Макс Вебер и Фернан Бродель о раннем капитализме Запада
реклама
Евдокимова А.А. Россия, Республика Башкортостан Башгоспедуниверситет им. М. Акмуллы г. Уфа . Российское государство XVI-XVIII вв. в мир-системном анализе Фернана Броделя. Фернан Бродель (1902-1985) один из крупнейших историков XX века, представитель французской школы «Анналов», использовал комплексный материалистический подход в изучении истории цивилизаций. С именем Броделя обычно связывают возникновение мир-системной концепции, контуры которой исследователь сформулировал в работах: «La Mediterranee et le Monde Mediterraneen a l'epoque de Philippe II», 1949 г. (в русском переводе - «Средиземное море и средиземноморский мир в эпоху Филиппа II», 1966) и «Civilisation materielle, economie et capitalisme, XVe-XVIIIe siecle», 1979 г. (в русском переводе «Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XV—XVIII вв.», 19922006). В 1979 году вышла в свет трехтомная работа Ф. Броделя «Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XV—XVIII вв.». Она считается высшим достижением школы «Анналов». В своем фундаментальном исследовании Бродель пишет о единой макроэкономической реальности, существующей во времени «длительной протяженности» XV—XVIII вв. Эта реальность представлена мирами-экономиками. По Броделю, миров-экономик было несколько. Кроме европейского мира-экономики, где гегемония переходила от государства к государству (Венеция - Голландия - Англия), историк выделяет российский, османский, дальневосточный и другие миры-экономики. «Каждый мир-экономика существовал очень долгое время, он эволюционировал, он трансформировался на той же территории по отношению к самому себе, - пишет Бродель, - и разные его «возрасты», его сменявшие друг друга состояния тоже предполагают возможность сопоставления». Каждый мир-экономика ограничен пределами, за которыми начинается другой мир-экономика. Между ними, «вдоль некой линии или, вернее, некой зоны», идет интенсивный торговый обмен, принося убытки или прибыль1. В дальнейшем отдельные утверждения Ф. Броделя будут оспариваться сторонниками мир-системной теории, но взгляд на всемирно-исторический процесс, озвученный французским исследователем, останется для них определенной методологической базой. Заслуги Ф. Броделя как основателя мир-системного подхода значительны. Не случайно единственный научный институт, занятый исследованиями на основе этой методологии носит имя французского историка. Это знаменитый Центр Фернана Броделя по изучению 1 Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XV-XVIII вв. 2-е изд., вступ. ст. и ред. Ю.Н.Афанасьева: в 3 тт. Т.3 - М.: Весь мир, 2006. -С. 481-507 1 экономик, исторических систем и цивилизаций при Государственном университете штата Нью-Йорк в Бингемтоне (Fernand Braudel Center, Binghamton University, State University of New York). Для Броделя история состоит из «множества множеств», то есть совокупности событий и явлений. В истории есть закономерности и случайности, длительная протяженность, неожиданные отрывы и т.д. Критики французского историка нередко указывали, что огромный фактический материал, демонстрирующий протекание процессов в различных сферах жизнедеятельности общества, не всегда находил у него достаточного общетеоретического объяснения.2 Мы не ставим перед собой задачу подробно остановиться на теоретической концепции Фернана Броделя, это невозможно сделать в рамках небольшой статьи. Для историка «инфраэкономика», «рыночная экономика» и «капитализм» – это трехслойная структура средневековой экономической жизни XV-XVIII вв. Бродель находит подобные структуры в Европе и Азии, в Америке и Африке. Рыночная экономика – это механизмы производства и обмена, связанные «с деятельностью людей в сельском хозяйстве, с мастерскими, лавками, биржами, банками, ярмарками и, разумеется, рынками»3. Бродель подчеркивает, что под рынками находится непрозрачная для взгляда зона: материальная жизнь, или материальная цивилизация. Это, по мнению французского историка «вторая, неформальная половина экономической деятельности, этой «инфраэкономики».4 С другой стороны, «над обширной поверхностью рынков – а не под нею – возвышаются активные иерархические социальные структуры. Они могут искажать ход обмена, так как «расшатывают установившийся порядок». Именитый историк делится своими сомнениями с читателями. Не ведет ли эта схема