Поклонимся и мертвым, и живым…
реклама
Поклонимся и мертвым, и живым… Месяц назад к нам в редакцию пришло письмо из Москвы от нашего земляка, а ныне первого заместителя председателя Московского совета ветеранов 39-й армии, полковника в отставке, кандидата исторических наук Григория Артемовича Калачева с предложением опубликовать в «Степном маяке» серию очерков о героических защитниках Москвы, отстоявших столицу в годы Великой Отечественной войны: «Недавно я обнаружил в архивах музея 39-й армии неофициальные (без подписей и печатей) архивные списки погибших и пропавших без вести сибиряков, которые были призваны военкоматами Алтайского края и принимали непосредственное участие в этих сражениях, в том числе несколько десятков воинов -ключевцев, - пишет он. - Поэтому я задумал написать серию очерков под названием «Поклонимся и мертвым, и живым». Я думаю, это будет громадный эффект, когда нынешнее поколение ключевцев прочитают о том, где и как погибли их родные, близкие, друзья». Мы созвонились с Григорием Артемовичем по телефону и приняли его предложение. Сегодня мы публикуем первый его очерк. Проходят годы, десятилетия, а перед взором наших поколений людей все ярче высвечиваются образы тех, кто обрел бессмертие. Перед героями фронта и тыла Великой Отечественной войны, живыми и павшими, перед всеми, кто защитил, отстоял Отчизну, в знак благодарности и признательности склоняем мы головы. Время движется вперед, но навсегда в благодарной памяти человечества сохранится подвиг советского народа и его Вооруженных Сил, одолевших фашизм, спасших планету от коричневой чумы, завоевавших мир на земле. И нет важнее и ответственнее задачи, чем беречь плоды Великой Победы во имя настоящего и будущего. Неоценимый вклад в эту Победу вписали и наши односельчане- ключевцы. 22 июня 1941 года фашистская Германия вероломно напала на Советский Союз. Перед лицом грозной опасности, нависшей над нашей Родиной, советский народ в едином порыве поднялся на Великую Отечественную войну. Страна превратилась в единый боевой лагерь, фронт и тыл, армия и народ - объединились под лозунгами: «Все для фронта, все для победы!» «Смерть немецким оккупантам!». Советские Вооруженные силы вступили в смертельную схватку с опасным, коварным и сильным врагом, оказывали ему ожесточенное сопротивление с первых дней войны. Решающим событием первого периода войны явилась историческая битва под Москвой. Захват Москвы и центрального промышленного района в планах Гитлера является главной политической и стратегической целью войны против СССР. Фашистское командование на Московское направление бросило большое количество живой силы и техники. Особенно большое превосходство было в самолетах, которые день и ночь беспрерывно кружили над советскими войсками. Участник битвы за Москву Василий Васильевич Гуков рассказывал: «Без сна и отдыха я беспрерывно подвозил на полуторке боеприпасы на передовую линию фронта. Но фашистские стервятники обстреливали из пулеметов и бомбили любой транспорт. Они буквально гонялись за каждой машиной. Однажды целый час гонялся фашистский самолет за моей машиной. Полуторка была гружена снарядами, которые могли бы взорваться от попадания пуль. Я лавировал, как мог. То резко тормозил, то набирал скорость, и фашистские пули не попадали в цель. Я на ходу вылез из кабины. Одной рукой управлял рулевым управлением, а другой держался за дверцу машины. Одна нога упиралась в крыло машины, а другая жала со всей силой на педали внутри кабины. Сам же зорко следил за маневрами стервятника. Я даже видел его искаженное лицо, грозящий кулак, а он никак не мог поразить меня. На обочине дороги стояло несколько машин, но фашист продолжал гоняться только за моей машиной. Я был злой до предела, но чтобы бросить машину, я и не подумал. Но вот мотор фашистского самолета неожиданно стал чихать. Видно кончилось горючее. Затем уткнулся в рядом стоящие сосны и развалился на куски. Однако я счастливо отделался и в сохранности привез на передовую снаряды. Только там солдаты обнаружили много пулевых пробоин в кузове и кабине моей машины. И все-таки я прибыл вовремя, так как только что наши части отразили ожесточенную атаку гитлеровцев и у них кончились все снаряды. Теперь они снова будут вести бой. Но я узнал и печальную весть: в первых числах декабря погибли мои земляки - ключевцы - командир подразделения Жернов Александр Кондратьевич и рядовые Куликов Степан Евдокимович и Треба Василий Иванович». Измотав и обескровив врага в упорных оборонительных боях, войска Западного, Калининского и Юго-Западного фронтов 5-6 декабря 1941 года перешли в решительное контрнаступление. В обороне Москвы и контрнаступлении особенно отличились сибирские части, мужественно и героически сражались они с врагом. Защищая свою землю, сибиряки стойко отражали атаки фашистов и если они были ранены, то не выходили из боя, а продолжали сражаться до конца. Фашисты боялись и ненавидели их за это. И если к ним попадались в плен сибиряки, то они их мучили, издевались и убивали. Так, во время наступления советских войск южнее берега реки Тьма, были найдены зверски убитые фашистскими извергами раненые воины - сибиряки: старшина Брагин, рядовой Тверских и рядовой Иванов. У Брагина на правой половине груди вырезана кожа лентообразной формы 1x4 сантиметра, в середине правого бедра имеется прокол штыком, пулевое ранение в упор в правый висок. У Тверских - пулевое ранение в упор в лоб, а у Иванова - удар твердым предметом в затылок, прокол штыком в правую половину груди, прокол штыком в горло. О стойкости сибирских воинов рассказывал на научно-практической конференции «Ржев -два взгляда на битву» на Поклонной горе в Москве 1 марта 2000 года бывший командир батальона 6 дивизии 18 пехотного полка армии Вермахта Эрнст Мартин Райн: «В сражении зимой 1941 года самым сильным противником были сибирские элитные дивизии, особенно у деревни Крупцево и Старица Калининской области. Здесь немецкие войска понесли большие потери в живой силе и технике». Были потери и в сибирских частях. Здесь погибли в это время ключевцы Елисей Андреевич Починок, Мирон Силантьевич Гетта и тяжело ранен Григорий Филиппович Пейзин. Зима 1941 года была морозной, а сибирякам, привыкшим к холодам, это было не помеха. Все дороги замело снегом. Техника и артиллерия застряли и отстали от основных сил. И опять выручили сибиряки. Из них создавались лыжные батальоны, которые по бездорожью проникали в тыл противника, дерзко и неожиданно нападали на штабы и базы фашистов. Так, 83 отдельный лыжный батальон 39-й армии, неожиданно для немцев, ворвался в село Марьяновку и освободил большую группу гражданских лиц, где были и дети, которых фашисты готовили к расстрелу. Но эти лыжники часто попадали в засады, и сибиряки погибали, как без вести пропавшие. Так, в одной из засад под Калининым (ныне Тверь) погибло много сибиряков, в том числе и ключевцы - Букин Иван Терентьевич, Глиек Петр Васильевич и Колиев Сарвибат. Сибиряки не только хорошо дрались в наступлении, но и в обороне они стояли насмерть, что признавали даже враги. Бывший командир 61-й немецкой пехотной дивизии генерал X. Гроссман в книге «Ржев - краеугольный камень Восточного фронта» пишет так: «В декабре 1941 года в 6 часов утра мы начали отбивать у русских дом за домом в деревне Петуново. Сибиряки защищались отчаянно, отстреливались даже из горящих домов и сараев, но не отступали. Целый день бушевала эта ужасная схватка. Повсюду лежали мертвые и обожженные русские. Они защищали свою землю остервенело. Погибали, но ни один из них не отступил без приказа». Вот так сражались и погибали на всех фронтах Отечественной. Но не на всех похоронку получили их родные. Многие до сих пор считаются без вести пропавшими. Только за декабрь 1941 года советские войска в ожесточенных боях освободили десятки городов и сотни населенных пунктов Московской, Калининской и Смоленской областей. Враг был отброшен от Москвы на 100-300 км. В этой схватке с фашистами при осво- бождении земель своей Родины погибло много солдат и офицеров, которые до сих пор считаются пропавшими без вести из- за того, что штабы не сумели осуществить настоящий учет потерь воинов Советской Армии. А они отдали свои жизни, чтобы защитить независимость своей Родины и свободу своего народа. В числе этих героев, которые считаются без вести пропавшими и ключевцы: Бондарев Федор Филиппович, Далингер Владимир Федорович, Кириченко Михаил Максимович, Киселев Афанасий Николаевич, Кузнецов Кузьма Матвеевич, Лобачев Павел Иванович, Недорезов Тимофей Федорович, Перминов Алексей Филиппович, Ремзов Степан Яковлевич, Сердюков Федор Тимофеевич, Стадниченко Михаил Андреевич, Сумцов Антон Андреевич, Шаров Иван Капитонович, Яковенко Андрей Парфилович. Они добровольно шли в разведку, на боевое задание, в жестокий бой и в штыковую схватку, но не вернулись живыми. ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ этим героям. Пусть земля им будет пухом. Они отстояли эту землю достойно. Это им поэт Р. Рождественский посвятил свои строки: Поклонимся великим тем годам, Тем славным командирам и бойцам, И маршалам страны и рядовым. Поклонимся и мертвым, и живым. Всем миром, всем народом, всей землей Поклонимся за тот великий бой. Наступление продолжается… После поражения под Москвой, фашистское командование прилагало огромные усилия к тому, чтобы на центральном участке Восточного фронта не только удержать в своих руках позиции, на которых удалось закрепиться, но и восстановить потерянную репутацию «непобедимости» гитлеровского оружия и захватить советскую столицу. Оккупанты стремились удержать за собой выдавшийся в сторону Москвы плацдарм на участке РжевГжатск-Вязьма, находившийся к началу 1942 года в 120 км от столицы. Здесь фашисты превратили города Ржев, Зубцов Гжатск, Сычёвку, Вязьму, Оленино, Белый в прочный узел сопротивления - поставив задачей любой ценой удерживать эти пункты, закрыв, таким образом, подступы к стратегически важным «Смоленским воротам», а затем перезимовать и дать отдых своим войскам, после чего летом начать новое наступлению на Москву. В связи с этим советское командование начало Сычёвско- Вяземскую операцию. Это контрнаступление советских войск зимой 1942 года проходило в сложных зимних условиях, без численного превосходства над противником. К тому же мы не имели в распоряжении полноценных танковых и механизированных соединений, что мешало рассекать и окружать противника и его тыловые пути. Советские войска вытесняли противника лобовыми атаками. Почему Сталин торопился наступать именно зимой 1942 года? Потому что гитлеровская армия не готова была воевать в зимних условиях, а это надо было использовать для восстановления прямой связи между западным и северо-западным стратегическими направлениями и обеспечению взаимодействия Калининского, Западного и Северо-Западного фронтов. Шестого января 1942 года началось наступление советских войск. Фашисты укрывались в тёплых и хорошо оборудованных блиндажах и дотах, а советские солдаты шли в пургу под ураганным артиллерийским огнем по открытой местности. Поэтому только к 9 февраля в районе деревень Ножино и Кокошкино, в 15 км западнее Ржева, 39 армия прорвала фронт, куда устремились свежие силы, и операция успешно продолжалась. В этом наступлении особенно отличились сибирские соединения. Они же несли и большие потери. Так, 6 января геройски погиб у деревни Егорьевка Московской области Пилипенко Василий Сергеевич, а 9 января у деревни Подсоснино поднял свой взвод в атаку Колодезный Иван Иванович и сразу же был скошен пулеметной очередью. Затем 11 и 17 января погибли Шепелев Иван Васильевич и Тонаков Иван Ефимович. Все они были ключёвцами. После прорыва немецкой обороны, командир 6-ой немецкой пехотной дивизии генерал X. Гросман в книге «Ржев - краеугольный камень Восточного фронта» писал: «Особенно тяжелые были бои 26-31 января на правом фланге 5-го корпуса, где сибирские дивизии отбросили на юг гарнизоны опорных пунктов. Вернее, уничтожили их... Положение 9-ой армии Вермахта всё более обострялось». В этих боях и в этих же числах января геройски погибли ключевцы: Решетников Иван Федосеевич, Максименко Семён Прокопьевич, Райский Павел Иванович, Адулканов Макар и Винченко Василий Семёнович. Гитлер был взбешен. Он отстранил от командования 9-ой немецкой армии генералполковника Штрауса. Германское командование Вермахта перебросило из глубокого тыла (Германии, Франции, Югославии) на Восточный фронт в группу «Центр» восемь пехотных дивизий и две охранные бригады. Кроме того, у Жукова Сталин взял первую ударную армию, чтобы спасти положение на Юго-Западном фронте: Керчь, Феодосия, Крым. И тогда даже высадившийся авиационный десант, первый кавкорпус Белова и 33 армия успехов в наступлении не имели. Прорвавшиеся советские войска в начале февраля форсировали Волгу, вышли к автомагистрали западнее Вязьмы, освободили города Зубцов, Селижарово и достигли г. Белый. Однако эти успехи советских войск сопровождались большими потерями. Так, с 1 по 13 февраля в кровопролитных сражениях переходила из рук в руки д. Толутаково Нелидовского района Калининской области, где мужественно сражались и воины из Ключей: Волковенко Роман Степанович, Евсеенко Кирилл Тимофеевич, Жуйко Григорий Осипович, Свистов Сергей Савельевич, Михеев Иван Степанович, Старков Пантелей Иванович и Падалко Леонтий Григорьевич. Все они погибли, но стратегический важный пункт Толутаково был взят. С 4 по 8 февраля велись ожесточенные бои зад. Талукино, где погибли Галенко Филипп Игнатьевич, Лисин Петр Ефимович и Семёнов Тихон Васильевич. В эти же дни и в разных местах доблестно сражались и отдали жизни ключевцы: командир пулеметного расчёта Жданов Илья Прокопьевич, рядовые Петров Александр Яковлевич, Слюняев Владимир Петрович и Бардонов Виктор Данилович. Получив с Запада большие подкрепления и воспользовавшись растянутостью боевых порядков советских войск, фашистские войска в начале февраля ударами из района Ржева на запад и из района Оленино (восток) сумели закрыть узкий прорыв, образованный в его обороне нашими войсками. Таким образом, соединения и части 29 и 39 армий оказались окруженными западнее Ржева. Положение этих армий резко ухудшилось. Подвоз боеприпасов и продуктов питания прекратился. Армии стали снабжаться с помощью авиатранспорта. В феврале расход боевых припасов сократился до 1-2 снарядов в день на орудие. Питание продовольствием приняло крайне ограниченный характер... до 100 -200 граммов сухарей в сутки на человека. Армии заняли для активной обороны большой лесистоболотистый район южной части Калининской области и северной части Смоленщины. На такой площади размером около 5000 кв. км окруженные армии активными действиями приковали к себе силы нескольких вражеских дивизий. Личный состав, несмотря на тяжелую обстановку, не дрогнул, а проявив в боях с гитлеровцами исключительное упорство и массовый героизм. Они сражались насмерть. Так, с 21 по 27 февраля во время наступления фашистов погибли Бардонов Виктор Данилович, Ульянов Василий Васильевич. Волуев Данил Антонович, Червяков Федор Яковлевич, Бискун Иван Митрофанович и Горский Семен Евдокимович. Особенно мужественно сибиряки дрались за особо важные высоты у деревни Толстуха Нелидовского района Калининской области. Эта деревня с 3 по 27 февраля несколько раз переходила из рук в руки, но, в конечном счете, подразделение сибиряков целиком и полностью закрепилось в этой деревне. Однако за Толстуху погибли в разные дни ключевцы: Рябухин Василий Архипович, Груз Павел Моисеевич, Сидякин Дмитрий Григорьевич. Но на этом фашисты не успокоились. В 5 часов утра 28 февраля по позициям советских войск, фашисты более двух часов вели артиллерийскую стрельбу. Толстуха покрылась в сплошное месиво разрывов. Казалось, там не должно было сохраниться ни одно живое существо. А затем под прикрытием танков и огромного количества автоматчиков, началось наступление. Бой продолжался несколько часов, но советские бойцы отразили и этот штурм. На полях валялось много фашистских трупов и сожженных танков. Тогда в полдень налетело огромное количество вражеских самолетов. Они волнами и строем бомбили позиции советских защитников. Это было зрелище ада. Всё горело вокруг. Дома взрывались и рушились. Окопы, траншеи, дзоты и доты - всё заваливалось и сравнивалось с землей. Ни одно живое существо не могло приблизиться к этому аду. Некоторые самолеты сбрасывали пустые бочки, которые в воздухе издавали душераздирающий вой, отчего лопались ушные перепонки, а на душе было страшно тяжко... Никто не мог подумать, что кто-нибудь там остался живой. Но вот самолеты улетели, и поднялись фашистские автоматчики с засученными рукавами, и истошно начали орать: «Рус, сдавайся! Хэндэ хох! Гут, гут сибиряки!» И вдруг, какое-то наваждение:с позиций советских войск поднялись, отряхиваясь от земли с винтовками на перевес и с громогласным «УРА!» советские воины. Они шли в штыковую атаку. Впереди их был ключёвец- командир взвода Зинченко Михаил Петрович, а за ним Бублик Данил Родионович, Бондарь Денис Денисович, Быков Ефим Васильевич, Цамцов Александр Филиппович и Касинский Алексей Павлович. Все они погибли в штыковой атаке, но ни одной пяди своей земли они не отдали фашистам. То на помощь защитникам Толстухи проникла большая группа бойцов. Но в 16 часов гитлеровское командование бросило в бой еще большее количество самолетов, танков, артиллерии и живой силы. Однако к этому времени и советское командование подбросило свои резервы пехоты, танки и артиллерию. Во встречном бою погибли Каченко Сергей Митрофанович, Колокольцов Никифор Фролович, Крахмалев Иван Андреевич, Максименко Семен Степанович, Манторов Кирилл Антонович, Матросов Андрей Харитонович, Падалко Сергей Григорьевич, Решетников Яков Федосеевич и Саврасов Андрей Иванович. Много погибло и гитлеровцев. Они за несколько дней покоряли Францию, Бельгию, Голландию и многие страны Европы, а вот простую деревушку России не могли взять кровопролитным штурмом. Теперь в деревне Толстуха оборудовано большое братское кладбище, где захоронено огромное количество советских воинов, в том числе и ключёвцы. Однако, несмотря на незавершенность Сычёвско-Вяземской операции, в ходе этих боев был сорван замысел фашистского командования -дать в течение зимы отдых своим измотанным войскам и подготовить их к новым наступательным операциям весной 1942 года. Враг понес значительные потери, он вынужден был раньше времени расходовать свои резервы. В советских войсках было много без вести пропавших солдат и офицеров. Эти воины, особенно лыжные батальоны, которые формировались из сибиряков, прорывались в глубокие тылы врага, наносили большой урон живой силе и технике фашистов, затем без боеприпасов и продуктов питания оказывались в окружении озверелых фашистов. Тогда одни организовывали партизанские отряды, другие дрались насмерть. Много воинов пропало без вести в болотах, лесах и при форсировании многочисленных рек, диких краев Смоленщины и Калининщины. Но они, выполняя воинскую присягу и свой гражданский долг, отдали свои жизни за Родину и свой народ. К таким воинам-героям относятся все без вести пропавшие в январско-февральской битве, в том числе и ключевцы: Бобылев Емельян Степанович, Деревянко Никифор Спиридонович, Иноземцев Владимир Иванович, Крюков Павел Спиридонович, Логинов Иван Дмитриевич, Тютько Степан Никитович, Усольцев Никита Егорович, Щепканогов Василий Степанович, Яцунов Иван Федорович. Они служили своей Родине верно и в знак благодарности и признательности мы должны сохранить о них память и склонить головы в скорбном молчании. Трудная весна 1942 года Ставка Верховного Главнокомандования предприняла все, чтобы вызволить из окружения советские соединения. В конце февраля 1942 года началось наступление Западного и Калининского фронтов с целью ликвидации окружения советских войск. И, несмотря на тяжелые потери, основные силы вышли из окружения, сохранив боевые знамена, большую часть личного состава, оружие и технику. Но не все вышли из кольца - не сумевшие пробиться отдельные части и подразделения продолжали сражаться с врагом. Часть из окруженцев организовывали партизанские отряды и с помощью местного населения наносили ощутимые потери в живой силе и технике гитлеровской армии. Так, в Смоленской области был организован партизанский отряд под руководством лейтенанта 178-ой стрелковой дивизии, которая формировалась в Алтайском крае - Воронова Алексея Алексеевича, до войны проживавшего в Змеиногорске, но по архивам этой дивизии он значится уроженцем города Бийска Алтайского края. В этот отряд вступили юноши и девушки из деревень Кулагино, Троицкое, Степаново и других, общей численностью более 30 человек. К своему земляку Воронову примкнули и ключевцы: Роман Петрович Бельдягин, Федор Денисович Выходцев, Федор Петрович Демьяненко, Иван Сергеевич Киселев, Николай Иванович Лесников, Михаил Тимофеевич Муковозов, Ефим Дмитриевич Овчаренко, Николай Васильевич Растов, Григорий Андреевич Тыртышников, Анатолий Исаакович Хахалин, Николай Иосифович Черненко и Иван Сергеевич Шудря. Но недолго просуществовал этот партизанский отряд, однако и за короткий срок он успел нанести врагу немалый урон. Гитлеровцы были взбешены. Утром 16 марта 1942 года каратели окружили деревню Степаново, где расположился тогда отряд, и открыли по деревне минометный и пулеметный огонь. Патриоты отстреливались, пробивались к лесу, почти все они погибли, но не сдались... Чудом удалось спастись лишь двоим -Михаилу Николаенкову и Степану Журавлеву. Ночью они собрали тела погибших друзей и при помощи кулагинских жителей похоронили их в братской могиле. Узнав об этом, обозленные гитлеровцы в апреле 1942 года полностью сожгли деревню Кулагино, насчитывавшую 100 домов. Николаенков и Журавлев перешли линию фронта и рассказали об окруженных советских воинах, которые продолжали борьбу с захватчиками в неимоверных условиях, голодные, без сна, при сильном морозе, раненые и больные. Об окруженцах узнал Сталин и приказал начальнику Генерального штаба А. М. Василевскому организовать «воздушный мост» для доставки окруженным оружия, боеприпасов, медикаментов и продовольствия. Василевский перепоручил это дело начальнику транспортной авиации Жигареву. После войны ветеран 262 стрелковой дивизии 3. С. Зинковецкий рассказывал: «Близкое расположение наших и фашистских войск не могли обеспечить четкую границу выброса из самолетов продуктов и боеприпасов. Очень часто продукты и боеприпасы, сбрасываемые нашими самолетами, попадали на территорию, занятую фашистами. И тогда они злорадно орали скверными голосами через мегафон: «Рус, Иван! Данке шон! Спасибо! Едим твою свинину с горохом. Очень вкусно - зер шмек!» И вот в беседе с писателем Константином Симоновым маршал Советского Союза Василевский рассказал: «Однажды случилось так, что целый отряд транспортных самолетов, который сбрасывал провиант, промахнулся и весь груз сбросил на глазах у командира 39-й армии И. И. Масленникова фашистам. Масленников, видя это, дает отчаянную радиограмму: "Мы подыхаем с голоду, а вы кормите немцев!» Радиограмма попала к Сталину. Сталин вызвал немедленно меня и Жигарева и был во время этого разговора настолько вне себя, что я в один момент боялся, что он своими руками расстреляет Жигарева тут же, у себя в кабинете. Но этого не случилось, Сталин взял «воздушный мост» под личный контроль. И больше таких случаев не было». В газете «Красная звезда» от 4 марта 1942 года сообщалось о том, что один немецкий генерал в докладе генеральному штабу писал: «Мы должны удержать Ржев любой ценой. Какие бы мы потери не несли, Ржев должен быть нашим. Ржев-это трамплин. Придет время, и мы совершим отсюда прыжок на Москву». На что командир 6-го добровольческого стрелкового корпуса сибиряков генерал-лейтенант Поветкин заметил: «Нет уж, дудки! Сибиряки этого не допустят. Ржев, кровь из носа, будет наш! На то мы и сибиряки». По показаниям пленных фашистов утверждалось, что под Ржев прилетал сам Гитлер, который заявил, что сдать Ржев, значит отдать половину Берлина. Гитлер потребовал от командования группы немецких войск, оборонявших Оленинско-Ржевский плацдарм, удерживать его любой ценой, считая Ржев «восточными воротами для нового наступления на Москву». В марте 1942 года войска Калининского и Западного фронтов, пытаясь выполнить директивы Ставки Верховного Главнокомандования, продолжали наступательные бои, изматывая противника и, заставляя его использовать преждевременно резервы. Но вместо наступления часто приходилось отбивать ожесточенные контратаки сильного врага, имевшего большое преимущество в танках и авиации. Так, к западу от Ржева деревни Овсянниково, Жабинка, Руплено, Вязовка, Покусинка, Холминки, Тарутино в течение всего марта несколько раз переходили из рук в руки. Эта обширная зона при впадении реки Сишки в Волгу была названа бойцами «Долиной смерти». Так у деревни Жабинка 6 марта несколько раз поднимал стрелковую роту Василий Георгиевич Павленко, но силы были неравные. И он погиб вместе с ротой, но деревня была взята. В этой «Долине смерти» геройски погибли ключевцы: Дмитрий Васильевич Максимов, Владимир Петрович Бабкин, Иван Николаевич Шершнев, Федор Григорьевич Тончеев, Лаврентий Тимофеевич Фоменко, Арсентий Васильевич Анисимов, Семен Денисович Гребенников и Михаил Андреевич Шолик. Последний через несколько дней был перезахоронен в городе Белый Смоленской области. Под Ржевом погибли, но не сдали своих позиций Кузьма Ильич Галас, Тимофей Александрович Скафиенко и Прокофий Федорович Чегров. 