Ю.С. Овсеенко Национальная идея современной России
реклама
204 УДК 316.75 (470+571) "20" ББК 60.028.132 (2 Рос) Ю.С. Овсеенко Национальная идея современной России – инновационное развитие В статье анализируется современный общественно-политический и философский дискурс по вопросу выбора, поиска и/или определения национальной идеи России в постсоветский период. Основное внимание уделяется рассмотрению инновационной сути национальной идеи, а также инновационного развития как национальной идеи России. In this article, modern social and political discourse on choice, search and/or determination of Russia’s national idea in post-soviet period is analyzed. It is focused on the consideration of innovative essence of national idea, and innovative development as Russia’s modern national idea as well. Ключевые слова: национальная идея, инновации, политическая философия, инновационное развитие, Россия. Key words: national idea, innovations, political philosophy, innovative development, Russia. Национальная идея России в ХХ в. является чрезвычайно интересным объектом исследований, так как не было в истории нашей страны подобного периода по частоте смены государственных идей. Здесь необходимо отметить и первую революцию 1905 г., и вторую Февральскую революцию 1917 г. (в результате которой был разрушен многовековой монархический уклад России вовсе), и Октябрьскую революцию 1917 г., и события 1991 г., которые некоторые исследователи рассматривают как четвертую, бескровную, революцию в ХХ в. Современная Россия активно участвует в глобальных процессах, декларируя свою открытость миру в противовес существовавшей во времена СССР изоляции. В результате «открытия границ» в последние годы СССР и почти все 1990-е годы миллионы бывших советских граждан эмигрировали в страны Европы и США, создав там многомиллионную «русскую» (русскоговорящую) диаспору, диаспору соотечественников России. Одновременно с этим стало явно заметно и «влияние Запада» внутри страны – вслед за западными идеями и моделями демократии в политике в России стала развиваться и западная модель культуры, экономики, социального разделения общества. 205 Рассмотрение внутреннего российского общественно-политического и философского дискурса по вопросу национальной идеи постсоветской России, как нам представляется, будет интересным на примере анализа ряда популярных концепций, статей и разборе терминологического аспекта. В «Вопросах философии» в декабре 1997 г. вышла статья В.М. Межуева «О национальной идее», в которой положение постсоветской России было описано достаточно четко и ёмко: «Россия – в тисках комплексного кризиса... Россия расколота по вертикали и горизонтали <…> в сложном и противоречивом облике России нельзя не заметить определенного несоответствия между "душой" и "телом"» [6, с. 11]. Современное осмысление национальной идеи в России является реакцией на необходимость самоопределения на рубеже XX–XXI вв. После развала Советского Союза ставшая его наследницей Российская Федерация, отличающаяся от СССР не только границами, идеологией, устройством и многим другим, отказавшись от коммунистических идей и «потеряв» половину населения, оказалась снова перед необходимостью поиска идеи, способной её объединять в новом «формате» – новой национальной идее. Над «поиском» и «формированием» такой новой национальной идеи размышляли историки и политики, юристы и философы, но ни одна предложенная формулировка не нашла отклика и согласия с ней основной массы населения России. До настоящего времени стоящая у власти политическая, экономическая и интеллектуальная элита так и не смогла выработать четкие и понятные всем гражданам страны духовноидеологические ориентиры того пути, по которому необходимо двигаться обществу. На «поиск» национальной идеи стали возлагаться порой даже излишне смелые надежды по улучшению социального климата и стабилизации кризисных явлений [3]. Задачи поиска и выработки национальной идеи на современном этапе усложняются не только сильнейшим социальным расслоением российского общества и имеющим место вот уже почти двадцать лет «идейным» вакуумом, но и активнейшим участием России в процессах глобализации не только экономической, но и культурной, нравственной. «Русский национализм» как фактор национальной идеи России описывается исследователями и политиками «правого» толка, которые обозначают проблему «превращения русского народа в