к «слишком жесткому разделению, даже к противопоставлению друг друга, пункт за пунктом, рыночной экономики и капитализма?» И приходит к выводу, что применительно к истории Европы XV – XVIII вв. – нет, не ведет! Ибо в это время «рыночная экономика была принудительным, навязываемым порядком вещей. И как всякий навязываемый порядок, социальный, политический или культурный, она вызывала противодействие, развивала противоборствующие ей силы, которые действовали как сверху, так и снизу»5. Третий том «Материальной цивилизации…» называется «Время мира». В нем ставится задача «организовать историю мира» во времени и пространстве так, чтобы расположить экономику рядом, ниже и выше других участников «разделяющих с ней это время и это пространство»: политики, культуры, общества6. В третьем томе французский историк посвящает российскому 2 Грабски А. Ф. Фернан Бродель: вопросы методологии истории цивилизаций // Цивилизации. Вып. 2. – М.: Наука, 1992. С. 178 - 181. 3 Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XV-XVIII вв. Т.1. Структуры посвседневности: возможное и невозможное. – М.: Весь мир, 2007. – С. XXXII 4 Там же. 5 Там же. – С. XXXIII 6 Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XV-XVIII вв. Т.3. Время мира. – С.XVIII-XIX 2 1. 2. 3. миру-экономике XVI – XVIII вв. специальный раздел. Бродель Ф. пишет, что Россия – долгое время сама по себе мир-экономика. Вслед за И. Валлерстайном он помещает Россию за рамки «Европы европейской»7. Что подразумевает Ф. Бродель под необычным словосочетанием? В развитии раннего (или торгового) капитализма Россия чаще всего шла «европейским путем», осваивая «азиатскую» Сибирь, развивая внутреннюю и внешнюю торговлю, создавая новые предприятия - мануфактуры. Правда, Бродель делает оговорку: в Европе на мануфактурах использовался вольнонаемный труд, в России - преимущественно труд крепостных крестьян. Интересна динамика раннего капитализма в Российском государстве. В 1725 году в России насчитывалось 233 мануфактуры, «в 1796 г., в момент смерти Екатерины II, - 3360, не включая сюда горные предприятия и металлургию»8. В XVIII веке в стране имелось, «может быть, от 3 до 4 тыс. ярмарок, то есть в 10-12 раз больше, чем городов»9. От Ивана IV (1533-1584) до Александра I (1801-1825) территория Российского государства значительно расширилась за счет Поволжья, Сибири, присоединения Польши, Финляндии и других территорий. Беглый взгляд на раздел о российском мире-экономике позволяет сделать некоторые предварительные замечания. Во-первых, Фернан Бродель большее внимание уделяет внешней и внутренней торговле, меньше пишет о промышленности. Во-вторых, автор пишет о двух основных направлениях российской внешней торговли: южном и восточном (XVI-XVII вв.) и западном (XVIII-XIX вв.) В-третьих, политическая история Российского государства определяется Броделем только в одном ключе: это государство-гигант, которое с каждым веком становилось все могущественнее и сильнее. В-четвертых, исследователь сравнивает историю России XVI – XVIII вв. с историей Польши этого же времени10. В первый период (XVI–XVII вв.) российская торговля были ориентированы скорее на Юг и Восток, чем на Запад. Южное направление – это в первую очередь Османская Турция. Восточное направление – это (после присоединения Казани, Астрахани и Башкирии) торговые пути в Ташкент, Самарканд, Бухару, до самого Тобольска, «бывшего тогда пограничьем сибирского Востока»11. Бродель считает, что обмены с Югом и Востоком были большими по объему, чем обмены с Европой. Существенно отличался состав ввозимых и вывозимых товаров. Ибо «Запад требовал от России лишь сырье, снабжал ее только предметами роскоши и чеканной монетой…. Восток покупал у нее готовые изделия, поставлял ей красящие вещества, полезные ее 7 Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XV-XVIII вв. Т. 3. Время мира. – М.: Весь мир. 2007. – С. 481 8 Там же. – С. 490 9 Там же. – С. 493 10 Нам кажется, это сравнение обусловлено относительно равными «стартовыми условиями» Московского государства и Речи Посполитой в начале раннего Нового времени. 