Горбунова С.В. Крещеные казахи Российской империи

С.В. Горбунова
Нижневартовский государственный
педагогический институт
(г. Нижневартовск)
Крещеные казахи Российской империи
К началу вхождения Младшего и Среднего жузов в состав России
казахи по сравнению с соседними мусульманскими народами Сред
ней Азии и Поволжья были менее исламизированы. Общественные
отношения строились на основе адата — обычного права, а не ша
риата, в Западном и Северном Казахстане не было мечетей, край
не редко встречались муллы, да и те были выходцами из средне
азиатских народов. Считаясь мусульманами, казахи придерживались
древних верований тюркомонгольских племен. Не случайно в XVI в.
бухарские шейхи и казии приняли фетву, рекомендовавшую хану
Мухаммеду Шейбани объявить газават казахам как неверным1.
Источники изобилуют примерами религиозной индифферентно
сти казахов, а дореволюционные исследователи единодушно обви
няли правительство в «насаждении ислама». Некоторые из них
даже упрекали российские власти в упущении возможности обра
тить казахов в православие. Вряд ли можно согласиться с этим
утверждением: в истории, за самым редким исключением, не на
блюдалось случаев принятия христианства мусульманскими на
родами. Однако конфессиональная политика Российской империи
действительно способствовала укреплению позиций ислама среди
казахов. Русские власти направляли в казахские роды татарских и
башкирских мулл, сооружали за счет казны мечети (которые в
первое время охранялись «от разграбления» русскими казаками),
выделяли средства для содержания мулл и т.п.
247
С.В. Горбунова
Очень осторожно подходила российская администрация к вопро
сам обращения казахов в православие.
Единичные случаи крещения, вероятно, имели место и до начала
присоединения Младшего и Среднего жузов к России. Об этом сви
детельствует хотя бы ЖетеЖаргы, свод обычного права казахов
XVII в. В соответствии с его нормами, «ежели кто примет христиан
скую веру, у того родственники отнимают все его имение»2.
Меняли веру только разорившиеся, вымытые из кочевого обще
ства. Лишившись скота, утратив связь с родом, они оседали в погра
ничных районах среди русского населения и ассимилировались.
Миссионерская работа среди казахов до последней трети XIX в.
не велась вообще, более того, в 1804 г. переход в православие был
осложнен рядом бюрократических препон. В XVIII в. российс
кие административные органы не устанавливали какихлибо осо
бых правил крещения казахов, так как слишком редки были по
добные случаи. Ситуация изменилась к началу XIX в. Междоу
собные столкновения в Младшем жузе привели к тяжелому
экономическому кризису. Массовое разорение толкало казахов к
поиску средств выживания на русской границе. Целыми аулами
они переходили пограничную линию и с разрешения властей, а
чаще тайно, селились в башкирских кантонах. Некоторые пыта
лись закрепиться в казачьих станицах. Среди казаков были му
сульмане. Среди уральских казаков, по разным данным, было от
0,83 до 3%4 казахов. С 1846 г. Сибирскому войску дозволялось
принимать в свой состав казахов. Но для казаха самый простой
путь в войско лежал через крещение. К тому же в соответствии с
общеимперским законодательством новообращенные получали де
нежное пособие на «хозяйственные нужды», отсрочку от службы
и десятилетнее освобождение от податей и повинностей. Число
желавших перейти в православие резко возросло, что вызвало не
довольство родовых старшин и султанов.
Российская администрация вынуждена была учитывать эти на
строения. По правилам, утвержденным 10 июня 1804 г., без разре
шения Оренбургской пограничной комиссии (ОПК) местные
священники не имели права крестить казахов Младшего жуза. Им
полагалось через Консисторию запросить ОПК, нет ли с ее стороны
какихлибо препятствий. Препятствием могло быть только одно —
248
Крещеные казахи Российской империи
принуждение к крещению. Поэтому чиновники ОПК опрашивали,
чаще всего лично, желавшего вступить в новую веру. Убедившись
в добровольности этого шага, ОПК докладывала оренбургскому
военному губернатору, который и давал окончательное разрешение.
