Генри Ицковиц - Томский государственный университет систем
реклама
Тройная спираль. Университеты–предприятия–государство. Инновации в действии Генри Ицковиц. Перевод с английского под редакцией А.Ф. Уварова Предисловие редактора Книга Генри Ицковица «Тройная спираль. Университеты – предприятия – государство. Инновации в действии» издается на русском языке впервые. Российскому читателю предоставляется возможность познакомиться с мейнстримом мировой инновационной мысли. Тройная спираль представляется исключительно удачной находкой, поскольку становится очевидной параллель инновационной системы с живым организмом и экосистемой, необходимость гармонизации взаимоотношений отдельных ветвей спирали и их совместных устремлений к единой цели. Сегодня главным вызовом для многих экономик мира является процесс построения эффективных национальных инновационных систем. Создание первых таких систем стало огромной социально-экономической инновацией, реализуя которую, авторы совершили столь же огромное количество проб и ошибок. В результате человечеством в конце прошлого тысячелетия успешно поставлен интереснейший эксперимент построения различных инновационных систем. События развивались и продолжают развиваться во всем мире: от экваториального Сингапура до арктической Норвегии и Финляндии, от Силиконовой долины в Западном полушарии до Японии и Тайваня на Востоке. Везде, где удалось понять и применить закономерности создания инновационных систем, достигнуты успехи и в экономике. Для стран, в том числе и России, заявляющих о своем желании присоединиться к инновационному клубу, открыты все данные по историям успехов и неудач, произошедших в ходе этого глобального эксперимента. В начале XXI века строить (ориентировочно десятую по счету) национальную инновационную систему гораздо проще, поскольку первопроходцы уже подарили миру свой опыт покорения инновационных вершин. Однако это строительство окажется проще только в том случае, если мировой опыт, накопленный человечеством, будет принят во внимание и использован. Несомненно, ввиду уникальности каждой инновационной системы, адекватной социокультурным, климатическим, геополитическим, ресурсным и другим особенностям стран и регионов, исчерпывающего перечня достаточных условий для обеспечения успеха не существует. Каждая страна должна сама найти те индивидуальные черты, которые будут соответствовать традициям общения, управления и ведения дел на своей земле. Шанс, конечно же, есть у всех, и, когда говорят, что у той или иной страны имеются некие загадочные национальные особенности, не позволяющие идти по инновационному пути, хочется привести в пример опыт Южной и Северной Кореи. Две страны в части инновационного развития движутся в противоположных направлениях, имея общие корни, культуру и историю. В ходе многолетней эволюции совершенно определенно выяснены необходимые условия создания эффективно действующей национальной инновационной системы. К их числу относятся осознание обществом необходимости инновационного развития, консенсус в приоритетах, высокое качество всех ступеней образования, высокий уровень финансирования науки (3–5 % от ВВП), отсутствие административных барьеров для ведения бизнеса и трансфера технологий, обеспеченность экономики финансами, дружественность к инновациям правовой, финансовой и налоговой систем. С институциональной точки зрения для построения национальной инновационной системы совершенно необходимым условием является соответствие отношений основных участников инновационного развития принципам тройной спирали (ТС). Модель тройной спирали адекватно определяет и измеряет взаимоотношения участников инновационной системы, а именно власти, бизнеса и университета. Не существует ни одного примера в мире, где бы национальная инновационная система эффективно действовала вне принципов тройной спирали, где бы университеты находились не в центре этих событий. Логика опоры на университеты проста – ведь только усилиями молодых людей можно построить новую экономику. Эти люди есть только в одном месте – в университетах, следовательно, именно в них прежде всего и следует концентрировать ресурсы, необходимые для развития инновационных процессов. Для России изучение идеи и эволюции тройной спирали исключительно актуально ввиду нерешенности даже первого вопроса теории – о ведущих участниках инновационного процесса. Традиционно практически во всех странах (в том числе и в России) действуют три кластера, генерирующие интеллектуальную собственность: государственные исследовательские центры, лаборатории, общественные академии; в России это Академия