нис 2 312x - Высшая школа экономики
реклама
Санкт-Петербургский филиал НИУ «Высшая школа экономики» НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ СЕМИНАР «Введение в специальность» (1 курс, направление подготовки 030900.62 «Юриспруденция») « Роль субъекта в создании, толковании и применении права» Блок 1: Работа с информацией (текстом). Практическое занятие 2: Формулировка определения понятия, заданного в тексте, структуры изложения проблематики текста, основных аргументов, подготовка вопросов. Задания (выполняются в письменном виде с занесением соответствующих записей в тетрадь): 1. ознакомившись с текстом 1, сформулируйте определение понятия «демократия», о котором в тексте идет речь, выделив признаки указанного понятия, упоминаемые в тексте; 2. опираясь на содержание текста 1, подготовьте 5 вопросов, относящихся к рассматриваемому понятию и помогающих раскрыть его смысл, либо же показывающих слабости предлагаемого понятия. 3. ознакомьтесь с письмом Демосфена (текст 2), в котором он рассуждает о войне с македонянами. Определите существенные признаки понятия «мир», к которым апеллирует Демосфен, обвиняя Филиппа в прикрытии миром «отсрочки войны». 4. изложите в виде таблицы аргументы Демосфена о слабостях македонян и о силе афинян, дайте свою оценку убедительности его аргументов о возможности победы над македонянами. Подготовьте 5 вопросов к Демосфену, которые, по Вашему мнению, могли бы показать слабость его аргументов с учетом последующего поражения афинян в войне с македонянами. Текст 1 Платон. Государство. Книга 8. – Демократия, на мой взгляд, осуществляется тогда, когда бедняки, одержав победу, некоторых из своих противников уничтожат, иных изгонят, а остальных уравняют в гражданских правах и в замещении государственных должностей, что при демократическом строе происходит большей частью по жребию. – Да, именно так устанавливается демократия, происходит ли это силой оружия или же потому, что ее противники, устрашившись, постепенно отступят. b – Как же людям при ней живется? И каков этот государственный строй? Ведь ясно, что он отразится и на человеке, который тоже приобретет демократические черты. – Да, это ясно. – Прежде всего это будут люди свободные: в государстве появится полная свобода и откровенность и возможность делать что хочешь. – Говорят, что так. – А где это разрешается, там, очевидно, каждый устроит себе жизнь по своему вкусу. Санкт-Петербургский филиал НИУ «Высшая школа экономики» НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ СЕМИНАР «Введение в специальность» (1 курс, направление подготовки 030900.62 «Юриспруденция») « Роль субъекта в создании, толковании и применении права» – Да, это ясно. c – Я думаю, что при таком государственном строе люди будут очень различны. – Конечно. – Казалось бы, это самый лучший государственный строй. Словно ткань, испещренная всеми цветами, так и этот строй, испещренный разнообразными нравами, может показаться всего прекраснее. Вероятно, многие подобно детям и женщинам, любующимся всем пестрым, решат, что он лучше всех. – Конечно. – При нем удобно, друг мой, избрать государственное устройство. d – Что ты имеешь в виду? – Да ведь вследствие возможности делать что хочешь он заключает в себе все роды государственных устройств. Пожалуй, если у кого появится желание, как у нас с тобой, основать государство, ему необходимо будет отправиться туда, где есть демократия, и уже там, словно попав на рынок, где торгуют всевозможными правлениями, выбрать то, которое ему нравится, а сделав выбор, основать свое государство. e – Вероятно, там не будет недостатка в образчиках. – В демократическом государстве нет никакой надобности принимать участие в управлении, даже если ты к этому и способен; не обязательно и подчиняться, если ты не желаешь, или воевать, когда другие воюют, или соблюдать подобно другим условия мира, если ты мира не жаждешь. И опять-таки, если какой-нибудь закон запрещает тебе управлять либо судить, ты все же можешь управлять и судить, если это тебе придет в голову. Разве не чудесна на первый взгляд и не соблазнительна подобная жизнь? 