Зарва В.А., доктор филологических наук, Институт филологии Бердянского

Зарва В.А.,
доктор филологических наук,
Институт филологии
Бердянского
государственного
педагогического
университета
ИДЕЙНО-ЭСТЕТИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ УКРАИНСКОЙ ТЕМЫ В ТВОРЧЕСТВЕ
Н.С. ЛЕСКОВА
Вопрос о связях Н. Лескова с Украиной, ее народом и культурой уже
рассматривался в литературоведении (А.И. Белецкий, Л.П. Гроссман, С.А. Рейсер,
Л.И. Левандовский,
Т.П. Заморий и др.). Однако главным образом речь шла о
личных и частично творческих связях писателя с деятелями украинской культуры
(Т.Шевченко, Марко Вовчок). Поэтому целью данной статьи является исследование
“украинских” произведений Н.С. Лескова в связи с эволюцией его общественнополитических и эстетических воззрений и формированием жанрово-стилевой системы
писателя. Мы попробуем проследить своеобразие Н. Лескова в интерпретации
украинской темы, в частности, в создании системы образов, в том числе образа
повествователя, принципов изображения характеров и пространственно-временной
структуры произведений, в преломлении фольклорных и литературных традиций
Н. Гоголя и Т. Шевченко.
Побывавший во многих местах России и Украины, изучивший их историю, быт
и нравы, Н. Лесков является глубоко национальным писателем, чуждым в то же
время косного и предвзятого отношения к другим народам. Это убедительно
подтверждается анализом его творческого наследия, идейно-тематически и
эстетически во многом связанного с Украиной, с разработкой украинской темы в
русской литературе. Пленительный образ Украины, её народа начал формироваться
у Н. Лескова в киевский период его жизни под влиянием знакомства с украинским
народным бытом, народно-поэтическим творчеством, с деятельностью и творчеством
украинских писателей. Украинские наблюдения получили плодотворный отклик в
социально-историческом мышлении и образно-эмоциональном мире художника на
разных этапах его творческого пути.
Н. Лесков вошел в литературу в 1860 году как публицист и прозаик
демократического, гоголевского направления. С ориентацией на Н. Гоголя в прозе
Н. Лескова тесно связано зарождение, становление и развитие украинской темы,
современного и исторического образа Украины. Н. Гоголь был для Н. Лескова одним
из наиболее признанных и любимых писателей, самым большим авторитетом в
изображении жизни украинского народа.
Близость к Н. Гоголю наблюдается у Н. Лескова не только в сфере
изобразительно-художественной, но и в понимании задач литературы, в идейных
убеждениях, тесно связанных с традициями отечественного просветительства. Не
случайно в системе убеждений Н. Лескова главное место занимает не только
разоблачение общественного зла, но и проблема морально-этического исправления
общества, поиски в критикуемой действительности сил, способных оживить и
преобразовать Россию в духе гуманистических идеалов добра и справедливости.
Вместе с тем и тематически, и идейно-эстетически творчество Н. Лескова по
сравнению с “украинскими” повестями Н. Гоголя является новым этапом в
художественном исследовании жизни украинского народа. Это проявилось как в
отражении Н. Лесковым изменений, порождённых развивающейся действительностью
, так и в обрисовке характеров, сложившихся в новых условиях.
Обращаясь в начале своей публицистической деятельности к жизни и
условиям труда рабочего класса, Н. Лесков прибегает к той “усовестительной”
критике, которая была характерна для многих украинских писателей-просветителей
(она встречается и у Т. Шевченко) первой половины ХІХ века. В этом была не только
сила, но и слабость идейной позиции Н. Лескова, закрывшая для него возможность
воспринять радикальные революционно-демократические идеи освободительного
движения 60-х годов ХІХ в. и приведшая писателя на некоторое время в лагерь
Каткова (“антинигилистические” романы “Некуда”, “На ножах”). По признанию самого
Н. Лескова, относящемуся к 90-м годам, он в 60-е годы против своих намерений дал
повод трактовать свои «антинигилистические» произведения как поддержку
обскурантизма и деспотизма.
С середины 70-х годов наблюдается поворот Н. Лескова к
общедемократическим позициям. Украинская тема, осмысление киевских
впечатлений и жизненного опыта 40-50-х годов сыграли важную роль в преодолении
писателем идейного кризиса.
