22 марта- годовщина - Гродненское государственное училище

Хатынь — наши горесть и боль
Хатынь
Двадцать второго марта 1943 года в этой небольшой деревне под Логойском внезапно и навсегда остановился бег времени — 149 ее жителей, в
том числе 75 детей, были заживо сожжены карателями, после чего Хатынь
пополнила скорбный список сотен белорусских поселений, уничтоженных
нацистами в годы Великой Отечественной войны. Чуть позже именно этой,
так и не восстановленной в послевоенное время деревне суждено было стать
нашим главным национальным памятником траура и скорби и в то же время
рубежом безграничного мужества белорусского народа, который, несмотря
на огромные потери, смог выстоять в горниле войны и победить врага.
В любое время года и при любой погоде в Хатыни царит печаль. Даже
в самый ясный и солнечный летний день здесь на лицах людей не увидишь
улыбок. И это неспроста: все, кто сюда приезжает, хорошо знают, что Хатынский мемориал в Беларуси — место особое, омраченное большой людской
бедой.
Сотрудники Государственного мемориального комплекса "Хатынь"
рассказывают, что за годы существования этого величественного архитектурно-художественного ансамбля, который был открыт к 25-летию освобождения Беларуси от немецко-фашистских захватчиков, его посетило около 40
миллионов человек более чем из 100 стран мира. И у каждого из них было
свое восприятие нашей национальной боли, одинаковым же было осознание
бесчеловечного смысла любого военного противостояния.
В советское время однозначно и утвердительно принято было говорить,
что деревня Хатынь была сожжена вместе со своими жителями фашистами.
И в этом никто не сомневался. Однако в постперестроечное время стали известны другие факты хатынской трагедии. В том числе и о роли в ней 118-го
полицейского охранного батальона. Это воинское подразделение было сформировано фашистами весной 1942 года в Украине из числа завербованных
советских военнопленных, перебежчиков и всякого уголовного сброда. И все
же называть его абсолютно украинским нельзя: в нем служили представители
разных национальностей. Даже когда батальон передислоцировался затем и
в недалекие от Хатыни Плещеницы, то на службу в него записались некоторые местные жители. Все эти оборотни, независимо от своей национальной
принадлежности, вместе с кадровыми солдатами-карателями германской армии и совершили в Хатыни преступление, прощения за которое никогда и
никому не будет. По крайней мере, от нас, белорусов.
Месть
Развивались же хатынские события быстро и непредсказуемо. Двадцать
второго марта 1943 года для восстановления поврежденной партизанами
между Плещеницами и Логойском линии связи были направлены два взвода
1-й роты 118-го полицейского охранного батальона. Подъехав к месту обрыва, полицаи попали в засаду, организованную партизанским отрядом
"Мститель". В скоротечной перестрелке, после которой партизаны отступили, были убиты немецкий шеф-командир роты гауптман Ганс Вельке и два
полицейских, еще несколько фашистских прислужников получили тяжелые
ранения.
На первый взгляд, для оккупантов это было очередное ЧП. В ЛогойскоПлещеницкой лесной зоне партизаны довольно часто устраивали засады, громили вражеские гарнизоны и отдельные армейские подразделения. Случалось, что фашистские захватчики несли и большие потери. Однако для них
этот случай оказался особым, так как его итог выходил за рамки рядового
боя с партизанами.
Дело в том, что убитый немецкий офицер Ганс Вельке был широко известен в Германии, являлся любимчиком самого Гитлера. В довоенное время
он был спортсменом. Мировую известность ему принесла Олимпиада 1936го, которая как раз и проходила в Германии. На ней Ганс установил мировой
рекорд в толкании ядра — 16,2 метра — и стал первым в истории немцем,
получившим олимпийскую награду в легкой атлетике. Спортсмен сразу же
получил личное поздравление Гитлера и удостоен офицерского чина. Однако, когда началась Великая Отечественная война, на передовую Вельке не
попал, а был направлен на более тихую воинскую должность — командиром
одной из рот все того же 118-го полицейского батальона.
