Иванов Алексей Проблема апокатастасиса
advertisement
Иванов Алексей Проблема апокатастасиса в романе Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита» Статья Христос останется на Кресте, и Голгофа продолжится до тех пор, пока хоть одно существо будет оставаться в аду. Ориген Униженный властью, затравленный критиками, ослепший и сломленный, на краю жизни Михаил Булгаков завершает свое последнее произведение. Оно создавалось в муках и страданиях в течение двенадцати лет, выдержало несколько авторских редакций, уничтожение и воскрешение. Оно писалось для тех безымянных искателей истины, которые найдут в себе духовные силы беспристрастным, недогматическим, неидеологическим зрением взглянуть на Абсолютное и относительное, на бытие и мир, на то, что происходит с нами в истории. Чтобы приблизиться к сокровенной сути романа «Мастер и Маргарита», необходимо взять в скобки современные литературоведческие трактовки и уйти во мглу веков. Необходимо погрузиться в глубину восточнохристианской богословской традиции, определить в ее истоке фундаментальную, смыслообразующую идею, которая питала и оживляла мысль, которая, пройдя сквозь системы и учения, сквозь сердца и души людей, осветила «русский XX век», обрела в нем новых последователей, новых защитников и в конечном итоге сделала возможным сам роман. Необходимо определить предшественников Булгакова в русской литературе и рассмотреть их творчество, исходя из найденной нами фундаментальной идеи. Только в этом случае откроется грандиозный замысел писателя, только после этого можно изучать роман, анализировать логику развертывания временных срезов, соотносить сюжетные линии, основные события, мысли героев, их поступки, их решения, их внутренние мотивы. На мой взгляд, таким теологическим ключом к роману, пришедшим к нам из истории, является идея апокатастасиса. Что такое апокатастасис? Какой смысл скрывается за этим таинственным богословским понятием, которое одних в истории богословской мысли вдохновляло и одухотворяло, у других же вызывало иронию, осуждение, гнев, ненависть? Апокатастасис друг Григорий Богослов, писавший об очистительной силе адского пламени: «Может быть, они там крестятся огнем — последним крещением, самым болезненным и продолжительным, — который поглощает материю, как сено, и истребляет легкость всякого греха». Сторонником идеи апокатастасиса был и великий православный писатель-аскет св. Исаак Сирин, сострадающий бесам, нашедший в себе духовные силы дерзновенно молиться за их спасение. По мнению православного подвижника, Бог никогда не перестает любить людей. «Однако каждый, кто сделал выбор в пользу зла, добровольно сам себя лишает Божьего милосердия. Любовь, которая для праведников в раю является источником блаженства и утешения, для грешников в аду становится источником мучения, так как они сознают себя непричастными ей». М. А. Булгаков хорошо знал этих богословов и их идеи, ибо воспитывался в глубоко религиозной семье: оба деда писателя были священниками, отец же имел целостное церковное миросозерцание, являлся доктором богословия Киевской Духовной академии, деятельным участником Религиозно-философского общества им. Владимира Соловьева. (др.- греч. — восстановление всего) — богословский термин, которым обозначается учение о всеобщем восстановлении вселенской гармонии бытия, учение о всеобщем спасении сотворенных существ. Его создателями были два известных христианских гностика: Климент Александрийский и его ученик Ориген. Первый выразил отдельные положения, писал, что муки ада конечны и являются очистительным средством для падших ангелов и людей, также считал возможным в будущем покаяние дьявола. Второй разработал концепцию и сформулировал три основные причины апокатастасиса: 1) зло не субстанционально и несет в себе начало самоуничтожения; 2) все должно вернуться к изначальной целостности, ибо цель Творца — Его благое присутствие во всех существах; 3) искупительный подвиг Христа не ограничивается людьми, а распространяется на все творение. Учение Оригена было осуждено в 553 году на V Вселенском соборе (под давлением императора Юстиниана: 9-й анафематизм). Однако никто не посмел покуситься на творения св. Григория Нисского, где идея апокатастасиса была также разработана и обоснована. Более того, VI Вселенский собор включил имя св. Григория в число «святых и блаженных отцов», а VII Вселенский собор назвал святителя «отцом отцов», подтвердив его значение как вселенского учителя веры. Порок не простирается в беспредельность, считал каппадокийский богослов, дойдя до предела, он исчезает и уступает место добру, «потому что естество доброт, до неисчерпаемости во много крат преизбыточествует пред мерою порока». Адские мучения, по мысли св. Григория Нисского, являются лишь средством духовного врачевания и поэтому не могут быть вечными. С рассуждениями Григория Нисского был согласен и его близкий друг Григорий Богослов. Русская религиозно-философская мысль в XX веке продолжила обоснование и развитие идей великих богословов христианского Востока. Николай Бердяев в своем философском труде «О назначении человека» в главе «Ад» пишет, что, будучи свободным существом, человек может захотеть ада и имеет право на ад. Ад в этом случае есть субъективное состояние греховной души, оторвавшейся от Бога, замкнувшейся в себе, погруженной в собственную тьму, не способной принять