Религия в век экологического кризиса*

Религия в век экологического кризиса*
*Сокращенный перевод КЭКЦ. Опубликовано: Roger Gottlieb. 1996. Religion in an age of environmental crisis // The Sacred earth / ed.
R. Gottlieb. — New York–London: Routledge. — Р. 1–15.
Роджер Готлиб
Под словом «религия» я подразумеваю систему убеждений ритуальной жизни, духовных стремлений и
этических ориентиров, в основе которых лежит понимание человека, отличного от его чисто социальной или
физической тождественности. Религиозными можно назвать все учения, которые подобно иудаизму, христианству и исламу, утверждают, что люди духовно связаны с высшим существом, власть которого явно отличается от земных возможностей, или которые как и буддизм придерживаются той точки зрения, что мы можем достичь такого сознания, которое перестает быть скованным страстями нашего обычного эго; или те,
которые следуют викканскому прославлению людской сексуальной плодовитости, как воплощения жизнедающей силы богине, а не источнику чисто индивидуального удовлетворения. Религиозная позиция, таким
образом, затрагивают то, что теолог Том Тиллич назвал «конечным смыслом». Они стараются ориентировать нас к том, что является намного важнее наших повседневных забот.
В то же самое время религии создают нормы поведения, принятые в наших семьях, сообществах и во
всем мире. Религиозные моральные учения несут в себе крепкий заряд духовности и стараются вписать в наше поведение духовную истину о том, кто мы на самом деле.
И наконец, религии являются источниками ритуалов — актов молитвенных, медитационных, коллективного осмеяния или восхваления, цель которых — пробуждение и восхваление нашего восприятия связи с конечной истиной. Эта практика старается выработать такое представление о мире, согласно которому мир и
личность, как выразилась Мириам Трикснэк «пронизаны святостью».
Такое понимание религии позволяет нам включить в список религиозных систем традиции запада и востока, подавляемые туземные традиции, допатриархальное поклонение богиням, а также более индивидуальные, своеобразные и эклектические духовные представления. Как религия сформировала наше понимание
того, как нам следует вести себя по отношению к природе? И как экологический кризис повлиял на современную теологию и духовную практику? В качестве ключевых моментов каждой цивилизации, религии
являются важнейшими элементами экологического кризиса. И все же, в последние годы религиозные институты также попытались изменить наши нынешние разрушительные действия. Короче говоря, религии не
являются ни посредниками человеческого доминирования, ни чистыми хранилищами человеческой мудрости. По-разному они сочетают в себе элементы и того и другого.
В прошлом религии учили нас по отношению к природе поступать так, как этого требуют наши интересы
и убеждения. Посредством религиозных мифов и законов мы «социализировали» природу, вписывая ее в человеческий контекст. И в большой степени мы это сделали для того, чтобы удовлетворять свои потребности
и возможности. И в то же время религия также выступает посредником между природой и человечеством.
Духовные учения прославляли и освящали наши связи с природой, напоминая нам о нашей тонкой и неизбежной связи с землей, воздухом, водой и другими живыми существами. Чтобы оценить религиозный взгляд
на природу и увидеть отношение современной теологии к экологическому кризису, мы должны внимательно
рассмотреть все то, что могут предложить религиозные традиции.
Многие, например, считают, что разрушения, произведенные человеком западного общества в природной среде следует объяснять библейскими учениями о праве человека на господство на земле. Другие религиозные экологи открыли в классических текстах экологически «положительные» отрывки и утверждают,
что иудаизм и христианство на самом деле более «природолюбны», чем это может показаться на первый
взгляд. И все же, как бы ни оценивали сейчас святое писание, именно иудео-христианская традиция тысячелетиями и в особенности в современный век, считалась оправдательным гарантом тех, кто уничтожал природу. Обычно при этом ссылались на «мудрое использование земли» и ее существ, и ничего не упоминали
об их присущей ценности. Общественные и моральные традиции, доминировавшие на Западе, даже не допускали той идеи, что животные, деревья или земля могут быть независимыми от своих владельцев или
Творца, и обладать моральным достоинством. Лишь малочисленные святые и реформаторы учили тому, что
люди обладают моральной ответственностью перед другими существами.
Чтобы убедиться в этом, достаточно взглянуть на то, как редко религиозные голоса раздавались против
махины технологического развития и ухудшения природной среды.
В любом случае, полный ответ на нашу дилемму в установлении того, какими были воззрения прошлого,
найден не будет. Экологическая повестка религий постоянно пересматривается их последователями, старающимися подстроиться под актуальные требования. Какими бы «экологическими» ни были определенные
отрывки из Библии (например, предписание относительно доброты к животным, принадлежащим врагу) или
писания некоторых святых (например, природная поэзия католика Юлиана из Норвича, XII век), конечно не
следует ожидать, что древние традиции смогут адекватно оценить нынешний кризис. И какими бы интересными или откровенными ни были первые учения и способы их преподнесения, не следует забывать о том,
что мы живем в совершенно другом мире.
