
В этой главе говорится об идее, что людей следует принуждать к равенству. В нашем рассказе политики пытаются заставить всех быть
одинакового роста.
Из предыдущей главы нам известно, что некоторые европейцы были
готовы изменить свою жизнь, отказавшись от солнца, чтобы сэкономить на налогах. То же самое происходит и сегодня. Правительства
пытаются управлять нашим поведением через налоги. Просто удивительно, сколько человеческих жизней и мнений сформировал налоговый кодекс.
Ссылки и рекомендации
«Букварь свободы» Алана Берриса — всеобъемлющая книга, в которой
говорится многое по затронутой нами теме.
В книге рассказов Курта Воннегута «Милости просим в обезьяний
дом» 9 сильные люди обязаны тащить груз, который уравнивает их со
слабыми.
А вот адрес сайта активного и успешного международного института
Atlas Foundation, который продвигает идеи свободной торговли, свободных рынков и личной ответственности : http://www.atlasusa.org.
9
Kurt Vonnegut, Welcome to the Monkey House.
34
Глава 7. Стены есть, а дома нет
По сторонам улиц стояли двух- и трехэтажные грубо сколоченные дома. В стороне от них Джонатан заметил один большой изящный дом,
отделенный от остальных широкой зеленой лужайкой. Он выглядел
построенным на совесть и был украшен элегантной решеткой. Стены
дома только что выкрасили в белый цвет.
Любопытный Джонатан подошел к дому и увидел, что несколько человек, вооружившись баграми, стараются разнести дом на куски. Было
заметно, что им не очень-то хочется делать это: работали они медленно. Неподалеку стояла, скрестив руки, величавая седовласая дама.
Она наблюдала за происходящим и была явно несчастна. Когда стена
осела, дама тяжело задышала, сдерживая слезы.
Джонатан подошел к ней и спросил:
— Этот дом так хорошо построен. Чей он?
— Хороший вопрос! — с сердцем проговорила дама. — Я думала, что
мой.
— Как так — вы думали, что дом ваш? Но, если вы владеете домом, то
должны знать об этом точно, — удивился Джонатан.
Земля содрогнулась, когда упала еще одна стена. Дама беспомощно
смотрела на облако пыли, поднявшееся от обломков.
— Все не так просто, — воскликнула она, перекрикивая шум. — Собственность — это управление имуществом, правда? А кто управляет этим
домом? Правители контролируют все, и они-то и есть настоящие владельцы этого дома, хоть я и построила его сама, и заплатила за каждую доску и за каждый гвоздь!
Волнуясь все больше, она обошла вокруг и сорвала со столба какую-то
бумажку.
35
— Видишь это извещение? — Тут она скомкала бумагу, швырнула ее
на землю и растоптала. — Чиновники указывают мне, что я могу строить, как строить, когда строить и для сего. А теперь они говорят мне,
что дом будет снесен! И что, же? По-вашему, это похоже на то, что дом
— мой?
— Ну, — промямлил Джонатан, — разве вы в нем не живете?
— Только до тех пор, пока продолжаю платить налог на собственность.
Если я не смогу заплатить, чиновники вышвырнут меня быстрее, чем
ты сможешь сказать: «раз-два-три»! — Покраснев от ярости, она продолжала, — на самом деле никто ничем не владеет. Мы просто берем
дома у Совета в аренду — пока можем платить их налоги.
— Так вы не заплатили налог? — Спросил Джонатан.
— Разумеется, я уплатила этот проклятый налог! — Рявкнула дама. —
Это этого им было мало! В этот раз правители заявили, что план, по
которому построен мой дом, не соответствует их генеральному плану.
И они конфисковали мой дом, а в компенсацию дали мне немного денег и сказали, что это, мол, цена дома. А теперь они сносят его, и на
этом месте будет парк. В центре парка будет памятник одному из них!
— Но они по крайней мере заплатили за дом, — проговорил Джонатан.
Он немного подумал и спросил, — Разве вы не довольны?
Дама искоса посмотрела на него.
— Будь я этим довольна, им бы не понадобился полицейский, чтобы
вышвырнуть меня, правда? А деньги, которые мне заплатили, они собрали с моих соседей. Кто им возместит это? Правители уж точно ничего им не дадут!
В замешательстве Джонатан потряс головой.
— Вы сказали, это часть генерального плана?
— Как же! Генеральный план! — Саркастически сказала дама. — Это
план любого, у кого есть политическая власть! Если бы я потратила
36
свою жизнь на политику, я бы смогла навязывать свои планы кому
угодно. И могла бы не строить дома, а красть их! Чего уж проще!
— Но ведь план нужен для того, чтобы город строился разумно, правда? — с надеждой спросил Джонатан. Он пытался найти объяснение
происходящему. — Разве мы не должны доверять Совету, когда появляется такой план?
Дама протянула руку и показала на дома, стоявшие рядком.
— Иди и смотри сам. А самые худшие планы те, которые они выполняют: дрянные, дорогие и уродливые.
Повернувшись к Джонатану, она посмотрела ему в глаза.
— Иди и подумай об этом. Они выстроили стадион, где из десяти зрителей девять не могут видеть игровое поле. А из-за их халтурной работы его ремонт обошелся вдвое дороже, чем строительство! А их огромный зал конгрессов могут посещать только те, кого они пригласили, а не налогоплательщики, из чьих карманов он оплачен. Кто это
планировал? Правители! Свои имена они высекают в камне. А их друзья получают контракты на строительство! — Ткнув пальцем в грудь
Джонатану, она заявила, — Только дурацкие планы требуют заставлять людей подчиняться им. Силой мое доверие не заслужишь! — Кипя
от злости, она оглянулась на дом. — Они еще обо мне услышат!
Вопросы
Прикрываясь организацией, предписанием, защитой или поддержкой,
закон отбирает собственность у одного и отдает ее другому; забирает
богатство у многих и наделяет им немногих.
Фредерик Бастиа, 1849 г.
• Правильно ли, когда правительство отбирает у кого-нибудь дом?
37
• В чем главная проблема суверенного права государства на принудительное отчуждение частной собственности?
• Если чиновник может использовать, контролировать, отобрать или
разрушить дом, который выстроил другой человек, то кто в действительности владеем домом?
• Может ли частная инициатива обеспечить постройку домов лучше и
дешевле?
• Похожи ли налог на собственность и арендная плата? Приведите
примеры.
• Каковы этические проблемы вопроса, рассмотренного в этой главе?
Комментарий
Многие приезжие удивляются, отчего в Женеве, в одном из богатейших городов и штаб-квартире множества банков
и международных
организаций, нет ни одного архитектурного шедевра, которым можно
было бы гордиться. Но если для строительства на собственной земле
и собственными руками нужно получить разрешение чиновников и
одобрение референдума обывателей, то результатом становится архитектура, которая в радость обывателям и чиновникам.
Кристиан Майкл
Во всех странах мира государству принадлежат обширные участки
земли. Тем не менее, государство имеет право отобрать чью угодно
собственность, если заявит, что это делается «во благо общества».
Государственные чиновники сами устанавливают размер выплачиваемой при этом компенсации собственнику, а если вы откажетесь подчиниться, у государства есть право выселить вас насильно. Так кто же в
действительности владеет землей?
38
Теоретически ваша собственность — это то, чем вы владеете: ваш дом,
ваша ферма, ваша игрушка, ваша книга или ваш автомобиль. Владеть
означает распоряжаться имуществом по своему разумению и принимать решения о судьбе этого имущества. Фактически с собственностью
можно делать что угодно, если это не наносит ущерба другим. Вы можете использовать свою собственность так, как пожелается. Вы можете добровольно решить продать его и извлечь прибыль, или не продавать.
Если вы не распоряжаетесь своей собственностью, значит, фактически
она не ваша, даже если вы ее построили или заплатили за нее. Вы
«арендатор» или «заемщик» у настоящего хозяина — у высшей власти.
Один взгляд на очередь в вашей местной конторе по выдаче разрешений скажет вам о том, насколько жестко вашим сообществом руководят и принуждают выполнять инструкции.
Еще один вред от разрешений состоит в том, что они выдаются по
приходи должностных лиц. Если чиновнику угодно, он своей властью
задержит ваше заявление до «более подходящего» времени. Такая
власть позволяет ему принимать взятки. В Коста-Рике существует высказывание, которое переводится так: «где разрешение — там и сосиска» (то есть взятка). Разрешения и инструкции душат прогресс.
Страны с наибольшим числом ограничений показывают наименьший
экономический рост.
Ситуация складывается иначе, если группа людей заключает добровольное соглашение, чтобы взаимно координировать свое имущество
или планы застройки. Разница в том, что они делают это добровольно,
в отличие от правительственных планов, где одна группа людей навязывает свои решения всем остальным.
39
Пояснения
В некоторых городах уничтожают здания, чтобы сэкономить на налогах. Там могли бы спасти здания и уничтожить налоги.
Суверенное право государства отчуждать частную собственность (за
компенсацию) — это власть государства отнимать частную собственность для общественного использования.
Пятая поправка к Конституции США требует выплаты компенсации, но
разве это компенсация? Разве можно компенсировать то, что отнято
насильно?
Ссылки и рекомендации
Узаконенный грабеж наилучшим образом рассматривается в книге
Фредерика Бастиа «Закон».
Мюррей Ротбард в книге «За новую свободу» 10 приводит некоторые
альтернативы для критических случаев.
Отчуждение государством частной собственности — это акт агрессии.
Наглядную иллюстрацию злоупотреблений властью можно найти на
сайте Института за справедливость http://www.ij.org.
10
Murray Rothbard, For a New Liberty.
40
Глава 8. Два зоопарка
Продолжая свой путь, Джонатан пытался хоть что-нибудь понять в законах этого странного острова. И как только люди соглашаются жить
по законам, которые наносят им столько вреда? Должна же быть тому
причина! Но до чего же прекрасен этот остров: столько зелени, а воздух теплый и мягкий, — ну просто рай… И, перестав сутулиться, Джонатан продолжил прогулку по городу.
Он дошел до места, где по обеим сторонам дороги тянулись высокие
ограды из железных прутьев. За оградами справа были разные животные, — тигры, зебры, обезьяны, — и было их столько, что невозможно
сосчитать. За оградой слева были десятки людей, мужчин и женщин,
одетых в одинаковые штаны и блузы с черно-белыми полосами. Люди
и звери, разделенные дорогой, наблюдали друг за другом, и до чего
любопытно! Заметив человека в черной форме, поигрывавшего короткой дубинкой, Джонатан подошел к нему. Стражник прохаживался от
одних запертых ворот к другим.
— Простите, сэр, — вежливо спросил Джонатан, — для чего эти решетки?
Не сбавляя шага, стражник величественно ответил:
— Это ограды наших зоопарков.
— Ух ты, — восхитился Джонатан, уставившись на пушистых животных
со цепкими хвостами. Зверьки лазили по стенкам своих клеток.
Стражник привык рассказывать местным детям о зоопарке, и продолжил:
— У нас, видишь ли, много животных. Их привезли изо всех стран мира! За решеткой они в безопасности, а люди могут смотреть на них и
41
изучать. Нельзя позволить животным шляться везде, где им вздумается: они неразумны и могут быть опасны для людей, понятно?
— Да уж, — согласился Джонатан. — Вам, должно быть, влетело в копеечку свезти сюда животных со всего света и содержать их.
Стражник улыбнулся и покачал головой.
— Ну, сам-то я не плачу ни гроша. На острове Дрянни все платят налог
на содержание зоопарка.
— Все? — переспросил Джонатан и непроизвольно пошарил в пустом
кармане.
— Есть и те, кто пробует увильнуть от своих обязанностей. Несознательные граждане! Одни говорят, что им нет дела до зоопарка, а другие отказываются платить, потому что считают, что животных надо
изучать в естественной среде обитания. — Он повернулся к решетке и
постучал дубинкой по массивным железным воротам. — Тех, кто отказывается платить налоги на зоопарк, на собственность или на окна,
мы помещаем сюда. Тут за решеткой эти чудаки в безопасности, их
можно изучать и не бояться, что они будут шляться повсюду и вредить
обществу.
У Джонатана голова пошла кругом. Он не верил своим ушам! Глядя то
на одну, то на другую сторону улицы, он прикидывал, смог бы он платить за содержание стражника и двух зоопарков. Вцепившись в решетку, от вглядывался в гордые лица заключенных в полосатой одежде. Стражник прошелся вдоль решеток, надменно крутя дубинкой.
О решетки зоопарка терся все тот же рыжий кот, в вечных поисках
еды. Стражник грохнул дубинкой по железу ограды, и кот удрал поближе к ногам Джонатана. Он уселся, почесал порванное ухо и начал
вылизывать лапу.
— Любишь мышей, а, котище? Много мышей ловишь? — Спросил Джонатан, поглаживая кота. Он решил дать имя своему новому товарищу.
— Как насчет Мистера? Ну, Мистер, ты побывал по обеим сторонам
42
решетки. От кого больше вреда обществу, — он заключенных, или от
тех, кто их охраняет?
Вопросы
• Следует ли заставлять людей платить налог на содержание зоопарка?
• По каким причинам люди отказываются платить этот налог?
• Что случается с теми, кто отказывается платить подобный налог?
• По какую сторону решетки живут люди, которые наносят ущерб остальным? Приведите примеры.
• Какие этические проблемы подняты в этой главе?
Комментарий
Когда мораль и закон начинают противоречить друг другу, перед гражданином встает нелегкий выбор, —лишиться либо нравственного
чувства, либо уважения к закону.
Фредерик Бастиа
Бюрократы проводят в жизнь законы, принятые политиками. Занимая
такое положение, они могут влиять на политиков, принимающих законы. Бюрократов никто не выбирал, и для общества из существование
непонятно, и все же они управляют почти всеми мелочами общественной жизни, зачастую по собственному произволу и вымещая собственное недовольство.
Все бюрократы считаются государственными служащими. Но низшие
служащие зачастую не заняты проведением законов в жизнь. Гражданские (а не военные) служащие никем не избраны и наняты, чтобы
обслуживать граждан, то есть вас и меня. В их число входят чиновни-
43
ки, выдающие разрешения, дорожная полиция, муниципальные служащие, служащие зоопарков и администрация тюрем.
Рады ли вы тому, что ваши деньги тратят на то, чем вы никогда не
воспользуетесь? Правильно ли, что нас штрафуют, наказывают или
даже сажают под замок за неоплату услуг, которыми пользуетесь не
вы, а другие?
Рассмотрим общественные услуги, которые обеспечивают государство
или муниципалитеты. Какую долю этих услуг использует лишь незначительная часть населения? Оказание подобных услуг гораздо честнее
оставить частным предприятиям. Частное предприятие лучше мотивировано эффективно служить людям, которые платят за его услуги.
Причем платят лишь те, кто действительно пользуется услугой. Конкурентное соперничество за клиента стимулирует конкурентоспособное
обслуживание, цены и заботу о потребителе. Ну а те, кто не заинтересован в услуге, не будут обязаны платить за ненужные им услуги, и
сберегут деньги. Эти деньги можно будет потратить на действительно
полезные им услуги.
Пояснения
Государство — это насилие в концентрированной и организованной
форме.
Ганди
На эту главу меня по большей части вдохновили местные новости Гавайских островов и дискуссии на тему оплаты зоопарка. Речь идет о
том, как рынок может обеспечить такого рода финансирование.
Кота я добавил, чтобы Джонатан мог делиться с ним комментариями к
случаю. Вообще-то имя кота созвучно имени Людвига фон Мизеса, но
и только. Пусть у Джонатана будет друг-попутчик.
44
Институт Людвига фон Мизеса, основанный в 1982 году, — уникальное
образовательное учреждение, посвященное труду Людвига фон Мизеса и продвижению австрийской экономической теории. Председателем
Института была супруга Людвига, красавица Маргит Серенси. Делая ей
предложение, фон Мизес предупредил: притом что он много пишет о
деньгах, сам он никогда их не имел.
Ссылки и рекомендации
Хорошие материалы о частных и государственных предприятиях есть в
«Букваре свободы» Алана Берриса и в «Механизме свободы» Дэвида
Фридманна.
Важнейшие теоретические работы фон Мизеса можно скачать по адресу http://www.sotsium.ru.
Материалы
о
приватизации
http//www.privatization.org.
45
имеются
на
сайте
Глава 9. Как делать деньги
Джонатан и Мистер заспешили дальше. Дома вздымались все выше,
людей на улицах становилось все больше, а тротуары делались все
удобнее — даже для тех, кто полз на коленях. Проходя мимо огромного здания, сложенного из красного кирпича, Джонатан услышал грохот
механизмов. Быстрый стук напоминал звук печатного станка.
— Тут, наверно, печатают городскую газету, — пробормотал Джонатан,
словно кот мог ему ответить, — ладно! Вот и почитаем про остров.
Он завернул за угол, поискал вход в здание, но чуть не столкнулся с
хорошо одетой парой, рука об руку шествовавшей по булыжной мостовой.
— Простите, — извинился Джонатан, — это здесь печатают городскую
газету?
Леди улыбнулась, а джентльмен поправил Джонатана:
— Боюсь, вы ошибаетесь, молодой человек. Это Государственное Бюро
по производству денег, а вовсе не газета.
— Ах, — разочарованно проговорил Джонатан, — А я-то думал, что тут
печатают что-нибудь важное.
— Не унывайте, — сказал джентльмен, — Для печатного станка нет
работы важнее. Верно, дорогая? — И он погладил затянутую в перчатку руку своей дамы.
— Ну конечно, — сказала та, издав смешок. — Печатая деньги, Бюро
приносит много счастья!
— Звучит здорово! — Обрадовался Джонатан. — Мне бы денег для
счастья. Напечатал бы чуть-чуть, может, и…
46
— Нет-нет, — сказал джентльмен с неодобрением, и погрозил пальцем,
— Об этом не может быть и речи.
— Конечно, — согласилась леди, — те, кто печатает деньги без позволения Совета, называются «фальшивомонетчики». Их сажают за решетку! Мы с своем городе такого не потерпим.
Мужчина яростно закивал:
— Когда фальшивомонетчики печатают свои фальшивые деньги, а затем тратят их, денег получается слишком много. Цены растут, а зарплаты, сбережения и пенсии обесцениваются. Это настоящее воровство!
Джонатан нахмурился: он почувствовал, что смысл ускользает от него.
Что он упустил?
— Но вы же сами сказали, что если печатать много денег, люди станут
счастливее…
— Именно так, — ответила дама, — при условии, что…
— …Что эти деньги печатаются официально, — подхватил джентльмен
прежде чем она закончила. Эти двое так хорошо понимали друг друга,
что, казалось, один читает мысли другого.
Джентльмен достал из кармана большой кожаный бумажник и показал
Джонатану листок бумаги. Указав на официальную печать Совета правителей, он сказал:
— Вот, посмотри. Здесь сказано: «законное платежное средство». Значит, это настоящие деньги.
— Печатать настоящие деньги называется «денежной политикой», —
продолжила леди, словно повторяя заученный урок, — а денежная
политика — это часть генерального плана.
Сложив и убрав бумажник, джентльмен добавил:
47
— А если все делается официально, то те, кто печатает законные платежные средства, вовсе не воры.
— Конечно, нет! — Откликнулась дама. — Совет правителей тратит эти
законные платежные средства на наше благо.
— Да, и они очень щедры! — Подмигнул джентльмен. — Они тратят эти
деньги на проекты своих верных подданных, особенно тех, кто помогал им на выборах.
— Еще один вопрос, если не возражаете, — продолжал Джонатан, —
вы сказали, что если фальшивых денег много, растут цены и обесцениваются зарплаты, сбережения и пенсии. А если печатаются законные платежные средства, этого не происходит, нет?
Леди и джентльмен весело взглянули друг на друга, и мужчина сказал:
— Ну, цены-то растут, но мы всегда рады, когда у правителей есть
деньги, чтобы потратить их на нас. Ведь проблем так много: работники, безработные, имущие и неимущие, молодые и немолодые, бедные
и небедные. — А леди добавила:
— Правители тщательно исследуют корни наших ценовых проблем.
Они установили, что виноваты невезение и плохая погода. Это все капризы природы! Они вызывают рост цен и снижение уровня жизни,
особенно в лесной промышленности и в сельском хозяйстве.
— Именно! — Воскликнул ее компаньон. — На наш остров валятся катастрофы, которые подрывают нашу экономику высокими ценами! Я
уверен, что высокие цены на продовольствие и лес в один прекрасный
день вызовут крах.
— И низкие цены, добавила леди, — чужаки, готовые трудиться за кусок хлеба, всегда пытались продавать нам свечи и шубы по губительно низким ценам! Но наш мудрый совет правителей все равно обуздает этих чудовищ. — И. повернувшись к своему спутнику, она нетерпеливо дернула его за рукав.
48
— Ах, да, — спохватился тот. — Надеюсь, вы извините нас, молодой
человек. У нас назначена встреча с нашим управляющим инвестициями. Было бы глупо упустить земельный бум и ажиотаж вокруг драгоценных металлов. Идем, дорогая.
Джентльмен коснулся шляпы, леди вежливо кивнула и оба весело пожелали Джонатану доброго дня.
Вопросы
Единственный способ отобрать у политиков
деньги — не подпускать их к печатному станку.
Ричард М. Зальцман
•
Хорошо или плохо печатать много денег?
•
Кто решает, печатать деньги или нет?
•
Каким образом это затрагивает разных людей?
•
Если цены в течение целых поколений остаются одними и теми же,
то помогает ли это лучше понимать цену и планировать свою
жизнь?
•
Кого обычно винят в росте цен? Приведите примеры.
•
Какие этические проблемы выдвигает рассматриваемая нами тема?
Комментарии
Отчего хлеб дешевле алмазов? Оттого что алмазы менее доступны, чем
хлеб.
Мюррей Ротбард
49
Картофель ценен числом картофелин, которые можно продать. Предположим, что вы — фермер и выращиваете картофель, а ваш сосед —
яблоки. Вы согласны дать ему десять картофелин за десять яблок. И
вдруг откуда ни возьмись на мир сваливается невиданное множество
картофеля. Теперь ваш картофель не годится в качестве средства обмена: ваш сосед может захотеть получить за свои десять яблок целых
двадцать картофелин.
Точно так же и с деньгами. Если денег мало, они будут в цене. За свои
десять монет вы сможете купить множество товаров. Но если рынок
внезапно наводняется деньгами, они будут цениться меньше. И вы как
потребитель потратите больше денег, чтобы приобрести то же самое
число товаров, что прежде. Каждая монета теперь стоит дешевле, чем
раньше.
Но разве это имеет значение, когда правительство печатает все больше и больше денег? Да, имеет. Не только оттого, что денежный станок
обесценивает деньги, ходящие в стране, но и потому, что тот, что выпустил новые деньги, может скупить товары, не дожидаясь повышения
цен. Люди станут говорить, что жизнь стала лучше из-за того, что стало больше денег. Но так будет продолжаться очень недолго. Потому
что к тому времени, как деньги несколько раз обернутся и попадут в
руки людей с фиксированными доходами и со сбережениями. Эти люди
все время получают одну и ту же сумму, но теперь им понадобится
больше денег для покупки товаров.
Это называется инфляция. На роль правительства в инфляции часто
не обращают внимания и обвиняют в высоких ценных владельцев магазинов и фермеров.
Управление деньгами — это один из главных методов, которыми государство может обеспечить некоторые вещи: рост числа бюрократических ведомств, вознаграждение привилегированных групп и компаний,
а также финансирование выборов выгодным для себя образом.
50
Правительству, в отличие от частного бизнеса, деньги за услуги не
платят добровольно. Ему нужно найти способ, чтобы заставить людей
отдать деньги. Этот способ — обложение налогами. Но гражданам не
нравятся налоги. Поэтому на этот вопрос правительства находят другой ответ: они печатают деньги. Если денег циркулирует больше, то
кажется, что дела в экономике идут лучше — но лишь некоторое время. А потом наступает инфляция, и все товары дорожают. Печатая
деньги непосредственно перед выборами, людей хитрым образом заставляют думать, что правящая партия управляет хорошо. Влияние
инфляции люди почувствуют лишь после выборов. Но тогда уже будет
поздно.
Печатание фальшивых денег воздействует точно так же, как кража
заработной платы, сбережений и пенсий. Правительствам не нравится
соревноваться с независимыми производителями денег, поэтому печатание денег объявлено незаконной деятельностью. Если бы у людей
был выбор, они бы отказались от денег, теряющих свою ценность, и
выбрали бы более устойчивые деньги. Но правительствам не нравится
и это. Вот почему они принуждают использовать их собственные деньги, то есть законное платежное средство.
Пояснения
Конференции по инфляции посещают, как правило, политики, которые
эту инфляцию запустили, и экономисты, которые помогли им в этом.
Ричард Нидхэм, 1977 г.
Торговцам требуется некий предмет, который везде принимается, легко делится и удобен для измерения сравнительной стоимости продуктов. Лучше всех этой цели служат драгоценные металлы типа золота и
серебра. Но для безопасности и для удобства обмена ювелиры и банкиры стали использовать расписки за золото и серебро, написанные
на бумаге.
51
Конкуренция между банками и валютами, а также строгая личная ответственности придают валютам устойчивость, так как люди отказываются от валют, которые теряют ценность (то есть от тех, что поражены инфляцией).
В 1844 году сэр Роберт Пил подготовил так называемый акт Пила, который наделял правительственный Банк Англии монополией на выпуск
банкнот.
Ссылки и рекомендации
Познавательная книга Мюррея Ротбарда «Что правительство сделало с
нашими деньгами?» 11 — превосходное чтение, которое, кроме прочего, знакомит с историей денег и банков.
«Децентрализация денег» Фридриха Хайека 12 исследует идею об отмене законов, обеспечивающих законные платежные средства, и позволить конкуренцию валют. Весьма забавно читать книгу Уолтера
Блока о фальшивомонетчиках «Защищая беззащитное» 13 .
Институт фон Мизеса http://ww.mises.org. призывает к возвращению
золотого стандарта, другие же призывают к свободному выбору валют
и к отмене законов, обеспечивающих законные платежные средства.
Интересный сайт по исследованию банковского дела поддерживает
Университет Шеффилда: http://www.shef.ac.uk/~var/freebanking/index.html.
Подробнее
о
денежной
и
банковской
политиках
http://www.cato.org/research/mon-st.html.
11
12
13
Murray Rothbard, What has the government done to our money?
Friedrich Hayek, Denationalisation of Money.
Walter Block, Defending the Undefendable.
52
читайте
Глава 10. Машина мечтаний
Свернув на другую улицу, Джонатан принялся размышлять о возвращении домой. Он был сердечным и честным парнем. Он был готов
взяться за любую работу. Может, удастся наняться в команду на какое-нибудь судно? На острове точно должны быть порт и корабли.
Раздумывая обо всем этом, Джонатан заметил тощего человека, который пытался погрузить какой-то здоровенный механизм в фургон, запряженный лошадьми. На нем был кричащий красный костюм и причудливая шляпа с большим пером, заткнутым за ленту. Увидев Джонатана, он окликнул его:
— Эй, парень! Заплачу пять кейнсов, если поможешь с погрузкой!
— Кейнсов? — Переспросил Джонатан.
— Деньги. Бабки, капуста, понимаешь? Да или нет?
— Ага, — ответил Джонатан, пытаясь сообразить, в чем дело. Ему
нужно было на одно из судов, но тут подворачивалась возможность
заработать на проезд. К тому же его наниматель выглядел как практичный человек, и мог дать добрый совет.
Затолкать громоздкую машину в фургон стоило тяжких усилий. Вытирая лоб и тяжело дыша, Джонатан отошел в сторону и взглянул на результат своих трудов. Огромный механизм был расписан яркими красками. А сверху была большая изогнутая труба, как у фонографа: Джонатан как-то раз видел такой в родном городке.
— Замечательные краски, — сказал Джонатан, у которого разбежались
глаза при виде замысловатых узоров. Если смотреть на эти узоры долго, то казалось, что они шевелятся. — А что за труба наверху?
— Обойди с той стороны и посмотри.
53
Джонатан взобрался на фургон и прочел сделанную изящными буквами надпись: ВЗДОР ГОМПЕРС: МАШИНА ГРЕЗ!
— Машина грез? — Переспросил Джонатан. — То есть она делает реальностью мечты и грезы?
— Точно, — подтвердил тощий, отвинчивая последнюю гайку и снимая
панель с задней стороны механизма.
Внутри был механизм обычного фонографа. Вместо заводной ручки
виднелась пружина с ключиком. Выключатель поворачивал платформу.
— Но это просто старая музыкальная шкатулка! — Произнес Джонатан.
— А ты чего ждал? Фею-крестную?
— Не знаю. Просто думал, что будет что-то, ну… ммм… таинственное.
Ведь чтобы прекращать людские мечты в явь нужно что-то особенное.
Лицо тощего разъехалось в лукавой ухмылке. Он вперил в Джонатана
долгий изучающий взгляд.
— Слова. Это все слова, любопытный ты мой. Они-то и нужны, чтобы
превратить мечты в реальность. Только все дело в том, что никогда не
знаешь, чья это мечта.
Посмотрев на сбитого с толку Джонатана, тощий полез в карман и выудил маленькую визитную карточку и представился..
— Бонб, — произнес он протяжно, — Пэ Тэ Бонб. О, прости, сынок это
вчерашняя карточка. Вэ Гомперс, Вздор Гомперс.
Порывшись в бумажнике, он вынул карточку побольше и поярче, с
именем, которое носил сегодня. Затем он сорвал плакат с изящными
золотыми буквами, закрывавший табличку. На ней значилось: ДОКТОР
БОНБ И ЕГО МАШИНА ГРЕЗ.
— У людей есть мечты, правильно? — Пояснил он. — Но они не знают,
как сделать мечты явью, правильно? — Джонатан кивал ему в унисон.
54
— В общем, платишь деньги, поворачиваешь ключ и этот ящик снова и
снова повторяет определенное предсказание, правильно? Это всегда
одно и то же предсказание, и всегда находятся мечтатели, готовые его
слушать, правильно?
— А что это за предсказание, мистер Бонб? — Спросил Джонатан, внезапно осознав, что он тоже кивает.
— С твоего позволения, доктор Бонб, поправил тощий. — машина грез
велит людям думать о том, что они хотели бы иметь, и… — он обернулся посмотреть, не подслушивают ли его, — а потом объясняет мечтателю, что делать — и весьма убедительно объясняет, правильно?
— Вы хотите сказать, что машина их гипнотизирует?
— Ужаснулся
Джонатан.
— Ох, нет, нет и нет! — Замахал руками тощий. — Она говорит им, что
они хорошие люди, и хотят хорошего, правильно? И их желания настолько хороши, что они должны требовать их исполнения, правильно?
— И все? — Изумился Джонатан.
— Все!
Помявшись, Джонатан спросил:
— А чего же хотят все эти мечтатели?
Тощий вытащил жестянку с маслом и принялся смазывать механизм.
— Вообще это зависит от того, где я установлю свою машину. Я часто
ставлю ее перед фабрикой вроде вот этой, «Подрядчики Бастиа», —
взмахом руки он указал на мрачное двухэтажное здание на другой
стороне улицы. — А иногда располагаюсь у Дворца правителей. Там
кругом люди хотят побольше денег. А много денег — это, знаешь ли,
хорошо, потому что цены всегда растут и людям всегда нужно больше
денег, правильно?
— Я слышал об этом, — отвечал Джонатан, — и они получают деньги?
55
— Некоторые получают — вот так просто! — Тощий вытер руки тряпкой. — Эти мечтатели осадили Совет правителей и потребовали издать
законы, которые заставят руководство фабрики увеличить оплату
втрое, а еще разных льгот.
— Каких льгот?
— Типа социальной защиты. Чем социальная защита сильнее, тем
лучше. Вот мечтатели и потребовали законов, которые заставят фабрику застраховать из на случай болезни, безработицы и от смерти,
правильно?
— Класс! — Восхитился Джонатан, — Эти мечтатели, должно быть,
очень счастливы!
Но, обернувшись к фабрике, он не заметил никакого оживления. Краска на здании облезла, и ни один огонек не светился в грязных заколоченных окнах. На мостовой валялись осколки стекла.
Тощий закончил смазку и привинтил панель на место. Наведя тряпкой
последний лоск на полированную поверхность ящика, он выскочил из
фургона и пошел проверять упряжь. Джонатан тоже спрыгнул на землю, и снова обратился к тощему:
— Когда я говорил о том, что они счастливы, то имел в виду, что они
получили деньги и защиту. Они должны быть вам благодарны. Наверно, они сделали вам подарок, или устроили в вашу честь банкет,
или?..
— Ничего подобного, — грубо отрезал Бонб. — Я еле ноги унес! Прошлой ночью они швыряли в мой фургон камни, кирпичи и прочую
дрянь, и чуть не испортили мою нежную машину грез! Их фабрика,
видите ли, вчера закрылась, и они, видите ли, стали меня проклинать!
— А почему она закрылась?
— Вроде бы оттого что не могла заработать столько денег, чтобы оплатить возросший заработок рабочих и их льготы.
56
— Но получается, — сказал Джонатан, — что мечты в конце концов не
воплотились. Если фабрика закрыта, никто не получит денег. И ни у
кого нет страховок. Никто ничего не получил! Да вы просто жулик,
мистер Бонб. Вы говорили, что машина грез…
— Полегче, малый! Мечты стали явью, — медленно проговорил тощий.
— Я же говорил тебе: никогда не знаешь, чьи это мечты. Тут вот что
получается: всякий раз, когда закрывается фабрика на острове Дрянни, мечта становится явью по другую сторону нашего пролива — на
острове Ниэ. Там только что открыли новую фабрику, и до нее плыть
всего-то неделю. Там тебе и работа, и страховка. А что до меня — ну,
я-то гребу денежки своей машиной, что бы ни стряслось!
Джонатан крепко задумался про Ниэ, сообразив, что существует еще
один остров — и куда более процветающий.
— А где этот остров Ниэ? — спросил он.
— Там, далеко на востоке. Отсюда не видно, он за горизонтом. Там
есть точно такая же фабрика. Когда цены нашей фабрики росли, у из
фабрики становилось больше заказов. Они понимают, что наилучший
способ получить и деньги, и страховку, — расширять производство.
Рабочие на Дрянни не могут требовать увеличения числа заказов. А
Ниэ нет никаких бесплатных обедов, уж я-то знаю. Все стоит денег и
всему есть цена!
Доктор Бонб затянул ремни, крепящие машину в фургоне, уплатил
Джонатану за помощь, забрался на кучерское сиденье и натянул вожжи.
Джонатан посмотрел на полученные деньги и внезапно забеспокоился:
не обесценятся ли они в скором времени? Купюра была законным платежным средством, — точно такой же, как та, что показала ему пара
недалеко от Государственного бюро по печатанию денег.
— Эй, доктор Бонб, — крикнул он, — погодите!
— Ну?
57
— Не могли бы вы заплатить мне другими деньгами? Теми, что не
обесцениваются?
— Друг, это законное платежное средство. Придется взять их. Думаешь, стал бы я использовать эту дрянь, будь у меня выбор? Просто
трать их побыстрее!
Он крикнул лошади: «Ннооо!» — и уехал.
Вопросы
Сегодня большинство случаев бедности порождены правительственными законами, а вовсе не невежеством.
Мэри Руарт
• Может ли мечта стать явью? Почему?
• Каков источник зарплат и страховок?
• Каким образом был разрушен этот источник?
• Пошли ли на пользу новой индустриальной экономике (НИЭ) высокие зарплаты в других местах?
• Какова альтернатива законному платежному средству?
• Что означает выражение «бесплатных обедов не бывает»?
Комментарии
Обычно чем выше безработица, тем громче требуют правительственного вмешательства в экономику, хотя именно это и вызывает в первую
очередь безработицу.
Алан Беррис, «Букварь свободы»
Избиратели мечтают о гарантированном благосостоянии, и для них
естественно пытаться найти более легкие пути воплощения своей меч58
ты. Труд требует времени и усилий, поэтому избиратели порой ищет
более легких способов достижения богатства и социальных гарантий.
Законная альтернатива усердной работе — это политика.
Политические деятели стремятся угодить избирателям: ведь, поступая
так, они поддерживают свое собственные благосостояние и власть, и
служат им. Поэтому политики сотрудничают с избирателями в проведении законов, заставляющих работодателей платить высокие зарплаты и обеспечивать льготы, то есть медицинское страхование, расходы
на похороны, средства на образование, отпуска и так далее.
Эти затраты добавляются к ценам, которые потребитель платит работодателю за его продукцию. Поэтому потребители повсюду начинают
искать низких цен, и, следовательно, покупают дешевую продукцию,
которую производят работодатели других стран. Таким образом, попытка заставить работодателей внутри страны нести более высокие
затраты неумышленным образом изгоняет их из предпринимательства
или из страны.
Такие законы нарушают право индивидуума зарабатывать на жизнь,
делая свободный выбор. И эти законы имеют обратное воздействие:
они вредят экономике нации или разрушают ее.
Пояснения
В экономическом спаде нет ничего нового. Тысячелетия назад все человечество подлежало ликвидации, а Ной удержал на плаву компанию
с ограниченной ответственностью.
Законы о производстве, нагромождавшиеся на Западе в конце ХХ века, вылились в то, что производители «переехали» в страны НИЭ —
новой индустриальной экономики — в Сингапур, Гонконг, Тайвань и в
Южную Корею.
Когда компания, чья штаб-квартира находится в одной стране, строит
завод в другой стране, говорят, что эта компания делает инвестиции
59
за рубежом. Этот процесс иногда называют глобализацией. Многие
люди, протестующие против глобализации,
утверждают, что она не-
справедливо использует НИЭ посредством более низких зарплат. Однако жители стран НИЭ не считают, что их эксплуатируют. Для них
глобализация означает огромную возможность стать состоятельнее.
В названии денежной единицы «Кейнс» содержится скрытая ссылка на
британского экономиста Джона Мейнарда Кейнса. Именно печатание
денег позволяет воплощать его идею «тратить больше и собирать
больше налогов». Сэмюэл Гомперс был основателем Конгресса производственных профсоюзов (КПП) в США.
Рекомендации и ссылки
Бонб — аббревиатура выражения «бесплатных обедов не бывает».
Фантастический роман Роберта Хайнлайна «Луна — суровая хозяйка»
повествует о либертарианской колонии на Луне. Два героя романа заходят в бар и видят объявление: «Выпивка — бесплатно». При этом
один говорит другому: «Если бы выпивка не была бесплатной, за обеды пришлось бы платить вполовину меньше! БОНБ!»
Книга Леонарди И. Рила «Я, карандаш: мое фамильное древо» 14 рассказывает о превосходном примере того, как добровольный обмен
способствует сотрудничеству людей друг с другом только для того,
чтобы сделать карандаш.
Из книги Ригоберто Стюарта «Настоящий фрукт» 15 можно узнать, как
экономические грезы превращаются в реальность.
Статью Кена Скуллэнда о труде можно прочесть в Интернете по адресу
http://www.Jonathan Gullible.com/DreamMachine.
14
15
Leonard E. Read, I, Pencil: My Family Tree.
Rigoberto Stewart, Limon Real
60
Глава 11. Власть на продажу!
Пока Джонатан размышлял, куда идти дальше, на него налетела дородная веселая женщина. Она бесцеремонно схватила его за руку и
потрясла ее:
— Привет, как дела? Прекрасный денек, а? — Затараторила она, все
еще пожимая руку Джонатана своей толстенькой лапкой. — Я леди
Бесс Твид, и я представляю соседний с вашим округ в Совете правителей, и я была бы весьма благодарна вам за взнос и за ваш голос в мою
пользу при переизбрании в совет, и приходите в мой офис, и там вы
это получите, и в нашем чудесном сообществе такая напряженная ситуация.
— Правда? — еле выговорил Джонатан. Скорость и напор этой речи
заставили его сделать шаг назад. Он ни разу не видел человека, который смог бы выпалить все это не переводя дыхания.
— О да, — сказала леди Твид, не слушая Джонатана, — и я буду рада
отплатить вам. О, да, я отплачу вам, лучшей сделки не бывает, и что
вы об этом думаете?
— Заплатить мне? За мой взнос и за мой голос? — Смутившись, улыбнулся Джонатан.
— Разумеется, деньгами я заплатить не смогу, ведь это незаконно, это,
понимаете ли, взятка, — сказала леди Твид, лукаво подмигнув и легонько пихнув его локтем, — но я могу дать вам то, что не хуже наличных, и во много раз превышает ваш взнос. Это легче, чем качать
насос. Прямо сейчас несколько купюр мне в руки, а потом на вас
прольется фонтан благ. Как насчет этого?
— Было бы здорово, — ответил Джонатан, видя, что дама его не слушает.
61
— Чем вы занимаетесь? Потому что я могу организовать помощь — ну
там кредиты, или лицензии, или субсидии, или налоговые скидки. Могу уничтожить ваших конкурентов — ну там правила, или инструкции,
или инспекции, или штрафы, да? Сами видите: инвестировать в политиков выгоднее всего. А может, вы хотите, чтобы мы построили новую
дорогу, или парк по соседству, или большой дом, или…
— Подождите! — завопил Джонатан в попытке заткнуть этот фонтан
слов. — Как вы сможете дать мне больше, чем я дам вам? Вы настолько богаты и щедры?
— Я — богата? Святые угодники, нет! — выпалила леди Твид. — Я вовсе не богата… ну, еще не богата. Щедра? Можно сказать и так, но я.
Конечно же, не собираюсь платить из своего кармана. Потому что я,
знаете ли, распоряжаюсь казначейством правительства. И уж будьте
уверены, к нужным людям я буду очень щедра… — Она ухмыльнулась,
дважды подмигнула и снова пихнула его локтем под ребра. — Нет-нет,
не говорите ни слова!
Джонатан все еще не понимал, что она имеет в виду.
— Но если вы покупаете мой взнос и мой голос, не будет ли это похоже на, это самое, взятку?
Леди Твид надменно улыбнулась ему.
— Друг мой, я буду с вами откровенна. — Она обняла его за плечи и
притянула его к себе. — Да, это взятка. Но политик, который использует не свои деньги, а чужие, не нарушает закона. И вы точно так же
не нарушите закон, оплачивая мои политические услуги, если назовете это «взносом в предвыборную кампанию». Все будет в порядке. Но
если и это для вас неудобно, вы можете купить сто экземпляров моей
книги воспоминаний. Это не обязывает вас читать их! Зачем давать
деньги напрямую? Вы можете попросить друга, родственника или сотрудника передать мне деньги, акции или оказать услугу мне, или мо-
62
ей родне, сейчас или потом, — она замолчала в ожидании. — Ну, понимаете?
Джонатан затряс головой.
— Я все равно не вижу разницы. То есть я имею в виду, что подкупать
людей за голоса или услуги — тоже взятка, и не имеет значения, кто
эти люди и чьи это деньги. Как ни назови поступок, он остается тем же
самым.
Леди Твид извиняющее улыбнулась.
— Мой милый, мой дорогой, вам нужно стать более гибким. Название
— это все. — Она нежно потрепала его по щеке. — Как вас зовут? Ктонибудь говорил вам, какой прекрасный у вас профиль? Вы далеко
пойдете на государственной службе. И, если вы будете достаточно
гибки, я уверена, что после переизбрания смогу подыскать для вас
прекрасное местечко с своем департаменте. Или вы хотите чегонибудь еще?
Джонатан попробовал высвободиться из ее объятий.
— А что вы получаете, раздавая деньги налогоплательщиков? Вы оставляете предвыборные взносы себе?
— О, часть денег идет на мои расходы, и у меня есть состояние на тот
случай, если я уйду в отставку, но в основном за эти деньги покупается известность, или доверие, или популярность, или любовь, или восхищение, или место в истории. Все это для меня и для моего потомства! — Прищелкнула она языком. — Голоса это власть, и нет удовольствия выше, чем власть над жизнью, свободой и собственностью каждого жителя нашего острова. Представляете, сколько народу приходит
ко мне, — да, ко мне! — за большими и малыми услугами? Каждый налог, каждое постановление — это возможность сделать для когонибудь крохотное исключеньице. И каждая проблема, большая или
малая, приносит мне еще больше влияния. Я могу раздавать бесплатные обеды или бесплатный проезд тем, кого выберу. У меня есть фер63
меры, портные, дровосеки, и все их лоббисты едят из моих рук! Даже
ребенком я не мечтала об этом. И вы точно так же можете получить
все это!
Джонатан попробовал высвободить руку, но леди Твид крепко вцепилась в нее своими пальцами-сосисками.
— Ну да, — пробормотал он, — эти дела выгодны для вас и для ваших
друзей, но довольны ли остальные тем, что их деньги идут на покупку
голосов, услуг и власти?
— Разумеется, — сказала она, гордо задрав пухлый подбородок. — Вот
потому-то я и стала лидером реформ. — Отпустив, наконец, руку Джонатана, леди Твид вонзила в воздух украшенный перстнями указательный палец. — Я годами набрасывала новые законы. Которые помогли бы отнять деньги у политиков. Я всегда говорю, что деньги, которые тратят на выборах, приведут к гигантскому кризису. И обещания
реформ принесли мне немало голосов. — Она ухмыльнулась и продолжала, — к счастью, мне известны способы обойти все эти правила, и
уж поверьте, что эти способы отлично продаются. — Она снова засмеялась и, подтолкнув Джонатана локтем, сказала, — ну вам понятно,
о чем я? Понятно?
Леди Твид критически оглядела Джонатана, оценив лохмотья его наряда.
