Раздел I СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЕ ГОСУДАРСТВО И ДЕМОКРАТИЯ

Раздел I
ВОПРОСЫ ТЕОРИИ И ИСТОРИИ
ГОСУДАРСТВА И ПРАВА, КОНСТИТУЦИОННОГО
И АДМИНИСТРАТИВНОГО ПРАВА,
ГРАЖДАНСКОГО ПРАВА И ПРОЦЕССА
СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЕ ГОСУДАРСТВО И ДЕМОКРАТИЯ:
ИСТОЧНИКИ (ПРОТИВОРЕЧИЯ) РАЗВИТИЯ СССР
Ю.А. Вехорев
Предпосылки социализма как первой фазы коммунистического общества (объективные и субъективные) зарождаются внутри капиталистического общества.
Но, вопреки мнению западных социал-демократов, а в настоящее время и отечественных, социализм не может возникнуть в недрах капитализма, ибо капитализм
есть общественный строй, основными классами в котором являются буржуазия и
пролетариат, а власть и собственность находятся в руках буржуазии. Это общество, в котором существует диктатура буржуазии, опирающаяся на формальное избирательное право населения участвовать в выборах органов государственной
власти.
Социализм возникает в результате пролетарской революции, посредством которой пролетариат отстраняет буржуазию от власти и собственности, завладевает
государственной властью и использует ее в целях создания социалистического
государства и социалистического способа производства материальных благ.
Для появления социализма необходим переходный период от капиталистического общества к коммунистическому. «Этому периоду соответствует и политически переходный период, и государство этого периода не может быть ничем
иным, кроме как революционной диктатурой пролетариата»1, т.е. государственной властью рабочего класса, соединенной не только с формальным правом участия трудящихся масс в выборах органов законодательной власти, но и с фактическим участием их в осуществлении государственной власти, в выполнении функций управления страной.
Соединение социализма с демократией происходит через борьбу с буржуазными представлениями о ней и с социальными силами, защищающими буржуазные демократические институты и традиции.
Социалистическое государство, как и социалистическая демократия, не есть
нечто раз и навсегда данное, они находятся в постоянном преобразовании и развитии.
Среди источников их преобразования и развития различаются два типа противоречий — формационные и культурологические.
Формационные противоречия включают в свой состав общественно-экономические и социально-классовые противоречия.
1
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 19. С. 27.
5
Общественно-экономические противоречия — это противоречия внутри социалистического производства. Внешним выражением их являются противоречия
между политико-правовыми и стоимостными формами социалистического производства. Формой движения данных противоречий выступают противоречия между государственным планированием и управлением народным хозяйством и товарно-денежными отношениями.
К социально-классовым относятся противоречия внутри экономически господствующего пролетариата. Таковыми являются противоречия между стремлением трудящихся к непосредственному управлению народным хозяйством — с
одной стороны, и организационными общественными и государственными формами участия их в управлении экономической сферой общества — с другой.
Культурологические противоречия суть противоречия в рамках демократической организации государственной власти рабочего класса, ее формы и аппарата.
Общественно-экономические противоречия в СССР приобрели первоначально
антагонистические формы выражения, которые существовали в период проведения политики военного коммунизма и в период новой экономической политики.
Период военного коммунизма характеризовался почти полным вытеснением
из сферы экономики товарно-денежных отношений методами прямого государственного распределения средств и продуктов производства и централизованного
государственного управления хозяйственной деятельностью членов общества на
основе национализации крупного, а отчасти и среднего производства, введения
государственной монополии на производство и сбыт многих видов продукции и
осуществления продразверстки как формы экономических взаимоотношений города и деревни.
Это была вызванная во многом условиями военного времени попытка прямого
коммунистического распределения произведенных продуктов без учета достигнутого уровня развития производительных сил общества. На этой стадии становления социалистической экономики еще не ставился вопрос, «в каком соотношении
окажется наша экономика к рынку, к торговле»1. Между тем в ней преобладали
мелкие и средние производители города и деревни, нормальные экономические
связи с которыми крупной национализированной экономики могли быть организованы только в форме товарно-денежных отношений. Поэтому окончание войны
потребовало перехода от политики военного коммунизма, основу которой составлял военно-политический союз рабочего класса с трудящимися массами мелких
производителей, к новой экономической политике, основанной на организации
торговой смычки рабочего класса с крестьянством и другими трудящимися массами.
