Брестская крепость была построена в 1836-1842
реклама
Средняя общеобразовательная школа №158 Фрунзенского района г. Минска Рекунчак Наталья Александровна СШ №158 г. Минска 9 «Г» класс Ул. Федорова 11-2-59 Т. 259-25-89 Пенязь Татьяна Сергеевна СШ №158 г. Минска 9 «Г» класс Ул. Шаранговича 80-92 Т.201-15-18 Брестская крепость Научный руководитель Лицкевич Елена Иосифовна Учитель истории СШ №158 Высшей категории Минск , 2007 2 Содержание Вступление………………………………………………………..3-6 1. История создания Брестской крепости……………………..7-10 2. Начало Великой Отечественной войны…………………….11-15 3. Оборона Брестской крепости 3.1 Расстановка сил………………………………………………16 3.2 Первый день войны…………………………………………..17-19 3.3 Бой за крепость……………………………………………….20-26 3.4 Юные защитники крепости………………………………….27-36 4. Крепость-ловушка……………………………………………37-46 Заключение………………………………………………………..47-50 Список литературы…………………………………………….....51 Приложение……………………………………………………….52-68 3 Вступление Разбитая крепость над Бугом стоит В ней камни, омытые кровью. Мы верим: навеки народ сохранит Бессмертную славу героев… Товарищ, будь стойким в жестоких боях, Про голод и раны забудем. Клянемся Отчизне, что мы ни на шаг С родимой земли не отступим! Расскажут лишь камни о наших делах, Как насмерть герои стояли. Здесь русский, бурят, армянин и казах За Родину жизнь отдавали. Прощайте, товарищи, Родина-мать! Последний парад наступает Врагу не сдается геройская рать, Пощады никто не желает. Сюда нескончаемым потоком идут люди. На алый асфальт ступают осторожно, словно боясь потревожить память этой земли о суровых и жестоких боях лета 1941 года. …22 июня. Ещё не взошло солнце самого длинного дня года. А рассвет разорвали залпы орудий. Брестский гарнизон вступил в неравный бой с фашизмом, смертельным врагом Страны Советов. 4 Вооружённая до зубов, не знавшая поражений гитлеровская армия осаждала крепость. Фронт продвигался к Смоленску, Киеву, Ленинграду, а радиостанция крепости передавала в эфир: - Я – крепость. Я – крепость. Веду бой… Бой был неравным и жестоким. Отрезанные от внешнего мира. От воды. С мизерными остатками продовольствия, защитники были сильны духом. Но все-таки гитлеровцам удалось занять большую часть крепости. Оставшиеся небольшие группы воинов продолжали упорно сопротивляться, стойко и самоотверженно отстаивали каждое сооружение, каждый подземный переход. Они сражались до последнего патрона, до последнего вздоха, многие умирали. Но не сдавались врагу. На стене одного из казематов найдены нацарапанные кровью надписи: «Я умираю, но не сдаюсь. Прощай, Родина!». « УМИРАЕМ, НЕ СРАМЯ» « УМРЕМ, НО ИЗ КРЕПОСТИ НЕ УЙДЕМ» Эту клятву сохранили для потомков стены крепости. Твердость духа ее защитников не смогли расплавить огнеметами, вытравить слезоточивыми газами, стереть с лица земли авиационными бомбами. 1418 дней продолжалась война. И первые дни подвига советского народа начались на земле Бреста. 1418 дней подвига советских людей на фронтах и в тылу, в партизанских отрядах вписаны в историю кровью. О защитниках Брестской крепости сложены легенды. Написаны книги. Песни. Поэмы. Память войны стучит метрономом сводок Совинформбюро. И как достойная награда – слова Указа Президиума Верховного Совета СССР: 5 ОТРАЖАЯ ВЕРОЛОМНОЕ И ВНЕЗАПНОЕ НАПАДЕНИЕ ГИТЛЕРОВСКИХ ЗАХВАТЧИКОВ НА СОВЕТСКИЙ СОЮЗ, ЗАЩИТНИКИ БРЕСТСКОЙ КРЕПОСТИ В ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ТЯЖЕЛЫХ УСЛОВИЯХ ПРОЯВИЛИ В БОРЬБЕ С НЕМЕЦКОФАШИСТСКИМИ АГРЕССОРАМИ ВЫДАЮЩУЮСЯ ВОИНСКУЮ ДОБЛЕСТЬ, МАССОВЫЙ ГЕРОИЗМ И МУЖЕСТВО, СТАВШИЕ СИМВОЛОМ БЕСПРИМЕРНОЙ СТОЙКРСТИ СОВЕТСКОГО НАРОДА. Чувство благоговения и глубокого душевного волнения испытываешь каждый раз, осматривая священные руины и скульптурно-архитектурные сооружения, знакомясь с многочисленными экспонатами и реликвиями Музея обороны крепости. В эти минуты и часы в воображении снова и снова оживают происшедшие здесь много лет назад драматические события, яркой страницей вошедшие в героическую летопись Великой Отечественной войны. С ранних лет мы слышали о Брестской крепости, но настоящий интерес к истории ее обороны, людям, защищавшим крепость, причинам ее стойкости возник у нас на уроках, посвященных истории Великой Отечественной войны. Наши сверстники, к сожалению, мало интересуются событиями тех далеких дней, мало знают о подвиге советских людей в годы войны и нам бы очень хотелось привлечь их внимание к этой проблеме. Работая над темой, перед собой мы ставили задачу не только познакомиться с ходом оборонительных боев в Брестской крепости, мы хотели понять, что двигало советскими людьми, которые, не жалея своих жизней, защищали пограничную цитадель. Нас поразило мужество и стойкость юных защитников, наших сверстников, которые до последнего сражались со своими отцами против фашистов. Исследуя изученный материал, мы стремились понять, был ли шанс спастись у защитников Брестской крепости? Действительно ли они оказались 6 в ловушке? Или это беспрецедентный случай в истории, когда крепость сражалась даже тогда, когда фронт ушёл уже далеко вперёд, и не было надежды на помощь. При написании работы мы изучили военные карты, исторические документы, воспоминания участников тех событий, а также материал советских и современных энциклопедий (Смирнов С. С. «Брестская крепость», «В поисках героев Брестской крепости»; Бешанов В.В. «Брестская крепость», Коваленя А.А., Сташкевич Н.С. «Великая Отечественная война советского народа», Сандалов Л.М. «Воспоминания»). К сожалению, все эти источники содержат зачастую противоречивые сведения, и хотя в исторической литературе существуют много исследований на эту тему, нам бы хотелось создать собственное мнение об этом героическом подвиге защитников Брестской крепости. Война ушла в прошлое. Но героизм, проявленный сынами и дочерьми Советской Родины в суровые годы борьбы против фашизма, навечно в наших сердцах. Не секрет, что сегодня некоторые лжеучёные пытаются переосмыслить историю Великой Отечественной войны, принизить роль и значение героической борьбы наших дедов и прадедов, реабилитировать предателей, фашистских прислужников. Свой информационный удар они направляют в первую очередь на молодёжь. Оборона Брестской крепости как нельзя лучше показывает героизм и мужество, самоотверженность советского народа, и нам хотелось, чтобы наши сверстники узнали об этих людях, поняли кому они обязаны своей жизнью и с уважением относились к ветеранам Великой Отечественной войны. 7 1. История создания Брестской крепости Брестская крепость была построена в 1836-1842гг. На месте крепости в то время и был расположен Брест - Литовск. Но необходимость заставила перенести город на 5км. восточнее. Были разрушены уникальные постройки, такие как шести башенный замок. На месте этого замка в данный момент находится пограничная вышка. Крепость была построена в короткий срок, но уже к концу строительства утратила свое стратегическое значение. Крепость представляла собой цепь бастионных фортов, разделенных Мухавцом и Бугом на Кобринское, Тереспольское, Волынское укрепления. В 1842г. крепость вошла в число действующих крепостей России. Укрепления крепости были обнесены десятиметровым земляным валом, длина которого составляла 6,4км. В западной части цитадели был построен арсенал. Однако после появления нарезной артиллерии стало понятно, что крепость нужно модернизировать… В 1864г. Началась реконструкция Брестской крепости. Был усилен земляной вал, построены два пороховых склада. До 1869г. крепость имела сильное артиллерийское вооружение: • Пушек нарезных - 312 • Пушек гладкоствольных - 286 • Мортир нарезных - 30 » Мортир гладкоствольных - 129 Всего:757 пушек и мортир. Дальнейшее модернизирование крепости было ускорено после появления фугасных снарядов. 22 июня 1941 года началась Великая Отечественная война. Брестская крепость стояла на пути немецких войск, а потому ее атаковали большими силами. Советская армия находилась в полуразвернутом состоянии, а потому не могла отразить удар без больших потерь. Немецкое командование отводило на захват крепости от двух часов 8 до одних суток. Немцы не могли предположить, что советские солдаты будут сопротивляться с таким фанатизмом. Сражались все: дети, женщины. Брестская крепость оборонялась до конца июля 1941г. На сегодняшний день Брестская Крепость-Герой является одним из самых важных объектов в плане туризма. Мемориал был открыт в 1971г. Основные композиции: Скульптура "Жажда", 100-метровый титановый штык, композиция "Скорбь". Брестская крепость, памятник оборонной архитектуры 19 века. Расположена в западной части Бреста. Была возведена в середине 19 века на месте древнего городища, на островах, образованных реками Западный Бут и Мухавец, их рукавами и искусственными каналами. Важное военностратегическое положение Брест - Литовска на западе России обусловило выбор его местом для строительства крепости. Создать фортификационные укрепления именно на слиянии Западного Буга и Мухавца предложил в 1797 году военный инженер Девалан. Проект крепости, разработанный русскими военными инженерами К.Опперманом, Малецким и А.Фельдманом, был утвержден в 1830 году. Началось строительство 4 укреплений (сначала временных). Центральное (Цитадель) строилось на месте торгово- ремесленного центра города, который в связи с этим был перенесен на правый берег Мухавца. Вольшское (Южное) укрепление сооружалось на месте древнего детинца, где к началу строительства Брестской крепости находился Брестский замок (разобранный в этот период). Кобринское (Северное) укрепление возводилось на месте Кобринского предместья, где находились сотни усадеб горожан. Тереспольское (Западное) строилось на левом берегу Западного Буга. На застраиваемой территории было много церквей, монастырей, костелов. Некоторые из них перестраивались или приспосабливались под нужды гарнизона крепости. На Центральном острове в коллегиуме иезуитов, построенном в 18 веке, разместилась канцелярия коменданта крепости; монастырь базилиан, позже известный под названием 9 Белый дворец, был перестроен под офицерское собрание. На Волынском укреплении в монастыре бернардинцев, существовавшем с начала 17 века, в 1842-54 гг. находился Брестский кадетский корпус, позже войсковой госпиталь. Перестройка временных укреплений велась в 1833-42 гг. Первый камень крепости был заложен 01.06.1836 г. Открыта 26.04.1842 г. Общая площадь всех укреплений 4 км.кв., протяженность главной крепостной линии 6,4 км. Главным оборонительным узлом была Цитадель -криволинейная в плане, замкнутая 2-этажная казарма длиной 1,8 км со стенами почти двухметровой толщины. В ее 500 казематах могли разместиться 12 тысяч человек с необходимым для ведения боя снаряжением и запасом продовольствием. Ниши стен казармы с бойницами и амбразурами были приспособлены для стрельбы из ружей и пушек. Композиционный центр Цитадели - построенная на самом высоком месте гарнизона, Николаевская церковь (1856-1879, архитектор Г.Гримм). С другими укреплениями Цитадель связывали ворота и мосты. С Кобринским укреплением связь осуществлялась через Брестские и Бригитские ворота и мосты через Мухавец, с Тереспольским - через одноименные ворота и самый большой по тем временам в России канатный мост через Западный Буг, с Волынским - через Холмские ворота и подъемный мост через Мухавец. Частично сохранились Холмские и Тереспольские ворота. Холмские ранее имели 4 башни с зубцами. Над въездным проемом Тереспольских было 4 яруса окон-бойниц, над которыми позднее надстроили 3-ярусную башню с дозорной площадкой. Тереспольское, Кобринское, Вольшское предмостные укрепления с редюитами (фортами), системой бастионов, валов и водных преград защищали Цитадель. По внешней линии крепости проходил земляной вал высотой до 10 м с каменными казематами, за ним - каналы с переброшенными через них мостами, которые вели за пределы крепости. В начале своего уществования Брестская крепость была одним из наиболее 10 совершенных крепостных укреплений России. В 1857 году генерал Э.И.Тотлебен предложил модернизировать русские укрепления в соответствии с возросшей мощью артиллерии. В 1864 году началась реконструкция Брестской крепости. Построены Западный и Восточный редюиты - подковообразные укрепления с казематами, траверсы, пороховые погреба, в 1878-1888 гг. - еще 10 фортов, после чего оборонительная линия достигла 30 км. В результате 2-й реконструкции (1911-1914 гг.), в которой принимал участие военный инженер Д.