Что такое Киреевск

Что такое Киреевск
Первый раз Машенька попала в Киреевск, когда ей было два года. Тогда
в столовой на стул ей ставили маленькую скамеечку, а из домика до столовой
Машенька ехала на папиных плечах. Такой транспорт назывался “папакси”. По
дороге папа учил Машеньку, как отличать сосну от березы. Только у нее это
плохо получалось, и Машеньке папины уроки не нравились.
Зато купаться на речке Машеньке нравилось, и даже очень. Бережок
песчаный, гладенький, и мелко. Так что совсем не страшно. Особенно если
рядом купается Андрюша. Ему тоже два года, но он уже может сказать трудное
и непонятное слово: “индустриализация”.
В песочке можно рыть ямки, лепить из него пирожки. У мамы песочные
пирожки очень здорово получаются. Машенька так не умеет. Бабушка тоже
умеет и уверяет, что и Машенька скоро научится.
На следующий год Машенька снова поехала в Киреевск. Теперь уже с
бабушкой. И на следующий год тоже. Так что когда подошло время ехать в
Киреевск ее младшей сестренке Леночке, Машенька давно считалась
киреевским старожилом, и была опытным корованеро - длинным прутом лихо
прогоняла забредших в лагерь коров. И могла все-все рассказать и объяснить
про Киреевск Леночке.
— Мы там будем жить в домике с верандой. — рассказывала Машенька.
— Домик деревянный, стоит в лесу, называется дача. А рядом, цепочкой вдоль
берега, еще много-много домиков, и там тоже живут люди с ребятишками.
Рядом с нашим домиком живут Аня и Ваня с бабой Галей. Я с ними с трех лет
играю.
— А я с кем буду играть? — спрашивает Леночка.
— Найдется и для тебя компания, — смеется Машенька.
— Сама познакомишься! Ведь это в городе тебя всюду водят за ручку, а в
Киреевске все дети бегают сами по себе. Только из лагеря убегать нельзя, и на
речку без старших ходить. А еще в Киреевске уйма кошек, собак. Есть хомяки,
канарейки, а один раз отдыхала белая курица по имени Кеша.
— Одна? — удивляется Леночка.
— С хозяевами, конечно! А еще там бывает детский карнавал и можно
выступать.
— Куда? — интересуется Леночка.
— Не куда, а со сцены, то есть с табуретки. Стихи рассказывать, песенки
петь.
— А танцевать можно?
— Конечно. А на речке есть лодки. Папа повезет нас на остров. Там
растет черемуха и смородина.
— Я хочу смородину, — заявляет Леночка.
— Собирать тебя не возьмут. Там такие заросли — только медведям
лазить.
— А медведи есть? — опасается Леночка.
— Какие медведи! Медведи все давно далеко в лес переселились. Вот
зайцы бегают. Мы с бабушкой одного в лесу встретили, когда подосиновики
собирали. Он такой коричневатый, сидел столбиком, на нас смотрел. А потом
как бросился бежать. Только его и видели.
У Леночки разгораются глаза.
— Я тоже хочу зайку посмотреть.
— Вот подрастешь, будешь в лес за грибами ходить, может быть, и
посмотришь. А пока нам надо собирать игрушки. Взять ведерко, совочек,
формочки, круг надувной, мячик. Надо напомнить маме, чтобы она взяла
пластилин, цветные карандаши, бумагу... Ужас сколько всего надо!
— А как мы туда поедем?
— На автобусе. И кота возьмем. Больше часа будем ехать. До самой Оби.
— До какой Оби?
— Это река так называется, где мы купаемся. На ней село Киреевск. А
справа и слева от Киреевска вдоль берега Оби — разные лагеря. Наш — самый
лучший.
— А бабочки там есть?
— И бабочки, и цветы, и ягоды. В самом лагере земляника растет. И
грибы тоже. И птицы поют. В прошлом году возле нашего домика дятел
работал. Знаешь, как он стучит? — Тук-тук! Это он кору долбит, вредных
жучков вытаскивает. Лечит деревья, прямо как доктор. Да все сама увидишь и
узнаешь. Пошли игрушки собирать!
Так Машенька и Леночка оказались в Киреевске уже вдвоем. И конечно
же познакомились с многими его обитателями, с которыми приключались
разные истории. И сами девочки тоже участвовали во многих приключениях,
вероятных и невероятных. Да еще бабушка рассказывала внучкам всякие
сказки. Так что временами вообще становилось неясно — чего не было, а что
было на самом деле!
