Преступление как правовая категория в науке
advertisement
Преступление как правовая категория в науке и законодательстве России: история развития и особенности современного состояния Епифанова Елена Владимировна УДК 343.2.01:341.41 ББК 34.1 Е 676 Под редакцией доктора юридических наук, профессора В.В. Момотова Рецензенты: Доктор юридических наук, профессор А.В. Дашин Доктор юридических наук, профессор С.А. Маркова-Мурашова Епифанова Е.В. Е 676 Преступление как правовая категория в науке и законодательстве России: история развития и особенности современного состояния Монография / Под ред. Д.ю.н., проф. В.В. Момотова. М.: Изд-во «Юрлитиформ», 2013. ISBN В монографии исследуются преступление как научная категорияя, имеющая межотраслевое значение; рассматриваются вопросы правового закрепления основных положений о преступлении; анализируются российские источники уголовного права, начиная с договоров Руси с Византией и заканчивая ныне действующим УК РФ; прослеживается эволюция преступления в рамках континентальной и англосаксонской правовой семьи и т.д. Адресуется студентам, аспирантам, преподавателям юридических вузов и факультетов, специалистам в области уголовного права, практическим работникам и всем, кто интересуется вопросами уголовного права. УДК 343.2.01:341.41 ББК 34.1 ISBN © Eпифанова E.В., 2009 Содержание Глава 1. Преступление как фундаментальная правовая категория 1.1. Понятие правовой категории в теории и истории государства и права 1.2. Преступление как правовая категория 1.3. Особенности развития преступления как правовой категории в странах континентальной и англосаксонской правовой семьи 1.4. Уголовное законодательство стран – бывших республик Союза ССР о преступлении как правовой категории 1.4.1. Классическое (традиционное) одночленное понятие преступления в уголовном законодательстве стран – бывших республик Союза ССР 1.4.2. Двучленное понятие преступного деяния (преступление и проступок) в уголовном законодательстве стран – бывших республик Союза ССР Глава 2. Роль и значение современной государственной политики в определении понятия преступления как правовой категории 2.1. Понятие государственно - правовой политики: ее эволюция и влияние на понятие преступления 2.2. Криминализация и декриминализация деяний как методы уголовно – правовой политики, оказывающие непосредственное влияние на понятие преступления 2.3. Аналогия как метод криминализации деяний 2.4. Эволюция концепции объективного вменения 2.5. Формы реализации государственной политики в области уголовных правоотношений и их связь с понятием преступления Глава 3. Становление и развитие преступления как правовой категории в науке, российском праве и законодательстве до октября 1917 года 3.1. Проблемы понимания преступления как правовой категории в теории российского права до октября 1917 года 3.2. Преступление как правовая категория в законодательстве и праве российского государства до октября 1917 года Глава 4. Концепция преступления как правовой категории в теории права и законодательстве России в период с октября 1917 по 1996 годы 4.1. Формирование и становление преступления как правовой категории в период развития советского государства с октября 1917 по 1996 год 4.2. Регулирование основных положений о понятии преступления законодательством РСФСР Глава 5. Понятие преступления в правовой доктрине и национальном законодательстве современной России (1996 - 2012 г.г.) 5.1. Развитие теоретических концепций о преступлении как правовой категории после принятия УК РФ 1996 г.. и их влияние на современное уголовное законодательство 5.2. Преступления и непреступные правонарушения: проблемы разграничения в новых правовых и политических реалиях 5.3. Трансформация теоретических представлений о понятии, признаках, социальной сущности, классовой природе преступления как правовой категории под влиянием международных уголовно-правовых принципов Заключение Приложения Библиография Введение Понятие преступления имеет межотраслевое значение, но в последнее время оно исследуется, как правило, в рамках науки уголовного права. Это не верно, ведь осмысление явлений правовой жизни с философской, социологической, общетеоретической точки зрения является необходимой предпосылкой творческого развития юридической науки, дальнейшего совершенствования действующего законодательства, укрепления законности. Российской наукой за последние сто лет сделан ряд значимых шагов в направлении изучения понятия преступления. Традиционно этой проблеме уделялось большое внимание: были изданы монографии, учебные пособия, научные статьи, защищены диссертации. Понятие преступления обсуждается через идею конкретизации его признаков, соотношения понятия преступления и состава преступления; при этом применяются различные подходы к его анализу, например, с точки зрения философии права, социологии и т.д.. Исследования понятия преступления ныне осуществляются в рамках традиционного методологического подхода, без учета исторических парадигм развития отношения общества к преступлению, без анализа системной взаимосвязи преступлений и таких явлений общественной жизни, как социальный интерес, политическая воля, правовая политика. Накопленный багаж теоретических представлений советской и дореволюционной школ права, чей уровень теоретических работ был очень высок, незаслуженно подвергается забвению. Нормативные положения, введенные в действие в период рыночной экономики, часто прямо противоположны нормам права, которые использовались для регулирования общественных отношений в советский период. Поэтому многие исследователи не считают необходимым обращаться к советским или дореволюционным научным трудам, что является серьезной методологической ошибкой. В тоже время доминирующим подходом в определении понятия преступления является использование тех базовых категорий, которые были выработаны дореволюционной и советской наукой. Ныне наблюдается дальнейшее научное осмысление как традиционных научно разработанных категорий, так и еще недостаточно определенных в науке признаков преступления. Исследование истории законодательства неразрывно связано с изучением истории формирования и развития науки. История науки подвержена непрерывному развитию и изменению. Каждое новое поколение ученых стремится подвести определенные итоги предшествующей работы, оценить пройденный этап и наметить новые перспективы, ориентиром для которых является уровень способности законодательства решать проблемы современного общества. За годы, прошедшие после распада СССР, написаны интересные и глубокие научные работы, исследователи все чаще анализируют опыт зарубежных стран, что свидетельствует о высокой степени зрелости правовой науки. Эти изменения нуждаются в теоретическом осмыслении. Высокий уровень развития науки может обеспечивать более совершенный уровень законодательства. В российской науке существует настоятельная потребность качественно иного осмысления понятия преступления с позиций трактовки его не только и не столько как формально-правового явления, но как явления диалектического, исторического, научно – теоретического, политического, психологического и, что немаловажно, системообразующего для законодательства. На стадии становления новых общественных отношений объективно возникает проблема переоценки, а затем необходимости реформирования всех сфер общественного устройства: экономической, политической, социальной, правовой. Переход к новому общественному состоянию может быть осуществлен только на основе творческого научно-теоретического освоения и широкого использования всего того, что было создано российской историей. Изучение законодательства прошлых веков дает возможность анализа правовых норм сформировавшихся в определенные исторические периоды; позволяет выявить не только общие закономерности развития российского права в традициях континентальной правовой системы, но и специфические черты, присущие праву в определенной экономической и политической ситуации в России. В период реформирования законодательства особую актуальность приобретают исследования проблем становления и развития понятия преступления. Обращение преступлении позволяет к истории проследить развития законодательства о социальную обусловленность и трансформацию законодательной конструкции – «преступление». Длящийся в Российской Федерации свыше двадцати лет сложный по своим социально-политическим, экономическим, правовым последствиям процесс преобразования отечественной государственности потребовал коренного изменения содержания законодательства. Обращение внимания на, казалось бы, устоявшееся понятие преступления, объясняется тем, что по сравнению с ранее действовавшим УК РСФСР 1961 года оно не претерпело изменений за исключением того, что в УК РФ 1996 года были изъяты из него ранее перечисленные объекты уголовно-правовой защиты (они получили свое закрепление в ст. 2 УК «Задачи Уголовного кодекса РФ»). Тем самым, фактически, одно и тоже понятие преступления оказалось способным работать в различных социально-экономических условиях, очевидно, это объясняется возможностью различной трактовки признаков преступления. Необходимо в этой связи уделить внимание изменению формата понятия преступления, его отдельным признакам с целью придания им качественно иной степени юридической значимости и выявлению их содержания, ибо до сих пор оно остается дискуссионным. Достаточно вспомнить о «политическом» признаке «общественная опасность деяния». А отсутствие конкретизации в законе всегда порождает ошибки в правоприменительной практике. Во все времена государственная политика зримо и незримо присутствовала в законодательстве, отражалась и закреплялась в нем. Она оказывала существенное влияние на умы ученых, работавших в области права, заставляя генерировать новые идеи, требовавшиеся в данный исторический промежуток социально-экономического и политического развития России. Поиски научных идей проводились в различных направлениях, которые зачастую возникали и развивались под воздействием государственной политики. Для того и необходимо исследование истории законодательства преступлении, и чтобы истории формирования выяснить эту закономерность государственной политики, позволившие преступления различные временные в научных концепций и приоритеты сформировать промежутки. о понятие Современная государственная политика расставляет свои приоритеты. Государственная политика всегда влияла на содержание понимания преступного и непреступного поведения, то есть на объем, признаки и концепцию понятия преступления. Современное понятие преступления нуждается в доработке с учетом требований государственной и международной политики. Государственная политика, направленная в конечном итоге на пресечение незаконных посягательств на права, свободы, законные интересы физических, юридических лиц, государства, органов местного самоуправления, должна найти отражение в понятии преступления, в противном случае законодательство не будет ориентировано на решение конкретных жизненных задач в конкретно взятой стране. Исследования показывают, что основным признаком понятия преступления более всего подверженным воздействию государственной политики является общественная опасность. Ее четкие характеристики в законодательстве не даны, поэтому общественная опасность как признак преступления нуждается в исследовании с учетом исторического, историкополитического, законодательного и научного опыта, накопленного в России. Государственная политика влияет не только на понятие преступления, содержание признака общественная опасность, но и на категоризацию преступлений, поэтому исследование данного вопроса представляется актуальным и своевременным. Глобализация права способствовала появлению конвенционных преступлений. Международные стандарты, закрепленные в международных правовых актах и ратифицированные Россией, диктуют содержание законодательства России и служат ориентиром для развития научной мысли в поисках концепции преступления. Тем самым в противовес с прежними эпохами, когда внутригосударственная политика диктовала развитие законодательства отдельно взятой страны, современная международная политика влияет на содержание внутригосударственной политики и, следовательно, на концепцию законодательства отдельной страны. Именно это и характеризует новый этап в развитии законодательства и науки. В настоящее время актуальным становится вопрос о гармонизации российского права с международно-правовыми нормами. Требуется преступления, политике, качественное его соответствия возможности международным переосмысление российской приспособления стандартам. Идея содержания понятия государственно-правовой понятия опережающего преступления прогресса к требует изменения постановки проблемы и предложения совершенно новых методов их разрешения. Проблема старая: каким должно быть понятие преступления, сформировавшееся в России и развивающееся в рамках континентальноправовой традиции, но постановка ее должна быть новая: каким должно быть понятие преступления с точки зрения международных правовых стандартов в области прав человека выработанных мировым сообществом и направленных на равную защиту прав и свобод граждан. Именно поэтому в юридической науке предпринимаются усилия по исследованию понятия преступления посредством применения различных методов, например, исторического, сравнительного, философского и др. Для успешного формирования демократического, правового государства необходимо (как одно из условий) формирование такого законодательства, которое способствовало бы как обеспечению охраны личности, общества, государства от преступных посягательств, так и реализации прав, свобод и законных интересов личности. Понятие преступления, являясь ключевым, призвано обеспечить охрану публичных и частных прав, свобод и законных интересов физических лиц, организаций, государства, муниципальных образований. В настоящее время охрана прав и свобод человека и гражданина является приоритетной задачей большинства демократических государств и международных организаций. Это требование основывается на ключевых международных документах, например, Всеобщей Декларации прав человека 1948 года, Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 года и Протоколов к ней и многих других. Предписания этих документов носят обязательный для исполнения характер. Базисом для их осуществления в России является Конституция РФ. Необходимо наполнить понятие преступления с учетом достижений истории законодательной техники, теоретических разработок ученых, таким содержанием, которое бы соответствовало международным правовым актам и тем обязательствам, которые взяла на себя Россия перед международным сообществом, но самое главное, перед своим собственным народом. Современная теория преступления должна осмысливаться с позиций установленных международных правовых принципов, нашедших свое закрепление в ратифицированных Россией договорах; основополагающих конвенциях, декларациях, конституционных принципах, зафиксированных в Конституции РФ; современного состояния развития науки России и зарубежных стран; требований государственной политики. Все возрастающий объем обращений граждан РФ в Европейский суд по правам человека является одним из свидетельств того, что отечественный законодатель и правоприменитель не в состоянии с одной стороны сформулировать внятную государственную политику, а с другой стороны реализовать даже те достижения, которые есть в отечественной правовой науке. Положения о преступлении, сложившиеся в континентальной правовой системе, к которой тяготеет Россия, не должны ставиться как наивысшие цели для достижения российским законодательством. Национальное законодательство, научные достижения российских ученых, складывавшиеся с учетом эволюции общества, становления национального менталитета, национальной культуры и традиций должны играть первостепенное значение. Ценным представляется исследование зарубежного законодательства сформировавшегося в различные исторические промежутки времени. Его сопоставление с российским опытом дает возможность обозначить место российского права в мировой системе права. Благодаря таким исследованиям можно выявить основные тенденции в развитии законодательства о преступлении в различных правовых системах. История отечественного и зарубежного законодательства в области преступления поучительна, так как она позволяет увидеть ошибки, противоречия или достоинства конкретных решений, способствует совершенствованию норм о преступлении. Выбранный нами аспект исследования не случаен. Англосаксонская и континентальная правовые традиции представляют собой разные пути исторического правового развития, отличающиеся условиями становления отношения к сути права, формирования источников права, традиций, психологии и этики в культурах каждого народа. Так как Россия развивалась в рамках континентальной правовой системы, то нам интересен опыт формирования и эволюции понятия преступления в рамках законодательства стран, принадлежащих к этой системе (например, Германия, Франция). Законодательство стран англосаксонской правовой семьи исследуется с целью выделения отличительных особенностей уголовного законодательства стран континентальной правовой семьи. Обращение к зарубежному законодательству в настоящее время обусловлено необходимостью определения дальнейших путей развития законодательства: воспользоваться наработанных опытом зарубежных стран или искать свой путь развития в условиях нарастания социальной напряженности в обществе и глобализации в праве. В этой связи необходимо проанализировать развитие национальной доктрины преступления и законодательной конструкции понятия преступления в контексте процессов глобализации и диалога культур правовых систем современности, определить каким образом может быть усовершенствовано понятие преступления с учетом международных стандартов, без утраты национальных интересов России и самобытной правовой культуры. континентальной Несомненно, правовой семьи, Россия и относится «европейское к странам притяжение» со вступлением ее в Совет Европы неоспоримо будет усиливаться. Тому способствуют ратификации международных Конвенций (например, Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, действующая в России с 5.05.1998 г.); распространение на Россию юрисдикции Европейского Суда по правам человека. Во многих странах постсоветского пространства работы по теории государства и права, уголовному праву выходят на соответствующих национальных языках, что делает их недоступными для ученых-правоведов из других стран постсоветского пространства. Этот процесс происходит на фоне роста различий в правовом регулировании правовых отношений в различных странах. В результате имеет место партикуляризация науки. Преодолению этого негативного явления способствуют исследования зарубежного законодательства и правовых доктрин стран постсоветского пространства. Понятие преступления, как правовая категория, активно исследуется в современной российской науке, но в пределах уголовно-правовой сферы. Понятие преступления, несомненно, имеет межотраслевое значение. В настоящее время возникла необходимость обратиться к понятию преступления, как научной категории, как законодательной конструкции; показать, какой путь эволюционного развития оно преодолело в законодательстве России; в каких направлениях происходили исследования понятия преступления; какому влиянию подвергалось понятие преступления со стороны государственной политики и, каким оно должно быть с учетом современной государственной политики и содержанием международных стандартов в области обеспечения прав и свобод человека исходя из общих тенденций развития англосаксонской и континентальной правовых систем. Глава 1. Преступление как фундаментальная правовая категория 1.1. Понятие правовой категории в теории и истории государства и права Говоря о правовых категориях, используемых теорией государства и права, необходимо обратиться к предмету науки теория государства и права. Это объясняется тем, что само развитие не только влечет за собой количественное расширение и качественное изменение в объекте исследования, но и заставляет всесторонне и углубленно проникать во все те явления, которые неизбежно включаются в сферу исследования. Диалектика развития предмета такова, что, с одной стороны, выступает стабильность, связанная со всеобщим, типичным, неизменяемым, что характеризует право и государство на протяжении многих и многих сотен лет. С другой стороны, научное выявление новых свойств и качеств, более высокий уровень их познания, новые критерии системного подхода, необходимость их анализа во взаимодействии с другими отраслями знания со временем приводят к переосмыслению предмета науки, преобразованию его1. Предметом общей теории права и государства являются правовые и государственные явления, закономерности их возникновения, развития. В предмет данной науки входят объективные социальные закономерности, определяющие особые свойства, черты, признаки права и государства, их взаимосвязь и взаимодействие, их задачи и роль по отношению к другим явлениям общественной жизни. Предмет составляют правовые и государственно-властные отношения, государственные и правовые явления, категории и понятия, которые позволяют познать сущность, содержание, формы права и государства; совершенствовать их служебную роль в обществе, их управленческие, регулятивные и охранительные функции; наконец, использовать право и государство в целях реформирования экономических основ общественной 1 Лазарев В. Общая теория права и государства Учебник- М.: Юристъ, 2001. – С. 31. жизни, преобразования общественно-политических процессов, ориентиров и ценностей2. Это такие сложные правовые категории, как, например, правоотношения и реализация права, правопорядок и законность, правовые системы и формы права и т.п. То же относится и к категориям и понятиям государствоведения. Наиболее объемные и богатые по содержанию категории, наиболее сложный понятийный аппарат из всех областей научного знания, составляющий правоведение, принадлежат теории права и государства как базовой науке, являющейся основой для отраслевых знаний. Расположенные в определенном логическом порядке, скрепленные причинно-следственной связью, общими принципами и закономерностями, они образуют структурно-логическую конструкцию научно-теоретических знаний о праве, государстве. Наконец, в предмет теории права и государства входят не только реальные государственно-правовые отношения, процессы, явления и категории, но и представления людей на этот счет. В предмет теории права и государства включена та часть общественного сознания, которая связана с правом, опосредуется им. Право, государственная власть, законодательство, правовые отношения существуют и строятся существенным образом в соответствии с определенными представлениями людей, связаны с их сознанием, психологией, идеологией3. Теорию права и государства при этом интересует не только правосознание индивидуальное, общества а в в целом, особенности но и правосознание профессиональное групповое, правосознание должностных лиц, представителей власти, юристов-практиков, правоведов. Сопоставление предмета теории права и государства с предметами других общественных и юридических наук позволяет не только дать содержательную характеристику данной науки, но и показать ее динамику. 2 3 Лазарев В. Общая теория права и государства Учебник- М.: Юристъ, 2001. – С. 31. Лазарев В. Общая теория права и государства Учебник- М.: Юристъ, 2001. – С. 32. Изменение и преобразование предмета свидетельствует о ее непрекращающемся поиске. Здесь возникает проблема своеобразного противоречия между стабильностью и «чистотой» той науки, основы которой устоялись, составили арсенал проверенных принципов и понятий, вошедших в ее содержание. С другой стороны, сама жизнь выдвигает новые объекты познания и «убирает» привычное, но отжившее4. Традиционная проблематика данной науки восполняется новыми направлениями исследования, уводящими в сферу других отраслей научного знания. Практика показывает, что интеграция, слияние, объединение различных наук в комплексном исследовании соответствующих объектов означает прогресс науки. Разумное расширение предмета теории права и государства отнюдь не «размывает» его, а значительно обогащает и укрепляет. Право и государство невозможно понять из самих себя, лишь за пределами предмета теории права и государства - «на стыке» с предметами других наук, а также на «стыке» с предметами других отраслей права обнаруживается истинная сущность, назначение и роль права и государства в жизни общества5. К самостоятельной группе вопросов общей теории государства и права относятся проблемы правопорядка (правомерное поведение; правонарушения - понятие, виды, состав; юридическая ответственность понятие, признаки, виды; законность и правопорядок; безопасность, правовое, государство)6. Исследование этих вопросов невозможно без определения этих базовых правовых категорий. Базовые категории выступают основой, отправной точкой («база» в словаре Ожегова С.И. и Шведова Н.Ю. толкуется как основание, основа чего- 4 5 6 Лазарев В. Общая теория права и государства Учебник- М.: Юристъ, 2001. – С. 32. Лазарев В. Общая теория права и государства Учебник- М.: Юристъ, 2001. – С. 33. Лазарев В. Общая теория права и государства Учебник- М.: Юристъ, 2001. – С. 33. нибудь7, а «категория» - в философском понимании как общее понятие, отражающее наиболее существенные связи и отношения реальной действительности и познания8) для познания сущности того или иного явления. Например, слово «преступление» было известно со времен Петра 1 (до этого употреблялся термин «обида», например, в «Русской правде»). Появление этой категории привело к ее содержательному исследованию уже в более поздний период на научной основе. Выработав научные концепции (то есть, познав сущность этого понятия), сообщество ученых и практиков пришло к пониманию необходимости закрепления этого понятия в нормативных актах России. Безусловно, на содержание категорий оказывают влияние многие факторы, к числу которых относятся экономические, политические, социальные и др.. Базовые категории, используемые теорией государства и права, служат основой для формирования отраслевых знаний. Например, преступление как общетеоретическая категория (наряду с наказанием) явилась основой для исследования в рамках науки уголовного права. Таким образом, на основании базовых категорий происходит формирование отраслевого понятийного аппарата. Теория права и государства в процессе исследования сводит общие, особенные и отдельные объективные закономерности к единству9. Понятие преступления служит примером как частно - научные знания в области уголовного правовой науки, сливаясь с познаниями историкоправовыми и политико-правовыми, позволяют осмыслить понятие преступления на более высоком общетеоретическом уровне. В настоящее время наука нуждается в исследованиях понятия преступления не в рамках отдельных направлений, например, философском, социологическом и т.д., а в Ожегов С.И. и Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 800000 слов и фразеологических выражений / Российская АН; Российский фонд культуры; - 2-е изд., испр. И доп. – М.: АЗЪ, 1995. – С. 31. 8 Ожегов С.И. и Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 800000 слов и фразеологических выражений / Российская АН; Российский фонд культуры; - 2-е изд., испр. И доп. – М.: АЗЪ, 1995. – С. 264. 9 Лазарев В. Общая теория права и государства Учебник- М.: Юристъ, 2001. – С. 35. 7 комплексном исследовании узловых (базовых) общетеоретических категорий, в том числе понятия преступления. Изучение понятия преступления в рамках общетеоретических исследований обосновывается предметом исследования теории государства и права. Которым являются юридические факты, которые в зависимости от порождаемых ими последствий могут быть классифицированы на правообразующие, правоизменяющие и правопрекращающие. Наиболее существенным является деление юридических фактов по их связи с волей участников правоотношения. По этому основанию выделяются правовые действия и правовые события. Такие действия могут быть правомерными, т.е. соответствующими правовым предписаниям, не нарушающими их, и неправомерными, которые правовым требованиям не соответствуют, нарушают их. Неправомерные действия делятся на правонарушения (преступления и проступки) и объективно противоправные деяния. Различие между ними в том, что правонарушение порождает, наряду с другими правоотношениями, отношения юридической ответственности (уголовной, административной или иной), а объективно противоправное деяние юридической ответственности не влечет. Тем самым мы видим, что преступление является базовой категорией, изучаемой общей теорией государства и права. Понятие «категории» в настоящее время вызывает научные дискуссии. В науке выделяют философские, социологические, правовые, литературные и т.д. подходы к осмыслению категории преступления. Философия научно объясняет общественное бытие в целом, во всей совокупности, внутренней взаимозависимости и взаимодействии его сторон, отношений, процессов. Философия изучает наиболее общие закономерности общественного развития, включая те, которые относятся к праву и государству. Философия исследует такие общественные явления, как право и государство, не для того, чтобы подменять специальные науки об этих явлениях, а с тем, чтобы, опираясь на данные и выводы науки, определить место государственно-правовой надстройки в развитии общества в целом. Таким образом, философия служит теоретической базой и методологическим ориентиром для всех юридических и в целом общественных наук. Вот почему осмысление явлений правовой жизни с философской точки зрения является необходимой предпосылкой творческого развития юридической науки, законодательства, дальнейшего укрепления совершенствования законности. На основе действующего достижений философской (мировоззренческой) науки могут быть вскрыты сущность преступления, определенны закономерности трансформации понятия и признаков преступления, регулирующего механизма воздействия на функционирования, общественные формы отношения. На их базе философии разрабатываются основные категории юридических наук10. Генезис, сущность, функциональное назначение права и государства являются объектом пристального внимания современной социологии. Социология - наука об обществе как целостной системе и об отдельных социальных институтах, процессах и группах, рассматриваемых в их связи с общественным целым, - не может обойти такие важнейшие элементы социума, как право и государство (в частности идеи о преступлении). Специфика социологического подхода к девиациям, в отличие от криминологического или правоведческого, заключается в его принципиальной многомерности, предполагающей способность выйти за рамки плоскостного осмысления феномена правонарушения в терминах «законопослушность — правонарушение» и подняться к объемному, более богатому смыслами видению его как социальной девиации в дюркгеймовском понимании этого слова, то есть как поведенческой дисфункции амбивалентного характера11. Поскольку социология права рассматривает живые социальные отношения, возникающие вокруг норм права, она изучает не только юридические преступления, но и фактические. Фактические преступления — это насильственные деяния, обрекающие людей на смерть, материальные 10 11 Лазарев В. Общая теория права и государства Учебник- М.: Юристъ, 2001. – С. 39. Лазарев В. Общая теория права и государства Учебник- М.: Юристъ, 2001. – С. 39. лишения и физические законодательно в страдания, качестве однако не преступлений. зафиксированные Например, репрессии тоталитарного государства по отношению к политическим и идеологическим противникам. К признакам репрессий как фактических преступлений можно отнести невиновность жертв, расправу с людьми на основе доносов, создание особых групп расправы и особого режима содержания репрессированных, изощренность физических расправ, сокрытие сведений о судьбе репрессированных. Наконец, к фактическим преступлениям относится и насилие в теневой экономике. Теневая экономика представляет собой запрещенные законом формы производственной деятельности, служащие для присвоения должностными лицами нетрудового дохода. Социология рассматривает преступность сквозь призму социального поведения, то есть как специфическое криминальное поведение, принимающее форму профессиональной преступности12. П. Сорокин, исследуя понятие преступления с точки зрения общей философии и социологии писал о том, что почти все определения, даваемые курсами уголовного права, догматичны и имеют в виду точку зрения того уголовного позитивного права, которое в данный момент является фиксированным в соответствующих уголовных уложениях. А само уголовное уложение преследует задачи практические, и потому вполне понятно, что определения преступления, по существу, лишь воспроизводящие определения уголовных уложений, также принимают характер практический, пригодный для уголовной политики, но не для теории преступлений. C точки зрения социологии для исследования феномена преступления наука должна задаваться вопросами теоретическими, а не практическими13. Мы здесь не спрашиваем, как писал П. Сорокин, что должно считаться преступлением, а спрашиваем: каковы общие свойства того класса поступков (действий, воздержаний и терпений), которые в различные времена и у различных народов считались "преступными" и вызывали ту или 12 13 Касьянов В.В., Нечипуренко В.Н. Социология права. Ростов н/Д: Феникс, 2001. — 480 с. Сорокин П. А. Человек. Цивилизация. Общество. - М.: Политиздат, 1992. – С. 29. иную реакцию, которая получила название кар или наказаний? В силу каких условий тот или иной акт той или иной группой или тем или иным человеком причислялся к категории "преступных"? Вследствие каких причин этот "преступный" акт вызывал и вызывает в виде реакции со стороны ли отдельного лица, или группы, или публичной власти ряд актов, именуемых карой? Вот вопросы, которые стоят перед теоретическим исследователем, вопросы, совершенно отличные от того, какие акты мы должны считать преступными? Как должны мы их наказывать? Как должны бороться с ними? Все это уже дело практической дисциплины - уголовной политики14. П.Сорокин исследуя феномен преступления пришел к выводу о том, что преступные или запрещенные акты суть акты, противоречащие "дозволенно-должному" шаблону поведения. Таково простейшее определение преступления. Следовательно, общим признаком всего класса преступных актов и преступного поведения (с точки зрения любого индивида) будет признак противоречия их с поведением и актами, осознаваемыми как "дозволенно-должные" (противоречие атрибутивноимперативным переживаниям). Это представление "противоречащего" акта приводит в действие отталкивательную эмоцию, а к ним затем уже может присоединиться ряд новых психических элементов: чувств, эмоций и т. д. Это определение преступления по своему логическому характеру абсолютно (все акты и виды поведения, обладающие указанным признаком "а", будут преступными с точки зрения соответственного индивида). Но по содержанию самих актов, вызывающих эти переживания "запрещеннсти" в том или ином индивиде, оно относительно. Относительно - в том смысле, что оно допускает квалификацию каких угодно актов в качестве актов преступных. Если кто-нибудь приписывает родителю право убивать всех своих детей, а им - обязанность подставлять себя под нож отца ("должное" поведение с точки зрения данного индивида), то все акты детей, коль скоро они попытались бы оспаривать и бороться против таких поползновений родителя, квалифицировались бы таким лицом как акты преступные. Если 14 Сорокин П. А. Человек. Цивилизация. Общество. - М.: Политиздат, 1992. – С. 37. же кто-нибудь считает обязанностью родителей не бить детей, а их правом не терпеть побоев ("должное" взаимоотношение), то, очевидно, всякий акт родителя, реализующийся в виде тех или иных побоев, с точки зрения такого лица будет преступным. Вообще говоря, всякий акт потенциально может быть преступным, если соответственными будут представления должного поведения у того или иного субъекта... Говоря образно и сравнивая осознание акта в качестве преступного со светом прожектора, мы можем сказать, что "преступный" свет или цвет акта находится не в нем самом, а в психике индивида. Как ночью освещаются только те предметы, на которые падает свет прожектора, так и "преступным цветом" окрашиваются лишь те акты, на которые психика индивида (в зависимости от возбуждения в ней соответственного переживания) наводит или налагает эту "преступно-запретную" окраску... Из сказанного будет понятно, почему различными людьми квалифицировались как преступные акты - акты чисто воображаемые, не имеющие внепсихического бытия (акты духов, ведьм, чертей, ангелов и т. д.), или "акты" "неодушевленных" или не одаренных психикой (с нашей точки зрения) предметов: утесов, деревьев, животных и т. д. Таково в основных чертах понятие класса преступных актов или преступлений15. Литература издавна уделяла большое внимание исследованию феномена преступления. Криминально-пенитенциарная тема является одной из приоритетных наравне с темами любви, долга, честолюбия, власти, выступая автономно или сопрягаясь с ними. Большинство крупных писателей так или иначе затрагивают эту тему. У Ф. Достоевского, величайшего писателя, она проходит через все романы, а «Преступление и наказание» и «Братья Карамазовы» построены на ней. Литература исследует преступление и наказание не для того, чтобы дать рекомендации преступникам, осужденным или тем, кто ловит первых и содержит вторых. Искусство интересуется в человеке всеобщим – человеческим как таковым. Сорокин П. А. Человек. Цивилизация. Общество. - М.: Политиздат, 1992. – С. 37; см.так же : Сорокин П.А. Преступление и кара, подвиг и награда. М., 1914. 15 По-видимому, преступление и наказание принадлежат человеческой сущности, и потому художественное раскрытие их дает ключ к пониманию последней. В преступлении и наказании явлено начало генезиса человеческой сущности. Художественная проза прослеживает весь путь духовного генезиса человека, и потому преступление и наказание попадают в поле ее интереса, как начало этого пути. Смысл человеческой сущности – свобода. Преступление являет неразвитую, абстрактную свободу – произвол. Наказание – обратная сторона такой свободы, внешняя необходимость, принуждение. Свобода – не качество, врожденное индивиду, а ценность, создаваемая и удерживаемая обществом. Она существует как общественное отношение, основанное на всеобщем взаимопризнании, – на том, что индивиды признают друг друга свободными. Преступление есть такое проявление свободы в индивиде, при котором она выступает отрицательно по отношению к свободе другого. Преступник нарушает систему взаимопризнания. Находясь в эпицентре нарушения, он, прежде всего, сам объективно выпадает из системы, отчуждаясь от общества и становясь вызывающее оцепенение мысли и воли несвободным. – Отчуждение, состояние, вскрываемое художественной прозой в преступных персонажах. Преступник сам создает «мертвый дом» в своей душе как, например, Раскольников в «Преступлении и наказании». Внешняя необходимость, непосредственно возникшая из абстрактной свободы, так же непосредственно переходит обратно в нее – становится произволом, но теперь уже по отношению к преступнику. Первоначальное преступное деяние не только не снимается, но и умножается, а пенитенциарный процесс становится государственно санкционированной местью. Неразумность, несправедливость, произвол, грубость, переходящая в жестокость – атрибуты, принадлежавшие пенитенциарной системе на всех этапах ее исторического становления. Эти преступные атрибуты раскрыты во всей глубине и широте в художественном слове Ф. Достоевского16 и 16 Достоевский Ф.М. Преступление и наказание. - М. : Художественная литература, 1990. А. Чехова, В. Шаламова и А. Солженицына, Л. Разгона и Е. Гинзбург, С. Довлатова и Л. Габышева17. Мы же имеем целью рассмотреть правовые категории, которые используются теоретико-юридическими науками и, в частности, показать, что среди этих категорий не маловажная роль отводится преступлению. Эта дефиниция является базовой (основной) не только для общей теории права, но и для уголовного права как отрасли российского права, фундаментом которой служит теория государства и права. Для отраслевых юридических наук теория права и государства является методологической наукой, так как именно она изучает и формулирует высокотеоретические понятия, такие как правонарушение, правоотношение, норма права, субъект и объект правоотношения и другие. Эти понятия, выработанные теорией, передаются отраслевым наукам, которые «вдыхают» в них присущие им особенности. Теория государства и права занимается общими и специфическими законами функционирования и развития государства и права, а отраслевые и специальные юридические науки занимаются исследованием какой-либо одной области, направлением или сферой государственно-правовой жизни. Общая теория государства и права по отношению к отраслевым и специальным наукам выступает наукой обобщающей, направляющей, имеющей методологическое значение. Она систематизирует выводы отраслевого знания. Эта наука в своих исследованиях не имеет таких ограничений в пространстве и времени, как это свойственно отраслевым наукам. Происходит взаимообогащение теории государства и права и других юридических наук. В системе юридических наук теория государства и права занимает базовую позицию. Она формирует систему знаний о государстве и праве, используемую всеми юридическими науками, дает методологическую основу, анализирует и систематизирует достижения прочих наук. Пенитенциарная тема в русской художественной литературе: Материалы научнопрактического семинара / Под ред. И. И. Авксентьевского. /Вологодский институт права и экономики Минюста России.– Вологда, 2000. С. 31 – 35. 17 Именно в теории государства и права создается система категорий, терминов и понятий, необходимых любой юридической науке. Как всякая наука, теория государства и права имеет свои категории. Категории - это наиболее общие понятия, составляющие структуру отрасли науки. Категории теории государства и права составляют основу для всех областей государствоведения и правоведения. Они представляют собой наиболее объемные понятия, составляющие сложный понятийный аппарат, касающийся самых существенных явлений государственно-правовой действительности: государственная власть, формы государства, формы государственного правления, политический режим, государственный аппарат, политическая система, функции государства, правоотношения, нормы права, реализация права, правовые системы, формы права, правопорядок, законность, правосознание и др. Категории образуют структурно-логическую систему теории государства и права. Нам представляется, что следует различать категории науки и категории законодательства. Если научные категории не имеют нормативного закрепления, то законодательные категории всегда имеют юридическое закрепление в нормативных актах. Естественно, что круг научных категорий шире, чем правовых, ибо научные познания не ограничиваются рамками законодательства. Поэтому наука оперирует как правовыми, так и не правовыми категориями. Законодатель же использует только правовые категории. В правовую систему через юридические тексты, тесно связанные с текстами народной устно-поэтической традиции, проникли не только те или иные языковые формулы и конструкции, но и наиболее устойчивые и глубокие мифологические образы и представления древних людей о порядке, гармонии и дисгармонии, нарушении порядка и его восстановлении, о деянии и воздаянии, норме, обычае и последствиях их нарушения, т. е. все то, что может рассматриваться как некий предправовой материал, на котором базировалась в период становления правовая система, из которого складывались юридические традиции. Причем в каждой культуре эти образы и идеи осознавались в своих понятиях, категориях и с большей или меньшей глубиной и основательностью входили в быт и привычки народа. Например, в древнерусской традиции такие идеи выражались в категориях «правда» и «кривда», «суд» и «ряд», «преступление», в древнегреческой традиции — «дике», римской — «эквитас». Можно сказать и более определенно: многие языковые формулы и конструкции, встречающиеся в мифопоэтических текстах, потому и проникли в правовую ткань, что в правовое сознание вошли выражаемые с их помощью предправовые мифологические образы и представления, соответствующий менталитет древних людей Коллективная форма общежития русского крестьянства — община — была одним из фундаментальных факторов развития российского общества, значительно повлиявшим на его политическую и духовную жизнь и культуру. Специфика русской общины заключается в медленном преодолении родовых, патриархальных пережитков, в широких правах общины на все земли ее территории и крайне слабом в силу этого развитии частной собственности, хозяйственных вопросов, в значительной касающихся роли ее общины членов, в решении длительном ее существовании в национальных масштабах и др. Сильная община препятствовала становлению индивидуального начала в хозяйственной и духовной жизни, создавала условия для почти полного поглощения лица миром и рационального отрицания всякого личного права. Поэтому и «стоимость» персонифицированных воплощений коллектива (князя, дружинника, общинного имущества), являющегося главной ценностью в обществе, в ранних правовых памятниках была во много раз выше и посягательства на них представляли большую общественную опасность, следовательно, признавались более тяжким преступлением и наказывались гораздо строже. Например, жизнь боярина, дружинника, других приближенных князя по Русской Правде оценивалась в 80 гривен штрафа, а жизнь смерда или холопа — лишь в 5. Русское право, российская правовая система в целом, как и любая другая правовая система, формировалась с ориентиром на личностные начала, хотя изначально это была личность главным образом представителя господствующего класса. Так, из 43 статей краткой (одной из самых ранних) редакции Русской Правды 40 были прямо посвящены защите от преступных посягательств личности и собственности (которая является лишь экономическим выражением Таким образом, как всякая наука, теория государства и права имеет свои категории - это наиболее общие понятия, составляющие структуру отрасли науки. Категории теории государства и права составляют основу для всех областей государствоведения и правоведения. Они представляют собой наиболее объемные понятийный аппарат, правовые категории, касающийся самых составляющие существенных сложный явлений государственно-правовой действительности, в число которых входит и преступление. 