М.Карбышев, полностью модернизирована линия укреплений. На расстоянии 6-7 км от Брестской крепости создавалась 2-я линия фортов. Но строительство и реконструкция фортов крепости до начала 1-й мировой войны не были завершены. В августе 1915 года русское командование, чтобы избежать окружения, эвакуировало гарнизон и взорвало некоторые укрепления. Во время Революции 1905-1907 гг. в крепости произошли выступления Брест-Литовского гарнизона 19051906 гг. На территории Цитадели, в Белом дворце, подписан исторический Брестский мир 1918 года. По Рижскому мирному договору 1921 года (март) эта территория отошла к Польше. В сентябре 1939 года, когда войска фашистской Германии напали на Польшу, часть казарм Цитадели была разрушена, повреждены здания Белого дворца и инженерного управления. С повышением мобильности и совершенствованием технического вооружения армий Брестская крепость как военно-оборонительный комплекс утратила свое значение. Использовалась для расквартирования частей Красной Армии. 11 2. Начало Великой Отечественной войны "Директива № 21" - план "Барбаросса" был утвержден Верховным командованием немецко-фашистских вооруженных сил 18 декабря 1940 года. В нем были определены направления главных ударов и сосредоточение у границы СССР трех групп армий - "Север", "Центр", "Юг". Наиболее мощная группа "Центр" готовилась двинуться в Белоруссию, окружить и уничтожить расположенные здесь советские войска, а затем с группой армий "Север" продолжать наступление на Смоленск - и дальше на Москву. Фашисты намеревались маршем пройти по нашей стране и закончить войну в течение 6 - 8 недель. Они стремились уничтожить первое в мире советское государство рабочих и крестьян, ликвидировать социалистический строй, истребить десятки миллионов советских людей, а остальных превратить в рабов. Распоряжением "Об особых полномочиях войск в районе действий плана "Барбаросса", изданном в мае 1941г., снималась ответственность с солдат и офицеров вермахта за будущие преступления на территории Советского Союза, предписывалось быть беспощадными к гражданскому населению, расстреливать на месте за малейшее сопротивление и т.д. Была и другая директива, которая требовала физического истребления советских военнопленных. Брест оказался на направлении главного удара группы армий "Центр". Задача по овладению Брестом и крепостью возлагалась на усиленный 12-й армейский пехотный корпус 4-й фашистской армии. В состав корпуса входили три пехотные дивизии. Во время вторжения на советскую землю корпус был придан 2-й танковой группе Гудериана. Непосредственно на крепость наступала 45-я пехотная дивизия. Её поддерживали с флангов 31-я и 34-я дивизии, корпусная артиллерия, химический полк особого назначения, сверхмощные артиллерийские установки системы "Тор" калибром 540 мм и 600 мм. 12 22 июня 1941 года без объявления войны и без предъявления каких-либо претензий Советскому Союзу фашистские войска вторглись в пределы нашей Родины. Началась самая тяжелая в истории нашей Родины война - Великая Отечественная. На всем советско-германском фронте разгорелись ожесточенные бои. Сопротивление наших войск натиску противника возрастало с каждым днем. Начальник генерального штаба сухопутных сил фашистской Германии генерал Гальдер 29 июня 1941г. записал в служебном дневнике: "В Польше и на Западе мы могли себе позволить известные вольности и отступления от уставных принципов, теперь это недопустимо... Сведения с фронта подтверждают, что русские всюду сражаются до последнего человека...". 4 июля Гальдер записал, что "бои с русскими носят исключительно упорный характер". Гитлеровское верховное командование вовсе не случайно признавало стойкость и мужество защитников нашей западной границы: "Русские не оставляли долговременных укреплений даже тогда, когда основные орудия были выведены из строя, а защищали их до последнего. Они умело маскировали оставление боевых сооружений и отход на полевые позиции с тем, чтобы в выгодный момент занять эти сооружения. Раненые притворялись мертвыми и стреляли из засад. Поэтому в большинстве операций пленных не было". Пограничники первыми вступили в открытый бой с врагом. На всех заставах 17-го Брестского Краснознаменного пограничного отряда бойцы мужественно встречали врага и в схватках с ним бились насмерть. Огонь советских бойцов был точным, препятствовал переправе фашистских войск, но не был достаточно сильным, чтобы не допустить продвижения врага, так как пограничники имели на вооружении только стрелковое оружие. На направлении главных ударов гитлеровской армии пограничные заставы оборонялись по 3 - 4 часа, а отдельные смогли 13 продержаться и дольше. Так было на 4-й, 10-й, 13-й заставах. Там, где враг наносил вспомогательные удары, на заставы наступали меньшие силы, без танков. Здесь воины-чекисты успешно вели боевые действия в течение 10 16 часов, а некоторые еще более продолжительное время. Подвиги воинов 1й, 2-й, 15-й, 18-й, 20-й и других застав вечно будут жить в памяти советских людей. Трем воспитанникам отряда А. М. Кижеватову (посмертно), М. И. Мясникову и П. И. Головкину за мужество и героизм, проявленные в боях с немецко-фашистскими захватчиками на фронтах Великой Отечественной войны, присвоено звание Героя Советского Союза. Трем пограничным заставам присвоены имена лейтенанта А. М. Кижеватова, замполитрука И. П. Беляева и младшего сержанта А. А. Новикова. Вражеская артиллерия из-за Буга вела шквальный огонь по военному городку в предместье Бреста, в котором размещалась 22-я танковая дивизия. Несмотря на это, танкисты продолжали выходить на боевые позиции. В первые часы войны погиб полковой комиссар Илларионов Алексей Алексеевич. Батальон 44-го танкового полка под командованием капитана Кудрявцева Михаила Ивановича трижды атаковал противника у пригородной д. Волынка. Но под натиском фашистов танкисты вынуждены были отходить к г. Кобрину. 23 июня, в одном из встречных боев, отличавшихся необыкновенным упорством, погиб командир дивизии генерал-майор Пуганов Виктор Павлович. Он таранил своим танком вражеский танк. Враг обрушил шквал огня по недостроенным укреплениям 62-го Брестского укрепрайона. Те огневые точки, в которых с оружием и боеприпасами успели расположиться воины, превратились в маленькие крепости на пути врага. В журнале оперативных сводок вражеской группы армий "Центр" за 29 июня 1941 года есть запись: "Тяжелая артиллерия ведет ожесточенный огонь 14 по укреплениям русских в районе Семятичи". 16-й и 17-й отдельные пулеметно-артиллерийские батальоны укрепрайона до 30 июня сдерживали натиск 252-й, а затем 293-й пехотных дивизий противника. 18-й батальон до 24-25 июня задержал 167-ю пехотную дивизию. Южнее Бреста, под Малоритой, наша 75-я стрелковая дивизия в первые дни войны задержала продвижение трех вражеских дивизий, а до 2-3 июля 267-ю пехотную дивизию. В полосе Бреста действия наших наземных частей поддерживали летчики 10-й смешанной авиационной дивизии. 5 часов 20 минут 22 июня в районе Пружан штурман эскадрильи 33-го истребительного авиаполка лейтенант С. М. Гудимов, израсходовав боезапас, совершил таран вражеского бомбардировщика. В 10 часов утра командир звена 123-го истребительного авиаполка П. С. Рябцев, израсходовав боекомплект, также повел свой самолет на таран и сбил фашиста над Брестом. Это были одни из первых воздушных таранов советских летчиков в истории Великой Отечественной войны. Храбро сражался и в неравном бою погиб командир 123-го истребительного авиаполка майор Б. Н. Сурин. Он провел 4 воздушных боя и сбил три самолета противника. Всего 22 июня летчики дивизии уничтожили 30 самолетов врага. В центре города Бреста защитники здания облвоенкомата до вечера отражали атаки численно превосходящего противника. В подвалах вокзала воины, работники милиции и железнодорожники держались до 29 июня, отказываясь сдаться. Тогда гитлеровцы затопили подвалы. Основная группа оборонявшихся вырвалась из полузатопленных подвалов и ушла в леса, где продолжала борьбу с немецко-фашистскими захватчиками в составе партизанских отрядов. Перед войной в пограничной Брестской крепости размещались части 15 двух стрелковых дивизий - 6-й и 42-й. Это были кадровые, хорошо обученные, закаленные соединения. Охрану границы бдительно несли воины 17-го Брестского Краснознаменного погранотряда. В предвоенную ночь на территории крепости из состава дивизий оставалось примерно 7-8 тысяч человек. Многие подразделения война застала на строительстве укрепрайона, полигонах, учебных сборах. С началом боевых действий около половины личного состава частей гарнизона крепости смогли выйти в район сосредоточения. К 9 часам утра 22 июня, когда фашистам удалось сомкнуть кольцо вокруг крепости, оставшиеся 3,5- 4 тысячи бойцов и командиров заняли оборону. Верные своему воинскому долгу, они превратили крепость в серьезный очаг сопротивления наших войск на западной границе. 16 3. Оборона Брестской крепости 3.1. Расстановка сил Немецкое командование планировало захватить в первые часы войны г. Брест Брестскую крепость, расположенные на направлении главного удара группы армий «Центр». На день нападения Германии на СССР в крепости дислоцировало 7 стрелковых батальонов и 1 разведывательный, 2 артиллерийских дивизиона некоторые спецподразделения корпусных частей сборы стрелковых приписного полков состава и подразделения 6-й Орловской Краснознаменной и 42-й стрелковой дивизий 28-го стрелкового корпуса 4-й армии, подразделения. 17-го Краснознаменного Брестского пограничного отряда, 33-го отдельного инженерного полка, часть 132-го батальона войск НКВД штабы частей (штабы дивизий и 28-го стрелкового корпуса располагались в Бресте). Части не были развернуты по-боевому и не занимали позиций на пограничных рубежах. Некоторые части или их подразделения находились в лагерях, на полигонах, на строительстве укрепрайона. К моменту нападения в крепости было от 7 до 8 тысяч советских воинов, здесь же жило 300 семей военнослужащих. С первых минут войны Брест и крепость подверглись массированным бомбардирован с воздуха и артиллеристскому обстрелу, тяжелые бои развернулись на границе, в городе и крепости. Штурмовала Брестскую крепость полностью укомплектованная немецкая 45-я пехотная дивизия (около 17 тысяч солдат и офицеров), которая наносила лобовой и фланговые удары во взаимодействии с частью сил 31-й пехотной дивизии, на флангах основных сил действовали 34-я пехотная и остальная часть 31-й пехотной дивизий 12-го армейского корпуса 4-й немецкой армии, а также 2 танковые дивизии 2-й танковой группы Гудериана, при активной поддержке авиации и частей усиления, артиллерийские системы. имевших на вооружении тяжелые 17 3.2. Первый день войны В первые минуты войны в бой с противником вступили пограничники на Тереспольском укреплении, красноармейцы и курсанты полковых школ 84-го и 125-го стрелковых полков, находившихся у границы, на Волынском и Кобринском укреплениях. Упорное сопротивление позволило утром 22 июня выйти из крепости примерно половине личного состава, вывести несколько пушек и легких танков в районы сосредоточения своих частей, эвакуировать первых раненых. В крепости осталось 3,5-4 тысяч советских воинов. Противник имел почти 10-кратное превосходство в силах. Он ставил цель, использовав внезапность нападения, захватить в первую очередь Цитадель, затем другие укрепления и принудить советский гарнизон к капитуляции. В первый день боев к 9 часам утра крепость была окружена. Передовые части 45-й немецкой дивизии попытались с ходу овладеть крепостью (по плану немецкого командования к 12 часам дня). Через мост у Тереспольских ворот штурмовые группы врага прорвались в Цитадель, в центре ее захватили доминирующее над другими постройками здание полкового клуба (бывшую церковь), где сразу же обосновались корректировщики артиллерийского огня. Одновременно противник развил наступление в направлении Холмских и Брестских ворот, надеясь соединиться там с группами, наступавшими со стороны Волынского и Кобринского укреплений. Этот замысел был сорван. У Холмских ворот в бой с врагом вступили воины 3-го батальона и штабных подразделений 84-го стрелкового полка, у Брестских - в контратаку пошли бойцы 455-го стрелкового полка, 37-го отдельного батальона связи, 