11 Там же. – С. 483 3 промышленности, снабжал Россию предметами роскоши, но также и тканями по низкой цене, шелком и хлопком для народного потребления»12. Именитый ученый считает, что на страже региональной политики стояло Российское государство. Ему удалось (до начала правления Петра I) значительно продвинуться на Восток. Этот выбор был обусловлен поражениями в Ливонской войне (1558-1583) и в войне со Швецией (16131617). Сравнивая положение российского государства и Польши, Бродель отмечает - ориентация последней на Запад, привела к тому, что «авторитет государства уменьшался, а развитие городов хирело». Российское государство «стояло как утес среди моря»13. Все замыкалось на его всемогуществе, на его усиленной полиции, на его самовластии. Самовластие Российского государства распространялось на города, на церковь, на боярство, на крестьянство и т. д. В духе своей экономической концепции французский историк полагает, что главным было то, что государство присвоило себе контроль над важнейшими видами обмена. Оно монополизировало торговлю солью, поташом, водкой, пивом, медом, пушниной, зерном. «Зерновой рынок, – отмечает историк, хорошо функционировал в национальном масштабе, но на экспорт зерна требовалось разрешение царя, которому такой экспорт зачастую будет служить доводом для облегчения территориальных завоеваний»14. Многие регионы не могли обеспечить себя зерном, при этом государство, обрекая свой народ на голод, экспортировало зерно. И все же Россия (до Петра) была миром-экономикой, который расширял свою территорию, завоевывая периферийные, почти пустынные земли. Московское государство было огромно, именно обширная территория ставила его в ряды экономических чудовищ первой величины, убежден один лидеров школы «Анналов»15. В таких масштабах поездки и перемещения становились невероятно сложными, нечеловеческими. Торговые караваны, отправлявшиеся из Москвы в Пекин, возвращались обратно только через три года. Нам кажется бесспорным еще один вывод именитого историка: огромное пространство давало важнейшее преимущество Российскому государству, так как защищало «его от вторжения других»16. То есть, периферия была своеобразным страховым поясом России. Но были и другие позитивные стороны, периферия делала возможной диверсификацию производства. В том, что экономика Россия показала свою жизнестойкость, разнообразие форм, она обязана «обширностью периферийных областей», убежден Фернан Бродель. Один из разделов своего исследования о российском мире-экономике Бродель назвал «Изобретать Сибирь». Французский исследователь сравнивает открытие Европой Америки с освоением Россией Сибири. Но, стартовые условия Европы и России были, конечно же, разными. Россия явно уступала Европе, ибо была «бедна людьми и средствами». Справедливо замечание 12 Там же. Там же. – С. 484 14 Там же. 15 Там же. – С. 494 16 Там же. – С. 495 13 4 Броделя: первоначально за освоением Сибири не стояло государство. Если присоединение Казани, Астрахани, Башкирии (при Иване IV), борьба за выход в Балтийское и Черное моря (при Пётре I и Екатерине II) были инициированы российским государством, то в освоении Сибири инициатива принадлежала авантюристам и «промышленным людям». С самого начала продвижения в Сибирь (от похода Ермака против сибирского хана Кучума в 1582 году и до открытия Берингова пролива в 1728 году), первыми шли русские казаки, за ними следовали купцы и промышленники. Последние со времени Ивана IV получали от царя пожалования «с правом устанавливать (за Уралом) пушки и пищали»17. За первопроходцами устремились раскольники и крестьяне, для которых такая иммиграция означала не только личную свободу, но и возможность освоения плодотворных земель южной Сибири. Какими путями шло завоевание Сибири? Первый путь, по южным степям от берегов Иртыша до Алтая и далее, считает Бродель, был предпочтительней, ибо «то был настоящий limes – непрерывная граница, удерживаемая казаками»18. Второй путь – это своеобразное точечное освоение сибирского пространства, когда строились небольшие деревянные крепости – остроги. Подчеркивая героизм и мужество, а также авантюризм первопроходцев, Бродель приводит интересные статистические данные. За один год завоевывалось примерно 100 тыс. кв. км, при смехотворной (термин Броделя) иммиграции в 2 тыс. человек19. Когда же государство стало контролировать восточные регионы? Бродель полагает, что овладение Сибирью налаживается с образованием в Москве Сибирского приказа (1637 год). Автор сравнивает деятельность Сибирского приказа с деятельностью английской Ост-Индской компании, ибо они занимались всеми делами «колонизуемого Востока»20. Сибирский приказ, первые 