разделенный народ». Их позиция сводится к идеям создания «новой России» (впервые в русской истории) на основе этнического («русского») национализма по образу и подобию создания национальных государств в Восточной Европе в ХХ в. Эта позиция аргументируется тем, что после развала СССР до 30 миллионов русских оказались не по своей воле за границами России, что произошло впервые в истории России. В. Алкснис приводит достаточно 206 интересный «показатель имперскости» – соотношение численности «имперского» этноса с «неимперскими» народами: по данным переписи 1897 г. русские составляли 44,3 % населения Российской империи, по данным переписи 1989 г. – 50,3 % населения Советского Союза, а после развала СССР и отделения национальных союзных республик русских в Российской Федерации на сегодня подавляющее большинство – около 80 %. Этот показатель соответствует показателю целого ряда национальных государств, из чего делается вывод о необходимости и в России упразднения федеративной основы – создания русского унитарного государства [1, с. 33]. Православие как национальная идея современной России до сих пор рассматривается, мы считаем необходимым акцентировать на этом внимание, значительным количеством авторов и работ. Отчасти это связано с возрождением церковной жизни в стране, семьдесят лет жившей с атеистической идеологией, но отчасти – и с переосмыслением роли религии в целом (в т. ч. традиционных религий в условиях глобализации). Вопросам роли и места церкви в светских государствах в общем, и России в частности, посвящено немало работ, рост количества которых можно ожидать и в будущем. Полностью одобряя и поддерживая возрождение православия в России, попробуем все же объективно ответить на вопрос: «Является ли современная Россия православной страной?» Для этого проанализируем работу А.В. Митрофановой «Россия и славяноправославный мир: от иллюзии к реальности» [8]. Россия – «самая большая православная держава» – официально заявил президент России Владимир Путин, выступая 9 сентября 2005 г. в Афонском монастыре на встрече с членами Священного Кинота [11]. По результатам же исследований для большинства русских православие является не религией, а символом русского своеобразия и его духовной ценности; это явление они обозначили как «идеологическое православие». «Идеологические православные» отличаются от «просто православных» прежде всего тем, что почти не соблюдают обрядов и не являются воцерковленными. Также можно говорить о фактическом уравнивании этнической и территориальной принадлежности с религиозностью (когда уравниваются: «русский», «российский» = «православный») [8]. Для подавляющего большинства россиян, тем не менее, православие не является личной религией, это – один из маркеров культурной, этнической или же идеологической идентификации. А.В. Митрофанова справедливо отмечает, что в этом нет ничего странного, так как религия в опосредованной форме является основой любой культуры. По мнению А.В. Митрофановой, Россия на сегодняшний момент не является ни православной страной в идейно-политическом смысле, ни тем более лидером православного мира (сам православный мир пока не существует как политическое целое, так как не выработано единой идеологии для его 207 объединения). Но именно Россия имеет реальные исторические шансы стать таким лидером и объединить вокруг себя весь православный мир. Во-первых, Россия – самая крупная и мощная из предполагаемых православных стран; во-вторых, со времени появления в конце XV в. русского централизованного государства Россия на протяжении всей своей истории сохраняла государственность; и в-третьих, Россия – единственная православная страна, имеющая развитое представление о своей глобальной миссии. Некоторые исследователи видят национальную идею современной России в ключе продолжения религиозной философии XIX–XX вв. [10, с. 8]. Построение цивилизации, основанной на духовнонравственных принципах, станет продолжением и отражением русской идеи, формировавшейся и развивавшейся в России на протяжении веков. Русская идея во многом определяла «идеалы и внутренней политики: верховная власть понималась как арбитр, не дающий сильным «забываться» в их отношениях со слабыми, и внешней: Россия как союзник, опора обиженных, угнетённых» [9, с. 262]. В современной культуре России актуализируется проблема использования идеи как механизма, консолидирующего общество для разрешения