итоги работы комиссии международного права оон над темой

ИТОГИ РАБОТЫ КОМИССИИ
МЕЖДУНАРОДНОГО ПРАВА ООН
НАД ТЕМОЙ «ОДНОСТОРОННИЕ АКТЫ ГОСУДАРСТВ»:
ДОСТИЖЕНИЯ И НЕРЕШЕННЫЕ ПРОБЛЕМЫ
Е. В. Коннова
Эпоха глобализации характеризуется расширением сфер межгосудар¬
ственного сотрудничества и совершенствованием форм его осуществле¬
ния. Республика Беларусь, являясь активным участником международного
общения, использует в своей внешнеполитической деятельности все со¬
временные международно-правовые средства осуществления междуна¬
родного сотрудничества, в том числе и односторонние акты государств.
Между тем международно-правовой режим односторонних актов госу¬
дарств не отличается определенностью. До недавнего времени не сущест¬
вовало какого-либо международного документа, формулирующего право¬
вые нормы, касающиеся порядка совершения, международно-правовых
последствий односторонних актов государств и ответственности за их на¬
рушение. Не были соответствующие вопросы в достаточной степени осве­
щены и в отечественной литературе. В связи с этим актуальной является
проблема существования в международном праве общих норм, примени¬
мых к этому виду источников международных прав и обязательств.
Разработкой таких норм с 1996 г. занималась Комиссия международ­
ного права ООН (далее - Комиссия, КМП). При включении темы «Одно­
сторонние акты государств» в повестку дня КМП обусловила необходи¬
мость кодификации этой темы интересами правовой стабильности и необ¬
ходимостью «обеспечения большей уверенности, предсказуемости и ста­
бильности международных отношений и укрепления правопорядка» .
В течение десяти лет Комиссия работала над темой и в 2006 г. завершила
свою работу принятием Руководящих принципов, касающихся односто¬
ронних официальных заявлений, сформулированных государством с на¬
мерением породить обязательства по международному праву .
1
2
1
Доклад Рабочей группы Комиссии международного права ООН «Односторонние
акты государств». 49 сессия. Женева, 12 мая - 18 июля 1997 г.: Док. ООН:
A / C N . 4 / L . 5 4 3 . - C 2.
Руководящие принципы, применимые к односторонним официальным заявлениям, спо¬
собным привести к возникновению юридических обязательств // Доклад Комиссии меж¬
дународного права о работе ее пятьдесят восьмой сессии. Генеральная Ассамблея. Офи¬
циальные отчеты. Шестьдесят первая сессия. Дополнение № 10. Док. ООН: A/61/10.
87
Этот документ касается только лишь тех заявлений, которые вызыва¬
ют последствия по международному праву в виде обязательств для госу¬
дарств-авторов и, соответственно, прав для их адресатов (так называемых
односторонних актов государств stricto sensu). При этом вне поля зрения
Принципов остался такой вид строго односторонних актов государств, как
протест, международно-правовым последствием которого является под¬
тверждение и защита прав государства, совершающего такой акт.
Необходимо отметить, что принятие Принципов явилось неожиданно¬
стью для многих государств. К 2006 г. не было ни окончательной опреде¬
ленности со сферой охвата темы, ни определения односторонних актов го¬
сударств, ни разработанных выводов, касающихся конкретных видов од¬
носторонних актов (за исключением одностороннего акта признания). В
связи с этим при обсуждении в 2005 г. восьмого доклада Специального
докладчика КМП по теме «Односторонние акты государств» в Шестом ко¬
митете Генеральной Ассамблеи ООН (далее - Шестой комитет) предста¬
вителями некоторых государств было выражено мнение, что прогресс,
достигнутый в процессе работы Комиссии, является весьма незначитель¬
ным (например, Гватемала, Кения, Марокко, США) , и высказаны пожела¬
ния о продолжении изучения темы (например, Австрия, Польша, Франция,
Япония) , учитывая ее значение для укрепления стабильности междуна¬
родных отношений. Делегация Беларуси поприветствовала «тот факт, что
Комиссия после длительного периода сомнений по поводу возможности
эффективной кодификации норм таких актов приступила к углубленному
анализу данной темы» и высказала свои пожелания в отношении дальней¬
шей работы Комиссии над темой .