Отмена продразверстки и замена ее вначале продналогом, а затем сельскохозяйственным налогом, взимаемым с крестьян в денежной форме, положила начало
формированию наиболее близкой сознанию крестьян формы экономической связи
с промышленностью, с городским населением — торговой связи.
На этой основе возникает экономический союз рабочего класса с трудовым
крестьянством.
Введение товарно-денежных отношений между городом и деревней сделало
неизбежным перевод национализированной экономики на коммерческие рельсы.
Этот переход диктовался необходимостью строить ее не на революционном энтузиазме, а, при его помощи, на учете материальной заинтересованности коллектив1
6
Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 44. С. 199.
ных и индивидуальных производителей в результатах своего труда и в реализации
государственных планов и плановых заданий. В этих целях государственные
предприятия переводятся на хозрасчет с тем, чтобы они всецело отвечали за безубыточность своей работы.
С внедрением хозрасчета на государственных предприятиях (трестах) экономические связи между ними стали опосредствоваться товарно-денежными (стоимостными) и договорно-правовыми отношениями, складывающимися на основе
государственного планирования пропорций и темпов роста народного хозяйства.
При этом за деятельностью производителей устанавливается контроль рублем как
со стороны государственного бюджета, так и со стороны кредитных (банковских
и др.) учреждений.
Трудовые коллективы государственных предприятий наделяются правами
юридического лица, а их взаимоотношения друг с другом и с рабочими и служащими приобретают договорно-правовые формы. Таким образом, в результате соединения национализированной экономики с товарно-денежными и политикоправовыми формами в экономической сфере нашей страны зарождаются предпосылки социалистической демократии. Вместе с тем появляется и угроза буржуазного перерождения пролетарского государства и пролетарской демократии. Вопервых, организация торговой связи между городом и деревней ставит пролетарскую власть в зависимость от деревни и от мелких производителей. Тем самым
создается опасность утраты руководящей роли рабочего класса в рамках складывающегося союза с трудящимся крестьянством. Во-вторых, угрозу государственной власти рабочего класса несут и анархо-синдикалистские тенденции государственных предприятий, появляющиеся на почве товарно-денежных отношений,
которые выражаются в стремлении государственных предприятий превратить
закрепленные за ними государством средства производства и обмена из общественного достояния в свою частную (коллективную, групповую) собственность.
Эти угрозы проистекают из-за преобладания в стране мелкого и среднего производителя, которое обусловливает противоречие между базирующимися на общественной собственности производственными отношениями и ограниченным
уровнем развития производительных сил, исключающим осуществление основного экономического закона социализма.
Этот закон формулируется классиками марксизма таким образом: «обеспечение максимального удовлетворения постоянно растущих материальных и культурных потребностей всего общества путем непрерывного роста и совершенствования социалистического производства на базе высшей техники»1.
Осуществить данный закон существования и развития социалистического
производства возможно лишь на почве социалистической индустриализации народного хозяйства в целом, культурной революции и коллективизации сельского
хозяйства, ибо только крупная промышленность, построенная по последнему слову науки и техники, вместе с высокообразованными производителями материальных благ и крупные высокомеханизированные хозяйства в земледелии могут
стать прочным общественно-экономическим фундаментом социалистического
государства, социалистической демократии и плановой системы социалистической экономики.
Претворение в жизнь политики социалистической индустриализации страны и
коллективизации сельского хозяйства создает условия для возникновения пред1
Сталин И.В. Экономические проблемы социализма в СССР. М., 1952. С. 40.
7
приятий последовательно социалистического типа, которые исключают объективные основы существования антагонистических противоречий между плановой
социалистической системой народного хозяйства и использованием в нем товарно-денежных и договорно-правовых отношений.
Возникновение социально-классовых противоречий внутри господствующего
класса пролетариата связанно с развитием рабочей демократии на производстве.
Этот процесс начинается с попыток рабочих наладить непосредственное управление производством и распределением материальных благ. В.И. Ленин назвал данный период полосой безбрежной демократии1. Эта форма производственной демократии возникает при переходе от буржуазно-демократического этапа народной революции к социалистическому этапу.