1.2. Преступление как правовая категория Построение категориально-понятийного аппарата, представленного логически выверенной системой категорий, - одно из важнейших задач теории государства и права и любой отраслевой науки. Отсутствие такой системы категорий означает, что внутренняя связь между категориями, используемыми для теоретического исследования, не раскрыта, что природа каждой из них достаточно глубоко не выявлена, что фактически не может быть дано их научного определения, ибо только систематизация позволяет осуществить выведение каждой из них и только такое выведение дает возможность определить категорию. Как отмечает А.М. Васильев, научная теория имеет место только в том случае, если подытоженные ею знания развернуты в понятийной форме и через систему абстрактных категорий дают представление о сущности изучаемого явления18. Преступление – это фундаментальная категория не только уголовноправовой, но и в целом юридической науки и практики, а ее уровень и состояние служат главными критериями оценки правовой жизни общества, его граждан. Понятие преступления как базовая категория является и научной и законодательной дефиницией, и общей и отраслевой. В качестве исходных категорий, согласно диалектическому методу познания, должны выступать простейшие категории, отражающие такие стороны (отношения) исследуемого объекта, которые определяют все его иные стороны и связи. Среди категорий, преступления, статус следующего уровня в свою исходных как очередь имеют составляющих такие "общественная правовые понятие категории опасность", "вина", "противоправность", «малозначительность», «наказуемость». Данные категории отражают такие признаки понятия преступления, которые определяют все его другие стороны. Они конкретизируют его понятие, поскольку содействуют обнаружению его отличительных особенностей. Они выступают как основные единицы анализа преступления. Обращение к понятию преступления как к правовой категории обусловлено двумя основными причинами: собственно познавательными и практическими. В гносеологическом плане - это стремление понять особенности познания исследуемого объекта, а это возможно только при разработке и упорядочении всех используемых средств мыслительной деятельности. Решение этой проблемы, во-первых, открывает новые возможности в исследовании данного объекта, выявлении его сложных и многообразных связей. Во-вторых, являясь, по существу, каркасом теоретической Васильев А.М. Правовые категории: Методологические аспекты разработки системы категорий теории права. М., 1967. - С. 37. 18 конструкции, понятийно-категориальный аппарат значительно повышает доказательность и практическую отдачу полученных знаний. В практическом «преступление» плане вызвана потребность обращения необходимостью к категории переосмысления ряда доктринальных стереотипов, сложившихся в досоветский и советский периоды, и разработке новых теоретических подходов, способствующих исследованию понятия преступления в современном отечественном праве. Преступление является важнейшей категорией права, в том числе и уголовного права. И если до ХХ века акцент ставился на дефиниции – «наказание», то в ХХ веке произошел переход от «наказания» к «преступлению». Преступление является категорией, связывающей все другие понятия и категории теории государства и права, уголовного права, философии, социологии и т.д.. Наука рассматривает преступление не как абстрактную категорию, неизменную, раз и навсегда данную, ни от чего не зависимую, а как реальную социальную категорию, тесно связанную с другими, обусловливающими ее появление и существование социальными явлениями. Рассматривая преступление подобным образом, наука устанавливает, что преступление является исторически изменчивой категорией, которая существовала не всегда, а возникла на определенном этапе развития человеческого общества: с общественным разделением труда, образованием частной собственности, делением общества на классы, с появлением государства и права. Понятие преступного, его содержание менялось со сменой общественно-экономических формаций, уголовной политики, проводимой государством, но его социальная сущность, которая определяется общественной опасностью для существующих общественных отношений, охраняемых уголовным законом, оставалась неизменной. Задача общетеоретических наук – показать, что существует правомерное и неправомерное поведение субъектов, при этом различие неправомерного поведения связывается с характером и степенью его общественной опасности. Именно по этому основному критерию разграничиваются преступления, правонарушения, проступки. Для осуществления стоящих перед уголовным законодательством задач охраны личности, прав и свобод человека и гражданина, собственности, общественного порядка и безопасности, окружающей среды, конституционного строя, мира и безопасности человечества от преступных посягательств, а также предупреждения преступлений, наука уголовного права формирует и определяет, какие опасные для личности, общества или государства деяния признаются преступлениями. Преступление представляет собой научную категорию и правовую дефиницию, позволяющую, с одной стороны судить о качественном состоянии правовой науки, законодательных конструкциях и ее элементах. С другой же стороны преступление является морально-этической, философской основой, фундаментом правовой системы, обуславливающей самобытность и духовность последней. Таким образом, раскрытие природы, сущности, форм проявления и тенденций развития понятия преступления определяют содержание понятия преступления как категории не только уголовного права, но и общей теории государства и права. Преступление как законодательная конструкция и научная (правовая) категория прошла в своем развитии определенный путь, который можно разделить на отдельные периоды. Следует учесть, что развитие происходило от общего к частному. То есть от философской категории «преступление» к правовой (прежде всего, от философской, общетеоретической, теоретикоправовой, а затем уже уголовно-правовой). При всей разнице периодов в их характеристиках эволюция преступления – как правовой категории (то есть и научной и законодательной) прошла, на наш взгляд, в три этапа. Первый этап – это этап зарождения понятий, имеющих значение преступления и их последующее закрепление в нормативных актах Русского государства. Тем самым мы подчеркиваем, что законодательные конструкции появились гораздо раньше теоретических осмыслений понятия преступления. Первый же этап характеризуется появлением научных подходов к исследованию преступления как правовой категории, что, в конечном итоге, привело к систематизации законодательства и появлению более совершенных законодательных конструкций. Этот первый этап был очень длительным (от образования Древнерусского государства в 10 веке до формирования советского государства и права в 1917 году). В его рамках можно выделить подпериоды. 1. Осознание нравственности, деяния обычаев. 2. как нарушающего Появление понятия нормы морали, преступления, без определения его признаков в нормативных актах, носящих казуистический характер. 3. преступлении Зарождение национальных и немецких влияние научных доктрин на представлений их о формирование (примыкание России к континентальной системе права, примером чему может служить законодательство Петра I и Екатерины). 4. Закрепление формального понятия преступления (Уголовное уложение 1903 года) в рамках законодательства и превалирование идеи формального понятия преступления в науке. Именно в этот период законодатель обратил свой взор не только на наказание – как основную правовую категорию, но и на преступление. Такой перелом наметился под влиянием научных идей господствовавших в России и мире. Несмотря на то, что в Уголовном уложении 1903 года содержались прогрессивные идеи, из-за политической ситуации в стране, оно так и не вступило в действие. Положения о преступлении только что вышедшие на первый план, так и не были реализованы. Второй этап, протекавший с 1917 года по 1996 год – это этап, который характеризовался появлением определения материального понятия преступления как такового и закреплением его в законодательстве. Понятие преступления было материальным, построенном на материальном признаке – общественная опасность. Несмотря на то, что осмысление понятия преступления в науке происходило в разных направлениях, в научных доктринах этого периода превалировали идеи о материальном понятии преступления, развивались учения о признаках преступления в рамках национальной доктрины. Сравнительное правоведение присутствовало, однако влияние зарубежного законодательства на российское было минимальным. Как правило, оно изучалось с целью критики (если речь идет о законодательстве буржуазных стран) или анализа положительных фактов, которые присущи социалистической модели законодательства. Такой подход объяснялся противоборством двух политических, социально-экономических систем сформировавшихся в этот период в мире (лагерь соцстран и капстран). Несмотря на то, что российское право развивалось в рамках континентально-правовой традиции, однако формальное понятие преступление сложившееся в Германии и ряде других стран, она не заимствовала, пойдя по пути материальной конструкции понятия преступления и его признаков и категорий. Третий этап (с 1996 года, то есть с момента принятия нового уголовного кодекса России) связывается со становлением новых социально экономических отношений, нового подхода к их регулированию. Ключевое место заняло понятие преступления, которое исследуется учеными во многих направлениях. На наш взгляд, на современном этапе отличительной чертой при сохранении материального понятия преступления, является влияние международного права, тех стандартов, которые были выработаны международным сообществом и ратифицированные Россией. Они строятся не на классовых принципах, а на идее равенства всех людей. Проникновение международных стандартов в национальное законодательство связывается с решением общих задач (например, борьба с транснациональной преступностью, коррупцией, наркоманией и т.д.), стоящих перед отдельно взятыми государствами. Третий этап характеризуется научным поиском оптимальной конструкции понятия преступления, разграничения преступлений по характеру и степени общественной опасности на отдельные категории. Все эти периоды подробно будут проанализированы в последующих главах работы. В этот период законодательная конструкция, то есть форма понятия преступления изменялась под воздействием научных представлений о понятии преступления, которые формировали содержание этого понятия. На развитие понятия преступления во все времена значительное влияние оказывала государственная политика, поэтому ее рассмотрение в работе является необходимым. 1.3. Особенности развития преступления как правовой категории в странах континентальной и англосаксонской правовой семьи Процесс формирования и законодательного закрепления понятия преступления в нормативных актах стран континентальной и англосаксонской правовой семьи проходил по-разному. Для нас представляет особый интерес процесс формирования и эволюции понятия преступления как правовой категории в странах континентальной правовой семьи, поскольку Россия относится к этой же правовой семье, и она претерпела огромное влияние германской науки, в том числе и уголовно-правовой, на формирование базовых правовых категорий, в частности, понятия преступления в России. Англосаксонская правовая система используется нами в качестве сравнения с целью показать разницу в подходах решения одних и тех же проблем, стоящих перед обществом. Следует отметить и тот факт, что российская правовая наука, несмотря на влияние немецкой правовой доктрины, выработала самостоятельные подходы к решению проблем, связанных с определением понятия преступления и его признаков. Это объясняется рядом факторов. Прежде всего – это самобытность развития государственности, а, следовательно, и права. Такая самобытность, на наш взгляд, связана, не в последнюю очередь, с географическим фактором. Если народы Англии и Европы вынуждены были тесниться на небольшой территории, раздираемые постоянными войнами и восстаниями, то территория русского государства позволяла народам существовать относительно мирно. В то время как правительства Англии и европейских стран вынуждены были предоставлять права и свободы населяющим им народам (остаточно вспомнить, что Великая хартия вольностей (Англия) даровавшая вольности баронам, была принята в 1215 году), в России об этом еще не задумывались. Народные массы активизировали правотворчество в Европе и Англии, стимулировали развитие правовой мысли в области закрепления прав и свобод, что непосредственно находило закрепление в законодательстве и гасило волну народного сопротивления. При этом в Европе доходили до крайностей в правовом поле в стремлении подчинить народные массы, свидетельством тому является инквизиция. Россия же из-за обширности территории и отсутствия проблемы перенаселения, отдаленности от европейской цивилизации развивалась своими темпами и в области государственности и в области права. Только с реформами Петра 1 в Россию стал проникать европейский политические и правовые идеи, которые не всегда однозначно воспринимались в России. Достаточно вспомнить какое влияние оказал труд Ч.Беккариа «О преступлениях и наказаниях» на российскую политико-правовую мысль, в котором автор показал выразительную картину состояния законодательства и нравов того времени Европы и высказал ряд соображений о роли права в вопросах гуманизации современного ему общества и ответственности правителей за судьбы народов и каждого гражданина в отдельности. «Наказ» Екатерины II 1767 года является доказательством непосредственного влияния книги "О преступлениях и наказаниях" на русское уголовное законодательство. Сама Екатерина II писала о «Наказе» госпоже М.-Т. Жоффрен, хозяйке одного из самых блестящих литературных салонов Парижа эпохи просвещения: «... Вы увидите, как я на пользу моей империи обобрала президента Монтескье. Надеюсь, что если бы он с того света увидел меня работающей, то простил бы эту литературную кражу во благо 20-ти миллионов людей, которое из того последует. Он слишком любил человечество, чтобы обидеться тем. Его книга служит для меня молитвенником»19. Из общего числа 526-ти статей "Наказа" 227, то есть половина, посвящены уголовному праву. А из них 114 принадлежат Ч. Беккариа. И хотя «Наказ» не был реализован на практике, некоторые положения были заимствованы при составлении Свода законов Российской империи в период царствования Александра II. Русская правовая наука, в частности наука уголовного права, начала свое активное развитие в конце 17- начале 18 века под воздействием представлений о праве, складывавшихся в европейских странах в эпоху формирования континентально-правовой системы права (следует отметить, что к этому времени формирование англосаксонской правовой системы уже завершилось). Исследования законодательной конструкции преступления представляются нам не полными без описания становления и эволюции идеи преступления в зарубежных странах, поэтому мы считаем целесообразным исследование зарубежного законодательства. Несомненный интерес в качестве сравнительной характеристики вызывает исследование развития зарубежного права в области закрепления понятия преступления в период с его становления и до появления англосаксонской и континентальной правовой семьи. Уголовное право Древнего Востока о преступлении. В III–II тысячелетиях до н.э. в странах Древнего Востока появлялись первые государственные образования, а вместе с ними создавались нормативные акты. К их числу, например, относятся Кодекс Хаммурапи в Древнем Вавилоне и Законы Ману в Древней Индии. В древневосточном праве нельзя было обнаружить представлений об отличиях преступлений от частных правонарушений, не было в нем и общетеоретических понятий, системности в изложении видов преступлений. Однако, как отмечала Н.А. Крашенинникова, внутренняя логика изложения 19 http://www.gumer.info/bogoslov/Bekkar/_Index.php норм в этих правовых памятниках все же присутствовала. Она определялась или религиозными концепциями о тяжести, греховности того или иного поведения человека в Древнем Вавилоне, или религиозной концепцией миросоздания, сословно-варнового деления в Древней Индии20. В Кодексе Хаммурапи нашли закрепление отдельные казусы, регулировавшие преступные посягательства на личность, собственность и семейные устои21, аналогичные казусы мы находим и в Законах Ману22, составленных в I столетии до н.э. И все же отсутствие понятия преступления и других теоретических понятий в указанных нами законах не может быть определено лишь низкой законодательной техникой, ведь законам уже известны такие понятия, как рецидив (например, ст. 277 гл. IХ Законов Ману), соучастие (например, ст. 16 Кодекса Хаммурапи), формы вины в виде умысла или неосторожности (например, ст. 205, 206 Кодекса Хаммурапи), тяжкое и легкое правонарушение, понятие необходимой обороны, обстоятельств, смягчающих и отягчающих ответственность (например, ст. 349, 350 гл. VIII Законов Ману), с юридической точки зрения дается точное понятие такого состава преступления, как грабеж, и т.д. Сходные нормы закреплялись в средневековом уголовном праве Древнего Китая23. Свод законов VII в. династии Тан классифицировал преступления в зависимости от общественной опасности. Такая классификация основывалась на концепции «10 зол», появившейся в глубокой древности и пережившей века. В данном случае объектом преступного посягательства выступал ритуал, нарушение которого в форме непокорства, несогласия и так далее определяло крайнюю расплывчатость уголовно-правовой нормы, дающей возможность самому судье оценивать тяжесть преступления, относить к той или иной ритуальной Крашенинникова Н.А. История права Востока: Курс лекций. М., 1994. С. 11. Вестник древней истории. 1952. № 3. С. 3; Гущина Л.И., Епифанова Е.В. История государства и права зарубежных стран. Источники права. Краснодар, 2003. Ч. 1. С. 4–15. 22 См.: Законы Ману / Пер. С.Д. Эльмановича, Г.Ф. Ильина М., 1960. С. 3; Гущина Л.И., Епифанова Е.В. История государства и права зарубежных стран. Источники права. Ч. 1. С. 15–22. 23 Всеобщая история государства и права: Учеб. пособие / Под ред. К.И. Батыра. М., 1993. Ч. 1. С. 33–34. 20 21 категории практически любое преступление. Это свойство «10 зол» во все века ценилось в Китае, где не испытывали уважения к писаному закону, не допускавшему расширенного толкования правовой нормы. К первому из десяти зол относился заговор о мятеже против государя. Главное в этой категории преступлений – направленность против императора и естественных небесных установлений. Вторая форма зла выражалась в бунте против существующих порядков и морали. Третье зло – заговор, измена, в том числе измена государству, императору, переход на сторону врага, бегство из страны или попытка побега из осажденного города. Четвертое зло представляло собой непослушание, непокорство и охватывало преступление против близких родственников. Пятое зло – несправедливость, порочность поведения, противоречащего естественному порядку вещей, преступления, совершенные с особой жестокостью, злобностью. Шестое зло выражалось в великом непочтении, в основе его была группа преступлений, связанных с нарушением особо значимых запретов, к числу которых относились, например, кража предметов культа, а также используемых императором, оплошности, допущенные при приготовлении лекарства, пищи императору, злословие в его адрес, т.е. причинение ему морального или физического вреда по небрежности. Седьмое зло – сыновняя непочтительность. Восьмое зло – несогласие, разногласие между кровными родственниками. Девятое зло – несправедливость, неправедность (оно включало в себя те преступления, которые совершались друг против друга лицами, связанными официальными, социально-иерархическими узами), а также выражение непочтительности женой по отношению к мужу. Десятое зло – кровосмесительные половые связи, которые приравнивались к поведению птиц и зверей и включали в себя не только отношения с кровными родственниками по различным родственным линиям, но и наложницами деда и отца. Однако перечисленные 10 зол не охватывали все составы преступлений, они выступали в качестве измерителя по отношению к другим преступлениям, среди которых во все времена выделялись преступления против конкретного человека, посягательство на его жизнь, здоровье и прочее. Наказания за них определялись в традиционном китайском праве с учетом ряда факторов: социального статуса, отношения преступника и потерпевшего в системе кровно-родственных и служебных связей, наличия и интенсивности преступной воли и т.д.24 Следует также обратить внимание на существовавшее в средневековом китайском уголовном праве деление уголовно наказуемых деяний на преступления и маловажные проступки (например, записки и всякие прегрешения и неисправности, оказавшиеся в докладах к государю; потеря сочинения, подписанного судьей; разглашение именного указа; не приложение печати на докладе; приложение не той печати25). Законодатель, не давая понятия преступления и маловажных проступков, в тексте законов четко разграничивал составы деяний, относящиеся к преступлениям, и составы деяний, относящиеся к проступкам. В Китае в период феодализма право основывалось на учении Конфуция. В соответствии с конфуцианством, нормы морали преобладали над нормами права, а право отождествлялось с уголовным законом. Поэтому преступлением признавалось всякое отступление от конфуцианских правил поведения и морали26. Россия всегда находилась между востоком и западом, однако восточные правовые традиции в России так и остались не востребованными. Связывается это не только с разницей социально-экономического развития, но и с непохожестью религии, культуры, обычаев и традиций, сложившегося менталитета. Именно западные традиции были заимствованы русскими юристами. Тому есть и исторические предпосылки. Изначально (10 век) на русское право сильное влияние оказывало византийское право, сформировавшееся на основе римского права. В свою очередь римляне активно заимствовали нормы афинского права. Ведь афинское право в период расцвета афинской Крашенинникова Н.А. История права Востока: Курс лекций. М., 1994. С. 56–59, 163–164. Там же. С. 166. 26 Там же. С. 232. 24 25 государственности было самым прогрессивным в мире. Покорив Афины, римляне активно заимствовали достижения афинской политической и правовой мысли. Рассмотрим отдельные положения о преступлении, сформулированные правом Афин. Афинское уголовное право о преступлении. Афинское уголовное право в период расцвета демократии (VI в. до н.э.) по своей структуре и содержанию мало чем отличалось от названных ранее источников права деспотических государств Древнего Китая, Древней Индии, Древнего Вавилона: в нем отсутствовало определение понятия преступления, в нормативных актах перечислялись лишь отдельные казусы, не существовало классификации преступлений по какому-либо признаку. Уголовное право строилось после законов Драконта (VII в. до н. э.), наиболее мягких, существовавших в обществе нормах религии и морали, которые продолжали действовать в области государственных, религиозных, брачно-семейных отношений, не мешая развитию экономики. Теоретический уровень развития правовых норм не определялся лишь волей и желанием законодателя; скорее всего, он был связан с потребностями экономического развития общества, политической волей и общим состоянием юридической науки в конкретно взятом государстве. Римское уголовное право о преступлении. Первая римская кодификация права была проведена в середине V столетия до н. э. Она получила название Законы ХII Таблиц27. В них не давалось понятия преступления, однако, исходя из содержания, можно было сделать вывод о том, что к преступлениям относились не только те деяния, которые затрагивали интересы государства, но и те, которые наносили частный имущественный вред. Деяния различались по размеру причиненного ущерба. Так, преступления всегда наказывались более сурово (например, поджог дома, поджог хлеба), чем 27 Черниловский З.М. История рабовладельческого государства и права. М., 1960. С. 261– 272; Гущина Л.И., Епифанова Е.В. Государство и право зарубежных стран. Вопросы истории. Учебное пособие. – М.: Юрлитинформ, 2011.-440c.; Гущина Л.И., Епифанова Е.В. История государства и права зарубежных стран. Источники права. Ч. 1. С. 37–45. деликты, за которые применялась ответственность в виде штрафа (например, к деликтам относились побои, членовредительство, оскорбление). В период римской республики высшие должностные лица государства не были связаны точным определением преступления, что приводило к тому, что чиновники самостоятельно решали вопрос о преступном или непреступном поведении лица, и, несомненно, способствовало произволу со стороны государственных деятелей. В периоды поздней республики и империи императоры и некоторые чиновники также не были связаны законом и могли по своему усмотрению определять, что именно преступно и что таковым не является. Появлялись законы с очень расплывчатыми формулировками, например, закон об оскорблении величия римского народа. Сформулирован он был очень неопределенно. Малейшее недовольство, неосторожное слово или неугодная острота, недостаток лести, равно как и ее излишество, могли быть признаны преступлением28. В Риме сочеталось не сочетаемое: высокий уровень развития правовой науки и безудержный произвол правителей, граничивший с полным беззаконием. Византийское уголовное право о преступлении. После падения Западной римской империи юридическая культура Рима в своем первозданном виде продолжала существовать в Восточной Римской империи, где тоже получила мощный импульс для развития и где была спасена и систематизирована Юстинианом. В Византии римская юридическая культура продолжала существовать еще почти тысячу лет – до тех пор, пока янычары не подошли ко вратам Константинополя29. Мы упоминаем о Своде законов Юстиниана в работе не случайно: несмотря на то, что он содержал нормы, относившиеся в основном к гражданско-правовым отношениям, он позволяет судить об уровне развития Черниловский З.М. Всеобщая история государства и права. С. 103, 115. Глазунова И.Н. Влияние римского права на становление и развитие континентальной и англосаксонской правовых систем современности): Автореф. дис… канд. юр. наук. Ставрополь, 2000. 28 29 теории права. Нормам уголовного права отводилось ничтожно малое место, однако отдельные титулы, например, титул 3 «О злом умысле»30, дают возможность судить о высочайшем уровне знаний и юридической техники. Конкретизация понятия преступления, четкое определение видов преступлений при высоком уровне юридической техники в Византии не было. Такие определения, очевидно, в области уголовного права ограничивали бы, прежде всего, саму верховную власть в ее произволе и выступили бы гарантом прав и свобод личности (но к этому власть и общество еще не были готовы). Именно эти подходы были заимствованы Россией. Тем самым можно отметить, что Россия тяготела к римскому, а еще более к Византийскому праву. Поэтому совершенно очевидным было развитие уголовного права в рамках континентально правовой семьи, сложившейся в последующем. Салическая правда о преступлении. Среди европейских памятников права раннефеодального общества выделяется Салическая правда, составленная во Франкском государстве на рубеже V–VI вв.. Этот правовой источник представлял собой сборник отдельных казусов, систематизированных по отдельным составам преступлений, выделяемых не только по объекту посягательства, но и по величине штрафов или применению других видов наказания, например, гл. Х «О краже рабов», гл. ХIV «О нападениях или грабежах», гл. ХХVIII «О подстрекательстве» и пр.31. Размер ответственности зависел от объекта посягательства, а именно: кто являлся объектом посягательства – женщина или мужчина; женщина, которая еще не рожает или которая перестала рожать; король и члены его окружения – «верные» или прочие граждане; римляне, полусвободные или рабы; был ли это большой, средний палец, одно или два уха или рана определенного размера. Там же. С. 73. Салическая правда / Рус. пер. Н.П. Грацинского и А.Г. Муравьева. Казань, 1913; Гущина Л.И., Епифанова Е.В. История государства и права зарубежных стран. Источники права. Ч. 1. С. 77, 80. 30 31 Англо-саксонские правды о преступлении. В целом завоеванием структура английского недостаточно известна. права перед норманнским Норманнское завоевание способствовало объединению всех местных обычаев и традиций в одну систему права, общего для народа, в силу чего сама система была названа «общим правом». Принято считать, что нормандцы ничего не привнесли в английское право, однако то, что нормандцы не принесли в Англию писанных законов, не означает отсутствия их влияния на английскую правовую систему32. Большинство теоретических работ, посвященных истории возникновения английского права, не упоминают роли и влияния римского права на развитие англосаксонской правовой системы. Сложно не согласиться с мнением И.Н. Глазуновой, исследовавшей влияние римского права на становление и развитие континентальной и англосаксонской правовых систем современности, о том, что это произошло вследствие утверждения в научной литературе, особенно в английской и американской, точки зрения о некой особенности становления, обособленности англосаксонской правовой системы, ее автономности. Конечно, нельзя не учитывать, что географическое положение Англии сыграло определенную роль в развитии права, не схожего с правом континента, но отрицание влияния римского наследия и континентального права беспочвенно. Безусловно, римское право никогда не было прямым источником английского права. Но каноническое право Англии впитало в себя постулаты римского, которые перешли в обычное право33. Глазунова И.Н. Влияние римского права на становление и развитие континентальной и англосаксонской правовых систем современности): Автореф. дис… канд. юр. наук. Ставрополь, 2000. С. 16. 33 Глазунова И.Н. Влияние римского права на становление и развитие континентальной и англосаксонской правовых систем современности): Автореф. дис… канд. юр. наук. Ставрополь, 2000. С. 18. 32 Если в характерных чертах континентальной (романо-германской) формы заметна преемственность, то в англосаксонской, как отмечается в научной литературе34, можно говорить о повторяемости. В настоящее время имеются различные точки зрения о влиянии римского права на становление и развитие современных правовых систем, однако, мы солидарны с теми учеными, которые утверждают, что современные англосаксонская и континентальная правовые системы впитали в себя традиции и основные принципы римского права, таким образом, они имеют общую природу, общие корни35. Примером английского раннефеодального права являлась Правда короля Этельберта36, составленная на рубеже VI–VII вв. королем Кента, одного из небольших англосаксонских королевств. Она представляет собой сборник казусов, абсолютно не систематизированных и не содержащих каких-либо общетеоретических понятий. Подобные нормы закреплялись в Правде Инэ37, разработанной в конце VIII в. королем англосаксонского королевства Уэссекс; Правде Альфреда38, распространившей свое действие на все англосаксонские королевства; Законах Этельстана39, представлявших собой часть обширной кодификации, проведенной в первой половине Х в. во время правления внука Альфреда Великого. Феодальное право раннего периода очень сходно с правом ранних рабовладельческих государств по форме, содержанию, структуре и назначению. Косарев А.И. Римское частное право. – М. 1998. С. 245. Глазунова И.Н. Влияние римского права на становление и развитие континентальной и англосаксонской правовых систем современности): Автореф. дис… канд. юр. наук. Ставрополь, 2000. С. 17. 36 Хрестоматия памятников феодального государства и права стран Европы. М., 1961. С. 62–64; Гущина Л.И., Епифанова Е.В. История государства и права зарубежных стран. Источники права. Ч. 1. С. 109. 37 Хрестоматия памятников феодального государства и права стран Европы. С. 86–89; Гущина Л.И., Епифанова Е.В. История государства и права зарубежных стран. Источники права. Ч. 1. С. 110–111. 38 Там же. С. 111–112. 39 Там же. С. 112–113. 34 35 Средневековое феодальное право о преступлении. Понятие преступления в нормах уголовного права Франции, Германии, Англии в этот период не закреплялось, несмотря на то, что под преступлением понималось всякое проявление неверности по отношению к королю, сеньору, цеху, гильдии40. Постепенно к числу преступлений стали относить деяния, нарушающие общественный порядок и влекущие за собой наказания, применяемые государственной властью. В ХIII в. во Франции предпринимается попытка распределить преступления по разрядам. Так, известный юрист Бомануар классифицировал преступления на три группы: 1) тяжкие (измена, ересь, убийство, изнасилование, поджог, кража и другие, за которые предусматривалось наказание в виде смертной казни); 2) средние (наказывались либо штрафом, либо тюремным заключением); 3) легкие (наказывались менее строго). В ХIII в. в Англии сложилось понятие фелонии, означающее нарушение обязанностей вассала в отношении сеньора и наоборот. К ХVI в. оформилась трехзвенная система преступлений в зависимости от их тяжести: тризн (измена, главным образом, неверность сеньору), фелония (тяжкие уголовные преступления, посягавшие на личность или собственность, например, убийство, изнасилование, поджог) и мисдиминор (менее тяжкие уголовные преступления). Крупнейшим памятником германского феодального права более позднего периода, изданным Карлом V в 1532 г., была Каролина41. Она отличалась суровостью наказаний и была направлена на подавление крестьянских волнений, которые охватили Германию в 1525 г. Император, издав Каролину, стремился усилить свою власть путем создания единого для всей Германии права. К сожалению, в ней не было закреплено основное понятие – понятие преступления. В Германии постепенно стали выделять два вида преступных деяний: преступления и проступки. Со временем устанавливается деление по Черниловский З.М. Всеобщая история государства и права. С. 194. Каролина. Алма-Ата, 1967; Гущина Л.И., Епифанова Е.В. История государства и права зарубежных стран. Источники права. Ч. 1. С. 98–106. 40 41 объекту посягательства: преступления против религии, против государства, против частных лиц (такое деление было известно и ранее, еще в рабовладельческом праве отдельных государств). Процесс складывания англосаксонской и континентальной семьи связывается с буржуазным периодом развития государств. В ХVI–ХVII вв. в западноевропейских странах шел бурный процесс формирования новых буржуазных отношений, вспыхивали многочисленные восстания в городах, крестьянские бунты, которые жестоко подавлялись. Старое феодальное право уже не могло регулировать новые отношения, поэтому во многих странах после принятия нормативных актов, направленных на установление общественного спокойствия, проводились глобальные кодификационные работы, направленные на совершенствование уголовного законодательства. Вместе с тем развивались философия, теория государства и права, постепенно стали складываться доктрины уголовного права, формировалась научная отрасль уголовного права. В период абсолютизма в западноевропейском уголовном праве уже сложилась система преступлений. Появился принцип необходимости ответственности за личные виновные действия правонарушителя и вместе с этим постепенно отмирал принцип объективного вменения42. Рассмотрим, как шел процесс формирования законодательных конструкций понятия преступления в странах континентально-правовой семьи. Как известно, французское и германское законодательство заложили основу континентальной правовой системы. Наиболее прогрессивные принципы уголовного права были закреплены в период Французской буржуазной революции в Декларации прав человека и гражданина 1789 г. Принцип «нет преступления, не Всеобщая история государства и права: Учеб. пособие / Под ред. К.И. Батыра. М., 1993. Ч. 1. С. 151. 42 указанного в законе» (ст. 743) был подтвержден и Декларацией прав человека и гражданина 1793 г. (ст. 1044). Тем самым закреплялась идея о необходимости ограничения круга уголовно наказуемых деяний и о фиксации в уголовном законе четкого понятия преступления, наметился отход от традиционно сложившихся взглядов на преступление, в соответствии с которыми монархи не стесняли себя понятием преступления, их классификацией, четким определением составов преступлений и прочей конкретизацией уголовного законодательства. Исторически первым законодательным актом, давшим понятие преступления, была Декларация прав человека и гражданина 1789 г. В ст. 5 характеризовалось материально-содержательное свойство любого правонарушения, а именно его вредоносность для общества. Она гласила, что закон вправе запрещать лишь действия, вредные для общества. В последующих французских УК 1791 и 1810 гг., как отмечают современные исследователи зарубежного права, материальный признак преступлений, содержащийся в этой Декларации, был утрачен. Только в УК 1992 г. материальный признак был частично восстановлен. Достоинство материального понятия преступления состоит в раскрытии его социальной сущности. Оно содержит такой признак, как общественная опасность, с указанием на то, каким социальным интересам причиняет вред преступление45. Во время Французской революции в связи с идеей о правах человека были пересмотрены традиционные взгляды на преступление. Свои нововведения якобинцы попытались закрепить в ряде декретов. Так, в Декрете от 10 июня 1794 г. четко перечислялись деяния, за которые лица Вопросы государства и права во французской буржуазной революции ХVIII в. М., 1940. С. 151–153; Гущина Л.И., Епифанова Е.В. История государства и права зарубежных стран. Источники права. Краснодар, 2003. Ч. 2. С. 45. 44 Вопросы государства и права во французской буржуазной революции ХVIII в. С. 181– 185; Гущина Л.И., Епифанова Е.В. История государства и права зарубежных стран. Источники права. Ч. 2. С. 57. 45 Российское уголовное право: В 2 т. Т. 1: Общая часть: Учебник / Под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, В.С. Комиссарова, А.И. Рарога. М., 2006. С. 53. 43 признавались врагами народа46; в Декрете против спекулянтов от 26 июля 1793 г.47 указывалось на поведение субъектов, которое называлось уголовным преступлением – спекуляцией; в Декрете 17 сентября 1793 г. о подозрительных48 закреплялись те позиции, по которым лица объявлялись подозрительными. Французский Уголовный кодекс 1810 г. 49 понятия преступления с указанием на его признаки он не давал. Классический для буржуазного права характер кодекса прослеживается в формулировании общих принципов уголовного права, в определении признаков преступного деяния и т.д.50 В части «Предварительные постановления» закреплялось деление преступных деяний по мере наказания на нарушения, проступки и преступления. Нарушением признавалось такое преступное деяние, которое по закону каралось полицейскими наказаниями. Проступком считалось преступное деяние, предусматривающее исправительное наказание. И, наконец, преступлением признавалось такое преступное деяние, за которое применялось мучительное или позорящее наказание51. Таким образом, преступлением признавалось деяние, запрещенное уголовным законом под угрозой наказания. Как справедливо отмечают современные исследователи, достоинство такого понятия состоит в его соответствии принципу законности – «Нет преступления, нет наказания без указания на то в законе», в формальном равенстве нарушителей закона перед ним. Однако существенный недостаток Захер Я.М. Французская революция в документах. 1789–1794. Л., 1926. С. 359–362; Гущина Л.И., Епифанова Е.В. История государства и права зарубежных стран. Источники права. Ч. 2. С. 62–63. 47 Лукин Н.М., Далин В.М. Новая история в документах и материалах. М., 1935. Вып. 1. С. 184; Гущина Л.И., Епифанова Е.В. История государства и права зарубежных стран. Источники права. Ч. 2. С. 63–64. 48 Революционное правительство во Франции в эпоху Конвента (1792–1794). М., 1927. С. 116–118; Гущина Л.И., Епифанова Е.В. История государства и права зарубежных стран. Источники права. Ч. 2. С. 66–67. 49 Французский уголовный кодекс 1810 года. М., 1947. С. 95–245. Гущина Л.И., Епифанова Е.В. История государства и права зарубежных стран. Источники права. Ч. 2. С. 94–104. 50 Черниловский З.М. Всеобщая история государства и права. С. 399. 51 Гущина Л.И., Епифанова Е.В. История государства и права зарубежных стран. Источники права. Ч. 2. С. 94. 46 состоял в том, что формальное определение не раскрывало социальной сущности преступного и наказуемого деяния. Получается логически замкнутый круг: преступно то, что по закону наказуемо, наказуемо то, что преступно. А что лежит в основе преступного, каковы основания криминализации деяния, т.е. объявления его преступным и наказуемым, – осталось за рамками этого определения52. Преступные деяния размещались в Кодексе в зависимости от объекта посягательства. На первом месте стояли преступления и проступки против публичных интересов, далее следовали преступления и проступки против частных лиц53. Современное французское уголовное право о преступлении. В 1992 г. был принят новый Уголовный кодекс Франции взамен ранее действовавшего УК 1810 г. Основные положения о преступлении, о категориях преступления закреплены в гл. II «Общие положения». В соответствии со ст. 121-1 никто не подлежит уголовной ответственности иначе, как за свое собственное деяние. Преступные деяния классифицируются УК на преступления, проступки и нарушения (ст. 111-1). Преступления и проступки не имеют места в случае отсутствия умысла на их совершение (ст. 121-3), но если закон это предусматривает, в случае неосторожности, небрежности или неумышленного поставления в опасность другого человека имеет место проступок (ст. 121-3). Градация преступных деяний осуществляется по наказанию и тяжести совершенного деяния. Она влияет на подсудность. Так, преступления рассматриваются судом присяжных, проступки – исправительным трибуналом, нарушения – полицейским трибуналом54. Российское уголовное право: В 2 т. Т. 1: Общая часть: Учебник / Под ред. Л.В. Иногамовой - Хегай, В.С. Комиссарова, А.И. Рарога. С. 53. 53 Следует отметить, что французское уголовное законодательство активно изучалось в России, об этом свидетельствуют собственноручные выпискам на французском языке по французскому уголовному кодексу сделанные Екатериной II с некоторыми примечаниями на русском языке, хранящиеся в Российском Государственном Архиве Древних Актов. РГАДА. Ф. 10. Оп. 2. 81 Л. 54 Крылова Н.Е., Серебренникова А.В. Уголовное право современных зарубежных стран (Англии, Франции, Германии, Японии). С. 73. 