33-го отдельного инженерного полка. Штыковыми атаками враг был смят и опрокинут. Отступающих гитлеровцев плотным огнем встретили советские воины у Тереспольских ворот, которые к этому времени были отбиты у противника. Здесь закрепились пограничники 9-й погранзаставы и приштабных подразделений 3-й погранкомендатуры - 132-го батальона НКВД, бойцы 333-го и 44-го стрелковых полков, 31-го отдельного 18 автобатальона. Они держали под прицельным ружейным и пулеметным огнем мост через Западный Бут, мешали противнику налаживать понтонную переправу через реку на Кобринское укрепление. Только немногим из прорвавшихся в Цитадель немецким автоматчикам удалось укрыться в здании клуба и в рядом стоящем здании столовой комсостава. Противник здесь был уничтожен на второй день. В последующем эти здания неоднократно переходили из рук в руки. Почти одновременно ожесточенные бои развернулись на всей территории крепости. С самого начала они приобрели характер обороны отдельных ее укреплений без единого штаба и командования, без связи и почти без взаимодействия между защитниками разных укреплений. Оборонявшихся возглавили командиры и политработники, в ряде случаев - принявшие на себя командование рядовые бойцы. В кратчайший срок они сплотили силы и организовали отпор немецко-фашистским захватчикам. Уже через несколько часов боев командование немецкого 12-го армейского корпуса вынуждено было направить на крепость все имеющиеся резервы. Однако, как доносил командир немецкой 45-й пехотной дивизии генерал Шлиппер, это "также не внесло изменения в положение. Там, где русские были отброшены или выкурены, через короткий промежуток времени из подвалов, водосточных труб и других укрытий появлялись новые силы, которые стреляли так превосходно, что наши потери значительно увеличивались". Противник безуспешно передавал через радиоустановки призывы к сдаче в плен, посылал парламентеров. Сопротивление продолжалось. Защитники Цитадели удерживали почти 2-километровое кольцо оборонительного 2-этажного казарменного пояса в условиях интенсивных бомбардировок, артобстрела и атак штурмовых групп противника. В течение первого дня они отбили 8 ожесточенных атак вражеской пехоты, блокированной в Цитадели, а также атаки извне, с захваченных противником плацдармов на Тереспольском, Волынском, Кобринском укреплениях, откуда гитлеровцы рвались ко всем 4 19 воротам Цитадели. К вечеру 22 июня противник закрепился в части оборонительной казармы между Холмскими и Тереспольскими воротами (позже использовал ее как плацдарм в Цитадели), захватил несколько отсеков казармы у Брестских ворот. Однако расчет врага на внезапность не оправдался; оборонительными боями, контратаками советские воины сковали силы противника нанесли ему большие потери. Поздно вечером немецкое командование решило оттянуть из крепостных укреплений свою пехоту, создать за внешними валами блокадную линию, чтобы утром 23 июня вновь с артобстрела и бомбардировки начать штурм крепости. Бои в крепости приняли ожесточенный, затяжной характер, которого враг никак не ожидал. 20 3.3.Бои за крепость Упорное героическое сопротивление советских воинов встретили немецко-фашистские захватчики на территории каждого крепостного укрепления. На территории пограничного Тереспольского укрепления оборону держали воины курсов шоферов Белорусского пограничного округа под командованием начальника курсов старшего лейтенанта Ф.М. Мельникова и преподавателя курсов лейтенанта Жданова, транспортной роты 17-го погранотряда во главе с командиром старшим лейтенантом А.С. Черным совместно с бойцами кавалерийских курсов, саперного взвода, усиленных нарядов 9-й погранзаставы, ветлазарета, сборов физкультурников. Им удалось очистить от прорвавшегося противника большую часть территории укрепления, но из-за недостатка боеприпасов и больших потерь в личном составе удержать ее они не могли. В ночь на 25 июня остатки групп Мельникова, погибшего в боях, и Черного, форсировали Западный Буг и присоединились к защитникам Цитадели и Кобринского укрепления. На Волынском укреплении к началу военных действий размещались госпитали 4-й армии и 28-го стрелкового корпуса, 95-й медико-санитарный батальон 6-й стрелковой дивизии, находилась немногочисленная часть состава полковой школы младших командиров 84-го стрелкового полка, наряды 9-й погранзаставы. На земляных валах у Южных ворот оборону держал дежурный взвод полковой школы. С первых минут вражеского вторжения оборона приобрела очаговый характер. Противник стремился пробиться к Холмским воротам и, прорвавшись, соединиться с штурмовой группой в Цитадели. На помощь из Цитадели пришли воины 84-го стрелкового полка. В черте госпиталя оборону организовали батальонный комиссар Н.С. Богатеев, военврач 2-го ранга С.С. Бабкин (оба погибли). Ворвавшиеся в госпитальные здания немецкие автоматчики зверски расправлялись с больными и ранеными. Оборона Волынского укрепления 21 полна примеров самоотверженности бойцов и медперсонала, сражавшихся до конца в развалинах зданий. Прикрывая раненых, погибли медсестры В.П. Хорецкая и Е.И. Ровнягина. Захватив больных, раненых, медперсонал, детей, 23 июня гитлеровцы использовали их в качестве живого заслона, погнав впереди атакующих Холмские ворота автоматчиков. "Стреляйте, не жалейте нас!" -кричали советские патриоты. К концу недели очаговая оборона на укреплении затухла. Некоторые бойцы влились в ряды защитников Цитадели, немногим удалось пробиться из вражеского кольца. В Цитадели самом крупном узле обороны - к концу дня 22 июня определилось командование отдельных участков обороны: в западной части, в районе Тереспольских ворот, ее возглавили начальник 9-й погранзаставы А.М. Кижеватов, лейтенанты из 333-го стрелкового полка А.Е. Потапов и А.С. Санин, старший лейтенант Н.Г. Семенов, командир 31-го автобата Я.Д. Минаков; воинов 132-го батальона - младший сержант К.А. Новиков. Группу бойцов, занявших оборону в башне над Тереспольскими воротами, возглавил лейтенант А.Ф. Наганов. К северу от 333-го стрелкового полка, в казематах оборонительной казармы сражались бойцы 44-го стрелкового полка под командованием помощника командира 44-го стрелкового полка по хозяйственной части капитана И.Н. Зубачева, старших лейтенантов А.И. Семененко, В.И. Бытко (с 23 июня). На стыке с ними у Брестских ворот сражались воины 455-го стрелкового полка под командованием лейтенанта А.А. Виноградова и политрука П.П. Кошкарова. В казарме 33-го отдельного инженерного полка боевыми действиями руководил помощник начальника штаба полка старший лейтенант Н.Ф. Щербаков, в районе Белого дворца лейтенант А.М. Нагай и рядовой А.К. Шугуров - ответственный секретарь комсомольского бюро 75-го отдельного разведывательного батальона. В районе расположения 84-го стрелкового полка и в здании Инженерного управления руководство на себя взял заместитель командира 84-го стрелкового полка по политической части полковой комиссар Е.М. Фомин. 22 Ход обороны требовал объединения всех сил защитников крепости. 24 июня в Цитадели состоялось совещание командиров и политработников, где решался вопрос о создании сводной боевой группы, формировании подразделений из воинов разных частей, утверждении их командиров, выделившихся в ходе боевых действий. Был отдан Приказ № 1, согласно которому командование группой возлагалось на капитана Зубачева, его заместителем назначен полковой комиссар Фомин. Практически они смогли возглавить оборону только в Цитадели. И хотя командованию сводной группы не удалось объединить руководство боями на всей территории крепости, штаб сыграл большую роль в активизации боевых действий. Штаб в своей деятельности опирался на коммунистов и комсомольцев, партийные организации, создаваемые в ходе боев. По решению командования сводной группы были предприняты попытки прорвать кольцо окружения. 26 июня пошел на прорыв отряд (120 человек, в основном сержанты) во главе с лейтенантом Виноградовым. За восточную черту крепости удалось прорваться 13 воинам, но они были схвачены врагом. Безуспешными оказались и другие попытки массового прорыва из осажденной крепости, пробиться смогли только отдельные малочисленные группы. Оставшийся маленький гарнизон советских войск продолжал сражаться с необыкновенной стойкостью и упорством. О непоколебимом мужестве бойцов гласят их надписи на крепостных стенах: "Нас было пятеро Седов, Грутов, Боголюб, Михайлов, Селиванов В. Мы приняли первый бой 22 июня 1941. Умрем, но не уйдем отсюда...", "26 июня 1941 г. Нас было трое, нам было трудно, но мы не пали духом и умираем, как герои", об этом свидетельствуют обнаруженные во время раскопок Белого дворца останки 132 воинов и надпись, оставленная на кирпичах: "Умираем не срамя". На Кобринском укреплении с момента военных действий сложилось несколько участков ожесточенной обороны. На территории этого самого большого по площади укрепления находилось много складов, коновязей, артиллерийских 23 парков, размещались в казармах, а также в казематах земляного вала (периметром до 1,5 км) личный состав, в жилом городке - семьи начсостава. Через Северные и Северо-западные, Восточные ворота укрепления в первые часы войны выходила в предусмотренные пункты сбора часть состава гарнизона, основные силы 125-го стрелкового полка (командир майор А.Э. Дулькейт) и 98-го отдельного противотанкового артиллерийского дивизиона (командир капитан Н.И. Никитин). Жесткое прикрытие выхода из крепости через Северо-западные ворота воинов гарнизона, а затем и оборону казармы 125-го стрелкового полка возглавил батальонный комиссар С.В. Дербенев. Противнику удалось перебросить с Тереспольского укрепления на Кобринское понтонный мост через Западный Буг (по нему, срывая переправу, вели огонь защитники западной части Цитадели), захватить в западной части Кобринского укрепления плацдарм и двинуть туда пехоту, артиллерию, танки. В районе Западного форта и домов начсостава, куда проник противник, оборону возглавили командир батальона 125-го стрелкового полка капитан В.В. Шабловский и секретарь партбюро 333-го стрелкового полка старший политрук И.М. Почерников. Оборона в этой зоне угасла к концу третьего дня. Напряженный характер носили бои в районе Восточных ворот укрепления, где в течение почти двух недель сражались бойцы 98-го отдельного противотанкового артиллерийского дивизиона. Противник, форсировав Мухавец, двинул в эту часть крепости танки и пехоту. Перед бойцами дивизиона стояла задача - задержать врага в этой зоне, не дать ему возможности проникнуть на территории укрепления и сорвать выход частей из крепости. Возглавили оборону начальник штаба дивизиона лейтенант И.Ф. АКЙМОЧКИН, в последующие дни вместе с ним и заместителем командира дивизиона по политчасти старший политрук Н.В. Нестерчук. В северной части главного вала в районе Северных ворот в течение двух дней сражалась группа бойцов из разных подразделений (из тех, кто прикрывал выход и был ранен или не успел уйти) под руководством 24 командира 44-го стрелкового полка майора П.М. Гаврилова. На третий день защитники северной части главного вала отошли в Восточный редюит (форт), где находилась часть 393-го отдельного зенитно-артиллерийского дивизиона, транспортная рота 333-го стрелкового полка, учебная батарея 98го отдельного противотанкового артиллерийского дивизиона, воины других частей. Здесь же в укрытии находились семьи командиров. Всего собралось около 400 человек. Руководили обороной форта майор Гаврилов, заместитель по политчасти политрук С.С. Скрипник из 333-го стрелкового полка, начальник штаба - командир 18-го отдельного батальона связи капитан К.Ф. Касаткин. В ходе боев из коммунистов разных частей была создана партийная организация, сформированы роты и назначены их командиры, развернут лазарет, который возглавила лейтенант медицинской службы Р.