краткий курс лекций - Кафедра истории России и права МИРЭА
advertisement
В.Б.АКСЕНОВ КРАТКИЙ КУРС ЛЕКЦИЙ ПО ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ИСТОРИИ С ДРЕВНОСТИ ДО НАЧАЛА XXI ВЕКА ЧАСТЬ I ОТ СКЛАДЫВАНИЯ ДРЕВНЕРУССКОГО СУПЕРЭТНОСА ДО ПОИСКА ПУТЕЙ ОБНОВЛЕНИЯ РОССИИ СЕРЕДИНЫ XIX ВЕКА МОСКВА - 2006 Рецензенты: доктор исторических наук, профессор А.Г.Кушнир; доктор исторических наук, профессор С.В.Леонов. Аксенов В.Б. Краткий курс лекций по отечественной истории с древности до начала XXI века. Часть 1. От складывания древнерусского суперэтноса до поиска путей обновления России середины XIX века: Учебное пособие для студентов вузов неисторических специальностей. М.: Пробел 2000, 2006. – 72 с. Первая часть краткого курса лекций охватывает период с древнейших времен до середины XIX века. Автор в сжатой форме предлагает целостную картину становления российского народа и его государственности. История институтов власти показана в тесной связи с этнической историей, благодаря чему раскрывается природа политических традиций, социальных отношений. Богатый фактический материал, лежащий в основе курса лекций, а также сочетание классических теорий и новейших историографических концепций, делают концептуальным подход к решению различных вопросов Отечественной истории. Курс лекций был апробирован в ряде московских государственных вузов – Московском педагогическом государственном университете, Государственном университете гуманитарных наук, Московском государственном университете сервиса, Московском государственном институте радиотехники, электроники и автоматики (Техническом Университете). Рекомендуется в качестве учебного пособия студентам неисторических специальностей высших учебных заведений, а также всем, кто интересуется Отечественной историей. © Аксенов В.Б. 2 Лекция первая: ИСТОРИЯ КАК СПОСОБ ПОЗНАНИЯ. «Тот, кто не помнит своего прошлого, осужден на то, чтобы пережить его вновь». Джордж Сантаяна. «Единственный урок, который можно извлечь из истории, состоит в том, что люди не извлекают из истории никаких уроков». Бернард Шоу. Что же такое история, и какой практический смысл она несет? И как прошлое, скажем, времен Ивана Грозного можно «пережить вновь», если оно давно кануло в Лету? И не случайно ли процитированный выше английский драматург сочинил приведенный афоризм – а, может, и нет у нее, истории, никаких практических уроков – только один абстрактный теоретический курс? Но все же поле практического применения существует, причем как на индивидуальном, так и общественном уровне. Именно история учит людей, как относиться к тем или иным современным явлениям, выносить оценку происходящим процессам. Общество – это система, сложный организм, который функционирует согласно определенным законам развития. Однако различные общества отличаются друг от друга. Живущие в них люди обладают определенной идентичностью* (социальной, национальной, политической и т.д.), сложившейся под воздействием исторических условий. Изучение процесса общественного развития позволяет понять, что именно лежит в основе идентичности, образует как особенности данного общества, так и находящегося в тесном с ним взаимодействии государства. В нашем недавнем прошлом на вопрос, что такое СССР, следовал заученный ответ – одна шестая часть суши. При этом в сознании проплывали картины бескрайних просторов страны, с ее природными богатствами. Действительно, история территориальной экспансии заслуживает самого пристального изучения. Хотя бы по политическим соображениям - ведь споры о границах продолжаются по сей день. Однако подлинным богатством России являются совсем не леса, поля, пресные водоемы и пр. Уникальность россиян заключается в том, что они (т.е. мы) * Значение выделенных курсивом слов смотри в кратком словаре в Приложении. 3 состоят из 156 национальностей, каждая из которых несет собственный уникальный багаж знаний (выраженных в культуре, традициях), пополняющих копилку национального достояния России. Взаимодействие 156 культур создает национально-государственные стержни, на которых и держится наше общество, а вместе с ним и государство как система, организм. Тем не менее, в сегодняшнем российском организме особенно явно ощущаются процессы гниения – люди не только не имеют представлений о прошлом собственной страны, но их отдельные представители прямо разрушают стержневые государственные основы. Ярким примером служит рост национальной нетерпимости, проводником которой выступают такие лжепатриотические организации, как РНЕ, НБП и им подобные. Симптоматично, что метастазы ксенофобии распространяются на политическую верхушку – Федеральное собрание России. Вошедший в Государственную думу народно-патриотический союз «Родина» «перепутал» патриотическую позицию с националистической. Однако если публичную деятельность представителей политической элиты контролировать как-никак удается, то как бороться с захлестнувшими российские города убийствами (в том числе и детей) на националистической почве? Одними уголовными мерами удалить эту общественную заразу нельзя. Ксенофобии проникают на уровень подсознания. Значит, основная ответственность ложится на идеологически-воспитательные мероприятия, в основе которых должно находиться историческое знание природы (политической, этнической, социальной) своей страны. Именно знание адекватной истории собственного государства лежит в основе патриотизма. К сожалению, последнее нередко отождествляется со слепым восхищением Родиной. В адрес подобных лжепатриотов направлен афоризм: «Иные так расхваливают свою страну, словно мечтают ее продать». Действительно, политика националистических организаций, разрушающая основы государственности России, является предательской по отношению к собственной стране. Конечно, проблема межнациональных отношений не единственная язва современного российского общества. Однако парадокс заключается в том, что когда крупный чиновник берет взятку, он отдает себе отчет в нарушении Уголовного кодекса, когда человек совершает убийство с целью грабежа, он осознает себя преступником, но когда половозрелый представитель экстремистской организации зверски убивает девятилетнюю девочку на почве национальной неприязни, он себя считает патриотом. Нужен ли России ТАКОЙ «патриотизм»?! Знание истории собственного государства помогает отличить правду ото лжи, избавиться от распространенных заблуждений. Однако вопреки 4 обывательскому мнению, познать историю нельзя, ограничившись прочтением в средствах массовой информации одной исторической заметки, а то и красивой книжки. Людей с умным видом, но совсем неумно рассуждающих на тему «откуда есть пошла Русская земля» можно встретить где угодно – от общественного транспорта до общественной уборной. При этом обывательские рассуждения на тему доказательств теоремы Ферма слышны куда реже, хотя история как наука обладает не менее строгими законами исследования, чем математика. Значит, процесс познания истории нельзя пускать на самотек, и его субъекту как минимум следует вооружиться общими методологическими знаниями. Вместе с тем винить жаждущих знаний людей в том, что они искренне интересуются историей, но, не будучи историками, часто впадают в состояние воинствующего дилетантизма нельзя. В конечном счете, вся человеческая жизнедеятельность есть ничто иное, как процесс познания самого себя и своего места в окружающем мире. Кроме научного способа познания, существуют обыденный (начинающийся с первого крика младенца и заканчивающийся последним вздохом), религиозномифологический (связанный не только с религией как таковой, но и мифотворчеством, фантазией отдельных индивидов), художественный (выражающийся в художественном творчестве). Каждый из них имеет свои слабые и сильные стороны. Очевидно, что обыденный способ является всеобщим и практически направленным посредством личного опыта, религиозно-мифологический ищет ответы на вопросы в откровениях, данных Творцом мироздания, а художественный, поднимаясь над ограничениями человеческого разума, пытается постичь истину с помощью чувств. Научный способ претендует на объективность полученных знаний, добиться которой следует через преодоление субъективизма. Однако в этом-то и заключается главное уязвимое место науки, ведь субъективность это атрибут субъекта познания, а объективным может быть только объект. Поэтому фактор субъективизма присутствует во всех науках, в том числе точно-формальных. Еще явственнее он проступает в гуманитарном цикле. Что касается истории, то греки прямо указывали на ее родство с искусствами, отдав на попечение музы Клио. Правда, позитивистская методология XIX – начала XX века все свои силы бросила на искоренение этих родственных связей и разработала строгие законы (методы) исторического исследования. Вместе с тем, были и некоторые «перегибы». Так, например, появилась формула, согласно которой «история не знает сослагательного наклонения» (что было бы, если бы…). В действительности, сослагательное наклонение – неотъемлемая часть процесса познания, придающая ему практический смысл. Если исторический процесс объективен и в его основе лежат универсальные законы развития, значит, открыв эти законы, можно заниматься 5 историческим моделированием. Сослагательное наклонение, таким образом, позволяет выносить оценки историческим явлениям и, проводя исторические параллели и выстраивая аналогии-модели, предсказывать развитие того или иного явления как в прошлом, так и в будущем. Без этого метода история потеряла бы практический смысл, так как с ее помощью было бы невозможно давать оценки современным процессам. Однако неискушенным в вопросах научных изысканий «любителям истории», таким образом, очень сложно бывает соблюсти баланс между беспристрастным анализом и полетом собственной фантазии. Тем не менее, разработанные методологические основы истории позволяют не впасть в мифотворчество. Одним из основных принципов исторической науки является принцип историзма, суть которого кратко может быть выражена следующей формулой: «всякое явление, зародившись, имеет тенденцию к саморазвитию». Это предполагает изучение исторических явлений в развитии с учетом, помимо временных, еще и пространственных связей (пространственно-временной континуум). Если временная шкала требуется для постижения динамики развития, то пространственный срез позволяет выявить отличительные особенности некоего общего явления в конкретной части света (например, развитие христианской религии с ее постепенным разделением на православие, католицизм, протестантизм и т.д.). Динамика исторических процессов определяет особенности исторического времени, его отличия от времени физического (дискретность, цикличность, обратимость и пр.). На примере истории народов, государств, различных сообществ или частных явлений видно, что все они проходят общие стадии зарождения, расцвета и смерти (перерождения). Данная цикличность подразумевает наличие единого внутреннего механизма, который приводится в движение некоей силой. О природе ее происхождения давно ведутся споры. Наиболее заметный научный резонанс вызвали несколько теорий. Самая древняя из них – идеалистическая, разработанная древнегреческим мыслителем Платоном, а затем реанимированная в XIX веке немецким философом Гегелем, исходит из того, что любое явление это отражение какой-то идеи. Возникновение и претворение в жизнь последних и движет историю. Другая теория, возникшая в том же XIX веке – марксизм, рассматривает в качестве основы прогресса материальные потребности человека, которые проявляются в развитии производительных сил и производственных отношений. В начале ХХ века появился целый ряд гипотез, исходящих из тесного взаимодействия живого вещества планеты с космической (солнечной) энергией (В.И.Вернадский, А.Л.Чижевский, Л.Н.Гумилев). Ни одна из приведенных теорий не может считаться универсальной. Однако 6 каждая из них способна сослужить хорошую службу при изучении конкретной сферы существования человечества. В рамках общих теорий (подходов) история использует различные методы исследования. К собственно историческим относятся описательный, сравнительный методы, к общенаучным (логическим) – системный, из математики в историю пришел статистический, контентанализ (сплошной количественный подсчет). Для точной датировки вещественных памятников применяются законы физики и химии, данные астрономии позволяют проверить свидетельства древних письменных источников. Чтобы научиться грамотно использовать эти методы, не пытаясь «каменным топором собрать современный компьютер», необходимо знать методологию исторической науки. Облегчить работу исследователю призван целый ряд вспомогательных исторических дисциплин (хронология, метрология, палеография, нумизматика и пр.). Кроме того, отдельная историческая дисциплина – источниковедение, занимается установлением подлинности исторических источников, достоверности приведенной информации. Анализ исторического источника является главной составляющей работы историка. Поэтому понятие исторического источника – центральное в данной науке. Под историческим источником принято считать любую дошедшую до нас информацию из прошлого. По способу фиксации информации источники разделяют на типы – вещественные, письменные, устные, художественно-графические, кинофотодокументы и т.д. Каждый тип в свою очередь делится на виды и группы. По типам и видам источники обладают собственными предпочтительными характеристиками (одни могут похвастаться большей достоверностью, другие – большей информативностью). Например, обнаружив в Новгороде берестяную грамоту XI века можно с высокой долей достоверности утверждать наличие в городе письменности, хотя иных исторических сведений данная грамота может не содержать. Из летописи, наоборот, мы узнаем не только о быте, культуре тех же новгородцев, но и проводимой городом политике. Информативность летописи, несомненно, выше, однако ее автор способен сознательно или несознательно допустить ошибку, исказив достоверные сведения. Но и среди летописей есть свои аутсайдеры. Так, например, данные Иоакимовской летописи, написанной в XVII веке, явно проигрывают по достоверности Лаврентьевской летописи XIV века. Кроме того, внутри многих летописей встречаются поздние малодостоверные вставки, «разглядеть» которые под силу лишь специалисту-источниковеду. Таким образом, даже сплошное прочтение всего летописного свода, или всей совокупности доступных источников по определенной теме не сделает из «любителя древности» профессионального историка. 7 Помимо использования различных типов и видов источников, необходимо знать историографию вопроса. Только изучив максимально возможное количество ранее написанных работ по конкретной теме (диссертации, монографии, статьи) можно быть уверенным в том, что собственная работа будет содержать научную новизну и не окажется на свалке «вновь изобретенных велосипедов». К сожалению, эти прописные истины понятны далеко не всем образованным людям. Искушение стать автором сенсации всегда слишком велико. В лучшем случае такой горе-первооткрыватель в энный раз позабавит читателей, заявив о собственном «открытии Америки», в худшем – соорудит лженаучную теорию, воинственно направленную против всего, что было до того написано. Ярким представителем последнего типа «первооткрывателей» выступает математик А.Т.Фоменко. Взяв на вооружение метод корреляции максимумов, он решил перепроверить сведения из доступных ему источников, учитывая не достоверность документов, а лишь частоту упоминания в них того или иного события. В результате получилось, что редко упоминавшиеся события, занимавшие в совокупности несколько сот лет, не набрали должного количества баллов, чтобы считаться реальными. Вместо признания провала своей гипотезы (в конце концов, для науки отрицательный результат тоже результат) Фоменко пошел дальше – решил, что историки всего мира вступили в тайный сговор и приписали человечеству лишних полторы тысячи лет с целью увеличения учебных часов отводящихся на историю в университетах. Наигравшись с математическими методами, он переключился на лингвистику и астрономию, заявил, что Ассирия и Россия это одна и та же страна, Александр Невский и Батый - один человек и прочее в том же духе. Несмотря на анекдотичный характер «новой хронологии», шутовские идеи Фоменко, Носовского и компании в магазинах расходятся совсем не шуточными тиражами, имея, к тому же, рекомендации для абитуриентов и студентов. Подобное псевдонаучное чтиво не просто плодит исторически безграмотных людей, но в целом лишает граждан страны исторической памяти, превращая людей в лишенных разума рабов-манкуртов. В задачи студентов неисторических специальностей совсем не входит постижение всех премудростей и тонкостей работы историка. Помимо знания основных событий прошлого Отечества в их взаимосвязи, образованный человек должен понимать, откуда и с помощью чего исследователи черпают информацию, что за научным обобщением кроется огромный «перелопаченный» профессионалами материал исторических источников и исторической литературы. Представления об основах истории как науки позволят студенту лучше сориентироваться в том потоке информации, которую обрушивают на головы обывателей СМИ, позволят избежать манипуляций с собственным сознанием. 8 Лекция вторая: ПОЛИЭТНИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ДРЕВНЕЙ РУСИ. «Нация есть сообщество людей, которых объединяют иллюзии об общих предках и общая ненависть к соседям». Уильям Индж. «Наша истинная национальность – человек». Герберт Уэллс. При всей условности первого афоризма в нем есть два ключевых слова к пониманию проблемы – иллюзии и ненависть. К сожалению, именно они сегодня во многом определяют отношение обывательского сознания к тому, кто такие русские и что такое Россия. Казалось бы, естественным ответом на первый вопрос должно быть: «Как кто?! Конечно славяне!!!» При этом упускается из виду, что собственно русы не имели никакого отношения к славянам, а в названии государства ни русы, ни тем более русские не отражены – только некие «росы» или «россияне». Объяснить себе, кто же такие «мы» всегда сложно. Зато легче сказать, кто к «нашим» не относится. Тут сразу перед глазами встает образ народа, от которого исходит мнимая угроза (мнимая потому, что угрозы никогда не исходят от народов, а лишь от политических групп). Вскипающая «ярость благородная» помогает самоидентифицироваться методом «от противного» - «враги – это не мы». Вот одна только беда – образ врага не устойчив. Во время Великой Отечественной войны самым «не нашим» народом были, конечно же, немцы. Да и само слово «немец» в Древней Руси относилось к чужакам, чей язык не понятен (немец – значит немой). Но по этой причине немцами на Руси называли не только германцев, а всех иностранцев. Однако даже противопоставление «русских» с германцами должно быть очень осторожным – уж слишком тесные отношения с последними были как у славян, так и русов, а с 1761 по 1917 год на Российском престоле вообще восседала германская династия ГолштейнГотторпских (правда, под материнской фамилией Романовы). Попытки оттолкнуться методом «от противного» при самоидентификации от, скажем, прибалтов (сегодня отношения с балтийскими соседями также оставляют желать лучшего) тоже ничего не дадут – когда-то, давным-давно, славяне с ними составляли единую языковую общность, вместе с предками эстонцев призывали Рюрика себе на княжение. Так что, как видим, интуитивно понятная логика помочь с ответом на вопрос, кто же мы такие, - не в силах. Придется все-таки тем, 9 кто не желает оставаться «без роду, без племени» постигать исторические истины, погружаясь в бездну времен и избавляясь от навязчивых иллюзий. «Погружение» должно составить как минимум полторы тысячи лет – именно с VI века нашей эры принято вести отсчет славянской истории (появляется самоназвание «славяне»). Однако в те времена территориально нынешнему населению России были ближе совсем другие племена. Дело в том, что славяне на Восточно-Европейской равнине – «люди не местные». Автохтонами являются балто-финно-угорские племена (финны, эсты, ливы, весь, меря, мещера и пр.). В Северном Причерноморье до появления там славян жили потомки древнеиранских кочевников – скифов и сарматов, - с VI в. до н.э. строились города греческих колонистов (Борисфен, Пантикапей, Гермонасса, Танаис и др.). Фактически вся Восточно-Европейская равнина была охвачена процессами этнического синтеза. Цивилизованные греки оказывали существенное влияние на культуру варваров – кочевников (эллинизация варваров), однако те, в свою очередь, варваризировали греков (Боспорские цари даже переняли сарматские имена). В то же время север равнины отнюдь не был изолирован от южных границ. Примечательна в этой связи Дьяковская археологическая культура (считаются предками веси и мери), существовавшая с VII в. до н.э. по VII в. н.э. в Волго-Окском междуречье. С какого-то времени «северяне - дьяковцы» стали использовать элементы вооружения «южан – скифов», что говорит о тесных контактах угрофиннов с иранцами-кочевниками. Почему же все-таки речь традиционно пойдет о славянах, раз мы им отказываем в праве быть коренными жителями России, да еще и русскими не считаем (об этом аспекте подробнее чуть позже)? Дело в том, что основой этнического самосознания является культурное единство, стержнем которого, безусловно, выступает язык. Именно славянский язык стал «государственным» на территории Древней Руси и был принят местными племенами, хотя в деле построения древнерусской государственности участие приняли различные этнические группы. Каким же «ветром занесло» славян на чужие земли? По-видимому (с абсолютной уверенностью говорить об истории славян до VI века нашей эры, т.