52 Для нас особый интерес представляет законодательство Германии, в силу того, что оно оказало огромное влияние на российское уголовное законодательство в период формирования буржуазных отношений. Германский Уголовный кодекс 1871 года. Так как в этот период наблюдался рост рабочего движения и упоение революцией, то уголовное законодательство, естественно, отошло от демократических элементов. В частности, усиливалось наказание за политические преступления, составы преступлений были сформулированы неконкретно, что приводило к привлечению к ответственности невиновных, и наконец, отсутствовало понятие преступления с указанием на признаки преступления. Вследствие отсутствия в уголовном законодательстве четкого критерия понятия преступления лицо могло быть осуждено не за действия, а за опасные мысли, за нереализованные преступные намерения. Уголовное право Германии о преступлении (современное состояние). В настоящее время в ФРГ действует УК 1871 г. в редакции от 13.11.1998 г. с последующими изменениями и дополнениями55. В УК ФРГ для обозначения преступного противоправного поведения употребляется термин «деяние». Противоправным считается такое деяние, которое осуществляет состав преступления, предусмотренный уголовным законом. В самом уголовном законе понятие преступления отсутствует. В § 12 УК «Преступление и менее тяжкое преступление» даются две категории уголовно наказуемых деяний56. Противоправные деяния делятся на преступления и проступки, которые различаются по применяемой за их совершение санкции. Так, за преступление предусматривается наказание в виде лишения свободы на срок не менее одного года и более строгое наказание. За проступки устанавливается лишение свободы на более короткий срок или денежный штраф (Общая часть, разд. I «Уголовный закон», гл. 2 «Объяснение терминов», § 12 «Преступления и проступки»). Н.Е Крылова и А.В Уголовный кодекс ФРГ / Пер. с нем. М., 2001. Жалинский А.Э. Современное немецкое уголовное право. – М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2006. – С. 118. 55 56 Серебренникова указывают на формальный характер понятия преступления57. Однако А.Э. Жалинский отмечает, что перечень элементов (признаков) преступления по немецкой доктрине не включает в себя общественной опасности и наказуемости деяния. Это не означает отсутствия материального понятия преступления; оно раскрывается несколько иначе, и какие-то функции признака общественной опасности выполняет признак вины58. В структуру преступления включаются следующие признаки: вначале, как основа всего – деяние, соответствующее составу, затем противоправность, вина59. Два разных пути развития буржуазных революций – английский и французский – в совокупности с другими обстоятельствами привели к постепенному формированию двух разных правовых систем. Благодаря тому значению, которое имели Франция и Англия в мировом сообществе, эти системы приняли англосаксонской международный правовой системы, характер. Однако континентальная в отличие система от права базируется на кодифицированных нормативных актах. На наш взгляд, они позволяют получить более полное представление о преступлении и связанных с ним дефинициях. Рассмотрим положения о преступлении в законодательстве стран англосаксонской правовой семьи. Уголовное право в Англии и США в ХVII – ХIХ в.в. В основе английского уголовного права лежало право, выработанное судьями, т.е. это не просто обычное право, а судебно-обычное право. Уголовное право США заимствовало, хотя и в модифицированной форме, все английские правовые теории. В частности, была воспринята Крылова Н.Е., Серебренникова А.В. Уголовное право современных зарубежных стран (Англии, Франции, Германии, Японии). С. 77. 58 Жалинский А.Э. Современное немецкое уголовное право. – М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2006. – С. 120. 59 .Там же. – С. 119. 57 английская система классификации преступных деяний: измена, уголовные преступления, наказуемые проступки. Буржуазия в период буржуазных революций провозгласила и ввела в действие принципы: нет преступления без указания о то в законе, равенство всех перед законом; соразмерность наказания с тяжестью преступления и др. Эти принципы легли в основу буржуазного уголовного законодательства, которое укрепило гарантии прав и свобод личности и явилось значительным шагом вперед по сравнению с феодальным уголовным законодательством60. Английское уголовное право ХХ в. о преступлении. Понятие преступления, определенное в законодательном акте, в английском уголовном праве отсутствует. Однако оно дается в судебных решениях, причем, применительно к конкретным его видам, и в литературных источниках по уголовному праву. Отсутствие единого понятия порождает многочисленные научные дискуссии о том, что же можно считать преступлением. Одни авторы полагают, что преступление – это противоправное и наказуемое деяние; другие – антиобщественное и наказуемое деяние; третьи – противоправное, виновное (намеренное) и наказуемое; четвертые – запрещенное под угрозой наказания нормами уголовного права и т.д.61. В английском уголовном праве предлагаются различные классификации преступлений. I. По объекту посягательства. Одни авторы учитывают степень значимости объекта, а другие располагают преступления в алфавитном порядке62. II. По степени опасности преступлений. Существует два вида классификации: материально-правовая и процессуально-правовая. До 1967 г. с материально-правовой точки зрения все преступления делились на три Уголовное право Российской Федерации. Общая часть / Под ред. Р.Р. Галиакбарова. С. 83. 61 Крылова Н.Е., Серебренникова А.В. Уголовное право современных зарубежных стран (Англии, США, Франции, Германии). С. 60. 62 Крылова Н.Е., Серебренникова А.В. Уголовное право современных зарубежных стран (Англии, США, Франции, Германии). С. 68. 60 группы: особо опасные, опасные (фелонии) и менее опасные (мисдиминор). Принятый 21 июля 1967 г. Закон об уголовном праве 63 упразднил деление преступлений на фелонии и мисдиминор. Таким образом, по материальному признаку все преступления подразделяются на две группы: особо опасные и прочие преступления. С процессуальной точки зрения преступления подразделялись на: 1) преступления, дела о которых рассматриваются с соблюдением процедуры, требующей обвинительного акта; 2) преступления, дела о которых рассматриваются в упрощенном порядке, или суммарные. Закон 1967 г. ввел еще один вид процессуальной классификации преступлений, которая в последующем была изменена Законом о полиции и доказательствах 1997 г.64: 1) преступления, при совершении которых подозреваемый может быть подвергнут до суда аресту; 2) преступления, при совершении которых такой арест не может состояться. III. Преступления по морально-этическому критерию совершенного деяния подразделяются на следующие разновидности: 1) преступления, которые противоречат представлениям людей о добре и зле, о моральном и аморальном, т.е. они сами по себе являются злом, например, убийство; 2) преступления, которые запрещаются государством, независимо от того, осуждаются они моралью или нет, например, нарушение правил эксплуатации транспортных средств65. Некоторые авторы классифицируют преступления и по источникам возникновения уголовной ответственности66. В соответствии с источниками уголовной ответственности преступления делятся на деяния, наказуемые по общему праву и статутному праву. Подавляющее большинство преступлений наказывается в настоящее время по нормам статутного права, однако ряд Уголовное законодательство зарубежных стран (Англии, США, Франции, Германии, Японии): Сборник законодательных материалов / Под ред. И.Д. Козочкина. М., 2001. С. 14–16; Criminal Law Act. 1967. P. 58. 64 Там же. С. 51. 65 Крылова Н.Е., Серебренникова А.В. Уголовное право современных зарубежных стран (Англии, США, Франции, Германии). С. 67–71; Devlin P. The Enforcement of Morals. L., 1965. P. 26–42. 66 Уголовное право зарубежных государств. Общая часть: Учеб. пособие / Под ред. и с предисл. И.Д. Козочкина. М., 2003. С. 19. 63 наиболее тяжких преступлений подлежит регулированию нормами общего права67. Уголовное право США в ХХ в. о преступлении. Под влиянием известного английского мыслителя И. Бентама в США в XIX в. пришли к необходимости создания единого уголовного законодательства68. Однако до сих пор в США имеет место сочетание общего и статутного права, нет единой правовой системы. К основным источникам федерального уголовного законодательства относятся Конституция 1787 г., акты Конгресса США, подзаконные акты69, а в штатах – Конституция США, конституции штатов, уголовные кодексы штатов и подзаконные акты. Понятие преступления не закрепляется ни в федеральном законодательстве, ни в законодательстве большинства штатов, и лишь по отдельным положениям можно сделать вывод о том, что два признака положены в основу признания деяния преступным – противоправность и наказуемость70. Примерный Уголовный кодекс закрепил положение: никакое поведение не составляет посягательства, если оно не является преступлением или нарушением по данному кодексу или иному статуту данного штата71. Преступления классифицируются на две группы: фелонии – наиболее опасные посягательства, мисдиминор – менее опасные посягательства. В основу такого деления положены не только степень общественной опасности, но и степень наказания. Вместе с тем в отдельных штатах нет четкого деления преступлений на категории. Американскому праву не известно определение состава преступления. Можно лишь выделить два элемента, составляющих уголовную Исследованием уголовного права США занимаются многие ученые, например: Есаков Г.А. Mens rea в уголовном праве США: историко-правовое исследование. СПб., 2003. 68 Решетников Ф.М. Уголовное право буржуазных стран. «Классическая» школа и антрополого-социологическое направление. М., 1985. С. 57–60. 69 Никифоров Б.С., Решетников Ф.М. Современное американское уголовное право. М., 1990; Уголовное право буржуазных стран. Общая часть / Под ред. А.Н. Игнатова и И.Д. Козочкина. М., 1990. 70 Свод законов Соединенных Штатов Америки. Уголовное законодательство зарубежных стран (Англии, США, Франции, Германии, Японии): Сборник законодательных материалов / Под ред. И.Д. Козочкина. С. 63–96. 71 Уголовное право зарубежных государств. Общая часть: Учеб. пособие / Под ред. и с предисл. И.Д. Козочкина. М., 2003. С. 121. 67 ответственность: 1) действие или бездействие, обстоятельства совершения деяния и его последствия, которые включены в описание преступления; 2) вина (формы вины – с целью, заведомо, неосторожность, небрежность); причем с целью и заведомо – это формы умышленной вины). Такое положение о вине было воспринято законодательством многих штатов72. Проведенные нами исследования позволяют сделать вывод о том, что зарубежное законодательство прошло долгий эволюционный путь в формировании понятия преступления, выявлении его признаков и классификации преступных деяний. Но вместе с тем к началу ХХ в. в зарубежном праве так и не было сформулировано понятие преступления, которое бы позволяло выявить четкие признаки преступного поведения и отличить его от - непреступного. Существующие определения и классификации сводились лишь к одному критерию – наказанию. Сопоставляя нормы русского и зарубежного уголовного права по изучаемому вопросу, можно отметить, что к началу ХХ в. качественный уровень уголовного права наиболее развитых государств был приблизительно одинаков. Вместе с эволюцией общества и переходом от одной социально-экономической формации к другой (родовые отношения, рабовладельческая, затем феодальная формации, далее последовали буржуазные отношения) и в России, и за рубежом наблюдается изменение и в понятии преступления, вернее, в том, каким классам призвано служить данное понятие. Сначала оно стояло на страже интересов родовой аристократии, затем – рабовладельческой знати, позднее – феодалов и наконец – буржуазии. То есть понятие преступления складывавшегося соотношения постоянно корректировалось классовых сил73. с Поэтому учетом понятие преступления находится в полной взаимосвязи с общественным строем, с расстановкой классовых приоритетов в обществе, с социально- Лясс Н.В. Проблемы вины и уголовной ответственности в современных буржуазных теориях. Л., 1977. С. 101. 73 Там же. С. 82. 72 экономической формацией и, как выражением всего этого во вне - курсом уголовной политики). Не желая связывать себя определенными правовыми нормами, законодатели различных государств отказываются от определения понятия преступления и его детального закрепления в нормативных актах. О том, является ли деяние преступным или нет, можно было судить только по наказаниям, вот почему в основу классификации преступлений была положена система наказаний. Следует отметить, что первоначально понятие преступления не давалось в нормативных актах как российского и зарубежного законодательства, а отличить преступное от непреступного поведения можно было только посредством отражения деяний в составах преступлений. То есть отдельные казусы, описывавшие конкретные деяния, назывались преступлением. Так сложилось, что преступлением первоначально именовался конкретный состав, а не определенное явление. Это еще раз подтверждает, что право в своем развитии шло от частного к общему. Отсюда и главенство принципа: все, что не запрещено законом, то разрешено. Важно отметить, что в Германии исторически сложилось деление деяний на преступления и проступки, в России же такое деление было введено по примеру Германии. Причем первая неудачная попытка была предпринята в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных в 1845 году, затем последовала вторая попытка – в Уголовном уложении 1903 года. Однако и ее вряд ли можно назвать удачной, так как принятое накануне революционных событий, оно так и не вступило в действие полностью, а затем и вовсе было отменено. Рассмотрев понятие преступления в англосаксонской и континентальной системе права, мы можем прийти к выводу о том, что в странах англосаксонской преступления не правовой закреплено, семьи, даются как лишь правило, понятия отдельные казусы, свидетельствующие о признаках понятия преступления (чаще всего виновность и формальном наказуемость), понятии которые преступления. позволяют В сделать вывод законодательстве о стран континентальной правовой системы закрепляется понятие преступления (материальное или формальное) и его признаки. Россия не могла не заимствовать нормы немецкого права и прогрессивные научные доктрины. Это объясняется целым рядом факторов (кроме высокого уровня развития научных познаний о преступлении и наказании), к числу которых относятся, например, и теснейшие кровно родственные связи лиц императорской фамилии74, и влияние Византии, как последовательницы Рима, на формирование русского права; и принятие христианства, ставшего официальной государственной доктриной и государственной религией в России, но зародившейся в Риме и воспринятой от Рима Византией и европейскими странами; и формирование относительно сходного менталитета посредством принятия православного христианства, что, несомненно, подготовило почву для восприятия основ права, призванного регулировать отношения в обществе, которое не было чуждо национальному сознанию, так как строилось на канонах христианской религии; и относительно общими проблемами, которые должны были решать Россия и Германия, что бы не допустить такого разгула народного волнения, как это происходило во времена Великой революции во Франции. 1.4. Уголовное законодательство стран – бывших республик Союза ССР о преступлении как правовой категории Существовавшее единое законодательство на территории СССР и разработанное на его основе законодательство союзных республик оказало В РГАДА содержатся документы о рождении смерти лиц императорской фамилии, об их состоявшихся и предстоящих браках(церемониалы, брачные контракты, акты отречения великих княгинь от наследства в Германии и др.). Там же содержатся переписка лиц императорской фамилии с семьями коронованных особ Европы в связи с предполагавшимися династическими браками (1724 – 1844). См.: Фонд «Дела, относящиеся до императорской фамилии». Ф. 2. Разряд II, 221 ед. хранения, 1682 – 1912. Оп. 1. 314 л. 74 влияние на современное состояние уголовного законодательства стран СНГ и Балтии. В этой связи представляется необходимым анализ положений о преступлении, закрепленных в действующих Уголовных кодексах стран СНГ и Балтии. Следует сразу же отметить, что законодательства этих стран пошло по пути следования традициям, сложившимся в континентальной правовой системе. Однако одни страны пошли по пути внедрения доктрин немецкого законодательства, введя двучленное понятие преступного деяния (преступление и проступок) в уголовном законодательстве, а другие остались на позициях, выработанных в российской науке, закрепив классическое (традиционное) одночленное понятие преступления в уголовном законодательстве. Новый этап развития российского государства и права диктует необходимость исследования уголовного законодательства стран СНГ и Балтии, в частности, дискуссионным является вопрос о понятии преступления. А именно, вводить ли двучленное понятие преступления (преступление, проступок) или оставить его прежним, традиционным для уголовного законодательства России? Ответ на этот вопрос можно получить, исследовав законодательные конструкции двучленного и одночленного понятия преступления в законодательстве тех стран, которые уже закрепили эти понятия. Рассмотрим классическое (традиционное) одночленное понятие преступления в уголовном законодательстве стран – бывших республик Союза ССР и двучленное понятие преступного деяния (преступление и проступок) в уголовном законодательстве стран – бывших республик СССР. В период после распада СССР на постсоветском пространстве многие государства приняли новые уголовные кодексы: Республика Узбекистан – УК 1994 г., вступил в действие с 1 апреля 1995 г. (далее в скобках указана дата вступления в силу); Республика Казахстан – УК 1997 г. (1 января 1998 г.)75; Кыргызская Республика – УК 1997 г. (1 января 1998 г.); Туркменистан – УК 1997 г. (1 января 1998 г.); Республика Таджикистан – УК 1998 г. (1 сентября 75 Уголовный кодекс Республики Казахстан. СПб., 2001. 1998 г.); Латвия – Уголовный закон 1998 г.(1 апреля 1999 г.)76; Грузия – УК 1999 г. (1 июня 2000 г.); Азербайджанская Республика – УК 1999 г. (2 сентября 2000 г.)77; Республика Беларусь – УК 1999 г. (1 января 2001 г.)78; Литовская Республика – УК 1999 г. (1 января 2003 г.); Украина – УК 2000 г. (1 сентября 2001 г.)79; Эстония – УК 2001 г. (1 мая 2002 г.)80; Республика Молдова – УК 2002 г. (21 июня 2002 г.); Республика Армения – УК 2003 г. (1 августа 2003 г.). Для координации страны СНГ и Балтии образовали рабочую группу по созданию Модельного уголовного кодекса81 в целях исполнения документов, принятых странами – участницами СНГ82. Модельный кодекс 1996 года носит рекомендательный характер, в нем отсутствует детализация и конкретизация отдельных моментов, вместе с тем в нем нашли отражение последние, на период его принятия, достижения уголовно-правовой науки. Отдельный раздел посвящен преступлению. Модельный уголовный кодекс ввел деление преступлений на четыре категории, в основе которых лежит мера уголовной ответственности, характер и степень общественной опасности совершенного деяния: первую группу составляют преступления небольшой тяжести, вторую – средней тяжести, третью – тяжкие, четвертую – особо тяжкие. Представляется, что введение категорий преступлений необходимо как для решения уголовно-правовых (например, установление вида рецидива, назначение наказания, определение режима отбывания наказания), так и уголовно-процессуальных вопросов (например, особенности процедуры Уголовный кодекс Латвийской Республики. СПб., 2001. Уголовный кодекс Азербайджанской Республики. Баку, 2000. 78 Уголовный кодекс Республики Беларусь. СПб., 2001. 79 Уголовный кодекс Украины. СПб., 2001. 80 Уголовный кодекс Эстонской Республики. СПб., 2001. 81 См. текст Модельного кодекса: Правоведение. 1996. № 1. 82 Новое уголовное законодательство стран СНГ и Балтии: Сб. науч. ст. / Под ред. Л.Л. Кругликова, Н.Ф. Кузнецовой. М., 2002. С. 7–11. 76 77 рассмотрения судом, определение суда, в чью компетенцию входит рассмотрение данного дела)83. 1.4.1. Классическое (традиционное) одночленное понятие преступления в уголовном законодательстве стран – бывших республик Союза ССР Следует отметить, что законодательство стран – бывших республик СССР сохранивших одночленное понятие преступления схоже, вместе с тем имеются различия в определении преступления (формальное или материальное), выделении и понимании признаков преступления, категорий преступлений. Уголовный кодекс Азербайджанской Республики о преступлении вобрал в себя достижения уголовного законодательства советского периода, учел национальные традиции и использовал наиболее удачные разработки, закрепленные в уголовном законодательстве европейских стран, России84. Под преступлением понимается общественно опасное, виновное, противоправное и уголовно наказуемое деяние85. Таким образом, законодатель закрепил два новых признака в понятии преступления – виновность и наказуемость. Уголовный кодекс Республики Армения в разд. 2 «Преступление» содержит гл. 3 «Понятие и виды преступлений»86. В соответствии со ст. 18 УК, под преступлением понимается виновно совершенное общественно опасное деяние, предусмотренное УК РА. В ч. 2 ст. 18 дается определение малозначительности деяний. Не является преступлением действие или бездействие, которое хотя формально и содержит признаки какого-либо Волженкин Б.В. Модельный уголовный кодекс и его влияние на формирование уголовного законодательства государств – участников Содружества Независимых Государств // Новое уголовное законодательство стран СНГ и Балтии: Сб. науч. ст. / Под ред. Л.Л. Кругликова, Н.Ф. Кузнецовой. М., 2002. С. 18–19. 84 Уголовный кодекс Азербайджанской Республики / Науч. ред. и предисл. И.М. Рагимова; Пер. с азерб. Б.Э. Аббасова. СПб., 2001. 85 Уголовный кодекс Азербайджанской Республики / Науч. ред. и предисл. И.М. Рагимова; Пер. с азерб. Б.Э. Аббасова. СПб., 2001. 86 Уголовный кодекс Республики Армения. СПб., 2004. 83 деяния, предусмотренного УК РА, но в силу малозначительности не представляет общественной опасности, т.е. не причинило и не могло причинить существенный вред физическому или юридическому лицу, обществу или государству. Основным признаком преступления является степень общественной опасности87. Уголовный кодекс Республики Беларусь. Многие ученые признают высокий научный уровень, демократичность, новизну, прогрессивность и оригинальность Уголовного кодекса Белоруссии88 1999 г. Раздел II «Основания и условия уголовной ответственности» содержит главу 3 «Преступное деяние», которая законодательно закрепляет современную доктрину преступления. Статья 10 провозглашает преступление как основание уголовной ответственности: Основанием уголовной ответственности является совершение виновно запрещенного УК деяния в виде: 1) оконченного преступления; 2) приготовления к совершению преступления; 3) покушения на совершение преступления; 4) соучастия в совершении преступления89. В соответствии с нормами УК РБ, преступление – это совершенное виновно общественно опасное деяние (действие или бездействие), характеризующееся признаками, предусмотренными настоящим Кодексом, и запрещенное им под угрозой наказания (ч. 1 ст. 11 УК РБ)90. Как видно из определения, понятие преступления носит материально-формальный характер. Уголовный кодекс Республики Армения. С. 76–77. См. подробнее: Лукашов А.И. Уголовный кодекс Республики Беларусь: реальность и проблемы правового регулирования // Новое уголовное законодательство стран СНГ и Балтии. С. 62–101; Лукашов А.И., Э.А. Саркисова. Вступительная статья // Уголовный кодекс Республики Беларусь. Минск, 1999. С. 3–42; Барков А.В. Концептуальные основы Уголовного кодекса Республики Беларусь 1999 г. // Юстицiя Беларусi. 1999. № 4. С. 23– 28; Кузнецова Н.Ф. Новый кодекс Республики Беларусь // Вестник МГУ. Сер. Право. 2000. № 3. С. 3–14; Волженкин Б.В. Новый Уголовный кодекс Республики Беларусь // Правоведение. 2000. № 6. С. 140–152; Барков А.В. Уголовный кодекс Республики Беларусь 1999 г. Обзорная статья // Уголовный кодекс Республики Беларусь / Предисл. Б.В. Волженкина. СПб., 2001; Бабий Н.А. Уголовное право Республики Беларусь. Общая часть: Конспект лекций. Минск, 2000; Бойко А.И. Состав преступления // Уголовное право. Общая часть: Учебник / Под ред. В.Н. Петрашева. М., 1999 и др. 89 http://pravo.levonevsky.org/kodeksby/uk 90 Уголовный кодекс Республики Беларусь. СПб., 2001. 87 88 Малозначительным признается деяние, которое не причинило и по своему содержанию и направленности не могло причинить существенного вреда охраняемым уголовным законом интересам (ч. 4 ст. 11), и поэтому оно не обладает общественной опасностью, присущей преступлению91. Н.Ф. Кузнецова полагала, что УК РБ предлагает наиболее обстоятельную дефиницию малозначительного деяния по сравнению с УК стран ближнего зарубежья. Он, по ее мнению, правильно связывает малозначительность деяния с причинением вреда или угрозой его причинения, а также определяет его природу, как возможного административного или дисциплинарного правонарушения (правда, допускает автор, оно могло бы быть и иным правонарушением, например, гражданским деликтом)92. А.И. Лукашов считает позитивным положение, закрепленное в ч. 4 ст. 11 УК РБ, он пишет, что при характеристике малозначительности внимание правоприменителя акцентируется не только на объективном критерии (деяние по своему содержанию не причинило и не могло причинить существенного вреда интересам, охраняемым уголовным законом), но и субъективном критерии (деяние по своей направленности не причинило и не могло причинить существенного вреда указанным интересам)93 Законодатель характеризует малозначительность с точки зрения объективного и субъективного критерия. По мнению Б.В. Волженкина, такое определение более полно и точно по сравнению с УК РФ раскрыло понятие малозначительного деяния, формально содержащего признаки какого-либо деяния, предусмотренного УК РБ94. Признаки преступления выражаются через формулирование понятия состава преступления. Курс уголовного права. Общая часть. Том 1: Учение о преступлении. Учебник для вузов. Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой. – М.: ИКД «Зерцало – М», 2002. – С. 124. 92 Курс уголовного права. Общая часть. Том 1: Учение о преступлении. Учебник для вузов. Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой. – М.: ИКД «Зерцало – М», 2002. – С. 148. 93 Лукашов А.И. Уголовный Кодекс Республики Беларусь: реальность и проблемы правового регулирования // // Новое уголовное законодательство стран СНГ и Балтии // Сборник научных статей под ред. Л.Л. Кругликова и Н.Ф. Кузнецовой. – М.: ЛексЭст, 2002. – С. 65. 94 Уголовный кодекс Республики Беларусь. С. 11–12. 91 К признакам преступления относится вина, которая может выражаться в форме умысла и неосторожности. В ст. 25 УК РБ впервые было дано определение понятия сложной вины. Это вина, характеризующаяся умышленным совершением преступления и неосторожностью по отношению к наступившим в результате этого преступления последствиям, с которыми закон связывает повышенную уголовную ответственность. В целом такие преступления признаются совершенными умышленно95. Уголовное законодательство Грузии 1999 г. представляет собой принципиально новый нормативный акт96. Реформа уголовного законодательства строилась на необходимости приведения уголовноправовых норм Грузии в соответствие с новой Конституцией Грузии и международными нормами права; на учете достижений отечественной и зарубежной науки уголовного права и практики деятельности правоохранительных органов; на необходимости ужесточения уголовной ответственности за совершение одних преступлений и декриминализации других преступлений; на закреплении приоритета охраны прав и свобод личности; защите рыночной экономики и расширении профилактического потенциала уголовного законодательства97. Основанием уголовной ответственности является преступление. Из толкования ст. 7 УК Грузии, под преступлением понимается предусмотренное Уголовным кодексом противоправное и виновное деяние. Иначе говоря, преступление – это деяние, обладающее противоправностью и виной. При определении ответственности преступления законодатель Грузии как основания специально уголовной подчеркнул, что преступление может образовывать только деяние человека (в форме действия или бездействия), находящееся под контролем его сознания и воли и Уголовный кодекс Республики Беларусь. С. 89–90. Уголовный кодекс Грузии. 2002. 97 Подробнее см.: Ткешелиадзе Г.Т., Леквеишвили М.Ш., Хурошвили Г.А. Новый уголовный кодекс Грузии // Новое уголовное законодательство стран СНГ и Балтии. С. 102–123. 95 96 непосредственно или опосредованно причиняющее вред охраняемым уголовным законом отношениям98. К сожалению, УК Грузии вообще исключил самостоятельную норму о понятии преступления, что мы считаем регрессом в развитии уголовного законодательства. Оставаясь в рамках континентально-правовой системы, Грузия не перешла в блок стран, англо-саксонской правовой семьи. По содержанию ст. 7 УК можно судить о понятии преступления и определить его как формальное. Среди признаков преступления не называется общественная опасность. Н.Ф. Кузнецова указывала на негативные последствия формального определения преступления, в частности, на конструкции вины, невменяемости, освобождения от уголовной ответственности и др.99. Как отмечает О. Гамкрелидзе, на отношение грузинского законодателя к определению преступления оказал влияние ход дискуссии относительно законодательной конструкции понятия преступления, которая ведется в уголовно-правовой науке на протяжении долгих лет. Суть ее сводится к вопросу о том, должно ли определение преступления ограничиваться формальным признаком или охватывать материальный, либо сочетать и то, и другое. Грузинский законодатель при конструировании Уголовного кодекса исходил из базовых подходов. О. Гамкрелидзе пришел к выводу, что отсутствие в грузинском уголовном законе в определении преступления указания на общественную опасность не исключает в преступлении главного – его вредоносности для охраняемых УК Грузии интересов100. Кроме преступлений предусмотрены малозначительные деяния, которые не являются преступными, хотя формально содержат признаки какого-либо деяния, предусмотренного УК, но в силу малозначительности не причиняют вреда, который бы повлек необходимость уголовной Там же. С. 29. Российское уголовное право: В 2 т. Т. 1. Общая часть: Учебник / Под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, В.С. Комиссарова, А.И. Рарога. С. 61. 100 Уголовный кодекс Грузии. С. 29. 98 99 ответственности лица, его совершившего, либо не создают угрозы причинения такого вреда (ст. 7 УК). Уголовный кодекс Республики Казахстан 1997 г. дает материальноформальное определение понятия преступления. Это совершенное виновно общественно опасное деяние (действие или бездействие), запрещенное уголовным законом под угрозой наказания (ч. 1 ст. 9). Таким образом, в качестве признаков преступления выделены общественная опасность, уголовная противоправность, виновность, наказуемость. По мнению И.И. Рогова, особо следует обратить внимание на признак наказуемости. Прямое упоминание о нем в законе кладет конец дискуссиям о допустимости отнесения наказуемости к самостоятельным признакам преступления. При этом следует иметь в виду, что таковым является именно наказуемость, то есть наличие в законе угрозы применения наказания, а не реальная наказанность деяния. Лицо, виновное в совершении конкретного общественно опасного, запрещенного уголовным законом под угрозой наказания деяния, может и не подвергнуться наказанию (вследствие истечения срока давности привлечения к уголовной ответственности и пр.), но от этого совершенное деяние не перестает быть преступным. С другой стороны, наличие уголовно-правового запрета, не подкрепленного угрозой применения наказания, не дает оснований утверждать, что запрещаемое деяние является преступным101. Не является преступлением действие или бездействие, хотя формально и содержащее признаки какого-либо деяния, предусмотренного Особенной частью УК, но в силу малозначительности не представляющее общественной опасности, т.е. не причинившее вреда и не создавшее угрозы причинения вреда личности, обществу или государству (ч. 2 ст. 9). Уголовный кодекс Кыргызской Республики о преступлении воспроизвел в области понятия преступления положения, закреплявшиеся в Рогов И.И. Общая характеристика Уголовного Кодекса республики Казахстан // Новое уголовное законодательство стран СНГ и Балтии // Сборник научных статей под ред. Л.Л. Кругликова и Н.Ф. Кузнецовой. – М.: ЛексЭст, 2002. – С. 35. 101 ранее действовавшем УК Киргизской Республики, а также нормы, нашедшие отражение в УК РФ и Модельном УК СНГ102. В гл. III «Понятие и виды преступления» содержится ст. 8, в которой дается понятие преступления. Преступление – это предусмотренное уголовным законом общественно опасное, виновное и наказуемое деяние (действие или бездействие). Как отмечают А.П. Стуканов и П.Ю. Константинов, комментируя основные положения УК КР, ст. 8 раскрывает понятие преступления, которое содержит материальный (социальный) и формальный признаки преступления. К первому законодатель отнес общественную опасность деяния, ко второму, формальному признаку, – наказуемость деяния103. В ч. 2 ст. 8 УК указываются малозначительные деяния, не представляющие общественной опасности: не являются преступлением действие или бездействие, хотя формально и подпадающее под признаки деяния, предусмотренного Особенной частью УК КР, но в силу малозначительности не представляющее общественной опасности. Уголовный кодекс Республики Молдова104. В ст. 14 закреплено определение понятия преступления. Преступление – это наносящее вред деяние (действие или бездействие), предусмотренное уголовным законом, совершенное виновно и уголовно наказуемое. Степень вреда преступления определяется в соответствии с признаками, характеризующими элементы преступления: объект, объективная сторона, субъект, субъективная сторона (ст. 15 УК РМ). Определение понятия преступления является формальноматериальным. В нем признак общественной опасности заменен признаком вредоносности. В кодексе также содержится понятие малозначительного деяния (ч. 2 ст. 14): не является преступлением действие или бездействие, хотя формально и содержащее признаки какого-либо деяния, предусмотренного Садыкова Л.Ч. Особенности Уголовного кодекса Кыргызской Республики // Новое уголовное законодательство стран СНГ и Балтии. С. 156. 103 Уголовный кодекс Кыргызской Республики. СПб., 2002. С. 17. 104 Уголовный кодекс Республики Молдова. СПб., 2003. 102 УК, но не представляющее общественной опасности в силу малозначительности вреда преступления. Только в УК РМ наряду с определением понятия преступления дано законодательное определение понятия состава преступления. Согласно ч. 1 ст. 52 УК: «состав преступления представляет собой совокупность установленных уголовным законом объективных и субъективных признаков, квалифицирующих вредное деяние как конкретное преступление». Уголовный кодекс Республики Таджикистан о преступлении105 в гл. 3 «Понятие и виды преступлений» разд. II «Преступление» закрепил положение о том, что уголовной ответственности подлежат лица только за те общественно опасные деяния и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена их вина (ч. 1 ст. 17 УК РТ). Объективное вменение, т.е. уголовная ответственность за невиновное причинение вреда не допускается. Единственным основанием уголовной ответственности является совершение общественно опасного деяния (действия или бездействия), запрещенного под угрозой наказания и содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного уголовным законом (ч. 2 ст. 17 УК РТ). Не является преступлением деяние (действие или бездействие), хотя формально содержащее признаки какого-либо деяния, предусмотренного Особенной частью УК, но в силу малозначительности не представляющее общественной опасности (ч. 2 ст. 17 УК РТ)106. Уголовный кодекс Туркменистана 1997 г. под преступлением понимает совершенное виновно общественно опасное деяние (действие или бездействие), причиняющее ущерб или создающее угрозу причинения ущерба объектам, охраняемым уголовным законом (ст. 10)107. Уголовный кодекс Республики Таджикистан / Предисл. А.В. Федорова. СПб., 2001. Шарипов Т. Основные черты уголовного законодательства Республики Таджикистан и некоторые проблемы его совершенствования // Новое уголовное законодательство стран СНГ и Балтии. С. 276–277. 107 Сарыева Г.Д. Характеристика Общей и Особенной частей Уголовного кодекса Туркменистана // Новое уголовное законодательство стран СНГ и Балтии. С. 302, 305–306. 105 106 Уголовное «Преступление» законодательство разд. I «Общие Узбекистана108 положения» в ст. 14 закрепило гл. III понятие преступления. Это виновное общественно опасное деяние (действие или бездействие), запрещенное УК под угрозой наказания. Общественно опасным признается такое деяние, которое причиняет или создает реальную угрозу причинения ущерба объектам, охраняемым Уголовным кодексом. Таким образом, понятие преступления носит материально- формальный характер, так как оно содержит нормативный признак – запрещенность уголовным законом и материальный признак – общественная опасность деяния. Кроме того, к обязательным признакам преступления отнесены виновность и наказуемость. Уголовный кодекс Украины109 содержит множество новелл110. Так, впервые в ст. 2 УК Украины было легализовано понятие состава преступления как единого основания уголовной ответственности единым основанием уголовной ответственности является совершение лицом общественно опасного деяния). Под преступлением понимается предусмотренное УК общественно опасное деяние (действие или бездействие), совершенное субъектом преступления (ч. 1 ст. 11). Специфическими признаками преступления, в отличие от других правонарушений, является то, что: 1. опасности. его общественная вредность достигает степени общественной Общественная опасность характеризуется определенными характером и степенью. Характер – качественный признак общественной опасности - зависит от важности объекта уголовно-правовой охраны: жизнь лица, половая свобода, половая неприкосновенность, мир, безопасность человечества, Уголовный кодекс Республики Узбекистан / Науч. ред. и предисл. М.Х. Рустамбаева, А.С. Якубова, З.Х. Гулямова. СПб., 2001. 109 Уголовный кодекс Украины / Науч. ред. и предисл. В.Я. Тация и В.В. Сташиса; Пер. с укр. В.Ю. Гиленченко. СПб., 2001. 110 Баулин Ю.В., Борисов В.И. Уголовный кодекс Украины: особенности и новеллы // Новое уголовное законодательство стран СНГ и Балтии. С. 365. 108 международный правопорядок, основы национальной безопасности Украины как наиболее важные ценности охраняются, как правило, только уголовным законом. Отграничить преступление от других правонарушений позволяет и количественный признак - степень общественной опасности деяния. По мнению Н.И. Хавронюка, в ситуации, когда одно и то же деяние признается УК преступлением, а другим законом, например, административным проступком, следует оценивать перечисленные факторы в их совокупности, и если степень общественной опасности деяния является относительно небольшой, расценивать такое деяние как малозначительное (с точки зрения уголовного закона) и вместе с тем, как административный проступок (с точки зрения законов об административных правонарушениях). Основным признаком, который влияет на степень общественной опасности, является свойство деяния причинять существенный вред объектам уголовно- правовой охраны111; 2) преступлениям присуща специальная противоправность: в соответствии с ч. 3 ст. 3 УК, преступность деяния, а также его наказуемость и другие уголовно-правовые определяются только УК. последствия Уголовная (в частности, противоправность судимость) позволяет отграничить преступления от других правонарушений, не предусмотренных действующим УК, совершение которых не создает оснований для применения уголовной ответственности112; 3) деликтоспособным субъектом по уголовному закону (ст. 18 УК) признается только физическое вменяемое лицо, которое совершило преступление в возрасте, с которого, согласно УК, может наступать уголовная ответственность; 4) виновность – обязательный признак любого преступления. Хавронюк Н.И. Соотношение преступлений и других правонарушений (на примере законодательства Украины) // Соотношение преступлений и иных правонарушений: современные проблемы: материалы IV Международной научно- практической конференции, посвященной 250-летию Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова и состоявшейся на юридическом факультете МГУ им. М.В. Ломоносова 27- 28 мая 2004 г. – М.: ЛексЭст, 2005. – С. 611-612. 112 Там же. - С. 612. 111 Перечисленные признаки, по мнению Н.И. Хавронюка, являются критериями отграничения преступлений от других правонарушений. В УК Украины конкретизировалось понятие общественной опасности деяния, им признается такое деяние, которое могло причинить или причинило существенный вред физическому или юридическому лицу, обществу или государству113. Не является преступлением действие или бездействие, которое хотя формально и содержит признаки какого-либо деяния, предусмотренного УК Украины, но в силу малозначительности не представляет общественной опасности, т.е. не причинило и не могло причинить существенного вреда физическому или юридическому лицу, обществу или государству (ч. 2 ст. 11). Уголовный кодекс Эстонской Республики вступил в действие с 2001 г.114 В ст. 7 гл. II «Преступление» раскрывается понятие преступление. Это деяние (действие или бездействие), наказуемое в уголовном порядке. Анализируя понятие преступления, следует отметить явное заимствование норм немецкого уголовного права115. 1.4.2.Двучленное понятие преступного деяния (преступление и проступок) в уголовном законодательстве стран – бывших республик Союза ССР Двучленное понятие преступления – это восприятие германской уголовно-правовой доктрины преступления странами, наиболее тяготеющими к германской модели уголовного законодательства. Оно получило свое закрепление в уголовных кодексах Латвии и Литовской Республики. Уголовный закон Латвии стал итогом длительной работы, в его основу положены нормы УК Латвии 1961 г., довоенного Уложения наказаний Баулин Ю.В., Борисов В.И. Уголовный кодекс Украины: особенности и новеллы // Новое уголовное законодательство стран СНГ и Балтии. - С. 366. 114 Уголовный кодекс Эстонской Республики / Науч. ред. и пер. с эст. В.В. Запевалова; Предисл. Н.И. Мацнева. СПб., 2001. 115 Соотак Я. Общая характеристика Уголовного кодекса Эстонской Республики. Источник опубликования? С. 381–382, 384. 113 1933 г., опыт уголовного законодательства Дании, Германии, Швеции, Франции, России, Литвы, Эстонии и ряда других стран. Были учтены замечания западноевропейских специалистов – экспертов по уголовному праву116. Он представляет собой образец заимствования германской модели понятия преступления. Преступные деяния подразделяются на уголовные проступки и преступления (ст. 7)117. Это новая классификация преступных деяний. Преступным деянием признается действие или бездействие (деяние), совершенное умышленно или неосторожно, предусмотренное в Уголовном законе, за совершение которого грозит наказание. Не признается преступным деянием действие или бездействие, соответствующее признакам состава преступного деяния, предусмотренного Уголовным законом, но совершенное при обстоятельствах, которые исключают уголовную ответственность. Уголовным проступком считается деяние, за которое в Уголовном законе предусмотрено лишение свободы не свыше двух лет или более мягкое наказание. Как видим, в приведенном определении отсутствует понятие малозначительности деяния. Обстоятельства, исключающие уголовную ответственность, содержатся в отдельных нормах Общей части. Ф.Ю. Самандаров и Р.А. Гюльалиева полагают, что законодательная классификация преступлений в УК Латвии является предпочтительной по следующим основаниям. Прежде всего, она позволяет максимально полно осуществить в законодательстве дифференциацию преступлений по степени их общественной опасности. При этом, если умышленные преступления могут быть четырех категорий, то неосторожные – только двух категорий (проступки и менее тяжкие преступления). Иными словами, по мнению авторов, осуществлен дифференцированный подход к установлению верхнего предела наказания за неосторожные и умышленные преступления. Крастиныш У. Новый Уголовный закон Латвии // Новое уголовное законодательство стран СНГ и Балтии. С. 174. 117 Уголовный кодекс Латвийской Республики / Науч. ред. и предисл. А.И. Лукашова и Э.А. Саркисовой; Пер. с латв. А.И. Лукашова. СПб., 2001. 