558 – Пожалуй, но лишь ненадолго. – Далее. Разве не великолепно там милосердие в отношении некоторых осужденных? Или ты не видел, как при таком государственном строе люди, приговоренные к смерти или к изгнанию, тем не менее остаются и продолжают вращаться в обществе: словно никому до него нет дела и никто его не замечает, разгуливает такой человек прямо как полубог. – Да, и таких бывает много. b – Эта снисходительность вовсе не мелкая подробность демократического строя; напротив, в этом сказывается презрение ко всему тому, что мы считали важным, когда основывали наше государство. Если у человека, говорили мы, не выдающаяся натура, он никогда не станет добродетельным; то же самое если с малолетства – в играх и в своих занятиях – он не соприкасается с прекрасным. Между тем демократический строй, высокомерно поправ все это, нисколько не озабочен тем, от каких кто занятий переходит к государственной Санкт-Петербургский филиал НИУ «Высшая школа экономики» НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ СЕМИНАР «Введение в специальность» (1 курс, направление подготовки 030900.62 «Юриспруденция») « Роль субъекта в создании, толковании и применении права» деятельности. Человеку оказывается почет, лишь бы он обнаруживал свое расположение к толпе. c – Да, весьма благородная снисходительность! – Эти и подобные им свойства присущи демократии – строю, не имеющему должного управления, но приятному и разнообразному. При нем существует своеобразное равенство – уравнивающее равных и неравных. – Нам хорошо знакомо – то, о чем ты говоришь. – Ну, так давай рассмотрим, милый друг, каким образом возникает тирания. Что она получается из демократии, это-то, пожалуй, ясно. – Ясно. – Как из олигархии возникла демократия, не так же ли и из демократии получается тирания? – То есть? b – Благо, выдвинутое как конечная цель – в результате чего и установилась олигархия, – было богатство, не так ли? – Да. – А ненасытное стремление к богатству и пренебрежение всем, кроме наживы, погубили олигархию. – Правда. – Так вот, и то, что определяет как благо демократия и к чему она ненасытно стремится, именно это ее и разрушает. – Что же она, по-твоему, определяет как благо? c – Свободу. В демократическом государстве только и слышишь, как свобода прекрасна и что лишь в таком государстве стоит жить тому, кто свободен по своей природе. – Да, подобное изречение часто повторяется. – Так вот, как я только что и начал говорить, такое ненасытное стремление к одному и пренебрежение к остальному искажает этот строй и подготовляет нужду в тирании. – Как это? d – Когда во главе государства, где демократический строй и жажда свободы, доведется встать дурным виночерпиям, государство это сверх должного опьяняется победой в Санкт-Петербургский филиал НИУ «Высшая школа экономики» НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ СЕМИНАР «Введение в специальность» (1 курс, направление подготовки 030900.62 «Юриспруденция») « Роль субъекта в создании, толковании и применении права» неразбавленном виде, а своих должностных лиц карает, если те недостаточно снисходительны и не предоставляют всем полной свободы, и обвиняет их в мерзком олигархическом уклоне. – Да, так оно и бывает. – Граждан, послушных властям, там смешивают с грязью как ничего не стоящих добровольных рабов, зато правители, похожие на подвластных, и подвластные, похожие на правителей, там восхваляются и уважаются как в частном, так и в общественном обиходе. Разве в таком государстве не распространится неизбежно на все свобода? – Как же иначе? – Она проникнет, мой друг, и в частные дома, а в конце концов неповиновение привьется даже животным. – Как это понимать? 563 – Да, например, отец привыкает уподобляться ребенку и страшиться своих сыновей, а сын – значить больше отца; там не станут почитать и бояться родителей (все под предлогом свободы!), переселенец уравняется с коренным гражданином, а гражданин – с переселенцем; то же самое будет происходить и с чужеземцами. – Да, бывает и так. – А кроме того, разные другие мелочи: при таком порядке вещей учитель боится школьников и заискивает перед ними, а школьники ни во что не ставят своих учителей и наставников. Вообще молодые начинают подражать взрослым и состязаться с ними в рассуждениях и в делах, а старшие, приспособляясь к молодым и подражая им, то и дело острят и