12, 14 и 17 марта на деревню Боброво Калининской области фашистское командованием бросало более 30 самолетов, которые беспрерывно бомбили и обстреливали нашу оборону из пулеметов и пушек. Несколько атак пехоты фашистов и до шести танков отразили наши воины, но не отступили. Все горело вокруг Погибли все офицеры подразделений. Оставшийся в живых младший командир Никифор Степанович Прокопенко продолжал команды к отражению атак фашистов. От разорвавшейся бомбы погиб Прокопенко, а вместе с ним пали Василий Федорович Скобенцов, Андрей Федосеевич Иващенко и другие. Но подошедшие свежие силы отстояли деревню. В других местах Калининского фронта также отдали жизни за Родину: Петр Ильич Мойса, командир отделения Константин Илларионович Бобылев, Гавриил Иванович Мурашкин, Илья Иванович Карасев, Иван Трифонович Критев, Филарет Семенович Дивиденко, Иван Поликарпович Сазонов. В апреле раскисли все дороги, техника стала, а голодные кони с великим трудом тащили перегруженные повозки. В результате весенней распутицы, прекратился подвоз боеприпасов и продуктов питания. В окопах и траншеях грязь и вода, землянки и блиндажи заливало водой. Но воины продолжали драться с фашистами из последних сил. Людям было очень трудно, а каково было животным? Истощенные лошади, если посмотреть со стороны, тоже понимали, но не могли сказать, что они тоже выполняют великую миссию и потому они без кнута и понукания добросовестно выполняли любую работу в грязи и холоде. Некоторые от бессилия падали. Тогда к ним приходили солдаты и добродушно поглаживая по крупу говорили: «Ну, милая, помоги, нам надо фашистов бить, прости меня». Кони жалобно смотрели на солдат и у них появлялись на глазах слезы. Затем молча подымались и снова тянули по бездорожью повозки. Жутко было смотреть на эти сцены... Ведь не зря же в 2001 году на Поклонной горе в Москве такой лошади установлен памятник. Она этого заслужила в годы Великой Отечественной войны. И хотя в сводках Совинформбюро тех дней сообщалось, что на Западном фронте «идут бои местного значения» или, что «на фронте затишье», но это было не совсем так. Характер этих «боев местного значения» в какой-то мере раскрывает хроника Журнала боевых действий 379-й стрелковой дивизии: «2 апреля. Подразделения дивизии вели бои за деревню Крутицы. Уничтожено более 300 гитлеровцев. Погибло свыше 200 наших солдат и офицеров. 10 апреля. У деревни Павловки уничтожено до ста солдат и офицеров противника, три дзота, 5 пулеметных точек. Есть потери и у нас. 12 апреля. 27 гитлеровских стервятников бомбили передний край и тылы полков. Убито 11 и ранено 45 наших воинов». В этих боях и в разное время, так называемых «боях местного значения», много погибло советских воинов, в том числе и ключевцы: Трофим Федорович Кашин, Иван Нестерович Молокин и Александр Георгиевич Павленко. В апреле 1942 года были и без вести пропавшие: Николай Павлович Агеенко, Василий Игнатьевич Борисов, Иван Дмитриевич Колонтай, Иван Степанович Кураев, Захар Дмитриевич Лазарев, Семен Исаакович Марченко, Михаил Евгеньевич Сабуров, Константин Прокопьевич Сарапулов, Михаил Андреевич Супоня, Василий Никифорович Шевченко. Их посылали в разведку, на поиск «языков», на выполнение боевого задания в глубоком тылу врага, где бойцы нарывались на засады, проваливались в трясины бездонных болот, а иной раз окруженные разъяренными фашистами гибли в непроходимых лесах Смоленщины от голода и холода. Все они не вернулись в свои части в назначенное время и считались как без вести пропавшие. АКТИВНАЯ ОБОРОНА После ожесточенных боев в марте и апреле 1942 года стало очевидным, что ослабленные советские войска западного направления уже не могут наступать и несут напрасные потери. Учитывая все это, Ставка Верховного Главнокомандования с конце апреля приняла решение о переходе к обороне на занимаемых рубежах. Советские войска начали подбирать удобные позиции для обороны. Фашисты захватили и укрепились на высотах, а нашим поздравлениям доставались болотистые низины и приходилось им опять идти в бой, чтобы отнять у гитлеровцев выгодные позиции. Но не всегда это удавалось, и наши войска несли по-прежнему большие потери. Так, под Усово на крутой высотке фашисты хорошо укрепили и оборудовали свои позиции с дотами, траншеями и ходами сообщения. Блиндажи были построены с комфортом - с электропроводкой и двухъярусными нарами. Перед передним краем в 20-30 метрах устанавливались проволочные заграждения в несколько рядов, а перед ними - минное поле. С этой высотки просматривался весь наш передний край, а засевшие в укрытия снайперы не давали советским воинам в открытую передвигаться. Тогда бойцы 178 Алтайской стрелковой дивизии решили отобрать у фашистов эту высоту. Такую идею подал 48-летний ключевец Никифор Николаевич Парфенов : «Ну, братцы-кролики, у меня есть идея. Завтра первомайский праздник. Давайте отметим этот праздник взятием высоты, где фрицы вольготно живут. Как вы смотрите на это дело?» Его поддержали 35-летние односельчане Гурский Семен Алексеевич и Погорелов Гавриил Яковлевич. С ними согласились другие бойцы и командир подразделения. Согласовали с вышестоящим командованием. И вот, глубокой ночью, используя кромешную тьму, дождь и сильный ветер, тихо проделали проходы в минном и проволочном заграждениях, на рассвете ворвались в расположение фашистов. Гитлеровцы были застигнуты врасплох. Они раздетые выбегали из своих укрытий и попадали под выстрелы наших солдат. Оставшихся в блиндажах фашистов наши бойцы забрасывали гранатами. Через час все было кончено. Утром гитлеровцы пытались контратаковать, но наши бойцы стояли крепко и отбили все атаки. В полдень появилось большое количество фашистских самолетов, которые с остервенением начали бомбить и обстреливать из пушек и пулеметов. За несколько часов на эту высоту было сброшено огромное количество бомб, и высота стала черной. Но когда фашисты пошли в атаку, то скрывавшиеся от бомбежек в добротных немецких блиндажах наши воины встретили гитлеровцев шквальным огнем. Были использованы и подобранные немецкие автоматы и пулеметы. Несколько атак было отбито. На следующий день особенно была жестокая бомбежка. Могучий Гавриил Погорелов, не выдержав бездействия, выбежал из блиндажа, схватил немецкий пулемет МГ-34 и остервенело, стал стрелять по стервятникам, приговаривая: «Вот вам, гады, с первомайским праздником на закуску!» Один из фашистских самолетов стал дымить и ушел с поля боя. И тогда пошла вражеская пехота с танками. Советские воины отразили несколько атак. Во второй половине дня прервалась связь. Но стрельба не прекращалась до позднего вечера, пока фашисты окончательно не заняли эту высоту. Ни один советский воин не вернулся в свою часть с этой позиции. Видимо, все они погибли, но не отступили и не сдались врагу. Все они до сих пор считаются без вести пропавшими. Советские воины продолжали укреплять и оборудовать свои позиции. А это они умели делать добротно. Даже генерал X. Гроссман в книге «Ржев - краеугольный камень Восточного фронта» писал: «Русские были мастерами в постройке полевых укреплений, бункеров, в маскировке и минных заграждениях». Но фашисты не давали спокойно оборудовать свои позиции. Как только рассвело, тут же появились армады немецких самолетов и начинались катавасии. Воздух был наполнен гарью, вызывающим тошноту от порохового дыма и взрывов бомб. Особенно жестокими бомбардировками были 18 и 24 июня, когда погибли ключевцы Акуленко Гавриил Андреевич и Алексеенко Ефим Карлович. Некоторых бойцов в траншеях засыпало землей, которая служила им как братской могилой. Однако оборона советских войск всегда была активной. Из добровольцев-сибиряков создавались специальные подразделения и группы, которые незаметно проникали через передовую линию фашистов и уходили далеко в тыл врага, где совершали дерзкие налеты на автомашины и обозы. Брали «языков», уничтожали склады, помогали населению в уничтожении предателей и полицейских, добывали документы и материалы о коммуникациях и оборонительных сооружениях гитлеровских войск. Некоторые подразделения захватывали целые поселки, где, уничтожив живую силу и технику, возвращались обратно в свою часть. Но не все возвращались. Так, в июне не вернулись с задания молодые, крепкие ребята Маркелов Федор Данилович, Соколов Семен Константинович, Утробин Павел Николаевич и Шупыра Василий Аксенович. Все они были настоящими патриотами из Ключей Алтайского края. В документах Центрального Архива Министерства Обороны также сохранились сведения о партизанском отряде, которым командовал подполковник Алексей Михайлович Владимиров, а комиссаром был Госсан Анатолий Федорович. Этот отряд оказывал неоценимую помощь 178 стрелковой дивизии в обеспечении точными данными о противнике и проводил совместно с этой дивизией боевые операции. Это было солидное партизанское соединение в тысячу активных штыков, сформированное из окруженцев-сибиряков и местных жителей. Отряд действовал в междуречье рек Волги и Западной Двины, между Торопецким и Селижаровским трактами, а также железной дорогой Ржев - Западная Двина. В центре этого гигантского треугольника, расположенного на южных отрогах Валдайской возвышенности, находились нетронутые дремучие леса «центрального лесного заповедника», многочисленные речки и обширные заболоченные пространства. Отсутствие шоссейных дорог, а также сильно пересеченная местность делали этот район труднопроходимым, мало обжитым и удобным для тактических действий партизан. Этот отряд на протяжении долгого времени наносил фашистам значительный урон в живой силе и технике. За счет фашистов этот отряд одевал и обувал своих партизан, приобретал оружие и боеприпасы, а также продукты питания. Отряд имел свою типографию. С ее помощью распространялись среди населения листовки и сводки информбюро, которые поднимали людей на борьбу. Подростки собирали разведывательные данные. В начале июня к этому партизанскому отряду присоединилась небольшая группа воиновсибиряков, которые более двух месяцев окруженные озверелыми фашистами, голодные и без боеприпасов мужественно дрались с оккупантами. Среди них были ключевцы: Богайчук Михаил Васильевич, Васильев Кирилл Иванович, Кириенко Никита Евдокимович и старший по возрасту Красильников Александр Михайлович. Но вот узнали об этом партизанском отряде фашисты и решили его уничтожить. Во второй половине июня 1942 года фашисты начали бомбить самолетами, обстреливать артиллерией и минометами расположения партизанского отряда. Это продолжалось несколько дней, а затем пошли в наступление. Особенно жаркий бой разгорелся 22 июня. Озверелые фашисты, строча на ходу из автоматов, орали: «Рус, сдавайся, наемного!» Партизаны пошли на прорыв. Для прикрытия отхода партизан были оставлены с пулеметом и автоматами Григорий Губарев и два брата - Андрей и Константин Акимовы из Змеиногорска. Первым погиб Губарев, а братья Акимовы продолжали сражаться до последнего патрона. Что дальше с ними стало -никто не знает. Но они выполнили свой долг до конца, и мужественно защищали свою землю. Они помогли отряду оторваться от преследования. Партизанский отряд прорвался из блокады, но впереди еще было много боев и засад фашистов. Многие из них пропали без вести, в том числе и наши ключевцы Михаил Богайчук, Кирилл Васильев, Никита Кириенко и Александр Красильников. Они верно служили своей Родине. В музее средней школы № 12 города Электросталь Московской области есть специальный стенд, посвященный этому партизанскому отряду. Почти ежегодно эту школу посещают однополчане 178 Кулагинской Краснознаменной стрелковой дивизии и вспоминают тех, которые отдали свои жизни за наш народ, за нашу землю и наше будущее. Трагический июль и приказ № 227 Наши союзники (Англия и США) обещали в мае 1942 года открыть второй фронт на Западе. Но этого не случилось. Тогда гитлеровское командование начало перебрасывать на Восточный фронт свои войска из Франции и Германии. Красной Армии пришлось сражаться с коварным врагом один на один. Воины Советской Армии продолжали мужественно отражать все атаки гитлеровских войск. Они в этой битве не посрамили славу предков, не дрогнули перед сильным врагом. Недаром прусский король Фридрих II в XVIII веке говорил: «Русского солдата мало убить, его нужно еще и повалить». Так они действовали и в XX веке. Гитлеровское командование, желая улучшить положение своих войск, стянуло в район Ржева, Оленино, Белого крупные силы, решило закрыть «коридор» между Белым и Оленино по которому осуществлялось снабжение и связь 39 армии с фронтом. Фашисты тщательно разработали операцию под кодовым названием «Зейдлиц» и 2 июля гитлеровские войска перешли в наступление силой до шести пехотных, трех танковых дивизий и при сильной поддержке авиации. Массированным ударом танков с десантами автоматчиков со стороны Белого они перерезали коридор и соединились со своими войсками, наступавшими со стороны Оленино. На это у них ушло почти четыре дня, чтобы прорвать фронт 39 армии, который храбро и стойко защищали советские воины. Особенно сильное сопротивление оказала 22 стрелковая дивизия у Черного Ручья, где геройски погибли в первый день фашистского наступления ключевцы Гатилов Андрей Иванович, Сичкарев Иван Григорьевич и Усов Дмитрий Федорович. Таким образом, 39 армия второй раз в 1942 году была отрезана от основных сил Калининского фронта. Мужественно и стойко сражались бойцы всех соединений в тылу врага. Об этом писал генерал X. Гроссман в книге «Ржев - краеугольный камень Восточного фронта»: «Русские, подстрекаемые своими комиссарами, защищались очень храбро и упорно. В коварной борьбе Советы хитро использовали знание местности. Спрятавшись на болоте, на деревьях или под ними, красноармеец часто позволял немецким подразделениям пройти мимо, чтобы потом напасть сзади и расстрелять. Это была сложная борьба с фанатичным врагом». Враг непрерывно бомбил и обстреливал наши штабы, узлы связи, артиллерию, тылы. Но советские солдаты открывали из стрелкового оружия такой огонь, что несколько самолетов было сбито или повреждено. Даже немецкий самолет «Аист», на котором летал главнокомандующий 9-й немецкой армии генерал-фельдмаршал Модель, над лесом юго-западнее Ржева попал под пулеметный огонь окруженцев. Одна пуля пробила его тело насквозь. Пилот фельдфебель Хайст тоже был ранен, но все же смог приземлиться в расположении танковой дивизии в Белом. Фашисты с самолетов разбрасывали листовки. Вот что рассказывал ветеран-разведчик 262 стрелковой дивизии Слуцкий Владимир Евсеич: «Фашисты вели широкую пропаганду. Даже за линией фронта они разбрасывали листовки - красные, белые, голубые. Смысл в них был один и тот же -переходите на нашу сторону. Красная Армия разбита. Даже сын Сталина перешел на немецкую сторону, а внизу листовки черной чертой был отделен уголок, где было написано: «Оторви и сохрани пропуск. Будешь накормлен и устроен на работу». Никто из ребят не знал, есть у Сталина сын или нет. Лишь после войны я узнал подробности о сыне Сталина - Якове, которого Сталин не стал менять на фельдмаршала Ф. Паулюса. В разговорах меж собой мы сходились в одном – брехня». Несмотря на огромные трудности- лесные непролазные дороги, болота, тучи комаров, без продовольствия и достаточного количества боеприпасов, наши солдаты самоотверженно и героически сражались в глубоком тылу врага. Командование армии решило выводить армию из окружения на северо-запад в район Егорье, Павлове - Крапивня. Но эта вылазка была неудачна, так как огромное количество немецких танков преградило им путь. Вскоре, командарм 39 армии И. И. Масленников был тяжело ранен в ногу, и с трудом удалось вывезти его на самолете. Начальник штаба армии генерал-майор П. П. Мирошниченко, будучи окружен гитлеровскими танками - застрелился, его примеру последовал помощник начальника штаба Юсим. Управление войсками армии было нарушено. Здесь же 5 июня погиб и Могилин Василий Яковлевич из Ключей. Ему предлагали сдаться, но он до последнего патрона вел бой с фашистами. Тогда заместитель командарма генераллейтенант И. А. Богданов возглавил разрозненные части и начал организовывать прорыв из окружения. 8 июня на фронте в шести километрах Ивановка - Щукино был организован прорыв через болота и леса. Вышло всего 3000 человек, но со знаменем и оружием. Несколько тысяч бойцов погибли в лесах и болотах или пропали без вести, в том числе и ключевцы: Афанасий Никитович Беляков, Василий Власович Блоха, Трофим Никитович Буленко, Иван Сидорович Комарда, Дмитрий Степанович Муковозов, Василий Иванович Нефедов, Иван Ефимович Титов, Логин Петрович Сенников, Лука Андреевич Шелеп. Генерал Богданов умер от ран и был похоронен в г. Калинине. Другая группа окруженцев во главе с командиром 357 стрелковой дивизии подполковником А. Л. Кроником сосредоточилась в лесах в районе села Малиновка северовосточнее города Белый. В этом же районе оказалась большая группа воинов других соединений и частей. Для выхода из окружения Кроник сформировал из окруженцев сводный отряд численностью более 5000 человек, разделил его на семь групп и предпринял попытку ночью прорвать вражеское кольцо и выйти из окружения. Проплутав всю ночь, они снова пришли на то место, откуда вышли. Однако впоследствии воины дивизии и примкнувшие к ним бойцы и командиры из других соединений в ночь с 8 на 9 июля 1942 года прорвались на шоссе Белый - Нелидово и устремились по нему к железной дороге вниз по восточному берегу реки Межа. В эту ночь шли впереди ключевцы Владимир Федосеевич Зинович и Матвей Степанович Ложкин. Они погибли, но помогли многим воинам сохранить жизнь и выйти из окружения. Через несколько дней вышла с боями из окружения и вторая группа бойцов и командиров, которой командовал майор Н. Д. Засовских - командир 923 артполка. Были вынесены боевые знамена дивизии и всех полков, штабные документы, вся документация политотделов. Но потери были велики. Так, в историческом формуляре 1188 стрелкового полка сказано, что из всего состава части, насчитывающего около 2000 человек, из окружения вышло 16 человек. Полк этот имел более значи-( тельные потери, так как шел на прорыв, на острие главного удара. В этой группе не вышли из окружения, и пропали без вести воины алтайских Ключей: Сидор Яковлевич Ефименко, Кумар Карагасенков, Иван Андреевич Короловец, Николай Яковлевич Мечтанов, Кузьма Андреевич Осичев, Савелий Маркович Прачев, Карп Тимофеевич Фисунов и Михаил Васильевич Чехин. 13 июля 1942 года в сообщениях Совинформбюро указывалось, что со 2 по 13 июля в районе югозападнее Ржева проходили бои, и наши части вынуждены были отступить. Наши потери - 700 убитых и раненых, 500 пропало без вести, в основном ушли к партизанам. В числе пропавших без вести оказались и наши ключевцы: Дмитрий Степанович Бабич, Никифор Абрамович Борисов, Савелий Федорович Евтушенко, Максим Савельевич Кобзарь, Василий Павлович Машенцев, Василий Петрович Наюрнов, Федор Павлович Переверзин, Филипп Сидорович Скопченко, Дмитрий Михайлович Потанин, Дмитрий Федорович Сафонов, Матвей Степанович Хабаров, Александр Михайлович Черных. Самый трудный и трагический в годы Великой Отечественной войны был июль 1942 года. В июле фашистские войска форсировали реку Дон, заняли города Севастополь, Воронеж, Кантемировку, Лисичанск, Ирмино (Донбас), Ворошиловоград (Луганск), Новочеркасск, Котельниково. 12 июля сдался в плен командующий 20-й ударной армии Волховского фронта генерал-лейтенант А. А. Власов. 17 июля начался оборонительный период Сталинградской битвы, а 25 июля началась битва за Кавказ. 25 июля правительство Великобритании приняло решение не открывать второй фронт в Европе в 1942 году и прекратить подвоз военных материалов в северные порты СССР Прекратился по Волге подвоз продовольствия и нефти в центральные области страны. Самолеты и танки испытывали недостаток ГСМ. Турция готовилась открыть военные действия на Кавказе, а Япония - на Дальнем Востоке. Это была грань катастрофы СССР. И тогда 28 июля 1942 года народный комиссар обороны СССР И. В. Сталин подписал приказ № 227, в котором подвел итоги борьбы советских войск, показал сложившуюся обстановку на фронтах и категорически потребовал прекратить дальнейший отход и любой ценой остановить противника. Основной девиз приказа – «Ни шагу назад!». С целью укрепления порядка и дисциплины в частях приказ обязывал сформировать в пределах фронта от 1 до 3 штрафных батальонов, в пределах армий - от 3 до 5 заградительных отрядов и от 5 до 10 штрафных рот. В приказе, в частности, говорилось: «Наша Родина переживает тяжелые дни. Мы должны остановить, а затем отбросить и разгромить врага, чего бы это нам ни стоило... Можем ли мы выдержать удар, а потом отбросить врага на запад? Да, можем, ибо наши фабрики и заводы в тылу работают теперь прекрасно, и наш фронт получает все больше и больше самолетов, танков, артиллерии, минометов. Чего же у нас не хватает? Не хватает порядка и дисциплины в ротах, батальонах, полках, дивизиях, в танковых частях, в авиаэскадрилиях... Отныне железным законом дисциплины для каждого командира, красноармейца, политработника должно явиться требование - ни шагу назад без приказа высшего командования». И вот в ночь на 30 июля по всем частям и подразделениям был зачитан приказ Военного Совета Калининского фронта, в котором, в частности, говорилось: «Каждый удар по врагу на любом участке фронта приближает разгром немецких оккупантов. Крепкий, решительный удар по врагу на нашем участке фронта скажется на юге и под Воронеже и явится прямой помощью войскам Красной Армии, сдерживающим натиск немецко-фашистских орд на юге страны». Это был сигнал к всеобщему наступлению на Ржев. На Калининском и Западном фронтах Подходило к концу второе лето войны. Не только советские люди, но и весь мир следил тогда за героическими усилиями Красной Армии по отражению яростного натиска немецко-фашистских войск, рвавшихся к Волге, и на Кавказе. С целью сковать вражеские силы из группы армии «Центр», исключить переброску подкреплений на юг наш Калининский фронт вел совместно с Западным фронтом наступательные действия против противника, оборонявшегося в районе ржевского выступа. 30 июля в 6 часов 30 минут 30 и 29 армии Калининского фронта начали артиллерийскую подготовку. О начале наступления севернее Ржева командующий артиллерией Калининского фронта генерал-полковник Хлебников вспоминал: «Мощь огневого удара была столь велика, что немецкая артиллерия после нескольких неуверенных попыток ответить огнем на огонь, замолчала. Две первые позиции главной полосы обороны противника были разрушены, войска, их занимавшие - почти полностью уничтожены. Только жалкие остатки фашистских частей отошли на вторую полосу обороны. Но во время артподготовки пошел сильный дождь, а когда же совершили одновременный залп все 10 дивизионов «катюш», дождь превратился в сплошной ливень. Вода лилась потоками сверху, болотная вода пробивалась снизу, моментально заполняя свежевырытые окопы. Наши штурмовики смогли сделать один вылет, сбросили на врага бомбы, но больше наши самолеты не появлялись из-за дождя. Вся местность на участке прорыва была залита водой, сильно поднялся уровень рек, ручейки вышли из берегов. Наши бойцы, мокрые и грязные, шли по колено в воде. Грязь была нашим главным врагом, она заставила нас терять массу времени на преодоление каждого километра и фашистское командование успело по дорогам перебросить к участку прорыва две свежие дивизии, наше наступление застопорилось. Завязались тяжелые, изнурительные бои. Однако в центре прорыва пехотинцы продвинулись на 6 -7 километров, но перед второй полосой немецкой обороны были остановлены артиллерийским и пулеметным огнем опомнившегося врага». Десять дней, с 30 июля по 9 августа, не стихая ни на мгновение, гремела битва в 6 километрах севернее Ржева. Днем и ночью дивизии вели наступательные бои, по несколько раз в сутки танковые и стрелковые части шли в атаку или отбивали неоднократные контратаки врага. Так, 1 августа 243 стрелковая дивизия стремительным ударом овладела деревней Копытиха и за сутки отразила 14 атак превосходящего в силах противника, сама 8 раз переходила в атаку и вновь возвращала эту деревню. Много было потерь в живой силе у нас и у противника. Здесь погиб командир подразделения Андрей Арсеньевич Глущенко и пропали без вести Михаил Тимофеевич Боженов, Мухамед Исарович Желтарев и командир пулеметного расчета Василий Петрович Дегтярев. Все они были из Ключей Алтайского края. С 6 по 14 августа 2-я и 16-я гвардейские дивизии вели ожесточенные кровопролитные бои за овладение деревнями Васильевка, Каргашино, Красное Калининской области. 