116 К другим достоинствам классификации преступлений, изложенной в ст. 7 УК Латвии, авторы относят четкое выделение не только верхних, но и нижних пределов наказания за каждый вид преступления. Такая конструкция нормы УК о классификации преступлений позволяет избежать несоответствия и пробелов при конструировании норм Особенной части и определении санкций за отдельные виды преступлений в УК118. Уголовный кодекс Литовской Республики. В гл. III «Преступление и уголовный проступок» преступные деяния подразделяются на следующие виды: преступление, уголовный проступок. Под преступлением в соответствии со ст. 11 УК понимается опасное и запрещенное УК ЛР деяние (действие или бездействие), за совершение которого предусмотрено наказание в виде лишения свободы. Уголовный проступок (ст. 12) – это опасное, запрещенное УК деяние (действие или бездействие), наказание за которое не связано с лишением свободы, за исключением ареста. Таким образом, впервые в УК Литвы определено преступное деяние, которое включает в себя два понятия: преступление и уголовный проступок. УК Литвы полностью не отказался от материального признака преступления (опасное, запрещенное кодексом деяние), но главное внимание обращает на наказуемость деяния. Таким образом, в постсоветский период законодательные конструкции понятия преступления в странах – бывших союзных республиках, входивших в состав Союза ССР, представляют собой две конструкции: в одних случаях – одночленное понятие преступления, например, в Украине; в других – двучленное понятие преступного деяния, сочетающего понятие преступление и проступок, например, Латвийской республики, Литовской республики. Современное уголовное законодательство стран бывшего СССР в целом содержит схожие понятия преступлений, обстоятельств, исключающих преступность деяния. Объясняется это, очевидно, общими правовыми Самандаров Ф.Ю., Гюльалиева Р.А. Некоторые вопросы Общей части в Уголовном Кодексе Азербайджанской Республики // Новое уголовное законодательство стран СНГ и Балтии // Сборник научных статей под ред. Л.Л. Кругликова и Н.Ф. Кузнецовой. – М.: ЛексЭст, 2002. – С. 35. 118 корнями, общими проблемами, которые надлежало решать на определенных этапах развития государственности. Следует отметить, однако, что и в период существования социалистического лагеря не было полного единства в законодательстве соцстран, например: неодинаковы были правовые формы преступлений в нормативных актах; существовало различие в делении преступных деяний на преступления, проступки119. Ныне наблюдается тенденция к еще более неоднородному развитию уголовного законодательства различных стран, расположенных на постсоветском пространстве. Связано это преимущественно с политической ориентацией государств и со степенью влияния Евросоюза на экономику, политику и законодательства этих стран. Такого единства не наблюдалось, да и не могло быть, в законодательстве стран континентально-правовой системы в силу различного экономического, политического, социального, ментального, исторического, правового развития. В Уголовных кодексах закреплены различные по содержанию определения (формальное, формально-материальное, материальное) понятия преступления. В восьми УК стран, ранее входивших в состав СССР, сформулировано материально-формальное определение преступления. УК Республики Молдова и Грузии содержат формальное определение преступления. Наблюдается различный подход к определению признаков преступления. В УК Республики Молдова и УК Туркменистана под «деянием» понимаются как общественно опасные действия (бездействия), так и общественно опасные последствия. В определении понятия преступления УК Украины и в УК Армении не указывается на наказуемость как на признак преступления. В УК Украины в определение преступления вводится такой признак, как «совершенное субъектом преступления». УК Грузии считает преступление основанием уголовной ответственности и понимает его, как Андреев И. Очерк по уголовному праву социалистических государств. М., 1978. С. 81– 82. 119 «предусмотренное кодексом противоправное и виновное деяние», не упоминая ни об общественной опасности, ни о наказуемости, признаваемых большинством законодателей признаками преступления. В вопросе о категориях преступлений законодатели шести стран, ранее входивших в состав СССР, назвали соответствующие статьи «Категории преступлений», а пять стран - «Классификация преступлений». Девять УК предусматривают четыре категории, УК Грузии – три, УК Республики Молдова – пять. Оставаясь в рамках континентально-правовой системы, современное уголовное законодательство достижения российской и этих стран зарубежной вобрало науки самые уголовного передовые права о преступлении, международно-правовые стандарты выработанные мировым сообществом. Через разработку международных правовых актов происходит сближение правовых семей. Так проявляются общемировые тенденции глобализации в праве. С одной стороны, такое законодательство облегчает межгосударственные взаимоотношения и позволяет осуществлять борьбу с общими врагами, например, с террористическими организациями, коррупцией, наркоманией. Глобализация в праве – это ответ на глобализацию преступности. Фактически и в России, и в зарубежных странах наблюдались схожие процессы в формировании и эволюции положений о преступлении (от частных отдельных казусов к обобщенным понятиям). Проведенные исследования выдвигают необходимость решения целого ряда вопросов, например: должно ли содержаться материальное или формальное понятие преступления в уголовном законе, пришла ли пора внести в него определенные изменения; каково место общественной опасности как признака преступления, каково соотношение понятия преступления и состава преступления; в какой взаимосвязи находится преступление и уголовно-правовая политика государства? А это невозможно без исследования процесса становления и трансформации понятия преступления в науке и законодательстве России, развивающемся в рамках континентальной правовой системы. Глава 2. Роль и значение современной государственной политики в определении понятия преступления как правовой категории 2.1. Понятие государственно - правовой политики: ее эволюция и влияние на понятие преступления Немалые усилия прилагаются российскими учеными в поиске концепции, которая позволит осуществлять эффективную борьбу с преступностью. Однако реальность не утешительна. С каждым годом преступлений становится все больше и больше, причем увеличиваются в первую очередь тяжкие и особо тяжкие преступления. Если в 1988 г. в СССР было совершено 1 867 233 преступления, то в 2002 г. только в России – более 3 млн. Коэффициент преступности (на 100 тыс. населения) вырос с 640 до 2 000 преступлений. Рост убийств налицо: если в 1992 г. таких преступлений было 23 006, то в 2002 г. – более 32 000120. По данным А.И. Долговой, коэффициент преступности за период с 1986 по 1990 г. составляет 983, за период с 1991 по 1995 г. – 1770, а с 1996 по 2000 г. – 1849121. Эти данные подтверждаются Г.Н. Журавлевой122. В 1994 г. в России было зарегистрировано 18 случаев терроризма, а в 2001 – уже 312327. П.К. Кривошеин и С.А. Мочалов отмечают, что рост групповой преступности в 2000 г. по сравнению с 1999 г. повысился на 71, 3%124. В 2000 Злыденко Д.С. Категории преступлений и их субъекты: уголовно-правовые аспекты. Краснодар, 2003. С. 23–24. 121 Долгова А. Преступность и борьба с ней: законотворчество и теоретические устои // Уголовное право. 2000. № 4. С. 88. 122 Журавлева Г.Н. Институт принудительных мер медицинского характера в законодательстве Российской Федерации: Автореф. дис. … канд. юр. наук. Ростов н/Д, 2002. С. 3. 123 Байрак Г. Уголовно-правовые и криминологические проблемы борьбы с терроризмом: Автореф. дис. … канд. юр. наук. Ростов н/Д, 2003. С. 3. 124 Кривошеин П.К., Мочалов С.А. «Преступное сообщество» – юридическая фикция или российская реальность // Общественная безопасность и ее законодательное обеспечение. Астрахань, 2001. С. 36. 120 г. в целом по России организованными группами, а также преступными сообществами совершено 36 015 преступлений125. Зарегистрированный рост групповых посягательств наблюдается по преступлениям, связанным с оборотом наркотиков. Специалисты, работающие над исследованиями проблемы уголовной ответственности за незаконный оборот наркотиков, прогнозируют ухудшение ситуации в этой сфере126. Так, например, в России в 2000 г. количество таких преступлений, совершаемых организованными группами, за год возросло на 71,3%, а за последние десять лет – в пятнадцать раз127. Такие же данные получены и В.А. Зелик, исследовавшим аналогичную проблему на примере Северо- Кавказского региона128. Рост преступности наблюдается и в регионах. В Ростовской области в 1993 г. было зафиксировано 2 похищения человека, а в 2000 г. – 46129. В 1990 г. было зарегистрировано 83 188 грабежей и 16 475 разбойных нападений, а в 2002 г. их количество возросло соответственно до 167 267 и 47 052130. Число зарегистрированных преступлений против жизни и здоровья сотрудников правоохранительных органов составило в 2000 г. 63, в 2001 г. – 63, а в 2002 г. – 80131. Тенденция роста преступности прослеживается и в Краснодарском крае. Так, если в 1990 году было совершено 62 306 преступлений, то в 1999 г. Состояние преступности в России за январь–декабрь 2000 года. М., 2001. С. 21. Клименко Т.М., Прохоров Л.А., Прохорова М.Л. Уголовная ответственность за незаконный оборот наркотиков. Саратов, 1998. С. 24–25; Прохорова М.Л. Наркотизм: социально-психологические, криминологические и уголовно-правовые проблемы. Саратов, 2001. С. 5. 127 Шапошников А.Ю. Криминологическая характеристика преступных групп, действующих в сфере незаконного оборота наркотических средств: Автореф. дис. … канд. юр. наук. Саратов, 2001. С. 14. 128 Зелик В.А. Уголовно-правовые и криминологические аспекты распространения наркотизма в России: Автореф. дис. … канд. юр. наук. Краснодар, 2001. С. 24, 26. 129 Попов О.А. Борьба с организованными формами похищения людей: Автореф. дис. … канд. юр. наук. Ростов н/Д, 2002. С. 3. 130 Коваленко В.И. Криминологическая характеристика современных грабежей и разбоев и меры их предупреждения: Автореф. дис. … канд. юр. наук. Ростов н/Д, 2002. С. 3. 131 Шабанов А.В. Охрана жизни и здоровья сотрудника правоохранительного органа (уголовно-правовая и криминологическая характеристика): Автореф. дис… канд. юр. наук. Ростов н/Д, 2003. С. 3. 125 126 – 90 000, убийств было зарегистрировано в 1990 г. – 485, а в 2000 г. – 1 000, разбойных нападений – соответственно 3 503 и 5 765132. Серьезную опасность представляют и групповые преступления. Например, по Северо-Кавказскому региону наблюдается рост числа осужденных за совершение преступлений в составе группы. Они в последние годы составляют одну треть от всех осужденных. По статистике в первом полугодии 2000 г. в Краснодарском крае выявлено 157 организованных преступных групп численностью 647 чел., возбуждено впервые в истории кубанской милиции 2 уголовных дела по ст. 210 УК РФ, предусматривающей ответственность за совершение посягательства преступным сообществом133. Аналогичные данные были получены нами в ходе обобщения статистических карточек уголовных дел, рассматриваемых по первой инстанции Краснодарским краевым судом за период с 1997 по 2000 г., а также при ознакомлении с результатами отчета «Оперативно-статистическая информация о состоянии преступности и результатах исследования преступлений» № 453 и с Отчетом зарегистрированных, раскрытых и нераскрытых преступлений № 450 по УВД Краснодарского края с 1997 по 2000 г.134 Исследования за период с 1990 по 2002 г. наглядно показали динамику роста преступности в переходный период. Тенденция к увеличению преступности сохранилась в период с 2003 по 2005 г., несмотря на принимаемые законодательные акты, влекущие декриминализацию деяний и их переход в плоскость административного проступков. По данным МВД РФ, за 2003 г. зарегистрировано 2756, 4 тыс. преступлений, что на 9,1% больше, чем за аналогичный период 2002 г. Рост регистрируемых преступлений отмечен в 77 субъектах Федерации, снижение – в 22. В 2004 г. зафиксировано 2893,8 тыс. преступлений, т.е. на 5% больше, Злыденко Д.С. Категории преступлений и их субъекты: уголовно-правовые аспекты. Краснодар, 2003. С. 24. 133 Воробьев З. Дело будет без трупа // Московский комсомолец на Кубани. 2000. 27 июля. С. 10. 134 Епифанова Е.В. Становление и развитие института соучастия в преступлении в России. Краснодар, 2003. С. 144–145. 132 чем за аналогичный период 2003 г. Увеличение количества преступлений отмечено в 57 субъектах Федерации, снижение – в 32. В 2005 г. зарегистрировано 3554,7 тыс. преступлений, что на 22,8% больше, чем за аналогичный период 2004 г. Повышение объема преступлений отмечен в 84 субъектах, а снижение – в 4. Эти данные подтверждает судебная статистика. Так, например, за 1-е полугодие 2005 г. в суды общей юрисдикции по первой инстанции поступило 568,9 тыс. уголовных дел, что на 8,1% больше по сравнению с аналогичным периодом 2004 г.135 . В январе–ноябре 2006 г. органами внутренних дел рассмотрено 17,4 млн. заявлений, сообщений и иной информации о происшествиях, что на 31,6% больше, чем за январь–ноябрь 2005 г. В январе–ноябре 2006 г. почти по каждому шестому сообщению принято решение о возбуждении уголовного дела. Всего возбуждено 2 987 уголовных дел, что на 10,5% превышает аналогичный период 2005 г. В январе–ноябре 2006 г. рост регистрируемых преступлений отмечен в 68 субъектах Федерации, а снижение – в 20 субъектах136. По данным оперативной статистической информации о состоянии преступности и результатах расследования преступлений УВД Краснодарского края за 2003 г., в крае было зарегистрировано всего 58 311 преступлений, из них небольшой тяжести – 17 319, средней тяжести – 20 858, тяжких – 17 897, особо тяжких – 2 237; за 2004 г. всего было зарегистрировано 56 473 преступления, из них небольшой тяжести – 16 502, средней тяжести – 23 706, тяжких – 14 443, особо тяжких – 1 822; за 2005 г. всего было зарегистрировано 63 494 преступления, из них небольшой тяжести – 18 423; средней тяжести – 27 192, тяжких – 15 545, особо тяжких – 2 334. В январе-декабре 2006 г. органами внутренних дел рассмотрено 19,3 млн. заявлений, сообщений и иной информации о происшествиях. Почти по каждому шестому сообщению принято решение о возбуждении уголовного дела. Всего возбуждено 3262,6 тыс. уголовных дел, что на 11,5% превышает Судебная статистика. Обзор деятельности федеральных судов общей юрисдикции и мировых судей в первом полугодии 2005 года // Российская юстиция. 2006. № 1. С. 29–46. 136 http://www.mvd.ru./stats/100162/4526/ 135 аналогичный период прошлого года. В январе-декабре 2006 года зарегистрировано 3855,4 тыс. преступлений, или на 8,5% больше, чем за январь-декабрь 2005 года. Рост регистрируемых преступлений отмечен в 69 субъектах Российской Федерации, снижение - в 20 субъектах. Таким образом, налицо рост преступности даже после проведенных в 2003 г. определенных мероприятий, направленных на либерализацию уголовного законодательства. Однако, такой рост, судя по статистике, наблюдался до 2007 года, а в 2007-2012 г.г. статистические данные свидетельствуют о снижении преступности. В январе - декабре 2007 года органами внутренних дел рассмотрено 20,53 млн. заявлений, сообщений и иной информации о происшествиях, что на 6,6% больше, чем за 12 месяцев 2006 года. Почти по каждому седьмому сообщению (14,6%) принято решение о возбуждении уголовного дела. Всего возбуждено 2991,4 тыс. уголовных дел, что на 8,3% меньше показателя аналогичного периода прошлого года. В январе - декабре зарегистрировано 3582,5 тыс. преступлений, или на 7,1% меньше, чем за аналогичный период прошлого года. Рост регистрируемых преступлений отмечен в 12 субъектах Российской Федерации, снижение - в 73 субъектах. Удельный вес тяжких и особо тяжких преступлений в числе зарегистрированных снизился с 27,9% в январе - декабре 2006 года до 26,8%137 . В январе - декабре 2008 года органами внутренних дел рассмотрено 21,5 млн. заявлений, сообщений и иной информации о происшествиях, что на 4,7% больше, чем за первые 12 месяцев 2007 года. Почти по каждому восьмому сообщению (12,2%) принято решение о возбуждении уголовного дела. Всего возбуждено 2632,6 тыс. уголовных дел, что на 12% меньше показателя аналогичного периода прошлого года. В этот период зарегистрировано 3209,9 тыс. преступлений, или на 10,4% меньше, чем за аналогичный период прошлого года. Рост регистрируемых преступлений отмечен в 5 субъектах Российской Федерации, снижение - в 78 субъектах. 137 http://www.mvd.ru./stats/100162/4526 Удельный вес тяжких и особо тяжких преступлений, в числе зарегистрированных снизился с 26,8% в январе - декабре 2007 года до 26,5%138. В январе - декабре 2009 года органами внутренних дел рассмотрено 22,79 млн. заявлений, сообщений и иной информации о происшествиях, что на 6,0% больше чем за двенадцать месяцев 2008 года. Почти по каждому девятому сообщению (10,7%) принято решение о возбуждении уголовного дела. Всего возбуждено 2445,5 тыс. уголовных дел, что на 7,1% меньше показателя аналогичного периода прошлого года. В январе - декабре 2009 года зарегистрировано 2994,8 тыс. преступлений, или на 6,7% меньше, чем за аналогичный период прошлого года. Рост регистрируемых преступлений отмечен в 15 субъектах Российской Федерации, снижение - в 68 субъектах139. В январе - декабре 2010 года органами внутренних дел рассмотрено 23,88 млн. заявлений, сообщений и иной информации о происшествиях, что на 4,8% больше, чем за двенадцать месяцев 2009 года. Почти по каждому одиннадцатому сообщению (9,1%) принято решение о возбуждении уголовного дела. Всего возбуждено 2183,2 тыс. уголовных дел, что на 10,7% меньше показателя аналогичного периода прошлого года. В январе - декабре 2010 года зарегистрировано 2628,8 тыс. преступлений, или на 12,2% меньше, чем за аналогичный период прошлого года. Рост регистрируемых преступлений отмечен в 3 субъектах Российской Федерации, снижение – в 80 субъектах140. В январе - декабре 2011 года органами внутренних дел рассмотрено 24,61 млн. заявлений, сообщений и иной информации о происшествиях, что на 3,1% больше, чем за двенадцать месяцев 2010 года. Почти по каждому двенадцатому сообщению (8,1%) принято решение о возбуждении уголовного дела. Всего возбуждено 1982,4 тыс. уголовных дел, что на 9,2% меньше показателя аналогичного периода прошлого года. В январе - декабре 2011 года зарегистрировано 2404,8 тыс. преступлений, или на 8,5% меньше, http://www.mvd.ru./stats/100162/4526 http://www.mvd.ru./stats/100162/4526 140 http://www.mvd.ru./stats/100162/4526 138 139 чем за аналогичный период прошлого года. Рост регистрируемых преступлений отмечен в 7 субъектах Российской Федерации, снижение – в 76 субъектах141. В январе - марте 2012 года органами внутренних дел рассмотрено 5,8 млн. заявлений, сообщений и иной информации о происшествиях, что на 3,2% больше, чем за первые три месяца 2011 года. По каждому тринадцатому сообщению (7,5%) принято решение о возбуждении уголовного дела. Всего возбуждено 434,4 тыс. уголовных дел, что на 9,1% меньше показателя аналогичного периода прошлого года. В январе - марте 2012 года зарегистрировано 573,2 тыс. преступлений, или на 7,0% меньше, чем за аналогичный период прошлого года. Рост регистрируемых преступлений отмечен в 16 субъектах Российской Федерации, снижение – в 67 субъектах142. Возникает мысль о том, что снижение преступности за последние годы вызвано, прежде всего, за счет уменьшения процента принятия решения о возбуждении уголовного дела, ведь количество заявлений, сообщений и иной информации о происшествиях неизменно растет и остается даже по статистике очень высоким. Все эти данные свидетельствуют лишь о бессилии УК РФ (по своему содержанию не такого уж и плохого) и отсутствии государственной воли, заставившей бы его в полном объеме действовать в целях борьбы с преступностью. Как совершенно справедливо отмечает Б.Я. Гаврилов, негативные факторы реализации российской уголовной политики в современный период влекут за собой снижение доверия граждан к органам власти и к способности последних противостоять преступности143. Рост преступности – это тенденция общемировая, о чем пишут многие ученые144, однако некоторым странам СНГ удалось ее избежать145. Одной из http://www.mvd.ru./stats/100162/4526 http://www.mvd.ru./stats/100162/4526 143 Гаврилов Б.Я. Современная уголовная политика России: цифры и факты. – М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2008. – С. 11. 144 Лунеев В.В. Преступность ХХ века: мировые, региональные и российские тенденции. 2е изд., перераб. и доп. М., 2005. 141 142 причин сложившейся ситуации мы считаем отсутствие четко сформулированной государственной уголовно-правовой политики, ведь именно она выражает государственную волю. Центральным звеном уголовно-правовой непреступного политики поведения. является Поэтому определение нами преступного рассматривается и понятие преступления в контексте современной уголовно-правовой политики. В связи с тем, что суть государственной уголовно-правовой политики не обозначена ни в УК РФ, ни в других нормативно-правовых актах, мы сформулировали и предложили свое видение концепции уголовно-правовой политики России. В ХIХ - ХХ веках в теоретических трудах в области уголовного права встречаются первые упоминания о государственной политике в области уголовных правоотношений, например в трудах Э. Ферри146, Ф. Листа147, М.П. Чубинского148, С.К. Гогеля149, в период социализма идеи уголовной политики, как части государственной политики нашли свое отражение в теоретических концепциях и были воплощены в жизнь через закрепление в нормах уголовных кодексов, в том числе УК РСФСР 1926 года. В современный период развития российского общества существуют различные точки зрения и даются различные определения уголовной политики России. Например, О.А. Малышева считает, что уголовная политика представляет собой базирующуюся на правовых принципах и нормах деятельность государства, направленную на выработку и реализацию совокупности мер как специального, так и общесоциального характера в Бажанов О. Состояние преступности в Республике Беларусь и проблемы совершенствования уголовной политики // Юстиция Беларуси. 2002. № 6; Злыденко Д.С. Категории преступлений и их субъекты: уголовно-правовые аспекты. Краснодар, 2003. С. 25, 27. 146 Ферри Э. Уголовная социология. М., 2005. С. 51-52. 147 Ф. фон Лист. Задачи уголовной политики. М.. 2004. - С. 10. 148 Чубинский М.П. Наука уголовного права и ее составные элементы // Журнал Министерства юстиции. 1902. №7. – С. 97. 149 Гогель К.С. Курс уголовной политики в связи с уголовной социологией. СПб,. 1910. 145 целях защиты личности, общества, государства от преступных посягательств и возмещения причиненного преступлением вреда150. Г.Ю. Лесников полагает, что уголовная политика представляет собой учение о существующих мерах борьбы с преступностью151. По мнению А. Русецкого, уголовная политика есть политика государства в сфере соблюдения и защиты прав и свобод человека и гражданина мерами борьбы с преступностью и устранение причин, ее порождающих, духовно-правовыми, социально-экономическими и политикоюридическими средствами и методами152. А.В. Блинников определяет уголовную политику, как государственное управление специально организованным противодействием преступности, осуществляемым на основе уголовного закона. Содержание уголовной политики образует задачи, направления и способы противодействия преступности, государственное руководство этой деятельностью, ее контроль и корректировку153. Е.В. Кобзева, рассматривая уголовную политику как сложный социально-правовой феномен, приходит к выводу о том, что уголовная политика – это основанный на объективных условиях общественного развития и достижениях современной научной мысли стратегический курс государства в сфере борьбы с преступностью как внутри, так и за его пределами, имеющий своей целью максимально возможное снижение преступности путем применения средств и методов уголовно-правового воздействия154. Малышева О.А. Современная уголовная политика Российского государства и ее реализация на досудебных стадиях уголовного судопроизводства: Автореф. дис. … д-ра юр. наук. Рязань, 2006. С. 21. 151 Лесников Г.Ю. Становление научных представлений об уголовной политике на рубеже ХIХ–ХХ веков / http://www.optim.su. 152 http://www.rusetsky.com. 153 Уголовное право России. Части Общая и Особенная: учеб. / под ред. А.В. Бриллиантова. – М.: проспект, 2009. – С. 39. 154 Кобзева Е.В. К вопросу о понятии и свойствах российской уголовной политики как сложного социально-правового феномена // Уголовно-правовая политика и проблемы противодействия современной преступности: Сб. науч. тр. / Под ред. Н.А. Лопашенко. Саратов, 2006. С. 64. 150 С.С. Босхолов указал, что под уголовной политикой следует понимать: 1. государственную политику (доктрину) борьбы с преступностью, выраженную в соответствующих директивных актах (законах, указах Президента, постановлениях правительства); 2. научную теорию и синтез соответствующих политических, социологических и правовых знаний; 3. особый вид социальной наступательное деятельности, противодействие направленной преступности на и активное, другим правонарушениям155. А.И. Коробеев под уголовной политикой понимает выработанную государством генеральную линию, определяющую основные направления, цели и средства воздействия на преступность путем формирования уголовного, уголовно-процессуального, уголовно-исполнительного законодательства, регулирования практики его применения, а также путем выработки и реализации мер, направленных на предупреждение преступлений156. Уголовную политику следует отличать от уголовно – правовой политики. Уголовная политика имеет несколько направлений, одним из них является уголовно – правовая политика. Совершенно справедливо он указывает на то, что российская уголовно-правовая политика формирует законодательную базу управления борьбой с преступностью путем отграничения преступного от непреступного, уголовно наказуемого от морально порицаемого или влекущего применение других мер воздействия157. Однако, как отмечает А.И. Коробеев, содержание уголовноправовой политики включает в себя не только правотворчество, в нее входит и правоприменительная деятельность158. Под уголовной политикой, по мнению Р.А. Трощенко, понимается государственная политика противодействия преступности, заключающаяся Босхолов С.С. Основы уголовной политики: Конституционный, криминологический, уголовно-правовой и информационный аспекты. М.: АО «Центр ЮрИнфорР», 2004. – С. 29. 156 Российское уголовное право. Общая часть / Под ред. В.С. Комисарова. СПб., 2005. С. 42. 157 Там же. С. 42–43. 158 Там же. С. 43. 155 как в нормативном, так и в ином определении мер, направленных на противодействие преступности, устранения ее причин и последствий, как через соответствующую деятельность органов государственной власти, так и через деятельность общественную159. Детальное, пожалуй, самое полное за последнее время теоретическое исследование уголовно-правовой политики проведено Н.А. Лопашенко. Был дан анализ определений уголовно-правовой политики в науке, указано на соотношение уголовно-правовой политики с государственной политикой борьбы с преступностью, предложено четкое определение уголовноправовой политики, показаны ее содержание, методы, уровни160. По мнению Н.А. Лопашенко, уголовно-правовая политика – это определяющая часть политики государства в области противодействия преступности; именно на ее основе формируются стратегия и тактика политики уголовно-исполнительной, уголовно-процессуальной и криминологической161. Полагаем, что российская уголовно-правовая политика, исходя из определенных государством задач в области борьбы с преступностью, определяет преступление, его признаки, очерчивает круг деяний, считающихся преступными, в частности, решает вопросы криминализации и декриминализации деяний и др. То есть уголовная политика тем самым формирует законодательство и осуществляет контроль правоприменительной деятельности (отчасти мы об этом говорили в параграфе об аморальных проступках). Уголовная политика – это выражение государственной воли, вытекающей из приоритетных направлений развития государства. Об этом совершенно правильно сказал А.В. Блинников: «начиная с момента своего возникновения, человеческое общество пыталось урегулировать складывающиеся внутри него отношения с помощью определенных норм (правил поведения). Вначале в этом качестве использовались нормы Трощенко Р.А. Уголовная и уголовно-правовая политика соотношение понятий // Черные дыры в Российском законодательстве. « 2. 2008. – С. 149. 160 Лопашенко Н.А. Основы уголовно-правового воздействия: уголовное право, уголовный закон, уголовно-правовая политика. СПб., 2004. 161 Там же. С. 268. 159 традиций и ритуалов, впоследствии – нормы морали и религиозные нормы, а с момента возникновения государства главным регулятором общественных отношений стали нормы права. Все те явления, которые противоречили правовым нормам, воспринимались обществом как негативные, поскольку нарушали нормальные условия его существования и разрушали сложившуюся систему общественных отношений162». На протяжении многих лет проводились непоследовательные исследования проблем уголовной политики. Сама же уголовная политика воспринималась лишь как совокупность решений власти, направленных на борьбу с преступностью163. Лишь в последнее время стали обращать внимание на обоснование с позиций общепризнанных принципов и международных правовых норм соотношения уголовной политики и уголовного права. В современных условиях выявилась настоятельная потребность в конкретизации сущности и содержания уголовной политики, в формулировании ее целей и задач с учетом объективных реалий; переходе к иным средствам как стратегического, так и тактического характера реагирования на преступность. При этом необходимо учитывать результаты прошлого отечественного опыта борьбы с преступностью, а также положительные тенденции, имеющие место как в законодательстве, так и в практической деятельности уполномоченных субъектов отдельных зарубежных государств164. Прежде всего, следует определить, на что направлена современная международная уголовная политика, ибо она является основой для российской уголовной политики. Издательство Совета Европы в Страсбурге в марте 1999 г. опубликовало Рекомендации № R/96/8 комитета министров стран – участниц Совета Европы, принятые 5 сентября 1996 г., а также Уголовное право России. Части Общая и Особенная: учеб. / под ред. А.В. Бриллиантова. – М.: Проспект, 2009. – С. 32. 163 Уголовная политика и ее реализация органами внутренних дел: Учебник / Под ред. Л.И. Беляевой. М., 2003. С. 27. 164 Малышева О.А. Современная уголовная политика Российского государства и ее реализация на досудебных стадиях уголовного судопроизводства: Автореф. дис. … д-ра юр. наук. Рязань, 2006. С. 3. 162 пояснительный меморандум к данным рекомендациям165.В Рекомендациях, в частности, говорится, что каждая страна – участница Совета Европы должна принять рациональную и согласованную политику борьбы с преступностью, направленную на ее предотвращение, включая социальную превенцию (например, благодаря социально-экономической политике, образованию, информации и т.п.), ситуационную превенцию (например, благодаря мерам по уменьшению возможностей индивидуализацию альтернативных для криминальных мер наказания совершения правонарушений), проявлений, вместо продвижение тюремного заключения, ресоциализацию правонарушителей и помощь пострадавшим166. Особое место в этой связи занимает уголовное право, которое призвано защитить граждан от угнетения, произвола, тирании и несправедливости. Право должно следовать за эволюцией общества, отвечать потребностям общества и индивидуума167. Положения этих Рекомендаций учитываются в российской уголовно-правовой политике. Однако не всегда нормы уголовного права четко отражают современную уголовную политику. Объясняется это рядом факторов, прежде всего перестроечными и постперестроечными процессами, происходящими в России. Такая изменяющаяся ситуация в мире, Европе, России в ХХ– начале ХХI в. потребовала совершенствования основных положений уголовного права. Понимание и решение проблем уголовно-правовой политики необходимо, так как она является базой для создания и совершенствования уголовного законодательства, предполагает принятие таких законов, которые не противоречат объективному развитию общества, способствует выработке оптимальных практических решений и научно обоснованных направлений противодействия преступности168. http:/www.portalus.info/russianlaw. С. 1; Куршев М. Политика борьбы с преступностью и уголовное право в изменяющейся Европе // Уголовное право. 1999. №4. С. 86–94. 166 http:/www.portalus.info/russianlaw. С. 4–5; Куршев М. Указ. соч. С. 86–94. 167 http:/www.portalus.info/russianlaw. С. 9; Куршев М. Указ. соч. С. 86–94. 168 Малышева О.А. Современная уголовная политика Российского государства и ее реализация на досудебных стадиях уголовного судопроизводства: Автореф. дис. … д-ра юр. наук. Рязань, 2006. С. 4. 165 Полагаем, что необходимо четко сформулировать основные положения уголовно-правовой политики, например, как уже неоднократно отмечалось в литературе169, в Концепциях уголовно-правовой политики РФ, придав этому документу юридическую силу, и уже на базе этой Концепции реформировать современное уголовное законодательство с учетом правоприменительной практики и теоретических концепций, выработанных в российском уголовном праве, а также с применением положительного опыта зарубежных стран в этой сфере. Отсутствие такой Концепции в целом позволяет сделать вывод о невидении конечной цели или результата, к которому стремится государство, проводящее отдельные мероприятия по борьбе с преступностью. Как справедливо отмечает О.А. Малышева, процесс формирования новой уголовной политики сопровождался различными трудностями: стремлением правоохранительных органов добиться «нужных» показателей преступности; наличием (ужесточение репрессий особого вплоть менталитета до у населения искоренения страны преступности), дезорганизацией ряда кадровых процессов, недостаточным финансовым, материально-техническим обеспечением деятельности органов уголовной юстиции, состоянием законодательной базы, требовавшей серьезной, кропотливой работы по приведению ее в соответствие с общепризнанными принципами и нормами международного права и т.д.170. Однако переходный процесс уже подходит к завершению, настало время для формулирования стройной Концепции уголовно-правовой политики нашего государства с определением перспектив ее развития. В Ревин В.П. Концепция современной уголовной политики России // Уголовно-правовая политика и проблемы противодействия современной преступности: Сб. науч. тр. / Под ред. Н.А. Лопашенко. Саратов, 2006. С. 44–52; Лесников Г.Ю. Уголовная политика: поиск новых подходов // Там же. С. 52–56; Кобзева Е.В. К вопросу о понятии и свойствах российской уголовной политики как сложного социально-правового феномена // Там же. С. 57–64; Кленова Т.В. Правоприменительная форма реализации уголовной политики // Там же. С. 78–86; Научно-методологический семинар «Обсуждение проекта Концепции правовой политики» // Правовая политика и правовая жизнь. 2004. № 3 и др. 170 Малышева О.А. Современная уголовная политика Российского государства и ее реализация на досудебных стадиях уголовного судопроизводства. С. 26; Малышева О.А. Уголовная политика: содержание и эффективность: Монография. Рязань, 2005. 169 противном случае можно констатировать кризис общества и кризис его уголовной политики. Об этом шла речь на теоретическом семинаре «Тупики российской уголовной политики: криминологический аспект», состоявшемся 22 февраля 2006 г. в РГПУ. Выступавший на семинаре Э.Ф. Побегайло отметил, что уголовная политика России зашла в тупик. Среди проблем уголовной политики были названы: отсутствие социальной обусловленности и научной обоснованности уголовного закона и изменений в нем, нестабильность уголовного законодательства и т.д.171. К сожалению, по мнению Б.В. Волженкина, российская уголовноправовая политика все более способствует торжеству «государственного номенклатурно-кланового капитализма»172. Я.И. Гилинский также отмечает, что в России отсутствует реалистическая, научно обоснованная уголовная политика в виде концепции, стратегии, программы. Имеющиеся «программные» документы, во-первых, таковыми не являются по существу, во-вторых, они не подкреплены финансовыми, кадровыми, материальнотехническими, идеологическими ресурсами, а поэтому бездействуют173. Ученые считают, что кризис правопорядка в стране вызван отсутствием продуманной и реалистичной уголовной политики. Более того, есть основания полагать, что проводимая ныне уголовная политика и является одной из причин углубления экономического кризиса174. Б.Я. Гаврилов, например, надеется, что уголовная политика должна противостоять криминалитету, который постоянно укрепляет свои позиции. Смена ориентиров уголовной политики, пишет он, сегодня неизбежна. Она должна стать умеренно антилиберальной175. Н.А. Лопашенко справедливо указывает, что концепция уголовно-правовой политики, ее понятие, содержание, направления, приоритеты и формы реализации трактуются поhttp://crimevl.ru. Там же. – С. 3. 173 Гилинский Я. Уголовная политика Российской Федерации: To be or no to be? // http://index. org. ru.; Гилинский Я.И. Девиантность, преступность, социальный контроль: Избранные статьи. СПб., 2004. 174 http://www. narcom. ru. 175 Гаврилов Б.Я. Современная уголовная политика России: цифры и факты. – М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2008. – С. 206. 171 172 разному, иногда диаметрально противоположно. В конечном счете, это сказывается на уровне применения уголовного закона и ослабляет борьбу с преступностью176. Следует отметить, что проблема реализации уголовно-правовой политики в уголовном законодательстве поднималась на различных этапах развития российского государства авторитетнейшими учеными, например, об этом писали, Н.А. Беляев177, С.С. Босхолов178, Л.Д. Гаухман, С.К. Гогель179, Н.И. Загородников, И.Э. Звечаровский180, И.А. Исмаилов181, А.И. Коробеев182, В.М. Коган, М.А. Кочубей, В.Н. Кудрявцев, Л.М. Колодкин, Н.А. Лопашенко183, А.В. Наумов, П.Н. Панченко184, А.А. Пионтковский, Б.Т. Разгильдиев185 и другие, тем не менее, проблема повышения эффективности уголовной политики остается актуальной. Полагаем, что уголовно-правовая политика должна быть взвешенной, продуманной, возведенной в ранг закона. То, что она практически отсутствует, заявляют многие авторы (об этом свидетельствуют и результаты проведенного нами анкетирования см. приложение 1), а вот по какому пути следует идти для решения государственных проблем в целях борьбы с преступностью, мнения ученых и практиков разделились. Одни предлагают Лопашенко Н.А. Основы уголовно-правового воздействия: уголовное право, уголовный закон, уголовно-правовая политика. СПб., 2004. С. 262–263. 177 Беляев Н.А. Уголовно-правовая политика и пути ее реализации. Л., 1986. 178 Босхолов С.С. Основы уголовной политики: конституционный, криминологический, уголовно-правовой и информационный аспекты. М., 1999; Он же. Уголовная политика и ее реализация органами внутренних дел / Под ред. Л.И. Беляевой. М., 2003. 179 Гогель С.К. Курс уголовной политики в связи с уголовной социологией. СПб., 1910. 180 Звечаровский И.Э. Современное уголовное право России. СПб., 2001. 181 Исмаилов И.А. Преступность и уголовная политика (актуальные проблемы борьбы с преступностью). Баку, 1990. 182 Коробеев А.И. Советская уголовно-правовая политика: проблемы криминализации и пенализации. Владивосток, 1987; Коробеев А.И., Усс А.В., Голик Ю.В. Уголовно-правовая политика: тенденции и перспективы. Красноярск, 1991. 183 Лопашенко Н.А. Основы уголовно-правового воздействия: уголовное право, уголовный закон, уголовно-правовая политика. СПб., 2004; Она же. Уголовно-правовая политика // Российская правовая политика: Курс лекций / Под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. М., 2003. 184 Панченко П.Н. Советская уголовная политика. Томск, 1988. 185 Разгильдиев Б.Т. Уголовно-правовая политика: понятие и содержание // Правовая политика и правовая жизнь. 2000. Ноябрь. С. 131–135. 176 политику ужесточения и усиления репрессий (например, Э.Ф. Побегайло186), другие считают, что следует проводить политику либерализации (например, Я.И. Гилинский187). В этой связи ключевым выступает вопрос о понятии преступления: какие деяния являются преступными, какие следует криминализовать или декриминализовать и т.д. Говоря об основных направлениях совершенствования национальной концепции уголовного права как составной части уголовной политики. Ю. Голик, Л. Иногамова-Хегай, В. Комиссаров, В. Номоконов указали на необходимость создания унифицированных уголовно-правовых норм, согласованных с нормами других государств, входящих в ООН. Прежде всего, речь идет о понятии преступления188. Полагаем, что понятие преступления всецело зависит от уголовной политики государства. Для того чтобы правильно определить преступление, необходимо точно обозначить курс уголовной политики, который должен быть ориентирован на те международные правовые стандарты, которые ратифицированы Россией. На наш взгляд, причиной развернувшейся на страницах печати дискуссии об уголовной политике послужило то, что и ученые, и практики не видят ее ориентиров, а все происходящее в жизни описывают посредством сложившихся ранее понятий, не вкладывая в их содержание нового значения. В этой связи В.С. Тарадонов пишет: важно избавиться от иллюзий того, что новый по своей природе характер правовых проблем можно решать привычными, сложившимися в практике… методами… Необходимо… ясное и отчетливое осознание фундаментального противоречия современного этапа развития российского общества: страна фактически утратила ту систему обеспечения правопорядка, которая на протяжении многих десятилетий http://crimevl.ru. Гилинский Я.И. Криминология и уголовная политика // Правоведение. 1993. № 6. С. 102–103; http://www.narcom.ru. 188 Голик Ю., Иногамова-Хегай Л., Комиссаров В., Номоконов В. О национальной концепции уголовного права // Уголовное право. 2006. № 2. С. 18–19. 186 187 обеспечивала стабильность и устойчивость ее институтов, – систему, которая основывалась на классовой идеологии и сильном государстве, но теоретически эта утрата до сих пор даже не отражена и ей не предложена обоснованная и концептуально разработанная альтернатива»189. Концепция уголовно-правовой политики. В настоящее время в науке не выработано единого подхода к решению теоретических вопросов уголовно-правовой политики, например, сфера действия, содержание, цели, задачи, методы и т.д. Вопросы определения сферы действия уголовно-правовой политики исследовались в трудах Л.В. Бариновой, С.С. Босхолова, Ю.В. Голика, И.Э. Зверовчатского, А.Н. Игнатова, Н. А. Лопашенко, Ю.И, Ляпунова А.И, Коробеева, Н.Э. Мартыненко, П.Н. Панченко, В.П. Ревина, А.В. Усса и др. Н.А. Лопашенко полагает, что существует различное понимание объемов и границ уголовно-правовой политики. Одни авторы включают в понятие уголовно-правовой политики уголовно-исполнительную и уголовнопроцессуальную, криминологическую, другие считают, что это самостоятельные части внутригосударственной политики190. А.В. Блинников, например, утверждает, что сущностью уголовно – правовой политики является выработка уголовно – правовых норм, адекватно отражающих характер угроз, создаваемых общественно опасными действиями (бездействиями) людей и защищающих от них интересы личности, общества и государства191. Как нам кажется, им заужено содержание уголовно-правовой политики. По его мнению, целью уголовноправовой политики является разработка уголовного законодательства, адекватно отражающего потребности общества в защите от общественно опасных посягательств личность, общество и государство. Из этой цели, как Тарадонов С.В. Правовой порядок и пути его укрепления. Параметры внутригосударственного и международно-правового совершенствования // Государство и право. 2006. № 5. С. 75. 190 Лопашенко Н.А. Основы уголовно-правового воздействия: уголовное право, уголовный закон, уголовно-правовая политика. СПб., 2004. С. 263. 191 Уголовное право России. Части Общая и Особенная: учеб. / под ред. А.В. Брилиантова. – М.: проспект, 2009. – С. 39. 189 нам представляется, вытекает и чрезмерно малый круг субъектов, а именно – Президент и Федеральное Собрание РФ. В то же время автор обозначает задачи уголовно-правовой законодательства (то формирование политики, явно есть определенных представлений, взглядов выходящие им же на за целей), цели и рамки например, возможности противодействия преступности в целом и по отдельным ее проявлениям уголовно-правовыми средствами; возможно более полный учет интересов личности, общества и государства, нуждающихся в защите от общественно опасных посягательств и т.д. М.