Однако уже в 2006 г. вниманию Шестого комитета были представлены
принятые Комиссией путем аккламации Руководящие принципы. Некото¬
рые делегации (Австралия , Канада ) высказывались за продолжение дис1
2
3
4
1
2
3
4
5
Официальные отчеты Генеральной Ассамблеи ООН. Шестидесятая сессия. Шестой
комитет. Краткий отчет о 16-м заседании. Нью-Йорк, 2006: Док. ООН
A/C.6/60/SR.16. - С. 10, 14; Официальные отчеты Генеральной Ассамблеи ООН.
Шестидесятая сессия. Шестой комитет. Краткий отчет об 11-м заседании. Нью-Йорк,
2006: Док. ООН A/C.6/60/SR.11. - С. 2, 10.
Офиц. отчеты... Шестидесятая сессия. Шестой комитет. Краткий отчет о 14-м засе­
дании. - С. 4, 11-12; Офиц. отчеты... Шестидесятая сессия. Шестой комитет. Крат¬
кий отчет о 16-м заседании. - С. 6; Офиц. отчеты. Шестидесятая сессия. Шестой ко¬
митет. Краткий отчет об 11-м заседании. - С. 15.
Офиц. отчеты. Шестидесятая сессия. Шестой комитет. Краткий отчет о 18-м засе¬
дании. - С. 16.
Официальные отчеты Генеральной Ассамблеи ООН. Шестьдесят первая сессия.
Шестой комитет. Краткий отчет о 19-м заседании. - Нью-Йорк, 2007: Док. ООН
A/C.6/61/SR.16.-C. 14.
Офиц. отчеты. Шестьдесят первая сессия. Шестой комитет. Краткий отчет о
16-м заседании. - С. 13.
88
куссии по определенным вопросам (квалификация отзыва одностороннего
акта как произвольного; правоспособность совершения таких актов; раз¬
личие норм, применимых к актам, обращенным к определенному количе¬
ству государств, и актам erga omnes). Не всем делегациям было понятно,
явились ли Руководящие принципы предварительным текстом, представ­
ленным Комиссией, «прежде чем приступить к более исчерпывающему
изучению практики с последующим проектом статей», или же представи¬
ли собой итог работы Комиссии над темой . Тем не менее Принципы были
приняты Шестым комитетом, а затем и Генеральной Ассамблеей без голо¬
сования.
Руководящие принципы позиционируются как представляющие собой
общие выводы КМП по работе над темой. Однако, по нашему мнению, ра¬
бота, которая проводилась Комиссией до принятия заключительного док¬
лада, в большей степени отражала как выводы Международного суда, так
и выработанные доктриной положения, касающиеся односторонних актов
государств. Итоговый же документ в некоторых положениях расходится
даже с результатами, полученными в ходе работы над темой самой Комис¬
сии и одобренными Шестым комитетом.
Очевидно, при принятии решения о завершении работы над темой
были учтены пожелания тех государств, которые выражали сомнение в не¬
обходимости тратить «драгоценное время Комиссии и усилия ее членов на
рассмотрение такой спорной темы» и оценивали шансы КМП на достиже¬
ние успеха как весьма слабые. Стремясь не переносить работу на следую¬
щее пятилетие, Комиссией было принято волевое решение завершить ра¬
боту над этой «трудной, в силу своей сложности и многообразия» , «запу¬
танной и трудной» , «одной из наиболее трудных тем, до сих пор затраги¬
вавшихся Комиссией» . Это не могло не сказаться на качестве принятого
документа.