Судите сами.
Ника
Жила-была собака Ника. Была она большая, курчавая, живот рыжий, а
спинка черная. Ушки у Ники слегка отвисали, нос торчал башмаком, а хвост
был обрублен пенечком.
Ника очень любила свою хозяйку тетю Люду и всегда старалась быть с
ней вместе. Если тетя Люда шла в магазин, Ника несла сумку с продуктами. Но
когда тетя Люда уходила на работу, Нике приходилось оставаться дома —
сторожить квартиру.
Летом Ника ездила с тетей Людой в Киреевск — отдыхать. Там они
ходили на речку, где Ника купалась и даже загорала. Но больше всего Нике
нравилось ходить в лес. В лесу Ника бегала, прыгала, разыскивала разные
целебные травы и с удовольствием их ела. Еще Ника любила есть косточки,
которые тетя Люда приносила из лагерной столовой.
Однажды одна такая косточка повернулась у Ники в горлышке, застряла
— и ни туда, и ни сюда. Ника сразу помрачнела, перестала бегать и прыгать и
все время кашляла. Тетя Люда была огорчена и встревожена. Она щупала Нике
нос, заглядывала ей в горлышко, вздыхала и наконец позвала доброго доктора
дядю Степана.
Дядя Степан пощупал Нике нос, посмотрел горлышко, почесал за
ушками и дал проглотить кусок очень жирного и густого масла. Масло смазало
Нике горлышко, косточка поскользнулась, повернулась и проскочила куда
надо. Ника сразу повеселела, снова стала бегать и прыгать и перестала
кашлять. Тетя Люда была очень обрадована и долго благодарила доброго
доктора дядю Степана.
Про мальчика
Когда Машенька была совсем маленькая, она очень плохо засыпала.
Бабушке приходилось каждый раз на сон грядущий рассказывать ей одну и ту
же сказку — про мальчика, который заблудился в лесу. Теперь Машенька
рассказывает эту сказку Леночке.
Один маленький мальчик пошел в лес и заблудился. Весь день он искал
дорогу и к вечеру едва стоял на ногах от усталости. Тогда он выбрал местечко
поуютнее между корнями большой-большой сосны, где рос густой серый мох,
лег на него и уснул.
Скоро солнце село, стало совсем темно. Наступила ночь.
Случилось так, что мимо спящего мальчика проходил медведь. Это был
добрый медведь: он раньше в цирке работал, а теперь был на пенсии. Увидел
медведь, что мальчик спит в нехорошем месте — рядом со звериной тропой,
где и зайцы озорные нечаянно испугать могут, и злой волк обидеть. Вот и
решил медведь отнести мальчика в деревню. Положил его себе на спину и
понес.
Медведь очень боялся, что мальчик испугается, если проснется у него на
спине, поэтому он шел очень медленно и добрался до деревни, когда уже
начинало светать. В деревню он не пошел: побоялся, чтобы ему собаки штаны
штатовские не порвали, и положил мальчика на опушке леса, откуда деревню
было видно, между корнями большой-большой березы на зеленую травку.
Медведь ушел, а мальчик продолжал спать. Но когда солнышко
пощекотало ему носик, мальчик проснулся и открыл глаза. Он увидел, что
деревня совсем рядом, и подумал: какой-же я чудак — спал на сырой траве
рядом с собственным домом! Он решил, что не увидел деревню из-за темноты.
А на самом деле он заснул очень далеко от дома. Мальчик вскочил и скорее
побежал
домой.
А дома что творилось: бабушка плачет, дедушка плачет, маме плохо, а
папа бегает по деревне — дружков собирает, мальчика в лесу искать. Вдруг
двери открываются — и мальчик появляется: А я вот он!
Ой, что тут было! ... Все бросились мальчика целовать, обнимать,
расспрашивать ... А бабушка говорит:
— Не мучайте ребенка, он, чать, голодный!
И дает ему большую чашку горячего топленого молока. Мальчик молоко
выпил, глаза у него закрылись, он папе на руки бух... и уснул.
Проспал мальчик двое суток с перерывами на еду — так он намучился.
