демократия и потребности населения

УДК 141.7
О.С. Стаценко
Севастопольский национальный технический университет
Студгородок, г. Севастополь, Украина, 99053
root@sevgtu.sevastopol.ua
ДЕМОКР АТИЯИ ПОТРЕБНОСТИ НАСЕЛЕНИЯ
Предпринимается попытка анализа различных видов демократии и устанавливается, что главной задачей
демократического режима является удовлетворение полного спектра потребностей населения: от первичных –
физиологических, до высших – социальных.
Современный общественно-экономический прогресс стимулирует развитие демократического
менталитета и внедрение демократических институтов. Этот процесс затронул и молодое украинское
государство объявившее курс на построение демократической государственности и приступившее к его
осуществлению. Практика свидетельствует, что другие страны, в аналогичной ситуации, прибегая к
упрощённым версиям модернизационных технологий и, увлекаясь экстерьером демократии, сталкивались с
серьёзными трудностями. С одной стороны, демократический политический процесс осуществляется на
основе определенных принципов существования госу дарства и гражданского общества. В частности,
наличие более чем одной политической партии в государстве свидетельствует о некоторой степени
демократичности системы. С другой стороны, понятие «демократичность политического режима» имеет
широкое и, зачастую, неопределенное содержание, поэтому теоретические концепции демократического
реформирования и реальная модернизационная практика могут не совпадать. В частности, многопартийная
система становится эффективной и легитимной лишь в конце процесса демократического развития, а в его
переходной фазе она существует в условиях жесточайшего модернизационного синдрома.
Следовательно, необходимо проанализировать теорию и практику демократизационного процесса и
определить его сущностные характеристики, которые могут служить рекуррентной моделью для
установления и корректировки надлежащих политическогокурса и экономическойлинии.
Политический аспект демократии состоит в том, что демократические принципы, формы, институты, в
частности, политические партии, способствуют установлению и функционированию стабильного режима,
ведут к достижению компромиссов между разновекторными интересами. Социальный аспект демократии
состоит в том, что она предполагает сравнительно высокий уровень экономического развития, поэтому
удовлетворение основных потребностей населения является социальной базой демократии. Об этом
свидетельствует исторический опыт на протяжении многих веков.
В зависимости от того, в каком значении понимается и употребляется понятие «народ» осуществляется
классификация демократии на виды. В случае, когда меньшинство подчиняется большинству при принятии
и осуществлении решений и это подчинение может не иметь границ, распространяясь на любые стороны
жизнедеятельности человека, то имеет место деспотическая демократия. Если же власть большинства
требует полного подчинения личности и стремится к установлению над ней постоянного всеобъемлющего
контроля, то демократия становится тоталитарной. Антиподом таких форм правления является
конституционная демократия. Она ставит власть большинства в определенные рамки, ограничивает ее
полномочия и функции с помощью конституции и разделения властей и обеспечивает тем самым
автономию и свободу меньшинства, в том числе отдельной личности.
Нельзя не учитывать и тот факт, что демократический процесс характеризуется с двух основных
сторон: с нормативной, которая характеризует демократию как идеал, основанный на таких
основополагающих понятиях, как свобода, равенство предоставляемых прав, солидарность, уважение
человеческого достоинства и с эмпирической, которая абстрагируется от идеалов и оценочных суждений и
требует исследовать демократию такой, какая она есть в реальной действительности.
Необходимость сблизить эмпирическую и нормативную характеристики демократии инициировала
создание теоретических моделей, соответствующих конкурентному этапу развития общества. Формируясь
на основе общественных отношений, демократия всегда находила теоретическое отображение в
определенных учениях, идеях, концепциях, моделях. Однако до настоящего времени существует остро
назревшая теоретическая и практическая проблема определения критериев демократии.
Известной степени концептуальной завершенности программы развития общественных отношений
достигли уже во времена античности. Древний мир – это пора зарождения государственности и политических
идей на почве религиозной мифологии. В мифологической форме впервые выражаются понятия мирового
порядка, правды и справедливости, устанавливается необходимость соблюдения установленных правил, власти
как средства их обеспечения, поддержания соответствующейим формы государства.
Люди давно осознали, что принцип организованного коллективного действия есть наиболее
эффективное оружие для того, чтобы заставить власти считаться с их нуждами. В различных политических
системах, представленных в истории, люди организовывались с целью защиты своих особых интересов и
навязывания своей воли в качестве господствующей.
Прогрессивные политические теории были созданы в Европе в эпоху Возрождения и Реформации. Этот
период был временем разложения феодальных устоев и рождения нового капиталистического строя.