Повесть “Детские годы” (1875), явившаяся своеобразным итогом раздумий
Н. Лескова, рассматривается в связи с позитивными сдвигами в его мировоззрении, с
выходом из идейного кризиса, с напряженным вниманием к нравственным
проблемам, к психологии героев. Н. Лесков оценивает свой десятилетний
«украинский» период (40-50-е годы) как время формирования прогрессивных
убеждений, сложившихся под влиянием изучения жизни украинского народа, в
которой он выделял прежде всего простоту человеческих отношений.
По своему идейно-эстетическому характеру повесть “Детские годы” близка к
просветительскому “роману воспитания” (проведение героя через цепь житейских
испытаний, панорамное изображение жизни различных слоёв общества,
формирование нравственных принципов героя, понимание того, что современная
жизнь отклонилась от разумных, то есть естественных начал и пр.). Эти идейноэстетические позиции в большей или меньшей степени приближаются к идеям
нравственного исправления общества и самовоспитания личности, которые
свойственны были Г. Сковороде, И. Котляревскому, Г. Квитке-Основьяненко и отчасти
Т. Шевченко.
Учителем и другом главного героя Меркула Праотцева становится профессор
Альтанский, беседы с которым, подобно общению Савватия с И. Котляревским в
повести Т. Шевченко “Близнецы”, играют в духовном становлении героев решающую
роль, зарождают в голове юного Праотцева “мысль, что жизнь современного
общества… идет не по тому течению, которое может вывести человека к идеалу”
[2, Т. 5, 400]. Так постепенно складывается убеждение о необходимости изменения
жизни, в котором главную роль писатель отводит морально-этическому воспитанию
личности.
Большую роль в становлении Меркула, в пробуждении его к деятельной жизни
играет и украинская девушка Христя Альтанская – характер типично народноукраинский, отличающийся несгибаемостью воли и народным оптимизмом. В беседах
Христи с героем раскрывается этическая и эстетическая ценность народного
художественного самосознания, которая заключается во взаимодействии
трагического и комического, ставшего и в украинской литературе первой половины
19 в. отличительной идейно-художественной чертой.
Эстетическое сознание Н. Лескова в повести “Детские годы” органически
вобрало в себя и гоголевские традиции отражения жизни как “смеха сквозь
неведомые миру слёзы”, обогатилось типичной для украинского народнопоэтического сознания и в большей мере для творчества украинских писателей
первой половины 19 в. специфической идейно-эстетической амбивалентной функцией
комического, которое несёт в себе не только критическое, но и утверждающее начала.
В повести отразились характерные гоголевские черты в изображении пошлости
жизни, раскрытии духовной пустоты “образованных” слоёв общества. Идея
нравственного превосходства демократических персонажей над “благородными”
(помещиками и чиновниками) выступает в повести как типологическая черта,
роднящая её с передовой украинской литературой 30-60-х годов. Наряду с усвоением
и творческим развитием гоголевской традиции, с появлением близости к идейнотворческим позициям Т. Шевченко, в творчестве писателя всё более выразительно
проявляются и собственно «лесковские» черты в освещении украинской темы
(сильный автобиографический элемент, личный, субъективный тон в освещении
людей и событий, своеобразная повествовательная манера и образ рассказчика).
Отличительной особенностью творчества Н. Лескова, начиная с 70-х годов,
является поиск и изображение выламывающихся из своей среды людей необычного
характера
–
«праведников», в исключительности которых, как это ни странно на первый взгляд,
кроется их типичность. Немногочисленность их Н. Лесков подчеркивает в
подзаголовке своего первого полностью написаного на украинском материале
рассказа “Некрещеный поп” – Невероятное событие (Легендарный случай)” (1877).
Выходец из семьи богатого украинского казака священник Савва совершенно
не похож на своего ненавидящего людей отца: “…все слабые существа имели в нём
своего защитника” [2, Т. 6, 189]. Его религией является искреннее желание добра всей
своей пастве, забота о её материальном благополучии и духовном развитии, что и
делает этого попа фигурой необычной в среде духовенства. Образ его генетически
близок к положительному герою народных социально-бытовых сказок,
противостоящему добротой глупости и жадности своего антипода (в данном случае –
попа Македонского).
В композиции и стиле рассказа “Некрещёный поп” прослеживаются традиции
как древнерусской литературы, так и гоголевских “Вечеров на хуторе близ Диканьки”
(своеобразное сочетание реального с фантастическим, естественное введение
необычного в обычную действительность и т.д.). Роль рассказчика сводится не только
к изложению хода событий, но и к их оценке, что не характерно для рассказчиков
Н. Гоголя. Если Н. Гоголь в “Вечерах на хуторе близ Диканьки” использует различные
формы повествования, чтоб выразить своё отношение к изображаемому (и прежде
всего наличие нескольких рассказчиков в одном произведении), то непосредственное
присутствие автора у Н. Лескова, как и у Марко Вовчок в “Народних оповіданнях”, не
ощущается, так как свои авторские права писатели как бы передают рассказчику.