«Безбрежная демократия» доводит до конца, до полной ликвидации буржуазную демократию. Вместе с тем она характеризуется отрицательным отношением
не только к буржуазному государству, но и к государству вообще, в том числе и к
социалистическому, пролетарскому. Ее отличает анархо-синдикализм, который
ведет к разгулу среди рабочих индивидуализма, рвачества, эгоизма, к противопоставлению узкоклассовых — местных, профессиональных, цеховых интересов общеклассовым, государственным интересам. Такая «демократия» враждебна всякой организации и дисциплине. Она не совместима с ответственностью и порядком на производстве. При ней невозможно наладить никакое совместное, коллективное производство. Она исключает организацию учета и контроля в экономической сфере и всякий прогресс этой сферы.
По этим причинам развитие организации управления социалистической экономикой от этой непосредственной формы демократии идет в направлении к организационным — общественно-политическим и государственно-политическим
формам участия трудящихся в управлении народным хозяйством страны. Причем
обе эти формы зарождаются и развиваются в борьбе друг с другом.
Прямым продолжением попыток сосредоточить управление народным хозяйством в руках самих производителей материальных благ является стремление
профсоюзов присвоить себе эти функции. Выразителем этой тенденции в процессе демократической организации социалистической экономики и пролетарской
власти явилась так называемая рабочая оппозиция (А.Г. Шляпников, А.М. Колонтай, С.П. Медведев и др.).
«Рабочая оппозиция» выступила против руководящей роли КП и рабочего государства в деле организации социалистической экономики. Ее представители
считали высшей формой организации рабочего класса в экономической сфере
профсоюзы и требовали передачи управления народным хозяйством Всероссийскому съезду производителей2. В государственном планировании и управлении
экономической сферой они усматривали угрозу бюрократизации экономического
аппарата советской власти и его государственно-капиталистического перерождения. Между тем термины «производственная демократия», «Всероссийский съезд
производителей» противоречат понятию демократии как политическому институту3.
Организация социалистической экономики невозможна без организации рабочего класса в экономически господствующий класс, то есть в государство, в котором руководящая роль принадлежит КП. Для организации социалистического
1
Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 36. С. 201–202, 203.
Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 42. С. 241.
3
Там же. С. 210, 256–260.
2
8
производства необходимо соединить демократизм в обсуждении и решении вопросов об условиях производства и распределения материальных благ с неукоснительным подчинением каждого работника этим условиям. А это невозможно
без соединения коллегиальности с единоначалием в управлении производством.
Средством, объединяющим эти принципы научного управления, является государственное принуждение, без которого совершенно невозможна организация
хозяйственной деятельности коллективных производителей.
Рабочая оппозиция игнорировала решающую роль КП и советского государства в деле экономической организации пролетариата. Поэтому она была осуждена
политическим руководством СССР1.
За профсоюзами были оставлены лишь функции участия в сфере государственного планирования и управления социалистической экономикой. При этом
профсоюзы превратились для трудящихся в резерв советской власти, в школу хозяйствования, в школу воспитания и в школу коммунизма. Вместе с тем за ними
сохранилась функция борьбы против бюрократического омертвления советского
аппарата и его перерождения в государственно-капиталистический аппарат2.
Кроме того, профсоюзы стали инициаторами и организаторами социалистического соревнования и ударничества на производстве, принятия коллективами предприятий повышенных обязательств перед государством и встречных планов.
Культурологические противоречия обуславливают процессы демократической
организации государственной власти пролетариата. Они возникают вследствие
того, что разделение государства на административно-территориальные единицы
и политические образования никогда не удается совместить с экономическим
районированием страны и добиться тем самым равномерного размещения производительных сил в различных частях государства. Каждое подразделение государства отличается существенными хозяйственными и бытовыми особенностями,
особым национальным составом населения и т.п.3 А это предопределяет при организации государственной власти пролетариата различное соотношение между
централизмом государственной власти и автономией административно-территориальных единиц и национальных политических образований на различных этапах развития производительных сил общества.
Степень самостоятельности частей государства в их взаимоотношениях с центром и между собой не может быть одинаковой на всех этапах строительства социалистического общества. Поэтому форма правления, формы государственного
устройства и политический режим государства, а также структура его аппарата
развиваются вместе с развитием культурно-исторических условий существования
различных частей государства.