Смерть от партизанской пули любимца фюрера (кстати, Гитлер, получив сведения об убийстве Вельке, посмертно повысил его в звании и назначил пожизненную пенсию членам семьи) заставила полицаев сильно побеспокоиться о своей дальнейшей судьбе. Именно поэтому они и вызвали из Логойска для преследования партизан спецбатальон во главе со штурбанфюрером Оскаром Дирлевангером. Им удалось отыскать оставшиеся на мартовском снегу следы партизан, по ним они и пришли в окруженную лесом Хатынь. Каратели ворвались в деревню и завязали с находящимися там партизанами бой. Но под натиском превосходящих сил противника последние вынуждены были отступить. Каратели же не стали преследовать народных
мстителей, а учинили расправу над ни в чем не повинными жителями Хатыни.
Горело все и везде...
Буквально всех сельчан — взрослых, стариков, женщин, детей — каратели согнали в колхозный сарай. Только троим детям — Саше Желобковичу, Володе Яскевичу и его сестре Соне удалось
скрыться от гитлеровцев.
Фашисты заперли двери сарая, обложили
строение соломой, облили бензином и подожгли.
Деревянный сарай мгновенно загорелся. В дыму
задыхались и плакали дети. Взрослые пытались
спасти их. Под напором человеческих тел не выдержали и рухнули двери. В горящей одежде, охва-
ченные ужасом, люди бросились бежать, но их каратели хладнокровно расстреливали из автоматов и пулеметов. Так погибли 149 человек, из них 75 детей. Деревня была разграблена и сожжена.
Из находившихся в сарае, чудом удалось выжить только двоим — двенадцатилетнему Антону Барановскому и семилетнему Виктору Желобковичу. Раненый Антон долгое время лежал неподвижно, и гитлеровцы приняли его за мертвого. А Виктора ценой своей жизни спасла мать — выбежавшая из горящего сарая женщина была скошена пулеметной очередью и, падая, своим телом прикрыла сына. Вместе с мальчиками спаслись еще и две
девушки — Мария Федорович и Юлия Климович, но судьба их оказалась
дважды трагической. Обгоревших, чуть живых, их подобрали жители соседнего хутора Хворостени. Однако и это поселение через некоторое время было
сожжено фашистами, и обе девушки погибли.
Единственный взрослый свидетель хатынской трагедии — 56-летний
деревенский кузнец Иосиф Каминский, обгоревший и израненный, пришел в
сознание, когда фашистов уже не было в деревне. Но ему буквально сразу же
пришлось пережить еще один тяжкий удар: среди трупов односельчан он
нашел своего сына — мальчик был смертельно ранен в живот, получил сильные ожоги и на руках у отца умер. Позже Иосиф Каминский послужил прототипом образа для знаменитой скульптуры "Непокоренный человек" на главной аллее Хатынского мемориального комплекса.
Свидетельства очевидца
Совершенное фашистами в тот мартовский
день навсегда осталось в
памяти немногочисленных очевидцев трагедии.
Из протокола допроса Иосифа Каминского, 31 января 1961
года: "... Когда я пришел в
гумно, то там уже были
человек 10 граждан, в том
числе моя семья... Людей
продолжали сгонять в это
гумно, и оно через непродолжительное время было
заполнено так, что даже
нельзя было поднять руку.
Размер гумна 12х6, в него
загнали человек сто семь
моих односельчан ...
среди них много малень-
ких детей и даже младенцев, а остальные — в основном женщины, старики ...
Обреченные на смерть люди, в том числе я и члены моей семьи, сильно
плакали, кричали. Открыв дверь сарая, каратели стали расстреливать из пулеметов, автоматов и другого оружия граждан, но стрельбы почти не было
слышно из-за криков людей. Я со своим 15-летним сыном Адамом оказался у
стены. Убитые граждане подали на меня, еще живые метались в общей толпе,
словно волны, лилась кровь из раненых и убитых. Обрушилась горящая
крыша, страшные дикие вопли людей еще более усилились... Мне удалось изпод трупов и горящих людей выбраться и доползти до дверей. Здесь же один
из карателей ... из автомата выстрелил по мне, в итоге я оказался раненным в
левое плечо...