И. Абакумова, организованы наблюдательный и командный пункты, налажено взаимодействие отдельных участков. В земляных валах, окружающих форт, прорыты окопы, на валах и во внутреннем дворе установлены пулеметные точки. Форт стал неприступным для немецкой пехоты. По свидетельству противника, "сюда нельзя было подступиться, имея только пехотные средства, так как превосходно организованный ружейный и пулеметный огонь из глубоких окопов и подковообразного двора скашивал каждого приближающегося. Оставалось только одно решение -голодом и жаждой принудить русских сдаться в плен...". Гитлеровцы методически целую неделю атаковали крепость. Советским воинам приходилось отбивать по 6-8 атак в день. Рядом с бойцами были женщины и дети. Они помогали раненым, подносили патроны, участвовали в боевых действиях. Фашисты пустили в ход танки, огнеметы, газы, поджигали и скатывали с внешних валов бочки с горючей смесью. Горели и рушились казематы, нечем было дышать, но когда в атаку шла вражеская пехота, снова завязывались рукопашные схватки. В короткие промежутки относительного затишья в репродукторах раздавались призывы сдаваться в плен. Находясь в полном окружении, без воды и 25 продовольствия, при острой нехватке боеприпасов и медикаментов гарнизон мужественно сражался с врагом. Только за первые 9 дней боев защитники крепости вывели из строя около 1,5 тысяч солдат и офицеров противника. К концу июня враг захватил большую часть крепости, 29 и ЗО июня гитлеровцы предприняли непрерывный двухсуточный штурм крепости с использованием мощных (500 и 1800-килограммовых) авиабомб. 29 июня погиб, прикрывая с несколькими бойцами группу прорыва, Кижеватов. В Цитадели 30 июнл гитлеровцы схватили тяжелораненых и контуженых капитана Зубачева и полкового комиссара Фомина, которого фашисты расстреляли недалеко от Холмских ворот. 30 июня после длительного обстрела и бомбежки, завершившихся ожесточенной атакой, гитлеровцы овладели большой частью сооружений Восточного форта, захватили в плен раненых. В результате кровопролитных боев и понесенных потерь оборона крепости распалась на ряд изолированных очагов сопротивления. До 12 июля в Восточном форту продолжала сражаться небольшая группа бойцов во главе с Гавриловым, позже, вырвавшись из форта,- в капонире за внешним валом укрепления. Тяжело раненные Гаврилов и секретарь комсомольского бюро 98-го отдельного противотанкового артиллерийского дивизиона, заместитель политрука Г.Д. Деревянко 23 июля попали в плен. Но и позже 20-х чисел июля в крепости продолжали сражаться советские воины. Последние дни борьбы овеяны легендами. К этим дням относятся надписи, оставленные на стенах крепости ее защитниками: "Умрем, но из крепости не уйдем", "Я умираю, но не сдаюсь. Прощай, Родина. 20.11.41 г.". Ни одно из знамен воинских частей, сражавшихся в крепости, не досталось врагу. Знамя 393-го отдельного артиллерийского дивизиона закопали в Восточном форту старший сержант Р.К. Семенкж, рядовые И.Д. Фольварков и Тарасов. 26.09.1956 года оно было откопано Семенкжом. В подвалах Белого дворца, Инженерного управления, клуба, казармы 333-го полка держались последние защитники Цитадели. В здании Инженерного управления и Восточном форту 26 гитлеровцы применили газы, против защитников казармы 333-го полка и 98го дивизиона, капонира в зоне 125-го полка - огнеметы. С крыши казармы 333-го стрелкового полка к окнам были спущены взрывчатые вещества, но раненные взрывами советские воины продолжали стрелять до тех пор, пока стены здания не были разрушены и сровнены с землей. Противнях вынужден был отметить стойкость и героизм защитников крепости. В июле командир 45-й немецкой пехотной дивизии генерал Шлиппер в "Донесении о занятии Брест-Литовска" сообщал: "Русские в Брест-Литовске боролись исключительно упорно и настойчиво. Они показали превосходную выучку пехоты и доказали замечательную волю к сопротивлению". 27 3.4. Юные защитники крепости Война застала в крепости многих пионеров и комсомольцев школьного возраста. Это были дети командиров и воспитанники полка. Все они помогали держать оборону: перевязывали раненых. Подносили патроны. А не редко сами брались за оружие, чтобы отбить атаку врага. Однажды фашисты прорвались на Центральный остров крепости. Тут в одном из подвалов они захватили в плен несколько наших женщин и детей. Среди их была пионерка Валя Зенкина и её мать. Гитлеровский офицер приказал девочке идти к нашим защитникам и передать им ультиматум: сдаться в плен. - Ты должна вернуться назад и принести ответ советского командования. Под дулами автоматов враги привели девочку в помещение электростанции. Оттуда через небольшие двери вытолкнули на Центральный остров. Валя прибежала к нашим командирам и рассказала, для чего её прислали гитлеровцы. - Только вы не слушайте проклятых фашистов! – говорила девочка. Их уничтожить надо! Пионерка не вернулась назад. Валя, хотя и была не по годам маленькая, щупленькая, оказалась очень полезной в лазарете. Она не боялась крови, все делала ловко и сноровисто. Вместе со своей сверстницей Нюрой Кижеватовой работала наравне с женщинами- перевязывала, поила и кормила тяжелораненых, сутками без сна и отдыха дежурила у их изголовья. В ее хрупком детском теле находились силы и на то, чтобы помочь раненым подняться и походить, занять в критические минуты боя места у амбразур и вести огонь по атакующим гитлеровцам. «Как-то среди ночи атаковали нас особенно ожесточенно, - вспоминает С.Т. Бобренок, который раненным и контуженным попал в лазарет. – 28 Решалась судьба цитадели. К бойницам стали все, кто мог держать оружие. Я силюсь встать на ноги, но они не слушаются, будто чужие. И тогда Валя подставила мне свое плечико: -Я уже большая, я выдержу… Так и добрался я к бойнице, опираясь на детское плечико Вали » . К девочке часто приходили ее товарищи, мальчишки-бойцы. Они обязательно приносили чего-нибудь из съестного и флягу воды для нее, детей и раненых. И сама она при случае шла к неунывающим одноклассникам перекинуться словом-другим, зарядиться их бодростью, смелостью и энергией. В крепости были Петя Клыпа, Петя Васильев, Володя Измайлов, Володя Козьмин, Коля Новиков, Петя Котельников и другие воспитанники полка. Мальчики пробирались в заваленные склады за оружием и патронами, ходили в разведку, под градом пуль проползали к реке, чтобы принести воду раненым бойцам, стреляли по врагу. Все детское, что еще проявлялось у воспитанников полков, в ту страшную ночь вдруг сразу ушло, оставшись безвозвратно лишь в их светлых воспоминаниях. Тихий теплый субботний вечер предвещал погожее утро, и заядлый рыболов Петя Клыпа собирался со своим товарищем, тоже воспитанником полка, Колей Новиковым пойти на зорьке на рыбалку. Он проснулся на рассвете, но только не от звонка будильника, а от грохота разрывов снарядов, бомб и мин. Стены казармы рушились, отовсюду слышались стоны раненых. Иные бойцы были убиты, не успев проснуться. Мощная взрывная волна швырнула Петю на пол. Из замешательства его вывела чья-то зычная команда «В ружье!». Взяв в руки карабин, почувствовал себя увереннее. А когда в подвале увидел Санина и прибывшего вскоре Потапова, и вовсе приободрился. Какая-то неведомая ему ранее сила заставила взбежать наверх, к выбитому окну па уцелевшем крыле этажа. Открывшееся взору 29 светопреставление сжало сердце, сковало все тело: вокруг стоял жуткий вой самолетов, бомб и снарядов, грохот взрывов, свист пуль и осколков; предрассветное небо озарялось высокими огненными языками пожаров. Увидев, как через Тереспольские ворота во двор цитадели ворвались, стреляя из автоматов, фашистские солдаты, он камнем скатился в подвал, чтобы доложить Потапову. И когда часть группы автоматчиков, разгромленной в глубине двора, кинулась назад, к выходу на Западный остров, бойцы 333-го полка добили ее дружным огнем из пулеметов и винтовок. Потапов и Санин с первого часа боев искали возможность прорваться своей группой из крепости. Между ними не раз заходил разговор о необходимости разведать, можно ли понаблюдать с Тереспольской башни, что творится на Западном острове. Но пока из-за сильной перестрелки не рисковали послать туда людей. Узнав об этом, Петя Клыка и Коля Новиков вызвались пойти на разведку. «Не заметят нас, знаем каждую ямку, каждый холмик», — доказывали они. Скрепя сердце командиры согласились. Юные разведчики на рассвете ползком преодолели открытую местность. Оставалось метров пятнадцать до примыкавшей к башне казармы, как застрочили вражеские пулеметы и автоматы. Но быстрые мальчишки успели укрыться в ближайшем отсеке. Башня оказалась занятой противником. Зато в одном из казематов разведчики обнаружила склад боепитания: здесь хранились минометы, пулеметы, автоматы, винтовки было очень кстати: оружия в группе не хватало, а боеприпасы кончались. Захватив с собой по ящику патронов и несколько пистолетов, Петя и Коля целыми и невредимыми возвратились в расположение полка. Лейтенант Санин тут же создал команду подносчиков. В нее вошли и мальчишки. Теперь их было трое. Попросился в команду и приставший к группе Потапова после немыслимых перипетий первого дня обороны воспитанник 44-го стрелкового полка Петя Котельников. Подносчики совершали на склад рейс за рейсом, пока фашистские снаряды не взорвали его. 30 Теперь при своем деле были и минометчики. Сразу же к ним пришел первый боевой успех. Из минометов, установленных в дверях подвала, они разбили наведенный гитлеровцами понтонный мост через Буг, уничтожили на переправе немало живой силы и техники противника. Чтобы хоть как-то облегчить страдания раненых и детей, бесстрашные мальчишки-воспитанники ночами выходили на поиск воды, пробирались в разрушенные бомбами и снарядами склады и из-под развалин доставали сухари, воблу, сахар, медикаменты. А однажды Петя Клыпа принос рулон ткани, очень обрадовав женщин. Многие из них покинули свои квартиры в одном белье и вот теперь могли облачиться хотя бы в какое-то подобие одежды. Но тут возникла новая проблема — нигде не удалось найти ниток и иголок. И опять-таки помогли сообразительность и находчивость Пети. За считанные минуты он смастерил платье вполне приемлемого в той ситуации фасона: отрезал от рулона кусок материала, сложил его вдвое, сделал на сгибе вырез для головы и, надев готовое платье, подпоясался полоской той же ткани. Поначалу женщины не приняли всерьез выдумку мальчишки, но потом, так и не найдя, чем шить, прибегли к Петиному импровизированному фасону. Клыпу остальные воспитанники негласно считали своим вожаком. Петя больше их успел повидать — участвовал в освободительном походе войск Красной Армии в Западную Белоруссию, был в числе первых бойцов и командиров, вступивших в Латвию. Все знали его не только живым, сообразительным и храбрым, но и отзывчивым, всегда готовым поделиться с товарищем последним. Мальчишки старались подражать ему в смелости, оптимизме и доброте. Петя Котельников, оказавшийся вечером 22 июня в подвалах 333-го полка, тоже невольно подпал под влияние своего тезки. Коля Измайлов, с которым Котельников воспитывался в одном детском доме, познакомил его с Клыпой, и тот, подтянутый, в полной 31 красноармейской форме, с пистолетом на ремне, сразу забросал новичка вопросами: «Боишься немцев?», «Умеешь стрелять из винтовки?», «Готов пойти на разведку?». Затем повел Колю по подвалам, с гордостью рассказывая о бойцах, отличившихся при отражении вражеских атак. С того часа «батальон отважных» состоял уже из пяти храбрых мальчуганов 12—15 лет, которые за время обороны своего участка выполнили не одно важное и рискованное задание командиров, не единожды совершали вылазки в казематы кольцевой казармы и к реке, не одному раненому спасли жизнь. Смелость и неуемность этих пареньков, не унывавших даже в самыз тяжелые моменты боев, вносили в атмосферу боевого коллектива особый дух бодрости, поднимали остальных подростков на активные действия. С полным основанием бойцы и командиры участка причисляли к «батальону отважных» и девочку Валю Зенкину. Перед самой войной она окончила 7-й класс, училась в 15-й брестской средней школе вместе с Петей Васильевым, Колей Новиковым и Петей Клыпой. Отец ее И. В. Зенкин был старшиной музвзвода 33-го инженерного полка. Их семья проживала в одной из восьми квартир, находившихся в башне над Тереспольскими воротами. Первые же снаряды, упавшие на крепость, угодили в башню и пробили водонапорные баки. Вода заливала квартиры и лестницу. Вале и ее маме показалось, что это свирепствует гроза. Отец же сказал: «Это война». Быстро одевшись, он проводил семью в нижнее помещение и побежал в полк. Мальчишки были просто неутомимы, успевали и совершать рейды по цитадели, и добывать воду, и бок о бок со взрослыми вести огонь, ходить в контратаки. В боевых делах они ничем не отличались от красноармейцев. Разве только более открыто, чем старшие, переживали потерю бойцов и командиров. Нестерпимо