Ю. Воронин предложил свою классификацию взглядов на определение уголовной политики, существующих в науке. Он выделяет: 1) подход, в соответствии с которым уголовная политика включает в себя всю совокупность мер уголовно-правового воздействия на преступность; 2) подход, согласно которому уголовная политика связана с социальной профилактикой преступности, воздействием на ее детерминанты и применением уголовно-правовых мер; 3) широкий спектр мер, начиная от уголовно-правовых и заканчивая мерами социального развития192. Г. Забрянский необоснованно сужает терминологию и в связи с этим предлагает отказаться от термина «уголовная политика», а использовать – в широком смысле слова понятие «государственная политика в сфере предупреждения преступности»193. Р.А. Трощенко предложил свое видение составляющих уголовной политики. Уголовная политика является базой по отношению к уголовно – нормативной политике, которая, в свою очередь, служит основой для уголовно-правовой политики. Уголовно-нормативная политика – это составляющая уголовной политики государства, определяемая и реализуемая через нормы права. Уголовно–правовая политика - это часть уголовно- Воронин М.Ю. Уголовная политика: понятие, история возникновения и развития. М., 2000. С. 265. 193 Забрянский Г. Уголовная политика и проблемы реформирования системы уголовного правосудия России. Материалы круглого стола ученых-криминологов, членов Совета по Законодательству при Президенте РФ // http: // www.narcom.ru 192 нормативной политики, определяемая и реализуемая нормами уголовного закона194. Полагаем, что уголовно-правовая политика – это элемент государственной уголовной политики, которая в свою очередь является составной частью государственной политики. Она приоритетна по отношению к уголовно-исполнительной, уголовно-процессуальной, криминологической политике. В этой связи мы согласны с мнением Н.А. Лопашенко о том, что любая политика, входящая в государственную политику противодействия преступности, опирается на разработанные уголовно-правовой политикой понятия преступного и наказуемого, исходит из них195. В конечном итоге эффективное противодействие преступности возможно только при наличии детально разработанной уголовно-правовой политики. Вряд ли можно утверждать, что уголовно-правовая политика не идеологизирована. Однако мы понимаем, что и слишком идеологизированная, и абсолютно не идеологизированная уголовно правовая политика вредна для общества. Современная уголовно-правовая политика должна содержать объединяющую идею, служить не классовым интересам, а общечеловеческим ценностям. Учитывая различные идеологические позиции, она должна выработать нечто единое, отвечающее Конституции РФ, требованиям международных актов в области прав человека, защищающее общество от радикальных проявлений идеологии. В этой связи мы совершенно согласны с Т.В. Кленовой, которая считает, чтобы закон был стабильным и полезным, необходим учет интересов всех социальных групп и партий при определении уголовно-правовых средств защиты личности, общества и государства196. Трощенко Р.А. Уголовная и уголовно-правовая политика соотношение понятий // Черные дыры в Российском законодательстве. « 2. 2008. – С. 149. 195 Лопашенко Н.А. Основы уголовно-правового воздействия: уголовное право, уголовный закон, уголовно-правовая политика. СПб., 2004. С. 268. 196 Кленова Т.В. Уголовно-правовой запрет и его эффективность в борьбе с современной преступностью // Сборник научных трудов под ред. д.ю.н., проф. Н.А. Лопашенко. – Саратов, Саратовский центр по исследованию проблем организованной преступности и коррупции: Саттелит, 2008. – С. 600-67; Побегайло Э.Ф. Уголовная политика современной России: концептуальный подход // Противодействие преступности: уголовно-правовые, 194 Уголовно-правовая политика исторически изменчива, она зависит от совокупности объективных и субъективных факторов. К объективным факторам следует отнести условия экономического и социального развития общества, создаваемые текущей социально-экономической формацией, международную обстановку и т.д., то есть события и данность, не зависящие от индивида, складывающиеся под воздействием действительного хода истории. Субъективными факторами, влияющими на содержание уголовноправовой политики, являются менталитет народа, дух нации, желание изменить существующую криминогенную ситуацию и т.д., так называемый человеческий фактор. Очевидно, те же самые субъективные и объективные факторы влияют и на содержание уголовной политики. Соотношение между государственной, уголовной и правовой политикой Государственная уголовная должно политика политика, быть, является очерчивающая на наш взгляд, основополагающей, общие уголовно- следующим. далее ориентиры в идет области противодействия преступности, а затем следует уголовно-правовая политика как конкретизация и реализация основных задач, определенных государством в целях противодействия преступности, стоящих перед уголовным законодательством и правоприменительной практикой, а также перед уголовно - правовой наукой. Основными направлениями современной уголовной политики выступают борьба с коррупцией, с организованной преступностью, с терроризмом, с экологическими преступлениями. Эти и другие направления реализуются в жизнь через конкретные мероприятия, проводящиеся в рамках уголовно-правовой политики. Полагаем, что понятие уголовно-правовой политики должно быть следующим: уголовно-правовая политика – это часть государственной криминологические и уголовно-исполнительные аспекты. Материалы III Российского Конгресса уголовного права, состоявшегося 29-30 мая 2008 г. – М.: Проспект, 2008. – С. 464-468. Об идеологии уголовного законодательства ныне много пишется, см. например, Наумов А.В. Идеологические основы уголовного закона // Сборник научных трудов под ред. д.ю.н., проф. Н.А. Лопашенко. – Саратов, Саратовский центр по исследованию проблем организованной преступности и коррупции: Саттелит, 2008. – С. 56-60. уголовной политики, которая направлена на противодействие преступности для защиты личности, собственности, государства и иных охраняемых уголовным законом объектов (интересов) от преступного посягательства. Целью уголовно-правовой политики является воздействие на преступность путем разработки теоретических концепций, направленных на противодействие и предупреждение согласованного уголовного, преступности; формирование уголовно-процессуального, уголовно- исполнительного законодательства и регулирование практики применения. Уголовно-правовая политика призвана решать следующие задачи: 1) защита личности, собственности, государства и иных охраняемых уголовным законом объектов (интересов) от преступного посягательства; 2) разработка и принятие нормативных актов, целевых программ, способствующих противодействию и предупреждению преступности; 3) в целях законодательства повышения эффективности своевременное уголовно-правовой политики, действия уголовного использование различных а криминализации именно методов и декриминализации, пенализации и депенализации, дифференциации и индивидуализации уголовной ответственности; 4) толкование действующего законодательства в сфере противодействия преступности с целью выяснения и разъяснения его точного смысла; 5) выявление эффективности деятельности правоохранительных органов по применению на практике институтов и норм уголовного права; 6) недопущение нарушения взаимосвязи между нормами уголовного права и нормами различных отраслей законодательства. Для осуществления этих задач следует руководствоваться принципами уголовно-правовой политики, а также основными положениями, закрепленными в уголовном законодательстве. Считаем, следующие что уголовно-правовая обязательные политика элементы: должна содержать научно-концептуальный, законотворческий, правоприменительный и оценочный. Научно-концептуальный элемент уголовно-правовой политики состоит в научном обосновании и законодательном закреплении основ уголовно-правовой политики с учетом особенностей общественных отношений. Уголовное право, как и вся правовая система страны, зависит от политики и существенных ее проявлений. Изменения, вносимые в уголовное законодательство, очень часто становятся результатом политических дискуссий. Общие идеи уголовно-правовой политики должны учитывать состояние, перспективы социально-экономического, политического и духовного развития всего общества. Законотворческий элемент уголовной политики состоит в ее законодательном закреплении, т.е. она оформляется в качестве официальных властных установок государством. Правоприменительный элемент уголовно-правовой политики включает в себя вопросы, связанные с реализацией и применением на практике законодательства, иначе говоря, с правоприменительной деятельностью. Оценочный элемент уголовно-правовой политики образуют ее итоги и перспективы. Все усилия заинтересованных субъектов направлены на то, чтобы добиться решения тех задач, которые рассматриваются действующей властью как наиболее важные, существенные сегодня и в перспективе. Мы согласны с предложенными Н.А. Лопашенко методами уголовноправовой политики: криминализация и декриминализация, пенализация и депенализация, дифференциация и индивидуализация уголовной ответственности197. Полагаем, что принципы уголовно-правовой политики не могут идти вразрез с принципами, сформулированными в общей теории права и государства, а также с принципами, разработанными наукой уголовного права и нашедших отражение в УК РФ, с принципами, закрепленными в Лопашенко Н.А. Основы уголовно-правового воздействия: уголовное право, уголовный закон, уголовно-правовая политика. СПб., 2004. С. 271. 197 основных положениях международно-правовых актов в сфере уголовного права, ратифицированных Россией. Поэтому можно согласиться с позицией Н.А. Лопашенко и отнести к ним: 1) социальную обусловленность; 2) научную обоснованность; 3) устойчивость и предсказуемость; 4) легитимность, демократическую сущность; 5) гуманность и нравственность; 6) справедливость; 7) гласность; 8) сочетание интересов личности и государства; 9) приоритетность прав человека; 10) соответствие международным стандартам; 11) экономию репрессий; 12) неотвратимость ответственности198. Уголовно-правовая политика должна служить стержнем законодательной и правоприменительной деятельности, обеспечивая их единство и взаимодействие в вопросах правового регулирования. Она создает такие условия для реализации воли законодателя, которые позволяют сосредоточить государственные усилия на наиболее важных участках уголовно-правового регулирования и стимулируют принятие нормативноправовых актов, отвечающих задачам правового регулирования и при этом учитывающих возможности и потребности юридической практики. Мы совершенно не согласны с неординарным мнением С.Г. Олькова о том, что следует «уже сейчас упразднить уголовную политику, отказаться от дегенеративных понятий преступления и наказания… Институт преступления, ответственности и наказания, то есть издевательства и мучения, следует немедленно упразднить»199. С точки зрения ученого, классическая юриспруденция «противоречит всем тем аксиомам и законам и всей логике науки… Эта юриспруденция должна быть ликвидирована, выброшена на “свалку” исторических отходов»200. Считаем, что такая нигилистическая теория абсолютно не имеет под собой научного обоснования. Полагаем, что если законодательно закрепленной уголовноправовой политики нет как таковой, то не ясно, что следует упразднять. Лопашенко Н.А. Основы уголовно-правового воздействия: уголовное право, уголовный закон, уголовно-правовая политика. СПб., 2004. С. 275. 199 Ольков С.Г. Биосициальная механика, общественная патология и точная юриспруденция. Новосибирск, 1999. С. 233. 200 Там же. С. 232. 198 Напротив, подавляющее число респондентов, и мы с ними абсолютно согласны, высказались за необходимость разработки и четкого закрепления основных направлений уголовно-правовой политики или в УК РФ, или в самостоятельном нормативном акте. В частности, предлагается выработать принципы, цели и задачи уголовно-правовой политики (см. приложение 1). Более того, мы убеждены, что исторический опыт, накопленные теоретические знания и существующая правоприменительная практика обеспечивают решение задач настоящего и будущего. К числу назревших проблем относится введение региональных уголовных политик, о чем пишет, например, Я.Г. Стахов201. Несмотря на то, что формирование уголовной политики России происходит на федеральном уровне, по мнению Г.Ю. Лесникова, ее реализация осуществляется на уровне субъекта федерации202. В этой связи еще более необходимым является создание документально оформленной Концепции уголовно-правовой политики России, которая найдет свое отражение и дальнейшее развитие в региональных нормативных актах (в настоящее время примеры реализации отдельных положений проводимой общегосударственной уголовно-правовой политики в субъектах федерации уже имеются. Например, существует федеральное законодательство о борьбе с коррупцией, на базе которого разработаны региональные законодательные акты о борьбе с коррупцией в том числе и в Краснодарском крае). Понятие преступления в рамках уголовно-правовой политики. Полагаем, что «преступление» как центральное понятие уголовного права не может быть вне уголовной политики, ибо оно несет в себе идеологическую нагрузку. Н.А. Лопашенко отмечает, что вопросы в сфере определения преступного и борьбы с ним являются политическими. Государство вырабатывает задачи, средства, содержание, направления этой борьбы, т.е. Стахов Я.Г. Уголовная политика и ее реализация субъектами Российской Федерации. М., 2006; а так же Уголовная политика и проблемы реформирования системы уголовного правосудия России. Материалы круглого стола ученых-криминологов, членов Совета по Законодательству при Президенте РФ // http: // www.narcom.ru 202 Лесников Г.Ю. Уголовная политика современной России (методические, правовые и организационные основы). М., 2005. 201 уголовно-правовую политику. Уголовное право аккумулирует в себе сущность уголовно-правовой политики. Изменения уголовного права зависят от изменений уголовно-правовой политики203. Важно рассмотреть понятие «преступление» в качестве предмета уголовно-правовой политики и на законодательном, и на правоприменительном уровне. В ст. 14 УК РФ под преступлением понимается виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное УК под угрозой наказания204. На наш взгляд, политического, современного, классового характера в этом законодательном определении не прослеживается. Для примера приведем понятие преступления, данное в ст. 6 УК РСФСР 1922 г. В ней указывалось, что преступлением признается всякое общественно опасное действие или бездействие, угрожающее основам советского строя и правопорядку, установленному рабоче-крестьянской властью на переходный к коммунистическому строю период205. Д.И. Курский комментировал эту статью так: Кодекс определяет преступление так, как должен определить уголовный кодекс, написанный марксистами и продиктованный правосудием, которое вершат рабочие и крестьяне. Он определяет преступления как явления, опасные для того строя, который мы защищаем, и отнюдь не стремится строить борьбу с преступностью, борьбу с преступлением на началах мести и устрашения. По мнению ученого, это понятие сделает наш Кодекс сводом правил для того, чтобы мы могли, возможно, целесообразней обезопасить нашу Республику от опасных для нее деяний206. Лопашенко Н.А. Основы уголовно-правового воздействия: уголовное право, уголовный закон, уголовно-правовая политика. СПб., 2004. С. 277. 204 Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. А.В. Наумов. М., 1997. С. 64. 205 Уголовный кодекс: Текст с постатейно-систематизированным материалом законодательного и ведомственного характера (декреты, инструкции, циркуляры, разъяснения Пленума Верховного Суда, кассационная практика и прочее) / Предисл. Д.И. Курского. М., 1924. С. 45. 206 Уголовный кодекс: Текст с постатейно-систематизированным материалом законодательного и ведомственного характера (декреты, инструкции, циркуляры, 203 Определение преступления носило классовый характер и отражало требования современной ему уголовно-правовой политики, а именно основной задачей уголовно-правовой политики выступала правовая защита государства трудящихся от общественно опасных элементов. Анализ уголовного законодательства, проведенный в предыдущих главах, показал, что лишенное классовой идеологии понятие преступления появилось лишь в УК РСФСР 1961 года. Но, несмотря на то, что классовость в нем наглядно отсутствовала, все же, в перечислении объектов уголовно-правовой защиты присутствовала уголовно-правовая политика, и очередность перечисления объектов свидетельствовала о приоритетах проводимой государством уголовно-правовой политики. Современное понятие преступления не содержит приоритетов уголовно-правовой политики, оно абстрагировано от действительности и поэтому является безликим и не ориентированным на потребности современного общества. Исторически сложилось так, что понятия преступления в российском уголовном праве содержали направления уголовно-правовой политики и именно поэтому, на наш взгляд, они были более действенными. 2.2. Криминализация и декриминализация деяний как методы уголовно – правовой политики, оказывающие непосредственное влияние на понятие преступления Теоретические концепции в области криминализации и декриминализации деяний как основа для разграничения преступления, непреступного правонарушения и аморального проступка. Требует решения и очень серьезный вопрос о том, что является основой декриминализации. К сожалению, в науке отсутствует стройная научная концепция критериев криминализации и декриминализации. Лишь в разъяснения Пленума Верховного Суда, кассационная практика и прочее) / Предисл. Д.И. Курского. М., 1924. С. 45–46. некоторых учебниках уголовного права можно найти специальные параграфы, посвященные вопросам криминализации и декриминализации деяний, уголовной политике207. Не выработана единая система и классификация общих оснований криминализации и декриминализации деяний. Не обозначены единые критерии для их разграничения и оценки. Одни и те же обстоятельства трактуются по-разному, рассматривается в например, качестве общественная основания, факторов опасность либо деяний принципов криминализации208. Отсутствие единообразного подхода затрудняет работу законодателя и правоприменителя. И в этих условиях законодатель проводит мероприятия по борьбе с преступностью, не учитывая ни исторический опыт, ни современное состояние преступности, ни существующие ратифицированные Россией международные конвенции и уголовно-правовые акты. Например, некоторые авторы говорят о необходимости либерализации и смягчения положений Уголовного кодекса, указывая, что уголовная политика России нуждается в гуманизации209. Оценивая действие Федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» от 8 декабря 2003 г., Федеральных законов от 6 декабря 2011 г. № 401-ФЗ, от 7 декабря 2011 г. № 419-ФЗ, 420-ФЗ210, исходя из роста показателей совершаемых преступлений, несмотря на измененный порядок регистрации заявлений о Наиболее удачным, отражающим современный подход к проблемам криминализации и декриминализации деяний следует признать учебник под редакцией В.С. Комиссарова. См.: Российское уголовное право. Общая часть / Под ред. В.С. Комиссарова. СПб., 2005. С. 42–50. Вопросам криминализации и декриминализации деяний посвящены отдельные статьи, например, Игнатов А.Н. Криминализация и декриминализация в уголовном праве России// Сборник научных трудов под ред. д.ю.н., проф. Н.А. Лопашенко. – Саратов, Саратовский центр по исследованию проблем организованной преступности и коррупции: Саттелит, 2008. – С. 109-111. 208 См.: Коняхин В.П. Теоретические основы построения Общей части российского уголовного права. СПб., 2002; Горбунов М.А. Концепция уголовного права // Теория государства и права: Учебник для вузов / Под ред. М.М. Рассолова. М., 2004. С. 623–644. 209 Руднев В.Н. Правовая реформа продолжается: Дмитрий Козак берется за Уголовный кодекс // Российская юстиция. 2003. № 4. С. 1. 210 Уголовный кодекс Российской Федерации. – М.: Проспект, КноРус, 2012. – 208 с. 207 преступлении и новые формы статистической отчетности), можно констатировать, что гуманизация не представляется эффективной мерой в борьбе с преступностью на современном этапе, законодатель остается глух к тем многочисленным предложениям, которые высказываются учеными и практическими работниками по совершенствованию уголовного законодательства211. Криминологически и социально гуманизация не обоснована. В этой связи следует согласиться с мнением Н.Ф. Кузнецовой о том, что несправедливо и пробельно уголовное законодательство, не криминализовавшее действительно общественно опасные деяния. Чаще всего такая пробельность касается преступлений небольшой тяжести, которые располагаются на границе преступлений и непреступных нарушений, что создает объективные трудности в их размежевании. Пробельность может создаваться и вследствие запоздалых законодательных решений о противостоянии новым формам преступности212. Считаем, что необходимо обратиться к науке уголовного права, к выводам и предложениям российских ученых, иначе невозможно будет создать цивилизованные нормы уголовного права, а уже имеющиеся заставить работать. Достаточно обратить внимание на развитые зарубежные страны, где, начиная с ХIХ в., законы создаются только при активнейшем участии ученых. Совершенно справедливым представляется мнение авторов о необходимости учета норм нравственности при проведении криминализации и декриминализации деяний. Например, В.Н. Кудрявцев указывал на то, что декриминализация нравственностью. нужна, Она если будет закон расходится вынужденной, если с общественной закон упорно не выполняется значительной частью населения213. С.В. Тасаков отмечает, что Там же. С. 103–107. Кузнецова Н.Ф. Принципы уголовного законодательства // Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1: Учение о преступлении / Под. ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. М., 1999. С. 77. 213 Кудрявцев В.Н., Эминов В.Е. Криминология и проблемы декриминализации // Журнал российского права. 2005. № 4. С. 104. 211 212 эффективность уголовно-правовых норм во многом зависит от того, насколько общество осуждает то или иное деяние, запрещенное данными нормами. Нормы не действуют или действуют неэффективно, если они противоречат общественному мнению и нормам нравственности. Чем шире нравственная основа уголовного права, тем выше его эффективность214. Мы разделяем точку зрения С.И. Никулина о том, что иногда законодатель может отклониться от подлинно моральной оценки криминализируемого деяния, которое в результате этого не воспринимается обществом как общественно опасное поведение215. Проще обстоит дело с оценкой уже традиционно устоявшихся взглядов, например, на убийство, насилие, разбой; гораздо сложнее задача стоит перед законодателем, когда речь заходит о криминализации новых деяний. В этой связи стоит упомянуть об отношении к таким преступлениям, как злоупотребление служебным положением, аборт, хищение. Например, отношение к производству аборта неоднократно менялось. В 1920 г. было узаконено искусственное прерывание беременности по желанию женщины в условиях лечебного учреждения, в 1936 г. производство абортов запретили, в 1955 г. Указом Президиума Верховного Совета РСФСР «Об отмене запрещения абортов» их вновь разрешили. УК РФ 1996 г. внес уточнения: субъектом преступления может быть лицо, не имеющее высшего медицинского образования соответствующего профиля. Постановлением Правительства РФ от 11 августа 2003 г. № 485 значительно сокращен перечень социальных показаний, можно производить аборты и при беременности до 22 недель216. Нравственность очень тесно связана с религией, и этот факт должен учитывать законодатель, проводя криминализацию и декриминализацию деяний. Уголовное ценностях, право должно нравственных основываться представлениях на общечеловеческих общества, принципах Тасаков С.В. Нормы нравственности как социальный фундамент уголовного права // Уголовное право. 2005. № 12. С. 8–11. 215 Никулин С.И. Нравственные начала уголовного права. М., 1992. С. 8–12. 216 Никулин С.И. Нравственные начала уголовного права. М., 1992. С. 10; Собрание законодательства РФ. 2003. № 33. Ст. 3275. 214 справедливости, гуманизма, а также общепризнанных нормах международного права. Ключевая роль в этой связи отводится понятию преступления в уголовном праве, существенным признаком которого является общественная опасность. По мнению И.И. Карпеца, общественно опасное есть одновременно безнравственное, так как оно мешает достижению тех целей, которые стоят перед государством217. С этим трудно не согласиться. Несмотря на высказанные в литературе замечания218 и попытки осмысления219, новой полной концепции уголовно - правовой политики не предложено. принимаемые И.Э. Звечаровский изменения и считает, что дополнения с этой уголовного позиции все законодательства представляются как полумеры, противоречащие не только здравой логике, но и международным правовым актам220. Законодатель должен показать ученым, практикам, гражданам государства основные долгосрочные направления развития уголовного права, в которых бы четко отражалась уголовно - правовая политика государства. Недостаточно разработаны теоретические основы криминализации. Многие авторы указывают на необходимость учитывать в процессе криминализации общественную опасность деяния, состояние, причины и условия преступности или степень относительной распространенности конкретных деяний, ущерб, который причиняется этими деяниями, признаки, характеризующие субъект преступления либо личность преступника, и другие факторы и обстоятельства. Карпец И.И. Уголовное право и этика. М., 1985. С. 91. Кострова М. Позитивные направления совершенствования языка уголовного закона // Уголовное право: стратегия развития в ХХI веке. М., 2004. С. 78–83; Милюков С.Ф. Российское уголовное законодательство: опыт критического анализа. СПб., 2000; Щепельков В.Ф. Уголовный закон: преодоление противоречий и неполноты. М., 2003. 219 Коняхин В.П. Теоретические основы построения Общей части российского уголовного права. СПб., 2002; Горбунов М.А. Концепция уголовного права // Теория государства и права: Учебник для вузов / Под ред. М.М. Рассолова. М., 2004. С. 623–644. 220 Звечаровский И.Э. О некоторых концептуальных подходах к совершенствованию уголовного закона // Уголовное право: стратегия развития в ХХI веке. М., 2003. С. 53; Он же. О концепции развития уголовного законодательства России // Уголовное право. 2005. № 3. С. 32–34. 217 218 Положительным представляется тот факт, что авторы стали оценивать влияние имеющихся теоретических разработок о криминализации и декриминализации деяний на уголовно-правовую политику. Так, например, Н.В. Рудикова отмечает, что отсутствие единого понимания сути и признаков криминализации общественных отношений есть препятствие на пути формирования эффективной правовой политики по декриминализации общественных отношений, которая в свою очередь является актуальной задачей (приоритетом) правовой политики современной России221. М.В. Бавсун особое внимание обратил на принятие и отмену уголовно-правовых норм в зависимости от происходящих в обществе социальных перемен, государственной идеологии и общественного правосознания, указав на то, что деятельность законодателя целесообразна лишь в том случае, если она отвечает не только условиям, сложившимся на данный момент, но и общему направлению развития общества, основывается на знании его объективных законов и потребностей. В связи с этим автор делает вывод, что целесообразность криминализации зависит от следующих обстоятельств: 1) общественной опасности деяния, степени его влияния на общественные процессы и общественное сознание; 2) распространенности данного деяния и его удельного веса в общем состоянии преступности; 3) степени тяжести преступных последствий, характеризующейся размером причиненного вреда; 4) яркой антисоциальной направленности деяния и лица, противопоставляющего себя обществу222. Вряд ли можно согласиться с такими критериями в полном объеме, пожалуй, бесспорен только признак общественной опасности и тяжесть преступных последствий. Все же остальные критерии не столько объективны, сколько субъективны. Рудикова Н.В. Криминализация общественных отношений: теоретико-правовой аспект // Уголовное право: стратегия развития в ХХI веке: Матер. 4-й Междунар. науч.-практ. конф. М., 2007. 222 Бавсун М.В. Целесообразность в уголовном праве: Автореф. дис. … канд. юр. наук. Омск, 2002. С. 12; Он же. Целесообразность в уголовном праве: Монография. Омск, 2004. 221 С.П. Коровинских исходит из того, что для принятия социально обоснованной нормы, соответствующей объективным тенденциям развития общественно-экономической справедливости, необходимо формации и комплексное требованиям и системное социальной применение принципов криминализации. При этом подчеркивается, что юридическим аспектом криминализации является установление общественной опасности посягательства посредством выявления общественной опасности его элементов и выражения их в уголовно-правовой норме; особую значимость здесь приобретает правильное определение общественно опасных последствий деяния, ибо от ущерба и только от него уголовное право охраняет общественные отношения223. Полагаем, что выделяемых двух, пусть даже важнейших признаков для криминализации деяний мало. Они не могут дать полного ответа на вопрос о необходимости криминализации и декриминализации деяния. С.Д. Макаров предложил, рассматривая процесс криминализации, использовать термин «основание» в качестве главного понятия, объединяющего две группы факторов и обстоятельств, обусловливающих процесс и результат законотворчества: 1) «причинные основания» – совокупность предпосылок, условий, причин и собственно оснований как основы установления уголовно-правовых запретов общественно опасных деяний; 2) «конструктивные основания» – элементы и признаки, с учетом которых, при помощи и посредством которых осуществляется построение уголовно-правовых норм224. Нам представляется этот подход слишком завуалированным и неконкретным, что в свою очередь не сможет указать законодателю на время, когда необходимо провести криминализацию или декриминализацию того или иного деяния. Коровинских С.П. Уголовная ответственность за преступления, посягающие на установленный порядок предпринимательской деятельности: Автореф. дис. … канд. юр. наук. Ростов н/Д, 2000. С. 17. 224 Макаров С.Д. Основания установления уголовной ответственности за коммерческий подкуп. Иркутск, 2004. С. 4. 223 Актуальные вопросы криминализации и декриминализации деяний, возникающие в связи с признанием деяния преступлением, непреступным правонарушением либо аморальным проступком. Вопрос о криминализации и декриминализации деяний не является новым и внезапно возникшим, к его исследованию обращались многие российские ученые225. К их числу относятся, например, А.Д. Антонов226, И.М. Гальперин227, Г.А. Злобин228, В.Н. Кудрявцев229, А.И. Коробеев230, В.В. Лунеев231, Н.А. Лопашенко232, Т.А. Плаксина233, В.Д. Филимонов234 и др. Актуальным и злободневным, тесно связанным с понятием преступления, степенью его общественной опасности является вопрос о криминализации и декриминализации деяний в свете проводимой уголовноправовой политики в России. Сложно говорить о криминализации и декриминализации деяний без четко определенной уголовной политики, закрепляющей идеалы государства. Основания уголовно-правового запрета. Криминализация и декриминализация / Отв. ред. В.Н. Кудрявцев, А.М. Яковлев. М., 1982 и др. 226 Антонов А.Д. Принципы криминализации общественно опасных деяний в уголовноправовой науке // Вестник МГУ. Сер. 11. Право. 2000. № 4; Он же. Теоретические основы криминализации и декриминализации: Автореф. дис. … канд. юр. наук. М., 2001. 227 Гальперин И.М. Уголовная политика и уголовное законодательство // Основные направления борьбы с преступностью. М., 1975. 228 Основания уголовно-правового запрета: криминализация и декриминализация. М., 1982. 229 Курс российского уголовного права. Общая часть / Под ред. В.Н. Кудрявцева, А.В. Наумова. М., 2001; Кудрявцев В.Н. Научные предпосылки криминализации // Криминология и уголовная политика. М., 1985. 230 Российское уголовное право. Т. 1: Преступление: Курс лекций / Под ред А.И. Коробеева; Коробеев А.И. Российское уголовное право. Т. 3: Преступления против личности: Курс лекций / Под ред А.И. Коробеева. Владивосток, 2000; Советская уголовно-правовая политика: проблемы криминализации и пенализации. Владивосток, 1987; Он же. О понятии криминализации и декриминализации // Актуальные правовые вопросы борьбы с преступностью / Отв. ред. В.Д. Филимонов. Томск, 1988. 231 Лунев В.В. Правовое регулирование общественных отношений – важный фактор предупреждения организованной и коррупционной преступности // Государство и право. 2001. № 5; Он же. Уголовное законодательство и общественно опасные реалии // Государство и право на рубеже веков: Матер. Всерос. конф.: Криминология, уголовное право, судебное право. М., 2001; Он же. Преступность ХХ века: мировые, региональные и российские тенденции. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2005. 232 Лопашенко Н.А. Основы уголовно-правового воздействия: уголовное право, уголовный закон, уголовно-правовая политика. СПб., 2004. 233 Плаксина Т.А. Основания уголовно-правовых норм, уголовно-правового запрета, криминализации: понятие и соотношение // Государство и право. 2006. № 5. С. 41–47. 234 Филимонов В.Д. Криминологические основы уголовного права. Томск, 1981. 225 Многие ученые, например С.Ф. Милюков, Э.Ф. Побегайло, Я.И. Гилинский, указывают на кризисное состояние уголовной политики235. Так, Э.Ф. Побегайло отмечает, что в основу уголовной политики должны быть положены интересы большинства законопослушного населения. Ужесточение уголовной политики возможно до известных пределов и не должно подрывать основ законности. Однако, когда само общество находится в состоянии глубокого кризиса, уголовная политика не может быть мягкой или либеральной236. Д.А. Шестаков, подчеркивая необходимость либерализации уголовной политики, считает, что либерализация возможна лишь до определенных границ, а такими границами являются угрозы национальной безопасности, экономической безопасности, существованию государства и общества в целом237. Я. Гилинский в числе важнейших направлений современной российской уголовной политики видит декриминализацию большинства малозначительных, неопасных деяний с переводом части из них в разряд административных или гражданско-правовых проступков238. Неутешительные статистические данные, приведенные нами в начале работы, показывают, что при реализации уголовной политики наблюдаются явные просчеты. Так, например, необоснованным представляется отказ от ранее апробированных методов и приемов борьбы с преступностью; быстрая, иногда, неаргументированная смена законодательства или несвоевременное его принятие; ориентир населения на ценности, закрепленные в международном праве; отсутствие ориентиров современной уголовной политики и перспектив ее развития, в том числе и в области криминализации и декриминализации деяний. http: // crime. vl. ru. О тупиках российской уголовной политики. Там же. 237 Там же. 238 Гилинский Я. Уголовная политика Российской Федерации: To be or no to be? // http://index. org. ru.; Гилинский Я.И. Девиантность, преступность, социальный контроль: Избранные статьи. СПб., 2004. 235 236 Однако дискуссии на тему «Криминализация, декриминализация деяний и уголовная политика» проводятся в основном среди ученых 239 и практиков, на законодательном уровне, как видно, проблем в решении этих вопросов не возникает. Ныне имеет место политика либерализации. Законодатель, признав поведение людей опасным, криминализует их деяния, при этом критерием общественно опасного поведения выступает уровень общественной опасности. Примером может служить всем известная статья УК РСФСР 1961 г. о спекуляции, которая в последующем уголовным законодательством была упразднена в силу утраты общественной опасности в связи с изменением экономической и политической ситуации в стране. Как показал опыт истории, явления криминализации и декриминализации часто наблюдаются в переходные периоды, связанные с изменением экономики, законодательства; реже изменение границ между преступлением и правонарушением обусловлено непоследовательностью решения законом конкретных вопросов, иначе говоря, уровнем развития науки и юридической законотворческой техники. Современная статистика только тому подтверждение. Так, по данным Судебного департамента при Верховном Суде РФ, судами общей юрисдикции проделана огромная работа по рассмотрению материалов по ходатайствам о приведении приговоров в соответствие с уголовным законом от 8 декабря 2003 г. Основной пик этой работы пришелся на 2004 г., когда было рассмотрено 594,8 тыс. таких ходатайств. На начало 2005 г. оставались нерассмотренными 25,9 тыс. ходатайств. За 12 месяцев 2005 г. в суды РФ поступило 78,5 тыс. таких ходатайств и представлений, а рассмотрено с учетом накопившегося остатка за 2004 г. 95,7 тыс. ходатайств. Остаток Богуш Г.И. О «гуманизме» и «либерализме» российской уголовной политики // Уголовно-правовая политика и проблемы противодействия современной преступности: Сб. науч. тр. / Под ред. Н.А. Лопашенко. Саратов, 2006. С. 64–69; Шеслер А.В. Основные тенденции уголовно-правовой политики // Уголовно-правовая политика и проблемы противодействия современной преступности: Сб. науч. тр. / Под ред. Н.А. Лопашенко. Саратов, 2006. С. 69–78; Рудникова Н.В. Криминализация общественных отношений: теоретико-правовой аспект // Уголовное право: стратегия развития в ХХI веке: Матер. 4-й Междунар. науч.-практ. конф. М., 2007. С. 75–79. 239 нерассмотренных ходатайств на начало 2006 г. составил 6,5 тыс., или 1% от числа рассмотренных за весь период с момента вступления в силу ФЗ РФ № 162-ФЗ от 8 декабря 2003 г. «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации». Судебная практика сразу же отреагировала на декриминализацию240, например, Постановление Президиума Ивановского областного суда от 28 ноября 2003 г. № 44У-154 по надзорной жалобе осужденного об изменении приговора. В постановлении о возбуждении надзорного производства поставлен вопрос об изменении приговора в связи с изменениями в законодательстве. Обсудив производства, доводы постановления о проверив материалы дела, возбуждении надзорного заслушав прокурора, поддержавшего надзорное представление, Президиум признал, что надзорное представление подлежит удовлетворению. Как справедливо отметил Р.Р. Галиакбаров, реже изменение границ между преступлением и правонарушением связано с непоследовательностью решения законом конкретных вопросов, иначе говоря, с уровнем развития науки и юридической законотворческой техники. Например, УК РСФСР содержал ряд норм с административной преюдицией (ч.1 ст. 166 и др.)241. В действующем УК РФ такие нормы отсутствуют, ибо повторное правонарушение остается только правонарушением, и они не могут в сумме составить одно преступление. Каждое из них в отдельности не обладает необходимым уровнем общественной опасности, не образует ее и сложение упомянутых нарушений242. А.В. Наумов указал, что криминализация возможна вследствие нескольких причин. К их числу следует отнести, например, отрицательные последствия научно-технического прогресса, в конечном счете, Мосгорсуд рассудил солнцевских // Коммерсант. 2004. 17 июня; Осин В. Что мешает новому УПК России изменить сложившуюся в России практику судопроизводства? // Юридическая газета. 2003. 9 апр.; В судебной коллегии по уголовным делам. Ульяновский областной суд // Судебный вестник. 2004. № 2. 241 Галиакбаров Р.Р. Уголовное право. Общая часть: Учебник. Краснодар, 2005. С. 90. 242 Там же. С. 90. 240 причиняющими огромный вред среде обитания человека; среди этих причин также следует назвать развитие атомной энергетики, использование радиоактивных веществ в научно-исследовательских и промышленных целях243. Ко второй группе причин автор отнес причины, обусловленные определенным уровнем развития государственности, а применительно к нашей стране – перестройку и реформирование общества. В этой связи была установлена уголовная ответственность за ряд действий, посягающих на судебную власть, за незаконное помещение в психиатрическую клинику, за нарушение законодательства о референдуме, за нарушение антимонопольного законодательства244. Автором были названы следующие причины декриминализации: убеждение в неэффективности борьбы с теми или иными деяниями посредством уголовного закона; принципиальное изменение общественных отношений, ранее находившихся под охраной уголовного закона; изменение представления о степени общественной опасности деяния; изменение общепринятой нравственной оценки деяния; выполнение принятых международных обязательств по охране прав человека245. С теоретическими разработками А.В. Наумова в сфере криминализации и декриминализации деяний нельзя не согласиться, другое дело – эффективность вновь принятого закона. Мы понимаем, что цель криминализации и декриминализации деяний – возможность закона быстро отреагировать на ситуацию в стране, не допустив роста преступности, обеспечив стабильность в обществе и спокойствие граждан. Если такого результата законодатель не добивается, то криминализацию следует считать неправильной. Современный уголовный закон, как видно из статистических данных, приведенных в начале главы, не в состоянии сдерживать волну преступности. Наумов А.В. Уголовное право. Общая часть: Курс лекций. М., 1996. С. 125. Там же. С. 125–126. 245 Там же. С. 126. 243 244 В этой связи следует вспомнить о тех задачах, которые ставил перед собой в период принятия УК законодатель. Это, прежде всего, защита потребителей как главных субъектов рыночных отношений; обеспечение свободы предпринимательской и иной экономической деятельности, равноправие ее участников и одинаковые условия рыночной конкуренции; поддержание стабильности гражданского оборота и платежной дисциплины246. В УК уголовного были права: реализованы смягчение общемировые ответственности тенденции за развития преступления, не представляющие большой общественной опасности и совершенные впервые, с одновременным ужесточением наказания за наиболее опасные и распространенные преступления, а также в случае рецидива. В российском законодательстве возобладал теоретически оправданный и практически целесообразный принцип экономии уголовных репрессий247. Принятие нового Уголовного кодекса многие ученые встретили восторженно. Например, В. Похмелкин отмечал, что изменение идеологической политики в государстве должно привести к реформированию концепции уголовного законодательства. В демократическом обществе ориентиры уголовного права меняются. В центре оказывается человек, его жизнь, здоровье, собственность, честь и достоинство в качестве важнейших социальных благ, требующих всестороннего юридического обеспечения. Уголовный кодекс соответствует этим принципиальным демократическим требованиям. Он является зеркалом российской демократии248. Полагаем, что надежды автора на достижение демократических идеалов посредством Уголовного кодекса в последующем не оправдались. Как показало время, Уголовный кодекс сроился на принципах демократии, а реальная картина жизни была совершенно иной. Похмелкин В. Новый уголовный кодекс – зеркало российской демократии // Российская юстиция. 1996. № 8. С. 7. 247 Там же. С. 7–8. 248 Похмелкин В. Новый уголовный кодекс – зеркало российской демократии. С. 6. 246 Интересным представляется взгляд на проблему криминализации преступлений против личности Н.А. Лопашенко. По ее словам, криминализация оправдана тогда, когда криминализуемое деяние причиняет значительный ущерб правоохраняемым интересам, вредоносно для общества настолько, что требует применения самых строгих мер государственного принуждения. Только в 2003 г. в УК РФ были введены такие составы, как принуждение лица к совершению действий или к бездействию против его воли; преступная торговля совершеннолетними людьми249. Вместе с тем автор указала на необходимость декриминализации таких деяний, которые не достигли преступного уровня общественной опасности, например: нарушение равенства прав и свобод человека и гражданина (ст. 136), нарушение тайны сообщения (ч.1, 2 ст. 138), необоснованный отказ в приеме на работу или необоснованное увольнение беременной женщины или женщины, имеющей детей в возрасте до трех лет; воспрепятствование вероисповеданий осуществлению (ст. 148), права неоказание на помощи свободу совести больному и (ст. 124), оставление в опасности (ст. 125)250. Н.