Некоторые положения, содержащиеся в Принципах, вызывают у нас
весьма критическое отношение. Поскольку Принципы уже приняты Ко¬
миссией, мы не видим практического смысла предлагать изменения тек1
2
4
5
1
2
3
4
5
Офиц. отчеты... Шестьдесят первая сессия. Шестой комитет. Краткий отчет о
16-м заседании. - С. 19.
Выступление представителя России Р. А. Колодкина в Шестом комитете 57-й сессии
ГА ООН по п. 156 повестки дня «Доклад Комиссии международного права» 1 ноября
2002 г. // Http://www.mid.ru/ns-dgpch.nsf/05a95604fc81125843256da400378f3b/7d6d
17b 2dad52fc443256da4004c1a37?OpenDocument.
Доклад КМП о работе ее 52-й сессии, 2000 г. // Официальные отчеты Генеральной
Ассамблеи, пятьдесят пятая сессия. Доп. №10 (А/55/10). - С. 222.
Доклад КМП о работе ее 57-й сессии, 2005 г. // Официальные отчеты Генеральной
Ассамблеи, шестидесятая сессия. Доп. №10 (А/60/10). - С. 139.
Доклад КМП о работе ее 50-й сессии, 1998 год // Генеральная Ассамблея. Официаль¬
ные отчеты. Пятьдесят третья сессия. Доп. №10 (А/53/10). - С. 85.
89
ста, но считаем необходимым дать некоторые комментарии, которые мо¬
гут оказаться полезными при изучении и применении этого документа.
Согласно первому принципу «Заявления, сделанные публично и отра¬
жающие волю взять на себя обязательства, могут иметь следствием воз¬
никновение юридических обязательств...». Таким образом, в принципе за¬
креплены критерии публичности и намерения принять обязательства. В то
же время формулировка принципа в этой части вызывает у нас некоторые
замечания. Во-первых, в ходе обсуждений в Комиссии и Шестом комитете
элемента публичности было достигнуто понимание его как известности
акта его адресату, которая была достигнута в результате определенных
действий государства - автора акта . Этого не видно ни из текста принци­
па, ни из комментария к нему. Что касается намерения принять обязатель­
ства, то ключевым, на наш взгляд, является термин «юридическое обяза¬
тельство», поскольку государство может принимать на себя и обязательст¬
ва другого рода - политические, моральные. Вместе с тем слово «юридиче¬
ское» отсутствует в рассматриваемом принципе.
Принцип 1 закрепляет далее принцип добросовестности как основу
обязательности односторонних заявлений и указывает на право заинтере¬
сованных государств требовать соблюдения взятых обязательств. В соот¬
ветствии с этим принципом «заинтересованные государства могут затем
принять их во внимание и полагаться на них; такие (курсив наш. - Е. К.)
государства вправе требовать соблюдения подобных обязательств».
Из приведенного текста следует, что, во-первых, требовать соблюде­
ния вправе только государства (не другие субъекты международного пра¬
ва). Такая формулировка не согласуется с принципом 6, согласно которо¬
му «Адресатом односторонних заявлений может быть международное со¬
общество в целом, одно или несколько государств или другие образова¬
ния». Во-вторых, такое право приобретают лишь такие государства, кото¬
рые приняли соответствующие обязательства во внимание и положились
на них. Таким образом, в случае спора на государство-бенефициар одно¬
стороннего акта может быть возложено бремя доказывания этого факта.
Это не отражает результатов кропотливой работы Специального док¬
ладчика над вопросом о самостоятельности порождаемых односторонним
актом юридических последствий, одобренных ранее Комиссией и Шестым
комитетом. Практика государств, судебная практика Международного
суда ООН (например, дела о ядерных испытаниях (Новая Зеландия против
Франции, Австралия против Франции 1974 г.), дело Барселона Трекшн
1
1
Подробнее об этом см.: Коннова Е. В. К вопросу об определении понятия «односто¬
ронний акт государства». См. также Доклад КМП о работе ее 51-й сессии, 1999 г. //
Генеральная Ассамблея. Официальные отчеты. Пятьдесят четвертая сессия. Доп.