Божественную благодать, Божественную любовь. Бог не создавал ада, Бог не посылает грешников в ад, Бог никого не мучает и не карает. Бог всех любит, в том числе и греш¬ников, не исключая падших ангелов, не исключая сатану. Суд Божий не есть суд человеческий, на суде Божьем последние будут первыми, а первые последними. Блудницы и мытари первыми войдут в Царствие Небесное. «Добрые» же будут посрамлены за то, что требовали вечных мук своим заблудшим братьям. Спасение исходит от Христа, если нет приятия Христа, то «субъективный ад» неотвратим. Христос соединяет Бога и человечество, Бога и падших ангелов. Апокатастасис есть рационалистическая попытка понять эсхатологическую тайну всеобщего воскресения. Николай Лосский в работе «Бог и мировое зло» в главе «Милосердие Божие» пишет, что в Царстве Божием заботы о грешнике и блудном сыне более велики, чем о праведнике. Если спасутся лишь избранные, а большинство обречено на гибель, то мир не заслуживает творения. Если хотя бы одно существо будет вечно мучиться в аду, то непонятно зачем всевидящий Бог сотворил его. Члены Царства Божиего не смирились бы с вечным существованием ада. Сам мир устроен так, что спастись в нем могут только все, хотя и разными путями. Следует верить, что всемогущий и милосердный Бог имеет средства для спасения каждого, не нарушая его свободы. В Царство Божие должны войти не только человек, но и каждый электрон, каждый атом, каждая молекула, каждый листочек на дереве. Никто и ничто не пропадет в мире, все бессмертно и все существа подлежат воскресению. Павел Флоренский в своем богословско-философском труде «Столп и утверждение истины» в «Письме восьмом» пишет о том, что вечные муки не самозамкнуты, не изолированы, они антиномически совмещаются с мировым восстановлением всей твари. Бог истребляет грех и зло, но милует грешника. В адском пламени сгорают лишь внешние оболочки нашей злой самости, эгоистические тени нашего Я. Происходит болезненное «рассечение» личностей: маски времени, шелуха мира сего аннигилирует, души людей, в основе которых образ Божий, спасаются и обретают вечность. Муки геенны огненной без апокатастасиса свидетельствовали бы о неудачности Божьего творения, об ошибке в предвечном замысле Творца. Сергий Булгаков в своем произведении «Невеста Агнца» в главе «Addenda» пишет о том, что вечность мук в смысле их бесконечности противоречит мудрости и благости Божьей. Демоны и сам сатана, так же как и ангелы, так же как и люди, существуют благодаря Божественной любви. Муки ада и есть муки любви, которую грешники не в состоянии реализовать. Зло не имеет глубины, оно исчерпаемо и само себя исчерпывает, нельзя его абсолютизировать. Рано или поздно наступит самоутомление зла и его саморазочарование. Христос спасает всех. Сила искупительной жертвы Христа не ограничивается человечеством, но распространяется и на мир падших ангелов, которые, устав от зла, должны благодаря этой силе начать восхождение к своему первообразу. В конце времен произойдет всеобщее обожение твари, всеобщий апокатастасис, когда будет Бог все во всем, когда не будет больше смерти, зла и страдания. Отметим, что Николай Бердяев был земляком Михаила Булгакова, оба они родились и учились в Киеве. Сергий Булгаков состоял с писателем в родстве. Павел Флоренский же вообще стал любимым философом писателя, Михаил Булгаков часто перечитывал его работу «Мнимости в геометрии». В великой русской литературе XIX века писателями апокатастасиса можно назвать М. Лермонтова и Ф. Достоевского. В поэме «Демон» Лермонтов приоткрывает внутренний мир духа тьмы, мы видим, что гордость и сомнения не превратили его душу в абсолютное зло. Его сердце не утратило способность к любви, он может вдохновиться красотой. Интересен и другой момент: с точки зрения Лермонтова слабая, хрупкая женщина могла бы спасти самого сильного из ангелов от опустошения, могла бы вернуть ему радость жизни, радость бытия. Демон возненавидел свое бессмертие, свою силу, свою власть, свое могущество, он позавидовал «неполной радости земной», он понял, что не может жить отдельно от сотворенных существ. Во имя любви к смертной он от всего готов отказаться, всем готов пожертвовать. А что же Бог? Может ли Он простить блудных сынов, когда-то отвернувшихся от Него? И вот здесь следует вспомнить концовку «Легенды о Великом инквизиторе», созданную Достоевским: «...когда инквизитор умолк, то некоторое время ждет, что пленник его ему ответит. Ему тяжело его молчание. Он видел, как узник все время слушал его проникновенно и тихо, смотря ему прямо в глаза и, видимо, не желая ничего возражать. Старику хотелось бы, чтобы тот сказал ему что-нибудь, хотя бы и горькое, страшное. Но он вдруг молча приближается к старику и тихо целует его в его бескровные девяностолетние уста. Вот и весь ответ». Итак, два направления апокатастасиса: страстное стремление из бездны ада в небеса и милосердное нисхождение с небес в бездну ада — уже существовали в русской литературе до «Мастера и Маргариты». Михаил Булгаков сумел их гармонично соединить, сумел предать им совершенную художественную форму. Изучив богословско-философские аспекты проблемы апокатастасиса, определив сторонников этой идеи в русской литературе, рассмотрим теперь, как она была реализована в романе «Мастер и Маргарита». Остановимся на нескольких ключевых сценах. В качестве эпиграфа к роману автор взял несколько