— Никто и никогда не окажет вам услугу, потому что вы сами пока что
не можете предложить услугу в ответ. Разве вы не видите? Но ваш невинный вид, моя поддержка, да еще новый костюм, и туфли, и аккуратная прическа, и невеста из надлежащих кругов … и вы далеко пойдете. Хмм… Да, я определенно смогу удвоить обычное для начинающего число голосов. Еще десять-двенадцать лет под моим чутким руководством, и предела вашим возможностям не будет! Помогите мне
попасть во Дворец правителей, и увидите, на что я способна.
64
Тут леди твид заметила группу рабочих, в отчаянии глазевших на заколоченную фабрику. Она тут же потеряла интерес к Джонатану, и
зашагала прочь в поисках новой жертвы.
— Тратить чужие деньги означает наживать неприятности, — промямлил Джонатан.
Леди Твид чутко улавливала любой звук несогласия. Услышав его слова, она остановилась и быстро обернулась.
— Вы сказали «проблема»? Ха-ха! Все равно, что отобрать конфету у
ребенка. То, что люди не дают мне по обязанности, я беру у них в долг
или напрокат. Вот увидите: меня уже не будет, останутся лишь восторженные воспоминания, а их еще нерожденные дети будут платить
по моим счетам. Как вас зовут, молодой человек?
— Э, Джонатан Гуллибл, мэм.
От леди Твид повеяло холодом, а ее лицо окаменело.
— Я тебя запомню, Джонатан Гуллибл. Если ты не мо мной, то ты против меня. Я вознаграждаю друзей и наказываю врагов. У тебя не получится отойти в сторонку, понял? Там где появляешься ты, у нашего
прекрасного сообщества начинаются трудности. Ни слова более!
Ее лицо тут же расплылось в широкой сияющей улыбке. И она заскользила вдоль по улице.
Вопросы
Цена свободы — вечная бдительность.
(Высечено на портале Национального Архива в Вашингтоне, округ Колумбия, США)
• Каково различие между законными и незаконными формами взяточничества?
65
• Могут ли политики законным образом подкупать избирателей, и наоборот?
• Какие проблемы связаны со взяточничеством?
• Отчего деньги правительства легко тратить, — «все равно, что отнять конфету у ребенка»? Приведите примеры.
Комментарий
Выборы — это место, куда выходите, чтобы решить, кто будет тратить
ваши деньги.
(Аноним)
Когда политик просит проголосовать за него, это означает просьбу нанять его на следующие четыре или пять лет. Если вы его наняли, то
есть выбрали, вы будете оплачивать его заработную плату и расходы.
Источник этих денег — выплаченные вами налоги: подоходный налог,
а также налог с оборота и налог на товары и услуги, которые вы платите, делая любую покупку, от кока-колы до автомобиля. Эти деньги
также берутся из платы за различные разрешения, из гербовых сборов
и из других скрытых налогов.
Кроме заработной платы политика, вы оплатите его привилегии и
льготы: расходы на лечение, страховку, командировки, расходы на
телохранителей, телефонные счета, автомобили и другие виды транспорта. В течение времени, на которые вы его наняли, вы не сможете
избавиться от него, даже если он будет плохо исполнять свои обязанности или не станет выполнять обещаний, которые надавал вам.
Срок его «найма» пройдет, но вы все так же будете оплачивать комфорт, к которому он привык. Вы выплатите ему большую пенсию,
штат, особые привилегии, расходы на путешествия и много других вещей, о которых вы даже не знаете.
66
Из вышесказанного может показаться, будто, голосуя за политика, вы
нанимаете его для выполнения определенной работы. Ирония ситуации в том, что, как только вы его наняли, он становится «главнее
вас». Этот высокий статус осуществляется весьма тонкими методами.
Вы будете уступать ему дорогу, а то и останавливаться, пока его кортеж не проедет мимо. От вас потребуют называть его «сэр», «господин
министр», «господин секретарь». Вспомнит ли он о вас после выборов?
Заняв эти высоты, он получит власть увеличить собственное жалованье и привилегии, не спрашивая вашего разрешения, и вы, вероятнее
всего, заплатите. Без вашего разрешения или одобрения он сможет
расширить свой штат, и заставит вас платить жалованье этим людям.
Поэтому правительственные штаты все время растут, их расходы все
время растут, и, чтобы оплатить все это, все время растут налоги.
Зная, что ваши налоги идут на оплату всего этого, вы зададитесь вопросом: не лучше ли распоряжаться своими деньгами самому, чем оплачивать такое раздутое правительство? Что, если сократить его? Неужели промышленность рухнет без чуткого руководства министра по
вопросам спорта, министра культуры и искусств, министров науки и
технологии, сельского и лесного хозяйства, недр и прочего?
Бесполезно спрашивать политического деятеля о том, насколько он
нужен обществу. Он, разумеется, ответит так, чтобы сохранить свое
выгодное и привилегированное положение. В политике постоянно
лишь одно: большинство политических деятелей всегда предлагает
решения, увеличивающие, а не уменьшающие их собственную власть.
Пояснения
Политик-кандидат приходит домой и приносит жене радостную новость: «Дорогая, меня избрали!» — «Честно?»— спрашивает та, а он
сконфуженно смеется: «О, дорогая, почему ты спрашиваешь?»
67
Босс Твид был главной фигурой нью-йоркской организации ТамманиХолл в девятнадцатом столетии, во времена, когда коррупция цвела
наиболее пышно.
«Взаимные услуги», то есть торговля голосами и протекциями для того, чтобы протащить закон, и «бочки сала» («кормушки»), то есть допуск к казенному пирогу и субсидиям из государственного бюджета —
неизменная часть законотворчества. Выражение «бочонок сала» происходит от фразы «он приносит в дом мясо», то есть «хорошо зарабатывает», а «мясом» называли государственные деньги, потраченные
на близких союзников по избирательному округу. Таким образом, парламент — это «бочонок сала», из которого добывают «мясо», то есть
деньги для приятелей и контракты для родни. Небольшая группа делит
между собой привилегии и те деньги, что собраны у больших групп
лиц.
Многие предлагали изменить систему финансирования кампании выборов и обуздать взяточничество. Однако политики, как правило, достаточно умны, чтобы выхолостить такие реформы, потому что законы
разрабатывают именно эти самые политики.
Люди упорно трудятся, чтобы освободиться от угнетения, но нации
требуется высокая степень бдительности, чтобы не поддаться угнетению.
Ссылки и рекомендации
В «Невероятной хлебной машине» Р.У. Гранта обсуждается история
политиков и их власти. Также рекомендуются для чтения книги «Правительственный рэкет-2000» Мартина Гросса и «Отчего правительство
не работает» Харри Брауна. 16
16
R.W. Grant, The Incredible Bread Machine; Martin Gross, The Government Racket
2000; Harry Browne, Why Government Doesn’t Work.
68
Некоторые полезные ссылки о реформе финансирования выборов вы
найдете в работе Роберта У. Трасински «Отгоните политиков от денег!» на сайте http://www.aynrand.org /medialink/finance.shtml.
О сравнительной численности правительственных штатов по странах
мира можно узнать по адресу http://www.freetheworld.com/release.html
и www.freemarketfoundation.com
69
Глава 12. Потерянный шанс
— Да она самый поразительный демагог-подстрекатель, которого когда-либо выбирали!
Джонатан обернулся и увидел мужчину средних лет. Тот, опираясь на
локоть, небрежно развалился на лестнице у крыльца. Свою приплюснутую шляпу он сдвинул на затылок. Темный костюм-тройка был грязен и вонюч. Заплаты на коленях наполовину оторвались. Лицо было
покрыто многодневной щетиной. Одной рукой бродяга вцепился в бутылку. В бутылке, однако, ничего не было. Бродяга просто опирался
на нее, чтобы не свалиться с крыльца.
— Твид — самая лучшая, — продолжал он сонным голосом, — она может завести толпу.
Джонатан придвинулся, чтобы лучше слышать, хотя поддерживать
бродягу ему вовсе не хотелось. Но тот вовсе не нуждался в поощрении, чтобы рассказать историю, которую он, скорее всего, рассказал
самому себе уже не один десяток раз.
— Говорит она энергично, заводит толпу до безумия, — сказал он, покачав головой. — Ну и малыш Рикко, ага, малыш швырнул камень в
окно. Вон туда. Стекло разбилось, и толпа умолкла. И ни гу-гу. Они
просто покричать собрались, а не громить.
Бродяга почуял, что его слушают. Он рыгнул и продолжил.
— И эта Твид, а она была в центре толпы, сказала, что Рикко оказал
обществу огромную услугу. И, говорит, все они перед ним в долгу. И,
говорит, все в порядке, потому как любой, у кого столько окон, все
равно только о себе думает. И, говорит, владелец фабрики теперь
должен купить у стекольщика новые стекла. Все притихли и слушают:
им же нужна причина, чтобы камушками покидаться. А Твид и гово70
рит: давайте, вперед! И каждый — ик! — камень и каждое разбитое
стекло — это новые заказы стекольщиков, новые рабочие места и новый спрос на инструменты. И у всех будет больше кейнсов, чтобы купить детям башмаки. И у сапожников станет больше работы, и они
станут покупать больше кожи и дратвы, и все такое.
Бродяга скрючился и закашлялся как больное животное. Отдышавшись, он переменил позу. Мистер подошел и потерся о его руку, требуя погладить его. Бродяга усмехнулся и погладил кота.
— Они подняли Рикко себе на плечи и нахваливали мальчишку, и
швыряли камни, много камней. К утру во всем квартале не осталось ни
стеклышка. Они бы пошли дальше, в город, да решили приберечь силы для следующего бунта.
Бродяге было тяжело дышать. К концу он почти шептал, с трудом заканчивая фразы. Через каждые несколько слов он утомленно откидывал голову назад. С огромным усилием он открыл глаза и медленно
выговорил:
— Они видят вещественные потери, и не видят ничего остального.
Нужно так много — ик! — чтобы создавать новые вещи… а не заменять
все эти битые стекла этого дома, который когда-то был моей фабрикой?
Вопросы
Делая выбор, вы тем самым отказываетесь от замечательной вещи —
от альтернативной стоимости. В нашем случае разорение заставляет
людей жертвовать своим первым выбором во имя других альтернатив.
Кен Скуллэнд: объяснение термина «альтернативный шанс»
• Кто на деле выиграл от поступка Рикко?
• Выигрывает ли от поступка Рикко общество в целом?
71
• Ведут ли себя люди в толпе так, как они ведут себя обычно?
• Станет ли тот, кто обладает властью, оправдывать злодеяние, если
оно случилось против его желания?
• Если толпа начинает агрессивные действия, виновен ли каждый член
толпы?
• Полезна ли война для экономики?
Комментарий
Шекспировский король Генрих V в речи, произносимой в день Св.
Криспина, подстрекает своих людей к убийству и уверяет, что это настоящее геройство. Та же техника провокации используются и сегодня, когда, подстрекая толпу к агрессии, называют это «героизмом».
Но ни разрушения, ни убийства не приносят свободы. Свобода достигается личной ответственностью, уважительным отношением к другим
и смелостью высказывать все это.
Это верно и в большом, и в малом масштабах. Разбить окно намеренно
— делает ли это один человек, или толпа — это разновидность воровства. Разбитое окно означает плату стекольщику, а это может стать
прямым ударом по карману пострадавшего.
Правы те, кто понимает это. Но более внимательные люди увидят еще
один потерянный шанс, то есть положительное следствие не-разбитого
окна. Они увидят, что владелец разбитого окна остается в убытке. То,
что он заплатит стекольщику, он, возможно, потратил бы более положительным образом. Такое следствие более предпочтительно не только потому, что окно собственника останется целым, но и потому, что в
этом случае он бы потратился на что-нибудь другое. И выиграли бы
все те, кто имеет отношение к производству этого «другого». От такого положительного метода общество ничего не теряет, а многие выигрывают.
72
Вот пример альтернативного шанса (это экономический термин). Многие считают, что война полезна для экономики. Так говорят, не задумываясь о том, сколько бы произвели люди, воспользовавшись своими
временем, энергией и дарованиями, если бы не военные разрушения.
Пояснения
Эта глава задумана как пародия на «Разбитое стекло» Фредерика Бастиа и Генри Хэзлитта. В этом рассказе мальчик разбивает окно. Его
хвалят за создание рабочих мест, так как он создал спрос на замену
стекол. Но никто не думает о том, сколько рабочих мест было, по всей
вероятности, потеряно, так как вместо замены стекла можно было
произвести что-нибудь другое.
В этом заключается ответ на неверное утверждение о том, что война
якобы создает рабочие места. Этот ответ особенно уместен сегодня,
когда все еще находятся люди, полагающие, что война оздоровляет
экономику.
Ссылки и рекомендации
Дальнейшие пояснения по этой теме можно найти в весьма широко
читаемой книге Генри Хэзлитта «Экономика за один урок». Также стоит посетить сайт Фонда будущности свободы http://www.fff.org.
Русский перевод книги «Что видно и чего не видно» размещен по адресу http://ek-lit.agava.ru/bast114.htm .
73
Глава 13. Неразбериха
Утомительная прогулка продолжалась. Улицы стали безлюднее и тише
к тому времени, как Джонатан дошел до ряда мрачных домов. Три высоких дома украшали надписи КОРПУС А, КОРПУС В, и КОРПУС С. Корпус А был в ужасном состоянии: их кирпичная кладка потрескалась,
окна были выбиты, а не, что остались целы, покрылись грязью. Перед
домами стояли группки плохо одетых людей, а некоторые столпились
на крыльце корпуса В. Изнутри раздавались громкие голоса и прочие
звуки, показывающие, что корпус В заселен людьми. На каждом окне
и на каждом балконе сушилось порядком изношенное белье.
Корпус С стоял по другую сторону улицы. Он был в безукоризненном
состоянии, но абсолютно пуст — как и корпус А. Чистые окна блестели
на солнце, а стены лоснились от свежей краски.
Джонатан остановился поглазеть на три этих дома, но тут его легонько
тронули за плечо. Обернувшись, он увидел молоденькую девушку с
длинными каштановыми волосами. Она была одета в плохо сидящее
серое платье и на первый взгляд была некрасива, но Джонатану она
показалась доброй и веселой.
— Вы не знаете, никто не сдает квартиру? — Спросила она мягким певучим голосом.
— Простите, — ответил Джонатан, я нездешний. А отчего бы вам не
разузнать насчет тех двух пустующих домов?
— Это бесполезно, — ответила она мягко.
— Но они, кажется, пусты?
— Да, пусты. Моя семья раньше жила в корпусе А, пока не явился чиновник, проверяющий квартирную плату.
— Но зачем проверять квартирную плату? — Удивился Джонатан.
74
— Существует закон, который запрещает домовладельцам поднимать
квартплату.
— Для чего?
— Ох, такая глупость вышла, — сказала девушка, — когда в наш квартал приехала машина грез, мой отец и другие квартиросъемщики пожаловались на то, что владельцы домов поднимают квартплату. Ну да,
платили мы немало, и жильцов было много, но папа сказал: с чего это
мы должны столько платить? И жильцы — то есть, я хочу сказать,
бывшие жильцы — потребовали от Совета правителей запретить поднимать квартплату. Правители так и сделали, а потом наняли людей
для надзора — управляющих, инспекторов, судей и стражников, чтобы
те принуждали исполнять новый закон.
— И жильцы были довольны?
— Сначала — да. Папаша перестал тревожиться о цене крыши над головой. Но затем домовладельцы перестали строить новые квартиры и
ремонтировать старые.
— А что случилось?
— Все цены росли — на ремонт, охрану, управляющих, коммунальные
услуги и все такое, а домовладельцы не могли повысить плату за жилье. Ну, они и подумали: «Зачем строить новые квартиры и ремонтировать старые?».
— А налоги тоже выросли? — Спросил Джонатан.
— Ну конечно! Ведь нужно было платить за контроль над исполнением
закона. Ведь бюджет и штаты выросли, — объяснила девушка. — Совет решил ограничить квартплату, а вовсе не налоги. Ну и когда не
стало ни ремонта, ни порядка, все невзлюбили домовладельцев.
— А раньше их тоже не любили?
— Нет. Когда не было ограничения квартплаты, квартир было много —
выбирай, что нравится. Домовладельцы вели себя как паиньки, лишь
75
бы мы сняли жилье именно у них. Большинство домовладельцев относилось к жильцам хорошо, и заботилось о доме. А о плохих домовладельцах тут же разносились слухи, и все о них узнавали, и сторонились их как чумы. К хорошим домовладельцам люди шли охотно, а у
плохих дома пустовали.
— И что изменилось?
— После того, как ввели ограничения квартплаты, все домовладельцы
стали плохими, — горько сказала девушка. — И те, кто был хуже всех,
получили больше всех выгод.
Девушка присела на каменную ограду и принялась почесывать Мистера за ухом. Мистер замурлыкал. Джонатан все еще вопросительно
смотрел на нее, и она продолжила рассказ.
— Затраты на содержание домов все росли, а квартплата оставалась
все той же. Даже самые лучшие домовладельцы были вынуждены отказаться от ремонта. Жизнь в этих домах становилась все хуже и
опаснее, и взбешенные жильцы нажаловались инспекторам. Те стали
штрафовать
домовладельцев.
Конечно,
некоторые
домовладельцы
просто совали инспекторам взятки. Наконец, хозяин корпуса А — вообще-то он человек приличный — не захотел нести убытки или платить взятки, и просто исчез.
— И бросил свой собственный дом? — Пробормотал Джонатан.
— Ну да. Такое часто случается, — вздохнула девушка. Ты только
представь себе, что значит бросить то, что строил всю жизнь? Ну вот,
квартир становится все меньше и меньше, а число желающих снять их
все время растет. Люди вынуждены тесниться в тех, что еще остались.
Места не осталось даже в самых запущенных домах вроде корпуса В.
Говорят, что его владелец берет на лапу только за то, чтобы передвинуть претендента поближе к «голове» очереди. У кого есть деньги, для
тех очередь идет быстро. Этот домовладелец — настоящий бандит.
76
— А как насчет корпуса В? — Спросил Джонатан. — Может, вам поселиться там?
— Очередь просто ужасная. Когда умерла леди Уитмор, такое началось
— ты бы видел, как дрались за место в очереди! А уж крику было! В
конце концов эту квартиру получил сын леди Твид, хоть никто и не
видал его в очереди. Моя семья однажды попробовала поменяться на
квартиру в корпусе В, но строительные нормы и правила запрещают
обмен.
— Что это за строительные нормы и правила? — Спросил Джонатан.
Девушка нахмурилась.
— Вначале это были просто нормы безопасности. Но теперь правители
используют их, чтобы устанавливать, как нам жить. Все это, ну, ты
знаешь, — число водопроводных кранов, печей, туалетов, и жилая
площадь на одного человека, — и она саркастически добавила, — словом, для нас все закончилось улицей, где ничто не соответствует
строительным правилам: ни тебе водопровода, ни печей, ни туалетов,
зато много места!
Джонатан с горечью задумался над ее тяжелым положением, и вдруг
вспомнил о третьем здании, новом и пустом. Вот где решение всех
трудностей!
— Отчего бы вам не поселиться в корпусе С, через дорогу?
Девушка грустно засмеялась.
— Это нарушение правил зонирования.
— Правил зонирования? — эхом откликнулся Джонатан, и с недоверием покачал головой.
— Это правила размещения. Они работают вот как, — рассказывала
девушка, начертив палкой на земле нечто вроде карты, — Совет расчерчивает карту города линиями. Разрешается жить по одну сторону
линии, но работать следует по другую сторону. Корпус В на жилой
77
стороне, а корпус С на рабочей. Обычно жилые и рабочие зоны размещены так, чтобы каждый должен был долго добираться на работу
утром и домой вечером. Нам объясняют, будто бы большие расстояния
поощряют долгие прогулки и продажи карет.
Джонатана охватило замешательство. Между двумя пустующими домами стоял переполненный жильцами дом, а на улице было полно бездомных. Полный сочувствия, он спросил:
— И что вы будете делать?
— Будем действовать. Папа хочет, чтобы я пошла с ним на праздник
для бездомных избирателей — его устраивает леди Твид. Она обещала
поднять наш дух играми и бесплатным обедом.
— Как щедро, — сухо заметил Джонатан, припомнив свою беседу с леди Твид, — может, она позволит вам пожить в ее доме, пока вы не подыщете себе что-нибудь другое.
— Вообще-то отец однажды имел нахальство заговорить об этом, когда
леди Твид провела закон о контроле над квартплатой. Она заявила,
что это было бы благотворительностью, и что налогоплательщику гораздо приличнее требовать обеспечения жильем. В общем, она посоветовала ему потерпеть, пока она кое-что не предпримет в Совете. —
Девушка улыбнулась Джонатану и сказала, — Кстати, меня зовут Алиса. Хотите присоединиться к нам завтра на бесплатном обеде леди
Твид?
Джонатан покраснел. Может, ему еще и понравится этот остров.
— Конечно, я приду. Кстати, я Джонатан.
Алиса встала и улыбнулась.
— Ну тогда, Джонатан, увидимся завтра, в это же время. И приведите
своего кота.
78
Вопросы
Местные власти поднимают цены на жилье посредством множества законов о зонировании, строительных норм и правил, а также предписаний, которые сделать прежде всего тому, чтобы сделать жилье менее
доступным.
Кен Скуллэнд
• Каким образом ограничение квартплаты, строительные нормы и правила и зонирование затрагивают различные группы людей?
• Рынок вознаграждает или наказывает хорошие деловые методы? А
плохие?
• Ограничение квартплаты прямо противоположно влиянию рынка.
Почему? Приведите примеры.
• Каковы этические аспекты проблемы, которую мы рассматриваем?
Комментарий
В городах, где ограничивается квартплата, в два с половиной раза
больше бездомных, чем в городах, где такого ограничения нет.
Йенс Аге Бьоркео, датский социальный служащий (цитата из книги
Мэри Руарт «Врачуя наш мир»)
Даже в «свободном» обществе строить собственный дом на собственной земле собственными руками незаконно, если сначала не получить
разрешение от властей. Если вы проигнорируете это предписание, вас
оштрафуют, и весьма вероятно, что ваш дом разрушат. Согласование
любой детали дома с предписанными нормали делает его дороже.
Строительные нормы и правила не допускают новшеств. Этим сужается выбор вариантов, многие из которых могли бы послужить началом
новых отраслей, связанных со строительством, и новых рабочих мест.
79
В минимальных требованиях, устанавливаемых должностными лицами,
зачастую отражаются их дорогостоящие элитарные вкусы. Группам
населения с более низкими доходами часто не желают, да и не могут
себе позволить жилье по таким высоким стандартам. Поэтому они лишены радости построить собственный дом и владеть им. Временами
законы консервируют устаревшие идеи и противоречат всему новому.
Если правительство действительно желают, чтобы граждане их стран
имели в своем распоряжении доступное жилье, они должны покончить
со многими факторами, которые напрямую обуславливают недостаток
жилья. Среди таких факторов, например, ограничение квартплаты,
нормы и предписания, гербовые сборы, налоги на строительство и на
ремонт, и высокая стоимость неконкурентных государственных и муниципальных услуг.
Должностные лица зачастую полагают, что нормы, логичны они или
нет, важнее личных достижений и инициативы. Принуждение к исполнению этих норм поддерживает власть этих «слуг народа» при должностях, и их господство над обычными гражданами.
Надлежащую заботу о безопасности гораздо уместнее проявлять, установив строгие меры личной ответственности.
Пояснения
Упоминание о леди Уитмор не говорит ни о чем никому, за исключением меня самого. Она была почтенным пожилым учителем в школе, где
я обрел первый опыт преподавания. Когда она скончалась, несколько
преподавателей передрались из-за ее жилья. Это была маленькая
школа на Аляске.
Алиса Розенбаум — настоящее имя американского философа родом из
России Айн Ранд, написавшей книгу «Атлас пожал плечами».
80
Ссылки и рекомендации
«Забракованные американцы: бездомность и жилищная политика»
Уильяма Такера 17 — превосходный справочник по ограничениям квартирной платы.
Об ограничениях квартплаты, зональных ограничениях и строительных нормах пишут Мэри Руарт в книге «Врачуя наш мир» и Алан Беррис в «Букваре свободы».
Генри Хэзлитт в «Экономике за один урок» рассказывает об обманчивом впечатлении, которое оказывают правительственные жилищные
программы.
Статьи по проблеме ограничения квартплаты можно найти на сайте
http://www.jonathangullible.com/RentControl.
17
William Tucker, Excluded Americans: Homelessness and Housing Policies.
81
Глава 14. Смерть подпольным парикмахерам!
Радуясь, что нашел нового друга, Джонатан пустился дальше на поиски поразительных открытий. Он уже понимал, что следует лучше приглядываться ко всему, что его окружало, или он не найдет обратной
дороги до завтрашнего дня.
Он прошел мимо полицейского, который был ниже ростом и немногим
старше его самого. Полицейский читал газету, сидя на скамье. Джонатан напрягся при виде человека в свежей черной форме и с блестящим
пистолетом на боку. Но его юный возраст и открытое лицо внушали
доверие, и Джонатан успокоился. Полицейский полностью погрузился
в чтение газеты, и Джонатан увидел заголовок: ПРАВИТЕЛИ УТВЕРДИЛИ СМЕРТНЫЙ ПРИГОВОР ПОДПОЛЬНЫМ ПАРИКМАХЕРАМ!
— Смертная казнь для подпольных парикмахеров? — Воскликнул пораженный Джонатан.
Полицейский оторвался от газеты и взглянул на него.
— Простите, — извинился Джонатан, — я не хотел беспокоить вас,
просто увидел заголовок. Смертная казнь — это что, опечатка?
— Давай посмотрим, — сказал полицейский и прочел вслух, — «Совет
правителей только что утвердил наказание смертью для любого, кто
стрижет волосы без лицензии». Хм, никакой опечатки. А что тут такого?
— Не слишком ли суровое наказание за такую малость? — Осторожно
спросил Джонатан.
— Да нет, — ответил тот. — На смертной казни держатся все законы
независимо от того, насколько мал проступок.
Джонатан вытаращил глаза.
— Но вы же не станете казнить человека лишь за то, что он подстриг
кого-то, не имея лицензии?
82
— Конечно же, казним, — ответил полицейский, выразительно похлопав свой пистолет, — Хотя казнью дело заканчивается редко.
— Отчего?
— Так ведь любое преступление рассматривается по степени тяжести.
Это означает, что чем сильнее сопротивление, тем суровее наказание.
К примеру, если кто-то захочет делать стрижки без лицензии, его оштрафуют. Если он откажется платить штраф или заплатит, но будет
продолжать стричь людей, то такого незаконного парикмахера арестуют и посадят за решетку. А если, — рассудительно произнес полицейский, — он сопротивляется аресту, то подвергнется еще более
строгому наказанию. — Он помрачнел. — Его даже могут расстрелять.
Чем сильнее сопротивление, тем жестче кара.
Этот мрачный разговор совершенно расстроил Джонатана.
— Получается, что в конечном счете за каждым законом стоит смертная казнь. Но власти, конечно, карают смертью только самые жестокие преступления — убийство или изнасилование?
— Нет, — ответил полицейский, — закон регулирует все сферы личной
и деловой жизни. Сотни профессиональных гильдий защищают своих
членов, имеющих лицензии. Дровосеки, плотники, врачи, водопроводчики, бухгалтеры, каменщики и адвокаты — все они ненавидят нарушителей.
— А как же их защищает лицензия?
— Число лицензий ограничено числом принятых в профессиональную
гильдию. Это исключает нечестную конкуренцию со стороны нарушителей с их дешевыми идейками, запредельным энтузиазмом, эффективностью, угрожающую другим и убийственными ценами. Эта беспринципная антиконкурентная конкуренция угрожает традициям самых уважаемых профессий.
Джонатан снова ничего не понял.
83
— А потребителей это самое лицензирование защищает?
— Ну да, об этом написано в статье, — ответил полицейский, глянув в
газету, — «Лицензии предоставляют гильдиям монополию, и лишь так
они смогут защитить потребителей от неразумных решений и слишком
большого выбора». А я защищаю монополии, — он горделиво ударил
себя в грудь.
— А монополии — это хорошо? — Допытывался Джонатан.
Полицейский нахмурился и опустил газету.
— Честно говоря, не знаю. Я только выполняю приказы. Иногда я поддерживаю и защищаю монополии, а иногда мне велят разрушать их.
— Тогда что же правильно?
Полицейский пожал плечами.
— Это не мне решать. Совет правителей принимает решение и сообщает мне, кого взять на мушку. — Увидев встревоженный взгляд Джонатана, полицейский попробовал успокоить его, — да не бойся. Самито мы редко приводим в исполнение смертную казнь. Мало кто смеет
сопротивляться, потому что мы неустанно учим всех подчиняться Совету. Сопротивляются так редко, что мой босс Стюарт называет это
«невидимый пистолет».
— А вам приходилось применять его по-настоящему? — Спросил Джонатан, боязливо глядя на пистолет.
— Против преступников? — Уточнил полицейский. Опытным движением он выхватил оружие из кожаной кобуры и погладил холодный металл. — Только один раз. — Он открыл патронник и заглянул в дуло,
любуясь пистолетом. — Это самая лучшая на острове технология. Совет не жалеет усилий, чтобы снабдить нас наилучшим инструментом
для нашего благородного дела. Ну да, этот пистолет и я — мы оба поклялись защищать жизнь, свободу и собственность каждого гражданина острова.
84
— Но когда же вам пришлось воспользоваться им? — Настаивал Джонатан.
— Удивительно, что вы спрашиваете, — печально сказал полицейский.
— Я служу уже год, и до нынешнего утра мне ни разу не приходилось
им пользоваться. Какая-то старуха рехнулась и стала угрожать бригаде рабочих палкой. Она что-то орала о том, чтобы ей вернули ее «собственный дом», ха-ха. Эгоистка!
Сердце Джонатана пропустило удар. Он вспомнил изящный белый домик и величественную даму, которая клялась, что он принадлежит ей.
А полицейский продолжал:
— Я попытался уговорить ее бросить палку. Все документы были в порядке: дом следовало снести, потому что на этом месте будет Народный парк леди Твид.
— Что же произошло? — С трудом выговорил Джонатан.
— Я попробовал успокоить ее. Сказал ей, что она может отделаться
мягким приговором, если мирно пойдет со мной. Но она стала угрожать
мне и сказала, чтобы я держался подальше от ее собственности. Ясный случай сопротивления при аресте. Представьте, что за дерзость!
— Ага, — вздохнул Джонатан, — дерзость.
Разговор стих. Полицейский спокойно читал газету, а Джонатан молча
пинал ногой камешек. Затем Джонатан, набравшись смелости, спросил:
— А можно ли купить пистолет, такой же, как ваш?
Перевернув газетную страницу, полицейский ответил:
— Ни за что. Кто-нибудь может пострадать.
85
Вопросы
Самой глупой ошибкой, которую мы можем сделать, будет позволить
низшим расам владеть оружием. История показывает, что все завоеватели, которые позволяли покоренным расам носить оружие, готовили
этим собственную гибель.
Адольф Гитлер
На Кубе абсолютный контроль за оружием. На Кубе бесплатная медицина. Так отчего же кубинцы стремятся к нам?
Пол Харви, радиокомментатор, США
• Что означает «переход к более тяжкому преступлению» (escalating
crime)?
• Что будет с тем, кто сопротивляется аресту?
• Что для полицейского важнее: государственная или частная собственность?
• Следует ли требовать от людей лицензии на право жить?
• Отчего принудительное лицензирование приводит к коррупции?
• Способствует ли закон созданию монополий, или их разрушению?
Почему? Приведите примеры.
• Кто должен решать, владеть ли вам оружием?
• Обсудите этические проблемы этой главы.
Комментарии
Преуспевающие компании, завоевавшие очень большую долю рынка,
порой называют «монополиями». Если они достигли этого положения,
действуя добросовестно, они заработали это, служа потребителям
лучше, то есть предлагая инновации, лучшие цены и лучшее обслужи86
вание, чем их конкуренты. Независимо от своего господствующего положения на рынке, они всегда будут ощущать давление, заставляющее
их хорошо, либо клиенты уйдут к компании-сопернику. К несчастью,
множество компаний, квалифицированных работников и профсоюзов
не полагаются на добросовестность. Вместо этого они рассчитывают,
что правительство предоставит им привилегии, чтобы исключить свободный выбор участников рынка.
Правительственные предписания и лицензии — это способ ограничить
наш выбор. Лицензии не допускают конкуренции, создавая закрытые
гильдии, профессиональные сообщества и профсоюзы, которые ненавидят конкуренцию. Защищая своих членов, они ограничивают действия других. Лицензии, предоставленные монополиям или гильдиям, не
допускают конкуренции. Они позволяют немедленно поднять цены,
предписывают единообразие и не допускают, чтобы поставщики услуг
применялись к меняющимся обстоятельствам. Таким образом правительства отнимают у потребителей возможность или обязанность испытывать новые, старые или заграничные идеи. Все это препятствует
промышленности предлагать потребителю выбор услуг и более дешевые и инновативные предложения, обеспечиваемые конкуренцией.
Если потребитель не может позволить себе платить высокую цену, он
зачастую вообще лишается услуги, и абсолютно проигрывает.
Существование лицензирования такси защищает авторитетные компании такси и запрещает доступ к рынку новых компаний. Никто не может заниматься перевозкой пассажиров на такси, если не купит лицензию. Поэтому такси становится чрезвычайно дорогим видом транспорта, недоступным мелкому предпринимателю и открытым для коррупции.
Специалистам, отказывающимся действовать единообразно, доступ к
профессии закрывается. Таким способом инакомыслящих лишают права зарабатывать на жизнь по их свободному выбору, даже если люди
пожелают купить их услуги. Некоторые говорят, что это защита потре87
бителей. Однако лишение потребителя выбора указывает на недостаток доверия к способности потребителя оценить выгоды открытого соревнования.
Нет гарантии, что те, кто принимают решения, мудрее нас самих. Разве государство требуется нам, чтобы лишить нас выбора?
Пояснения
Самый первый интерфейс «наведи и жми» назывался Smith & Wesson.
(Аноним)
«Босс» Стюарт К. Хаяши, мой бывший студент и большой друг, оказал
мне огромную помощь как редактор и сделал множество комментариев
к третьему изданию этой книги. Именно Стюарт придумал выражение
«невидимый пистолет» (хотя он и не планирует патентовать его). Это
выражение означает угрозу применения физической силы к каждому,
кто отказывается исполнять каждый принятый правительством закон.
Люди редко противостоят закону до самого конца, и очень немногие
понимают, что в конечном счете за каждым законом, обеспечиваемым
силой, стоит тюремное заключение или смерть. Вот отчего «пистолет»
каждого закона «невидим».
Ссылки и рекомендации
Проведем эксперимент: попробуйте в течение года не покупать и не
использовать ни одного продукта Microsoft. В течение этого же времени не давайте правительству ни копейки, то есть не платите налоги. И
наблюдайте за тем, кто придет за вашими деньгами, каким образом и с
каким оружием.
Ричард М. Зальцман
88
В книге Мэри Руарт «Врачуя наш мир» вы прочтете:
• о влиянии законов о лицензировании на экосистему рынка;
• в разделе «Прощай, незащищенность» (глава 16, Меры против агрессии) она самым проницательным и подробным образом рассматривает законы об оружии.
Хороший материал вы найдете также в книге Алана Берриса «Букварь
свободы».
Философский труд Генри Дэвида Торо «Обязанность гражданского неповиновения» рассматривает проблему тирании власти, налогов и
войны.
Статью «Невидимый пистолет» Стюарта К. Хаяши можно прочесть по
адресу
http://webpages.charter.net/mad_prophet/articles/other/invgun.html.
89
Глава 15. Библиотечная война
Джонатан шел к центру города, и улицы становились все оживленней.
За ним на некотором расстоянии шествовал Мистер. У него были совершенно определенные цели: поймать всех крыс и обнаружить любую еду. Расстояние, которое покрывал Мистер, было втрое длиннее
того, что проходил Джонатан: ведь нужно было исследовать все дорожки, все мусорные баки и все отдушины. Тут хоть вылизывайся,
хоть нет, а рыжая шерстка все равно запылится.
Хорошо одетые люди с озабоченными лицами быстро шли или ползли
на коленях по тротуарам. Пересекая широкую площадь, Джонатан
увидел пожилого мужчину и молодую женщину, яростно оравших друг
на друга. Они бранились, сыпали проклятиями, и размахивали руками,
и Джонатан присоединился к небольшой группе зевак, чтобы узнать,
что происходит.
На шум прибыла полиция и стала разнимать бранящихся. Джонатан
тронул за плечо хрупкую пожилую даму, опиравшуюся на бамбуковую
трость, и спросил:
— Отчего они разозлились друг на друга?
Прежде чем ответить, дама повернула к Джонатану изрезанное морщинами лицо, внимательно посмотрела на него и тонким, дрожащим
голоском ответила:
— Эти буяны годами ругают друг друга из-за книг в библиотеке совета. Мужчина всегда жалуется на то, что множество книг полно грязного секса и вообще аморальны. Он хочет, чтобы эти книги были изъяты
и сожжены, а она обзывает его надутым пуританином.
— И что же, она хочет читать эти книги? — перебил ее джонатан.
— Ну, не то чтобы хочет, — хихикнул другой зевака, стоявший неподалеку на коленях. За руку он держал меленькую девочку. — Она жа90
луется на другие книги и говорит, что в библиотеке много книг, проповедующих сексизм и расизм.
— Па, папочка, что такое сексизм и расизм? — Спросила девочка,
схватил его за рукав.
— Потом, милая. В общем, эта женщина требует, чтобы из библиотеки
выбросили сексистские и расистские книги и вместо них купили книги
по ее списку.
К этому времени полицейские успели разнять дравшихся и потащили
их по улице. Джонатан покачал головой и вздохнул:
— Кажется, полиция арестовала их за драку?
— Как бы не так, — засмеялась старушка. — Их арестовали за отказ
платить библиотечный налог. По закону каждый должен платить за все
эти книги, нравятся они ему или нет.
— Правда? — Удивился Джонатан. — А отчего полиция не разрешит
людям платить только за то, что им нравится?
— Тогда моя дочь не смогла бы пользоваться библиотекой, — сказал
человек на коленях, развернул красно-белый леденец и протянул его
девочке.
— Погодите-ка, милейший, — остановила его старушка, с неодобрением глядя на леденец, — нужно пища для ума вашей дочери важнее,
чем пища для желудка?
— О чем вы говорите? — Ответил тот. Девочка уже измазала свое платье леденцом.
Старушка решительно заявила:
— Давным-давно у нас было много подписных библиотек: в них можно
было записаться за небольшую ежегодную плату, и никто не жаловался, потому что все платили только за те книги, которые читали. Библиотеки даже соревновались за читателей, пытаясь закупать самые
лучшие книги и все такое, они были открыты в самые удобные часы и
91
в самых удобных местах. Некоторые даже доставляли книги на дом!
Люди платили за то, что выбирали, и членство в библиотеке ценилось
высоко. Выше леденцов! — С вызовом добавила она и, повернувшись
к Джонатану, объяснила, — А потом Совет правителей заявил, что
библиотеки так важны для общества, что не следует подчинять выбор
книг личным вкусам. На деньги налогоплательщиков Совет создал БПБ
— большую правительственную библиотеку. Она стала популярной,
потому что была бесплатна: за пользование книгами можно было не
платить. Работу, которую в подписной библиотеке выполнял один библиотекарь, в БПБ стали выполнять три библиотекаря с большим жалованьем. Вскоре после этого подписные библиотеки потеряли читателей
и закрылись.
— Правители открыли бесплатную библиотеку? — переспросил Джонатан. — Но вы только что сказали, что каждый должен платить библиотечный налог!
— Это так. Просто принято называть услуги совета бесплатными, потому что платить вынужден каждый. Так цивилизованней, — закончила старушка голосом, сочившимся иронией.
Человек на коленях энергично возразил:
— Подписные библиотеки? Сроду не слышал ничего подобного!
— Конечно, не слышали! — Откликнулась старушка, — Совет открыл
библиотеку так давно, что вы ничего другого и представить не можете.
— Нет, погодите! — Вскричал тот. — Получается. Что вы критикуете
библиотечный налог? Но если Правители обеспечивают ценную услугу, за нее нужно платить!
— Значит, не очень-то она ценная, если приходится заставлять платить за нее!
— Не все знают, что хорошо для них, а что нет! А некоторые не могут
себе этого позволить, — заявил мужчина. — Разумным людям известно, что бесплатные книги строят свободное общество. А налоги рас92
пределяют бремя так, чтобы каждый нес свою ношу и платил свою долю. Иначе на наших шеях рассядутся нахлебники!
— Да теперь больше нахлебников, чем раньше, — возразила старушки. — На наших шеях сидят те, кто пользуется библиотекой чаще всех
и те, кто освобожден от налога. По-вашему это честно? И у кого, по
вашему, больше влияния на Совет правителей? У богача со связями
или у бедного парня, который приходит с работы, когда БПБ уже закрыта?
Подползший к ней мужчина с жаром возразил:
— Ну а какая же библиотека вам нужна? Вы что же, выберете подписную библиотеку? Это несправедливо для части общества!
— Неравенства не избежать! — Крикнула дама, наклонившись к нему.
— И не думайте, что эти клоуны в Совете выбрали такое «равенство»
ради вас!
— Это кто же клоун? — Рявкнул мужчина, толкнув старушку так, что та
покачнулась. — Если вам это не нравится, так уезжайте с нашего острова Дрянни!
— Ах ты, наглый мошенник! — Закричала дама, хватив его по голове
своей тростью. — Я платила за твою БПБ когда тебя и на свете не было!
Они орали громко, девочка расплакалась, и кто-то двинулся вызвать
полицию — снова вызвать полицию. Джонатан посторонился, отошел
подальше и пересек площадь, чтобы укрыться в тиши и покое библиотеки.
Вопросы
Право одного человека, которое нарушает права другого, не может
считаться правом.
Айн Рэнд, 1964
93
• Каким образом выбор книг превращается в акт пропаганды или цензуры?
• Следует ли заставлять людей платить за библиотечные книги, которые им не нравятся?
• Может ли библиотека существовать без финансирования через налог?
• В чем различие мотиваций правительственных и частных библиотек?
Комментарий
Когда правительство объявляет, что та или иная услуга бесплатна, то
это вовсе не так. Всех нас вынудят заплатить за эту услугу, а власть
получит хвалу за свою добродетельность. Подобными услугами пользуются лишь некоторые люди, а платят за них все.
Нам также известно, что если услуга бесплатна и если ее контролирует правительство, то она находится вне конкурентного пространства.
Избегание конкуренции ведет к высоким ценам на такую услугу и к ее
низким стандартам. В целом экономика становится чуть слабее, а все
граждане — чуть беднее.
Чем больше таких «бесплатных» услуг, тем в конечном счете ниже
экономический уровень страны. Рассмотрим пример. Допустим, государство решило сделать бесплатным то, за что мы до сих пор платили
по своему выбору — скажем, просмотр кинофильмов. Позволят ли нам,
как прежде, выбирать, что посмотреть, или выбор кинофильмов будет
ограничен предпочтениями правящего большинства? Будет ли киноиндустрия иметь стимул угождать разнообразным потребителям, или станет угождать должностным лицам, наделенным властью принимать
решения? Что побудит ее к усовершенствованиям? И будет ли такое
общество свободным?
94
Библиотеки — это изощренная форма контроля над мышлением, который осуществляется через уклон в убеждения правящего большинства. После того, как правительство сменится, пришедшие к власти люди
предпочтут новый выбор книг, — книг, которые они сочтут «полезными» для сограждан. Цензура информации есть цензура выбора. И налогоплательщику не оставляют иного выбора, кроме как оплачивать
эту цензуру.
Пояснения
(Говорит Кен Скуллэнд). — Когда я писал эту книгу, моя подруга работала библиотекарем в частной библиотеке колледжа. Она заметила,
что в государственных библиотеках служащих втрое больше, и платят
им больше, а работы у них куда меньше. Мое исследование показало,
что прежде, до того, как в начале XIX века открылись государственные библиотеки, частных библиотек и услуг, связанных с книгами,
было больше. Большинство из них закрылось в связи с существованием государственных библиотек с их «бесплатными» услугами.
На Гавайях библиотеки обычно закрываются в пять часов вечера, и
закрыты по выходным дням и в праздники. Читателей у них немного.
Недавно в одном новом поселке построили публичную библиотеку, но
денег не хватило ни на книги, ни на оплату служащих. Граждане
предложили приносить свои книги и работать в библиотеке на добровольной основе, но должностные лица отказались открыть ее, так как
это было бы «непрофессионально». И это понятно: они опасались, что
все увидят ненужность их дорогостоящих услуг, оплачиваемых из налогов.
Любопытно, что одним их тех, кто в XIX веке подталкивал правительство к открытию государственных бибилотек, был мультимиллионер и
предприниматель Эндрю Карнеги. На его пожертвования строились
публичные библиотеки по всей стране, но содержаться они должны
были за счет налогоплательщиков.
95
Ссылки и рекомендации
Кто-то подсчитал, что для обеспечения исполнения десяти поправок к
Конституции США мы издали тридцать пять миллионов писаных законов.
Аноним
В книге Дэвида Фридмана «Механизм свободы» есть великолепный
рассказ о частном снабжении государственных служб.