9 августа на рубеже рек Вазуза и Гжать от Зубцово до Карманово сражение дошло до кульминационной точки, в нем приняло участие с обеих сторон до 1500 танков. В этих боях геройски погибли ключевцы Иван Семенович Еремеев, Александр Константинович Евдокимов, Павел Григорьевич Семенов и Михаил Данилович Гусев. Пропали без вести в контратаках Аисахат Биханбетов, Василий Сергеевич Грынцов, Марк Васильевич Молчанов и Михаил Ефимович Стариков. "Противник,- вспоминал заместитель начальника штаба 31 армии генерал-майор Щедрин,- не считаясь с потерями, ожесточенно сопротивлялся, имея целью выиграть время на подготовку обороны по западному берегу реки Вазузы. Его бомбардировочная авиация, усиленная элитной «берлинской снайперской» учебной эскадрильей, причиняла нашим войскам значительные потери. Мы не имели возможности воспретить действия его бомбардировщиков Ю-88, так как наша авиация, в основном, была занята борьбой на Сталинградском и Кавказском направлениях, где решалась судьба страны». Немецкий военный историк Типпельскирх в своей книге «История второй мировой войны» об этих событиях написал: «Большой прорыв удалось предотвратить только тем, что три танковые и несколько пехотных дивизий, которые уже готовились к переброске на Южный фронт, были задержаны и введены сначала для локализации прорыва, а затем для контрудара».19 августа в районе деревень Погорелое, Городище, Плембан и Ясная Поляна Смоленской области началась мощная полуторачасовая артиллерийская подготовка советских войск. От гула орудий и гвардейских минометов закладывало уши, дрожали земля и воздух, небо заволокло дымом. Одновременно штурмовая и бомбардировочная авиации наносили удары по врагу с воздуха. В ходе артподготовки был сделан ложный перенос огня в глубину обороны противника, а наши самолеты в этот момент на отдельных участках поставили дымовые завесы. Когда фашистское командование решив, что началась атака, вывели солдат из укрытий, артиллеристы вновь перенесли огонь на передний край обороны врага. И когда наши войска перешли в стремительную атаку, то траншеи врага оказались буквально завалены трупами солдат и офицеров, было выведено из строя более 80% огневых средств противника. У нас было мало потерь. Однако, два стрелковых отделения вырвались далеко вперед и неожиданно напоролись на замаскированные пулеметные точки. В результате боя погибли и ключевцы Федор Денисович Виноградов и Федор Карпович Кожемякин. Они были хорошими командирами отделений. На следующий день снова пошли дожди, сделавшие дороги труднопроходимыми для автогужевого транспорта. Целые подразделения бойцов на своих плечах и руках подносили с баз снабжения снаряды для артиллерийских батарей. Все перемешалось. Ночью трудно было определить местонахождение своих подразделений, боевое охранение и передний край. Были и такие случаи, когда ночью наши займут одну из деревень, а утром приходили фашисты и начиналась рукопашная потасовка. Все стремились найти себе место теплее, суше и безопаснее. Однажды в 9 гвардейской дивизии в темную ночь проходила смена передового боевого охранения. Одна из групп нечаянно заблудилась и оказалась в стане врага. Начался бой. Несколько часов в расположении фашистов слышалась стрельба и взрывы гранат. Наши думали, что на фашистов напали партизаны, но только утром узнали о трагедии заблудившихся наших воинов, которые вели бой с фашистами и не вернулись в свою часть. Среди них были ключевцы Николай Денисович Бровкин и Александр Иванович Лебедев. Они пропали без вести. Однако наступление продолжалось. 21 августа войска 30 армии вышли к городскому лесу, к восточной окраине Ржева, на левый берег Волги от Ржева до Зубцова. 22 и 23 августа заняты деревни Федоркино, Ковынево, Поволжье. С 24 по 29 августа заняты деревни Горбово, Лазарево, Дураково, Полунино, Бердихино. По показаниям немецких пленных позднее было установлено, что за сдачу Лазарево и Бердихино фашистское командование расстреляло 80 своих солдат, а многих направило в штрафбат. Однако в этих боях погибли воины Ключей Семен Матвеевич Секадимов, Иван Никифорович Симбирцев, Григорий Степанович Шабуров, а на командира взвода Ивана Семеновича Филиппова напало более десятка фашистов, которые пытались взять его в плен. Иван Семенович в схватке уничтожил шестерых гитлеровцев, но и сам погиб в рукопашном бою. В эти дни успешно действовали оперативные группы, которые в основном создавались из сибиряков. Эти группы проникали глубоко в тыл противника и там нападали на штабы, уничтожали технику, мосты и связь, дезорганизовывали управление войсками и помогали партизанским отрядам. В этих операциях пропали без вести Петр Артемович Боровиков, Владимир Петрович Лысенко, Василий Николаевич Поляков, Кирилл Иванович Редкокаша, Игнат Трофимович Таискин, Николай Иванович Тестов и Андрей Леонтьевич Шестернин. Немецко-фашистское командование группой «Центр» постоянно сообщало в штаб сухопутных войск о напряженной обстановке у Ржева, требовало подкреплений. На совещании в ставке Гитлера начальник генерального штаба Гальдер просил разрешения у командующего 9-й армией Модуля отступить, так как потери у немцев подо Ржевом были огромны. Так в одном из полков за неделю сменилось восемь командиров. Но Гитлер ответил Гальберу бранью и требовал любой ценой удерживать Ржев. 24 августа Гальбер записал в своем дневнике: «29-й день войны. Группа армии «Центр». Серьезные удары по позициям 20-й танковой (восточный фланг), 3-й танковый (прорыв) и 9-й армии, где на нескольких участках снова отмечен значительный отход наших войск. Несмотря на прибытие 72-й дивизии, обстановка остается напряженной... На докладе у фюрера неприятный конфликт по поводу оценки обстановки в районе Ржева, где я отмечаю возможность полного израсходования введенных сил». На Юге продолжалось тревожное положение. Советские войска в августе оставили города Ставрополь, Невинномысск, Минеральные Воды, Ессентуки, Краснодар, Майкоп, Элисту. Начались оборонительные бои на перевалах центральной части главного Кавказского хребта. Фашисты - на вершине самой высокой горы Европы Эльбрус. Гитлеровские войска вплотную подошли к Грозненским нефтеносным районам. В это время 4 дивизии 62-й армии Сталинградского фронта оказались в окружении. 22 августа Советское правительство направило правительству США послание, в котором выразило надежду, что правительство США примет все меры для обеспечения быстрейшей доставки военных грузов в СССР, особенно северным морским путем. Это было самое критическое время. НА РЖЕВСКОМ РУБЕЖЕ В августе и сентябре 1942 года Ржевское направление было единственным участком советско-германского фронта, где наши войска наступали. Но это наступление стоило громадных людских потерь. Из-под Ржева десятки тысяч «похоронок» ушли в города, села, деревни, во все уголки нашей огромной страны. Скорбным эхом отозвались они в ключёвских избах, на уральских заводах и в среднеазиатских аулах. Нет, наверное, такой области, такого города в нашей стране, чьи сыновья не лежали бы в ржевских братских могилах о и отовсюду их родные и близкие едут до сих пор поклониться памяти павших. Символом этой битвы является гранитный обелиск, поднявшийся на самом высоком холме в историческом центре города Ржева, там, где в древние времена возвышался ржевский Кремль. Местный поэт С. Смирнов написал стихи: "Суровый обелиск над Волгой встал в молчанье, Погибших имена легли на плитах в ряд. Живыми помнят их друзья-однополчане, Их город никогда не должен забывать". У подножия обелиска - могила неизвестному солдату. Ржевитяне никогда не забудут тех, кто в самые трагические для Родины дни 1942 года стоял насмерть и погибал у стен Ржева. В городе и районе таких могил 42. В них покоится прах более 72-х тысяч, названных поименно и десятки тысяч, оставшихся неизвестными. Конечно, каждый год открывает нам новые и новые имена героев битвы за Ржев. Вот нашли несколько солдатских медальонов мелиораторы. Строители дороги к знаменитому Кокошкину (где в 1942 году была окружена 39-я армия) подняли пласт и увидели останки нескольких не захороненных бойцов. Археологи, ведя раскопки в районе Титова Бора, то и дело встречали безвестные захоронения. Безусловно, будут и еще установлены имена сотен солдат и офицеров, сражавшихся за Ржев. Эти жертвы своим мужеством и геройством спасли Сталинград, Кавказ, Ленинград и приблизили Победу в 1945 году. Но пока эти безвестные имена героев считаются без вести пропавшими в сражениях Великой Отечественной войны. Среди них есть и ключевцы. Спасая Сталинград, в сентябре 1942 года начались самые жестокие бои непосредственно у стен Ржева. Германские солдаты подписывали особую клятву, в которой давали обещание не сходить со своего места у Ржева. Илья Эренбург был под дорожат фашисты, Ржев - это ворота. Они могут раскрыться на восток и на запад. Один пленный сказал мне: "Причем тут Ржев? Это начинается с пустяков, это может кончиться Берлином...". Сентябрь 1942 года в отличие от дождливого августа выдался на редкость сухим и тёплым. Используя это, I сентября 78 стрелковая дивизия с боем овладела пригородным посёлком Зеленкино. 2 сентября 2-я гвардейская дивизия под ураганным артиллерийским и пулеметным огнем фашистов форсировала Волгу, но потери были большие. Особенно много воинов утонуло в кипящей от разрывов бомб и снарядов водах реки Волги. Многие воины, не умея плавать, использовали подручные средства переправы. Однако они были легкой мишенью для фашистов на ровной глади широкой реки Волги. При форсировании Волги много погибло советских воинов, в том числе и ключевцы: командир отделения Бабич Леонид Александрович, рядовой Волков Александр Финогенович и не выплыли на правый берег Волги Бикимов Теуман, Мелихов Григорий Федорович, Соловьев Сергей Иванович, Штырев Иван Андреевич. Политрук Варавин Иван Семенович вместе с солдатами соорудил из досок и бревен хороший плот, на который поставили два 45 мм орудия, но на середине реки в этот плот попал большой мощности снаряд и все бойцы, и орудия оказались в воде. Кто из них выплыл на берег, не известно. Однако сломить сопротивление врага и прорвать оборону не удалось. 4 сентября 2-я гвардейская дивизия была возвращена в район Городского леса, но при отступлении и вторичном форсировании Волги погибли командир отделения Редкокаша Николай Иванович и рядовой Мотаев Тюлюхан. Для прикрытия отступающих были оставлены офицер Косичев Николай Дмитриевич, раненый политрук Кундиус Мефодий Моисеевич и рядовые Ближников Георгий Семенович, Колесников Александр Максимович, Поличенко Андрей Васильевич, Балаев Владимир Николаевич. Они сражались до последнего патрона, но не отступили. Эти герои дали возможность в полном порядке отступить нашим подразделениям и сохранить многие жизни советских воинов. Что было потом с эти- ми героями, не известно. Они до сих пор считаются как без вести пропавшие. 5 сентября с утра немецкая артиллерия открыла массированный огонь по линии всей нашей обороны, а небо вскоре покрылось пикирующими бомбардировщиками. Земля содрогалась от разрывов снарядов и тысячекилограммовых бомб. Наши солдаты в окопах тесно вжались в землю, многие из них навсегда в ней и остались. Много погибло от этих обстрелов и бомбежек, в том числе и ключевцы Блинов Василий Семенович и Кузякин Иван Павлович. Но наши воины стояли крепко, и все атаки фашистов были отбиты. Хорошо помогли артиллеристы и "Катюши". О жестоких боях в сентябре 1942 года хорошо описывает генерал вермахта X. Гроссман в книге "Ржев - краеугольный камень Восточного фронта": "7 сентября после особенно сильного ураганного огня русские смогли добиться прорыва в районе Черкассово западнее Зубцова, даже дивизия "Великая Германия" - не смогла сдержать их напора". "9 сентября поддержанная артиллерией, танками, самоходными орудиями и самолетами "Ю87" дивизия «Великая Германия» начала наступление, но успеха не было. Русские сами нападали так, что атака наскакивала на атаку. Из-за сильной вражеской обороны Черкассово и Костоносово взять не удалось". "23 сентября русские мощным введением в бой пехотных и танковых сил пытались снова и снова совершить прорыв в районе дивизии «Великая Германия". Это им не удалось, но и наше наступление тоже не состоялось. Это был с обеих сторон ожесточенный, с большими потерями, ринг...". 24 сентября в соответствии с приказом по 9-ой армии дивизия "Великая Германия" пошла в наступление, но русские сильным огневым ударом отразили назад от «Великой Германии» левое крыло боевой группы Гроссера. Потери были тяжелы: полковник Гарски, особенно надежный командир 2-го полка дивизии "Великая Германия", получил смертельную рану...". Большая масса русских и техники давила на все слабеющие ряды немецких защитников, возникали очень опасные моменты, которые смогли устранить только бла-( годаря доставке трех танковых и еще большого числа пехотных дивизий, предназначенных для военных действий при группе армий "ЮГ. В эти дни и в этих боях (точно по книге Гроссмана) пали смертью храбрых Калашников Федор Антонович, Канайкин Василий Алексеевич, Павленко Григорий Петрович и пропали без вести командир отделения Курлюк Василий Тимофеевич, рядовые Гульченко Григорий Григорьевич и Мельников Терентий Степанович. Все они были призваны Ключевским РВК. Однако эти жертвы были не напрасны: наши воины сковали на этом участке большие силы фашистских войск и не позволили отправить на Сталинградский фронт три танковых и несколько пехотных дивизий, которые бы создали много проблем для советских войск на Сталинградском и Кавказском фронтах. На Ржевском рубеже господство фашистской авиации в воздухе являлось бесспорным, но наши летчики не уклонялись от воздушного боя, часто только 4-6 наших самолетов вступали в схватку с 20-30 и более самолетами врага и иногда выходили победителями. Особенно отличились в боях в ржевском небе летчики 256 и 209 истребительных авиадивизий. Десятки вражеских самолетов, большое количество боевой техники и тысячи гитлеровцев были уничтожены под Ржевом нашими лётчиками. В военном небе Ржева рождалась первая советская авиационная гвардия. 209-я авиадиви-. зия позднее была переименована в 7 гвардейскую Ржевскую истребительную авиадивизию. Под Ржевом сделали свои первые боевые вылеты многие прославленные советские летчики, ставшие позднее Героями Советского Союза и даже дважды, как сержант 198 штурмового авиационного полка А. Н. Ефремов, ныне дважды Герой Советского Союза, маршал авиации. Там же служил и будущий космонавт Г Т. Береговой. Подвиги советских асов вдохновляли, иногда удивляли и вселяли в воинах уверенность в окончательную победу. Вот что рассказал инвалид войны, ветеран 164 стрелковой дивизии 39 армии Игорь Алексеевич Васильев: "Мы стояли на берегу Вазузы, в районе деревень Высокино и Коровкино. Утром 26 сентября 1942 года мы проснулись от гула наших «ястребков». В воздухе их было необычно много - десятка два, разных марок. Мы были приятно удивлены и подумали: «Ну, сегодня наши дадут фрицам жару...». Но вот появились «мессершмитты" и наши «ястребки", не вступив в бой, стали улетать в тыл. Что за причина? Может, у них горючее кончилось, а может, это был специально задуманный маневр - не знаю, но мы, откровенно говоря, подумали: «Ну и слава Богу, а то обидно до слез смотреть, как они горят.» В это вреди уже ложилась на боевой курс эскадрилья немецких бомбардировщиков «Ю-88». Вот тут-то и появился наш "И-16", причем, один. Откуда он появился, мы не заметили, обратили внимание только тогда, когда, он пошёл в атаку. Высокое мастерство лётчика, а, главное, беспредельная любовь к Родине и героизм позволили ему в течение нескольких минут сбить шесть вражеских бомбардировщиков... Оставшиеся бомбардировщики, спасаясь, кто как может, в панике сбрасывали бомбы на свои позиции. Наши солдаты ликовали. И вот наш «ястребок» ведет неравный бой в окружении десятка «мессершмиттов». Доносится сплошной треск пулеметов. Наш "ястребок" изредка постреливает, видно, кончался боезапас. Через несколько минут вражеским самолётам все же удалось сбить нашего героя. Самолет падает, но не горит, чихает, видно кончилось горючее. Все думы - спасся бы только лётчик: надо прыгать, надо прыгать... Он выпрыгнул. Тысячи людей облегчённо вздохнули... Но высота была небольшая и при приземлении лётчик погиб. В числе других я подбежал к месту приземления. Хорошо помню лицо героя, спокойное и волевое. Он имел звание капитана, был средних лет, на гимнастерке было несколько наград, и в том числе орден Красного Знамени». БИТВА ЗА СТАЛИНГРАД Летом 1942 года в донских и приволжских степях развернулась одна из величайших битв второй мировой войны. Шесть дней вели упорные бои советские войска. Фашисты стремились отрезать Советский Союз от Кавказа, и следовательно, от основных источников нефти, чтобы советские самолёты, танки, заводы и фабрики оставить без горючего, и серьезно нарушить подвоз английских и американских военных материалов из Ирана. Этим, а также потерей всей донецкой промышленности Советскому Союзу наносится удар, который будет иметь далеко идущие последствия. Вот почему немецко-фашистские войска стремились окружить и уничтожить советские войска в большой излучине Дона, а затем с ходу овладеть Сталинградом и перекрыть Волгу. 17 июля 1942 года начался оборонительный период Сталинградской битвы, а через два дня завязались кровопролитные оборонительные бои войск Северо-Кавказского фронта. Однако к 23 июля войска Сталинградского фронта сумели завершить развёртывание войск и организовать оборону фронта в 530 км от Павловска до Верхне-Курмоярской. И фронт стабилизировался на некоторое время. Но фашисты всё время пытались наступать. На одном участке этого фронта был активный участник Великой Отечественной войны Василий Васильевич Гуков. Он всё время на своей грузовой машине подвозил боеприпасы к фронту. Но вот под Сталинградом и Кавказом завязались ожесточённые бои и его часть с Западного фронта была направлена в район Сталинграда. В пути на их колонну налетели фашистские стервятники и начали жестоко бомбить всю колонну, и случилось непредвиденное прямое попадание бомбы в машину Гукова. Хорошо, что на этот раз машина загружена была военной амуницией и продуктами питания. Так, машина в щепки, а сопровождающий старшина убит. Василий Васильевич же получил только царапины и на несколько дней потерял слух. Но Гуков в санчасть не стал обращаться, а отправили его в пехотный полк. Когда он пришёл в расположение взвода, то командиром этого подразделения оказался ключёвец Косых Виктор Иванович. "Хороший был командир- вспоминает Гуков о тех днях. Ему достались солдаты и сержанты из разных частей и родов войск. В эти дни много отступало одиноких солдат и он приказывал им вливаться в его взвод. И набралось таких воинов более 70 человек. Косых был самый молодой (кажется, 1923 года рождения), но приказы его были беспрекословные и веские. Мы заняли сопку и командир заставил нас глубоко врыться в землю, умело расставил пулемёты и даже пристроил немецкий ДШК. Косых с одним кубарём в петлицах вникал во все дела и всё время требовал беспрекословного выполнения воинской присяги и боевых уставов. Уважал он старших, но и от них настойчиво требовал положенное. Часто вспоминал Ключи. Хорошо помню утро 17 августа 1942 года. Утро было тихое и тёплое. Багровое солнце вставало из-за туч. В наше подразделение пришёл политрук роты с приказом № 227. После изучения приказа наши воины призадумались. Да и я тоже подумал, почему мы отступаем? У нас есть хорошее оружие, а из Ключей пишут, что народ там из последнего всё отдаёт фронту; деньги, ценности, облигации, тёплые вещи, посылает посылки на фронт. Подростки Николай Лихоманов, Станислав Туч и многие другие в Рубцовке в открытом поле выпускают танки, женщины и дети на волах и коровах выполняют полевые работы в колхозах. А мы -мужчины, всё отступаем и отступаем... И тут мы поклялись помужски, по-настоящему отомстить немецко-фашистским захватчикам за нашу поруганную землю. Поклялись мужественно и стойко, пока в груди есть дыхание, пока в жилах течёт кровь, драться с врагом за святую землю, за родной Сталинград. Вскоре появились фашистские самолёты и целый час бомбили и обстреливали из пушек наши позиции. Осколками бомб некоторые были ранены, но они не ушли с поля боя. Несколько человек засыпало в траншеях землёй. Но когда самолёты улетели и фашисты пошли в атаку, то мы их встретили уничтожающим огнём. Даже призыв немецкого офицера, который все время махал парабеллумом и всё кричал: «Файер! Файер! Рус шваин» - не подействовало, а когда и офицера подстрелили, то фашисты отступили. Так было несколько атак, но мы выдержали, хотя и у нас были потери. На следующий день после фашистской артподготовки пошли в наступление танки. Сзади их бежали фашисты с засученными рукавами и беспрерывно строчили из автоматов. Косых подаёт команду: "Пропустить танки, в тылу с ними займётся противотанковая артиллерия. Нам отсечь от танков автоматчиков!" Так мы и сделали. Но так как автоматчики были близки к танкам, то нашим бойцам пришлось идти в штыковую и в рукопашную схватку. Однако мы сумели отсечь фашистов от танков и уничтожили их, а наши артиллеристы достойно встретили немецкие танки. И вот в этой рукопашной схватке погиб наш командир Косых, а вместе с ним погиб ключёвец Мостеренко Иван Михайлович. Ночью их и других погибших мы похоронили с почестью согласно воинского устава. Командиром подразделения стал помкомвзвода ключёвец Курчанов Алексей Иванович. Соседняя часть не выдержала натиска врага и отступила. К вечеру и нам было приказано отступить на вновь подготовленные позиции. Потом мы узнали, что за отдачу приказа к отступлению многие командиры поплатились штрафными батальонами и были разжалованы в рядовые." 20 августа в районе Сталинграда фашисты выбросили крупный авиадесант. Поэтому часть бойцов были сняты с фронта и брошены против десанта. За несколько дней десант был уничтожен. Однако героически погибли ключёвцы: 22 августа погиб Алексей Иванович Курчанов, а 25 августа Василий Григорьевич Кузнецов. Ранее там же погиб Дементий Фокеевич Лященко. 13 сентября началось отражение советскими войсками вражеских штурмов непосредственно города Сталинграда. Через несколько дней гитлеровские войска прорвались в центральную часть Сталинграда и вышли к Волге, разделив город на две части. В Сталинграде уже фашисты, а некоторые советские части еще продолжали вести ожесточённые бои в окрестностях Сталинграда. Так, тяжёлый бой завязался у железнодорожного разъезда 74-й километр. Немецкий полк, поддержанный большим количеством танков, прорвался через этот рубеж лишь тогда, когда пал последний советский солдат. Но было истреблено 9 немецких танков и несколько сот фашистов. Особенно отличились в этом бою ключёвцы командир пулемётного расчёта Михаил Алексеевич Гончаров и рядовой Гавриил Пантелеевич Литвинов, который бутылками с горючей смесью сумел сжечь два фашистских танка. Но сами погибли геройски. Герой Сталинградской битвы командир 138-й стрелковой дивизии генерал-полковник И. И. Людников (с июня 1944 года стал командующим 39-ой армией) в книге «Дорога длиною в жизнь» пишет: «В сентябре дивизия оказалась полуокружённой в районе одного из разъездов Сталинграда. Были разбиты все автомашины, пали все верховые лошади, связь с армейским штабом оборвалась. Поэтому долго не знали о приказе на отход и продолжали яростно отбивать атаки врага, но всё-таки удалось принять радиограмму, в которой командарм 64-й армии генералмайор М. С. Шумилов приказал занять новый рубеж обороны на участке Варваровка, Гавриловка, где наши артиллеристы прямой наводкой громили вражескую колонну танков, находившуюся на подходе к Сталинграду. После трёх атак противник потерял 25 танков из ста, и немецкая пехота тут же стала окапываться вдалеке от наших войск». В этих боях мужественно и стойко сражались ключёвцы Фома Анисович Марошкин, командир отделения Илья Макарович Молчанов и рядовой Николай Елисеевич Савин. Они сражались до последнего патрона. Погибли в рукопашной схватке, но не отступили без приказа. Самыми тяжёлыми для защитников Сталинграда были октябрь и ноябрь. Город и все промышленные объекты были разрушены до основания. Активный участник обороны Сталинграда, командир роты Иннокентий Дмитриевич Чернов, проживая после войны в Змеиногорске Алтайского края, вспоминал: "Я был на Мамаевом Кургане. Эта высота контролировала большую территорию Сталинграда. Днём с помощью авиации и большого количества танков фашисты займут Мамаев Курган, а ночью мы снова вернём. А сибиряки еще ночью делали вылазки по тылам врага, где громили штабы, взрывали склады, брали ценных «языков». Наши подразделения находились у самой кромки берега Волги. Переправа простреливалась и мы видели как несколько барж, где было зерно, затонуло в Волге. Однажды немцы объявили, что Сталинград пал. Но маленькая кучка советских воинов, зарывшись в берег Волги продолжали сражаться. С противоположного берега Волги нас поддерживала артиллерия, но этого нам было мало. Нам нужны были танки и живая сила. Враг захватил нефтехранилище и пустил всю нефть в Волгу. Затем подожгли нефть и Волга загорелась. Фашистские самолёты день и ночь бомбили наши переправы. Это были дни сплошного ада. Железо плавилось, а люди выживали и мужественно боролись за свою землю и родной Сталинград". Гитлеровцы уже испытали стойкость нашей обороны. Разведчики 344 полка нашли у убитого гитлеровского офицера письмо, где он писал: «Нам надо дойти до Волги. Мы её видим. Нас постоянно поддерживает авиация и артиллерия. Мы сражаемся, как одержимые, а к реке пробиться не можем. Вся война за Францию продолжалась меньше, чем за один приволжский завод. Мы брали крупные города и теряли при этом меньше людей, чем на этом богом проклятом клочке земли. Против нас, вероятно, сражаются смертники. Они не получают подкреплений, так как мы контролируем переправу. Они просто решили сражаться до последнего солдата. А сколько их там осталось последних? И когда этому аду наступит конец?". И вот фашисты начинают выдыхаться. Советские войска, остановив наступление 6-й, 4-й танковой немецких, 8-й итальянской и 3-й румынской армий на рубеже реки Дон, в Сталинграде, в межозёрных дефиле, южнее Сталинграда и далее до Астрахани, сорвали стратегический план немецко-фашистского командования по захвату Сталинграда и по прорыву к нефти в Закавказье и создали условия для перехода к контрнаступлению. 