наук с ее фундаментальной направленностью и горизонтом планирования исследований на десятки лет; исследовательские центры корпораций; в России это отраслевая прикладная наука с хорошей связью с производством; университеты, наполненные молодежью. В СССР целесообразность отделения широких слоев молодежи от научной работы оправдывалась тем, что практически все сколько-нибудь значимые исследования велись в закрытом режиме и были ориентированы не на рыночного потребителя, а на военных заказчиков. В настоящий момент отсутствие определения ведущей интеллектуальной силы стало очевидным тормозом. В открытой экономической системе, ориентированной на рынок, в глобальной конкурентной среде необходимо достигать максимально возможной скорости распространения всех видов информации, и наоборот, недопустима закрытость и слабость междисциплинарных, межотраслевых и иных взаимодействий. Все более очевидным становится тезис Билла Гейтса об эффективности бизнеса со скоростью мысли. Любые потери времени, связанные с переходом знания из одних стен в другие, от одного возраста к другому, непременно снижают конкурентоспособность и инвестиционную привлекательность системы. До сих пор не удается достучаться до власти с тезисом о необходимости привлечения ресурсов в сферу, где находится молодежь. Решение такого уровня еще не принято, и делаются ущербные попытки реформировать одновременно три отечественных инновационных кластера со всеми их недостатками, что, естественно, воспринимается каждым кластером в отдельности как отсутствие его в приоритетах государственной политики. Таким образом, отечественная теория инноваций и практика реализации инновационной политики еще не доросли до понимания значения университета при построении национальной инновационной системы. Тем временем модель ТС на основе многолетнего изучения мирового опыта идет гораздо дальше признания за университетом необходимости равноправного с бизнесом и властью участия в инновационной системе. В модели ТС обосновывается тезис о его главенстве в триаде, т.е. университет становится главной движущей силой инновационного развития. Безусловно, университеты не должны быть противопоставлены другим действующим лицам, создателям и обладателям интеллектуальной собственности. В ходе становления национальной инновационной системы обязательно должны получить дополнительный импульс к развитию и Академия наук России, и отечественная отраслевая наука. Однако основной объем ресурсов должен быть направлен в университеты для массовой генерации молодых инноваторов и принадлежащих им высокотехнологичных предприятий. Идея построить инновационное общество в выбранных заранее резервациях, обнести их высоким забором и оттуда обеспечить значимую часть мировой высокотехнологичной продукции обречена на провал с самого начала. Невозможно оторвать экспорт высоких технологий не только от общего уровня университетского образования, но даже от школьного. Значимый сегмент ВВП в сфере высоких технологий можно создать лишь силами большого количества организаций и их сотрудников. Инноватика – командный «вид спорта», с этой истиной бессмысленно спорить, это утверждение справедливо не только по отношению к отдельному проекту, но и к системе в целом. В открытой глобальным ветрам экономике не получится сэкономить и на финансировании науки. Россия стоит перед выбором: финансировать национальные школы через организацию исследований в своей стране либо развивать весь мир за свой счет, приобретая у него готовую наукоемкую продукцию. Для российского читателя бесценным в книге является обоснование приоритета институциональной составляющей в инновационном процессе, которая напрямую вступает в противоречие с управляющей вертикалью. Вертикализация экономики России является фундаментальным тормозом инновационного развития. Модель тройной спирали противопоставляет вертикальным механизмам управления инновационным развитием установление и совершенствование горизонтальных связей между действующими лицами. Именно динамика их взаимодействия, качество взаимопонимания и являются ключевыми параметрами тройной спирали. Для обеспечения необходимой динамики следует создавать коллегиальные органы, общественные организации, отраслевые союзы и планомерно децентрализовывать процессы принятия решений, превращая их из приказов сверху в совместные инициативы. Несомненно, построение национальной инновационной системы России – это долгий путь, который составляет в среднем четверть века. И этот путь нам предстоит пройти. Впереди неизбежныеинституциональные преобразования, коррекция бюджетной и финансовой