Достижения науки и техники раздвигали горизонты познания. Кардинальные изменения коснулись всех
областей жизни европейского общества. Новая система отношений в экономике формировала новую
сословную структуру, появлялся новый слой – буржуазия. Борьба против теологии, религиозной догматики
и духовного диктата церкви, разработка новых, рациональных и светских, воззрений на мир находились в
центре внимания всей прогрессивной европейской мысли той эпохи. Существующие в наши дни
демократические системы ведут свое начало от форм правления того времени, возникших под влиянием
либеральных идей. Это идейное и политическое течение, важность котороготрудно переоценить, выступает
за свободу личности, за ограждение ее от государственнойтирании, за разграничение двух автономных сфер
– государства и гражданского общества.
В XVI – XVII вв. капиталистический уклад получает все большее развитие в экономике стран Западной
Европы. В развитых странах буржуазия, как сословие обеспеченное капиталом, требовала обеспечения
свободы, безопасности личности и частной собственности. Общество мыслилось ею как совокупность
юридически равных индивидов, соединенных сложными договорными отношениями. Просвещение –
влиятельное общекультурное движение эпохи перехода от феодализма к капитализму. Возникновение
просветительских концепций говорит о том, что окрепшую буржуазию уже не могли удовлетворять
религиозные лозунги, церковные догмы. Деятели Просвещения желали утвердить на земле «царство
здравого разума», в котором люди будут совершенствоваться во всех отношениях, восторжествует гармония
интересов свободного индивида и справедливого общества, гуманизм станет высшей нормой социальной
жизни.
Видными представителями эпохи Просвещения являются английские философы Т. Гоббс (1588 – 1679)
и Дж. Локк (1632 – 1704). Они развили и дополнили идеи естественного права, общественного договора,
неотчуждаемых прав личности, сбалансированности компетенции властей, создав целостное политическое
учение – доктрину раннебуржуазноголиберализма.
В политической науке учение Т. Гоббса и Дж. Локка получило название олигархической доктрины
построения государственности. Начиная с Платона и вплоть до Флорентийского собора 1439 – 1440 гг.,
безусловно, считалось нормой, что не более 5% населения составляют правящий класс, представляющий
собой клан привилегированных семейств, некую верхушку общества – олигархию.
Классическая модель либерализма и различные ее толкования сложились в эпоху буржуазных революций в
Западной Европе как результат компромисса между аристократией, постепенно утрачивающей свое влияние, и
буржуазией, еще недостаточно сильной для безраздельного властвования. Классическая либеральная идеология
включила в себя целый комплекс политических и экономических положений, таких как: юридическая свобода
личности, нерушимость частной собственности, идеал свободной конкуренции и рынка, дух
предпринимательства, представление о договорной, а не о божественной природе государства, а впоследствии –
прокламация свободной конкуренции в борьбе за власть профессиональных, экономических, религиозных,
политических ассоциаций, ни одна из которых не должна иметь морального превосходства и практического
преобладания над другими.
Новое время – это борьба буржуазии и аристократии – с одной стороны, а с другой – их общее
стремление ограничить участие в управлении делами государства со стороны собственного населения.
Однако такое ограничение может быть эффективным лишь при одном условии: народу должна быть
обеспечена возможность выживания. Если первичные (физиологические) потребности населения не
удовлетворяются, то особой популярностью начинают пользоваться так называемые антиолигархические
доктрины, в том числе марксизм.
Дух антиолигархических концепций зародился еще в раннехристианских общинах. Теоретическое
обоснование данной доктрине было дано Жан – Жаком Руссо (1712 – 1778). Он первым рассмотрел
проблемы общества, государства, свободы с позиций обоснования и защиты принципа народного
суверенитета. Ж. – Ж. Руссо первым наиболее ярко выразил и обосновал ключевые моменты этого типа
демократии. Он подверг критике либеральное разделение общества на «публичное» и «частное». По его
мнению, утверждаемые либеральными мыслителями индивидуализм и эгоизм разрушительны для
гражданских добродетелей и самого общества. Идеал гражданина демократической республики Руссо – это
не ушедший в частную жизнь индивидуалист, а активный член общества, являющийся источником жизни
единого «общественного тела».
Руссо стоял у истоков социал-демократического учения, которое впоследствии было детально
разработано и развито так называемыми «социалистами-утопистами» Р. Оуэном, А. де Сен-Симоном, Ш.
Фурье. Их идеи послужили в качестве прообраза будущегосоциалистическогообщества.