7 ноября 1942 года издан приказ Народного Комиссариата Обороны № 345, в котором перед Советской Армией ставилась задача «очистить советскую землю от гитлеровской нечисти". В приказе требовалось стойко и упорно оборонять линию фронта и не допустить дальнейшего продвижения врага; всемерно укреплять железную дисциплину, совершенствовать боевую выучку войск для последующего сокрушительного удара по врагу, развёртывать всенародное партизанское движение в тылу врага". В приказе также говорилось о совершенствовании тактики наступательного боя и боевых порядках частей и соединений в наступлении. Пре- зидиум Верховного Совета СССР принял Указ "Об установлении полного единоначалия и упразднения института военных комиссаров в Красной Армии". 13 ноября состоялось совместное заседание Политбюро, Государственного Комитета Обороны и Ставки Верховного главнокомандования под председательством Сталина, на котором заместитель Верховного Главнокомандующего Георгий Жуков и начальник Генерального штаба А. Василевский доложили уточнений план и сроки начала контрнаступления на Сталинградском направлении- операция «Уран». РЖЕВ И СТАЛИНГРАД –ВЗАИМОСВЯЗАННЫЕ ОПЕРАЦИИ В октябре 1942 года фашистские войска почти полностью контролировали разрушенный Сталинград. Но в окрестностях этого города еще шли жестокие бои. Советские воины организованно нападали на гитлеровские штабы, взрывали мосты и портили дороги, уничтожали технику, артиллерийские установки, склады, нападали на аэродромы. Фашисты несли большие потери в живой силе и технике. Были потери и в советских подразделениях. Так, в октябре геройски погиб ключевец помкомвзвода Голененко Петр Иванович, который со своей группой бойцов действовал против врага в основном в ночное время. Погибли в этих операциях командир отделения Тапсов Михаил Федорович и рядовой Литвиненко Василий Перфилович. На Ржевском направлении во всех наступательных операциях принимал активное участие Георгий Жуков. Но 27 августа 1942 года, когда он проводил очередную операцию в районе Погорелое, Сталин срочно вызвал Жукова в Москву. Там ему предложили поправить положение под Сталинградом, где немцы вышли к Волге. Кавказ тоже был на волоске. Немцы подходили к бакинской нефти. Туда выехал Василевский. В связи с вмешательством Жукова и Василевского, обстановка на Сталинградском и Кавказ-ком фронтах в основном стабилизировалась. Встал вопрос, каким образом разгромить фашистские войска, стоявшие в Сталинграде и на Кавказе. Для выполнения этой операции Сталин снова вызвал к себе Василевского и Жукова. Два дня, 12 и 13 сентября, обсуждался вопрос разгрома гитлеровских войск под Сталинградом. Жуков и Василевский предложили свой план окружения и уничтожения 6-й армии Паулюса. Сталин согласился, но попросил Василевского и Жукова непосредственно заниматься этим вопросом и никоим образом не перепоручать другим лицам, все держать в тайне. На этом и договорились. Утром, 13 ноября Жуков и Василевский доложили уточненный план и сроки начала контрнаступления на сталинградском направлении (операция "Уран") и одновременно обратили внимание Верховного на то, что гитлеровское командование, как только наступит тяжелое положение в районе Сталинграда и Кавказа, вынуждено будет перебросить часть своих войск из других районов, в частности из района Вязьмы и Ржева на помощь южной группировке. Чтобы этого не случилось необходимо срочно подготовить и провести наступательную операцию в районе севернее Вязьмы и в первую очередь разгромить фашистов в районе ржевского выступа. Жуков взял это на себя. Сталин согласился с этим предложением. Он понимал - появление Жукова на Западном фронте сразу привлечет внимание германской разведки. Гитлеровцы уже знают: где Жуков, там жди наступления. Это очень поможет наступлению под Сталинградом, так как фашисты не снимут части с участка, где находится Жуков. Кроме того, стало известно, что 15 июля 1942 года в плену генерал Власов (в штабе 18 немецкой армии) показал: "В центральной зоне Жуков может еще раз перейти в большое наступление от Москвы, резервов у него достаточно. Жуков только здесь будет наступать". 15 ноября Жуков приступил к организации наступления Калининского и Западного фронтов. Он осуществил операцию, в то время, когда еще не началась операция под Сталинградом. Калининский фронт под командованием генерал-лейтенанта Пуркаева со своей задачей справился, он прорвал фронт. А вот Западный фронт, руководимый Коневым, не только не двигался навстречу Пуркаеву, но даже не прорвал оборону противника. А танковый корпус Саламатина попал в окружение. В этой операции были большие потери. Так, пропали без вести Ключевские десантники танкового корпуса Саламатина: Жилин Николай Сергеевич, Загорулько Тимофей Сергеевич и Фадеев Андрей Петрович. Сталин узнал об окружении и хотел Конева снять, но Жуков убедил его, что у Конева не доставало танковых, артиллерийских, авиационных средств усиления. Тогда на выручку окруженным был направлен 6-й сибирский корпус под командованием генерала СИ. Паветкина, который выручил корпус Саламатина, но понес внушительные потери. В ожесточенных атаках сибиряки прорвали фронт, но погибли офицеры Зубцов Семен Иванович, Касичев Александр Данилович и рядовые Голованов Александр Михайлович, Горбатенко Никифор Иванович, Заичко Степан Федорович, Надиктов Иван Кириллович, Талащенко Георгий Васильевич и помкомвзвода Труфанов Захар Николаевич. 27 ноября в боевом охранении находился пулеметчик Ильюшенко Алексей Николаевич. Но на следующий день он в часть не явился. Проведенную операцию Верховный главнокомандующий, Жуков и Генеральный штаб не считали неудачной. Наоборот, результат был неплохой. Гитлеровское командование было напугано перспективой не только окружения ржевской группировки, но еще и последующего выхода наших частей наперерез коммуникаций группы войск, под командованием Манштейна, которая шла на оказание помощи армии Паулюса. Чтобы предотвратить еще и эту беду, Гитлер подбросил на Западное направление к тем силам, что были здесь, еще свежие силы и резервы - четыре танковые и одну моторизованную дивизию и ни одной не послал на помощь Паулюсу. Таким образом, если главный замысел Жукова был - не допустить снятия немецких частей с Западного фронта на помощь Паулюсу, то можно сделать вывод: задача была не только выполнена, но и перевыполнена - 4 танковых и 1 моторизованная дивизия могли принести немалые трудности нашим войскам, создавшим внешнее кольцо окружения под Сталинградом. Конечно, было бы лучше, если бы окружение ржевской группировки состоялось, это был бы второй "котел" после Сталинграда, но все понимали: удержать и уничтожить ее сил не хватало. Ведь для наступления нужны силы в полуторном или двойном превосходстве. Однако у Жукова такого превосходства не было, а после прибытия 4 танковых и 1 моторизованной дивизий у немцев было значительное превосходство. .Однако в конечном счете эта операция была выполнена удачно, с большой выгодой для Советской Армии особенно на Сталинградском фронте. Теперь вернемся снова к разработанному плану контрнаступления советских войск под Сталинградом. Для успешного исхода операции под Сталинградом было поручено разведуправлению Генштаба, которым руководил Штеменко, дезинформировать немецкое командование о главных направлениях наступления советских войск через агента НКВД под кличкой "Гейне", который служил в штабе Рокоссовского офицером связи и был связан с немецким Абвером под кличкой "Макс". Из материалов немецких архивов и мемуаров начальника разведки немецкой службы безопасности Вальтера Шелленберга, а также книги начальника управления разведки НКВД генерал-лейтенанта ПА Судоплатова "Разведка и Кремль" было установлено, что 4 ноября 1942 года "Гейне" -"Макс" сообщил в Берлин, что Красная Армия нанесет удар 15 ноября не под Сталинградом, а на Северном Кавказе и под Ржевом. Немцы, потирая от удовольствия руки, ждали удара под Ржевом и отразили его. Зато окружение группировки Паулюса под Сталинградом явилось для них полной неожиданностью. "Макс" получил от немцев сразу (после наступления Жукова под Ржевом 15 ноября) 'Железный крест с мечами", а мы, в свою очередь, наградили его орденом "Красная звезда" после "неудачного" наступления под Ржевом. Таким образом, дезинформация порой имела стратегическое значение на всех фронтах Великой Отечественной войны. Но не подозревавший об этой радиоигре Жуков заплатил дорогую цену -в наступлении под Ржевом полегли тысячи наших солдат и офицеров, находившихся под его командованием. Но он так и никогда не узнал, что фашисты были предупреждены о нашем наступлении на Ржевском выступе, поэтому бросили туда такое количество войск. В общем же, состоялась блестящая стратегическая операция по окружению 330-тысячной группировки войск под Сталинградом за счет Ржева. За счет Ржева Япония и Турция не объявили войну СССР Итак, 19 ноября 1942 года (теперь этот день является Днем артиллерии и ракетных войск) войска Юго-Западного фронта под командованием Н.Ф. Ватутина и Донского под командованием К.К. Рокоссовского перешли в решительное контрнаступление. Они прорвали фронт и к 23 ноября эти два фронта соединились. 6-я армия Паулюса оказалась в огромном "котле". 20 ноября начал наступление Сталинградский фронт под командованием А.И. Еременко. Здесь отличилась рота лейтенанта Мартынченко Павла Федоровича. Эта рота, первой прорвав оборону противника, в быстром темпе продолжала преследовать фашистов. Во второй линии обороны врага командир роты Мартынченко, политрук роты Кожевников Семен Кузьмич и командир отделения Игнатенко Павел Николаевич вступили в рукопашную схватку и пали смертью храбрых. Однако рота продолжала успешно продвигаться вперед. 25 ноября эта рота напоролась на засаду: несколько фашистских танков были врыты в землю, замаскированы и как только появилась рота, по ней был открыт огонь, а затем фашисты пошли в наступление. В этом бою погибли Касичев Иван Данилович и Ткалич Иван Иванович, призванные в Красную Армию Ключевским РВК. Гитлеровское командование на помощь Паулюсу организовало армию Манштейна. Эта армия начала наступление, но успеха не имела. В конце ноября и весь декабрь шли жестокие бои с армией Манштейна. Но советские войска стояли крепко и не давали возможность деблокировать 6ю армию Паулюса. Советские асы уничтожили огромное количество транспортных самолетов, которые пытались по воздуху снабдить ок-руженцев боеприпасами и продуктами питания. В боях с армией Манштейна погибли и ключевцы - Кузнецов Сергей Яковлевич и Мельников Илья Михайлович. Они сражались так, что не пропустили на помощь Паулюсу войска Манштейна. 1 января 1943 года войска 6-й армии, взятой в кольцо под Сталинградом, получили радиограмму Гитлера: "Каждый солдат армии должен вступить в новый год с твердой верой в то, что Гитлер не оставит на произвол судьбы героических бойцов на Волге и что Германия располагает средствами для деблокады 6-й армии. Паулюсу присваиваю звание фельдмаршала". Но фашисты были в панике и стали сдаваться в плен.. В январе 1943 года фельдмаршал Паулюс и другие генералы сдались советским войскам. Началось пленение фашистских войск. Победа под Сталинградом позволила Красной Армии окончательно захватить стратегическую инициативу в ведении боевых действий. Это обусловило начало коренного перелома в ходе Великой Отечественной войны и второй мировой войны в целом. И последнее: во имя тех, кто ценою своей жизни отстоял Сталинград (а не Волгоград, как теперь называют этот город-герой) и покоится с тех пор в сталинградских степях и на Мамаевом Кургане, задаю вопрос: а не настала ли пора и нынешнему поколению расстаться с нашим, ставшим уже традиционным, историческим невежеством и вернуть городу-герою его название? Иначе потомкам с годами будет все труднее понимать, где же состоялась знаменитая Сталинградская битва, по своей значимости равноценная Бородинскому сражению 1812 года. ПРИШЛИ ОСВОБОДИТЕЛИ В результате летнего наступления советских войск на Калининском и Западном фронтах немецко-фашистские войска вынуждены были отступить на 50-60 км. Красная Армия в жестоких боях освободила более 600 населенных пунктов. Местное население с радостью встречало своих освободителей. Люди щедро угощали воинов всем, чем были богаты. И все спрашивали: "А вы совсем пришли? А когда кончится война?" Несколько штрихов о жизни в оккупации. Передовые части немецко-фашистских войск не вмешивались в жизнь местного населения, они только отбирали силой яйца, кур и другие продукты, перестреляли всех собак. Но когда пришли тыловые подразделения, особенно финские, то начали устанавливать "новый порядок". Колхозы не распускались, а заставляли колхозников строить дороги, военные укрепления, перевозить грузы. Установлен был большой подушный налог чем больше в семье людей, тем больше налог. Установлены непосильные налоги на скот, птицу и даже собак. Уголовников (репрессированных советской властью) назначали старостами деревень и полицейскими. Молодежь угоняли в Германию на тяжелые работы. У оккупантов, после поражения под Москвой, были сформированы заградотряды. Большей частью они состояли из наших предателей. Обычно они были одеты в форму нашего комсостава, только без знаков различия и с белой повязкой на левом рукаве с немецкой надписью: "Украинец-друг немца". Гитлеровское воинство как бы брало своих в клещи. Впереди большевики со своими комиссарами, а позади - пусть бывшие, но все-таки чужие, которые не пожалеют. Предатели ведь всегда имеют двойную мораль. Они предпочитали кровавые гастроли среди мирного населения. Так, в деревне Лищевское подростков заставили разгружать продукты, и голодный Толя Кудрявцев сумел спрятать за пазуху булку хлеба. Предатель сказал об этом финну и мальчик был забит до смерти на глазах родителей. Заградотряды вылавливали мужчин, требовали от них документы. Красноармейская книжка была смертным приговором. Только в один день в Воробьеве, Мальгине, Аслюбине и Самуйлове они расстреляли 15 человек. Каратели после каждого убийства делали отметки на своих карабинах, как знак их "доблести". Деньгами служили оккупационные марки и советские червонцы, за которые можно было откупиться у фашистов и предателей за любую "провинность" и даже "купить" себе жизнь. Неугодных людей: командиров, бойцов, местных жителей захватчики расстреливали в затылок разрывными пулями, отчего лицо погибшего узнать было невозможно. Местные жители их хоронили, наверняка в потерях наших войск они значились как без вести пропавшие. Иногда фашисты пытались показать свою гуманность, заведомо зная, что все это подлость. Так, захватив в плен у деревни Гусево четверых наших бойцов, фашисты их обыскали, сняли с них сапоги и сказали, что теперь они могут идти в Москву. Красноармейцы топтались на месте, не зная, что им делать дальше. Из оцепенения их вывела бабка Маша, крикнув им: "Дорогие мои детки, идите ко мне в дом!!!" Фашисты их не тронули, но на другой день отправили в ржевский концлагерь. После освобождения деревни Гусево, бабка Маша нам все рассказала, а наши корреспонденты ее сфотографировали. Тяжелым и трагичным был период, когда в Мончаловских лесах боролась в окружении 39-я армия. Голодные и ослабевшие, наши воины не переставали вести борьбу с оккупантами. Порою, они нападали на мелкие гарнизоны противника и снова уходили в леса. Питались зимой трупами убитых коней, а летом травами, кореньями, ягодами и грибами. Вот что рассказывал подросток Козлов Вася из деревни Нелюбино: "Несмотря на запреты, мы постоянно ходили в лес за ягодами и грибами. Много встречалось неубранных и смердящих трупов наших и германских солдат. К тому же ходить было опасно, много встречалось неразорвавшихся снарядов, гранат и других взрывоопасных предметов, но это нас не задерживало. Бывало, при подходе к лесу нас останавливал фашистский патруль, обыскивал и отбирал все съестное. Случалось встречаться с нашими воинами, с которыми мы устанавливали контакт. Они, бывало, ждали нас, предварительно наполнив наши корзинки ягодами и грибами. Однажды с Васей Соколовым мы угнали двух коней, пасшихся в стороне от табуна оккупантов, и привели их в лес нашим бойцам. К нашей радости они подарили нам по гвардейскому знаку. А когда через два дня мы снова встретились, то они нас угостили жарким из конского мяса. Вкус этого угощения запомнился на всю жизнь. Однажды мы пришли к обусловленному тайнику в дупле старого дерева и нашли там записку, что наши знакомые двинулись в путь: переходить линию фронта". А вот что рассказала жительница из деревни Ванеево после войны Кирсанова Галина: "Когда наши отступили, то мы собрали брошенное оружие, спрятали его и передали затем нашим воинам, выходившим из окружения. Два ручных пулемета системы Дегтярева и германский автомат хранился в нашем "НЗ" для себя. Как нам хотелось (мы же были подростками) пострелять из настоящего оружия, но доступа к тайнику не было. В сарае оккупанты устроили конюшню, где постоянно стоял часовой. Ребята, как говорится, шкодили. Портили технику, стоящую без присмотра, а то и ухитрялись насыпать песку в бензобак, а потом с радостью наблюдать, как захватчики мучаются, чтобы завести машину. Когда наши самолеты разбрасывали листовки, где было указано, что фашистов гонят от Москвы, то мы эти листовки собирали и с радостью разносили по деревням. Тогда приуныли наши предатели. Старосты стали помогать партизанам. Но захватчики по-прежнему рыскали по хатам и отбирали теплые вещи, шерсть, масло, яйца, кур и другие продукты. В деревне не было слышно пения петухов и лая собак. Как-то мы хотели сохранить нашего петьку, но он все время кукарекал. Мы его несколько дней голодным держали, уговаривали вести себя смирно, но он по-прежнему спозаранку пел свои кукареки. И допелся до того, что угодил в горшок, не к фашистам, а на наш праздничный стол в честь Нового года". Когда же немецко-фашистские войска отступали, то от злости они сжигали и уничтожали все, что можно было уничтожить. Убивали всех, кто попадался им на пути отступления. У оккупантов были созданы специальные команды, которые поджигали, взрывали и уничтожали все. После их оставались одни трубы и пепелища. Вот что рассказывал ветеранразведчик 262-й стрелковой дивизии, бывший шахтер из Кемеровской области Леонов Степан Тарасович: "Мы преследовали отступавшего врага, и как то на развилке дорог между деревнями Самуйлово и Усово мы увидели молодую женщину, убитую очередью из автомата в спину. С нею был грудной ребенок месяцев четырех. Как только малыш почувствовал холод, он вылез из одеяла в одной распашонке и прополз по снегу метра три, пока не замерз. Он так и лежал с круглым личиком и румянцем на щеках. Видно голодная женщина с ребенком стояла у дороги и просила у оккупантов милостыню, а получила автоматную очередь озверевшего фашиста. Все, что я увидел, был крик души. Я отошел от этого места и непроизвольно оглянулся, почувствовав вину перед женщиной и малышом. "За них надо мстить", -сказал я сам себе, и эти мысли не покидали меня впредь, пока я не встретил долгожданную Победу в 1945 году". Теперь советские воины воочию, своими глазами увидели и убедились, с каким врагом мы имеем дело. Узнали, зачем к нам пришли фашисты. Убедились, что мы должны защищать Родину и почему наш долг и обязанность мужественно и стойко, пока в груди есть дыхание, пока в жилах течет кровь, драться с извергами-нелюдями за нашу святую землю, за свой народ. Поэтому так хочется продолжить рассказ бабы Маши из деревни Гусево: "В январе 1942 года, когда фашисты отступали от Москвы, бабка Маша лечила "супостатов", как она их обычно называла, своим способом. "Разрушители, - говорила она им без боязни, - погибели на вас нет". Русская душа звала помочь простым людям, обмороженным солдатам. Она приносила в свою избенку из колодца студеную воду, заставляла опускать в нее обмороженные руки или ноги. Они ругались, стонали, но требования бабки выполняли. Когда обмороженные места отходили и становились багрово-красными, она смазывала их гусиным жиром. При этом обычно она про себя приговаривала: "Хоть вы и супостаты. А помочь надо, вы же люди". Наблюдая за всем этим чудодейством, врач хлопал бабку Машу по плечу и говорил: "Матка, гут, гут!" А она отвечала тут же тихо: "Отойди антихрист, не мешай, мне бы лекарство гут, гут у тебя взять, да партизанам передать. Вот было бы гут, гут" - и продолжала свою работу. За это она получала леденцовую конфетку. Явно было видно, что конфеты ей нравились, а она, получая вознаграждение, приговаривала как бы, между прочим, что конфеты какие-то не христианские. А когда в деревню пришли наши, бабка без колебаний отдала единственную, спасенную от оккупантов, кормилицу- корову. "Красноармейцам, особенно больным, на пропитание", -сказала она с удовлетворением. После войны Лищевский сельсовет вернул бабке Маше телочку, этому она была несказанно рада и назвала ее "Звездочкой". После этого события все ее рассказы, как правило, начинались с события, что ее не забыли и вознаградили". Вот какие были русские люди в то время - Человеки с большой буквы! В октябре 1942 года соединения 39 армии вели беспрерывные бои, чтобы своими действиями оказать помощь советским воинам, которые защищали Сталинград. Но во время этих наступательных боев много было потерь в живой силе и технике. Погибали и ключевцы, среди них в разведке боем погибли Гусев Василий Петрович и Коцорь Михаил Лукьянович, в наступлении и обороне героически погибли Мищерин Николай Герасимович и Переломов Аверьян Титович. Все они были похоронены с воинскими почестями в Смоленской области и г. Ржеве. После летних наступательных операций и кровопролитных боев, находясь в окружении вражеских войск, в соединениях 39 армии был сделан переучет рядового и офицерского состава, в результате чего оказалось, что списочный состав бойцов в частях не соответствует действительности. Так, в 1945-м стрелковом полку по списку числилось 1125 солдат и офицеров, а в наличии их оказалось 723. В других частях и соединениях было еще хуже. Недостающие считались как без вести пропавшими. Без вести пропавшими оказались и ключевцы: майор Боргунов Николай Иванович, младший лейтенант Пилипенко Федор Егорович, сержанты Овсиенко Федор Демьянович и Подгорный Иван Никифорович, рядовые Барыбин Иван Васильевич, Волошин Денис Дмитриевич, Киселев Михаил Петрович, Колмыков Матвей Михайлович, Сотников Николай Васильевич, Сумцов Григорий Тимофеевич и Шикоренко Петр Антонович. Можно предполагать, что все эти воины не смогли выйти из вражеского окружения, чтобы продолжить борьбу с оккупантами, они уходили к партизанам и там вели героическую борьбу с фашистами, а затем в непроходимых болотах погибали. Часть из них погибли от рук полицаев, предателей и в ржевских концентрационных лагерях. Но все они, выполняя воинскую присягу, защищали свою Родину достойно и героически. Это были настоящие патриоты своей страны Советов. ОККУПАНТОВ СНОВА ОКРУЖАЮТ И УНИЧТОЖАЮТ После успешного окружения армии Паулюса под Сталинградом, Ставка начала одновременно проводить несколько наступательных операций по окружению и уничтожению немецкофашистских войск под Демьянском, Великими Луками и Ржевом силами Калининского и Западного фронтов. Эти операции облегчали положение блокадного Ленинграда, который с августа 1941 года находился в полном окружении врага. И, наконец, успешное осуществление этих операций не позволяло гитлеровскому командованию снимать с этого участка фронта и перебрасывать на другие, в том числе и на Сталинградское направление, свои резервы. Великолукская операция началась 24 ноября 1942 года. В первый день наступления вражескую оборону преодолеть не удалось. Но в течение нескольких следующих дней наступления 3-я ударная армия с большими трудностями прорвала фронт и заняла деревни Мордовище, Кобылино, Баталиха и разъезд Воробецкое. Навстречу с севера наступала 381-я стрелковая дивизия. И только 30 ноября сомкнулись внешние и внутренние кольца окружения Великолукской группировки войск, насчитывающей более 8 тысяч солдат и офицеров. В последующие дни войскам 3-й ударной армии пришлось действовать на два фронта: продолжать блокировать окруженный в городе вражеский гарнизон и отбивать все попытки врага прорвать внешнее кольцо окружения. В этих операциях пришлось сражаться и нашей сибирской 9-й гвардейской дивизии. Так, 4 декабря у деревни Нелюбино началось сражение с 8-й танковой дивизией противника. Советские воины отбили все попытки врага прорвать внешнее кольцо окружения. За трое суток беспрерывных боев были тяжело ранены ключевцы Крысин Порфирий Алексеевич и Лагута Прокопий Романович. Они бились до последнего патрона и только по приказу командира к ночи покинули поле боя. В этом бою погибли Бельченко Петр Герасимович и Бодня Степан Герасимович. Из сибиряков были созданы лыжные подразделения, которые под покровом ночной темноты и снежных буранов проникали в тыл противника и там вели боевые действия. Так, в декабре 83-й лыжный батальон проник в тыл врага, обосновал базу в болотистой лесной местности и оттуда делались набеги на вражеские объекты. Воины этого батальона вели разведку важных целей для своей авиации и артиллерии, пользуясь внезапностью, нападали на отдельные объекты противника, подорвали несколько орудии на огневых позициях, сожгли много автомашин, уничтожили немало фашистов. Захватив вражескую противотанковую пушку, отважные советские воины открыли из нее огонь по противнику, еще больше усилив панику фашистов в самом центре Великих Лук. Через несколько дней фашисты установили месторасположение лыжного батальона и, окружив его со всех сторон, с помощью авиации и артиллерии уничтожили почти всех. Не вернулись в часть и ключевцы: Бугуцкий Игнат Иванович, Загорулько Николай Сергеевич, Кожевников Михаил Дмитриевич, Концевенко Иван Федорович, Мирошников Петр Иванович, Сахно Павел Афанасьевич и Скорое Владимир Андреевич. Потом они считались как без вести пропавшие. Постепенно кольцо вокруг Великих Лук сужалось. 