Котенок Синус
В домик на поляне, где столовая, во втором сезоне заехала старенькая
бабушка Петрова. С ней двухлетняя внучка Катюша и двухмесячный котенок
Синус. Катюша — девочка разумная, тихая. Бабушке с ней никакого
беспокойства. Синус — котенок глупый, озорной и все время попадает в
истории. Бабушке с ним одни неприятности.
То выяснится, что Синус залез на обеденный стол под деревом поиграть с
морковкой, свалился, опрокинул банку с молоком и разбил бабушкину чашку.
То он поссорился с собакой Никой. А когда бабушка стала их разнимать,
вцепился ей в руку, разодрал когтями до крови. Пришлось бабушке звать
лагерного доктора и целую неделю ходить на перевязки.
Потом он залез под соседнюю дачу, где Даша живет, заблудился,
выбраться обратно не может. Сидел все утро под дачей и плакал, жаловался на
судьбу. Хорошо, Даша догадалась выманить его “мышкой”. Попросила у
Алеши одну из рыбок, которых он утром поймал. Привязала ее к удилишку и
засунула под домик. Синус рыбку учуял, вцепился. Даша за удилишко
потянула и вытащила из-под домика дурного котенка.
Но самое беспокойство началось, когда Синус освоился, осмелел и
научился залезать на сучковатую наклонную березу, которая росла у самого
домика. Спят, например, бабушка с Катюшей после обеда. Вдруг над головами
грохот, вопли... Что такое? А это Синус на крышу забрался, по шиферу скачет,
свой хвост ловит, шишки катает, на птиц кидается.
Чуть поодаль — высокая сосна. Ствол ровный, гладкий. Ни сучка, ни
веточки. Самая нижняя ветка большая, толстая — выше крыши. И как туда
Синуса занесло, неизвестно. То ли он с березы на нее перепрыгнул, то ли по
сосновому стволу на когтях взлетел — собак испугался. Только оказался
котенок на сосновой ветке высоко над землей. Сидит и орет в голос.
Бабушка Петрова под деревом стоит, зовет его, кискает. Да куда там! Не
может Синус спуститься. Прыгать — высоко, а слезать на когтях хвостом вниз
— ума не хватает.
Собрался лагерный народ. Дядя Володя принес лестницу, приставил к
сосне, залез. Лестница коротенькая: с последней ступеньки дяде Володе до
этой ветки даже руками не дотянуться. Зовет дядя Володя Синуса, приглашает
к нему на руки спрыгнуть. А Синус только еще больше перепугался и рванул
вверх по сосне. На самую макушку забрался.
Ушел дядя Володя. Бабушка позвала, покискала. С ветки на ветку
спустился Синус снова на самую нижнюю. А дальше ни-ни. Даша туфли
сбросила, сосну коленками обхватила, полезла спасать Синуса. Долезла до
нижней ветки, уселась, зовет Синуса. Куда там! Глупый котенок и от нее вверх
полез. Даша за ним.
Наверху ветки тонкие, под ногами у Даши вздрагивают, хрустят.
Страшно. Снизу взрослые Даше кричат, чтобы спускалась немедленно.
Спустилась Даша до нижней ветки. И так ей страшно стало, до слез. Сидит на
ветке и плачет тихонько. А Синус с верхушки уже не мяукает — хрипит
жалобно.
Наконец Даша собралась с духом, обняла сосну руками и ногами и вниз
поехала. Коленки ободрала, ладони расцарапала, платьишко в смоле.
Спустилась все-таки. А Синус слез до нижней ветки и снова орет отчаянно.
Три дня и три ночи просидел на сосне глупый котенок. Бабушка Петрова
объявила, что если он до конца сезона не слезет, то она домой не поедет. Будет
сидеть под сосной и ждать. Только так долго караулить не понадобилось.
Додумался Алеша связать две короткие лагерные лесенки проволокой.
Получилась лесенка почти до нижней ветки. Хлипкая, конечно, даже Дашу не
выдержит. А Синусу — в самый раз. Под вечер приставили эту лестницу к
сосне. Синус, разумеется, снова ужаснулся, наверх рванул. Ночью похолодало.
От холода ли, от голода ли, но сообразил-таки котишка, как теперь можно
спуститься. На рассвете бабушка Петрова услышала кошачье довольное
урчание. Выглянула: Синус сидел на столе и жадно уплетал приготовленную
для него свежую рыбу.
А через пару дней опять на дерево полез. Теперь уже на березу. Вот
наказанье!
