Несколько размышлений по поводу эпистолярности.

Несколько размышлений по поводу эпистолярности.
Елена Чикишева
Начиная наш разговор по поводу эпистолярности, мы сразу же
обратимся к значительному труду венгерской исследовательницы
Дениз Атанасовой-Соколовой, выпустившей в 2006 г. в Будапеште
свою книгу «Письмо как факт русской культуры ХVIII-XIX веков».
Автор справедливо утверждает, что письменный жанр как таковой на
Руси появился довольно поздно, лишь в XV веке развиваются первые
зачатки эпистолярности, но это не помешало ее быстрому росту, и уже
во второй половине XVIII века она получает свой расцвет, переходя
из маргинальной в доминантную форму литературы, что было
обусловлено глобальными изменениями системы культуры. Выходят в
свет такие шедевры русской классики, как «Письма русского
путешественника»
Н.М.Карамзина,
«Философские
письма»
П.А.Чаадаева и особо стоит переписка А.С.Пушкина. Естественно, что
переходу эпистолярности на передовые позиции способствовала
предыдущая история развития жанра письма от первых письмовников,
дающих образцы различных типов писем, через петровские реформы
до шедевров Пущкина. Здесь были и непринятая попытка
риторизации жанра Феофана Прокоповича, и теоретические
построения
В.К.Тредиаковского,
и
сатирические
послания
А.Д.Кантемира, а также стилевые позиции в иерархии «трех штилей»
М.В.Ломоносова. В это время уже были знакомы читателю западные
образцы литературной эпистолярности Вольтера, Монтескье, Руссо и
Ричардсона.
Начнем же с основоположника русского литературного языка Н.М.
Карамзина (1766-1826). За несколько лет до «Писем» Карамзина, а
именно в 1790 г. вышло в свет «Путешествие из Петербурга в Москву»
Александра Радишева, повлекшее за собой трагические последствия
для их автора; и если в них рассматривается прежде всего жизнь
простого русского народа , полная лишений и бедствий, то создатель
«Писем русского путешественника» пишет о жизни народа на Западе,
не оставляя своим вниманием происходящую в то время во Франции
народную революцию; из-за цензуры его понимание французской
66
Елена Чикишева
революции было представлено на суд читателю намного позже: в
1797г. в Гамбурге, в журнале «Северный зритель».
Имя Карамзина известно широкой публике прежде всего как автора
«Бедной Лизы», при этом незаслуженно забывается одно из лучших
его произведений - « Письма русского путешественника» (1790-1799),
давшее новый тип осмысления и самоосмысления личности в ее
обращенности к миру и к людям, в ее диалоге с литературой и
культурой.
Николай Карамзин в двадцать три года предпринял грандиозное
путешествие по Европе, посетив Пруссию, Саксонию, Швейцарию,
Францию и Англию. Он выехал из Твери 17 мая 1789 г. и вернулся на
родину в сентябре 1790 года. Уже с 1791 г. «Письма русского
путешественника» начали публиковаться во вновь созданном им в
Москве «Московском журнале». Два года читатели с большим
интересом следили за маршрутом путешественника, писатель стал
известным и почитаемым. В последнем номере журнала за октябрь и
ноябрь Карамзин прощается с подписчиками письмом, помеченным
«Париж, 27 марта». Там шла революция, автор вынужден быть
осторожным, пообещав выпустить «Письма» отдельно в двух частях,
первая закончится отъездом из Женевы, а о второй он сообщил
неопределенно: «Возвращение в Россию», хотя действительно в ней
предполагалось рассказать о пребывании в революционном Париже
(март-июнь 1790 года) и о поездке в Англию. Это удалось осуществить
лишь в 1801 году. Работа над «Письмами» продолжалась десять лет.
При жизни автора «Письма русского путешественника» вышли в свет
три раза в составе собрания его сочинений. Они сразу стали очень
популярными и оказали влияние на многие поколения писателей как в
России так и за рубежом, чему способствовали его переводы на разные
европейские языки: на немецкий, дважды, в начале Х1Х века,
английский в 1803 г., польский в 1802 г. и французский в 1815 г.
«Письма» не могли не отразить идейных и эстетических исканий
Н.Карамзина, произошедших в ходе работы над «Письмами».