В «Городских сокращениях штатов» 18 Боб Пул показывает, как можно
приватизировать местные государственные сервисы. В книгах Джеймса
Боварда «Утраченные права» и «Вымогательство от А до Z: как правительство притесняет вас» приводятся поразительные и ужасающие
рассказы о том, как правительство становится неуправляемым. «Не
будь все так страшно, это вызвало бы смех».
О приватизации библиотек можно прочесть на сайте Института разумной государственной политики http://www.privatization.org.
18
Bob Poole, Cutting Back on City Hall.
96
Глава 16. Там пусто!
Близ здания БПБ стояло еще одно здание — с пышным фасадом и на
два этажа выше. У входа сгрудилась толпа хорошо одетых людей. Они
ждали, когда откроются двери, и делали вид, что не слышат разразившуюся на площади перебранку. Джонатан присоединился к этим
людям и с любопытством прочел красовавшуюся над дверями надпись
из массивных бронзовых букв: НАРОДНАЯ БИБЛИОТЕКА ЛЕДИ ТВИД.
Стоявшие в задних рядах толпы поднимались на цыпочки, стараясь
заглянуть поверх голов, и тихо восклицали:
— Восхитительно!
— Ошеломляюще!
Как Джонатан ни старался, ему не было видно, что же вызвало такой
восторг. Но ему, тощему и проворному, удалось просочиться между
людьми, и наконец он сумел подобраться к столу библиотекаря, что
стоял против входа.
— О чем это они? — Спросил он человека за столом, — где тут ошеломляющее и восхитительное?
— Тише! — Шикнул тот, — пожалуйста, тише! —Поправив стопку карточек и аккуратно разложив их перед собой, он поднял голову посмотрел поверх очков на Джонатана. — Это члены Комиссии по делам искусств при Совете. Они только что открыли выставку последних приобретений для нашей коллекции изящных искусств.
— Как мило, — шепнул Джонатан и, вытянув шею, чтобы увидеть хоть
что-нибудь, пробормотал, — мне нравится всякое там искусство, вот
только где оно у вас? Должно быть, это искусство очень маленькое.
— Как когда, — прошелестел библиотекарь, — некоторые назвали бы
его великим. В этом и есть красота произведения. Оно называется
«Чувство пустоты в полете».
97
— Но я ничего не вижу, — изумился Джонатан, и нахмурившись, уставился на пустое пространство белой стены коридора.
— В том-то и дело. Впечатляет, правда? — И с мечтательным выражением лица библиотекарь устремил взгляд в пустоту. — Ничто так не
выражает суть духа борьбы человека за это возвышенное ощущение,
которое рождается при сравнении изобильного тепла тончайших оттенков с чувственным осознанием нашей внутренней природы. Ничто
не позволяет так полно познать все лучшее из коллективного воображения.
Сбитый с толку, Джонатан мотнул головой и недоуменно спросил:
— Так тут и правда ничего нет? Разве «ничто» — это искусство?
— Именно это делает его самым эгалитарным выражением искусства.
Комиссия по делам искусств при Совете с большим вкусом проводит
лотерею отбора, — ответил библиотекарь.
— Лотерею по отбору? — Спросил пораженный Джонатан. — Что за
лотерея?
— Прежде отбором занимался специально назначенный Совет по
изящным искусствам, — последовал рассказ, — и вначале критики обвиняли Совет в потакании собственным вкусам. Они подвергали цензуре произведения искусства. Которые им не нравились. И простые
люди, которые платили налоги, и тем самым оплачивали художественные предпочтения Совета, воспротивились элитарному высокомерию!
— А отчего они не выбрали другой Совет? — спросил Джонатан.
— О, мы много раз пытались сделать это, но те, кто попадал в Совет,
никогда не соглашались с теми, кто туда не попал. Поэтому они в конце концов отказались от самой идеи Совета и заменили его комиссией
— и лотереей. Каждый сожжет вступить в соревнование, и попытку
делают почти все! Для розыгрыша Совет правителей назначил щедрый
приз. Нынче утром выиграло «Чувство пустоты в полете».
98
— Но отчего бы не позволить каждому покупать то, что ему нравится,
а не облагать всех налогом в пользу выигравшего в лотерею? Тогда
каждый бы смог выбрать то, что ему по душе, — вставил Джонатан.
— Что?! — Воскликнул библиотекарь. — Ведь найдутся эгоисты, которые вообще ничего не купят! А у других может оказаться плохой вкус!
Ну нет. Конечно же, правители должны поощрять искусства! — И, сосредоточившись на «Чувстве пустоты в полете», библиотекарь скрестил руки, а его лицо приняло отсутствующее выражение. — Прелестный выбор, не так ли? У пустоты то преимущество, что она не загромождает вход в библиотеку, и в то же время сохраняет окружающую
среду. Более того, — заявимл он радостно, — никто не возразит против индивидуальности и эстетики этого произведения. Оно никого не
оскорбляет!
Вопросы
• Какие проблемы возникают, когда искусство финансируется при помощи налогов?
• Является ли отбор произведений искусств проявлением высокомерия
элиты?
• Может ли искусство существовать, если оно не финансируется через
налоги?
• Как этот вид финансирования влияет на поведение? Приведите примеры.
• Какие этические проблемы затрагивает эта глава?
Комментарий
Нет абсолютно никакого основания для мнения, будто бы рыночная
экономика стимулирует производство материальных и нематериальных
99
товаров. Она лишь позволяет каждому свободно выбирать собственную модель расходов.
Мюррей Ротбард
Элитарность — это патерналистская уверенность в том, что знаниями,
позволяющими принимать решения, обладают только люди из высших
слоев общества.
Власти уверяют, что правительственное финансирование искусств хорошо влияет на образование и культуру нации. Чиновники предполагают, что люди не станут поддерживать искусство по доброй воле.
Действительно, искусство оказывает положительное влияние на нацию, но свобода куда важнее. Свобода породит тот вид искусства, образования и культуры, которые действительно ценимы людьми. У каждого имеется свой собственный вкус. И он зависит от личных приоритетов и жизненных ценностей. Безнравственно, когда чиновники, используя власть правительства, подменяют ценности и выбор свободных людей собственными элитарными ценностями. Искусство, музыка,
культурные события могут с успехом существовать на частной и добровольной основе.
Превосходный пример — Государственный театр в Претории. Театр
закрылся, когда его содержание сочли слишком дорогим, а деятельность — слишком элитарной. Здание пустовало — до того, как группа
артистов балета решила пуститься в приключения в мире предпринимательства. Они открыли здание, и превратили его в рентабельный
театр и балетную школу. Теперь это успешное предприятие, которое
работает без каких-либо субсидий со стороны налогоплательщиков.
Пояснения
Говорит Кен Скуллэнд. — В одной из радиопередач я беседовал с главой академии искусств одного из штатов, и он признал, что большая
часть произведений искусств, приобретенных штатом, похоронена на
100
складах, и никому не позволено их видеть. Тем не менее, художники,
которым оказывают покровительство, неплохо заработали на продажах штату.
Эта глава написана по материалам споров о государственном финансировании искусства, и, в частности, произведений вроде «Мочи Христа», — распятия, помещенного в банку с мочой художника. Этот художник, Андрес Серрано, вызвал большое возмущение налогоплательщиков, которых заставили финансировать его выставку.
Ссылки и рекомендации
Ирвинг Уоллес в превосходном романе «Квадратные колья» пишет о
книге под названием «Ничто», написанной в семнадцатом столетии
французским писателем по имени Матель. Книга состоит из двухсот
чистых страниц.
Больше сведений вы найдете в книге «Невероятная хлебная машина»
Р.У. Гранта.
О балетных артистах-предпринимателях читайте
http://www.saballettheathre.co.za.
101
Глава 17. Праздник особых интересов
Солнце уже село, когда Джонатан вышел из дверей библиотеки. К его
удивлению с наступлением темноты город ожил. По площади кружил
людской поток, устремляясь к великолепному праздничному шатру
неподалеку от БПБ.
Ослепленный и оглушенный огнями, зрелищем и шумом, Джонатан
обошел яркий шатер. На нем сияла надпись: ПРАЗДНИК ОСОБЫХ ИНТЕРЕСОВ.
Женщина в полосатом черно-красном трико продралась сквозь толпу и
закричала:
— Все слушайте, слушайте! Ощути остроту жизни, беги на Праздник
особых интересов! — Заметив Джонатана, чьи глаза расширились от
изумления, она схватила его за руку, — Каждый выигрывает, молодой
человек, каждый!
— А сколько это стоит? — Спросил Джонатан.
— Плати десять кейнсов и выйдешь с потрясающим призом! — Женщина крутанулась на пятках и сделала шикорий жест рукой, — Слушайте
все, слушайте все! Праздник особых интересов сделает вас богатыми!
У Джонатана не было десяти кейнсов, поэтому он подождал, пока
женщина отвернется, обошел вокруг шатра, отогнул край тента и заглянул внутрь. Люди сидели и стояли, а в середине люди в униформе
направляли участников к расставленным в кружок стульям. Десять
человек стояли в рост или на коленях за стульями. Они чего-то ждали.
Затем половина свечей погасла, загремел барабан, и невидимые фанфары исполнили туш. Сверкающий прожектор осветил статного человека в черном костюме и шелковом цилиндре. Он низко поклонился
десятке, составившей круг.
102
— Добрый вечер! — Воскликнул человек в цилиндре, сверкнув белозубой улыбкой. — Я Хозяин Круга! Сегодня вы, десятка счастливчиков,
станете победителями нашей замечательной игры. Все вы выиграете.
Все вы уйдете отсюда счастливее, чем вошли. Прошу вас, присаживайтесь.
Свои слова Хозяин Круга сопроводил жестом руки, затянутой в белую
перчатку. Затем у каждого участника он взял по одному кейнсу. Все
спокойно подали ему монетки.
Хозяин Круга снова расцвел в улыбке, и объявил:
— А сейчас вы узнаете, какой приз выиграли.
Неожиданно он швырнул на колени одного из участников монету в
пять кейнсов. Счастливчик восторженно взвизгнул и вскочил на ноги.
— Вы не единственный победитель! — Объявил Хозяин Круга.
Так и случилось. Десять раз Хозяин круга обошел участников, всякий
раз собирая с них по одному кейнсу, и всякий раз, сделав круг, он
бросал одному из игроков пять кейнсов, и тот прыгал от радости.
Когда стихли восторженные выкрики и участники игры стали выходить
из шатра, Джонатан подбежал к выходу: ему хотелось своими глазами
убедиться, что игроки в самом деле довольны игрой. Женщина в черно-красном трико придерживала полог. Она остановила одного из игроков, ползшего на коленях, и осведомилась:
— Ну, как развлечение?
— Здорово! — Ответил тот, расплывшись в улыбке. — Просто потрясающе!
— Не могу дождаться, чтобы рассказать друзьям, — вставил другой, —
я, наверно, еще раз приду!
Другой участник взволнованно добавил:
— Да, о, конечно! Каждый выигрывает пять кейнсов!
103
Призадумавшись, Джонатан смотрел вслед расходящимся игрокам.
Женщина в черно-красном трико повернулась к Хозяину Круга, махавшему толке рукой, и тихо откликнулась:
— А мы уж до чего рады. Мы выиграли пятьдесят кейнсов, а эти простаки и рады! В следующем году надо будет попросить Совет правителей протащить закон об обязательном участии в игре!
Тут к Джонатану подошел сторож и схватил его за шиворот.
— А ну, стой. Бездельник! Я видел, как ты подглядывал! Думал бесплатно поразвлечься?
— Извините, — пробормотал Джонатан, пытаясь вывернуться из цепких рук, — я не знал, что надо платить, чтобы посмотреть. А эта красивая леди так интересно все расписывала, а у меня не хватало денег,
ну пожалуйста…
Хозяин Круга сердито взглянул на Джонатана и сторожа.
— Не хватало денег?
Но женщина уже улыбалась похвале Джонатана.
— Подожди, отпусти его, — спокойно сказала она сторожу, — он еще
ребенок. Так тебе понравилось представление, мальчик?
— Ох, конечно, мэм! — Согласился Джонатан, быстро кивнув.
— Хочешь заработать немного денег? Это просто. А если нет, — в ее
голосе послышалась угроза, — я сдам тебя стражникам.
— А, ну да, здорово, — неуверенно пролепетал Джонатан, — а что я
должен делать?
— Все очень просто, — улыбнулась она, смягчившись, — просто этим
вечером броди по городу и раздавай вот эти листовки, да не забудь
рассказывать, как интересно в нашем шатре. Вот тебе Кейнс, а за каждого, кто придет сыграть с твоей листовкой в руке, я буду давать тебе еще по кейнсу. Ну, иди и не пробуй обмануть меня.
104
Джонатан повесил на плечо сумку с листовками, и она добавила:
— Ах, еще одно. К концу вечера я составлю отчет о твоем заработке.
Завтра утром ты первым делом должен отнести половину этих денег в
городской совет и заплатить налог.
— Налог? — Повторил Джонатан. — Зачем?
— Правители требуют делиться заработком.
Это Джонатану и вовсе не понравилось. С надеждой он спросил:
— Если вы не станете отчитываться о моем заработке, я буду работать
усерднее. Может, даже вдвое усерднее.
— Правители прекрасно знают все эти штучки. У них везде шпионы, и
они видят все. Если узнают, что мы скрываем доходы, будет беда — и
нас, может, даже закроют, — сказала женщина. — Так что не жалуйся.
Все мы должны платить за свои грехи.
— Грехи? — переспросил Джонатан.
— Ну да. Налоги наказывают грешников. Налог на табак наказывает
курящих, налог на спиртное — пьющих, а подоходный налог наказывает работящих. Совет считает, — усмехнулась она, подмигнув стоящему рядом Хозяину Круга, — что идеальный человек должен быть
богатым, непьющим, подневольным и бесполезным. Ну а теперь шагай, малыш!
Вопросы
Лоббисты не пытаются скупить голоса и души лишь тех конгрессменов,
которые не могут предложить никаких услуг.
Эдвин А. Локк, Мэрилендский университет
• Выигрывают ли участники игры?
• Отчего радуются организаторы игры?
105
• Следует ли требовать, чтобы все принимали участие в подобном
празднике?
• Можно ли сравнить с такой игрой политические «взаимные услуги»?
приведите примеры.
Комментарий
Свободный рынок продвигает гармонию и сотрудничество для увеличения жизненного уровня. Если же экономикой руководит правительство, всегда будут существовать группы «особых интересов», соперничающие в ограблении других и в том, чтобы самим избежать ограбления.
Алан Беррис
Политикам, жаждущим избрания, нужны деньги для продвижения. Эти
деньги они собирают у групп помощи, раздавая обещания вернуть им
их вклады в избирательную кампанию. Политик и «вкладчики» обмениваются услугами. Получив финансирование, политик в обмен может
продвинуть законы, защищающие особые интересы «вкладчиков». Это
могут быть даже группы и компании из-за рубежа. Такое представление интересов этих групп дает им контроль над частными политическими вопросами и законами в стране проживания политика. Многие
«вложения» в политических деятелей люди могут счесть взятками, и
поэтому их подносят в виде подарков, беспроцентных ссуд или внешнеполитических следок.
Наиболее обычные цели, с которыми предприятия, профсоюзы и даже
частные лица дают взятки, состоят в следующем.
1.
Желание бесчестным образом достичь преимущества перед сопер-
ником, или
2.
защититься от правительственного вмешательства.
106
Все это указывает на то, что чрезвычайная власть, сосредоточенная в
руках политических деятелей, очень редко приносит людям пользу.
Кажется, что каждая привилегия, оказанная правительством, стоит
отдельному гражданину так мало, что не стоит усилий, затрачиваемых
на протест против подобных «благодеяний». Но если присмотреться,
окажется, что деньги, собранные с каждого налогоплательщика и с
каждого потребителя, составляют огромные суммы, и обеспечивают
целые состояния тем немногим, кто воспользовался политической «услугой».
Понятно, отчего столько предпринимателей выступает против рынка,
свободного от вмешательства правительства. Зачастую они защищают
правительство, которое помогает им, препятствуя конкуренции, обеспечивая дешевые кредиты, помощь в продажах и даже дипломатическую и военную поддержку для защиты инвестиций, или для обеспечения благоприятных условий в других странах.
Чем больше правительство, тем обширнее услуги, которые оно может
предоставить. Ужасающих последствий нацизма, коммунизма и апартеида, а также последствий загрязнения окружающей среды могло бы
и не быть, если бы каждый смог делать свободный выбор с свободной
рыночной системе.
Пояснения
Лимофилия — страсть политиков ездить на лимузинах.
Блэйз Харрис
«Взаимные услуги» — американское выражение для обозначения способов, посредством которых политики продают свои голоса в поддержку законов, представляющих для «покупателя» особый интерес. Таким
образом закон о фермерских субсидиях объединяет множество субсидий для разных сельскохозяйственных культур, и это гарантирует
поддержку многих политиков. Затраты по этим субсидиям расклады107
ваются на миллионы налогоплательщиков и потребителей, а выгоды
достаются одним лишь фермерам.
Ссылки и литература
Изначальная идея этой главы заимствована из книги Дэфина Фридмана «Механизм свободы».
Статья Мюррея Ротбарда «За новую свободу» предлагает несколько
замечательных альтернатив в материальной и философской сферах.
108
Глава 18. Дядюшка Сэмта
Через некоторое время Джонатан вернулся к праздничному шатру и
оказалось, что он заработал больше полусотни кейнсов. Хозяйка шатра была так рада найти такого работника, что пригласила его прийти
на следующий вечер. Джонатан сказал, что придет, если сможет, и
отправился на поиски ночлега. Он не знал, где искать этот самый ночлег, и стал растерянно бродить по городу.
Остановившись рядом с уличным фонарем, лившим свой тусклый свет,
на крыльце одного из домов он увидел маленького старичка. Щурясь,
тот задрал голову и пытался что-то рассмотреть поверх крыш домов,
обрамлявших улицу.
Заинтригованный Джонатан спросил:
— Что там? Что вы разглядываете?
— Крышу того дома, — шепнул старичок. — Видишь того толстяка в
красно-сине-белом? У него сумка с награбленным добром. И она становится все больше. Сколько домов он уже обошел!
Джонатан поглядел туда, куда указывал старик. По крыше одного из
домов карабкался неясный силуэт.
Вижу! Я его вижу! Нужно поднять тревогу и предупредить тех, кто там
живет!
— Ни за что, — содрогнулся старичок. — У дядюшки Сэмты ужасный
нрав, и любому, кто станет на его пути, придется худо.
— Так вы с ним знакомы? Но…
— Тсс! Тихо, — шикнул старичок, и приложил палец к губам. — Тем,
кто шумит, дядюшка Сэмта наносит внеочередной визит. В эту жуткую
109
ночь все делают вид, что спят и ничего не замечают, хотя не заметить
его просто невозможно.
Стараясь говорить тише, Джонатан наклонился к старику поближе и
прошептал:
— Ничего не понимаю. Отчего все закрывают глаза на грабеж?
— Все молчат только в эту апрельскую ночь. Иначе рождественский
вечер будет испорчен. В этот вечер дядюшка Сэмта возвращается и
приносит в каждый дом всякие игрушки и безделки.
— А, — понимающе протянул Джонатан, — так дядюшка Сэмта все
возвращает?
— Это вряд ли. Но всем нравится думать, что так оно и есть. Я стараюсь не уснуть, чтобы проследить, что он забирает и что возвращает.
Такие уж у меня забавы. По моим расчетам выходит, что для себя, для
своих дружков и для нескольких уважаемых городских семейств дядюшка Сэмта придерживает то, что получше. Зато дядюшка Сэмта заботится о том, чтобы каждый получил хоть немного себе на радость, —
старик в испуге схватился за перила. — Потому-то в апреле все и зажмуривают глаза, чтобы не мешать ему приходить и брать что угодно.
— Не понимаю, — пожаловался Джонатан, — Отчего люди спят, а не
заявляют о краже? Отчего они не стерегут свое добро? Ведь они и сами могли бы покупать безделушки и раздавать их, кому захотят.
Старик фыркнул и покрутил головой, изумившись наивности Джонатана.
— Но ведь все мечтают о дядюшке Сэмте с самого детства. Родители
всегда говорят детям, что игрушки и безделушки дядюшки Сэмты —
это как бесплатные обеды машины грез. Они падают с неба и для всех
абсолютно бесплатны.
Он посмотрел на Джонатана, падающего от усталости, и добавил:
— Похоже, что у тебя был тяжелый день, парень.
110
— Я как раз искал, где заночевать, — осторожно ответил Джонатан.
— Ты вроде выглядишь как порядочный, — заявил старичок, — Оставайся у нас. Нам с Розой нравится компания.
Джонатан радостно согласился. Толстушка-хозяйка Роза гостеприимно
предложила ему чашку какао и тарелку свежеиспеченных белочек.
Проглотив последний кусок, Джонатан вытянулся на диване, — хозяева дали ему одеяла и подушку. Старичок зажег трубку и откинулся в
своем кресле-качалке.
Дом был небольшим, и а мебель небогатая и неновая. Но для усталого
молодого путника это был превосходный приют. Огонь в камине согревал и освещал комнату, обшитую деревянными панелями.
На стене висели две картины: семейный портрет и родословное древо.
Дощатый пол был покрыт потертым овальным ковром. Устроившись
поуютнее, Джонатан спросил:
— А с чего начался этот апрельский обычай?
— Когда-то у нас был праздник под название «Рождество», чудесное
время. Это был религиозный праздник, и отмечали его, веселясь и
раздавая подарки. Всем это так нравилось, что Совет правителей решил: такое событие слишком важно, чтобы отмечать его стихийно и
беспорядочно. И они принялись «наводить порядок», — саркастический тон старика выдавал его плохо скрытое неодобрение. — Сначала
у праздника отняли религиозную символику и официально переименовали его в «Новый год». А всеми любимого сказочного персонажа,
приносящего подарки, нарекли дядюшкой Сэмтой и одели в его костюм сборщика налогов.
Старик пару раз пыхнул трубкой и выбил пепел. Помолчав, он продолжил:
— Теперь декларацию о новогоднем налоге нужно представить в трех
экземплярах в Бюро Добрых дел. Там по формуле, установленной пра111
вителями, определяют, насколько щедр должен быть каждый налогоплательщик. Ты только что видел ежегодный сбор налогов.
Дальше в дело вступает Бюро Дурных и Добрых дел. С помощью официального бухгалтера нравов каждый заполняет форму, где подробно
расписаны добрые и дурные поступки за весь год. В бюро Дурных и
Добрых дел работает целая армия служащих и инспекторов, которые
проверяют тех, кто представил прошение о декабрьских подарках.
Ну а затем Комиссия Хорошего вкуса стандартизует размеры, цвета и
стиль допустимых подарков, и заключает выгодные договоры со специально выбранными производителями с надлежащими политическими
взглядами. Каждый без исключения получает совершенно одинаковые
правительственные праздничные украшения дл своих домов. В новогоднюю ночь добровольные отряды исполняют надлежащие праздничные песни…
Но к этому времени усталый юный путешественник провалился в сон.
Старичок поправил его одеяло. За окном раздалось кошачье мяуканье.
Роза прошептала: «С Новым Годом!».
Вопросы
Мы получаем то, что требуется, чтобы забирать то, что получили вы.
Налоговое управление
• Возвращает ли дядюшка Сэмта столько же, сколько забрал?
• Почему никто не жалуется на то, что он уносит вещи из их домов?
• Отчего должностные лица заинтересовались рождественскими ритуалами?
• Какие изменения произошли в проведении праздника? Приведите
примеры.
112
• Какие этические вопросы ставит эта глава?
Комментарий
Когда налоги очень высоки, люди очень голодны.
Лао-Цзы
…высшей наглостью и самонадеянностью со стороны королей и министров являются поползновения их наблюдать за бережливостью частных лиц… ни сами всегда и без всяких исключений являлись величайшими расточителями во всем обществе… Если их собственная расточительность не разоряет государства, отсутствие бережливости у их подданных уже, во всяком случае, не приведет к этому.
Адам Смит, «Исследование о природе
и о причине богатства народов»
Заполняя свою налоговую декларацию, вы заполняете чек на вклад в
плату политикам и на оплату расходов государства.
Платить налоги — вовсе не моральное обязательство (хотя в вас и заставили воспринимать их как моральную обязанность), а всего лишь
юридическое. Почему? Да потому что у вас нет моральных обязательств перед людьми, которые угрожают применить против вас силу.
Отчего это обязательство юридическое? Если вы не заполните свою
налоговую декларацию, на вас обрушится гнев правительства. По
крайней мере, будьте уверены в том, что вас много раз посетят люди,
настроенные по отношению к вам недружественно.
Как и любой гражданин, вы посылаете деньги, которые копили так
бережно, неизвестной личности в правительственном департаменте.
Некоторая сумма пойдет первым делом на оплату расходов по взиманию с вас этих денег. Остальные будут добавлены к деньгам, собранным со всех остальных. Этим налогом облагается не только ваш доход,
но и все продажи любой из купленных вами вещей. Ваши сбережения
113
съедает целый ряд «невидимых» налогов, которые увеличивают цену
купленных вами товаров: налоги на страхование, пенсии, дорожный
налог, налог на наследство, на передачу собственности, марки, пошлины, лицензии и так далее, и тому подобное.
Еще одна часть ваших денег идет на покрытие расходов тех людей,
которые стараются уравнять всех в доходах и благосостоянии. Они
распределяются по множеству подразделений правительства, каждое
из которых возвращает гражданам куда меньше, чем отобрали у них.
«Возврат» происходит в форме неэффективных государственных услуг, которые оказывают неповоротливые государственные службы.
Порой огромная часть этих денег тратится на «показательные» проекты (то есть мосты, плотины или обустройство зон отдыха) для людей
одного из регионов за счет всех других регионов. В газетах и по телевидению с гордостью показывают счастливые лица счастливых получателей благ, но должностные лица умалчивают о вреде, нанесенном
жителям других регионов. Эти люди стали беднее, так как были вынуждены «пожертвовать» деньги, которые могли бы потратить сами на
печи, башмаки и еду. Для них результатом подобных действий станут
падения продаж и потеря рабочих мест.
Перед каждыми выборами политические партии обещают не увеличивать налоги, но налогов (и законов о сборе этих налогов) становится
все больше, вне зависимости от того, какую партию выберут. Даже
когда они обещают снизить налоги, это «снижение» заключается просто в замедлении темпа их роста. И чем больше они увеличивают налоги, тем больше подрывают экономику. С ростом налогов растет и
безработица.
Простые, или, как еще говорят, «плоские» налоги менее запутаны, и
препятствуют коррупции, а также бюрократическим манипуляциям с
этими налогами. Но лучший налог, сокращающий бюрократический
аппарат, — отсутствие налогов. Можно изыскать добровольные альтернативы: например, сокращение расходов, открытая конкуренция,
114
приватизация, плата за пользование, лотереи, добровольные пожертвования, и так далее.
Если бы правительство тратило меньше, мы бы платили меньше налогов. Правительство, состоящее из минимального числа департаментов,
стоило бы каждому гражданину так мало, что очень вероятно, что граждане платили бы без принуждения. Они бы стали честнее и богаче —
намного богаче и счастливее.
Пояснения
Каждый налог — кинжал в наши сердца.
Андрей Илларионов, советник по экономике
президента России Путина.
Американцы называют свое правительство «дядя Сэм» — uncle Sam,
US — потому что первые буквы этих слов выглядят, как название
страны (United States). Вот отчего дядюшка Сэмта одет в красно-синебелое: это цвета флага США.
Американцы платят подоходный налог в апреле, вот отчего в этой главе говорится про апрель.
Цитата из д-ра Мадсена Пири, президента института Адама Смита:
Ежегодно Институт Адама Смита рассчитывает и публикует День свободы от налогов. Если с 1 января вы должны работать только на оплату налогов, то День свободы от налогов настает, когда вы заработали
эту сумму и можете начать работать исключительно на себя. Если в
среднем правительство берет 40%, то День свободы от налогов настанет по прошествии 40% рабочих дней года. Весьма часто лишь с июня
мы можем позволить себе тратить свой заработок на себя. До наступления Дня свободы от налогов именно правительство решает, как потратить наши деньги.
См. также http://www.bastiat.net/en/Bastiat2001 .
115
Исследование оценки людей того, насколько они счастливы, проведенное в 1992 году в Голландии по странам мира, хорошо коррелирует
с результатами исследования уровня экономической свободы, экономического роста и процветания, проведенного Институтом Фрейзера.
Дополнительно
Неологизм: налоговое опьянение — эйфория, которую люди испытывают при возврате налогов, которая длится до тех пор, пока они не
поймут, что им вернули их собственные деньги.
Рекомендуются книги: «Букварь свободы» Алана Берриса, «Врачуя
наш мир» Мэри Руарт, а также «Свобода выбирать» Милтона и Розы
Фридманов.
В главе 1 книги «Экономика за один урок» Генри Хэзлитт указывает на
то, как политика может принести пользу одной группе за счет всех
других групп.
116
Глава 19. Заяц и черепаха: старая сказка на новый лад
Джонатану снилась хозяйка шатра: она то вручала ему деньги, то снова отбирала их. Это повторялось и повторялось, и тут Джонатана пробудила внезапная мысль о том, что он обязан отчитаться о заработках
налоговым чиновникам, чтобы не попасть за решетку зоопарка для
людей.
Он почуял восхитительный запах свежеподжаренного хлеба. Старик
стоял у стола и готовил завтрак из толстых кусков жареного хлеба с
вареньем. За столом сидел грустный мальчик. Старик объяснил, что
это его внук Дэви и что он некоторое время будет жить здесь.
— Я тебя помню, — пропищал Дэви, — деда, он помог нас с мамой,
когда нас прогнали с фермы.
Эта новость сделала Джонатана еще более желанным гостем маленького домика. Он впился в хлеб, намазанный толстым слоем масла, а
малыш засуетился, пытаясь натянуть на ногу носок.
— Бабушка, почитай еще раз сказку, — попросил он.
— Какую сказку, лапушка? — Спросила хозяйка, накладывая яичницу
на тарелку Джонатана.
— Мою любимую, про зайца и черепаху. Там такие смешные картинки,
— и Дэви заулыбался.
— Ну, ладно, — сказала Роза, взяв книгу с кухонной полки. Она уселась рядом с Дэви и начала, — Жили-были…
— Нет, нет, бабушка! «Давным-давно…» — перебил ее малыш.
Роза засмеялась.
— Я же говорю: давным-давно жили-были черепаха по имени Франни
и заяц по имени Лизандр. Оба они разносили письма всем, кто жил в
117
маленькой деревушке. Однажды Франни, чей слух был острее, подслушала, как соседи хвалили Лизандра за то, как быстро он разносит
почту. То, что у других занимало несколько дней, быстроногий заяц
делал за несколько часов. Раздосадованная Франни медленно подковыляла к ним на своих коротеньких ножках, и вмешалась в разговор.
— Заяц, — сказала Франни, а говорила она так же медленно, как и
ходила, — спорим, что через неделю у меня будет больше клиентов,
чем у тебя? За это я готова прозакладывать самое ценное — свою репутацию!
Лизандр несказанно удивился.
— Твоя репутация? Ха! Как можно ставить на кон то, что другие думают о тебе? — горячо заспорил он. — Но я все равно принимаю спор.
Соседи насмехались над неторопливой черепахой, и говорили, что она
ни за что не выиграет спор. Все решили через неделю встретиться на
том же самом месте и решить, кто же выиграл в споре. Лизандр понесся готовиться к соревнованию, а Франни все сидела и сидела на одном
месте. Наконец, она побрела прочь.
Лизандр расклеил по всей деревне объявления о том, что он снижает
цену и будет брать меньше половины той цены, что брала Франни. С
сегодняшнего дня почта будет доставляться два раза в день, и даже в
выходные и по праздникам. Пробегая мимо каждого дома, заяц звонил
в колокольчик, и на этот звон все выходили, чтобы отдать письма, купить марки и конверты и даже взвесить и упаковать посылки. За небольшую доплату заяц брался доставлять почту в любое время, днем
или ночью. И он всегда улыбался — абсолютно бесплатно! Заяц так
быстро разносил почту и старался угодить всем, что число его клиентов быстро росло.
Дэви впился глазами в картинки и помогал бабушке переворачивать
страницы. А та продолжала читать:
118
— Всю неделю черепаху никто не видел. Но, когда в конце недели Лизандр прискакал на встречу с соседями, судившими спор, он с удивлением увидел поджидавшую его черепаху.
— Ах, мне так жаль, Лизандер, — сказала черепаха, растягивая слова,
—ты скакал от дома к дому, а мне нужно было доставить лишь одноединственное письмо.— И черепаха вручила зайцу ручку и какой-то
документ, присовокупив: — Пожалуйста, распишись вот здесь, где линия из точек.
— А что это? — Спросил Лизандр.
— Наш король назначил меня Главный почтмейстером и уполномочил
меня доставлять все письма в стране. Прости, Заяц, но тебе придется
прекратить доставку почты.
— Мы так не договаривались! — Сказал заяц, гневно забарабанив
лапками. – Это нечестно!
— Вот и король так говорит, — ответила черепаха, — нечестно, что у
одних почта лучше, чем у других. Поэтому он предоставил мне исключительную монополию. Я гарантирую, что у всех будут почтовые услуги одинакового качества!
— Как тебе удалось сделать это? Что ты ему предложил? — Спросил
сердитый Лизандр.
Франни никогда не улыбалась, но сейчас она очень старалась, и у нее
получилось улыбнуться одной стороной рта.
— Я заверила короля в том, что свою почту он сможет отправлять бесплатно. И я, конечно, напомнила ему, что если он сосредоточит всю
почту в руках лояльного подданного, ему станет легче наблюдать за
поведением непокорных. А если я и потеряю одно или два письма, кто
станет жаловаться?
— Но на доставке почты ты всегда нес убытки! — Ужаснулся заяц. —
Кто за это заплатит?
119
— Король назначит такую цену, что я получу прибыль. А если люди
перестанут писать письма. Мои убытки покроют за счет налогов. Скоро
никто и не вспомнит о моем сопернике.
Тут бабушка подняла от книги глаза и сказала:
— Вот и сказке конец. Мораль сказки в том, что если у вас неприятности, всегда можно обратиться к властям.
Малыш Дэви повторил:
— Когда неприятности, можно обратиться к властям. Я это запомню,
бабушка.
— Нет, дорогой, это только в книге так говорится. Лучше сам сделай
вывод из этой сказки.
— Бабушка?
— Что, милый?
— А животные умеют говорить?
— Только на своем собственном языке, дитя мое. Это же только сказка, а не история Великого Барда.
— Бабушка, расскажи мне про Великого Барда!
Роза засмеялась.
— Сколько раз ты слышал эту историю? Бард — это мудрый кондор, он
скитается по семи морям, от ледяных гор Хай Ека до жарких побережий Рот. Нет-нет, тебе не удастся заставить меня рассказать еще одну
историю. Оставим ее на завтра.
Джонатан покончил с завтраком и поблагодарил пожилую пару за великодушие и гостеприимство. Провожая его, старик сказал:
— Если тебе что-нибудь понадобится, рассчитывай на нас как на собственных деда и бабушку.
120
Вопросы
Богатство — это возможность выбора. Когда правительство отбирает
выбор, оно тем самым отбирает богатство даже у бедных.
Рокни Джонсон
•
Каковы различия месту государственной и частной поч-
товой службой?
•
Кому выгодна привилегия монополии?
•
Может ли контроль за почтой означать контроль за гра-
жданами?
•
Какие этические проблемы подняты в этой главе?
•
Комментарий
Государство не должно принимать законов, ограничивающих свободу
тех, кто продает товары или свой труд, назначать цену за свои товары
или услуги.
Предложение Розы и Милтона Фридманов
Успех предприятия достигается через новшества, хорошую продукцию
и конкурентоспособные цены. Следствием становится воспроизводящий себя бизнес
и рекомендации счастливых потребителей. Это по-
зволяет предприятию лучше рекламировать себя и снижать цены, что,
в свою очередь, увеличивает число счастливых клиентов. Поэтому импульс успеха становится длительным.
Все это — усердный труд. И ничего этого не происходит в отсутствие
конкуренции.
121
Фирмы, которые не могут выдержать испытания конкуренцией, зачастую тратят много времени на выклянчивание государства помощи в
борьбе с «несправедливым положением» или «стандартизации услуг,
предназначенных для всех граждан». Вмешательство государства
обычно приводит к монополии неэффективных компаний. Когда такие
монополии избавлены от конкуренции, страдают и услуги, и цены.
Взгляните на государственные монополии и обратите внимание на
уменьшение часов и дней обслуживания, уменьшение заботы о клиенте, снижение общей эффективности и рост «патриотической» рекламы.
Даже в отсутствие конкуренции государственные монополии зачастую
теряют интерес к прибыли, так как им известно, что их убытки будут
покрыты налогами, которые вынуждены платить все.
Одна из причин создания монополий государством состоит в том, чтобы удовлетворить привилегированные группы с особыми интересами.
Через монополии государство контролирует всех граждан. Контролируя почту, телевидение, радио, телефонную связь и средства подключения к Интернету, манипулировать умами избирателей очень просто.
Контролируя транспорт, государство управляет передвижениями граждан. И за этот контроль платят избиратели. В конце концов большинство людей настолько привыкают к существованию таких монополий,
что забывают спросить: не стали бы их жизни лучше в отсутствие этих
монополий?
Пояснения
Самое ужасное в забастовках посты то, что, когда они завершаются,
сервис возвращается к норме.
Ричард Нидхэм
Хай Ек — имя Фридриха Хайека использовано здесь просто для забавы. Фридрих Хайек — экономист, социальный философ, лауреат нобе122
левской премии по экономике и автор книги «Дорога к рабству», основал Общество Мон-Пелерен в 1947 году. В число тридцати девяти членов-основателей входят Милтон Фридман, Карл Поппер, Майкл Полани
и Людвиг фон Мизес. Дополнительные материалы см. на сайте
http://www.montpelerin.org/ .
Великий Бард и побережья Рот — инверсия имени Ротбарда. Мюррей
Ротбард был знаменитым экономистом, отстаивавшим свободный рынок, и член группы под названием Кружок Фредерика Бастиа.
Лизандр Спунер — философ девятнадцатого столетия. В 1840 году
почта США была защищена от конкуренции. Доставка гражданами писем и посылок была объявлена вне закона. После того, как суд постановил, что закон не запрещает пассажирам перевозить почту, этот вид
предпринимательства подхватили компании. Среди них была принадлежащая Лизандру Спунеру American Letter Mail Company. Он открыто
положил начало своему предприятию, утверждая, что у людей есть
«естественное право» на труд. Спунера жестоко атаковало правительство. Оно не дало себе труда ответить на юридические аргументы
предпринимателя. В надежде изгнать Спунера из бизнеса, генеральный почтмейстер прибег к некоторым дополнительным юридическим
мерам. Транспортным компаниям заявили, что они потеряют правительственные контракты, если не прекратят перевозку почты American
Letter Mail Company. Под таким давлением компания Спунера не смогла выжить.
В восемнадцатом веке слово «франк» использовалось для обозначения
лиц, которым позволялось пользоваться услугами почты бесплатно. В
обмен на принятие особых федеральных статутов, гарантирующих
почтовую монополию государства, все конгрессмены получили привилегию франкирования, позволяющую им бесплатно посылать письма
своим избирателям. Великолепная взятка!
Кондор — представитель хищных птиц, обладающий огромным размахом крыльев в 2,9 метра. Вес кондора достигает 10,4 кг. У них превос123
ходные летательные качества, и они способны на протяжении целых
миль парить, пользуясь термальными воздушными потоками. Их крылья при этом остаются неподвижными.
Дополнительно
В «Свободе выбора» Милтоны и Розы Фридман приводится пример Пата Бреннана, который в 1978 году также вступил в конкурентное соревнование с почтой США.
Также рекомендуется чтение книг «Механизм свободы» Дэвида Фридмана и «За новую свободу» Мюррея Ротбарда.
Дополнительную информацию можно найти в отчете Института Катона
о
приватизации
почты
по
адресу
http://www.cato.org/pubs/policy_report/xviiin3-3.html.
Также см. публикацию Фонда экономического образования под названием
«Время
почтовой
http://www.fee.org/vnews.php?nid=5002 .
124
монополии
прошло»
Глава 20. Скучная еда
Прежде чем уйти, Джонатан попросил старика показать дорогу в мэрию. Роза забеспокоилась и, положив ему раку на плечо, предупредила:
— Прошу тебя, Джонатан, не рассказывай никому о том, что мы накормили тебя. У нас нет разрешения.
— Как? — Удивился Джонатан. — Требуется разрешение, чтобы накормить гостя?
— В городе — да, — ответила она, — и у нас будут неприятности, если
власти узнают, что мы кормим без разрешения.
— Но для чего нужно разрешение?
— Чтобы соблюдались определенные стандарты питания. Много лет
назад горожане покупали еду у уличных продавцов, в маленьких кафе, в модных ресторанах, или покупали продукты в магазинах и готовили дома. А потом Совет правителей доказал, что если одни люди
питаются лучше других — это нечестно, и что людей следует защищать от из собственных неумных суждений. Поэтому они завели политические кафетерии, где каждый мог получить бесплатную стандартную еду.
— Ну не такую уж и бесплатную, — сказал дед, вынув бумажник и помахав им перед лицом Джонатана. — Стоимость каждой порции выше,
чем прежде, но у входа не платит никто: дядюшка Сэмта уже оплатил
это из наших налогов. Ну а раз за политические кафетерии уже заплачено, многие перестали ходить туда, где нужно платить. Посетителей
стало мало. И частные рестораны подняли цены, чтобы покрыть расходы. Некоторые выжили за счет горстки богатых клиентов или за счет
125
тех, кто придерживается еды, которую предписывает религия. Но
большинство было вынуждено закрыться.
— Но зачем они вообще ходят туда, где нужно платить, если можно
бесплатно поесть в политкафе?
— Потому что политкафе просто ужасны, — рассмеялась бабушка, — и
повара. И еда, и сама атмосфера, знаете ли! Плохих поваров никогда
не увольняли из политкафе, потому что их гильдия очень сильна. А
по-настоящему хорошие повара там встречаются нечасто, потому что
им ужасно завидуют плохие. Помещения политкафе тоже плохи: там
везде грязь и разрисованные хулиганами стены. Нравы там дурные,
еда безвкусная, а меню составляет Совет по пищеварению.
— Хуже всего, — сказал дед, — что они пытаются угодить своим
друзьям, но никто еще ни разу не был доволен. Ты бы видел свары изза риса и лапши! Лапша и рис, изо дня в день, месяцами и годами. А
потом картофельное лобби начало кампанию за хлеб и картошку.
Помнишь? — Спросил он жену. — С тех пор как любители картошки
провели своих людей в Совет по пищеварению, мы больше не слышали ни о рисе, ни о лапше.
Дэви закашлялся. Выглянув из-за бабушкиной юрки, он с отвращением сморщился:
— Бабушка, я ненавижу картошку.
— Лучше ешь ее, милый, а то тебя заберет чиновник по питанию.
— Что это за чиновники по питанию? — Удивился Джонатан.
— Тсс! — Шикнул дедушка, и оглянулся по сторонам. — Те, кто не хочет есть политически правильной пищи, обычно попадают в руки чиновников по питанию. Дети зовут их «чипами». Чипы внимательно наблюдают за тем, чтобы все ходили в политкафе, и вылавливают тех,
кто там не показывается. Нарушителей режима питания забирают в
кафетерии принудительного питания.
126
Дэви вздрогнул.
— А отчего нам нельзя есть дома? Бабушка готовит лучше всех!
— Это запрещено, милый, — сказала Роза, погладив Дэви по голове. —
Только у некоторых есть специальные разрешения, но мы с дедушкой
Милтоном не прошли специального обучения. И мы не сможем позволить себе дорогое кухонное оборудование, которое отвечает всем их
требованиям. Видишь ли, Дэви, политики считают, что заботятся о тебе лучше бабушки с дедушкой.
— К тому же, — добавил дедушка Милтон, — мы оба должны работать,
чтобы платить налоги. — И начал ходить по крыльцу, разговаривая с
самим собой. — Нам говорят, что у нас теперь самое низкое за всю
историю соотношение между временем пищеварения и временем приготовления еды, притом что половина населения страдает от недоедания. Первоначальный план предоставить всем улучшенное питание
превратился в плохое питание для всех. Несколько несчастных отказались от еды и сейчас находятся на грани голода, и это при бесплатной-то еде! Еще хуже то, что по политическим кафетериям бродят
вандалы и бандиты. Там больше никто не чувствует себя в безопасности!
— Замолчи, — сказала Роза мужу. — Малыш до смерти напугается, когда пойдет в политкафе. — Повернувшись к Джонатану, она предупредила, — Просто приготовь удостоверение личности и покажи его на
входе в кафе. И все будет в порядке.
— Спасибо за заботу, бабушка, — поблагодарил Джонатан, думая о
том, на что похоже удостоверение личности и как получить еду без
этого самого удостоверения. — Можно я возьму на дорогу еще пару
кусочков хлеба?
— Конечно, дружок. Бери, сколько хочешь.
127
Бабушка сходила на кухню и принесла несколько кусков хлеба, завернутых в салфетку. Она осторожно оглянулась, проверив, не смотрят ли
соседи, и величественно вручила Джонатану сверток, проговорив:
— Будь очень осторожен. Мой зять вырастил лишнюю пшеницу, чтобы
у нас была мука, но продовольственная полиция только что…
— Я знаю, — сказал Джонатан. — и буду осторожен: никому не покажу
этот хлеб. Спасибо вам за все.