назревших проблем. Развернувшиеся в России преобразования остро ставят перед обществом задачу выработки консолидирующей национальной идеи. По сути, любая национальная идея представляет собой емкую, но в то же время предельно сжатую формулу, из которой развертывается базовая идеологическая концепция, настраивающая и определяющая жизнь государства, общества, граждан на длительную перспективу. Как же определить национальную идею современной России?! Конечно же, она должна быть выведена из исторического опыта и соответствовать нашей культуре и менталитету, при этом она должна быть разделяема большинством населения и быть ориентированной на новые цели, ставить задачи, определять критерии успехов и достижений. Между тем не вызывает сомнений, что национальная идея должна быть не только разделяема народом, но и осознана элитой, так как именно политические элиты задают тон развития общественной идеи. Национальная идея, прочно основываясь на фундаменте исторического прошлого и культурного наследия, должна отвечать существующей идентичности и менталитету населения страны, одновременно быть осознанной элитами – при этом быть ориентированной на будущие успехи и являться мобилизующей (и для элиты, и для большинства населения страны). Другими словами, национальная идея современной России должна быть инновационной и по своей сути, и по своей форме. Терминологический аспект. Общенациональная идея – необходимый элемент для формирования достаточно определенных мировоззренческих, социокультурных и прочих установок. Это делает подчас некор- 208 ректным употребление классического термина «русская идея» (он уместен в случае воссоздания исторической ретроспективы, описания взглядов теоретиков и т. д.). По замечанию С. Клишиной, «идет бойкий обмен знаками – демократия, рынок, держава, Великая Россия, патриотизм – знаки гуляют туда-сюда, не признавая границ» [4]. Новая палитра смыслов стимулировала терминологическое творчество для оптимизации формы и содержания идеи. Начальный период определения основных «за» и «против» дискуссии о национальной идее в современной России отразил в своей семантике термин «русский вопрос» [2]. «Российская нация» – это не просто распространенное нынче словосочетание, но активно развиваемое сторонниками партии «Единая Россия» обозначение нации современной России: «Понятие "российская нация" является концентрированным выражением идеи гражданского единства россиян независимо от национальности и вероисповедания, социально-профессионального статуса и возраста, уровня доходов и политических убеждений, места жительства и других обстоятельств»1. В настоящее время уже сама терминология является политическим инструментом. «Российский народ» – так следует, по мнению В. Путина, называть современную нацию в России: «Мы имеем все основания говорить о российском народе как о единой нации. Наши предки очень многое сделали для того, чтобы мы чувствовали это единство. Это наша историческая и наша сегодняшняя реальность»2. «Русская национальная идея» – еще одна распространенная терминологическая вариация. Контекст ее употребления связан со стремлением декларировать русский народ как связующий (центральный) элемент национального единства. «Русская национальная идея» находится в рамках спора о том, может ли Россия существовать не как империя или союзное государство, а государство национальное, обладающее своим особым идентитетом среди других государств. Это обусловило широкое применение этого термина – от обрисовки интересов русского народа в современной геополитике до взглядов, выдержанных в духе шовинизма. Термин «Идея для России» отличается от предыдущего определенной векторной направленностью. Есть источник, инициатор, «держатель» идеи и есть ее «потребитель». «Идея для России» в данном контексте – термин, указывающий на некое заимствование, внешнее происхождение идеи, и потому уменьшающий ее самоценность, создающий временный, «промежуточный» образ национального единства. По замечанию Э. Соловьева, в этом случае призыв к разработке национальной идеи есть не что иное, как циничный госзаказ, который не может быть честно выполнен [12]. 