тяжелым камнем легла на их детские сердца гибель друга Пети Васильева. Искренне и глубоко горевали они, когда узнали о трагической судьбе школьницы Кати, приехавшей на лето к своему дяде 32 старшему лейтенанту В. Ф. Иванову, который служил заместителем коменданта 3-й погравкомендатуры. Ребята, жившпе в крепости, познакомились и подружились с девочкой, вместе проводили время. Здесь, вдали от родительского дома, и застала ее война. На рассвете страшного воскресного утра Катя появилась на позициях бойцов кижеватовской погранзаставы. Пограничники заставляли ее укрыться в подвале, но она вновь и вновь с винтовкой поднималась в руины и стреляла вместе со всеми в атакующих фашистов. Кижеватов, восхищенный смелостью Кати, разрешил ей находиться на позиции. Увиден во время боя, что пулеметчик Григорий Еремеев остался без второго номера, отчаянная девочка заменила убитого бойца. Петя Клыпа и его товарищи знали о ее боевых делах я обычно, слыша пулеметный стук, доносившийся со стороны погранзаставы, говорили: «Это Катя косит врагов». Но случилась беда: при интенсивном артобстреле юную пулемет-чину убило. Вскоре пограничникам Кижеватова пришлось пробиваться в подвалы казармы 333-го полка. Узнав от них о гибели Кати, ребята тяжело переживали, долго не могли прийти в себя... Когда командование участка решило отправить из крепости женщин и детей с белыми флагами, предполагалось, что вместе с ними пойдут и воспитанники полков. Узнав об этом, мальчишки оскорбились и наотрез отказались оставить подвалы. Потапов был вынужден согласиться с их упорным желанием. Не хотела уходить и Валя Зенкина. Больших трудов стоило уговорить ее. Она была отправлена лишь с третьей группой выходивших из цитадели. Бесстрашные мальчишки оставались в строю защитнике» крепости до самого конца обороны участка. Они участвовали и в последней, отчаянной попытке групп Потапова пробиться сквозь кольцо окружения. Почти все 33 бойцы и командиры тогда погибли, или в тяжелом состоянии были схвачены фашистами. Юные герои тоже попали в руки врага. Смело вели себя в невероятно тяжелой обстановке ожесточенной осады и другие подростки. С мальчишеским азартом, подражая героям гражданской войны и помня пионерский и комсомольский долг, они рядом с отцами и матерями до последней возможности отстаивали крепость — частицу любимой Отчизны, В обороне Восточных валов и Восточного форта участвовали Володя Козьмин и Степан Аксенов, закадычные друзья Пети Котельникова и Володи Измайлова. Все они воспитывались в детском доме станицы Константиновской, Ростовской области и вместе, но ходатайству майора П. М. Гаврилова были зачислены в музыкальный взвод 44-го стрелкового полка. За два месяца до начала войны полк был переведен в Брестскую крепость. С началом боев в районе Северных ворот Володя Козьмин прибился к пулеметчикам, подносил боеприпасы, добывал для пулеметов воду. Возглавлявший здесь оборону майор П. М. Гаврилов, стараясь уберечь шустрого мальчишку, направил его в лазарет в помощь ухаживавшим за ранеными женщинам. Лучшего помощника там ее желали. Любое дело, любое поручение Володя выполнял с удивительной быстротой, не страшась постоянных обстрелов и бомбежек, — доставал перевязочный материал, много раз в день доставлял лед с продовольственного склада, дежурил ночью, перевязывал раненых, а когда враг применял снаряды со слезоточивыми газами, натягивал на их лица противогазы. И все же его тянуло на передовые позиции. Если появлялась возможность, он вырывался на некоторое время к своим пулеметчикам и помогал им, как только мог. Здесь же, в Кобринском укреплении, участвовал в боях Степан Аксенов. Проснувшись ночью 22 июня от страшного грохота, он вместе с бойцами выбежал из казармы. Увидев подступавших к расположению части фашистов, залег за ручной пулемет убитого красноармейца и начал стрелять. 34 Семь дней Степан в числе небольшой группы отбивал атаки гитлеровцев, а на восьмой день командир, чтобы спасти мальчишку от гибели, приказал ему ночью пробиться через кольцо блокады к своим за помощью. Надежд на удачу было мало. Но счастье Степану улыбнулось. Он скатился с земляного вала, незамеченным перебрался через обводной канал и вышел на окраину Бреста. Укрывшись в лесу, Степан стал пробираться па восток и вскоре встретил бойцов, выходивших из окружения. В Кобринском укреплении в боях за Восточные валы участвовала и четырнадцатилетняя девочка Лида, дочь одного из руководителей обороны этого участка старшего политрука И. В. Нестерчука. Во время бомбежки в районе домов комсостава она отбилась от матери и брата Клима. Но найдя их, девочка прибежала к отцу на позиции 98-го отдельного противотанкового артдивизиона и взяла в руки карабин. Но нужнее ока оказалась в лазарете, вместе с женщинами заботливо ухаживала за ранеными. Когда же положение стало безвыходным и женщинам с детьми пришлось выходить из укрепления, Лида просила отца оставить ее. Но Николай Васильевич решительно возразил: «Не могу. В моем пистолете осталось только два патрона. Один из них пущу по врагу, а другой сохраню для себя, на родную дочь у меня не поднимется рука». Старший политрук, замечательный патриот земли советской, сражался и погиб как герой. Достойной своего героического народа проявила себя и его дочь Лида... Стремление защитить свою страну от напавших на нее фашистов поднимало на героические дела и более юных пионеров и школьников. Многие из них, преодолевая страх под артобстрелами и бомбежками, помогали отцам и матерям сражаться, доставляя им патроны и гранаты, ухаживая за ранеными, выполняя другие поручения. 35 В ряде воспоминаний участников обороны крепости упоминаются дети пограничника капитана Михайлова — Гена и Нелли, Сам он незадолго до начала войны был переведен в Прибалтику. Его жена с детьми вместе с другими семьями командиров укрылась в нижнем этаже погранкомендатуры. Артобстрел и бомбежка усиливались. Вскоре большая часть здания была разрушена. Пришлось перебираться в уцелевшее его крыло, где вели бой пограничники. Но произошла заминка. Вокруг рвались снаряды и мины, в воздухе стоял сплошной вой смертоносного металла, и никто не решался первым оставить подъезд. Тогда Клавдия Семеновна Михайлова подвела своих детишек к выходу и твердо сказала им: «Бегите!» Вслед за ними бросилась к другому подъезду сама. Осмелев, перебежали туда и остальные. Когда перешли к пограничникам, Клавдия Семеновна, подобрав карабин убитого, заняла место у окна и вместе с бойцами стала стрелять в наседавших фашистов. Так же поступили многие другие женщины. Дети собирали для них в помещениях патроны. В разгар одного из ожесточенных боев, когда в контратаки пошли группы Кижеватова и Потапова, замолк станковый пулемет. К нему подполз тяжелораненый боец, но, оттаскивая убитого пулеметчика, и сам упал бездыханным. А гитлеровцы находились уже совсем близко, В эту минуту к пулемету кинулась Михайлова со своими детьми. Вместе они освободили место у пулеметной площадки, и Клавдия Семеновна почти в упор расстреляла приблизившихся автоматчиков. Помогая взрослым держаться, стойко переносили тяготы осады Клим Нестерчук, Надежда Наганова, Татьяна Шабловская, Александр Бобков и многие другие дети крепости. В невероятном грохоте взрывов, гуле самолетов, в дыму пожарищ, среди убитых и израненных бойцов детей охватывал страх и ужас. Но и их сердца обжигали гнев я ненависть к гитлеровцам, посягнувшим па священную советскую землю, на счастливую жизнь ее народа, ее детворы. Эти чувства, 36 героизм отцов и матерей помогали им справляться со страхом и приносить посильную пользу старшим. Их смелые действия и поступки составили одну из замечательных страниц истории Брестской обороны. Но они не стали лить достоянием истории. Они живут в романтических увлечениях сегодняшней детворы, в ее стремлении быть похожей на юных защитников героической крепости, вырасти такими же смелыми и стойкими в борьбе за свободу и счастье любимой Родины. Именно это привело Виктора Демьянюка и многих его сверстников в ряды советских офицеров. Он один из лучших стрелков части. Тир, в котором начинал тренироваться в стрельбе старший лейтенант, находится в Брестской крепости. Не только это — вся жизнь Виктора связана с легендарной цитаделью. И его, подобно подросткам времен ее обороны, в части называют сыном крепости. Детство офицера прошло неподалеку от Восточного форта. Здесь, в укреплениях, он играл в войну с ватагой ребятишек, прибегали сюда во все празднества, видел приезжавших участников обороны и знал поименно и бывших сыновей полков, и взрослых защитников крепости. Каждый ее герой стал для Вити кумиром. И мальчик решил тоже стать военным, защитником любимой Отчизны. Мечта его осуществилась. После десятилетки Виктор Демьянюк поступил в военное училище и успешно окончил его. Так детские судьбы военных лет своей духовной силой перекликаются с судьбами нынешней детворы. Столь велик и благороден пример тех, кто сердцем прикрывал Родину. 37 4. Крепость-ловушка Не всё так ясно, как кажется, и в истории обороны легендарной Брестской крепости. В своей секретной (до 1988 г.) монографии Сандалов Л.М. прямо и без кривотолков пишет: „...Брестская крепость оказалась ловушкой и сыграла в начале войны роковую роль для войск 28-го стрелкового корпуса и всей 4-й армии... большое количество личного состава частей 6-й и 42-й стрелковых дивизий осталось в крепости не потому, что они имели задачу оборонять крепость, а потому, что не могли из нее выйти...". Все абсолютно логично. Крепость так и строится, чтобы в нее было трудно войти. Как следствие, из любой крепости трудно вывести разом большую массу людей и техники. Сандалов пишет, что для выхода из Брестской крепости в восточном направлении имелись только одни (северные) ворота, далее надо было переправиться через опоясывающую крепость реку Мухавец. Страшно подумать, что там творилось, когда через это „иголочное ушко" под градом вражеских снарядов пытались вырваться наружу две стрелковые дивизии - без малого 30 тыс. человек. Чуть южнее Бреста, в военном городке в 3 км от линии пограничных столбов, дислоцировалась еще одна дивизия: 22-я танковая из состава 14 МК. „Этот городок,- пишет Сандалов,- находился на ровной местности, хорошо просматриваемой со стороны противника..., расположение частей было скученным... Красноармейцы спали на 3-4-ярусных нарах, а офицеры с семьями жили в домах начсостава поблизости от казарм... По тревоге дивизия выходила в район Жабинка и севернее (т. е. 25 километров назад от границы!) При этом дивизии предстояло переправиться через р. Мухавец, пересечь Варшавское шоссе и две железнодорожные линии... Это означало, что на время прохождения дивизии прекращалось в районе Бреста всякое движение по шоссейным и железным дорогам..." Разумеется, немцы оценили и полностью использовали предоставленные им возможности. Кроме 38 „собственной" артиллерии 45-й пехотной дивизии вермахта для обстрела Бреста была выдвинута артиллерия двух соседних (34 и 31) пехотных дивизий, двенадцать отдельных батарей, дивизион тяжелых мортир. Для большего „удобства в работе" немцы подняли в воздух привязные аэростаты с корректировщиками. Шквал огня буквально смел с лица земли тысячи людей, уничтожил автотранспорт и артиллерию, стоявшие тесными рядами под открытым небом. 98-й отдельный дивизион ПТО, разведбат и некоторые другие части 6-й и 42-й стрелковых дивизий были истреблены почти полностью. 