В первую очередь, древние традиции не могли предвидеть размаха современной технологической мощи.
Ни одна империя прошлого не была способна угрожать мировому климату или так загрязнять воздух и воду,
что материнское молоко потеряет свои питательные свойства. Распространение же демократии и критикоинтеллектуальных тенденций, присущих философии Просвещения и современной науке, сильно поколебали
притязания любой религии на абсолютную истину. Кое-кто и вовсе отвернулся от религии. И многие другие,
отказавшись от приверженности какой-либо конкретной теологии, стали открыто признавать духовные достижения других традиций. Этот эйкуменизм, как я полагаю, религиозным мыслителям прошлого и в голову
прийти не мог.
Феминистская критика религии также сделала свой вклад, усмотрев фактически во всех присутствующих
религиях патриархальные тенденции. Современная духовная жизнь обрела беспрецедентный элемент уважения женщин как личностей, и вынуждена считаться с общественным вкладом и духовными преимуществами
женского восприятия.
Экологические проблемы были причиной многократных актов религиозной активности. В пределах этой
религиозной реакции мы и попытаемся определить четыре главных подхода, не претендуя при этом на какую либо исключительность в этом.
Экотеологи интерпретируют старые традиции: находят и выделяют отрывки в классических текстах, помогающие нам решать экологические проблемы. Так нам напомнили, что Талмуд учит нас не жить в городах
без деревьев, или что любовь Св. Франциска к животным делает его своего рода первым христианским экологом. Некоторые мыслители попытались также внушить необходимость распространения на природные существа принципов любви и уважения. Природа становится телом Бога, или соседом, к которому мы должны
относиться так, как к самому себе. Творческие экотеологи синтезируют элементы различных традиций. В
контексте эйкуменистской тенденции современной духовной жизни, о которой мы только что говорили, некоторые христианские мыслители не колеблясь используют таоистские образы человеческой интеграции в
природную среду, а евреи цитируют буддийскую природную поэзию. Идеи коренных народов — сообщностей, связь которых с природой имела место еще до появления нынешней тенденции доминирования над природой, являются предметом детального изучения. И наконец, духовные мыслители создают новые идеи, виды практик и организаций.
Современная экотеология выражает серьезную озабоченность по поводу наполовину уничтоженной земли и ее будущего. Теоретики религий и теоретики экологии интересуются тем, можно ли религиозную энергию объединить с мирской экологической философией и экологической активностью.
И все же, зачем нам вообще нужна религия? Почему правительства, корпорации и отдельные люди не
могут просто положить конец загрязнению окружающей среды и уничтожению видов, а религию оставить
сугубо личным делом?
Дело в том, что для многих людей религиозные убеждения являются источником, помогающим им понять первичные ценности, касающиеся нашего места во вселенной, наших обязанностей по отношению к
другим людям и другим жизненным формам, и того, что составляет действительно «лучшую» жизнь. Все
это является частью религиозного мировоззрения, и в наших же интересах изменить к этому свое отношение. У нас есть немало исторических примеров того, как общественные и религиозные действия творчески и
успешно сливались в единое русло.
Фактически значение религии возросло, так как некоторые из ценностей современности оказались в ранге сомнительных. Вера в науку и материалистические демократии значительно ослабла в результате политического насилия, технологических катастроф и банкротств конца XX века. Чисто мирские радикальные политические линии также оказались пагубными. Поэтому духовные перспективы могут стать как источником
личного вдохновения, так и общественного движения. От буддийских учений о сострадании к животным до
христианской теологии Созидания, от образов «святого обруча» жизни коренных американцев до политического сопротивления туземных народов попыткам осквернения их святых земель, религиозные учения и
действия являются неотъемлемой частью борьбы людей за гармоничную жизнь с нашей хрупкой землей.
Также я хочу сказать то, что боль, которую мы чувствуем за нашу природу, вызвана не только нашим желанием уменьшить число раковых заболеваний или сохранить уголок дикой природы, где бы мы могли гулять. Наша реакция носит духовный характер, т.е. она включает в себя заботу о том, что действительно
обладает непреходящей ценностью в наших жизнях. Помню, какое отчаяние я испытал по прочтении «Конца природы» Мак Кибена, с его тезисом о том, что изменение глобального климата означает «конец природы» в качестве автономного присутствия. Я также почувствовал, что совершенным оказалось огромное и непоправимое святотатство, в котором я, как участник современного технообщества, также повинен. Мне
страшно не просто за мое здоровье или возможность лишиться хороших мест отдыха, я боюсь за то, что я
бы назвал моей душой.
И наконец, духовные ресурсы могут помочь встретить истинную картину вещей, не впадая при этом в отчаяние. Экологически ориентированные молитвы, медитации, восхваление Господа, все это будет уместным в создавшейся ситуации.