строчек из гетевского «Фауста», вдумаемся в их суть. В эпиграфе содержится противоречие, которое чаще всего никто не пытается разрешить. Можно ли соединить несоединимое? Можно ли хотеть зла... но совершать благо? Ситуация прояснится, если мы обратим внимание на то, что субъектом действия здесь берется всего лишь «часть» силы, отпавшей от Бога. Именно часть этой силы жаждет зла, стремится к разрушению. Сама же сила, вбирающая в себя часть, есть нечто большее, чем слепая страсть к разрушению. Воланд и шире и глубже Мефистофеля, он его в себя вбирает и контролирует. Разрушительные потоки отпавшего от вечности бытия управляются и направляются могущественным центром. В романе Воланд действует в окружении своей «веселой» свиты. Каждый ее представитель олицетворяет ту или иную злую стихию. Воланд не дает им обрести самодостаточность, сдерживает их, ограничивает их, направляет их порывы на «позитивные» цели. Зло чудесным образом включается в процесс творчества, в процесс созидания жизни, в процесс мироустройства. Уже на первых страницах романа мы видим, что дьявол — существо несколько иное, чем описанный в религиозных текстах прототип. По мысли Булгакова, отношения князя тьмы к Творцу мира сложнее, глубже и шире, их невозможно адекватно выразить узкими ценностными оппозициями добра и зла, истины и лжи. Есть некая тайна, сближающая, соединяющая Бога и сатану. В романе мы видим, что Воланд верит в Бога. Он, как никто другой, понимает, что человеческими жизнями и «всем распорядком на земле» руководит Бог. Человек не может ручаться даже за свой завтрашний день. Развивая логику этого важного довода, можно сказать, что за свое будущее не может ручаться и сам дьявол. Он такое же сотворенное существо, а значит, зависимое, изменчивое, непостоянное — относительное. К шести доказательствам бытия Бога (пять из них были собраны и оформлены Фомой Аквинским, шестое же есть рассуждение Канта о важности идеи Бога для морали) князь тьмы предлагает свое седьмое. Его можно разбить на несколько посылок и общий вывод: Этим миром, безусловно, кто-то управляет, в противном случае он представлял бы из себя хаос. Моя жизнь в этом мире также кем-то управляется. Сам я — существо случайное, относительное, изменчивое. Сам я подвержен разным недугам («саркома легкого») и не отвечаю даже за свой завтрашний день. Разум мой столь же ограничен и не может схватить всю бесконечность событийного ряда. Я должен, осознав тщетность всех доказательств, подняться над разумом. Я должен совершить головокружительный акт веры. Общий вывод: Бог открывается в вере, «каждому будет дано по вере его». Подведем итог этой главы. Дьявол не может противостоять Богу, как существо иное для Бога (даже если бы он этого захотел), ибо сотворен Богом, прозрачен для Бога и не знает до конца ни себя, ни общего замысла Вселенной, не знает, что с ним будет в отдаленной перспективе: спасение или гибель. Более того, в романе мы видим внутреннее движение духа тьмы навстречу Богу, его сверхчеловеческая мысль с легкостью и на все времена разрушает атеистическое мировоззрение, показывает всю шаткость, ограниченность, вульгарность, лживость атеистических канонов и догм. В отличие от людей Воланд видит дальше и больше. Вот только изменить всю цепь событий не в состоянии, так как сам находится в этой цепи, является ее частью, поэтому вряд ли на нем лежит вина за смерть Берлиоза («перерезать волосок жизни уж наверняка может лишь тот, кто подвесил»). Основная мысль, которая приходит после прочтения этой главы, следующая: мир падших духов не является абсолютным злом, в его глубинах в «застывшем», «оледеневшем» виде существуют Божественные энергии. Если они оттают, начнется движение к апокатастасису. Возможно, огонь геенны (пламя Божественной любви) как раз и задуман для того, чтобы растопить лед отпавших душ. Бесконечно глубока по смыслу и содержанию вторая сцена романа: бродячий философ Иешуа Га-Ноцри встречается с прокуратором Иудеи Понтием Пилатом. Булгаков намеренно отходит от евангельского образа Христа. На основе романа Достоевского «Идиот» и толстовского учения о непротивлении злу силой он создает нечто новое. С какой целью? Булгаков стремится освободить Христа от исторически второстепенного и оставить лишь самое главное. Но что в нем главное? Это не национальность, не происхождение, не соответствие библейским предсказаниям, не совершенные чудеса, не популярность в народе, не поклонение верных учеников, а Нагорная проповедь (так считал Толстой) и Притча о блудном сыне (так считал Достоевский). Нравственные нормы именно этих двух текстов Евангелия открывают онтологическую возможность апокатастасиса. Что значит «путаница эта будет продолжаться очень долгое время»? Это значит: главное в образе Христа будет подменяться второстепенным. Булгаков усиливает кенозис (умаление Божественного), у него Иешуа — одинокий, нищий, безродный бродяга, подкидыш, не помнящий своих родителей, сириец по национальности, лишенный мессианского величия. И, однако, есть в этом «философе» нечто сверхчеловеческое, говорящее нам о том, что он — Бог, Божественный Логос. Во-первых, Иешуа не делит людей на хороших и плохих, он видит в них только истинную, добрую природу и потому никого не винит. Зла нет, считает «философ», зло лишено сущности и является лишь отсутствием добра (положение из богословской системы Дионисия Ареопагита). Во-вторых, Иешуа владеет загадочной силой исцеления, хотя и несколько иной, чем евангельский Христос. Философ исцеляет, возрождает, преображает собеседников своей мыслью, своими словами, своей искренней, правдивой речью: «правду говорить всегда легко». Так было с Левием Матвеем, так случилось и с Понтием Пилатом. Булгаков намекает нам на то, что Иешуа, как и евангельский Христос, является воплощением Божественного Слова. И это Божественное Слово возвещает грядущий апокатастасис: «...