22-я танковая дивизия потеряла до половины танков и автомашин, от вражеских снарядов загорелись, а затем и взорвались артсклад и склад ГСМ дивизии. Вот после того, как три дивизии были расстреляны, подобно учебной мишени на полигоне, а немцы уже в 7 часов утра заняли пылающие развалины Бреста, и началась героическая эпопея обороны Брестской крепости. Тут самое время задать извечный российский вопрос – кто виноват? Крепость, как предмет неодушевленный, никакой „роли" сыграть не могла. Эта фраза в монографии Сандалова является всего лишь оборотом речи. Роль „ловушки" сыграли решения, принятые людьми. Кто их принимал, когда и, главное,- зачем? Традиционная советская историография привычно сообщает: „Было допущено необдуманное размещение..." Это чем же надо было думать, чтобы разместить три дивизии там, где никого и ничего, кроме пограничных дозоров и минных полей, и быть не должно! Для современного читателя уже привычной стала „суворовская" версия: Сталин готовился к вторжению и поэтому придвинул войска прямо к пограничному рубежу. Но мы не будем спешить соглашаться с этим. Давайте попробуем сравнить. В своей монографии Сандалов пишет: ”Госпиталь 4-й армии был расположен на острове посреди Буга, то есть даже не у границы, а уже за границей. Это что - тоже для нанесения „внезапного первого удара" так умно придумали? И неужели Сталин решил завоевать всю 39 Европу силами одной только 22-й танковой дивизии? Смысл вопроса в том, что все остальные шестьдесят танковых и тридцать одна моторизованная дивизии Красной Армии у границы НЕ дислоцировались. Надеюсь, читатель извинит нас за то, что мы не будем оглашать весь список, но даже мехкорпуса первого эшелона перед войной базировались в Шяуляе, Каунасе, Гродно, Волковыске, Белостоке, Кобрине, Ровно, Бродах, Львове, Дрогобыче, Станиславе... На расстоянии от 50 до 100 км от границы. Обстрелять их из пушки на рассвете 22 июня было невозможно в принципе. Для самых уважаемых мною (т. е. дотошных) читателей готов уточнить, что была еще одна дивизия (41-я тд из состава 22 МК), которая накануне войны оказалась очень близко, километрах в 12-15, от границы (в городе ВладимирВолынский). Но даже 12 км - это не 3 км. Разница - с точки зрения возможности выхода из-под артогня - огромная. Ранним утром 22 июня командир 41-й тд вскрыл „красный пакет", и дивизия форсированным маршем двинулась по шоссе к Ковелю. В отчете о боевых действиях дивизии читаем: „В 4 часа утра 22.06.41 обстреливалась дальним артогнем противника и в период отмобилизования имела потери 10 бойцов убитыми..."” Самое же главное в том, что дивизии легких танков (а вооружена „брестская" 22-я тд была одними только Т-26) на берегу пограничной реки делать совершенно нечего. Сначала артиллерия должна подавить систему огня противника, затем пехота должна навести переправы и захватить плацдарм на вражеском берегу - и вот только после этого из глубины оперативного построения в прорыв должна ворваться танковая орда. Именно так докладывал высокому Совещанию (в декабре 1940 г.) главный танкист РККА генерал Павлов, именно поэтому в „красном пакете" районом сосредоточения для 22-й тд был указан отнюдь не восточный берег Буга, а деревня Жабинка в 25 км от Бреста! Что же помешало спрятать 22-ю тд в лесах еще восточнее этой самой Жабинки? Уж чего-чего, а леса в Белоруссии 40 хватает. Кто и зачем загнал танковую дивизию в лагерь „на ровной местности, хорошо просматриваемой со стороны противника"? Кто и зачем запер две стрелковые дивизии в „мышеловку" старинной крепости? Ответы на эти вопросы начнем собирать, начиная с „нижних чинов". Е. М. Синковский - накануне войны майор, начальник оперативного отдела штаба 28-го стрелкового корпуса 4-й Армии: „...командование 28-го СК возбудило перед командованием 4-й Армии ходатайство о разрешении вывести 6-ю и 42-ю дивизии из крепости. Разрешения не последовало..." Ф. И. Шлыков - накануне войны Член Военного совета 4-й Армии – вспоминал: „...мы писали в округ (т. е. командованию ЗапОВО), чтобы нам разрешили вывести из Бреста одну дивизию, некоторые склады и госпиталь. Нам разрешили перевести в другой район лишь часть госпиталя..." Л. М. Сандалов - накануне войны полковник, начальник штаба 4-й Армии, в своей монографии о боевых действиях армии пишет: „...настоятельно требовалось изменить дислокацию 22-й танковой дивизии, на что, однако, Итак, подведем округ промежуточные не дал своего согласия..." итоги. Все осознают ошибочность размещения трех дивизий прямо на линии пограничных столбов. Но командованию корпуса запрещает вывести дивизии из Бреста командование армии, которому, в свою очередь, сделать это запрещает командование округа. Более того, вокруг вопроса о выводе войск из Бреста идет напряженная борьба: корпус просит разрешения на вывод из крепости всех частей, командование армии просит у штаба округа разрешения на вывод хотя бы одной дивизии... А что же командование округа? Д. Г. Павлов, генерал армии, командующий Западным фронтом (особым военным округом), дал на суде следующие показания: „...еще в начале июня я отдал приказ о выводе войск из Бреста в лагеря. Коробков же моего приказа не выполнил, в результате чего три дивизии при выходе из города были разгромлены противником..." 41 А. А. Коробков, генерал-майор, командующий 4-й Армии, дал на суде следующие показания: „...виновным себя не признаю..., показания Павлова я категорически отрицаю... Приказ о выводе частей из Бреста никем не отдавался. Я лично такого приказа не видел..." Оказавшись плечом к плечу с Коробковым (они сидели на одной скамье подсудимых), Павлов тут же меняет свои показания. Между двумя обреченными генералами происходит следующий диалог: „Подсудимый Павлов: - В июне по моему приказу был направлен командир 28-го стрелкового корпуса Попов с заданием к 15 июня все войска эвакуировать из Бреста в лагеря. Подсудимый Коробков: - Я об этом не знал. Значит, Попова надо привлекать к уголовной ответственности..." Обратите внимание на то, что является предметом спора и судебного разбирательства. Генералы спорят не о том, были ли приказы Павлова верными, своевременными, эффективными... Они не могут согласиться друг с другом в том, был ли отдан приказ о выводе войск из Бреста или нет. Как такое может быть предметом спора? Все приказы издаются в письменном виде, фиксируются в журнале, складываются в папочку с тесемками. Приказ штаба Западного Особого военного округа был (или не был) отдан за три недели до начала войны. В абсолютно мирное время. Его что - немецкие диверсанты из сейфа выкрали? И почему это приказ командования округа отдается „через голову" командующего армии непосредственно командиру корпуса? Того самого 28-го СК, командование которого, по свидетельству майора Синковского, не то что приказа, а даже „разрешения на вывод двух дивизий из Брестской крепости не получило..." Коль скоро мы заговорили о Бресте, то самое время вспомнить историю обороны того, что по планам советского командования должно было выступить в роли „Брестской крепости". Разумеется, речь пойдет не о 42 подземельях старинного и изрядно обветшалого замка, а о Брестском укрепрайоне. По приказу Сталина все доты на старой (1939 г.) госгранице были заброшены, а на новой ничего путного построить так и не успели. Это знают все. Об этом сказано в любой книжке про войну. В отстаивании этой „истины" объединились все: от Виктора Суворова до любого партийного „историка". В номере 4 за 1989 г. „Военно-исторический журнал" - печатный орган Министерства обороны СССР - поместил таблицу с цифрами, отражающими состояние укрепленных районов на новой границе к 1 июня 1941 г. В этой таблице была набрана информация о том, что в Брестском укрепрайоне было построено 128 долговременных огневых сооружений и еще 380 ДОСов находилось в стадии строительства.Кстати сказать, и на старой границе никто ничего не взрывал. Напротив, 25 мая 1941 г. вышло очередное постановление правительства о мерах по реконструкции и довооружению „старых" УРов. Срок готовности был установлен к 1 октября 1941 г. Некоторые доты Минского УРа целы и по сей день. Полутораметровый бетон выдержал все артобстрелы, а когда немцы, уже во время оккупации Белоруссии, попытались было взорвать ДОТы, то от этой идеи им пришлось вскоре отказаться из-за огромного расхода дефицитной на войне взрывчатки... Вернемся, однако, в Брест. Как пишет Сандалов (в то время начальник штаба 4-й Армии, в полосе которой и строился Брестский УР): „...на строительство Брестского укрепленного района были привлечены все саперные части 4-й армии и 33-й инженерный полк округа... В марте-апреле 1941 г. было дополнительно привлечено 10 тыс. человек местного населения с 4 тыс. подвод..., с июня по приказу округа на оборонительные работы привлекалось уже по два батальона от каждого стрелкового полка дивизии..." 16 июня строительный аврал был еще раз подстегнут постановлением ЦК ВКП(б) и СНК СССР „Об ускорении приведения в боевую готовность 43 укрепленны районов" Таким образом, мы можем предположить, что к 22 июня большая часть из 380 недостроенных ДОСов Брестского УРа была уже готова или почти готова. Точных цифр, вероятно, не знает никто. Так, суммирование (по таблице в ВИЖе) числа построенных ДОСов в четырех укрепрайонах Западного фронта дает число 332, но на соседней странице, в тексте статьи, сказано, что „к июню 1941 г. было построено 505 ДОСов". Павлов и Климовских называют на суде еще большую цифру - 600... Как бы то ни было, но на каждом километре фронта Брестского укрепрайона стояло по три врытые в землю бетонные коробки, стены которых выдерживали прямое попадание снаряда тяжелой полевой гаубицы. Одна полностью построенная и оборудованная и еще две такие же коробки, частично незавершенные. Это в дополнение к созданной самой природой реке Буг, вдоль которой и проходила тогда граница. Даже если допустить, что ни в одном ДОСе не было установлено ни одной единицы специального вооружения, то и в этом случае, просто разместив в них пулеметные взводы стрелковых дивизий, вооруженные стандартными „дегтярями" и „максимами", можно было создать сплошную зону огневого поражения. Пулеметы были. По штату апреля 1941 г. в стрелковой дивизии РККА было 392 ручных и 166 станковых пулеметов. По штату. Фактически к 22 июня 41 г. на вооружении Красной Армии было 170 тысяч ручных и 76 тысяч станковых пулеметов. Как следует из показаний командующего Западным фронтом Павлова, треть ДОСов была уже вооружена. Причем, вооружена отнюдь не ветхими пушками, якобы снятыми с укрепрайонов на старой границе. Товарищ И. Н. Швейкин встретил войну лейтенантом в 8-м пулеметноартиллерийском батальоне Брестского УРа. Он свидетельствует: „...качество и боевое снаряжение дотов по сравнению с дотами на старой границе было намного выше. Там на батальон было всего четыре орудия, а остальное вооружение составляли пулеметы. Здесь же многие доты (45% 44 от общего числа) имели по одному или несколько орудий, спаренных с пулеметами... Орудия действовали полуавтоматически. Стреляные гильзы падали в специальные колодцы вне дотов, что было очень удобно. Боевые сооружения оснащались очень хорошей оптикой..." ДОТы-то были, да только Сталин по какой-то причине не разрешил их занять. Не говоря уже о том, что ни Сталин, ни Гитлер никогда не нуждались в „поводах" (ибо в нужное время изготавливали их в любом количестве сами), по сравнению с самим фактом строительства ТЫСЯЧ бетонных коробок на берегу пограничной реки, занятие их во тьме ночной гарнизонами никого и ни на что не могло „спровоцировать". Поэтому их и занимали. Каждую ночь. „...