Мой сын Адам, обгорелый, неизвестно как выскочил из гумна, но в
метрах 10 от гумна, после выстрелов, упал. Я, раненый, чтобы не стрелял по
мне каратель, лежал без движений, притворившись мертвым... Скоро я услышал сигнал к отъезду карателей, а когда они немного отъехали, мой сын
Адам, который лежал неподалеку от меня, в метрах примерно трех, позвал
меня к себе ... Я подполз, приподнял его, но увидел, что он перерезан пулями
пополам. Мой сын Адам еще успел спросить: "А жива ли мама?" — И тут же
умер... "
По заслугам
В послевоенное время палачей Хатыни настигло возмездие — трибунал
Краснознаменного Белорусского военного округа вынес им вполне справедливые приговоры, в том числе и высшую меру наказания. Однако некоторые
из них на протяжении не одного десятилетия после своих зверств в Хатыни
чувствовали себя довольно неплохо. Среди тех, кто долгое время скрывался
от правосудия, был и бывший начальник штаба 118-го полицейского батальона Григорий Васюра. Ему удавалось жить безнаказанно до середины 1980
годов.
После войны этот каратель вернулся к себе на родину, в Украину, работал агрономом, заместителем директора совхоза, входил в актив ветеранской организации, регулярно встречался со школьниками, которым рассказывал о своих вымышленных фронтовых подвигах. Однако пришло-таки время,
и ему пришлось рассказать трибуналу Белорусского военного округа всю
правду о своем прошлом и понести заслуженное наказание: в отношении
него была применена высшая мера наказания — расстрел.
... Казалось, что в деле осуждения имевших отношение к хатынской
трагедии карателей в наше время уже поставлена точка. Но в 2012 году мировые средства массовой информации облетела сенсационная весть — в Канаде
отыскался Владимир Катрук, бывший полицейский, который участвовал в
сожжении Хатыни. Он жил и успешно разводил пчел где-то под Квебеком.
Как сложилась после этого судьба 91-летнего карателя — неизвестно. По
крайней мере, об этом сегодня молчит всезнайка интернет.
Чтобы помнили...
О Хатыни
сегодня
знают
далеко
за пределами
нашей
страны.
Трагедия
этой белорусской деревни отождествляется с судьбами тысяч уничтоженных фашистами в годы Великой Отечественной войны поселений. Хатынь среди них
стала международным символом траура и скорби по невинно погибшим в
огне военных пожаров людей. Именно поэтому Государственный мемориальный комплекс "Хатынь" и является особым памятным местом.
Решение о его строительстве было принято в 1966 году. Главным инициатором создания хатынского мемориала был первый секретарь ЦК БССР
Петр Машеров. В общем конкурсе на лучший проект памятника жителям сожженной деревни победил коллектив архитекторов, среди которых были
Юрий Градов, Валентин Занкович, Леонид Левин и скульптор народный художник Беларуси Сергей Селиханов. Первоначально предполагалось, что на
месте трагедии возникнет мемориал только сожженной Хатыни. Однако затем проект был пересмотрен, и Хатынь стала памятником всем сожженным
в годы Великой Отечественной войны деревням Беларуси.
Тематически хатынский мемориал состоит из нескольких частей, но
имеет единое композиционное решение, которое основывается на планировочной структуре сожженной деревни. В центре комплекса бронзовая скульптура "Непокоренный человек" (ее высота свыше шести метров). Рядом —
сомкнуты гранитные плиты, напоминающие крышу сарая, в котором каратели сожгли жителей Хатыни. На братской могиле мраморный венок памяти
с текстами символических обращений погибших к живым с просьбой беречь
мир и покой на земле.
Бывшая улица деревни выложена серыми, под цвет пепла, железобетонными плитами. В тех местах, где прежде стояли дома, поставлено 26 символических бетонных нижних венцов срубов и столько же обелисков, напоминающих печные трубы, обожженные огнем. Перед каждым из сожженных
домов установлена открытая калитка как символ гостеприимства жителей деревни. На трубах-обелисках — бронзовые таблички с именами тех, кто родился и жил в этом доме, а позже погиб в огненном аду. Сверху каждого обелиска — печально известный хатынский колокол.