настанет время, когда не будет власти ни кесарей, ни какой-либо иной власти. Человек перейдет в царство истины и справедливости, где вообще не будет надобна никакая власть». Итак, не дадим именам обмануть себя, отвлечемся на миг от исторических и художественных персонажей, вдумаемся в онтологическую суть произошедшего! И в Евангелиях, и в романе Абсолютное снизошло до относительного, но не в лице могущественного деспота, а в образе бедного скитальца, бездомного и беззащитного. Истина заявила о том, что она Истина и разбилась о вопрос, что есть истина. Диалог смягчил столкновение противоборствующих сторон. Абсолютное отнеслось к относительному как к Абсолютному, относительное отнеслось к Абсолютному как к относительному. Абсолютное более уязвимо, чем относительное, ведь на нем ответственность за судьбы творения, за жизнь существ, заблудившихся во тьме кромешной. В итоге победил Тот, Кто ради противоположного отказался от Своей самодостаточности и смиренно принял Крестные муки. Чтобы относительное поднялось до Абсолютного, чтобы апокатастасис оказался возможным, Абсолютное принесло Себя в жертву относительному и спасло его от саморазрушения. Последнее слово на кресте, которое прошептал Иешуа: «Игемон...» — исполнено сострадания и любви к своему палачу. В учении Оригена наряду с идеей апокатастасиса была и идея предсуществования душ. Богослов считал, что человеческие души до своего рождения существовали в вечности вместе с Богом, принимая все более и более «просветленные» тела. Часть душ не удержалась на Божественной высоте и низверглась в текучий мир времени. Абсолютная свобода для них оказалась слишком тяжелым даром. Падшие души воплощаются теперь на земле и получают тела материальные, подверженные болезням, старению и смерти. Эту идею Булгаков использует, описывая встречу Мастера и Маргариты. Мастер: «...я вдруг, и совершенно неожиданно, понял, что я всю жизнь любил именно эту женщину!» Маргарита: «Она-то, впрочем, утверждала впоследствии... что любили мы, конечно, друг друга давным-давно, не зная друг друга, никогда не видя...» Скорее всего, к идее предсуществования душ писатель приходит благодаря личным интуициям, возможно, так пытается объяснить свою любовь к Елене Сергеевне Шиловской. Следующий шаг — использование трудов Оригена, их адаптация к роману. Далее — выход на идею апокатастасиса. До рождения мы на¬ходились вне времени и пространства в бесконечном Разуме Бога и вслушивались в Его глубокомысленные беседы с Самим Собой. Мы были живыми истинами этих бесед. Потом произошло падение части небесных воинств во тьму, началась вселенская распря. Здесь, на земле, нейтральная зона, место, где можно совершить анамнесис, то есть вспомнить друг о друге. В романе Булгакова любовь есть Бог Отец, воплощением которого был бедный скиталец Иешуа. Любовь все создает, все оживляет, все исцеляет. Любовь не знает границ, не боится преград, не управляется религиозными догматами. Любовь не даст миру расколоться на замкнутые сферы рая и ада, где одни пребывают в вечном блаженстве, а другие в вечных мучениях. Во имя любви Маргарита отказалась от комфортной жизни с нелюбимым мужем, во имя любви согласилась стать ведьмой, во имя любви приняла смерть. Во имя любви Мастер отказался от собственного имени, во имя любви писал свой роман, во имя любви принял терновый венец безумия. Он в черной шапочке с вышитой на ней желтым шелком буквой «М». Она с невиданным одиночеством в глазах, с отвратительными желтыми цветами. Взаимность и единство чувств грешницы и рыцаря истины, ведьмы и страдальца за правду соединили тонкой нитью надежды «град Божий» и «град сатаны». Если любовь — Бог Отец, то кто же Бог Дух? Скорее всего, это Всепрощение. Таким образом, в романе, как и в мире, действует Святая Божественная Троица. Задумаемся над главой «Великий бал у сатаны». Почему не шабаш? И чем шабаш отличается от бала? На шабаш берут все злое и черное, на бал — все лучшее из того, что осталось не растраченным за жизнь, — искорки образа Божьего. Преступникам, убийцам, отравителям, висельникам, развратникам, мучителям, палачам должна быть оказана честь королевой бала, им требуется любовь и внимание, забота и сострадание, в противном случае совершится акт окончательного саморазрушения. Он не происходит только потому, что малые крохи Божественного еще остались и, значит, можно что-то исправить: «Не пропустить никого... хоть улыбочку... хоть маленький поворот головы... все что угодно, но только не невнимание, иначе они захиреют!» Для них беспредельность пятого измерения, для них самая лучшая музыка, для них лучший зал, для них фонтаны и шампанское, для них фраки и бальные платья. Для них — божественная аллилуйя! Бал вселяет в сердца грешников хрупкую надежду на то, что их простят, что когда-нибудь они спасутся, что образ Божий будет восстановлен, что они снова соединятся с полнотой Божественного