балагурят, чтобы не казаться неприятными и властными. – Очень верно подмечено. – Но крайняя свобода для народа такого государства состоит в том, что купленные рабы и рабыни ничуть не менее свободны, чем их покупатели. Да, мы едва не забыли сказать, какое равноправие и свобода существуют там у женщин по отношению к мужчинам и у мужчин по отношению к женщинам. – По выражению Эсхила, "мы скажем то, что на устах теперь". c – Вот именно, я тоже так говорю. А насколько здесь свободнее, чем в других местах, участь животных, подвластных человеку, – этому никто не поверил бы, пока бы сам не увидел. Прямо-таки по пословице: "Собаки – это хозяйки", лошади и ослы привыкли здесь выступать важно и с полной свободой, напирая на встречных, если те не уступают им дороги! Так-то вот и все остальное преисполняется свободой. Санкт-Петербургский филиал НИУ «Высшая школа экономики» НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ СЕМИНАР «Введение в специальность» (1 курс, направление подготовки 030900.62 «Юриспруденция») « Роль субъекта в создании, толковании и применении права» d – Ты мне словно пересказываешь мой же собственный сон: я ведь и сам часто терплю от них, когда езжу в деревню. – Если собрать все это вместе, самым главным будет, как ты понимаешь, то, что душа граждан делается крайне чувствительной, даже по мелочам: все принудительное вызывает у них возмущение как нечто недопустимое. А кончат они, как ты знаешь, тем, что перестанут считаться даже с законами – писаными или неписаными, – чтобы уже вообще ни у кого и ни в чем нe было над ними власти. е – Я это хорошо знаю. – Так вот, мой друг, именно из этого правления, такого прекрасного и по-юношески дерзкого, и вырастает, как мне кажется, тирания. Текст 2 Демосфен: В ответ на письмо Филиппа (1) Что мир, граждане афинские, который заключил с вами Филипп, был на самом деле не миром, а только отсрочкой войны, это теперь стало всем вам очевидно. Действительно, после того как он передал Гал фарсальцам, после того, как расправился с фокидянами и покорил всю Фракию, с тех самых пор под разными вымышленными причинами и несправедливыми предлогами он давно уже на деле ведет войну против нашего государства, а на словах он признал это только сейчас в письме, которое прислал. (2) Но что вам не надо ни страшиться его силы, ни впадать в малодушие, выступая против него; что, наоборот, надо и воинов, и средства, и корабли и, коротко говоря, вообще все, ничего не щадя, обратить на войну, вот это я постараюсь вам объяснить. Во-первых, как естественно, граждане афинские, величайшими союзниками и помощниками вам будут боги, по отношению к которым он презрел верность и совершил клятвопреступничество, когда вопреки справедливости нарушил мир. (3) Во-вторых, те средства, которыми он в прежнее время достиг могущества, обманывая каждый раз кого-нибудь и суля великие благодеяния, - все это теперь уже отошло в прошлое; перинфяне, византийцы и их союзники понимают уже, что он хочет поступить с ними так же, как прежде с олинфянами; (4) также и фессалийцы знают прекрасно, что он главной целью своей ставит господствовать, а не предводительствовать союзниками; и фиванцы смотрят подозрительно на то, что Никею он занимает своим отрядом, что проник в амфиктионию, что посольства, направленные к ним из Пелопоннеса, он уводит к себе и переманивает у них союзников. Таким образом, из прежних его друзей одни теперь ведут с ним непримиримую войну, другие уже не выказывают охоты помогать ему в борьбе, но все относятся к нему подозрительно и ненавидят его. (5) Кроме того (и это тоже имеет немаловажное значение), сатрапы, правящие в Азии, недавно помешали ему взять осадой Перинф, послав туда наемные войска, а сейчас, когда у них установились враждебные отношения с ним и стала близкой опасность в том случае, если будет подчинена Византия, (6) не только сами охотно помогут на войне, но и царя персидского побудят, как хорега, снабжать нас деньгами, а он ведь обладает таким богатством, какого нет и у всех остальных вместе, и такой силой для вмешательства в здешние дела, что еще и прежде, когда Санкт-Петербургский филиал НИУ «Высшая школа экономики» НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ СЕМИНАР «Введение в