RUS - Новая Газета

1
«Вас нет там, в этих районах? 500 милиционеров, 600 милиционеров, 300
милиционеров.
Мол, в наших мечетях есть те, кто похожи [на ваххабитов].Есть же тысячи
признаков, тысячи. Если есть хоть один из этих тысяч признаков, его нужно убить.
Определить, что вот то-то и то-то характеризует, определяет ваххабита, будь то
поведение, образ, походка… Сказать человеку: ты знаешь, что ты похож на
ваххабита? Не знаешь, избавься от этого! Если он не избавился… Я за это
отвечаю. Пусть меня посадят. Пусть на меня уголовное дело возбудят. Я сказал. Я,
скажите, дал приказ. Если спросят: почему убил? Скажите Рамзан cказал и убил! Я,
кто придет с уголовным делом, застрелю его. Застрелю прям в лоб.
Нужно остановить. Нельзя позволять шутить здесь. Если мы не остановим, они
свою жестокость… Ведь это они убивали трехмесячного младенца о стену,
приговаривая, что он «станет мунафиком, когда вырастет». Будь у них сила, они бы
сегодня вырезали всех наших детей…
[Сначала говорят] позволив встать за этими грязными тварями: «наш человек
пропал».. Не пропал, убейте прямо в доме, перед их [родных] глазами, они же
тоже так убивают перед родителями.
Гакаевы, [когда их просили]: «пожалуйста, не убивайте, мы ведь выросли вместе в
одном селе, он даже нигде [в силовых структурах] не работает, он всего лишь
пожарник…»
Со словами «мунафик» прямо на глазах у отца расстреляли.
На глаза у матери, жены и детей убив из Элистанжи (неразборчиво имя), какую
еще степень жестокости можно демонстрировать?..
Поэтому… грязные твари, себя они еще раз показали.
Говорю всем, кто живет у нас: ответ будет спрошен не только с детей, но и с
родных, до сих пор мы терпели, проявив (неразборчиво)…
«Мой дом сожгут, мы»… Дом сожжем, их сожжем, и в этой республике не
оставим. Клянусь.
«Я не могу ответить за своего ребенка». Сможешь, если ты мужчина. Выстрели из
ружья. И все закончится. Не создавай проблему для других. Только тогда
остановятся... Запаха [их] не должно быть. Запаха их дома не должно быть…
Тогда каждый будет соблюдать…
Есть же адаты, которые идут через многие поколения, если убивают брата, в ответ
убивают же брата. Теперь как дешево они оценивают чеченцев?..
Когда видишь валяющимися этих прогнивших тварей убитых, когда говорят, что
они убили таких наших товарищей, ослепляет желание еще раз их убить, сжечь
их. Остановите своих детей, говорю вам, остановите, не пускайте никуда, убейте
[сами]. Я говорю: кровная месть будет к каждому, нет никаких сомнений, ничего
не спрашивая, убили они [кого-то], убейте в ответ, брата убейте, отца убейте…
Как дешево оценивают чеченцев сегодня. До сих пор же не смели так легко
убивать, зная, что его убьют в ответ, что будет кровная месть! Даже в тюрьме
отправляли кровную месть… Позволяют убить человека, и умолкают родные
убийцы. Каждый убитый – мой человек, в этой Чечне, все, кто на этом пути – мои,
мой брат, мои люди, в первую очередь, это ложится [ответственность] на меня,
разберемся, в общем, посмотрим…»