бытия. В сущности, бал есть каждый год повторяющаяся в той или иной стране мира репетиция апокатастасиса. Самое безнадежное положение у атеиста. Ожившей голове Берлиоза Воланд выносит приговор: «Каждому будет дано по вере его». Воланд верой измеряет достижения человека в этом мире. Душа атеиста отправлена в небытие, ибо отказалась искать тропинку к благодатному Свету. Каким бы суровым ни казался вынесенный приговор, мы знаем, что он не окончательный, ибо есть Бог и Его бесконечное милосердие, Его бесконечное всепрощение. Именно в главе «Великий бал у сатаны» Булгаков показывает нам, какая роль отведена Воланду Всевышним. Он должен до конца времен оставаться с теми душами, которые в прожитой жизни даром свободы распорядились во зло себе и другим. Воланд отвечает перед Богом за каждую заблудшую тварь, он должен каждого сохранить, остановить у роковой черты, за которой их ожидает вторая и уже окончательная смерть. Путь этих душ к Богу должен пройти сквозь муки ада, сквозь очистительное пламя геенны огненной. Очень важен для понимания таинственного взаимодействия Бога и сатаны разговор Воланда с Левием Матвеем. Иешуа через своего апостола просит князя тьмы наградить Мастера покоем, ибо Света пока он не заслужил. «Передай, что будет сделано», — отвечает Воланд. Далее Левий Матвей умоляюще просит и за Маргариту. «Без тебя бы мы никак не догадались об этом», — говорит раздраженно Воланд. И мы видим: его планы здесь совпали с планами Бога. Значит, у них есть точки согласия, связующие Свет и Покой, скрепляющие мироздание. В разговоре Воланда с Левием Матвеем открывается мировоззрение сатаны, та основополагающая идея, которой он оправдывает свое существование. Мир сотворен из ничего, ничто присутствует в мире в виде строительного материала. Свет и тьма — две половинки бытия, все во Вселенной возникает от их соприкосновения. Каждая вещь несет на себе бремя их борьбы. Узор мира состоит из разных красок, черный цвет в нем оттеняет детали, не дает им слиться в бесформенную бессмыслицу. По мысли Михаила Булгакова, Бог существует, скорее всего, над светом и тьмой, над добром и злом, Ему одинаково важны все части целого, независимо от того, на каком расстоянии от Царства Небесного они оказались. Ограничив нашу свободу моральными нормами, Сам Бог не воспринимает бытие с точки зрения морали и не делит живые существа на своих и чужих. Для Иешуа Га-Ноцри все люди являются добрыми, независимо от того, добрые они или злые. Богу или тому, кто соединился с Ним, одинаково дороги Пилат и Каифа, Крысобой и Варравван, Дисмас и Гестас, Воланд и Левий Матвей. Все сотворенные существа в конце концов придут к Богу, вот только пути их и судьбы будут разными. Однако понять это в состоянии лишь тот, кто преодолел в своей душе болезненный дуализм относительного и поднялся на соответствующий Абсолюту уровень «всеединства» (В. Соловьев). Читая и перечитывая роман Булгакова, неизбежно подходишь к сложному и существенному вопросу: почему Мастер заинтересовался судьбой Пилата, почему ему посвятил свое произведение? Думаю, он хотел определить границы Божьего прощения. Для этого необходимо было найти самую крайнюю ступень падения — самого великого грешника в истории человечества. С точки зрения Мастера, таким грешником является Понтий Пилат, потому что именно по его приказу был распят Бог, Творец мира, Создатель всего сущего, Абсолютная Истина бытия. Пилат был поставлен в сложную ситуацию: с одной стороны, сочувствие, сострадание и даже любовь к говорящему правду «философу», с другой стороны — чувство принадлежности к самой мощной военно-административной системе (Рим), чувство солидарности с самой утонченной культурой на земле (Античность). Игемон сделал выбор в пользу Сына Божьего, но потом испугался призрачной власти кесаря и отправил невинного бродягу на казнь. За это он наказан «ужасным бессмертием». Около двух тысяч лет сидит Понтий Пилат на площадке среди скал с любимой собакой, и нет ему покоя, ибо был он когда-то рядом с живой Истиной, но из-за трусости отказался от нее. Маргарита попыталась заступиться за великого грешника. «Вам не надо просить за него, — говорит ей Воланд, — за него уже попросил тот, с кем он так стремится разговаривать». Вновь намек на внутренний диалог Бога с сатаной. Роман Мастера соединяется с вечностью и завершается прощением Понтия Пилата, а значит, утверждением того, что милосердие Божье и прощенье Божье так же беспредельны, как беспределен Бог. Концовка романа «Мастер и Маргарита» не решила проблемы апокатастасиса, быть может, потому, что решить ее должны сами люди. Решить в своей жизни милосердием и прощением. Так, как это сделала Маргарита, когда пожалела бедную Фриду, так, как это сделал Мастер, освободив от ужасного бессмертия Понтия Пилата. Перед нами со всей очевидностью встают проклятые вопросы Ивана Карамазова. Возлюбит ли мать мучителя своего родного дитя? Обнимутся ли жертва и палач, возлюбят ли друг друга? Булгаков верит, что вселенская гармония наступит. Ведь простил же своих убийц умирающий на Кресте Христос. Простил своего игемона умирающий на кресте Иешуа. Герои романа внесли в «общее дело» (Н. Федоров) свою скромную лепту. Беспокойная, исколотая иглами память земных скитальцев потухла. Вечность познается через забвение. Сознание через смерть разрушает границы сознания. Две души покинули поток времени и обрели покой. Господь