«ВЕСЕЛОЕ ПЕРО»

«ВЕСЕЛОЕ ПЕРО»
Алексей ГОЛДОБИН
«Житейский кувырок»
Нежданно-негаданно бывает не только в сказках. Жизнь иногда такие сюрпризы преподносит, что только
держись - не падай.
Гражданин Тряхнусов жил в четырехкомнатной квартире на уровне второго этажа. Не один, конечно,
жил. Жена у него была законная с той же фамилией, дочь - студентка и сын - вольнонаемный разнорабочий.
Семья как семья, со своими традициями, со своим укладом жизни. Иногда по выходным, на кухне, когда вся
семья была в сборе, выясняли, кто из них урод, потому что нормальная семья без него не бывает. В общем,
жили дружно. У каждого были свои проблемы, свои заботы и свои планы на ближайшую перспективу.
И вот как-то приходит к Тряхнусову молодой человек и представляется агентом юридического лица.
Приходит и сообщает, что фирма, где он работает, собирается купить квартиру этажом ниже и перестроить
ее в аптеку. А для этого по закону нужно согласие верхних жильцов и их полное понимание. Тряхнусов
знал, что сейчас это повсеместно практикуется, просто эпидемия какая-то - все квартиры на первых этажах
переделывать в торговые помещения, поэтому не смутился, лишь слегка замялся.
- М-м, ну, так… В общем…
- За согласование наша фирма готова вам уплатить пятьдесят тысяч рублей, - пришел ему на помощь
агент.
Тряхнусов зачесался. Такие деньги, конечно, просто так не заработаешь, однако как бы не продешевить.
- А моим знакомым предлагали сто. Если я соглашусь на меньшее, как-то неудобно перед ними будет.
Вот если ваша фирма сто тысяч нам положит, мы в момент все необходимые бумаги подпишем.
Агент требования хозяина квартиры выслушал и сказал, что не уполномочен менять сумму в сторону
увеличения. Если бы жильцы были согласны на меньшую, он бы пошел им навстречу. Но пообещал, что
передаст руководству и зайдет через три дня.
Тряхнусов закрыл за ним дверь, послушал, когда агент выйдет из подъезда, и пустился в пляс.
Дело в том, что он давно хотел поменять старую машину на новую. Но что-то никак с деньгами не
получалось. А тут полный расклад. Старую можно продать, добавить сто тысяч - и ва-ва-ва, би-би-би.
Красота! По такому случаю можно и выпить.
Жена, придя с работы и увидев на столе полный обед с неполным графинчиком, слегка удивилась:
- Никак помер кто?
- Да, - подыгрывая ей ответил Тряхнусов. - Скончались мои мучения с ремонтом старой машины. - И
выложил ей все события.
Жена молча села за стол, налила стопку, залпом выпила и сказала:
- То, что ты вместо пятидесяти тысяч попросил сто, это хорошо. Только про свои планы забудь. У меня
свои имеются. Я давно хотела спальный гарнитур купить и еще шкафчики навесные на кухню. Так что
раздели эту сумму пополам и к моей доле даже в мыслях прикасаться не смей.
- Какой спальный гарнитур, какие шкафчики? - опешил Тряхнусов. - Я тебе сам кровать гвоздочками
отремонтирую и кухню обустрою. Я же столько лет о новой машине мечтал. Когда еще шанс выпадет?
Жена остудила:
- Подпись, говоришь, каждого нужна? Так вот, моя стоит ровно половину. - Она налила себе еще одну
стопку и пошла замерять спальню.
Вечером Тряхнусов снова попытался поговорить с женой, отговорить ее от опрометчивого решения. Но
на каждый его аргумент жена выдвигала свой, поэтому разговор часто из спокойного русла перетекал в
бурный поток ругательств.
В это время с учебы вернулась дочь. Прислушалась. Уловила суть и вклинилась в разговор:
- Мама! Папа! Что вы тут буйство разводите? Мимо все ваши расчеты. Сколько нас в семье? Вот и
делите. Главное, мне отдайте мою долю, а на остальные покупайте себе хоть машину, хоть мебель, мне без
разницы.
Мама и папа просто удивились такому грабежу:
- Дочь, ты-то каким боком на деньги претендуешь? Квартира наша, мы за учебу твою платим, кормим,
одеваем. А ты еще на что-то претендуешь?
- Тогда не ждите моей подписи. Конечно, можно и подделать, но это уже подсудное дело. Не советую.
- Не, мать, ты слышишь, она не советует. Да я, да я…
- Да ты бы мог и двести попросить. За беспокойство можно и двести дать.
- Да вроде двести неудобно, - слабо возразил Тряхнусов, делая в голове новые расчеты. - У них же там
аптека будет. Они обещали все тихо, благородно. Не рюмочную же открывать будут!
- Ну, я просто сейчас уписаюсь. Достался же мне папаша. Ты что, с луны свалился или из экспедиции
вернулся? Да сейчас любая аптека почище рюмочной будет. Они и открываются раньше, и цены там ниже.
Жена сурово посмотрела на своего мужа. Тряхнусов съежился. Он уже сам осознал свою оплошность.
Вечером пришел сын, и сестра ему (вот ведь язва!) рассказала про деньги, заявив, что свою долю она уже
отстояла.
Вольнонаемный сынуля подошел к родителям и, не вымыв руки, спросил:
- Что, от меня уже отказались, сиротой сделали? Я, может, скоро жениться буду, мне деньги позарез
нужны. Мою долю даже в руки не берите. Сам отсчитаю.
- Как, жениться? - спросила мама.
- А жить где будете? - спросил папа.
- Так в моей комнате и обустроимся, - пообещал сын. - К чему себя переездами мучить?
Одно другого чище. Еще днем Тряхнусов в мыслях на новой машине разъезжал, а тут такие препятствия.
Он еще попытался доказывать преимущества приобретения новой машины перед другими никчемными
тратами, но был посрамлен и унижен превосходящими силами оппонентов.
Через три дня родственники стали требовать денег, на что глава семейства ответил, что агент приходил и
попросил отсрочку для принятия решения еще неделю.
На него посмотрели с недоверием, но дали шанс.
Через неделю от фирмы пришло письмо:
«Уважаемые жильцы! К сожалению, мы не можем пойти на ваши условия в размере трехсот тысяч
рублей. Считаем эти условия неприемлемыми.
Генеральный директор Ф.Ф. Штукин».
- Какие триста тысяч? - удивилась Тряхнусова и взглянула на мужа (ой, был грех, не удержался мужик,
дал слабинку, ну, жуть, как машину хотелось).
- Папа, опять ваши штучки? - дочь в слезах ушла в свою комнату.
- Как это понимать? - спросил сын. - У меня скоро свадьба, ребенок должен родиться, а деньги где? - И
ушел в свою комнату, громко хлопнув дверью.
Так и рухнула семья. Дочь и сын дверные замки в своих комнатах врезали, жена стала мужу постель в
зале стелить, а сам Тряхнусов все больше в гараже пропадает, машину ремонтирует. На кухне вместе уже не
собираются, стараются раздельно питаться.
А аптеку вскоре открыли. Закон поменялся, и согласия жильцов уже никто не требовал.
Такой вот житейский кувырок.