политики, организация взаимодействия с имеющимися инновационными кластерами и формирование новых. Книга профессора Генри Ицковица в этом контексте предоставляет российскому читателю прекрасный материал для размышлений. Книга крайне полезна как для тех, кто принимает решения о моделях построения национальных, региональных, локальных, корпоративных инновационных систем, так и для тех, чьи предложения были бы очень полезны, но пока не принимаются в расчет действующей системой. Спешу выразить благодарность коллективу Института инноватики Томского государственного университета систем управления и радиоэлектроники за помощь в переводе книги, в том числе Юрию Лирмаку, Ирине Павловой, Татьяне Литвиновой. Александр Уваров, директор Института инноватики Томского государственного университета систем управления и радиоэлектроники Предисловие автора к русскому изданию На пути к Сколково Генри Ицковиц, PhD Стэнфордский университет, Институт технологических,гуманитарных наук и передовых технологий (H-STAR) и Бизнес-школа Эдинбургского университета, Центр исследований в области предпринимательства, электронный адрес: [email protected] В ходе своего визита в США президент России Дмитрий Медведев посетил офисы самых известных в мире фирм из Силиконовой долины Apple, Facebook и Google. Он заметил, что «своими собственными глазами хотел увидеть историю успеха». Российский президент является одним из многих в истории глав государств, начиная с Шарля де Голля, кто искал в Силиконовой долине образец для потенциального высокотехнологичного развития собственной страны. Сама экосистема Силиконовой долины, состоящая из инновационных предприятий, венчурных компаний, а также юридических фирм, работающих в области защиты интеллектуальной собственности, является культовой для международного сообщества.С 1960-х гг. гости со всего мира стремятся посетить не только Стэнфордский исследовательский парк, но и офисы компаний Face-book и Googl в надежде научиться тиражировать опыт создания высокотехнологичного бизнеса в качестве стратегии для регионального экономического и социального развития собственных стран. Со времени визита де Голля вплоть до визита президента России Д. Медведева огромное количество людей побывало в этом уникальном регионе для того, чтобы составить свое собственное представление о возможностях развития общества, в основе которого лежат знания. Каждый из них смог тем или иным образом транслировать успех Силиконовой долины у себя на родине, что приводило к созданию научных парков, технополисов и наукоградов. Впоследствии все это должно было способствовать самодостаточному экономическому росту стран. В 1971 году в «Новостях микроэлектроники» редактор использовал название «Силиконовая долина» в виде прозвища – ярлыка, который характеризовал активный рост полупроводниковой промышленности Северной Калифорнии, после чего стали появляться силиконовые аллеи, горы, лощины и прерии. Вряд ли сегодня, при случайном посещении Силиконовой долины, можно мгновенно составить представление о причинах успеха этого региона. Возможно, секрет успешного развития находится гораздо глубже и нужно искать причину в ходе исторического развития? В честь 50-летней годовщины посещения председателем Совета Министров СССР Никитой Хрущевым фермы в Айове недавно на эту же ферму был организован повторный визит российской делегации. Среди участников было несколько человек из числа тех, кто посетил США 50 лет назад вместе с Никитой Хрущевым, включая сына Хрущева. Пятьдесят лет назад перед советской делегацией стояла задача анализа успеха американского сельского хозяйства. До этого Хрущев уже связывался с Росуэллом Гарстом, предпринимателем и фермером-инноватором, который сумел вырастить гибрид кукурузы. После посещения фермы Гарста, при сравнении производительности в американском и советском сельском хозяйстве, Хрущев отметил, что производительность труда 60 человек в сельском хозяйстве СССР была эквивалента производительности труда самого фермера и его четырех сыновей. Вернувшись на родину, Хрущев организовал экспансию в сельскохозяйственном секторе экономики, высаживая кукурузу даже в тех регионах, где прежде никогда не выращивались сельскохозяйственные культуры. Это произошло потому, что Хрущев Дмитрий Медведев, президент РФ, 23 июня 2010 года посетил Стэнфордский университет (Примеч. ред.). сделал неверные выводы при анализе результатов эффективности сельскохозяйственного производства США, которые он наблюдал в Айове. Основой данного успеха послужила региональная система исследований и разработок – это так называемая система передачи земли (land grant) университетам и экспериментальным станциям, за которыми закреплялись две основные миссии: обучение будущих фермеров до уровня экспертов в области сельского хозяйства и проведение исследований, ориентированных на решение проблем местного уровня. Аналогично этому гости Силиконовой долины видят статичную картинку успеха фирм и научных парков. При попытке воспроизвести опыт Силиконовой долины у себя дома они не учитывают более низкие уровни инфраструктуры региона, т.