простил людей, но остались непрощенными демоны. Пустота и одиночество обессмертили их лица печалью. С высоты надежды Воланд и его свита обрушились в черный провал туда, куда отправлена была когда-то бедная душа Берлиоза. Возможно, как раз затем, чтобы вернуть ее назад, ибо, как писал великий богослов Ориген, Христос останется на Кресте, и Голгофа продолжится до тех пор, пока хоть одно существо будет находиться в аду. В Свете Покоя: мысли на заданную тему *** У каждого серьезного романа есть свое трансцендентное ядро, и оно состоит из двух слоев. Во-первых, то, что скрыто от читателя, но известно автору, во-вторых, то, что скрыто от читателя и от автора, но содержится в тексте или порождается текстом. *** Идея апокатастасиса появилась уже в романе «Белая гвардия» в удивительном сне Алексея Турбина. В легкой, ироничной форме Булгаков сумел мастерски передать ее основную суть, ее основные положения и даже дать критику ее оппонентов. Мы должны понять, что идея эта лежит в основе мировоззрения писателя, пронизывает его творчество от начала и до конца. *** В «Мастере и Маргарите» Булгаков возвращается к тому, чем занимался его отец, то есть к богословию. *** Из воспоминаний Елены Сергеевны Шиловской: «Я сказала: — Как же ты будешь здесь писать, ведь черновики твои в Москве? — а он ответил: — Я все помню». *** «Помоги, Господи, кончить роман!» — пишет Булгаков на одном из листов с набросками в 1931 году. Обращение это к Богу не красивая фраза, не оборот речи, но реальная просьба в самом тяжелом творческом деле. *** Если роман предназначался Богу и дьяволу, то Иешуа не должен был копировать евангельского Христа, а Воланд не должен был копировать библейского дьявола. В художественном произведении реальный Бог и реальный дьявол должны были прочитать некое послание, некий призыв, им адресованный. *** Как есть определенные стадии и уровни в познании Бога, так есть стадии и уровни в познании духа тьмы. Михаил Булгаков своими интуитивными прозрениями темных стихий дополняет достижения русской религиозно-философской мысли. *** «В меня вселился бес. Уже в Ленинграде и теперь здесь, задыхаясь в моих комнатенках, я стал марать страницу за страницей наново тот свой уничтоженный три года назад роман. Зачем? Не знаю. Я тешу себя сам! Пусть упадет в Лету! Впрочем, я, наверное, скоро брошу это». (Из письма М. Булгакова). *** Булгаков пишет свой последний роман около двенадцати лет с продолжительными паузами и срывами. Порой возникает ощущение, что делает он это не по своей воле, но по воле романа, который сам себя пишет, сам себя формирует и сам себя доводит до возможного в этом мире совершенства. *** Мы воспринимаем роман «Мастер и Маргарита» или как сказку, или как философскую притчу, но что, если Булгаков относился к персонажам романа как к реальным существам? К Воланду — как к реальному князю тьмы, к Иешуа — как к реальному Христу. *** Роман «Мастер и Маргарита» прежде всего обращен к Богу и дьяволу. Смысл этого обращения нам не открыт, мы можем лишь догадываться. Идея апокатастасиса — один из вариантов расшифровки обращения. *** Булгаков в романе не описывает евангельские события, но по-своему моделирует их, как бы заново воспроизводит, не стремясь к аналогиям и соответствиям. Отсюда несовпадения и расхождения. В романе другой мир, а значит, другое воплощение Бога. *** В романе есть Бог, есть демоны, есть люди, но нет ангелов. Почему? Либо, по мысли Булгакова, их нет вообще, либо они сливаются с людьми, либо... *** Бог как Творец мира присутствует в душе каждого сотворенного существа, в том числе и в сердце Воланда, и не просто присутствует, но ведет с ним непрерывный разговор. *** О времени в романе. Представим, что каждое мгновение времени содержит в себе весь ряд предшествующих и последующих мгновений. Значит, каждый миг можно развернуть и увидеть прошлое, что и делает Воланд перед незадачливыми писателями. *** «Погибли не только мои прошлые произведения, но и настоящие, и все будущие. И лично я своими руками бросил в печку черновик романа о дьяволе, черновик комедии и начало второго романа "Театр"». (М. Булгаков) *** Начатый в 1928 году и уничтоженный в 1930 году роман вновь возрождает себя в душе писателя. «Рукописи не горят» в том смысле, что великие произведения искусства в виде Платоновых идей находятся в вечности и являют себя в творчестве писателей, поэтов, художников, музыкантов. *** «Есть же такая сила, что заставляет иногда глянуть вниз с обрыва в горах... Тянет к холодку... к обрыву». (Роман «Белая гвардия») *** Работая над главами «Великого канцлера» (еще один первоначальный вариант названия), Булгаков оставил многозначительную трагическую запись: «Дописать раньше, чем умереть». Мы понимаем отсюда, что роман задумывался писателем как дело всей жизни. *** Булгаков долго думал над названием романа: «Черный маг», «Жонглер с копытом», «О Христе и дьяволе», «Великий канцлер», «Копыто инженера». В конце концов антропология вытеснила теологию и демонологию. Это не случайно. По мысли Булгакова, все в мире зависит не от Бога и дьявола, а от людей, от их любви и веры, от их способности прощать. *** Свою любимую пьесу «Бег» Булгаков разбивает на восемь снов. Почему происходящие события названы снами? Потому что все превращается в иллюзию в отрыве от Абсолюта, от его крестных мук, от его искупительной жертвы. Именно об этом говорит