1 2 См. О проекте. http://www.rosnation.ru/index.php?D=13 Цит. по http://www.rosnation.ru/ 209 Противоположное понимание объединяющих современную Россию основ отражено в термине «российская идея». Здесь исключена составляющая, указывающая на этнические корни страны. Сделано это, повидимому, с целью подчеркнуть приверженность новому типу государственности, ориентированному на западные стандарты (гражданское общество, правовое государство), где вопрос национальной идентичности решается не по этническому, а по государственно-правовому принципу. Инновационное развитие как национальная идея. В журналах «Вестник Российского философского общества» в 2006 г. и «Вопросы философии» в 2007 г. были опубликованы статьи А.И. Уварова [14] и И. Чубайса [15], которые затрагивают обсуждение инновационности национальной идеи. Актуальной и новой, представляющей значительный интерес, видится идея А.И. Уварова: «Идеалом России, а идеал – это путеводная звезда, как писал Л. Толстой, её национальной идеей, с моей точки зрения, предпочтительней будет признать стремление к обществу знания. Это ближе к менталитету нашего народа с его традиционной соборностью, коллективизмом» [14, с. 134]. Автор отмечает также, что российская интеллигенция больше подготовлена к подобному пути развития страны с точки зрения успехов в области как фундаментальной науки, так и прикладных исследований. С этими утверждениями можно согласиться, как и с тем, что реформы системы образования, направленные на повышение интеллектуального уровня учащихся и тем самым общества в целом, имеют важное значение для постсоветского развития страны. А.И. Уваров дает и свое определение национальной идеи: «Национальная идея по своей сущности – историческая комплексная идея, поскольку она должна выражать коренные интересы всей нации, формулировать стратегические цели общества и одновременно, связав их с практическими задачами современного общества, современной цивилизации» [14, с. 135]. Подобное определение, на наш взгляд, является одновременно и философски глубоким, и практично достаточно ёмким – автор не противопоставляет одно другому, но акцентирует внимание одновременно на всех аспектах национальной идеи – исторической преемственности и наследственности, системности и комплексности, связи с («коренными») интересами нации, стратегический (а не тактический) характер, формулирование цели развития с учетом специфики современного положения России и необходимости постановки и решения практических задач современного общества, цивилизации. А.И. Уваров отмечает, что «в качестве русской национальной идеи наиболее реальным становится участие России в общем глобальном процессе с отстаиванием национальных интересов и одновременно с опорой на отечественные возможности. Таковыми у нас являются наука и образование как основа новейшей технологии, да и культуры в целом». Однако, анализируя этот тезис, все же необходимо отметить, что при обсуж- 210 дении современного положения науки и образования в России просто необходимо использовать критический подход. Россия по праву может гордиться прорывным развитием общественных наук в постсоветский период – созданы совершенно новые университеты, высшие и научные школы (в области экономики – Московская школа экономики (факультет) МГУ им. М.В. Ломоносова (МШЭ МГУ), Государственный университет – Высшая школа экономики (ГУВШЭ), Российская экономическая школа (РЭШ), в области гуманитарных наук – Российский государственный гуманитарный университет (РГГУ)), однако при этом реформы в области естественных и технических наук имели скорее обратный эффект. Так, в результате перехода от плановой экономики к рыночной в стране резко упали основные показатели промышленного развития, что сказалось и на прикладных исследованиях, в том числе на развитии инноваций. Фундаментальная наука в стране претерпела значительные изменения: в силу ограничения финансирования были ликвидированы целые академические институты РАН, потеряны некоторые направления исследований, многие российские ученые эмигрировали. В то же время за годы реформ удалось сохранить научный потенциал Академгородков и наукоградов, имеются достижения в научных исследованиях мирового уровня, что нужно поддерживать и развивать. В подобных условиях просто необходимо на основе анализа современного состояния отечественной науки и стратегических целей России определиться с научными приоритетами, которые должны отразиться в стратегии развития страны. В связи с этим позицию А.