Н. Лесков использует в “Некрещёном попе” сплошной сказ: вступления автора
и заключения лишь обрамляют повествование, полностью принадлежащее
рассказчику. Автор же становится реальным слушателем. С помощью рассказчика
автор вводит в повествование образные элементы народного языка, а также
освещает события с точки зрения народа.
Близко к идейно-эстетическим позициям Н. Гоголя и украинских писателейпросветителей (И. Котляревский, А. Гулак-Артемовский, Г. Квитка-Основьяненко и др.)
стремление Н. Лескова отыскать в пошлой, критикуемой им действительности
проблески светлого, подающего надежду на грядущее обновление жизни. Он
внимательно присматривается к встречающимся в его жизни “праведникам”, находя
их среди представителей различных сословий, подчёркивает в их характерах
постоянную готовность помочь нуждающимся, сочувственное отношение к бедному
люду, человеколюбие.
В то же время в творчестве Н. Лескова 70-90-х годов наблюдается усиление
сатиры, критических тенденций, направленных против существующих в стране
законов и порядков, а также против различных представителей “высшего общества”,
служителей церкви. При этом писатель создаёт оригинальные типы, ищет новые
темы, прибегает к различным жанрам, композиционным приёмам, художественным
средствам.
В автобиографическом рассказе “Фигура” (1889) Н. Лесков развивает мысли,
высказанные им ранее в «Некрещёном попе», – о необходимости людям заботиться
друг о друге, бескорыстно делать добро, что вообще присуще его положительным
героям. В “Фигуре” нашла отражение традиционная тема, типичная для творчества
Т. Шевченко (“Слепая”, “Наймичка”, “Лілея”, “Відьма” и др.), – изображение
трагической судьбы крепостной девушки. Как об исключении писатель говорит о
благополучно сложившейся судьбе Христи, которую вместе с незаконнорожденной
дочкой приютил Фигура. В большинстве случаев исход подобных историй страшен,
трагичен, как в истории с Гапкой Петруненко в рассказе “Старинные психопаты” (1885)
Н. Лескова.
Демократический герой Н. Лескова – это человек, воплощающий в себе
народные этические принципы, считающий нравственные вопросы основными,
стремящийся, как большинство персонажей из произведений Т. Шевченко, жить “по
правде”. Как правило, причиной его несчастий, краха этих принципов выступают
социальные обстоятельства. В отличие от Т. Шевченко, Н. Лесков, на первый взгляд,
как бы обходит этот вопрос, не всегда прибегает к прямым характеристикам, не
акцентирует на социальных корнях. Однако объективная логика ситуаций и
характеров сама приводит читателя к выводу о социальных истоках этого типичного
для помещичьей России зла.
В очерке “Владычный суд” (1877) Н. Лесков вслед за Т. Шевченко и Марко
Вовчок обращается к теме рекрутчины, которую он затрагивал ещё в рассказе
“Овцебык” (1862), рисуя страшную картину перегона к месту службы малолетних
“еврейчиков”. В основу произведения положен трагический анекдот,
свидетельствующий о более широком пониманиии писателем сущности и функции
анекдота. Через описание “кровавого пота” передаёт Н. Лесков душевные муки
обезумевшего обманутого отца. При этом, как верно отмечает Д.С. Лихачев,
“Н.С. Лесков оставляет своих читателей самим разбираться в том, что хорошо и что
плохо, создавая тем самым поразительно острые ситуации и разыгрывая ложный
конфликт со своими читателями” [3, 162].
Обращаясь к воссозданию общей атмосферы киевской жизни 50-70-х годов,
Н. Лесков акцентирует внимание на ее основных проблемах. В очерке “Владычный
суд” писатель развивает возможности сказа: автор-герой вспоминает события своей
молодости, в его устный рассказ вплетаются народные голоса и мнения. Построено
произведение на автобиографическом материале, имена героев подлинные.
Наблюдается возвращение
Н. Лескова к произведениям, написанным прежде, с
целью разъяснения замысла (рассказ “На краю света”). Н. Лесков наследует и
развивает некоторые особенности стиля раннего
Н. Гоголя.