А. Лопашенко считает в принципе неоправданной и ненужной криминализацию незаконного предпринимательства в целом и крайне неудачным качество Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 18 ноября 2004 г. №24 «О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве и легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем»251. Следует отметить, что Н.А. Лопашенко придерживается идеи глобальной декриминализации, говоря о том, что законом нельзя размахивать, как дубинкой. С предложениями автора можно поспорить, поскольку, очевидно, основанием для выводов о декриминализации Лопашенко Н.А. Толкование Пленумом Верховного Суда РФ норм об ответственности за незаконное предпринимательство и легализацию // Уголовное право. 2005. № 2. С. 43. 250 Лопашенко Н.А. Толкование Пленумом Верховного Суда РФ норм об ответственности за незаконное предпринимательство и легализацию. С. 43. 251 Там же. С.43. 249 послужило малое количество рассмотренных уголовных дел, но это не означает, что таких преступлений не совершается. Другой вопрос состоит в том, почему нормы позитивные оказываются неработающими. Вероятно, дело в конструкции составов, факторах экономического и политического характера, существующих в современном российском обществе. Малое количество дел в судах или их отсутствие не могут служить причиной декриминализации потому, что УК призван не только пресекать преступления, но и предупреждать преступные проявления. Кроме того, предлагается декриминализировать нормы, имеющие, по сути, конституционный, основополагающий характер, которые не могут не защищаться нормами Уголовного кодекса в силу своей значимости. Сплошь и рядом не могут нарушаться такие нормы, однако даже при наличии одного случая гражданину должна гарантироваться правовая защита. Оценка криминализации и декриминализации деяний в современный период в России. Возникает очень серьезный вопрос о том, что является основой декриминализации. К сожалению, из-за отсутствия стройной научной концепции, способной выявить четкие критерии криминализации и декриминализации, в науке появляются несвоевременные и необоснованные выводы. Многие авторы выступают с резкой критикой политики, проводимой в области криминализации и декриминализации деяний252. Рассмотрим их аргументацию. Рост тяжких и особо тяжких преступлений, о чем мы ранее уже говорили, приводит к мысли о необходимости совершенствования положений Уголовного кодекса, что подтверждается ситуацией с преступностью не только внутри страны, но и на международном уровне253. В связи с этим, например, А.С. Михлин отметил, что сложившаяся криминологическая ситуация стимулирует принятие жестких мер по борьбе с преступностью, в том числе в уголовном законодательстве254. Любое изменение уголовного закона в части определения преступных деяний должно быть достаточно обоснованным. Здесь главным аргументом выступает степень общественной опасности. Для криминализации или декриминализации деяний нужна логичность, аргументированность, социальная обусловленность. Н.Ф. Кузнецова обращала внимание еще на декриминализацию неосторожного причинения вреда здоровью средней тяжести, что не соответствует уголовной политике о всемерной охране здоровья человека255. Гаухман Л. Нужен новый УК РФ // Законность. 1998. № 7. С. 25. См.: Безменов А. Урок дорогой ценой // Российская газета. 2003. 26 авг.; Лобанова З. Шахидки крупным планом // Комсомольская правда. 2003. 11 июля; Павлинов А. Международный терроризм: совершенствование организационно-правовых форм борьбы с ним // Уголовное право. 2002. № 4. С. 121. 254 Махлин А. Пожизненное лишение свободы как вид уголовного наказания // Российская юстиция. 2002. № 5. С. 31. См. также: Злыденко Д.С. Категории преступлений и их субъекты: уголовно-правовые аспекты. Краснодар, 2003. С. 60–61. 255 Кузнецова Н.Ф. Мнение ученых о реформе УК (или QUI PRODEST?) // Уголовное право. 2004. № 1. С. 26. 252 253 Действительно, вред здоровью средней тяжести существен для человека, ведь к нему относятся: длительное расстройство здоровья до трех недель включительно, стойкая утрата общей трудоспособности от 10 до 30%, потеря слуха на одно ухо, переломы грудины или одного–трех ребер с одной стороны, потеря пальца на руке или ноге и т. д. Начиная с 16 декабря 2003 г., стали относиться к административным правонарушениям все транспортные правонарушения (преступные нарушения железнодорожных, воздушных, водных правил дорожного движения и эксплуатации транспорта), повлекшие за собой причинение по неосторожности вреда здоровью средней тяжести; утратила силу ст. 265 «Оставление места дорожно-транспортного происшествия». Аналогичная ситуация с декриминализацией причинения вреда здоровью средней тяжести вследствие нарушения техники безопасности на производстве, что явно противоречит Конвенции МОТ № 155 «О безопасности и гигиене труда в производственной сфере»256. Действовавший УК РФ предусматривал довольно гуманную меру наказания за причинение вреда здоровью, теперь ее совсем исключили, а заодно исключили и причинение любого вреда здоровью, если он не тяжкий и не смертельный. Понятно, что ныне уголовный закон не охраняет граждан от медицинского и другого непрофессионализма. Не забыла Госдума гуманизировать ответственность чиновников за халатность (новая редакция ч. 2 ст. 293 УК РФ ограничила ответственность за халатность причинением смерти или тяжкого вреда здоровью). Потеряла силу ч. 1 ст. 213 УК РФ, наказывавшая до двух лет лишения свободы за хулиганское насилие либо угрозу насилием без применения оружия или предметов, использовавшихся в качестве оружия. Таким образом, лишены должностной безопасности не только трудящиеся на производстве, пешеходы на улицах, пациенты в медицинских учреждениях, но и граждане, пребывающие в общественных местах. 256 Там же. С. 26. Подарком для чиновников стало введение новых ст. 285, 285-1 «Нецелевое использование бюджетных средств» и соответственно «Нецелевое расходование государственных бюджетных средств». При этом крупным нецелевым использованием и расходованием бюджетных средств признается причинение ущерба до 1,5 млн р., а особо крупного – до 7,5 млн р. Коррупционность такой новации очевидна257. С.Д. Макаров, дав краткий анализ оснований криминализации коммерческого подкупа, показал, что нормы о коммерческом подкупе в целом соответствуют духу времени и возможностям правоохранительных органов. Несмотря на определенное несовершенство и противоречивость законодательных положений, требующих их разрешения, на современном этапе они могут служить достаточно эффективным средством противодействия преступности258. В.А. Шестак указал на основания и критерии криминализации в законодательстве о преступлениях против военной службы нарушений правил обращения с оружием и иными предметами, представляющими повышенную опасность для окружающих. Общественная опасность таких деяний определена им через распространенность, устойчивость, количественные показатели, что оказывает влияние на решение вопроса об их криминализации в главе о преступлениях против военной службы259. Мы разделяем позицию А.П. Дьяченко, который считает, что настало время установить уголовную ответственность за занятие проституцией; следует резко активизировать и усилить борьбу с сексуальной эксплуатацией в любой форме, внеся в УК РФ соответствующие изменения и дополнения, влекущие строгую сводничество, ответственность сутенерство, уделяя и наказание, при этом в частности, внимание за охране Кузнецова Н.Ф. Мнение ученых о реформе УК (или QUI PRODEST?). С. 27. Макаров С.Д. Основания установления уголовной ответственности за коммерческий подкуп. Иркутск, 2004. С. 15. 259 Шестак В.А. Основания и критерии криминализации в законодательстве о преступлениях против военной службы нарушений правил обращения с оружием и иными предметами, представляющими повышенную опасность для окружающих // Право и безопасность. 2005. № 2. С. 4. 257 258 несовершеннолетних от сексуальных посягательств, от детской проституции, от детской порнографии, в том числе помещенной в Интернете260. В УК РФ введен ряд неизвестных ранее составов: умышленное причинение легкого вреда здоровью, совершенное из хулиганских побуждений (ч. 2 ст. 115); нанесение побоев или иные насильственные действия, причинившие физическую боль и совершенные из хулиганских побуждений (ч. 2 ст. 116); умышленное уничтожение или повреждение чужого имущества с причинением значительного ущерба, совершенное из хулиганских побуждений (ч. 2 ст. 167). Эти нормы, очевидно, были внесены с целью сохранения уровня борьбы с хулиганством, но, как показала практика, данные статьи фактически заблокированы для правоприменения, поскольку не были внесены соответствующие изменения в УПК РФ. Реально наблюдается заметное снижение активности в пресечении хулиганства. Статистика подтверждает, что борьба с хулиганством уголовноправовыми средствами к настоящему времени практически свернута. В. Мачинский отметил, что старые нормы перестали работать, а новые не компенсируют возникающих издержек. В связи с декриминализацией многие уголовные дела уже прекращены, а лица, совершившие преступления, освобождены от уголовной ответственности. Так, в 2004 г. в суды Курганской области направлено для решения вопроса об освобождении от наказания или снижении сроков наказания более 1 000 материалов, в том числе только по ст. 213 УК – 71, ст. 222 УК – 17, ст. 228 УК – 52261. В связи с этим Прокуратура Курганской области обратилась к губернатору Курганской области и областной Думе в порядке законодательной инициативы войти в Государственную Думу РФ с предложением о внесении изменений и дополнений в действующее Уголовно-правовая охрана личности и ее оптимизация: Обзор конференции, состоявшейся 20–21 марта 2003 года // http://www. prruin. vips. ru. 261 Мачинский В. Зачем дикриминализовали хулиганство? // Законность. 2004. №6. С. 4. 260 уголовное и уголовно-процессуальное законодательство. В области эти предложения поддержали. Нельзя согласиться с мнением Н. Иванцовой о том, что верховенство частного над общественным становится все зримее день ото дня. Закон как отражение общественного сознания должен реагировать на эти изменения. Человек, чьи права и интересы нарушены, должен самостоятельно решать вопрос, следует ли привлекать к ответственности того, кто совершил посягательство на его жизнь и здоровье262. Интересы общественного порядка в таких случаях вторичны. Полагаем, что Н. Иванцова абсолютно не права, отнеся хулиганство к делам частного обвинения. Законодатель изначально поместил хулиганство в гл. 24 «Преступления против общественной безопасности», указав на принадлежность защищаемого уголовным законом объекта к публичным интересам, требующим, следовательно, публичного, а не частного обвинения. Среди ученых и практиков, как мы видим, существует различное отношение к проводимой криминализации и декриминализации деяний. Однако совершенно неприемлема частая смена позиций законодателя, что находит непосредственное отражение в уголовно-правовых актах. Например, в 2003 г. была отменена уголовная ответственность за незаконное приобретение, передачу, сбыт, хранение, перевозку или ношение гладкоствольного оружия (ч. 1 ст. 222 УК); за незаконное приобретение и ношение газового и холодного оружия (ч. 4 ст. 222 УК); за незаконное приобретение, хранение, перевозку, изготовление, переработку наркотических средств и психотропных веществ, совершенные в размере, составляющем менее 10 средних разовых доз употребления. Эти деяния были переведены в разряд административных правонарушений. Однако в 2004 и 2005 гг. в указанную позицию были внесены поправки. Возникает закономерный вопрос: неужели произошли коренные Иванцова Н. Перспектива хулиганства – его декриминализация // Законность. 2004. № 11. С. 40. 262 изменения в уголовно-правовой политике, вызвавшие иное отношение к оценке этих деяний. Сложившаяся в России криминологическая ситуация стимулирует принятие жестких мер по борьбе с преступностью, в том числе в уголовном законодательстве263. Любое изменение уголовного закона в части определения преступных деяний должно быть достаточно обоснованным, иначе возникает нестабильность уголовного законодательства, наблюдаемая, например, по составам, связанным с оборотом оружия и наркотиков. Проведенное нами анкетирование выявило следующую ситуацию: больше половины опрошенных высказались против ужесточения уголовноправовой политики, указав на отсутствие в ней излишней либеральности. Остальная часть анкетируемых указала, что современная российская уголовная политика в области криминализации и декриминализации деяний излишне либеральна и требует ужесточения. И лишь в единичных случаях респонденты высказались за гуманизацию и снижение репрессий (см. приложение 1). Отдельные респонденты нынешнюю российскую уголовную политику в области криминализации и декриминализации деяний считают либеральной, бессистемной, игнорирующей современные данные о преступности и отдельных ее видах. Кроме того, некоторые анкетируемые отметили необходимость ужесточения уголовной политики в отношении конкретных деяний; указали на необходимость совершенствования практики правоприменения, а также своевременного восполнения пробелов в законодательстве, учитывая положения доктрины уголовно-правовой политики (см. приложение 1). По вопросу о том, следует ли раскрыть понятия криминализации, декриминализации, общественной опасности в УК РФ, подавляющее большинство респондентов ответило: «нет, эти определения не могут быть См.: Михлин А. Пожизненное лишение свободы как вид уголовного наказания // Российская юстиция. 2002. № 5. С. 31; Злыденко Д.С. Категории преступлений и их субъекты: уголовно-правовые аспекты. Краснодар, 2003. С. 60–61. 263 даны в УК из-за отсутствия их четких критериев в науке и законотворческой практике». И лишь некоторые респонденты указали, что закрепление в УК этих понятий позволит декриминализации более сделать процесс контролируемым и криминализации прогнозируемым и (см. приложение). Примечательно, что, по мнению некоторых респондентов, в теории уголовного права положения о криминализации и декриминализации детально разработаны (см. приложение), с чем мы категорически не согласны. Полагаем, что возникает вопрос о том, как можно проводить криминализацию или декриминализацию при отсутствии их четких критериев в науке и законотворческой практике, когда не определены принципы криминализации и декриминализации. В итоге теоретическая неразработанность приводит к многочисленным огрехам в праве и его применении. Пути разрешения проблем, возникающих в области криминализации и декриминализации деяний в целях конкретизации понятия преступления. Очевидно, что вопрос о криминализации и декриминализации следует решать с позиций уже имеющихся научных достижений не только в области уголовного права, но и криминологии, статистики, международного уголовного права, административного права, философии, логики, математических теорий264 и др. Например, в учебниках по криминологии указывается, что криминологические исследования служит хорошим ключом к исследованию преступности, в частности, глубоколежащих криминогенных и антикриминогенных факторов265, а в учебниках по правовой статистике подчеркивается, что правовая статистика не может ограничиваться только Блувшвейн Ю.Д. Криминология и математика. М., 1974; Вицин С.В. Математическая обработка рядов динамики, характеризующих социальные явления. М., 1976; Яглом А.М., Яглом И.М. Вероятность и информация. М., 1973 и другие работы. 265 Криминология / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, Ю.Н. Аргуновой. М., 2001. С. 82 и др. 264 собиранием информации о признаках социально-правовых явлений или созданием фундамента из точных и бесспорных факторов. Поэтому, прежде чем проводить, например, криминализацию или декриминализацию, следует изучить криминологическую характеристику деяния, а именно количество, структуру, динамику деяний, их причины и условия, характеристику совершаемых их субъектов. Как отмечают А.И. Коробеев, С.Г. Келина266, А.В. Грошев267, исходя из анализа этих критериев, можно решить вопрос о допустимости, возможности и целесообразности установления уголовно-правового запрета. Затем уже, как указывал А.И. Коробеев, с учетом критериев криминализации, т.е. обстоятельств, характеризующих объективные и субъективные свойства криминализируемых деяний, происходит процесс законотворческой деятельности с целью создания оптимальных моделей уголовно-правовых норм268. Статистика систематизирует, анализирует, стремится обнаружить причинные связи, тенденции и закономерности269. Криминология, как и статистика, занимается прогнозированием, поэтому внезапно отдельные виды преступлений появляться не могут, отсюда ясно, что законодатель должен предупреждаться о возможной криминализации и декриминализации деяний. Однако полностью полагаться только на выводы статистики нельзя. Полагаем, что в основу проведения криминализации и декриминализации деяний можно установить заложить определенный статистические коэффициент данные. Например, повторяемости можно деяний, при превышении которого следует криминализовать или декриминализовать их, не забывая показатели степени общественной опасности. Келина С.Г. Рецензия на книгу: Коробеев А.И. Советская уголовно-правовая политика: проблемы криминализации и пенализации. Владивосток, 1987. 267 Грошев А.В. Правосознание в системе оснований криминализации общественно опасных деяний // Российский юридический журнал. 1997. № 1. 268 Коробеев А.И. Советская уголовно-правовая политика: проблемы криминализации и пенализации. Владивосток, 1987. С. 87. 269 Савюк Л.К. Правовая статистика. М., 2002. С. 494. 266 Для эффективности введения коэффициента должны быть созданы органы, отслеживающие процессы, происходящие в обществе, с целью своевременного проведения криминализации и декриминализации. Как же быть с теми незыблемыми основами, которые заложены в международных правовых актах, в Конституции РФ, нарушения некоторых из них встречаются крайне редко и современная статистика, явно показывает это. Считаем, что уголовно-правовая охрана этих конституционных положений должна сохраняться, вопреки данным статистики, для выполнения превентивной функции. Такие науки, как политико-правовые учения, философия, социология, описывают явления, происходящие в обществе, в том числе криминализацию и декриминализацию деяний, но с учетом сложившихся теорий в этих областях знаний. Полагаем, что эти знания следует учитывать. Например, И.И. Шувалов указал на взаимосвязь политико-правовой теории, социологии, политики и декриминализации: так, группа адресатов установленного запрета может стихийно развивать «антинормы», обязательность которых окажется сильнее, чем официальные предписания. Коллективный деликт, как правило, пересиливает силу государственных запретов, поскольку наказание возможно всегда еще лишь выборочно. При слишком большой повторяемости деликта может произойти так, что правотворческий орган идет на уступки посредством декриминализации соответствующих отношений. При этом всегда есть возможность эксплуатировать распространенное мнение, что иначе можно сделать весь народ преступниками. правонарушения из По тем категории же практическим преступных соображениям переводятся в разряд административных нарушений Тем самым снижается и преступность270. К процессу подготовки предложений в области криминализации и декриминализации деяний исследующих вопросы эти следует в привлекать плоскости не только уголовного права, ученых, но и Шувалов И.И. Проблема эффективности правотворчества в свете современной политико-правовой теории управления обществом // Журнал российского права. 2005. № 4. С. 91. 270 соответствующих специалистов криминологического, криминалистического, уголовно-процессуального, уголовно-правового профиля, адвокатов. Полностью согласны с мнением В.Н. Кудрявцева о том, что такая работа не должна носить эпизодический характер: предложения должны формироваться на основе постоянного научно-практического мониторинга действующего законодательства271. Исключительно субъективный подход законодателя в решении вопроса о криминализации и декриминализации деяния вряд ли является правильным, здесь необходимо оперировать объективными данными действительности. Если бы удалось вывести формулу криминализации и декриминализации деяний, то законодатель бы мгновенно реагировал, принимая соответствующие законы, не доводя преступность до такого уровня, когда он не в состоянии будет справиться с ней. В то же время мы критически оцениваем идею С.Г. Олькова о возможности создания точной общественно-гуманитарной науки, в особенности юриспруденции – «четвертой физики», а следовательно, утверждения единого научного мировоззрения и веры, призванного вывести гуманитарную отрасль на магистральный путь строгой науки272. С.Г. Ольков утверждает, что беда человечества состоит в отсутствии всеобщего научного мировоззрения, дихотомии точных и неточных наук, хотя всякая отрасль единой и неделимой науки должна быть максимально точной, основанной на системе понятий, аксиом, законов, теорем, частных и общих концепций, научной доктрине в целом. Автор убежден, что только биосоциальная механика описывает законы движения социальной материи273. Полагаем, что отправной точкой должны стать признаки, по которым можно определить, относится ли деяние к преступлению или нет. Кудрявцев В.Н., Эминов В.Е. Криминология и проблемы декриминализации // Журнал российского права. 2005. № 4. С. 106. 272 Ольков С.Г. Биосоциальная механика, общественная патология и точная юриспруденция. Новосибирск, 1999. С. 2. 273 Там же. С. 2. 271 К субъективным признакам проведения криминализации и декриминализации деяния следует отнести прежде всего политическую волю аконодателя (без субъективного фактора не обойтись). з Объективными признаками, указывающими необходимость проведения криминализации или декриминализации, следует считать: степень общественной опасности деяния, экономическую обстановку в стране, нарушение законных интересов личности, т.е. тех, которые уже закреплены в нормативных актах; криминологическую оценку деяния; показатели статистики; ратифицированные Россией нормы международного права и др. Дальнейшая работа ученых в этом направлении представляется позитивной. Науке следует идти по пути четкого определения критериев криминализации и декриминализации деяний. Необоснованная криминализация и декриминализация деяний снижает эффективность уголовной политики. Для повышения эффективности современной уголовной политики, реализуемой Российским государством, полезны изучение и критический анализ зарубежного уголовного законодательства различных стран в целях выявления положительно зарекомендовавших себя уголовно-правовых институтов и норм. На сегодняшний день к таковым следует отнести, например, по мнению О.А. Малышевой, детальную градацию запрещенных уголовным законом деяний. Автор полагает, что рецепция подобных направлений в российскую уголовную политику позволит обеспечить стабилизацию в обществе с наименьшими материальными и ресурсными затратами, сниженным объемом применяемой репрессии. Необходимые условия в России для этого имеются274. Малышева О.А. Современная уголовная политика Российского государства и ее реализация на досудебных стадиях уголовного судопроизводства: Автореф. дис. … д-ра юр. наук. Рязань, 2006. С. 35. 274 Таким образом, воедино связываются уголовная политика, криминализация и декриминализация деяний, общественная опасность и преступление. Уголовно-правовая политика реализуется через нормы уголовного права, она определяется теми задачами, которые ставятся перед государством. Изменения в уголовной политике неизбежно сказываются на содержании правовых норм. Н.А. Лопашенко полагает, однако, что не всегда изменения уголовной политики влекут за собой изменения в уголовном праве, так как политика имеет и другую форму реализации275. Считаем, что криминализация и декриминализация позволяют корректировать уголовное право с учетом изменяющейся уголовной политики. Несомненно одно – криминализация должна происходить вместе с появлением общественной опасности деяния, при ее отсутствии наблюдается декриминализация. В итоге общественная опасность (характер и степень) является определяющим фактором в признании деяния преступлением, а проводимая государством уголовная политика должна указывать на ориентиры преступного и непреступного поведения. Следует, однако, отметить, что в науке по-разному определяются понятия криминализации и декриминализации. Криминализация, по мнению А.И. Коробеева, есть процесс выявления общественно опасных форм индивидуального поведения, признания допустимости, возможности и целесообразности уголовно-правовой борьбы с ними и фиксации их в законе в качестве преступных и уголовно наказуемых276. Лопашенко Н.А. Основы уголовно-правового воздействия: уголовное право, уголовный закон, уголовно-правовая политика. СПб., 2004. С. 277. 276 Российское уголовное право. Т. 1: Преступление: Курс лекций / Под ред. проф. А.И. Коробеева. Владивосток, 1999. С. 82; Коробеев А.И. Советская уголовно-правовая политика: проблемы криминализации и пенализации. Владивосток, 1987. С. 59. 275 Н.А. Лопашенко определяет криминализацию как отнесение того или иного общественно опасного деяния в разряд преступных деяний с установлением за него уголовной ответственности277. В.Н. Кудрявцев под криминализацией понимает как процесс, так и результат признания определенных видов деяния преступными и уголовно наказуемыми278. В настоящее время не выработано единого подхода к определению декриминализации. Некоторые ученые смешивают понятия декриминализации и депенализации. Например, А.И. Коробеев считает, что декриминализация представляет собой процесс установления оснований отпадения общественной опасности деяний, признания нецелесообразности уголовноправовой борьбы с ними и отмены их уголовной наказуемости279. Часть авторов, например В.Н. Кудрявцев280, рассматривают декриминализацию как процесс, обратный криминализации. Л.В. Баринова, Н.Э. Мартыненко, В.П. Ревин полагают, что декриминализация – это юридическая переквалификация части уголовно наказуемых деяний и перевод их в разряд административных, дисциплинарных и иных правонарушений281. С таким подходом вряд ли можно согласиться, так как декриминализация не всегда переводит преступное деяние с состав иных правонарушений. Примером тому является спекуляция, которая по ранее Лопашенко Н.А. Основы уголовно-правового воздействия: уголовное право, уголовный закон, уголовно-правовая политика. СПб., 2004. С. 278. 278 Основания уголовно-правового запрета. Криминализация и декриминализация. М., 1982. С. 17. 279 Российское уголовное право. Т. 1: Преступление: Курс лекций / Под ред. А.И. Корабеева. Владивосток, 1999. С. 82; Коробеев А.И. Советская уголовно-правовая политика: проблемы криминализации и пенализации. Владивосток, 1987. С. 59. 280 Основания уголовно-правового запрета. Криминализация и декриминализация. М., 1982. С. 17. 281 Баринова Л.В., Мартыненко Н.Э., Ревин В.П. Словарь терминов и схем по курсам: «Уголовная политика и ее реализация в деятельности органов внутренних дел», «Организация профилактической деятельности органов внутренних дел». М., 2000. С. 6. 277 действующему УК признавалась преступлением, а ныне воспринимается как бизнес, предпринимательство, т.е. норма жизни. Криминализацию и декриминализацию деяний следует рассматривать как методы уголовно-правовой политики. Криминализацию можно определить как признание посредством уголовного закона деяния общественно опасным и противодействие ему с учетом проводимой государством уголовно-правовой политики. Декриминализация представляет собой обратный процесс. Поэтому под декриминализацией следует понимать признание нецелесообразности уголовно-правового противодействия деяниям, общественная опасность которых отпала с учетом проводимой государством уголовно-правовой политики. В настоящее время криминализация и декриминализация деяний вытекают из целей, стоящих перед уголовно-правовой политикой России. На наш взгляд, следует четко определить принципы криминализации и декриминализации деяний. По этому поводу в литературе высказываются различные мнения. В.Н. Кудрявцев и В.В. Лунев выделяют следующие принципы криминализации: а) криминализируемое деяние общественно опасно; б) оно имеет достаточно широкую распространенность; в) ожидаемые положительные последствия криминализации превышают ее отрицательные последствия; г) криминализация деяния не противоречит Конституции РФ, действующему праву и международным соглашениям РФ; д) она не противоречит нормам нравственности; е) криминализация осуществима в процессуальном и криминалистическом аспектах; ж) криминализация не должна проводиться, если борьба с данным вредным для общества деянием возможна и эффективна при помощи иных, более мягких мер282. Л.М. Прозументов и А.В. Шеслер выделяют следующую систему принципов криминализации и декриминализации: а) криминологические; б) Курс российского уголовного права. Общая часть / Под ред. В.Н. Кудрявцева, А.В. Наумова. М., 2001. С. 22. 282 социально-экономические; в) социально-психологические; г) системноправовые283. Г.А. Злобин указывает две группы принципов криминализации: а) социальные и социально-психологические; б) системно-правовые284. Такой же позиции придерживается А.Д. Антонов285. Н.А. Лопашенко предложила к принципам криминализации отнести: а) принцип достаточной общественной опасности криминализируемых деяний; б) относительную распространенность криминализируемых деяний; в) возможность позитивного воздействия уголовно-правовой нормы на общественно опасное поведение; г) преобладание позитивных последствий в криминализации; д) неизбыточность уголовно-правового запрета; е) своевременность криминализации286. Соглашаясь с позицией Н.А. Лопашенко, считаем, что криминализация и декриминализация деяний должны быть прежде всего своевременными и обоснованными. Полагаем, что со всеми принципами можно согласиться, за исключением «относительной распространенности криминализируемых деяний». Думается, что статистика в чистом виде не может быть основанием для криминализации или декриминализации деяний. Достаточно вспомнить, как часто совершаются преступления против государственной власти, в частности, против основ конституционного строя и безопасности государства. Но малое их количество не говорит о том, что пора проводить декриминализацию деяний. Такие нормы чаще всего носят превентивный характер. Прозументов Л.М., Шеслер А.В. Криминология (Общая часть). Красноярск, 1997. С. 249–256. 284 Основания уголовно-правового запрета. Криминализация и декриминализация. М., 1982. С. 210–242. 285 Антонов А.Д. Теоретические основы криминализации и декриминализации: Автореф. дис. … канд. юр. наук. М., 2001. С. 17. 286 Лопашенко Н.А. Основы уголовно-правового воздействия: уголовное право, уголовный закон, уголовно-правовая политика. СПб., 2004. С. 286–298. 283 Полагаем, что если декриминализация – это процесс, обратный криминализации, то основания для их проведения совпадают. По этому поводу в науке есть различные мнения. Так, например, Н.А. Лопашенко считает, что декриминализация, в отличие от криминализации, имеет большее количество оснований. Декриминализация может быть дополнительно вызвана допущенными при проведении криминализации ошибками287. Мы уверены, что и криминализация в отдельных случаях бывает ошибочной из-за неточных оценок оснований криминализации и декриминализации деяния, из-за нарушения принципов криминализации и декриминализации. Исходя из изложенного, можно выделить следующие принципы криминализации и декриминализации: а) принцип достаточной общественной опасности криминализируемых деяний; б) возможности позитивного воздействия уголовно-правовой нормы на общественно опасное поведение; в) преобладания позитивных последствий в криминализации; г) неизбыточности уголовно-правового запрета; д) своевременности криминализации. Мы разделяем теоретические идеи А.И. Коробеева и Н.А. Лопашенко о криминообразующих признаках, т.е. обстоятельствах, отражающих в концентрированном виде общественную опасность деяния и свидетельствующих о необходимости введения уголовно-правового запрета. К криминообразующим признакам относятся: а) характер самого деяния, выражающегося в нарушении безусловных правовых запретов; б) преступный способ совершения деяния; в) последствия, наступившие в результате общественно опасного поведения, в виде, например, причинения вреда здоровью, крупного ущерба или иных тяжких последствий; г) отношение субъекта нежелательного общественно опасного поведения к наступившим в результате такого поведения последствиям и к факту самого деяния; д) мотивация нежелательного поведения, свидетельствующая о его Лопашенко Н.А. Основы уголовно-правового воздействия: уголовное право, уголовный закон, уголовно-правовая политика. СПб., 2004. С. 307. 287 общественной опасности, или преследование в результате такого поведения, свидетельствующее об общественной опасности целей деяния288. 2.3. Аналогия как метод криминализации деяний Аналогия известна российскому уголовному законодательству давно. К ней прибегали в случае, когда ответственность за то или иное преступное поведение не предусматривалась нормами уголовного закона. Чаще всего это было связано со сложными переходными периодами в развитии государственности, такими, например, как революция 1917 г., Гражданская война, первые годы построения рабоче-крестьянского государства в 1920-е гг., Великая Отечественная война. Научный подход к аналогии был однозначен – ее не должно быть в праве, однако в качестве временной меры она допускалась. Аналогия применялась при наличии в уголовном законодательстве такой нормы, которая предусматривала ответственность за сходное деяние. Аналогия применялась в исключительных случаях как мера временного характера, способная быстро реагировать на проведение криминализации деяний. В науке признается, что аналогия уголовного закона была орудием борьбы с инакомыслием, неугодным власти в период культа личности. Такой альянс позволял признать деяния преступными, если они представляли опасность для социалистического общества и даже если они не были предусмотрены Особенной частью УК289. Однако не все общественно опасные деяния можно было сводить к инакомыслию. Например, Д.С. Злыденко пишет о том, что в УК РСФСР 1922 Коробеев А.И. Советская уголовно-правовая политика: проблемы криминализации и пенализации. Владивосток, 1999. С 88; Российское уголовное право. Т. 3: Преступления против личности: Курс лекций / Под ред. А.И. Коробеева. Владивосток, 2000. С. 24; Лопашенко Н.А. Основы уголовно-правового воздействия: уголовное право, уголовный закон, уголовно-правовая политика. СПб., 2004. С. 286. 289 Уголовное право России. Т. 1: Общая часть: Учебник для вузов / Под ред. А.Н. Игнатова, Ю.А. Красикова. М., 1998. С. 56. 288 г. была предусмотрена ответственность за спекуляцию, а за коммерческое посредничество или частнопредпринимательскую деятельность ответственность отсутствовала. В этой связи применялась аналогия закона и устанавливалась ответственность как за спекуляцию. Не была предусмотрена уголовная ответственность и за злостные отказы от работы или промотание обмундирования в исправительно-трудовых лагерях. Это были издержки правоприменения290. По мнению Н.Ф. Кузнецовой и А.А. Пионтковского, применение аналогии в законе сыграло положительную роль в борьбе с преступностью в послереволюционный период и в годы Второй мировой войны291. Р.Р. Галиакбаров отмечает, что с точки зрения причин введения аналогии в сложнейшие годы согласиться с такими выводами можно, но с позиций общечеловеческих ценностей ее сохранение нельзя признать нормальным. Совершенно правильными представляются выводы автора о том, что применение аналогии всегда заключает в себе элемент беззакония, поскольку допускает судейское усмотрение. Поэтому по наличию аналогии в законодательстве можно судить в определенной мере о состоянии законности в государстве. В этой связи возрастают требования к законодателю – он обязан правильно определять круг преступлений. Необходимо быть прозорливым с тем, чтобы определить содержание современного уголовного законодательства и учесть перспективы развития. Только стабильный закон воспитывает людей в духе уважения к такому законодательству292. В отличие от Руководящих начал по Уголовному праву РСФСР 1919 г., в УК РСФСР 1922 и 1926 гг. признак противоправности в понятии преступления отсутствовал, поэтому и действовала аналогия закона293. Злыденко Д.С. Категории преступлений и их субъекты: уголовно-правовые аспекты. Краснодар, 2003. С. 7. 291 Кузнецова Н.Ф. Преступление и преступность. М., 1969. С. 92; Пионтковский А.А. Курс советского уголовного права. Часть общая. М., 1970. Т. 2. С. 44. 292 Уголовное право Российской Федерации. Общая часть / Под ред. Р.Р. Галиакбарова. Саратов, 1997. С. 92–93. 293 Колосова В.И., Маляева Е.О. Изменение и совершенствование норм о преступлении в российском уголовном законодательстве // Вестник Нижегородского государственного 290 Основы уголовного законодательства СССР и союзных республик 1958 г. исключили аналогию посредством введения признака преступления – противоправности. Однако на практике и после отмены аналогия не исчезла. Так, А.Н. Игнатов указывал на пробел в уголовном праве, вызванный недостаточной разработанностью проблемы уголовной ответственности за половые преступления в связи с тем, что за совершение насильственных действий сексуального характера была установлена ответственность как за изнасилование по ст. 117 УК РСФСР294. Пленум Верховного Суда СССР разъяснил, что насильственное совершение полового акта в извращенной форме надлежит квалифицировать как изнасилование295. Такой же была позиция Верховного Суда РСФСР по делу Григоряна и Петухова296. Аналогичные вопросы обсуждались и по другим категориям дел297. Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 18 ноября 2004 г. № 24 «О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве и легализиции (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем» фактически закрепляется аналогия в праве. В п. 21 отмечается, что при вынесении обвинительного приговора по ст. 174 или ст. 174-1 УК суд должен установить факт получения лицом денежных средств или имущества, добытых преступным путем либо в результате совершения преступления. университета им. Н.И. Лобачевского. Проблемы теории и истории Российского государства и права. 1996. С. 46. 294 Игнатов А.Н. Ответственность за насильственное совершение действий сексуального характера // Советская юстиция. 1991. № 12. С. 10. 295 БВС СССР. 1964. № 3. С. 32. 296 Сборник постановлений Пленума, Президиума и определений Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РСФСР. 1961–1963 гг. М., 1964. С. 261–262. 297 Борзенков Г.Н. Ответственность за мошенничество. М., 1971. С. 75; Кузнецова Н.Ф. Преступление и преступность. М., 1969. С. 10; Курс советского уголовного права. Л., 1981. Т. 5. С. 103; Тенчов Э. Пробелы закона и уголовная ответственность // Проблемы охраны прав граждан в сфере борьбы с преступностью. Иваново, 1980. С. 54 и др. А в п. 24 говорится, что использование нотариусом своих служебных полномочий для удостоверения сделки, заведомо для него направленной на легализацию (отмывание) денежных средств или иного имущества, квалифицируется как пособничество по ч. 5 ст. 33 УК РФ и соответственно по ст. 174 УК или 174-1 УК и при наличии тому оснований – по ст. 202 УК. По мнению Н.А. Лопашенко, суд вышел за пределы своей компетенции и занялся вместо толкования закона законотворчеством, что совершенно недопустимо298. На наш взгляд, суд не просто вышел за пределы своей компетенции, а применил принцип аналогии. Проблема аналогии очень тесно связана с квалификацией преступлений. Современная наука стоит на позициях непринятия аналогии в уголовном праве. Некоторые ученые говорят об отказе от аналогии как в Общей, так и в Особенной части299. Другие ученые занимают более гибкую позицию, указывая, например, что запрет на аналогию относится только к сфере криминализации деяний300. Проведенное нами анкетирование выявило, что вопрос об аналогии не является чем-то забытым и несвоевременным. Так, половина из опрошенных респондентов считают, что применение аналогии в уголовном праве недопустимо, так как аналогия запрещена в УК РФ; ¼ респондентов отметили, что аналогия, правоприменительной к практике, сожалению, поэтому часто следует встречается искать пути в ее Лопашенко Н.А. Толкование Пленумом Верховного Суда РФ норм об ответственности за незаконное предпринимательство и легализацию // Уголовное право. 2005. № 2. С. 42. 299 Дурманов Н.Д. Советский уголовный закон. М., 1967. С. 316; Карташов В.Н. Институт аналогии в советском праве: Автореф. дис. … канд. юр. наук. Саратов, 1976. С. 12. 300 Кругликов Л.Л., Климцева О.Ю. К вопросу о пробелах в уголовном праве и путях их преодоления // Государство и право на рубеже веков: Матер. Всерос. конф. М., 2001. С. 75; Мадьярова А.В. Разъяснения Верховного Суда Российской Федерации в механизме уголовно-правового регулирования. СПб., 2001. С. 281–284; Наумов А.В. Применение уголовно-правовых норм. Волгоград, 1973. С. 144; Тенчов Э. Пробелы закона и уголовная ответственность // Проблемы охраны прав граждан в сфере борьбы с преступностью. Иваново, 1980. С. 57; Щепельков В.Ф. Уголовный закон: преодоление противоречий и неполноты. М., 2003. С. 40–41. 298 преодоления; 1/9 часть опрошенных указали на необходимость разрешения аналогии на уровне уголовного закона (см. приложение 1). Были высказаны и иные мнения, например: «аналогия возможна только на уровне статей Общей части»; «применение аналогии в уголовном праве возможно в некоторых случаях»; «плюсов и минусов применения аналогии в уголовном праве примерно одинаково» (см. приложение 1). В современной литературе были предприняты попытки дать определение аналогии уголовного закона. Например, А.В. Наумов считает, что аналогия представляет собой восполнение пробела в праве, когда закон применяется к случаям, прямо им не предусмотренным, но аналогичным тем, которые непосредственно регулируются этим законом301; Б.В. Здравомыслов под аналогией понимает привлечение кого-либо к ответственности за сходные, но не предусмотренные прямо в УК деяния302. Однозначным остается подход к аналогии права – она не допускается. Мы разделяем эту позицию. В этой связи интересной представляется точка зрения М.А. Кауфмана: аналогия, т.е. ответственность за деяние, уголовная наказуемость которого прямо не предусмотрена в настоящем Кодексе, не допускается. Он считает, что аналогия права и аналогия закона – неизбежные и допустимые явления. Применение аналогии как способа преодоления пробелов на основе усмотрения правоприменителя есть мера нежелательная, но вынужденная303. Как видим, в науке не существует до сих пор четкого понятия аналогии. Очевидно, с отменой аналогии эта тема утратила актуальность. Однако, принимаем мы аналогию или нет, необходимо четко знать что это такое. Трудно согласиться с мнением М.А. Кауфмана о том, что аналогия – это ответственность за деяние. Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть: Курс лекций. М., 1996. С. 48. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: Учебник / Под ред. Б.В. Здравомыслова. М., 2001. С. 19. 303 Кауфман М.А. Аналогия в уголовном праве: мифы и реальность // Российская юстиция. 2005. № 12. С. 15–16. 301 302 В Словаре С.И. Ожегова аналогия трактуется как сходство в какомнибудь отношении между явлениями, предметами, понятиями304. В Словаре иностранных слов аналогия определяется как сходство, подобие в определенном отношении предметов, явлений или понятий, в целом различных305. Юридическая применение к энциклопедия общественным трактует аналогию отношениям, в требующим праве как правового регулирования, но не предусмотренным прямо законом или подзаконным актом, правовых норм, регулирующих сходные отношения (аналогия закона), а при отсутствии и таких норм – общих начал и принципов правового регулирования соответствующей отрасли права или правового института (аналогия права). Аналогия служит средством разрешения конкретных дел при наличии пробела в праве, т.е. когда определенный вопрос должен решаться юридическими средствами, но такое его решение не предусмотрено законодательством или предусмотрено не полностью. В отличие от гражданского диспозитивном законодательства, правовом базирующегося регулировании, преимущественно современное на уголовное законодательство, представляющее собой систему императивных норм, не допускает применения уголовного закона по аналогии306. Полагаем, что определить понятие аналогии необходимо, даже в целях того, чтобы знать, что можно и чего нельзя делать. Если в уголовном законе нет нормы, но мы применяем за сходное деяние сходную санкцию, то это не что иное, как криминализация деяния. Поэтому аналогия – это метод криминализации деяния, уголовная наказуемость за которое прямо не предусмотрена в Кодексе, но допускается в силу соответствия признакам сходного с ним преступления. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений. М., 1995. С. 22. 305 Словарь иностранных слов / Под ред. И.В. Лехина, Ф.Н. Петрова. М., 1955. С. 50. 306 Тихомиров М.Ю., Тихомирова Л.В. Юридическая энциклопедия / Под ред. М.Ю. Тихомирова. М., 1997. С. 30–31. 304 Преодоление аналогии – задача каждого цивилизованного государства. Чтобы полностью избавиться от аналогии, необходимо в Общей части Уголовного кодекса дать разъяснения об отдельных терминах, имеющихся в диспозициях статей Особенной части, по которым нет единого понимания среди работников правоохранительных органов. Законодатель подтвердил отказ от аналогии в уголовном праве, закрепив в ч. 2 ст. 3 УК РФ 1996 г. принцип законности. В соответствии с ним применение уголовного закона по аналогии не допускается. Современная обстановка в России такова, что несмотря на гуманизацию и декриминализацию, проведенную в уголовном праве, особенно в связи с Законом от 8 декабря 2003 г., показатели преступности не сократились. Статистика все же показывает ее неизменный рост. Законодатель не справляется с валом преступности. Возникает вопрос: почему? Среди многих причин следует указать на появление ранее не известных законодателю составов преступлений. Законодатель не сумел вовремя криминализировать эти деяния, обозначив их составы и санкции, только лишь потому, что таких составов не было либо они были, но теперь приняли иной характер. Перестройка означает переход от одной социально-экономической формации к другой – от социализма к капитализму. Естественно, что модель права прошлого слишком узка для реалий настоящего. УК РФ 1996 г. имел свое предназначение – справиться с валом преступности в переходный период, однако с этой задачей он не справился. Как же бороться с преступностью, если законодатель не видит или не хочет видеть новых составов преступлений, квалифицирующих признаков преступлений, не закрепляет или не хочет закреплять их в кодексе, а преступность растет, несмотря на декриминализацию деяний, а экономика страны приходит в упадок от разоряющих ее экономических, экологических, должностных и других преступлений? В настоящее время многие ученые и практики выступают за криминализацию деяний, а поскольку это не быстрый процесс и методом криминализации деяний является аналогия, то следует временно разрешить ее применение. Не следует забывать, однако, что в целях недопущения разгула судейского беспредела, аналогия могла бы применяться к схожим деяниям, которые уже нашли закрепление в УК, а с абсолютно новыми составами можно бороться лишь легальным путем – посредством принятия нового закона. В Общую часть УК необходимо внести специальную главу о правилах квалификации преступлений, исключив возможность судебного толкования вопросов квалификации преступлений, выражаемого в руководящих постановлениях Пленума Верховного Суда РФ. Принятие новых, сведение воедино имеющихся отдельных норм и введение их в действие обеспечат единообразное, законное и обоснованное применение уголовно-правовых норм в следственной и судебной практике. Проведенное нами анкетирование позволило выявить еще одну проблему, а именно проблему соотношения аналогии закона и расширительного толкования закона. Мнения респондентов разделились: одни трактуют расширительное толкование как скрытую аналогию уголовного закона; другие уверены в том, что расширительное толкование, в отличие от аналогии закона, не изменяет объем действия правовой нормы, а лишь помогает установить подлинную волю законодателя; третьи считают, что расширительное толкование, как и аналогия закона, должно быть запрещено, поскольку его необходимость вызвана пробелами и недостатками закона, которые могут быть устранены только законодателем (см. приложение 1). На наш взгляд, изначально следует определить, что такое расширительное толкование закона. Если обратиться к Толковому словарю русского языка, то можно понять подлинный смысл слов «расширительное» и «толкование». «Расширить», т.е. сделать более широким, более обширным; увеличить в числе, объеме; сделать более широким по содержанию, усилить, углубить. Отсюда «расширительный» – это не буквальный, а широко объясняющий, широко понимаемый307, иначе, выходящий за рамки буквально очертаного содержания. То же самое мы читаем в Словаре синонимов русского языка: «расширение» – это увеличение308. Слово «толкование» означает объяснение чего-нибудь, изложение точки зрения на что-нибудь309, истолкование, трактовку, объяснение, освещение, комментарий, интерпретацию310. Таким образом, расширительное толкование – это не буквальное объяснение, а объяснение, выходящее за рамки содержания или объема законодательства. Поэтому расширительное толкование можно определить как завуалированную форму реализации аналогии уголовного закона. А поскольку применение уголовного закона по аналогии не допускается, то и расширительное толкование не должно применяться. В связи с этим в УК РФ следует указать, что расширительное толкование как одна из форм реализации аналогии закона не допускается. Очень важно подчеркнуть, что запрещается аналогия уголовного закона, а аналогия права нет. В настоящее время, например, гражданское право изобилует такими понятиями, к которым вынуждены обращаться специалисты уголовного права, ибо иной альтернативы не предлагается. Это вполне допустимое явление. По мнению ученых и практиков, к которым присоединяемся и мы, необходимо проведение мониторинга российского законодательства с целью приведения его к единообразию, чтобы не было разночтений в правовой терминологии. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80000 слов и фразеологических выражений. 2-е изд., испр. и доп. М., 1995. С. 658. 308 Александрова З.Е. Словарь синонимов русского языка: Практический справочник. 13-е изд., стереотип. М., 2005. С. 431. 309 Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80000 слов и фразеологических выражений. С. 789. 310 Александрова З.Е. Словарь синонимов русского языка: Практический справочник. С. 499. 307 2.4. Эволюция концепции объективного вменения Актуальным и значимым представляется решение вопроса о существовании принципа объективного вменения. Ранее принцип объективного вменения существовал и реально закреплялся в уголовно – правовых актах рабовладельческого, феодального и буржуазного периодов развития как зарубежного, так и российского права. Советское государство в УК РСФСР 1961 г. отказалось от этого признака, указав, что лицо может отвечать лишь за виновно совершенное им преступление. Во всех современных учебниках по уголовному праву России в соответствии с ч. 2 ст. 5 УК РФ подчеркивается, что объективное вменение, т.е. уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, не допускается311. Об этом пишет и Н.Ф. Кузнецова: объективное вменение, т.е. вменение в ответственность невиновно причиненного вреда, как бы тяжел он ни был, не допускается312. Ныне многие авторы указывают на реальную необходимость борьбы с объективным вменением, существующим в правоприменительной практике, и предлагают реальные меры для решения этого вопроса. Например, В.И. Колосов, Е.О. Маляева считают, что препятствием объективному вменению служит понимание термина «вина» как материально-правового основания уголовной ответственности, а термина «виновность» как уголовно-процессуального, отражающего субъективное мнение (знание) предотвращающего суда об объективно ответственность существующей при вине, недостаточности доказательственных материалов. Таким образом, отечественное право, провозглашая принцип виновной ответственности, допускает значительную Российское уголовное право. Общая часть / Под ред. В.С. Комисарова. СПб., 2005. С. 104. 312 Российское уголовное право: В 2 т. Т.1: Общая часть: Учебник / Г.Н. Борзенков и др.; Под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, В.С. Комисарова, А.И. Рарога. М., 2006. С. 62; Уголовное право России. Общая часть: Учебник для вузов / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. М., 2005. С. 91. 311 долю оценочных элементов и создает возможность объективного вменения, что должно быть исключено в цивилизованном государстве313. С этой мыслью авторов очень трудно спорить, ибо объективное вменение – это пережиток классовости уголовного права, от которого в переходный период избавиться невозможно. Несмотря на то, что российское законодательство принципиально отвергает объективное вменение, по мнению Р.Р. Галиакбарова, исключить полностью его не удается. Чаще всего практика сталкивается с ним при совершении неосторожных преступлений (например, автотранспортных), возможность объективного вменения сохраняется при совершении преступлений с двойной формой вины и даже при совершении умышленных преступлений314. Однако неправильно было бы думать, что законодатель не борется с проявлениями объективного вменения. Для этого он прибегает к различным приемам: разграничению преступлений не только по признакам деяния, но и по вине; уточнению умысла с указанием на цели и мотивы преступного поведения; включению в нормы о приготовлении к преступлению, покушении, соучастии указания на умышленность этих видов преступной деятельности; конструированию составов неосторожных преступлений с четкой обрисовкой последствий и т. д.315 В целом же следует согласиться с утверждением, что государство пытается преодолеть реальную картину существования принципа объективного вменения, однако эти меры не дают желаемого результата. М.В. Бавсун особое внимание уделил проблеме объективного вменения. Он указал, что несоответствие отдельных положений УК складывающейся правоприменительной практике и ее формирование на 313 Колосова В.И., Маляева Е.О. Изменение и совершенствование норм о преступлении в российском уголовном законодательстве // Вестник Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского. Проблемы теории и истории российского государства и права. 1996. С. 53. 314 Галиакбаров Р.Р. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть. Саратов, 1997. С. 96. 315 Галиакбаров Р.Р. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть. Саратов, 1997. С. 96. основе целесообразности, а не законности позволяют сделать вывод о реальном существовании объективного вменения, что противоречит принципу виновной ответственности (ст. 5 УК). Отметим, что, несмотря на выход его за рамки принципа законности, оно выполняет важную роль в уголовно-правовом регулировании. Автор доказал в своей работе, что у законодателя нет реальной возможности решить все вопросы уголовно-правового характера, основываясь исключительно на принципе субъективного вменения. К таковым следует отнести ситуации, когда к ответственности привлекаются лица, находящиеся в состоянии аффекта, сильного алкогольного или наркотического опьянения, а также лица, которые на момент совершения деяния не знали о наличии уголовно-правового запрета. Он, впрочем, как и другие авторы, высказал мысль о том, что практика использования института вины и принципа виновной ответственности не соответствует их законодательным формулировкам и следует по пути целесообразности, которая находится вне рамок закона и обусловлена условиями реальной действительности316. Полагаем возможным высказать следующее мнение. То, от чего пытались уйти в период социализма (классовый характер преступления, объективное вменение, аналогия в праве), казалось бы, уже вот-вот будет достигнуто, однако прошли реформы и ученые, практики столкнулись реально с проявлениями этих явлений. Возможно, тому виной консервативное сознание, сформированное в прежние годы, а для новых социально-экономических отношений, особенно в переходный период, – это жизненная необходимость. Объективное вменение и юридическое лицо. Если обратиться к проблеме установления уголовной ответственности для юридического лица, то с точки зрения принципа объективного вменения юридическое лицо может быть субъектом преступления, так как к ответственности могут Бавсун М.В. Целесообразность в уголовном праве: Автореф. дис. … канд. юр. наук. Омск, 2002. С. 12–13. 316 привлекаться невиновные физические лица, выполняющие отдельные должностные обязанности. В то же время правоприменительная через юридических лиц, как показывает практика, совершается огромное количество преступлений, и поскольку объективное вменение является все же реально действующим принципом переходного периода, то для предупреждения преступлений следует ввести уголовную ответственность юридических лиц. Некоторые авторы считают, что к юридическому лицу не могут быть применены те же положения учения о вине, что и к физическому лицу, и в этой связи делается вывод о том, что по отношению к юридическому лицу о принципе объективного вменения не может быть и речи317. Интересным представляется в этой связи тот факт, что за международные преступления могут отвечать юридические лица, если внутреннее Уголовная право страны предусматривает такую ответственность. юридического лица предусмотрена ответственность Стокгольмской декларацией Конференции ООН по окружающей среде 1972 г., Международной конвенцией о борьбе с финансированием терроризма 1999 г., Конвенцией Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию 1999 г., Конвенцией ООН против транснациональной организованной преступности 2000 г., Конвенцией Совета Европы о киберпреступности 2001 г. и другими нормативными актами. На IХ (1995 г.) и Х (2000 г.) Конгрессах ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями рассматривались возможные санкции к юридическим лицам: крупные штрафы, роспуск или закрытие организаций-нарушителей, отказ от заключения контрактов на финансирование ограничение государством деятельности работ, введение организаций, судебного конфискация надзора, товаров или оборудования, связанных с преступлением, обнародование судебного решения в отношении корпорации-нарушителя. При этом санкции Никифоров А.С. Юридическое лицо как субъект преступления и уголовной ответственности. М., 2002. С. 132–171. 317 применяются и к виновным лицам318. Многие зарубежные государства положительно восприняли эту идею, например, США, Канада, Великобритания, Австралия, Германия, Дания, Франция, Китай, Япония и другие страны. В России уголовной ответственности юридических лиц не установлено, несмотря на многочисленные призывы к тому ученых и практиков319. Однако первые шаги в этом направлении уже сделаны. В 2002 г. был принят ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности»320, в котором экстремистской организацией признавалось общественное или религиозное объединение либо иная организация, в отношении которых по основаниям, предусмотренным ФЗ, судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности в связи с осуществлением экстремистской деятельности. Этим законом не установлена уголовная ответственность, однако в качестве санкции может быть принято решение о ликвидации такой организации, что соответствует санкциям международных актов. И если ранее С.В. Познышев указывал на то, что «признание юридических лиц возможными субъектами преступлений должно повлечь за собою создание особых правил для уголовной ответственности их; введение этих особых правил только осложняло бы работу уголовного законодателя и судьи…против такого осложнения нельзя было бы возразить, если бы оно вызывалось каким-либо действительным общественным интересом, действительной потребностью. Но такой потребности не существует; в целях Иногамова-Хегай Л. Понятие преступления и субъекта преступления по международному уголовному праву // Уголовное право. 2004. № 1. С. 25. 319 Антонова Е.Ю. Исторические и современные предпосылки законодательной регламентации института уголовной ответственности юридических лиц // Черные дыры в Российском законодательстве. 2009. № 1. С. 87-90. Она же. Вина юридических лиц в уголовном праве // Черные дыры в Российском законодательстве. 2009. № 3. С. 100-105 Келина С.Г. Ответственность юридических лиц в проекте нового УК Российской Федерации ,, Уголовное право: Новые идеи. – М., 1994. С. 59; Коробеев А., Чанхай Лун Юридическое лицо как субъект уголовной ответственности: от китайского настоящего – к российскому будущему ,, Уголовное право. 2009. № 2. – С. 36-41; Щедрин Н., Востоков А. Уголовная ответственность юридических лиц или иные меры уголовно-правового характера в отношении организации ,, Уголовное право. 2009. № 1. – С. 58-62. и др.. 320 СЗ РФ. 2002. № 30. Ст. 3031. 318 успешной борьбы с преступностью достаточно общих правил об уголовной ответственности…». То ныне такие причины существуют, требуется незамедлительное их решение. К таковым относятся необходимость снижения уровня экономических и экологических преступлений; борьбы с транснациональной организованной преступностью; с преступлениями против мира и безопасности человечества, при этом нет необходимости вводить уголовную ответственность за все подряд преступления, мы говорим лишь о деяниях, обладающих большой общественной опасностью, перечень составов которых следует четко оговорить в УК РФ. Введение в понятие преступления юридического лица как объекта защиты от преступных посягательств (предложено ранее в работе в понятии преступления) позволит установить и уголовную ответственность для юридических лиц. Точно так же, как существует защита физического лица наряду с возможностью привлечения его к уголовной ответственности, возможна защита юридического лица с одной стороны и привлечение его к уголовной ответственности с другой стороны. Таким образом, объективное вменение, встречающееся на практике, – результат отсутствия единой четко сформулированной уголовно-правовой политики. В настоящее время объективное вменение следует рассматривать как результат нарушения таких основных принципов уголовно-правовой политики, как приоритетность прав человека, соответствие международным стандартам и т. д. 2.5. Формы реализации государственной политики в области уголовных правоотношений и их связь с понятием преступления Доктрина современной уголовно-правовой политики России. Проведенные исследования позволили нам предположить, какой должна быть теоретическая основа содержания доктрины современной уголовноправовой политики России, отправной точкой которой будет служить понятие преступления, ориентированное на те социальные ценности, которые должно защищать государство. Понятие уголовно-правовой политики Уголовно-правовая политика – это часть государственной уголовной политики, направленная на противодействие преступности для защиты личности, собственности, государства и иных охраняемых уголовным законом объектов (интересов) от преступного посягательства. Цели уголовно-правовой политики Целью уголовно-правовой политики является воздействие на преступность путем разработки теоретических концепций, направленных на противодействие и предупреждение согласованного уголовного, преступности; формирование уголовно-процессуального, уголовно- исполнительного законодательства и регулирования практики применения. Задачи уголовно-правовой политики Уголовно-правовая политика призвана решать следующие задачи: 1) защита личности, собственности, государства и иных охраняемых уголовным законом объектов (интересов) от преступного посягательства; 2) разработка и принятие нормативных актов, целевых программ, позволяющих осуществлять противодействие и предупреждение преступности; 3) своевременное использование различных методов уголовноправовой политики, а именно криминализации и декриминализации, пенализации и депенализации, дифференциации и индивидуализации уголовной ответственности в целях повышения эффективности действия уголовного законодательства; 4) толкование действующего законодательства в сфере противодействия преступности с целью выяснения и разъяснения его точного смысла; 5) выявление эффективности деятельности правоохранительных органов по применению на практике институтов и норм уголовного права; 6) недопущение нарушения взаимосвязи между нормами уголовного права и нормами различных отраслей законодательства. Принципы уголовно-правовой политики К принципам уголовно-правовой политики относятся: 1) социальная обусловленность; 2) научная обоснованность; 3) устойчивость и предсказуемость; 4) легитимность, демократическая сущность; 5) гуманность и нравственность; 6) справедливость; 7) гласность; 8) сочетание интересов личности и государства; 9) приоритетность прав человека; 10) соответствие международным стандартам; 11) экономия репрессий; 12) неотвратимость ответственности. Проявление классового подхода в законодательной и правоприменительной деятельности следует рассматривать как нарушение принципов современной российской уголовно-правовой политики. Содержание уголовно-правовой политики Уголовно-правовая политика предполагает следующие обязательные элементы: научно-концептуальный, законотворческий, правоприменительный и оценочный. Научно-концептуальный элемент уголовно-правовой политики состоит в научном обосновании и законодательном закреплении основ уголовно-правовой политики с учетом особенностей общественных отношений. Законотворческий элемент уголовной политики состоит в ее законодательном закреплении, т.е. она оформляется в качестве официальных властных установок государством. Правоприменительный элемент уголовно-правовой политики включает в себя вопросы, связанные с реализацией и применением на практике законодательства, иначе говоря, с правоприменительной деятельностью. Оценочный элемент уголовно-правовой политики образуют ее итоги и перспективы. Все усилия заинтересованных субъектов направлены на то, чтобы добиться решения тех задач, которые рассматриваются действующей властью как наиболее важные, существенные и сегодня, и в будущем. Методы уголовно-правовой политики Методами уголовно-правовой политики являются: криминализация и декриминализация, пенализация и депенализация, дифференциация и индивидуализация уголовной ответственности. Преступлением признается виновно совершенное опасное деяние, посягающее на публичные и частные права, свободы, законные интересы физических лиц, организаций, государства, муниципальных образований, запрещенное настоящим Кодексом под угрозой наказания. Криминализация и декриминализация деяний Криминализацию и декриминализацию деяний следует рассматривать как методы уголовно-правовой политики. Криминализация – это признание посредством уголовного закона деяния общественно опасным и противодействие ему с учетом проводимой государством уголовно-правовой политики. Декриминализация означает признание нецелесообразности уголовноправового противодействия деяниям, общественная опасность которых отпала с учетом проводимой государством уголовно-правовой политики. К принципам криминализации и декриминализации относятся: 1) принцип достаточной общественной опасности криминализируемых деяний; 2) возможности позитивного воздействия уголовно-правовой нормы на общественно опасное поведение; 3) преобладания позитивных последствий в криминализации; 4) неизбыточности уголовно-правового запрета; 5) своевременности криминализации Криминализация происходит вместе с появлением общественной опасности деяния, а при ее отсутствии наблюдается декриминализация. Методом криминализации деяния является аналогия. Применение уголовного закона по аналогии, в том числе его расширительное толкование, не допускается. Общественная опасность деяния Общественная опасность – необходимая объективно-субъективная категория, которая служит критерием криминализации и декриминализации деяний, а также основанием категоризации преступлений. Эта категория является зависимой и производной от уголовно-правовой политики государства. Под общественной опасностью понимается возможность предусмотренного уголовным законом деяния причинять вред личности, собственности, государству и иным охраняемым уголовным законом объектам (интересам). Критерии общественной опасности могут изменяться со временем. Государство, исходя их своих интересов и законных интересов граждан, юридических лиц, чьи права оно защищает, выявляет, насколько то или иное деяние общественно опасно. Следствием такого анализа служит криминализация или декриминализация деяний. Понятие преступления Преступлением признается виновно совершенное опасное деяние, посягающее на публичные и частные права, свободы, законные интересы физических лиц, организаций, государства, муниципальных образований, запрещенное Уголовным кодексом Российской Федерации под угрозой наказания. Мы полагаем, что доктрина уголовно-правовой политики должна быть единой и на ее основе должны быть составлены отдельные законы, регулирующие направления уголовно-правовой политики, например, законы о противодействии коррупции, о противодействии организованной преступности и т.д. Имея общую нормативную и идеологическую базу, эти законы не будут противоречить друг другу, что повысит их эффективность. Как мы понимаем, предложенные нами положения можно дополнить основополагающими идеями в области наказания, основными направлениями современной уголовно-правовой политики. Любое мероприятие, проводимое в рамках уголовно-правовой политики, можно оценить по критерию эффективности. Компонентами оценки уголовно-правовой формулировка целей политики, на запланированного наш взгляд, мероприятия и являются: обозначение желаемого результата; определение задач для достижения обозначенных целей; оценка эффективности принимаемых программ; разработка индикаторов результативности; среднесрочное планирование. Причем, планирование мероприятий, проводимых в рамках уголовно-правовой политики необходимо, поскольку: 1. Оно будет законодательства, способствовать совершенствованию правоприменительной практики, уголовного мероприятий, проводимых в рамках уголовно-правовой политики. Необходимо видеть все условия, которые влияют на преступность в стране. 2. Невозможно ставить цели и задачи, получать результаты, если нет планирования, нет видения перспективы. То есть все цели должны быть ориентированы на результат, но не длительный, а среднесрочный – 3 года). 3. Среднесрочное планирование, на наш взгляд, должно повысить эффективность мероприятий, проводимых в рамках уголовно-правовой политики. В рамках уголовно-правовой политики должна быть провозглашена задача не противодействия, а борьбы с преступность уголовно-правовыми методами, но с учетом публично-правовых, частно-правовых, а также организационно – политических методов борьбы с ней. Это норма об уголовной политике носит характер фактических конституционных принципов. Если в обозначенном виде нормы об уголовной политике будут включены в текст УК РФ, то они приобретут характер конституционного закона де- факте321. Глава 3. Становление и развитие преступления как правовой категории в науке, российском праве и законодательстве до октября 1917 года Преступление как законодательная конструкция и научная (правовая) категория прошла в своем развитии определенный путь, который можно разделить на отдельные периоды. При всей разнице периодов в их характеристиках эволюция преступления – как правовой категории (то есть и научной и законодательной) прошла, на наш взгляд, в три этапа. Рассмотрим первый этап развития преступления как правовой категории. Первый этап – это этап зарождения понятий, имеющих значение преступления и их последующее закрепление в нормативных актах Русского государства. Тем самым мы подчеркиваем, что законодательные конструкции появились гораздо раньше теоретических осмыслений понятия преступления как правовой категории. Первый же этап характеризуется появлением научных подходов к исследованию преступления как правовой категории, что, законодательства в и конечном появлению итоге, более привело к систематизации совершенных законодательных конструкций. Этот первый этап был очень длительным (от образования Древнерусского государства в 10 веке до формирования советского государства и права в 1917 году). В его рамках можно выделить подпериоды. Ныне Общественная палата Российской федерации на своем официальном сайте распространила Концепцию уголовно-правовой политики Российской Федерации, которая, на наш взгляд, не является совершенной. Полагаем, что в рамках данной работы следует указать на положительный момент, а именно, на осознание необходимости сформировать прозрачную уголовно-правовую политику нашего государства. http://www.oprf.ru/ru/discussions/newsitem/17889 321 1. Осознание деяния как нарушающего нормы морали, нравственности, обычаев. 2. Появление понятия преступления, без определения его признаков в нормативных актах, носящих казуистический характер. 3. Зарождение национальных научных представлений о преступлении и влияние немецких доктрин на их формирование (примыкание России к континентальной системе права, примером чему может служить законодательство Петра I и Екатерины). 4. Закрепление формального понятия преступления (Уголовное уложение 1903 года) в рамках законодательства и превалирование идеи формального понятия преступления в науке. Именно в этот период законодатель обратил свой взор не только на наказание – как основную правовую категорию, но и на преступление. Такой перелом наметился под влиянием научных идей господствовавших в России и мире. Несмотря на то, что в Уголовном уложении 1903 года содержались прогрессивные идеи, из-за политической ситуации в стране, оно так и не вступило в действие. Положения о преступлении только что вышедшие на первый план, так и не были реализованы. Становление российского законодательства до петровских времен происходило за счет внутренних резервов, наибольше влияние на формирование российского законодательства в допетровскую эпоху оказало византийское право, что, на наш взгляд, предопределило вхождение России в континентальную правовую систему. 3.1.Проблемы понимания преступления как правовой категории в теории российского права до октября 1917 года Развитие научных знаний о преступлении происходило поэтапно, от общего к частному. Иначе говоря, первоначально появились общефилософские знания и понимание того, что является преступным. Они нашли свое отражение в философских сочинениях, религиозных трактатах, литературных произведениях, в которых осмысливалась суть, содержание такой категории, как преступление. Эти общие знания о содержании категории преступления послужили базой и получили развитие в правовой форме в первых нормативных актах, а со временем стали основой для научных познаний как в теории государства и права, так и позднее возникшей отрасли уголовного права. Важно рассмотреть как складывались научные идеи о преступления и в рамках каких направлений изучалась категория преступления в науке, в том числе и уголовного права, как науки, непосредственно изучавшей преступление и наказание. Наличие разнообразных направлений в исследовании категории «преступление» показывает, что ученые во все времена пытались познать сущность преступления как научной категории с тем, чтобы качественно улучшить законодательную дефиницию «преступление». Преступление как категория была известна задолго до появления отраслевого уголовного законодательства и науки уголовного права. Это была категория философская, общенаучная. С развитием законодательства расширился круг знаний о «преступлении». Оно обрело свою форму – нормативное закрепление в отдельных нормах законодательных актов. ХVIII век охарактеризовался появлением различных правовых школ первоначально в рамках общей теории государства и права, а затем и отраслевой науки уголовного права. Отраслевая наука уголовное право, расширила и углубила знания о сущности и форме преступления как научной категории и законодательной дефиниции с целью познать содержание этой категории и найти способы облечь ее в такую абсолютную законодательную форму, которая бы отвечала государственной политике в различные временные промежутки развития российского государства. Доказательством тому являются выделенные нами в работе направления исследования понятия преступления, которые сформировались в науке уголовного права под воздействием общефилософских, общетеоретических методов, способов и приемов познания научных и правовых категорий. Именно поэтому философское направление исследования преступления во все времена выступало в качестве ведущего. Этапы развития науки уголовного права. Состояние уголовного законодательства любой эпохи может служить хорошим показателем степени развития науки уголовного права в отдельно взятой стране, особенно в том случае, когда в стране ищут способы совершенствования уголовного законодательства. Нельзя допустить того, чтобы законодатель в случае потребности не воспользовался услугами, которые может оказать ему наука322. Наука уголовного права не всегда была фактором развития уголовного законодательства, первоначально ученые-криминалисты описывали нормативные акты, обобщали достижения практики, зарубежного законодательства и науки, а уже затем все это подверглось осмыслению и служило почвой для генерирования новых идей. Российские ученые выделяют различные этапы развития науки уголовного права, но, так или иначе, все они связывают периодизацию науки с важнейшими политическими событиями или с принятием значимых уголовно-правовых нормативных актов, ставших переломными в развитии науки уголовного права. Так, например, Г.С. Фельдштейн323 предлагал следующую периодизацию эволюции науки уголовного права. 1. Первый период характеризовался тем, что уголовное право не обособилось еще в отдельную науку, оно еще не выходило за пределы простого описания уголовно-правовой практики и отражало лишь некоторые концепции западной науки, хотя уже постепенно намечаются некоторые течения научной уголовно-правовой мысли, которые получат развитие в дальнейшем. Этот период продолжался до правления Петра I. 2. Второй период длился со времени правления Петра I до начала ХIХ в., когда появились первые труды, посвященные уголовному праву как обособленному предмету исследования. В это время правительство Фельдштейн Г.С. Главные течения в истории науки уголовного права России. Ярославль, 1909. С. 48–49. 323 Там же. С. 8–11. 322 стремилось насадить западноевропейскую научную мысль; теоретические изыскания сводились лишь к систематизации и научной обработке законодательства страны. И все же постепенно появлялся интерес к изучению исторических особенностей русской жизни, что послужило основой для исследования русского уголовного права в будущем. 3. Третий период в истории науки уголовного права в России характеризовался рядом попыток глубокого исследования проблем уголовного права и разработкой уголовного законодательства. Создавались благоприятные условия для развития научной мысли. 4. Четвертый период связан с политической реакцией в обществе, наступившей со второй половины царствования Александра I и окончательно утвердившейся во время правления Николая I. Тогда появился Свод законов, который, по сути, приостанавливал исследования в области уголовного права. В русскую науку вновь внедрялись учения Германии. 5. Пятый период охватывает время проведения буржуазных реформ в России во второй половине ХIХ в. Вновь проявляется интерес к исследованию российского уголовного права, разрабатываются отечественные теории, которые поднимают науку уголовного права на невиданную до этого высоту. Несмотря на меньшее количество научных трудов, чем в третьем этапе, глубина исследования и положительные результаты очевидны 324. Другая периодизация истории российского уголовного права принадлежит А. Чебышеву-Дмитриеву. Он различал период обычного права, переходный период (ХV–ХVI вв.), период законного права325, исходя при этом из классификации видов источников права. На таких же позициях стоит в настоящее время И.Я. Козаченко326. Фельдштейн Г.С. Указ. соч. С. 8–11. Чебышев-Дмитриев А. О преступном действии по Русскому допетровскому праву. Казань, 1862. С. 94. 326 Козаченко И.Я. Уголовное право как основной инструмент уголовно-правового регулирования // Уголовное право. Общая часть: Учебник для вузов / Отв. ред. И.Я. Козаченко и З.А. Незнамова. М., 1997. С. 2–3. 324 325 М.Ф. Владимирский-Буданов, положив в основу свойства уголовного наказания, выделял периоды: кровной мести и частных композиций; период устрашающих уголовных кар; период наказаний, основанных на времени327. В основе большинства периодизаций лежит эволюция государственного строя России. В.В. Мальцев указывает два периода: дооктябрьский (до 1917 г. – дореволюционный) и советский (с октября 1917 г. до 12 декабря 1993 г.)328. Более подробную периодизацию предлагает коллектив авторов (И.С. Алихаджиева, Т.Г. Даурова, О.А. Лиценбергер): уголовное право Древней Руси (Х–ХIV вв.); уголовное право централизованного Российского государства (ХV–ХVI вв.); уголовное право периода сословно-представительной монархии (ХVII в.); уголовное право периода становления и развития абсолютизма (ХVIII в.); уголовное право периода абсолютизма и неоабсолютизма (ХIХ–ХХ вв.); уголовное право периода оформления конституционной монархии; уголовное право Советского государства и современный этап329. Вряд ли можно утверждать, что приведенные примеры этапов развития уголовного права можно отождествить с этапами развития науки уголовного права и уголовного законодательства. Представляется, что этапы развития уголовно-правовой науки, законодательства и права могут не совпадать. Мы же ставим своей целью исследование науки уголовного права, а поэтому предлагаем иную периодизацию, опирающуюся на принятие глобальных и значимых нормативных актов и на историко-политическую обстановку, существовавшую в стране и влиявшую на научную мысль. Не исключаем, что в некоторых случаях отдельные периоды развития науки и периоды развития законодательства могут совпадать. Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. Ростов н/Д, 1995. С. 306. Мальцев В.В. Введение в уголовное право. Волгоград, 2000. С. 28. 329 Алихаджиева И.С., Даурова Т.Г., Лиценбергер О.А. Уголовное право: история и современность. Вопросы Общей части: Учеб. пособие / Под ред. Т.Г. Дауровой. Саратов, 2001. С. 5. 327 328 К сожалению, многие авторы вышедших в последнее время учебников не описывают периоды развития науки уголовного права330, да и в тех учебниках, в которых освещаются вопросы науки уголовного права, ничего о периодизации не говорится331. В настоящее время приоритет отдается описанию и толкованию норм УК РФ, а не исследованиям науки уголовного права. И.С. Власов пишет, что правы были римляне, создавшие науку юриспруденцию именно для того, чтобы не просто фиксировать казусы – жизненные случаи, как это было в древнем праве, а с научной точки зрения выявлять общие тенденции развития права, определять те или иные явления в праве, обобщать практику и, основываясь на этом, создавать новые более совершенные нормы права, тем самым ставя достижения науки на службу правоприменительной деятельности332. Сила науки – в ее единении с практикой, но и сила практики – только в своевременной реализации научных достижений. Трудно себе представить исследование закона без познания научных идей в области уголовного права. Однако не всякое право означает существование научного осмысления его положений. Юриспруденция появилась с накоплением законодательного материала. При этом научная обработка права предполагала сбор соответствующего материала, его классификацию, установление связи между отдельными явлениями и т.д. Так формировалась научная мысль, которая со временем в большей или меньшей степени стала оказывать влияние на содержание и форму уголовного закона. См., например: Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1: Учение о преступлении: Учебник для вузов /Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой. М., 2002; Российское уголовное право. Общая часть / Под ред. В.С. Комисарова. СПб., 2005; Уголовное право России. Общая часть: Учебник для вузов / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой. М., 2005. 331 См., например: Галиакбаров Р.Р. Уголовное право. Общая часть: Учебник. Краснодар, 2005. С. 23–26; Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть: Курс лекций. М., 1996. С. 29–44; Российское уголовное право: В 2 т. Т. 1. Общая часть: Учебник / Г.Н. Борзенков и др.; Под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, В.С. Комиссарова, А.И. Рарога. М., 2006. С. 20–22; Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: Учебник / Под ред. Р.Р. Галиакбарова. Саратов, 1997. С. 23–24. 332 Бойко А.И. Римское и современное уголовное право. СПб, 2003. С. 7–19. 330 Нами выделено четыре этапа развития уголовно-правовой мысли в России: Первый этап – зарождение научного подхода и концепций в области уголовного права в России (до начала ХIХ в.). Второй этап – становление и формирование научной мысли (с начала ХIХ в. до 1917 г.). Третий этап – становление и развитие социалистической и постсоциалистической науки уголовного права (1917–1996 гг.). Четвертый этап – генезис современных научных концепций в области уголовного права (с 1996 г. по настоящее время). Перейдем к описанию становления и эволюции положений о преступлении на различных этапах развития уголовного права в России. Характеризуя положения о преступлении, сформировавшиеся в первом периоде, мы положили в основу работу Г.С. Фельдштейна «Главные течения в истории науки уголовного права в России». В ней автор подробнейшим образом одним из первых российских ученых систематизировал и рассмотрел основные концепции науки уголовного права. Им была проведена колоссальная исследовательская работа. Несмотря на то, что труды Г.С. Фельдштейна не лишены субъективизма, со многими их положениями нельзя не считаться. Изучив архивные документы, ученый составил схему развития науки уголовного права, начиная с ее зарождения и до современного ему периода. Подробнейшим образом она была описана нами в учебном пособии333. В этой работе мы укажем на направления исследования, существовавшие в уголовном праве и выделенные Г.С. Фельдштейном, а также отметим наиболее важные выводы, к которым пришел ученый (автор отразил эволюцию всей науки уголовного права, мы же постарались вычленить только те положения, которые характеризовали направления в исследовании становления и развития понятия преступления). Полагаем, что в работе Г.С. Епифанова Е.В. Теория преступления в науке уголовного права: исторический аспект и современность: Учебное пособие. Краснодар: Кубанский государственный аграрный университет, 2006. 158 с. 333 Фельдштейн показал формирование научных направлений, в последующем в большинстве своем переросших в методы исследования права, в том числе и уголовного и его отдельных институтов, в частности – преступления. Научные направления в исследовании преступления в ХVIII в. В допетровский период, с точки зрения Г.С. Фельдштейна, появляются зачатки юриспруденции как науки, в ней намечаются три течения. Первое, чисто практическое направление обусловлено состоянием источников российского права и необходимостью приведения в систему делопроизводства. Второе направление в развитии науки уголовного права состояло в описании существующего уголовного законодательства. Третье - основывалось на западноевропейских концепциях естественно-правовых учений334. Научная разработка идей уголовного права во второй половине ХVIII в. осуществлялась в трех направлениях: представители первого течения изучали историю догмы русского уголовного права (Ф.Г. Штрубе-деПирмонт335); сторонники второго избрали историко-сравнительный прием изложения (А.Я. Поленов, К.Г. Лангер, А.А. Артемьев, С.Е. Десницкий); третье течение было представлено трудами юристов-практиков336. К концу ХVIII в. в России появилась школа политических писателей и духовных авторов. Примечательно, что исследование преступления как такового (понятие, виды, признаки) представляло интерес только для более детального изучения наказания. Именно наказанию ученые, общественные деятели этого периода уделяли значительное внимание. Очевидно, это было продиктовано практическими задачами, стоявшими перед законодателем, – обуздать растущую преступность, остановить совершение тяжких преступлений и пр. Законодатель в дореформенной России при создании нормативных актов не обращался к научным разработкам. К концу ХVIII в. возникла русская уголовно-правовая наука (В.Н. Татищев, И.Н. Болтин, М.М. Щербатов и др.). Фельдштейн Г.С. Указ. соч. С. 47, 57–58. См.: Штрубе-де-Пирмонт Ф.Г. Краткое руководство к российским правам, списано в 1750 году in folio в двух переплетах. Рукописное отделение библиотеки Академии наук. № 98. Перевод был сделан академическим переводчиком Василием Лебедевым. 336 Фельдштейн Г.С. Указ. соч. С. 139. 334 335 Наука уголовного права в ХIХ в. Первая половина царствования Александра I – это время начала активного развития русского уголовного права337 (О. Горегляд - «Опыт начертания российского уголовного права»338, П. Гуляев - «Российское уголовное право»339; Г.