Зайка
Летом Машенька и Леночка отдыхают в Киреевске на даче. Вместе с
ними отдыхают их любимые игрушки: собачка Лай-Лай, медведик Мишук и
зайка Длинноух. Девочки ходят с ними на речку, в лес и даже в лагерную
столовую.
Однажды собрались девочки на речку купаться. Взяли корзинку,
посадили в нее медведика Мишука, собачку Лай-Лай и зайку Длинноуха.
Спросили разрешения у мамы и пошли по тропинке.
Тропинка на речку извилистая, узкая. Кругом трава высокая-высокая. В
одном месте Машеньке по пояс, Леночке по грудь. Идут девочки медленно:
разговаривают, цветы нюхают, на бабочек заглядываются, птичек
заслушиваются. И не заметили, как в самой густой траве зацепился зайка
своими длинными ушами за какой-то репейник и вывалился из корзинки.
Вывалился и остался лежать на тропинке. А девочки дальше ушли.
Пришли девочки на речку. Вынули из корзинки собачку Лай-Лай,
медведика Мишука, а зайки-то нет! Леночка сразу в слезы:
— Ой, моего зайку дикие зайцы в лес заманили!
Машенька ее успокаивает:
— Ну как могли, Леночка, дикие зайцы заманить Длинноуха в лес? Он же
игрушечный! Мы его, наверное, дорогой потеряли. Пойдем-ка искать!
Пошли девочки зайку искать. Молча идут, не разговаривают, цветами не
интересуются, на бабочек не заглядываются, птиц не слушают. Густую траву
руками раздвигают, зайку высматривают. Ищут, ищут, а зайки нет, как нет. Вот
уже и дачки показались...
А с зайкой вот что было. Когда девочки к речке подходили, встретили
они мальчика Алешу с соседней дачки. Алеша домой с рыбалки возвращался.
Он-то и увидел: лежит на тропинке зайка и горько плачет. Поднял Алеша
зайку, слезы ему вытер, пыль смахнул, да и понес его домой.
На полянке, где домики стоят, большой стол вкопан. На столе кувшин с
ромашками. Алеша и посадил зайку на этот стол, прямо под букет ромашек.
Сидит зайка на столе, на солнышке греется. Усишки у него обсохли,
топорщатся. Ветерок подувает, ромашки колышет. Сверху все вокруг видно,
благодать! Хорошо зайке, весело! Сидит он и улыбается.
А Леночка и Машенька уже до дому дошли. Мама их встречает, Леночка
к ней с плачем бросается:
— Мама, мама, моего зайку дикие зайцы в лес заманили!
Машенька объясняет:
— Мамочка, мы зайку где-то потеряли, никак найти не можем.
Мама смеется:
— А не ваш ли зайка Длинноух на столе под ромашками сидит?
Бросились девочки к столу — и правда: сидит зайка под ромашками и
улыбается. Машенька его со стола сняла, Леночке отдала. Та его всего сначала
зацеловала, а потом отшлепала, чтобы не убегал без спросу!
А вечером Леночка рассказала по секрету Алеше, как зайка Длинноух не
хотел пойти купаться и — такой вредный! — выскочил из корзинки. Сам
добрался до дому, и сам, совершенно сам! Забрался на стол и уселся под
кувшином с ромашками!
Алеша, конечно, прекрасно знал, как на самом деле все было.
Но Леночку разуверять не стал: зачем портить ребенку удовольствие?
Медведик Мишук
Медведик Мишук больше всего на свете любит мед. Хлебом его не
корми, дай медку лизнуть! Только редко дают-то: на Новый год да на день
рожденья. Или когда Леночка кашляет. Тогда мама делает ей редьку с медом —
лечиться. И Мишук лечится за компанию.
А еще Мишук любит спать. Машенька говорит. что он лентяй и засоня.
Но Леночка точно знает: Мишук потому любит спать, что во сне он ест мед.
Ложкой из горшка, как Винни Пух.
Спать Мишук может везде: в комнате — на кровати и под кроватью, в
столовой на стуле, в лесу под елкой и, конечно, на теплом песочке киреевского
пляжа.
Вот и сегодня Леночка взяла Мишука на речку. Купаться он не захотел,
устроился на песочке поуютнее и сразу уснул. А Леночка стала строить замок.
Потом они с Машенькой вырыли глубокий колодец. А Мишук все спит да спит.