13 декабря начался штурм города, который привел к продолжительным уличным боям. И только 1 января 1943 года город был освобожден советскими войсками. Однако оставалось еще два крупных очага сопротивления: крепость над Ловатью, сооруженная еще Петром I, и район железнодорожного узла, где было 9 танков и сильные огневые средства. Восемь штурмов крепости советскими воинами не привели к положительным результатам. Тогда было принято дерзкое решение: штурмовать крепость ночью. Вот этого противник не ожидал. Во время ночного штурма крепости советские воины сумели проникнуть в казематы крепости, и все смешалось. Борющиеся стороны в кромешной темноте распознавали друг друга только по командам и возгласам, произносимым на русском и немецком языках. Загорелись казармы и административные здания, в результате чего под обломками горящих зданий погибло много советских воинов и фашистов. Утром 16 января с фашистами было покончено. Но во время штурма крепости пропали без вести ключевцы Замулин Прокопий Гаврилович, Лебедев Петр Николаевич, Пасюта Петр Иванович и старший сержант Сарафанов Иван Егорович. 17 января был взят железнодорожный узел, где геройски погиб из Ключевского района Кирьянов Ефим Петрович. Останки его захоронены в братской могиле, что возвышается теперь на самом высоком холме в историческом центре города Великие Луки. Через несколько дней 9-я гвардейская дивизия покончила с окруженной Ширипинс-кой группировкой немецко-фашистских войск. С 15 по 28 февраля 1943 года проводилась войсками Северо-западного фронта операция по ликвидации окруженного Демьянского плацдарма гитлеровских войск. В боях на полуоокруженном Ржевском выступе, где в Смоленской области вела бои 39-я армия, хорошо поведал генерал вермахта Гроссманн в книге "Ржев - краеугольный камень восточного фронта". Так, он вспоминает: "8 декабря в жестоком бою русским удалось сделать прорыв и форсировать Волгу, занять деревни Сельцо и Гончуки... 14 декабря начались вновь тяжелые бои... В течение четырех дней русские предприняли 37 атак... Деревня Сурматная переходила из рук в руки 6 раз... Три дня штурмовали отстроенную русскими, как крепость, Турянку с 4-мя танками, в которой ожесточенно оборонялись 40 русских. Все наши атаки были отбиты с большими потерями... 25 декабря 18-й полк в сражении с русскими потерял 13 офицеров и 407 унтер-офицеров и солдат..." В этих боях соединения 39 армии имели большие потери, в том числе погибли ключевцы: помкомвзвода Тищенко Василий Сергеевич и командир отделения Чуков Михаил Садаевич, рядовой Рубель Павел Лукич. Пропали без вести рядовые Мельников Михаил Акимович, Погорелов Иван Иванович, Файрузов Туфей Нодергиевич и Шевляев Александр Иванович. В январе 1943 года хорошо действовала разведка 39 армии, но были и неудачи. Так, 20 января глубоко в тыл была направлена группа разведчиков с целью захватить высокопоставленного офицера из 206 дивизии вермахта. Разведчики на лыжах в белых халатах за одну ночь преодолели передний край фашистов и к утру были в той деревне, где находился штаб 206 дивизии. На окраине деревни у опушки леса, разведчики заняли пустующую баньку и начали предпринимать меры, чтобы захватить языка. Неожиданно они были обнаружены старостой деревни который сообщил о них фашистам. И когда большая группа гитлеровцев приблизилась к баньке и начали окружать, то разведчики покинули это убежище и, отстреливаясь, бежали в лес. Их три дня преследовали фашисты. Однако из девяти разведчиков толькс трое вернулись в часть, но без языка. Среди них не было ключевца Глебова Алексея Ивановича. Он пропал без вести. А был он хорошим разведчиком. В январе и феврале 1943 года на Западном фронте в жестоких боях были тяжело ранены лейтенант Дьяков Николай Михайлович и рядовой Мустов Георгий Дмитриевич. Погибли Перепечко Василий Лукьянович, Хакимов Борис Хакимович и Чуйко Павел Дмитриевич. Их захоронили в Сычевском районе Смоленской области. На Калининском фронте погибли Кулешов Александр Васильевич, Прудиев Николай Васильевич и Чернов Ефим Нефедович. Последние захоронены в Калининской (ныне Тверской) области. Все вышеперечисленные воины были призваны Ключевским РВК. Много жертв наш народ понес в годы Великой Отечественной войны, особенно под Москвой, Сталинградом, Ржевом и Ленинградом. Но были нисколько не меньшие потери и у немецкофашистских войск. Можно привести конфетные примеры только лишь на Ржевском выступе. Вот что говорят немецкие пленные и их письма на родину или с родины в конце 1942 года. Из письма родителей ефрейтору Фердинанду Обергофу: "Мы очень рады, что получили от тебя письмо, так как многие, находившиеся с тобой, погибли под Ржевом и сейчас газеты переполнены объявлениями и некрологами о погибших и разыскиваемых..." Обер-ефрейтор Карл Хриге пишет в Варбург: "Поверь, Энне, подобного тому, что мы переживаем в последнее время, я еще не видел на войне. Русские танки нас буквально утюжат. От страха волосы становятся дыбом". А ефрейтор Вильгельм Гейнрих сообщает своей матери: "Здесь ад. Русские атакуют как дикие... Нервы разбиты". Обер-ефрейтор Роберт Клопф пишет брату: "Здесь идет жесточайшая борьба быть или не быть. Русские хотят уничтожить наши армии. К сожалению, в нашем полку потери большие, чем прежде в этой кампании». Пленный ефрейтор Карл Шрек из 125 зенитного полка рассказал: "С продовольствием у нас стало, прямо скажу, замечательно. Выдают на роту, а в роте почти никого не осталось. Так что желудки наполнить есть чем...» Советскому командованию попал приказ командира 256 немецкой пехотной дивизии генерал-майора Вебера от 14 июля 1942 года, где он напомнил солдатам о блестящих победах в Дюнкерке и Бретани, и что теперь предстоит им разгромить русских у Ржева. Не прошло и трех месяцев, от 256 дивизии остались номер, могильные кресты и этот приказ, который находился в руках советского командования. Особенно о больших потерях в немецких войсках пишет в книге "Ржев - краеугольный камень восточного фронта", командир 6-й немецкой пехотной дивизии генерал X. Гроссманн, где он пишет буквально следующее: "...Батальон фон Рекума удерживал позицию в очень трудной борьбе, пока в нем не остались только 1 офицер и 22 солдата. ТО августа он был выведен из боя..." "К востоку от Карманово сражался усиленный батальон танкового полка. В ходе тяжелых боев он был стерт с лица земли. 28 августа из него вернулись в полк 1 офицер и 12 солдат..." "14 моторизованная дивизия несла большие потери из-за постоянных танковых атак..." "3-й батальон 216-й дивизии потерял всех офицеров..." "За Сурматную разгорелись сильные бои. Деревня несколько раз переходила из рук в руки, и, наконец, досталась противнику..." Таких примеров в книге Гроссманна много и они говорят о том, что фашисты несли ощутимые потери в людях и технике. И еще Гроссманн пишет: "Только благодаря доставке трех танковых и еще большего числа пехотных дивизий, предназначенных для военных действий под Сталинградом, удалось устранить опасные моменты...". Надо понимать, что "опасные моменты", которые ликвидируются силами нескольких дивизий, переброшенных сюда с других фронтов, - были просто спасением 9-й армии немцев от пол ного уничтожения и потери Ржевского выступа. Это хорошо поняли фашисты, но Гитлер не разрешил отдавать Ржев. 2 МАРТА 1943 года началась Ржевско-Вяземская наступательная операция советских войск. Преодолевая сопротивление врага 359-я и 220-я СД к утру 3 марта овладели опорными пунктами Мончалово, Быково и вышли на рубеж железной дороги Ржев-Чертолино. 30 армия 3 марта освободила деревню Ступино и ряд других населенных пунктов юго-западнее Ржева, а затем форсировала Волгу и вышла на южную окраину Ржева. С севера наступала 215 СД и охватила Ржев с запада. 274 СД наступала на восточную окраину Ржева, а сюга-371СД. В первый же день наступления советских войск отличилась снайпер сибирячка Мотя, как с любовью называли ее солдаты и офицеры. Мотя - это Матрена Алексеевна Пономаренко, которая весной 1942 года обратилась в Ключевский РВК, чтобы ее добровольно направили на фронт в качестве санинструктора. Ее просьбу удовлетворили. Она была направлена в санчасть соединения на Западный фронт. Затем ее направили на передний край фронта перевязывать раненых воинов непосредственно в бою. Матрена Алексеевна всегда «лезла» в самое пекло боя, где оказывала медицинскую помощь раненым. Она многим раненым воинам спасла. жизнь. Но вот санинструктор Пономаренко захотела быть еще и снайпером, и ее направили на курсы, где она училась отлично и ей присвоили звание старшины. По прибытию в часть Матрена Алексеевна находила хорошие укрытия и снайперским огнем уничтожила несколько фашистов. 2 марта началась операция и снайперам было приказано метко стрелять по амбразурам и огневым точкам врага. И когда после артподготовки пехота поднялась и начала наступление на укрепления фашистов, то Матрена Алексеевна метким огнем сумела вывести из строя несколько огневых точек. Однако на правом фланге из замаскированного дзота был открыт ураганный пулеметный огонь. Пехота залегла. Пономаренко хотела занять новое выгодное место для стрельбы по амбразуре этого дзота. Во время перебежки она получила смертельное ранение. Пыталась несколько раз подняться. Подползли бойцы, но она была уже мертва. Через некоторое время воины отомстили за сибирячку Мотю. Дзот забросали гранатами и толовыми шашками, где погибло много фашистов. Ночью мужественная девятнадцатилетняя девушка-снайпер Пономаренко была захоронена в с. Прилипы Кармановского района Смоленской области. 12. ПРОРЫВ БЛОКАДЫ ЛЕНИНГРАДА Еще в 1940 году Гитлер в специальном докладе "О блокаде Ленинграда" сказал: "Сначала мы блокируем герметически Ленинград и разрушим город артиллерией. Вступив в город, вывезем все, что осталось... Сравняем Ленинград с землей и передадим район севернее Невы Финляндии". И вот, 8 сентября 1941 года немецко-фашистские войска вышли к Ладожскому озеру в районе Шлиссельбурга и полностью блокировали Ленинград с суши. После блокады над Ленинградом каждый день висели и непрерывно бомбили его до 300 самолетов, многотысячная артиллерия вела интенсивный обстрел жилых кварталов. Население осталось без воды, электричества, отопления, газа, бензина, на скудном пайке хлеба -125 гр. на человека. Были уничтожены все продовольственные склады. Армия испытывала большой недостаток в людях, продовольствии, вооружении и боеприпасах. Сохранившиеся документы из архива Московского музея боевой славы 39-й армии, материалы 19-й Сибирской гвардейской стрелковой дивизии, непосредственно принимавшей участие в прорыве блокады Ленинграда (с 1944 года вошла в состав 39 армии), а также рассказ командира орудия бронепоезда "Ленинград", блокадника Устименко Ивана Кузьмича, ныне проживающего в г. Славгороде Алтайского края, свидетельствуют, что в сентябре 1941 года здесь сложилась такая обстановка, что Ленинградский совет фронта, возглавляемый Ворошиловым, уже занимался обсуждением вопроса о сдаче Ленинграда врагу, уничтожении важнейших объектов, военных кораблей, заводов и фабрик, потому что удерживать город в дальнейшем считалось почти невозможным. Однако 10 сентября в Ленинград прибыл Георгий Жуков. Под его руководством контрударами советские войска к 25 сентября сумели выправить критическое положение на Ленинградском фронте. И фашисты были вынуждены приостановить наступление на Ленинград, но продолжали держать его в блокаде, а часть войск отсюда была направлена для генерального наступления на Москву. Теперь перед ленинградцами встал вопрос, как разблокировать Ленинград? Во многих местах предпринимались попытки прорыва блокады, но положительных результатов не было. Советские войска несли большие напрасные потери в живой силе и технике. Тогда командование Ленинградского фронта совместно с Волховским фронтом (войска, стоящие с юга от Ленинграда), решили провести разблокирование города у южного побережья Ладожского озера, где между двумя фронтами было расстояние всего 15-16 км на западном берегу реки Волхов. Гитлеровцы не ожидали этого наступления, так как местность здесь была болотистая и лесистая. Кроме того, советским войскам надо было форсировать реку Волхов, а за рекой были высоты и фашисты в них соорудили добротные укрепления. Первый день наступления 2 сентября 1942 года начался успешно. После артподготовки бойцы форсировали Волхов и начали подниматься на высоту. Но вот застрочил один вражеский пулемет, второй, третий. Пехота залегла. Командир роты Карачевцев направил посыльного Александра Рубеля в первый взвод с приказом, чтобы взвод охватил высоту справа. Через некоторое время пехота с криком "Ура" поднялась снова. И тогда с остервенением, надрывно ударили по пехоте вражеские батареи из-за Гайтолово и Гортолово. Пехота снова залегла. Через некоторое время бойцы принесли на плащпалатке раненого Александра Филипповича Рубеля. Он выполнил приказ своего командира, но был тяжело ранен и в бессознательном состоянии все повторял: "Окружай высоту справа. Справа...". В пылу боя командир сам побежал в цепь. Поднял бойцов. Последовала дружная и быстрая атака. Вот пехота уже на высоте, бойцы бегут ко второй линии обороны. Но падает один солдат, другой, третий. Пехота снова залегла. "Вперед!" - закричал командир роты, старший лейтенант Карачевцев Владимир Васильевич. И вдруг длинная пулеметная очередь поразила насмерть этого геройского командира. Карачевцев и Рубель были ключевцами и они в числе первых отдали свои жизни, чтобы вызволить Ленинград из блокады. Но атаки советских войск продолжались 7, 23 и 27 сентября. Фашисты были так напуганы этим наступлением что вынуждены были просить у Гитлера подкрепление. И Гитлер прислал несколько дивизий из Германии Франции, Югославии. Однако советские войска сумели взять деревню Гайтолово, что приблизило линию фронта к блокадному Ленинграду на несколько километров. Но окончательно блокада не была прорвана. А с прибытием больших подкреплений, гитлеровские войска вновь заняли Гайтолово. В этих боя: погибли ключевцы: командир отделения Темергалинов Алексей и рядовые Муковозов Андрей Михайлович, Шугаев Алексей Абрамович. Активные действия советских войск под Сталинградом, на Ржевском выступе, под Великими Луками и Демьянском, где немецко-фашистским войскам пришлось испытать трудности в условиях окружения и потерю большого количества живой силы и техники, вынудили гитлеровское командование снять с Ленинградского фронта несколько дивизий. Создалась благоприятная обстановка для нанесения еще одного удара под Ленинградом, чтобы избавить от блокады это многострадальный город. Советским командованием тщательно была разработана операция, которой было присвоено кодовое название "Искра". В эта операции принимали участие не только сухопутные войска, но и флот, и партизанские отряды. Ленинградский фронт, которым командовал Говоров, и Волховский под командованием Мерецкова должны были вести бои навстречу друг другу. Эти фронты разделяя всего 12-километровая полоса, где противник создал мощнейшие оборонительные сооружения: сплошные траншеи в несколько рубежей, доты, дзоты, минные поля, проволочные заграждения, два высоких насыпных вала, покрытых льдом. И все это прикрывалось мощной артиллерией, авиацией и танками. Гитлер отстранил от командования фашистскими войсками под Ленинградом генерала Лееба и назначил своего "непобедимого" любимца фон Кюхлера, присвоив ему звание генерал-фельдмаршал. В 9 часов 30 минут 12 января 1943 года с обеих сторон Шлюссельбургского коридора, как горный обвал, обрушились тысячи снарядов, мин авиационных бомб. Артиллерия двух фронтов накрыла огнем сразу всю глубину обороны противника. На каждый квадратный метр участка прорыва падало два-три снаряда или мины. И все же гитлеровцы отчаянно сопротивлялись. В это же день оборона фашистов была прорвана. 19-я сибирская гвардейская дивизия с трудом взяла штурмом деревню Гонтовая, но при этом погибли ключевцы Гусак Федот Иванович, Немилостивый Иван Филиппович, Пирожков Федор Флегонтович. 13 января утром загремели залпы орудий и минометов. Через некоторое время взвились зеленая, а затем красная ракеты. И понеслось над полем боя грозное "Ура!". Поднялись пехотинцы и быстро побежали вперед, как будто боялись отстать от ливня огня, перенесенного в глубину вражеской обороны. 45-миллиметровые орудия, следовавшие вместе с пехотой, ударили по амбразурам дотов прямой наводкой, и пулеметы врага смолкли. А пехотинцы видны уже на склоне высоты, потом на ее гребне. Все громче, сильнее, все неистовее несется "Ура!". И тогда с остервенением, надрывно ударили по этой высоте вражеские батареи из-за Гайтолово и Гортолово. Фашисты намереваются превратить высоту в кромешный ад. Но тщетно! Наши бойцы закрепляются на высоте, приспосабливают для обороны отвоеванные у врага траншеи. Поплелись пленные, охраняемые нашими ранеными бойцами. Во время этого обстрела погиб ключевец Максимов Захар Иванович. Умирая, и медленно падая на землю, он хрипло произносил слово "Ура", и не выпустил из рук винтовку. Так умирали только герои и железные люди. 14 января наши войска успешно наступали на Синявино, а противник начал настойчивые атаки у основания прорыва наших войску речки Черной. Командир роты послал к речке расчет пулемета "Максим". Здесь смерть настигла ключевца Атруцкого Федора Устиновича. Тогда за ручки пулемета взялся второй номер - земляк Бодня Иван Герасимович. Несколько раз меняя позиции, он уничтожил много фашистов, но и сам был убит снайпером. С15 по 30 января беспрерывно шли жестокие бои. Советские войска сумели еще освободить деревни Синявино, Гонтовая Липка, Левашино и у Рабочего поселка два фронта соединились. Блокада Ленинграда была прорвана. Но много было погибших, в том числе ключевцев: старшина Разумеев Михаил Наумович, помкомвзвода Балаганский Георгий Филиппович, командир отделения Ворчаков Илья Михайлович, рядовые Егоренко Алексей Николаевич, Курченко Сергей Федорович, Подковырко Семен Егорович и два друга - Якубов Мухамед Хализович и Якубов Мухамед Гарифович. Один из Ключей, другой из Платовки. Они всегда были вместе: в переходах, на привалах, кушали из одного котелка, в наступающей цепи всегда держались рядом. 30 января, когда появились впереди советские бойцы Ленинградского фронта, они с радостью выбежали вперед, вдруг из траншеи раздалась пулеметная очередь, и друзья Якубовы упали на землю со смертельными ранами. 31 января лейтенант Харченко Виктор Платонович с бойцами начали проверять доты и дзоты, не укрылись ли там фашисты? И в одном из дотов обнаружили группу укрывающихся гитлеровцев, которые открыли огонь и убили ключевца, лейтенанта Харченко. Но и фашистам не поздоровилось. Автор этих строк хорошо знал Виктора Платоновича. В 30-х годах подростки, проживающие по улице Кирова и Ленина, часто играли "в войну" на "Сонькиных" огородах, которые находились на пустыре между двумя улицами. Глубокие и широкие канавы служили нам траншеями и окопами. Много было укрытий и заполненных водой ям. И я хорошо помню, как Харченко ловко преодолевал все препятствия, скрыто и умело подползал к "противнику". Он был умный, красивый, физически здоровый парень. Непременно хотел быть только военным. В боях Великой Отечественной войны Виктор Платонович умел хорошо командовать подразделением, был дерзок в бою, берег своих солдат. Но вот предательский выстрел скрывавшегося фашиста, поразил такого человека... Ленинград был избавлен от страшной блокады. К этому времени в осажденном городе 642 тыс. человек умерли от голода и болезней, 21 тыс. ленинградцев погибли от артиллерийских обстрелов и бомбежек. Но город не сдался, выстоял. Прорыв блокады Ленинграда спас жизнь тысячам жителей. Это прозвучало победным эхом по всему миру, потому что произошло не только военное, но и крупное политическое событие, а Георгию Жукову после этого было присвоено звание Маршала Советского Союза. Блокада Ленинграда была прорвана в таком гнилом месте, где не было никаких дорог, одни топи, леса и еще илистые берега реки Волхов. Октябрьская железная дорога была все еще у противника. И тогда Сталин попросил железнодорожников через эти топи и реку Волхов построить железную дорогу расстоянием в 34 км за... две недели. И железнодорожники справились с этой трудной задачей. В город пошли грузы, а раненые, больные вывозились из него. Наконец-то город-герой вздохнул свободнее. Вначале фашисты не поверили сообщениям о быстром строительстве железной дороги. А потом дорогу бомбили и обстреливали днем и ночью, но железнодорожные команды на всем ее протяжении немедленно исправляли повреждения. И дорога жила, несмотря ни на что, помощь шла ленинградцам бесперебойно. Но враг был еще близок от этой железной дороги. Поэтому советские войска весь 1943 год продолжали с фашистами вести упорные бои, чтобы подальше отодвинуть позиции врага. За 1943 год советские войска заняли деревни Назия, Воронова, Карбусель и другие. Враг был отброшен на значительное расстояние, но в этих боях и от бомбежек погибли ключевцы: командир взвода Белов Владимир Григорьевич, командиры отделений Гайдотин Тимофей Яковлевич, Никитенко Иван Васильевич, писарь батальона Музыченко Алексей Маркович и рядовые Белоусов Василий Федорович, Лившиц Соломон Исаакович, Шеповалов Иван Кузьмич. 25 октября на поселок Гонтовая Липка налетело до 12 немецких самолетов и с остервенением начали бомбить и обстреливать поселок и склады. В это время зенитных установок в поселке не было. И тогда бойцы открыли стрелково-пулеметный огонь. Два самолета были подбиты, но погиб ключевец Гуков Андрей Васильевич, который до того расстрелял из пулемета Дегтярева два диска с бронебойными патронами. И наверняка эти два сбитых самолета принадлежали только ему, так как патроны с бронебойными пулями были лишь у него. Так спасали ключевцы Ленинград от немецко-фашистских варваров. И теперь в поселках Гайтолово, Гонтовая Липка, Синявино и других местах на плитах могил высечено немалое число фамилий клю-чевцев из далекого Алтая. С августа 1942 года автор этих строк учился в Барнаульском военно-пехотном училище. Там учились и ключевцы. И вот в январе 1943 года я получаю письмо от самого лучшего друга Гукова Павла Ивановича, в котором он пишет примерно следующее: "Я, Гриша, уже год воюю с фашистами на самом лучшем в мире танке Т-34 в должности механикаводителя Теперь фрицев бьем в хвост и в гриву. Окружаем и уничтожаем гитлеровцев под Сталинградом, Великими Луками, на Ржевском выступе, прорвали блокаду Ленинграда. Видно скоро эта нечисть побежит в свой Берлин". Взбудоражило нас это письмо. Скоро кончится война, а мы еще пороху не нюхали! И мы, ключевцы: Кокорев Григорий, Соловьев Василий, я и Сичкарев Леня пошли к начальнику училища, чтобы он отправил нас на фронт. Отругал нас полковник как следует: "У Гитлера за спиной вся Европа. На нашей земле войска не только Германии, а еще Венгрии, Италии, Румынии, Финляндии, добровольцы Испании, Австрии, Словакии, Чехии. Еще войне конца не видно. Вам надо хорошо учиться воевать. Ведь вам придется командовать на фронте подразделениями, а Сичкареву надо ехать домой, врачи у него в паху обнаружили грыжу..." Тогда мы решили написать письмо Сталину... Конец Ржевскому выступу На Ржевском выступе за 14 месяцев боев погибло около одного миллиона советских солдат и офицеров, что соизмеримо с потерями под Москвой или Сталинградом. И все же жертвы эти были не напрасны: угроза Москве, Сталинграду, Ленинграду была ликвидирована. О значении боев под Ржевом может служить только один факт: за все годы Великой Отечественной войны Верховный Главнокомандующий Сталин именно под Ржев сделал личный выезд - в деревню Хорошево 5 августа 1943 года, чтобы посмотреть своими глазами, что происходит у Ржева. О значении освобождения Ржева свидетельствует личное поздравление премьер-министра Англии Сталину в марте 1943 года. И еще, в приказе Верховного Главнокомандующего от 23 февраля 1943 года, когда еще Ржев был в руках фашистов, говорится: "Навсегда сохранит наш народ память о героической обороне Севастополя и Одессы, об упорных боях под Москвой и в предгорьях Кавказа, в районе Ржева и под Ленинградом, о величайшем в истории войн сражении у стен Сталинграда". Сотни ключевцев погибли или пропали без вести на Ржевском выступе. Как уже писалось в главе "Оккупантов снова окружают и уничтожают", 2 марта 1943 года началась генеральная Ржевско-Вяземская наступательная операция и в первый же день наступления героически погибла наша землячка Пономаренко Матрена Алексеевна. 