№ 10 (А/54/10). - С. 320; Доклад КМП о работе ее 52-й сессии... - С. 232.
90
(Бельгия против Испании 1964 г.)), более ранние (до 2006 г.) документы
работы КМП над темой, а также выводы ряда авторитетных ученых
(В. Д. Деган, Р. А. Каламкарян, И. И Лукашук, Э. Сой, Н. А. Ушаков,
М. Шоу и др.) свидетельствуют о том, что односторонние акты государств
способны вызвать последствия сами по себе. Более того, самостоятель¬
ность вызываемых правовых последствий является отличительной осо¬
бенностью односторонних актов государств stricto sensu. Разумеется, тре¬
тьи стороны могут полагаться на односто ронние заявления, однако это не
добавляет ничего к их юридической силе .
О связи юридических последствий с реакцией адресатов односторон¬
него акта говорит и Принцип 3, который предписывает учитывать содер¬
жание заявления, все фактические обстоятельства, при которых оно было
сделано, а также порождаемую им реакцию для определения его правовых
последствий. Очевидно, имеется в виду возможное изменение содержания
возникающих правовых последствий одностороннего акта ввиду реакции
его адресатов, которое действительно может иметь место (например, воз¬
можность отказа от предоставляемых односторонним актом прав). Однако
речь здесь, по всей видимости, идет об уже возникших правовых последст¬
виях. В связи с этим в тексте принципа правильно использовано выраже¬
ние «определение правовых последствий», а не их «установление». Об
этом свидетельствует и комментарий к рассматриваемому принципу, где
говорится об учете реакции при «оценке юридического действия односто¬
ронних актов».
Согласно Принципу 2 правоспособностью брать на себя юридические
обязательства посредством односторонних заявлений обладает любое го¬
сударство. Принцип 4 говорит о компетенции принимать юридические
обязательства посредством односторонних заявлений: оно должно быть
«сделано уполномоченным на это представителем власти. В соответствии
с их функциями формулировать такие заявления правомочны главы госу¬
дарств, главы правительств и министры иностранных дел. Другие лица,
представляющие государство в конкретных областях, могут быть уполно¬
мочены возлагать на это государство через посредство своих заявлений
юридические обязательства в областях, относящихся к их компетенции».
Действительно, существует обычная норма, согласно которой главы
государств, правительств и министры иностранных дел без предъявления
полномочий правомочны представлять государство на международной
арене, возлагая на него юридические обязательства, в том числе в односто¬
роннем порядке. Что касается компетенции других лиц, представляющих
1
1
1
Подробнее об этом см.: Коннова Е. В. Проблема обоснования юридической силы од­
носторонних актов государств // Право. by. - 2 0 0 9 . - № 3 .
91
государство в конкретных областях, по принятию односторонних между­
народно-правовых обязательств от имени государства, то логичным явля­
ется вопрос о необходимости предъявления такими лицами соответствую­
щих полномочий. Отвечая на этот вопрос, Комиссия пришла к выводу, что
уполномочивание лиц на принятие односторонних обязательств для госу¬
дарства «вытекает из других актов и обстоятельств, которые не требуют
предоставления полномочий по смыслу Венской конвенции 1969 года» .
С учетом этого и других замечаний Комиссии, Специальным докладчиком
был представлен проект статьи, который был в целом одобрен КМП и, на
наш взгляд, может служить в качестве комментария для Принципа 4 Руко­
водящих принципов: «лицо правомочно совершать односторонние акты от
имени государства, если из практики соответствующих государств или
иных обстоятельств следует, что эти государства намерены рассматривать
такое лицо как правомочное действовать от его имени в этих целях» .