Второй горшок меда доедает...
Бам! Бам! Это гонг. Дежурные звонят, зовут обедать. Мама мигом
платьишко Леночке накинула, забрала свое вязанье и скорее в столовую.
Леночка с Машенькой вперед побежали — очередь занимать.
Постепенно все люди с пляжа ушли. И Мишук остался наедине с третьим
горшком меда.
Пробегала по пляжу собака Ника. Увидела, что Мишук один спит.
Возмутилась: непорядок, безобразие! Взяла медведика осторожно зубами
поперек живота и понесла домой к Леночке.
Принесла Ника Мишука к домику. А там никого нет — все в столовой, на
обеде. Куда медведя положить? На крылечке — грязно, в траве — мокро.
Думала Ника, думала — и положила на лавочку в игрушечном домике.
Этот домик давно когда-то, еще Машенька маленькая была, ребятишки
построили. Дядя Володя им помогал, да бабушка Машенькина. Домик тарной
дощечкой обит, на крыше шифер. Потолок высокий — даже дядя Володя не
наклоняется. Три окошка. А внутри лавочки. Вот туда-то и положила Ника
храпящего медведика. А он только на другой бок перевернулся — за четвертый
горшок меда взялся.
После обеда Леночка спит. Машенька и мама читают. На пляж сразу
нельзя — жарко. Наконец Леночка проснулась. Напились молока, собрались
снова на речку.
— А где Мишук? — спрашивает Леночка.
— А где ты его бросила? — отвечает Машенька.
— Ой, мама, — спохватывается Леночка, — он же на пляже остался!
Прибежали на пляж. Нет медведя. Стали спрашивать: не видал ли кто
леночкиного медведика Мишуку? Все только руками разводят — нет, не
видали.
— Может, его кто-нибудь покататься на лодке взял? — сочиняет
Леночка.
— Ну что ж, — говорит мама, — будем лодки ждать. Никуда твой
Мишук не денется.
Машенька и Леночка снова в песке играют, да игра не клеится.
Как какая лодка к берегу подходит, Леночка к ней бросается.
— Не с вами ли мой Мишук?
На одной лодке нет, на другой нет... Вот и последняя лодка подходит.
Тоже без медведя.
Леночка плачет:
— Он, наверное, на том берегу остался! — Все ее утешают:
— Да не было с нами твоего медведя! Спит, поди, где-нибудь.
— А может, он в соседний лагерь убежал или в деревню? — выдумывает
Леночка.
— Ладно, — говорит мама, — Ужинать пора. Может, твой Мишук в
столовой под столом спит.
Прибежали Машенька с Леночкой в столовую. Подо всеми столами и
стульями проверили — нет медведя. Ужин пополам со слезами съели. Домой
пошли. Просят маму в деревню пойти, в лагеря соседние...
— Хорошо, — говорит мама, — Завтра пойдем. Сейчас уже поздно.
А тут новая забота: у бабушки Петровой опять котенок Синус убежал,
Даша его ищет. Машенька ей говорит:
— Может, он в игрушечном домике спрятался? — Даша туда.
— Ой, — кричит, — Леночка, иди скорее сюда! Тут твой Мишук спит. И
Синус у него на животе устроился!
Схватила Леночка Мишука, целует, радуется, тормошит.
— Как ты сюда попал? Не мог же Синус тебя с пляжа притащить?
А Мишук только отбрыкивается сонно:
— Не мешай мне пятый горшок меда долизывать!
Лай - Лай
У собачки Лай-Лай длинные — до земли — уши. Снаружи белые,
изнутри коричневые. И на мордочке под ушами тоже коричневые пятна. А
вообще-то Лай-Лай беленькая. И коротенький хвостик тоже белый. В хвосте —
писк. Надавишь пальцами посильнее, Лай-Лай тявкает тоненько, по-щенячьи:
“Тяф-тяф!”
Бабушка Петрова рассказала, что у ее знакомой был кот. Этот кот умел
искать грибы. Идет хозяйка по лесу, кот сидит у нее на плече. Как увидит гриб
— мяукает.
Леночка загорелась:
— Я буду учить Лай-Лай грибы искать!
Машенька смеется: “Кот-то настоящий, а твоя Лай-Лай игрушечная”
— Зато она собака! У нее нюх!
Ну что тут возразишь?