е. до того, как они попали в письменные источники своих цивилизованных соседей, нельзя), ветер подул с севера. Изначально древние славяне проживали на территории от южных берегов Балтики до Прикарпатья. Во II веке нашей эры со Скандинавского полуострова началась миграция древнегерманских готских племен. Вероятно часть славян, оказавшись под влиянием готов, устремилась вместе с ними на Юг, другая, не желая подчиняться чужой воле, мигрировала на Восток и с IV века расселилась в Ладожско-Ильменском регионе. В это же время остготский вождь Германарих создал в Восточной Европе обширную державу, под контроль которой попало Поднепровье. 10 Таким образом, во многом благодаря древним германцам, славяне оказались на будущей Русской равнине. Именно в рамках державы Германариха древние славяне впервые пережили политический и этнический синтез, познакомившись с системой государственных отношений. Значение готского периода славянской истории проявляется также и в том, что в славянском языке появились готские слова, относившиеся к важнейшим сферам жизни – питании и войне (хлеб, плуг, шлем и пр.). Но этот синтез был только началом соприкосновения с различными культурами. На сцену Великого переселения народов (а именно так называется описываемая эпоха) вышло племя гуннов, захватившее территории Германариха. Любопытно, что в захоронении легендарного гуннского вождя Аттилы (умер в 453 году) помимо местных, присутствуют готские и славянские черты, что косвенно подтверждает контакты славян с грозными тюркоязычными кочевниками. Другими тюрками, так же оставившими след в отечественной истории, стали пришедшие на смену гуннам авары (в русских летописях – обры). Летопись сохранила мрачное предание о том, как обры издевались над женщинами дулебов (славянское племя), запрягая их вместо волов при вспашке полей. Правда, летописец не учел одну деталь – обры были кочевниками и не занимались земледелием. Вероятно, легенда эта была выдумана в период национального самоопределения славян с целью противопоставления самих себя кочевому миру. Впоследствии нечто схожее в древнерусской письменной традиции произошло сначала с половцами, а затем с монголами, способствуя формированию нового государства - России. Но об этом – чуть позже, а сейчас вернемся к событиям середины VI в. н.э. Внутри Аварского каганата славяне играли двоякую роль – снабжали кочевников зерновыми культурами и участвовали в совместных военных операциях (в 626 году осадили Константинополь). Но главное значение данного этапа заключалось в том, что славяне были вовлечены в орбиту противостояния новой варварской (как кочевой, так и оседлой) и старой постэллинской культур (в лице Византии и наследников Древнего Рима), что и привело их к этнической самоидентификации. Обретя национальное самосознание (яркий пример чего – появление самоназвания «славяне»), славяне в VII веке выступили против своих недавних властителей и поспособствовали распаду Аварского каганата. Правда, для того, чтобы попасть в зависимость от другого тюркоязычного государства – Хазарского каганата. Это произошло в результате дальнейшей миграции славян, заселивших с VIII века нижнее и среднее Поднепровье. Здесь они ощутили влияние остатков древнеиранской культуры Причерноморья и Подонья (скифо-сарматской, салтовской). В частности, в славянском языке появились иранские слова (например, слово 11 «бог»). Какое-то время византийские историки даже путали скифов и славян, называя земли последних Скифией. Хазарский каганат представлял собой довольно любопытное явление с точки зрения полиэтничности – в нем сосуществовало как минимум три общины: собственно хазарская (тюркская), кавказская (в которой было заметно влияние ираноязычных аланов, ставших предками осетин) и еврейская. Причем последней принадлежала более важная роль, учитывая, что с VIII века верхушка хазарской знати приняла иудаизм. Каганат, политический центр которого располагался на нижней Волге, в VII – IX веках контролировал огромную территорию от Северного Кавказа до Днепра. Именно через него проходил Великий торговый волжский путь («из варяг в персы»), соединявший Азию и Европу. С VII века хазары начали расширять свою экономическую и военную экспансию, прибирая к рукам еще одну торговую магистраль – путь «из варяг в греки», по Днепру. Под натиском хазар на заселенные славянами территории переходили ираноязычные салты, усиливая иранские мотивы в славянской культуре. В конце концов, славяне подчинились хазарам – платили дань, содержали военные отряды. Любопытно, что имя легендарного основателя Киева хазарское – Кий или Куйа (известен даже конкретный исторический персонаж с таким именем – отец хазарского визиря). По крайней мере, арабские историки среднеподнепровскую столицу славян связывали именно с хазарским именем, называя Киев и окрестные земли Куйабией. Согласно легенде киевского монаха-летописца Нестора у Кия было два брата – Щек и Хорив, - а также сестра Лыбедь. Имена тоже не славянские. Слово Щек имеет мадьярское происхождение, а Хорив - ирано-иудейское. Угры-мадьяры (а попросту венгры) находились в зависимости от Хазарии и имели в Киеве военную базу (Нестору был известен двор мадьярского вождя Олома, подавившего антихазарское выступление киевлян). Хазарские евреи содержали торговые дворы и контролировали днепровскую торговлю. Интересно, что один из холмов, на котором был построен Киев – Хоривица, - был назван в честь почитаемой иудеями «горы Божией» Хорив (Синай), к которой Моисей привел евреев, бежавших из Египта. Евреи, ушедшие из Хазарии, придя в Киев, «нашли» свой Хорив на поднепровских холмах. Если мадьяры выполняли в Киеве полицейские функции, то еврейская община, благодаря широкой торговой деятельности, способствовала развитию монетарной экономике в славянской земле, в результате чего впоследствии Древняя Русь по уровню экономического развития несколько опережала варварские европейские королевства, в которых господствовало натуральное хозяйство. Таким образом, можно предположить, что в легенде о трех братьях Нестор донес до нас известие о полиэтническом составе населения Киева, в превращении которого в крупный город разыграли роли хазары, евреи и мадьяры. Что касается 12 славян (племенной союз полян), то они, возможно, были персонифицированы в сестре Лыбеди, хотя имя это скорее мадьярского, нежели славянского происхождения. В то время, как вышедшие с Прикарпатья славяне переживали этнический синтез с хазарами, ладожско-ильменские славяне (словене) активно сотрудничали с германскими народами – скандинавами. У этих двух славянских потоков к IX веку сформировались даже антропологические отличия (в строениях черепа), так что единство восточнославянского мира весьма относительно. Скандинавы (они же викинги, норманны, варяги) создавали в Ладожском регионе торгововоенные опорные пункты, такие как Ладога, Хедебю, Сарск. Отсюда они отправлялись в походы по Волге и Днепру. За то, что норманны путешествовали исключительно водными путями, да к тому же были прекрасными воинами - гребцами, автохтонные финские племена справедливо прозвали их русами (от глагола «ruotsi» «грести»). Славяне (в первую очередь ильменские словене), которые вместе с финнами (эстами, весью, мерей и др.) проживали на пути варягов от Финского залива до Оки, «подхватили» этот термин, транскрибировав его в «русь» (как, скажем, другой финский этноним «suomi» в славянской транскрипции превратился в «сумь»). В конце концов, русы стали известны в Византии и Арабском халифате. Благодаря успешным речным и морским походам, новым прозвищем скандинавов были названы река Дон (Русская река) и Черное море (Русское море). Естественно, расширение военно-торговой экспансии скандинавов привело к их противостоянию с хазарами, и если Волгу русы подчинить не смогли, то с Днепра хазары были изгнаны. Вместо хазаромадьярских князей в Киеве сели норманны. Чтобы провозгласить суверенитет данного региона от Хазарского каганата амбициозные скандинавские правители Киева (возможно Дир или Аскольд из династии Инглинговичей) назвали свое государственное образование Русским каганатом. В 836 году отсюда было отправлено посольство в Византию, а затем в Германскую империю для установления международных сношений. К началу 60-х годов IX века в Баварии была создана «Русская марка» - административный район, в котором жили и вели торговлю русские купцы. Но подлинным каганатом (империей) Русский каганат стать не успел. В 862 году ильменские словене, кривичи, эсты, весь, меря и другие призвали себе на княжение в качестве третейской силы известного скандинавского конунга, лишившегося своих владений и потому пиратствовавшего на Балтике, Рёрика (Рюрика) Ютландского. Именно его именем стала называться первая династия правителей Руси после того, как преемник Рюрика Хельги (Олег) убил в 882 году «кагана» Аскольда и сел в Киеве. Таким образом, русы-скандинавы установили контроль над 13 обширной территорией, на которой помимо пришлых славян проживало многочисленное автохтонное население в лице балтов, финнов, угров. Тем не менее, основав династию, скандинавы довольно скоро славянизировались – перешли к общению на славянском языке, в который, конечно, были добавлены скандинавские, балтские слова, и даже стали давать славянские имена собственным детям. Первым князем-русом со славянским именем стал Святослав, хотя оба его родителя - Ингвар (Игорь) и Хельга (Ольга), - были скандинавами. «Славянская» кровь впервые появилась у Владимира Святославича – его матерью являлась рабыня (ключница) Ольги Малуша. Долгое время скандинавы преобладали среди ближайшего окружения киевского князя, правда, наставником того же Владимира был брат Малуши воевода Добрыня. Любопытно, что «русские» скандинавы хоть и сохраняли контакты со своими родственниками из Норвегии, Дании и Швеции, набирали себе из их числа отряды, но никогда их не рассматривали в качестве наследников киевского престола, подчеркивая собственную политическую независимость. Постепенно термин «русский», имевший изначально даже не этнический, а социальный смысл (воины-гребцы), стал относиться к полиэтничному населению всей территории, контролировавшейся Рюриковичами. Схожая история произошла с другим южнославянским племенем, правящую династию в котором основали тюркоязычные булгары и оставили славянам свое имя (болгары). Что касается процентного соотношения славян, русов и угро-финов, то согласно археологическим данным в Волго-Окском междуречье (район Ярославля) в IX – X веках первых было 12%, вторых – 13%, а автохтонов – 75%. В Ладожском регионе в этот период преобладание скандинавов было более значительным. В XI веке ситуация в междуречье меняется – количество славян увеличивается до 24% при сокращении норманнов до 3,5%, что отражало как ассимиляцию русов славянами, так и отток русов на Поднепровье. Но и в районе Киева славяне так же сохраняли незначительный количественный перевес, сильно уступая при этом автохтонам. С началом русского (скандинавского) этапа отечественной истории связи с тюркским миром не ослабли. Здесь определенной вехой стало правление Святослава, разгромившего Хазарский каганат с помощью других тюркоязычных кочевников – печенегов. В награду за военную помощь князь позволил им жить в Белой Веже (бывшая хазарская крепость Саркел). К XII веку уже целая плеяда тюркских племен (черные клобуки, торки, берендеи, каепичи, карпеи, коуи и др.) подчинились Древней Руси. Они проживали на южных окраинах, в лесостепной полосе, в окрестностях правого притока Днепра реки Рось. Административным центром этого Поросья был город Торческ. Летописи сохранили историю, как в 1155 году, когда Руси угрожала опасность со стороны тюркоязычных половцев, 14 к князю пришли берендеи и, предложив помощь, сказали, что готовы «умереть за русскую землю». Это говорит о том, что берендеи к середине XII века успели самоидентифицироваться в качестве русских. Любопытным полиэтническим полуанклавом Руси было Тмутараканское княжество на Таманском полуострове, под контроль которого попадала и часть Крыма. На месте его столицы сначала находился древнегреческий город Гермонасса, а затем хазарская крепость Таматарха. Таким образом, в княжестве проживали как потомки греков, скифов-сарматов, хазар, славян, русов, так и кавказские народы (аланыясы, касоги), за помощью к которым обращались русские князья. В 1022 году касоги (черкесы) перешли на службу к Мстиславу Тмутараканскому (согласно легенде Нестора вследствие победы Мстислава в единоборстве с их князем Редедей). Именно с помощью кавказцев-касогов Мстислав в 1024 году разбил войско своего брата Ярослава Владимировича (Мудрого) и захватил Чернигов. Этнический синтез охватывал все уровни – хозяйственноэкономический, политический, генетический. Многие русские князья обладали ярко выраженными тюркскими (монголоидными) чертами лица (например, Андрей Боголюбский, у которого мать была половчанкой). Тюрки по примеру своих соседей переходили к оседлому образу жизни, принимали христианство, «обзаводились» русскими именами и отчествами (черные клобуки - Роман Нездилович, Тудор Сатмазович; половцы - Юрий Кончакович, Даниил Кобякович и т.д.), русо-славяне – совершенствовали военное дело (кавалерию, лучников), пользовались продуктами скотоводства, расширяли торговые отношения. Чтобы окончательно запутать вопрос о том, кем же по национальности являлись русские правители, можно перечислить некоторые наиболее заметные династические браки с западными соседями. Так, Владимир Святославич удостоился чести взять себе в последние жены византийскую принцессу Анну (ее старшая сестра была замужем за Оттоном II германским императором). Ярослав Мудрый женился на шведской принцессе Ингигерде, его дети Изяслав и Святослав - на германских принцессах. Другой сын Ярослава Всеволод – на дочери византийского императора Константина Мономаха. Владимир Всеволодович (Мономах) в первом браке стал мужем английской королевны Гиды, дочери Гаральда. Женой Ярополка Изяславича была немецкая княжна Кунегунда. Блистательную карьеру сделала дочь Ярослава Анна – после смерти мужа короля Генриха I стала правительницей Франции. По-видимому, кроме рабыни-ключницы Малуши, несмотря на культурную славянизацию Рюриковичей, впрыснуть в их жилы славянскую кровь было некому. Только после окончательного политического раздробления русских земель со второй четверти XII века среди жен великих князей появлялись княжны из соседних славянских уделов. 15 Подобная мешанина кровей иногда запутывала самих Рюриковичей. Например, Иван Грозный, не считавший себя русским, отрицал происхождение собственной династии как от скандинавов, так и византийцев (хотя его бабка была византийской царевной). Вместо этого он называл себя потомком древнеримского императора Октавиана Августа (внучатого племянника Юлия Цезаря). Отрицание русским царем своего русского происхождения является поводом для вынесения ему психиатрического диагноза (как, впрочем, и тем, кому в русских мерещатся исключительно славяне). Таким образом, в периоде отечественной истории до XIII века мы можем условно выделить несколько ассимиляционных волн. Первая «волна» - готская (II – IV вв.), - сделала древних славян участниками Великого переселения народов и дала первый опыт знакомства с государственностью; вторая – гунно-аварская (IV – VII вв.), - привела к этническому самоопределению славян, включив их в противостояние варварской и постэллинской культур; третья – хазаро-иудейская (конец VII – начало IX вв.), - послужила мощным толчком для экономического развития среднего Поднепровья; четвертая – скандинавская (IX в), способствовала скорейшему оформлению суверенной государственности; пятая – тюркская, или печенего-половецкая (X – XIII вв.), - укрепила традиции сосуществования, взаимодействия кочевой и оседлой культур. Можно отметить еще одну ассимиляционную волну - славянскую, которая в IV (Ладожский регион) – VII (Поднепровье) вв. обрушилась на коренные угро-финские народы Восточно-Европейской равнины. Благодаря данным волнам этносы, кроме генетического смешения, перенимали многие достижения материальной и духовной культуры, помогая друг другу приспосабливаться к изменяющимся историческим условиям. Возникший в результате полиэтничного синтеза русский народ, получив имя от скандинавов, представлял собой уникальное многонациональное образование (суперэтнос), вобравшее в себя культурные достижения всех участников взаимоассимиляционных процессов. Отмеченные ассимиляционные волны не были последними в отечественной истории. Они еще не раз прокатывались по Руси-России, обогащая культуру и предоставляя новые ресурсы для последующего развития. С этой точки зрения этнический синтез может рассматриваться как одна из движущих сил этногенеза. 16 Лекция третья: ОСНОВЫ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ ДРЕВНЕЙ РУСИ. «Государство - намордник для усмирения плотоядного животного, называющегося человеком, для придания ему отчасти травоядного характера». Артур Шопенгауэр. «Государство - это я». Людовик XIV. Иногда на вопрос студенту, когда было образовано Древнерусское государство, можно услышать в качестве ответа конкретный год. Скорее всего, если студент «в теме» - 862 или 882. Конечно, сам по себе вопрос содержит некоторую «провокацию», но с помощью логики не трудно догадаться, что процесс складывания таких сложных систем как государство не умещается в 365 суток и не может быть вызван только одним событием. Однако в оправдание следует упомянуть, что в политологии общепринятого определения государства не существует. Некоторые ученые считают, что раз главным его признаком является наличие властных отношений, то уже два человека могут его образовать. С этой точки зрения процитированный выше французский король не был далек от истины, и тогда призвание Рюрика или захват Киева Олегом действительно можно рассматривать как государствообразующие события. Вместе с тем, большинство исследователей определяет государство как систему политических отношений (то ли внутри, то ли над обществом – нам это сейчас не важно), а, значит, в основе государства должен лежать целый ряд взаимосвязанных признаков. В недавнем прошлом считалось, что у славян в IX веке образовалось государство Киевская Русь. О том, насколько оно было славянским, мы уже говорили. Стоит упомянуть и другое – никакой Киевской Руси на политической карте ни IX, ни последующих веков не было. Данное словосочетание употребляли историки, a priori считавшие Русь государством и противопоставлявшие с его помощью периоду политического единства период политической (феодальной) раздробленности, наступивший со второй четверти XII века. Вместе с тем также априорно можно заявить, что никакого периода единства не было, хотя бы потому, что уже в 70-х годах Х века началась первая междоусобица Святославичей. По-видимому, для выяснения того, что представляла собой Древняя Русь в государственном отношении, следует выделить главные признаки государства и рассмотреть, как сами жители Руси определяли собственное 17 политическое образование. К основным признакам следует отнести: наличие институтов власти; территориальное единство; законодательное пространство; экономические связи; культурно-исторические традиции. При этом необходимо учитывать, что любое явление развивается во времени, а, значит, вместо жирной точки в месте возникновения государства следует нанести пунктирную линию этапов его становления. Существовавшие на Руси институты власти не были привнесением какого-то конкретного этноса. Они зародились задолго до появления государственного образования Русь одновременно как у славян, так и у скандинавов, чуть позже у автохтонного населения, что объясняется неучастием последних в процессах Великого переселения народов (иная динамика развития). Однако уже к середине IX в. угро-финская знать наравне со славянской и скандинавской претендовала на власть в Ладожско-Ильменском регионе. Призвание русов на княжение, позволившее славянам и угро-финам избежать междоусобий, не привело к принципиальным изменениям функционирования властных институтов. Отчасти потому, что князь, помимо решения военных задач, выступал в роли арбитра, в то время как важнейшие вопросы как внутренней, так и внешней политики решались городской аристократией – на вече. История веча уходит в период родовых отношений, когда важнейшие племенные вопросы решал Совет старейшин. В отличие от него в вече формально входили все совершеннолетние горожане мужского пола, однако реально решения принимал ограниченный аристократический круг. Княжеский институт власти произошел от временных военных полномочий племенных вождей, находившихся в подчинении Совету старейшин. По сравнению с властью князя вечевые решения обладали большей легитимностью, как ввиду коллективного характера принятия, так и ввиду того, что являлись традиционным, более привычным способом управления. В силу этого власть веча носила безусловный характер, а вот власть князя таковой не являлась – его правление было ограничено условиями договора с городским вече. Как отмечают некоторые историки, в XII веке во время вечевых сходов велись протокольные записи, и ряд веча с князем завершался взаимным крестоцелованием. За нарушение договора князей изгоняли. Правда, призвать другого князя можно было только из числа Рюриковичей – в этом сохранялась традиция, положенная в 862 году, а также отражались семейные владельческие права русовРюриковичей на землю, которую их предки освободили от хазарской зависимости. Возможно, первым изгнанным вечем князем стал Олег, который в 880 году с малолетним Игорем на руках вынужден был отправиться в опасный двухлетний поход сначала на Смоленск, а потом на Киев. Причиной изгнания могла стать как внутренняя борьба за власть (летопись сохранила предание о местном восстании еще при Рюрике некоего Вадима Храброго), 18 так и не княжеское происхождение Олега. В любом случае ЛадожскоИльменский регион сохранил за собой некоторую автономию от Киева, неоднократно подтвержденную договорами с великим князем. Правом изгнания князей пользовались веча разных городов. Помимо изгнания, вече часто приглашало кандидата на княжение в обход лествичной системы. Так, в 1113 г. киевляне, нарушив принцип старшинства, пригласили на княжение Владимира Мономаха, в 1125 г. посадили на стол его сына Мстислава, в 1159 г. полочане собрали вече для изгнания Ростислава и т.