РАЗРУШЕНИЕ УПСАЛЫ К. В. Зверховская Упсала XI века – один

РАЗРУШЕНИЕ УПСАЛЫ
К. В. Зверховская
Упсала XI века – один из древнейших центров язычества в Европе.
Традиции важнейшего города скандинавов-язычников сохранялись там
гораздо дольше, чем ожидали того архиепископы и епископы Германии.
Поэтому разрушение Упсалы означало не только крах ожиданий и надежд местного населения на возврат традиционного политеистического
верования, но и установление новой идеологии, политики, а главное,
мышления, которое сформировать было не так-то просто. Синтез христианства и язычества – вот что характерно для Скандинавских полуостровов вплоть до XIV века.
Упсала расположена на юго-восточном побережье Кольского полуострова, а именно в Швеции. Рельеф береговой линии повсеместно изрезан заливами-фьордами, а скалистые горы угрожающе смотрят на путников, как бы говоря о неприступности, опасности этих мест. Именно
эти препятствия и окружают древнее языческое святилище со всех сторон, «словно театр» (instar theatri) [1, сх. 135], защищают и скрывают его
от «посторонних глаз». Адам Бременский, повествуя об этой стране, говорит, что она – самая богатая на плоды, скот, мех, золото, в отличие от
других Скандинавских стран, поэтому неудивительно, что местное население возвело столь великолепный и роскошный храм именно в Швеции.
Из всех областей, описанных в «Деяниях архиепископов Гамбургской
церкви», каноник из Бремена особенно останавливается на Швеции, говоря, что это самый неизведанный, дикий и непредсказуемый регион. То,
что он был не христианизирован и чрезвычайно богат, прибавляло ему
значимости и важности для Германского архиепископства – следовало
как можно скорее обратить восточную часть полуострова. Что и сделано
было впоследствии. Посмотрим же на Упсалу более пристально.
Упсальский храм, прежде всего, выполнял функцию объединения
всех язычников Швеции, поддержания веры и регулярного исполнения
религиозного культа. Об этом свидетельствует то, что каждые девять лет
52
на девятидневное торжество изо всех уголков страны съезжались короли
и народы. Вместе и поодиночке, привозили щедрые, богатые дары. Не
освобождались от этого праздника и христиане. Но «принявшие Христа»
имели возможность откупиться от присутствия в Упсале. Известны факты неповиновения традиционным языческим обрядам. Упоминается
случай, когда король-христианин Анундер отказался приносить богам
установленную племенем жертву, за что был изгнан из королевства. Это
говорит о том, что город был хоть и единственным наиболее крупным
центром неверующих, но влияние на население имел огромное. По свидетельству источников, святилище было опоясано огромной золотой цепью, «густо окрашивая всех входящих в него в золотой цвет» (lateque
rutilans advenientibus eo quod) [1, сх. 135]. Присутствует определенный
указатель на символическое и сакральное значение, но что особенно
важно – защитную функцию, которая предостерегает население и говорит о неприступности, неприкосновенности святилища. Храм сей был
весь украшен золотом, там находились статуи трех наиболее почитаемых
богов: Одина, Тора и Фрейра. Весьма интересно проследить отличия восприятия германцев и скандинавов. Так, по мнению Адама Бременского,
Тор – верховный бог (potentissimus eorum Thor), управляющий грозами,
реками, ветрами и урожаем, [1, п. 26]. Он восседает в центре зала. Один –
ответственен за исход войны, Фрейр отвечает за семейную жизнь. Два
последних расположены по бокам от верховного аса. Автор «Деяний...»
отдаёт Тору главенствующие позиции, скандинавы же строят цепь значимости линейно, скорее всего, справа налево [2, с. 139]. Таким образом,
положение богов на местах меняет систему представления и говорит о
совершенно ином восприятии пространства северных народов.
Следует отметить и окруженность этого храма множеством деревьев,
которые служили для принесения жертв. Все девять дней там развешивались человечьи головы вперемешку с животными. Связь жертвоприношений и обрядов постоянно фигурирует с цифрой «девять», это не случайно. Если рассмотреть по подробнее этот вопрос, то сакрализация этой
цифры сохранялась довольно длительное время. Благодаря таким подношениям все деревья становятся священными и обладают божественной
(divinae) силой [1, п. 27]. Рассмотрим подробнее взаимодействие и установление религии как таковой в ее скандинавской неповторимости.