Собрались в лес за грибами. Мама берет корзинку и грибной ножик.
Машенька тоже берет ножик. Леночка берет Лай-Лай. Мама говорит: “Зачем
тебе, Леночка, Лай-Лай? Она тяжелая, устанешь”.
— Она будет грибы искать!
Пришли в лес. Леночка бежит вперед.
— Тяф-тяф!
— Мама, мама, Лай-Лай гриб нашла!
— Леночка, ну зачем нам старая переросшая сыроежка!
Идут дальше. Машенька нашла кружочек маслят. Мама и Леночка
помогают собирать.
— Тяф-тяф!
— Мамочка, вот еще масленок!
Перешли в сосняки через дорогу.
— Тяф-тяф! Тяф-тяф!
— Леночка, ну что ты у каждой поганки останавливаешься? У тебя так
пальчики устанут!
Мама нашла груздевку. Машенька помогает выискивать под хвоей
груздочки. “Тяф-тяф!” Еще два больших груздя высунулись поодаль.
— Молодец, Леночка!
— Это Лай-Лай нашла!
В лесу борозды. Молодой лесок на них — чащобой. Идти трудно.
Леночка хнычет:
— Комары меня кусают! — Давай помажемся! — И Лай-Лай тоже! —
Зачем? У нее шерстка! — А носик? — Ладно!
Вышли на полянку. На поваленном стволе цепочка грибов.
— Тяф-тяф! Тяф-тяф!
— Мама, мама, это что за грибы? — Это опята.
Молодец, Леночка!
— Ух, как много!
— Не задирай нос. Леночка! Все равно мы с мамой больше нашли! —
воспитывает сестру Машенька.
— Тяф-тяф, тяф-тяф!
— Мы с Лай-Лай опять вон сколько опят нашли!
— Это не опята, Леночка, это поганки.
— Да? — огорчается Леночка.
— А какой кружочек славный, будто хоровод! — любуется Машенька.
— Такой кружок ведьмин круг называется. Если бы съедобные грибы не
срезали, тоже кружок получался бы, — говорит мама.
Машенька нашла семейство подосиновиков.
— Дай, я помогу срезать!
— Ты одну шляпку срезаешь, а надо ниже, под самый корень.
— Мама, мама, вот еще подосиновик.
Машенька ехидничает: “А что же Лай-Лай не тявкала?”
— Она охрипла.
Корзинка почти полная. Время к обеду.
— Мама, комары меня кусают! Пойдем домой!
— Мы и так к дому идем.
Леночка устала, жалуется на судьбу и на комаров, хнычет.
— Дай-ка я понесу Лай-Лай, — говорит Машенька. — Хватит тебе ее
мучить. Совсем хвост отдавила!
— А правда, Лай-Лай способная собака? Вон сколько грибов нашла?!
— Правда, правда! Только съедобные грибы от поганок не отличает!
— А тот кот отличал?
— Не знаю, вряд ли...
Перед ужином пошли на речку. Взяли и Лай-Лай. Леночка бегает по
пляжу, рассказывает, как Лай-Лай здорово грибы ищет.
— Она во-оо-т такой подосиновик нашла!
— Такой большой?
— Большой... Только немножко маленький...
На пляже Вика, ровесница Леночки. У Вики рыжий котенок Мур.
Нажмешь животик — мяукает. Леночка в восторге.
— Дай поиграть!
— Не, мне самой надо.
— А ты мою Лай-Лай возьми! Она знаешь как грибы ищет!
Поменялись. Леночка баюкает Мура, нашептывает ему ласково: “Мур,
Мур, Мур.”
Время к ужину. Пора в столовую. Вика предлагает: “Пусть мой Мур у
тебя останется, а Лай-Лай у меня. Я с ней завтра за грибами пойду”. Леночка
соглашается, несет Мура в столовую, ужинать.
Вот и спать пора. Мама согрела воду — мыть ноги. Леночка балуется,
дрыгает ногами в тазике. Брызги летят на пол. Машенька ворчит, вытирает пол:
надо же помогать маме.
Наконец Леночка в постели.
— А где моя Лай-Лай? Я с ней всегда сплю!
— Ты же ее Вике отдала, выменяла на Мура. Спи теперь с Муром!
Леночка в рев: “Не хочу Мура, хочу Лай-Лай!”
— Леночка, уже поздно, Вика давно спит. Утром отдашь Мура и возьмешь
Лай-Лай.