д. В Лаврентьевской летописи только под одним 1154 г. упомянуто 8 случаев занятия княжеских столов, из которых лишь два не были связаны с вечевым решением. Среди этих двух исключительных случаев было утверждение в Киеве Юрия Долгорукого вопреки желанию киевлян. Не сумев договориться с князем «по-хорошему», киевская аристократия в 1157 году отравила Юрия. Князья пытались выйти из подчинения веча за счет обретения новых ресурсов власти, но, как правило, безуспешно – силы были не равны. Примечательны в этом смысле религиозные реформы Владимира. Киевский князь помнил, что на этапе военной демократии князья совмещали с полководческими и судебными полномочиями функции верховных жрецов, что значительно повышало их авторитет. Став великим князем, Владимир в 980 году попытался систематизировать языческие представления и построил пантеон богов во главе с Перуном. Когда выяснилось, что язычество, уходившее корнями в родовой строй, систематизации не поддается, он обратился к монотеистическим религиям (вторая религиозная реформа), остановив в 988 году окончательный выбор на греческом варианте христианства. К тому времени в Киеве уже существовала христианская община, появившаяся после крещения Аскольда в Византии в 860 году. Однако процесс христианизации был прерван убийством в 882 году христианина Аскольда язычником Олегом. Монах-летописец хоть и побоялся дать религиозную оценку факту свержения язычниками Рюриковичами христианской династии Инглинговичей (с этой точки зрения, первыми христианами-мучениками должны считаться не Борис и Глеб, а Аскольд и Дир), все-таки упомянул, что киевляне воздвигли в память об убиенном церковь Св. Николая. Частично реабилитироваться Рюриковичи смогли где-то между 957-965 годами, когда мать Святослава Игоревича Ольга приняла крещение в Византии (правда, существует слабо аргументированная версия ее крещения в Киеве посланником папы Римского Адальбертом). Владимир, который должен был помнить о «нехристианском поступке» своего предшественника Олега, первоначально рассматривал варианты обращения Руси в ислам и иудаизм. Лишь после двух лет раздумий он решил восстановить христианство в Киеве в греческом варианте. Главным аргументом в пользу греческой веры выступало то, что 19 светская власть в Византии стояла выше духовной, в то время как в латинском христианстве – наоборот. Тем самым Владимир предполагал усилить роль князей на Руси, но просчитался. В русских городах кандидатуры епископов стали утверждаться все на тех же вечах, а сами митрополиты, которые выносили кандидатуры епископов, прибывали из Византии. Последнему правилу сопротивлялся Ярослав Мудрый, добившийся утверждения русского монаха Иллариона в качестве митрополита, однако согласовывать с русскими князьями кандидатуры митрополитов в Византии начали лишь со второй половины XII века. Шатким являлось и экономическое положение княжеского института. Основными источниками доходов князя были полюдье и военные походы. Финансов не хватало, поэтому случались задержки с выплатой жалованья дружинникам. Последние роптали. Лишиться князю дружины было смерти подобно. Веча пресекали любые попытки князей вмешиваться во внутреннюю торговлю (что произошло в 1073 году, когда Святослав Ярославич попытался ввести в Киеве монополию на торговлю солью). Ставка на военный грабеж была сопряжена с риском. В тупиковой финансовой ситуации оказался киевский князь Игорь после того, как его войско, отправившееся в поход на Византию, в 944 году потерпело от греков сокрушительное поражение (флот был сожжен таинственным «греческим огнем», в состав смеси которого, вероятно, входила нефть). Для него оставался последний выход – увеличение поборов во время полюдья. В 945 году Игорь собрал дань с древлян, но дружина осталась недовольна разделом добычи, указав, что воины воеводы Свенельда получают больший доход. Игорь вынужден был вернуться в древлянскую землю и попытаться вторично «обчистить» племенной союз, за что сам поплатился жизнью. Но, как ни странно, восстание древлян имело прогрессивное продолжение, сыграв на руку княжескому институту власти. Чтобы предотвратить подобные инциденты в будущем, жена Игоря Ольга провела первые на Руси налоговые реформы (945 и 965 гг.), определив порядок, размер взимания дани, а также единицу налогообложения – жениха (мужскую душу). Хотя единой налоговой системы на Руси создано не было, инициатива Ольги подняла авторитет княжеской власти. Другой попыткой князей усилить собственную значимость была законотворческая деятельность. Еще в договоре Олега с греками в 911 году был упомянут «Закон Русский» - вероятно, традиционное право аналогичное варварским германским. Однако, нам неизвестно, был ли он записан (письменность у славян появилась на рубеже VIII – IX вв., о чем свидетельствовал Мефодий, упоминая обнаруженное в Византии евангелие на славянском языке). Первым известным письменным сводом законов стала «Русская правда» составленная при Ярославе Мудром, охранявшая имущественные права князя и регулировавшая его отношения с общиной. 20 Таким образом, закон Ярослава скорее отвечал узким потребностям княжеского окружения, чем претендовал на упорядочивание всей системы социально-экономических и политических отношений на Руси. Кроме того, его нормы не были обязательными для прочих княжеств. Составление законов велось в разных землях, результатом чего стало появление в XIV веке судных грамот в других городах (самые известные Псковская и Новгородская грамоты). Бóльшим успехом отличалось усиление княжеского авторитета посредством внешней политики – формирование военной доктрины. Заслуга в этом принадлежала Владимиру Мономаху, сумевшему «убить сразу нескольких зайцев» – совместить интересы военной безопасности русских земель с интересами религиозными, а также поднять престиж Руси на международной арене и, как следствие, собственно княжеский. В 1097 году на съезде князей в Любече ликвидация половецкой угрозы была определена в качестве важнейшей общерусской внешнеполитической задачи. Вместе с тем никто не помышлял об уничтожении половцев, как, скажем, в свое время уничтожили досаждавшую Руси хазарскую державу. Конечной целью была их христианизация! По-видимому, Мономаха на эту идею натолкнул опыт европейских соседей, открывших с 1096 года череду Крестовых походов (возможно, сыграл и фактор честолюбия Мономаха, так как в европейских Крестовых походах отличился его кузен Гуго). Византийский император Алексей Комнин, разгромивший с помощью крестоносцев турков-сельджуков, приглашал русских князей принять участие в таких походах, но те отказались. Ответом Западу стала собственная серия Крестовых походов в Степь с начала XII века, самым крупным и успешном из которых явилась кампания 1111 года, когда пали половецкие города Шаруканю и Сугров. С побежденными князья поступили в соответствие с поставленной задачей – пленных половчанок крестили и отдали в жены собственным сыновьям, а в самих городах затеяли храмовое строительство. Христианизация половцев проходила успешно, и к началу XIII века их уже перестали называть погаными (теперь таковыми для русских стали литовцы). В результате можно сказать, что формой политического устройства Русских земель был вечевой строй, в котором князь исполнял второстепенные роли. Наличие вечевого строя не позволяет говорить о существовании централизованного государства. Дело в том, что среди князей существовала четкая иерархия в соответствии с занимаемыми ими положениями в роду. Во главе иерархии находился старший великий князь, остальные считались младшими удельными. Однако, что касается вечей разных городов, то между ними никаких отношений подчинения не было, вследствие чего на Руси отсутствовал центральный высший орган государственной власти. Хоть Киев и считался старшим градом, его вече не имело никакой власти над прочими городами. Даже в титуле великого 21 князя была отражена данная ситуация – он являлся великим князем Киевским, но не великим князем Русской земли (на Руси существовало не личное монархическое правление, а семейное лествичное право всех Рюриковичей). Значит, политическое и территориально-административное единство Руси так же было условным. Любопытно, что иностранцы-современники никогда не говорили о единстве Руси (даже русские летописцы-патриоты постоянно сокрушались по поводу его отсутствия). В Византии, например, писали о Внутренней Руси (Киевщина) и Внешней Руси (Новгородчина), арабские историки отмечали целых три автономных политических образования – Куйабия и Славия – эквивалентные упомянутым греками Русиям, - а также Арсания (то ли в районе Ростова, то ли Русь Азовско - Тмутараканская). В силу административно-политической разобщенности слабыми были и экономические связи между княжествами, отсутствовала общая денежная единица. Вероятно, внешняя торговля была развита лучше, нежели внутренняя – со времен баварской «Русской марки» (см. выше) в ряде крупнейших русских городов существовали поселения немецких торговцев, в 906 году русско-германские торговые отношения были уточнены в Раффельштеттенском таможенном уставе. Отправной точкой для немецкой торговли с Русью в XI был город Ратисбон; с XII в. Рига стала главной базой коммерческих связей немцев и русских. Со стороны русских городов в торговле принимали активное участие Новгород и Псков, а с 1229 года центром русской торговли с германскими и фризскими городами стал Смоленск. Еще более тесные торговые отношения существовали с Византией, в которой в VI веке появились первые славянские торговые поселения, да и походы Олега (907 и 911 гг.), Игоря (944) на Константинополь преследовали не столько политические, сколько экономические цели. На востоке Волжско-Камская Булгария выступала надежным торговым партнером вплоть до 1236 года (завоевана Батыем). Однако внешняя торговля велась не от лица всей Руси, а только отдельных княжеств и городов, вследствие чего существовала их внешнеторговая специализация – если киевлянам было удобнее торговать с греками, новгородцам и псковичам - с германцами, то ростовчанам и муромчанам – с булгарами. Тем не менее, следует оговориться, что в Западных варварских королевствах существовали те же самые проблемы. В плане государственной целостности Русь мало чем отличалась от Европы, но все они по уровню социально-политического и экономического развития заметно уступали и Византийской империи и Арабскому халифату. Это не удивительно, если вспомнить, что славяне и готы вышли на историческую арену одновременно и, вместе с тем, довольно поздно относительно Восточных империй. 22 И все-таки между княжествами существовало нечто общее. В первую очередь, это культурно-историческое единство, позволявшее жителям Руси идентифицировать себя в качестве русских. Хотя, как мы отмечали, никакой Киевской Руси на Руси не было, с Х века известно другое словосочетание – «Русская земля». Оно не носило административнополитического смысла, а соответствовало более сложным представлениям о духовном комплементарном единстве. Так, иногда в состав «Русской земли» помимо собственно древнерусских территорий включались болгарские, валашские, польские города, никогда не зависевшие от русских князей. Летописцы даже употребляли термин «русская вера» в значении «христианство греческого образца». В этом широком значении термина «Русская земля», возможно, отражались космополитические представления древнерусской полиэтничной общности. В иных случая («Русская земля» в узком значении) под ней понималась только небольшая территория Киевщины (возможно, память о Русском каганате или Внутренней Руси), которой противопоставлялись прочие древнерусские земли. Любопытно, что когда в 1237 году Батый пытался заключить договор с рязанским князем, он обещал не трогать Северо-восточную Русь, а воевать «только русские земли». Другим объединяющим фактором выступало семейное право Рюриковичей на княжение в городах. В результате, мы можем сказать, что существенным препятствием на пути создания централизованного государства были пережитки родовых отношений в лице вечевого строя. Княжеский институт, наоборот, был источником центростремительных тенденций. Противоречия между двумя институтами власти, в конце концов, привели к более серьезному политическому разобщению русских земель, известному как период феодально-политической раздробленности. Дело в том, что лествичная система предусматривала передвижение удельных князей по городам после смерти великого князя. Что было невыгодно младшим представителям рода, которые в очень отдаленной перспективе могли рассчитывать на великий стол, и потому не желали разменивать уже урегулированные отношения с местной вечевой аристократией. Кроме того, эта же система престолонаследия очень скоро, ввиду разросшегося рода, привела к противоречию старшинства династического и биологического – появились племянники, которые были старше своих дядей. В этом случае создавалась путаница, кто обладает бóльшими правами на престол. Вследствие данных факторов призрачный престиж Киева таял, заставляя князей крепче держаться за местные столы. Причем наибольшим «спросом» начали пользоваться молодые города Северо-восточной Руси ввиду менее развитого вечевого строя. Здесь показательным примером выступает биография Андрея Боголюбского. После смерти своего отца великого князя Юрия Долгорукого Андрей, которому киевский князь передал великий престол, титул принял, но в 23 Киев не поехал, предпочтя древнему городу молодой городок на Клязьме Владимир Залесский. Но его отношения с Киевом на этом не закончились – в 1169 году Андрей Юрьевич организовал грандиозный поход 11-ти северо-восточных князей на бывшую «столицу», следствием чего стал трехдневный погром города (был сожжен даже Киево-Печерский монастырь). События 1169 года являются символом окончательной утраты Киевом своего великого статуса, по крайней мере, в сознании северовосточных русичей. Во внутренней политике Андрей планомерно укреплял значение княжеской власти – изгнал из Владимира прежнюю аристократию, заменив ее более сговорчивыми боярами, а сам удалился в загородную резиденцию, из которой, игнорируя вечевые традиции, единодержавно управлял княжеством. В результате Владимиро-Суздальская земля стала крупнейшим политическим и экономическим центром. Андрей Боголюбский смог практически во всех крупнейших городах Руси рассадить своих ставленников, заставив население выплачивать дань. Даже свободолюбивый Новгород оказался в зависимости от Владимира. Пытался князь, правда безуспешно, учредить во Владимире вторую митрополию. Однако и он не смог окончательно сломить сопротивления бояр: в 1174 году последние решились на крайние меры - ворвались в палаты князя и изрубили его мечами. Любопытно, что центральную роль в убийстве сыграли бояре Кучковичи, у которых отец Андрея Юрий Долгорукий отобрал наследственное владение Кучково (в будущем Москву). Усиление противостояния князя и веча проходило и в юго-западных землях. Галицкий князь Ярослав Владимирович Осмомысл пошел на конфликт с боярской аристократией, но, в отличие от Андрея Боголюбского, добиваясь не столько политических преимуществ, сколько свободы в личной жизни – права жить с любовницей и считать наследником незаконнорожденного Олега. Хотя бояре в ответ сожгли живьем его избранницу и заставили вернуть изгнанную законную супругу, но, вопреки воле веча, Ярослав сумел передать престол внебрачному сыну Олегу. Таким образом, главное положительное значение периода раздробленности заключалось в усилении княжеской власти и зарождении единодержавных тенденций. Правда, ценой усугублявшегося административно-политического дробления Русской земли при сохранявшейся роли вечевых отношений. Что касается определения формы государственного устройства Руси, то наиболее близким является понятие конгломерат полузависимых княжеств, близкий современной форме конфедерации. 24 Лекция четвертая: ОРДЫНСКИЙ ПЕРИОД РУССКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ И РОЖДЕНИЕ ВЕЛИКОРОССКОЙ НАРОДНОСТИ. «Свобода - это роскошь, которую не каждый может себе позволить». Отто Бисмарк. Период русской истории, на который пришелся процесс образования первого централизованного государства, традиционно называется татаромонгольским игом (рабством). Когда такую позицию занимал средневековый летописец, это легко объяснялось поиском национального врага, перед чьим лицом нужно было сплотить народные силы. Однако мифы дожили и до XIX века, в котором отставание промышленного переворота в России от Европы объясняли походом Батыя XIII века. Да и весь период русско-монгольских отношений рисовался сплошным ущемлением национальной гордости, унижением и порабощением русского народа. Мы уже сказали, что к XIII веку родовые пережитки в лице вечевого строя, а также начавшийся период усугубления политической раздробленности не давали шансов на победу зарождавшимся единодержавным тенденциям. Другими словами, перефразируя процитированного выше германского рейхсканцлера, в те времена русский народ не мог себе позволить роскошь в виде единого суверенного государства. К чести Рюриковичей стоит отметить, что они делали все возможное, и открытая ими эпоха Крестовых походов в Степь должна была, казалось, окончательно избавить Русскую землю от внешней угрозы. Но вышло «как всегда», и победы обернулись поражениями. Успешная христианизация Степи превратила половцев в надежных союзников русских князей. Примечателен поход 1221 года на Галич, суть которого сводилась не только к решению территориальных споров с поляками и венграми, но и к противостоянию греческой и латинской веры. Третью часть русского девяностотысячного войска составляли половцы. Город был взят, и когда спустя два года уже половецкий хан Котян обратился за помощью к своему зятю галицкому князю Мстиславу Мстиславичу (Удалому) многие из русских князей-участников галицкого похода, включая великого киевского князя Мстислава Романовича, отправились в Степь. Предварительно русскими князьями были убиты монгольские послы, пытавшиеся отговорить русских от вмешательства в дела обитателей Великой Степи (характерный для Средневековья поступок, не помешавший монголам отправить второе, более счастливое, 25 посольство). Несмотря на численное преимущество (русских было около 20 тысяч, а половцев, учитывая, что это они обратились за помощью, вряд ли было меньше, чем русских), тридцатитысячная монгольская армия Джебе и Субедея на Калке разгромила объединенные русско-половецкие силы. Спустя четырнадцать лет армия Батыя перешла границы Рязанского княжества. Существует убеждение, что дать достойный отпор монголам русским князьям помешала политическая раздробленность. Но, как мы видели на примере похода на Галич или на Калку, тогда, почему-то, фактор раздробленности не мешал собирать объединенные войска. В 30-х годах XIII века успешные боевые действия князей продолжались – Даниил Романович Галицкий в 1233 году разбил войско венгерского короля, а Ярослав Всеволодович Переяславльский в 1234-м нанес сокрушительное поражение рыцарям-меченосцам у Дерпта (Юрьев, Тарту), чем предопределил ликвидацию Ордена. Дело, скорее, в другом – за более чем трехсотлетнее сосуществование с кочевыми тюркскими народами, которые совершали набеги, но никогда не претендовали на русские земли, князья перестали воспринимать Степь в качестве серьезной политической угрозы. Иное дело Запад – в XIII веке, помимо ощущавшейся напряженности со стороны поляков и венгров, явилась серьезная опасность в лице немецких орденов (Меченосцев и Тевтонцев, а затем Ливонцев), а также шведских феодалов, начавших серию захватнических крестовых походов против литовских и русских земель. Поэтому на очередное появление у границ кочевников (сначала досаждали печенеги, потом половцы, теперь монголы), никто не обратил внимания. Например, в то время как Батый в 1238 году двигался на Владимир, Ярослав Всеволодович с войском шел воевать Смоленск, а когда монголы в 1240 году осаждали Киев, Александр Ярославич на Неве бил шведов (за что и стал Невским). Показательно поведение других князей. Те, кто не принимал условия монголов (десятина в золоте и провианте), предпочитали запираться за стенами крепостей (исключение составил великий князь владимирский, спрятавшийся в лесу). Тут срабатывал стереотип столкновений с предыдущими кочевниками, которые совершали набеги с целью наживы и, ограбив пригородный посад, уходили прочь, не тратя времени на бессмысленную осаду. Однако Батыю, на самом деле, нужна была совсем не десятина, и отсидеться за городскими стенами, как и в густом лесу, не удавалось. Дело в том, что внук Чингисхана, сын его старшего сына Джучи, получил в наследство обширные территории Западной Сибири, Хорезма, Закавказья, Крыма, Средней Волги, половецкой степи (Дешт-и-Кыпчак), на большинстве которых монголов не было. Батыю предстояло не только установить господство над местным населением, но и позаботиться о безопасности своих владений со стороны соседей. Единственным мощным 26 соседом выступала Русская земля, поэтому главной целью батыева нашествия стала превентивная ликвидация гипотетической угрозы, но не путем уничтожения соперника, а признания с его стороны политического превосходства Орды. Только ради этого можно было семь недель простоять под совершенно бесперспективным с экономической и стратегической точек зрения Козельском. Важно, что методы монгольского хана не ограничивались только силовым воздействием и разительно отличались от того, что творили монголы в Азии или позже в Европе (там частенько надругались над трупами) – монголы демонстрировали уважение к павшим в сражениях соперникам и хоронили их по христианскому обычаю (взять хотя бы легенду о Евпатии Коловрате). Великодушно хан поступил с организатором обороны Киева воеводой Димитром – сделал своим советником. Таким образом, Батый заботился о положительном образе монголов в памяти соседей-русичей и небезуспешно – в традиции местного населения сохранился перевод его имени как Добрый хан. С другой стороны, часть русских князей верно расценила намерения пришельцев и предпочла заключить с ханом договор. В результате, ряд богатейших городов не пострадал, таких как Ярославль, Новгород, Псков, Пронск, Смоленск и др. Те же, которые были взяты Батыем, на следующий год вернулись к своей обычной жизни (в том числе Рязань, Козельск, Владимир). Хотя определенный урон русским городам, безусловно, был нанесен. Не все восстановленные города сумели вернуть свой экономический статус. Начавшийся отток из них ремесленников и торговцев привел к запустению, правда, одновременно повысив значимость других поселений. Так, например, роль Рязани, вместе с ее населением, перешла к Переяславлю. В 1242 году Батый покинул территории русских княжеств и, повоевав в землях венгров и поляков, погрузился во внутренние дела собственного улуса. С этого момента началось самое интересное – в 1243 году в столицу Орды Сарай по собственной инициативе как на паломничество потянулись русские князья во главе с великим Владимирским князем Ярославом Всеволодовичем. «Про свои отчины» - записал летописец. Князья оставляли хану подарки, а взамен просили грамоты (ярлыки), подтверждавшие их права на княжение в уделах. Зачем нужны были князьям ярлыки на княжение в землях, в которых они и без того сидели, догадаться, в свете предыдущей лекции, не сложно – признав вассальную зависимость от хана и получив из его рук право на владение землей, князь избавлялся от другой зависимости – от веча. Мало того, если раньше в случае конфликта с городской властью князю оставалось только бежать из города (против десятка тысяч вечевых воев он мог выставить максимум пару сотен дружинников), то теперь в помощь предоставлялся ордынский отряд, при поддержке которого князь без труда усмирял вече. Таким 27 образом, в интересах княжеского института власти с 1243 года устанавливалась политическая зависимость русских земель от Орды, которая приводила к быстрому угасанию вечевых порядков (в большинстве Северо-Восточных земель веча исчезли во второй половине XIV века, и только в Новгороде, Пскове и Вятке «дотянули» до конца XV столетия). Экономическая зависимость (данничество) оформлялась при преемнике Батыя хане Берке. Причем, также в интересах князей. Дело в том, что между последними скоро возникла конкуренция, кто больше подарков привезет хану и получит самую богатую землю. Страдали в этой ситуации и князья, и простой народ. В результате Берке в 1255 году постановил ввести фиксированный размер выхода в соответствие с экономическими возможностями каждого княжества, для чего на Русь в 1257 году были отправлены численники (переписчики населения). Помимо выдачи ярлыков на княжение, т.