Православное подвижничество в годы гонений на веру в Коломне

Священник Кирилл СЛАДКОВ
Православное подвижничество в годы гонений на веру в Коломне.
Нет, наверное, на земле подвига выше мученического. Господь наш Иисус Христос
предупреждал своих учеников, а с ними предупреждает и всех нас, что: «…возложат на
вас руки и будут гнать [вас], предавая в синагоги и в темницы, и поведут пред царей и
правителей за имя Мое» (Лк. 21, 12), но «…претерпевший же до конца спасется» (Мф. 10,
22). И они терпели до конца, тем самым, свидетельствуя о своей несломимойую вере в
Того, Кто Сам был мучим за весь род человеческий. Наверное, нет ни одного дня в
церковном календаре, в который не вспоминалась бы память какого-либо мученика.
Мученичество – это живое свидетельство всему миру о той любви человека к Богу, ради
которой нестрашны никакие муки.
В начале ХХ века Русская земля обагрилась кровью новых мучеников за веру.
Тысячи людей оказались перед выбором между вечной жизнью со Христом и временными
благами земной жизни. И многие, следуя примеру древних христиан, претерпели до
конца, пополнив вселенский сонм мучеников за Христа своими именами.
Среди бесчисленного множества святых, пострадавших за веру в годы гонений на
Церковь от советской власти, более тридцати новомучеников прославлены в Коломенском
крае. Среди подвижников
Коломенской земли, в первую очередь следует сказать о
епископе Коломенском и Бронницком Феодосии (Ганицком).
С именем этого иерарха в Коломне связано очень многое. Владыка все свои силы
положил на поддержание и укрепление церковной жизни в городе и районе, смело
выступал
против
широко
распространившегося
в то время
обновленческого
антицерковного движения, делал неоднократные попытки возрождения иноческой жизни
в монастырях. С именем этого человека тесно связаны все церковные события,
происходившие в Коломне в 20−е годы ХХ века.
Из воспоминаний о Владыке: «Православные люди Коломны и особенно монахи
очень полюбили Владыку, видя в нем не только талантливого администратора,
но и человека, ведущего аскетический образ жизни, видя ту искреннюю и неподдельную
любовь к каждому, приходившему к нему. Все люди, имевшие скорби, ходили к нему
за помощью и молитвой».
Епископ Феодосий в скором времени снискал не только любовь, но и авторитет в
глазах православного народа, что шло вразрез с идейными представлениями большевиков.
Тогда враги Церкви решают арестовать епископа. Владыку обвиняли в систематическом
произношении проповедей антисоветского характера. На защиту Владыки встал
православный народ, собравший большое количество подписей и написавший прошение
председателю Московской Чрезвычайной Комиссии гражданину Мессинту. В прошении
отмечалось, что «епископ старательно избегал всего, что могло бы возбудить какие-либо
грубые и низкие страсти; он учил лишь истинам Святого Евангелия, стараясь отвлечь
внимание людей от мирских дел к вопросам высшего порядка, как и подобает ПАСТЫРЮ
ХРИСТОВОЙ ЦЕРКВИ. Посему просим об освобождении нашего епископа Феодосия изпод стражи».
Таким образом, епископ Феодосий был освобожден и вернулся в Коломну. Но
Владыку все же несправедливо арестовали в 1922 году
в связи с делом Святейшего
Патриарха Тихона. В Коломну епископ возвратился лишь в 1925 году и сразу же начал
усиленную работу по восстановлению церковной жизни. И первоочередной задачей стало
возрождение
монастырей,
почти
полностью
ликвидированных
в 1920−м году
и существовавших только как приходские храмы.
С восстановлением монашеской жизни в Старо-Голутвине монастыре тесно
связано имя преподобномученника Никона (Беляева). Архимандрит Никон (в миру
Георгий Николаевич Беляев) родился в 1886 годув семье священника. Получив
образование в Коломенском Духовном училище, а затем в Московской Духовной
семинарии Георгий был рукоположен в 1918 году в священника.
В это время тяжело заболел его отец, служивший в Троицкой церкви в селе
Протопопово Коломенского уезда, и туда настоятелем был назначен отец Георгий. На
приходе он решил не брать вознаграждений за исполнение треб, но пользоваться лишь
тем, что прихожане подадут сами, по своей милости и вразумлению Божию.