100 лет занимался торговлей «мягким золотом», то есть пушниной. Купцы вывозили пушнину на Восток и на Запад. Интересно, что в Западной Европе, она стоила дешевле, чем в Москве. Вероятно, цены сбивала контрабанда, от которой российское государство несло огромные убытки. В Сибири было два потока торговли: первый внешний – торговые караваны в Китай, Индию, Персию. Второй внутренний – это ярмарки. Впрочем, такое разделение в значительной степени условно. На ярмарках и закупалась пушнина - «мягкое золото», чтобы с баснословной выгодой продать его в Китае. Интересна статистика: одна шкурка соболя стоила в Сибири один рубль, на китайской границе его продавали за 80-100 рублей21. Конечно, сверхвысокая прибыль была связана с риском, с невыносимыми условиями длительных и крайне опасных для человека путешествий. Во второй период XVIII – нач. XIX вв. (с начала правления Петра I и до Александра I) экономика страны развивалась быстрыми темпами. Об этом 17 Там же - С.496 Там же. 19 Там же. – С. 496-497 20 Там же. – С. 498 21 Там же. – С. 500 18 5 свидетельствуют не только фактические данные, приведенные выше, но и то, что численность населения за 100 лет удвоилась. Однако, в это время Россия «выбирает Запад». Этот выбор был сделан Петром I (1689-1725). Реформы первого российского императора Ф. Бродель оценивает неоднозначно. Конечно, Петр I открыл «окно в Европу». Но в это окно шагнула только Россия. Европа же получила больше выгод, ибо в Россию она вошла через «широко открытую дверь»22. Фернан Бродель указывает на сходство торговой политики Европы в отношении к странам Востока (особенно Индии) и в отношении России: а) в Россию, как и в Индию, иностранные купцы ввозили драгоценные металлы, чтобы потом их вывезти; б) Европа приучила Россию к предметам роскоши. Дворянство и интеллигенция быстро привыкнут к высококачественным импортным товарам. Это приведет к тому, что в стране длительное время не будут производиться собственные предметы роскоши. Российская империя станет сырьевым придатком западных стран; в) интеллигенция начнет стоить новую Россию, говоря на французском языке, чем не культурный колониализм в Британской Индии. Бродель употребляет другой термин «некая аккультурация»23. Фернан Бродель убежден, что на своих окраинах (и восточных, и западных) «русский гигант не утвердился прочно». Почему? Во внешней торговле с Востоком и Югом главную роль играли иностранные купцы: греки, армяне, турки. В торговле с Западом – голландцы, англичане, шведы, поляки. Внешние обмены Российского государства – с Пекином, Стамбулом и т.д. были объектом нескончаемых манипуляций со стороны иностранных купцов. Автор цитирует отрывок письма Семена Воронцова из Пизы своему брату Александру (1785): «… все негодяи Италии, когда они больше не ведают, за что приняться, публично заявляют, что отправятся в Россию, дабы сколотить состояние»24. Вероятно, иностранным купцам-авантюристам выгоднее было заниматься внешней торговлей, даже при государственной монополии. На внутреннем рынке, на ярмарках доминировали российские купцы. Они покупали европейские товары, ввезенные в Санкт-Петербург или Архангельск, и использовали их как торговую монету на всей территории Сибири. Однако, в отличие от Польши «ревнивая и предусмотрительная царская власть, в конечном счете, сохранила самостоятельную торговую жизнь».25 Во второй половине XVIII века российская торговля имела неизменно положительный баланс. Фернан Бродель утверждает, что Россия выдержала натиск Европы, а Польша нет. Россия смогла приспособиться к промышленной предреволюции, ибо уже в XVII веке имела собственный внутренний рынок, развитые ремесла, мануфактуры. И все это благодаря государству! С помощью государства на 22 Там же. – С. 503 Там же. – С. 505 24 Там же. – С. 502 25 Там же. 23 6 огромной территории от Москвы и до Урала стали появляться горные предприятия, плавильни, арсеналы, бархатные и шелковые мануфактуры, стекольные заводы. Новые предприятия обслуживали в основном внутренний рынок. На внешнем рынке Россия сохраняла свою роль поставщика сырья. В XVIII веке (как и ранее) страна вывозила на Запад лён, коноплю, смолы, зерно, лес и т.