О юридических и исторических аспектах

О юридических и исторических аспектах геноцида и их понимании в современном мире
В.И. Марченков, начальник Военного университета, доктор педагогических наук, генерал-полковник
В год 61 годовщины Великой Победы Советского народа и накануне 65 годовщины печальной даты начала
Великой Отечественной войны командование Военного университета проводит научную конференцию на тему
«Геноцид в современном мире: юридические и исторические аспекты».
Как это ни прискорбно, но мировая цивилизация практически во все эпохи своего развития – как на Востоке, так
и на Западе – знает примеры, когда представители одной расовой, национальной либо религиозной группы
стремились к уничтожению представителей другой такой группы. Достаточно вспомнить о библейских историях
гонений на евреев, о массовом уничтожении христианского населения во время турецкой экспансии в Европу на
протяжении 14 – 18 веков, о трагических страницах самой европейской истории, связанных с избиением католиками
протестантов и протестантами католиков во время религиозных войн 16 – 17 веков, и о многих других.
Мы не ставим своей целью перечислить все подобные события, ведь любой акт геноцида – это продукт истории,
и он несет на себе черты того общества, в котором произошел.
Юридического термина «геноцид» не существовало очень долго – между двумя мировыми войнами юрист Р.
Лемкин применил его к фактам уничтожения армянского населения по указанию властей Османской Турции в 1914 –
1918 гг.
Таким образом, первое юридическое определение геноцида означало проявление государственной политики по
отношению к большому числу представителей той или иной национальной, расовой, религиозной группы либо ко
всей такой группе в целом.
Однако геноцид не был юридически закреплен как преступление против мира и безопасности человечества,
несмотря на столь чудовищные проявления национально-религиозной ненависти в отношении армянского населения
во время Первой мировой войны.
Понадобилась еще одна мировая война для того, чтобы мир не просто осознал ужас и бесчеловечность
подобного деяния, но и было выработано понимание его преступности и наказуемости как одного из тягчайших
преступлений.
Практика уничтожения групп людей в зависимости от их расовой, национальной и религиозной принадлежности
получила теоретическое обоснование и была возведена в ранг государственной политики в нацистской Германии.
Идеологическое обоснование расового геноцида содержалось в программной книге третьего рейха – «Mein
Kampf» («Моя борьба»). Основной темой книги была расовая доктрина Гитлера: «Немцы должны осознавать
превосходство арийской расы и хранить расовую чистоту. Их долг – увеличить численность нации, с тем чтобы
исполнить свое предназначение – достичь мирового господства».
На Нюрнбергском процессе 1945 – 1946 годов геноцид в качестве преступного деяния был описан как
«преднамеренное и систематическое истребление расовых или национальных групп гражданского населения на
определенных оккупированных территориях с целью уничтожить определенные расы и слои наций и народностей,
расовых и религиозных групп…»
Таким образом, в послевоенном международном праве было выработано понимание того, что, в отличие от
войны, где организованные вооруженные солдаты сражаются друг с другом, геноцид – это одностороннее массовое
убийство, в котором государство или другая преобладающая сила намеренно уничтожает значительную часть
национального, этнического или религиозного сообщества или группу, в то время как принадлежность к ней иногда
произвольно определяется самим исполнителем.
Однако в науке уже в 40-60 годах прошлого века понимание геноцида как преступления было существенно
расширено. Примечательно, что отечественные юристы ввели в научный оборот термин «национально-культурный»
геноцид, применяемый к тем случаям, когда отсутствует намерение уничтожить целую группу, но исчезновение этой
группы как общности, отличающейся своим культурным своеобразием, с точки зрения агрессора, было бы
желательным и полезным. В этих случаях не происходит физического истребления этнической группы, но
различными способами уничтожается исторически сложившаяся культура того или иного народа, расовой или
религиозной группы людей.
Нюрнбергский трибунал был еще у всех на памяти, когда французские колониальные войска убили 45 тысяч
алжирцев. Как это ни цинично звучит, но в свое время на Расселовском трибунале по военным преступлениям Сартр
указал, что «французы проиграли войну в Алжире потому, что они не могли ликвидировать алжирское население».
Это рассуждение помогает нам понять и осознать тот факт, что акты геноцида стали в новейшей истории чуть ли
не обязательными проявлениями войн и вооруженных конфликтов – войн метрополий с зависимыми государствами
или колониями, либо просто при вооруженном вмешательстве одних государств в дела других.
Геноцид в новейшей истории стал инструментом внешней политики во время вооруженных конфликтов – при
этом неважно, какое государство имело преимущества и к какой политической группировке оно принадлежало. Все
это свидетельствует о том, что, несмотря на прямую запрещенность этого чудовищного деяния в международном
праве, акты геноцида стали (будучи безусловно осуждаемыми) довольно привычными проявлениями государственной
политики отдельных государств.
Однако это не дает оснований для оправдания нарушения законов, политической, военной и прочей
целесообразностью.
Сегодняшняя конференция проводится, прежде всего, для специалистов, с целью выявления широкого круга
проблем, выработки научных и практических рекомендаций для их решения.
Командование Военного университета рассчитывает на конструктивный, откровенный разговор, и надеется на
активное разъяснение выработанных рекомендаций по результатам научной конференции.