Государственная власть в СССР строилась в процессе отрицания военного и
чиновничьего централизма, характерного для буржуазного государства, при котором центром в структуре государства была исполнительная власть. Пролетарский
централизм — это полновластие представительной, законодательной власти. По
словам В.И. Ленина, пролетарский (социалистический) централизм государственной власти — суть демократический, сознательный централизм4.
Такой централизм отличается не только от буржуазного или военнобюрократического централизма, но и от демократического централизма анархиче1
Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 43. С. 89–92.
Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 42. С. 297.
3
Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 24. С. 144.
4
Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 33. С. 54.
2
9
ского толка, который отстаивала при организации советской власти группа так
называемых «децистов» (Н. Осинский, Г.В. Сапрунов, В.М. Смирнов и др.). Эта
группа политических деятелей защищала автономизм частей государства против
централизма государственной власти, отрицала необходимость подчинения частей государства целому, местных органов государственной власти центральным,
меньшинства решениям большинства. Как и «рабочая оппозиция», децисты выступали против сочетания в государственном управлении коллегиальности с единоначалием, в том числе против единоначалия и личной ответственности директоров в промышленности.
Крайним выражением анархистской позиции децистов по организационным
вопросам советского строительства стало их несогласие с положением об обязательности подчинения партийной Коммунистической фракции, работающей в
законодательных органах, центральным органам Коммунистической партии, защита свободы фракций и группировок в них, отрицание руководящей роли Коммунистической партии в Советах и в профсоюзах, фактическое противопоставление советской власти идеологии и политике наиболее сознательной и активной
части рабочего класса, его авангарду — Коммунистической партии1.
Культурологические противоречия, как и формационные, определяются конкретно-историческими условиями и уровнем развития социалистического способа
производства материальных благ. По этой причине степень демократизма государственной власти рабочего класса не может быть одинаковой в различных
странах и на разных ступенях социалистического строительства.
Понятно, что, например, в условиях гражданской войны и иностранной военной интервенции была совершенно невозможна демократическая организация
жизни советских людей, в т.ч. в экономической и политической сферах общества.
Тем не менее современные отечественные авторы (В.М. Корельский, А.Б. Венгеров и др.), исповедующие идеологию западной социал-демократии и буржуазного
либерализма, игнорируя историзм всякой демократии, приводят период военного
коммунизма в качестве характерного примера для «доказательства» того, что в
СССР на деле был построен не социализм в марксистском, научном его понимании, а псевдосоциализм, казарменный, солдатский коммунизм, деспотическое
общество и государство азиатского типа2. При этом данные авторы «забывают»,
что при зарождении капиталистического способа производства повсеместно допускалось даже прямое рабство непосредственных производителей материальных
благ. Например, ускоренное развитие капитализма в США стало возможным благодаря завозу негров из Африки и использованию их в качестве рабов на сельскохозяйственных плантациях3.
В одном из учебников по теории государства и права, подготовленном
В.М. Сырых, содержится обоснованная критика мнения, согласно которому «в
действительности вместо социалистического государства и права, каким они
1
Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 43. С. 107–111; Романов В.В. Борьба В.И. Ленина против антипартийной группы «демократического централизма». М., 1969. С. 25–26, 30–31,
46–47, 57, 63–64, 85–86, 98, 102, 104–105 и др.
2
Общая теория государства и права. Академический курс. Т. 1. Теория государства.
Отв. ред. М.Н. Марченко, М. Зерцало. 1998. С. 124; Венгеров А.Б. Теория государства и
права. М., 1998. С. 112; Теория государства и права / Под ред. В.М. Корельского и В.Д.
Перевалова. М., 1997. С. 189–198; Стариков Е. Новые элементы социальной структуры
(Коммунист, 1990. № 5. С. 30).
3
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 27. С. 408.
10
представлялись в марксистской доктрине, были созданы их суррогаты, псевдомарксистские институты государства и права»1. «Бывшие социалистические государства, — пишет В.М. Сырых, — в полной мере соответствовали основным
принципам марксистской доктрины: 1) основывались на общественной собственности на средства производства при плановом распределении государством материальных благ; 2) ликвидировали эксплуататорские классы и эксплуатацию человека человеком; 3) предоставляли широкие социально-экономические права трудящимся, показывая пример в этом отношении развитым капиталистическим государствам»2.