е. поддержки князей в их борьбе с вечами, хан взял на себя новые обязательства – защиту Руси от беспокойных западных соседей. Здесь показательна история установления даннической зависимости Новгорода. В 1257 году новгородцы под Торжком потерпели жестокое поражение от литовцев, вследствие чего над ними нависла угроза потери независимости. В 1258 году монгольские численники прибывают в Новгород, но горожане послов прогоняют – не до них было. Когда об изгнании численников узнает великий князь Александр Невский, он карает своего сына сидевшего в Новгороде и не сумевшего организовать перепись. Однако хан поступает мудрее – в том же году монгольское войско разбивает литовцев и снимает опасность с новгородской земли. После этого в Сарай отправляются новгородские послы и просят хана взять город под свою защиту. Новгород начинает регулярно выплачивать дань, а монголы – регулярно наносить удары по литовцам и немцам, когда те угрожают северо-западной Руси (1269, 1275, 1279, 1282, 1289 и т.д.). Но и русские князья были обязаны участвовать в ордынских военных экспедициях – в 1278 году выступили под началом Менгу-Тимура против валахов, с которыми до этого жили мирно. Любопытно, что вскоре после добровольного установления даннической зависимости по русским городам в 1262 году прокатилась волна восстаний против баскаков. Однако направлены они были не против дани как таковой (пять лет платили исправно, не возмущаясь), а против того, что права на откуп получили русские бояре, тут же подняв поборы. Восстания были поддержаны местными вечами и подавлены князьями с помощью монгольских отрядов. Повышать свой авторитет в глазах местного населения монголы пытались за счет религиозной политики – они не только не заставили русскую церковь платить выход, но вообще освободили ее от всех налогов, которые она платила князьям (тарханные грамоты). Помимо этого, в 1262 28 году в Сарае была открыта русская епископия, повлекшая христианизацию монголов. Многие из них принимали христианские имена и переезжали на Русь. Один из таких монгольских князей под именем Петра Ордынского за активное церковное строительство в Ростовской земле был причислен русской церковью к лику святых. Таким образом, установившиеся отношения между Русской землей и Ордой могут быть определены как вассальная зависимость, выстраивавшаяся на взаимовыгодных началах, укреплявшая положение князей и изживавшая родовые пережитки в лице вечевого строя. Примечательно, что и в русских летописях до второй четверти XIV века сохраняется терпимое отношение к монголам. Тем не менее, спустя сто с лишним лет после появления орд Батыя, отношения начали меняться. Монгольская империя стала распадаться, между ханами вспыхивали конфликты, и они более не выполняли своих обязанностей по охране русских внешнеполитических интересов. Русские земли также вступили в новую политическую фазу – почувствовав власть, князья повели борьбу за объединение территорий. Основными участниками этого соперничества явились три силы – Московское княжество, Тверское и Великое княжество Литовское и Русское. Собственно главные события развернулись между первым и последним, так как после убийства в 1318 году в Орде выдающегося тверского князя Михаила Ярославича (по навету московского князя Юрия Даниловича), несмотря на сохранение за тверскими князьями великого ярлыка инициатива перешла к более активным московским политикам. Тверские же князья сделались естественными союзниками литовцев. Своеобразным трамплином для взлета Москвы стали два последовавших один за другим события – перенос в 1326 году митрополичьей кафедры из Владимира в Москву (в 1299 году - из Киева во Владимир), что превратило город в религиозный центр русских земель, и подавление Иваном Даниловичем Калитой с помощью монгольского войска антибаскакского восстания в Твери в 1327-м, в результате чего князь получил право сбора дани со всей Руси и ярлык на великое княжение. Но куда более опасными соперниками москвичей становились русско-литовские князья. Возникшее в начале XIII века Литовское княжество очень многим напоминало Древнюю Русь. В его состав входили три этнические группы аукштайты (литва в русских летописях), жямайты (жмудь) и собственно русские. Причем если жмудь фактически была исключена из политической элиты княжества, то русские князья составляли ее численную основу, вследствие чего государственным языком в Литве был русский (русская мова), в качестве основного закона действовала Русская правда, да и политический центр княжества первоначально располагался в западных русских землях. Великие литовские князья вместе с русскими воевали против экспансии Ордена (первый литовский князь Миндовг заключил 29 военно-политический союз с Даниилом Галицким и Александром Невским), и вплоть до середины XV века православные храмы в Литве преобладали над католическими. Подкупало в Великом княжестве Литовском и Русском также то, что вхождение в его состав сопровождалось рядом, сохранявшим за городским вечем и местным князем максимально широкие права. Вступившие в соперничество за объединение русских земель Москва и Вильно избрали разные методы. Если Вильно, как ранее Тверь, разыгрывало карту национально-освободительной борьбы Руси от монгольской зависимости, то Москва опиралась на ханскую поддержку. Однако смута в Монголии снижала былой авторитет ордынцев на Руси, поэтому, когда литовский князь Ольгерд в 1362 году в битве у Синих Вод совместно с русскими полками разбил объединенную армию трех монгольских ханов, симпатии большинства русских городов оказались на стороне Вильно. При Ольгерде в состав Литовского и Русского княжества перешли Черниговская, Киевская, Подольская, Волынская земли. Возросло литовское влияние в Пскове и Новгороде. В результате московскому князю Дмитрию Ивановичу пришлось менять политическую ориентацию и также поднимать патриотическое знамя. В 70х годах XIV века в Орде власть захватил темник Мамай, что дало повод Москве отказаться от выплаты дани. Конфликт завершился в 1380 году на Куликовом поле (любопытно, что на русской стороне сражались два сына покойного соперника Дмитрия Ольгерда). Бежавший Мамай в том же году на Калке был добит Тохтамышем, и в Орде восстановилась законная власть Чингизидов. Большинство участников Куликовской битвы возобновили отправку выхода в Сарай. Упрямился один Дмитрий. После безуспешных попыток помириться с Москвой Тохтамыш в 1382 году, поддержанный рязанским и нижегородским князьями, пошел на Дмитрия Донского. Тот, не успев собрать войско, вместе с семьей бежал из города. За помощью москвичи обратились к внуку Ольгерда князю Остею, который в течение трех дней успешно отражал атаки (возможно, именно он привез на Русь впервые упомянутые в этом году в летописях пушки тюфяки). Но из-за предательства Дмитрия Нижегородского Остея выдали хану и казнили. Неизвестно как бы сложилась дальнейшая судьба Донского и всего противостояния Москвы с Вильно, если бы литовский князь смог удержать город. Однако удовлетворенный Тохтамыш сжег Москву и отправился в Сарай, а Дмитрий вернулся в брошенный город, смирившись с выплатой дани. Следующим этапом, когда часа весов чуть было окончательно не перевесила в пользу Литвы, стало время правления Витовта – одного из командующих литовско-русско-татарского войска, остановившего в 1410 году в Грюнвальдской битве экспансию Тевтонского ордена. Авторитет Витовта на Руси был велик, что подтверждается его «триумфальным 30 шествием» по Русским землям 1426 года, во время которого «челом били» литовскому князю такие города, как Псков, Тверь, Пронск, Рязань, Переяславль. Владения Литвы простирались от Черного моря до Балтики и от Вислы до Оки. Москва была зажата в полукольце. Но опять помог случай. После смерти Витовта оказалось, что его единственным наследником, а значит и претендентом на признавшие власть Витовта русские земли, является внук – московский князь Василий II Васильевич. Существовала и объективная причина, помешавшая Литве победить Московское княжество. В 1385 году между Литвой и Польшей была заключена Кревская уния, сделавшая католичество государственной религией Литвы и положившая начало полонизации литовцев. В результате, Литва потеряла национально-освободительное знамя, и теперь уже в Московское княжество стали перебегать как собственно русские, так и литовские феодалы. На службу к правнуку Витовта и Дмитрия Донского Ивану III Васильевичу вместе с уделами перешли известные литовские князья Бельские и Воротынские, позже – Глинские, Мстиславские, Шуйские и др. При Иване III зависимость Руси от Орды была полностью ликвидирована. Точкой отношений стал 1480 год, когда на реке Угра встретились два войска – хана кочевой Большой орды Ахмата и Ивана III, и, простояв с месяц друг перед другом, разошлись, после чего с данничеством Москвы было окончательно покончено. Спустя семь лет московский князь пошел еще дальше – захватил Казань и сделал этот осколок Золотой Орды своим вассалом (правда, лишь до 1504 года). Параллельно решению «ордынской проблемы» Иван III сумел «разобраться» с главными соперниками в деле собирания древнерусских земель – в 1478 ликвидировал самостоятельность Новгорода, в 1485 году присоединил к Московскому княжеству Тверь, а с 1492 начал войны с Литвой, вследствие которых подчинил Верховские и Черниговские земли. Тем не менее, бóльшая часть Древней Руси продолжала оставаться в составе Польско-Литовского государства (Смоленск, Полоцк, Минск, Киев, Галич и др.). Успешной внешней политике соответствовали важные внутриполитические изменения. В 1497 году был принят Судебник, впервые в истории Руси вводивший судебно-процессуальные нормы единые для всего государства, а не отдельных земель. Принципиальные изменения коснулись титуляции. В договорах московского князя с удельными первого величали государем (а не господином, как ранее), что означало признание подданства, холопской покорности. Кроме того, в официальный титул были включены слова «государь и великий князь всея Руси», что не только ущемляло положение удельных князей, но и означало претензии Москвы на прочие древнерусские территории. Важно, что 31 именно в правление Ивана III появился термин Россия, который в отличие от «Русской земли» имел административно-политическое значение. Период ордынской зависимости сыграл существенную роль в отечественной истории. Помимо отмеченного усиления института княжеской власти, что и сделало возможным создание в конце XV века централизованного государства, он явился этапом очередной ассимиляционной волны, причем как монгольского, так и западного происхождения. Согласно подсчетам историков в начале XVI века среди русской знати было 229 западноевропейских фамилий, 223 польсколитовских, 168 русских и 156 татарских. Собственно старорусская знать, таким образом, составляла менее 28%. Татарские корни имели такие известные фамилии, как Годуновы, Сабуровы, Арсеньевы, Бехметьевы, Аксаковы и др. Сложившаяся в результате новая народность, имевшая и антропологические, и культурные (языковые) отличия от древнерусской, в XVII веке присвоила себе красивое название великоросская (в то время как украинцев стали называть малороссами), вместо появившегося в предыдущем столетии иностранного термина - московиты. Помимо московитов-великороссов, складывались еще две народности в составе Великого княжества Литовского – будущие украинцы и белорусы. Как уже отмечалось, в IX – XIII веках термин «русский» в узком значении относился к жителям Киевщины. Кроме того, в XV веке существовали и другие Русии – Червонная Русь (Галиция), Черная Русь (район Гродно), Белая Русь (район Минска). Оказавшись в зависимости от Литвы, червоннорусы ощутили сильную полонизацию, черно- и белорусы – облитовливание, и все вместе попали под влияние католицизма (согласно Брестской унии 1595 года главой Украинской и Белорусской православных церквей стал папа Римский, в то время как в России шесть лет до этого церковь стала полностью автокефальной). Таким образом, из древнерусского суперэтноса только земли Северовосточной Руси обрели в конце XV века «роскошь» в виде государственного и религиозного суверенитета. Но, как и за любую роскошь, приходилось чем-то расплачиваться. Независимость Московии была достигнута ценой формирования самодержавных основ государственности по образу ханской деспотической власти. В то время как в западных и южных Русиях развивались демократические тенденции, в Московской Руси государственные интересы постепенно поглощали интересы общественные, укрепляя имперскую идеологию и приводя к построению уникальной евразийской империи. 32 Лекция пятая: ЕВРАЗИЕЗАЦИЯ РОССИИ И ПОИСКИ ИМПЕРСКИХ ОСНОВ. «Костры не разгоняют тьмы». Станислав Ежи Лец. «Враждебность к шибко умным – безошибочный тест на авторитарность мышления». В.Б.Кобрин. Так уж часто бывает, что лозунги построения сильного государства оборачиваются ограничением свобод гражданского общества, а тяга к просвещению выливается в борьбу с инакомыслием. Любопытно, что по общему признанию современников, одним из самых (если не самым) образованным человеком XVI века был московский царь Иван IV Васильевич Грозный. Вместе с тем та кровь, в которой он утопил собственный народ, смыла с него всякие подозрения в истинной просвещенности. Личность грозного царя всегда привлекала внимание исследователей. Опричный террор объясняли то обидой на боярство, то психическим кризисом. Однако современник и в прошлом близкий друг Ивана Андрей Курбский назвал московскую династию «издавна кровопийствующим родом», обнаружив червоточину в предшествующей эпохе. Создание централизованного государства поставило перед Иваном III вопрос о путях дальнейшего развития России. За предыдущие 250 лет Москва во всем ориентировалась на Орду. Даже главным источником княжеской власти являлся ханский ярлык. Теперь же, помимо самоопределения на международной арене, предстояло отыскать ресурсы укрепления внутренних государственных основ. На первый взгляд в Московии побеждали тенденции к вестернизации. На службу к Ивану III приезжало множество иностранных специалистов (врачей, архитекторов, каменщиков и пр.), организовывавших дела на западный манер. Новым внешнеполитическим союзником становилась Священная Римская империя германской нации. При Василии III Ивановиче с ее императором Максимилианом I был подписан договор о совместной войне с Польшей и последующем ее разделе между Россией и Германией. В 1513 году в России появились отряды германской пехоты, пушки немецкого образца, а также мастера осадного дела, которые приняли активное участие в осаде Смоленска, сдавшегося в 1514-м. В 33 начале XVI века Москва, отстроенная итальянскими архитекторами Фрязиными, стала одним из крупнейших городов Европы. Заметна была роль иностранцев в становлении российского чиновничьего аппарата. Вместе с тем при Иване III и его сыне Василии III широкое распространение получили методы укрепления личной власти, известные русским князьям именно по ордынскому опыту. Впервые при Иване III на Руси была введена практика публичных казней. Уже в 1463 году Иван приказал ослепить воеводу Ф.Басенка, позже был казнен приближенный Ивану боярин Ряполовский. «Чтоб не высокоумничал», - объяснил князь. Если на Западе поступавший к кому-нибудь на службу феодал заключал договор со своим господином на определенный срок, то московскому князю нужно было дать пожизненную крестоцеловальную клятву, за нарушение которой предполагалась смерть. Часто московский деспот требовал от своих слуг невыполнимых гарантий. Так, перед Кремлевскими стенами с небольшим перерывом были казнены два врача-иностранца Леон и Антон за то, что не смогли, как обещали, спасти своих пациентов. «Дело врачей» так напугало приглашенных иностранцев, что началось их паническое бегство за границу (пытался бежать даже архитектор Успенского собора Аристотель Фиорованти, но был схвачен и насильно возвращен в Москву). При Иване III и Василии III получила распространение политика переселений «сомнительных элементов», в первую очередь новгородских, тверских, вятских, смоленских, рязанских бояр после присоединения данных территорий к Москве. Любопытно, что подобный способ покорения народов был применен еще ассирийским царем Тиглатпаласаром I в XI в. до н.э. Также началось не практиковавшееся до сих пор вмешательство великого князя в личную жизнь своих братьев запрет жениться с тем, чтобы выморочные (оставшиеся без наследника) уделы переходили в собственность московского князя. Последним удельным князем стал Владимир Андреевич Старицкий, против женитьбы которого, а также заведения наследника его двоюродный брат Иван Грозный ничего не имел. Он наоборот выказывал всяческую симпатию родственнику, приглашал на обеды всей семьей, во время одного из которых в 1569 г. уговорил принять яд. Сочетание западных и восточных элементов проявилось в государственной символике. В современной геральдистике появление российского двуглавого орла связывается с германским заимствованием. Он был известен в Византии, но никогда не имел статус государственного герба, в то время как в Священной Римской империи олицетворял власть императора (а одноглавый орел – власть короля). Также двуглавый орел был известен на Руси со времен ордынского хана Узбека – союзника московского князя Ивана Калиты, - который сделал его государственной эмблемой. Показателен и новый титул, который пытались присвоить себе 34 Иван III с Василием III – царь. Связанный с историей Древнего Рима, он также относился и к монгольским ханам, которых на Руси величали царями. Максимилиан I признал за Василием этот титул, но первым официальным царем, прошедшим обряд помазания на царство, был Иван IV Васильевич. По-видимому, именно сочетание западных и восточных элементов в данных символах остановило на них выбор московских князей. Под стать глядящему в разные стороны двуглавому орлу была и внешняя политика Московии. Помимо отмеченной прогерманской ориентации, московские князья начали экспансию в Сибирь. Уже в 1465 году Иван III отправил устюжского воеводу В.Скрябу на Урал за серебряной рудой, после взятия Казани в 90-е годы XV века отряды С.Курбского, П.