Я люблю самую раннюю весну, когда солнце уже светит ясперс

Жестокий урок
Анна Николаевна – женщина около 30-ти лет, строго одета
Алексей Владимирович – мужчина в очках с небольшой бородкой
Батюшка – толстоватый, бородатый мужчина в черных одеждах священника
Мария Андреевна – женщина лет 40-ка, одета небрежно
Ученики – мальчики и девочки 13-14 лет в школьной форме
Боря – один из учеников
Школьный класс полный учеников. Их около двадцати человек, они сидят по двое за
своими партами и иногда тихо перешептываются или незаметно что-то делают на
своих мобильных телефонах. Чувствуется общее напряжение. Перед классом, немного
под углом, лицом к входу стоит стол, на котором лежат бумаги и журнал. За столом
сидят Анна Николаевна, Алексей Владимирович и батюшка. У них за спиной висит
большая темно-зеленая доска. Перед классом и взрослыми на отдельном стуле сидит еще
один мальчик, кажется, он волнуется больше всех. Алексей Владимирович поглядывает на
часы. Анна Николаевна глубоко и выразительно вздыхает, демонстрируя свое нетерпение.
Слышно, как гудят лампы на потолке. Внезапно в дверь кабинета кто-то робко стучит.
АННА НИКОЛАЕВНА. Войдите!
В класс заглядывает худощавая женщина.
МАРИЯ АНДРЕЕВНА. Меня вызывали.
Она оглядывает класс.
У вас еще урок, я тогда попозже зайду. Извините.
АННА НИКОЛАЕВНА. Куда уж попозже? У нас и свои дела вообще-то есть, кроме как
вас ждать. Заходите, заходите.
Женщина входит в кабинет, она чувствует себя неловко, места мало, и ей некуда себя
деть. Лишнего стула поблизости нет, ближайший свободный стул далеко на «галерке».
АННА НИКОЛАЕВНА. Боря, может, уступишь матери место?
Мальчик, который сидел перед классом, послушно вскакивает и пододвигает пришедшей
женщине стул.
МАРИЯ АНДРЕЕВНА. Спасибо.
АННА НИКОЛАЕВНА. Мария Сергеевна, если я не ошибаюсь?
МАРИЯ АНДРЕЕВНА. Андреевна. Вы говорили, это по поводу Бориного сочинения?
АННА НИКОЛАЕВНА. (не обращая внимания на ее реплику) Алексей Владимирович, вот
как у нас теперь выглядят родительницы. (Марии Андреевне) Это наш завуч, Алексей
Владимирович, а это наш школьный батюшка.
МАРИЯ АНДРЕЕВНА. Здравствуйте.
БАТЮШКА. И тебе дай Бог здоровья, дочка.
АННА НИКОЛАЕВНА. Значит, вы еще не знаете в чем дело? Ну что ж, думаю, вам будет
интересно узнать, что учинил ваш сын. Сегодня у нас был урок литературы, мы
выполняли сочинение на тему «мое самое любимое время года». Боря, ты не
отворачивайся, к тебе это тоже как-никак относится!
1
По классу проносится легкое раболепное хихиканье. Далее оно сопровождает почти
каждую реплику учительницы.
МАРИЯ АНДРЕЕВНА. Может быть, отпустить детей?
АННА НИКОЛАЕВНА. Давайте вы не будете меня учить, как мне работать. Сначала
своих детей воспитайте, хорошо? Послушайте, вот, что написал ваш сын в своем опусе:
«Я люблю самую раннюю весну, когда солнце уже светит ясперс, но повсюду еще
стелиться снежный зиммель. С крыш еще не цап-царап сосульки, но уже знаешь, что в
природе все изменилось. Любой мальчишка, который бы взялся описывать это время года,
ни в век не решился бы даже закончить предложение, потому что столь прекрасна
природа, но я не такой как они.
Мой отец пишет про разных немецких философов, и многие, кто видел нас вместе,
говорят, что я очень похож на отца и пошел в него. Один раз даже было такое: нам домой
позвонили по городскому телефону, я взял трубку, и тот, кто звонил, решил, что я и есть
мой отец»
АЛЕКСЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ. Анна Николаевна, вы все не зачитывайте.
АННА НИКОЛАЕВНА. Я, конечно, не буду все зачитывать. Он четыре страницы исписал!
Хотя я четко сказала: пол станицы, не больше. Тут уже достаточно того, что я прочитала.
Что это за время года такое «ранняя весна»? Есть четыре времени года: зима, весна, лето и
осень, ребенок должен это знать еще когда поступает в подготовишку.
МАРИЯ АНДРЕЕВНА. Он знает, он, просто, так написал…
АННА НИКОЛАЕВНА. Не надо было «просто так» писать. Надо было писать с головой.
Что это за длинные такие предложения? Почему у всего класса предложения из трехчетырех слов, а у вашего мальчика километровые? Что это за «ясперс» и «зиммель»? Так
не пишут. Писать надо обыкновенно, как все. Он, может быть, собирается клоуном стать,
когда вырастет?
МАРИЯ АНДРЕЕВНА. Нет, он хочет стать…
Боря мотает головой, прося мать не выдавать его.
ГОЛОС С ЗАДНЕЙ ПАРТЫ (шепотом) говноедом!
АЛЕКСЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ. Здесь, слава богу, никому неинтересно, кем хочет стать
ваш сын. Анна Николаевна, зачитайте там самое главное - про это самое…
АННА НИКОЛАЕВНА. Сейчас, сейчас, вот:
«Если хочется описать любимое время года, казалось бы: что более естественно, чем
окунуть кисть в самую яркую краску и сделать несколько широких мазков? Остановись
мгновенье! Будет ли в этом действии вызов художника самому себе? Нет, не будет. Если
мне надо писать раннюю весну, я буду писать себя. Найду в весне не то, что видно
каждому, а то, что когтями цап-царап именно мою душу. Любая картина – это
автопортрет, а себя стыдно рисовать широкими мазками. Все люди равны в правах, но все
должны быть разными. Так и я буду не похож ни на кого, кроме отца и, может быть, моего
кота Анакреонта»
АЛЕКСЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ. Стоп-стоп! Что значит, что все люди равны в правах? Мы
в нашей школе формируем нормальное классовое общество. У нас обслуживающий
персонал больше пятидесяти человек, все из Таджикистана, и каждый знает свой шесток.
А ваш ребенок пишет нам, что все люди равны.
2
АННА НИКОЛАЕВНА. Хотя перед началом сочинения было ясно проговорено, что
именно надо писать в сочинении. Я даже на доске зафиксировала. Он, когда вырастет, на
ЕГЭ так же будет выпендриваться?
ГОЛОС С ЗАДНЕЙ ПАРТЫ. (шепотом) У нее глаза слезятся!
МАРИЯ АНДРЕЕВНА. Но он же ни чего такого совсем уж особенного…
БАТЮШКА. Он ни разу не упомянул Господа нашего Иисуса Христа! Ни одного разу!
Батюшка крестится, в след за ним крестится завуч, учительница и некоторые из
учеников.
АЛЕКСЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ. Короче говоря, положение с вашим сыном
вырисовывается очень нехорошее. С таким сочинением его придется отчислить. И, к
сожалению, придется передать это дело в суд. Уже были такие прецеденты.
МАРИЯ АНДРЕЕВНА. В суд?
АЛЕКСЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ. Мы можем, правда, пойти на уступку, и сделать вид, что
Боря это сочинение списал из интернета. Это значит, что свою двойку он за него получит,
но отчислять мы его не будем, и никакого хода этому делу давать тоже не станем. Так что,
решайте сами.
МАРИЯ АНДРЕЕВНА. Как же я должна решать?
Напряженная пауза.
ГОЛОС С ЗАДНЕЙ ПАРТЫ. (шепотом) Она реально не догоняет.
ГОЛОС С ПЕРЕДНЕЙ ПАРТЫ. (шепотом) Взятку надо дать.
ДРУГОЙ ГОЛОС. (шепотом) Зырьте, она сейчас заплачет.
ЕЩЕ ОДИН ГОЛОС. (шепотом) Я давно уже говорила, что она плачет.
Мария Андреевна сидит на своем стуле, держит сумочку на коленях, она в
растерянности. То ли она не слышит класса, то ли делает вид, что не слышит. Наконец,
ей на помощь приходит ее собственный сын.
БОРЯ. (шепотом) Мам, надо на лапу дать.
Мария Андреевна дрожащими руками достает из сумки продольный кошелек.
МАРИЯ АНДРЕЕВНА. Я никогда раньше… этого так не решала, я не знаю, у меня много
нет…
АЛЕКСЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ. (вскакивает из-за стола и громко хлопает по столу рукой)
Что же вы, Мария Андреевна, за кислятина такая, а? Что же вы не протестуете?
Мария Андреевна в недоумении поднимает на него глаза.
АЛЕКСЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ. Вы уже были готовы нам денег дать! Ну как так можно,
мы же кругом неправы! Несли вздор, наговорили гадостей про вашего сына, оскорбляли
вас в присутствии целого класса, а вы нам свои деньги хотите отдать. Что же вы за
размазня-то такая, а? Вот, возьмите сочинение вашего сына – пятерка, самое лучше в
классе.
Анна Николаевна вскакивает из-за стола и начинает аплодировать, батюшка тоже
громко хлопает в ладоши, постепенно подключается весь класс. Только Мария Андреевна
никак не может понять, что происходит. Анна Николаевна подходит к ней.
3
АННА НИКОЛАЕВНА. Это же Чехов, рассказ «Размазня». Неужели не узнали? Они ведь
у нас совсем не читают (кивает на школьников). Приходится им вот такие вот
представления давать, чтобы хоть как-то с классикой познакомить. А вы молодец, так
сыграть! Лучше и придумать невозможно.
МАРИЯ АНДРЕЕВНА. Что же вы меня не предупредили?
АННА НИКОЛАЕВНА. Зачем, вы и так замечательно справились! Просто отлично! У нас
в следующем году «Реквием» ахматовский будет, приходите, тоже поучаствуете.
МАРИЯ АНДРЕЕВНА. Но ведь выходит, что это я – размазня.
АЛЕКСЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ. (подходит аплодируя) Что вы, Мария Андреевна! Это у
Чехова размазня. А вы что могли сделать? Не революции же здесь нам устраивать.
Поздравляю еще раз, вы были неподражаемы.
АННА НИКОЛАЕВНА. Давайте поклонимся снова.
Анна Николаевна, Алексей Владимирович, батюшка и Боря кланяются классу, Мария
Андреевна стоит в замешательстве. Класс хлопает все сильнее и сильнее.
Конец.
4