На территории комплекса находятся единственное в мире кладбище деревень — 185 символических могил, каждая из которых напоминает об одной
из сожженных вместе с жителями в годы Великой Отечественной войны, но
так и не восстановленных белорусских деревень. Кстати, 186-я не возрожденная деревня — это сама Хатынь. Каждая символическая могила сожженной
деревни представляет собой пепелище, в центре которого расположен пьедестал в виде языка пламени — символ того, что поселение было сожжено. Тут
же в траурной урне хранится земля из уничтоженной карателями деревни.
Еще один мемориальный элемент хатынского комплекса — "Древо
жизни", на ветвях которого в алфавитном порядке перечислены названия 433
белорусских деревень, сожженных оккупантами вместе с жителями, но восстановленных после войны. На мемориальной "Стене памяти" установлены
памятные плиты с названиями 260 лагерей смерти и мест, где фашисты массово истребляли на территории Беларуси людей. Тематический фрагмент
"Вечный огонь" и три березки возле него напоминают о том, что каждый четвертый житель нашей страны погиб в годы Великой Отечественной войны.
На траурном постаменте — четыре углубления, но только в трех из них растут березки, символизирующие жизнь на белорусской земле. В память о каждом четвертом погибшем горит и Вечный огонь.
Каждый из элементов хатынского мемориала имеет свою символику, в
которой заключен глубокий смысл и оригинальное решение темы пережитой
жителями нашей страны в годы Великой Отечественной войны трагедии, непокорности и мужества белорусского народа. В Хатынь сегодня едут люди из
разных стран, чтобы отдать дань памяти всем погибшим в пламени военного
лихолетья белорусам. Если представится возможность, посетите скорбящую
хатынскую тишину и вы. Обязательно прислушайтесь к приглушенному траурному колокольному звону. Он звучит, чтобы память о 633 сожженных бе-
лорусских деревнях жила вечно, и как предупреждение, чтобы подобные трагедии больше никогда не повторились на нашей земле.
Как сложились судьбы выживших жителей Хатыни?
Владимир Антонович Яскевич (род. в 1930 г.) воспитывался в Плещеницком детдоме.
Окончил профессионально-техническое училище, прошел путь от токаря до мастера цеха Минского автозавода. В 1993 году ушел на пенсию и
переселился в деревню Козыри Логойского района. Умер в 2008 году.
Софья Антоновна Яскевич (по мужу — Фиохина, род. в 1934 г.) воспитывалась в Плещеницком детдоме.
Окончила Брестское училище связи № 15. Работала телеграфисткой на
одном из почтовых отделений Минска. Сейчас на пенсии, имеет двух сыновей и внучку.
Виктор Андреевич Желобкович (род. в 1934 г.) воспитывался в Плещеницком детдоме.
Окончил профессионально-техническое училище по специальности
формовщик-литейщик. Работал на Минском станкостроительном заводе. Закончил вечернее отделение Белорусского политехнического института по
специальности инженер-механик. С 1976 года работал в конструкторском
бюро точного машиностроения. Живет в Минске. Имеет дочь, внучку.
Александр Петрович Желобкович (род. в 1934 г.) воспитывался в
Плещеницком детдоме.
Окончил военное училище и военную академию. Служил в Вооруженных силах СССР, в запас ушел в звании подполковника. Умер в 1994 году.
Антон Иосифович Барановский (род. в 1930 г.) воспитывался в Плещеницком детдоме.
В 1969 году, спустя пять месяцев после открытия мемориального комплекса, трагически погиб. В последний месяц своей жизни он работал в
Оренбурге. Ночью барак, в котором он жил, загорелся, и Антон умер от удушья.
Иосиф Иосифович Каминский (род. в 1887 г.). После войны жил в деревне Козыри Логойского района.
До последних дней своей жизни приходил в Хатынь, встречался с посетителями мемориального комплекса, рассказывал им о трагедии родной деревни. Умер в 1973 году. Похоронен в г. Логойске.