И. Уварова о необходимости присутствия научной компоненты в национальной идее можно только поддержать: «Современная национальная идея должна включать в свое содержание, помимо философски обозначенного стратегического пути развития страны в мировом сообществе, прежде всего научные национальные проекты типа нанотехнологии…» [14, с. 135]. Вопросы культуры, культуры национальной, также представляют значительный интерес – и А.И. Уваров отмечает возможную необходимость «второй культурной революции в нашей стране», фокусируя внимание не столько на повышении общекультурного уровня, сколько на интеллектуализации нации. По мнению автора, подобная новая культурная революция должна сформировать новую интеллигенцию, «которая в совершенстве будет владеть формирующимся стилем мышления нелинейного инновационного характера». Национальная идея России не должна сводиться сугубо к национальным интересам, но «иметь в виду и глобальные интересы в целом». Развивая эту мысль, можно отметить, что национальная идея России не только не должна восприниматься как что-то закрытое, путь к самоизоляции (по аналогии с СССР), но наоборот – как часть глобальной систе- 211 мы. Мессианские традиции русской идеи, отмечавшиеся еще Н. Бердяевым, философия русского космизма, один из источников русской идеологии, только демонстрируют открытость русской национальной идеи миру, ее позиционирование как одной из глобальных альтернатив. Как справедливо отмечает А.И. Уваров, «глобализм предполагает плюрализм уже в силу многообразия человечества и его истории». Национальная идея, являющаяся инновационной стратегией развития России, должна отражать исторические традиции, комплекс интересов нации, соответствовать менталитету и идентичности, при этом быть устремленной в будущее, иметь инновационную сущность, направленную на решение стратегических национальных задач в условиях глобализации. Реализация такого подхода возможна только на глубокой философской основе. В журнале «Вопросы философии» в октябре 2007 г. была опубликована статья И.Б. Чубайса «Как закончить спор о русской идее, или какая Россия нам нужна?», отражающая основные результаты проведенных автором многолетних исследований [15]. И. Чубайс рассматривает проблему на разных уровнях: от обыденного до философского и заключает, что национальную идею необходимо не сформулировать по-новому на основе каких-либо современных идей, но «выявить» её в философском анализе истории России: «российскую национальную идею надо выявить объективными, научными методами» [15, с. 159]. Материалом для подобного анализа автор считает идеи реформирования и развития «царской России» до 1917 г., сознательно вычеркивая советский опыт из рассмотрения. Интересной является мысль автора об исторической открытости России для мира, что при качественно новой «реформе управления» должно сыграть важную роль в модернизации России и возвращении её в мировые лидеры. Многократно подчеркивая необходимость исторической преемственности в части восстановления российской основы и идентичности, автор акцентирует внимание на российском опыте «собирания земель» и интенсивного развития страны как комплекса и отмечает, по сути, неизбежность инновационного развития в случае выбора Россией прогрессивного пути. Качественное развитие как единственно возможный и правильный ориентир автор отмечает в числе основных выводов статьи: «У нас нет иного выхода, кроме как перейти к обустройству, “к сбережению народа”, т. е. к интенсивному, качественному росту. Главные статьи госбюджета должны быть постепенно переориентированы на здравоохранение, образование, новые технологии и коммуникации...» [15, с. 165]. Необходимость инновационного характера новой русской национальной идеи и неприятие «суррогатов национальной идеи», которые навязываются обществу, частично рассматриваются в вышедшей в «Вопросах философии» в 2002 г. статье А.М. Кузнеца «Россия в поисках национальной идеи». «В XXI в. Россия может и должна, наконец, стать совре- 212 менным государством, не потеряв при этом уникальных культурноисторических черт своего лица», – отмечает автор и проводит аналогию с Японией XIX и ХХ вв., которая смогла за счет проведенной модернизации и грамотной политики даже после проигрыша во Второй мировой войне уже через несколько десятилетий снова оказаться в числе самых развитых стран мира, сохранив при этом свое культурное своеобразие [5, с. 175–179]. Представители власти редко участвуют в философских диспутах, поэтому выступление С.