эпиграф к пьесе. *** В восточнохристианской мистике Свет и Покой едины (Симеон Новый Богослов, исихасты). У Булгакова они распались на разные царства: Свет — Царство Бога, Покой — царство Воланда. Распались, чтобы объединиться через судьбы страдающих людей. *** Сквозная мысль всего булгаковского творчества: с нами в истории потому происходят беды и несчастья, что мы утратили связь с невыразимой тайной бытия, вернее, подменили ее чем-то другим. *** Пилат говорит бродяге-философу, что его жизнь висит на волоске. Однако если бы он взглянул не на бытие, а на феномен бытия, он увидел бы, что все висит на волоске: и мир, и земля, и вещи, и судьбы людей. Все хрупко, зыбко, все существует над пропастью, а значит, благодаря чему-то таинственному и всемогущему. *** Сталинская власть не позволила Булгакову из своего удушливого государства выехать за границу. С помощью романа «Мастер и Маргарита» он осуществил прорыв в вечность, в то, что находится по ту сторону памяти. *** В чем же секрет невероятного, массового успеха романа «Мастер и Маргарита»? Скорее всего, в том, что апокатастасис — не просто богословская идея, навязанная извне, но психологический архетип, встроенный в наш внутренний мир. Поэтому при чтении романа соединяются «архетип» и «идея», происходит «эйстетический» резонанс. *** Обмануть Бога невозможно, ибо Он видит внутренний мир и знает о каждой нашей мысли. Воланд это понимает и потому говорит перед Богом только правду. *** Воланд есть творение Божье, самое первое, самое раннее, несущее на себе миг Божественного «да будет». О чем думает Воланд в часы одиночества? Не беседует ли с Богом? Не ведет ли с Ним бесконечные диалоги? У Булгакова есть намек, подтверждающий данную мысль. «Ваш роман прочитали», — говорит он Мастеру. Об этом мы знаем из разговора с Левием Матвеем. Далее: «Сказали только одно, что он, к сожалению, не окончен». А вот этой мысли не было в разговоре! Воланд мог узнать об этом только от Иешуа лично! *** Кому Михаил Булгаков пишет свое последнее, «закатное» произведение? С точки зрения здравого смысла — это пустая трата времени. Он понимает, что опубликовать роман в условиях советской системы невозможно. И близкие, и друзья, которым читался роман, говорили о том же. Для свободного общества на Западе? Но писатель даже не попытался роман туда переправить. Для потомков? Но какие они будут? Скорее всего, идеологически отшлифованные, неприступные, чужие. Остается одно объяснение: Булгаков пишет для вечности, то есть для Бога и дьявола, для небесных духов, для наших душ. *** Если дьявол устремляется к Богу, то кто же остается вместо него? Мелкий бес, гениальная посредственность, великая серость — кровожадный диктатор. *** Предположение: собачье сердце есть сердце человека без души, есть сердце человека, потерявшего образ Божий. *** Отчего Воланд с таким раздражением встретил Левия Матвея? Он увидел в нем ослепленное собой добро, добро, не способное сострадать падшим, добро, гордящееся своим величием. *** Сквозной мотив всего творчества Михаила Булгакова (от пьесы «Бег» до романа «Мастер и Маргарита») — обретение «покоя бессмертия» как конечной цели бытия, его окрашивающей. *** Есть глубокий смысл в том, что Михаил Булгаков, которому родители дали имя в честь архистратига Михаила, вступившего по христианскому учению в борьбу с Люцифером, посвятил свой роман Воланду и описал князя тьмы во всей его сложности и неоднозначности. *** «Может быть, сильным и смелым Бог не нужен, но таким, как я, жить с мыслью о нем легче. Нездоровье мое осложненное, затяжное. Весь я разбит. Оно может помешать мне работать, вот почему я боюсь его, вот почему я надеюсь на Бога». (М. Булгаков) *** В мучительном процессе создания романа метафизическая составляющая постепенно вытесняет на второй план социально-политическую и литературно-критическую. Из «Копыта инженера» вырастает «Мастер и Маргарита». *** В отличие от многих философов и писателей, размышляющих о смерти и одиночестве, Михаил Булгаков физиологически мучился от страха смерти и одиночества, настолько реально, что даже не мог один ходить по улице (дневник Елены Сергеевны Шиловской). Душа писателя не имела защитных социальных и психологических оболочек. *** — Михаил Афанасьевич, почему вы на съезде не бываете? — Я боюсь толпы! *** Чаша страданий есть одновременно и чаша исцеления. Давление власти и последующая изоляция писателя только способствовали мучительному рождению романа «Мастер и Маргарита». Булгаков не искал в нем точки взаимодействия с системой, работал в расчете на вечность, а не на время. *** Литературоведческая ошибка: можно разложить роман на отдельные составляющие и свести каждую к тому или иному внешнему первоисточнику. Однако писатель стремится в творчестве реализовать свой сокровенный замысел, а не собирает мозаику из отдельных стекляшек. *** Если роман «Мастер и Маргарита» — о любви, то роман в романе — о прощении. Любовь и прощение, таким образом, по мысли писателя, должны стать основой вселенской гармонии, вселенского апокатастасиса. *** Состояние обычное для Булгакова: «Чувствует себя ужасно — страх смерти и одиночества; все время, когда можно, лежит». (Из воспоминаний Елены Сергеевны Шиловской) *** В романе Бог распоряжается Светом, дьявол же дарует Покой. Однако религиозно образованный читатель понимает, что вечность в своей целостности должна соединять Свет