Помахав рукой на прощание, Джонатан вышел на улицу, согретый думой о том, что на этом острове запретов у него есть дом.
Вопросы
Позвольте мне править образованием, и я переверну мир.
Барон Готтфрид фон Лейбниц (1646 — 1716)
Давайте скажем учащимся наших школ, что они не принадлежат самим
себе, а являются государственной собственностью.
Бенджамин Раш
• Довольны ли потребители политическими кафетериями?
• Кто составляет их меню?
• Как обходятся с прогульщиками в школе? А с поварами политических кафе?
• Что случится, если с пищей для ума поступать так же, как на острове
поступают с обычной пищей? Приведите примеры.
• Какие этические проблемы затронуты в этой главе?
128
Комментарий
… государственное школьное образование — это более чем господство
большинства взглядов, принадлежащих меньшинству.
Роберт Б. Эверхарт, профессор
Калифорнийского университета, Санта-Барбара
Эта глава затрагивает проблему вмешательства государства в систему
образования. Что произойдет, если с пищей для умов мы станем обращаться так же, как с пищей для желудков?
Детей рассматривают не как личностей с индивидуальными разумами,
а как стандартизованное целое. Стандартизованное обязательное обучение тормозит развитие тех детей, которые бы расцвели в предпринимательской среде. Утратив интерес к школе, наиболее активная
часть молодежи может испортить классную комнату. Множество детей
замкнуты в серых буднях, где возможности самовыражения весьма
ограничены.
Нам говорят, что обязательное обучение в школе необходимо, чтобы
защитить детей от недальновидности их родителей. Таким образом
продвигается мысль о том, что люди неспособны позаботиться о себе
самостоятельно, что они должны зависеть от государства, и что они
должны бояться личной ответственности.
Поэтому у нас есть огромное ведомство, пытающееся найти единственный метод, пригодный для каждого, множество сталкивающихся с
трудностями преподавателей, а также масса подавляемых детей. Всю
эту печальную ситуацию оплачивают столь же несчастны налогоплательщики, которым лгут, что образование «бесплатно»! На тех, кто
платит за частные школы, образовательный налог превращается в
двойное бремя, а для тех, у кого нет детей, он является ненужным
расходом. Говорят, что все должны платить за образование других,
потому что образованное общество выгодно всем — даже когда государственные школы терпят неудачу в обучении школьников. Государ129
ство могло бы использовать налоги для оплаты за частное образование, но не делает этого. Почему? Не оттого ли, что первейшая цель
вмешательства государства — не образование, а управление умами
граждан?
Не потому ли они учат восхищаться такими правителями, как Наполеон, принесший в жертву своим амбициям сотни тысяч жизней? Не потому ли они не знакомят детей с рациональными мыслителями наподобие Бастиа, — француза, который отстаивал свободу?
Пояснения
Закон делает вид, что обучение может происходить только в санкционированной классной комнате, полностью игнорируя стимулы, которые, как предполагается, мотивируют взрослых.
Кен Скуллэнд, «Государство, обучение повиновению и юные мятежники: в защиту прав молодежи»
Когда Кен преподавал в университете Хакодате (Япония), он написал
статью «Призрак сегуна: теневые стороны японского образования».
Его статью «Нужна ли ‘сегунизация' нашим школам?» можно прочесть
по адресу http://www.jonathangullible.com/Shogunize .
Другая превосходная статья Кена, которая является сокращением другой, более длинной и аннотированной статьи, теперь доступна онлайн
по адресу http://www.jonathan gullible.com/REBELS.
Дополнительно
• Милтон и Роза Фридман, «Свобода выбора»;
• Мэри Руарт «Врачуя наш мир»;
130
• Бенджамин А. Рогг и Пьер Ф. Гудрич. «Образование в свободном обществе».
Как выглядит идеальный мир? Об этом вы узнаете по адресу
http:///www.theadvocates.org/gentlehand.html .
Маршалл Фритц организовал Союз за отделение школ от государства
Fritz:
http://www.sepschool.org .
Образование и детские методики:
http://www.cato.org/research/#domestic-issues .
131
Глава 21. Отнять прошлое, отнять будущее
Мэрия находилась в той же стороне, где и площадь. Джонатан решил
сократить путь, пройдя по улочке, заставленной какими-то ящиками и
усыпанной мусором. Он решительно зашагал по темному переулку,
стараясь подавить предчувствие беды, которое возникло, когда он покинул оживленную улицу.
Вдруг чья-то рука схватила его за горло, а в ребра уперся холодный
металл пистолета.
— Гони свое прошлое или будущее! — свирепо прорычал разбойник —
нет, то была разбойница.
— Что? — Спросил Джонатан, вздрогнув. — Что вы хотите?
— Ты слышал — деньги или жизнь! — повторила женщина, вжимая
пистолет между его ребер.
Джонатан, не сопротивляясь, полез в карман за деньгами, заработанными тяжким трудом.
— Это все, что у меня есть, а половину я должен уплатить сборщику
налогов, — взмолился Джонатан, стараясь спрятать хлеб, который ему
дала бабушка Роза. — Прошу вас, оставьте мне половину!
Разбойница ослабила хватку. Ее лица почти полностью было прикрыто
шарфом. Она рассмеялась низким, хриплым голосом. И сказала:
— Если уж ты должен поделиться деньгами, лучше отдай мне все, а
сборщику налогов — ничего.
— Почему? — Спросил Джонатан, вложив деньги в ее проворные сильные руки.
Засовывая бумажные кейнсы в кожаный кошелек, привязанный к ее
поясу, разбойница ответила:
132
— Если ты отдашь деньги мне, я по крайней мере уйду и оставлю тебя
в покое. А сборщику налогов ты будешь платить до самой своей смерти те самые деньги, которые заработал в прошлом, а он будет использовать их, чтобы управлять всей твоей будущей жизнью. Ха! Ха! Да он
выбросит на ветер больше денег, чем награбят у тебя все разбойники
за всю твою жизнь!
Джонатан растерялся.
— Но разве Совет правителей не делает людям добра, используя деньги налогоплательщиков?
— Ага, как же, — сухо сказала разбойница. — Некоторые богатеют. Но
раз уплата налогов такое доброе дело, отчего сборщик налогов не
убеждает тебя в том, что платить их выгодно? Отчего он не позволяет
тебе вносить деньги добровольно?
Джонатан взвесил эту мысль.
— Может, оттого, что на убеждение уходит много времени и сил?
— Точно, — сказала женщина, — у меня та же проблема. Оружие экономит нам обоим много времени и сил!
Одной рукой она крутанула Джонатана, тонкой веревкой связала ему
руки за спиной, толкнула на землю и заткнула ему рот его собственным носовым платком.
— Ну вот. Боюсь, что к сборщику налогов ты попадешь нескоро. — Она
уселась рядом с Джонатаном, и сказала, — Знаешь что? Политика –
это вроде ритуального очищения. Большинство считает, что нехорошо
врать, воровать, завидовать или убивать. Это просто не по-соседски —
разве что доверишь грязную работу политику. Ну, типа знаешь, политика даже самым хорошим позволяет завидовать, врать, воровать и
убивать. И все могут по-прежнему спать спокойно.
Джонатан повернулся к ней и выдавил какой-то звук. Разбойница рассмеялась.
133
— Покричать хочешь, а?
Джонатан резко мотнул головой и, к ее изумлению, закатил печальные
глаза.
— Ладно, — буркнула она, — послушаем, как ты хнычешь. Но не
слишком громко, — погрозила она пальцем, — а то сделаю тебе очень
больно.
И она наклонилась к Джонатану, и вытащила из его рта платок.
Ощупывая ноющую челюсть, Джонатан с вызовом сказал:
— Но воровать нехорошо!
— Может, и так. Важнее всего воровать по-настоящему много, и тогда
уж точно никто ничего не заметит.
— Если украсть много, то никто ничего не заметит?
— Ну да. Врать по мелочи — это плохо. Детей учат говорить правду.
Но после смерти самых больших лжецов их именами называют улицы.
Украдешь мало — угодишь в зоопарк для людей. Но если украсть много — я имею в виду целую деревню — твое имя выгравируют на табличке и украсят ею дом. С убийством то же самое.
— И с убийством?! — Отшатнулся Джонатан.
— Ты с луны свалился? — Рявкнула разбойница. — Прикончишь одного или двоих — угодишь в зоопарк, а то и на эшафот. Убьешь несколько тысяч — прослывешь героическим воителем, достойным песен, статуй и празднеств. Детей учат восхищаться убийцами и подражать им.
Если сделаешь мало, тебя будут презирать и забудут. А если действовать с размахом, станешь легендой и о тебе напишут в учебниках.
— Я припоминаю, что самая древняя история про разбойников — это
история Робин Гуда. Он стал героем, потому что грабил богачей и отдавал награбленное бедным.
— А кого он ограбил, например? — Спросила женщина.
134
— Шерифа Ноттингемского и его друзей, — пытался сосчитать Джонатан, — шериф и принц Джон своими налогами разорили всех, и богатых, и бедных. Вот Робин Гуд и пытался вернуть жертвам награбленное.
Разбойница расхохоталась.
— Значит, твой Робин Гуд вовсе не был разбойником! Как можно ограбить вора? — Тут она нахмурилась и на миг задумалась. — Ты навел
меня на мысль, — сказала она. — Мне пора повидаться с леди Твид.
Она снова заткнула рот Джонатана кляпом, стараясь, чтобы кляп был
поплотней, и исчезла в проулке.
Беспомощный Джонатан остался лежать. Он подумал о молодом полицейском, которого встретил вчера. Где бродит этот парень, когда он
действительно нужен? И откуда у разбойницы пистолет?
Джонатан разозлился при мысли о том, что придется возвращаться к
праздничному шатру, чтобы снова заработать деньги. Он беспомощно
пнул каблуком по земле, и в этот момент один из узлов на запястье
больно врезался в кожу. Джонатан скова расслабился и стал размышлять о своем безвыходном положении. «Никогда раньше я не задумывался о том, как хорошо, когда руки развязаны.»
Вопросы
• Существует ли аналогия между вашими жизнью, свободой и собственностью, и вашим будущим, настоящим и прошлым?
• В чем отличие грабителя от сборщика налогов? А в чем сходство между ними? Объясните свое мнение.
• Как государство использует продукт вашего труда и ваш прошлый
труд, чтобы управлять вашим будущим7
• Верно ли, что к безнравственным поступкам малого и большого масштабов относятся по-разному? Приведите примеры.
135
• Каковы этические проблемы, которые ставит эта глава?
Комментарий
Современное заблуждение — попытка обогатить каждого за счет каждого; сделать грабеж всеобщим, замаскировав его организованностью.
Фредерик Бастиа, 1850
Ваше прошлое — часть продукта вашего времени, энергии и дарований. Ваше настоящее — это существующая свобода вашего выбора.
Ваше будущее — ваша грядущая жизнь.
Что крадет у вас вор? Если вы трудитесь в обмен на деньги, то деньги
принадлежат вам, и всякий, кто использует силу, чтобы отнять их, —
вор. Это верно и для вора-одиночки, и для большой банды избранных
воров, действующих сообща. Чтобы отнять у вас деньги, банды могут
приводить в исполнение законы, но это вовсе не означает их нравственную правоту.
Людям в беде нужна ваша помощь, и вас заставляют ее оказать? И вы,
и я можем решить сами, кому мы окажем помощь. Точно так же мы
должны позволить нашим согражданам принимать такое же решение.
Так кто же продвигает оскорбительную мысль, будто бы мы с вами
столь бесчувственны, что не поможем соседям, если те попадут в беду? Да все те же должностные лица, которые образуют группы особых
интересов.
Как помочь людям в беде, если не собирать деньги насильно? Выбранные нами религиозные и благотворительные организации в высокой
степени способны распределять наши добровольные вклады. То, что
для помощи другим государство отбирают у нас деньги, недейственно
и неэффективно. Из каждых ста кейнсов. Которые нас заставили отдать, за вычетом расходов на сбор этих денег, комиссий, переговоров
и раздачи, к нуждающимся попадут лишь двадцать кейнсов. Возможно, что часть этих денег достанутся людям, которые на деле в них не
136
нуждаются, но которые постоянно зависят от гарантированного источника благотворительности. Предпочтете ли вы отдать свои сто кейнсов
злодею, а миллионы — государственному учреждению, которое разбросает их, — или предпочтете отдать свои деньги прямо в руки людей, которым вы хотите помочь?
Пояснения
Убийца одного человека — злодей, убийца тысяч — герой.
Епископ Портеус
Говорит Кен Скуллэнд. — На Гавайях празднуют день Камехамеха —
короля, который убил тысячи человек, чтобы «объединить» под своей
рукой все восемь Гавайских островов. Точно тот же символ представляют собой Вильгельм Завоеватель и Чингис-Хан, признанные выдающимися историческими личностями, несмотря на свои основные «достижения» — массовые убийства и тиранию.
Дополнительно
Я полагаю, что до некоторой степени преступник более нравствен, чем
Конгресс. Вор возьмет ваши деньги и сбежит. Конгресс возьмет ваши
деньги и станет надоедать вам объяснениями, отчего вы должны быть
этим счастливы.
Уолтер Э. Уильямс, университет Джорджа Мейсона
В «Человеческой деятельности» Людвига фон Мизеса есть упоминания
о масштабных преступлениях, которые затем восхвалялись.
Милтон и Роза Фридман, «Свобода выбора».
В книге Мэри Руарт «Врачуя наш мир» показано, как бедных можно
сделать богаче.
137
Глава 22. Правительства на базаре
Джонатан был в отчаянии. Неподалеку возник Мистер, и принялся исследовать мусорные баки. Затем он учуял запах хлеба из кармана
Джонатана. Но тут его спугнул шум, раздавшийся в конце переулка, и
Мистер на всякий случай решил притаиться среди гор мусора.
К Джонатану направлялась большая рыжая корова. Она замычала, затем послушался звон колокольчика, привязанного к коровьей шее. Тут
же на противоположном конце переулка появилась другая корова. За
ней шел морщинистый старик с посохом в руке.
— Иди сюда, глупая скотина! — ворчал пастух.
Изогнувшись змеей, Джонатан попытался толкнуть плечом ближайший
ящик.
Старик уставился в темный угол.
— Кто здесь?
Увидев связанного Джонатана, старик бросился к нему и вытащил
кляп.
Юноша перевел дыхание и сказал:
— Меня ограбили. Пожалуйста, развяжите меня!
Старик достал из кармана нож и разрезал веревки.
— Благодарю вас, — сказал Джонатан, растирая запястья, и, захлебываясь сломами, стал рассказывать, что с ним произошло.
— М-да, — сказал пастух, покачав головой. — Нынче нужно держать
ушки на макушке. Сам бы я и не сунулся в город, да вот понадобилась
помощь правительства.
— А правительство поможет мне вернуть украденное?
138
— Вряд ли. Но попробовать можно. Может, на Базаре правительств
тебе повезет больше, чем мне, — ответил старый пастух.
Лицо старика, казалось, состоит из сплошных морщин. На нем была
грубая одежда и башмаки из козлиной шкуры. Говорит он спокойно и
просто, и Джонатан успокоился.
— А что это за Базар правительств? Там продают скот? — Спросил он.
Старик усмехнулся и посмотрел на безмятежных коров.
— Именно это я и хотел узнать, — ответил он. — На самом деле это
вроде представления. Тот дом роскошнее банка и красивее всех, что я
видел. А внутри настырно раскручивают продажу правительств всех
сортов и видов, и все они хотят управлять делами граждан.
— Да ну? — поразился Джонатан. — А что за правительства там стараются продать?
Пастух почесал загорелую шею и начал рассказ.
— Там был один тип, и он называл себя социалистом. Он говорит, что
их правительство заберет у меня одну корову и отдаст моему соседу. Я
и слушать-то его не стал. Зачем мне правительство, которое отдаст
мою корову соседу, если ему взбредет в голову?
Еще там был такой коммунист. Красную рубаху напялил и поставил
свою лавочку рядом с тем, другим. Широко улыбался, жал руку, весь
такой дружественный и, говорит, ты мне нравишься, пастух, я о тебе
позабочусь. Вроде нормальный парень, да? И вдруг заявляет, что его
правительство заберет обеих моих коров. И объясняет: все, мол, будет
в порядке, потому что тогда каждый наравне со всеми будет владеть
всеми коровами, а я получу немного молока, если он решит, что мне
это нужно. И все настаивал, чтобы я пел их партийную песню!
— Ну и песни у них, наверно! — Воскликнул Джонатан.
— В общем, от него тоже мало толку. Спорю на что хочешь: все сливки
он бы оставил себе. Ну, пошел я по большому залу и встретил фаши139
ста. Тот во все черное одет, будто на собрался похороны. — Тут старик
умолк и отогнал коров от мерзкой мусорной кучи. — Этот фашист тоже
пел сладко, вот только мысли у него такие же бесстыжие, как у тех,
других. Говорит: отдам тебе обеих твоих коров, да еще часть их молока тебе продам. Я говорю — чего? Платить тебе за молоко от моих собственных коров?! А он давай угрожать, что застрелит меня, если я
прямо сейчас не отдам честь их флагу.
— Вот это да! — Сказал Джонатан. —Спорю, что вы бежали оттуда со
всех ног.
— Не успел я с места стронуться, как снова бежит ко мне один такой
«прогрессивный» и предлагает новое дело: говорит, что его правительство хочет заплатить мне и застрелить одну из моих коров, чтобы
уменьшить предложение на рынке. А доить он будет другую, да еще
часть молока станет выливать на землю. И говорит: мол, помогу тебе
купить то молоко, что останется, но замечательно высокой цене. Слушай, ну какой псих пойдет на такое?
— Звучит и правда непонятно, — покачал головой Джонатан. — А вы
выбрали какое-нибудь из этих правительств?
— Да ни за что, сынок, — заявил пастух. — Кому они нужны? Я решил,
что не позволю им улаживать мои дела, а отведу коров на деревенский рынок. Там продам одну и куплю быка.
Вопросы
• Отчего пастух хочет продать одну корову и купить быка?
• Что общего у всех представленных на «базаре» правительств?
• Существуют ли в мире примеры такого поведения?
• Какие этические вопросы затрагиваются при использовании силы?
140
Комментарий
Признавая, что собственность индивидуумов зависит от наибольшего
числа голосов, мы интеллектуально и нравственно вводим социализм.
Оберон Герберт, 1897
Коммунистическую теорию можно суммировать в одной фразе: освобождение от частной собственности.
Карл Маркс и Фридрих Энгельс
Это всего одна жизнь. Что такое одна жизнь для государства?
Бенито Муссолини
История великих событий этого мира — всего лишь история преступлений.
Вольтер
Какое правительство самое лучшее? — То, что учит нас управлять собой.
Гёте
Должностным лицам государства хотелось бы, чтобы вы считали их
способными справляться с делами лучше, чем вы сами. Один из тончайших методов распространения подобного мнения — высокие, внушительные здания, статуи, плакаты политических деятелей, которые
таким образом внушают, что «человек с улицы» — нечто второстепенное, и что его проблемы столь же второстепенны в сравнении с государственными делами.
Во всем мире именно правительства получают больше всего денег и
расточают их больше всего. Это делается якобы для общего блага народа, но следует задаться вопросом: если бы люди тратили эти деньги
самостоятельно, разве не были бы они обеспечены лучше?
Социализм обещает заботиться о вас от колыбели до могилы. Звучит
прекрасно: больше никаких забот! Однако такая «няня» никогда не
141
позволяет вам создать свою собственность и принимает за вас все решения. Такие государства следят за тем, сколько и как вы работаете, а
затем забирают большую часть ваших заработков, чтобы заботиться о
вас. Вам не следует беспокоиться даже о благотворительности, так как
государство заставит вас оплачивать благотворительность по его, государства, выбору. Правительство до всей добротой будет пользоваться вашими заработками, чтобы даже самому ленивому гарантировать
точно такую же, как у вас, еду, одежду, книги и игрушки. Любую критику эта няня сочтет непатриотичной неблагодарностью.
Апартеид — это вариант социализма, точнее — национальный социализм. Государство апартеида было настоящей оргией социальной инженерии. Оно осуществляло массивное вмешательство и личную и
экономическую жизнь миллионов людей. Это государство объявило
войну свободному рынку, диктуя цены и заработные платы.
Коммунистическая доктрина учит тому, что все должно быть общим.
«Делить, делиться и делиться поровну!» звучит красиво. Вас поощряют упорно трудиться. Потому что все, что вы производите, принадлежит вашему соседу, да и любому другому. В действительности ничего
не принадлежит никому — и вам тоже. Все принадлежит государству и
должностным лицам, которые властны решать, сколько взять себе, а
сколько отдать на ваши потребности и на потребности ваших ленивых
соседей. В этом случае «потребность» означает то, что каждый гарантированно получит один и тот же низкий базовый стандарт жизни — за
исключением государственных должностных лиц, которые станут утверждать, что их потребности выше чьих-либо еще. Разумеется, если
вы достаточно непатриотичны, чтобы критиковать систему и не воспевать государство, с вами поступят со всей жестокостью.
Фашистское правительство не притворяется, что работает для блага
индивидуума. Каждого гражданина оно заставляет патриотически работать на тех, кто при власти. Таким образом, оно коллективно рассматривает индивидов как массу, и управляет этой совокупностью.
142
Интервенционистские правительства представляют индивида неспособным принимать решения о собственном будущем и о производстве.
Эти правительства вмешиваются в экономику, работая в связке с привилегированными «деловыми партнерами», чтобы управлять спросом
и предложением в экономике. Как и в случае «Нового курса», такое
правительство поддерживает высокий уровень цен, даже если это означает уничтожение стад и урожаев.
Собственная ответственность. — К счастью, растет осознание того, что
наилучшим образом люди процветают, когда на них возлагают ответственность за их собственные результаты, безо всякого государственного или заграничного вмешательства. Настанет не только процветание, но и большее удовлетворение, счастье и мир между народами.
Пояснения
Если правительство будет последовательно выбирать те политики, которые поддерживают предпринимательские усилия и бóльший потребительский выбор, оно сделает свою страну невероятно богатой.
Джим Харрис
В идеальном социалистическом государстве власть не будет обладать
наркотической притягательностью. Те, кто принимает решения, не
станут проявлять ни малейшей склонности к действиям в своих собственных интересах. Ни один умник не найдет способа подчинить институты такого государства своим собственным целям.
А реки потекут вспять.
Дэвид Фридман, 1973
Начало этой главе положила анонимная записка: Фермер продает одну
корову, чтобы купить быка, чтобы произвести больше коров.
143
Идея скупать сельскохозяйственную продукцию для того, чтобы изъять
ее с рынка, исходит из Акта о стабилизации сельского хозяйства, подписанного президентом Гувером. При «прогрессином» «Новом курсе»
президента Франклина Рузвельта эти действия были распространены
на большинство зерновых культур. Во время Великой депрессии голодали миллионы потребителей, а Акт о коррекции сельского хозяйства
положил начало программе, в соответствии с которой фермерам платили, чтобы те уничтожали урожай с миллионов акров продовольственных культур и хлопка, а также миллионы свиней и крупного рогатого скота. В конечном счете фермерам стали платить за то, чтобы они
не производили продовольствия, что имело тот же эффект, что и уничтожение, но менее видимый. При помощи умелого использования
средств массовой информации был создан портрет президента Франклина Рузвельта, как человека, который заботился о бедных и угнетенных, хотя именно он ухудшил их жизнь высокими ценами на продовольствие и его меньшим количеством. В 1950-х гг. тысячи фермеров
были оштрафованы за «преступление», заключавшееся в выращивании слишком больших количеств продовольствия. Различные формы
этих программ действуют и сегодня, при обеих главных политических
партиях.
Дополнительно
Книга Мюррея Ротбарда «За новую свободу» содержит несколько великих альтернатив и их философию.
Книга Марка Скузена «Рождение современной экономики: жизнь и
идеи великих мыслителей» — исследование множества школ экономической мысли, наводящее на размышления и исполненное юмора.
Марк Скузен открывает много удивительного о тех, чьей присказкой
были слова «все не так уж плохо» и кто формировал экономическую
политику в прошлые два с половиной столетия.
144
Узнать, на каком месте шкалы политических мнений находитесь вы
сами, можно, если загрузить «Самый крохотный в мире политический
тест» по адресу http://www.self-gov.org/wspq.html.
145
Глава 23. Древнейшая профессия
Рассказ пастуха окончательно сбил Джонатана с толку. Само название
«Базар правительств» звучало так интригующе, что он решил сходить
и посмотреть, не сможет ли кто-нибудь помочь ему вернуть деньги.
— Ты уж никак не пройдешь мимо, — объяснил старый пастух, готовясь увести своих коров, — Это до дворце, в самом большом здании на
площади. Заходишь в главный вход, он рядом с двумя огромными окнами. Окно справа — там люди стоят в очереди, чтобы уплатить налоги. А в окне слева очередь за возвратом налоговых денег.
— Ясно, какая очередь длиннее, — улыбнулся Джонатан.
— Это уж точно. Каждый месяц одна очередь становится короче, а
другая длиннее. — И старик потянул за веревку. — В конце концов,
когда одна очередь исчезнет, другая тоже пропадет.
Все и в самом деле было просто: все улицы вели к Городской площади. На площади стоял великолепный дворец. Вырезанные в камне
слова над огромным входом гласили: ДВОРЕЦ ПРАВИТЕЛЕЙ. Мистер,
вытянув хвост, следовал за Джонатаном, держась поближе к его ногам, пока тот не перешел на широкий шаг, направившись ко дворцу.
Тогда кот выгнул спину, вздыбив шерстку, и решил дальше не ходить.
Джонатан взбежал по ступеням и остановился перед великолепным
порталом. Перед ним был мрачный зал с таким высоким потолком, что
его не достигал свет ламп. Как и описывал старый пастух, вдоль зала
стояло несколько палаток, украшенных плакатами и флагами. Сидящие в палатках люди зазывали проходящих и совали им брошюры.
В дальнем конце зала была величественная бронзовая дверь, по сторонам которой стояли мраморные статуи и витые колонны. Джонатан
зашагал по залу, надеясь увернуться от продавцов правительств. Не
146
прошел он и двух шагов, как его остановила матрона с золотыми браслетами и громадными серьгами.
— Не желаете ли узнать свое будущее, юный сэр? — заговорила она,
вынырнув из-за спины Джонатана.
Тот с подозрением посмотрел на пышную даму в ярких шалях и тяжелых драгоценностях и быстро ощупал карманы, хотя терять ему было
уже нечего. А дама напористо продолжала:
— У меня дар предвидения. Может, ты хочешь заглянуть в завтра, чтобы притушить свой страх перед будущим?
— А вы правда можете видеть будущее? — Уточнил Джонатан, стараясь держаться от нее дальше, как только возможно, но так, чтобы она
не обиделась. У него были глубокие подозрения насчет этой наглой
дамочки.
— Ну, — сказала она, и ее глаза сверкнули уверенностью, — я изучаю
знамения, а потом объявляю, утверждаю и подтверждаю, что все, виденное мною — правда. О, да, моя профессия древнейшая в мире.
— Предсказательница судьбы? — Изумившись, уточнил Джонатан. —
Вы пользуетесь хрустальным шаром, или спитым чаем, или…
— О Вельзевул, нет! — С отвращением фыркнула гадалка. — Я стала
гораздо мудрее. Теперь я пользуюсь таблицами и расчетами. Экономист, к вашим услугам, — добавила она с глубоким поклоном.
— До чего впечатляет! Э-ко-но-мист, — медленно повторил Джонатан,
словно пробуя на вкус длинное слово. — Простите, но меня только что
ограбили и мне нечем заплатить вам.
Она в досаде отвернулась и стала высматривать другого, перспективного клиента.
— Извините, мэм, денег у меня нет, но не могли бы вы сказать мне
кое-что бесплатно, — взмолился Джонатан. — Когда люди обычно
ищут вашего совета?
147
Она оглянулась посмотреть, не подслушивают ли их, и шепнула:
— У тебя все равно нет денег, и поэтому я открою тебе один маленький секрет. Ко мне приходят, когда хотят ощутить уверенность в будущем. Неважно, радостное предсказание или мрачное — ничто не
придает людям столько уверенности, как мрачные предсказания.
— А кто платит за предсказания?
— Мой лучший клиент — Совет правителей, — гордо сказала гадалка.
— Вот уж кто щедр — за чужой счет, разумеется. Мои пророчества
нужны им для речей, в которых они оправдывают повышение налогов
необходимостью приготовиться к мрачному будущему. И это отлично
работает для нас обоих.
— Но ведь это такая ответственность, — удивился Джонатан, — и насколько точными должны быть пророчества?
— Ты удивишься, но никто меня об этом не спрашивает, — ответила
пророчица-экономист, и вдруг с сомнением заглянула в его глаза. —
Честно говоря, самое лучшее пророчество получается, если подбросить монетку. Это легко может сделать всякий, но ничего хорошего из
этого не выходит. Монетка не вселит радость в запуганного, она не
даст мне богатства, и уж точно не сделает правителей всемогущими. И
потому-то, понимаешь ли, важно, чтобы пророчество производило
впечатление и было сложным, а то они найдут для этого кого-нибудь
еще.
«Вот это да, — подумал Джонатан. — И вправду — древнейшая в мире
профессия!»
148
Вопросы
• Существует ли сходство между некоторыми предсказателями судьбы
и некоторыми экономистами?
• Столько их них могут точно предсказать будущее?
• Сможете ли предсказать будущее вы сами?
• Как предполагаемое знание о событиях будущего может дать людям
власть и богатство?
• Посвящают ли специалисты свои дарования темным делам?
Комментарий
Будущее предсказывают прибыли, а не пророки
Аноним
Каждый из нас — сам себе экономист. Нельзя быть «абсолютно осведомленным» об экономической жизни. Мы соглашаемся с руководящими указаниями выборочно, сколь бы «глупыми» ни казались они другим. Мы поступаем именно так, потому что за собственные суждения
отвечаем собственными деньгами.
Точно так же рынок наказывает или вознаграждает частную компанию
за то, что она вверяет себя прогнозу. Официальных прогнозистов редко карают за ошибочные суждения, а вот налогоплательщиков — всегда.
Будет неверным предположить, что должностные лица всегда могут
верно предсказать финансовые обстоятельства государства. Они изучают «признаки» и составляют замысловатые расчеты, мудреные правила предсказаний и таинственные графики. Затем они используют
все это для одурманивания публики и для оправдания желаний правительства. Однако невозможно предсказать финансовое будущее стра-
149
ны, чьи политики правят и казначейством, и государственным банков,
манипулируя денежной массой и инфляцией.
Испытывая неуверенность, мы, как правило, совершаем ошибку, обращаясь за поддержкой к правительственным прогнозистам. Эти
должностные лица — те же самые люди, которые успокаивают нас
ложным чувством безопасности. Им платят не за то, чтобы они обнажали «маленькие тайны» правительственной кухни: эта тайны могут
уничтожить сбережения всей нашей жизни и ввергнуть нас лишения.
При рыночном порядке таким людям можно предъявить иск и обвинить
их в мошенничестве, но в политике все обстоит иначе. Представляется, что мошенничество политических деятелей вознаграждается.
Пояснения
Экономист — тот, кто говорит, что произойдет в следующем месяце, а
позднее объясняет, отчего этого не произошло.
Говорит Кен Скуллэнд. — Действительно моя мысль состоит в том, что
экономисты проституируют себя, то есть продают свою добродетель
государству за деньги и престиж. Экономисты австрийской школы зачастую проявляют презрение к прогнозам, сравнивая их с гаданиями.
Вельзевул (Баал-Зебуб) — языческий оракул из библейской Книги
Царств, а также персонаж «Потерянного рая» Джона Мильтона.
Дополнительно
Я рекомендую две книги Марка Скузена: «Рождение современной экономики: жизнь и идеи великих мыслителей», а также «Экономисты под
судом: ложь, мифы и реальность». В последней книге Скузен исследует десять самых популярных в Америке учебников по экономике и указывает на их недостатки. Скузен утверждает, что почти все экономические дисциплины, преподаваемые в американских университетах,
150
несут в себе сильный уклон в государственный интервенционизм. Эту
идею он разоблачает с присущим ему талантом.
Еще одна книга называется «Парламент шлюх: попытка одинокого сатирика объяснить существующее правительство США». Ее автор Р. Дж.
О'Рурк.
Также рекомендуется книга Джулиана Саймона «Все к лучшему: сто
величайших трендов ста прошлых лет».
151
Глава 24. Как обуть народ
— Вот он, престол власти, — подумал Джонатан, благоговейно глядя
на величественные мраморные статуи и колонны. — Они, должно
быть, потратили на постройку дворца целое состояние!
Одна из огромных бронзовых дверей была открыла, и через нее виднелся громадный амфитеатр, заполненный людьми. Не привлекая
ничьего внимания, Джонатан скользнул внутрь и встал позади толпы.
В центре была трибуна, окруженная всклокоченными, шумными людьми, махавшими руками почтенному господину в отлично сшитом костюме. Время от времени господин попыхивал толстой сигарой. Именно
сигарой он сделал жест человеку из толпы, в руках у которого были
ручка и блокнот.
Джонатан придвинулся поближе.
— Ваша честь! — крикнул человек, перекрыв шум толпы. — сэр! Ваше
превосходительство лорд Понци, сэр! Правда ли, что вы только что
подписали закон о том, чтобы платить сапожникам, чтобы те не шили
башмаков?
— А-а-а, да, совершенная правда, — отозвался лорд Понци с величественным кивком. Он говорил медленно, словно только что очнулся из
глубокого сна.
— Существует ли прецедент подобного закона? — Спросил человек,
яростно строча в блокноте.
Его превосходительство медленно и важно кивнул.
— Э, да, это беспрецедентно.
Дама, стоявшая рядом с репортером, прервала его:
152
— Впервые в истории острова Дрянни обувщикам будут платить за то,
чтобы они не работали, не так ли?
— Да, промолвил Понци, — полагаю, это так.
Кто-то выкрикнул сзади:
— Скажите, а не вызовет ли эта программа повышение цен на все виды обуви: на туфли, ботинки, сандалии, и прочее?
— Э-э-э, ну-у-у, да — будьте любезны, повторите ваш вопрос.
— Цены на обувь повысятся или нет? — Завопил голос.
— Поднимутся доходы сапожников, — ответил правитель, неуклюже
дернув головой. — Мы рассчитываем сделать все, что в наших силах,
чтобы помочь сапожникам в их стремлении к разумным жизненным
стандартам.
Джонатан подумал о Дэви и его маме: «Трудно же им придется, чтобы
купить обувь!»
Потом репортер стоящий на коленях почти у самой трибуны и все же
почти скрытый толчеей, прокричал:
— Не могли бы вы рассказать о своей программе на следующий год?
— Э-э-э, хмм, что вы сказали? — Пробормотал Понци.
— Ваша программа! Каковы ваши планы на будущий год? — Нетерпеливо переспросил репортер.
— А, ну да, — промолвило его превосходительство, пуская сигарный
дам, — Угу. Ага. В смысле — я полагаю, что могу воспользоваться возможностью,
которую
мне
предоставила
это
специальная
пресс-
конференция, чтобы объявить, что в следующем году мы планируем
начать производство выплат всем, кто населяет великий остров Дрянни, чтобы те не производили ничего.
Аудитория шумно выдохнула:
— Всем?
153
— Вы серьезно?
— Ух ты! На этой уйдет куча денег!
— А это сработает?
— Сработает? Какая работа? — Осведомился лорд Понци, стряхнув
оцепенение.
— Что остановит людей от производства продукции?
— Ну конечно, получится, — ответил правитель, подавив зевок. — Мы
долгие годы испытывали пилотный проект этого закона в важнейших
министерствах. — И они никогда и ничего не производили.
В этот миг из-за спины его превосходительства лорда Понци вышел
какой-то человек и объявил, что пресс-конференция окончена. Группа
репортеров, окружавших трибуну, скрылась в толпе, заполнявшей амфитеатр. Джонатан дважды моргнул, заметив, как лорд Понци почти
неуловимо обмяк, словно кто-то выдернул веревочку, помогавшую ему
держаться прямо. Свет в зале потускнел, и Понци увели со сцены в
прокуренную заднюю комнату.
Вопросы
Наша система все больше обременяет налогами работающих и субсидирует неработающих.
Милтон Фридман, 1977
… в Польше, чтобы устроиться на работу, необходимо разрешение министерства труда.
Председатель польского Сейма Ежи Урбан, 1983
• Для чего людям платят за то, чтобы они ничего не производили?
• Будете ли вы работать, если вам будут оплачивать ничегонеделанье?
• Станете ли вы платить людям, чтобы те ничего не делали?
154
• Примете ли вы социальное пособие, которые выплачивается за ничегонеделанье? Есть ли в мире примеры такого поведения?
• Какие этические проблемы ставит эта глава?
Комментарий
Правительство не сможет ни гарантировать полезную и выгодную работу, ни предоставить ее, ни принудить к ней.
Генри Хэзлитт, 1971
☺ У должностных лиц в правительстве проблема отказа от производства стояла в повестке дня годами. Именно им платят за то, что они ничего не производят!
Убедив народ в том, что у него есть право получать что-то, не делая
ничего, правительства могут помешать производству.
Субсидии, законы о минимальной заработной плате, ограничение продолжительности рабочего дня, программы позитивной дискриминации,
законы о лицензировании, правительственные монополии и т.п., — все
это способствует росту цен, уменьшает возможности занятости и препятствует производству.
Чтобы посмотреть, что получится, если прикрыть все производство,
следует экстраполировать такую ситуацию на все отрасли промышленности. Если субсидировать все производство в целом, если ограничить рабочий день, если ограничить все компании наймом равного
числа работников изо всех рас, изо всех религиозных групп, и требовать лицензию на каждое рабочее место, или сделать все отрасли
сферой государственной монополии, — увеличится ли производство?
Упрашивая правительство вводить больше ограничений и больше законов, мы вредим и своим согражданам, и самим себе. Поддерживая
ограничения и соответствующие законы, мы поддерживаем пассив155
ность и поощряем любителей дармовщины, лишаем людей мотивации
и расхолаживаем инициативность. Платя людям за то, что они безработные, мы лишь увеличим число безработных.
Освобождение производства от вмешательства поощрило бы работодателей и работников к сотрудничеству для более выгодного производства. Результатом стали бы продукция высшего качества, более полное удовлетворение потребительского спроса, создание большего числа рабочих мест и подъем благосостояния всех.
Пояснения
В начале 190-х гг. Чарлз Понци создал первую мошенническую инвестиционную «пирамиду», в которой деньги новых инвесторов прямо и
немедленно использовались для выплат первоначальным инвесторам.
Так продолжалось до тех пор, пока новые инвесторы не обнаружили,
что денег для выплат ранним инвесторам «пирамиды» больше нет.
Конгресс США объявил подобные мошеннические игры вне закона, за
исключением государственной игры под названием «социальное страхование». Если бы законы против мошенничества были применены к
правительству, оно бы оказалось в тюрьме.
Дополнительно
Когда мы используем законы для улучшения благосостояния работников, находящихся в невыгодном положении, мы лишь делаем их беднее, объясняет Мэри Руарт в книге «Врачуя наш мир».
Материалы
по
этой
проблеме
можно
также
http://www.cato.org/research/#domestic_issues.
156
найти
по
адресу
Глава 25. Измеритель аплодисментов
Луч прожектора образовал на пустой сцене круг света, и зал зашептался. Кто-то начал ритмично хлопать в ладоши, и к нему вскоре присоединились все. Зал вибрировал от волнения и шума. Наконец на
сцену выскочил человек в блестящем костюме и с черными с проседью
волосами, гладко зачесанными назад. На его лице красовалась самая
глупая улыбка из всех, что Джонатану довелось видеть. Человек кланялся в разные стороны, приветствуя возбужденную публику.
— Привет, привет, привет! Я ведущий этого шоу Фил, и я просто потрясен при виде прекрасных зрителей нашего шоу! Что за шоу мы
приготовили для вас? Чуть погодя мы поговорим — ага, вы угадали —
с кандидатом!
Плохо одетые женщины, стоявшие по бокам сцены, начали хлопать, и
за ними весь зал разразился громовыми аплодисментами.
— Спасибо, спасибо, огромное спасибо! Для начала у меня есть для
вас кое-что очень, очень особенное. Сегодня с нами не кто-нибудь, а
сама председатель избирательной комиссии острова Дрянни, и она
расскажет нам о новых революционных процедурах выборов, о которых мы с вами уже наслышаны. — С этими словами он повернулся и,
широко взмахнув рукой, воскликнул, — Поприветствуем доктора Павлову!
Статисты на сцене и зал снова бешено зааплодировали, выражая восторг криком и свистом. Ведущий Фил потряс руку доктору Павловой и
призвал к тишине.
— Так-так, доктор Павлова, за последние годы вы продвинулись далеко.
157
— Спасибо, Фил, — спокойно и уверенно сказала доктор Павлова. На
ней были толстые очки и строгий серый костюм. — Я бы дала за этот
энтузиазм в 5,3 балла.
— Эй-эй, вот тут-то вы меня и поймали, — откликнулся Фил. Его ассистентки подали знак толпе, и та отозвалась легким смешком. — Что вы
имеете в виду, говоря о 5,3 баллах энтузиазма?
— Тут у меня с собой официальный измеритель аплодисментов, — сказала доктор Павлова, — я всегда беру его с собой. И он показывает,
сколько энтузиазма выражает толпа.
— Невероятно, ребятки! — Зал снова отозвался громом аплодисментов.
Как только шум утих, доктор Павлова заговорила снова.
— А теперь приблизительно 2,6.
— Чудесно! А что вы собираетесь делать с этим измерителем аплодисментов? Собираетесь ли вы использовать его на следующих выборах?
— Точно, Фил! Мы, избирательная комиссия Дрянни, решили, что простого подсчета голосов недостаточно. На выборах тех, кто решает вопросы нравственности, власти, благоденствия и закона важны не
только цифры. Мы считаем, что следует учитывать и энтузиазм.
— Невероятно! — Прокричал ведущий, и вновь разразились аплодисменты.
— 4,3 балла, — невыразительно буркнула доктор Павлова.
— А как вы это сделаете, доктор?
Она подняла широкие брови, и на жестком квадратном лице впервые
появилась тень улыбки.
— В этом году мы впервые будем использовать измеритель аплодисментов на избирательных участках города. Избиратели будут не заполнять бюллетени, а просто аплодировать, когда загорится имя их
кандидата.
158
— А что об этой новой избирательной процедуре думают кандидаты?
— О, они просто в восторге, Фил. Они уже готовят своих избирателей к
этой перемене. Они проводят долгие встречи, обещая своим избирателям потратить для их блага деньги других людей, а обещания всегда
имеют успех!
— Так, благодарю вас, что пришли сюда и рассказали нам о лучшем
будущем. Приходите снова, придете? Леди и джентльмены, поприветствуем доктора Джулию Павлову!
Когда аплодисменты утихли, ведущий снова сделал жест в сторону
кулис.
— А теперь наступило время, которого ждали вы все. Прямо из поездки по избирательный участкам — Джо Кандидат! Поприветствуем его!
Джо Кандидат вприпрыжку пересек сцену и, распахнув руки в широком объятии, обратил к публике сияющую улыбку. Джонатан решил,
что зубов белее просто не бывает.
— Спасибо, Фил! Какой великий момент для меня — встреча с этими
прекрасными людьми!
— А теперь, Джо, ты просто обязан рассказать нам историю о величайшей истории. Ты изумил всех, ты занял первые полосы газет с самой горячей новостью десятилетия. Расскажешь?
— Прямо в точку, Фил, э? Вот за что я люблю тебя и твое шоу! Видишь
ли, меня тревожат слишком высокие расходы за избирательные кампании последних лет. И я решил что-нибудь сделать. Я твердо верю,
что избиратели этого великого острова достойны получать за свои
деньги больше. Вот почему я решил основать Общую партию.
— Общая партия! Что за блестящая мысль! И ты даже свое имя сменил?
— Точно, Фил! По-настоящему мое имя Елиуй Корень, и с таким именем я бы не смог стать истинно народным кандидатом. Свои корни на159
до скрывать… — Тут все разом, и даже Фил и Джо, разразились смехом. — Нет, серьезно, Фил. Чтобы заслужить доверие, нужно быть
привлекательным для всех.
— И чем ты займешься, Джо?
— Общая партия скоро получит свои основные черно-белые листовки,
значки и плакаты, и они будут доступны во всех наших отделениях.
Мы надеемся своими идеями снизить бюджет типичной кампании наполовину.
Ведущий перебил его:
— Ну а предвыборная программа у вас есть?
— Конечно, как у любой партии, — сказал Джо, вытаскивая из кармана клетчатого пиджака пачку бумаг. — Вот наша белая Книга о преступности, а вот Белая Книга о бедности.
— Но, Джо, на бумаге ничего нет, — с недоверчивым видом произнес
Фил. Белые книги оказались листами белой бумаги.
— В этом-то вся прелесть, Фил. Разве не видишь? Зачем терять время,
обещая всем и все? Пусть избиратели сами заполняют бумагу Книг!
Обещания и их исполнение будут теми же, что и прежде, зато мы сэкономим на печати!
— До чего просто! Пока остальные кандидаты рассуждают о сокращении затрат на выборы, ты их сократил на деле. Но наше время истекает. Объясните нам суть вашей партии!