Другие современные отечественные авторы буржуазного и мелкобуржуазного
склада ума и настроения отождествляют социалистическое государство и социалистическую демократию с тоталитарной формой организации общества. Такое
утверждение обосновывается тем, что социалистический способ производства
предполагает ликвидацию частной собственности и частных собственников.
По мнению данных авторов, «устранение частной собственности» тождественно ликвидации «всякой автономии личности» и абсолютной власти государства3. В этих рассуждениях ошибочно ставится знак равенства между частной и
личной собственностью. В действительности это не одно и то же. Социализм ни у
кого не отнимает личную собственность, а ликвидирует только классовую частную собственность на основные предметы производства и обмена, позволяющую
присваивать и порабощать чужой труд.
К тому же и классовая, частнокапиталистическая собственность упразднялась
в СССР не по произволу власти и народа (это сделать невозможно), а только тогда, когда создавались объективные условия для замены капиталистического производства социалистическим4. В советской деревне, например, переход от кулацких (капиталистических) хозяйств к социалистическим — колхозам — стал осуществляться, когда для последних была создана соответствующая материальнотехническая база. В СССР такой основой для колхозов стали МТС (машиннотракторные станции) — государственные предприятия, в которых сосредоточивались современные орудия сельскохозяйственного производства (тракторы, комбайны и т.д.).
Именно эта материально-техническая основа ведения коллективного хозяйства
позволила осуществить в СССР постепенный переход от политики ограничения
кулачества к его ликвидации как класса.
Раскулачивание в этих экономических условиях не являлось сугубо политической, насильственной мерой. Оно состояло в лишении сельской буржуазии (кулаков) источников существования и развития как эксплуататорского класса и выражалось главным образом в лишении ее права найма рабочей силы и аренды земли5.
Основными принципами коллективизации сельского хозяйства при данных
экономических условиях стали: принцип добровольности объединения крестьян в
колхозы и принцип учета разнообразных условий этого объединения, которые
вытекают из общего принципа недопустимости насилия в экономической сфере6.
1
Сырых В.М. Теория государства и права: Учебник. М., 1998. С. 462.
Сырых В.М. Указ. соч. С. 462.
3
Пугачев В.П., Соловьев А.И. Введение в политологию. М., 1995. С. 142.
4
Сталин И. Вопросы ленинизма. 11-е изд. М., 1952. С. 324–325.
5
И.В. Сталин. Вопросы ленинизма. С. 330.
6
Там же. С. 332–334, 338.
2
11
Конечно, столь грандиозные революционные преобразования в деревне, как
ликвидация кулачества как класса и коллективизация сельского хозяйства, не
могли произойти гладко и без насилия, без ожесточенной классовой борьбы, без
перегибов. Но последние своевременно преодолевались и устранялись политическим руководством страны.
Создаваемые коллективные хозяйства в земледелии строились на основе сочетания личного, коллективного и государственного интересов. При этом расширение прав коллективности по отношению к индивиду при строительстве социалистического общества и государства защищалось лишь тогда, когда это расширение лежало в интересах технического и социального прогресса1.
Поэтому социализм не только не ликвидирует свободу личности трудящихся, а
наоборот, расширяет ее путем исключения из общества эксплуататорских классов.
Таким образом, диалектико-материалистический подход к анализу государства
и демократии в СССР доказывает, что только на почве социалистической собственности возможно появление подлинно демократического государства.
Проделанный анализ опровергает избитое утверждение отечественных идеологов западной ориентации, будто в современном обществе возможна только демократия на почве частной капиталистической собственности и что какой-либо
другой демократии якобы быть не может2.
Напротив, не только теория, но и практика строительства социалистического
государства в СССР показала, что на почве отрицания частной капиталистической
собственности возникает несравненно более высокий тип демократии, чем буржуазная демократия, ибо трудящиеся массы на этой почве получают не только избирательное политическое право, но и многие социальные права, а также приобретают фактическую возможность участвовать в управлении государственными и
общественными делами.
1
Ленин В.И. Полн. собр. соч. С. 345–346.
Пастухов В.Б. К исторической оценке некоторых взглядов марксизма на буржуазную
демократию // Советское государство и право. 1990. № 9. С. 102.
2
12