М. Миронова, спикера Совета Федерации ФС РФ, на Днях петербургской философии «Философия: ответственность перед будущим» (Санкт-Петербург, 19 ноября 2009 г.) заслуживает особого внимания. Тем более что ключевым вопросом выступления было обсуждение того, какие задачи может ставить современное общество перед философами. В свете озвученной Президентом Д. Медведевым идеи о необходимости всесторонней модернизации и инновационного развития С.М. Миронов обозначил и необходимость участия философов в определении стратегии инновационного развития страны. «Хотелось бы иметь определение модернизации, включая его философскую составляющую, это крайне важно для положительного конечного результата. Свеж пример того, как, не определившись с понятиями и смыслами, страна включилась в «перестройку», в надежде, что по ходу эти категории определятся сами. Печальный результат такого подхода всем нам известен» [7]. Не менее интересным является и следующее суждение С.М. Миронова. «Модернизация все еще не осознана как актуальная философская задача первостепенной значимости. Страна не может никуда двигаться без ясно осознанных и твердо усвоенных стратегических перспектив. <…> Крайне необходимо активное участие философов в политическом процессе, в продвижении политической культуры населения» [7]. Продолжая эту мысль, можно сказать, что именно философское обоснование модернизации и инновационного развития помогут последним стать новой национальной идеей России. Инновационное развитие может стать национальной идеей только в случае наполнения его смыслом, который бы отвечал в полной мере определению национальной идеи. Продуманность целей, постановка задач и механизмов реализации должны быть тщательно продуманы. Западная концепция «теории модернизации» воспринимается российским философским сообществом неоднозначно, но использование международного опыта было бы глупо игнорировать только на основе имеющих место культурных (и других) различий [13]. 213 В завершение необходимо отметить, что современная национальная идея России не может быть разрешена с позиции философии религиозного ренессанса конца XIX – начала ХХ века, ибо форма её разрешения не соответствует изменениям, произошедшим за последнее столетие в истории России, в самосознании русского народа. Национальная идея России менялась, и каждый следующий этап был отражением своего времени, предыдущей истории и стратегий будущего. Именно поэтому стоит не пытаться «реанимировать» какую-то из существовавших ранее «русских идей», но определить новую инновационную национальную идею современной России XXI века – инновационное развитие. Список литературы 1. Алкснис В. Прощай, Империя… // Апология национализма: стратег. журн. – №3. – М.: Институт национальной стратегии, 2007. 2. Васильцов С. Коммунисты и русский вопрос // Советская Россия. – 1997. – 27 марта. 3. Иванова С. Национальная идея в политическом дискурсе России. – М., 2006. URL: http://www.rau.su/observer/N6_2006/6_07.HTM (дата обращения: 27.01.2010). 4. Клишина С. Русская идея в состоянии невесомости // Московские новости. – № 3. – 1997. 5. Кузнец А.М. Россия в поисках национальной идеи // Вопр. философии. – №1. –2002. 6. Межуев В.М. О национальной идее // Вопр. философии. – № 12. – 1997. 7. Миронов С.М. Выступление на Днях петербургской философии «Философия: ответственность перед будущим» 19 ноября 2009 года (г. СанктПетербург). [М., 2009] URL: http://www.mironov.ru/firstface/speeches/357.html (дата обращения: 27.01.2010). 8. Митрофанова А.В. Россия и славяно-православный мир: от иллюзии к реальности // Научный эксперт. – №7. – 2007. – С. 60–70. 9. Панарин А.С. Реванш истории: российская стратегическая инициатива в XXI веке. – М.: Логос, 1998. 10. Потёмкина Т.В. Становление русской идеи как основы национального самосознания русского народа: история и современность: автореф. дис. … канд. философ. наук. – Краснодар, 2006. 11. Путин В.В. Заключительное слово на встрече с членами Священного Кинота (Греция, Святая Гора Афон, 9 сентября 2005 г.). 12. Соловьев Э. Почему русская национальная идея до сих пор не овладела массами? // Московские новости. – № 12. –1997. 13. Трубицын Д.В. Культурный детерминизм в концепции модернизации: философско-методологический анализ // Вопр. философии. – № 8. – 2009. – С. 39–55. 14. Уваров А.И. Альтернатива информатизации // Вестн. РФО. – №1(37). – 2006. – С. 134–137. 15. Чубайс И. Как закончить спор о русской идее, или какая Россия нам нужна? // Вопр. философии. – №10. – 2007. – С. 159–165.