Проходило немало времени, прежде чем заканчивалась канцелярская
переписка. После совершения обряда ОПК сообщала сведения об
имени и “восприемниках” новообращенного, и к какому сословию он
желал бы принадлежать. На основании этого ОПК выносила реше
ние о зачислении его в казаки, государственные крестьяне или меща
не5. Не всегда род занятий определялся в соответствии с желанием
неофита. Случалось и так, что желавших стать казаками, записывали
в государственные крестьяне6.
Мотивы крещения заставляли опасаться, что казахи «дотоле в
новопросвещенной вере будут тверды и в поведении постоянны, до
коле не предстанет им случая по вольномыслию на какоенибудь
противное предприятие, которое тем удобнее произвести могут они в
действо, оставаясь жительством на самой границе и в виду единопле
менников»7. Поэтому новообращенных не оставляли на пограничной
линии, а отправляли в глубь губернии.
Для крещения детей был установлен особый порядок. Кроме
просьбы о крещении от родителей или близких родственников, требо
валось согласие родового старшины, даваемое им письменно в при
сутствии нескольких свидетелейказахов8.
Мы располагаем только косвенными данными о сравнительно
большом количестве крестившихся в первые десятилетия XIX в. ка
захов Младшего жуза. В последующие годы число обратившихся в
православие было очень незначительным — от 8 до 30 человек в
год. Так, в 1838 г. были крещены 21 человек, в 1839 — 259, в 1840
— 2710, в 1841 — 28, в 1842 — 23, в 1843 — 1411, в 1849 — 16,
в 1850 — 24, в 1851 — 19, в 1852 — 12, в 1853 — 3012, в 1854
— 1413, в 1855 — 11, в 1856 — 17, 1857 — 16, 1858 — 19, 1859
— 12, 1860 — 814, 1861 — 10, 1862 — 11, 1863 — 10, 1864 —
1315. Примерно такая же ситуация была и в Среднем жузе. Как и
прежде, это были маргиналы, долгое время прожившие среди рус
ских и утратившие связь с родом. Три четверти крестившихся со
ставляли мужчины. Иногда меняли веру целые семьи, бывшие в
работниках у казаков. В степь никто из них не возвращался.
249
С.В. Горбунова
В 1854 г. был упрощен порядок перехода в православие. Местные
священники получили право крестить казахов без предварительного
разрешения российских властей, но обязывались при 12 понятых
и местном сельском или становом начальнике удостовериться перед
обрядом в его добровольности. При крещении детей отменялось ранее
необходимое условие согласия родовых старшин. Требование санк
ции ОПК при этом сохранялось: “Без такого разрешения по заведен
ному порядку... малолетних отнюдь не крестить во избежание непри
ятных впечатлений на ордынцев вообще и жалоб с их стороны”16.
Опасения и осторожность российской администрации были вполне
обоснованны. Если казахи долгое время оказывали сопротивление
«насаждению» ислама, можно предположить, какой взрыв возмуще
ния вызвали бы попытки христианизации. Недаром периодически
возникающие слухи о готовящемся крещении вызывали брожение в
народе. Обращение в православие означало для казахов смену обра
за жизни, вхождение в другую общность, другой народ. Крещеный
казах не был уже казахом, он становился русским. Л. Мейер подме
тил, что «религиозность [казахов — С.Г.] есть не что иное, как при
крытое чувство народности»17.
Систематическая миссионерская работа среди казахов начинается
в 1874 г., когда был основан оренбургский епархиальный комитет
Православного миссионерского общества. Он действовал на террито
рии Уральской и Тургайской областей. В 1882 г. была открыта Кир
гизская (т.е. казахская) миссии в Томской епархии для Семипала
тинской области, и, наконец, указом Синода от 30 апреля 1894 г.
была учреждена Киргизская миссия Тобольской епархии. В 1895 г. с
образованием самостоятельной Омской епархии Киргизские миссии
Томской и Тобольской епархии были объединены в одну под управ
лением Омской епархии. Ее резиденцией стал Семипалатинск.
В двух огромных областях было образовано 9 станов, в 1906 г. их
количество сократилось до 6.
