ГЮЙГЕНС (Хейгенс) (Huygens) Христиан (1629 1695

ГЮЙГЕНС
(Хейгенс)
(Huygens)
Христиан
(1629
1695),
нидерландский ученый. В 1665-1681 работал в Париже. Изобрел (1657)
маятниковые часы со спусковым механизмом, дал их теорию,
установил законы колебаний физического маятника, заложил основы
теории удара. Создал (в 1678, опубликовал в 1690) волновую теорию
света, объяснил двойное лучепреломление. Совместно с Р. Гуком
установил постоянные точки термометра. Усовершенствовал телескоп;
сконструировал окуляр, названный его именем. Открыл кольцо у
Сатурна и его спутник Титан. Автор одного из первых трудов по
теории вероятности (1657).
Раннее пробуждение талантов
Предки Христиана Гюйгенса занимали в истории его страны
видное место. Его отец Константин Гюйгенс (1596-1687), в доме
которого
родился
будущий
знаменитый
ученый,
был
высоко
образованным человеком, знал языки, увлекался музыкой; после 1630 г.
он стал советником Вильгельма II (а впоследствии и Вильгельма III).
Король Яков I возвел его в сан рыцаря, а Людовик XIII пожаловал
орденом Св. Михаила Его дети - 4 сына (второй — Христиан) и одна
дочь — также оставили заметный след в истории.
Одаренность Христиана проявилась уже в раннем возрасте.
Восьми лет он уже изучил латынь и арифметику, учился пению, а
десяти лет познакомился с географией и астрономией. В 1641 г. его
воспитатель писал отцу ребенка: «Я вижу и почти завидую
замечательной памяти Христиана», а двумя годами позже: «Я
признаюсь, что Христиана нужно назвать чудом среди мальчиков». А
мальчик в это время, изучив греческий, французский и итальянский
языки и освоив игру на клавесине, увлекся механикой. Но не только
этим: он охотно занимается и плаваньем, танцами и верховой ездой.
Шестнадцати лет Христиан вместе со старшим братом Константином
поступает в Лейденский университет для подготовки по праву и по
математике (последнее охотнее и успешнее; одну из его работ
преподаватель решает переслать Декарту). Через 2 года старший брат
начинает работать у принца Фредерика Генрика, а Христиан с
младшим братом переезжает в Бреду, в «Оранскую коллегию». Отец
готовил и Христиана к государственной службе, но у того были другие
устремления. В 1650 г. он возвращается в Гаагу, где его научной
деятельности мешали только преследовавшие его некоторое время
головные боли.
Первые научные труды
Круг научных интересов Гюйгенса продолжал расширяться. Он
увлекается трудами Архимеда по механике и Декарта (а позже и других
авторов, в том числе и англичан Ньютона и Гука) по оптике, но не
перестает заниматься и математикой. В механике главные его
исследования относятся к теории удара и к проблеме конструирования
часов, имевшей в то время исключительно важное прикладное значение и
занимавшей всегда в работе Гюйгенса одно из центральных мест.
Первые его достижения в оптике также можно назвать
«прикладными». Вместе с братом Константином он занимается
усовершенствованием оптических инструментов и достигает в этой
области значительных успехов (эта деятельность не прекращается
много лет; в 1682 г. он изобретает трехлинзовый окуляр, носящий
поныне его имя. Занимаясь усовершенствованием телескопов, Гюйгенс,
однако, в «Диоптрике» написал: «...человек, который смог бы изобрести
подзорную трубу, основываясь лишь на теории, без вмешательства
случая, должен был бы обладать сверхчеловеческим умом»).
Новые инструменты позволяют делать важные наблюдения: 25
марта 1655 г. Гюйгенс открывает Титан — самый большой спутник
Сатурна (кольцами которого он интересовался уже давно). В 1657 г.
появляется еще один труд Гюйгенса «О расчетах при игре в кости» —
одна из первых работ по теории вероятности. Еще одно сочинение «Об
ударе тел» он пишет для своего брата. Вообще, пятидесятые годы 17
века были временем наибольшей активности Гюйгенса. Он приобретает
известность в научном мире. В 1665 г. он избирается членом
Парижской академии наук.
«Принцип Гюйгенса»
Гюйгенс с неослабевающим интересом изучал оптические труды
Ньютона, но не принял его корпускулярную теорию света. Гораздо ближе
ему были взгляды Роберта Гука и Франческо Гримальди, считавших, что
свет имеет волновую природу. Но представление о свете-волне сразу же
порождало
множество
вопросов:
как
объяснить
прямолинейное
распространение света, его отражение и преломление? Ньютон давал на
них убедительные, казалось бы, ответы. Прямолинейность — это
проявление первого закона динамики: световые корпускулы движутся
равномерно и прямолинейно, если на них не подействуют какие-то
силы. Отражение тоже объяснялось как упругое отскакивание корпускул от поверхностей тел. Несколько сложнее дело обстояло с
преломлением, но и здесь Ньютон предложил объяснение. Он считал,
что, когда световая корпускула подлетает к границе тела, на нее
начинает
действовать
сила
притяжения
со
стороны
вещества,
сообщающая корпускуле ускорение. Это приводит к изменению
направления скорости корпускулы (преломление) и ее величины;
следовательно, по Ньютону, скорость света в стекле, к примеру, больше,
чем в вакууме. Этот вывод важен хотя бы уже тем, что он допускает
экспериментальную проверку (позже опыт опроверг мнение Ньютона).
Гюйгенс, как и упоминавшиеся выше его предшественники,
считал, что все пространство заполнено особой средой — эфиром, и что
свет — это волны в этом эфире. Пользуясь аналогией с волнами на
поверхности воды, Гюйгенс пришел к такой картине: когда фронт (т. е.
передний край) волны доходит до некоторой точки, т. е. колебания
достигают этой точки, то эти колебания становятся центрами
расходящихся во все стороны новых волн, и движение огибающей всех
этих волн и дает картину распространения фронта волны, а перпендикулярное к этому фронту направление и есть направление
распространения волны. Так, если фронт волны в пустоте в какой-то
момент плоский, то он остается плоским всегда, что и соответствует
прямолинейному распространению света. Если же фронт световой волны
достигает границы среды, то каждая точка на этой границе становится
центром новой сферической волны, и, построив огибающие этих волн в
пространстве как над, так и под границей, нетрудно объяcнить как
закон отражения, так и закон преломления (но при этом приходится
принять, что скорость света в среде в п раз меньше, чем в вакууме, где
это п — тот самый показатель преломления среды, который входит в
недавно открытый Декартом и Снеллиусом закон преломления).
Из принципа Гюйгенса вытекает, что свет, как и любая волна,
может и огибать препятствия. Это представляющее принципиальный
интерес явление действительно существует, но Гюйгенс счел, что
«боковые
волночки»,
возникающие
при
таком
огибании,
не
заслуживают большого внимания.
Представления Гюйгенса о свете были далеки от современных.
Так, он считал, что световые волны — продольные, т.е. что направления
колебаний совпадают с направлением распространения волны. Это
может показаться тем более странным, что сам Гюйгенс, по-видимому,
уже имел представление о явлении поляризации, которое можно понять,
только рассматривая поперечные волны. Но не это главное. Принцип
Гюйгенса оказал решающее влияние на наши представления не только
об оптике, но и о физике любых колебаний и волн, занимающей теперь
одно из центральных мест в нашей науке.
ГЮЙГЕНС X. (статья Д. К. Бобылева из «Энциклопедического
словаря Брокгауза и Ефрона», 1890-1907)