Такой подход находит подтверждение в решении Международного
суда по делу о военных действиях на территории Конго (Конго против Ру­
анды, 2006 г.). Суд признал, что заявление об обещании отзыва оговорок к
конвенциям по правам человека, сделанное министром юстиции Руанды, к
компетенции которого, согласно внутреннему законодательству этой
страны, относятся вопросы, касающиеся прав человека, находилось в рам¬
ках его правомочий. Это заявление, по мнению Суда, могло бы обязать его
государство в юридическом смысле, если из текста этого заявления можно
было судить о таком намерении .
Что касается формы, в которой могут совершаться односторонние за­
явления, то согласно Принципу 5 возможны как устная, так и письменная
форма. Комментируя этот принцип, отметим, что международное право не
устанавливает определенной формы, которая должна быть соблюдена для
юридической действительности односторонних актов. Как справедливо
отмечает М. Соренсен, удовлетворительные средства доказывания могут
придать устным обязательствам ту же определенность, которой обладают
обязательства письменные . При этом устные декларации, озвучиваемые
на международных конференциях и на заседаниях органов международ¬
ных конференций, находятся на особом положении. М. Соренсен, приводя
1
2
4
1
2
3
4
Третий доклад об односторонних актах государств, подготовленный Специальным
докладчиком г-ном Виктором Родригес Седеньо: док. ООН A/CN.4/505. - Женева:
ООН, 2 0 0 0 . - С . 19.
Там же. - С. 19.
Case concerning armed activities on the territory of the Congo (New Application: 2002)
(Democratic Republic of Congo v. Rwanda). Jurisdiction of the court and admissibility of
the application. Judgement of 3 February 2006. - P. 22-24.
Sorensen M. Principes de droit international public // RCADI, t. 101, 1960-III. - P. 55.
92
в пример устные заявления, которые могут быть сделаны сторонами кон¬
фликта в период его рассмотрения в Совете Безопасности, указывает, что
они обязывают своих авторов, а их содержание не может подвергаться со¬
мнению, поскольку «каждое слово записывается в протоколе» . Междуна¬
родная судебная практика подтверждает, что возникновение юридических
обязательств могут вызвать и устные заявления, сделанные сторонами в
суде в ходе рассмотрения спора (например, дело о Иерусалимских концес¬
сиях (Греция против Великобритании, 1925 г.)) . Рассмотрев дело о вос¬
точной Гренландии (Дания против Норвегии, 1933 г.), Постоянная Палата
Международного Правосудия признала также возможность порождения
юридических последствий односторонними заявлениями, сделанными в
ходе переговоров .
Согласно Принципу 7 для возникновения юридических обязательств
одностороннее заявление должно быть изложено в ясных и конкретных
формулировках. Включение этого положения в Руководящие принципы
имело целью облегчение установления намерения автора заявления при¬
нять юридическое обязательство, поскольку именно оно является ключе¬
вым при определении юридической силы односторонних актов госу¬
дарств. Седьмой принцип закрепляет также правило ограничительного
толкования заявлений в случае возникновения сомнений относительно
сферы действия обязательств, вытекающих из них. При толковании содер¬
жания таких обязательств внимание следует уделять, прежде всего, тексту
заявления, а также контексту и обстоятельствам, в которых оно было сфор¬
мулировано.
В ходе обсуждения проекта статей некоторыми государствами (Фран¬
ция) высказывалась неудовлетворенность трактовкой проявления воли
принять обязательство, предлагавшейся для включения в проект статей.
Было отмечено, что «поскольку намерение является основополагающим
критерием, позволяющим констатировать принятие автором акта между¬
народно-правового обязательства, то для установления этого намерения
необходимо учитывать не только и не столько волю, выраженную в акте, а
волю реальную» . Для обеспечения выявления реальной воли государства
1
3
4
1
2
Ibid. - P. 54.
The Mavrommatis palestine concessions (Greek Republic v. Great Britain). Judgement of
March 26 , 1925. Publications of the Permanent Court of International Justice. Series A №5.-P.37.
Legal Status of Eastern Greenland (Denmark v. Norway). Permanent Court of International
Justice. Judgement of April 5 , 1933. Series A./B. Judgements, Orders and Advisory
Opinions.-№53.-P.71.