Леночка уткнулась в подушку, плачет навзрыд. Мура отшвырнула, на
зайку смотреть не стала.
— А ты думаешь, Лай-Лай не обидно, что ты ее на Мура сменяла? —
подливает масла в огонь Машенька. Леночка заливается еще громче. Мама не
выдержала, взяла фонарик, пошла на другой конец лагеря — менять Мура на
Лай-Лай. А у Вики та же картина: слезы, крики. Срочно нужен Мур. Викина
бабушка совсем извелась. А тут Леночкина мама стучится:
— Извините, пожалуйста, вы вроде еще не спите...
Принесла мама Лай-Лай, протягивает Леночке:
— Смотри, больше не меняйся!
— Больше не буду, — шепчет Леночка, — никогда, никогда! Прости
меня, Лай-Лай!
Леночка обнимает собачку, прячется с ней под одеяло и сразу засыпает.
Спокойной ночи!
Про Машеньку
Каждый сезон в Киреевске бывает детский концерт-карнавал.
Придумываются и мастерятся самые разные костюмы. Дядя Юра играет на
баяне, ряженые водят хоровод. А потом ребятишки выступают: рассказывают
стихи, поют песенки, танцуют и даже разыгрывают сценки. А в награду
получают пряник, конфетку или баночку фруктового пюре. Зрители сидят и
стоят вокруг и хлопают в ладоши после каждого выступления.
В раннем детстве Машенька очень любила выступать на таких
концертах. Обычно ребятишки смущаются, волнуются, рассказывают стихи
тихо-тихо. В задних рядах взрослые перешептываются, малыши галдят, собаки
взвизгивают, артиста и не слышно! А трехлетняя Машенька прочитала стишок
“Уронили мишку на пол...” очень выразительно и так громко, что даже на
пляже было слышно. Зрители устроили ей овацию. Так тетя Люда сказала. Это
значит, что Машеньке долго и громко хлопали.
На следующем концерте Машенька должна была рассказать стихи “Зайку
бросила хозяйка...” Печальная, конечно, история. Машенька очень жалела
бедного зайку и в конце всегда шмыгала носом. Стихи она хорошо помнила и
дома бабушке рассказала просто прекрасно. А на концерте случилось
непредвиденное. Перед Машенькой выступал один десятилетний мальчик. Так
он, прежде чем рассказывать стихи, очень громко объявил, как они
называются. Машеньке это очень понравилось. И когда тетя Люда поставила ее
на табуретку — выступать, Машенька громко объявила: “Зайка остался один”.
Потом она шмыгнула носом, пригладила колготки на коленках, повела
ладошками по животу и натянула колготки до самого подбородка.
— Что же потом-то было? — спросила тетя Люда.
— Не было потом, — ответила Машенька горестно. — Один он остался!
— Она еще раз шмыгнула носом и снова подтянула колготки. Публика лежала
от смеха.
Потом Машенька подросла, стала стесняться, бубнить стихи себе под
нос, и выступать ей разонравилось. Но вскоре она начала участвовать во всяких
маленьких сценках. Разыгрывать сценки ей было интересно. Она перестала
стесняться и хорошо играла. Бабушку Гамми в сценках из жизни медведей
Гамми в Киреевском она сыграла просто великолепно.
Тетя Нина говорит, что Машенька очень здорово умеет придумывать
всякие игры. И у других перенять старается. Даже к бабушке пристает, чтобы
та рассказывала, как она играла, когда была маленькой девочкой. Бабушка
рассказывала ей много всяких историй. И про то, как она (бабушка) закопала в
песочек свою куклу Тасю. Машенька ужасно завидовала, что у бабушки была
такая Тася. Потому что бабушкина мама сшила для этой Таси и рубашечку, и
трусики, и платьице, и шубу, и шапочку. У Таси были чулочки, туфельки и
даже ботики. А сама-то Тася — с бабушкину ладошку! Вот бы Машеньке
такую куклу! Уж она-то ни за что не закопала бы Тасю в песочек. А если бы и
закопала, то крепко-накрепко запомнила — где. А то бабушкина мама
спрашивает свою дочку: “Где?” — “Тут”, — отвечает дочка. Мама роет —
никакой Таси. — Нет, тут! — Мама снова роет. Опять ничего. Так они всю
песочницу перерыли, а Таси не нашли. Может, конечно, кто-то забрал эту
Тасю, пока бабушка ей пирожки из песка лепила, а бабушкина мама книжку
читала. Все равно обидно. Вот если бы она, Машенька...
