Гилетина Ирина Евгеньевна Мой наставник.

Гилетина Ирина Евгеньевна
Мой наставник.
Каждый человек на своем жизненном пути встречает сотни людей. Одни из них
становятся нам друзьями, другие – врагами, третьи бесследно исчезают в памяти как
случайные прохожие, четвертые пополняют бесчисленный полк знакомых, а кто-то,
однажды появившись в нашей жизни, способен оставить в ней неизгладимый след, а
возможно, даже направить ее ход в другое русло. Я повстречала такого человека еще в
школьном детстве.
Переход в пятый класс был для меня одновременно заманчивым и пугающим:
новая учебная комната, новые предметы, новые порядки и, самое главное, новые учителя.
Разные, каждый со своими установками и требованиями, они знакомили нас не только с
науками, но и с разнообразием границ дозволенного, заставляя класс от урока к уроку
перевоплощаться до неузнаваемости. Одной из самых строгих была учительница
математики Клавдия Ивановна Семенко - невысокая женщина зрелого возраста с
аккуратно собранными в пучок волосами. Как и всех других учителей, мы первым делом
«испытали ее на прочность». До сих пор помню мгновенно брошенную ею фразу,
простую, но очень доходчивую: «Не позволю! … На своих уроках так себя вести не
позволю!». Этого оказалось достаточно, наглость была навсегда изжита с наших уроков
математики.
Не скрою – я по-детски боялась Клавдию Ивановну. Ее строгий взгляд, звонкий
голос, казалось, не оставляли права на ошибку. Задачки, примеры, правила, чистота в
тетрадях – во всем она требовала от нас безукоризненности. Это была уже «проверка
нашей прочности», и каждый прошел ее по-своему.
Я была успевающей ученицей и в целом с математикой справлялась. Успехи в ее
освоении радовали меня и моих близких. Привычно строгая на уроках Клавдия Ивановна
на удивление не скупилась на комплименты на родительских собраниях, и мама
приходила домой, преисполненная гордостью. С этих небольших достижений и началось
мое увлечение математикой.
Со временем, когда стало понятно, кто на что способен в нашем классе, Клавдия
Ивановна сменила свое отношение к отстающим. Когда кто-то из них отвечал у доски,
решал примеры и задачи, ее прежняя требовательность уступала место
снисходительности. Нет, это вовсе не было попустительством, скорее, это напоминало
прохождение сложного участка пути под руку с опытным гидом. А вот с хорошистамиотличниками она по-прежнему была строга. И в то же время мы чувствовали ее уважение
к нам. Пожалуй, именно тогда я осознала, насколько важно для учителя воспринимать
своих подопечных в первую очередь как людей. Людей, у которых непременно есть своя
особенная, хорошая сторона. И совсем необязательно эта хорошая сторона будет
отличным усвоением моего предмета.
Прошли годы: училище, педагогический университет. И вот я стала математиком в
своей родной школе. Первый год работы был невероятно трудным. Мне казалось, что все
возможные проблемы пали на мои плечи одновременно: надо было прорабатывать с
чистого листа каждый урок, учиться предугадать способности класса в усвоении нового
материала, меня пугала необходимость строить отношения с коллегами – моими же
вчерашними учителями, родители волновались, что один из важнейших предметов у их
отпрысков ведет неопытный педагог и ненароком пытались проверить багаж моих знаний,
ну и самое главное - дети не спешили считаться с моим авторитетом, совсем не спешили.
Кульминацией моих страданий стал сорванный девятиклассниками урок, после которого я
сорок минут прорыдала в учительской. Каких только мыслей не возникало в моей голове:
«Это провал! Уйду… Это не мое! Мне не нужна такая работа». В картинке моего
будущего изображались те самые уроки математики, на которых мы просидели в течение
семи лет. Вот только за учительским столом должна была теперь сидеть я. Я в строгом
опрятном костюме, с гордой осанкой и аккуратно уложенными волосами, с осознанием
важности своего дела и значимости его для кого-то. А вместо этого я получила
подавленную, раскрасневшуюся от слез молодую девчушку в своем лице…
Спасибо огромное моим коллегам! Они поддержали меня, как могли. К проблеме
подключились завуч и директор. Все вместе мы нашли подход к неформальным лидерам
пресловутого девятого класса. Конфликт был исчерпан, но осталась жуткая неуверенность
в завтрашнем дне, в своих способностях как педагога. Вот здесь-то мне опять помогла моя
наставница. Неделю спустя, мы пили с ней чай в учительской, и Клавдия Ивановна,
смеясь, рассказала о первых порах своей работы: как десятиклассники, парни на голову
выше ее, школьным стулом заперли изнутри класса двустворчатые двери и так и не
пустили ее на урок; как импульсивная девочка-восьмиклассница с аналогичной мамой
устраивали ей «показательные выступления» раз в пару недель, как часто вызывающе
ведут себя родители на школьных собраниях, словом, обо всем, с чем неразрывно связана
профессия «учитель».
Этот получасовой разговор, приправленный шутками и смехом, с человеком,
твердо очерченным в моем сознании с понятиями «честь», «достоинство», «успешность»,
«порядок», «так надо» и «все правильно» окончательно освободил мою голову от
терзаний по поводу ухода с работы и моего отношения к ней. Когда-то и Клавдия
Ивановна начинала с не меньших трудностей, а значит, справлюсь и я.
Постепенно все стало налаживаться. Заметно легче становилось контролировать
дисциплину на уроках. У меня накапливался методический материал. Помимо
собственных поисков, большую его долю привнесла Клавдия Ивановна, у которой за
долгие годы работы скопились внушительных размеров подшивки специализированных
газет и журналов. Мы не раз вместе с ней готовили и проводили общешкольные
математические олимпиады, организовывали недели математики, и не случалось такого,
чтоб с ее стороны я почувствовала высокомерное или недоброжелательное отношение ко
мне. Ни один мой вопрос к Клавдии Ивановне как к более опытному специалисту не
остался без ответа. Она всегда протягивала мне руку помощи. В свою очередь, я тоже
старалась оказать ей посильную помощь там, где это было необходимо.
Современные компьютерные технологии дошли до самых отдаленных уголков
нашей необъятной страны, привнося в преподавание новые возможности и новые цели.
Но как трудно их освоить людям, которые впервые сели за компьютер в зрелом возрасте.
Моя наставница попала в число таковых. Не один раз она обращалась ко мне за помощью:
мы вместе искали нужную информацию в сети Интернет, осваивали компьютерные
приложения для подготовки наглядных пособий, учились пользоваться мультимедийной
доской и проектором. Я считаю огромной заслугой, когда человек в любом возрасте
способен обратиться за советом и знаниями к тому, кто намного моложе его самого.
Преемственность поколений – то, что превозносят и воспевают как идеал. Идеал,
потому что он труднодостижим, но все мы должны к нему стремиться. Извечен конфликт
отцов и детей, мы слишком разные, и в этом заключается движение вперед. Но есть в
нашей педагогической среде люди, благодаря которым грань между поколениями
стирается, а противопоставление «мы – они» в мыслях и словах уступает место
плодотворному сотрудничеству.