Известно, что это произведение писалось в Москве, автор имитирует в
нем стиль дорожной переписки, с целью вызвать чувство
достоверности и виртуального участия в описываемых событиях,
читатель видит посещаемые путешественником места глазами автора,
перед нами своего рода дневник частного путешествия. Автор делится
со своими друзьями впечатлением об увиденном. Перед нами встают
документально достоверные картины различных стран Европы, при
AnnalSS 5, 2005 (2009)
Несколько размышлений по поводу эпистолярности
67
этом писатель опирается на сочинения разных аторов, дающих
жизненные картины европейских городов: Николаи, Кокса, Мерсье,
Сент-Фуа и Морица. Европейский читатель был хорошо знаком с
жанром «путешествий», имена Дефо, Свифта, Смоллета, Лоренса
Стерна, Дюпати были широко известны читаюшей публике. Но Запад
для России продолжал оставаться неизвестным, этот пробел
попытался заполнить Д. Фонвизин, делясь своими впечатлениями о
посещении Франции, но его письма были запрещены Екатериной
Второй. Точно также на Западе имели весьма приблизительное
представление о российской жизни. Представленная ситуация была
актуальной до недавнего
времени. Целью «Писем русского
путешественника» Н.Карамзина и было дать верное представление о
Западе, знакомя его в то же время с Россией.
Рядом с информацией в «Письмах» находим и эмоции автора, мы
узнаем, чему радовался и над чем грустил Путешественник в течение
восемнадцати месяцев. Каждое слово названия произведения также
подлежит раскрытию: «Письмо» говорит о впечатлениях , пережитых
конкретной личностью за время пути. Второе слово направляет нас к
той информации, которой делился он со встреченными деятелями
культуры и литературы, а также простыми людьми, рассказывая о
России и ее народе, ее культуре, истории и быте. Третье «путешественник» подчеркивает неслучайность выбора описываемых
мест и многочисленных персонажей, что так обычно во время
путешествия. Своими «Письмами» Карамзин раскрыл русскому
читателю новый для него мир, обогатив его духовно и культурно.
Переписка А.Пушкина является гениальным отражением
окружавшей его действительности, всех событий в культурной и
литературной жизни России, современной его творческому периоду,
попадавших в центр его внимания. Письма поэта еще и потому так
ценны для потомков, что он обладал уникальным чувством адресата,
индивидуализацией его стиля, умением перевоплощения, что
несомненно обогащало его самого. Здесь нельзя не упомянуть о
письмах Татьяны и Евгения Онегина, имеющих ключевое значение в
этой энциклопедии русской жизни. Переписка главных героев
образует как бы рамку романа, развитие фабулы в них направлено не
линейно, а циклически.
Другой яркий пример русской классической эпистолярности –
«Философские письма» П.Я.Чаадаева – своеобразная реплика в
дискурсе об исторической судьбе России, начатом Радищевым и
AnnalSS 5, 2005 (2009)
68
Елена Чикишева
Карамзиным, в которой исключительно действенно звучит
адресованное слово и метафорика переживания собственной мысли. В
«Письмах» Чаадаевым была создана «мифологема» скитальчества
России.
Можно заключить, сказанное выше, словами Д.АтанасовойСоколовой о том, что каждое письмо служит средством преодоления
разъединенности пространственной и/или временной общения Я и
Ты, и, как таковая, эпистолярность не потеряла своей актуальности и в
наше время компьютера и сотового телефона. Хотя все намного
упростилось, и появился даже условный язык сокращений, широко
используемый молодежью в посланиях, которыми они обмениваются
«со скоростью света», но нам представляется, что для высказывания
сокровенных чувств и мыслей необходимо большее пространство,
нежели окошечко сотового телефона...
Проблеме значения культуры и литературы в развитии мировой
истории посвящена переписка Вячеслава Иванова и Михаила
Гершензона, известная под названием «Переписка из двух углов» и
включенная в III том «Собрания сочинений» В. Иванова. Случайно
возникшая в середине июня 1920 г., когда они жили в одной комнате,
и продолжавшаяся около месяца, она включает в себя 12 писем;
последнее письмо из этого цикла было написано Гершензоном 19
июля того же года. Первым в переписке было письмо Вяч. Иванова,
датированное 17 июня. Переписка сразу же стала достоянием публики
и в короткое время была переведена на разные европейские языки:
немецкий, французский, на итальянский была переведена в 1932 г., в
следующем году на испанский; появился перевод и в славянских
странах, и в Бельгии на фламандском языке. Такая популярность
свидетельствовала о важности поднимаемых вопросов о смысле и
роли культуры. Деятели культуры того времени сразу же высоко
оценили ее значение.