— Конечно, Фил. Мы уже весь остров заразили своими идеями. Девиз
нашей Общей партии — «Мы придаем большое значение тому, чему ты
и сам придаешь большое значение»!
— Огромное спасибо, Джо! Леди и джентльмены, поприветствуем понастоящему громкими аплодисментами нашего гения предвыборной
гонки Джо Кандидата — аплодисментами на все 5,5 балла!
160
Вопросы
•
Отчего политическая партия говорит: «Мы придаем
большое значение тому, чему ты и сам придаешь большое значение»?
•
Разумно ли решать вопросы нравственности, власти,
благосостояния и закона посредством энтузиазма и аплодисментов?
•
Разумно ли решать эти проблемы в зависимости от чис-
ла голосов?
•
Какую основу вы считаете наиболее разумной? Приве-
дите примеры.
•
Какие этические проблемы ставит эти глава?
Комментарий
Если естественные устремления человечества таковы, что небезопасно
позволять людям быть свободными, то как получилось, что устремления тех, кто организует людей, всегда хороши? Не думают ли они, что
вылеплены из глины лучшего качества?
Фредерик Бастиа, «Закон»
☺ Политики везде одинаковы. Они обещают построить мосты даже там,
где нет рек.
(Приписывается Никите Хрущеву,
советскому премьеру 1958—1964 гг.)
Избиратель имеет власть над правящей партией лишь на выборах, где
голосует раз в четыре года или раз в пять лет. Но даже на выборах
правящая партия имеет над ним превосходство, так как приспосабливает избирательные методы к своей выгоде. Чем партия сильнее, тем
больше она может манипулировать избирательными нормами. Избира161
тельные комиссии зачастую помогают организовать голосование. Хотя
эти комиссии задуманы как независимые, они вынуждены бороться с
огромным давлением тех, кто находится у власти.
Существует множество способов структурировать голосование. Чтобы
удовлетворить тех, в чьих руках власть, могут быть изменены некоторые переменные. Комиссия определяет, кому разрешается голосовать.
Например, она может позволить (или не позволить) голосовать тем,
кто временно находится за рубежом. Для того, чтобы проголосовало
больше сторонников партии, к которой благосклонны власти и меньше
сторонников партии, которую власти не одобряют, могут быть пересмотрены физические границы избирательных округов; округа также
могут быть объединены.
Результаты голосования можно интерпретировать по-разному. Если
большинство набрало 51% голосов, это означает, что 49% избирателей не желают, чтобы их представлял победитель, будь то личность
или партия. Будет ли набравший 51% голосов позволяется обеспечивать исполнение законов, касающихся убеждений, нравственности,
этики, семьи и собственности оставшихся 49% избирателей? Время от
времени голосует меньше половины избирателей, потому что они не
доверяют системе. Это означает, что число сторонников того, чтобы
решения принимала данная партия или данное лицо, еще меньше.
Очевидно, игра в проценты полученных голосов не создает доверия,
гармонии и процветания. Гораздо вероятнее, что доверие, гармония и
процветание появятся, если будут существовать индивидуальные свободы — свобода слова, объединений, совести, свобода выбора. Устранение законов, мешающих этой свободе выбора, приведет к потребности лишь небольшого правительства-администрации. И, подобно правительствам Швейцарии, Гонконга и Новой Зеландии, понадобятся
лишь несколько правительственных ведомств — полиция, суды и безопасность. Небольшое число ведомств означает меньше коррупции,
меньше налогов, а также большее благосостояние граждан и более
энергичную экономику. Кандидаты от любой из политических партий
162
ужаснутся этим строкам. Ведь они потеряли бы свои привилегии, свои
автомобили, купленные за счет налогов, свое жилье, оплаченное из
налогов, свои заморские вояжи, оплаченные из налогов, и даже обеды, оплаченные из налогов. Ничего удивительного, что кандидаты
всех партий в один голос говорят своим избирателям, какие они замечательные. Ничего удивительного, что они говорят о том, что их избиратели достаточно опытны, чтобы принять решение. Ну а после выборов эти кандидаты будут обращаться с избирателями как с умственно
отсталыми, которые не в силах принимать нравственные решения или
делать выборы финансовых решений для собственного блага.
Безотносительно степени демократичности общества, в котором мы
живем, у нас есть шанс использовать свой голос, чтобы убедиться в
том, что мы ограничиваем самую сильную и самую энергичную партию
на ее пути к превращению в диктатора.
Но, избрав, избиратель лишен способа изменить свое решение до наступления следующих выборов, и у него нет способа заставить исполнить предвыборные обещания. Обещания всех партий похожи, как
таблетки. И действуют они точно так же, как таблетки: раз вы из проглотили, они ушли в систему и у вас больше нет контроля над событиями, которые произойдут после.
Пояснения
Политик берет деньги и у богатых, и у бедных, и оправдывается тем,
что защищает одних от других.
Говорит Кен Скуллэнд. — У меня не было причин называть героя
«Елиуй Корень», за исключением игры слов. Я искал имя человека из
американской истории, который для политиков был бы «серым кардиналом», как в случае с Теодором Рузвельтом.
Иван Павлов экспериментировал с поведением собак, вызывая у них
слюнотечение по звонку колокольчика, означавшего, что им дадут
163
еду. Используя звук, таким же образом можно воздействовать и на
людей — сердитым или добрым голосом, громким шумом, музыкой и
так далее. Идеи Павлова сыграли большую роль в бихевиористической
теории человеческого поведения.
Дополнительно
В книге «Закон» Фредерик Бастиа красноречиво говорит о цели голосования. Полный текст этой книги доступен по адресу
http://dimlight.by.ru/Site_new/Russisch/T_soc_phil/SPh_biblioteka/SPh_I
stochniki/Bastia.htm .
164
Глава 26. Истинно верующая
Когда аплодисменты начали стихать, Джо Кандидат застыл в недвижности. Ведущий Фил, горя нетерпением продолжить шоу, взял Джо под
руку и стал подталкивать его к кулисам. Но Джо лишь улыбался, и не
двигался с места. Подняв руки. Фил попытался успокоить публику. И
Джо заговорил.
Он сказал:
— У меня тут есть кое-кто, кого я хочу показать вам.
— Конечно, Джо, разумеется. Но у нас совсем мало времени.
— Это займет всего минуту. Я расскажу вам о типичном избирателе —
о типичном избирателе номер один. — Джо отвернулся и поманил кого-то из-за кулис. Никто не появился, но Джо продолжал свои мягкие
жесты, словно уговаривая застенчивого малыша. Наконец из-за кулис
вышла бледная пожилая дама. Она ухватилась за занавес и наощупь
пошла вперед.
Фил тут же ринулся к этой маленькой фигурке с приветствиями, и подтолкнул ее вперед.
— Леди и джентльмены, — закричал он нервно, так как застенчивость
дамы оттеняла его фальшивый энтузиазм, — до чего нам повезло сегодня! А кто у нас тут?
Рядом с пожилой дамой в простом платье в черно-белую клетку Джо
выглядел карикатурой на самого себя. Бледное лицо дамы было не
слишком выразительным. Волосы цвета соли с перцем аккуратно заложены за уши, невыразительные глаза, а в руках маленькая чернобелая сумочка, которую она сжимала так крепко, будто там хранились
невиданные сокровища.
Она подошла к Джо, и тот начал говорить спокойным, ровным голосом.
165
— Тебе известно, Фил, что статистика голосования по нашему острову
вот уже несколько лет довольно мрачна, но это вовсе не мешает нашей гостье Фиби. Избиратель Фиби побила рекорд острова Дрянни!
Глаза Фила расширились в изумлении.
— О, я о вас наслышан! Я слышал о вас так много, мэм. Леди и джентльмены, это не кто иной как избиратель всех времен и народов, поставивший и удерживающий рекорд голосования, чемпион острова — леди и джентльмены, нас почтила присутствием сама Фиби Саймон!
И вновь зал ответил своим дрессировщикам щедрыми аплодисментами,
хотя некоторые стали пробираться к черному ходу. Другие обмахивались программками, чтобы скрыть зевки.
— Фиби, — сказал Фил, — я хочу задать вопрос. Который, я уверен, на
устах у всех! — Он сделал паузу. Публика замерла. Окрепшим голосом, который слышал каждый, он задал вопрос, — отчего вы голосуете
так упорно?
Взгляд Фиби был полон чистоты и невинности. Она ответила мягким
милым голоском:
— Ну, сэр, голосовать — мой долг, вот что сказал мне Совет. Мне сказали, что пока я голосую, не имеет значения, за кого я голосую. Вот я
и голосую. Я голосовала на всех выборах с тех пор, как пятьдесят лет
назад получила право голоса.
— Ого! — Ответил Фил. — Пятьдесят лет! Невероятно, ребята! — Зал
снова захлопал. — Но позвольте задать вам, Фиби, основной вопрос
избирателя. Говорят, что меньшее из двух зол — все равно зло. А теперь скажите мне откровенно, мисс Саймон, голосуете ли вы даже если вам не по душе ни один из кандидатов?
— Постоянно, сэр. Мой папочка однажды сказал, что если я не голосую, то не имею права жаловаться на тех, кого выбрали. Я голосую,
чтобы защитить свое право на жалобы.
166
— Вот как, ребята! А теперь скажите честно, мисс Саймон, вы верите
обещаниям Джо?
— Конечно, верю. Я всегда верю. Если бы я не верила, с чего бы мне
голосовать за него?
— А вам известно, что вас говорят ученые мужи? Они утверждают, что
вы последний истинно верующий на острове Дрянни!
— Да, сэр, я слышала об этом, — ответила Фиби почти неслышно. — Я
верю и им тоже. Я верю вам. Я верю всем.
Повернувшись к залу, Фил приложил руку к сердцу и воскликнул:
— Леди и джентльмены, слыхали ли вы эту нежность, эту детскость?
Разве не чудесно, что на нашем острове, таком циничном, все же сохранилась невинность? — И, повернувшись к гостье, он вопросил, —
Фиби Саймон, подводил ли вас когда-нибудь ваш представитель?
— О, конечно, — затряслась Фиби. — Он всегда подводит меня. Все
время. Он ранил меня столько раз! Но я стою за своего члена Совета,
каким бы он ни был. — Схватив Джо за руку, она с силой притянула
его к себе. — И я останусь верна ему навсегда! Не представляю своей
жизни без Джо и всех тех, кто был до него!
Кто-то крикнул из зала:
— Зачем же верить после таких страданий?
Она с болью посмотрела на Джо и ответила:
— Я верю, что он хороший и что у него доброе сердце. Он знает это. Я
верю, что он изменится, и помогу ему измениться. Я верю, что в глубине души он беспокоится обо мне.
— Ааахх! — Хором выдохнул зал.
— Ребята, у меня сейчас слезы польются. Но, Фиби, это слезы волнения и радости. Кто-нибудь в вашей семье пытался присоединиться к
Анонимным Избирателям?
167
— О, нет, сэр! Анонимные избиратели — это для тех, у кого проблемы.
У меня нет проблем. Вы полагаете, у меня проблема?
— Фиби, некоторые специалисты говорят, что оскорбленные избиратели всегда возвращаются к своим представителям, сколько бы они ни
страдали.
Доверчиво глядя на Джо, она спросила:
— Разве у меня проблемы, Джо? Вот уж не думаю. — И, глядя на него с
улыбкой, излила свое чувство, — я стою за своего представителя.
За сценой прозвенел звонок, извещавший Фила о том, что он выбился
из графика. Фил тут же воззвал ко вниманию зала.
— Где бы мы были без истинно верующих, подобных Фиби Саймон?
Ну, леди и джентльмены, наше время вышло. Спасибо, что были с нами. Давайте покажем Фиби Саймон и Джо Кандидату, как мы любим их
обоих!
Зал взорвался в восторженных приветствиях, радуясь тому, что скоро
начнется настоящее представление.
Вопросы
Демократия превращается в правление хулиганов, обуздываемых редактором.
Ральф Уолдо Эмерсон
Мы идем на мажоритарные выборы, и если большинство безумно, то с
тем же успехом можно пойти в больницу.
Генрих Манн
• Отчего избиратели обычно голосуют за лиц, занимающих какуюнибудь должность?
168
• Достойны ли доверия политики?
• Есть ли у избирателя право жаловаться на политика, не исполняющего обещаний?
• Существует ли параллель между поведением мужа или жены, терпящих оскорбления, и избирателей, терпящих оскорбления?
• Какие этические проблемы поднимает эта глава?
Комментарий
Иногда путают право голосовать и обязанность голосовать. У каждого
гражданина есть право быть допущенным к выборам, но это вовсе не
обязанность.
Отчего люди всякий раз голосуют за одного и того же кандидата, или
за одну и ту же партию? Иногда оттого, что так поступали их родители
(то есть по традиции0, или оттого, что в их общине «так голосуют все»
(то есть из стремления к респектабельности). Некоторые просто слишком заняты, и в политических вопросах пытаются держаться вместе со
всеми (то есть они не заинтересованы).
Порой партия становится слишком сильной, и это пугает людей. Те,
кто не любит принимать собственные решения, или не любит перемен
(даже если они совершаются к лучшему), проголосуют за наиболее
сильную партию, чтобы сохранить установившийся порядок. Некоторые общества не приемлют конфликтов, и поэтому голосование за
сильнейшую сторону — это способ сохранить мир в обществе.
Голосовать или не голосовать — это личный выбор. Нет такой обязанности — голосовать. Избиратели, которые чувствуют, что их выбор
ограничили, или не рады своему выбору, или чувствуют бессмысленность голосования, могут решить не голосовать. Однако, если вы не
голосуете, у вас все же есть право подать жалобу. Намеренный отказ
169
голосовать — тоже заявление такого рода. Однако он может быть и
протестом, и апатией, на которую порой надеются правители.
Другие, отчаявшись, выражают неодобрение, приходя на избирательные участки и забирая бюллетень с собой, или портя его. Однако политики рассматривают это как проявление невежественности избирателей относительно процедуры выборов.
Некоторые голосуют оттого, что считают это единственным средством
защиты от ограничений, налагаемых государством. Лишь немногие из
этих людей полагают, что человек или партия, за которых они проголосовали, выполнят свои обещания на деле. Взгляд назад, на плакат,
оставшийся от прошлых выборов, показал бы, что обещания не исполнены. Несмотря на эту пагубную ложь, некоторые избиратели, подобные оскорбляемым супругам, зачастую возвращаются, чтобы проголосовать за самую большую, самую сильную партию.
Большинство людей предпочитает принимать решения своим умом. Но
это может быть затруднительно, если правительство использует свою
силу для контроля и запугивания, чтобы влиять на газеты, радио, телевидение и университеты. Люди в средствах массовой информации,
субсидируемых правительством, продвигают правительственную пропаганду, потому что именно правительство обеспечивает им хлеб с
маслом.
Некоторые избиратели, желая предотвратить грядущие злоупотребления, голосуют за партию, противостоящую сильнейшей стороне или
сторонам. Рост влияния малых партий может опрокинуть тактики сговора могущественных политиков и групп с особыми интересами. Это
предотвращает укоренение «старого порядка». Подобным выбором
избиратели могут предотвратить диктатуру человека или партии. Политическое соперничество стало бы менее коррумпированным, уменьшилось бы число ограничивающих законов, а личных свобод стало бы
больше.
170
Пояснения
Имя «Саймон» взято из игры «Саймон говорит».
Дополнительно
О психологии выборов читайте в «Букваре свободы» Алана Берриса.
171
Глава 27. По потребностям
Трубы заиграли туш, барабаны рассыпали дробь и зал умолк. Фил, ведущий шоу, нацелил палец на публику.
— Вы, родители, ждете уже долго. И вот наступает финал. Дорога ваших детей длиною в двенадцать лет близится к финишу. Итак — выпускная игра!
Огромный зал заполнила органная музыка и тут распахнулись боковые
двери. Из них маршем вышли студенты в академических шапочках и
длинных черных мантиях. Публика снова разразилась вымученными
аплодисментами, которые изредка прерывались свистом и выкриками.
Джонатан шепнул стоявшей рядом незнакомке:
— Что такое выпускная игра?
Полуобернувшись, женщина ответила:
— Это дискуссионный вечер молодежи из государственных школ. —
Она помолчала, прислушавшись к ведущему, и повысила голос в воцарившемся шуме. — Это венец общего образования. До сих пор цель
общеобразовательной подготовки заключалась в том, чтобы показать
значение трудолюбия и усердия для погони за знаниями. Сегодня мы
чествуем лучших учеников за успехи и выдающиеся достижения. Ну а
победителю выпускной игры вручат самый главный приз — Приз Напутствия.
Взглянув на сцену, Джонатан увидел массивную фигуру, которая показалась ему знакомой.
— А кто это приветствует учеников?
— Ну как же — сама леди Бесс Твид. Вы не узнали ее? Ведь в газетах
было столько портретов! Она знаменитый оратор. Как член Совета
правителей и королева политиков она сегодня, всегда и везде — почетный гость. Да и вообще она любит публичность. Ее занятие на на172
шем острове глубоко почитают, но уважают меньше всех. Именно поэтому она лучше всех годится для выпускной игры.
— Как в нее играют?
Дама сказала прямо в ухо Джонатану:
— Леди Твид произносит одну из обычных готовых политических речей, а ученики записывают те ее фразы, которые противоречат тому,
чему их научили в школе. Тот, кто заметит больше всех противоречий,
получит Приз Напутствия. Тсс, леди Твид уже начала. Послушаем.
—… таким образом мы узнали о добродетельности свободы, — завопила леди Твид. —Мы знаем, как свободное волеизъявление и личная
ответственность приводят к взрослению. Теперь вы взрослые, и для
общества эта ситуация весьма обременительна. На протяжении всей
истории люди стремились к свободе. Как чудесно, что теперь мы живем на свободном острове…
Дама указала на учеников, стоявших позади леди Твид.
— Гляди-ка. Строчат без передышки. Вот сколько «рыбки» наловили!
— Леди Твид противоречила тому, чему учат в школах? — Спросил
Джонатан.
Его соседка усмехнулась.
— Свободное волеизъявление? Чушь. Школьное образование у нас
обязательное. Детей заставляют ходить в школу, а нас заставляют
платить за это. А теперь тише!
— … нам повезло иметь самые прекрасные школы, какие только можно
представить, особенно теперь, в трудные времена, что были предсказаны нашими лучшими экономистами, — говорила леди Твид звенящим
голосом, — наши учителя — образец для подражания учеников, которые освещают путь к демократии и процветанию светом истины и знания…
Соседка Джонатана в волнении схватила его за рукав и взвизгнула.
173
— Моя дочь третья справа во втором ряду. Она записывает, она получит все очки, я уверена.
— Не понимаю, — недоумевал Джонатан, — какие очки?
— Прекраснейшие школы? А как сравнить, если нет выбора? Леди
Твид своих детей тайком посылает заниматься в деревню. А наших
детей власти посылают в ближайшую государственную школу. Образцовые учители? Ха! Дели должны сидеть тихо и выполнять приказы —
и так двенадцать лет. За это они получают оценки и бумажные звезды.
Если бы вместо зарплаты учитель получил бумажную звезду, он назвал бы это рабством и объявил забастовку! «Освещающие путь в демократию»? Где там! В школе учат только автократии.
Леди Твид скромно склонила голову.
— … а теперь в вашей жизни наступил переломный момент. Все мы
понимаем, что мы всего лишь тихий голосок в великом человеческом
хоре. Мы знаем, что сегодня неприемлемы жесткая конкуренция и
безжалостная, энергичная борьба за подступы к вершинам. Наша самая возвышенная добродетель — умение жертвовать. Жертвовать во
имя нужд других людей, для множества тех, кому не повезло…
Дама чуть не взвизгнула от радости.
— Вы только посмотрите, как трудятся наши детки! Просто золотая
жила
несоответствий
действительности!
«Огромный
человеческий
хор»? «Жертвовать»? Да в школах их все время учили выделяться и
быть лучшими среди всех! Да и сама Твид вовсе не растяпа. Она самая
крикливая, самая бессовестная, а претензий у нее больше всех. Она
хитростью и интригами процарапала себе дорогу к власти! И все ученики знают, что на этой сцене они стоят вовсе не потому, что жертвовали свои оценки лентяям.
Теперь Джонатан полностью запутался.
174
— Вы имеете в виду, что в школах учат личному преуспеянию? А на
выпускной церемонии леди Твид говорят, что они должны принести
себя в жертву другим?
— Уразумел, наконец, — ответила соседка Джонатана. — Леди Твид
проповедует выпускникам искаженный мир. От каждого по способностям, каждому по потребностям. Это, мол, их будущее.
— А разве они не могут быть последовательными и учить одному и тому же и до выпуска, и после него? — спросил Джонатан.
— Власти подумывают об этом, — ответила она. — Школы работают
традиционно, и за лучшие знания ставят лучшие оценки. В следующем
году планируется изменить систему оценок. Теперь оценки будут выставляться не на основе достижений, а по потребности. Худшие ученики получат высшие баллы, а лучшие ученики — самые низкие оценки.
Потому что неуспевающим хорошие оценки и стимулы нужны больше,
чем успевающим!
Помотав головой, Джонатан повторил вслед за ней, проверяя, правильно ли он понял.
— Худшие ученики будут получать отличные оценки, а лучшие — колы
и двойки?
— Вот-вот, — кивнула дама.
— Ну а что будет со знаниями? Не получится ли так, что дети прикинутся неспособными и, значит, нуждающимися в стимулах?
— Леди твид считает, что главное — энергичная гуманитарная составляющая. Лучшие ученики научатся добродетели человеческого самопожертвования, а худшие — уверенности в своих силах. Школьным
должностным лицам даже предложили рассмотреть возможность внедрения этой системы для учителей.
— А как к этому отнеслись учителя? — Осведомился Джонатан.
175
— Некоторым она понравилась, а другие ее жестоко возненавидели.
Дочь говорит, что лучшие учителя пригрозили, что уволятся, если
примут этот план. Учителя — это вам не ученики, у них — пока что! —
все же есть эта роскошь, то есть выбор.
Вопросы
От каждого по способностям, каждому по потребностям.
Карл Маркс
Пора признать, что государственное образование работает по образцу
плановой экономики и выродилось в бюрократическую систему, где
роль каждого предопределена заранее и в которой не существует стимулов для инноваций и производительности. Неудивительно, что наша
школьная система не улучшается: она напоминает скорее коммунистическую экономику, чем нашу, рыночную.
Альберт Шенкер, президент Американской
федерации учителей.
• Изменится ли отношение учеников к учебе, если плохие знания станут приводить к высоким оценкам, и наоборот?
• Может ли экономическая система работать по этому принципу?
• Действительно ли учитель — наивернейший образец для подражания
учеников?
• Следует ли заставлять всех граждан платить зарплату учителям?
• Идет ли школьное образование вразрез с реальной жизнью?
• Должны ли учителя поощрять учеников?
• Что случится, если самому бедному достанется наивысшее вознаграждение?
• Какие этические проблемы поднимает эта глава?
176
Комментарий
Удивительно, что и теперь почти все доверяют решения в образовательной сфере правительству, а не семье.
Кен Скуллэнд, обзор книги Шелдона Тичмана «Отделить школу от государства»
Для чего на церемонии выпуска приглашают ораторов? Порой такие
гости — состоявшиеся личности, образцы успеха и бизнесе, в искусствах, в спорте или в науке. Но зачастую на торжественное мероприятие
зовут политиков. Такой выбор необычен, так как обзоры общественного мнения указывают, что способность политиков к честности и прямоте люди оценивают весьма низко. И все же политические деятели вызывают восхищение: ведь они относятся к избранным, и к тому же могут обеспечить образовательному учреждению налоговое финансирование или политическое покровительство.
Политические деятели — образец противоречий, потому что их слова
часто идут вразрез с их делами или с системой, которую они представляют. Политики говорят, что они готовят молодежь к демократии, что
остро контрастирует с авторитарной средой классной комнаты. Они
говорят, что образование готовит к жизни в обществе, преданном свободе и независимому мышлению, и это при принудительном финансировании школ и обязательности их посещения.
Политические деятели похваляются своей преданностью качественному образованию, тогда как не существует способа постичь качество
или достичь его без сравнения и свободы выбора. Молодежь бранят за
пассивность, но «отметки в табеле и бумажные звезды» — слишком
маленький стимул. Правительственная монополия на школьное образование не оставляет места значащим стимулам. Ведь и самих полити-
177
ков, и учителей ни отметки,
ни бумажные звезды не побудили бы к
ежедневному труду.
Весьма рискованно обладать только одним источником школьного образования, где хозяин — правительство, а с родителями и с учениками
обращаются как со слугами. Потребителям образовательных услуг
следует разрешить свободу выбора. Если терпимость — это приятие
разнообразия, то для образования важна терпимость к возможности
выбора.
При добровольной образовательной системе люди платят только за те
школы, учебники и только тем учителям, которые обеспечивают результат. Конкуренция между школами гарантировала бы разнообразное образование, предлагаемое по конкурентным ценам, лучший сервис для потребителя, а также разнообразные инновации. Именно это
стало бы основой того, чтобы узнать, что наилучшим образом соответствует интересам учащихся.
Что за жизнь ждет молодых людей, заканчивающих школу? Политическая система принудительно облагает налогом заработки активных
людей, чтобы обеспечивать благосостояние пассивных. Это вытекает
из марксистской фразы «от каждого по способностям, каждому по потребностям». Образование должно быть не дорогим, а эффективным.
Однако при отсутствии выбора, и в сочетании с бесконечной идеологической обработкой со стороны государства проигрывают все учащиеся, и в том числе бедные.
Замечания
Не хотим никакого образования, мы не желаем контроля за мыслями;
учитель, оставь детей в покое. — Pink Floyd
Главы об образовательной системе ученики часто называют в числе
своих наиболее любимых.
178
Дополнительно
Одна из лучших книг по истории образования в Америке — «Отделить
школу от государства» Шелдона Тичмана. Она обнажает скрытые мотивации, диктующие обязательность государственного школьного обучения.
В своем классическом романе «Потрясенный Атлас» Айн Ранд повертсует об истории автомобильной компании Twentieth Century Motor и о
том, что произошло, когда она попыталась применить к оплате рабочих принцип «от каждого по способностям, каждому по потребностям».
Объективизм, философия Айн Ранд, утверждает, что каждый индивидуума имеет право гнаться за своими мечтами. Эта погоня за личным
интересом улучшает жизнь каждого участника рынка.
Мэри Руарт в книге «Врачуя наш мир» (глава «Эпоха агрессии) показывает примеры образования бедных.
В Южной Африке номинанты на Нобелевскую премию Леон Леоф и
Френсис Кендалл проводят идею ваучерной системы образования.
Книга Дуга Торберна «Алкоголь, наркотики и расходы: как распознать
аддикта и избежать финансовых злоупотреблений» посвящена проблеме личной ответственности. Она недальновидность принесения ответственного поведения в жертву безответственному.
Книга Кена Скуллэнда «Призрак сегуна: темные стороны японского
образования» посвящена образованию — так же, как и его статья по
адресу http://www.jonathan gullible.com/Shogunize.
О
проблемах
образования
http://www.cato.org/research/#domestic-issues .
179
см.
также
Глава 28. Расплата за грех
Покинув ликующий зал, Джонатан вышел в длинный коридор. На скамье в дальнем конце коридора сидели люди. Их ноги были скованы
чугунной цепью. Кто это — преступники, ожидающие суда? Может,
именно за этой дверью тот, кто поможет вернуть украденные деньги?
Табличка близ одной из скамеек гласила: «Бюро каторжных работ».
Рядом стояли стражники и тихонько переговаривались между собой,
не обращая внимания на апатичных заключенных. Скованные прочными цепями, они не имели ни малейшего шанса на побег.
Джонатан приблизился к узнику — мальчику лет десяти, совершенно
не похожему на преступника.
— Отчего ты здесь? — Спросил он простодушно.
Мальчик взглянул на Джонатана и, прежде чем ответить, перевел глаза на стражника.
— Меня поймали за работой.
Изумленный Джонатан вытаращил глаза.
— На какой же это работе зарабатывают такие неприятности?
— Я раскладывал товары в универмаге Джека, — ответил мальчик. Он
явно хотел сказать что-то еще, но заколебался и взглянул на сидевшего рядом с ним седого человека.
— Я его нанял, — сказал басом Джек, крепыш среднего возраста. Прикованный к мальчику за ногу, он так и не снял грязный фартук, знак
принадлежности к торговому делу. — малыш сказал, что хочет стать
большим и стать как отец, а его отец заведует складом на фабрике. Вы
скажете, что все это естественно. Но фабрика закрылась, и его отец не
смог найти другую работу. Я и подумал: пусть малыш поработает и
станет опорой семье. Признаюсь, мне это тоже выгодно: большие магазины мне на ходу подметки режут, вот и нужен помощник подешев180
ле. Ну а теперь всему конец, — и его лицо приняло покорное выражение.
Тут мальчик вступил в беседу.
— В школе мне не платят за чтение и арифметику. А Джек платит. Я
вел учет товаров в журналах, и Джек обещал, что если я буду справляться, он подводит мне оформлять заказы. Поэтому я начал читать
профессиональную периодику. Я начал знакомиться с людьми, а не со
школьной малышней. Потом Джек меня повысил, и я стал помогать
отцу платить за квартиру и даже заработал на велосипед. Работай я
бесплатно, можно было сказать, что я добровольный помощник, но
Джек платил мне, и теперь я уволен. — Он умолк и уставился в пол. —
А теперь придется вернуться к притворству.
— Притворство, сынок, это не так уж и плохо, если вспомнить о том,
что может случиться. — заявил общительный здоровяк с корзиной,
набитой желтыми розами. Он тоже был прикован к мальчику. — Трудно заработать на жизнь, а мне никогда не нравилось работать на других. Вот я наконец и решил, что прекрасно проживу продажей цветов
со своей цветочной тележки. Торговал я на городской площади и на
центральных улицах, и дела шли хорошо. Людям — я хотел сказать,
потребителям — нравились мои цветы. А вот владельцам магазинов не
нравилась конкуренция. Они заставили Совет правителей объявить
торговлю вразнос вне закона. Они называют меня разносчиком, потому что я не могу позволить себе открыть магазин! А то бы я звался
«владельцем магазина», или там «торговцем». Я никого не хочу обижать, Джек, но мое занятие появилось еще до всяких магазинов. Словом, теперь они заявили, что я нарушитель общественного порядка,
бельмо в глазу, бездельник, а теперь еще и преступник! Ну и как мы
теперь будем жить, я и мои цветы? Я, по крайней мере, не жил на подачки.
— Но ты торговал на тротуарах, — заметил Джек, — а они должны
быть свободны для движения моих покупателей.
181
— Твоих покупателей? Твоих собственных покупателей, Джек? Ну да,
конечно, я вел торговлю, расположившись на собственности Совета.
Считается, что улица принадлежит всем. Но это не так, правда, Джек?
На самом деле она принадлежит любимчикам правителей.
— Зато ты не платишь высоченные налоги на собственность, которые
платим мы, владельцы магазинов! — Усмехнулся Джек.
— Ну а кто в этом виноват? Уж точно не я! — Выпалил разозленный
цветочник.
Джонатан поспешно задал вопрос, стараясь разрядить обстановку:
— И вас вот так просто взяли и арестовали?
— Ну, сначала было несколько предупреждений. Но я и не собирался
плясать под их дудку. Они кем себя считают? Думают, что они мне начальники? Я работаю на себя, а не на какого-то там вонючего хозяина.
Ну да ладно, отсижу свое в зоопарке. Буду бездельничать, а владельцы магазинов заплатят за жратву три раза в день и за помещение.
Удивительно все же, что инспектор думает, что делает мне одолжение.
Говорит, что перевоспитает меня, чтобы я вносил свой вклад в общество. Он имеет в виду налоги, а не цветы.
Мальчик начал всхлипывать.
— Вы думаете, меня пошлют в зоопарк?
— Не волнуйся, малыш, — сказал цветочник. — Если и пошлют, научишься там настоящему делу.
Джонатан обратился к группе женщин в комбинезонах, сидевших
дольше по коридору.
— Отчего вы здесь?
— У меня небольшая рыбацкая лодка. Один чиновник остановил меня,
а я как раз стаскивала на причал тяжелую корзину, сказала жилистая,
крепкая женщина с пронзительными голубыми глазами. — Остановил
и сказал, что это нарушение правил техники безопасности для жен182
щин. — И, указав на своих соседок, она добавила, — считается, что
эти правила должны защищать нас от плохих условий труда. Власти
закрывали нас дважды, но мы все равно пробирались к причалу, чтобы приготовить снасти к следующему сезону. Нас снова поймали и
сказали, что теперь-то они надежно защитят нас — защитят решетками, — и она пробормотала себе под нос, — а что будет с моим сыном?
Ему всего три года, и он будет потяжелее тех корзин, что я таскала.
Никто не выражал недовольства, когда я носила его с собой! — подавив рыдание, она добавила, — А теперь им нужно будет отыскать кого-нибудь, кто будет присматривать за ним.
— Найти кого-нибудь будет нелегко, — проговорил человек с рябым
лицом, полускрытым густой бородой. Подтолкнув локтем сидевшего
рядом юношу, он сказал, — Джордж подрабатывал у меня две зимы и
был вроде ученика. Он помогал наводить чистоту и порядок, принимал
клиентов. Я старался научить его делу, а теперь мы в беде, потому что
он еще не член профсоюза!
Он в отчаянии опустил руки, а юный Джордж произнес с траурным видом:
— При таких расценках, да еще с судимостью мне в жизни не получить
лицензию.
Вопросы
• Почему арестовали этих людей?
• Помог арест людям или навредил им?
• В каких случаях работать считается неправильным?
• Нарушают ли добровольные работники закон о минимальной заработной плате?
• Что для людей полезнее: школы и тюрьмы, или работа?
• Какие этические проблемы ставит эта глава?
183
Комментарий
Человеческая натура – не машина, построенная по модели, чтобы совершать в точности предписанную работу, а дерево, которое должно
развиваться и расти всесторонне, соответственно стремлению внутренних сил, делающих его живым существом.
Джон Стюарт Милль, 1859
Сталкиваясь с проблемой бедности, большинство спрашивает, что может сделать правительство. Вместо этого следовало бы спрашивать, в
результате каких действий правительства возникла эта проблема.
Кен Скуллэнд, статья «Государство, обучение
повиновению и юные мятежники: в защиту прав молодежи
Кому принадлежат наши жизни? Способны ли мы сами принимать жизненно важные решения, или их должен принимать за нас некто другой?
Обычно мы слышим, как политические деятели восхваляют добродетельность труда, но во многих случаях принимаются законы, препятствующие людям трудиться. Для молодежи естественно подражать старшим. Некоторые лучше всего учатся в классах, но есть и те, кто наилучшим образом мотивирован тем же денежным вознаграждением, что
и их учителя и родители. Отчего же политики твердят юным, что работа для них вредна и незаконна, а затем, по достижении некого возраста, все волшебным образом переворачивается, и то, что было преступлением, становится добродетелью?
Некоторые страны заставляют молодежь приблизительно того же возраста «патриотично» работать на свою страну в продолжение некоторого времени. Трудовая повинность в здравоохранении или в промышленности исподволь внушает людям, что они —собственность государства. Еще хуже воинская повинность, которая требует от молодых людей драться по указке политических деятелей. Молодежи говорят, что
184
повиновение властям — хорошая подготовка к демократии. Это самая
настоящая ложь.
Законы, криминализующие труд, созданы влиятельными группами с
особыми интересами. Под различными предлогами эти законы устраняют конкуренцию. Именно таково происхождение законов, «защищающих» женщин, исключив их из соревнования с мужчинами. Таково
и происхождение тех законов, которые запрещают уличную торговлю
на тротуарах перед магазинами. И в точности таково происхождение
законов
о
лицензировании,
которые
не
допускают
работников-
специалистов, не являющихся членами соответствующего профсоюза
или гильдии.
Свобода выбора — вот лучшая защита для трудящихся. Желающие
найти работу и желающие найти работника наилучшие решения принимают самостоятельно.
Пояснения
Экономист Уолтер Уильямс сказал, что законы о минимальной заработной плате имеют тот же эффект, что законы Джима Кроу 19 : они неблагоприятным образом повлияли на экономические возможности в Южной Африке. Уильямс сказал, что белые профсоюзы призывали к повышению минимальной заработной платы негров лишь затем, чтобы
сделать тех менее конкурентоспособными на рынке и гарантировать
рабочие места для белых. Минимальная заработная плата служит для
того, чтобы вытеснить определенные слои на низшие ступени экономической лестницы, так что работники, а не работодатели должны оплачивать обучение в профессиональных учебных заведениях.
19
Законы Джима Кроу (англ. Jim Crow laws) — неофициальное широко распространённое название законов о расовой сегрегации в некоторых штатах США в
период 1890—1964 гг. Эти законы серьезно ограничивали в правах черное
меньшинство.
185
Действительно ли лучше быть безработным, чем работать за плату ниже минимальной?
Дополнительно
В своей книге «Врачуя наш мир» Мэри Руарт показывает, как мы сами
способствуем распространению бедности во всем мире, уничтожая рабочие места. Именно это происходит при использовании агрессии.
Вводящая в заблуждение попытка при помощи закона увеличить благосостояние бедных приводит к тому, что они становятся беднее.
Превосходное дополнительное чтение можно найти в «Букваре свободы» Алана Берриса.
Хороший материал содержится в книге Милтоны и Розы Фридманов
«Свобода выбора».
Статьи Кена Скуллэнда по этому предмету вы найдете по адресу:
http://www.jonathangullibe.com/REBELS
http://www.jonathangullible.com/KidStrike
186
Глава 29. Не местные
— Думаешь, тебе одному плохо? — Спросила надменная дама, явно
недовольная тем, что ее приковали цепью к тем, кого она считала
людьми низшего сорта. Она приложила к влажным глазам тончайший
белоснежный платочек вымолвила, — когда пресса узнает, что я, мадам Инс, угодила под арест, с карьерой моего супруга будет покончено. Я и не представляла, что совершаю нечто противозаконное. Нет,
вы только подумайте! — И, обняв прикованную к ней молодую пару,
мадам Инс продолжила рассказ. — Давно, когда у меня был большой
дом и трое детей, мне захотелось вернуться к своей карьере. Мой сосед много путешествовали, и я попросила их подыскать мне людей для
помощи по хозяйству. Сосед порекомендовал мне Ийо и Шер, и я тут
же наняла их. Шер творит чудеса в саду и в гараже. Она может отремонтировать в доме все, и все успевает. А Ийо, он такой милый, он
мне жизнь спас. Он замечательно ладит с детьми и всегда рядом, когда нужно. Он готовит, убирает, подстригает волосы — он тысячу вещей делает лучше, чем я. Мои мальчики обожают его печенья. Вернувшись домой. Я могу отдыхать вместе с моим мужем, играть с детьми.
— От такой помощи никто бы не отказался, — промолвил Джонатан. —
Но что случилось?
— Сначала все было просто прекрасно. А потом мужа назначили главой Бюро Доброжелательства. Тут-то его противники и решили изучить наши денежные дела и выяснили, что мы никогда не платили налогов за Ийо и Шер.
— Отчего? — Спросил Джонатан.
187
— Налоги так высоки, а зарабатывала я совсем мало. Мы просто не
смогли бы их нанять, если бы пришлось платить налоги. И им бы не
позволили скопить себе пенсию.
Ийо выговорил:
— Отчет большая беда.
Шер толкнула Ийо и сказала:
— Осторожно, Ийо. Риск много.
Ийо ответил жене:
— Мадам помогала нас. Мы помогаем ей теперь. — И, обратившись к
мадам Инс, он сказал, — Вы спасла наши жизни. Поэтому мы приехали
Дрянни. Медам не помогает нам, мы умираем.
— Это правда, — мягко сказала Шер, — Сейчас простите, мы несли
мадам беда.
Мадам Инс глубоко вздохнула и сказала:
— Мой муж потеряет шанс на повышение, а может, и должность. Он
возглавлял Первую комиссию, развивая национальную гордость. Враги
обвинят его в лицемерии.
— В лицемерии? — Переспросил Джонатан.
— Да. Первая комиссия не одобряет новых приезжих.
— Новых приезжих? — Повторил Джонатан. — А кто же старые приезжие?
— Старые приезжие? Да все остальные, то есть мы, — ответила мадам
Инс. — Это же остров. Годами наши предки приезжали сюда, убегая от
притеснений или в поисках лучшей жизни, и становились приезжими.
Но новые приезжие приехали недавно. Против них приняли закон
«Подними планку повыше».
188
Джонатан сглотнул. Он старался не думать о том, что случится, если
власти обнаружат, что он тоже новый приезжий. Стараясь не проявлять видимого интереса, он спросил:
— Отчего же они не желают новых приезжих?
Тут вмешалась рыбачка.
— Новых приезжих впускают, если они тратят здесь деньги или сразу
же уезжают. Туристов, бизнесменов. Но Совет правителей беспокоят
бедные новые приезжие, то есть о тех, кто хочет остаться. Многие из
них работают усерднее, дольше, дешевле, искусней, чем местные, и
больше рискуют. Они готовы делать работу, к которой сама мадам Инс
и не прикоснулась бы.
— Минутку, — вмешался Джек, — на новых приезжих много жалуются.
И жалуются совершенно резонно. Они не всегда знают язык, культуру,
традиции и обычаи нашего острова. Я восхищаюсь силой их духа: они
рисковали жизнями, чтобы попасть сюда. Но, чтобы всему научиться,
им понадобится время. Да и места здесь не так уж много. Теперь все
сложнее, чем тогда, когда наши предки бежали с далеких островов.
Джонатан подумал о просторах, которые он пересек, бродя по острову
Дрянни, о необитаемых лесах и степях. Большинство людей избегали
необжитых мест, предпочитая оживленное столпотворение города.
Мадам Инс спросила Джека:
— Мой муж приводил точно те же доводы против новых приезжих. Он
всегда говорил, что эти новички должны сперва выучить наш язык и
обычаи, и лишь потом им позволят остаться. У них также должны быть
деньги, технические знания и умения, способность обеспечить себя, а
еще они не должны занимать много места. Муж только что предложил
новый закон об идентификации и высылке новых приезжих, которые
не соответствуют требованиям, но наткнулся на небольшую проблему.
Под описание незаконных новых приезжих скорее подпадет большинство наших детей, а вовсе не одаренные люди, подобные Ийо и Шер.
189
Тут в дверь вошли двое в строгой форме. Оба вели на поводках злобных черных собак. Псы тяжело дышали. А из их пастей капала слюна.
Эти двое промаршировали прямо к трясшейся от страха мадам Инс.
Один из них приказал стражнику снять с нее цепь, и монотонным голосом зачитал документ.
— Дорогая мадам Инс, мы приносим… — Он остановился, показал
письмо напарнику, пошептался с ним и начал снова. — Дорогая мадам
Инс, мы приносим глубочайшие извинения за это несчастное недоразумение. Можете быть уверены, мадам Инс, что выше дело рассмотрено на самом высоком уровне».
Мадам Инс с явным облегчением последовала за сопровождающими по
длинному залу, даже не оглянувшись на Ийо и Шер. Остальные смотрели на это в глубоком молчании, нарушаемом лишь звоном цепей.
Когда мадам Инс скрылась из виду, стражники повернулись к Ийо и
Шер, сняли с них цепь и отделили их от группы и друг от друга. Грубо
подтолкнув их в противоположную сторону, стражники приговаривали: «Давайте-ка, вонючки, убирайтесь туда, откуда явились».
— Мы не злой! — Умоляла Шер. — Мы умрем!
— Не мое дело, — буркнул стражник.
Рыбачка выждала, пока они завернут за угол, и, когда зверь захлопнулась, выдохнула:
— Именно твое дело. Твое.
Джонатана пробрала дрожь, когда он задумался о судьбе, ожидавшей
эту пару, и, может, его самого. Он поднял глаза и спросил женщину:
— Так каждый из нас сидит на цепи, потому что ему нельзя работать?
Указав туда, где, обхватив голову руками, сидел еще один юноша,
женщина ответила:
190
— Посмотри: вон там исключение из правила. Власти заставляли его
записаться в солдаты. Он отказался, и его посадили на цепь, как и
нас.
Джонатан не смог рассмотреть лица юноши. Он не понимал, зачем городские старейшины требуют, чтобы молодежь воевала за них.
— Отчего его заставляли идти в солдаты?
— Говорят, что это единственный способ защитить наше общество, —
ответила рыбачка. Ее слова отдались в ушах Джонатана металлическим звоном цепей.
— От кого защитить?
Рыбачка пристально посмотрела на него.
— От тех, кто может заковать нас в цепи.
Вопросы
• Несет ли ответственность пограничная охрана за то, что случается с
беженцами, когда их высылают назад?
• В чем различие между приезжими и новыми приезжими? Объясните
это различие.
• Следует ли требовать от молодых людей службы в армии7
• Существуют ли другие образцы?
• Какие этические проблемы ставит эта глава?
Комментарий
Можно ли предположить, что все законное правильно? Но когда-то
было законным рабство. Законным был нацизм. Ну, хорошо: тогда
правильно все то, что одобрено большинством? Но суд Линча совершается с одобрения большинства членов толпы.