3 марта решительным натиском советских войск внутреннее кольцо вражеской обороны на окраинах Ржева было прорвано. Завязались ожесточенные уличные бои, рукопашные схватки шли за каждый квартал, каждый дом. Но к 16 часам части 215 дивизии прорвались к центру города и водрузили Красное знамя. Враг потерял только 3 марта в Ржеве свыше 2- х тысяч солдат и офицеров. Были захвачены большие трофеи: 110 танков, 78 орудий, 35 паровозов, 1200 вагонов, много боеприпасов и другого военного имущества. Противник, прикрываясь от ударов наших войск сильными арьергардами, отходил на заранее подготовленный рубеж Ярцево, Духовщина. Фашисты взрывали мосты, сжигали села, минировали все дороги, устраивали лесные завалы и засады. Вместе с начавшейся распутицей это затрудняло преследование, не позволяло нам выходить в тылы отступавшего противника. Наши части продвигались медленно - по 6-7 км в сутки. Бои на промежуточных рубежах носили ожесточенный характер. Так, 4 марта при взятии города Оленино и крупной железнодорожной станции Чертолино погиб командир отделения Подгорный Иван Федорович и рядовой Колебаров Федор Васильевич. С 5 по 15 марта шли ожесточенные бои за село Плоское Смоленской области, где, проявив мужество и геройство, погибли ключевцы: Баранов Аким Степанович, Широпиров Тилибай и Шмырев Михаил Иванович, а 8 марта от взрыва мины погибли пулеметчик Беляев Михаил Васильевич и рядовой Молчанов Петр Моисеевич. Из-за засад погибли Баландин Григорий Михайлович, Танцуров Василий Иванович, Червяков Митрофан Федорович. Шмырев Виктор Михайлович первым ворвался на станцию Горяны (пригород г. Полоцка Витебской области) и около железнодорожного вокзала был неожиданно застрелен офицером СС. Так до сих пор и стоит здесь у станционного здания единственный памятник с красной звездой, покрашенный зеленой краской, всегда с цветами. Пассажиры всех поездов, проходящие по линии Витебск-Полоцк-Вильнюс - Калининград, увидев этот небольшой памятник, отдают честь и уважение освободителю Белоруссии. 3-4 марта 1943 года на станцию Кунья прибыли курсанты Барнаульского военнопехотного и Рубцовского пулеметного училища. Все эти курсанты вли лись в знаменитую 9ю Сибирскую гвардейскую дивизию, а 17 марта они уже были в окопах 39 армии Западного фронта. 19 марта некоторые ключевцы побывали в разведке боем, где погиб весельчак Рязанов Михаил Семенович, но "языка" все-таки взяли. 20 марта предстоял первый бой еще необстрелянных курсантов двух училищ. Но у всех сибиряков настроение боевое. Впереди были хорошо видны укрепления противника. Из амбразур частенько раздавались выстрелы и пулеметные очереди. И вот, в 9 часов утра началась артиллерийская подготовка, которая длилась не менее часа. Затем артиллерия перенесла огонь вглубь обороны противника. Зеленая ракета и пехота цепями пошла в наступление. Автор этих строк (как и в училище) был командиром отделения. Первыми номерами пулеметов Дегтярева были мною назначены Муковозов Валентин и Сичкарев Леонид. Метров 50-60 все шло хорошо. Затем команда: "Бегом марш!". И вдруг, со стороны противника заговорил пулемет - один, второй, третий.... Над головами засвистели, зажужжали пули, а чтобы не было страшно, кричим громко "Ура!". Опустили каски вниз, на ходу стреляем из оружия. Кругом треск, взрывы, визг, в голове разные дурные мысли. За нашими спинами застрочили станковые пулеметы "Максим", приданные взводу расчеты Домашенко Ивана, Мартынова Ивана и Цитович Николая. Вражеский огонь все плотнее и плотнее. Падает первым Бушлин Константин Ильич, кто-то другой, третий. Залегли. Подаю команду: "Перебежками вперед! Пулеметы огонь! Всем стрелять!". Так мы еще продвинулись вперед на сотню метров. Наша артиллерия за-, молчала, а противник начал обстрел наших боевых порядков из миномета, но мы бежим и на ходу стреляем. Нервы до предела, руки трясутся. Уже приблизились к высоте. Справа и слева никого нет, а наше отделение бежит вперед. Подбегает связной командира роты и говорит: "Принимай первый взвод. Взводный Злобин тяжело ранен". В пылу боя кое-как собрал взвод. Долго разыскивал отделения Кокорева Григория и Соловьева Василия, которые далеко отстали. Слева соседняя рота тоже отстала, и к нам в тыл стали просачиваться фашисты. Первым заметил их Сичкарев Леонид и начал стрелять по ним из пулемета. Взвод ворвался на высоту и занял траншеи первой линии обороны противника. Наша артиллерия хорошо поработала, почти все траншеи были разрушены, много валялось фашистских трупов и вооружения. Но, когда мы попытались пройти дальше, то со второй линии траншеи по нам был открыт ураганный огонь. В траншеях врага мы обнаружили много оружия, а в землянке раненого фашиста. Его отправили в тыл с раненым Кокоревым Григорием. Я стал ориентироваться по обстановке и с ужасом обнаружил, что наш взвод выдвинулся далеко вперед, справа и слева наших не было, а с этих сторон по нам открывали оружейнопулеметный огонь. Я вспомнил о тех фашистах, которые просочились слева и что с ними ведет бой только пулеметчик Сичкарев Леня. "Еще не хватало того, чтобы весь взвод был окружен фашистами..."- подумал я. Аж мурашки по коже побежали. В траншеях за себя оставил помкомвзвода, а бойцы увлеклись трофейными пулеметами МГ34 и палят из них по фашистам, которые находились в траншеях второй линии обороны. Со связными я отправился к тому месту, где оставлен был Сичкарев. Там я увидел настоящее побоище: укрывшись за бревнами на краю поселка Праники, Сичкарев уложил из своего пулемета более 40 фашистов, ему еще помогал находившийся в 100-150 метрах пулемет "Максим", которым командовал Цитович Николай. Второй номер Сичкарева погиб, а Леня был ранен в ногу, но с поля боя не ушел. Он попросил перезарядить патронами пустые диски, а в это время подоспела соседняя рота слева. Эта рота навалилась на фашистов, которые хотели просочиться в наш тыл. Леня снова начал стрелять. Фашисты по этому месту открыли минометный огонь. Мы залегли между бревен, но одна из мин попала прямо в то место, где находился Сичкарев. И Леонид Николаевич погиб смертью храбрых, спасая ключевцев от окружения фашистами. В июле 1979 года на этом месте боев побывали мы с генерал-майором Захарием Никитовичем Усачевым. Теперь эти места трудно узнаваемы все заросло лесом и кустарниками. На том месте, где вел бой с фашистами Сичкарев Леня, мы нашли диск от ручного пулемета, который был мною выслан в Ключевский музей. Вернулись на высоту и в это время справа началась стрельба. Значит, противник пошел в контратаку. И здесь я был ранен в левое предплечье. Фашисты несколько раз пытались нас контратаковать. Мы отбивались, как могли своим и трофейным оружием. Командиру роты послал посыльного за подмогой. А мне некогда было сделать перевязку. Кровь уже потоком текла из левого рукава шинели. На какое-то мгновение потерял сознание. Затем рядом раздался взрыв. Как потом мне стало известно, после нашего наступления и контратаки фашистов крупными силами, наши подразделения (в том числе и наш взвод) в сумерках отошли на исходные позиции. Я остался лежать на нейтральной полосе. И вот на какое-то время ко мне вернулось сознание. Открыл глаза и увидел перед собой... фашиста, который, стоя на коленях, что-то держал в руках и пристально (луна светила ярко) разглядывал. Вначале я ничего не мог сообразить. Что со мной? Где я? Почему этот живой фашист около меня? Может это сон? Но когда я увидел образ Ленина на обложке комсомольского билета, обращенный в мою строну, я понял - это мой комсомольский билет, который был в левом кармашке гимнастерки. Пошевелился, как будто живой. Но что мне делать теперь? Что я могу сделать? Но когда фашист с ухмылкой (я хорошо видел его лицо) стал выдирать из билета листки по уплате членских взносов, откуда только взялись силы, упираясь правой рукой, я приподнялся, да как закричу: "Фриц, проклятый, что ты делаешь? Это же мой комсомольский билет!". Фашист, увидев кричащего пред собой "мертвеца", а может, его и вправду звали Фрицем, страшно испугался. Его лицо побледнело и исказилось. Он был в оцепенении. И когда я кинулся на него, то он продолжал стоять на коленях, как истукан. Я схватил его правой рукой за грудь, а левой раненой рукой попытался ухватить билет. И вдруг... я снова потерял сознание. Очнулся, когда была уже глубокая ночь. При вспышке ракеты вижу: в левой руке билет, обагренный кровью, а в правой - немецкий погон. Около меня лежала немецкая каска, граната-толкушка, моя винтовка СВТ (самозарядная -винтовка Токарева на 10 патронов). А куда девался проклятый фашист? Похоже, я так его напугал, что он бросил все свои атрибуты и со страху дал деру... От большой потери крови я очень ослаб. Однако сознание работало хорошо. По вспышкам ракет (наши были тусклые, а немецкие яркие, светлые) определил наш передний край и ползком добрался до своих. Затем был госпиталь. А через пять месяцев я был принят в КПСС. Однако комсомольский билет, который был выдан Ключевским РК ВЛКСМ 7 октября 1940 года, обагренный моей кровью, был оставлен мне как реликвия. С этим билетом я никогда не расставался. Вместе с ним я освобождал Белоруссию, Литву, одним из первых перешел границу рейха, освобождал Китай от японских империалистов и Закончил свой героический путь в овеянном славой русского оружия городе Порт-Артуре. За героизм и мужество был награжден множеством правительственных наград. А вот сохранившийся комсомольский билет для меня стал самым главным символом. В этом бою были ранены Соловьев Василий Павлович, Наймушин Владимир Харитонович, Кукса Илья и другие ключевцы. Они были на излечении, а воины 9-й гвардейской дивизии на этих рубежах продолжали сражаться с фашистами до 7 апреля 1943 года. В жестких боях геройски погибли ключевцы: 21 марта Куропаткин Сергей Семенович, 26-го - командир отделения Солонцов Иван Маркович, 27-го - рядовые Иванников Иван Фомич и Семыкин Михаил Акимович, 3 апреля Солипольев Василий Варфоломеевич и 7-го Джагопаров Тюлебай. Враг ожесточенно сопротивлялся, но советские войска постепенно и настойчиво продвигались к городам Демидову и Духовщине. Это были "ворота" на Смоленск и Белоруссию. ОККУПАНТОВ ПРЕСЛЕДУЕМ И УНИЧТОЖАЕМ К концу апреля 1943 года 39-я армия продвинулась в юго-западном направлении на глубину до 120-140 км, освободив сотни населенных пунктов Калининской и Смоленской областей, среди них: Оленино, Белый, Батурино, Пречистое. На всей этой обширной территории гитлеровцы оставили следы чудовищных злодеяний. Дикие издевательства, расстрелы за малейшее неповиновение, грабеж имущества - все испытали здесь от захватчиков русские люди. А теперь перед отступлением, специальные команды гитлеровцев начисто сжигали дома (торчали одни печные трубы), гнали на запад трудоспособное население, увозили остатки продовольствия. Во многих деревнях фашисты сгоняли стариков и детей в один-два дома, которые потом взрывали или поджигали. Даже в погреба и колодцы закладывали мины и авиабомбы нередко с химическими и иными хитроумными взрывателями, чтобы саперы потом их не могли обнаружить и обезвредить. Увидев собственными глазами, что творили захватчики, наши воины клялись отомстить им за это сполна. Особенно возмущались сибиряки. Так, неоднократно говорил ключевец Вервекин Владимир: "Ну, проклятые Ганцы и Фрицы, уж вы получите сполна, когда мы придем на вашу территорию. Это могут делать не люди, а настоящие звери, когда все, что создано человеческими руками, так варварски уничтожается этими извергами". И Володя рвался в бой с удесятеренной силой. Его всегда поддерживал Супоня Александр Андреевич: "Они называют себя цивилизованными европейцами, высокой культуры арийцами. Задумали покорить весь мир, а что делают проклятые!"... 11 мая 1943 года у деревни Суховарино из леса выскочила большая группа фашистов и открыла огонь по нашим бойцам, которые спокойно шли по дороге. Это было так неожиданно, что наши солдаты, не успев снять с плеч оружие, были расстреляны наповал. Фашисты бросились к трупам и начали их обыскивать. И так увлеклись, что не заметили, как в это время на дороге появилась рота лейтенанта Безрукова, которая открыла такой огонь, что ни одного фашиста не осталось в живых. Среди наших погибших был ключевец Акулин Михаил Емельянович. 26 мая по лесной дорожке двигалась повозка, на которой сидели и мирно разговаривали Артищев Павел Михайлович и Евграшин Михаил Федорович. И вдруг из-за леса окрик: "Хальт, русиш!". Показались из кустарника немецкие каски. Артищев попытался на повозке схватить винтовку, а в это время Евграшин кнутом ударил лошадь и повозка покатила по дороге, Артищев нечаянно выронил винтовку, свалился с повозки и уполз в лес. А там, по-видимому, ушел к партизанам, заблудился в дремучем лесу, или засосало где-нибудь в трясине. Повозка в автогужевую роту пришла, но с убитым бойцом, пуля попала в голову Евграшина Михаила Федоровича. Теперь наши бойцы поняли, что в лесу находятся не только партизаны, но и фашисты. На другой день поймали в лесу голодного, грязного и завшивевшего фашиста, который и рассказал о случившемся. В июне-июле 1943 года советские войска готовились к полному освобождению Смоленской области и части Белоруссии, но противник занял заранее подготовленные позиции, особенно у городов Демидова, Духовщины и нашим подразделениям приходилось с боями отнимать высоты и выгодные позиции. Продолжительные и тяжелые бои были за деревни Былинки, Рытовка и Шевнино. Постоянно вели разведку боем или засылали в тыл противника разведчиков, которые нападали на штабы противника, добывали ценные документы и материалы. Но в этих наступательных операциях и в разведке погибали наши бойцы, и среди них ключевцы: командир группы разведчиков Боркин Федор Никитович, разведчик Кривомазов Василий Илларионович, командир отделения Хуснутдинов Александр Иванович и рядовые Зубков Михаил Егорович, Усатов Сергей Федорович. Тяжело был ранен Безруков Иван Наумович. Особое внимание противник уделял обороне Смоленска и сосредоточил здесь крупные силы. В ходе контрнаступления наших войск на Курской дуге в августе-сентябре 1943 года развернулось наступление и на центральном участке фронта - Смоленская наступательная операция под условным названием "Суворов". Важное оперативное значение в системе "Восточного вала" имели города Духовщина и Демидов, которые являлись "воротами" в Смоленск. Фашисты превратили духовщинский рубеж в мощную глубоко эшелонированную оборону. Все ближе и ближе советские войска подходили к Духовщинскому району. Вот уже начался Дрогобужский район и 7 августа противник после мощной артиллерийской подготовки, при поддержке танков, самоходных орудий перешел в наступление. Шесть суток соединения 39 армии вели борьбу с наседавшим врагом. И в результате стремительных действий, мужества и героизма советских воинов, враг не прорвал нашу оборону. Только в районе двух полков (275 и 279 СП) у деревни Деребище фашисты попытались окружить эти полки, но получив сокрушительный отпор, и, потеряв большое количество живой силы и техники, они вынуждены были отступить. В этих боях погибли ключевцы: командир отделения Бушуев Василий Михайлович, пулеметчик Малахов Михаил Федорович рядовые Белов Сергей Григорьевич, Душка Иртай Алдзюрович, Ишин Игнатий Ефимович, Колтунов Павел Дмитриевич, Раганец Сергей Григорьевич, Сурасов Пешкей. 13 августа 1943 года 39 армия перешла в наступление по всему фронту. После 35-минутной артподготовки за огневым валом пошли в атаку танки и пехота. Противник оказал отчаянное сопротивление, непрерывно контратаковал. Только в течение первого дня наступления противник предпринял 24 контратаки и во второй день 12. Благодаря смелости пулеметных расчетов Супони Александра, Мартынова Ивана, Тушкина Николая, Цитович Николая и Наливайко- все контратаки были отбиты. Стремясь удержать Духовищину, фашистское командование в спешном порядке перебросило в полосу обороны против 39 армии 18 танковую, 25 механизированную дивизии и 1 моторизованную бригаду СС. Были применены шестиствольные минометы. 16 августа в разведке боем был тяжело ранен Мартынов Иван Кириллович, 20 августа погибли Муковозов Валентин Георгиевич и Тарский Михаил Федорович, а 23 августа - Прокофьев Яков Максимович и Савин Иван Иванович. Восемнадцатилетнего Муковозова окружили десяток фашистов, но Валентин, владея приемами самбо, бил фашистов пpикладом, штыком, шанцевой лопаткой, каской и даже кулаками. Но силы были неравные. Советское командование решило остановить наступление своих войск, чтобы лучше подготовиться к дальнейшему наступлению, перегруппировать силы, накопить боеприпасы. Но враг продолжал контратаковать и вводить все новые и новые резервы. Однако, наши войска не отступали. Наши разведчики 7 сентября сделали вылазку в тыл врага и выяснили номера соединений, которые прибыли из других фронтов и теперь действуют против 39 армии. Нашли скопления танков и самоходных орудий, которые на следующий день были подвергнуты беспощадной бомбардировке советской авиацией. Однако при возвращении разведчиков на свою базу, они попали в засаду и были убиты разведчики Куприянов Артем Емельянович и Брусенко Михаил Петрович. В ходе подготовки к наступлению командование изменило план, участок прорыва был перенесен с левого фланга на правый в общем направлении Духовщина, Каспля. Армия получила крупное усиление артиллерии, танков, самоходных орудий и авиацию. 14 сентября 39 армия возобновила наступление. Полуторачасовая артподготовка завершилась мощным залпом гвардейских минометов "катюш". В первый же день наступления наши войска прорвали вражескую оборону на 8-10 км, хотя и погибли в этот же день ключевцы командир взвода Гриняев Алексей Александрович и командир отделения Глобенко Василий Владимирович, которые первыми ворвались во вражеские траншеи и ценой своей жизни помогли своему соединению прорвать вражескую линию обороны. Во второй день углубились на 13-15 км, рассекли духовщинскую группировку противника на две части и повели бои за Духовщину. В этот день командир роты ключевец Ольховский Дмитрий Алексеевич повел бойцов на захват высоты, которая господствовала над всем районом. Ранее наши подразделения неоднократно пытались захватить эту высоту, но все попытки были безуспешными. Но когда Ольховский лично повел свою роту в атаку, неприступная высота была взята и открылась панорама всего города Духовщина. Однако геройски погиб Дмитрий Алексеевич. 18 сентября на этой высоте разместились пулеметные расчеты Супони Александра, Вервекина Владимира, Цитович Николая, Тушкина Николая, Наливайко, Домашенко Ивана, Кукса Ильи и Ушакова Владимира (все они были лучшими курсантами 14 роты 4-го пульбата в Рубцовском училище), которые в ночь на 19 сентября открыли ураганный огонь, а пехота всю ночь кричала "Ура!", в тылу беспрерывно гудели три трактора, чтобы фашисты предположили, что основной удар на Духовщину будет наноситься здесь, а все силы и техника были направлены ими в этот район. Но советские подразделения ночью проникли в тыл противника и ранним утром 19 сентября повели наступление на Духовщину с другой стороны. В этот день город был очищен от фашистов полностью. В этом бою погиб Гробовой Кузьма Денисович. 15 сентября 1943 года 262-я стрелковая дивизия сломив сопротивление противника на рубеже озер Сапшо, Гуки, Климяты, Зельнево начала наступать на город Демидов. Во взятии этого города принимали участие и ключевцы. Так, 23 сентября Соловьев Василий Павлович и автор этих строк из ПТР (противотанковое ружье Симонова), подавили огневую точку на колокольне церкви Демидова, где фашисты установили пулеметы МГ-34 и ДШК (крупнокалиберные пулеметы), мешающие нашим пехотным частям войти в город. А после того, как эта огневая точка была подавлена, город Демидов был взят штурмом советских подразделений. Однако, в боях за этот город погибли ключевцы Драбатько Иван Дмитриевич, Литвиненко Михаил Иванович, Пиртышников Семен Семенович, командиры отделений Пащенко Ефим Лукич и Рева Никифор Яковлевич. А при преследовании противника командиры отделений Сухенко Василий Григорьевич и Прилипка Ефрем Кузьмич. Впереди была Белоруссия. На военных топографических картах не обозначены границы районов, и трудно заметить границы областей союзных республик. Поэтому солдаты и даже офицеры не знали точно, в какой день и час они пересекли границу России и Белоруссии. Фашисты, отступая, старались оторваться от подразделений советских войск. Поэтому наше командование решило для преследования врага впереди своих войск пустить пять танков с десантниками во главе с младшим лейтенантом Касичевым Николаем Дмитриевичем. Ночью 30 сентября у деревни Лапути эти танки (на Белорусской земле) настигли колонну фашистских машин и повозок. Танки шли напролом, сбивая и давя все, что попадало на их пути, а десантники из автоматов обстреливали колонну. Касичев во весь рост стоял на головном танке, левой рукой держался за скобу танка, а правой стрелял из автомата по фашистам. За несколько минут он расстрелял весь диск (72 патрона) автомата. Затем Николай Дмитриевич хотел перезарядить автомат запасным диском и на мгновение снял левую руку со скобы, но не рассчитал и свалился с танка. Бойцы не заметили, что их командира нет на танке и спохватились только тогда, когда вся колонна фашистов была проутюжена могучими машинами и оставшиеся в живых гитлеровцы разбежались во все стороны. Командир танковой группы решил снова проутюжить разбитую колонну и на медленном ходу танки прошли по тому же месту. Десантники несколько раз громко называли фамилию Касичева, но он так и не отозвался. С обеих сторон дороги раздались выстрелы и был убит Лихоперов Александр Федорович и два десантника были ранены. Пришлось танкам стать в круг и до утра отстреливаться, пока не подошли пехотные части. Десантники проверили все трупы, но Николая Дмитриевича так и не нашли. Успешное завершение Духовщинской операции характеризует собой рост сил и боевого мастерства войск 39 армии, развитие советского военного искусства. Это была боевая школа для наших бойцов, которые прибыли из Алтайского края и, конкретно, Ключевского района. Опыт прорыва глубоко эшелонированной, заблаговременно подготовленной и сильной обороны в трудных условиях лесисто-болотистой местности был успешно применен во всех последующих наступательных операциях армии. 25 сентября 1943 года советские войска взяли Смоленск и начались жестокие бои за Белоруссию. Освобождение Белоруссии Осенью 1943 года, продвигаясь с боями вперед, войска 39-й армии начали освобождать населенные пункты Белоруссии. Местные жители восторженно встречали освободителей. Но радость часто омрачалась тем, что на месте цветущих городов и сел оставались сплошные пепелища. Отступая, гитлеровцы со зверской жестокостью уничтожали и разрушали все, оставляя за собой выжженную землю. Белоруссия была покрыта густой сетью тюрем и концлагерей. Свыше 2-х миллионов 200 тысяч мирных жителей и военнопленных пали жертвами палачей. 380 тысяч юношей и девушек были угнаны на каторжные работы в Германию. Но режим террора и бесчеловечной эксплуатации фашистских извергов не сломили мужественного духа трудящихся Белоруссии. С первых дней Великой Отечественной войны тысячи белорусских патриотов под руководством подпольных организаций поднялись на священную борьбу против захватчиков. Свыше 370 тысяч партизан ни днем, ни ночью не давали покоя фашистам, громили их гарнизоны в тылу, взрывали склады с горючим и боеприпасами, пускали под откос вражеские эшелоны. Они делали все, чтобы приблизить час освобождения, помочь советским войскам освободить родную землю. Фашистское командование не хотело потерять Белоруссию, это означало бы открыть Красной Армии пути в Польшу и в Восточную Пруссию, и поставить под угрозу фланговых ударов немецкие армии в Прибалтике и западных областях Украины. В течение осени и зимы 1943 года в Витебск не раз приезжал Гитлер и командующий группой армий "Центр" генерал-фельдмаршал Буш. Вот почему до 17 июля 1944 года продолжались жестокие бои советских войск на территории Калининской и Смоленской областей. Красная Армия освобождала города и села Белоруссии, а советские бойцы продолжали погибать на землях России. Фашистские войска непрерывными контратаками пытались восстановить положение. Среди погибших в Смоленской области были ключевцы Кулик Иван Андреевич и сержант Сташко Илья Фомич, в Невельском районе Калининской области - старший сержант Рубель Василий Евдокимович, младшие сержанты Аипов Сейтен, Беляев Сергей Николаевич и рядовой Колесников Иван Ефимович, в Пустошкинском районе Псковской области - Гетманов Степан Степанович и Колтуков Иван Ефремович. Первыми в Белоруссию ворвались войска 39 армии. В первых числах октября 1943 года части 158 и 134 стрелковых дивизий овладели сильным опорным пунктом Мику-лино и разгромили группы прикрытия противника на рубеже Кулятино - Матушево, 6 октября овладели населенными пунктами Городок, Боровая, Крупеня, Пронская, Дрозды и 8 октября взяли штурмом город Лиозно. С 11 октября наша часть не могла продвинуться, потому что два замаскированные дота мешали продвижению нашей пехоты. И только после того, как были установлены на прямую наводку 45-миллиметровые пушки, которые открыли огонь по амбразурам дотов, а подползшие воины забросали их гранатами, противнику пришлось покинуть доты и наша пехота ворвалась в деревню Боргодушки. Но в этом бою погиб ключевец пулеметчик Мойса Иван Петрович. Подобное случилось 12 и 13 октября у деревень Выдрея, Грабли и Старино, где погибли Попов Петр Гаврилович, Седун Андрей Николаевич и командир роты Филиппов Георгий Иванович, который лично поднял бойцов в атаку, но был убит снайпером. Однако рота освободила деревню Выдрея от фашистов. 