е. базисные элементы, которые являются основой для создания верхнего уровня инфраструктуры. В Силиконовой долине мы видим яркие примеры предпринимательской деятельности. Однако зачастую забываем о неудачных экспериментах и провалах при разработках. Они для компаний Силиконовой долины являются всего лишь ошибками, на которых нужно учиться, за которыми последует успех. История развития среды Силиконовой долины в течение многих десятилетий была основана на предпринимательстве в высшей школе, отношениях между университетами и бизнесом, процессе постоянного создания фирм, государственной поддержке НИОКР и выработке особой политики поддержки бизнеса, ориентированной как на военные, так и на гражданские цели. Зачастую причины успеха инновационных регионов, таких как Силиконовая долина, бостонское Шоссе 128 (Boston's Route 128) и Исследовательский треугольник (Research Triangle), бывают неочевидны. На первый план всегда выходят лишь яркие проявления в виде результатов деятельности компаний в высокотехнологичной индустрии, результатов работы научных парков или новых амбициозных брендов. В основе предпринимательства в Силиконовой долине представлено влияние двойных спиралей «университеты – предприятия» и «государство – университеты», которые впоследствии трансформировались в тройную спираль «университеты – предприятия – государство». За инновациями компании Google стоит огромная агломерация из социального, интеллектуального и финансового капиталов. Этому способствует связь между государством, бизнесом и университетами, что в свою очередь приводит к появлению «инноваций в инновациях», например к созданию венчурного капитала для борьбы с недостатками в регионе. В первоначальном виде венчурные фирмы должны были выступать как организации, ориентированные на безвозмездное финансирование структур, влияющих на региональное развитие, в основе которого была наука, а не заниматься просто финансированием в узком смысле этого слова. Именно в такие структуры превратились венчурные фирмы после того, как в области создания целой индустрии мини-компьютеров успеха добилась первая венчурная компания «Американская корпорация исследований и развития» (The American Research and Development Corporation) (Etzkowitz, 2002). Динамика «инноваций в инновациях» является движущей силой для формирования кластеров высокотехнологичной индустрии и продуктовых инноваций в отличие от весьма поверхностных примеров успеха, как, например, реализация проекта микрорайона домов малой этажности, расположенных в зеленом районе. Появляющиеся благодаря креативному процессу компании могут располагаться в помещениях, которые уже не используются по назначению. Компания, работающая в области создания искусственного интеллекта (Artificial Intelligence (AI) firm) занимает здания фабрики по производству канатов, которая существовала во время «морского периода» Массачусетса. А компания по производству программного обеспечения Porto Digital разместила свой проект в Ресифи (Бразилия) в заброшенных помещениях в центре города. Деятельность компании Google основана на сотрудничестве между государством и университетами, а именно на взаимодействии между Управлением перспективного планирования оборонных научноисследовательских работ (Defense Advanced Research Project Agency – DARPA), Факультетом информатики Стэнфордского университета при содействии со стороны Офиса лицензирования технологий Стэнфорда (Stanford's Office of Technology Licensing/OTL). Потенциал такого сотрудничества был очевиден задолго до того, как сама бизнес-модель была проработана и представлена в качестве проекта венчурному капиталисту (Etzkowitz, 2010). Книга «Тройная спираль: университеты – предприятия – государство. Инновации в действии» обращает внимание на то, что присоциальном и экономическом развитии общества, основанного на знаниях, необходимо избегать двух крайностей на шкале инновационного спектра. Первая – поддержка исключительно науки и исследований как таковых, вторая – фокусирование на застройке внушительными зданиями площадок, на которых должны размещаться высокотехнологичные компании, в