191
Р. У. Грант, «Невероятная хлебная машина»
Люди передвигаются. Всякий раз, как только они приедут в новое место. О них говорят как о «приезжих», до тех пор, пока они не станут
старожилами. Когда приезжают другие, они точно так же оказываются
«новыми» приезжими. Таков обычай, действующий во всем мире. В
самом деле: у всех нас есть предки, которые переехали из одного места в другое из-за грозившей им опасности, или чтобы воспользоваться
благоприятной возможностью.
Этот опыт общий для нас всех, и потому грустно и трагично, что сегодняшних переселенцев так ненавидят те, кто успел стать старожилом.
Проницательные люди сочувствуют вновь прибывшим и приветствуют
их. Те, кто их боится, избегают и оскорбляют этих людей.
Но далеко не все пришельцы являются нежелательными. Богатые туристы и бизнесмены встречают радушный прием, так как есть надежда, что до своего отъезда они потратят свои деньги. Могущественных
людей тоже ждет гостеприимство, даже при том, что они, возможно,
достигли своего положения жестокими и омерзительными средствами.
Новорожденных младенцев тоже приветствуют как граждан, и это притом, что они долгие годы будут зависеть от взрослых, и им потребуется усвоить навыки, язык и обычаи. От новорожденных не отказываются даже зная, что некоторые из них могут стать преступниками, или
однажды натворить бед, или «отобрать» рабочее место у другого гражданина. Нет: потенциальные проблемы считают, как правило. менее
существенными, чем потенциальные выгоды. Кроме того, новорожденные граждане «такие же, как мы».
Пришлых боятся из-за неуверенности. Боятся, что работодатели начнут предпочитать нанимать пришельцев. Боятся, что их дети предпочтут пришлых друзей, партнеров, помощников. Боятся перемен, которые могут принести с собой пришлые. Эти страхи заслуживают внима192
ния, но не столь значительны или не столь оправданы, как тот страх,
от которого убегают новоприбывшие.
Как правило, люди бегут от высокой степени тирании к более низкой
степени тирании. Те, кто бежит — самые храбрые, потому что они оставили все, что было им знакомо, чтобы уехать в места с незнакомым
языком и обычаями, и где люди потенциально враждебны.
Когда существовало рабство, то те, кто помогал рабам бежать, нарушали закон. Закон требовал возвращать рабов хозяину. Сегодня все
люди признают, что в девятнадцатом столетии возврат раба жестокому
хозяину был негуманным поступком. Сегодня в мире множество тиранических режимов. Но возвращать людей их хозяевам-властям попрежнему негуманно, не так ли?
Гуманный способ помочь людям из стран с репрессивным режимом состоит в том, чтобы приветствовать их в нашей стране и ограничить
въезд их правителей-тиранов.
Пояснения
Любите ближнего своего. — Иисус (а также другие религии)
Можно смеяться над чем угодно, но нет ничего смешного в том, если
человек, которого избивают дома, просит убежища у соседа, а его отсылают назад для еще большей кары.
Часть надписи на американской Статуе свободы, которую первой видят иммигранты, прибывающие в США, гласит:
«Оставьте, земли древние, хвалу веков себе!»
Взывает молча. «Дайте мне усталый ваш народ,
Всех жаждущих вздохнуть свободно, брошенных в нужде,
Из тесных берегов гонимых, бедных и сирот.
Так шлите их, бездомных и измотанных, ко мне,
193
Я поднимаю факел мой у золотых ворот!» 20
«Крохотная Швейцария приняла больше еврейских беженцев, чем
США приняли беженцев в целом», — сказал доктор Стивен П. Холбрук,
надписывая свою книгу «Цель — Швейцария: швейцарский вооруженный нейтралитет во Второй мировой войне».
Полное название иммиграционного департамента США — служба иммиграции и натурализации (Immigration and Naturalization Service, INS).
Дополнительно
Мэри Руарт, «Врачуя наш мир», глава 4 «Устранение малого бизнеса»:
«…лишь в Америке бедный иммигрант мог стать богатым, начав свое
дело. Сегодня наша агрессивность удерживает бедных от того, чтобы
следовать этому примеру».
В докладе «Открытая иммиграция: почему?», представленном на всемирной конференции Международного общества индивидуальных свобод (Мехико, 2002 год), Кен Скуллэнд утверждал: «противники иммиграции выражают опасения, что люди бросят все знакомое и родное,
рискнут на переезд и столкнутся с враждебностью новой культуры,
потому что они слишком ленивы, чтобы работать. Есть некоторые исключения из этого правила, но в основном люди едут за возможностями, а не за милостыней. Те, кто ленится работать, также поленится
оставить привычную среду, незнакомую и потенциально враждебную».
С сообщениями Кены Скуллэнда о миграции и иммиграции на всемирных конференциях Международного общества индивидуальных свобод
можно ознакомиться:
http://www.jonathangullible.com/Immigration
http://www.jonathangullible.com/Candlemakers
20
Перевод А.Г. Яцковского.
194
Глава 30. Приманка и обманка
Во Дворце правителей было столько комнат и залов, что он казался
настоящим лабиринтом. Бродя по его коридорам, Джонатан учуял чудесный запах: пахло кофе и свежевыпеченным хлебом. Он последовал
за запахом, и нос привел его в большой конференц-зал. В зале, сердито потрясая кулаками, спорили несколько стариков и старух. Некоторые тихо плакали. Другие поддерживали их под руку.
В центре зала стояла огромная корзина.
— Что случилось? — Спросил Джонатан. — Отчего вы расстроены?
Старики не обращали на него внимания, и продолжали рыдать и жаловаться. Но один внимательный старичок подошел к Джонатану и проворчал:
— Этот наглый правитель, он снова за свое! Он снова надул нас!
— Как? Что он сделал?
— Много лет назад, — сказал старик с сарказмом, — сиятельный правитель Понци рассказал нам о грандиозном плане защиты каждого от
голода на старости лет. Звучит хорошо, а?
Джонатан согласно кивнул.
— Ну вот и мы так подумали. Эх! — Гневно фыркнул старик. — Каждый, кроме Карло Понци и его Совета был обязан под страхом смерти
еженедельно класть в эту гигантскую правительственную корзину кусок хлеба. Они назвали ее Корзиной обеспеченного доверия. А те, кому исполнялось шестьдесят пять лет, могли брать хлеб из этой корзины.
— Все, кроме правителя Понци и Совета? — Повторил Джонатан.
195
— Ну да, с ними все было по-другому, — откликнулся старик. — Мы
должны были складывать собственный хлеб в отдельную корзину, которая предназначалась только для них. Теперь-то мне понятно, отчего
они сделали так.
— Должно быть, чудесно иметь кусок хлеба на старости лет, — предположил Джонатан.
— Вот-вот, мы тоже так думали. Замечательная же идея: у нас всегда
будет чем накормить стариков. Все могли рассчитывать на Корзину
обеспеченного доверия, и потому многие перестали откладывать хлеб
на будущее. И мы думали, что больше не нужно помогать семьям и соседям, потому что о нас позаботится Совет.
Его плечи опустились, словно под тяжестью прожитых лет. Затем старик поглядел на своего товарища, сидевшего на скамье неподалеку.
— Мой друг Алан однажды наблюдал, как люди складывали хлеб в эту
Корзину, а другие забирали его. Алан подсчитал, что Корзина обеспеченного доверия скоро опустеет. Он прежде, знаете ли, был бухгалтером. И Алан поднял тревогу. — Алан поднял глаза и быстро закивал. —
Мы тут же пошли к корзине и стали карабкаться на нее. Это было непросто, но мы вовсе не так слабы и слепы, как думают эти молодые
правители. Словом, мы заглянули в корзину и обнаружили, что она
почти пуста! Такая новость вызвала беспорядки. Мы заявили этому
Понци, что лучше бы ему что-нибудь предпринять прямо здесь и сейчас, и быстро, иначе он не получит на выборах наших голосов!
Джонатан присвистнул.
— Ну и струхнул же, наверно, этот Понци.
— Струхнул? Да он засуетился, как крыса: знает же, на что мы способны, если нас рассердить. Сначала он предложил выдавать старикам
больше хлеба прямо перед следующими выборами, а после выборов
забирать у молодых работников побольше хлеба. Но все сразу догадались, в чем тут дело, и пришли в ярость. Молодые рабочие сказали,
196
что хлеб им нужен прямо сейчас. А еще сказали, что в их собственных
кладовых хлеб лучше защищен от крыс, чем корзина Совета. Они не
доверяют правителям и не хотят отдавать им хлеб до самой старости.
— И что было дальше? — спросил Джонатан.
— Этот Понци всегда вывертывается. Он сказал, что все должны ждать
пять лет, то есть до семидесяти лет, и лишь тогда брать хлеб из корзины. Ну, те, кому скоро исполнялось шестьдесят пять, разозлились. И
тут Понци выдвинул новую блестящую идею.
— Как раз вовремя! — Воскликнул Джонатан.
— Вот именно, вовремя — ко дню выборов. Понци пообещал всем и
все! Он, мол, станет давать старикам больше, а у молодых брать
меньше. Великолепно! Пообещай больше за меньшее, и все будут счастливы! — Он замолчал и взглянул, понимает ли Джонатан, к чему все
это сказано. — А вся штука в том, что куски хлеба с каждым годом будут все меньше. Во как! Такие крохотные ломтики, что съешь хоть сто
штук, и все равно останешься голодным. Грязные мошенники! — Взорвался он. — Когда закончатся и эти кусочки, они, наверно, будут
кормить нас картинками с нарисованным хлебом!
Вопросы
• Для чего кладут в корзину хлеб?
• Отчего хлеба в корзину собирают мало?
• Какие решения предложены, чтобы восполнить недостаток хлеба?
• Какое решение было бы наилучшим?
• Как эти решения влияют на поведение человека? Приведите примеры.
• Какие этические проблемы затронуты в этой главе?
197
Комментарий
Государство — это огромное фиктивное юридическое лицо, используя
которое каждый стремится жить за счет другого.
Фредерик Бастиа
Нет ничего необычного в том, что некая группа людей добровольно
соглашается вкладывать в фонд будущих выгод. Общества взаимной
помощи, пенсионные ассоциации и инвестиционные фонды занимаются этим целыми столетиями. Суммарные выгоды порой распределяются
среди членов такого фонда не равномерно, а в соответствии с договором. Другие группы, — семьи, религиозные организации, братства, —
тоже договариваются об уплате различных сумм на образование, медицинскую помощь, лекарства. Такие группы часто принимают форму
благотворительной организации в пользу тех людей, которые в них не
состоят. Все это естественная часть общества.
Однако нравственно ли заставлять людей делать взносы в такие фонды? К сожалению, это стало нормой, так как множество стран приняло
системы сбережения на случай пенсии, безработицы и лечения, в которых тот, кто платит, не имеет ни выбора, ни возможности контроля.
Кто правомочен, а кто нет, решают политики. Именно политические
деятели перекачивают средства фондов в свои собственные проектылюбимчики, а для себя они зачастую устанавливают привилегированные схемы выплат.
Как правило, люди подчиняются таким неразумным схемам из-за давления правительства. Подобные схемы носят множество имен: «Национальная пенсионная система», «система социального страхования», «национальная система здравоохранения», «страхование по
безработице», «государственная система медицинской помощи». Иногда эти системы называют «схемами», и называют совершенно правильно: другое значение слова «схема» — злонамеренный сговор с
целью обчистить ближнего незаконным образом.
198
Все эти схемы — настоящая финансовая трагедия для общества, и они
отличаются разлагающим воздействием.
Простая логика говорит нам, что жизнь подобных схем не отличается
продолжительностью. Для них единственный способ выжить заключается в том, чтобы заставить людей вкладывать больше, и выплачивать
нуждающимся как можно меньше. Социальное вспомоществование —
вовсе не манна небесная: за него всегда кто-то должен заплатить.
Когда у производителей насильно забирают деньги и отдают тем, кто
ничего не производит, производство сокращается и сокращается благосостояние каждого. Если же деньги остаются у законных владельцев, то есть производителей и добытчиков, то их использование создаст еще большее процветание и больше рабочих мест.
Когда люди откладывают на свои будущие потребности, они становятся независимыми. Однако, если за них это делают правительства, люди начинают зависеть от правительств — и политические деятели
предпочитают именно эту ситуацию.
Люди, свободные выбирать, способны лучше позаботиться о себе и
других, чем те, кто не свободен.
Пояснения
Идея трастового (доверительного) фонда для сбора денег на старость
— намеренный обман, маскирующий истинный характер «социального
обеспечения». Это не имеет отношения к частной пенсии, ренте или
страховому плану.
Алан Беррис, «Букварь свободы»
☺ Нашим внукам придется туго, когда они будут платить за «золотые
деньки», которых у нас не было.
На американском сленге «хлеб» означает «деньги».
199
В этой главе рассказывается о приманках и обманках политических
деятелей. В Америке дети на Хэллоуин наряжаются в костюмыстрашилки и ходят от двери к двери, требуя угощения. Не получив
угощения, они грозятся сыграть страшную шуточку с домом, который
отверг их.
Некоторые схемы «социального страхования» можно сравнить со схемой-пирамидой Чарлза Понци. См. вебсайт Чарлза Понци http://www.
mark-knutson.com .
Бухгалтер — это глава Федерального резервного банка США Алан
Гринспан. Одно время он дружил с философом Айн Ранд, написавшей
«Потрясенный Атлас», но позднее отказался от принципов нормальных
денег, которые поддерживали они оба. Создав огромный объем новых
государственных денег, Гринспан стал творцом схлопнувшейся «экономики мыльного пузыря». Этот крах и инфляция обесценили деньги,
которые люди поместили в сбережения, что сопоставимо с «крохотными кусочками хлеба» в Большой Хлебной Корзине.
Ирландия с конца ХХ столетия расходует на социальные пособия
меньше, чем любая другая страна Европейского Союза. Потратить на
эти программы больше означало бы снизить примечательный экономический рост Ирландии. Этот рост приносит пользу всем ирландцам:
«прилив поднимает все лодки».
Дополнительно
Книга Айн Ранд «Капитализм: неведомый идеал», дополненная статьями Натаниеля Брандена, Алана Гринспана и Роберта Хессена (1966).
Исследование социального страхования, то есть обязательного государственного пенсионного страхования, можно найти на сайте Института Катона http://www.cato.org/research/#domestic_issues.
200
Глава 31. Чья идея?
— Ура! Ура!
Старики в изумлении уставились на человека, который неожиданно
ворвался в зал.
— Ура!
Вторгшийся был одетый по последней моде и великолепно ухоженный
джентльмен с пышными усами. Он вбежал, окруженный людьми в черных костюмах и с портфелями. Они вились вокруг пышноусого так,
словно от него зависели их жизнь или смерть. Тот нетерпеливо отмахнулся от них и направился к столу за чашкой кофе. Сопровождающие
сбились в углу, словно стадо баранов.
— Мои поздравления, — сказал Джонатан, — каков бы ни был повод.
— Рассматривая полоски франтовского костюма, он отчего-то почувствовал, что обязан налить кофе его хозяину. — Нельзя ли спросить,
чему вы так рады?
— Можно, — сказал тот гордо. — Спасибо за кофе. О! Горячий! Запиши-ка, Номер Два, — сказал он одному из тех, кто вошел вместе с ним.
Тот встрепенулся и достал из кармана блокнот.
Поставив кофе на стол, джентльмен протянул Джонатану руку со словами:
— Меня зовут Джордж Селден. А вас?
— Джонатан. Джонатан Гуллибл. Рад знакомству.
Рукопожатие Джорджа было крепким.
— Джонатан, сегодня я твердо уверился в том, что по-настоящему богат. Я только что получил решающий голос.
— Какой голос?
201
— Проголосовали три к двум, и Верховный суд утвердил мой патент на
заостренный-кусок-металла-на-палке.
— Что это за патент? — Осведомился Джонатан.
Гордо выпятив грудь, Джордж объявил:
— Всего-навсего самый дорогой кусочек бумаги на всем Дрянни. Совет
подписал документ, дающей мне исключительное право использования
революционной новой идеи рубки леса. Без моего разрешения никто
не сможет пользоваться заостренным-куском-металла-на-палке. Я буду невероятно богат!
— Когда вы изобрели это?
— О, идея была не моя. Чарли Гудъир, да покоится его душа в мире,
собрал все это в кучу и послал бумаги в Бюро управления идеями. Он
умер, прежде чем был получен ответ, и я кое-что заплатил вдове Чарли за права на его заявку. Все это скоро окупится! — Кивнув через
плечо на группку, сгрудившуюся в углу, Джордж добавил, — Чарли
никогда не смог бы нанять такую свору адвокатов.
— А кто же проиграл голосование? — Спросил Джонатан.
— Многие! — Джордж уставился в потолок и произвел мысленные подсчеты. — По меньшей мере, тридцать четыре, что ли, человека, заявивших, что они придумали эту штуку раньше, чем я, то есть Чарли.
Некоторые утверждали, что это было просто следующее открытие после камня-на-палке. Ха! А бабушка Чарли даже подала заявление, где
утверждалось, что именно благодаря ей это открытие стало возможным. А еще один, он пишет научную фантастику, пытался доказать,
что Чарли украл идею у него. — Джордж подул на кофе. — Он на последнем судебном заседании была настоящая драчка. Истица утверждала, что ее отец первым прикрепил к палке кусок металла. Не припомню ее имени.
Джонатан сглотнул, припомнив свою встречу с дровосеками и арестованной женщиной.
202
— Женщину звали Дробо?
— Да какая разница. У этой, как там ее, было двадцать фальшивых
свидетелей, утверждавших, что она придумала это двадцать лет назад.
Говорит, что ее отец был прирожденный умелец. Говорит, что они с
отцом просто пытались облегчить труд. А потом стала играть на симпатиях судей и говорила, что она бедный дровосек, и что у нее не было
денег, чтобы выправить патент и на адвокатов. Но я ее сбил — просто
указал на отметку о ее аресте. Ну и все, доверие к ней лопнуло. Не
повезло ей, а?
— Не повезло? — Повторил Джонатан.
— Подозреваю, ей просто хотелось получить местечко в книжках по
истории. Ну а теперь о ней никто и не услышит. — Поставив чашку на
стол, Джордж откинулся к стене и стал разглядывать свои наманикюренные пальцы, явно наслаждаясь своим триумфом. — Каждое из этих
дел имело свою изюминку. Некоторые мои противники заявляли, что я
не смогу использовать идею — будто бы это ограничивает свободу
других. Но суд сказал, что могу, потому что именно Чарли первым подал заявку, а другие, значит, опоздали. Я буду владеть этой идеей
семнадцать лет.
— Семнадцать лет? А почему именно семнадцать?
— А кто его знает? — Засмеялся Джордж. — Может, это волшебное
число?
— Но если право использования идеи принадлежит вам, то отчего оно
заканчивается через семнадцать лет? Вы и остальную свою собственность теряете спустя семнадцать лет?
— Хмм, — Джордж помолчал и отпил кофе. Затем он начал задумчиво
его размешивать. — Хороший вопрос. Обычно на владение собственностью не устанавливают временных ограничений, разве что Совет
правителей решит забрать ее для высших общественных целей. Мину-
203
точку, — он поднял руку и сидевший в углу Номер Два проворно ринулся к нему. Он подскочил к Джорджу, словно щенок.
— Чем могу служить, сэр?
— Номер Два, объясни-ка этому моему приятелю, отчего я могу владеть патентом только семнадцать лет.
— Да, сэр. Ну, дело тут вот в чем. В старину письменный патент просто
предоставлял от имени короля монополию друзьям монарха, — монотонно заговорил Номер Два. Сегодня, однако, функция патента состоит в том, чтобы стимулировать изобретателей, которые иначе не имели
бы причин придумывать полезные вещи или раскрывать свои секреты.
Сто лет назад один суеверный изобретатель убедил Совет правителей,
что два с половиной семилетних срока минус шесть месяцев монопольной привилегии достаточно, чтобы мотивировать изобретателей.
— Прошу вас, поправьте меня, если я ошибаюсь, — сказал Джонатан,
пытаясь разобраться. — Вы утверждаете, что единственный мотив
изобретателей состоит в том, чтобы разбогатеть, запрещая другим использовать их идеи?
Джордж и Номер Два невыразительно посмотрели друг на друга.
Джордж ответил:
— А какой мотив еще может быть?
Джонатан немного огорчился отсутствием у них воображения.
— Получается, что вам должен платить всякий, кто изготовляет острые-куски-металла-на-палке?
— Или пусть платят, или я сам стану производить их, — сказал
Джордж.
Номер Два нервно рассмеялся, и искоса посмотрел на Джорджа.
— Ну, с этим пока не все ясно, сэр. Мы еще исследуем этот вопрос.
Вы, разумеется. Понимаете, что в первую очередь нам придется иметь
дело с этим достойным сожаления Законом о лесорубах. Очередная
204
встреча с леди Твид запланирована на сегодняшний вечер. Если мы
преуспеем и проведем исключение из закона. то, возможно, дровосеки
предложат нам засекретить идею на семнадцать лет. — И, повернувшись к Джонатану, Номер Два пояснил, — у дровосеков мудрое, но
несколько архаичное представление о том, что старые методы следует
защищать от новых. Они полагают, что мы опоздали.
Джордж сидел в глубокой задумчивости. С отсутствующим видом он
произнес:
— Этот Закон о дровосеках противоречит прогрессу. Разве не так, Номер Два? Я знаю, что могу положиться на тебя. В этой игре ты всегда
на шаг впереди остальных.
— Но, сэр, — настаивал Джонатан, — что, если бы сегодня вы проиграли суд?
Широко раскинув руки, Джордж обхватил за плечи Джонатана и верного Номер Два и стал мягко подталкивать их к двери.
— Молодой человек! Не выиграй я патент, я бы не стал тут терять
время и развлекать вас. Я бы уже мчался на лучшую фабрику, чтобы
быстрее всех выпустить лучшие острые-куски-металла-на-палке. А
Номер Два уже искал бы другую работу. Верно, Номер Два? Может, не
право, а производство, сбыт или исследования? Каждый новый острый-кусок-металла-на-палке должен нести небольшое усовершенствование, просто чтобы быть на шаг впереди всех!
— Звучит устрашающе, — хихикнут Номер Два.
— Нет. Уж я бы нашел возможность в других областях закона — ведь
всегда можно договориться или, возможно, сжульничать.
Вопросы
Если я вижу дальше, то лишь оттого, что стою на плечах гигантов.
Исаак Ньютон
205
Собственность возникает из производства. Она не может возникнуть
из открытия.
Генри Джордж
• Можно ли владеть пользой от идеи?
• Гарантируют ли патенты, что изобретатель пожнет плоды изобретения?
• Какая награда мотивирует изобретателя?
• Могут ли патенты воспрепятствовать инновациям или свободе?
• Как бы изменилось наше поведение в отсутствие патентов? Приведите примеры из современности.
• Какие этические проблемы ставит эта глава?
Комментарий
В истории человеческих изобретений часто случалось так, что люди,
разделенные расстояниями и условиями, одновременно и абсолютно
независимо делали сходные открытия.
Людвиг фон Мизес
Когда человек изобретает полезное «устройство-1», которое люди захотят купить, это приносит изобретателю пользу. Кто-нибудь другой
непременно изготовит удешевленное или улучшенное «устройство-2»,
и все захотят купить версию «устройство-2», а тот, кто изобрел «устройство-1», потеряет часть ожидаемых прибылей, если только не изготовит более привлекательное устройство. Разумеется, ничто не остановит изобретателя «устройства-1» от внесения улучшений в «устройство-2» и продажи результата под названием «устройство-3». Этим
путем развивается мир, а жизнь всех нас становится лучше и легче. Но
сам прогресс зависит от того, что произойдет после изобретения «устройства-1».
206
Изобретатель «устройства-1» не обязан делиться своим изобретением,
чтобы «сделать мир лучше». Никто не сможет заставить его поделиться идеей. Он может законным образом оставить ее себе. Однако, если
он откроет свое знание миру, то и другие смогут действовать, вооружившись этим знанием.
Пожелают ли люди обмениваться знанием, если другие смогут извлечь
прибыль из их изобретения больше, чем они сами? Это зависит от побуждений изобретателя. Люди вводят новшества но различным причинам, и финансовый успех — лишь одна из этих причин. Для свободного человека хватит любой причины. Любопытство, увлечение, великодушие, стремление к известности, богатство, и так далее — мотивом
может служить любая из этих причин.
Должна ли награда принадлежать одному изобретателю, и только ему?
Если изобретатель «устройства-1» не может затормозить его дальнейшее развитие, но каждое последующее приращение новшества тут же
дойдет до потребителя. Это может стать намного большим толчком к
изобретательству, чем сегодняшняя патентная система, монополизирующая изобретение.
Изобретатель «устройства-1» может воззвать к правительству, чтобы
оно силой закона воспрепятствовало копированию либо улучшению
его изобретения. В этом случае он обладает патентом на «устройство1», и никто не сможет продавать или улучшать это устройство, не уплатив изобретателю.
Одна из проблем состоит в том, что невозможно изобрести что-либо
без использования чужих, более ранних идей. Любое изобретатель
основывается на идеях, которые появились из книги, из тронувших его
взгляда, идеи или изобретения. Если дело обстоит так, то как можно
позволить изобретателю «устройства-1» ограничить свободу других
людей в части использования его изобретения для дальнейших изобретений?
207
Что означают интеллектуальные права — право владения пользой от
идеи? Применимы ли правила для изобретения «устройства-1» к «песне-1», к «фильму-1» или к «компьютерной программе-1»? И разве они
не исходят из чужих идей и открытий в музыке, в музыкальных инструментах, в фотографии, в компьютерах и программах?
Разве без патентов не стало бы больше гармонии и меньше агрессии,
больше сотрудничества и меньше ссор?
Замечания
Говорит Кен Скуллэнд. — Это превосходный и благотворный спор. Я
открыт всем доводам, и мне не терпится найти решение проблемы для
свободного рынка.
Эта глава вошла в книгу в значительной степени для того, чтобы бросить вызов читателям относительно новых видов на будущее правительства, наделяющего монополиями, которые фактически могут быть
нарушениями личных свобод. В отсутствие обеспечения исполнения
авторских прав и патентов со стороны правительства достаточные гарантии этим правам и вознаграждениям могут дать законы, касающиеся договорного права и обмана.
Пояснения
Индивидуумы извлекают выгоду из чужих изобретений и открытий.
Внося в них улучшения, они поднимают жизненные стандарты для себя и для всех нас. Предотвратить все это означает замедлить число
решений, улучшающих жизнь.
Людвиг фон Мизес
Джордж Селден был адвокатом по патентному праву, купившим патент на коляску без лошади, то есть на автомобиль, и угрожавший судебным процессом всем, кто пытался производить автомобили, не по208
лучив у него лицензию. В конце концов, ему бросил вызов Генри
Форд. Он проиграл первый процесс, но в конечном счете победил Селдена в апелляционном суде.
Патенты вовсе на гарантируют изобретателю прибыли. Чарлз Гудъир
после множества экспериментов открыл выгоды вулканизированного
каучука. Однако его идеи были отклонены как идеи сумасшедшего, а
его самого упорно пытались уничтожить. Его патенты были скуплены
другими, а сам он умер в нищете.
Множество записей о своих изобретениях Леонардо да Винчи сделал
так, чтобы власти не смогли прочесть их.
Дополнительно
В одном из разделов «Букваря свободы» Алан Беррис предлагает защиту идей для свободного рынка.
Еще одна хорошая книга о патентах в коммуникациях называется
«Монополия». Ее написал Джозеф Гулден. В этой книге приведены
примеры того, как люди, наделенные властью, использовали юридическую систему для получения прибыли от патентов.
В статье Уэнди МакЭлрой «Свобода авторских прав», опубликованной
в 1995 году в осеннем выпуске The Agorist Quarterly, обсуждаются все
«за» и «против», высказанные за годы споров на эту тему.
Интеллектуальная собственность: http://www.iprnetwork.net.
Статья Кена Скуллэнда по этой теме «Открытый рынок идей — наилучший
механизм
достижения
истины:
упражняя
http://starbulletin.com/2002/11/03/business/bizcol.html.
209
разум»
Глава 32. Процесс
Увидев, что Джордж направляется к двери, остальные подхватили
портфели и двинулись на ним.
— Номер Два, — сказал Джордж, желая показать Джонатану, до чего
тонко работают его адвокаты, — объясни-ка мне еще разок эту проблему с ответственностью, ладно?
Люди с портфелями быстро пересекли зал, но Джордж по-прежнему
стоял, приобняв Джонатана и Номер Два.
— Видите ли, — начал Номер Два, — кусок-металла может слететь с
палки и поранить того, кто рядом. Поэтому мы должны защитить вас и
других инвесторов.
— Поранится кто-то другой, а защищать ты будешь меня? Ты о чем? —
Спросил Джордж, поощрив адвоката своим вопросом.
– Пострадавшее лицо может предъявить вам иск по покрытию нанесенного ущерба — потеря дохода, травма, судебные расходы, и так
далее, и тому подобное.
Остальные уже наступали на пятки Джонатану, стараясь оказаться
ближе к Джорджу. Тем, кто полз на коленях, было особенно трудно, но
они подавляли стоны и утешались мыслями о возврате налогов в конце года.
— Такой иск может разорить меня! — Воскликнул Джордж, изображая
тревогу и краем глаза поглядывая на Джонатана.
Номер Два продолжал, не подозревая, что его объяснения предназначены Джонатану.
— Поэтому Совет правителей предложил остроумный ход, который оградит вас от личной ответственности за ущерб, понесенный другими
лицами.
210
— Еще одна идея? А кому принадлежит патент на нее? — Невинно осведомился Джонатан.
Номер Два приподнял бровь и продолжил, не придавая значения вопросу.
— Заполняя документы, после названия компании мы ставим буквы
ОЛО, — тут Номер Два с трудом расстегнул портфель и добыл оттуда
пачку бумаг, — кстати, мистер Селден, распишитесь вот здесь, внизу.
Джонатана это словечко привело в такой восторг, что он споткнулся и
чуть не потерял равновесие..
— Что такое ОЛО?
— ОЛО значит «ограниченная личная ответственность», — отвечал
Номер Два. — Если мистер Селден зарегистрировал свою компанию
как ОЛО, то в результате иска он потеряет вложенные в компанию
деньги, и ни гроша более. Его остальное состояние защищено от исков. Это нечто вроде страховки, которую Совет правителей продает в
обмен на дополнительный налог. Ну а раз Совет правителей ограничивает риск финансовых потерь, в нашу компанию люди вложат больше
денег и не станут особенно интересоваться, чем мы занимаемся.
— В крайнем случае мы можем закрыть компанию и свалить, а потом
открыть новую под другим именем. Здорово придумано, а? — добавил
Джордж.
В этот миг взгляд Джорджа остановился на шедшей по коридору привлекательной молодой женщине. Округлостей у нее было куда больше, чем следовало бы дозволить для появления в общественных местах. Обернувшись на нее, Джордж споткнулся, потерял равновесие и
попытался вцепиться с стену наманикюренными ногтями.
— Ай! — закричал он от боли и рухнул. Попытавшись подняться с пола, он пожаловался на острую боль в руке и в копчике. Адвокаты
столпились над ним, оживленно переговариваясь. Некоторые начали
211
собирать веди, выпавшие из карманов Джорджа, а остальные торопливо делали заметки и рисунки с описанием несчастного случая.
— Я в суд подам! — заревел Джордж, оборачивая разбитые пальцы
носовым платком. — Раздавлю гада, который отвечает за состояние
пола! А с вами, юная леди, мы встретимся в суде, потому что я поранился из-за вас!
Быстрее молнии адвокаты кинулись к женщине, спрашивая ее имя и
адрес. Пораженная дама чуть подалась назад.
— В суде? Предъявить иск — мне? Да вы знаете, кто я такая?
— Да плевать мне, кто вы такая, — свирепо заявил Джордж, — чем
богаче, тем лучше. Я подаю в суд!
Вздрогнув и постаравшись обуздать гнев, она выпалила:
— Этого вы не сделаете! Мой приятель Карло, сам Карло Понци, — повторила она многозначительно, — говорит, что моя красота на пользу
всем, и что это достояние общества. Он заявил, то есть сказал это
вчера ночью!
Она инстинктивно потянулась к сумочке и поискала зеркало. То, что
она увидела в зеркале, разгневало ее еще больше: с ресниц потекла
тушь.
— Вы только поглядите, что вы натворили с общественным достоянием! Карло говорит, что за общественное достояние должен платить
каждый. Он всегда списывает мою косметику в свои расходы. Вы еще
пожалеете! И все ваши налоги из-за этого вырастут!
Она сунула зеркальце в сумку и помчалась искать дамскую комнату.
Джонатан посочувствовал женщине и спросил:
— Вы правда собираетесь подать иск против нее? В чем она виновна?
212
Пропустив вопрос мимо ушей, Джордж ползал по полу в поисках ступеньки, свидетельства чьей-то халатности или чего-нибудь еще. Наткнувшись на выбоину, он закричал:
— Вот оно, Номер Два! Выясни, кто за это отвечает. Я лишу его работы
и всех до копейки денег. А как зовут девчонку?
— Успокойтесь, Джордж, — Сказал Номер Два. — Это девушка Понци.
Забудь о ней, если хочешь протащить Закон о дровосеках. К тому же
этим зданием владеет Дворец правителей. Если правители позволят,
можно будет обвинить налогоплательщиков.
Джордж широко улыбнулся и воскликнул:
— Номер Два, ты гений! Поставь это в повестку дня встречи с Твид! Ну
конечно, правители не станут возражать, если мы подадим иск против
Дворца. Ведь деньги на процесс пойдут не из их собственных карманов. Вообще-то они тоже могут что-нибудь получить. — Он прикинул,
сколько выжмет за это из него леди Твид. Тем временем боль бесследно прошла. — Вот случай подобраться к самому глубокому из всех
карманов!
— Вы попросите леди Твид заплатить за увечье? — Спросил Джонатан.
— Ну ты и дурак, — резанул Джордж. —Ведь у правителей собственное ОЛО. Нет, конечно. Они подадут мне невинных налогоплательщиков на серебряной тарелочке. Вот это приз!
Вопросы
• Что такое ответственность?
• Этично ли ограничивать ответственность?
• Как изменяется поведение с ограничением ответственности?
• Что такое общественное достояние, и кто определяет принадлежность к общественному достоянию?
213
• Всегда ли общественное достояние хорошо для общества?
• Субсидирует ли правительство бесплатный проезд?
• Какие этические вопросы ставит эти глава?
Комментарий
Закон и сила, которые удерживают человека в границах справедливости, не налагают никаких ограничений. Они обязывают человека воздерживаться от нанесения вреда другим, и не покушаются ни на его
свободу, ни на индивидуальность, ни на собственность. Они охраняют
всех. Они просто защита; они равным образом защищают права всех.
Фредерик Бастиа
☺ Девяносто девять процентов адвокатов создают остальным дурную
репутацию.
Правосудие предполагает, что за свои поступки люди несут личную
ответственность. У сожалению, это не исключает других путей действия закона.
Политические связи оказывают влияние на систему правосудия, и это
очевидно. Нужно обладать отчаянной смелостью, чтобы предпринять
судебное преследование политического деятеля или его подружки.
Или представьте дорожного полицейского, останавливающего политика и его эскорт, чтобы вручить квитанцию о штрафе за превышение
скорости! Если политическому деятелю и вручат такую квитанцию, у
него достаточно связей, чтобы этот случай нигде не упоминался.
Закон все большей и большей степени игнорирует личную ответственность и ис сочувствия или из-за предубежденного отношения к богатству позволяет, чтобы людям компенсировали ущерб.
Женщина заказала в МакДоналдсе горячий кофе. Получив кофе, они
пролила его себе на колени. Суд присудил ей компенсацию в два миллиона долларов, которую должна была выплатить компания МакДо214
налдс оттого, что кофе был слишком горячим. Подобные случаи не поощряют людей к ответственности за свои поступки. Напротив: такое
решение воспринимается как сигнал «эксплуатируй богатых».
Те, кто желает получить побольше денег, рассматривают подачу иска
против того, кто, по их мнению, заплатит без проблем, как деловую
возможность. Их жертвами чаще всего становятся большие компании
или государство. Предъявляя компаниям бездумные обвинения, такие
люди не думают в вреде, который они наносят работникам, потребителям или акционерам компании. Точно так же компенсация по иску,
предъявленному государству, выплачивается вовсе не из карманов
должностных лиц. Государство выплачивает ее за счет карманов невинных налогоплательщиков. Те, кто выдвигает бредовые обвинения,
просто крадут у своих товарищей-налогоплательщиков, а политических деятелей это ничуть не затрагивает.
На каждом из нас лежит личная ответственность за последствия своих
поступков.
Дополнительно
Разбор исков и ответственности можно найти в книгах Мюррея Ротбарда «Этика свободы» и Алана Берриса «Букварь свободы».
Поразительные примеры бредовых судебных дел, и в том числе «дела
о чашке кофе», можно найти на сайте Stella Awards по адресу
http://www.stellawards.com.
Видеозаписи «Игра в обвинение» и «Жадность» вы найдете на сайте
Джона Стоссела http://www.intheclassroom.org.
Материалы
по
теме
вы
также
найдете
http://www.prcfund.org.
215
в
«классной
комнате»
Глава 33. Доктор-доктринер
Джонатан последовал за окруженным людьми с портфелями Джорджем
на поиски медицинской помощи. Напротив Дворца стояло длинное белое здание, занимавшее чуть ли не целый квартал. Все было стали
заходить в ближайшую дверь, как вдруг из открытого окна раздался
крик мучительной боли. Ринувшись к окну, Джонатан увидел, как закрываются его створки. Он схватился за оконную створку и удержал
ее.
— Убирайтесь, — закричала из окна толстая матрона. Ее сердитое
красное лицо резко выделялось на фоне белой формы, в которую она
была одета с головы до пят.
— Что случилось? — Уперся Джонатан. — Что это был за крик?
— Не ваше дело. Отпустите створку!
В отчаянии Джонатан только крепче ухватился за створку.
— Не отпущу, пока вы не скажете мне, чем вы тут занимаетесь! Вы
кому-то сделали больно!
— Конечно, мы тут делаем больно, — заявила женщина. — А как еще
их можно вылечить? Уж поверьте мне, врачу. — Тут Джонатан разглядел вышитое на форменной одежде имя женщины: д-р Эбигейл Флекснер.
— Вы причиняете людям боль, чтобы вылечить их? — Задохнулся
Джонатан. — Отчего бы не оставить из в покое?
— Мы избавляем от демонов. Иногда это не получается, если пациент
уже ранен, — легко заявила доктор. Разозленная упорством Джонатана, она огляделась по сторонам в поисках спасения от дерзкого мальчишки. — Ну хорошо, — сказала она уступчиво, — обойдите вокруг и
216
войдите вон в ту дверь, и я устрою вам небольшой познавательный
тур.
Поколебавшись, Джонатан отпустил оконную створку и направился
туда, куда указывала женщина. Джордж и его окружение еще раньше
прошли в ту же самую дверь, но и следа их не было видно. Джонатан
вошел в помещение, которое было битком набито людьми все возрастов, сидевшими и стоявшими вдоль стен плечо к плечу. Некоторые,
чьи руки и ноги были в обмотанных бинтами лубках, громко стонали.
Другие бормотали, расхаживая, или успокаивали близких. У многих
были с собой постельные и кухонные принадлежности, и, значит, в
этой комнате они были давно. Джонатан удивился: сколько же все они
ждали?
Доктор Флекснер открыла внутреннюю дверь и подозвала Джонатана.
Люди замерли и затихли. Все уставились на Джонатана, завидуя тому,
кому удалось миновать очередь. Доктор пропустила его в комнату без
окон, заполненная столами с доходившими до потолка грудами бумаг,
за которыми сидели служащие, а повела его к другой двери, выходившей в небольшой амфитеатр, окруженный балконом м сиденьями.
Джонатан утонул в тяжелом запахе химикатов.
С балкона вниз склонялись зрители. Внизу несколько мужчин и женщин, одетых в белое, — доктора и медсестры, — сосредоточенно занимались пациентом, привязанным к низкому столу.
— Для излечения таких пациентов, — мрачно прошептала доктор, —
практические врачи, придерживающиеся традиций, перерезают вены,
чтобы выпустить демонов вместе с кровью. В нашем случае мы применили пиявки. — И она указала на другой стол, заваленный грудами
ножей, пил, свечей и бутылок всех размеров и форм. В большом металлическом сосуде корчились склизкие пиявки размером с большой
палец. Джонатан почувствовал, как сжался его желудок.
— Плохо, что ученые отравляют демонов химикатами. Мы предпочитаем использовать мышьяк, сурьму и ртутные соединения. Мы столько
217
сделали для прогресса медицины! Попомните мое слово: даже через
сто лет врачи будут поражаться нашим достижениям.
— Но ведь эти яды смертельны? — Спросил Джонатан. Он вспомнил
своего дядю, который продавал подобные составы, чтобы травить ими
крыс. Он припомнил и разговоры о том, какие опасные средства использовала медицина в старину. Но ведь с этими обычаями давно покончено!
— Зато помогают, — сказала она уверенно. — Режь, вырывай, отравляй — это единственные безопасные и эффективные средства.
— И часто это помогает?
— Лечение успешно губит сто процентов демонов за один прием! —
засияла доктор Флекснер. — А наши пациенты показывают чудеса: из
них выживает целых двадцать семь процентов.
Джонатан смотрел и смотрел. Один из врачей взрезал живот пациента,
откуда забили струйки крови.
— Чем он болен?
— Опсониновое загнивание нуциформного мешочка, — ответила она.
— Мы совершенно в этом уверены.
— А нет ли другого способа вылечить его?
— Ха! — Фыркнула она. — Другие станут жаловаться. Слава богу, что
у этих шарлатанов нет лицензий, позволяющих назначать лечение. Но
недостаточно всего лишь сертифицировать квалификацию наших собственных врачей, которых могут выбирать люди. Мы должны поставить вне закона шарлатанов, которые пытаются лечить недозволенными лекарствами, глупыми диетами, почвой, растениями, иглоукалыванием, наложением рук, молитвами, свежим воздухом, упражнениями и
даже, вы не поверите, — нахмурилась она, — смехом! Когда мы ловим
их, то запираем в зоопарке и выбрасываем ключ!
— А их лечение помогает? — Мягко спросил Джонатан.
218
— Пфф! Если и да, то это просто совпадение, — ответила доктор
Флекснер.
Джонатан заметил, что ее лицо опухло и вздулось. На серой коже цвета пасмурного неба выделялся лишь покрытый красными пятнами нос.
А ее дыхание просто убивало.
— Но что, если пациент выбирает именно эти средства? — Напирал
Джонатан. — Чья это жизнь, в конце концов?
— Вот именно! — Воскликнула она: ведь Джонатан коснулся ее излюбленной темы. Тут доктор Флекснер заставила Джонатана отвернуться от зала с пациентом, и, скрестив руки на груди, пылко заявила,
— Чья это жизнь? Некоторые, особо эгоистичные пациенты полагают,
что их жизнь принадлежит им самим! Они забывают, что любая жизнь
принадлежит всем вместе. Все мы представляем собой прямую, неразрывную линию от предков к потомкам, и все связаны с великим целым. Обученные, квалифицированные профессионалы для блага общества обязаны защищать пациентов от их же собственных недальновидных суждений. Вы только представьте — некоторые пациенты фактически хотят убить себя! Мы гораздо лучше подготовлены для того,
чтобы решать, кого и как лечить. — Она остановилась, поразмыслила
и продолжила, — Кроме того. Совет правителей великодушно оплачивает все медицинские счета, выписываемые на острове. Здоровые работники исполняют обязанности по части уплаты налогов, размер которых определен Советом в соответствии с их способностью платить.
Пациенты выполняют свои обязанности в части ожидания в очереди,
место в которой определяется нами в соответствии с потребностью пациента. Две линии этих обязанностей должны соответствовать одна
другой, и поэтому мы не можем позволить пациентам делать дорогостоящие ошибки, за которые заплатят другие.
Комнату рассек крик боли. В чаше в полу скапливалось все больше
крови. Сменились дежурящие вахты. Дежурный хирург получал все
219
больше инструментов и губок. Лицо доктора Флекснер омрачилось
беспокойством.
— Я прямо чувствую его боль, — пробормотала она.
— Как вам удалось получить лицензию, позволяющую принимать решения о человеческой жизни и смерти? — Спросил Джонатан.
— Подготовка заняла много-много лет. Для этого следует получить
традиционное медицинское образование, пройти множество испытаний. Наши друзья в совете правителей уполномочили нас закрыть две
медицинских школы на Дрянни, чтобы поддержать высокие медицинские стандарты. Эти стандарты обеспечены годами академических исследований и освящены традициями. Благотворительная гильдия защиты традиционной медицины вознаграждает лицензиями и обеспечивает практикующим врачам надлежащее общественное положение.
— А платят много?
— На сегодня хватит, молодой человек. — Доктор нетерпеливо посмотрела на Джонатана и хотела выпроводить его, но тот продолжал
задавать вопросы.
— Как вы понимаете, хорош или плох тот или иной врач?
— Плохих врачей не существует, — заявила она. — Лицензированные
врачи обладают равной квалификацией. Разумеется, ходят разные
слухи, но ведь сплетничать не запретишь. Но наша проверка отчетов
дает все основания утверждать, что подобные сплетни ни на чем не
основаны.
И она быстро вытолкнула его из задней двери и щелкнула задвижкой.
220
Вопросы
Свободен ли я купить нужное мне лекарство, даже если его не одобрило правительство?