Тоталитарная направленность концепции демократии Руссо получила дальнейшее развитие в марксизме и,
особенно, в ленинской и сталинской теории демократии, а также реализовалась на практике в моделях народной
демократии, которые сохраняются до наших дней, например, в КНДР и на Кубе.
Итак, существующие в наши дни демократические системы ведут свое начало от форм правления,
возникших в конце XVIII – начале XIX вв. под прямым влиянием либерализма (олигархической концепции) – с
одной стороны, и социал-демократии (антиолигархическойконцепции) – с другой.
В первом случае полагается, что любая форма социальной системы обречена на воспроизводство
олигархии. Вопрос только в том, какого она качества, кому служит, чьи интересы формирует и реализует в
процессе управления обществом. Современное общество должно бороться не против олигархии как
политического или социального явления, а за олигархию определенного качества, высокого уровня
культуры, профессионализма, работающую в условиях гласности, жестких правовых требований. С этой
точки зрения, проблема организации социальных систем в условиях демократии сводится к проблеме
формирования такого правового режима, при котором олигархия была бы на виду у всего общества, под
контролем общества, своевременно обновлялась, давала возможность притоку в свою среду новых молодых
социальных сил общества. Если олигархия начинает служить своим собственным целям, демократия
вырождается в тиранию.
Антиолигархические концепции исходят из того, что «нормально, когда человек человеку – друг,
товарищ и брат по духу, а преступны поползновения к порабощению других вне зависимости от
благовидных предлогов и средств, употребляемых для навязывания и осуществления рабовладения» [1, с. 98
- 99].
Однако и здесь необходимо воспроизводство соответствующих качеств «человеческого материала».
Без этого демократия также неизбежно вырождается в олигархическую тиранию, но другого типа. «Нет
ничего более неизменного и более прочного, чем народ согласный и во всем сообразующийся со своей
безопасностью и свободой. Но легче всего это достижимо в таком государстве, где всем полезно одно и то
же» [2, с. 133]. В этом случае может случиться так, что «безопасность», «свободу» и «полезность» будут
определять не сами граждане, а те, кто от их имени распоряжается народным суверенитетом.
В зарубежной и отечественной политической науке до сих пор предпринимаются попытки выработать
некий набор «минимально необходимых критериев», характеризующих современную политическую
демократию. Одна из них принадлежит, несомненно, Роберту Далю и включает перечень формальных
процедур, в частности: регулярное проведение свободных, конкурентных и справедливых выборов,
наделение избранных должностных лиц конституционным правом контроля за правительственными
решениями, отсутствие притеснений по отношению к политической оппозиции, свободный доступ граждан
к источникам альтернативной информации и т.д. Подход Р. Даля вполне соответствует американской
политологическойтрадиции определения сущности политической системы в формально-правовых категориях, а
не содержательных характеристиках [3, с. 118].
Шведский конституционалист Ян-Эрик Лейн, в свою очередь, утверждает: «Минимальным
институциональным условием демократии является наличие институтов, способных обеспечить
голосование простым большинством при предоставлении каждому избирателю одного голоса. К таким
институтам относятся: референдумы, где рассматриваются два альтернативных предложения; президентские
выборы с двумя кандидатами, а также парламентские выборы, на которых конкурируют две партии».
Однако последующие рассуждения автора и анализ им конкретных ситуаций (осуществляемый в русле
теории игр и рационального выбора) показывает, что хотя перечень указанных институтов в высшей
степени пригоден для демократической процедуры принятия решений и контроля за ней, но вряд ли
существует где-либо в чистом виде [3, с. 118].
В рамках научной статьи не представляется возможным, да и целесообразным, привести
существующие теоретические и практические модели демократического политического режима. Так, Д.
Колльер и Ст. Левицки насчитали более 550 «подвидов» демократии, что, по-видимому, свидетельствует о
наличии разнообразных проявлений ее типологических характеристик и множестве вариантов их сочетания
и переплетения.
Как справедливо замечает российский исследователь Г. Ванштейн, «современная политическая теория
видит наиболее надежный и методологически корректный инструмент разграничения авторитарных и
демократических систем именно в формальных, процедурных аспектах функционирования общественного
устройства» [3, с. 119].
Демократия является общественной потребностью, однако эффективность и легитимность её внедрения
зависит не столько от воли реформаторов, сколько от многих базисных условий и субъективных показателей.
Демократический политический процесс можно истолковатькак установление динамического равновесия между
институализованными и неинституализованнымиполитическими актерами. Успешным итогом демократической
стратегии (по крайней мере, временным) является упрочение устоев человеческих сообществ путем достижения
минимального согласия между их частями.