Ушатова фактически захватили всю Югорскую землю за Уралом. Поход на Восток успешно продолжался при Иване IV Васильевиче – в 1552 году была окончательно присоединена Казань, в 1556 году – Астраханское ханство, в 80-е годы Ермак положил начало подчинения Сибирского ханства. При Иване Грозном была также поставлена амбициозная задача выхода к Балтийскому морю. Начатая с этой целью Ливонская война была проиграна, но при Борисе Годунове Россия, временно, все же вышла к Балтике. Таким образом, к концу XVI столетия Московия превратилась в евразийскую державу. Упрочить статус молодого государства на международной арене была призвана идеологическая доктрина, сформулированная в двух литературных произведениях. Первое из них - «Сказание о князьях Владимирских», - вело происхождение русских князей от римского императора Августа. Женитьба Ивана III на представительнице династии византийских императоров Софьи Палеолог также обосновывала имперские амбиции московского государя, видевшего в себе правопреемника власти римских цезарей. Любопытно, что, указывая на свое европейское прошлое, московские государи ничуть не смущались, когда иностранцы не обнаруживали в России знакомых им черт европейской культуры и пытались бежать к себе на родину. Объяснить противоречие смог псковский монах Филофей, сформулировавший в письмах к Василию III известную теорию «Москва - третий Рим», ставшую вторым государственно-идеологическим произведением. Согласно теории, Римская и Византийская империи настолько погрязли в ересях, отступничестве от «правды», что «чистая» истина сохранилась лишь в России как наследнице обеих культур. Данная теория на несколько столетий вперед сформировала принципы самоопределения России на международной арене в качестве богоизбранной страны с великой миссией сохранения и распространения Правды («два Рима падоша, третий стоит, а четвертому не быти»). Тяжесть этой миссии всецело ложилась на плечи венценосного правителя, у которого начинало развиваться имперское 35 мышление, принимавшее иногда формы психического расстройства (комплекса). В адрес Василия III австрийский дипломат С.Герберштейн писал, что своей властью над подданными он превосходит всех известных монархов, а затем объяснял суть отношений государь-подданный отношениями хозяин – раб. С этого времени политика всеобщего «охолопливания», то есть закабаления существующих в стране сословий с одновременным повышением статуса государя, стала главной составляющей социальных преобразований в стране. Любопытно, что чем больше великие князья старались походить на своих западных соседей, тем меньше соседи с запада узнавали в них самих себя. Дело в том, что доля западного была строго лимитирована, и как только она превышала установленные рамки, тут же начиналось ее компенсирование за счет восточно-деспотических тенденций. Ярким примером выступает судьба известного просветителя Максима Грека, приглашенного Василием III для перевода и исправления русскоязычных книг Священного писания, который официально был признан еретиком и репрессирован именно за то, за что его пригласили – за перевод и исправления. Во времена Ивана IV Васильевича Грозного сочетание указанных тенденций продолжалось, и развивались новые принципы их обоснования. Уже в первые годы царствования, которые считаются периодом реформ Избранной Рады (правительства, из числа единомышленников царя, выступавших за преобразования в стране), был сделан очередной разворот на Запад. Важнейшим мероприятием явился созыв всесословного Земского собора в 1549 году, который для решения важнейших государственных вопросов периодически собирался вплоть до 1653 года. С 1550 года начались реформы местного и центрального управления, был принят новый судебник, проведена финансовая реформа, военная и пр. За образец реформирования брался опыт Запада. В 1547 году московский царь поручил саксонцу Шлитту отправиться в Германию, чтобы вывезти оттуда в Москву ремесленников, художников, лекарей, типографщиков, теологов и др. Хотя миссия Шлитта результатов не принесла, однако в начале 50-х годов иностранцы писали, что войско Московии было организовано на французский манер, артиллерия была итальянского образца, а цвет офицерства представляли немецкие служащие. Кроме того, Иван именно последним доверял выполнение различных поручений за дополнительные вознаграждения. Тем не менее, западные заимствования касались лишь внешних, организационных вопросов. В плане выработки внутриполитической доктрины царь упорно шел собственным, отличным от Запада путем, всячески стремясь продемонстрировать свою независимость. Формально это выразилось уже в официальном принятии царского титула в 1547 году, окончательной ликвидации удельной системы. Особенное внимание Иван 36 уделил продолжению политики «охолопливания» населения, в первую очередь, знатных сословий. Сам факт создания Избранной Рады, куда вошли представители малознатных родов, умалял значение Боярской думы и боярского сословия в целом. Иван делал ставку на дворянскую группу, которая в недавнем прошлом представляла собой служилых людей, т.е. холопов. Именно холопская, рабская психология дворян помогала московскому царю в укреплении его самодержавной власти. Тем же сословиям, которые исторически не обладали нужными царю психологическими качествами, их прививали с помощью страха, ставшего особенностью массовой психологии периода опричного террора. Складывание имперских основ проходило не только на политическом, но и на идеологическом уровне. В «Степенной книге», составленной духовником Ивана Грозного Андреем и митрополитом Макарием, утверждалось божественное происхождение великих князей и царей, которые назывались Мессиями. Но если Макарий проповедовал единство духовной и светской власти, при которой церковь получала право наставления государя, то писатель-публицист И.Пересветов, чьи труды внимательно изучал Иван, считал, что царь должен стремиться не к добродетели, а к правде, державшейся единственно на терроре и страхе подданных. Развивал эту же мысль В.Топорков, настаивавший, что царю не стоит кого-либо слушать в делах управления страной, а должно гнать от себя прочь всех советчиков. Именно последнему совету стал следовать Иван Грозный с начала 60-х годов, распуская Избранную Раду. С 1565 года началась реализация грандиозного эксперимента, известного под названием опричнина. Первоначально она не предвещала ничего страшного. Формировалась территория, выведенная из государственного управления и поступавшая в личное владение царя (опричная). Кроме того, на этой земле создавалось войско, целью которого был поиск и уничтожение измены (опричники) – своеобразные внутренние органы государственной безопасности. Правда, царь вытребовал себе право казнить бояр-изменников без санкций Боярской думы, но пошедшие на подобную уступку бояре едва ли представляли, во что все это выльется. Тот размах, который приобрел террор, потряс воображение современников. В конечном счете, действия опричников не имели ничего общего с государственной безопасностью. Они оказались направлены не против каких либо политических или сословных групп, а против всего русского народа. Апогеем террора стал поход на Новгород 1570 года. По пути «за компанию» были разграблены Тверь, Торжок и др. города. В самом Новгороде массовые пытки и казни продолжались пять недель. По приблизительным подсчетам было вырезано 15 тысяч человек – более половины населения. После этой «зачистки» Новгороду уже никогда не суждено было вернуть свой экономический статус. По возвращении Иван продолжил казни в Москве. 37 Одним из немногих, кто попытался публично выступить против сложившегося режима, был русский митрополит Филипп (в былые времена слово митрополита часто отрезвляюще действовало на князя). Однако он не учел, что Иван Грозный, став царем, считал свою власть, как помазанника Бога, выше власти главы церкви. В результате в 1568 году Филипп был низложен, а через год по приказу царя задушен «опричником №1», главой Пыточного приказа Малютой Скуратовым. Современников ужасало то, что массовые пытки часто обретали форму царской забавы. Во время пиршеств в Александровской слободе Иван развлекал себя и свою опричную братию тем, что насмерть затравливал беременных женщин голодными собаками, заживо варил людей в кипящем масле и т.д. В большинстве подобных «забав» Грозный принимал личное участие, демонстрируя изобретательность в способах истязания людей. Конечно, и в Европе на переломе Средних веков и Нового времени (XV – XVII века) нравы отличались крайней жестокостью. Однако русский царь в буквальном и переносном смысле оставил позади ближайших конкурентов-палачей. Так, валашский господарь второй половины XV века Влад Цепеш (в литературе больше известен как Дракула), дурную славу приобрел «всего лишь» за чрезмерную любовь к сажанию своих бояр на кол. Кругозор московского деспота в плане методов казней был куда шире. Самый кровавый испанский великий инквизитор конца XV века Торквемада за 17-ть лет «деятельности» сжег на кострах около девяти тысяч людей, в то время как жертвы Ивана Грозного за 7-мь лет опричнины исчислялись десятками тысяч (как помним, только за полтора месяца новгородского похода было уничтожено 15 тысяч). Учитывая, что Иван Грозный, не считая себя русским, презрительно относился к собственному народу, опричнину с известной оговоркой можно считать проявлением тягчайшего преступления против человечества - геноцида. Найти рациональные объяснения опричнины в политической ситуации нельзя. Вместе с тем ее можно понять с помощью идеологических установок того времени. В соответствие с идеями Пересветова обществу следовало привить чувство панического страха перед властью, вследствие чего, якобы, только и можно было укрепить самодержавие. Приверженность данной точке зрения Грозный выразил в письме Курбскому, когда разделил население страны на одного свободного царя и всю остальную массу рабов. Опричнина посредством страха должна была формировать психологию рабской покорности у всех социальных групп страны, что становилось новым этапом политики «охолопливания» общества. Подобная «идеологическая» направленность опричнины подтверждается и тем, что опричное войско было организовано по подобию военно-религиозного ордена. Члены его назывались братьями, дававшими обет послушания и отречения от всех земных ценностей (в том 38 числе отрекались от отца и матери). Главой опричного ордена был игумен, чью должность занял сам царь. Нельзя не упомянуть о том, что процесс становления самодержавия в России совпадал с аналогичными процессами, происходившими в Западной Европе, где короли развернули борьбу за укрепление личной власти. В эпоху Ивана Грозного наибольших успехов добились английские монархи, несмотря на существование в этой стране парламента. Генрих VIII Тюдор и его дочь Елизавета I укрепили позиции абсолютизма, а также существенно ограничили роль Церкви в государстве. Иван Грозный сочувственно относился к этим мероприятиям и даже решил жениться сначала на самой Елизавете, а затем, узнав, что королева моложе его всего на три года, на ее молодой племяннице Марии Гастингс (правда планы эти не вызвали особого восторга среди английского двора и дело «замяли»). Не оказался Иван в стороне от Реформации, проходившей под секуляристским влиянием лютеран и кальвинистов, выступавших против теократии Римского папы. Идеологически русский царь был близок идеям Реформации, так как сам стоял за ограничение церковной власти (еще в 1551 году предлагал провести секуляризацию земель). Но его чрезвычайно пугала начавшаяся эпоха революций, поэтому политически он сочувствовал боровшемуся с лютеранами и кальвинистами ордену иезуитов, а на практике проводил мероприятия близкие Инквизиции. Сходство иезуитов с опричниками проявилось в максимально жесткой внутренней иерархии, а также в том, что иезуиты одними из первых взяли себе в оправдание тезис «цель оправдывает средства». В 1572 году опричнина официально была ликвидирована, и под страхом смертной казни запрещалось произносить само это слово. Однако принципиальных изменений в характере власти царя в России не произошло. Казни продолжались, хотя заметно потеряли в размахе. Результатом опричнины стали уничтожение огромной массы ни в чем не повинных людей, разорение пахотных земель (в некоторых княжествах до 80%), что предопределило экономический кризис, осложнило социальную обстановку в стране (начавшееся противостояние «старой» и «новой» знати, разбои разорившихся крестьян), религиозно-нравственный кризис, ставшие, в свою очередь, причинами Смутного времени. Несмотря на то, что отчасти опричнина явилась следствием психической неуравновешенности Ивана Грозного, она была предопределена той идеологической обстановкой, которая царила в стране, балансировавшей между желанием войти в число развитых европейских держав и боязнью потерять деспотические основания власти. Эти колебания из стороны в сторону становились характерной особенностью складывающейся евразийской империи и тормозили процесс формирования устойчивых государственных основ. 39 Лекция шестая: АЛЬТЕРНАТИВЫ ПОЛИТИЧЕСКОЙ МОДЕРНИЗАЦИИ РОССИИ В УСЛОВИЯХ СМУТНОГО ВРЕМЕНИ. «Самое оживленное движение часто наблюдается в тупиках истории». Арнолд Тойнби. «Низость в государе противнее самой жестокости». Н.М.Карамзин. Вне зависимости от того, какие цели преследовал Иван Грозный своей политикой, конечным результатом должно было стать построение самодержавного государства. Вместо этого страна погрузилась в Смуту, в которой, как ни странно, увеличился удельный вес составляющих западной политической культуры. С точки зрения сакральности царской власти первым актом смуты можно считать 1598 год. Все теологические, псевдогенеалогические основания ее легитимности, сформулированные в «Сказании о князьях…», письмах Филофея, «Степенной книге», полетели в тартарары, когда наместник Бога на земле был дан не Богом, а избран людьми на Земском соборе, имевшем всего-навсего полувековую традицию. Правда, сам факт созыва собора для избрания царя свидетельствовал о неких процессах демократизации, в которых ощущался острый дефицит со времен опричного террора. Кстати, избрание царя было традицией у западного соседа России - Польско-Литовского государства (с 1569 года Речи Посполитой). С другой стороны, демократизм собора переоценивать не стоит. На нем присутствовало около 500 человек, преимущественно москвичей, к тому же выборы царя носили «безальтернативный» характер. Не могло не настораживать и то, что карьерный рост Годуновых был тесно связан с историей опричнины. Тем не менее, с первых годов царствования Борис Годунов повел весьма тонкую политику – раздал высшие должности представителям оппозиционного боярства, не поднимая собственных родственников выше окольничего чина, разобрал местнические споры и снизил налоги, повел активное строительство новых торгово-ремесленных посадов. Были регламентированы повинности крестьян, а в голодные годы проводилась бесплатная раздача хлеба, восстанавливалось право Юрьева дня (перехода крестьян от одного владельца к другому). Борис явно пытался 40 противопоставить свои заботы о народе предшествующей политике царей – возрождал воспетый византийцами образ благочестивого царязащитника. Этот «народный» царь сам не раз подчеркивал, что забота о благе народа – главная его добродетель. При Борисе Годунове ускоренными темпами пошла вестернизация – на службу в Россию потянулись ливонцы (из числа немцев была создана гвардия телохранителей царя), из-за границы выписывались специалисты (врачи, рудознатцы, часовщики, ювелиры), впервые 20 молодых дворян были отправлены на учебу за границу. Однако боярство осудило мероприятия Годунова. Особенно не понравились планы царя насчет создания в Москве Университета, для которого в столицу пригласили ученых из Германии. С проведением образовательной реформы опасались усиления католицизма (большинство иностранных преподавателей было иезуитами). Вместе с тем сам Борис симпатизировал врагам иезуитов лютеранам – позволил открыть в Яузской слободе (Кукуя, где в будущем подолгу пропадал маленький Петр Алексеевич) лютеранскую церковь. Благодарные иностранцы составили на латинском языке похвальное слово Борису, которое воспевало его законодательную мудрость, миролюбие и чистоту нравов. Однако на российской почве, сдобренной восточно-деспотическими традициями, играть в «доброго» царя было утомительно. Чувствуя нарастающее противостояние аристократии, Борис создал Фискальный приказ – первый в России орган политического сыска. С этого момента во внутренней политике царя произошел заметный поворот. В обществе вводилась система доносов, в обязанность всем вменялось подглядывать и подслушивать друг за другом и о неблаговидном поступке сообщать в вышеуказанную инстанцию. Так сложилась знаменитая система «слова и дела государева», на которой держался политический сыск России вплоть до времен Екатерины II. Доносительство настолько захватило общество, что, как отмечали современники, даже мужья с женами стали остерегаться разговаривать. Первым политическим процессом нового приказа стало дело пятерых братьев Романовых – влиятельных Борисовых оппозиционеров, - которых сослали в Сибирь (но не казнили, как было бы во времена Ивана III - Ивана IV). Нельзя не отметить успешную внешнюю политику Годунова. Помимо усиления южных и восточных границ, московский царь укрепил присутствие России на Балтике. Уже по Тявзинскому миру со Швецией 1595 года Россия возвращала себе балтийское побережье (район Финского залива) и крепости, потерянные в Ливонской войне. В 1600 году Годунов повел переговоры с польским королем Сигизмундом III о военнополитическом союзе России и Речи Посполитой. Договор предусматривал создание на Балтике объединенного флота для противостояния Швеции, строительство общего порта-крепости в устье Днепра и флота на Черном 41 море для противодействия Крымскому ханству, введение свободы торговли русских и польских купцов на территории союзных государств, разрешение подданным одного государства поступать на службу в другое государство (рассматривалась также возможность коронации Бориса на польском престоле). Хотя этим планам не суждено было сбыться, сам факт ведения подобных переговоров между польским королем и московским царем говорит о реставрации международного престижа России после поражения в Ливонской войне. Годунов стал одним из ярчайших политиков конца XVI – начала XVII веков. Едва ли он собирался менять сложившиеся основы имперской государственности в России (ставка на репрессивный аппарат, авторитаризм), однако задуманные реформы свидетельствовали о серьезном намерении преодолеть экономическую и социальнополитическую отсталость страны от передовых европейских держав. Тем не менее, в октябре 1604 года на границе с Речью Посполитой появился человек, выдававший себя за чудом спасшегося царевича Дмитрия (младшего сына Ивана Грозного, погибшего в 1591 году в Угличе во время эпилептического припадка). Этому Лжедмитрию (по официальной версии беглому монаху кремлевского Чудова монастыря Григорию Отрепьеву) удалось без значительных потерь в сражениях с царской армией дойти до Москвы и венчаться в июле 1605 года на царство под именем царя Дмитрия. По-видимому, причина столь головокружительного успеха авантюры Отрепьева заключалась в духовном кризисе, который переживало российское общество. Природные катаклизмы в виде нескольких подряд неурожайных лет с точки зрения религиозного сознания средневековья свидетельствовали о божьем гневе за какой-то проступок. Найти совершенную ошибку на фоне мероприятий Бориса, разительно отличавшихся по своей форме от политики последних Рюриковичей, не представляло труда. Борис казался нечестивым царем, тяготевшим к иностранцам-лютеранам, а так как избран он на царство был всем миром, то вся тяжесть ответственности ложилась на простой народ, которого и покарал Бог. Для исправления ошибки требовалось возвести на царство царя благочестивого, из прежней богоизбранной династии Рюриковичей (но таковых не осталось). Поэтому, как только на горизонте появилась фантастическая фигура Дмитрия, люди устремились к нему как к своей последней надежде на искупление вины. Вера была сильна настолько, что даже мать покойного царевича и Василий Шуйский, который в 1591 году лично констатировал смерть Дмитрия, признали в Отрепьеве младшего сына Грозного, не опасаясь «лишних вопросов» со стороны «общественности». В конце концов, национальная ставка на Лжедмитрия I провалилась. Не будучи генетически предрасположенным к авторитаризму (в отличие от представителей московской династии), а также усвоив идеи 42 западнодемократической этики (после бегства из Чудова монастыря Отрепьев скрывался у иезуитов и возможно даже принял католицизм), Лжедмитрий оказался еще большим западником, чем Борис Годунов. Одним из первых мероприятий Отрепьева стало принятие нового титула – императора. Собственно говоря, в Древней Руси словом царь и называли императоров, однако Лжедмитрий вкладывал в него более глубокий политический смысл, сравнивая Россию со Священной Римской империей. С первых месяцев правления Лжедмитрий продемонстрировал, что делать ставку на восточно-репрессивный аппарат он не намерен – когда против него был раскрыт заговор Шуйских, вместо смертной казни заговорщики отделались непродолжительной ссылкой. Была объявлена амнистия многим боярам, пострадавшим от Бориса. Кроме того, царь объявил народу, что будет лично принимать и разбирать челобитные, что и начал делать на Красном крыльце Кремля. Править Лжедмитрий принялся с помощью Боярской думы, которую переименовал на европейский манер в Сенат. Расширил состав сенаторов за счет представителей духовенства, и их общее число достигло семидесяти. Возможно, и дальше пополняя Думу новыми членами, Лжедмитрий намеревался превратить Сенат в полноценный парламент. Как и Годунов Отрепьев делал ставку на «культурную революцию» - стал готовить к отправке на учебу за границу очередную партию российских дворян, повел работу по открытию в Москве университета, велел провести опись всех монастырских владений, намечая их секуляризацию. Однако более всего в новом царе подданных удивляли и возмущали его привычки, расходившиеся с исконными русскими традициями. Именно они продемонстрировали горожанам, что на троне сидит не потомок Грозного царя. Дело в том, что Отрепьев любил в одиночестве, без свиты, гулять по Москве и заходить в дома, торговые лавки обычных горожан, сам учил воинов брать приступом земляные крепости, стрелять из пушек. При этом царь не учитывал, что, опускаясь до уровня «простых смертных», он подрывал основы собственной власти. Ведь «низость в государе противнее самой жестокости». Это становится понятным, если учесть, что с начала проведения политики «охолопливания» все подданные считали себя холопами государя, и чем выше был статус государя, тем почетнее себя ощущал и весь народ. Быть рабом наместника Бога на земле было почетно, а рабом простого смертного – унизительно. Таким образом, своим поведением, которое считалось бы в Европе, особенно протестантской ее части, добродетельным, Лжедмитрий опускал не только статус российского самодержца, но и всех его подданных. В результате, в 1606 году, после вспыхнувшего в Москве восстания, Лжедмитрия I убили, прахом его зарядили пушку и отправили восвояси – в сторону Польши. На Земском соборе царем избрали для всех удобного бездетного и бездарного Василия Шуйского. 