18 октября погиб Деденко Николай Николаевич. 24 октября группа бойцов в 22 человека во главе с капитаном Потемкиным отразила 5 яростных контратак. Озверевший противник, решив сломить стойкость наших бойцов, открыл ураганный огонь из пушек, минометов и шестиствольных минометов. Не было ни одного метра земли, не изрытой снарядами. В течение суток так повторялось свыше 20 раз. Много было раненых, но они не покинули поле боя. В том числе и ключевец Ольховский Владимир. Командир предлагал ему уйти в санбат, но он не хотел разлучаться со своим братом Петром Алексеевичем. К вечеру в их ячейку попала мина, и оба брата погибли. Похоронили Ольховских в одной могиле в деревне Петрики Дубровинского района Витебской области . 6 ноября 1943 года основные силы 357-й дивизии завязали бои за станцию и большой пристанционный поселок Дретунь (в 36 км от Полоцка). Однако взять станцию штурмом не удалось. На подступах к Дретуни завязались длительные бои, продолжавшие ся до начала 1944 года, постепенно пере шедшие в оборонительные. В этих боях пс гибли 9 ноября Хахалин Александр Исаакович, а 11-го - командир пулеметного расчет Сарин Александр Нуртазович. 13 ноября противник, после мощной артиллерийской подготовки, при поддержке танков, самоходных орудий и артиллерии перешел в наступление, потеснил некоторые части и перерезал все дороги, идущие тыл. В этом районе развернулись упорные бои. Четверо суток два полка 91-й гвардейской стрелковой дивизии вели борьбу с наседавшим врагом в окружении. В результате стремительных действий личного состава полков кольцо окружения было прорвано, положение войск намного улучшилось.. в эти дни погибли ключевцы Канунников Иван Игнатович, Кирлица Алексей Матвеевич и Линков Михаил Яковлевич. В первых числах декабря 1943 года советские войска вошли в пределы Городокского района. Фашисты оказали ожесточенное сопротивление. У деревни Красная Слобода их танки, закопанные в снег и землю, мешали продвижению пехоты, и очень трудно было уничтожить их артиллерией. Особенно ожесточенные бои развернулись 1 и 2 декабря, но положительных результатов для наших войск они не дали. Пришлось временно отложить наступление наших войск. В эти дни погибли смертью храбрых пулеметчики Ерош Иван Васильевич и Терехов Александр Васильевич. С 14 декабря началось освобождение северо-восточной части Витебской области, Были освобождены Оболь, станция Бычиха. Преодолевая ожесточенное сопротивление противника, наши войска вышли на ближние подступы к районному центру области - городу Городку, прикрывавшему Витебское направление. В этот же день погиб ключевец Подставкин Дмитрий Васильевич. 15-18 декабря 360-я стрелковая дивизия вела ожесточенные бои в районе городокского поселка Езерище и станции Рудня. Особенно противник ожесточенно сопротивлялся у деревни Костино, где ключевец командир танка 159-й танковой бригады младший лейтенант Погороздов Николай Евдокимович, умело, маневрируя танком, уничтожил два противотанковых орудия, несколько пулеметных точек, подбил фашистский танк Т-3, завалил несколько блиндажей, но скрытно подошедшая вражеская самоходка "Фердинанд" двумя снарядами расстреляла танк Т-34. Так геройски погиб офицер Погороздов , Николай, В этих боях погиб рядовой Шамилов Владимир Иванович. После почти часовой артиллерийской подготовки, в 9-50 21 декабря полки 164 стрелковой дивизии перешли в наступление и к 11-30 подошли к опорному пункту Ковалево. Завязались жестокие бои. Погиб в броске на траншеи врага Батуев Василий Афанасьевич. 24 декабря погибли Барсуков Гавриил Васильевич, Дмитриенко Антон Васильевич и командир орудия Ишериков Ермолай Петрович. 25 декабря дивизия овладела населенным пунктом Пахомово. В этот день были самые большие потери 164 дивизии: тяжело ранен командир полка майор Комаров, убиты зам. командира дивизии полковник Савинов, замполит полка подполковник Михотин, командиры батальонов старшие лейтенанты: Богданов, Фролов и Дельштеин, капитан Филиппенко, командир разведроты старший лейтенант Синицын и ключевец Михайлюченко Григорий Владимирович. 29 декабря при взятии деревни Лапути, много оказалось дзотов, которые открыли такой ураганный огонь по советской пехоте, что ни на один метр продвинуться не было возможности. Несколько смельчаков пытались уничтожить эти дзоты гранатами, но ' успеха они не имели. Так погибли ключевцы Косачев Александр Иванович и Симонов Иван Трофимович. К вечеру подошла артиллерия, и деревня Лапути была взята. Кончался 1943 год. С новогодними поздравлениями из Ключей пришли письма наших земляков, соклассников по школе, учащихся Ключевской СШ № 1. С этого времени наши воины завязали переписку с Абушенко Ниной, Афониной А., Барановой Татьяной, Гуковой, Дьяченко В., Дмитриенко Марией и Софьей, Иващенко,- Касич Зоей, Муковозовой Ниной, Левченко Соней, Немовой Ниной, Немшиловой Марией, Пестеревой Клавдией, Покалиной Валентиной, Ромащенко Ольгой, Самойленко, Цыганковой. Девушки писали бойцам на фронт: "Бейте врага беспощадно. Гоните фашистов с нашей священной земли. Мы Вам поможем хлебом, одеждой, обувью, оружием". А Пестерева Клава однажды написала и такое: "Ну, что вы так долго чикаетесь с фашистами? Мы из последнего все посылаем на фронт, а вы никак не можете сломать поганого Гитлера. Почему так долго длится война? А ведь мы всегда пели: "Непобедимая, несокрушимая Красная Армия всех сильней"... Стыдно нам было оправдываться перед своими земляками. И когда шли в бой, то всегда вспоминали эти письма. Мы очень ждали скорой победы над врагом. Но впереди был еще только Витебск... Ключевцы своими письмами подбадривали, веселили и вселяли воинам больше сил и мужества в бою. До сих пор я помню слова Клавы Пестеревой от 15 декабря 1943 года, посланные мне на фронт: "Самое главное, Гриша, чтобы скорее кончилась война, все пришли бы в свои родные места. Вновь всем встретиться! Но я думаю, я уверена, что мы встретимся, обязательно встретимся! Да!!!" В ответ на эти слова, я написал Клаве: "Твои слова мне вселили уверенность, что я буду жив, что мне страшиться нечего". И я не боялся смерти, вот почему я сейчас жив и невредим, и недаром поется в песне: "Смелого пуля боится, смелого штык не берет". А ведь так и есть на фронте, кто грустил и боялся смерти, не был уверен в своей судьбе - тот погиб. Клава Пестерева с семьей уехала из Ключей в 1946 году на постоянное место жительства в село Сорокино Алтайского края. Там вышла замуж (я в это время был до 1947 года в Китае) и живет прекрасно. А мои фронтовые письма (34 письма) Клавдия Константиновна выслала мне почтой в 1949 году в Ключи. И я их храню, как зеницу ока. Иной раз навалится хандра, и я беру эти драгоценные фронтовые письма, и с умилением читаю их, вспоминаю фронт, друзей, и достойно прожитую жизнь. И тогда на душе становится весело. Соловьев Василий Павлович (ныне живет в Латвии) регулярно получал газету "Ленинец". Так эту газету бойцы зачитывали до дыр. Уж очень была она интересной. Она напоминала нам малую Родину, за которую мы сражались на фронте. ВИТЕБСК И БЕЛОРУССИЯ ОСВОБОЖДЕНЫ Немецко-фашистское командование придавала большое значение удержанию Белоруссии, в течение длительного времени создавало сильную, глубоко эшелонированную оборону, назвав ее "Фатерланд" ("Отечество"), подчеркнув тем самым, что, сражаясь здесь, немцы, якобы, защищают свою родину. В январе 1944 года 39 и 43 армии подошли вплотную к Витебску. От окраин города разделяло несколько высот и населенных пунктов. Витебск оказался в полуокружении. Учитывая важное стратегическое положение Витебска, гитлеровское командование превратило город в крупный узел обороны. Гитлер приказал любой ценой не допустить его захвата советскими войсками. Генерал Гольвитцер, назначенный комендантом укрепленного района, не имел права отдать приказ об отступлении. Это право имел сам фюрер. Лучшие военные специалисты Германии создавали систему оборонительных сооружений на подступах ив самом городе, отборные и наиболее оснащенные воинские части направлялись на его защиту. Город прикрывался тремя линиями обороны, каждая из которых имела траншеи в 1-2 ряда, пулеметные площадки и стрелковые ячейки, прикрытие проволочными заграждениями в несколько рядов, лесными завалами, минными полями. Второй оборонительный рубеж проходил в 7-10 км от города. Третий - по окраине города. Кроме полевых укреплений он имел значительное число дотов и дзотов. Сам город был превращен в крепость. 3 января 262-я стрелковая дивизия подошла к Войтовской высоте, где противник имел траншеи полного профиля, доты и дзоты, оборонительные пулеметные площадки, минные поля и проволочные заграждения. Взять с ходу такой крепкий узел сопротивления не удалось. 7 января после 45-минутной артподготовки части дивизии, применяя обходный маневр, сломали сопротивление противника и выбили его с Войтовской высоты. В этом бою погиб ключевец Генералов Петр Егорович и тяжело был ранен старший сержант Скиба Иван Яковлевич. Кроме того, в этом бою погиб артиллерийский корректировщик 788 артиллерийского полка капитан Соболев. Автор этих строк через радиста этого полка принял активное участие в корректировке артиллерийского огня. Корректировка была успешной. Несколько атак гитлеровцев было отбито с помощью артиллерии. Это заметило командование дивизии. И на следующий день я был назначен командиром группы разведчиков при штабе командующего артиллерии 262-й дивизии полковника Соколова (ныне он проживает в Москве). Весь январь 1944 года продолжались ожесточенные бои в Городокском районе, где при попытке уничтожить пулеметную точку 14 января погиб ключевец Питайкин Дмитрий Иванович. В ночь на 5 февраля 27 бойцов, возглавляемых лейтенантом Бесхлебным, стремительной атакой заняли важную высоту в системе обороны противника у Дрюково. Пытаясь вернуть утерянные позиции, гитлеровцы под прикрытием шквального артиллерийско-минометного огня бросили в атаку на высоту до ста автоматчиков. Но атака была отбита. Потеряв до 50-ти человек убитыми, фашисты отступили. На следующий день атаки следовали одна за другой, но каждый раз они разбивались о мужество наших воинов. Когда в живых осталось только трое бойцов, гитлеровцам удалось ворваться на высоту и окружить героев. Они отбивались до последнего дыхания и предпочли смерть плену. 26 защитников высоты погибли и только один, ушедший с донесением в штаб полка, остался в живых. В этом сражении погибли ключевцы Ворошилов Михаил Федорович, Фадеев Николай Васильевич и Худяков Александр Иванович. 11 февраля 262 дивизия перешла в наступление в направлении Вороны и далее вдоль шоссе на Витебск. Противник оказывал сильное огневое сопротивление из Шульцево, Терешки. Изпод Витебска вела огонь артиллерия большой мощности. Под прикрытием танков и самоходных орудий, сильного артиллерийско-минометного огня гитлеровцы неоднократно переходили в контратаки. Однако, ломая упорнейшее сопротивление врага, наши воины взяли Вороны. В эти дни погибли ключевцы Козлов Филипп Андреевич и Мельников Николай Александрович. В марте 1944 года полковые и дивизионные разведчики были заняты добычей "языков", которые могли бы рассказать об укреплениях противника, о расположении артиллерии, танков и самоходных орудий на переднем крае в районе Витебска. Так, в ночь на 21 марта разведчики 262 дивизии напали на боевое охранение в районе западнее Войтовской высоты и захватили четырех немцев. Однако при отходе к своим траншеям противник открыл ураганный пулеметный и минометный огонь. В результате чего погиб Чебров Максим Иванович. "Языки" дали ценные показания. А 27 марта в разведке боем погиб Косумканов Манаи. Для разведывания укреплений в тылу, мест нахождения аэродромов, штабов и резервов противника в апреле 39 и 43 армии, 3-й Белорусский и 1-й Прибалтийский фронта создали несколько групп, которые были направлены глубоко в тыл противника. Так, одна группа разведчиков под руководством старшего лейтенанта Владимира Васильевича Карпова (ныне дважды Герой Советского Союза и России, писатель, полковник в отставке, проживает в Москве), переодевшись в немецкую форму, сумела проникнуть в Витебск и от подпольщиков и партизан получила план обороны и всех укреплений города. Эта группа благополучно вернулась в свою часть, приведя с собой 11 военнопленных. Другая группа по радио сообщила места расположения двух аэродромов и большого склада боеприпасов. По возвращении в свою часть, эта группа разведчиков попала в засаду и что случилось дальше с ними, так и неизвестно. Среди них был хороший разведчик Рубель Василий Филиппович. В других группах погибли в разных местах Витебской области разведчикиключевцы Зотов Иван Матвеевич и восемнадцатилетний Шустов Петр Степанович. На могиле последнего я был в 2001 году в д. Шапуры Витебского района. Могила хорошо оборудована и украшена цветами. Шефствуют над этой могилой школьники местной школы, Витебской средней школы № 32, совхоз "Селюты" и Шапурский сельский совет. 23 июня 1944 года 39 и 43 армии перешли в генеральное наступление (операция "Багратион"), которое развивалось успешно, намного опережая намеченные планы. Зная планы укреплений противника, стремительным, внезапным ударом советские войска прорвали сильно укрепленную оборону противника, к вечеру первого дня продвинулись вглубь более 15 км и продолжая развивать наступление, начали охват витебской группировки с флангов и стыла. Большое значение в наступлении придавалось захвату мостов на реках Лу-чеса и Западная Двина, для чего создавались специальные группы захвата мостов, которые усиленно охранялись фашистами. 24 июня, когда одна из групп подошла к мосту через реку Лучесу, разыгрался бой, в котором погиб ключевец Дьяченко Петр Афанасьевич. Однако мост был взят и удерживался до прихода основных сил 39 армии._ 25 июня жаркий бой разгорелся в районе станции Замосточье на железнодорожной линии Витебск-Орша. Гвардейцам 17 и 19-й дивизий передали по телефону, что станцию обороняют матерые фашисты солдаты и офицеры 197-й немецкой дивизии, которые были виновны в казни Зои Космодемьянской в Петрищево. По цепи наступающих прокатился клич - "Отомстим гитлеровцам за нашу Зою!". Гвардейцы яростно бросились на врага. Многие гитлеровцы нашли могилу в этом бою, а остатки, бросая оружие, разбегались по лесам. В этом бою погиб ключевец Быков Михаил Павлович, которому только что исполнилось восемнадцать лет. В этот же день соединения 39 армии, развивая наступление западнее Витебска, соединились с частями 43 армии. Кольцо вокруг витебской группировки замкнулось. В окружении оказалось пять немецких дивизий. Окруженные немецко-фашистские войска ожесточенно сопротивлялись. Они лавиной бросались на позиции наших войск. Несмотря на огромные потери, фашисты предпринимали бешенные атаки, чтобы вырваться из окружения. На поле боя стоял сплошной гулразрывы снарядов, мин, гранат, треск пулеметов и автоматов, удары штыков и прикладов. Одновременно с уничтожением окруженного противника 158 и 262-я дивизии вели бои непосредственно в городе Витебске. 27 июня витебская окруженная группировка капитулировала. Враг потерял убитыми около 20 тысяч солдат и офицеров и свыше 19 тысяч пленными. В плену оказались три генерала, в том числе генерал-фельдмаршал, комендант Витебска Гольвитцер и несколько полковников. 17 июля 1944 года по центральным улицам Москвы под конвоем советских солдат прошли 57600 пленных, захваченных в Белоруссии. В том числе пленные, захваченные 39 армией под Витебском. Впереди гигантской колонны шли гитлеровские генералы. Они мечтали 7 октября 1941 года пройти по Москве как победители, а шли, понурив головы, воровски озираясь, пленными. 28 июня автор этих строк с разведчиками шли по лесному шоссе на запад, преследуя врага. Шли мы сбоку дороги, по опушке леса, так как шоссе во многих местах было заминировано. Я шел впереди. И вдруг за деревом я заметил человека, который целился в меня из винтовки. Для меня это было такой неожиданностью, что я успел только опустить голову и пуля попала прямо в голову, которая была защищена каской. Это был такой большой силы удар, что я не удержался и упал. Фашист бросил винтовку и убежал в лес. Ко мне подбежал разведчик Володя Слуцкий, а другие разведчики во главе с Леоновым Степаном побежали догонять фашиста. Слуцкий поставил меня на колени и я почувствовал, как из-под каски потекла кровь. Сняли каску, которая была насквозь пробита пулей. В области темени из волос торчала пуля, которая сделала вмятину в черепную коробку, но пробить кость не смогла. И, как на зло, у меня не оказалось перевязочного материала (я его использовал на перевязку раненого пехотинца), тогда Степан стал рвать на мне белье. И в это время приволокли стрелявшего фашиста. Он был страшно бледен, тряслись руки и ноги. Он опустился на колени передо мной и стал молить о пощаде. Слуцкий кричал на него: "В расход! В расход, фашист проклятый!". У фашиста была большая санитарная сумка, где мы обнаружили много перевязочного материала. Леонов заставил сделать мне перевязку. Я до сих пор помню, как немец трясущимися руками перевязывал бинтом и поливал йодом мне голову. Он пытался целовать мне руки и часто крестился. Мы узнали, что ему 52 года ( а мне было всего 19 лет), дома трое маленьких детей, в армию призван как медицинский работник. Я был молод и мне его стало жалко. Затем он повел нас в лес, где нашли большую группу раненых немецких солдат и офицеров. По рации я сообщил командованию дивизии и оставил стрелявшего в меня с ранеными гитлеровцами. Стрелявший долго полз за мной на коленях, а Слуцкий стращал его автоматом. Меня хотели отправить в медсанбат, который мог бы направить меня в госпиталь. Но я этого не сделал. За мной хорошо ухаживал и лечил самый близкий друг, однокашник по Ключам Соловьев Василий Павлович. В начале июля от немецко-фашистских войск был освобожден Полоцкий район, где погибли ключевцы Смирнов Андрей Кириллович, командир отделения Тимшин Павел Федорович и командир пулеметного расчета Щукин Василий Михайлович. 21 июля при освобождении Богушевского района погиб Дмитриенко Михаил Васильевич. Белоруссия была освобождена от немецко-фашистских войск. Впереди была Литва и Восточная Пруссия. Но самый счастливый и радостный для меня был день 20 июля 1944 года, когда на наблюдательно-командный пункт пришел начальник штаба командующего артиллерии дивизии майор Докучаев и вручил мне выписку из приказа № 027, где я прочел следующее: "За образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом доблесть и мужество при освобождении города Витебска. От имени Президиума Верховного Совета СССР НАГРАЖДАЮ Калачева Григория Артемовича орденом "СЛАВА" III степени. Подпись: командир 262 стрелковой дивизии генерал-майор Усачев. 20.07.44г." Я был на седьмом небе! Это была моя первая награда, да еще орден, которым награждались за особые подвиги на фронте воины от рядового до младшего лейтенанта. Освобождение Литвы Летом, 6 июля 1944 года, части 262-й стрелковой дивизии первыми пересекли границу Литвы. Войска 39-й армии вышли на слегка всхолмленную местность, вид которой не был для нас привычным. После оставшихся позади массивов Белоруссии игрушечными казались островки лиственных и хвойных лесов, узкие полоски крестьянских нив со зревшим на них скудным урожаем. Это была многострадальная земля литовского народа. Здесь еще велось единоличное ведение хозяйства. В Литве, как и везде на захваченных землях, гитлеровское командование проводило откровенно колонизаторскую политику. Земля передавалась и продавалась помещикам, и колонистам, приехавшим из Германии. Фашистские грабители отбирали у крестьян почти весь урожай хлеба, картофеля, яиц, меда, шерсти, сена. Тысячи крестьян были уничтожены, заключены в тюрьмы. С начала 1943 года в г. Укмерге был создан официальный рынок продажи людей и детей 8-14 лет, привезенных их оккупированных районов Ленинградской, Калининской, Смоленской и Витебской областей. Больше всего было доставлено со станции Синявино Ленинградской области. О продаже заранее объявлялось в местных газетах. Была установлена и норма: каждый помещик мог купить до 50 детей. Немецкий офицер на базаре выкрикивал: "Покупайте детей. Они здоровы - осмотрены врачом, на это есть документ". Дети были очень голодны и сами просили: "Тетя, купите меня. Мы очень хотим есть", "Дядя, купите меня. Мы очень голодные". Об этом рынке нам подробно рассказывала освобожденная нами Баутенок Галина Николаевна, ныне проживает в г. Полоцке Витебской области в Белоруссии. Бои на территории Литвы, начиная от Швенченского района в направлении города Каунас, носили, в основном, скоротечный характер. У противника не было здесь сильно укрепленных узлов сопротивления. Фашистские войска отступая, оставляли позади главных сил заслоны арьергарды, прикрывая свой отход на заранее подготовленные оборонительные позиции. 8 июля 1944 года был освобожден город и крупная железнодорожная станция Швенченеляй, а затем южная часть Малетского района, где у г. Малеты 12 июля наше подразделение попало в засаду. Были убитые и раненые, среди них погиб ключевец Бурьянов Прокофий Никифорович. С 20 июля 252-я дивизия вела бои на подступах к городу Укмерге, где погиб Павлющенко Иван Сергеевич. Бои продолжались четыре дня. Однако Укмерге, где был рынок продажи людей и детей был занят штурмом. Фашисты в панике, удирая из города, взорвали мост через реку Швентойю, но наши передовые подразделения форсировали реку вброд. Утром, когда наши саперы стали наводить мост, три немецких бомбардировщика сбросили бомбы, но неудачно, наши саперы и строящийся мост при этом не пострадали. К 28 июля 39 армия разгромила противника на территории Ионавского района и на северозападной окраине города Каунас. Охватывая Каунас с трех сторон, войска 39 армии стремительным ударом -1 августа освободили Каунас. В центре города наши войска встретились с фашистскими минерами и факельщиками, с которыми завязался бой. Факельщики и минеры были уничтожены, тем самым был спасен Каунас от больших разрушений и пожаров, но в схватке с факельщиками погиб ключевец Тарасенко Кузьма Иванович. С НАШЕЙ армией Литву освобождала 16 литовская стрелковая дивизия. Солдаты и офицеры этого соединения к нам относились хорошо, но вот местное население смотрело на нас с подозрением. При приближении наших войск, литовцы прятали скот, лошадей, продукты и ценные вещи в лесах, а сами уходили в леса и овраги. Но если встречались с нами, то были сдержанные. Они боялись два слова: Сибирь и колхоз . Некоторые пожилые литовцы откровенно говорили: "Немцы грабили нас, а русские теперь пришли и нас сошлют в Сибирь, и там заставят работать бесплатно в колхозах. А здесь земля принадлежит литовцам и на ней работали бы работники". На вопрос: "А кто были бы работники?" Отвечали: "Раз земля принадлежит литовцам, то работниками были бы русские, белорусы, украинцы". На хуторах литовцы жили бедно: деревянные домики покрытые соломой, земляной пол, плохие дороги, платили большие налоги. Когда советские войска вошли в Литву, то под воздействием геббельсовской фашистской пропаганды, некоторые литовцы уходили в лес, называя себя "лесными братьями" - это были бывшие полицейские, помещики, чиновники, предатели. До 1950 года с ними боролось КГБ, но с 1970 года к русским литовцы стали относиться хорошо. Были организованы богатые колхозы, построены добротные дороги, появились в домах электричество, газ. Много было личных автомашин. Заводы и фабрики стали выпускать качественные товары и машины. Благодаря удобрениям привезенным с Кольского полуострова, земля стала давать хорошие урожаи. Развивалось животноводство за счет получаемых из Белоруссии дешевых концентратов. Теперь литовцы стали богатыми. С 1970 по 1990 г.г. меня с женой много раз приглашали в Литву (особенно в Швенчёнис, Юрбакас) на их праздники. Итак, вернемся к освобождению Литвы. Чем дальше наши войска продвигались на запад, тем упорнее и яростнее враг сопротивлялся. Немецко-фашистское командование стремилось любой ценой остановить стремительное наступление советских войск, непрерывно перебрасывало на активные участки центрального фронта крупные силы с других фронт тов и из многих стран Европы. Однако советские войска продолжали развивать наступление и 2 августа освободили город Кедайняй. Перед городом Расейняи продвижение 39 армии противник контратаками задержал. Фашисты сильно укрепили местность перед городом, создали предполья, все было заминировано. Первая попытка наступления советских войск 16 августа имела много жертв, в том числе погиб ключевец Тенебаев Петр Павлович, 1923 года рождения. 