Pratique francaise du droit international. Actes unilatMraux // Annuaire Framais du Droit
International. - 2001. - Vol. XLVII. - P. 557.
th
3
th
4
93
в Принцип 7 были включены положения о необходимости учета, помимо
самого текста заявления, его контекста и обстоятельств, при которых оно
было сформулировано.
Вопросы толкования односторонних актов государств имеют свою
специфику по сравнению с толкованием договорных и обычных норм. По­
скольку в формулировании акта участвует лишь одно государство, то,
с одной стороны, странно было бы предоставлять возможность его толко­
вания субъектам, не имеющим никакого отношения к созданию обязатель­
ства, но приобретающим права в соответствии с этим актом. Не послед¬
нюю роль здесь играет принцип защиты от расширительной трактовки
добровольно принимаемых обязательств. Представляется, что основной
целью включения рассматриваемого принципа явилась защита государств
от чрезмерных требований со стороны контрагентов. В то же время остав¬
ление толкования одностороннего акта на откуп государства, принимаю¬
щего обязательство, означало бы фактическую возможность изменения
объема взятых обязательств или даже отказа от них. Таким образом, толко¬
ванием односторонних актов должна заниматься третья сторона, судеб¬
ный или арбитражный орган. Причем, как заявляют некоторые ученые (де
Касадеванте К. Ф.), толкователь в этой ситуации, по сути, выполняет пра¬
вотворческую функцию, поскольку именно он устанавливает намерение
государства принять обязательство, признает его юридический характер,
делает вывод о правомочности лиц, формулирующих акт, и выводит его
юридические последствия из содержания и контекста заявления .
Согласно уже упомянутому нами Принципу 6 государство может при¬
нимать односторонние обязательства в отношении всего мирового сооб¬
щества, а также vis-a-vis определенного государства или образования. К
обязательствам erga omnes относятся обязательства, которые сделаны пуб¬
лично и не адресованы какой-либо конкретной стране. Причем доведение
акта до сведения определенных государств не исключает возможности
квалификации его как одностороннего акта erga omnes. Как обращает вни­
мание Тамс Дж. К., квалификация Международным судом ООН заявлений
Франции в качестве обязательств erga omnes была дана несмотря на то, что
некоторые из этих заявлений были доведены только до сведения Австра¬
лии и Новой Зеландии .
Принцип 8 подтверждает применительно к односторонним актам
обычную норму, в соответствии с которой недействительным признается
любой юридический акт, противоречащий норме jus cogens: «Односторон1
1
2
de Casadevante C. F. Sovereignty and Interpretation of International Norms. P. 1. Berlin,
Heidelberg: Springer, 2007. - P. 121.
Tams J. K. Enforcing Obligations Erga Omnes in International Law. - Campbridge: CUP,
2 0 0 5 . - P . 114.
94
нее заявление, противоречащее императивной норме общего международ¬
ного права, является недействительным».
В Принципе 9 отражен относительный характер односторонних заяв¬
лений: «Одностороннее заявление какого-либо государства не может по¬
рождать никаких обязательств для других государств». В то же время,
в той мере, в которой они ясно соглашаются с таким заявлением, другие
государства могут взять на себя обязательства в связи с таким односторон¬
ним заявлением. Несмотря на общую положительную оценку указанного
принципа, следует еще раз обратить внимание на непоследовательность
Комиссии, ограничивающей круг адресатов одностороннего акта, способ¬
ных взять на себя обязательства в связи с таким актом, государствами, ис¬
ключая из него других субъектов международного права.
Последний принцип (Принцип 10) посвящен исключительно важному
вопросу отзыва одностороннего заявления. «Одностороннее заявление,
которое порождает юридические обязательства для государства, делаю¬
щего заявление, не может быть произвольно отозвано. При определении
того, будет ли отзыв произвольным, следует учитывать:
i) все конкретные формулировки заявления, относящиеся к отзыву;
ii) степень, в которой те, по отношению к кому взяты такие обязатель¬
ства, полагаются на эти обязательства;
iii) степень, в которой имеет место коренное изменение обстоя¬
тельств». В целом данный принцип следует оценить нами положительно.