43 Несмотря на политическую бездарность, воцарение Василия IV давало важную альтернативу дальнейшему политическому развитию. Помимо упрочения традиции избрания царей на соборах, оно разрушало самодержавно-деспотические тенденции тем, что Василий принес крестоцеловальную клятву не править без Боярской думы. Тем самым был сделан шаг навстречу формированию выборной ограниченной монархии. Однако все северские города и города Поволжья отказались присягать Шуйскому. Время от времени в стране появлялись очередные лжецари – Лжепетруша-Илейка, Лжедмитрий II («Тушинский вор»), Лжедмитрий IIIСидорка («Псковский вор») и пр., - которых поддерживали различные силы (дворяне, казачество, посадские жители). Образовывались новые столицы – Тула, Тушино, Псков, Астрахань и др. Страна оказалась вновь раздробленной, а авантюрная ставка Василия на союз со шведским королем Карлом IX привела к началу польской, а затем и шведской интервенции в Россию. Авторитет царя падал до июля 1610 года, когда он был низложен и выдан полякам. В Москве, казалось, власть бояр нашла окончательное выражение в новом коллегиальном органе власти – «Семибоярщине». Однако это была не более чем иллюзия, так как сами бояре подыскали новую кандидатуру на московский престол – сына польского короля Сигизмунда III Владислава. Отчасти это свидетельствовало о дискредитации идеи созыва Земских соборов и выбора царей из местных представителей власти. «Призвание из-за моря» должно было решить ряд внутри и внешнеполитических проблем. Тем не менее, неуступчивость Сигизмунда, вызванная желанием скорейшего подчинения России Речи Посполитой, привела к росту патриотических настроений. Призывы патриарха Гермогена и П.Ляпунова начали процесс формирования народных ополчений, и если первое из них потерпело фиаско вследствие противоречий между дворянскими и казачьими лидерами, то второе привело к созыву Земского собора в 1613 году, на котором царем был избран юный Михаил Федорович Романов. Его воцарение не стало окончанием Смуты в России. Продолжалась военная интервенция, восстания различных социальных групп. Кроме того, существовал не менее законный кандидат в цари – Владислав Ваза, признанный и московским и тушинским боярством. Однако постепенно именно Михаил Федорович стал символом очередного национального и политического единения. Положительно значение Смуты заключалось в том, что она нанесла существенный удар по результатам политики «охолопливания», повысив социальную и политическую активность различных российских сословий – духовенства, дворянства, казачества, посадского люда, крестьянства. В результате сами дворяне, которые некогда являлись символом холопьей преданности государю, прошли этап политической самоидентификации. 44 Показательна деятельность дворянина П.П.Ляпунова, проделавшего путь от предводителя отряда рязанских дворян до главы земского правительства первого ополчения, а также посадского жителя Кузьмы Минина, превратившегося из торговца мясом в думного дворянина. «Демократические» альтернативы Смутного времени не могли не отразиться на мероприятиях первых Романовых. Восходя на престол, Михаил Федорович, вероятно, сделал ограничительную запись не править без Боярской думы, что стало частью политической традиции еще в предшествующее время. При нем Земский собор чуть было не превратился в постоянно действующий орган государственной власти (проработал без перерыва с 1613 по 1622 год). Хотя, к концу правления Михаила все большую роль в политике начинала играть Ближняя дума, состоявшая из родственников царя, что минимизировало влияние боярства и централизовало управление государством, в первые годы правления его сыну Алексею не удавалось игнорировать общественные настроения. Вспыхнувшее в 1648 году в Москве восстание против бояр (Соляной бунт) заставило власть пойти на уступки посадскому люду и созвать в 1649 году Земский собор для утверждения Уложения. Примечательно, что Уложение создавалось по коллективным челобитным, которые подавались от различных сословий. Таким образом, Соборное Уложение 1649 года стало первым в истории России высшим государственным законом, принятом при непосредственном участии народа. Алексей Михайлович с детства был знаком с немецкими книгами, одевался в европейское платье. Став царем, в это же платье он начал одевать своих приближенных. При дворе и в целом по России появилось огромное количество иностранцев – дипломатов, оружейников, врачей, ювелиров, рудознатцев, учителей. В Москве образовались новые иностранные слободы. В 1672 году в Москве открылся первый театр, режиссером которого стал лютеранский пастор И.Грегори, поставивший комедию «Эсфирь». В живописи, литературе началось так называемое «обмирщение» - отход от прежних церковных канонов и переход к светским сюжетам. Вестернизация очень скоро привела к тому, что в сфере предложения и потребления товаров Москва, как отмечал австрийский дипломат А.Мейерберг, обогнала ведущие города Европы. Вместе с тем, внутренняя политика Алексея Михайловича была направлена на укрепление самодержавной власти московского царя, что, в соответствие с социокультурными традициями, означало использование восточно-деспотических методов. Прежде всего, следует отметить снижение роли, а потом и окончательную ликвидацию практики созыва Земских соборов. Последний из них прошел в 1653 году, когда решался вопрос о присоединении левобережной Украины к России. Роль Боярской думы в 1654 году перешла к приказу Тайных дел, который возглавил сам царь. Новый приказ не просто контролировал деятельность центральных и 45 местных органов власти. Он стал следующей после времени Бориса Годунова попыткой (вполне успешной) организации в России политического сыска, что нашло продолжение в работе созданного Петром Преображенского приказа, Тайной розыскных дел канцелярии Анны Иоанновны, Тайной экспедиции Екатерины II и т.д. Хотя в правление Алексея Михайловича репрессии инакомыслящих не достигли такого размаха, как при Иване III, Иване IV или даже Борисе Годунове, два политических процесса (дело патриарха Никона и репрессии старообрядцев) наглядно свидетельствовали, что поступаться своим статусом самодержца царь не намерен. Показательным является развитие при Алексее так называемого «диссидентского движения», представители которого бежали из России. Самым знаменитым из них стал подьячий Посольского приказа Г.Котошихин, бежавший из страны и составивший в Швеции критическое описание российских порядков и обычаев. Ранее «диссидентское движение» возникло в период репрессий Ивана Грозного, и теперь Котошихин продолжил почин князя А.Курбского. Кроме Котошихина бежал из России сын А.Н.Ордына-Нащокина - ближайшего сподвижника царя, сторонника протекционистской экономической политики, - В.А.Ордын-Нащокин. Правда, в деле последнего Алексей Михайлович проявил поистине царскую милость – когда тот вернулся и покаялся, государь его простил и пожаловал новый чин. С особой пышностью и торжественностью обставлялось появление царя на людях. Подданные должны были встречать его пешими, сняв шапки, сохраняя молчание. В этом молчаливом преклонении перед государем образно проявлялась суть политической системы России. Царь пытался регламентировать и жизнь своих подданных (указ о продолжительности рабочего дня, запрещении работать в воскресенье). Выстраивание социальных отношений сверху, жесткая государственная регламентация общественной жизни говорят о том, что Алексей Михайлович, бывший, безусловно, сторонником модернизации России, сохранял в качестве основ российской государственности восточнодеспотическую модель. Нельзя не учитывать и то, что именно Уложение 1649 года окончательно сформировало крепостное право в России. При детях Алексея Михайловича вестернизационные мотивы российской модернизации усилились. Федор Алексеевич стимулировал промышленное развитие (учредил Каменный приказ, начал каменное мощение улиц), централизовал налоговую систему (введено подворное обложение вместо посошного). Планировал открыть Славяно-греколатинскую академию (открыта Софьей в 1687 году). Огромное значение имела ликвидация местничества согласно челобитной выборных людей в 1682 году, что укрепляло позиции дворянства и ущемляло положение боярской знати. Глава правительства Софьи князь В.В.Голицын разработал проект судебной и административной реформы (регламентация 46 государственных должностей), покровительствовал католикам-иезуитам, добиваясь для них разрешения свободно жить в Москве. Нельзя не отметить, что при Софье установились дипломатические отношения с Китаем (подписан Нерчинский договор о границах и торговле в 1689 году). Несмотря на то, что ближайшие родственники Петра Алексеевича были враждебно настроены к мероприятиям Софьи и Голицына, став царем, Петр двинулся в том же направлении. Таким образом, эпоха Смуты предлагала альтернативы демократизации социально-политических отношений в России, что стало вызовом не только периоду опричного террора, но и деспотического правления предшественников Грозного. Вместе с тем, деспотия правителей слишком прочно была связана с идеей легитимации власти царя как наместника Бога на земле, а также с территориальной экспансией, укреплявшей евразийско-имперские претензии страны. 47 Лекция седьмая: ПЕТРОВСКАЯ «РЕВОЛЮЦИЯ СВЕРХУ»: ОСОБЕННОСТИ И ПОСЛЕДСТВИЯ. «Любуясь, как реформа преображала русскую старину, недоглядели, как русская старина преобразила реформу». В.О.Ключевский. «Чтобы защитить Отечество от врагов, Петр опустошил его больше всякого врага». В.И.Даль. Так уж повелось, что история, будучи наукой общественной, часто подвергается идеологизации. В XVIII веке политизированной стала тема варяжского призвания. Ведь со Швецией у России складывались очень напряженные отношения, поэтому видеть в первых русских правителях скандинавов властям очень не хотелось. Вот М.В.Ломоносов и разделил всех историков на «патриотов» («антинорманнистов») и «не патриотов» («норманнистов»). В XIX веке нечто подобное повторилось с Петром. В умеренно-оппозиционном лагере разгорелись споры о путях развития России. «Славянофилы» с гневом накинулись на петровскую модернизацию, настаивая на собственном пути развития России, «западники» создали образ царя-реформатора, впервые предпринявшего глобальную модернизацию страны. В действительности, как следует из предыдущей лекции, Петр Первый едва ли был первым в большинстве своих начинаний. Более того, даже методы и характер проведения этих реформ вызывают острое чувство «дежа вю». Одним из самых заметных мероприятий стало создание регулярной армии. В основу легла рекрутская повинность, согласно которой крепостных забирали на пожизненную воинскую службу, чем формировали постоянную армию. Однако еще с XV века, то есть с момента образования централизованного государства, в Московии появилась даточная повинность, практически ничем от рекрутской не отличавшаяся (только масштабами). При Алексее Михайловиче даточные люди составили основу профессиональной армии - полков иноземного строя (зародились при Василии III). В деле строительства флота Петр также продолжил почин отца. Еще в 1667 году на Оке был построен первый трехмачтовый двадцатидвухпушечный барк «Орел», предназначенный для охраны российских торговых судов на Каспии, В.В.Голицын планировал начало строительства фрегатов. Правда, появились фрегаты в России только при Петре (первым стал трехмачтовый шестидесятипушечный фрегат «Крепость»). 48 Реформа органов центрального управления Петра завершила построение абсолютистского государства. Вместо отжившей свой срок Боярской думы был создан в 1711 году Сенат, а с 1717 года началась замена устаревших органов исполнительной власти приказов на коллеги. Как мы помним, впервые Сенат появился в России при Лжедмитрии I, а централизация вертикали власти успешно началась все при том же Алексее Михайловиче, когда был создан приказ Тайных дел, управлявшийся самим царем и оттеснивший Боярскую думу. В соответствие с городской реформой Петра создавались органы местного самоуправления – Ратуша и земские избы. Вместе с тем о необходимости модернизации в деле управления городами говорил еще ближайший сподвижник Алексея Михайловича А.Н.Ордын-Нащокин, который начал введение в городах должности выборных губных старост. Даже создание знаменитой Табели о рангах в 1722 году претворяло в жизнь планы политического противника Петра В.В.Голицына по регламентации чиновничьих званий. Современник Петра французский философ Вольтер, высоко оценивая значение реформ российского царя, указывал, что едва ли они были бы возможны, без мероприятий его предшественников. Многие финансовые начинания Петра стали продолжением или возрождением идей прошлого. Одной из самых значительных экономических реформ выступила налоговая – введение подушной подати, согласно которой единицей налогообложения определялась душа мужского пола. До конца XIX века подушная подать оставалась самой прибыльной статьей бюджета. Однако интенсивная модернизация налогообложения в России началась с так называемых реформ Избранной Рады. В XVI веке было введено посошное обложение, а при Федоре Алексеевиче оно было заменено подворным. Введение петровских медных денег-ассигнаций явилось успешным «римейком» провалившейся реформы Ф.М.Ртищева (правительство опрометчиво позволило чеканить деньги боярам, и те начеканили их столько, что началась гиперинфляция, приведшая к «медному бунту» в 1662 году). «Зато» Петру принадлежат авторские права на другие налоговые реформы – на налог за ношение бород чиновниками и налог на дубовые гробы. Хотя обязательная европейская мода при дворе опять-таки была введена еще при Федоре Алексеевиче, но стричь бояр как овец додумался лишь Петр. Тем не менее, социальная политика Петра покоилась на несколько иных принципах, чем у его предшественников. Теперь «охолопливание» проводилось за счет введения в каждом сословии собственных повинностей, и сам царь, в этом смысле, объявлялся слугой (холопом) государства. Если, как мы помним, эпоха Смуты возвысила дворянское сословие, которое начинало все большую роль играть в политической и экономической жизни государства, то Петр поспешил избавиться от этих 49 опасных для абсолютизма тенденций и усилить зависимость дворян. В 1714 году был принят указ о единонаследии, вынуждавший дворян идти на государственную службу, ставшую их сословной повинностью. Другой повинностью стала введенная в том же году обязанность учиться (необразованному дворянину запрещалось заводить семью). В отличие от предшествующих царей, Петр личным примером пытался подвигнуть народ на искреннее служение своему Отечеству, сам с топором в руке на верфи, или за токарным станком демонстрировал, что является таким же слугой государства, как и простой «подлый» человек. Однако мы уже видели, к чему привела подобная игра Лжедмитрия I. Принижение статуса государя являлось бóльшим оскорблением чувства национальной гордости подданных, чем их собственное унижение, напоминало им о лихих годах Смуты. С другой стороны, впервые при Петре социальная структура общества приобрела черты мобильности – Табель о рангах 1722 года предусматривал повышение социального статуса вместе с продвижением по службе (с 14 ранга давалось личное, а с 8-го – потомственное дворянство). При Петре на высших государственных должностях оказались представители «подлых» сословий: разносчик пирожной лавки А.Меншиков стал фельдмаршалом, получил титул светлейшего князя, свинопас П.Ягужинский - генерал-прокурором Сената, графом, крепостной крестьянин А.Курбатов – президентом Ратуши, вице-губернатором Архангельской губернии и т.д. Логическим завершением всего этого стала коронация латышской крестьянки Марты Скавронской в качестве Российской императрицы (Екатерина I). Правда, принципы социальной мобильности не привели к прогрессу в социально-экономических отношениях, главным тормозом которых являлось крепостное право. Наоборот, раздавая дворянам огромные государственные территории, Петр увеличивал удельный вес крестьян, находившихся в частном владении, т.е стимулировал развитие крепостных отношений в стране. По-видимому, это была сознательная политика царя, который в крепостном праве усматривал залог порядка в собственном государстве. Но, учитывая обязанности прочих сословий, положение дворян не сильно отличалось от холопьего. Один из современников петровской эпохи заметил: «крестьяне настолько же были крепостными своих помещиков, насколько последние были крепостными всего государства». Всеобщее закрепощение способствовало формированию командной экономики, политического абсолютизма, авторитарных отношений в обществе и семье. Авторитаризм Петра частично вытекает из внешнеполитических задач, которые будущий император ставил перед страной. Война накладывала неизгладимый отпечаток на реформы, так как требовала применения чрезвычайных методов в экономике и политике. 50 Примечательно, что сам царь причины успешной на его взгляд модернизации объяснял не внутренними реформами, а войной: «Воинским делом мы от тьмы к свету вышли». Не случайно, что из 36 лет самостоятельного правления Петра 30 лет пришлись на непрерывные войны. Вместе с тем во внешней политике ставились далеко не всегда адекватные задачи. Если Северная война была направлена на возвращение потерянного в годы Смуты выхода к Балтике, то планы по завоеванию Индии, Мадагаскара, приобретению островов в Карибском море, освоению Северной Америки являлись фантастическими и не могли быть реализованы ввиду тяжелейшего экономического кризиса, вызванного двадцатиоднолетней войной со Швецией. Общество, особенно крестьяне, на чьи плечи легли самые тяжелые государственные повинности (рекрутская, подушная подать, подводная и постойная повинности), отвечали на петровские преобразования массовым бегством и восстаниями. Миграционные процессы приняли не меньший размах, чем в годы опричнины. К 1710 году численность населения некоторых губерний уменьшилась на 40%. В последние годы жизни императора в бегах по всей России числилось около 200 тысяч человек (крестьян и посадских). Царь спровоцировал возникновение тупиковой внутриполитической ситуации – применение чрезвычайных методов вызывало сопротивления низов, на которое власти отвечали еще большим ужесточением порядков, репрессиями. Репрессии Петра имели одну любопытную особенность – он их считал педагогическим методом. Дело в том, что Петр сравнивал управление народом с воспитанием детей, которое не мыслилось без наказания - розг и прочих форм насилия. В результате пенитенциарная система, репрессивные органы становились главным оплотом государства, в котором царь играл роль отца народа. В конце концов патриархальные отношения оказались закрепленными на титулярном уровне – в 1721 году Сенат даровал Петру вместе с императорским титулом, несмотря на явную тавтологию, титул «Отец Отечества». Как Отец собственного народа, Петр считал себя вправе распоряжаться чужими жизнями. Петровское законодательство ужесточило наказания, поставив на первое место смертную казнь, применение которой при Петре предусматривалось за вчетверо большее количество правонарушений, чем при его отце. К старым наказаниям были добавлены каторжные работы, получила распространение татарская практика децимации (наказание каждого десятого, за преступление, совершенное членом данной группы), наказание жен и детей за преступление главы семейства. Петровская пенитенциарная система была в равной степени направлена на устрашение и извлечение материальной выгоды – в последнем случае государство оказывалось заинтересованным 51 в наличии каторжан и нередко искусственно расширяло их число, за счет той же децимации. Деятельность Петра настолько разнилась с народным образом государя, что очень скоро стали появляться слухи о «подменном» царе. Говорили, будто во время Великого посольства (Петр первым из российских государей выехал за рубеж) царя пленили в Швеции, посадили в бочку и выпустили в море, а вместо него в Россию отправили «немца». Был и оптимистический вариант этой легенды – вместо Петра в бочке погиб его верный стрелец, а сам государь жив - здоров, скоро вернется и прогонит самозванца. Помимо низов, критиковали формы петровской модернизации и многие образованные слои российского общества, в том числе и западники, сподвижники царя – главный интендант Адмиралтейства А.В.Кикин, сенатор, князь Д.М.Голицын, сенатор М.Самарин, астраханский губернатор П.Апраксин, герой Северной войны и победитель булавинского восстания В.В.