Две выдающиеся личности, столь различные по духу и восприятию
действительности, ведут в ней спор: «нигилизм» М. Гершензона
сталкивается с верой в вечную жизнь В.Иванова.
« Я – семя, умершее в земле; но смерть семени – условие его
оживления. Бог меня воскресит, потому что Он со мною», – пишет
Вяч. Иванов в своем первом письме*. И если лейтмотив писем
М.Гершензона - побег в натуру, в свежие поля, к цветам, то его адресат
настаивает на значении многовекового опыта культуры и признается,
что ему понятен и близок смысл символизма. Хотя взгляды на жизнь,
AnnalSS 5, 2005 (2009)
Несколько размышлений по поводу эпистолярности
69
на место и значение литературы и культуры
у двух друзей
расходились, но любовь к ним была единой. В.Иванов неизменно
восхищался способностью Гершензона цитировать на память
«Философские письма» Чаадаева или
строки из Пушкина.
Стремлению к архивам, к уединенной работе в них М. Гершензона,
его любимому «Silentium» Тютчева противопоставлялись идеи
соборности и единения Вячеслава Иванова, требование полного
взаимопонимания и духовного проникновения друг во друга. Глубокие
философские рассуждения на мировые прблемы культуры увлекали их
одинаково горячо.
Невозможно разделить эти двенадцать писем, не нарушив смысла
содержания этой переписки; написанные двумя авторами, они
представляют собой единое целое.
Поистине - не хлебом единым жив человек: в голодные
послереволюционные годы, во время разрухи , размышления над
вековыми проблемами остаются важнейшими для интеллигенции,
обдумывающей дальнейшие судьбы культуры не только в России, но и
в мирe.
*- В.Иванов, Собрание сочинений, III том, 1979, стр. 384.
AnnalSS 5, 2005 (2009)
Елена Чикишева
70
Литература
Атанасова-Соколова, Д., 2006, “ Письмо как факт русской культуры
ХVIII-XIX веков”, Felejòs vezetò.: Fonyòdi Ottò, Budapest;
Атанасова-Соколова, Д., 2001, “Эпистолярность в русской
риторической теории и практике ХVIII века”, Annali della Facoltà di Lingue e
Letterature Straniere, Università degli Studi di Sassari, 197-217.
Атанасова-Соколова, Д., 2005, “Эпистолярность «Философических
писем» П.Я.Чаадаева”, In: Сб. Sub Rosa, Felelòs vegetò: Fonyòdi Ottò,
Budapest: 33-47;
Атанасова-Соколова, Д., 1999, “Вводные заметки к культурологии
античной эпистолографии”, In: сб.: Русская литература между Востоком и
Западом, изд. «Венгерский институт славистики», Будапешт: 9-27.
Аверинцев, С.С.,1996, “Риторика и истоки европейской литературной
традиции”, М.
Бахтин, М.М., 1979, “Проблема речевых жанров”, Вопросы литературы и
эстетики, M.
Виноградов, В.В.,1982, “Очерки по истории русского литературного
языка XVII-XIX веков”, М.
Гаспаров, М.Л., 1994, “Поэзия и проза – поэтика и риторика”. In:
Историческая поэтика: Литературные эпохи и типы художественного сознания, М.:
126-159.
Иванов, Вячеслав, 1979, “Переписка нз двух углов”, In: Собрание
сочинений, том III, Брюссель: 383-415.
Карамзин, Н.М., 1980, “Письма русского путешественника”, М., изд.
«Правда».
Лотман, Ю.М.,1992, “Культура и взрыв”, М.
Макогоненко, Г.П., “Николай Карамзин и его «Письма русского
путешественника”, In: Карамзин Н.М. Письма русского путешественника, М.,
«Правда»: 3-24.
Миллер, Т.А., 1967, “Античные теории эпистолярного стиля”.
21.02.08
AnnalSS 5, 2005 (2009)
Елена Чикишева