Активная проповедническая деятельность отца Георгия не могла не вызвать
возмущение местных властей. Так, в январе 1921 года политбюро Коломенского района
получило из села Протопопова сообщение о том, что на паперти храма висит написанное
большими буквами объявление: «Религия – свет для народа». Написано оно было по
случаю празднования Крещения Господня.
4 ноября 1921 года в доме священника был произведен обыск, отец Георгий был
арестован и заключен в Бутырскую тюрьму в Москве. 7 февраля 1922 года он был
приговорен к ссылке в Архангельскую область на неопределенный срок.
В 1925 году он вернулся на родину, и епископ Коломенский Феодосий (Ганицкий)
ради укрепления духовной жизни в Старо-Голутвином монастыре предложил священнику
принять монашеский постриг и возглавить монашеское братство, на что отец Георгий дал
свое согласие. В августе 1925 года епископ Феодосий постриг его в монашество с именем
Никон, возвел в сан архимандрита и поставил наместником монастыря. В 1929 году
власти
закрыли
монастырь, арестовав
архимандрита Никона
по обвинению
в
2
антисоветской агитации и приговорив его к трем годам заключения в Соловецком
концлагере, а затем, ещё к трём годам ссылки в Северный край.
Вернувшись из ссылки, отец Никон был назначен в храм Трех Святителей в село
Белоомут Луховицкого района, а затем переведен во Власьевскую церковь в
Волоколамске. В 1937 году архимандрита Никона вновь арестовывают и заключают в
тюрьму в Волоколамске. После допросов тройка НКВД
приговорила отца Никона к
расстрелу. Архимандрит Никон (Беляев) был расстрелян 10 декабря 1937 года и погребен
в безвестной общей могиле на полигоне Бутово под Москвой.
В 1921 году был закрыт Брусенский монастырь. Тогда Владыка Феодосий, как
«добрый пастырь, заботящийся о своих овцах», перевел в 1925 году священника Михаила
Страхова в бесприходную церковь Воскресения словущего, где он стал собирать
монахинь из закрытых монастырей. И уже через небольшой промежуток времени Владыке
Феодосию и отцу Михаилу удалось объединить вокруг себя до семидесяти монахинь.
В 1928 году под видом религиозной общины восстановился Ново-Голутвин
монастырь, куда, с помощью иеромонаха Иоанна (Болагурова), Владыка собрал
разогнанных монахов из Саровского монастыря. Таким же путем восстанавливался
и Бобренев монастырь, где насельники начали врачевание людей и скота. Осведомители
сообщали: «Игумен Инокентий, со своим помощником Ногаевым Адрианом – открыли
паломничество верующих; очереди к ним ежедневно доходили до пятидесяти человек».
Иногда дело доходило до того, что больные крестьяне, не получая излечения от врача
в больнице, шли в Бобренев монастырь, где получали духовную и физическую помощь.
За Владыкой установили тщательное наблюдение. Все его проповеди и публичные
выступления тщательно конспектировались, о чем свидетельствуют многочисленные
рапорты сотрудников Коломенского отдела ОГПУ. Но епископ знал это и был очень
осторожен. Каждую свою проповедь он заканчивал так: «Я закончил, и надеюсь, что
всякий из вас засвидетельствует, что в моей проповеди нет ничего политического». Но,
тем не менее, в 1929 году, за контрреволюционную деятельность и открытие монастырей
владыка был арестован и заключен в коломенскую тюрьму. В феврале 1930 года Коллегия
ОГПУ приговорила епископа Феодосия к пяти годам ссылки в Северный край. Спустя три
года его освободили, разрешив свободное проживание. Епископ Феодосий, которому
тогда было уже семьдесят три года, возвратился сначала в Коломну, а затем поселился у
верующих людей в селе Сушково Луховицкого района, неподалеку от храма Казанской
иконы Божией Матери. Туда он ходил молиться до своей праведной кончины,
последовавшей 3 мая 1937 года. Погребен он был за алтарём Казанского храма.