Долгорукий и др. Мощную оппозицию Петр встретил со стороны российского духовенства. В результате, мы видим, что противодействие петровской модернизации шло не только снизу, то есть со стороны тех людей, жизнь которых непосредственно оказалась под ударами преобразований, но и со стороны прогрессивной общественности, бывшей сторонницей вестернизации России, но выступавшей против тех методов, на которые делал ставку Петр I. Политика Петра привела к тому, что у его модернизации не оказалось социальной базы – то есть социальной группы, объективно заинтересованной в проведении данного политического курса. Петр превратился в реформатора – одиночку, восстановившего против себя практически все общество – одних за то, что последовал за «богомерзкими латинами» и отошел от патриархального уклада, других за то, что в своей вестернизации использовал патриархальные методы, как раз противоречившие идеологии «латинян». Итоги петровской модернизации во многом повторяли последствия опричнины. Сподвижники и единомышленники Петра сразу после его смерти приступили к возврату в налоговой системе, работе органов местного самоуправления, судопроизводстве к допетровским порядкам. Первым подобное предложение спустя уже три дня после смерти императора внес Ягужинский, затем поступила коллективная записка Меншикова, Остермана и Макарова. Частично этот возврат произошел – в 1726 году была сокращена численность коллегиального аппарата и реорганизована громоздкая трехуровневая система самоуправления (ликвидирован Главный магистрат). В местном управлении возвращались должности воевод. По-видимому, самым фатальным признанием беспомощности финансовой политики Петра стало сокращение на треть подушной подати – основного источника доходов государства. 52 Лишилась Россия и главной гордости Петра – военного флота. Большинство его кораблей полностью сгнило к моменту восхождения на престол Елизаветы Петровны (1741 год). Были утрачены технологии корабельного строительства, исчезли квалифицированные морские офицеры, вследствие чего построенный при Елизавете фрегат «Елизавета» при первом дуновении ветра чуть не перевернулся и не смог выйти в море. Но главным политическим следствием петровской «революции сверху» стал династический кризис, который попытались в своих интересах использовать дворянские группировки. Согласно новому закону о престолонаследии (1722 год) престол передавался не автоматически по прямой нисходящей линии, как раньше, а в соответствии с написанным завещанием. Но, изменив порядок, Петр завещания не оставил. Дворяне попытались использовать в своих интересах ситуацию, возводя на престол женщин, которые никогда на Руси не обладали даже правом наследования недвижимого имущества, не говоря уже о власти (Софье Алексеевне приходила в голову идея венчаться на царство, но она вовремя одумалась, опасаясь народного гнева, и осталась регентом при Иване и Петре). Хотя в 1725 году бóльшими правами на престол обладал внук Петра I Петр II, дворянская группировка во главе с Меншиковым передала корону жене покойного императора Екатерине. Высшим органом власти в стране, вместо Сената, стал Верховный тайный совет. После смерти Екатерины I, а затем Петра II, верховники в 1730 году предприняли попытку ограничения самодержавия, выдвинув кондиции (условия) воцарения Анне Иоанновне. Несмотря на то, что значительная часть дворянства испугалась узурпации власти верховниками, появились аналогичные проекты, предусматривавшие расширение привилегий дворян, в том числе политических. Воспользовавшись разногласиями в дворянской среде, Анна Иоанновна порвала первоначально подписанные кондиции, однако была вынуждена сделать ряд уступок – упразднила ненавистный большинству Верховный тайный совет (но создала похожий на него Кабинет трех министров), частично отменила закон о единонаследии, разрешила дворянам отправляться в отставку после 25 лет службы. Дальнейшее расширение прав дворян произошло при Елизавете Петровне – был создан дворянский банк, раздававший беспроцентные и безвременные ссуды, превратившийся, фактически, в бесплатную кормушку. Восстановление в правах Сената укрепило политические позиции данной социальной группы. Вот только в земельном вопросе Елизавета неожиданно попала впросак – затеяв межевание земель, она хотела прекратить тяжбы дворян друг с другом, но вместо этого выявилось масштабное воровство дворянами государственных территорий. Пришлось Елизавете бросить эту затею. Однако поистине «золотым веком российского дворянства» стало правление Екатерины II. 53 Дело в том, что большинство правителей XVIII века не имели прав на престол не только в силу своей половой принадлежности, но в силу чрезвычайно далекого родства с Романовыми. Собственно последним Романовым из мужчин был Петр II, из женщин – Елизавета. Взошедший после ее смерти в 1761 году на престол Петр III лишь по матери приходился внуком Петру I, а по отцу был немецким принцем ГолштейнГотторпским. Супруга Петра III Екатерина II Анхальт-Цербстская вообще не имела русской крови, а значит и прав на престол. «Устранив» собственного мужа, она всецело оказалась в зависимости от дворян, приведших ее к власти. Именно в интересах последних и проводилась значительная часть мероприятий императрицы, венцом которых стала Жалованная грамота российскому дворянству 1785 года (повторяла Манифест о вольности дворянству Петра III), закрепившая за ним ряд сословных привилегий и сделавшая дворян единственным привилегированным сословием. Примечательно, что Екатерина закончила межевание земель, подарив дворянам все захваченные ими земли. Другим способом укрепления личного авторитета среди данного сословия была массовая раздача государственных крестьян в частные руки (800 тысяч душ), что способствовало экстенсивному расширению крепостничества. Заигрывая с одними, Екатерина ухудшала положение прочих слоев, что отозвалось восстанием Пугачева в 1773 г. Экс-супруга Петра III находилась у власти 34 года, в течение которых были проведены многие важные реформы – окончательно упорядочено административно-территориальное деление России (губернская реформа, которую начал Петр I), организована деятельность Сената, проведена секуляризация церковных земель (мечта, как мы помним, еще Ивана Грозного), создана система выборного городского самоуправления (появились Городские думы), был открыт ряд учебных заведений (в том числе Смольный институт – первое светское учебное заведение для женщин) и пр. Нельзя не упомянуть о том, что просвещенная немка Екатерина пыталась побороть некоторые издержки восточного деспотизма в политической традиции России. Так, она разослала секретный указ, запрещавший проведение пыток при расследовании, крайне редко применяла смертную казнь и впервые на высшем уровне поставила вопрос о необходимости отмены крепостного права (не имел никаких практических последствий). Вместе с тем Екатерина II «провалила» одно из важнейших мероприятий, которое до нее так же безуспешно пытались провести Петр I и Елизавета Петровна – создание нового Уложения (свода законов). В 1767 году была созвана Комиссия, состоявшая из представителей всех социальных групп, за исключением помещичьих крестьян. Собственные пожелания к Уложению Екатерина выразила в Наказе, составленном в духе идей французских просветителей (Монтескье). Когда ближайшие 54 фавориты познакомились с текстом, в котором резко осуждались крепостные порядки, они заставили императрицу переписать Наказ, смягчив многие положения. Хотя и вторая редакция Наказа оставалась достаточно либеральной, политическая система империи «просвещеннее» от этого не стала. Единственным законодательным актом Комиссии стало дополнение титула Екатерины словами «Великая и Премудрая Мать Отечества», из которых императрица из скромности оставила лишь два последних. В конечном счете, оказалось, что абсолютизм не совместим с истинным просвещением. В этом контексте показательна судьба известного русского просветителя, публициста, издателя Н.И.Новикова. Если первоначально Екатерина заигрывала с Новиковым и даже поддерживала некоторые его начинания, то в 1792 году, когда просветитель приобрел «опасную» для власти популярность в обществе, нервы императрицы не выдержали, и по грубо сфабрикованному делу в государственной измене, причем до вынесения приговора, он был отправлен в Шлиссельбургскую крепость. Еще дальше «просвещенная» Екатерина забросила просветителя А.Н.Радищева – в 1790 году он был сослан в Сибирь. Более значительных результатов Екатерина II достигла во внешней политике – присоединила к России Крым, Российское подданство признала Восточная Грузия, упрочилось присутствие в Бессарабии, в состав государства вошла значительная часть польской территории вследствие ее разделов Россией, Пруссией и Австрией, империя приобрела союзника в лице США, благодаря поддержки Штатов в войне за независимость. Учитывая масштаб екатерининских мероприятий, можно сказать, что время ее правления, в сравнение с петровской эпохой, отличалось известным спокойствием. Хотя восстание Пугачева вплоть до 1917 года являлось «ночным кошмаром» русских императоров, в социальном плане ее реформы привели к формированию сословной системы европейского образца, что означало окончательный отказ от политики «охолопливания», в основе которой лежали восточно-деспотические принципы. Несмотря на то, что сами по себе дворцовые перевороты продолжались и после смерти Екатерины (в 1801 году был убит Павел I, отголоском эпохи стало восстание декабристов), в ее правление наконец-то сложились новые основы государственности. В политической сфере ими стала абсолютная монархия, в социальной – сословные отношения, обеспечивавшие привилегированное положение дворянства, в экономической – крепостное право. Однако в этих основах заключались противоречия, предопределившие в будущем социально-политические кризисы - в то время как в Европе полным ходом шел промышленный переворот, укреплялся класс буржуазии, Россия консервировала феодальные пережитки в интересах дворянства. 55 Лекция восьмая: ВЛАСТЬ И ОБЩЕСТВО В ДОРЕФОРМЕННОЙ РОССИИ. «Прошедшее России было удивительно, ее настоящее более чем великолепно, что же касается ее будущего, то оно выше всего, что может нарисовать себе самое смелое воображение». А.Х.Бенкендорф. «Мы принадлежим к нациям, которые, кажется, не составляют еще необходимой части человечества, а существуют для того, чтобы со временем преподать какой-либо великий урок миру...» П.Я.Чаадаев. XIX век ознаменовался началом бурной дискуссии образованных слоев общества на тему, какова природа России и куда она движется. В предшествующие столетия философско-общественная мысль страны тоже не дремала. В середине XVIII века критические работы выходили из-под пера М.М.Щербатова, в конце века – Н.И.Новикова, А.Н.Радищева. Однако в них указывалось на отдельные недостатки, недоработки политической системы, но никак не на всемирно-историческую роль России. В XIX столетии помимо глобализации проблемы, характерной чертой общественных настроений можно считать пессимизм. Он появился даже у тех, кто верил в возрождение своей Родины. Вероятно, эти явления отражали очередной процесс самоидентификации российского общества. Ведь, как мы уже отметили в предыдущей лекции, государственные основы России окончательно сложились лишь в правление Екатерины II. До нее было совершенно неясно даже то, какая форма власти, в конце концов, утвердиться – самодержавно-абсолютная монархия, или монархия ограниченная (аристократическая). Тем не менее, в основе российской государственности были заложены такие противоречия, что вопрос об их реформировании встал сразу же, как только они были сформированы. Противоречия сословной системы заключались в том, что единственным привилегированным сословием в России стали дворяне, чья численность в стране составляла 1,3% ко всему населению. Оставшиеся 98,7% были ущемлены в различных правах. Экономические противоречия состояли в неэффективности крепостного труда по сравнению с 56 вольнонаемным. И хотя основные потребности государства в зерновых культурах крепостничество удовлетворяло, ресурсов для дальнейшего сельскохозяйственного развития у него не было. Кроме того, крепостное право не удовлетворяло потребностей большинства малоземельных дворян (70% из общего числа дворян), объективно заинтересованных в развитии буржуазных отношений. Политические противоречия заключались в том, что самодержавная монархия оказывалась слишком неповоротливой для решения всех насущных проблем. Данное противоречие усугублялось, как ни странно, образовательной реформой – в стране появлялось все больше образованных, аналитически мыслящих людей, у которых, тем не менее, не было шансов повлиять на политическое развитие своей страны. Мы уже упоминали, что впервые проблема отмены крепостного права была поставлена при Екатерине. Однако крупные дворяне-помещики заставили «отложить в стол» подобные проекты. Тем не менее, какие-то шаги в данном направлении предпринял Павел I – в 1797 году опубликовал манифест о трехдневной барщине, носивший характер пожелания не заставлять крепостных работать на помещика свыше трех дней в неделю, и запретил продавать крестьян с молотка. Еще больнее по дворянскому самолюбию ударил указ, объявлявший крестьян подданными государя и позволявший им приносить присягу. Таким образом, крестьяне хоть и оставались лично зависимыми от помещика, но провозглашенное подданство делало их субъектами сословных отношений внутри государства. Вместе с тем количество крепостных в правление Павла значительно увеличилось. Искренне считая, что помещичьим крестьянам живется лучше государственных и дворцовых крестьян, Павел затеял массовую раздачу их в частные руки. В результате, если за 34 года правления его матери таким образом личную свободу потеряли 800 000 душ, то за четыре года царствования Павла – около 600 000. Сословная политика Павла имела ряд общих черт с мероприятиями Петра – в обществе вновь выстраивалась нарушенная при Екатерине система всеобщей зависимости. Главными потерпевшими здесь явились дворяне. Император повел наступление на «врожденные привилегии», намереваясь вернуть дворян в положение обязанного сословия. С этой целью заметно ограничивалось дворянское самоуправление, был проведен смотр войск, в результате которого в отставку уволили многих дворян числившихся в армии, но фактически не служивших, началось преследование казнокрадства и воровства чиновниками. В отношении провинившихся дворян вновь стали применять телесные наказания, что также сближало дворян с положением крепостных в рамках всеобщей зависимости общества от государства. Таким образом, внутренняя политика Павла объективно была направлена против одной из государственных основ екатерининского 57 времени – привилегированного положения дворянства, которое превращалось в главную социальную опору монархии на протяжении всей эпохи дворцовых переворотов. Выбив из-под собственных ног данную опору, Павел фактически предопределил печальный итог своей карьеры. С другой стороны, альтернативная социальная группа, на которую делали ставку европейские монархи – буржуазия, - еще не была в России развита в достаточной мере. Возможно, отчасти Павел и собирался укрепить данный слой, когда позволил не дворянам покупать крепостных. Вместе с тем, ограничение политических прав городских слоев нанесло удар именно по тому «третьему сословию», из которого и формировалась буржуазия. В результате, взошедшему после убийства Павла на престол его сыну в социальном плане пришлось проводить ту же политику в интересах дворянского сословия, в ущерб крестьянам и буржуазным отношениям, на которую вынужденно делали ставку нелегитимные правители эпохи дворцовых переворотов. С первых лет правления Александр I продемонстрировал бурную активность по подготовке в стране реформ. Вокруг молодого императора сформировался неофициальный Негласный комитет из близких друзей (П.А.Строганов, А.А.Чарторыйский, В.П.Кочубей, Н.Н.Новосильцев), в основу деятельности которого лег «Генеральный план работы с императором над реформой». Этот план предусматривал введение гражданских свобод, ограничение крепостничества, проведение административной реформы. Сам Александр в юности повторял, что мечтает дать России конституцию. Комитет подготовил первую в стране политическую амнистию, отменил политический сыск. Несмотря на скорое прекращение собраний комитета, на его основе родился другой аристократический орган с совещательными функциями – Непременный совет, принявший в 1803 году Указ о вольных хлебопашцах, впервые в России предоставлявший помещикам право отпускать крестьян на волю с землей за выкуп. Хотя, как и мероприятия Павла, этот указ носил характер лишь пожелания, 47 тысяч крестьян при жизни Александра I смогли им воспользоваться. Однако среди ближайшего окружения царь не мог найти человека, который обладал бы необходимым рвением в составлении и проведении программы преобразований. Зато этот человек был найден среди служащих министерства внутренних дел, возглавлявшегося В.П.Кочубеем. Именно последнему принадлежала честь познакомить его с императором. Этого человека звали М.М.Сперанский. Еще в 1803 году Александр заочно поручил Сперанскому подготовить план устройства судебных и правительственных мест в империи, в котором автор высказался в пользу разграничения ветвей власти и создания представительных органов правления. В 1809 году Александр уже лично предложил Сперанскому разработать проект государственных преобразований. Сперанский смог достаточно адекватно представить себе 58 как потребности страны, так и возможности ее реформирования. Не желая забегать вперед, он, будучи противником крепостничества, не включил в проект крестьянскую реформу. При этом существенные изменения касались сословной системы в целом. Главным критерием получения политических прав должно было стать не происхождение или выслуга, а имущественный ценз, по достижении которого политическими правами наделялся любой гражданин. Причем дворяне малоимущие, недвижимостью не обладавшие, лишались политических прав. Таким образом в России открывались перспективы буржуазного развития. Самодержавная монархия фактически превращалась в монархию ограниченную. Предусматривалось создание Государственной Думы – высшей законодательной инстанции. Причем политическая культура прививалась благодаря четырехступенчатой системе с самого низшего волостного уровня, где создавалась волостная дума (затем окружная и губернская). Хотя окончательно законы утверждаться должны были императором, равно как и сам император мог предлагать законы, ни один из них не получал силу без обсуждения в Государственной Думе. Кроме того, Сперанский предполагал отделить исполнительную власть от судебной путем учреждения Сената правительствующего и Сената судебного. Однако данному полезнейшему проекту не суждено было состояться. Положение, которое занял при дворе этот выходец из провинциального духовенства, пугало аристократию. Еще большее возмущение вызвал указ «Об экзамене на чин», вводивший образовательный ценз на занятие чиновничьих должностей. Со стороны высших сановников началось противодействие реформам Сперанского. Показательна в этом плане позиция русского историка Н.М.Карамзина в «Записке о древней и новой России» утверждавшего, что император не имеет права ограничивать самодержавие в России, потому что самодержавная власть была дарована его предку самим народом. Единственным реализованным положением проекта Сперанского стало учреждение в 1810 году Государственного совета в качестве законосовещательного органа. Брожение в обществе, спровоцированное планами ограничить самодержавие, озадачило Александра I, особенно если учесть, что на горизонте маячила война с Францией, в условиях которой нужно было достичь максимального единения власти и общества. В 1812 году Сперанский по сфабрикованному обвинению в измене был сослан (только в 1821 году ему высочайше позволили вернуться в Петербург, признав несостоятельность подозрений). Вторжение Наполеона переместило акцент с внутренних вопросов, на внешние. Однако победа в Отечественной войне, а также успешный заграничный поход русской 59 армии, закончившийся взятием Парижа, сыграли значительную роль в последующем деле реформирования страны. Дело в том, что победа над буржуазной Францией успокоила ту часть российской аристократии, которая колебалась в отношении необходимости реформ. Однако другие представители дворянства, впервые побывавшие за границей, были поражены социально-экономическим отставанием страныпобедительницы от проигравшей стороны. Не случайно в будущем декабристов назвали «детьми двенадцатого года». Александр пытался балансировать между двумя течениями. Так, были предприняты попытки ограничения свободомыслия в стране, что проявилось в 1817 году в ограничении свободы университетов, установлении жесткой цензуры. Вместе с тем, в 1817 году по предписанию императора А.А.Аракчеев начал разрабатывать проект отмены крепостного права в России, в 1815 году Царству польскому была дарована конституция, в 1818 году Александр предложил Н.Н.Новосильцеву подготовить конституцию для России. Его проект «Государственной уставной грамоты Российской империи» был закончен к 1820 году. Произошедшее в этом году восстание Семеновского полка, шефом которого являлся сам царь, заставило императора отложить дальнейшие реформы. В 1822 году последовал запрет тайных обществ в России. Но, несмотря на все эти ограничения, открытой реакции в стране не было. Даже декабристские тайные организации, о деятельности которых знал Александр, продолжали функционировать. В 1821 году будущие декабристы эволюционировали в два тайных общества, в которых относительно четко были сформулированы цели, задачи и методы деятельности – Северное и Южное. Несмотря на намерения совершить политический переворот, они были категорическими противниками революции. Рассчитывая на собственные силы, декабристы в этом отношении продолжали традиции эпохи дворцовых переворотов. Тем не менее, принятые программные документы («Русская правда» П.