д. С одной стороны, вывоз сырья тормозил развитие отечественной промышленности. С другой, продажа сырья обеспечивала России активное сальдо, в государственную казну поступали деньги. Деньги, по мнению Броделя, были необходимым условием проникновения рыночных отношений в крестьянскую экономику, важнейшим элементом модернизации, помогали государству противостоять иноземным вторжениям26. Чем сильнее становилось государство, чем шире был круг его периферии, тем жестче становилось крепостное право. Французский историк вновь сравнивает ситуацию на Западе и в России. Если на Западе «вторичное закрепощение» крестьянства было в интересах земельных магнатов, которые в XVI веке сами ориентированы на рынок, то в России главным действующим лицом было государство. Ужесточение крепостничества началось при Иване IV и связано с опричниной. У царя не было другого выбора, «кроме как устранить старую аристократию, …создать новое служилое дворянство, помещиков, которым жаловались в пожизненное владение земли»27. Новый дворянин получал земли вместе с крестьянами. Но, «главной проблемой, считает Бродель, было удержать человека, который был редок, а не землю, которой было в избытке»28. Историк рассматривает этапы закрепощения крестьянства от Судебника Ивана III (1497) до Соборного Уложения (1649). По Соборному Уложению беглого крепостного можно было вернуть принудительно, независимо от срока сыска вместе с женой, детьми и нажитым добром.29 Однако худшие времена крепостничества наступили в правление Петра I. Действительно Петр I издал указ о приписных крестьянах (1703), по которому крестьян приписывали к мануфактурам, обеспечивая предприятия дешевой рабочей силой. Указ 1721 года (о посессионных крестьянах) разрешал владельцам мануфактур покупать для работы крепостных. Император ввел подушную подать и рекрутскую повинность для податного населения страны. Подушная подать привела к коммутации ренты. Денежный оброк вынуждал крестьян обращаться к рынку. «Табеля о рангах» (1722) обязывала российское дворянство нести военную или гражданскую службу. Таким образом, Петр I ограничил личную свободу практически всех сословий российского общества. Во времена Петра I и Екатерины II значительно ухудшилось положение крестьянства. Крепостной стал рабом, «вещью» (как скажет царь Александр I), движимостью, которую господин может продать по своему усмотрению».30 26 Там же. – С. 507 Там же. – С. 486-487 28 Там же. 29 Там же. – С. 488 30 Там же. – С. 489 27 7 Крестьянина можно было не только продать, но и ссудить сеньориальновотчинным судом, осудить на ссылку или на тюремное заключение. Кроме того, крепостной крестьянин подлежал рекрутской повинности, посылался матросом на военные и торговые суда или направлялся работником на мануфактуры. Вместе с тем, в XVIII веке усиливается расслоение крестьянства, среди русских крепостных появляются богатые люди. Подчеркивая огромную роль государства, Бродель указывает, что сила государства не мешала ни воровству, ни контрабанде, ни неповиновению законам. Каждый наживался, как мог. Впрочем, подобные «издержки» были присущи всем странам раннего капитализма. На основании исследования Фернана Броделя можно сделать следующие выводы: - Россия действительно долгое время была и остается сейчас особым регионом, особым миром-экономикой. В XVI-XVIII вв. восточное направление во внешних сношениях (в первую очередь, торговле) Российского государства строилось на взаимовыгодных условиях, чего нельзя сказать о западном направлении; - вывоз сырья, в указанный период, тормозил развитие отечественной промышленности. Однако, Россия богатейшая страны, её сырьевые ресурсы обеспечивали ей активное сальдо. Деньги были важнейшим средством модернизации экономики; - Россия – это и особый мир-система. Расширение границ государства на Восток и на Запад наложило отпечаток на историю страны. Существование же огромных пространств (земли много, людей мало) невозможно без вмешательства государства во все сферы жизнедеятельности людей. Активная роль государства в экономической и социальной сфере – это необходимость для России XVI – XVIII вв., усиливающая ее мощь; - освоение Сибири имело для страны важное значение. Периферия не только защищала страну от иноземных вторжений, но и делала возможной диверсификацию производства; - Бродель прав, огромные слабозаселенные территории-периферии, не могли быть быстро освоенными. В последующем они будут замедлять темпы экономического роста страны-гиганта. Нам кажется, некоторые выводы знаменитого французского исследователя актуальны по отношению к сегодняшней России. 8