Образцом подвижнической деятельности были и представители сельского
духовенства, ценой собственной жизни защищая храм от закрытия и разорения. Наряду с
3
преподобномучеником
Иоасафом
(Шаховым),
священномучеником
Вениамином
(Фаминцевым),
священномучеником Виктором (Смирновым),
священномучеником Иаковом
(Бриллиантовым) и многими другими,
хочется выделить священномученика Василия (Горбачева) и священномученника
Матфея (Алоина)
Свое служение в храмах Коломенского благочиния священномученник Василий и
Матфей начинают в конце 20−х начале 30−х годов, время наиболее тяжелое для
Коломенской земли. Будучи «добрыми пастырями» они никогда не уклонялись в раскол
и не имели
никаких
взысканий
по церковному
суду.
Принадлежа
к духовенству
«тихоновской» ориентации, уходя на службу «пастырь Христова стада» не знал, вернется
ли он домой или нет. Сможет ли он еще раз увидеть своих близких?
Осенью 1936 года, было принято решение, во что бы то ни стало закрыть храм в
селе Парфеньтьево. Предлогом для этого послужил арест настоятеля храма. Тогда по
просьбе прихожан, диакон Василий Горбачев решает стать священником, чтобы
возглавить церковную общину и не допустить закрытие храма. Он знал, на что шел. Его
рукоположили, и церковь открыли на короткое время. Но затем храм был закрыт вновь.
Священник Василий был переведен на другой приход, а в феврале 1938 года расстрелян.
В 1937 году советская власть решает закрыть и Успенский храм в селе Мячково,
переделав в зернохранилище. Для этого было проведено собрание граждан, которые, как
планировали безбожники, должны были высказаться за скорейшее закрытие церкви.
Однако верующие, пришедшие на собрание, сумели отстоять храм.
Раздраженные такой позицией жителей села, власти решают арестовать отца
Матфея. Для дачи показаний было вызвано несколько человек, жителей села Мячково,
которые подписали необходимые показания. В октябре 1937 года протоиерей Матфей
Алоин был арестован сотрудниками НКВД и заключен в Коломенскую тюрьму. Допрос
ни к чему не привел – отец Матфей не признал своей вины и отверг все обвинения в
антисоветской агитации и контрреволюционной деятельности. Спустя месяц, протоиерей
Матфей Алоин был расстрелян.
Необходимо отметить и подвижнический подвиг монашествующих и мирян.
Насельницы Брусенского монастыря: монахиня Антонина (Степанова), послушницы
Мария и Матрона (Грошевы), Вера (Графова), Мария (Журавлева), всю свою жизнь
посвятили служению Богу и людям, мужественно преодолевая все тяготы и лишения.
Истинным христианином проявил себя в годы гонений Дмитрий Михайлович
Вдовин. С 1922 по 1929 год он был церковным старостой Коломенского Успенского
4
кафедрального собора, а затем Троицкой церкви. Он очень любил богослужение и
церковное пение и эту любовь старался передать своим детям.
В 1937 году Дмитрий Михайлович был арестован и заключен в Коломенскую
тюрьму. В тот же день начались допросы. Но воля мученика сломлена не была. Он
мужественно отверг все обвинения возводимые на него по доносу.
9 октября 1937 года тройка НКВД приговорила мученика Дмитрия к десяти годам
заключения в ИТЛ.
Дмитрий Михайлович Вдовин умер 23 апреля (24 мая) 1942 года в СреднеБельском исправительно-трудовом лагере от туберкулеза легких и погребен в безвестной
могиле.
«С любовью и благоговением обращаемся мы сегодня к подвигу новомучеников
Российских. В их жизненном пути, исполненном страдания и скорби, православные
христиане находят образ веры, пример жертвенной любви к Богу и ближним, опору в
переживаемых испытаниях» (Митрополит Крутицкий и Коломенский Ювеналий
в
докладе на Юбилейном Архиерейском Соборе 2000 г.).
Господь явил нам святых мучеников на нашей Коломенской земле. Сегодня, когда
времена открытого гонения на веру прошли, мы, прежде всего, низко склоняемся перед
теми, кто для нас выстрадал это «лето Господне благоприятное». И их прославление в
лике новомучеников и исповедников Российских поистине является величайшим
событием
в
истории
нашего
Коломенского
края,
которое
свидетельствует
о
непрекращающемся действии Духа Святого в Церкви Христовой.
5