качестве основной стратегии развития инновационного сектора экономики. Использование концепции тройной спирали позволяет избежать ситуации, в которой регионы с высокими рейтингами публикаций и индикаторами патентования не смогут использовать в полной мере ресурсы, направляемые на инновационное развитие, и не будут иметь возможности в полной мере реализовать свой потенциал. В 1950-х гг. советская делегация посещала экспериментальные фермы в Университете Айовы. Тем не менее, все внимание оказалось сфокусированным на зерновых культурах и поголовье скота на ферме Гарста – результате инноваций исключительно в сельском хозяйстве. Аналогично в 2010 году во время визита Дмитрия Медведева особое внимание было уделено таким фирмам, как Apple, Facebook и Google, которые сами по себе демонстрируют видимый результат технологических инноваций и высокую производительность в инновационном секторе экономики. Слишком пристальное внимание к i-phone и i-pad, а также другим достижениям инноваций в продуктовом сегменте вводит в заблуждение и отвлекает от движущих сил в инновационной теории и практике.Кукурузные поля в Айове вдохновили Никиту Хрущева на сельскохозяйственную экспансию в СССР и массовый засев кукурузой. Однако без проведения в достаточном количестве исследований по адаптации американской модели засева гибридной кукурузой к местным сельскохозяйственным условиям, изучения возможности использования других сельскохозяйственных культур, более подходящих соответствующим региональным условиям, невозможно было добиться желаемого результата. В итоге вместо прогнозируемого успеха в развитии советского сельскохозяйственного сектора экономики был получен обратный эффект. В основе развития сельскохозяйственного сектора в Айове и высокотехнологичного бизнеса в Калифорнии лежит общая модель инноваций, основанных на знаниях. Данную модель в основном реализуют университеты при поддержке государства. Она включает в себя производство знаний, трансфер технологий из лабораторий в бизнес, а также обратную связь от бизнеса в исследовательские лаборатории. Предпринимательство в университетах активно финансируется государством в плане развития исследований и разработок. Первоначально такая модель была опробована в сельскохозяйственном секторе экономики США, а позднее – уже в передовых областях военной и гражданской промышленности. Она стала основой для непрямой поддержки американским государством промышленной и инновационной политики. В результате мы наблюдаем очевидную высокую производительность фермерских хозяйств и высокотехнологичных фирм, которые на первый взгляд могут показаться абсолютно обособленными и спонтанно развивающимися секторами экономики. Таким образом, можно проследить влияние работы Департамента сельского хозяйства США и Управления перспективного планирования оборонных научно-исследовательских работ (Defense Advanced Research Project Agency – DARPA) на кукурузных полях в Айове и в компании Google. Национальный научный фонд, Национальный институт здравоохранения и другие государственные агентства, которые напрямую поддерживают исследования и разработки, играют огромную роль в инновационном развитии через такие программы, как «Программа поддержки развития исследований в области малого бизнеса» (SBIR), которая направлена на стимулирование инновационного развития (см. главу 8). Все же во многих университетах и исследовательских институтах существуют разрывы в инновационном процессе – между появлением изобретения и его коммерциализацией. Причина этого – недостаток финансирования для создания фирм и их развития. При использовании американской модели инновационного развития в других странах необходимо понимать роль модели тройной спирали – взаимодействия университетов, предприятий и государства. Именно эти взаимоотношения являются движущей силой инновационного развития США, а также залогом успеха при копировании американской модели для ее реализации в других странах. Это нужно учитывать в тех случаях, когда государство играет гораздо более весомую роль в реализации стратегии инновационного развития. Скрытый и неявный характер участия государства в США в реализации инновационной политики тем не менее приводит к значительным прорывам и успехам в развитии страны – то, что наблюдал де Голль в 60-х гг. в Стэнфордском исследовательском парке и Дмитрий Медведев в 2010 году в компаниях Facebook и Google. Такие визиты таят в себе потенциальную опасность – стремление ориентировать инновационную политику своих стран на конечный результат, воссоздавая физическую инфраструктуру, которая должна генерировать