20 августа погиб младший лейтенант Ермолаев Анатолий Григорьевич. К сентябрю гитлеровское командование подбросило свежие силы, которые с помощью танков и авиации пошли в контратаку по всему фронту. В результате чего, один из полков 158 стрелковой дивизии попал в окружение немецко-фашистских войск, где погибли ключевцы Дергачев Иван Яковлевич и Тенебаев Петр Павлович, 1900 года рождения. Необходима была передышка, с целью провести перегруппировку советских войск и чтобы разгромить эту вражескую группировку, созданную в Расейняи и Шакайском районе, прикрывающую Восточную Пруссию на Таурагскс-Тильзитском направлении, потребовалось хорошо разведать оборону противостоящего противника, четко организовать взаимодействие пехоты с артиллерией, танками и авиацией. В конце августа 1944 года от командующего артиллерией 262 дивизии я получил приказ, вместе с разведчиками проникнуть в занятый гитлеровцами город Расейняи и собрать там сведения об их силах. Натянув на себя немецкие накидки, в ночное время, перейдя передний край и лесной массив, мы незаметно пробрались в пустующий двухэтажный дом на юго-восточной окраине города и стали вести с чердака наблюдение за противником. Засекали месторасположение танков, самоходных орудий, артиллерии, минометов и пехотных подразделений. Все это было видно как на ладони. Разведанные мы наносили на топографическую карту и передавали в штаб по рации в зашифрованном виде. Выяснив ситуацию, мы получили приказ прибыть в штаб и представить командованию топографическую карту. Тишина была как перед грозой. Мы спустились в подвал дома, собрали все свои пожитки, переоделись и собрались было уже возвращаться обратно. Но тут я услышал какой-то шорох в дальнем конце подвала. Взяв автомат на изготовку и освещая себе дорогу фонариком, я стал осторожно продвигаться вперед. Вдруг луч света выхватил из тьмы нишу и в ней два горящих кошачьих глаза. Я свистнул, кошка фыркнула и убежала, а моему взору открылись две книги, лежащие в глубине ниши. Это был Ленин, 5-й и 23-й тома его сочинений издания 1935 года. Бережно перелистывая страницы, я заметил подчеркивания, карандашные пометки на полях. Значит, кто-то изучал труды Владимира Ильича, вбирал в себя его мысли, советовался с ним. Кто-то спрятал здесь его книги и хранил их с риском для жизни. Но кто он? Как сложилась судьба? Роем пронеслись в голове эти вопросы и остались без ответа. Да и время ли тогда было искать такой ответ, да еще в Литве. Ясно мне было одно: книги эти, пережившие фашистскую оккупацию, надо во что бы то ни стало сохранить. Так оба тома сочинений Владимира Ильича оказались в моем вещевом мешке. Часто потом, в периоды фронтового затишья, читали мы - и вместе, и поодиночке-ленинские труды, особенно те из них, которые были в 23-м томе и касались вопросов вооруженной защиты завоеваний Великого Октября в годы гражданской войны и военной интервенции империалистических держав. Ведь то, что говорил Ленин о дисциплине и организованности, активности и решимости в борьбе с врагами революции, самым прямым образом касалось и нас. Нам был близок ленинский оптимизм, его уверенность в необходимости нашего великого дела. А однажды произошел такой случай. Возле местечка Калнуи налетели на нас фашистские "мессеры" и на бреющем полете стали поливать солдат пулеметным огнем. Ну, мы, конечно, бросились в разные стороны. Я упал в кювет и лежу лицом вниз. Стрелять по самолету из автомата бесполезно. Вдруг чувствую, как что-то сильно ударило в спину. Ну, думаю, конец. Пошевелился. Нет, живой. Хоть и ноет спина, а все на месте. Только на привале, когда я снял вещмешок и заглянул в него, все стало ясно. Оказывается, ударила меня в спину пуля с фашистского самолета. Она попала в вещмешок, пробила котелок, томик Ленина и уже на излете застряла в булке хлеба. Разведчик Степан Леонов, увидев это, заметил: "Смотри ты, книга спасла жизнь: значит везучий". А разведчик Слуцкий Володя добавил серьезно: "Сам Ленин за твою жизнь. А раз так, то целым вернешься домой". И что тут скажешь, действительно ведь сбылись слова разведчиков. Хотя сколько еще пришлось пройти по фронтовым дорогам. Книги вместе со мной участвовали в штурме крепости Кенигсберга (ныне Калиниград), были в Монголии, воевали с японскими самураями, освобождали Китай и "закончили" боевой путь в легендарном Порт-Артуре, откуда снова вернулись в Советский Союз на свою Родину и даже побывали в Ключах. Повсюду хранили они меня от пуль и снарядов. С Победой я вернулся домой. В1970 году меня пригласили в Вильнюс на празднование 100-летия со дня рождения Ленина и 30й годовщины восстановления Советской власти в Литве. Взял я с собой в поездку и эти два ленинских тома. А там передал их в дар Музею революции Литвы, потому что эти книги были найдены на территории Литвы. От имени сотрудников старший научный сотрудник музея А. М. Рольник меня поблагодарил за сохранность книг. Экспонируемый в музее томик Ленина, пробитый фашистской пулей, много лет привлекал внимание посетителей. История его и в самом деле необычная. Недавно из Вильнюса я получил от своего друга Тиюнелис Витаса Альфонсовича письмо, который пишет, что книга Ленина, пробитая фашистской пулей, по-прежнему экспонируется в музее. Но только музей называется не "Музей революции Литовской ССР", а просто "Краеведческий музей Литвы". И еще, надпись под книгой Ленина не на русском языке, а только на литовском. Экскурсанты часто останавливаются у этой книги. И, действительно, зачем ее убирать? Ведь это история Литвы. Литва -Восточная Пруссия Около двух месяцев 39-я армия находилась в обороне на расейняйских позициях. Но мы готовились только к наступлению. Однако гитлеровское командование повседневно укрепляло свои позиции, чтобы не допустить ввода советских войск в Восточную Пруссию. В наши соединения стало поступать подкрепление в живой силе и технике. Даже прибыло несколько десятков американских танков. Мы ходили смотреть на них и они нам понравились: высокие (обзор большой из танка), скорость на шоссе развивает до 80 км, сидя в танке можно включить обогрев или пустить холод, разные краники с горячей и холодной водой, полная сумка медицинских препаратов, сиденья двигались для лежания и сидения персонала танка, имелись зажигалки для сигарет, оборудование для радиошлемофонов, кассеты с музыкой- и т. д. Я сразу написал Павлу Гукову письмо, где сообщил: "Ты все хвалишься своим Т-34, а вот посмотрел бы ты на американский танк! Вот это да! Скоро мы с ними в Германию ворвемся, а вы отстанете!". А Павел Иванович мне ответил (он недалеко от меня воевал) так: "Дурачок, Гриша, ты не разбираешься в боевых свойствах танков. Твой американский танк - это коробок спичек. Он может загореться даже от простой пули, если она высечет искру. Почему? Американские танки заправляются высокосортным бензином, который образует в танке большой слой бензиновых паров и вокруг танка /когда он работает/ появляется взрывоопасный вакуум, что создает благоприятные условия для загорания. Немецкие танки работают тоже на бензине, но бензин у них низкосортный, не дающий большого количества паров, ввиду чего они гораздо меньше подвержены возгоранию. А наиболее подходящий мотор для Т34 - это дизель. Кроме того, американский танк является крупной мишенью. У них гусеницы узкие и поэтому по бездорожью идут плохо. А вот наш танк Т-34".., и т. д. , и т. п. А я подумал: "Ничего ты не понимаешь. Ты еще не видел краники - налил и пей чай, не слышал музыки - включил и пляши в свое удовольствие"... И вот 6 октября 1944 года 39 армия перешла в наступление. А когда пошли американские танки - сколько мы увидели факелов. Другие застряли на болотистых местах, ручьях и не смогли преодолеть высокие преграды. А там, где наступали танки Т-34 28-й гвардейской бригады, мы прорвали все три линии обороны противника на глубину 15 км. Противник потерял убитыми около тысячи солдат и офицеров. Вот когда я понял, что Паша был прав. 8 октября наша 262-ая дивизия ворвалась в г. Юрбаркас, где проходила граница с Восточной Пруссией. Вот здесь я получил вторую награду -орден "Красной звезды". А как это было? Бывший командующий 39 армией, генерал-полковник И. И. Людников это событие описывает в своей книге "Дорога, длиною в жизнь" так: "Фашисты дрогнули, побежали. Преследуя их, полки дивизии Усачева /262 СД/ утром 9 октября вошли в первое местечко- Аугстогаллен. Эту дату - 9 октября - мы запомнили навсегда. В этот день войска 39 армии первыми перешли границу гитлеровского рейха". В моем наградном листе от 22 октября 1944 года тоже отмечены события тех дней: "6.10.44 г. при прорыве обороны противника в районе южнее Калнуи, находясь в боевых порядках пехоты за три дня обнаружил 7 огневых точек и две минометные батареи противника, которые были уничтожены во время артиллерий с к о й п о д г о т о в к и . 8.10.44 г. в районе севернее Воджгиры противник упорно оказывал сопротивление нашим наступающим стрелковым частям. Тов. Калачев, выдвинувшись в расположение противника, выявил огневые точки противника, мешавшие пpодвижению нашей пехоты и сообщил артиллерии, которая их подавила, что дало возможность пехоте развить успех в преследовании противника". Наградной лист подписан начальником штаба артиллерии дивизии, майором Докучаевым /той самой 262 СД, о которой писал И. И. Людников/. А я и сам не знал, что мы самыми первыми перешли границу Восточной Пруссии. А дело было так: полдень, мне дают задание: перейти речушку Шушупе и установить места огневых точек противника. Я взял двух разведчиков и радиста, и вместе с ними по кустам обмелевшей реки Шушупе мы двинулись в путь. Мы и не догадывались, что Шушупа до 22 июня 1941 года являлась границей между СССР и Германией. Пройдя 3-4 км, мы увидели возвышенности, на которых были огневые точки, по радио сообщили в штаб. Позже огневые точки были накрыты артиллерией и Катюшами". Утром 9 октября мы уже были первыми в немецком поселке Аугстоплен. И снова засекли огневые точки противника на противоположной стороне реки Неман в районе д. Шиллинники передали информацию по радио. Мы наблюдали с колокольни костела, а в нем ходили гражданские немцы. Они и не подозревали, что мы находимся у них в костеле. А когда пришла наша пехота, немцы исчезли. При прорыве укрепленного пункта Шиллинники, в наградном листе мне еще добавили: "В боях при прорыве обороны в районе Шиллинники обнаружил 4 огневые точки, которые были уничтожены артиллерией". Через некоторое время я узнал, что 7 октября геройски погиб Истомин Василий Ефимович и захоронен д. Пооцы в Литве. В разведке на прусской земле погиб Курносов Александр Федорович. Тяжело ранен Арсентьев Павел Евдокимович. 27 октября погиб на земле Литвы Литвиненко Владимир Алексеевич. Все перечисленные воины были ключевцами. Восточная Пруссия была одним из главных плацдармов нападения фашистской Германии в 1941 году. В глубоких подземных казематах с 1941 по 1944 год находилась ставка верховного главнокомандующего Гитлера "Вольфсшанц /Волчья яма/. Восточная Пруссия являлась базой комплектования особо преданных фашизму командных кадров гитлеровской армии, в течение многих лет. В первую мировую войну в1916 году на территории Восточной Пруссии наголову была разбита русская армия. С тех пор Германия создавала в Восточной Пруссии многополосную глубоко эшелонированную систему долговременных укреплений. Во время войны, особенно после разгрома фашистских войск под Сталинградом и на Курской дуге, гитлеровцы интенсивно совершенствовали укрепления. Многие тысячи пленных и гражданских лиц, насильственно вывезенных из оккупированных стран в фашистское рабство, рыли траншеи и противотанковые рвы, устанавливали проволочные заграждения и минные поля. 17 октября после мощной артиллерийской и авиационной подготовки 39 армия перешла в наступление уже на территории Германии. Этого момента наши воины ждали свыше тысячи дней и ночей. У всех был свой счет к фашистам-. У одних родные и близкие погибли на фронте, у других - в фашистских лагерях смерти, третьи - своими глазами видели злодеяния фашистов, которые при отступлении расстреливали мирных жителей, грабили их имущество, сжигали и уничтожали все, что подвергалось уничтожению, оставляя за собой выжженную зону пустыни. Кровь погибших и замученных взывала к мести. Все воины думали о мести. Мстить, мстить всем немцам. Но пришел приказ Сталина, который гласил:"За мародерство, издевательство над мирным населением, за поджоги, грабеж населения, за расстрел гражданских лиц - под военный трибунал или расстрел на месте". И наши воины выполняли этот приказ беспрекословно. С первых же часов боев на прусской земле наши воины смело вступали в жестокий бой с врагом и наносили ему новые удары. Они мстили фашистам боем, а тех кто был вооружен и не сдавался в плен, таких только уничтожали. К декабрю 39 армия вместе с другими армиями 3-го Белорусского фронта прорвала вражескую оборону на границе и вторглась в Восточную Пруссию на глубину 21 км. Для дальнейшего наступления нужны были новые силы, средства и время на подготовку. Было ясно, что враг тяжело ранен, но он еще силен и коварен, особенно на своей собственной земле. В берлоге фашистского зверя на каждом шагу должна быть удвоенная зоркость, повышенная бдительность. В последних числах декабря 1944 года и в первых числах января победного 1945 года, на землях Восточной Пруссии погибли ключевцы Ильченко Степан Евгеньевич, Карамсаев Анатолий Иванович, Сорокин Виктор Иванович и Чернов Кирилл Данилович. Они геройски сражались на вражеской земле, приближая победу ценою своей жизни.. 13 января 1945 года 39 армия в Восточно-Прусской операции в составе ударной группировки 3-го Белорусского фронта перешла в наступление с задачей - нанести удар в направлении городов Ширвиндт, Пилькаллен /ныне поселок Добровольск/, Тильзит /ныне город Советск/. В трехдневных боях войска армии прорвали вражескую оборону, овладели Ширвиндтом, Пилькалленом и Тильзитом. В этих жестоких боях погибли ключевцы: наводчик орудия Тишкин Александр Ильич и рядовые Авдась Семен Андреевич, Кубышкин Иван Егорович, Савельев Михаил Тимофеевич. Самое трудное было то время для воюющих сторон. Автору этих строк особенно запомнилась темная зимняя ночь с 16 на 17 января, когда нашей 262 стрелковой дивизии был дан приказ преследовать противника в обозначившийся прорыв немецких войск в районе Пилькаллена. Мы шли в кромешной тьме, снежная буря сбивала с ног, и только на улицах Пилькаллена были видны пожарища и отдельные вспышки разрывов снарядов и сигнальных ракет. Но когда мы вышли на заданную окраину Пилькаллена, то снегопад еще больше усилился. Все смешалось, люди и техника. Попадались отдельные группы немецких солдат и даже гражданских. Все стремились на запад и ни на кого не обращали внимания. С правой стороны был слышен шум мотора, параллельно двигавшегося танка или самоходки. Мой разведчик Степан Леонов /шахтер из Кемерово/ сказал: "Это шум нашего танка Т-34". Мы все упорно, двигались, двигались вперед. Но через некоторое время прибежал разведчик Володя Лукьянченко /шахтер из Донбасса/ и закричал, преодолевая шум ветра: "Там немецкий танк Т-4!". Мы залегли, а через 5-7 минут и мотор злополучного танка заглох. Момент и, мы были около немецкого танка, где увидели следующее: фашистский танк Т-4 с опущенной пушкой застрял в какой-то огромной снежной и болотной жиже. Наши солдаты боязливо подходили к нему, но танк оказался пустым. Видно его хозяева только что покинули застрявшую машину. Где-то впереди были слышны очереди крупнокалиберного пулемета и отдельные выстрелы пушек. Так мы двигались до самого утра, пока не начались впереди сплошные выстрелы и взрывы. Это был передний край обороны немецко-фашистских войск. В ожесточенных боях с 23 по 25 января соединения армии сокрушили долговременные укрепления на реке Дайме, которые немцы называли "железными воротами" Кенигсберга. Весь рубеж обороны на Дайме был закован в броню и железобетон. Бои шли днем и ночью. Фашисты дрались с тупым отчаянием смертников. Советские воины сражались с полным сознанием необходимости своего подвига ради победы над врагом. В огне и дыму, в чёрно-красном пылающем аду шли наши бойцы, бежали, карабкались по глыбам льда, проваливались в полыньи, вытаскивали друг друга, и снова вперед и вперед! Фашисты не выдержали. "Железные ворота" рухнули. Героизм наших воинов был подлинно массовым. Но победа досталась нам дорогой ценой. Многие солдаты и офицеры отдали свои жизни на фашистской земле, погибли в черных водах Дайме, среди них ключевцы - старшина роты Коршиков Федор Платонович погиб и тяжело ранен командир взвода Нострев Агафон Андреевич. Но впереди еще была первоклассная прусская крепость Кенигсберг, на которую фашисты положили все свои надежды. Штурм Восточной Пруссии и Кенигсберга. Наступил 1945 год,год больших надежд ж свершений для советского народа. По замыслу Советского Верховного Главнокомандования общая цель наступательной операции в Восточной Пруссии заключалась в том, чтобы отсечь группу армии "Центр",оборонявшуюся в Восточной Пруссии, от остальных вражеских сих Пруссии, полностью очистив территорию Восточной Пруссии от противника, тем самым сняв угрозу флангового удара советским войскам при наступлении на основном варшавскоберлинском направлении. Таким образом, возможность наносить удар из Восточной Пруссии по советским войскам, наступающим на берлинском направлении, для немецкофашистского командования была полностью исключена. Стремительным броском Советские войска 28 января уже штурмовали пригород Кенигсберга - Станцию Метгетев.Это был важный военный объект, где работали в полную мощность военные заводы для всего вермахта. Для фашистов это было такой неожиданностью, что сюда были брошены все вражеские силы. А советские воины верили в то, что война придёт туда, откуда она началась, А воины дрались ещё мужественнее и упорно. При подходе наших войск к Метгетену, в контратаку бросилась вражеская пехота, поддержанная танками и артиллерией. Метгетен дважды переходил из рук в руки. Бой ожесточился особенно 7 февраля, когда погиб ключёвец Роговцев Яков Карпович. Он был самый молодой солдат, но смелый и сильный. Он из своего автомата за четверо суток уничтожил около 20 фашистов. Это было самое трудное зимнее время, Снежные бури замели все дороги, поэтому войска шли по компасам, топографическим картам. Фашисты укрылись в добротных блиндажах и землянках, а наши воины двигались по заснеженной и заминированной местности. Техника застревала в снегу, а солдаты редко когда отогревались у костров. Гитлеровцы, особенно на территории Белоруссии и России, отбирали у населения тёплые вещи и надевали это поверх обмундирования и были похожи на огородные чучела. Однако сибиряки были одеты в добротные полушубки и валенки, ушанки, ватные брюки. Но были и такие части, которые были одеты в шинелях и фуфайках, и даже в сапогах. А каково было им день и ночь держаться на морозе ? Вся холмистая местность перед Метгетеном была фашистами хорошо укреплена и пристреляна, а преодолеть колючую проволоку в несколько рядов пехоте было очень трудно.15 февраля началось генеральное наступление на Метгетен.45-минутная артподготовка мало нанесла ущерба немецко-фашистским укреплениям. Из-за погоды авиация не работала. Выручали нас только танки Т-34.Но их на этот раз было очень мало и не на всех участках. Поэтому наступление советских войск замедлилось.На некоторых участках наши пехотные цепи залегли на открытом поле перед укреплениями фашистов и гитлеровцы оружейно-пулемётным огнём расстреливали солдат как в тире. Но ни один солдат не отступил. Они зарывались в снег и вели бой с фашистами. В это время погиб ключёвец старший сержант Харченко Павел Порфирьевич. Но вот откуда ни возьмись, появились два танка Т-34 и на большой скорости ринулись на помощь пехоте. Противник открыл по ним ураганный огонь, но снаряды отскакивали от них или разрывались, не причинив никакого вреда. Я вспомнил письмо Павлика Гукова, который писал, что в 1943 году у танка Т-34 была укреплена передняя броня и спереди наш танк был неуязвим, хотелось за это поцеловать Павлика и наших конструкторов. Поднялась наша пехота и с криком «Ура!» бросилась на врага. Но вот один танк попал на противотанковый фугас или мину. Второй сам остановился и ни взад, и ни вперёд Оба танка отстреливались как могли. Пехота перебежками снова вернулась на прежние позиции. Но почему второй танк не двигается ? Как только стало темнеть, к нашему танку подошёл фашистский танк, развернулся и остановился по ту сторону нашего танка. Все замерли. Видно было, как фашистские танкисты вылезли из-под днища своего танка и прицепили наш танк, а затем потянули его в свою сторону. Видно у наших танкистов кончились снаряды, и поэтому его орудие молчало, наша и немецкая артиллерия молчали, боясь поразить своего. Советские солдаты вылезли из своих укрытий. Тоже самое сделали ж некоторые фашисты. Никто не стрелял. И вдруг сзади нашего танка появился дымок, а затем он начал изрыгать клубы чёрного дыма. Видно в нашем танке был опытный механик- водитель. Как потом узнали, он никак изнутри не мог завести заглохшую машину, а когда немецкий танк тронул его с места, наш механик-водитель выбрал момент, сумел переключить заднюю передачу и стал сопротивляться. От обоих танков полетели в разные стороны комья. В борьбе танки добрались до самой земли и оба танка укрылись дымом, гарью, землёй. Вышедшие из укрытий фашисты стреляли из винтовок вверх, а наши солдаты грозно кричали "Ура!".И вдруг из пепла и дыма появился зад нашего танка Т-34, а затем мы увидели упиравшегося следом немецкий танк. Через некоторое время из немецкого танка стали выпрыгивать немецкие танкисты, а наш танк уже под горку тащил на хорошем немецком прицепе фашистский танк. Он был неуправляемый и вилял во все стороны. И только теперь советские и гитлеровские солдаты начали стрелять друг в друга, Т-34 завёл немецкий танк сначала в кустарник, а затем в лес. Немецкая артиллерия открыла огонь но вероятному нахождению танков. И снова я вспомнил строки письма Павла Гукова: Я воюю на самом сильном танке в мире Т-34! И бьём мы фашистов ,и в хвост, и в гриву. Таким образом, Паша был прав. Теперь я убедился, что наш танк Т-34 самый сильный в мире. Механик-водитель и командир танка были награждены орденами. Наутро над нашими войсками беспрерывно висел немецкий самолёт корректировщик. Ключёвец старшина, он же комсорг 315 отдельного истребительно-противотанкового дивизиона Соловьёв Василий Павлович организовал группу бойцов ПТР /противотанковое ружьё Симонова/ и сбили этот самолёт. Машина упала в нейтральной полосе и наша артиллерия в пух и прах разбила этот самолёт .Васятка Соловьёв был награждён медалью "За отвагу". Весь март 1945 года противник из Кенигсберга беспрерывно контратаковал наши войска. Пытался соединиться с крупной группировкой на Земландском полуострове Были моменты, когда наши войска отступали и снова уступали. Жестокие бои происходили у первоклассной крепости Кенигсберг /ныне Калининград/.В марте погибли наши ключёвцы: Вакалов Анатолий Ивановнч, Новосельцев Алексей Михайлович, Тычинский Константин Михайлович и Шарков Владимир Иванович. Они на чужой земле дрались с фашистами как герои. Они мстили гитлеровцам за поруганную земли России и умирали как герои, как победители. В апреле 1945 года начался штурм Кенигсберга. Враг ожесточённо сопротивлялся, но к 9 апреля фашисты капитулировали. Не помогли им добротные укрепления и форты. 0коло 100 тысяч сдалось в плен, а некоторые группы бежали на Земландский полуостров. Кенигсберг был в развалинах .Много было освобождено военнопленных американцев, англичан, французов, чехов, бельгийцев, голландцев и поляков. Как они были благодарны Советской армии за своё освобождение! Во время штурма Кенигсберга и на Земландском полуострове геройски погибли ключёвцы Нарумов Николай Петрович, Поздняков Григорий Савельевич, Селезнёв Захар Кириллович. В марте 1945 года меня направили В 113 стрелковый корпус, где я неутомимо вёл разведку огневых точек противника, которые мешали продвижению наших дивизий этого корпуса. Однако здесь я получил в эти дни ранения и контузию. Так, 8 апреля 88миллимитровый снаряд немецкой самоходки разорвался рядом с левой стороны, но я остался жив. Произошло чудо - ни одного осколка не попало в моё тело, а только был контужен и до сих пор левое ухо слабо слышит. А 15 апреля немецкий солдат бросил в мою сторону гранату и осколком гранаты я был легко ранен в левую ногу. Один маленький осколок до сих пор находится в моём теле. В 113 стрелковом корпусе приказом командира корпуса № 0123 от 24.04.45 г. я был награждён правительственной наградой в третий раз. В наградном листе было указано : «В боях с немецкими захватчиками тов.Калачёв показал образцы мужества и отваги, неустанно вёл разведку по выявлению огневых точек противника. В боях под местечком Метгетен, находясь на передовом наблюдательном пункте 1.04.45 г. выявил сильно замаскированную пушку противника, о которой немедленно доложил. Огнём нашей артиллерии самоходное орудие противника была сожжено.Кроме этого 15,04.45 г. в боях за г. Фишхаузен тов.Калачёв выявил 4 огневых точки противника, которые фланкирующим пулемётным огнём не давали возможности продвижения нашей пехоте. Доложив о точном месторасположении огневых точек противника, последние были уничтожены нашей артиллерией, что дало возможность напей пехоты продвижение вперёд». За проявленные образцы мужества и отваги в борьбе с немецкими захватчиками тов. Калачев удостоен правительственной награды ордена Отечественной войны II степени.