Распространение христианства по территории Скандинавии проходило не без принудительного насаждения. В некоторых областях, как
повествует Адам Бременский, язычники отказывались креститься, викинги очень долго преследовали посланников архиепископа, но на конкретных территориях, как, например, в земле сембов Самбии, сколько
не ездили туда епископы – язычники не приняли веру. Более того, по53
следние запрещают подходить христианам к их священным рощам и
источникам (solus prohibetur accessus lucorum et fontium) [1, п. 18]. Наблюдается отрешенность и отделение неверующих, путем переселения
на другие территории страны. Норвегию и Швецию также отмечу как
регионы, где крещение принималось принудительно (автор не дает ему
подробного описания, а как – бы невзначай оговаривается) [1, п. 33].
Интересную ситуацию можно наблюдать в континентальной части
Швеции. Не один раз упоминается о переходе жрецов, которые ответственны за жертвоприношения, в проповедники христианства. Нельзя
сказать, как быстро это происходило. Упоминается случай, как жрец
Упсальского храма был на языческом празднестве и беспричинно ослеп, но после того, как обещал перекреститься – тут же прозрел и стал
проповедовать христианство. Разрешения от короля на этот счет не поступало. Иная ситуация наблюдается у балтов: «Все там кишит прорицателями, авгурами и черноризцами, которые даже ходят в монашеском
облачении» (Divinis, auguribus, atque nigromanticus omnes domus plenae
sunt, qui etiam vestitu monachico induti sunt) [1, п. 16]. Проповедниками
веры они не являются, а занимаются прорицанием. Разрешения на данный вид деятельности также не поступает. Причем это происходило как
в самой Швеции, так и на принадлежащей ей островной части. Такие
«божественные» происшествия не единичны.
Логично было бы рассмотреть отношение королей к язычеству. В
большинстве своем оно постепенно от нейтрального переходит в отрицательное. Это связано не только с тем, что приезжало много епископов,
проповедников, устанавливались кафедры, но и прежде всего с тем, что
королю уже было невыгодно и небезопасно поддерживать язычество как
всеобъемлющую религию. Но перед ним стояла «угроза изгнания»
(depulsus a regno или se-depellendum a regno) [1, сх. 136, п. 29], и поэтому
действовать следовало осторожно. Была выбрана правильная стратегия
постепенного уничтожения политеизма: король вместе с епископами
или посланники короля вместе с епископами постепенно вводили христианство в крупные города, потом в более мелкие, также они окружали
Упсалу со всех сторон церквями. Чаще всего король принимал активное
участие в крещении, действовал совместно со своей дружиной. С течением времени посланцы Германского архиепископа стали действовать
самовольно. Это выражалось, прежде всего, в уничтожении ими идолов.
Чаще всего это были статуи Фрейра. Предположу, что на более высоких
по значимости асов они пока не поднимали руки, так как христианство
еще не вошло в свои полные права, и была угроза восстания или бунта
со стороны крестьян-бондов.
54
В «Деяниях...» упоминается такое событие как попытка разрушения
Упсалы. Епископ Сконии и Швеции вместе решают «разломать, а если
возможно сжечь» храм (illa enim diruta vel potius cremata) [1, п. 29]. Король отговаривает их, утверждая, что ему это будет грозить изгнанием,
«и к язычеству вернутся все те, кто ныне верует» (et facile omnes ad paganismum relapsuros, qui nunc credunt ) [1, п. 29]. Пока короля они слушают, но в дальнейшем можно заметить, что епископы действуют сами,
не глядя на разрешение или его отказ.
Подведем выводы:
Упсала была религиозным центром задолго до того, как в Швецию
пришло христианство. Здесь приносились жертвы богам, и каждый
вновь избранный король должен был исправно выполнять жертвоприношения. Окончательная христианизация страны завершилась только
тогда, когда самые преданные языческой вере упсальцы перешли в новую религию и резиденция епископа была перенесена из Сигтуны в Упсалу. Таким образом, точную дату определить очень сложно. Существует разделение на Старую и Новую Упсалу. Средневековая Упсала пришла в упадок сразу же, как был разрушен языческий храм, а сегодняшний город отстоит от него на пять км к югу. В 1164 г. В Швеции был поставлен первый архиепископ, резиденцией которого была Упсала, а на
месте прежнего языческого святилища был построен Домский собор,
просуществовавший здесь до 1273 г.
Окончательной замены язычества на христианство не произошло в
рассмотренном мною 11 веке. Возврат к нему в некоторых областях
происходил по нескольку раз. Замечена общая тенденция постепенного
отхода от многобожества.
Литература
1. Bremensis A. Gesta Hammaburgensis Ecclesiae Pontificum. Descriptio insularum
aquilonis. Интернет-адрес: http: //hbar.phys.msu.ru/gorm/chrons/bremen.html#descript.
2. Дюмезиль Ж. Верховные боги индоевропейцев. Пер. с фр. Т. В. Цивьян. М., 1986.
55