специальность» (1 курс, направление подготовки 030900.62 «Юриспруденция») « Роль субъекта в создании, толковании и применении права» мы вели войну с лакедемонянами, он давал превосходство над противниками той из двух сторон, к которой сам присоединялся, и теперь, если станет на нашу сторону, легко победит на войне силу Филиппа. (7) Далее, как ни важны все эти обстоятельства, но и помимо них, я не могу отрицать еще и того, что, пользуясь миром, он успел взять у нас много укреплений; гаваней и других подобных мест, полезных с точки зрения войны; а с другой стороны, я вижу, что, когда успех в делах обеспечивается взаимным расположением и все участники войн имеют общие выгоды, тогда налаженное единство остается прочно, когда же вследствие злонамеренности и захватнических побуждений это единство поддерживается обманом и насилием, как теперь вот у него, тогда достаточно незначительного повода и случайного толчка, чтобы быстро потрясти и разрушить его. (8) И часто, раздумывая над этим, я прихожу к заключению, граждане афинские, что не только союзники начинают относиться к Филиппу подозрительно и враждебно, но и собственная его держава не имеет хорошей и дружной сплоченности и вовсе не такова, как люди представляют ее себе. Вообще ведь сила Македонии в качестве придачи к чему-нибудь другому может представлять известное значение и пользу; но сама по себе она слаба и с точки зрения таких важных задач не заслуживает особенного внимания. (9) К тому же и этот человек своими войнами, походами и вообще всеми действиями, по которым можно было бы судить о его могуществе, сделал эту силу для себя еще более шаткой. Да, граждане афинские, не думайте, что одно и то же доставляет радость и Филиппу, и его подданным. Наоборот, представьте себе, что он жаждет славы, а им нужна безопасность; что он не может достигнуть своей цели без опасности, а они не видят никакой необходимости покидать на родине детей, родителей и жен, и при этом самим страдать и изо дня в день подвергаться опасности ради него. (10) Так вот по этим данным можно видеть, как относится к Филиппу большинство македонян. Что же касается состоящих при нем дружинников и предводителей наемников, то вы найдете, что, хотя они и составили себе славу своим мужеством, но живут в гораздо большем страхе, чем люди неизвестные: последним угрожает опасность только со стороны врагов, а этим приходится больше бояться льстецов и клеветников, чем сражений. (11) Притом простые люди сражаются вместе со всеми против наступающих врагов, а этим и от военных тягостей выпадает отнюдь не наименьшая доля, да помимо этого, еще приходится и лично бояться нрава своего царя. Далее, если из народа кто-нибудь совершит проступок, он получает наказание по своим делам; эти же люди тогда именно, когда достигнут особенного успеха, и подвергаются более всего ненависти и незаслуженным унижениям. (12) И этому легко может поверить всякий понимающий дело человек: честолюбие того человека так велико, как говорят люди, имевшие с ним дело, что он все самые лучшие дела хочет выдавать за свои собственные и потому бывает более недоволен такими полководцами и начальниками, которые сделают что-нибудь достойное похвалы, нежели теми, которые потерпят полную неудачу. (13) Тогда почему же, раз это все так, они вот уже много времени все еще остаются ему верными? Это потому, что сейчас, граждане афинские, успех его оставляет в тени все такие дела, так как удачи бывают способны скрыть и затенить преступления людей; но случись какое-нибудь несчастье, тогда все это разоблачится вполне ясно. (14) Происходит тут то же самое, что бывает в нашем теле: пока человек здоров, он совершенно не замечает недомоганий в отдельных частях, когда же заболеет, то тут все у него дает себя чувствовать - перелом ли, вывих ли, или вообще какое-нибудь из прежних повреждений, которые не вполне залечились; то же самое бывает и с царствами и с династиями: пока на войне они имеют успех, недостатки незаметны для большинства, когда же потерпят какуюнибудь неудачу, - что теперь естественно может с ним случиться, так как он берет на себя слишком непосильное бремя, - тогда все их слабые стороны становятся очевидными для всех. (15) Впрочем, если кто-нибудь из вас, граждане