и Покой. Отсюда скрытый намек на будущий апокатастасис. *** Булгаков в «Мастере и Маргарите» не просто использует автобиографический прием и описывает трагедию своей жизни, он вводит себя и свою любимую женщину в иное измерение, в смысловое поле переживаний, в идеальное пространство вечности, в котором бессильны Сталин, партия, бюрократы от искусства и литературы. *** О ком говорит Иешуа, когда убеждает Понтия Пилата, что «перерезать волосок жизни может лишь тот, кто подвесил?» О Боге Отце. Что это за царство истины и справедливости, где вообще не будет надобна никакая власть? Царство Духа Святого. Таким образом, в романе действует Триипостасный Божественный Субъект, вполне соответствующий христианскому богословию. *** Казалось бы, роман «Мастер и Маргарита» очень близок гетевскому «Фаусту», и все-таки парадигмы этих произведений разные: с одной стороны «парадигма познания» (Гете), с другой — «парадигма вины и прощения» (М. Булгаков). *** Как роман Мастера завершается соединением с вечностью, так и роман Булгакова должен с нею соединяться. Возможно, точка соприкосновения с вечностью у двух романов общая. *** Мог ли Понтий Пилат, воспитанный в античной культуре, увидеть в Иисусе Истину? Могли ли первосвященники, воспитанные в библейской традиции, не распять Христа? Мог ли ангел зари не стать Воландом? Мог ли Сталин перестать быть Сталиным? Булгаковский Иешуа все это понимает, и потому для него все добрые, и потому он прощает всех. Понимание того, что все добрые и нет виновных, является основой апокатастасиса. *** Елена Сергеевна, жена Булгакова, в своих дневниках постоянно говорит, что роман «Мастер и Маргарита» — о Христе и дьяволе. Именно в этом суть. Христос и дьявол — через страдания людей приходят к единению. *** Роман о Боге и дьяволе, возможно, и был написан Булгаковым для Бога и дьявола. Взирая с высоты райских небес (Бог) и из бездны ада (дьявол) на человеческие страдания, они должны были по тайному замыслу писателя примириться и простить друг друга. *** В конце романа мессир Воланд говорит о своей душе, как о спальне с множеством щелей, сквозь которые в нее проникает милосердие. Значит, по мысли Булгакова, внутренний мир сатаны не закрыт и не замкнут, но тысячами нитей связан с творением. *** Основное предназначение романа «Мастер и Маргарита» в том, чтобы его прочитали Бог и дьявол (Бог и дьявол, действительно, прочитали, но роман Мастера), в том, чтобы они примирились, в том, чтобы наступила вселенская гармония Ивана Карамазова. *** Почему Понтий Пилат, по приказу которого был казнен позорной казнью раба Сын Божий, прощен и соединился со Светом, а Мастер оказался достойным всего лишь Покоя? Не переживал ли Булгаков в своей душе какой-то страшный грех, за который всю жизнь судил себя, ведь Мастер есть образ самого автора в романе? *** Последняя мысль-загадка, которую оставил нам мессир Воланд для глубоких размышлений, такова: «Повторяется история с Фридой? Но, Маргарита, здесь не тревожьте себя. Все будет правильно, на этом построен мир». *** Михаил Булгаков однажды назвал себя «мистическим писателем» и приоткрыл нам, тем самым, завесу с тайны своего творчества. Все его произведения следует прочитать заново и попытаться понять их с метафизической точки зрения. *** Пьеса «Батум» должна была стать всего лишь красивым прикрытием работы над «Мастером и Маргаритой». То, что это прикрытие не состоялось, сообщило писателю важную весть: роман, а вместе с ним и жизнь достигли возможных пределов воплощения в этом мире. *** 6 марта Елена Сергеевна записывала: «Я сказала ему наугад (мне казалось, что он об этом думает) — "Я даю тебе честное слово, что я перепишу роман, что я подам его, тебя будут печатать!" А он слушал, довольно осмысленно и внимательно, и потом сказал — "Чтобы знали, чтобы знали!"» Что должны были мы узнать, прочитав роман? Возможно, что Бог простит всех! *** В эпизоде с Фридой художественными средствами Михаил Булгаков подводит читателя к пониманию основной богословской категории А. С. Хомякова — соборности. Маргарита готова пожертвовать своим счастьем для того, чтобы другой человек избавился от адских мук. Если до конца развить идею соборности, то мы неизбежно подойдем к идее апокатастасиса. *** «Болезни и страдания казались ему неважными, несущественными. Недуг отпал, как короста с забытой в лесу отсохшей ветви. Он видел синюю, бездонную мглу веков, коридор тысячелетий. И страха не испытывал, а мудрую покорность и благоговение». («Белая гвардия») *** «Когда он уже умер, — рассказывала Елена Сергеевна, — глаза его вдруг широко открылись — и свет, свет лился из них. Он смотрел прямо и вверх перед собой — и видел, видел что-то, я уверена (и все, кто был здесь, подтверждали потом это). Это было прекрасно». *** «Все пройдет. Страдания, муки, кровь, голод и мор. Меч исчезнет, а вот звезды останутся, когда и тени наших тел и дел не останется на земле. Нет ни одного человека, который бы этого не знал. Так почему же мы не хотим обратить свой взгляд на них? Почему?» («Белая гвардия») *** Возможно, предсмертная мысль писателя была следующей: Бог и дьявол уже давно примирились, последнее слово остается за людьми. Опубликовано в литературном журнале "Лампа и дымоход", см. ссылку: http://www.ld-magazine.ru/index.php/kafedra/issledovaniya/483-problema-apokatastasisa-v-romanemikhaila-bulgakova-master-i-margarita-statya