инновации. Предприниматели США зачастую сами не знают предыстории своего успеха, они не имеют представления о взаимодействии государства с университетами и бизнесом, которые создали базис для последующей успешной реализации проектов. При достижении успеха кластером из высокотехнологичных фирм очень часто забывают о движущей силе, способствующей достижению этого успеха. Проект создания Силиконовой долины в пригороде Москвы обладает огромным потенциалом, но Россия в настоящее время пребывает в периоде, аналогичном тому, который предшествовал в США появлению Акта Бэя – Доула – закона, который стимулировал университеты передавать знания бизнесу, создавал условия для генерации фирм и способствовал развитию предпринимательства в научных кругах. Наиболее важным результатом того закона явилось формирование и легитимизация предпринимательской культуры в высшей школе – процесс, который в России все еще находится в стадии развития. Акт Стивенсона – Уайдлера аналогичным образом поощрял к действию исследовательские лаборатории, финансируемые из средств государственного бюджета. Для успеха проекта «Сколково» в России ключевым должно стать создание поддерживающей инновационной инфраструктуры по всей стране, а не на острове «Сколково». В Российской Федерации уже есть наукограды, города-университеты и государственные лаборатории, потенциал которых все еще остается нереализованным. Расширение возможностей национальных лабораторий через превращение их в базу для новых университетов стало стратегией трансфера знаний и технологий (Ицковиц, 2010). Примерами этого могут служить лаборатории Ливермор (Livermore) в ЛосАламосе (США) и Дэрсбери (Daresbury) в Великобритании. Для России можно предложить аналогичную стратегию формирования институтов с использованием, в частности, венгерской модели. Согласно этой модели некоторые институты (в особенности некрупные) встраиваются в существующие университеты. При этом исследователи получают также учебную нагрузку: такого рода «двойные карьеры» стали обычным делом, осуществляясь зачастую на неформальном уровне. Российская наука послужила источником кадров для Израиля, который стал развивать экономику, построенную на знаниях. Иммигранты включались в работу проекта по инкубации инноваций «Магнит» (Magnet), целью которого было соединение исследовательского и технологического потенциала с экономической активностью. Несмотря на высочайшую эффективность такого рода программ, их успех оказывается временным явлением, если они не сопровождаются постоянным притоком инноваторов и студентов (потенциальных изобретателей). Благодаря институциональной природе университетов, этот поток кадров течет через них по известному и предсказуемому руслу. Модель тройной спирали позволяет не только проверить на прочность локальные механизмы взаимоотношений университетов, власти и бизнеса, но и откорректировать их для выработки оптимальной стратегии успеха. В центре этой модели – способность идентифицировать главный генерирующий источник экономического и социального развития, что в свою очередь дает возможность продвинуть на новый уровень взаимодействие участников инновационного процесса. Традиционно власть и бизнес рассматривались двигателями промышленной политики, однако в эру, когда передовые знания стали существенно быстрее реализовываться на практике, на передний план выходят университеты. Если раньше путь от открытий до технологических прорывов занимал целые поколения, то сейчас этот цикл проходит в сроки, позволяющие изобретателям участвовать как в исследовательском процессе, так и на этапе внедрения инноваций. Это явление – главный аргумент для более глубокого вовлечения институтов, генерирующих знания, в инновационный процесс. Главный вопрос – какой инновационной модели следовать? Их три: – создание научных парков с привлечением филиалов мультинациональных корпораций; – эндогенная модель, когда на базе университетов образуются исследовательские группы «многоцелевого знания», в которых тесно работают теоретики и практики, генерирующие изобретения и создающие спин-офф компании и новые продукты; – гибридная модель, соединяющая экзогенный подход прямых иностранных инвестиций с эндогенным подходом, в котором инкубация наукоемкого бизнеса и трансфер технологий опираются на местные источники. Книга описывает методологию инновационного развития, дающую импульс исследованиям как в промышленно развитых, так и в развивающихся странах. И те и другие могут многому поучиться друг у друга: никакая страна или регион не имеет монополию на инновации. 26 сентября 2010 г., Рио-де-Жанейро, Бразилия