Однако, как в зарубежной, так и в отечественной научной политологической литературе отсутствует
оценка демократического способа осуществления власти как механизма удовлетворения потребностей
населения.
Гражданин, участвуя в политическом процессе, может проявлять свои взгляды, иметь свои
собственные позиции, влиять на властные структуры через участие в выборах, работе партий. При этом,
исходя из концепции естественного права, полагается, что человек объективно обладает неотъемлемыми
правами, а задачей политической системы является гарантирование этих прав, недопущения их нарушения,
создание условий для их реализации. Основным правом является право на жизнь.
Жизнь как форма – это структура органического вещества, способная к самоподдержанию. Иными
словами, живое от неживого отличается жизнедеятельностью, то есть поддержанием и воспроизводством
жизни, которая свойственна всему живому, в том числе и человеку. Однако человек не только биологичен, а
и социален. «Проблема соотношения биологического и социального в человеке, бесспорно, сложна, так как
затрагивает проблематику генетики, эволюционной биологии и физиологии, эмбриологии, зоопсихологии,
развития психики. При этом природное биологическое начало – это существующее и развивающееся в
человеке независимо от влияния на него других людей, общее по происхождению, хотя и необязательно
тождественное у человека с животными. Социальное – это все то в человеке, что возникло в нем как в члене
общества в процессе антропогенеза в истории человечества и возникает в результате общения с другими
людьми.
Организм
человека
–
биологичен,
личность
–
социальна»
[4, с. 22 – 23]. Эти две сущности человека тесно переплетены. Передавая традиции, национальную культуру,
опыт от отца к сыну, от поколения к поколению, человек объединяет биологическое начало с социальным.
Таким образом, для человека производство и воспроизводство жизни означает еще и социализацию, т.е.
усвоение правил поведения и ценностей конкретного социума. Социальная система, в известном смысле,
имеет те же характеристики, что и отдельный человек, то есть стремится к воспроизводству и
самосохранению.
Главным условием выживания как индивидуума, так и общества в целом, является удовлетворение
базовых потребностей. Все население имеет основные человеческие нужды – базовые потребности. К
основным человеческим нуждам относятся: безопасность, экономическое благосостояние, чувство
принадлежности, признание, распоряжение собственной жизнью.
Американский психолог А. Маслоу построил так называемую вертикальную схему базовых
потребностей и расположил основные человеческие нужды по мере их возвышения – 1. Физиологические
потребности. 2. Потребность в безопасности и защищённости от любой агрессии. 3. Потребность в любви
(социальная потребность). 4. Потребность в самореализации и 5. Потребность в самоактуализации [5, с. 100
– 101].
Физиологические потребности, удовлетворение которых является одним из главнейших требований к
политической системе, относятся к числу наиболее сильных, так как возникают на базе мощных первичных
инстинктов – самосохранения и продолжения рода. Для практической оценки степени удовлетворённости
физиологических (материальных) потребностей существует несколько показателей: 1) прожиточный
минимум (доступ человека за единицу времени (месяц, неделю и так далее) к такому количеству ресурсов,
которое обеспечивает лишь элементарные, на данном этапе развития общества, условия жизни,
поддерживающие работоспособность и здоровье людей); 2) минимальный потребительский бюджет
(рассчитан на полное удовлетворениеразумных потребностей человека); 3) неравномерность распределения
доходов (отношение доходов 10% самых богатых граждан страны к доходам 10% самых бедных
(коэффициент социального неравенства – КСН). Неравномерность доходов населения считается
нормальной, если КСН, вычисленный в среднем по стране, находится в пределах от 5 до 7. Если
коэффициент меньше чем 5, то следует признать, что в стране проводится политика искусственного
уравнивания доходов населения. Обычно это приводит к падению интереса к производительному труду,
расширению теневого сектора экономики и другим негативным последствиям. КСН превышающий 7
означает, что в стране рождается олигархический слой, сосредоточивающий в своих руках такую долю
национальных ресурсов, что оставшаяся часть недостаточна для поддержания привычного уровня жизни
большей части населения. Поддержание неравномерности доходов населения в оптимальных границах
относится к числу приоритетных задач любого ответственного правительства; 4) коэффициент
направленности стратификации доходов населения (рассчитывается для выявления неблагополучных
регионов); 5) реальный доход населения (определяется количеством наборов прожиточного минимума,
приходящихся на среднедушевой доход) [1, с. 115].