В мрачные 80-е годы Н. Лесков специально для “Киевской старины” пишет цикл
очерков “Печерские антики” (1883), в котором выступает продолжателем традиций
устного народного творчества (прежде всего сказки и устного рассказа), а также
гоголевских, заключавшихся в пристальном изучении и своеобразии использования
бытового материала, особом интересе к житейским “побасенкам” и историям. Рисуя
образы “антиков”, Н. Лесков обращается чаще к анекдотическим сторонам их
биографии. Но впервые после Н. Гоголя анекдот “становится универсальной
сюжетной формой, концепцией реальности, формой оценки русской самодержавнокрепостнической государственности ХІХ столетия” [1, 24].
Гоголевский принцип эмоционального соотнесения настоящего страны с её
идеальным прошлым является у Н. Лескова основным. Писатель воскрешает жизнь
дореформенного Киева в образах забытых “оригиналов”. В “Печерских антиках”
впечатления украинской юности Н. Лескова прямо противопоставлены
послереформенным годам промышленного переворота, роста капитализма, несущего
новые формы разорения и рабства народных масс. Неприятие современного мира
проявляется у Н. Лескова, как и у Н. Гоголя, прежде всего в философско-этическом
плане. Трагизм “банкового” века названные писатели видят в превращении человека
в обывателя и мещанина, в процветании торгашества и взаимного отчуждения людей.
При этом романтическая преувеличенность незаурядных характеров выводятся
писателем из романтизированного украинского национального характера, как это в
свое время делал Н. Гоголь, и по-гоголевски противопоставлена жалкому
существованию современного Н. Лескову человека. Таким образом, в 80-е годы
гоголевские традиции не только не утрачивают своего значения, а в лице Н. Лескова
получают дальнейшее развитие в изображении нового, “банковского” времени.
В рассказе “Путимец” (1883), в основу которого положено апокрифическое
предание о необыкновенной прозорливости юного Н. Гоголя, повествование
разворачивается на фоне изображения нищеты и забитости украинского крепостного
села в духе идейно-эстетических традиций Т. Шевченко.
Свои раздумья о природе национального характера Н. Лесков воплощает в
образе “путимца”. Писатель высказывает предположение, что встреча с “путимцем”
повлияла на создание в зрелых произведениях Н. Гоголя художественных образов,
которые “то сами себя секли, то сами над собою смеялись” [2, Т. 11, 68]. Приводя эти
строки, писатель косвенно утверждает мысль о способности каждого человека к
самосовершенствованию. “Путимец” – “вещь прелюбопытная, – как верно определил
А. Лесков в неопубликованном письме к П. Кудрявцеву, – насыщенная Гоголем,
Украиной…, по-лесковски, содержанием, движением и грозным предостережением”
[4].
Значительный интерес представляют высказывания Н. Лескова о русской и
украинской литературе 60-х годов и ее роли в изображении действительности
(рассказ “Старинные психопаты”, свидетельствующий об уродливости нравов
крепостнической России). Н. Лесков в середине 80-х годов заявляет, что своим он
считает “здоровое, реальное” [2, Т. 7, 466], демократическое литературное
направление.
В произведениях последних лет жизни (90-е годы) – рассказ
“Административная грация”, повесть “Заячий ремиз” – наблюдается дальнейшая
эволюция идейных позиций Н. Лескова в сторону их демократизации; в частности, это
проявляется в открытой критике писателем самодержавного строя. Обогащаются и
средства художественной выразительности. Интересен такой приём Н. Лескова:
изображение административных безобразий как чего-то само собою разумеющегося,
кажущееся приятие в целях усиления гротеска точки зрения самих администраторов.
Рассказчиком в “Административной грации” выступает главное действующее лицо –
“сановник из весьма заслуженных”, бездушный проводник официальной политики
самодержавия. Поэтому через все произведения проходит сравнение человеческого
свободолюбия, людей, выступающих против произвола властей, с дикими зверями,
которых необходимо укрощать. Но оно характеризует не тех, к кому относится, а
царских сановников и жандармов, погубивших университетского профессора,
которого они в своей ненависти окрестили “слободским Лассалем”.
Рассказ “Административная грация” свидетельствует о новом уровне идейнохудожественного осмысления действительности, росте оппозиционных настроений
Н. Лескова, о преобладании публицистических форм изложения, способствующих
более яркому выражению новых социально-политических взглядов автора.
К 90-м годам Н. Лесков окончательно сознает роль церкви и утверждается на
позициях критики православия. Так появляется сатирическая повесть “Заячий ремиз”,
в которой нарисована гротескная картина провинциальных нравов дореформенной
России (действие происходит на Украине), ее идеологических устоев (церковь,
система воспитания, судопроизводство). Повесть отличается сатирической
направленностью против официальных преследователей
и
гонителей
демократических сил.
