Эволюция макрорегиональной архитектуры безопасности в АТР и ее политикоэкономическое измерение в конце 20 – начале 21 века В докладе рассматриваются основные элементы архитектуры безопасности, сложившейся в АТР после окончания Холодной Войны, включающие в себя существующие механизмы макрорегионального взаимодействия по вопросам безопасности различного ряда, основные проблемные поля макрорегиональных отношений, а также базовые нарративы внешней политики ключевых акторов, в том числе США, КНР, АСЕАН, Японии. Исследование в большей степени носит эмпирический характер и базируется на данных, полученных как из источников, так и специализированных исследований, посвященных проблематике безопасности в регионе и внешней политике отдельных акторов. Теоретический аппарат исследования имеет несколько важных отличительных черт: Базовым теоретическим инструментарием, применявшимся в ходе его проведения, 1) является теория Региональных Комплексов Безопасностиi и концепция секьюритизацииii, первоначально разрабатывавшиеся в рамках Копенгагенской школы международных отношений Б. Бузаном и О. Вевером. В исследовании делается попытка дополнительной проработки и оптимизации 2) указанного теоретического аппарата за счет введения в анализ секьюритизационных процессов наряду с проблемами традиционной безопасности, проблем безопасности нетрадиционного ряда. Автором используется собственная система классификации проблем безопасности нетрадиционного ряда: Нетрадиционные проблемы безопасности с вооруженной компонентой и Нетрадиционные проблемы безопасности без вооруженной компонентыiii. Кроме того, в концепцию секьюритизации внедряются положения о влиянии внутристрановой ситуации на саму секьюритизацию, а также о связи проблем безопасности с другими сферами определяющее внешней значение политики. на При формирование этом проблематика базовых безопасности внешнеполитических оказывает целей и внешнеэкономических нарративов, а также механизмов их имплементации. 3) Анализ процессов взаимодействия по вопросам безопасности, приводящих к формированию пространства, ее особой архитектуры, представляющего подвид осуществляется регионального в рамках пространства макрорегионального и выступающего промежуточным уровнем между глобальным и страновым уровнями анаиза. В международных исследованиях попытки создания комплексной теоретической концепции между уровнем глобальной международной системы и уровнем национального государства предпринимались со второй половины 20 века. Среди наиболее характерных примеров можно привести концепцию «политических разрывов» (political discontinuities) О.Янгаiv, концепцию международных регионов Б.Рассетаv, идею о возникновении региональных «подчиненных систем» (subordinate system) С.Кантори и Л.Шпигеляvi, концепцию выделения региональных подсистем (subsystems) M. Бричераvii. В конечном счете, в качестве оптимального уровня анализа проблем в mainstream исследованиях был выбран региональный уровень анализа, который можно было бы представить как уровень анализа подсистемы по отношению к глобальному уровню и общей системе, объединяющих в себе не отдельных акторов, но отдельные подсистемыviii. Дальнейшим развитием указанных исследований стала уже упоминавшаяся теория региональных комплексов безопасности. Ее особая ценность для анализа международных отношений в АТР связана с тем, что проблематика безопасности играет определяющую роль в региональных отношениях, а применение указанной теории позволяет определить то, как региональные актора «видят» процесс взаимодействия по проблемам безопасности и определяют собственную политику в данной сфере. В АТР проблематика безопасности имеет комплексный и всеобъемлющий характер. Однако на сегодняшний день в регионе отсутствует комплексная и всеобъемлющая система региональной безопасности. Важнейшей причиной этого является сложившееся «разделение регионального влияния» между КНР и США. Китай за последнее десятилетие стал не просто экономическим лидером в регионе, но драйвером его поступательного экономического развития и процветания – все региональные экономические процессы в той или иной степени связаны с КНР или зависят от нее. Для стабильного поступательного развития Китая жизненным представляется сохранение «позитивного окружения». Но в последние годы в КНР все громче звучат призывы к транспонированию своей экономической мощи в комплексное региональное влияние. При этом в военно-политической сфере лидером пока остаются США. Теоретически Америка могла бы использовать для усиления собственного комплексного влияния ресурсы своих стран-союзников в АТР: Японии, Австралии, Южной Кореи, Новой