Пестеля и «Конституция» Н.Муравьева) заметно выделяли их на фоне авантюрных предприятий дворянских группировок предыдущего столетия. Проект Северного общества предполагал установление в России конституционной монархии, в то время как в «Русской правде» речь шла о республике, Муравьев выступал за федеративное устройство, Пестель – за унитарное государство. Расхождения были достаточно существенными, однако неприятие самодержавной монархии, крепостного права и сословной системы объединяли декабристов. Поводом к восстанию послужила назначенная на 14 декабря 1825 года переприсяга (Константин отрекся от престола), и хотя власти первоначально проявили исключительную нерешительность, предоставив декабристам возможность реализовать свой план, ряд объективных и субъективных моментов им в этом помешал. 60 Правление Николая I, таким образом, началось печально – с картечи, суда и казни представителей интеллектуального цвета российского дворянства. Вместе с тем император вынес важные уроки из этого процесса. Не случайно Николай лично допрашивал обвиняемых и внимательно изучал все показания. Через год для выработки общей программы реформ был образован Секретный комитет, во главе которого встал известный либерал граф В.П.Кочубей, а фактическим руководителем являлся М.М.Сперанский. Проект государственных преобразований Сперанского, в переработанном варианте, лег в основу программы. Кроме того, в рамках Секретного комитета Сперанский предложил план постепенной ликвидации крепостной зависимости, начать которую следовало с регламентации всех повинностей и разрешения крестьянам переходить от одного помещика к другому. Ему же принадлежала идея провести реформу государственной деревни с тем, чтобы показать пример помещикам. Реформа государственной деревни, разработанная П.Д.Киселевым, проводилась с 1837 по 1842 года. В 1835 году появился очередной Секретный комитет по вопросу об отмене крепостного права. В 1842 году был принят указ об обязанных крестьянах, предусматривавший подписание договора между помещиком и крестьянином, дававший крестьянину личную свободу и землю, но устанавливавший за это повинности. К 1833 году Сперанским были составлены Полное собрание законов и Основные законы Российской империи, ставшие первым с 1649 года сборником законов. В 1839 году министр финансов Е.Ф.Канкрин провел денежную реформу, упорядочив за счет девальвации курс ассигнаций к металлическому рублю, ввел в качестве основы денежного обращения серебряный рубль. Таким образом, несмотря на то, что ни одна из проведенных реформ принципиально не затрагивала существующие основы государственности и не разрешала противоречий, Николай сохранил курс на поэтапную модернизацию страны. Однако особенности восшествия на престол не могли не сказаться на ужесточении политических мер. Была проведена реорганизация императорских канцелярий, вследствие чего появилось печально знаменитое Третье отделение, игравшее роль тайной полиции. В 1826 году был принят жесточайший цензурный устав («чугунный», как его прозвали современники), ограничена периодическая печать, ущемлены в правах университеты. Но опять-таки, говоря о реакционных мерах, следует заметить, что после повешения пятерых декабристов в России при Николае I не был казнен ни один человек. Если значительная часть либеральных мероприятий разрабатывалась в рамках Секретных комитетов, то есть втайне от широких слоев, то консервативные лозунги были преданы широкой огласке. Самым ярым сторонником реакционного курса считался шеф жандармов, начальник Третьего отделения граф А.Х.Бенкендорф, автор известного изречения о 61 прошлом, настоящем и будущем России. Однако идеологической программой стала «теория официальной народности», сформулированная министром народного просвещения С.С.Уваровым, в основу которой он положил идеи своего товарища и наставника Н.М.Карамзина. Единственной приемлемой формой правления для России определялось самодержавие, которое должно было действовать во благо собственного народа. Гарантом добродетельности власти и общества, связующим звеном между ними выступало православие. Идеи, развитые в теории, были разработаны еще в XVI веке митрополитом Макарием. В XIX веке они во многом устарели, так как актуальным стало не определение сущности самодержавной власти (очевидными для всех были ее сакральнопатриархальные основы), а поиск способов преодоления этой властью социально-экономического отставания России. В результате теория не была воспринята широкими слоями общества и не предотвратила усугублявшегося раскола. В то время как представители власти сочиняли дифирамбы современному строю, подавляющее большинство подданных постепенно переходили в оппозицию. Одним из первых и самых ярких критическимыслящих философов стал бывший декабрист П.Я.Чаадаев. В 1836 году в журнале «Телескоп» он опубликовал «Философическое письмо», в котором резкой критике подверг не только настоящее, но и прошлое России, усомнившись в том, есть ли у страны будущее. Письмо произвело эффект разорвавшейся бомбы. Журнал был закрыт, главный редактор отправлен в ссылку, а самого автора по «авторитетному» диагнозу Николая I объявили сумасшедшим, заключив под принудительный психиатрический присмотр. Но даже оппозиционная общественность неоднозначно отреагировала на произведение. Как писал современник: «Не было такого осла, который бы не считал за священный долг и приятную обязанность лягнуть копытом в спину льва историкофилософской критики...» Студентам Московского университета пришла даже мысль вызвать Чаадаева на дуэль, вступившись за оскорбленную Россию. Но главное значение «письма» заключалось в другом – литературная общественность бросилась опровергать философа, доказывая, что у России есть будущее, пытаясь отыскать пути выхода из кризиса. Так родились известные «славянофилы» и «западники». Название тех и других условно. Оба течения относились к умеренному либерально-оппозиционному лагерю, одинаково отрицательно воспринимали социально-политические, экономические отношения в России, однако пути выхода из кризиса видели разные. «Западники» (Т.Н.Грановский, Б.Н.Чичерин, С.М.Соловьев) полагали, что необходимо использовать опыт передовых западных стран, так как все государства развиваются по общим законам. «Славянофилы» (А.С.Хомяков, братья Киреевские, Аксаковы), наоборот, усматривали возрождение России в 62 возврате к допетровской монархии с Земским собором и аристократической Боярской думой. Главным народным достоянием они считали крестьянскую общину, которая, по их мнению, заставляла крестьян жить по законам христианской морали. Упование на общину было подхвачено и радикально-настроенной интеллигенцией, увлекшейся социалистическими идеями. Большой резонанс в обществе в 1849 году вызвало дело петрашевцев – молодых людей, мечтавших о превращении крестьянских общин в социалистические коммуны. Когда М.В.Буташевич-Петрашевский в собственном имении попытался создать подобную коммуну, крестьяне сожгли построенное помещение. Следующим «увлечением» петрашевцев стал план организации рабочего восстания. Власти решили не дожидаться начала проведения опыта над рабочими и арестовали молодых людей. В назидание петрашевцам была устроена инсценировка расстрела, замененного в последнюю минуту четырехлетней каторгой. «Спектакль» оказал педагогическое воздействие на некоторых членов организации, заставив поменять творчество революционное на литературнохудожественное (в числе приговоренных к расстрелу был Ф.М.Достоевский). Одновременно с петрашевцами к общине как ячейке социализма обратился А.И.Герцен, ставший автором теории «русского (общинного) социализма». Хотя крестьянская община имела мало общего с коммуной, связь социалистических идей с крестьянством была не случайна, она носила даже вынужденный характер – ведь сельские жители составляли почти 80% населения России. Именно Герцен стал идеологом будущего массового народнического движения, бросив клич интеллигенции идти в народ. Чувствуя потерю контроля над общественными умами, власти пытались сплотить подданных военными кампаниями. С конца 20-х годов на территориях Дагестана и Чечни стал распространяться мюридизм, призывавший горцев к джихаду, в результате чего было создано военнотеократическое государство (имамат). С 1839 года русские войска активизировали свои действия против третьего имама Шамиля, однако его сопротивление было подавлено только в 1859 году, при Александре II. Еще более неудачно прошла для России Крымская война. Если в Кавказской войне двухсоттысячный русский корпус смог сломить сопротивление нескольких десятков тысяч «полураздетых» мюридов, то в противостоянии с Францией и Англией российская армия выглядела беспомощно. Техническое и экономическое отставание страны оказалось сильнее личного героизма и полководческого таланта П.С.Нахимова, В.И.Истомина, В.А.Корнилова, Э.И.Тотлебена и других, большинство из которых погибло при осаде Севастополя. В результате геополитические 63 позиции России сильно пошатнулись, а в стране усилился социальноэкономический кризис. Таким образом, к середине XIX века и власть, и общество находились в переходном состоянии поиска, самоопределения. Противоречия тех основ, на которых держалась российская государственность, были для всех очевидны. Однако власти не решались открыто провозгласить курс на реформы, опасаясь усиления оппозиции. Ведь декабристские тайные общества возникли именно тогда, когда Польша получила конституцию, Аракчеев разрабатывал проект отмены крепостного права, а Новосильцев – конституционный проект для России. В результате николаевские чиновники втайне от широких слоев занимались проблемой реформирования страны, чем провоцировали радикализацию общественности и появление новых оппозиционных организаций. Подобное непонимание между властью и обществом объясняется отсутствием в России развитых институтов гражданского общества (гражданского законодательства, общественных организаций, представительных учреждений и т.д.), которые являются залогом адекватного понимания властью потребностей общества и понимания обществом мероприятий власти. Хотя правительство и шло путем реформ, медленные темпы разработки проектов преобразований усиливали не только внутренние противоречия, но и отставание страны от западных соседей, что в условиях амбициозной имперской внешнеполитической позиции России было чревато превращением из европейского лидера в страну второго эшелона. 64 ПРИЛОЖЕНИЕ. Краткий словарь употреблявшихся в тексте лекции терминов. A priori – (априори) основание суждения предшествующее опыту, эксперименту, в отличие от апостериори – основанному на опыте. Автокефальная церковь – административно самостоятельная церковь. Автохтон – коренной житель определенного региона. Аристократия – привилегированные по рождению слои; форма правления, при которой власть принадлежит аристократии. Археологическая культура - общность археологических памятников, относящихся к одному времени, определенной территории и отличающихся местными особенностями. Отражает (не всегда) этническую общность. Ассимиляция этническая (сравни поглощение одним народом другого. с этническим синтезом) - Баскаки – представители власти монгольского хана на Руси (могли быть как монголами, так и русскими), отвечавшие за сбор дани. Буржуазия – выходцы из городских слоев, ставшие собственниками капитала, получающие доходы в результате торговой, промышленной, кредитно-финансовой и др. предпринимательской деятельности. Вассальная зависимость – зависимость человека, поступившего на службу к сюзерену, отношения с которым определялись взаимными обязанностями и правами. Вестернизация – направление модернизации, при которой образцом для усовершенствования становятся западные достижения (антоним – истернизация). Военная демократия – период перехода от племенного первобытнообщинного строя к раннегосударственному, характеризующийся повышенной ролью племенных вождей. Вои – народное ополчение в Древней Руси. 65 Выход – дань с русских земель в Золотую орду. Геноцид - истребление отдельных групп населения по расовым, национальным, этническим или религиозным признакам, а также умышленное создание жизненных условий, рассчитанных на полное или частичное физическое уничтожение этих групп. Гиперинфляция - исключительно быстрый рост товарных цен и денежной массы в обращении, ведущий к резкому обесцениванию денежной единицы, расстройству платежного оборота, нарушению нормальных хозяйственных связей. Государственные крестьяне – лично свободные крестьяне, проживавшие на казенных землях и несшие повинности в пользу государства. Дворцовые крестьяне – в XII - XVIII вв. феодально-зависимые крестьяне, жившие на землях великих князей и царей и несшие в их пользу феодальные повинности (в 1797 году преобразованы в удельных крестьян). Девальвация – снижение курса, обесценивание. Джихад – в исламе священная война с неверными. Дилетантизм - занятие какой-либо областью науки или искусства без специальной подготовки, при поверхностном знакомстве с предметом (воинствующий Д. связан с отрицанием устоявшихся научных истин ввиду незнания или непонимания дилетантом предмета). Дискретность – прерывистость. Диссиденты – инакомыслящие, не поддерживающие официальную политику власти. Думные чины – должности в Боярской думе с середины XVI по начало XVIII веков (1-й чин – думные бояре; 2-й – окольничие; 3-й – думные дворяне; 4-й – думные дьяки). Думный дворянин – См: Думные чины. Евразиезация – синтетическое использование элементов восточной и западной культуры в условиях модернизации страны. 66 Идентичность – (тождественность), ряд признаков, позволяющих чувствовать свое единство с членами собственной социальной, этнической или другой группы. Инквизиция – в католицизме в XIII – XIX вв. особые суды церковной юрисдикции, которые вели борьбу с инакомыслием посредством широкого применения пыток и сжигания осужденных на костре; в XVI – XVII вв. орудие борьбы с Реформацией. Историография - история исторической науки в целом, а также совокупность исследований, посвященных определенной эпохе или теме. Каганат – название государства типа империи у тюркских народов, во главе которого стоит каган – великий хан. Ключник – в Древней Руси домашний раб (холоп), ведавший продовольственными и другими запасами князя. Комплементарность – взаимодополняющее соответствие двух частей обуславливающее их взаимодействие. Конгломерат – механическое соединение чего-либо разнородного. Континуум – непрерывная совокупность. Конфедерация - форма государственного устройства, при которой государства, образующие конфедерацию, полностью сохраняют свою независимость, имеют собственные органы государственной власти и управления. Космополитизм – идеология мирового гражданства, основанная на идее единства человечества. Крепостное право – (крепостничество) форма зависимости крестьян, предусматривавшая насильственное прикрепление к земле, подчинение личной власти феодала и обязанность работы на феодала. Ксенофобия (этнофобия) – навязчивый страх перед незнакомыми лицами (этносами), оборачивающийся ненавистью ко всему чужому. 67 Легитимность – законность, обоснованность чего-либо посредством закона, традиции, коллективного решения, харизмы и проч. Лествичная система наследования – передача горизонтальной линии от старшего брата среднему. престола по Манкурты – рабы из тюркской легенды, которым стягивали обритую голову куском шкуры убитого верблюда и оставляли под палящим солнцем, вследствие чего шкура сжималась, причиняя невыносимую боль и приводя к полной потере памяти относительно прошлой жизни. Местничество – распределение государственных должностей в соответствии со знатностью кандидатов. Методология – общенаучная дисциплина, подходы и методы научного исследования. изучающая теории, Метрология - вспомогательная историческая дисциплина, изучающая развитие систем мер, денежного счета и единиц налогового обложения у различных народов. Моделирование (историческое) – исследование каких-либо явлений, процессов или систем объектов путем теоретического построения и изучения их абстрактных моделей. Модернизация – усовершенствование, осовременивание чего-либо в соответствие с актуальной необходимостью. Монетарная экономика – система экономических отношений, в основе которых лежат товарно-денежные отношения, а не натуральный обмен. Монография – объемный научный труд, посвященный исследованию одной темы. Монотеизм – единобожие (иудаизм, христианство, ислам). Мюридизм – течение в исламе, связанное с мистическим суфистским течением, призывавшее к построению военно-теократического государства - имамата. 68 Натуральное хозяйство – хозяйство, при котором продукты производятся для удовлетворения собственных потребностей, а не для продажи. Нумизматика - вспомогательная историческая дисциплина, изучающая историю монетной чеканки и денежного обращения. Окольничий – См.: думные чины. Откуп – право на торговлю или сбор налогов, предоставлявшееся государством частным лицам (откупщикам) за регулярную плату. Палеография - вспомогательная историческая дисциплина, изучающая памятники древней письменности. Пантеон – место, в котором поклоняются не одному богу (храм), а сразу всей системе божеств. Патриархальные основы власти – обоснование политических отношений отношениями внутрисемейными, при которых царь народа уподобляется отцу семейства. Патриотизм – любовь к своему Отечеству, основанная на объективном, рациональном знании истории его становления и осознании актуальных проблем, направленная на решение этих проблем. Персонификация – художественный прием, особенно часто встречающийся в мифологии, при котором общее понятие, явление выражается в образе конкретной персоны, человека. Поганый – язычник. Позитивизм – в исторической науке – направление, стремящееся получить «чистое» (позитивное) знание за счет исключения любых проявлений субъективности при исследовании. Полиэтничность – синтетическое единство нескольких этносов, являющееся основой для рождения суперэтноса; близко, но не синонимично, понятию многонациональность. 69 Полуанклав - часть территории государства, окруженная со всех сторон территорией другого государства, но имеющая выход к морю (в отличие от анклава). Полюдье – объезд князем и дружиной подвластных земель для сбора дани. Посад – торгово-промышленное поселение вне городских стен. Посошное обложение – государственный поземельный налог с сохи (единицы налогообложения, связанной с определенным количеством произведенного на земле продукта). Протекционизм – в экономике защита интересов отечественного производителя от иностранных конкурентов. Регент – человек, временно выполняющий обязанности главы государства в случае малолетства монарха, продолжительного отсутствия, болезни, временной вакансии престола и пр. Реформация - общественно-политическое и идеологическое движение в Западной и Центральной Европе XVI века, принявшее религиозную форму борьбы против католического учения и церкви, приведшее в 1566 году к Нидерландской, а в 1640-м к Английской буржуазным революциям. Ряд – договор. Сакральный – священный, имеющий божественное происхождение. Самоидентификация (этническая, социальная, политическая) – то же, что самоопределение. Секуляризация – перевод чего-либо из церковного ведения в светское (земли, системы образования, искусства и т.д.). Система - множество элементов, находящихся в отношениях и связях друг с другом, образующих определенную целостность, единство. Суперэтнос – многонациональная этническая общность, имеющая культурное и географическое единство. 70 Сюзерен – верховный сеньор территории (король, герцог, князь), являвшийся государем по отношению к зависимым от него вассалам. Теократия – форма государственного устройства, при котором у власти находятся представители духовенства, и вся политика выстраивается в соответствие с церковными интересами. Теология – богословие. Тюрки – название обширной группы среднеазиатских народов, которые изначально вели кочевой образ жизни и говорили на близкородственных языках (тюркские языки), делившихся на западную (булгарская, огузская, кыпчакская и др.) и восточную (уйгурская, киргизская и др.) ветви. Удельные крестьяне – категория зависимых крестьян несших государственные повинности и плативших оброк, принадлежащая императорской фамилии. Улус – наследственное родовое административно-политической единицей. владение, являющееся Хронология – вспомогательная историческая дисциплина, изучающая способы измерения времени. Челобитная – прошение, заявление, жалоба. Экспансия – расширение сферы влияния чего-либо за конкретные пределы. Эллинизация – (от самоназвания греков «эллины») процесс ассимиляции варварских народов греками в процессе колонизации Северного Причерноморья. Этнический синтез – взаимодополняющее слияние двух или более этносов вследствие определенного периода сосуществования. Этногенез – процесс зарождения, становления и угасания этноса. Этнос – (этническая общность) исторически возникшая группа людей, объединенных общим происхождением, культурой, социальными связями, менталитетом. 71 СОДЕРЖАНИЕ Лекция первая: История как способ познания……………………………… 3 Лекция вторая: Полиэтнические основы Древней Руси …………………... 9 Лекция третья: Основы государственности Древней Руси ………………. 17 Лекция четвертая: Ордынский период русской государственности и рождение великоросской народности …………………………………… 25 Лекция пятая: Евразиезация России и поиски имперских основ ………... 33 Лекция шестая: Альтернативы политической модернизации России в условиях Смутного времени …………………………………….. 40 Лекция седьмая: Петровская «революция сверху»: особенности и последствия ……………………………………………………………….. 48 Лекция восьмая: Власть и общество в дореформенной России …………. 56 Приложение. Краткий словарь употреблявшихся в тексте лекции терминов …………………………………………………………….. 65 72