Потребность в безопасности и защищенности, по мнению А. Маслоу, также относится к числу
первичных. Безопасность и защищённость – это всё то, что создаёт человеку благоприятные перспективы
выживания, прежде всего – безопасность личности, семьи, жилища и собственности от покушения со
стороны. В «пирамиде потребностей» Маслоу, потребность в безопасности наиболее сильна. Исследования
показывают, что практически повсеместно, об эффективности политической системы и разнице между
реальным и идеальным образами власти, люди судят именно по степени своей физической защищённости.
При этом не имеют существенного значения ни регион, ни возраст, ни идеологические ориентации граждан
[5, с. 103]. Однако безопасность не должна восприниматься только как защищённость от физического
насилия: сегодня это здоровая среда обитания, простирающаяся вплоть до глобального уровня.
Потребность в любви «определяет конфигурацию взаимоотношений власти и народа… Люди ожидают
от тех, кто олицетворяет власть, подтверждения своей значимости, а не только удовлетворения их
политических или материальных интересов. Власть должна о них заботиться, служить народу, думать о
народе, быть небезразличной» [1, с. 123]. Данная потребность интегрирует материальный интерес и
эмоциональное восприятие власти – важнейшие факторы, определяющие легитимность политических
лидеров и институтов.
Потребности в любви, в самореализации и в самоактуализации А.Маслоу отнёс к числу высших
духовных потребностей, хотя очевидно, что нереализованные первичные потребности весьма существенно
ограничивают возможности индивидуума удовлетворить потребности высшие. Потребность в
самореализации состоит в стремлении человека упрочить свои позиции в общественной иерархии,
осуществить возможность доступа к национальным ресурсам. Доступ человека к ресурсам, как правило,
является функцией его статуса. Высший статус – принадлежность к политической элите – позволяет
контролировать национальные ресурсы в максимальном объеме. Поэтому практически любой человек
заинтересован в упрочении своей позиции в общественной иерархии.
Базовая потребность в самоактуализации чаще всего реализуется на уровне групп интересов и
политических партий. Эта потребность занимает высший уровень в иерархии потребностей по А. Маслоу и
проявляется «как реализация высших духовных начал личности, ее свободы и творческого потенциала» [5,
с. 104]. В политической практике творческая свобода является настоятельной элитарных кругов; для
народных масс более актуальной является свобода не «для», а «от». Однако в любом случае необходимость
раскрытия творческого потенциала есть важнейший мотив социального поведения. «В психологической
литературе есть данные, свидетельствующие, что когда потребность не удовлетворена, она оказывает
мотивирующее воздействие на поведение человека. Картина мира человека также формируется под
влиянием неудовлетворенныхпотребностей. Относится это и к образам власти» [5, с. 102-103].
Активность гражданского общества мотивируется необходимостью удовлетворения базовых
потребностей индивидуумов, их социальных групп. Это становится возможным только при достижении и
поддержании демократической определённости политической системы.
Общество постоянно ставило и ставит проблему совершенствования управления с целью установления
стабильного, самоподдерживающегося политического режима в государстве, его социальной
эффективности, удовлетворения потребностей населения. Если государство, как система, не обладает
самоподдерживающейся структурой, то оно не обладает такой важной характеристикой как стабильность и
риск слома, разложения этой системы существует постоянно. Демократическое государство обязано
удовлетворять хотя бы первичные потребности людей: если этого не происходит, то такое государство, как
правило, стоит перед потерей легитимности или уже её утратило, что опять же может привести к
разрушению системы.
Библиографический список
1. Тихомиров С.И. Политический процесс: теория и практика / С.И. Тихомиров. — Севастополь: Изд-во СевНТУ,
2002. — 224 с.
2. Введение в теорию государственно-правового организации социальных систем / Под общ. ред. Е.Б. Кубко. —
К.: Юринформ, 1997. — 192 с.
3. Наумкина С.М. Процессы институциональных изменений политической системы Украины / С.М. Наумкина //
Государственная власть и политической участие: Материалы междунар. науч. конф. / Редкол.: Ю.А. Бабинов и др. —
Севастополь, 2003. — С. 117 – 120.
4. Фишер Р. Путь к согласию или переговоры без поражения /Р. Фишер / Пер. с англ. А.Гореловой; Предисл. В.А.
Кременюка. — М.: Наука, 1992. — 158 с.
5. Гозман Л.Я. Политическая психология / Л.Я. Гозман, Е.Б. Шестопал. — Ростов-на-Дону: Феникс, 1996. — 448
с.
Поступила в редакцию 20.06.2005 г.