Зеландии. Однако, несмотря на то, что эти страны тесно связаны соответствующими обязательствами с США, они не спешат работать на усиление американской мощи в регионе. Во многом это связано с политикой по уменьшению собственного вовлечения в региональные дела, избранной американским руководством в последнее десятилетие XX века. Однако в будущем США так или иначе придется принимать большее участие в региональных процессах безопасности в интересах региональных акторов. В противном случае, их значимость в АТР – регионе, который в США считается определяющим для сохранения своего глобального лидерства, – будет и дальше уменьшаться. При этом речь идет именно об увеличении своего влияния в сферах, не относящихся непосредственно к традиционной, военно-политической безопасности, как это делает последние 15 лет Китай, принимая участие в многочисленных региональных механизмах, обеспечения безопасности. На сегодня региональная архитектура безопасности состоит из следующих элементов: 1. Многосторонние механизмы безопасности с участием внерегиональных держав, инициатива создания которых исходила не от АСЕАН: соглашения об обороне между пятью силами (Five Powers Defence Arrangements); антипиратское сотрудничество, ведомое Японией. 2. Ведомая США система сотрудничества в сфере безопасности, включающая в себя систему двусторонних союзов и соглашений о безопасности, а также многосторонних инициатив. 3. Ведомая Китаем, но основанная АСЕАН модель сотрудничества, наиболее ярким примером которой является АСЕАН+3. 4. Многосторонние механизмы безопасности под руководством АСЕАН: АРФ, Встречи Министров Обороны Стран АСЕАН + (ADMM +). 5. Негласные союзнические отношения между КНР и рядом стран Юго-Восточной Азии. Определяющим базисом всей региональной архитектуры безопасности является взаимодействие, инициированное Ассоциацией Стран Юго-Восточной Азии – АСЕАН. США и Китай, несмотря на свою мощь, вынуждены играть по правилам АСЕАН. Отказ одной из сторон от этих правил приведет к автоматическому увеличению регионального влияние другой. Однако политика Китая и США, особенно в последние годы привела к серьезной эрозии самой АСЕАН, при том, что механизмы, «водительское кресло» (driver’s seat) которых она занимает, увеличивают свою эффективность. Фактически в архитектуре региональной безопасности наблюдается ситуация, когда сам создатель механизмов обеспечения безопасности теряет свое влияние на фоне роста их эффективности. Таким образом, мы имеем возможность изучать процессы изменения региональной архитектуры безопасности в динамике, что может позволить получить новые данные относительно особенностей и перспектив развития новых подсистем международных отношений. - Региональный Комплекс Безопасности - группа единиц, чьи основные дискурсивные процессы секьюритизации и десекьюритизации настолько взаимосвязан, что проблемы их национальной безопасности не могут рассматриваться по отдельности друг от друга/ Buzan B. Security: A New Framework for Analysis. B. Buzan, O. Weaver, J. de Wilde. Colorado, L., 1998. -P. 201; i - Секьюритизация – дискурсивный процесс, посредством которого в политическом сообществе формируется восприятие того или иного фактора в качестве значимой угрозы, а также понимание необходимости по принятию срочных исключительных мер по ее разрешению и выражается соответствующий призыв [Buzan B. Wæver. O. Regions and Powers. Regions and Powers: The Structure of International Security. Cambridge, N.-Y. Cambridge University Press, p. 491]. ii - Указанное разделение видов нетрадиционной безопасности осуществляется по принципу выделения основных проблем безопасности – сопряжены ли указанные проблемы (а также основные механизмы их разрешения) с применением насилия или нет. iii iv - Young O.R. Political Discontinuities in the International System / O.R. Young. World Politics. 1968.-Vol.XX.-P. 369-92; v - Russett B.M. International Regions and the International System: A Study in Political Ecology / B.M. Russett. - Chicago: Rand McNally, 1969. P. 2-11; vi - Cantori L.J. The International Politics of Regions / L.J. Cantori, S.L. Spiegel. - New Jersey: Prentice-Hall, Inc., 1970. P. 1-7; vii - Brecher M. Crisis and Change in World Politics / M. Brecher, P. James. - Boulder, L.: Westview Press, 1986.P. 7; - В таком случае резонно может возникнуть вопрос о том, к каким подсистемам относить глобальные акторы и чем руководствоваться при их определении на глобальный уровень? На наш взгляд, именно участие в деятельности нескольких региональных подсистем является одним из определяющих качеств глобального актора, державы-гегемона, доминанта или великой державы; viii