Алан Беррис
• Кому принадлежит ваша жизнь?
• Имеет ли значение, кто выбирает врача, и кто платит ему?
• Существует ли различие между лицензированием и сертификацией?
• Кто должен решать, опасен ли используемый вами метод лечения?
• Полезны ли для хорошей медицины конкуренция и информация?
Приведите примеры.
• Какие этические проблемы ставит эта глава?
Комментарий
Возможно, что куда больше людей умирает оттого, что инспекции
слишком долго отказывают им в лекарствах, чем от преждевременного
применения препаратов, не получивших одобрения.
The Economist, 8 января 1983
В двадцать первом столетии медицинское сообщество постепенно удаляется от узкого цехового взгляда и исследует целительное воздействие новых и древних областей медицины. К сожалению, национальные
и международные власти все еще увлечены идеей, что людские жизни
принадлежат им, и что поэтому они решения должны принимать именно они.
Если жизнь людей принадлежит им, они должны быть свободны выбирать советников по вопросам здоровья.
Но разве сегодня дело обстоит так? Нет. Правительственные чиновники поставили вне закона множество целителей, которых не одобряют
221
ортодоксальные медицинские круги. Обладающие политическим влиянием члены этих кругов надеются ограничить выбор и таким образом
направить людей к своим товарищам, использующим традиционные
практики. Таким образом они добились законодательного запрета философий медицинского образования и практик, которые не одобрили
они сами.
Но разве люди не должны быть защищены от шарлатанов? Да, должны. Но лучший способ защиты от шарлатанства лежит на пути конкуренции выбора, а не через монополизм и усилия политических шарлатанов. В конце концов, и в традиционной, и в нетрадиционной медицине есть честные и бесчестные целители.
Когда одна разновидность медицины получает монополию над всеми
видами медицинской практики, то может получиться так, что у традиционно практикующих врачей будет меньше стимулов к новшествам, и
больше способностей к сокрытию своих ошибок. Соревнование побуждает к введению новшеств, к испытанию успешных методов лечения и
к раскрытию ошибок конкурентов.
Средний пациент ничего не знает о сложных и технических профессиях, и потому он может искать совета у официальных деятелей, которые сделают для них необходимые исследования. Но окончательное
решение все же в руках самого пациента, а не политиков.
Но что, если пациент примет неверное решение? Это вполне вероятно.
Однако неверные решения принимают и политические деятели, особенно если они не имеют такой же заинтересованности в жизни пациента, как в своей собственной. Даже если пациент, или тот, кто дает
ему советы, принимают неблагоразумное решение, право решения
принадлежит только ему, потому что это его жизнь.
Но разве человек, принявший неверное решение, не становится бременем для общества? Такое бремя возникает только там, где правительство принуждает людей оплачивать чужие расходы по здравоохранению. Если не принуждать к оплате насильно, то индивиды будут
222
обязаны: 1) оплачивать свои собственные расходы; 2) убеждать других платить добровольно через общества взаимной помощи, благотворительность или страхование. В том и в другом случае волюнтаризм
гораздо лучше стимулирует личную ответственность за заботу о собственном здоровье.
Но разве стоимость здравоохранения не слишком высока, чтобы индивид мог оплатить ее самостоятельно? Стоимость здравоохранения высока из-за монопольных привилегий, которые политики вручили мощному медицинскому лобби за более чем сто лет. Самый надежный путь
к значительному сокращению стоимости — конкуренция и свободный
рынок. Как обычно, конкуренция понижает цены, улучшая качество
услуг и способствуя инновациям.
Пояснения
☺ Разве вас не заставляет нервничать то, что свое занятие врачи называют «практикой»?
Гиппократ известен как «отец медицины». Он страстно желал делиться
и обмениваться знаниями с каждым, кто интересовался медициной. Его
знаменитая медицинская школа привлекла множество врачей и студентов, оплачивающих свое обучение. Этот обмен знаниями вылился в
распространение новых взглядов и наблюдений.
Обычно полагают, что «клятву Гиппократа» сочинил сам Гиппократ.
Но она была написана спустя двенадцать лет после его смерти. Именно после его смерти некоторые врачи почувствовали, что им угрожает
конкуренция за пациентов. Они решили отнять у пациентов выбор и
придумали кодекс профессионального поведения, в котором объявлялось, что он принят в защиту пациентов.
В клятве Гиппократа есть благородные чувства, но она также призывает не связываться с врачами вне пределов официально одобренного
круга. Эта клятва содержит лукавую фразу «…и это искусство, если
223
захотят его изучить, преподавать им безвозмездно и без всякого договора; наставления, устные уроки и все остальное в учении сообщать
своим сыновьям, сыновьям своего учителя и ученикам, связанным
обязательством и клятвой по закону медицинскому, но никому другому». Вряд ли Гиппократ согласился бы с ограничением обмена знаниями.
Это было началом проходящих сквозь всю историю усилий ограничить
изучение и практику медицины, и именно так поступали гильдии в
странах Европы. Когда Америка достигла независимости от Европы, с
системой гильдий было покончено, и рынок произвел почти вдвое
больше врачей на душу населения, чем в любой из европейских стран.
К вящей выгоде потребителей, все это сопровождалось бóльшим разнообразием, инновациями и низкими ценами.
К началу ХХ столетия Американская медицинская ассоциация приобрела политическую силу и снова начала подражать медицинским гильдиям Европы. Она могла объявить вне закона конкурентоспособные
медицинские практики, закрывать медицинские школы и в огромной
степени ограничить число врачей при помощи ограничительного лицензирования. Цены на медицинские услуги начали расти, а доступный для пациентов выбор был строго ограничен. Те пациенты, которые не могли позволить себе платить высокую цену, занялись самолечением.
Теперешние канадские политические деятели так боятся собственной
национальной системы здравоохранения, что основали для себя особую клинику. В 1743 году доктор Роберт Джеймс издал книгу, где рекомендовал кровопускание с помощью пиявок (что изображено в романе Джейн Остин «Гордость и предубеждение»). Франсуа Кенэ (1696
— 1774) рекомендовал как предпочтительный способ лечения пациентов позволить болезни идти своим чередом, покой и одиночество, и
снискал большой успех. Ту же самую идею (laissez faire) он прилагал и
к экономическому здоровью.
224
Дополнительно
Рекомендуются книги Джона Гудмана «Власть пациента» и Милтона
Фридмана «Свобода выбора». Доктор Мэри Руарт — старший научный
сотрудник в одной из главных фармацевтических фирм и бывший ассистент профессора хирургии медицинской школы университета СентЛуиса. В ее книге «Врачуя наш мир в эпоху агрессии» раскрывается
тема разработки медицинских препаратов. Ее можно прочесть по адресу http://www.ruwart.com/Pages/Home.
225
Глава 34. Наоборот
Выйдя из больницы, Джонатан чуть было не споткнулся о Мистера,
разлегшегося в ожидании с дохлой крысой в лапах. Глазея на это зрелище, Джонатан размышлял: «Представляю, где ты ее добыл. Спасибо, Мистер, но я, пожалуй, откажусь». Рыжий кот почесал свое порванное ухо, ничуть не обеспокоенный тем, что Джонатан отказался от
сочного кусочка.
На другой стороне улицы Джонатан заметил сильно накрашенную
женщину в очень узком ярко-красном платье. Она подходила к каждому прохожему, улыбалась ему и пыталась вступить с ним в разговор.
Было непохоже, чтобы она просила милостыню. Нет, подумал Джонатан, наверно, она пытается что-то продать. После каждой неудачной
попытки она резко разворачивалась в поисках другого покупателя.
Джонатану стало интересно, объявит ли лорд Понци общественным
достоянием и эту женщину, не отличающуюся хорошим вкусом.
Затем он увидел, что к нему подходит другая кричаще одетая женщина. Она тоже была намазана яркой губной помадой, а блузка с низким
вырезом открывала ее изобильные груди. Короткая юбка обнажала
стройные ноги, на которых не было и следа ползания на коленях. Она
остановилась и дерзко поглядела на Джонатана. Он затаил дыхание.
Она уже хотела заговорить с ним, как из-за угла вынырнул полицейский фургон и остановился перед этими женщинами.
Несколько полицейских в черных униформах выпрыгнули из машины,
схватили отчаянно вопящих дам и запихнули их в фургон. Полицейский захлопнул двери, кучер щелкнул хлыстом и фургон скрылся.
Один из полицейских остался на улице и теперь что-то писал в черную
книжечку.
226
— Простите, сэр, — сказал Джонатан, — я бы хотел сообщить об ограблении.
— Это не мой отдел, — ответил полицейский, не отрывая взгляда от
черной книжечки.
Джонатан не знал, что делать. Он взглянул на табличку с именем полицейского и осведомился:
— А в каком вы отделе, мистер Стюарт?
— Аморалка, — буркнул тот.
— Прошу прощения?
— Подразделение по борьбе с безнравственностью. Мы занимаемся
аморальным поведением.
— Уверен, что ограбление аморально. — Не получив ответа, Джонатан
спросил, — А за что арестовали этих женщин?
Полицейский Стюарт закончил запись и, подняв глаза, столкнулся с
озадаченным взглядом Джонатана.
— А что, разве по их одежде не видно? Эти женщины виновны в том,
что предлагали мужчинам сексуальные услуги за деньги. Было бы
лучше, если бы они обменивали свои услуги на что-нибудь другое.
Обмен? Что вы подразумеваете под обменом? — Спросил Джонатан,
которого в этот миг собственные проблемы волновали куда меньше,
чем интерес к этим женщинам.
— Я имею в виду, — сказал полицейский, выделяя каждое слово, —
что лучше бы эти дамы развлекали своих партнеров после того, как
получат ужин, выпивку, танцы и билет в театр, а не деньги. Это полезнее обществу и совершенно законно.
— Так за сексуальные услуги платить нельзя? — Спросил озадаченный
Джонатан.
227
— Всегда есть исключения, конечно. Скажем, деньгами можно платить,
если действие было заснято на пленку и показано публично. Это событие публичное, а не частное, и оно дозволено. Участники шоу могут
стать знаменитыми и недурно заработать с продажи билетов, и арест
им не грозит.
— Получается, что аморальной считается только частная сексуальная
деятельность? — Спросил Джонатан.
— Бывают исключения и при частных денежных сделках, особенно,
если женщина одета куда лучше, чем эти проститутки, — презрительно
сказал полицейский Стюарт. — Незаконны краткосрочные сделки, на
час или на ночь. Но при постоянном, пожизненном контракте платить
деньгами можно. Фактически родители порой поощряют своих детей
заключать такие сделки. Представителей аристократии за такое поведение очень даже уважают. Такие контракты, заключенные надлежащим образом, обеспечивают законные средства повышения социального статуса и защищенности.
Закончив писать, полицейский полез в сумку и достал камень-напалке и несколько гвоздей.
— Не пособишь ли мне чуток?
— Конечно, — ответил Джонатан с усилием. Он пытался согласовать
это странные нравы.
Полицейский Стюарт повернулся и подошел к расположенной неподалеку лавочке. По дороге он поднял несколько старых досок, сложенных на обочине, и позвал Джонатана.
— Вот, придерживай этот конец. Я заколочу досками двери этой лавки.
— Зачем ее заколачивать?
— Эта лавка закрыта, — ответил полицейский глухим голосом, потому
что гвозди он держал во рту. — Владельца признали виновным в продаже неприличных картинок и засадили в зоопарк.
228
— А что это за картинки? — Наивно спросил Джонатан.
— Ну, это такие неприличные фотографии развратных и грязных дел.
— Владелец лавки занимался развратными и грязными делами?
— Нет, он просто продавал картинки.
Джонатан напряженно размышлял, а полицейский тем временем заколотил лавку досками крест-накрест.
— Так продажа картинок с неприличными действиями означает виновность в совершении этого самого действия?
Теперь пришел черед задуматься полицейскому.
— Ну, в каком-то смысле, да. Те, кто продает эти картинки, виновны в
пропаганде этих действий. На потребителей легко повлиять, видишь ли.
Джонатан потер лоб.
— Понял! Тут, наверно, расположилась какая-то газета, а вы арестовали фотографов, которые снимали для новостей военные действия
или убийства! Но разве газеты можно винить в пропаганде войн и
убийств только оттого, что они печатают и продают такие картинки?
— Да нет же, нет. Черт! — Вскрикнул полицейский Стюарт, тряся от
боли пальцем и изрыгая проклятия. Забивая гвоздь, он угодил себе по
пальцу. Тут полицейский боязливо оглянулся, чтобы посмотреть, не
слышал ли кто-нибудь его ругани.
Подобрав инструменты, он начал снова.
— Непристойность — это сексуальные действия, которые совершают
извращенцы. Приличные люди все это осуждают. С другой стороны, —
сказал он, — война и убийства, это, в общем, такие дела, о которых и
приличные люди, и извращенцы могут читать, и которыми они могут
заниматься. Вообще-то картинки со всеми этими убийствами могут заслужить журналистскую премию.
— А люди осуждают сексуальные действия? — Спросил Джонатан.
229
Полицейский Стюарт хрюкнул.
— Конечно! Если такие действия и совершаются. То строго частным
образом. Никакого публичного показа. Запрещены все «голые» картинки!
— Все картинки с голыми запрещены? — переспросил Джонатан.
— Да, — сказал полицейский Стюарт, заколачивая последний гвоздь,
— хотя очень старые картины и скульптуры — это исключение. В этом
случае мы заставляем налогоплательщиков платить за публичный показ голых.
Как только последняя доска была надежно прибита на место, полицейский Стюарт собрал инструменты и ушел. Джонатан посмотрел на кота
Мистера.
— Он, наверно, слишком занят аморалкой, чтобы помочь мне с обычным грабежом.
Вопросы
Государство да не примет закон, урезающий право любого гражданина
заниматься любым занятием или профессией по собственному выбору.
Предложено Розой и Милтоном Фридманами
• Нанесен ли в этом эпизоде ущерб людям?
• Кому и отчего?
• Нет ли внутренних противоречий в законе касательно видов занятий? Если есть, то что это за противоречия?
• Каково различие между неодобрением поведения и его запретом?
• Должно ли государство контролировать радио, телевидение или
прессу?
• Какие этические проблемы затрагивает применение силы?
230
Комментарий
☺ Сторонник Реформации — это тот, кто утверждает, что вы должны
руководствоваться его совестью.
☺ Пуританство — навязчивый страх того, что кто-нибудь где-нибудь
счастлив.
Х.Л. Менкен
Любую деятельность следует объявлять преступной, лишь если она
наносит вред людям. И если закон объявляет некую деятельность преступлением, то его следует применять ко всем и к каждому.
Преступления, в которых нет пострадавших, называют «преступлениями без установленного потерпевшего». В большинстве обществ
удар в голову считается преступлением. Однако если вы нанесете
удар себе самому, это будет «преступление без установленного потерпевшего». И точно так же будет считаться «преступлением без установленного потерпевшего», если я дам или продам вам разрешение
нанести мне удар по голове. В подобном случае, а также, например, в
матче боксеров, никто из нас — ни покупатель, ни продавец — не является невольным потерпевшим.
Боксерский матч ужаснет некоторых наблюдателей, и они могут признать его аморальной деятельностью. Если эти наблюдатели потребуют принятия закона против бокса, то участники матча, то есть и продавец, и покупатель, виновны равным образом.
Религиозные предписания о нравственном поведении отличны от законов государства. Религиозные предписания обращены лишь к людям, которые сделали выбор в пользу конкретной религии. Такие
предписания находятся вне сферы законов государства. Однако, зачастую люди полагают, что их религиозную мораль в следует прилагать к каждому члену общества. Существуют два способа достичь этого: 1) убеждением, и 2) насилием. Заручиться поддержкой государст231
ва, чтобы навязать религиозные ценности другим, означает нарушение
прав личности жить, как она считает нужным. Основа свободы вероисповедания состоит в том, чтобы позволить каждому выбрать себе
нравственный светоч.
Единственное основание для законов государства состоит в том, чтобы
воспрепятствовать людям использовать против других силу или обман.
Это также и основа свободы вероисповедания.
Те, кто добровольно предоставляет сексуальные услуги, никому не наносят ущерба. Поэтому государство не должно вмешиваться в их решения. Этих людей, однако, могут признать нарушителями морального кода некоторых религий, но они не совершают преступления, где есть потерпевший. В таких случаях другие могут избегать их или пытаться их
переубедить, но у этих других нет права использовать государство, чтобы насильственным образом изменить их поведение. Если люди согласны вступить в сексуальные отношения, то разве нарушение закона определяется уплаченной суммой? И преступление ли — обменять секс на
ломоть хлеба? Является ли преступлением секс в обмен на ужин в модном ресторане? И разве в каждом из этих случаев продавец и покупатель подвергаются аресту по обвинению в проституции?
Исследования показали, что полиция тратит много времени и еще больше денег налогоплательщиков на борьбу с проституцией, то есть с преступлениями без установленного потерпевшего. Это время и эти деньги
следовало бы использовать на более эффективную борьбу с насильниками, где есть потерпевшие и. стало быть, настоящее преступления.
Дополнительно
Книга «Защита незащищенных» Уолтера Блока очень интересное чтение. В ней говорится об экономических аспектах «морально неприемлемых» явлений. Полезный ресурс по этой же теме называется «Обучение и защита работников секс-индустрии» http://www.sweat.org.za.
232
Глава 35. Веселые ягодки
Пока Джонатан с изумлением думал о том, что же произойдет дальше,
к нему подошла и внимательно присмотрелась толстая, неряшливо
одетая женщина. Он отшатнулся: от нечесаных волос женщины несло
болотной гнилью. Кот метнулся прочь.
— Тсс! Хочешь приторчать? — Шепнула она боязливо.
После того, как полицейский описал Джонатану, что такое безнравственность, тот не знал, что и ответить. Он понимал, что эта омерзительная личность вовсе продает не сексуальные услуги. И Джонатан,
честный и разумный юноша, ответил:
— А кто не хочет?
— Пошли, — сказала она и, крепко схватив его за руку, вывела с улицы в переулок. Помня об ограблении, Джонатан старался держаться от
нее подальше — к тому же так можно было уберечься от ее вони. Он
уже хотел запротестовать, как женщина втолкнула его обшарпанную
грязную дверь, и заперла ее. Она предложила Джонатану присесть за
стол, и вытащила из сумки коробку толстых сигар. Выбрав одну, она
обрезала кончик, поднесла огонь и глубоко, с наслаждением затянулась.
Джонатан напряженно заворочался в кресле:
— Ну так чего?
Та выдохнула облачко дыма и хриплым голосом спросила:
— Веселых ягодок надо?
— А что это такое? — Спросил Джонатан.
Женщина с подозрением прищурилась.
— Чего, не знаешь, что такое веселые ягодки?
233
— Нет, — помотал головой Джонатан, и попытался встать. — да мне
это и не интересно, спасибо.
Но женщина приказала ему сесть, и он с неохотой повиновался. Пыхнув сигарой и внимательно изучив его взглядом, она спросила:
— Слышь, ты не местный, что ли?
Джонатан встревожился и замолчал: как она догадалась, что он новый
приезжий? Но, не дождавшись его ответа, женщина заорала:
— Ложная тревога! Вылазь, Дуби.
Оказалось, что за высоким зеркалом скрывается потайная дверь. Она
отворилась, и оттуда вышел полицейский в форме.
— Привет. Как дела? — Сказал полицейский и протянул Джонатану
руку. — Меня зовут Дуби, а это моя напарница Мэри-Джейн. Прости за
беспокойство. Мы тайные агенты и боремся с веселыми ягодками. —
Обернувшись к Мэри-Джейн, он добавил, — Умираю от голода. Давайка перекусим, да и парня накормим.
Они стали вытаскивать из буфетов ящики, коробки, бутылки и банки
всех размеров и форм. Еда! Джонатан вздохнул с облегчением, а при
взгляде на яства его рот наполнился слюной. Мэри-Джейн и Дуби начали накрывать стол. Чего там только не было! Свежий хлеб, масло и
варение, ломтики сыра, шоколадные конфеты и прочие вкусности. Дуби схватил кусок бисквита и пальцами стал размазывать по нему масло и варенье.
— Валяй, молодой, вперед! — Прошамкал он набитым ртом, и обвел
рукой стол, — и никаких политкафе для ягодной бригады, да, МэриДжейн?
Та хихикнула. Ее жирные щеки раздулись из-за шоколадных конфет,
что она затолкала в рот.
Джонатан взял кусок хлеба с вареньем и с наслаждением съел. Надеясь завести беседу, он спросил:
234
— Так что такое веселые ягоды?
Мэри-Джейн налила чашку кофе, насыпала три ложки сахара и, плеснув сливок, ответила:
— Ты правда не знаешь? Ну, веселые ягодки — это такой незаконный
фрукт. Попробуй ты купить их у меня, загремел бы в зоопарк лет на
десять, а то и двадцать.
Джонатан сглотнул так громко, что звук разнесся по всей комнате. Он
только что чуть не угодил в зоопарк! Мэри-Джейн и Дуби взглянули на
него и расхохотались.
— Но что не так с этими веселыми ягодками? — Вопросил Джонатан. —
Они ядовитые? Или сводят с ума?
— Хуже, — ответил Дуби, утерев рукавом щеки от масла и варенья. —
От веселых ягодок люди просто торчат. Сидят себе тихо и грезят.
— Ужас какой, — добавила Мэри-Джейн, закуривая толстую длинную
сигару и протягивая ее Дуби. Намазывая на крекер толстый слой сыра,
она пробормотала, — это бегство от реальности!
— Точно, — промычал Дуби с полным ртом, ослабив оружейный ремень. Джонатан никогда не видел, чтобы еду заглатывали так быстро.
— Молодые теперь не хотят ответственности за свою жизнь. Вот и пытаются уйти от жизни, глотая веселые ягодки, а мы возвращаем их в
реальность: арестовываем и сажаем за решетку.
— Там им лучше? — спросил Джонатан и протянул Дуби салфетку.
— Ну да, — ответила Мэри-Джейн. — Глоточек виски, Дуби?
Дуби со смешком протянул ей грязный стакан, и она до краев наполнила его коричневой жидкостью из бутылки без этикетки. Затем она
вернулась к вопросу Джонатана.
— К веселым ягодкам, знаешь ли, возникает аддикция.
— Что это значит?
235
— Привыкание. Все время хочется еще. Начинает казаться, что их
нужно есть, чтобы жизнь продолжалась.
Джонатан задумался.
— Как еда? — Спросил он, и его голос едва не потонул в оглушительной отрыжке Дуби. Тот довольно засмеялся, осушил второй стакан
виски и глубоко затянулся сигарой.
— Нет, нет. Веселые ягодки не питательны и ими даже можно отравиться. Дай-ка пепельницу, Мэри-Джейн, а?
— А раз веселые ягодки вредны для здоровья, сказала Мэри-Джейн,
закусывая глоток кофе конфеткой, — мы все должны платить за лечение этих правонарушителей, какими бы глупыми ни были их привычки
и поступки. Бесконтрольное поедание веселых ягодок может обременить всех нас.
— Но если люди наносят себе вред, отчего вы должны платить за их
глупость? — Выпалил Джонатан.
— Зато это гуманно, — ответил Дуби, который был уже под градусом.
Каждую мысль, что приходила ему в голову, он отмечал взмахом рук.
— Мы решаем гуманитарную проблему. Правители оплачивают многое,
знаешь ли, типа наши жалованья и большие зоопарки. И не забывай,
что в том году Совету правителей из-за неурожая пришлось помочь
фермерам, которые растят табак и сахар. Надо же кормить людей,
усек? Налоги решают и эти проблемы, и другие. Налоги идут на заботу
о больных. Это единственный цивилизованный способ вести дела. Передай виски, Мэри-Джейн.
Протянув ему бутылку, Мэри-Джейн кивнула в знак согласия. Она
прикурила новую сигару от окурка старой. Дуби становился все разговорчивее.
— Мы все должны помогать всем, понял? Для этого надо следить за
тем, что делает каждый, понял?
236
— Мы? — переспросил Джонатан.
— Ик! — рыгнул Дуби. — О, простите. — И, достав из кармана рубашки
коробочку таблеток, объяснил:
— «Мы» — это не ты или я лично. Я имею в виду, что правители решают за нас, что такое хорошие поступки и кто должен платить за
плохие поступки. Понимаешь, поступать хорошо означает платить за
тех, кто поступает плохо. Где тут смысл, а, Мэри-Джейн? — дуби замолчал и сунул в рот пару красных таблеток. Его речь становилась
несвязной. — Смешно: в разговорах об этих вещах я всегда говорю
«мы». Мэри-Джейн, не хочешь парочку, просто чтобы успокоить нервишки?
— Спасибо, не хочу, — ответила она, доставая металлическую коробочку. — Мои розовые успокоительные действуют лучше. Я и проснуться-то не могу без розовых с кофе. На, попробуй, если хочешь,
это последние достижения химии.
Джонатан вспомнил политиков, с которыми ему довелось встретиться.
— А у этих правителей хватает мудрости, чтобы указывать людям, как
вести себя правильно?
— У некоторых хватает, — заорал Дуби, качаясь на стуле. Он глотнул
виски, чтобы запить пирожное и розовые таблетки, и уставился на
Джонатана. — Если люди ведут себя неправильно, уж мы научим этих
задниц ответственности! В зоопарке научим! — И Дуби предложил
всем выпить с ним вместе.
— Нет, спасибо, — отказался Джонатан, — а как вы понимаете ответственность?
Мэри-Джейн подлила виски в свой кофе, добавив сахара и сливок.
— Ну, я не знаю, как… Дуби, объясни ты.
— Хммм. Дай-ка подумать. — Дуби откинулся на стуле и задымил сигарой. Он был бы похож на мудреца, не потеряй он тут же равновесие.
237
Придя в себя, он сказал, — Ответственность — это умение принять последствия своих поступков. Ага, точно! Это единственный способ повзрослеть, и, заешь ли, набраться опыта.
Вокруг Дуби сгустился дым, потому что, рассуждая об ответственности, он затягивался все чаще.
— Нет-нет, — прервала его Мэри-Джейн, — это уже эгоизм. Ответственность — это когда соглашаются отвечать за других. Ну, ты знаешь:
когда мы не позволяем им вредить себе, когда мы защищаем их от самих себя.
Джонатан осведомился:
— А что эгоистичнее: заботиться о себе или распоряжаться другими?
— Есть только один способ выяснить это, — заявил Дуби, вставая со
стула и роняя его на пол, — отведем-ка его к Великому Аудитору. Если
кто и может объяснить, что такое ответственность, так только он.
Вопросы
Чем больше запретов, тем меньше добродетельных людей. Пытаясь
сделать людей нравственными, вы закладываете основы зла.
Лао-Цзы, Дао-Дэ-Дзин
Хорошие законы облегчают хорошие поступки и затрудняют дурные.
Уильям И. Гладстон
• Хорошо ли совершать нездоровые и опасные поступки?
• Следует ли требовать, чтобы одни люди оплачивали ошибки других?
• Когда люди учатся на своих ошибках, а когда — нет?
• Должностные лица мудрее всех остальных, или нет? Приведите примеры.
238
• Отчего правительства признают алкоголь законным, а марихуану —
нет?
• Какие этические проблемы ставит эта глава?
Комментарий
Лишение человека его естественной свободы из-за предположения,
что он может злоупотребить ею, сочтут несправедливой и неблагоразумной завистью.
Оливер Кромвель, 1599 — 1658
Правительства зачастую обращаются со своими гражданами, будто те
не созрели для того, чтобы управлять своими жизнями. Политики решают, что для граждан хорошо, а что — нет. Они настолько убеждены
в превосходстве собственных суждений, что издают закон за законом
все всякой логики.
Правительства обещают обеспечить нас чистой водой, а потом требуют, чтобы ми пили воду, содержащую фториды. Нам говорят, что
азартные игры — это плохо, но азартные игры в принадлежащих государству, или лицензированных государством казино, или на скачках —
это хорошо. Правительства запрещают курить марихуану, но поощряют употребление алкоголя, используя деньги с налогов на алкоголь
для того, чтобы субсидировать виноградники.
Самое странное, что марихуана делает людей смирными и спокойными, а алкоголь зачастую пробуждает их агрессивность. Военных часто
обеспечивают дешевым алкоголем и сигаретами прямо на военных базах. Если люди заболевают из-за субсидируемого правительством табака, налогоплательщики зачастую обязаны платить за их лечение.
Но если производство вина и алкогольных напитков прибыльно и создает рабочие места для целых сообществ, то и производство сигарет,
кремов и лосьонов с марихуаной оказало бы то же самое воздействие?
239
Запрещая марихуану, во всем мире в тюрьмы заключают тысячи неагрессивных людей. Это вносит в экономику финансовую напряженность, так как эти люди ничего не производят, но остальная часть общества должна их кормить и одевать. К тому времени, как эти потребители марихуаны выйдут из тюрем, они уже обучены способам агрессивных преступлений.
Правительства утверждают, что они хотят создавать рабочие места.
Неужели разрешение культивирования марихуаны и изготовления из
нее множества продуктов не прибавит рабочих мест и не поднимет
жизненный уровень? В странах, где разрешены исследования марихуаны, нашли, как излечивать глаукому, как избавлять от боли и
постоянной рвоты, причиняемых противораковой терапией.
Получается, что правительства, вместо того, чтобы помогать бедным и
больным, и вместо того, чтобы разрешить индивидам спокойно расслабляться дома, никого не беспокоя, сами создают жертв, бросая людей в тюрьмы и делая из них закоренелых преступников.
Все деньги и время, потраченные на тихих потребителей марихуаны,
можно потратить с куда большей пользой против настоящих насильственных преступлений.
Пояснения
Каждый друг свободы… должен, подобно мне, возмутиться перспективой превращения США в военный лагерь, видениями тюрем, заполненных случайными людьми, употребившими наркотик, и целой армией лиц, уполномоченных вторгаться в свободы граждан из-за самых
незначительных улик.
Милтон Фридман, лауреат Нобелевской премии
по экономике, Wall Street Journal, 7 сентября 1989 года
240
Канада изменила медицинское законодательство в части марихуаны.
Американцы. Больные раком, все еще должны искать убежища в Канаде, чтобы получить у канадских докторов этот вид медицинской помощи. Граждане Канады могут уменьшить свои счета за медицинские
услуги, выращивая собственную марихуану.
В Бельгии легализовано курение марихуаны людьми старше восемнадцати лет при условии, что они не нарушают общественный порядок.
Нидерландские врачи годами советуют раковым больным употреблять
марихуану для стимуляции аппетита и против боли и рвоты.
Как правило, пациенты покупают марихуаны в одной из сотен голландских кофеен, где ее продают открыто. Голландский закон теперь
позволяет аптекам заполнять рецепты на использования марихуаны в
медицинских целях. Голландское министерство здравоохранения говорит, что закон предназначен для стандартизации медицинской марихуаны и для поощрения использования марихуаны в медицинских
целях. Голландское правительство планирует лицензировать производителей марихуаны, чтобы обеспечить ее лекарственное использование.
В США марихуану обычно называют «Мэри-Джейн», а «дуби» — это
сигарета с марихуаной.
Дополнительно
В главе «Предсмертное» книги Мэри Руарт «Врачуя наш мир» приводится интересная статистика по наркотикам, выбору и принуждению.
Другая великолепная книга о свободе называется «Об обязанности
гражданского неповиновения». Ее написал Генри Дэвид Торо. В качестве одного из актов гражданского неповиновения он предлагает отправляться в тюрьму, а не платить налог, который, по его ощущениям,
идет на поддержку войны с Мексикой и на принуждение к рабскому
труду на плантациях. Сколько людей сегодня отправилось бы в тюрь241
му, не платя налог, вместо того, чтобы рисковать угодить в тюрьму изза безнравственности правительства?
Книга Дуга Торберна «Алкоголь, наркотики и расходы: как распознать
аддикта и избежать финансовых злоупотреблений» объясняет, как
наркоманы эксплуатируют совесть и благосостояние тех, кто о них печется.
Вебсайт Марка Эмери выступает за легализацию марихуаны и находится по адресу http://www.emeryseeds.com.
Сведения об организациях на реформу политики по наркотикам вы
найдете на http://www.dpfhi.org/brochure.
Читатели, которым посчастливилось жить в странах с недорогим Интернетом, могут насладиться комиксом Сьюзен Уэллс и Скотта Бизера
«Кэрол Война-Наркотикам» http://www.adrugwarcarol.com.
242
Глава 36. Великий Аудитор
Тени стали длиннее: был поздний вечер, когда Джонатан и сопровождающие его Мэри-Джейн и Дуби вышли на улицу. Они едва вошли в
покрытый травой парк, как к ним присоединился рыжий Мистер. Люди
шли в парк отовсюду, кто ногами, кто на коленях, и собирались у холмика посередине.
— Ладно, — сказала Мэри-Джейн, — еще рано. Скоро тут будет полно
тех, кто пришел услышать истину от Великого Аудитора. Он ответит на
все твои вопросы.
Они уселись на лужайке. Дуби, разомлевший он еды и виски, тут же
повалился на траву и отрубился. Мэри-Джейн притихла. Под деревьями рассаживались целые семьи. Все чего-то ждали.
Джонатан услышал, как какой-то человек сказал:
— Удивительно! Не ожидал, что Великий Аудитор выступит сегодня.
Его компаньон ответил:
— Никто не ожидает, что Великий Аудитор, чьи основные элементы
доказательств…
Тут посреди собравшихся людей возникла высокая сухопарая фигура,
одетая во все черное. Человек медленно обвел глазами обращенные к
нему лица. Шепот стих, все умолкли.
Звучный голос этого человека шел, казалось, из самой земли и проникал глубоко внутрь.
— Мир — это война! Мудрость — это невежество! Свобода — это рабство!
243
Джонатан оглядел толпу, охваченную благоговейным молчанием.
Великий Аудитор просто гипнотизировал свою аудиторию. Но юный
Джонатан выпалил:
— Отчего вы говорите, что свобода — это рабство?
Мэри-Джейн, потрясенная дерзостью Джонатана, шепотом упрекнула
его:
— Я же сказала, что ты получишь ответы на все вопросы! Я не говорила, что ты можешь задавать ему вопросы!
Великий Аудитор пронизал взором юного любознайку. Никто прежде
не смел бросать ему вызов. Воцарилось молчание, и был слышен лишь
ветер, шелестевший в листве. Затем Великий Аудитор рявкнул, обращаясь то ли к Джонатану, то ли к остальным слушателям:
— Свобода — самое тяжкое бремя, которое несет человечество! — До
предела повысив голос, он поднял руки и скрестил их над головой, —
Свобода — тяжелейшие оковы!
— Почему? — Настаивал Джонатан, окончательно обретя храбрость
чужака, который не слишком беспокоится, что подумают о нем другие.
Великий Аудитор двинулся прямо на Джонатана, и твердо произнес:
— Свобода — это величайший груз на плечах мужчин и женщин, потому что она требует использовать ум и волю. — Со стоном боли и ужаса
он произнес, — свобода воли сделала бы вас полностью ответственным за свои деяния!
От этих слов все вздрогнули, а некоторые в страхе зажали руками
уши.
— Что значит «ответственными»? — Не дрогнув. Спросил Джонатан.
Аудитор сделал шаг назад, и его лицо смягчилось выражением доброты. Он наклонился и сорвал травинку у себя под ногами.
244
— Мои возлюбленные братья и сестры! Вы можете не осознавать опасностей, о которых я говорю. Закройте глаза, и представьте себе жизнь
этого хрупкого растения.
Его мягкий голос ласкал толпу. Все, кроме Джонатана, зажмурились и
сосредоточились. Великий Аудитор гипнотическим голосом стал описывать собравшимся картину.
— Это крохотное растение всего лишь росток кустарника, укорененный в почве и растущий над землей. Она не отвечает за свои деяния.
Все ее деяния предопределены. Ах, что за блаженство расти! А теперь, возлюбленные мои, представьте зверька. Прелестную, хлопотливую маленькую мышку, суетящуюся среди растений в поисках пищи.
Пушистое существо не отвечает за свои деяния. Все действия мышки
предрешены природой. Ах, природа. Счастливое животное! Ни растения, ни животные не мучаются под бременем воли, потому что у них
нет выбора. Они не могут быть неправы!
Люди забормотали:
— Да, Великий Аудитор, да, да, так и есть.
Харизматический лидер выпрямился, внезапно став еще выше, и продолжил:
— Откройте глаза и оглянитесь вокруг! Человек, поддавшийся ложным
ценностям и выбору, может впасть в ошибку, истинно говорю вам!
Ложные ценности и ложный выбор поразят и вас, и ваших близких!
Даже знание о выборе несет муки. Эти муки и есть ответственность.
Все содрогнулись и придвинулись ближе друг к другу. Сидевший рядом с Джонатаном мальчик выкрикнул:
— О, ради бога, господин! Как нам спастись от этой беды?
— Как избавиться от этого бремени, о, скажи нам! — Взмолился другой.
245
— Это нелегко, но вместе мы справимся с угрозой, что вселяет ужас.
— И он заговорил так тихо и мягко, что Джонатану пришлось податься
вперед, чтоб расслышать. — Доверьтесь мне. Я приму решение за вас,
и вы освободитесь от вины и ответственности, что несет свобода. Принимая решения, я принимаю на себя все муки. — И тут он, взмахнув
руками, завопил, — А теперь вперед, все вместе! Ходите по улицам и
переулкам, стучитесь в каждую дверь! Призывайте голосовать, как я
учил вас! В моих руках победа, в руках вашего представителя в Совете правителей!
Все испустили крик одобрения, встали и ринулись во все стороны,
расталкивая и пихая друг друга в страстном желании первыми выскочить на улицы.
Остались только Джонатан и Великий Аудитор, да еще похрапывающий в траве Дуби. Джонатан так и сел, не веря своим глазам. Проводив взглядом ошалевшую толпу, он уставился на человека в черном.
Аудитор, не глядя на него, вперил взгляд вдаль. Джонатан нарушил
тишину, задав вопрос:
— Что она выиграют, передав право принимать решения вам?
— Ничего, — ответил Великий Аудитор, презрительно усмехнувшись.
— Потому что сила в свободе выбора. А эти бараны предпочли спокойствие и безмятежность. А вот ты, малыш, у тебя столько вопросов, а
что предпочитаешь ты сам? Позволь мне сделать выбор за тебя. И тогда твои вопросы потеряют смысл.
Не сказав ни слова, Джонатан направился к выходу их опустевшего
парка. Сзади раздался смешок Великого Аудитора.
Вопросы
Политический язык предназначен для того, чтобы придать лжи видимость правды, а пустякам — основательность.
246
Джордж Оруэлл
Когда свобода, которой они алкали, превратилась в свободу от ответственности, Афины перестали быть свободными.
Эдвард Гиббон, 1737 — 1794
• Что такое ответственность?
• Желают ли люди ответственности?
• Хотят ли люди, чтобы их лидеры принимали решения вместо них самих?
• Опасно ли предоставлять политическим деятелям право решать за
вас?
• Должны ли взрослые граждане подчиняться установлениям, с которыми они не согласны?
• Важны ли для общества выбор и достоинство? Почему? Приведите
примеры.
• Какие этические проблемы ставит эта глава?
Комментарий
Трудно жить в свободном обществе, когда за вас принимают решения
«боссы».
Элбекдорж Цакиа, бывший претьер-министр Монголии, 1998
Самые мучительные тайны их совести — все, все понесут они нам, и
мы все разрешим, и они поверят решению нашему с радостию, потому
что оно избавит их от великой заботы и страшных теперешних мук
решения личного и свободного.
247
Великий Инквизитор (Достоевский. «Братья Карамазовы»)
Свобода выбора, свобода принимать собственные решения и полностью отвечать за них — это на сама деле бремя. Быть свободным означает полагаться на свой разум. А это влечет за собой размышления и
принятие на себя ответственности за последствия.
Некоторые находят свободу выбора слишком тяжким бременем, особенно если прежде они ею не пользовались. Такие люди предпочитают
отрекаться от бремени ответственности, доверяя решения другим и
полагая, что те все за них сделают. Таким образом у них всегда есть
кого проклинать за то, что дела идут плохо. Но, когда дела идут хорошо, они еще более уверяются в своем долге перед теми, кто принимает за них решения. И они, разумеется, полагают, что никогда не смогли бы сами принять верных решений. Обычно эти люди чувствуют себя комфортно, лишь если живут в системе где за них уже приняты все
решения, от колыбели и до могилы.
Именно на этой слабости играют люди, обладающие харизмой. Они
совращают линчую свободу остроумными речами, полными туманных
рассуждений. Подразумевается, что если их рассуждения плохо понятны, то лишь оттого, что недоступны слушателям, которые слишком
необразованны, неинформированны и невежественны, чтобы решать,
что для них хорошо, а что — нет. Таким образом, им неявно внушают,
что все проблемы и тревоги о их благосостоянии следует доверить тому, кто способен их решить.
На любые сомнения эти харизматические личности отвечают, что сомневающиеся просто не знают всех «деликатных» вопросов, которые
затрагивает решение проблемы, или что они легкомысленны, непатриотичны, либо пристрастны. Чтобы устоять против таких активных
нападок, вопрошающему нужна смелость закаленного журналиста.
Своей уклончивостью и туманными доводами такие политические деятели разрушают нашу личную свободу «с нашего же позволения».
248
Утерянную же свободу вернуть нелегко. Утеря свободы низводит нас
до роли марионеток, которых дергают за ниточки правитель и его команда. Нашими жизнями управляют росчерком пера: когда работать (с
указанием числа часов и выходных дней), когда отдыхать (государственные праздники), что делать а частной жизни у себя дома, как обращаться с собственным телом, когда протестовать, а когда жертвовать жизнью в их войнах.
Взамен они предлагают нам чувствовать
себя «добродетельными», «лояльными» «патриотичными» гражданами.
Тот, кто искренне заботится о людях, не отбирает у них свободу. Тот, кто
искренне заботится о ближнем, позволяет им быть свободными — свободными ошибаться и преуспевать, задавать вопросы и находить собственные ответа. Так лучше для всякого, и так лучше для его целей. Каждый да станет самостоятелен, и да обретет собственное достоинство.
Пояснения
Поэма «Великий инквизитор» — часть романа Достоевского «Братья
Карамазовы». Это захватывающий диалог между возвратившимся на
Землю Иисусом и заключившим его в темницу Великим инквизитором.
Они спорят о том, желают ли люди личной ответственности, права выбора и решений.
Слова «Война — это мир, свобода — это рабство, невежество — сила»
взяты из романа Дж. Оруэлла «1984».
Дополнительно
Я освобождаю человека от ограничений разума, от грязной и самоубийственной химеры, называемой совестью и моралью, и от нужды в
свободе и личной независимости, справиться с которыми способны
лишь немногие.
Адольф Гитлер
249
Милтон и Роза Фридман, «Свобода выбора».
В книге «Закон» Фредерик Бастиа говорит: «Так будет до тех пор, пока человеческие существа, наделенные чувствами, продолжают оставаться пассивными, пока они считают себя неспособными устроить
своё процветание и счастье собственным умом и энергией, пока они
всего ждут от закона, словом, пока они относятся к государству также,
как овца относится к пастуху».
Книга Дуга Торберна «Алкоголь, наркотики и расходы: как распознать
аддикта и избежать финансовых злоупотреблений» показывает, что
личная ответственность неразрывно связана с жизненным выбором.
Чтобы узнать, при какой системе вы предпочли бы жить, пройдите
«Самый краткий в мире политический тест» на сайте «Защитников самоуправления» по адресу http://www.self-gov.org/quiz.html .
250
Глава 37. Законы проигравших
Джонатан все ждал, когда же настанет время его встречи с Алисой. Он
часто думал о ней. К тому же ему хотелось рассказать ей о своих приключениях. В предвкушении встречи он ускорил шаг.
Джонатан шел своей дорогой, и вдруг услышал и шум огромной толпы.
На пустыре между корпусами А, В и С была воздвигнута платформа,
окруженная веревками. Возбужденные, вопящие люди напирали друг
на друга, стремясь оказаться ближе. Джонатан заметил, что каждый
носил широкий ремень или бандаж.
Посреди платформы кто-то надрывался во всю силу легких:
— В этом углу — он весит 256 фунтов —вот уже пять месяцев ни одного поражения — чемпион международного соревнования рабочих —
наш Жуткий Тигр — «Месильщик» Карл Марлоу!
Толпа издала безумный вопль и разразилась аплодисментами. С другой стороны платформы за хлипким столиком сидел, перебирая бумаги
и пачки денег, человек со шрамом на лице. Он взглянул на Джонатана
и рявкнул:
— Делай ставку, сынок. До следующего раунда всего несколько секунд!
Тут какая-то старуха яростно оттолкнула Джонатана и швырнула на
столик пачку купюр.
— Пятьдесят на чемпиона, живо! — Потребовала она.
— Ладно, леди, — сказал кассир. Он проштамповал квитанцию, оторвал ее от корешка и вручил ей.
Тут с платформы объявили:
— В дальнем углу — противник — 270 фунтов сплошных мускулов —
Костолом Амбал...
251
Джонатан обратился к человеку за столом.
— Что-то случилось? Тут что, драка будет?
— Да уж точно драка, вот только ничего не случилось, — усмехнулся
тот. — Все идет просто замечательно!
Ударил гонг и, приподнявшись со стула, он прокричал в толпу:
— Ставки сделаны!
И оба бойца ринулись друг на друга, нанося удары и уворачиваясь от
ударов соперника.