афинские, видя эти успехи на стороне Санкт-Петербургский филиал НИУ «Высшая школа экономики» НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ СЕМИНАР «Введение в специальность» (1 курс, направление подготовки 030900.62 «Юриспруденция») « Роль субъекта в создании, толковании и применении права» Филиппа, представляет себе его страшным и трудноодолимым на войне, тот рассуждает предусмотрительно, как следует благоразумному человеку: действительно, во всех делах человеческих судьба - это великая сила или, лучше сказать, - это все. Однако есть много данных за то, что всякий, вероятно, скорее согласится взять себе наше счастье, чем его. (16) Именно, наше преуспеяние мы унаследовали от предков еще намного раньше не только, чем он, но, коротко говоря, и чем все цари, царствовавшие в Македонии; а эти цари также платили взносы афинянам, тогда как наше государство никогда еще не платило решительно никому. Кроме того, мы имеем тем больше оснований в сравнении с ним рассчитывать на благоволение богов, что всегда более соблюдали в своих поступках благочестие и справедливость. (17) Так почему же он в последнюю войну имел больший успех, чем мы? Потому, граждане афинские (я уж буку говорить вам откровенно), что он сам отправляется в походы, терпит лишения и участвует в опасностях, не упуская ни удобного случая, ни благоприятной поры года, а мы (придется сказать правду) сидим здесь, ничего не делая, вечно только собираясь, вынося псефисмы и осведомляясь на площади, нет ли каких-нибудь новостей. А что может быть более нового, чем то, когда македонянин не считается с афинянами и осмеливается присылать письма вроде тех, какие вы слышали недавно? (18) Кроме того, у него на службе состоят наемные воины да еще, клянусь Зевсом, помимо них, и некоторые из наших ораторов; а эти последние, думая только о том, чтобы получить себе в дом подарки от него, не стыдятся жить на пользу Филиппу, и не видят, что за малую подачку продают все решительно - и дела государства, и свое собственное существование. А мы ни мер никаких не принимаем, чтобы хоть внести какое-нибудь расстройство у него в делах, ни наемников не хотим содержать, ни сами не решаемся отправляться в походы. (19) Ввиду этого нет ничего странного, если он получил некоторый перевес над нами в прошлую войну; скорее странно то, как мы, не делая ничего, что следует людям, находящимся в состоянии войны, рассчитываем победить человека, который все выполняет, что нужно для достижения превосходства. (20) Все это, граждане афинские, нам нужно принять во внимание и дать себе отчет в том, что сейчас даже не от нас зависит говорить о соблюдении нами мира (ведь тот человек уже не только объявил войну, но и на деле ее начал), и таким образом надо не щадить никаких средств ни государственных, ни частных, но выступать в поход, когда это представится нужным, всем с полной решимостью, а полководцев взять лучших, чем до сих пор. (21) Пусть никто из вас не подумает, что те же самые люди, по вине которых дела государства пришли в такой упадок, будут способны потом поправить их и привести в лучшее состояние. Не думайте также, что, если вы будете относиться с такой же беспечностью, как до сих пор, другие будут с особенным усердием бороться за ваше дело. Нет, представьте себе только, какой же это позор - после того как отцы ваши перенесли много трудов и великие опасности в войне с лакедемонянами, (22) вы не хотите проявить решимости в защите даже того, что они вам передали, добыв справедливым путем и в противоположность этому человеку, который хоть он и уроженец Македонии, так смело идет в опасности, что ради расширения своей державы в боях с врагами получил раны по всему телу, вы, будучи афинянами, которым отцами завещано никому не покоряться, но всех побеждать на войне, - вы по беспечности или по малодушию покидаете дела предков и пользу отечества. (23) Не стану слишком распространяться, а скажу только, что надо самим быть готовым к войне и что греков надо призывать к союзу с нами не словами, а делами, так как всякое слово является пустым, раз не сопровождается делами, а тем более слово, исходящее от нашего государства, поскольку мы, по общему мнению, пользуемся им свободнее, чем все остальные греки.