В конце мая участились боевые тревоги, во время которых мы занимали свои доты... Ночь проводили в дотах, а утром, после отбоя, возвращались в свои землянки. В июне такие тревоги стали чуть ли не ежедневными. В ночь на 21 июня - тоже. В субботу 21 июня, как обычно, после ужина смотрели кино. Бросилось в глаза то, что, в отличие от прошлых суббот, на скамейках не было видно гражданских жителей из ближайших деревень. После фильма прозвучал отбой, но спать долго не пришлось: в 2 часа ночи мы были подняты по боевой тревоге и через полчаса были уже в своих дотах, куда вскоре прибыли повозки с боеприпасами..." Это строки из воспоминаний Л. В. Ирина, встретившего войну курсантом учебной роты 9-го артпульбата Гродненского УР . Нет никаких оснований сомневаться в том, что и Брестский УР жил весной 1941 г. по тем же самым уставам и наставлениям. Все познается в сравнении. „Линия Маннергейма", о которой историки Второй мировой вспоминали тысячу и один раз, имела всего 160 бетонных сооружений на фронте в 135 км, причем большая часть дотов были пулеметными, и лишь несколько десятков так называемых „дотовмиллионников" были вооружены пушками. Как же все это было использовано? Красная Армия с огромными потерями прогрызала „линию 45 Маннергейма" весь февраль 1940 г. Немцы же практически не заметили существования Брестского укрепрайона. В донесении штаба группы армий „Центр" (22 июня 1941 г., 20 ч. 30 мин.) находим только краткую констатацию: „Пограничные укрепления прорваны на участках всех корпусов 4-й армии" (т. е. как раз в полосе обороны Брестского УР) И в мемуарах Гудериана мы не найдем ни единого упоминания о каких-то боях при прорыве линии обороны Брестского укрепрайона. Но некоторые ДОТы сражались до конца июня 1941 г. Немцы уже заняли Белосток и Минск, вышли к Бобруйску, начали форсирование Березины, а в это время 3-я рота 17-го пульбата Брестского УРа удерживала 4 ДОТа на берегу Буга у польского местечка Семятыче до 30 июня! . Бетонные перекрытия выдержали все артобстрелы, и только получив возможность окружить ДОТы и проломить их стены тяжелыми фугасами, немцы смогли подавить сопротивление горстки героев. А что же делали все остальные? „Большая часть личного состава 17-го пульбата отходила в направлении Высокое, где находился штаб 62-го укрепрайона... В этом же направлении отходила группа личного состава 18-го пульбата из района Бреста...". Вот так описывает Сандалов факт массового дезертирства, имевший место в первые часы войны. На войне как на войне. В любой армии мира бывают и растерянность, и паника, и бегство. Для того и существуют в армии командиры, чтобы в подобной ситуации одних приободрить, других наказать, но добиться выполнения боевой задачи. Что же сделал командир 62-го УРа, когда к его штабу в Высокое прибежали толпы бросивших свои огневые позиции красноармейцев? „Командир Брестского укрепрайона генерал-майор Пузырев с частью подразделений, отошедших к нему в Высокое, в первый же день отошел на Бельск (40 км от границы), а затем далее на восток..." . Как это - „отошел"? Авиаполки „перебазировались" в глубокий тыл для того, чтобы получить там новые самолеты. Взамен ранее брошенных на аэродромах. Но что же собирался получить в тылу товарищ 46 Пузырев? Новый передвижной ДОТ на колесиках? Возможно, эти вопросы и были ему кем-то заданы. Ответы же по сей день неизвестны. Таким образом, мы можем сделать вывод о том, что военные , дислацирующиеся в Брестской крепости и их семьи, фактически 22 июня 1941 года стали ее заложниками. 47 Заключение Бывают события, которые со временем стираются из памяти людей и становятся достоянием истории. Но есть и такие, значение которых не тускнеет, а, напротив, с годами мы все больше понимаем их значение и величие. К таким относится Великая Отечественная война. Память об этих трудных годах нашей страны неподвластна времени, она хранится и передается из поколения в поколение и переживет века. Генерал Шлиппер в боевом донесении сообщал: «Упорство и верность присяге защитников Бреста произвели глубочайшее впечатление на немецких солдат. Военная история знает немного столь же героического презрения к смерти». Получив рапорты об операции, Гудериан сказал: «Эти люди заслуживают величайшего восхищения… То, как они сражались, их упорство, верность долгу, их храбрость перед лицом безнадежности – все это было характерным для морального состояния и сил сопротивления советского солдата. Немецкие дивизии должны были столкнуться с многочисленными такими примерами». Только за первые девять дней боев защитники крепости вывели из строя более 1500 солдат и офицеров 45-ой пехотной дивизии, что составило более 5 процентов всех потерь вермахта на Восточном фронте. В эту цифру не входят потери придаваемых в распоряжение генерала Шлиппера частей усиления. В Бресте 1 июля 1941 года 45-я пехотная дивизия заложила свое первое в восточном походе кладбище, где были похоронены 482 солдата и офицера. Генеральный штаб сухопутных сил потребовал от фельдмаршала фон Бока разобраться в причинах задержки войск в Бресте. В ответном докладе командование группы армий «Центр» оправдывало тяжелые потери и длительность боев за крепость трудностью поставленных 45-ой дивизией задач, недостаточным количеством тяжелой артиллерии, численным превосходством гарнизона и его ожесточенным сопротивлением. В этом 48 документе кирпичные казармы николаевской эпохи назывались «крупным опорным пунктом, оборудованным по последнему слову техники», два советских полка превратились в две дивизии. Сообщалось, что немецкие солдаты «действовали храбро и упорно», в одной лишь Цитадели было взято в плен около 6000 человек. Сюда были включены медперсонал и пациенты окружного госпиталя, приписники и семьи комсостава. «Кроме того,-добавил генерал Шлиппер, - число жертв русских огромно». По примерным подсчетам, в крепости погибли около трех тысяч командиров и бойцов Красной Армии. 26 августа 1941 года во время поездки на Восточный фронт Брестскую крепость посетили Гитлер, Геринг, Риббентроп, фельдмаршал Кесссельринг, а также «личный гость фюрера» Бенито Муссолини. Фюреру демонстрировали свезенную в крепость трофейную технику. Исполнявший обязанности гида фельдмаршал Клюге рассказывал историю крепости и на макете освещал подробности штурма. Большинство участников обороны погибли в бою или немецком плену. Лишь немногим из них удалось вырваться из кольца и продолжить борьбу на фронтах, в партизанских отрядах. Некоторые, бежав из плена, принимали участие в движении Сопротивления стран Европы. До Победы дожили около 400 человек. Защитники Брестской крепости показали все мужество и отвагу, отчаянность белорусского народа. Очень удивляет та решимость, с которой наши соотечественники шли на верную смерть. И не смотря на то, что наши исследования привели к печальному выводу об обреченности защитников Брестской крепости, что у обороняющихся не было другого выбора, что они были отрезаны от внешнего мира, солдаты и командиры Красной Армии, члены их семей совершили настоящий подвиг, память о котором будет жить в веках. 49 Сообщения и обрывочные сведения о том, что Брестская крепость сражается, когда линия фронта проходила на сотни километров восточнее, когда враг рвался к Москве, поднимали боевой дух отступающей Красной Армии, вселяли веру в тех, кто остался на оккупированных территориях. Минуло более 60-ти лет со дня Победы нашего народа над фашистскими захватчиками. Но память людская хранит воспоминания об ужасе и страданиях, причиненных войной. Современное поколение чтит подвиги, совершенные нашими предками, и старается увековечить их в мемориалах, памятниках, в стихах и песнях. Имена героев, сражавшихся в стенах старой белорусской крепости, внесены золотыми буквами в список народных подвигов, многие удостоены высоких наград. Оборона Брестской крепости – пример мужества и стойкости советского народа за свободу и независимость Родины, яркое проявление нерушимого единства народов СССР. Защитники крепости – воины более чем 30-ти национальностей СССР – до конца выполнили свой долг перед Родиной, Советское правительство, советский народ высоко оценили исключительный героизм защитников крепости. Звание Героя Советского Союза присвоено майору Гаврилову и лейтенанту Кижеватову. Около 200 участников обороны награждены орденами и медалями. 08. 05. 1965г. крепости присвоено почетное звание «Крепость-герой» с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда». На территории крепости создан музей обороны Брестской крепости. 25.09.1971г. открыт мемориальный комплекс Брестская крепость-герой. Современный город Брест и Брестская крепость — это один из примеров благодарной памяти потомков. Давно заросли травою и сгладились окопы вокруг Брестской крепости, но Родина не забудет своих сыновей, отдавших кровь и даже жизнь за ее будущее. Нескончаемым потоком идут сюда люди. 50 Никогда не зарастут тропы к этим бессмертным монументам доблести, мужества и славы. 51 Список литературы 1. Аникин В.И. «Брестская крепость-крепость герой», Мн.1985. 2. Бобренок С.У. «У стен Брестской крепости», М. 1960. 3. Иванов Ю. С. «Крепость герой», М. 1982. 4. Каландадзе Л. «Дни в брестской крепости», Тбилиси 1964. 5. Лавровская И. Б., Кондак Л. П. «Брест. Путешествие сквозь века», Мн. 1999. 6. «В боях за Белоруссию», Мн. 1974. 7. Смирнов С. С. «Брестская крепость», М. 1974. 8. Смирнов С. С. «В поисках героев Брестской крепости», М. 1959 9. Сидорцов В. Н., Панов С. В. «История Беларуси 1917-1945гг. 9 класс», М. 2006 10. Хаметов М. И. «Брестская крепость-герой», М. 1988. 11. Бешанов В.В. «Брестская крепость», Мн., 2004. 12. Коваленя А.А., Сташкевич Н.С. «Великая Отечественная война советского народа», Мн., 2005. 13. Сандалов Л.М. «Воспоминания», М., 1957. 52 53 Воспоминания участника обороны крепости А.Махнача Стояли тут также отдельные части артиллерии, связи, танковых, инженерных и пограничных войск. Правда, полке были не в полом составе: от каждого из них по батальону работало на укреплении границы. Положение в гарнизоне было тревожным. Почти ежедневно немецкие самолеты врывались в наше воздушное пространство. В штабе полка нас, молодых лейтенантов, только что приехавших после военного училища, предупредили: огонь по самолетам-нарушителям е открывать. Объяснили это тем , что подбитый нами самолет может повернуть назад и упасть за Бугом, по которому проходит граница. Тогда фашистам будет выгодно пустить слух, что СССР нарушает мирный договор: обстреливает занятую ими территорию. И прежде чем мы получили личное оружие, нам прочли суровый приказ, требующий избегать всяких провокаций со стороны фашистской Германии. Вспоминаю 21 июня 1941 года. Суббота. Наш батальон возвращается с учебных занятий в старинную крепость над Бугом. Бойцы поют песню. А завтра нам не пришлось увидеть восхода солнца. Небо вдруг почернело, земля застонала от страшных взрывов. Фашисты под прикрытием авиации и артиллерии ворвались в крепость. Однако наши воины не растерялись. Одни из них пошли в контратаку на врага, другие бросились в пламя пожара спасать раненых, оружие, боеприпасы. В крепости создалось несколько самостоятельных участков обороны. Установить связь между ними было почти невозможно: все обводные каналы, реки Мухавец и Буг со своими рукавами, разделяющими крепость на четыре острова, оказались под сильным вражеским огнем. В первую атаку на фашистов, прорвавшихся на Центральный остров, бойцов повел комсорг 84-го стрелкового полка. 54 Гитлеровцы не выдержали стремительного удара и в панике стали отступать. У Тереспольских ворот их встретили ружейно-пулеметным огнем пограничники 9-ой линейной заставы и 3-ий погранкомендатуры, бойцы 333 и 455-го стрелковых полков, а также 132-го отдельного батальона войск Народного комиссариата внутренних дел. После того как основные силы врага были выбиты из крепости, мы смогли одеться по форме. Многие из нас приняли этот первый бой в той одежде, в которой вечером легли спать. Большая группа гитлеровских автоматчиков засела в гарнизонном клубе. Это здание стояло посреди Центрального острова. Отсюда врагу было удобно вести огонь по кольцевой казарме, не давать нам возможности объединить подразделения для активной обороны. Со второго этажа клуба фашисты вели корректировку артиллерийского огня по нашим казармам. Однако мы не теряли времени и стали пробивать перегородки между стенами, отделявшими одно подразделение от другого. В нашем 455-м стрелковом полку как раз оказались начальник химической службы части лейтенант А.Виноградов, политрук П.Кошкарев, два младших лейтенанта. Мы оперативно наладили боевую связь между ротами, заняли выгодные огневые позиции. Наши офицеры, жившие на квартирах в городе и в домах командного состава возле крепости, не смогли уже добраться до своих подразделений. Отсутствие старшего командного состава тревожило нас. И не случайно Е.М.Фомин достал из чемодана свою парадную гимнастерку, на петлицах которой горело по четыре «шпалы», а на рукаве – комиссарская звезда, и протянул ее комсоргу полка: - Надевай! Комсорг растерялся: он не понимал, чего хочет от него комиссар. - Я приказываю! – снова слышит комсорг требовательный голос своего начальника. – Неужели ты не понимаешь. Что значит в эти минуты для нашего воина увидеть еще одного старшего командира? 