Вместе с тем включение в перечень пункта ii кажется нам излишним. Как
следует из комментария к Принципу 10, имеется в виду невозможность от¬
зыва одностороннего акта, на который добросовестно полагаются другие
государства, что приводит к изменению ими позиции не в их пользу. Одна¬
ко защита таких государств от отзыва одностороннего акта, предоставляе¬
мая общим принципом эстоппель, представляется достаточной. Если на
одностороннее заявление действительно не полагаются другие государст¬
ва, то его отзыв не встретит протестов с их стороны и будет ими молчаливо
признан. Таким образом, государства на практике не оказываются беспо¬
воротно связанными обязательствами, которые не вызывают законных
ожиданий у других субъектов, и не требуется специального упоминания
этого в Принципах.
В то же время прямое указание на необходимость учета степени, в ко¬
торой контрагенты полагаются на односторонний акт, способно привести
к возможности отказа государствами от своих односторонних обяза¬
тельств, ссылаясь на отсутствие свидетельств того, что адресаты в доста¬
точной степени полагаются на них. Это может повлечь необходимость до¬
казывания бенефициарами односторонних актов, что степень эта была
достаточно высокой. Такой подход не способствует обеспечению большей
95
предсказуемости и стабильности международных отношений, что явля¬
лось изначальной целью работы Комиссии над темой.
Кроме того, рассматриваемый принцип не позволяет ответить на во¬
прос о возможности отзыва односторонних заявлений, сделанных erga
omnes, в случаях, когда некоторые государства ставят под сомнение юри¬
дическую силу таких заявлений. Если степень, в которой на такие заявле¬
ния полагаются одни государства, является весьма невысокой (если не
равной нулю, как в случае с негативными гарантиями безопасности), а
другие государства выказывают к таким актам доверие и полагаются на
них, то каким образом должен решаться вопрос об их отзыве? Возможен
ли отзыв обязательств, обращенных к государствам с невысокой степенью
доверия, при оставлении в силе обязательств в отношении государств, ко¬
торые полагаются на них? Эти и другие вопросы обусловливают наше не¬
гативное отношение к решению проблемы, каковым должны были явиться
Руководящие принципы.
В целом мы разделяем оценку некоторых исследователей (Д'Аспремон Ж.), характеризующих работу Комиссии как «неудачную» . Руко¬
водящие принципы не включили в себя всех выводов, к которым Комиссия
пришла в ходе своей работы, и явились, скорее, способом оставить усилия
по кодификации и прогрессивному развитию, нежели приемлемым итогом
этих усилий. Тем не менее следует признать, что ряд обычных норм, при¬
менимых к односторонним актам, в большей или меньшей мере нашел
свое отражение в Принципах (значение намерения принять обязательство,
публичность одностороннего акта, свобода формы, правило ограничи¬
тельного толкования, невозможность произвольного отзыва и некоторые
другие). Абсолютное подтверждение получил тезис о способности таких
актов породить международные юридические обязательства и необходи¬
мость их соблюдения на основе принципа добросовестности, что, несо¬
мненно, внесло свой вклад в укрепление международной законности и
правопорядка, а также стабильности международных отношений. В то же
время, учитывая, что Руководящие принципы не отражают в полной мере
практику и доктринальные положения, касающиеся односторонних актов
государств, можно прогнозировать, что вопросы в связи с применением та¬
ких актов на практике и их международно-правовыми последствиями бу¬
дут возникать и в будущем. Это обусловливает необходимость проведения
дальнейших исследований по этой теме специалистами в области между¬
народного права.
1
1
D'Aspremont J. Softness in International Law: A Self-Serving Quest for New Legal
Materials // EJIL. - 2008. - Vol. 1 9 . - № 5 . - P . 1079.