Лесковское произведение полемично по отношению к повести “Тарас Бульба”
Н. Гоголя с ее апофеозом сводолюбивого времени «доброго казачества», а также к
прежним лесковским хроникам, противопоставляющим старое новому, прошлое
настоящему. В этом нельзя не заметить тесное типологическое родство (а подчас и
генетическую связь) позиции Н. Лескова как с позицией Н. Гоголя,
противопоставлявшего характеры и события времен украинской “казацкой вольницы”
нынешнему состоянию общества и характерам, сформировавшимся в новых
социально-экономических условиях, так и с подходом украинских писателей первой
половины ХІХ века (включая и Т. Шевченко) к изображению современной им
действительности, так не похожей на бывшие славные времена. Особенно ярко эта
дихотомия проявилась в творчестве украинских (А. Метлинский, Н. Костомаров,
Е. Гребенка, Я. Щоголев, А. Афанасьев-Чужбинский, П. Кулиш и др.) и русских
романтиков, писавших на украинские темы (В. Нарежный, Ф. Глинка, О. Сомов и др.).
Важно то, что в отличие от украинских романтиков Н. Лесков находит корни
нынешнего беззакония и безнравственности уже в поэтизируемом ими прошлом, чем,
безусловно, приближается к идейной позиции
Т. Шевченко.
Попав в водоворот уродующего душу официального воспитания, в котором
большую нравственно-развращающую роль сыграли священнослужители, главный
герой повести Оноприй Перегуд выполняет функции полицейского сыщика и
провокатора. Описываемый Н. Лесковым быт, сила давящих на героя обстоятельств
в лице губернатора, попа-шпиона Назария и агента охранки Вековечкина создают
впечатление фантасмагории, кошмарного сна. Перегуд сам себя ощущает в каком-то
перевернутом, страшном мире, хотя последний и является ничем иным, как реальной
действительностью. Последовательно проходит Оноприй Перегуд все стадии
морального насилия над личностью и нравственной деградации. Сломленный и
опустошенный, он попадает в дом умалишенных, где слишком поздно у него
пробуждаются мысли о другом мире, “куда не придет угнетатель”.
Если в ранних произведениях на украинскую тему Н. Лесков близок к
романтическому видению исторического прошлого и освещению современной ему
действительности, то в произведениях позднего периода (“Старинные психопаты”,
“Заячий ремиз”) углубляется реалистически-сатирическое, критическое изображение
действительности. Новаторство писателя проявляется и в многообразии жанровых
модификаций украинской темы, в характере сказовой манеры, специфике образа
повествователя, в широком введении и в самих приемах использования украинского
фольклора, народной фразеологии, лексических особенностей украинской народной
речи.
Пройдя тернистый путь в поисках истины, мучительную эволюцию идейных
убеждений, Н. Лесков вошел своим творчеством в русскую литературу,
раскрывавшую всю пошлость и мерзость самодержавной действительности, вошел,
не утратив веры в торжество светлых начал, которые он, несмотря на ошибки и
заблуждения, честно искал на протяжении всего творческого пути.
Литература
1.
2.
3.
4.
Горелов А. “Житие” Николая Лескова // Горелов А. Соединяя времена. – М., 1978. – С.24.
Лесков Н.С. Собрание сочинений: В 11 т. – М.: Худож. лит-ра, 1956-1958.
Лихачев Д.С. “Ложная” этическая оценка у Н.С. Лескова // Лихачев Д.С. Литература –
Реальность
–
Литература. – Л.: Сов. писатель, 1981. – С.158-165.
Письмо А. Лескова к П. Кудрявцеву от 25 января 1931 г. // Орловский гос. музей
И.С. Тургенева.
–
Ф. 34. – № 8274/22.
Анотація
У статті простежується ідейно-естетичне значення української теми в творчості М.С. Лєскова,
зокрема у творах “Нікуди”, “На ножах”, “Дитячі роки”, “Нехрещений піп”, “Фігура”, “Владичний суд”,
“Печерські антики”, “Путимець”, “Адміністративна грація”, “Заячий реміз”.
Ключові слова: еволюція, національний характер, оповідач, гоголівські традиції, анекдот.
Summary
The article deals with ideological and aesthetic meaning of Ukrainian theme in M.S.Leskov’s
creative work, in particular in works “There is nowhere”, “At daggers drawn”, “The undipped priest”, “The
figure”, “Pechersk’s antiques”, “The tracker”, “Administrative grace” and others.
Key words: evolution, national character, narrator, Gogol’s traditions, anecdote.