55 И комсорг 84-го стрелкового полка стал ближайшим помощником полкового комиссара. На другой день обороны в разбитом помещении отдельного батальона связи нам удалось найти уцелевшую радиостанцию 6-ПК. Штыревую антенну заменили навесной, подняли ее высоко над крепостными сооружениями. Но на все наши позывные отвечали фашисты. На ломаном русском языке они похвалялись, что взяли Минск и через неделю будут в Москве. Враг требовал капитуляции гарнизона крепости. Мы. Конечно, не верили гитлеровцам. Однако поняли: Родине трудно, и помощь к нам не придет, нам тут придется сражаться до последнего патрона. И те, кто стоял еще на ногах и мог бы идти на прорыв к линии фронта, заявили: «Не оставим крепость!» Раненые попросили вынести их из подвалов и дать оружие. Эти Люди проявляли невиданную силу воли, своим мужеством они вдохновляли воинов. В самые трудные минуты никто не покидал раненых боевых друзей, никто не стремился отойти на более выгодные позиции даже тогда. Когда, казалось, врага ничем уже не сдержать. Как-то к одному из участков обороны нашего батальона добрался тяжело раненый лейтенант Мартыненко. Он сразу возглавил группу раненых красноармейцев. Наши участки обороны были рядом. Мартыненко всегда умел поддержать боевой дух воинов. Он жалел, что сам и его бойцы не могут бросится в контратаку на врага. На пятый день обороны лейтенант еще раз был ранен – на этот раз смертельно. Командир, почувствовав, что живет последние минуты, сказал своим подчиненным: «Уничтожайте проклятых фашистов, чтобы война никогда. Никогда не повторялась!» Затем лейтенант попросил пить. Кто-то в эту минуту бросился к Мухавцу. Чтобы принести воды для лейтенанта. Смельчак получил семь пулевых ран, но принес глоток воды умирающему командиру. 56 В первые дни войны фашисты бросали на крепость живую силу старались сломать наше сопротивление штурмом. Затем враг стал применять авиацию артиллерию. Самолеты сбрасывали даже бочки с бензином и мазутом; эта смесь поджигалась трассирующими пулями. Едкий дым не давал дышать, выедал глаза; приходилось по несколько часов подряд держать оборону в противогазах. Фашисты засылали в крепость своих солдат и офицеров, переодетых в красноармейскую форму. Предательскими выстрелами в спину они убивали наших командиров. …Это было на второй день обороны. Я лежал среди развалин и вел огонь из автомата ППД. Вдруг страшная боль пронизала мне левую ногу. Я оглянулся и увидел. Что среди убитых в метрах пятнадцати от меня лежит боец с пистолетом наизготовку. Я только собирался спросить у него. Кто мог стрелять со стороны нашей обороны, как он открыл по мне огонь. В ответ я выпустил из автомата остаток патронов. Убитый оказался переодетым унтерофицером немецкой армии. В поединке с ним я получил три ранения. Одно из них было тяжелое: пуля вошла в стопу и дошла до коленной чашечки. В тот же день переодетый гитлеровец бросил гранату в каземат, где находились лейтенант А.Виноградов, заместитель политрука А.Смирнов и другие командиры нашего полка. Только благодаря ловкости и сообразительности одного из них не успевшая взорваться граната была выброшена из каземата назад. В первые дни мы испытывали большие трудности по организации огневой поддержки и связи между отдельными участками обороны. 24 июня 1941 года приказом №1 было создано единое руководство и штаб обороны Центрального острова. Командиром объединённого отряда был назначен капитан Иван Зубачёв, его заместителем – полковой комиссар Ефим Фомин, начальником штаба – Александр Семененко, начальником разведки – Анатолий Виноградов. Штаб уточнил все участки обороны, наличие бойцов, командного состава. Взял на учёт боеприпасы. С этого дня оборона стала 57 более организованной и продуманной. Защитники Кобринского, Тереспольского и Волынского укреплений получили более действенную огневую поддержку. У Тереспольских ворот поперёк Центрального острова стояли два здания. В одном из них держали оборону пограничники 9-й линейной заставы и штаба 3-й комендатуры. Когда от этого здания остались только развалины, начальник заставы лейтенант Андрей Кижеватов со своими воинами перешел в соседнюю казарму 333-го стрелкового полка. Тут он со старшим лейтенантом А.Потаповым и лейтенантом А.Саниным руководил боем. Однажды на этот участок обороны пришел с белым флагом фашистский парламентер. Он был в чине капитана. Кижеватов отказался вести переговоры. А фашист твердил свое: - Еще раз повторяю: чтобы избегнуть лишних жертв, немецкое командование предлагает прекратить оборону крепости. Дальнейшее сопротивление бессмысленно. Войска фюрера дошли до Смоленска… Кижеватов обрывает гитлеровского парламентера: - Мы – советские люди. В плен не сдадимся. Будем сражаться до конца! - Разве вы не желаете спасти себя, свою семью? – спросил гитлеровец. – Если вы сложите оружие, немецкое командование сохранит всем жизнь. Вам будут созданы самые лучшие условия. - Мы не продаёмся! – твердо произнес Кижеватов и потребовал. Чтобы фашист оставил крепость. - Что ж, даем вам час на размышление. – сказал гитлеровец. – Подумайте. Если пожелаете прекратить бессмысленную оборону, поднимите белый флаг. Мы пришлем солдата, который покажет. Куда вам идти. - Этого никогда не будет! Так ответили защитники крепости на предложение гитлеровского командования. 58 В конце июня повели из крепости свою группу старший лейтенант А. Потапов и лейтенант А. Санин. Более ста двадцати человек прорывались на запад через государственную границу. На другой берег Буга ступили только девять. Остальные погибли. Бои на Центральном острове шли до середины июля. Но и позже враг натыкался здесь на сопротивление. «Нас было трое, нам было тяжело. Но мы не пали духом и умираем как герои», «Я умираю, но не сдаюсь. Прощай, Родина! 20. УП.41». Эти и другие патриотические надписи оставляли на уцелевших стенах кольцевой казармы последние наши воины. Центральный остров являлся одним из основных опорных пунктов обороны. Тяжелые бои в крепости шли и на Тереспольском, и на Волынском, и на Кобринском укреплениях. На Волынском — у самой границы — находился госпиталь; на его крыше был хорошо виден знак Красного Креста. И все-таки гитлеровцы варварски бомбили это здание, обстреливали его из орудий, а затем, когда ворвались сюда, учинили зверскую расправу над ранеными. Около трехсот курсантов окружной школы шоферов погранвойск держали оборону Тереспольского укрепления. Тут возглавили оборону старшие лейтенанты Федор Мельников, Аким Черный и лейтенант А. Жданов. В живых остались только шестеро: М. Мясников, С. Голубев, И. Тютюнник, А. Черный, В. Чудаков и Л. Чорба. Рядовой Михаил Мясников 5 июля 1941 года, когда не стало боеприпасов, с небольшой группой бойцов прорвался из крепости и дошел до линии фронта. За мужество и героизм, проявленные при освобождении Севастополя, М. Мясникову присвоено звание Героя Советского Союза. Подступы к Кобринским воротам и автомагистраль Варшава — Москва держали под огнем артиллеристы 98-го отдельного противотанкового дивизиона под командованием старшего политрука Николая Нестерчука и лейтенанта Ивана Акимочкина.: На высоких восточных валах укрепления 59 бойцы вкопали пушки, установили пулеметы. Рядовые И. Колесников и А. Зайцев на тягачах, под градом пуль и осколков, доставляли сюда со складов боеприпасы. Артиллеристы уничтожали вражеские танки, автомашины, Живую силу противника. Особенно отличился орудийный расчет рядового Василия Волокитина и пулеметный расчет комсорга дивизиона Антона Деревянко. Оборону зданий командного состава возглавил командир батальона 125го стрелкового полка капитан Владимир Шабловский. Он был тяжело ранен, но продолжал руководить боем. Гитлеровцам удалось захватить капитана. Но Шабловский с моста, по которому его вели, бросился в воду, предпочитая смерть фашистскому плену. Долгое время гитлеровцы не могли подступиться к Восточному форту. 29 июня они предъявили ультиматум — сложить оружие. Командир обороны майор Петр Гаврилов, его заместитель политрук Сергей Скрыпник, начальник штаба Константин Касаткин созвали открытое партийное собрание. На нем было принято единодушное решение: держаться до последней капли крови. Комсомольцы и беспартийные на обрывках газет писали заявления о приеме их в партию. Среди тех, кто решил в этот трудный час стать членом ленинской партии была и военфельдшер Раиса Абакумова. Гитлеровцы бросали на небольшую группу советских воинов штурмовые орудия, танки. Однако все это не давало желаемых результатов: Восточный форт продолжал сопротивляться. Сюда нельзя было подступиться пехоте. Тут стреляли каждый каземат, каждая амбразура, каждый камень. 30 июня гитлеровцы вынуждены были вызвать большие силы авиации. Она обрушила на наших воинов мощный бомбовый удар. Несмотря на это, форт жил и боролся. В критический момент защитники надежно спрятали боевое Знамя 393-го отдельного зенитно-артиллерийского дивизиона. 60 После войны участник этих боев Р. Семенюк приехал в крепость и отыскал святыню части — боевое Знамя, которое он со своими товарищами спрятал в одном из казематов Восточного форта. На тридцать второй день обороны на Кобринском укреплении в живых остался только майор Гаврилов. Он занял оборону в одном из казематов, положил возле себя два пистолета, пять гранат. Собрав последние силы, тяжелораненый майор вступил в открытый бой против группы хорошо вооруженных фашистов. Гитлеровцы захватили Гаврилова в плен только тогда, когда он потерял сознание. Враг был удивлен беспримерным мужеством советского командира. Фашисты штурмовали крепость под прикрытием авиации и артиллерии, бросали в бой танки, применяли огнеметы, слезоточивые газы, держали под сильным огнем все водные рубежи. Враг каждый день требовал, чтобы советские люди сдались в плен. Почти месяц защитники пограничной крепости вели неравную борьбу. У них не было воды, не хватало боеприпасов. Голод, жажда отнимали, казалось, последние силы. Но стоило приблизиться фашистам, как наши воины снова вступали в бой. Адский огонь крошил крепостные сооружения, плавил железо, стекло, камень. А люди продолжали жить и бороться. Они сражались за родную землю, за советскую власть. 61 Мемориальный комплекс «Брестская крепость-герой» Мемориальный комплекс «Брестская крепость-герой» расположен в западной части Постановлением г. Бреста. Совета Генеральный Министров БССР от план 6 утвержден ноября 1969 г. 1емориал торжественно открыт 25 сентября 1971 года. Скульптурноархитектурный законсервированные ансамбль включает руины, крепостные уцелевшие валы и здания, произведения современного монументального искусства. Авторский коллектив: народный художник СССР, скульптор А. Кибальников (главный художественный руководитель), народный архитектор СССР В. Король, народный художник БССР, скульптор А. Бембель, заслуженные архитекторы БССР В. Волчек и Г. Сысоев, скульптор В. Бобыль, архитекторы В. Занкович, Ю. Казаков, О. Стахович. 62 В планировочном и образном решении мемориала важная роль принадлежит площади Церемониалов, где проходят митинги, прием воинской присяги солдатами. К ней примыкают здание музея обороны Брестской крепости и руины Белого дворца. Композиционным центром ансамбля является главный монумент погрудная скульптура воина (выполнена из бетона, высота 33,5 м), на ее тыльной стороне - рельефные композиции, рассказывающие об отдельных эпизодах героической командиров», обороны «Последняя крепости: граната», «Атака», «Подвиг «Совещание артиллеристов», «Пулеметчики». Над обширным пространством доминирует штык-обелиск (цельносварная металлоконструкция, облицованная титаном; высота 100 а м, вес 620 т). Рядом 3 яруса мемориальных плит, где захоронены останки 962 человек, на плитах - имена 269. Перед руинами бывшего Инженерного управления в углублении, Облицованном черным гранитом, горит Вечный огонь. Перед ним – отлитые в бронзе слова: «Стояли насмерть, слава героям!». Недалеко от вечного огня - 63 мемориальная площадка городов-героев Советского союза, открытая 9 мая 1985 года. Пешеходные дорожки и площадь перед входом покрыты красным пластобетоном. Высажены тысячи цветов, голубые ели, плакучие ивы, клены, туи. В вечернее время в праздничные дни включается художественнодекоративная подсветка, состоящая из множества прожекторов и светильников красного, белого, зеленого цветов. У главного входа звучит песня А. Александрова и правительственное сообщение о вероломном нападении на СССР войск немецко-фашистской Германии (читает Ю. Левитан), у Вечного огня - мелодия Р. Шумана «Грезы». В возрождающемся храме Брестской крепости (с 1995 года) 22 июня, в День Памяти и скорби, служится молебен по погибшим. В течение четырех лет продолжается работа по капитальному ремонту и реставрации мемориала. Средства выделяются правительствами Республики Беларусь, Российской Федерации, Казахстана, Молдовы, Украины. В июне 1999г. мемориалу был передан 5-й форт крепости и начата работа по сохранению его как памятника истории. 64 Начало Великой Отечественной войны 65 Схема боевых действий в конце июня 1941 года 66 Холмские ворота 67 68 Тереспольские ворота