— Слушай, сынок, чего ты волнуешься, тут бояться нечего, — успокоил его кассир. — Победитель и проигравший принесут домой кучу денег.
Один из бойцов вдруг грохнулся на пол, сраженный мощным ударом
сзади. Толпа кипела энтузиазмом, а кассир складывал деньги в железный ящик.
— Оба получат приз? — переспросил Джонатан.
— … пятьсот, шестьсот, ага, точно, — ответил тот, прекратив подсчет
денег. — Самый популярный бой на всем острове. Иногда проигравший получает больше победителя… семьсот, восемьсот…
Джонатан вытаращил глаза.
— То есть можно разбогатеть на проигрыше?
— Можно, да не всем. Нужно иметь хорошую работу, которую ты при
этом теряешь.
— Не понял, — сказал пораженный Джонатан, — зачем работнику рисковать работой ради того, чтобы его отдубасил чемпион?
Гонг возвестил начало следующего раунда, и все затихли.
— … девятьсот, тысяча. В том-то все и дело. Ты вообще слышал о законе проигравших? — спросил тот, аккуратно раскладывая деньги по
252
отделениям ящика. — Закон проигравших устраняет всякий риск. Проигравшему не нужно беспокоиться о зарплате, о медицинских счетах,
да вообще ни о чем.
— Почему? — откликнулся Джонатан.
—
После матча проигравший больше никогда не работает, а за все
платит его работодатель.
Джонатан вытянул шею и поверх толпы увидел, как один из бойцов
тяжело рухнул в угол и подставил лицо помощнику, чтобы тот его вытер.
Джонатан вытянул шею и увидел, как один из бойцов тяжело опустился в углу, подставляя окровавленное лицо помощнику.
— А какое работодателю дело до этого боя?
— Вообще-то никакого, — сказал его собеседник. — Если рабочий заявил, что то получил травму на работе, он может не работать, правильно?
— Ну да, — ответил Джонатан, пытаясь следовать его рассуждениям.
— Вы хотите сказать, что проигравший соврет, чтобы получить деньги?
— Бывало и так, — согласился тот, хитро подмигивая. — Пойми меня
правильно: не все рабочие врут, чтобы попользоваться халявой. Но
Закон о проигравших подталкивает их к этому. Поэтому в каждым
днем все больше желающих выйти на ринг. Очень привлекательное
решение. За сорок лет еще никого не поймали на этом.
Джонатан наконец понял, отчего на каждом из присутствующих были
специальные бандажи.
— А что про это думает Совет?
— Они поддерживают нас, а мы их — в день выборов, конечно, — засмеялся кассир.
253
— Полиция! — Раздался крик из толпы. Многие грохнулись на колени.
Кассир быстро захлопнул ящик с деньгами, сложил столик и начал
беспечно насвистывать.
Джонатан оглядел улицу в поисках признаков полиции. Увидев, что к
рингу приближаются Стюарт и другие полицейские, он спросил:
— А что такое? Бой — это незаконно?
— Бог ты мой, нет, конечно! — Холодно ответил кассир. — Полиции
хорошие матчи нравятся, как и всем. Незаконны только свободные
азартные игры. Совет правителей говорит, что азартные игры аморальны, кроме как игра Праздника особых интересов, в которой они
имеют свою долю. Ну а Твид — она, в общем, считает, что деньги, которые мы ставим, лучше приберечь для выборов.
Прозвучал гонг, и толпа взорвалась приветственными возгласами.
Джонатан почувствовал прикосновение к своему плечу и обернулся.
Это была Алиса. Она улыбнулась и сказала:
— А где же твой кот?
Вопросы
• Если люди должны платить за несчастья, случившиеся с другими,
как это влияет на поступки тех и других?
• Станут ли люди более или менее беспечны, если им известно, что за
их увечья и потерю дохода заплатят другие?
• Что побуждает людей лгать об увечьях?
• Что это означает?
• Когда и почему разрешают или запрещают азартные игры? Приведите примеры.
• Какие этические проблемы ставит эта глава?
254
Комментарий
Свобода — индивидуальная свобода — это приз. Ответственность —
цена этого приза.
Дик Рэндолф
Преступления, совершаемые с использованием документов, называют
«беловоротничковыми», так как обычно они совершаются людьми в
офисах, где все носят костюмы и белые рубашки. Поскольку беловоротничковые преступления затрагивают немногих и не связаны с физическим насилием, их считают уточненными и не наносящими большого вреда. К тому же полагают, что незримые жертвы таких преступлений могут позволить себе убытки от подобных преступлений. Преступники в белых воротничках, которые бы не стали красть десять
кейнсов у друга, находящегося в затруднительном финансовом положении, не задумаются украсть десять кейнсов у незнакомого миллионера или у группы неизвестных им людей. В обоих случаях жертвы
работали, возможно, столь же усердно, или даже усердней, чем их
друг, испытывающий денежные трудности. Мошенничество, совершенное против любого лица или группы лиц, остается мошенничеством.
Мошеннические выгоды страхования крадут понемногу у множества
людей. Вор крадет не только у акционера, но и у каждого участника
страховой системы, который и должен извлечь пользу из программы.
Это делает каждого участника беднее. Участники страховой системы
становятся беднее не только из-за объемов сумм, которые выманиваются мошенническим образом, но и из-за дополнительных сумм. Которые вынужден платить каждый для поддержания программы. Когда
люди видят, что кто-то извлекает мошенническую выгоду, многие начинают желать такой же «кусочек пирога» и для себя. Чем больше денег извлекают мошенники, тем выше размер страховой премии, которую должен вносить каждый для поддержки системы в рабочем состоянии. Получается, что проигрывают все.
255
Аналогичным образом, когда организации централизованы в бюрократическую структуру, их должностные лица находятся на столь значительном удалении от рядовых членов, что те воспринимаются как безликая масса. Деньги, которыми оперируют эти должностные лица, кажутся не принадлежащими никакому конкретному лицу. Таким образом взять несколько тысяч кейнсов здесь или там они воспринимают
как меньшее преступление, чем кража куска хлеба.
Оба эти вида мошенничеств совершаются по большей части в централизованных учреждениях. Чем ближе деньги хранятся к людям, тем
менее вероятно мошенничество такого рода.
Это одна из главным причин того, что правительство должно быть небольшим и бедным. Должностные лица правительства должны быть
легко доступны для людей, оплачивающих любые налоги, лицензии
или пошлины.
Самое главное состоит в том, что схемы «социальных пособий», руководимые правительствами, очень часто испытывают «трагедию общин». Они, как представляется. принадлежат каждому, и все же —
никому. Поэтому люди думают: «Лучше уж я отхвачу этот кусочек, чем
это сделает кто-нибудь другой — честным путем или нет».
Пояснения
☺ КОМПЕНСАЦИЯ
Человек говорит сыну рабочего, с которым произошел несчастный
случай:
— Когда твой отец сможет работать снова?
— Точно не знаю, но еще долго не сможет.
— Отчего ты так думаешь?
— Оттого, что ему назначили компенсацию по болезни.
256
Самое большое преимущество работников при свободном рынке —
свобода выбора. Когда преимущества не даруются правительством,
когда оно не руководит этими преимуществами, то выбор становится
шире. У предпринимателей больше выбора выгод от страхования и
страхователей, но они могут и не делать никакого выбора. Работники
могут выбирать между работой на компании, предлагающие щедрые
преимущества страхования и низкую зарплату, и компаниями, которые
платят больше, не обеспечивая страхования и других преимуществ,
позволяя им самим выбирать страхование посредством личных сбережений или независимых методов.
Замечания
На Гавайях предприниматели обязаны платить огромные суммы системе компенсаций рабочим, которой управляет штат. И все же кажется,
что эту систему множество людей использует в своих интересах, чтобы
не работать и жить за счет страховой системы. Самая незначительная
жалоба подается как несчастье, что фактически невозможно опровергнуть. Приняты указы о том, что каждый работник должен делать
выплаты в страховую систему, но суды блокируют усилия по разоблачению ложных жалоб, даже если имеется множество свидетельств мошенничества. Поэтому резко возрастают налоги.
Дополнительно
Книги: Дэвид Фридман «Механизм свободы», Милтон и Роза Фридманы, «Свобода выбора», а также Р.У. Грант, «Невероятная хлебная машина».
Сайт института Катона www.cato.org/research/#domestic_issues.
257
Глава 38. Демократическая банда
Джонатан не успел поздороваться с ней: кто-то вдруг завопил:
— Банда демократов! Бежим!
— Бежим! Бежим! — подхватил мальчишка, пронесшийся мимо Джонатана.
Алиса побледнела.
— Нужно поскорей убираться отсюда!
Первыми исчезли полицейские. Люди разбегались во всех направлениях. Многие, чтобы бежать быстрее, сбросили бандажи. Целые семьи
с детьми на руках неслись по лестницам прочь из корпуса В, а другие
выкидывали из окон узлы с пожитками вниз, где из подхватывали друзья. Все подобрали, что смогли, и скрылись.
Мигом все опустело. Лишь вдали виднелись самые нерасторопные, с
детьми на руках и узлами на спинах. На дальнем конце улицы показалось пламя. Замерший от ужаса, Джонатан схватил Алису за руку.
— Что происходит? Отчего все так напуганы?
Пытаясь освободиться, Алиса подняла Джонатана на ноги и выкрикнула:
— Это демократическая банда! Надо убраться отсюда побыстрей!
— Почему?
— Не время для вопросов, бежим! — Крикнула она. Но Джонатан уперся. Напуганная до смерти, они вскрикнула, — бежим, а то нас поймают
обоих!
— Кто?
258
— Демократическая банда! Они окружают пойманного, а потом голосуют, что с ним делать! Они отбирают деньги, запирают в клетки или
заставляют вступить в их банду. И остановить их некому!
У Джонатана голова пошла кругом. Где же вездесущая полиция?
— А что, закон не защищает от этих банд?
— Слушай, — сказала Алиса, все еще пытаясь вырваться из его рук, —
бежим, и поговорим потом.
— Время еще есть. Рассказывай!
Она оглянулась, сглотнула и быстро заговорила:
— Когда банда впервые напала на людей, полиция потащила их в суд.
Там бандиты отговорились тем, что следовали правилу большинства,
как и закон. Голосование решает все — законность, нравственность,
все-все!
— Их осудили? — Спросил Джонатан. К этому времени улица полностью опустела.
— Стала бы я убегать, если бы их осудили? Нет, судьи проголосовали
три к двум в пользу банды! Они назвали это «священным правом
большинства». С тех пор банда может безнаказанно преследовать кого
угодно.
Тут до Джонатана наконец дошла бессмыслица островных законов.
— Как можно жить здесь? Должен же быть способ защитить себя!
— Если нет оружия, можно только удрать или вступить в другую банду, где больше народу.
Джонатан наконец отпустил ее и они сорвались с места. Они бежали и
бежали, по переулкам, сквозь ворота, сворачивали за углы, пересекали площади. Алиса знала город как собственный карман.
Они бежали, пока совсем не выдохлись. Наконец улицы и дома остались далеко позади, и они взобрались на крутой склон, понадеявшись,
259
что там будет безопаснее. Последние лучи солнца скрылись на западе,
и Джонатан увидел, что внизу, в городе полыхают пожары. Временами
слышались крики и выстрелы.
Джонатан забеспокоился. Он подумал о пожилой паре, с такой добротой приютившей его прошлой ночью, и о их маленьком внуке Дэви. В
этом странном мире каждый был абсолютно беззащитен.
— Плохо, что у вас нет хорошего Совета правителей, Алиса. Некому
обеспечить мир и покой.
Алиса уставилась на Джонатана и села против него.
— Ты все перепутал, — сказала она, указывая на пожары, и перевела
дыхание. — Сколько я себя помню, нам всегда внушали, что все следует отбирать силой. Как ты думаешь, кто научил этому банды?
Нахмурясь, Джонатан ответил:
— Ты хочешь сказать, что людей учили применять силу друг против
друга?
— Большинство из нас научилось этому на примерах, которые мы видим каждый день.
— Но отчего Совет правителей не остановит их? — Вопросил Джонатан.
— Совет — это и есть сила, — выразительно сказала Алиса, — и ее по
большей части используют против народа, а не для его защиты. — Ее
взгляд не выражал ничего. Ведь он так и не понял, о чем она толкует!
Указательным пальцем она коснулась его плеча. — Послушай. Когда
тебе что-нибудь нужно от другого человека, как ты получишь это?
Все еще чувствуя боль он синяка, оставленного разбойницей. Джонатан ответил:
— Без оружия?
— Да.
260
— Ну, я попробовал бы убедить его, — ответил Джонатан.
— Правильно. Или?..
— Или… или заплатить.
— Ну, это тоже способ убедить человека. А еще?
— Хм. Пойти в Совет правителей и просить помощи закона?
— Вот-вот, — сказала Алиса. — Если правительство за тебя, то и убеждать никого не надо. Заручись поддержкой Совета правителей, голосами или взятками, и сможешь заставить других делать, что тебе нужно. Ну а если кто-нибудь другой предложит Совету больше, то заставит тебя делать то, что нужно ему. А правители всегда в выигрыше.
— Я думал, что правительство поощряет сотрудничество, — сказал
Джонатан.
— Как бы не так. Кому нужно сотрудничество, если можно просто заставить? — Ответила Алиса. — Любой, за кем сила, может добиться
чего угодно, а остальным остается просто мириться с этим. Все это законно, но проигравшие остаются неудовлетворенными, разочаровываются и озлобляются. — Алиса взглядом указала на пожары. — Посмотри туда, вниз. Эта постоянная борьба за власть раздирает общество на части. Группировки, потерявшие много голосов, просто взорвутся от негодования по всему острову.
Она замолчала. По ее щеке покатилась слеза.
— У нас с отцом приготовлено место встречи на случай того, что случилось сегодня. Но я подожду, пока утихнут пожары.
Джонатан долго сидел, не двигаясь, в потрясении от всего, что произошло с ним за два дня, прошедших после морской бури. Когда он
взглянул на Алису, та уже забылась глубоким сном. Она просто поразила его. Все в ней было так поразительно. Устраиваясь поудобнее, он
подумал: «Вот уж кто не похож на Фиби Саймон».
261
Вопросы
Правительство из народа, народное, для народа обычно кончает как
правительство из народа, правительственное и для правительства.
Ричард Нидхэм, 1977
Правительство — это не разум и не красноречие: это сила. Оно похоже
на огонь: как и огонь, оно опасный слуга и вселяющий ужас хозяин.
Джордж Вашингтон
•
Нормально ли, если один человек применяет к другому силу?
•
Что лучше для решения социальных вопросов: сила или убежде-
ние?
•
Считаете ли вы нормальным, если большинство силой отбирает у
меньшинства собственность, или жизнь, или свободу?
•
Что позволено большинству и не позволено отдельному человеку?
•
Как может политик возглавить мятеж? Приведите примеры.
•
Какие этические проблемы ставит эта глава?
Комментарий
Что такое бюллетень для голосования? Ни более ни менее как штык и
пуля, представленные на бумаге. Устройство, экономящее труд для
установления того, какая из сторон лжет.
Бенджамин Такер
Человек есть наименьшее из земных меньшинств. Те, кто отрицает
права индивида, не могут утверждать, что защищают меньшинства.
Айн Рэнд, 1962
262
Всякий раз, когда вы оказываетесь на стороне большинства, настает
время остановиться и подумать.
Марк Твен
Свобода и демократия — не одно и то же. Демократия означала правило, по которому лидерами становятся те, кого одобряет большинство
граждан. Иными словами, всеми правят лидеры большинства, и даже
теми, кто за них не голосовал. В странах, где народ разочарован в избирательной системе, приводящей к власти элиту, число избирателей
может падать в значительной степени, и того, кто будет править всеми, сможет выбрать очень небольшое число людей.
Даже страны с диктаторскими режимами обычно утверждают, что у
них «демократия», так как проводят фальшивые выборы в отсутствие
оппозиции. Говорят, что страна является демократичной, если есть
выбор. Однако, выборы не наделяют индивида свободой. О личной
свободе можно говорить лишь тогда, когда у человека есть право на
собственный выбор, пусть даже с ним не согласны 99% остальных.
Как только избиратель отдал свой голос, власть передается правителям, которые, как предполагается, должны быть «высшими» человеческими существами. Отнять власть у «банды», уже пришедшей к власти, чрезвычайно трудно, так как она устанавливает правила следующих выборов в свою пользу.
Демократия наделяет действия правителей законностью, но не справедливостью. У группы нет никакого права использовать силу против
тех, кого она превосходит числом.
Взгляд на некоторые общественные факторы может помочь определить степень свободы общества.
Лидеры. — Сколько у них телохранителей? Как они обходятся с теми.
кто не голосовал за них? Оказывают ли они услуги тем, кто поддерживал их? Каков уровень дозволенной коррупции? Какими привилегия263
ми, которых нет у простого гражданина, обладают лидеры? Развиваются ли события в направлении к централизованному правительству,
изолированному от народа? Какова численность заключенных в тюрьмах? Сколько правительственных программ сохранилось бы, если бы
народ голосовал непосредственно деньгами для их оплаты?
Личная свобода. — Насколько свободно можно выбрать образование
для детей? Дозволяется ли брак без разрешения? Позволено ли людям
зарабатывать на жизнь, если они того желают? Дозволяется ли торговля (внутренняя, экспорт, импорт) без правительственного вмешательства?
Свобода культуры. — Насколько свободны СМИ в критике правительства? Можно ли осуществлять вещание без правительственного разрешения или вмешательства?
Отношения людей. — Принимают ли люди ответственность за свои
собственные жизни, здоровье и пенсионное обеспечение? Согласны ли
люди с тем, что свободная конкуренция лучше правительственной монополии и централизованного планирования? Нравится ли людям чужой экономический успех?
Личная свобода и ответственность — вот что самое важное для процветания цивилизации.
Что лежит по ту сторону демократии?
Пояснения
Демократия — не что иное, как правление толпы, пятьдесят один процент которой могут отнять права остальных сорока девяти.
Томас Джефферсон
☺ Демократия: два волка и одна овца проводят голосование о меню
завтрака.
264
В Средние века людям говорили, что Бог помазал короля править ими
. Это называлось «божественное право королей». Джон Локк бросил
этому вызов, сказав, что все люди имеют одни и те же права — «естественные права». Однако правители, то есть правящие партии, которые действуют от лица большинства, все эти годы оспаривают индивидуальные права. Это можно было бы назвать «божественным правом
большинства».
Дополнительно
Роман Айн Ранд «Потрясенный Атлас» показывает, что происходит в
компании Twentieth Century Motor, когда большинство навязывает
свою волю меньшинству.
«Букварь свободы» Алана Берриса полон информации об «освобождении людей».
«Обязанность гражданского неповиновения» Генри Дэвида Торо —
превосходный пример противостояния индивидуальных прав праву
больишнства.
«Индекс экономической свободы» Института Фрейзера — результат
ежегодных всесторонних исследований. Чтобы определить степень
экономической
свободы
в
вашей
стране,
посетите
http://www.freetheworld.com/cgi-bin/freetheworld/getinfo2002.cgi .
О том, что находится по ту сторону демократии, читайте статью Кристиана Майкла «Отчего я не демократ, или Я выбрал свободу»
http://www.liberalia.com/htm/cm_not_democrat.htm .
Один из регионов Коста-Рики полностью свободен от ограничений. Об
этом вдохновляющем плане можно прочесть на
http://www.limonreal.com .
265
Глава 39. Стервятники, попрошайки, жулики и короли
Наутро Джонатан проснулся с первыми лучами солнца. Рыжий Мистер
точил когти о землю и мурлыкал от удовольствия. Джонатан протер
глаза и устало осмотрелся. Город казался спокойным, но поодаль
вздымались столбы дыма. Голодный Джонатан пошарил в карманах и
обнаружил несколько кусков хлеба. Он съел один и, стараясь не разбудить Алису, осторожно вложил в ее руку другой. Но Алиса зашевелилась, проснулась и села.
— Хочу все рассмотреть с самой вершины горы, — сказал Джонатан.
Она согласилась, и они начали карабкаться по крутому склону. Тропинка превратилась в каменистую осыпь, и они, взявшись за руки,
стали искать выступы и корни, которые могли служить опорой. Кот
Мистер достиг вершины первым. За ним шел Джонатан, а потом Алиса.
Забравшись на голую скалу возле вершины, Джонатан наклонился над
купой чахлых искривленных деревьев, и посмотрел на город, лежавший далеко внизу.
Он полез вверх. В его голове роились сердитые мысли: «Люди! Всех
расталкивают, угрожают друг другу, арестовывают друг друга, грабят
и увечат друг друга».
С приближением к вершине деревья поредели, затем кустарник остался позади и показались огромные валуны. Сквозь дымку виднелась
полная луна, катящаяся к горизонту. Холодный воздух приятно освежал его в пути к вершине. На вершине росло одинокое корявое дерево, а на его голой ветви сидела огромная, отвратительная хищная
птица.
— О, нет, — простонал Джонатан, которому хотелось побыть одному,
— ну и невезуха. Я выбрался из долины стервятников, чтобы найти
мир и покой, и все для чего? Чтобы найти настоящего стервятника!
266
— Я кондор! — Откликнулся таинственный сердитый голос.
Джонатан замер, а Мистер подпрыгнул на месте, выгнул спину и зашипел. Глаза Джонатана стали как две плошки и он медленно обозрел
окрестности. Стук сердца отдавался в ушах, а губы тряслись, когда он
спросил:
— Кто это?
— Кто это? — Повторил за ним голос, который, казалось, исходил от
одинокого дерева.
Джонатан воззрился на хищную птицу. Никто не двигался, и он проговорил:
— Ты разговариваешь? Птицы не умеют разговаривать!
Собрав всю храбрость и сделав глубокий вдох, Джонатан медленно
двинулся к дереву. Птица не двигалась. Однако Джонатан чувствовал,
что его разглядывают, и, стараясь, чтобы его голос не дрогнул, спросил:
— Это ты говорил?
— Ну да! — Надменно ответил кондор. — Я кондор, величайший член
всего семейства хищников.
У Джонатана подогнулись колени. Едва держась на ногах, он отвесил
дереву поклон.
— Ты — ты умеешь говорить?
— Кхм, — откашлялся кондор, — а ты? Похоже, что сейчас ты даже не
соображаешь, о чем говоришь. Полагаю, что ты просто притворяешься.
— Птица повела головой и осуждающим тоном заявила, — что ты имел
в виду, когда сказал, что выбрался из долины стервятников?
— Я… Я… о, извини. Вовсе не хотел тебя обидеть, — пролепетал Джонатан. Говоря с птицей, он чувствовал себя очень глупо. Там, внизу,
267
люди так грубы и жестоки друг к другу. Стервятники и все такое — это
просто фигура речи. Просто люди похожи на, э, ну, это…
— На стервятников? — На голой птичьей шее встопорщился воротник
из перьев.
Джонатан смиренно кивнул.
Из-за деревьев появилась Алиса, и при виде этой беседы у нее перехватило дыхание.
— Он существует! — Воскликнула она, и, ринувшись к Джонатану,
схватила его за руку и зашептала, — великий Бард вправду существует! Я думала, это просто легенда. Никогда не представляла — о господи, такой большой и уродливый!
Кондор заворчал, расплавил огромные крылья и уселся на ветке поудобнее.
— Спасибо на добром слове, Алиса. — Увидев, что она удивилась тому,
что кондор назвал ее по имени, он продолжил, — Вы же знали обо
мне. Отчего бы и мне не знать тебя и твоего друга Джонатана? Я некоторое время следил за вами обоими, особенно за морским приключением Джонатана, — добавил кондор. Алиса и Джонатан с благоговением уставились на него. — Ты, юноша, храбр и умен, но тебя легко одурачить. Алиса куда проницательнее и, кажется, больше верит делам, а
не словам.
— Не понял, — сказал Джонатан.
— Для тебя в этой стране есть только стервятники. Хм! Будь оно так,
этот остров был бы куда лучше. — Птица выгнула длинную мерзкую
шею. — Ты не понял, что на острове много всяких созданий: стервятников, попрошаек, жуликов, королей. И, обманувшись титулами и словами, ты не понял, кто из них чего стоит. Ты попался на один из старейших обманов, и принял зло за нечто достойное почтения.
Джонатан возразил:
268
— Тут не никакого обмана. Стервятников, попрошаек и прочих узнать
легко. Там, откуда я родом, стервятники гложут падаль. Какая мерзость, — поморщился Джонатан. — Попрошайки просты и наивны. Жулики умны и забавны, это у них вроде шалости. — А что до королей и
их семейств, — быстро добавил Джонатан, и его глаза блеснули восхищением, — ну, по-настоящему я с ними не встречался, зато читал,
что они живут в великолепных местах и носят роскошные одежды. Все
хотят быть похожими на них. Короли и министры правят страной и защищают своих подданных. Тут нет никакого обмана.
— Никакого обмана? — Повторил кондор, откровенно развеселившись.
— Ты посмотри на стервятника. Изо всех четверых он единственный
по-настоящему благородное существо. Ведь только стервятники приносят пользу. — Огромная птица вновь вытянула шею и уставилась на
Джонатана. — Сдохнет мышь в амбаре — я все приведу в порядок.
Лошадь в поле откинет копыта — я подчищу. Умрет бедняк в лесу — я
снова тут как тут. И я сыт, и всем хорошо. Меня не нужно заставлять
делать мою работу под угрозой ружья или клетки. А поблагодарил меня хоть кто-нибудь? Нет! Мои услуги считают грязными и отвратительными, и потому «уродливому» стервятнику приходится жить под градом оскорблений, не получая никакой другой благодарности. Теперь
нищие, — продолжал кондор, — они ничего не производят, никому от
них нет пользы, разве что самим себе. Им бы лишь не сдохнуть в лесу.
Можно сказать, нищие внушают чувство благополучия тем, кто им подает. Вот потому-то их и терпят. А жулье — что ж, об их искусствах
слагают поэмы и легенды. Они занимаются обманом, и обманывают,
плетя словеса. Польза от них только в том, что они учат людей недоверию и искусству мошенничества.
Кондор приподнялся, расправил крылья и глубоко вздохнул. В утреннем воздухе разнесся отвратительный запах гнилой плоти.
— А самые бесполезные — это знать. Королям нет нужда попрошайничать и обманывать, хоть они частенько занимаются и тем, и другим.
Они в точности как разбойники: грубой силой власти крадут то, что
269
создали другие. Они ничего не производят, но правят всем! И ты, мой
наивный путешественник, превозносишь эту знать и ругаешь стервятников? При виде древнего монумента ты решаешь, что это великий
король, потому что там высечено его имя. И у тебя не возникает и
мысли о том, сколько трупов мне пришлось обработать, пока возводился этот монумент.
— Верно. Некоторые короли прошлого были негодяями, — произнес
Джонатан. — Но в наши дни избиратели отдают голоса правителям из
Совета. Они не такие, как мы, потому что… ну, потому что их выбрали.
— Избранные правители не такие, как мы? Ха! — Возмущенно заорал
кондор. — Детей до сих пор воспитывают на сказках о королях, а когда они подрастут, оказывается, что все обстоит вовсе не так. Твои
избранные правители — это не что иное, как короли на четыре года и
принцы на два. Да они просто смесь попрошайки с мошенником! Чтобы
получить взносы и голоса, они клянчат и интригуют, они льстят, а при
первой же возможности обманывают, и при этом разгуливают по острову как хозяева. Они успешно обделывают свои гнусные делишки, и
потому тем, кто действительно производит и служит, остается все
меньше места!
Джонатан молчал. Он смотрел вниз и грустно качал головой.
— Хотел бы я побывать в месте, не похожем на это. Но есть ли такое
место?
Расправив громадные крылья. Кондор с шумом слетел с дерева и сел
прямо перед Джонатаном и Алисой. Они отскочили, изумленные размерами птицы. Оказалось, что Бард почти вдвое выше их самих, а
размах его крыльев был просто гигантским.
— Ты хочешь увидеть место, где люди свободны? Где силу используют
лишь для защиты? Ты хотел бы туда, где чиновники руководствуются
теми же моралью и принципами, что и все остальные?
— Да, да! — Горячо воскликнул Джонатан.
270
Кондор изучающее смотрел на юношу. Взгляд огромных глаз птицы
пронизал Джонатана насквозь, выискивая признаки искренности. Затем кондор объявил:
— Джонатан, забирайся ко мне на спину.
И, повернувшись, птица опустила за землю покрытый перьями хвост.
Любопытство Джонатана победило страх. Он оперся на выступ древесного ствола,
осторожно залез в мягкое углубление между крыльями
птицы и ожидающе взглянул на Алису.
— Мне придется остаться, — сказала Алиса Джонатану и Барду. — Семья будет меня искать. Я бы хотела полететь с вами, но не теперь.
Джонатан залился краской, и с широкой улыбкой пошутил:
— А я так и не получил бесплатного завтрака.
И, обхватив руками могучую шею, он почувствовал, как напряглась
птица. Кондор неуклюже запрыгал по земле, потом все наклонилось и
их подхватил восходящий поток воздуха. Оглянувшись, Джонатан увидел, что Алиса машет рукой, а у ее ног устроился Мистер.
В полете над островом ветер бил Джонатану в лицо, и это было прекрасно. Конечно, он скучал по своим друзьям, но покинул остров с
радостью. Горы исчезли за облаками, и кондор взлетел прямо к блеску
лучей восходящего солнца. Под ними простерся безбрежный океан
облаков и воды, и Джонатан задался вопросом: «Где мы сейчас?».
Вопросы
Убийца одного человека — злодей. Убийца миллионов — герой.
Епископ Портеус
На оперение стрелы пошли перья орла. Мы часто вручаем врагу оружие против самих себя.
Эзоп, 550 г. до н.э.
271
• Каких людей подразумевают слова «стервятники, попрошайки, жулики и короли»?
• Есть ли от них польза обществу, и если есть, то какая?
• Чему лучше верить, словам или делам? Почему?
• Должны ли власти придерживаться тех же норм поведения, что и все
остальные?
Комментарий
Швейцарцы, пережившие смутные времена 1940—1941 гг., доказали,
что разные народы и языковые группы могут жить в мире и согласии.
Уолтер Липпман
Короли. — Всех людей следует рассматривать, как обладателей одних
и тех же прав и обязанностей. Считается ли для короля нормальным
лгать, красть или убивать? Нет. За свои поступки она должны отвечать
точно так же, как и другие люди.
Вообразите Александра Македонского. Чем он был велик? Тем, что
убил тысячи человек? Он защищал или эксплуатировал своих подданных? Способствовали ли его завоевания прочному миру и взаимопониманию? Не будь Александра Македонского, люди завоеванных им
стран, по всей вероятности, куда лучше узнали бы друг друга через
торговлю и ремесла, науки, любовь и брак. И сегодня это могло бы
вылиться в лучший мир, взаимопонимание и признание народов этой
части мира. Сделал ли Александр Македонский своих подданных более
здоровыми, благополучными и умудренными, или искалеченными,
обедневшими и невежественными? Велик ли Александр Македонский?
Кто начал возносить хвалу убийце? И отчего эта хвала звучит по сей
день?
272
Действительно ли сегодня люди столь же склонны подчиняться, как в
прошлые времена? И в чем отличие сегодняшних, избираемых властителей от королей и правителей, «нанятых» на два года или на пять
лет? Не заманивают ли нас в войну современные «македонские»? Сегодня всего несколько членов правительства решает, быть ли войне.
Эти лица зачастую имеют обязанности перед группами с особыми интересами, которым военные действия приносят прибыль. Они выбирают войну там, где средний, обычный человек выберет мир. Правительства двадцатого столетия убили людей больше (170 млн. человек), чем
было убито за всю историю человечества. Сколько в этих войнах погибло тех, кто решил их развязать? И заслуживают ли главы государств большей защиты, чем обычный гражданин?
Попрошайки. — Кому приносят выгоду политические пожертвования,
дающему или берущему? Не для того ли глава страны-донора отдает
стране-акцептору деньги, заработанные трудами своих соотечественников, чтобы обеспечить поддержку самому себе? Чувствуют ли свое
превосходство граждане страны-донора? Чувствуют ли себя обязанными граждане страны-акцептора? Не лишает ли власти граждан этих
стран богатство, отданное правящей партии? И разве правители странпросителей не ответственны за бедственное положение своих подданных?
Жулики. — Официальные лица с артистизмом мошенников улещают
избирателей словами, тщательно отполированными профессионалами
пиара. И, подобно мошенникам, они сами начинают верить в то, что
говорят. Не в этом ли причина того, что они ведут себя как надменные
хозяева, а не как скромные слуги народа?
Существует ли совершенная система? И есть ли мир, где силу используют лишь для защиты от агрессоров? Да и может ли существовать место, где все уважают свободу друг друга?
И существуют ли ответы на эти вопросы?
273
Замечания
Взрослый кондор съедает до трех фунтов мяса в день, уничтожая трупы, что делает жизнь людей и животных безопаснее. Многие удивятся
тому, что для кондоров важно содержать себя в чистоте. Они очищают
мясо от перьев, чтобы уменьшить риск заболевания. После еды они
ищут воду, чтобы искупаться и смыть грязь, а затем проводят много
времени, прихорашиваясь и чистя перья.
Кондоры заботятся о собственном здоровье и благе, и это приносит
благо обществу. Предприниматель находится почти в том же положении. Его зачастую презирают за то, что он заботится о собственном
благе, но он делает это, зарабатывая деньги и заботясь о самом себе.
Добиваясь этого, он оказывает обществу ценные услуги. Он никому не
навязывает свои услуги, но они выгодны всем. Предприниматель зарабатывает себе на хлеб, и это приносит благо всем.
Дополнительно
☺ Революционер — угнетаемый человек, страстно желающий стать угнетателем.
Аноним
Книга Руди Раммела «Массовые убийства ХХ века» содержит исчерпывающие цифры об убийствах, совершенных правительствами в ХХ веке. Ее можно прочесть по адресу
http://www.hawaii.edu/powerkills/20TH.HTM .
Мюррей Ротбард «За новую свободу».
В книгах «От выживания к обмену» и «Реальность и риторика» лорд
Питер Бойер показал, что так называемый третий мир способен процветать при свободном рынке, и что иностранная помощь, ограничение иммиграции и торговые барьеры препятствуют его экономическо-
274
му
росту.
С
этими
книгами
можно
ознакомиться
на
http://www.cato.org/special/friedman .
Статью Кена Скуллэнда «Бомба с часовым механизмом на Ближнем
Востоке:
время
истекает»
можно
http://www.jonathangullible.com/MiddleEast.
275
прочесть
по
адресу
Глава 40. Земля свободы
В лицо Джонатану задувал легкий ветер. Полет кондора продолжался
уже часы, и ритмичные взмахи крыльев убаюкали Джонатана. Ему
снилось, как он бежит по узкой улице, а за ним гонятся неясные тени
стражников и спущенных с поводка собак. «Стой, бездельник, чертов
приезжий!» — кричали они. Его объял ужас, и он отчаянно бежал, а
ноги становились тяжелее и тяжелее. Одна из теней, леди Твид, вырвалась вперед. На своей шее он чуял ее дыхание, и она уже протянула свои толстые руки, чтобы схватить его.
Джонатана пробудил резкий толчок.
— Что? — Пробормотал он, все еще сжимая густые птичьи перья.
Они приземлились на берегу, который показался Джонатану знакомым. Бард велел:
— Иди вдоль берега. Пройдешь к северу милю или около того, и найдешь то, что искал.
Ветер колыхал пучки сухой травы над золотистыми песчаными дюнами. Катящиеся на берег океанские волы были серы и холодны. Джонатан осторожно слез со спины птицы, и вдруг понял, где он находится.
— Я дома! — Радостно закричал он, и побежал вверх по склону дюны,
а потом остановился и обернулся к кондору. — Но бы говорил, что отнесешь меня туда, где все делается правильно, — сказал он.
— Сказал, — ответил Бард.
— Но это вовсе не здесь, — заспорил Джонатан.
— Может, и не здесь — пока что не здесь. Но так будет, когда ты сделаешь все это. Что угодно может стать раем, даже Дрянни, если люди
по-настоящему свободны.
276
— Дрянни? — Вздохнул Джонатан. — Там многие считают, что они и
так свободны. Им так леди Твид сказала. А остальные отчаянно боятся
свободы, и вручают себя Великому Аудитору.
— Это все пустое, — сказал кондор. — Испытание свободой происходит в деле.
Джонатан вдруг почувствовал себя слишком юным. Он подобрал тростинку и стал задумчиво чертить по песку.
— Но как все должно быть? Я видел множество проблем, но как их
решить?
Казалось, что кондор пропустил вопрос Джонатана мимо ушей: он старательно чистил перья. Когда перья стали чисты и гладки, кондор оглянулся на море, и спросил:
— Хочешь заглянуть в будущее?
— Наверно, — ответил Джонатан.
— В том-то и вопрос. Все правители видят будущее по-своему, и заставляют других видеть его точно так же. А если у тебя нет представления о будущем, его нельзя заимствовать у других.
— Но разве представление о будущем не означает знать о том, куда
тебя ведут?
— Для тебя, может, и означает, а для других — нет, — и Бард снова
обернулся к Джонатану, оставив на песке длинные борозды от когтей.
— В свободной стране убеждены в добродетельности развития. Тысячи
людей, прилагая усилия для достижения своих целей, создадут общество куда лучшее, чем то, что придумает за них кто-то другой. Для начала обрати внимание на средства, и за ними последуют благородные
цели. Свободные люди находят самые неожиданные решения, а несвободные создают самые неожиданные проблемы.
— Но меня никто не послушает, — безнадежно заметил Джонатан.
277
— Послушают тебя или нет, словами и делами ты выиграешь в силе. А
те, кто тебя послушает, у тебя же и наберутся мужества.
И кондор повернулся к морю, готовясь покинуть берег.
— Подожди! — Крикнул Джонатан. — Увижу ли я снова своих друзей?
— Когда твой блаженный уголок будет готов, я принесу ее сюда посмотреть.
Джонатан смотрел, как взлетает гигантская птица. Миг — и она исчезла среди облаков.
И он пошел. Немногое он запомнил из этой прогулки, вот разве что
ровный шорох песка под ногами, да холодившие кожу порывы ветра.
Он узнал канал с каменистыми берегами, отмечавший въезд в его городок. И вот он приближается и домику и лавке неподалеку от порта
— к своему родному дому.
Его отец, худощавый человек с печальными глазами, стоял, сматывая
канат в бухту. Его глаза расширились в изумлении, когда он увидел
идущего по тропинке сына.
— Джон! — Закричал отец, — Джон, мальчик, где же ты был? — Его
голос задрожал, когда он крикнул жене, убиравшей в доме, — Рита,
смотри — Джон вернулся!
— Что за шум? — Спросила мать Джонатана. Она выглядела измученной заботами.
Она вышла на крыльцо, вскрикнула от радости при взгляде на сына,
обняла Джонатана и долго не выпускала его из объятий. Потом чуть
подалась назад и, вытирая рукавом слезы радости, спросила:
— И где же вы были так долго, молодой человек? Ты голоден? — И
взволнованно сказала мужу, — разведи огонь, Хьюберт, и поставь
чайник!
До чего они были рады, оказавшись снова вместе! Джонатан подробно
рассказывал о своих приключениях, и куда короче о том, что перенес
278
он сам. Родители улыбались и качали головами, не веря в свое счастье. Съев последний кусок испеченного матерью пирога. Джонатан
глубоко вздохнул и откинулся на спинку стула. Старая лавка и их жилище словно ожили в отблесках огня из камина.
— Сынок, а ты повзрослел, — сказал отец и, пристально посмотрев на
Джонатана, шутливо добавил, — скоро ли уплывешь снова?
— Нет, пап, — ответил Джонатан, — я пришел, чтобы остаться. Нужно
сделать так много.
Вопросы
• Должны ли официальные лица жить по тем же правилам, что и все
остальные?
• Желательно ли общество, свободное от насилия и лжи, и возможно
ли оно?
• Можно ли заставить людей воплотить представление об утопии?
• Как происходит открытие в свободном обществе?
• Цель оправдывает средства, или нет? Приведите примеры.
• Какие этические вопросы ставит эти глава?
Комментарий
Я хозяин своей
Судьбы;
Я капитан моей
Души.
Уильям Эрнест Хенли, 1875
279
…они слушали и старались понять, что говорит Джонатан.
Он говорил об очень простых вещах: о том, что чайка имеет право
летать,
что
она
свободна
по
самой
своей
природе и ничто не
должно стеснять ее свободу — никакие обычаи, предрассудки и запреты.
— Даже если это Закон Стаи? — раздался голос из толпы чаек.
— Существует только один истинный закон — тот, который помогает
стать свободным, — сказал Джонатан. — Другого нет 21 .
Ричард Бах,
«Чайка по имени Джонатан Ливингстон»,
1970
Какие из альтернативных политических, экономических и социальных систем достижимы? За какие возможности можно бороться уже
сейчас? Ваша страна вряд ли отвечает всем вашим желаниям. И все же
любая страна, где бы вы ни жили, может стать местом, где люди свободны в выборе целей, которые сделают ее лучше, чем можно представить сегодня.
Эта страна не будет подчинена праву большинства. Это будет система, максимизирующая личную свободу, приветствующая самоуважение и способствующая уважению к другим. На что это будет похоже?
Как управлять такой страной? Мы можем лишь предполагать, по каким
дорогам пойдут миллионы свободных людей, каждый день открывающих новые решения.
В такой стране может существовать небольшой административный орган, не наделенный властью и отстраненный от вмешательства в личный выбор. Граждане могут пожелать назначить администраторапредставителя (не правителя), ограниченного определенным числом
21
Перевод с англ. Юлии Родман.
280
обязанностей. Малые общины могли бы выбирать администраторов,
которые выполняли бы пожелания сообщества, оставляя индивидуумам зарабатывание на жизнь и частную жизнь. Таким администраторам можно было бы платить столько, сколько сочтут нужным не, кого
они представляют. Они также могут работать добровольно. Группы
добровольцев принимают наилучшие решения касательно сообщества,
в котором они проживают и которому они обязаны. За невыполнение
обязанностей администраторов можно будет уволить в любое время.
Звучит знакомо? Да, именно таким образом работает коммерческое
предприятие. Так работает множество благотворительных организаций, религиозных объединений и клубов.
Страна, вышедшая за пределы демократии, могла бы обладать свободной экономической системой. Основанной на здоровой конкуренции предпринимателей. Это бы обеспечило низкие цены, качественные товары услуги, и вдохновляло бы на введение новшеств. В такой
системе люди ведут дела без накладываемых на предпринимательство
ограничений, без ограничивающих переговоров и договоров. Такое
неограниченное предпринимательство смогло бы сломать барьеры расы, религии, территории и предубеждений. Наградой такой свободе
послужило бы наше самосовершенствование в добровольном сотрудничестве с другими. Личная свобода предоставляет бедным наилучшие
возможности по улучшению своего жизненного уровня. Система, основанная на индивидуальной свободе, вознаграждает экономические
риски и гарантирует наилучшее использование материальных и людских ресурсов.
При уважении выборов индивидуума каждый мог бы в его собственных
интересах предпочесть принять ответственность за собственные поступки. Люди восхищались бы чужими успехами, зная, что он приносит выгоду и им самим. И это вызвало бы величайшее процветание.
Страна вне демократии позволяет каждому делать собственный религиозный и моральный выбор. Решения в пользу благотворительности,
решения в пользу личных жертв стали бы вопросами личного выбора.
281
Деяния людей, не затрагивающие равенство прав других, пользовались бы уважением. В такой стране силу бы использовали лишь для
защиты того, что дорого каждому.
Пояснения
На золотом крыльце сидели
Царь, царевич, король, королевич,
Сапожник, портной.
Кто
ты
будешь
такой?
Детская считалка
В программе ABC News Джон Стоссел процитировал Томаса Джефферсона, заявив: «Естественный прогресс заключается в том, что правительство расширяет свою власть, а свобода уступает ее». И добавил:
«Выбор за вами».
Некоторые боятся выбора, либо полагают, что они уже вполне свободны. Но те, кто ищет большей меры личной свободы, наберутся мужества от вас. Работы много!
Хьюберт и Рита Йонген дали жизнь идее о глобальном Джонатане Гуллибле, опубликовав первое зарубежное издание на голландском языке. Хьютерт — президент международной сети либертарианцев Libertarian International: http://www.libertarian.to.
Эти принципы разделяет множество известных людей. Длинный и неполный
список
этих
людей
находится
http://www.theadvocates.org/celebrities.html.
282
по
адресу
Говорит Кен Скуллэнд. — Продолжение приключений Джонатана Гуллибла под названием «Одиссей свободного рынка» покажет успех
Джонатана в условиях свободного рынка. Теперь, когда в этом издании у него появился друг, то есть Алиса, она могла бы прокомментировать плохо знакомое ей свободное общество. В том заключается моя
идея.
Дополнительно
В книге Марка Скузена «Творя современную экономику: жизнь и идеи
великих мыслителей» этот экономист, сторонник свободного рынка,
делает живой, полный юмора критический обзор экономической мысли
на протяжении всей истории с точки зрения свободного рынка.
Ответы на часто задаваемые вопросы по этой теме вы найдете на
http://www.theadvocates.org.
Ресурс Ригоберто Стюарта Limon REAL — практическая и вдохновляющая
идея
того
как
построить
страну
вне
демократии:
http://www.limonreal.com.
Наилучший справочник, суммирующий различные аспекты свободы —
«Букварь свободы» Алана Берриса.
283