Миссионеры действовали в Степи весьма осторожно. Они зани
мали вначале выжидательную позицию и не приступали к открытой
проповеди, стараясь успокоить всех, кто боялся насильственного
крещения. В этот первый период миссионеры занимались изучением
казахского языка, истории ислама, знакомились с особенностями
кочевого быта и готовились к возможным теологическим спорам. На
250
Крещеные казахи Российской империи
казахском языке были опубликованы небольшие брошюрки, распро
странявшиеся в Степи, такие как, например, «Езгi Иосиф», «Езгi
Иов», «Акыл береге тугун кнеге» и другие. Каждый миссионер был
оснащен книгами «Первоначальные сведения о православной вере».
Казахская миссия остро нуждалась в хорошо подготовленных,
знающих казахский язык, особенности кочевой жизни, быт и тради
ции казахского народа. Миссионеры для казахов обучались в Бий
ском катехизаторском училище и Казанских миссионерских курсах.
Разрешения властей на создание своего училища, несмотря на на
стойчивые просьбы, казахские миссии так и не добились.
Миссионеров казахи боялись, избегали общения, хотя и не прояв
ляли враждебности. Наиболее благоприятной средой для успеха хри
стианской проповеди были обедневшие казахи (жатаки), занимав
шиеся земледелием вблизи русских поселений или находившиеся в
работниках у русских. Именно среди этой группы населения и велась
миссионерская пропаганда.
Однако число крещенных казахов не увеличилось по сравне
нию с тем периодом, когда миссионерская работа вообще не велась.
Более того, после Указа 17 апреля 1905 г. о веротерпимости наме
тилась тенденция к «отпадению» от православия. Это объясняется
следующими обстоятельствами. С 1906 г. резко сократились ассиг
нования на миссионерскую деятельность, государство вообще пре
кратило оказывать материальную помощь новокрещенным. Креще
ных казахов не переселяли, как прежде, а оставляли в Степи, чтобы
они сами стали проводниками православия среди своих сородичей.
Таким образом, в отличие от предыдущего периода обстоятельства
жизни неофитов существенно не менялись, и терялась экономичес
кая и социальная целесообразность смены религии. Более того, не
получив материальных выгод, крещеные казахи лишались поддерж
ки рода и подвергались остракизму, поэтому вполне закономерным
было их возвращение в ислам.
Примечания
1
История Казахстана с древнейших времен до наших дней. Алматы, 1993.
С. 255.
251
С.В. Горбунова
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
См.: Левшин А.И. Описание киргизказачьих, или киргизкайсацких,
орд и степей. СПб., 1832. Ч. III. С. 76.
Бекмаханова Н.Е. Население Западного Казахстана в первой половине
XIX в. // Проблемные вопросы изучения Западного Казахстана: Ма
териалы научнотеоретической конференции. Гурьев, 1991. С. 47.
Артыкбаев Ж.О. История Казахстана в XIX в. Караганда, 1992. С. 19.
Центральный государственный архив Республики Казахстан (далее — ЦГА
РК). Ф. 4. Оп. 1. Д. 2265. Л. 4646 об.
См.: Шахматов В.Ф. Внутренняя Орда и восстание Исатая Тайманова.
АлмаАта, 1946. С. 98.
См.: Добросмыслов А.И. Тургайская область. Исторический очерк. Орен
бург, 1902. С. 223.
Там же. С. 224.
ЦГА РК. Д. 337. Л. 38.
Там же. Л. 91.
Там же. Д. 346. Л. 27 об.
Там же. Д. 367. Л. 55.
Там же. Д. 2265. Л. 46.
Мейер Л. Киргизская степь Оренбургского ведомства. СПб., 1865. С. 230.
Российский государственный исторический архив. Ф. 1291. Оп. 82. Д. 5 в.
Л. 139.
ЦГА РК. Д. 2265. Л. 47 об.–48; см. также: Чернавский Н. Оренбур
гская епархия в прошлом и настоящем // Труды Оренбургской ученой
архивной комиссии. Вып. 10. 19011902. С. 458459.
Мейер Л. Киргизская степь... С. 229.