И надо же было так случиться, что как-то раз после дождя на киреевском
пляже оказалось очень сыро. Баба Галя повела своих внуков Аню и Ваню на
обрыв. Там песок посуше. Машенька тоже пошла с ними.
И вот все трое роются в песке. У Машеньки фарфоровые кошечка и
собачка. Маленькие — в ладошку. Бабушка говорит Машеньке: “Смотри, не
закопай свои игрушки в песок. Помни куклу Тасю“.
— Помню, помню, — отмахивается Машенька. Они с Аней вырыли двор,
теперь надо копать в обрыве пещерку — домик. Бабушка уходит грибы
чистить, баба Галя читает книгу. Вот и на обед пора.
— Дети, бегите мыть руки, —командует баба Галя. За компанию и
Машенька бежит мыть руки, хоть и не любит это занятие и частенько от него
отвиливает.
Потом они с бабушкой идут в столовую. После обеда сон. Бабушка в
тысяча первый раз рассказывает Машеньке сказку про мальчика, который
заблудился в лесу.
Тем временем пляж подсох. И перед ужином весь лагерь на пляже.
Машенька с бабушкой тоже на пляже. После ужина бабушка спохватывается:
— А где твои кошечка и собачка? — Машенька замирает, ахает: — Они
на обрыве остались!
— Как остались, разве баба Галя не смотрела, не проверяла? —Машенька
плачет.
— В чем дело?
— Я, я... — Машенька давится слезами.
— Что ты?
— Я их закопала!
Утром всей компанией идут искать. Бабушка спрашивает: “Где?”
— Тут, — показывает Машенька. Роют впятером — ничего похожего.
— Да нет, — говорит Аня. — Не тут. Дом был вон там! — и показывает
совсем другое место. Роют уже только Аня и Машенька. Конечно, ничего...
С тех пор прошло много лет. И каждый год Машенька ходит к обрыву,
где когда-то закопала кошечку и собачку. Песок с обрыва постепенно
осыпается, обнажаются камни, корни. Вдруг да и вылезут из-под песка
кошечка и собачка.
Вместе с Машенькой ходит на обрыв ее младшая сестренка Леночка.
Она-то твердо знает: нельзя закапывать игрушки в песочек. И уж она-то
никогда, никогда...
Пока Леночка никого не закопала. Но жизнь длинная, а Леночка
маленькая. Все еще впереди!
Каспар и суп по-киреевски
Был Каспар полностью здоров,
Не утруждал он докторов:
Цветущий вид, как мяч упруг,
Есть сила в мышцах ног и рук.
Он щеки круглые имел —
В столовой суп отлично ел.
Но как то раз, придя в курзал,
Он очень громко закричал:
“Я суп не буду есть совсем,
Я супа вообще не ем”.
Назавтра, глянь, румянец щек
У Каспара слегка поблек.
Но все равно, придя в курзал,
Он снова громко закричал:
“Я суп не буду есть совсем,
Я супа вообще не ем”.
На третий день шатался он,
Был весь как выжатый лимон.
Но все-таки, придя в курзал,
Упрямо Каспар закричал:
“Я суп не буду есть совсем,
Я супа вообще не ем”.
На день четвертый Каспар слег,
В столовую дойти не смог.
Суп принесли. Его больной
Дрожащей отпихнул рукой:
“Мол, суп не буду есть совсем,
Мол, вообще его не ем”.
Врачи твердят: спасенье есть,
Коль снова суп он будет есть.
Но он уперся, словно пень.
И дуба дал на пятый день.
Котяра
Возле старой дороги
Мой киреевский дом.
Кот со мной быстроногий
С очень длинным хвостом.
У котяры с пеленок
Непоседливый нрав.
Хвост немыслимо тонок,
Полосат и вертляв.
До чего же забавно
Кот играет с хвостом:
Изгибается плавно
И летит кувырком.
Схватит лапами будто
Иль зубами куснет,
Только хвост почему-то
От него ускользнет.
И дивится котяра —
Аж на морде вопрос.
Но по-прежнему с жаром
Ловит собственный хвост
Я завистливо ною,
Провиденье кляня:
Невезенье какое —
Нет хвоста у меня!