И. Солнцев «Российское уголовное право»340), основанного на историческом опыте исследования предыдущего российского законодательства, изучении существовавшего зарубежного законодательства и теоретических концепциях, в частности, немецкого уголовного права. В первые десятилетия XIX в. возникли предпосылки, благоприятные для историко-юридической разработки российского уголовного права (Н. Карамзин, Г. Успенский, И.В. Васильев341, И. Нейман342, Н. Алехин, Е. Врангель). В науке уголовного права существовало философское направление. Естественно-правовые концепции, господствовавшие в Западной Европе, (идеи Канта, Вольфа) не могли не сказаться на русской правовой мысли (Л.А. Цветаев343). Разновидностью естественно-правовой доктрины в России являлись уголовно-правовые учения (В. Титарев344 и К. Паулович345), в которых рассматривались положения о преступлении. Появилась психологическая школа права (например, немецкие ученые Л. Штельцер, А. Фейербах, русские – П. Лодий, В. Елпатьевский, Г. Гордиевский)346. В этот период была предпринята попытка объединить естественноправовые доктрины и существовавшие правовые учения в обществе – Горденков Г. В чем должно состоять ученое уголовное законоведение в России в настоящее время? Харьков, 1838. С. 13. 338 Опыт начертания российского уголовного права. Ч. 1: О преступлениях и наказаниях вообще. Соч. Осипа Горигляда. СПб., 1815. 339 Гуляев П. Российское уголовное право. М., 1826. С. 1–15. 340 Солнцев Г.И. Российское уголовное право. Казань, 1820. 341 Васильев И.В. Рассуждение о законах государства Российского, изданных от основания оного и до нынешних времен, с показанием причин периодической оных законов перемены и постепенной образованности в какой они ныне. М., 1823. 342 Нейман И. Начальные основания уголовного права. СПб., 1814. 343 Цветаев Л.А. Первые начала права естественного для руководства учащихся. М., 1816. 344 Титарев В. Тезисы диссертации // Багалия Д. Опыт истории Харьковского университета. Т. 2. С. 723. 345 Багалия Д. Опыт истории Харьковского университета. Т. 1. С. 540. 346 Там же. С. 486. 337 эклектическое Х.А. Шлецер, направление И.Д. Вильке, (И.Х. Финке, Л.А. Цветаев, Е.П. Манасеин, М.Я. Малов, И. Ланг, И.М. Наумов). Направление – уголовно-правовые учения русских политических писателей (Н.С. Мордвинов, П.И. Пестель, П.Г. Каховский, Н.И. Тургенев) получило дальнейшее развитие. Историко-философская школа права, возникла на почве течений, существовавших в западной науке347 (А.С. Жиряев348 и А.П. ЧебышевДмитриев349; И.А. Максимович350). Представители эклектических теорий стремились примирить многочисленные учения, существовавшие в обществе, подвести их под существующие порядки (Г.Л. Фогель, Н.В. Ратовский, С.О. Богородский, П.Д. Калмыков, Н. Маевский, С.И. Баршев). С точки зрения исследуемого нами вопроса о научном подходе к изучению преступления только в первые десятилетия ХIХ в. в уголовном праве наметился отход от отождествления проблем уголовного права с наказанием. Теоретики начали разрабатывать учение о преступлении. Именно к этому выводу можно прийти, проанализировав научные доктрины в области уголовного права, изложенные Г.С. Фельдштейном. Таким образом, Г.С. Фельдштейн систематизировал все существовавшие концепции в уголовном праве, создав стройную и логичную систему направлений, по которым развивалась наука уголовного права. Г.С. Фельдштейн в книге «Главные течения в истории науки уголовного права в России» предложил концепцию развития науки уголовного права, Фельдштейн Г.С. Указ. соч. С. 567–586. См.:Жиряев А.С. О стечении нескольких преступников при одном и том же преступлении. Дер. 1850; Жиряев А.С. Уголовное право // Юридический вестник. 1863. Вып. 31. С. 1–46; Вып. 32. С. 1–36; Вып. 34. С. 1–42; Вып. 35. С. 1–29; Вып. 38. С. 1–20; Вып. 41. С. 1–28; Вып. 42. С. 1–33. 349 См.:Чебышев-Дмитриев А.П. О преступном действии по русскому допетровскому праву. Казань, 1862; Он же. Очерки теории уголовного права // Юридический журнал. 1860–1861. № 1. С. 1–150; № 2. С. 76–138; № 4. С. 238–270; № 5. С. 293–324; № 6. С. 353– 372. 350 См.:Максимович И.А. Речь о развитии идеи преступления, по смыслу памятников русского законодательства. Киев, 1845; Максимович И.А. Речь об уголовных наказаниях в России. Киев, 1853. С. 4–11. 347 348 она представляется нам аргументированной, стройной и логичной. В дальнейшем, в последующее время, уже не описанное Г.С. Фельдштейном, исследование преступления, на наш взгляд, все же осуществлялось по намеченным им направлениям. Выделенные направления развития уголовного права были связаны с социально-экономической, политической ситуацией в стране, международным положением и уголовно-правовой политикой в России, кроме того, прослеживается влияние международной уголовно-правовой политики на формирование уголовно-правовых доктрин в российском уголовном праве. Следует отметить, что многие авторы критиковали условия жизни и настаивали на необходимости проведения социальных реформ. Формирование континентальной правовой системы не могло не отложить отпечатка на содержание российского законодательства. Таким образом, российская правовая мысль отражала потребности государства, существовавшие в конкретный временной промежуток. Развитие концепции преступления в науке уголовного права в начале ХХв. Соглашаясь с выделенными Г.С. Фельдштейном направлениями развития науки уголовного права, мы продолжим их самостоятельное описание, ориентируясь на труды ученых, появившихся в ХХ веке, и предпримем попытку сделать выводы о направлениях исследования теории преступления в науке уголовного права в обозначенный период. Следует отметить, что основные направления уголовно-правового исследования сохранились, продолжили свое развитие и в этот период (речь идет об общетеоретических методах исследования научных категорий) историческом, философском, научном и др... Появление значительного числа работ по истории уголовного права (А.А. Богдановского351, А.О. Чебышева-Дмитриева352, В. Сергиевича353, Богдановский А.А. Развитие понятий о преступлении и наказании в русском праве до Петра Великого. М., 1857. 352 Чебышев-Дмитриев А.П. О преступном действии по русскому допетровскому праву. Казань, 1862; Он же. Очерки теории уголовного права // Юридический журнал. 1860– 1861. № 1. С. 1–150; № 2. С. 76–138; № 4. С. 238–270; № 5. С. 293–324; № 6. С. 353–372. 353 Сергиевич В. Лекции и исследования по древней истории русского права. СПб., 1899. 351 И.Д. Беляева354, Н.П. Загоскина355 и др). свидетельствовало о стремлении ученых познать глубины уголовного права, вывести закономерности и обобщить опыт прошлого с целью разрешить современные проблемы, возникающие в правоприменительной практике. Представители историкоправового направления стали изучать саму науку уголовного права. В конце ХIХ в. были предприняты попытки осмысления зарубежного законодательства не с точки зрения образца для подражания, а с позиции выявления негативных и позитивных аспектов уголовного права во взглядах на преступление различных правовых систем (С. Будзинский356). Новое направление в науке выразилось в учениях уголовной антропологии, уголовной социологии, в положениях международного союза уголовного права. Преступление следовало рассматривать как проявление личного состояния преступности нарушением права и обязанности357. В.В. Есипов, исследовавший различные взгляды на преступление, выделил четыре наиболее известные теории о преступлении с точки зрения науки уголовного права358: 1. Взгляд на преступное деяние как на нарушение права (Фейербах, Кестлин, а в русской литературе В. Спасович359). 2. Взгляд на преступное деяние как на нарушение обязанности (Росси, в русской литературе П.Д. Калмыков360, П.П. Пусторослев361). 3. Взгляд на преступное деяние как на нарушение закона (Гарро, в русской литературе А.Ф. Кистяковский362). Беляев И.Д. Лекции по истории русского законодательства. М., 1901. Загоскин Н.П. Курс истории русского права. Казань, 1906. 356 Будзинский С. О преступлениях в особенности. Сравнительное исследование. М., 1887. С. 1–2. 357 Там же. С. 122. 358 Есипов В.В. Очерк русского уголовного права. Часть общая: Преступления и преступники. Наказания и наказуемые. 3-е изд., пересмотр. и доп., согласно уголовному уложению 1903 года и последним узаконениям. М., 1904. С. 109. 359 Спасович В. Учебник уголовного права. СПб., 1863. С. 84; РГИА. Ф. 1211. Оп. 1.Д.2. Л. 277. 360 Калмыков П.Д. Учебник уголовного права. СПб., 1866. С. 25. 361 Пусторослев П.П. Понятие о преступлении. М., 1891. С. 314. 362 Кистяковский А.Ф. Элементарный учебник общего уголовного права. Киев, 1882. С. 259. 354 355 4. Взгляд на преступное деяние как на нарушение нормы (Биндинг, Лист363, в русской литературе Н.С. Таганцев364). В.В. Есипов впервые предложил определить преступное деяние как проявление личного состояния преступности нарушением права и обязанности365. Появились научные работы, посвященные только вопросам преступления, а также описывавшие формирование и развитие науки уголовного права, в том числе понятия преступления, к их числу можно отнести исследования, например, С.В. Познышева366, П.П. Пусторослева367 (в рамках теоретического направления). Учение о преступлении разрабатывалось С.В. Познышевым с целью выяснения состояния преступника, на которое предстоит воздействовать наказанию; для того, чтобы выбрать наказание, вполне подходящее для целесообразного воздействия на преступника и не выходящее за пределы необходимого368. С.В. Позднышев полагал, что учение о преступлении включает: 1) общее учение о преступлении; 2) учение о преступлении как деянии противозаконном; 3) учение о преступлении как деянии вменяемом. По его мнению, основная задача – найти точное понятие преступления с тем, чтобы его легко и безошибочно можно было отличить от других деяний, сходных и соприкасающихся, но не являющихся преступными. С.В. Позднышев предлагал понятие следующе понятие преступления. Преступлением должно считаться такое деяние, которое выходит за пределы свободы личности, совместимой с общим прогрессом, посягает на какое-либо благо других людей и не может быть в достаточной мере предупреждаемо, Есипов В.В. Указ. соч. С. 109. Таганцев Н.С. Лекции по русскому уголовному праву. СПб., 1887. Вып. 1. С. 44. 365 Есипов В.В. Указ. соч. С. 119. 366 Позднышев С.В. Основные начала науки уголовного права. Общая часть уголовного права. М., 1912. 367 Пусторослев П.П. Анализ понятия о преступлении. М., 1892. 368 Позднышев С.В. Указ. соч. С. 114. 363 364 если его не будет сопровождать в качестве последствия уголовное наказание369. Преступление рассматривалось им в двух аспектах: 1) в широком смысле преступлением следует считать противозаконное и вменяемое посягательство на охраняемый уголовным законом объект. Преступление представлялось как посягательство, однако такое посягательство именовалось преступлением, если оно было направлено на охраняемый уголовным законом объект. В этом выражался формализм понятия преступления. То есть преступление – это деяние, которое законодатель объявил наказуемым370; 2) в узком смысле преступление зависит от исторической обстановки: что в одни времена считалось преступным, то в другие времена вышло за рамки преступного и является ненаказуемым деянием. Взгляды С.В. Позднышева в этом вопросе расходились с позицией, например, Н.А. Неклюдова, представителя объективного направления, который считал, что преступление – результат посягательства на сам объект права, на самого представителя его, на сам корпус права, личный или вещный, т.е. на лицо или на вещь371. П.П. Пусторослев анализировал преступление с точки зрения положительного права (т.е. в широком смысле этого слова), охватывающего деяния независимо от степени тяжести – преступления, проступки и нарушения372. Он предпринял попытку выявить признаки преступления, помогавшие отличить его от непреступного поведения373, и пришел к выводу о том, что разграничительным признаком преступного в области неправомерного служит отношение между правонарушением и состоянием преступности правонарушителя. Позднышев С.В. Указ. соч. С. 127. Там же. С. 117–118. 371 Там же. С. 123. 372 Пусторослев П.П. Анализ понятия о преступлении. М., 1892. С. 94. 373 Там же. С. 96. 369 370 Ученый предложил понятие уголовного правонарушения с точки зрения объективного права – это неисполнение своей правовой обязанности человеком или союзом людей в действительности, в представившемся житейском случае, но лишь такое, в котором, по мнению правоучредителя, выражалось состояние преступности неисполнителя, т.е. особое духовное состояние, особенно недоброкачественное и предосудительное, по мнению правоучредителя, т.е. государства374. В целом вопросы, обсуждаемые в науке уголовного права, существенно расширили знание о преступлении. Ведь ранее, как уже говорилось, ученых, да и практиков, диктовавших свои требования науке, интересовал лишь вопрос наказания – его понятие, виды, целесообразность применения смертной казни и т.д. Изменения в уголовном праве коснулись, прежде всего, принципиальных вопросов: что определять как преступное, а значит, и уголовно наказуемое деяние, а что определять как непреступное и уголовно ненаказуемое деяние. Ученые предпринимали попытки выявить признаки, разграничивающие преступные и непреступные деяния, хотя и нарушающие порядки, устанавливаемые государством; определить понятие преступления и сгруппировать все преступления по видам. Вместе с тем широко обсуждались вопросы, тесно соприкасающиеся с понятием преступления, прежде всего, о субъекте преступления, о личности преступника, о вине и ее видах, о соучастии в преступлении и т.д. И если ранее эти положения представляли интерес только с позиции применения наказания, то теперь их осмысливали с точки зрения учения о преступлении. Уголовное право по своей структуре подошло очень близко к современному содержанию, правда, с точки зрения науки. Что же касается нормативных актов, то законодатель был далек от восприятия передовых научных концепций и экспериментов по воплощению их положений в современное ему уголовное законодательство. 374 Там же. С. 227. Развитие образования, складывание континентальной правовой системы, активное использование опыта стран континентальной правовой семьи, выход знаний о категориях преступление и наказание за рамки философского и социального и общетеоретического познания, их конкретизация в рамках отраслевой науки, сложившейся на основе общей теории о праве, философии и других базисных наук, формирование отрасли уголовного права (по модели стран континентальной правовой семьи), осмысление уголовного законодательства в историческом аспекте, и становление теории уголовного права, существование различных научных концепций (российских и зарубежных) требовали написания учебных курсов по уголовному праву. Наиболее известными среди них представляются курсы уголовного права, например, под редакцией Н.А. Неклюдова375, Н.С. Таганцева376, Н.Д. Сергиевского377. Н.А. Неклюдов делил преступления на положительные (формальные, признающие, что преступлением является все, что запрещено законом под страхом наказания, и материальные, в которых исчисляются и те объекты, на которые должно быть направлено посягательство) и научные (они бывают двух видов: в одних за основу берется воля, следовательно, преступлением считается проявление злой воли, в других – нарушение правоотношений, а поэтому преступлением считается правонарушение)378. Он давал определение понятия преступления, считая, что преступление – это заведомо (сознательно) бесправное посягательство на объекты людских отношений. Таким образом, к условиям преступления им были отнесены: 1) заведомость деяния, т.е. вина, причем в виде умысла, деяние несознательное (случай, неосторожность, сумасшествие) не преступно; 2) бесправность деяния, т.е., если лицо действовало в рамках закона или предполагало, что оно действует в рамках закона, то его действия (необходимая оборона, приказ, ошибка и т.д.) не являлись преступными; Неклюдов Н.А. Общая часть уголовного права. СПб, 1875. С. 14–15. Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Часть общая. СПб, 1902. Т. 1. 377 Сергиевский Н.Д. Русское уголовное право. СПб, 1913. 378 Неклюдов Н.А. Указ. соч. С. 14. 375 376 3) наличие посягательства на совершение преступления, ибо преступное намерение всегда должно выражаться во внешнем действии, а там, где нет внешнего действия, там нет и преступления379 (понятие преступления исчезает тогда, когда лицо не посягает на общественные отношения, а поддерживает эти отношения); 4) посягательство должно осуществляться на сами объекты, так как там, где нет указанного в законе объекта, там нет уголовного правонарушения, хотя гражданское или полицейское могут быть; 5) посягательство на объект, ибо там, где нет объекта посягательства, там нет и преступления; 6) это должны быть объекты людских отношений, потому что все, не являющееся предметом людских отношений, не может быть предметом преступления380. Продолжала развиваться существовавшая в науке уголовного права социологическая школа (основоположником социологической школы права являлся Огюст Конт – французский мыслитель, создатель социологии как науки, идеолог органического, т.е. нереволюционного реформирования общества, автор проекта социократии для всего человечества, обращавшийся для реализации своего проекта к Николаю I. И этот факт показателен, он подтверждает проникновение научных доктрин стран континентальной правовой семьи в российскую науку). Следует отметить появление работ, авторы которых глубоко изучали вопросы, относящиеся к уголовному праву, с позиции социологической школы права, беспощадно критиковавшей общественные, политические и экономические условия жизни государств и настаивавшей на необходимости проведения социальных реформ. Полагаем, что работы в рамках этого направления явились противовесом действующей уголовной политике в России, нашедшей свое закрепление в законодательных актах. Российские ученые обращали внимание на те зарубежные доктрины, которые представлялись более прогрессивными, чем действовавшие в России, например, идеи Т. Кампанеллы, Ж. Руссо, Ч. Беккария и других авторов, 379 380 Там же. Неклюдов Н.А. Указ. соч. С. 14–15. доказывая правомерность определения понятия преступления с учетом социологической доктрины уголовного права381. В русской науке их взгляды разделял В. Станкевич, он считал, что понятие преступления все более теряло свое первенствующее значение, вопрос о том, что думал, что представлял, что желал субъект в момент совершения деяния, тоже теряло свое прежнее значение; понятие вины подчинялось новому понятию личности как длительного явления382. Иначе говоря, конкретное деяние теряло уголовно-правовое значение, оно получало значение чисто процессуальное, как основание для возбуждения дела и доказательство наличия преступного настроения. Таким образом, классические, ранее сформировавшиеся направления в рамках науки уголовного права применялись в исследовании преступления. В этот период возникла необходимость детального анализа понятия преступления с целью выявления его сущности, описания его характеристик, разграничения преступного и непреступного поведения, а также категоризации деяний для определения наказаний. Примечательно, что исследования осуществлялись с учетом как национальных традиций, так и сложившихся преимущественно европейских доктрин. 3.2. Преступление как правовая категория в законодательстве и праве российского государства до октября1917 года Древнерусское право о понятии преступления. Поскольку древнерусские источники права представляли собой сборники казусов, не содержащих общетеоретических норм, то в них можно было обнаружить лишь упоминание об отдельных видах преступлений, как, к примеру, в договорах Руси с Византией 911 г., 944 г., 971 г.383. Гернет М.Н. Общественные причины преступности. М., 1906. Станкевич В. Борьба с опасным состоянием как основная задача нового уголовного права // Новые идеи в правоведении. СПб., 1914. Сб. 1. С. 124–125. 383 Верхотуров Ю.И., Харьковская Г.З. История государства и права России: Учеб.-метод. пособие. Краснодар, 1995. Ч. 1. С. 13–24. 381 382 Договоры имели важное значение в истории русского законодательства; они служили свидетельством того состояния, в котором находилось русское общество в конце IХ и первой половине Х в., т.е. в первый век существования русского государства, когда завершился процесс объединения всей древнерусской народности и начался бурный процесс создания и совершенствования аппарата власти и военной организации. Именно их содержание позволяет сделать вывод о проводимой государством уголовно-правовой политике. С конца Х по первую половину ХI в. длился период расцвета Киевской Руси, а уже во второй половине ХI в. наметилась тенденция к феодальной раздробленности. К концу первой трети ХII в. Древнерусское государство распалось на ряд княжеств и земель384. Такое стремительное развитие государственности не могло не сказаться на формировании правовых норм, поэтому в каждый из названных нами периодов появлялись различные правовые источники, посредством которых проводилась в жизнь государственная воля. Русская Правда - это свод уголовных, гражданских и процессуальных правовых норм, отражавших процесс феодализации Киевской Руси, на разработку которого оказало влияние обычное право385. Древнерусское право являлось правом феодалов, отдельных его группировок внутри феодального сословия и отражением полного бесправия подданных. На содержание Русской Правды оказали огромное влияние нормы христианства. Со временем положение церкви укрепилось, что нашло отражение в правовых нормах феодально-господствующего класса386. История государства и права СССР: Учебник / Под ред. Ю.П. Титова М., 1988. Ч. 1. С. 42. 385 Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть: Курс лекций. М., 1996. С. 61. 386 История государства и права СССР: Учебник / Под ред. Ю.П. Титова. М., 1988. Ч. 1. С. 65. 384 В Русской Правде уголовный закон зафиксировал не общие правила поведения, а конкретные деяния и неблагоприятные последствия за их совершение387, т.е. отдельные жизненные случаи – казусы. Понятия «преступления» в Русской Правде не существовало, а употреблялся термин «обида». М.А. Исаев в Толковом словаре древнерусских юридических терминов дает такое значение этого термина: «1. Это несправедливость, оскорбление; 2. Ущерб». Он поясняет: в общем смысле преступление – это обида для кого-то. В древности преступление (правонарушение) так и понималось, например, издавна известно выражение «кровная обида», означавшее преступление, наказывавшееся в порядке кровной мести388. Термин «обида» применялся независимо от того, было ли это нанесением материального, физического или морального вреда389. Таким образом, под «обидой» понималось причинение материального, морального и физического ущерба отдельному лицу или общине. Кроме того, просматривались контуры категоризации преступных деяний («обид»), в основе которой – объект посягательства (личность и собственность), а также степень тяжести таких деяний и вид наказания: «…одни влекли за собой поток и разграбление, другие подвергали виновных платежу виры, третьи выкупались продажей»390. Система преступлений и наказаний в Русской Правде, как отмечал Лачин А.А., носила противоречивый характер: с одной стороны, очень сурово и жестко карались имущественные преступления, а с другой – за убийство человека (холопа) назначался лишь незначительный штраф; человек «обиженный» получал гораздо большее возмещение, чем Уголовное право Российской Федерации. Общая часть / Под ред. Р.Р. Галиакбарова. Саратов, 1997. С. 37. 388 Исаев М.А. Толковый словарь древнерусских юридических терминов: От договоров с Византией до уставных грамот Московского государства. М., 2001. С. 65. 389 История государства и права СССР. М., 1967. Ч. 1. С. 161. 390 Чебышев-Дмитриев А. О преступном действии по русскому допетровскому праву. Казань, 1862. С. 178; Коняхин В.П. Теоретические основы построения Общей части российского уголовного права. СПб., 2002. С. 21. 387 покалеченный391. Это свидетельствовало, на наш взгляд, о приоритетах в объектах уголовно-правовой защиты, определяемых политической волей. Соглашаясь с мнением А.О. Чебышева-Дмитриева392, отметим, что преступление в период действия Русской Правды было делом общественным и не рассматривалось как нарушение одного частного права, как оскорбление одной индивидуальной воли. В понятии преступления на первом плане стояла субъективная сторона, и преступным считалось только такое действие, которое заключало в себе непосредственное, материальное зло393. Псковская судная грамота о преступлении. Псковская судная грамота отражала социально-политические условия периода феодальной раздробленности. Поводом к ее составлению послужило обострение классовой борьбы в стране в ХV в., грубый произвол, насилие со стороны феодалов. Это был важнейший законодательный документ Псковской феодальной республики, наделенной определенными чертами демократического государственного устройства394. Псковская судная грамота не содержала специального термина для обозначения понятия преступления. По сравнению с ранее действовавшими источниками права, она изменила взгляд на понятие преступления. Под преступлением подразумевался вред, причиненный не только отдельному частному лицу, регламентировался общине, новый но вид и государству преступлений в – целом. Поэтому государственные преступления. К ним относилась, например, измена, за которую назначалось наказание в виде смертной казни – «изменника в живых не оставлять»395. Судебник 1497 г. о преступлении. Судебник 1497 г. основывался на нормах Русской Правды, Псковской судной грамоты, судебной практике, однако в связи с новыми задачами, стоявшими перед государством, более Лачин А.А. Эквивалентное соотношение преступления и наказания. Право: вопросы истории и теории: Сб. науч. тр. аспирантов и студентов. Владимир, 1997. С. 59. 392 Чебышев-Дмитриев А.О. О преступном действии по русскому допетровскому праву. С. 239. 393 Чебышев-Дмитриев А.О. О преступном действии по русскому допетровскому праву. С. 240-241. 394 Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть: Курс лекций. М., 1996. С. 62. 395 Верхотуров Ю.И., Харьковская Г.З. История государства и права России. Ч. 1. С. 56. 391 половины статей были составлены заново. Основной целью (она совпадала с политической волей правящей элиты) вновь принятого нормативного акта являлась ликвидация феодальной раздробленности и введение единообразных норм на территории всего Русского государства396. Изживая последствия разорения, причиненного монголо-татарским нашествием, страна в этот период стала на путь хозяйственного подъема, развития сельского хозяйства и ремесел, реального разделения труда и увеличения товарного производства, возникновения новых городов и поселений, укрепления рыночных отношений между регионами397. Судебник указывал виды преступлений и наказаний, которые ранее не закреплялись в законодательстве, поэтому число деяний, считавшихся преступлениями, увеличилось. Самыми тяжкими были государственные преступления, примером тому может служить дошедшая до нас судебная практика, а именно материалы следственного дела о князе Василье Шемякине, который был в Новгородке на Украине, будто бы он хотел отложась от великого князя присоединиться к королю польскому (1517)398; дела о побеге из Москвы великого князя Рязанского Ивана Ивановича. Ок. 1530399. Преступление именовалось «лихим делом», нарушавшим интересы господствующего класса и государства400. Например, ст. 8 Судебника гласила: «Если приведут на кого-либо улики (доказательства) в воровстве, или разбое, или убийстве, или злостной клевете с целью вымогательства, или в ином каком-либо преступлении (лихом деле)»401. Воронов Ю.М. Судебник Ивана III как основной правовой акт централизованного Российского государства // 500 лет первому общероссийскому кодексу (Судебник 1497). Иваново, 1997. С. 34. 397 Хохлов А.В., Васильков А.А. Образование Русского централизованного государства и создание единого русского права // 500 лет первому общероссийскому кодексу (Судебник 1497). Иваново, 1997. С. 32. 398 РГАДА. Ф. 146. Оп. 1. Д.1. Л.1. 399 РГАДА. Ф. 146. Оп. 1. Д. 4. Л. 1. 400 Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть. С. 62; История государства и права СССР. М., 1967. Ч. 1. С. 234. 401 Верхотуров Ю.И., Харьковская Г.З. История государства и права России. Учеб.-метод. пособие. Ч. 1. С. 83. 396 Отсутствие четкого содержания понятия преступления (лихого дела) давало неограниченные возможности политической элите в борьбе со своими противниками. Под понятие «лихое дело» можно было подвести любое деяние, которое приносило вред всему господствующему классу, нарушая его интересы или посягая на установленный в государстве порядок402. В.А. Рогов указывает, что попытки обозначить преступление термином «лихое дело» обладали элементами условности, поскольку характеризовали не только само преступление, но и степень его тяжести, совершение его преступниками-профессионалами, иначе говоря, количество защищаемых уголовным законом объектов было значительно расширено. Тем не менее, термин «лихое дело» был вполне достаточен для основного понятия, он нес в себе понимание преступника как неисправимого лица, неслучайного правонарушителя, совершившего неоднократные разбои и убийства. Искать более четкую дефиницию вряд ли имело смысл. Для этого необходимо было осознание нового понятия – «преступить закон», что началось лишь с эпохи Петра I403. Отсутствие абстрактно-отвлеченной формулировки преступления нельзя понимать как проявление феодального беззакония. Точнее, ставить вопрос об особом варианте феодальной законности, ведь привлечение к уголовной ответственности было возможно лишь на основе конкретной уголовно-правовой нормы, в чем и проявлялась феодальная законность404. В Судебнике проводился основной принцип феодального права – права-привилегии. Одно и то же преступление влекло за собой разную степень ответственности в зависимости от того, кем и по отношению к кому оно было совершено. Судебник вводил понятие «добрых» и «лихих» людей. К «добрым» Судебник относил наиболее зажиточных представителей господствующего класса, которым предоставлялось право «облиховать», т.е. признать Российское законодательство Х–ХХ веков: В 9 т. М., 1985. Т. 2. С. 68. Рогов В.А. История уголовного права, террора и репрессий в Русском государстве ХV– ХVII вв. М., 1995. С. 74. 404 Там же. С. 74–75. 402 403 виновным любого. Предъявлять суду доказательства вины оговоренного лица не требовалось. Человек, признанный добрыми людьми «ведомым лихим человеком», подлежал смертной казни. В соответствии с изменением понятия преступления усложнялась и система преступлений и объектов, подлежащих уголовно-правовой защите. Судебник выделял следующие виды преступлений: государственные (например, крамола, подмет), имущественные (например, разбой, татьба, истребление или повреждение чужого имущества, незаконное пользование чужим имуществом), преступления против личности (например, душегубство, ябедничество, преступления против чести) и против суда (например, лжесвидетельство). Судебник 1550 г. о преступлении. Судебник 1550 г., отражавший укрепление социально-политических основ Русского централизованного государства405, не давал определения преступления. Ранее применялся термин «обида» для обозначения преступления, направленного против интересов частных лиц. Со временем единое государство стал олицетворять князь, поэтому посягательство на его интересы рассматривалось как посягательство на интересы государства. Подтверждением тому служат материалы судебной практики, например, Дело о ссылке в разные сибирские города и на Белозеро Ивана, Василия и Федора с детьми бояр Юрьевых – Романовых, Марьи Шестовой, князя Ивана Черкасского и князя Репнина (30 июня 1601 – 3 декабря 1602 и 1603)406, Дело по доносу на Петра Лихарева и на мать его в непристойных про государя словах и в покушении на его государя здравие, оказавшемуся ложным (21 июля 1623)407. В XVI в. уже оформилось положение, при котором нанесение морального и материального вреда считалось преступным лишь тогда, когда это предусматривалось нормами права. Нанесение такого вреда считалось нарушением воли государя, что было равнозначно интересам государства. В Судебнике 1550 г. классовый смысл нарушения воли вышел на первый план. Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть. С. 63. РГАДА. Ф. 146. Оп. 1. Д. 7. Л. 1. 407 РГАДА. Ф. 146. Оп. 1. Д. 8. Л. 1. 405 406 Под преступлением в указанный период понималось деяние, направленное против интересов государя408, класса феодалов. Четкого определения этих интересов в праве не было, благодаря чему открывалась широкая возможность для судебного произвола409. Судебник 1550 г. значительно расширил количество уголовно наказуемых деяний, введя новые составы преступлений410. Основное деление преступлений на виды проходило по наличию специального субъекта – «лихих людей». Все тяжкие преступления – разбой, душегубство, татьба – были выделены в особую группу, связанную с лихим делом411. Кроме того, преступления подразделялись по объекту посягательства, среди которых наиболее опасным считалось посягательство на государственные интересы. Соборное уложение 1649 г. о преступлении. Соборное уложение 1649 г. оказало огромное влияние на дальнейшее развитие уголовного права России412. Как отмечал Н.С. Таганцев, Уложение царя Алексея Михайловича было выражением того исторического движения русской жизни, которое началось со времени собирателей Русской земли, особенно с Иоанна III. Государство и верховная власть выдвигались на первый план, стушевывалась жизнь земщины, общества. С воцарением дома Романовых эта новая форма государственного строя достигла своего почти окончательного выяснения и была уже готова отлиться в законодательные формы, ожидая только веления власти. Новое уложение было необходимо уже и потому, что поколебались все основы юридического порядка: своеволие, буйства, разбои и грабежи стали повседневным явлением и требовали напряженной государственной деятельности, права и суда не Например, см. Дело о чернице говорившейма, что царь Алексей Михайлович родился не от царицы, а от сенной девушки (1645). РГАДА. Ф. 146. Оп. 1. Д. 2. Л. 29, а также Дело о краже из таможни денег Косновским и о случае в Польше быть одним из которых поляки назовут Московским царевичем (1645). РГАДА. Ф. 146. Оп. 1. Д. 2. Л. 29, 409 История государства и права СССР: Учебник / Под ред. Ю.П. Титова. М., 1988. Ч. 1. С. 146–147. 410 Российское законодательство Х–ХХ веков: В 9 т. Т. 2. С. 150. 411 История государства и права СССР: Учебник / Под ред. Ю.П. Титова. М., 1988. Ч. 1. С. 149. 412 Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть. С. 63. 408 существовало, надлежало водворить их и восстановить в народном сознании забытое уважение к правосудию, боязнь царского гнева413. Уложение отражало дальнейшее укрепление самодержавной власти и централизованного управления, юридическое оформление крепостного права, усиление дворянского землевладения, закрепление православия как идеологического фундамента государства414, становление империи. В Соборном уложении намечалось различие между понятием преступления и правонарушения, уголовными и гражданскими правонарушениями; понятие преступления трактовалось как «непослушание царской воле», «нарушение предписаний», т.е. всякое деяние, опасное для господствующего класса и подрывающее установленный феодально- крепостнический порядок415. Судебная практика претворяла в жизнь эти законодательные предписания416. Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Часть общая: Лекции. М., 1994. Т. 1. С. 99. . Например, см.: Приказ тайных дел: Соборное уложение патриарха Иосифа, касательно подтверждения белому духовенству, о введении в церковное богослужение единогласного и неспешного пения и чтения по Стоглаву и расследовании о священниках, не соглашавшихся на это введение (1651). РГАДА. Ф. 27. Оп. 1. Д. 68. Л. 13, Об отправлении под начал в Кожеозерский монастырь черного попа Никона, который говорил, что по старым книгам служить не худо (1660). РГАДА. Ф. 27. Оп. 1. Д. 161. Л. 5; Розыск о монахах, монахинях и беглецах, удалившихся в пустони по случаю исправления богослужебных книг (1666). РГАДА. Ф. 27. Оп. 1. Д. 259. Л. 46, О людях князя Юрия Ивановича Пожарского и князя Василия Федоровича Одоевского, обвинявшегося в порчах и чародействе (1669). РГАДА. Ф. 27. Оп. 1. Д. 290. Л. 40, Отрывок из дела о раскольниках, находившихся в доме боярыни Ф.П. Морозовой (примерно 1670). РГАДА. Ф. 27. Оп. 1. Д. 602. Л. 1. Розыскные дела: Допрос и приговор по делу о ереси Квирина Кульмана и Кндратья Нордермана (1689). РГАДА. Ф. 146. Оп. 1. Д. 12. Л. 1; Грамота в пограничные города по делу приехавшего под ложным именем Квирина Кульмана родом из шведской земли купецкого сына, привезшего с собою книги сочинения своего, учившего и распространявшего ересь Николая Копера, Христины Полпятовой и Николая Дребициуса, которые называли себя пророками и видения во откровениях видели (1689). РГАДА. Ф. 146. Оп. 1. Д. 13. Л. 1; а также Розыскное дело иноземцев пастора Квирина Кульмана и Кондратья Нордердмана о издании им развратных о Квакерской вере книге и о сожжении в Москве первого (1 апреля 1689). РГАДА. Ф. 146. Оп. 1. Д. 15. Л. 1. 415 История государства и права СССР. М., 1967. Ч. 1. С. 334. 416 Например, Расследование, с собственноручными приписками и решениями царя Алексея Михайловича, по обвинению Савво – Сторожевского монастыря старцев Алексея и Вассианв в питье, табаку, а казначея Никиты в невоздержанности и кознях против царя (1652). РГАДА. Ф. 27. Оп. 1. Д. 77. Л. 233; О непристойных речах священника церкви Введение богородицы Терентия на счет царя Алексея михайловича и Крутицкого митрополита Питирима (1662) РГАДА. Ф. 27. Оп. 1. Д. 195. Л. 1. 413 414 Законодатель предпринял попытку, не давая в нормативном акте самого понятия преступления, исчерпывающе определить все составы преступлений. Так, гл. 2 закрепляла составы государственных и политических преступлений. Она отделяла их от других лихих дел417 и содержала относительно полную систему государственных преступлений418, устанавливая состав каждого преступления, субъективную и объективную стороны противогосударственных посягательств, обстоятельства, устраняющие наказуемость419. Все преступления были распределены по группам в отдельные главы в зависимости от объекта посягательства и общественной опасности. В Соборном уложении расширились составы преступлений, и была сделана попытка их классификации по объекту посягательства. На первом месте стояли преступления против церкви (например, богохульство, совращение в иную веру, прерывание литургии), затем следовали преступления против государя и государства420, военные преступления, против порядка управления, против частных лиц421 и имущественные преступления. Уложение окончательно закрепило вмешательство государства в религиозно-нравственную сферу народной жизни, поэтому характеристикой понятия преступного деяния являлось забвение божьей заповеди и царского приказа: «а кто, забыв страх божий и государево крестное целование», «а кто учинит злодеяние, не боясь бога и не опасаясь государския опалы и казни». Самой основой преступности некоторых деяний являлось указываемое и в тексте закона нарушение правил церковных, постановление отцов церкви. Шалфеев Н. Об Уставной книге Разбойного приказа. СПб., 1868. С. 28. Тельберг Г.Г. Очерки политического суда и политических преступлений в Московском государстве ХVII века. М., 1912. С. 50. 419 Российское законодательство Х–ХХ веков: В 9 т. Т. 3. С. 260. 420 К государственным преступлениям относилось, например, фальшивоманетничество. См.: Список лиц, посаженных в тюрьму по делу о фальшивых деньгах (1659-1660). РГАДА. Ф. 27. Оп. 1. Д. 162. Л. 5. 421 К преступлениям против личности относилось убийство, оно жестко наказывалось государством, как правило – это была смертная казнь. См.: Приговор по делу судному о каптенармусе Климове, обвинявшемся в убийстве (1712). РГАДА. Ф. 22. Оп. 1. Д. 1. Л. 1011., 417 418 Следует учесть и отчасти согласиться с выводами А.О. ЧебышеваДмитриева о том, что законодательство в течение времени от Русской Правды до петровского права, не отказываясь от воззрения на преступное действие как на материальное зло, начинает видеть в нем сверх того зло формальное и нравственное. Нарушение положительного закона, грех против Бога получили самостоятельное значение. Этот формальный, внешний момент преступности выступил на первый план в законодательстве ХVII в. Главнейшими результатами такого взгляда явилось, с одной стороны, расширение объема преступных действий, с другой – известное соотношение их между собой по степени тяжести и мере наказания422. Воля государя находит закрепление в перечисленных нормативных актах и это свидетельствует о появлении отдельных зачаточных элементов уголовной политики. Воинский артикул 1715 г. о преступлении. Воинский артикул Петра I 1715 г. являлся уголовно-правовым источником периода становления абсолютизма в России423. Во второй половине ХVII в. происходило формирование буржуазных отношений, повышение роли посадского населения в политической жизни страны, рост мануфактур, развитие торговли, промышленности, товарноденежных отношений, разрастание государственного бюрократического аппарата и создание многочисленной армии. В этот период наблюдалась активная борьба между молодой, еще не окрепшей буржуазией и отживающим свой век феодальным классом. Феодалы стремились укрепить свое положение, что приводило к нещадной эксплуатации крестьянства, обострению классовой борьбы в стране, многочисленным восстаниям424. Чебышев-Дмитриев А.О. О преступном действии по русскому допетровскому праву. С. 241. 423 Там же. С. 242. 424 См.: судебные уголовные дела, в т.ч.: дело о розыске крестьян кн Ромодановских по обвинению в грабеже и убийстве крестьян вотчины Елизаветы Петровны. 1730 г. РГАДА. Ф. 22 (разряд ХХII. Оп. 1. Д. 5. Л. 2. 422 Такое положение усугублялось борьбой и внутри класса феодалов: духовными и светскими, боярами и дворянами. Возникла необходимость полностью подчинить церковь государству425. Внешние факторы также способствовали появлению абсолютизма: борьба за политическую, экономическую независимость, за выход к морю. В этих условиях царь должен был стать центральной фигурой в государстве, полностью подчинившей себе подданное население426. Начиналось время коренных преобразований в обществе. Огромную роль в этом сыграли нормативные акты, принятые в этот период. Церковь всячески поддерживалась государством и всякие поползновения в сторону церкви сурово преследовались уголовным законом. См., например: Дело о попе Якове Семенове, впавшем в раскол совершавшем требы для раскольников (1720). РГАДА. Ф. 7. Оп. 1. Д. 65. Ч. 1. Л. 1-62, ч. 2. Л. 63-101, Ч. 3. Л. 102-151, Ч. 4. Л. 152-200, Ч. 5. Л. 201-258; Дело бургомистре Федоре Козлове, сужденном за богохульство (1748). РГАДА. Ф. 7. Оп. 1. Д. 1262. Л. 8. 426 Личность царя защищалась от посягательств, не допускалось и подлежало уголовному наказанию неуважительное отношение к государю. См. например: Дело о монахе Варлааме Левине (называвшем Петра 1 «антихристом»). (1722). РГАДА. Ф. 6. Оп. 1. Д.156. Ч. 1. Л. 1-49, Ч. 2. 50-102, Ч. 3. Л. 103-164; Дело о самозванце Андрее Холщевникове называвшемся царевичем Петром Алексеевичем Копейкиным (1732). РГАДА. Ф. 6. Оп. 1. Д. 186. Л. 34, Дело о самозванце Иване Миницком, выдававшем себя за царевича Алексея Петровича. РГАДА. Ф. 6. Оп. 1. Д. 192. Ч. 1. Л. 11; Дело о капитане Кзензияне говорившем непристойные слова о государе (1715). РГАДА. Ф. 7. Оп. 1. Д. 2. Л. 5; Дело о распопе Иване Андреевиче, говорившем непристойные речи о государе. Приговор о смертной казни. РГАДА. Ф. 7. Оп. 1. Д. 38. Л. 8-9; Дело о садовнике Михаиле Кондаковое, учившемся в Голландии и рассказывавшем о том, что там дерзко отзываются о Петре Великом (1729). РГАДА. Ф. 7. Оп. 1. Д. 243. Ч. 1. Л. 1-55, Ч. 2. Л. 56-81; Дело О солдате Никифоре Коробове, говорившем непристойные слова об императрице Елизавете (1744). РГАДА. Ф. 7. Оп. 1. Д. 934. Л. 15; Дело о наказании аудитора веселовского за непристойное толкование слова «государственное дело» (1744). РГАДА. Ф. 7. Оп. 1. Д. 933. Л. 7. Приговор. РГАДА. Ф. 7. Оп. 1. Д. 933. Л. 4. В последующем преступления против государя жестко пресекались. Например, Дело о сотнике Янжуле и наказанном полковнике Бороздине, осужденных за неприличные слова об императрице Екатерине I (1726). РГАДА. Ф. 7. Оп. 1. Д. 215. Л. 13. Дело о подьячем Карпе Сторожевском и других лицах, говоривших неприличные слова об императрице Екатерине I (1726). РГАДА. Ф. 7. Оп. 1. Д. 220. Л. 1; Дело о малолетнем сыне латыша Петре, осужденном за бранные слова о государыне (1748). РГАДА. Ф. 7. Оп. 1. Д. 1246. Л. 26; Дело о солдатах Матвее Сахарове, Федоре Яковлеве и других осужденных за дерзкие слова о государыне (1748). РГАДА. Ф. 7. Оп. 1. Д. 1250. Л. 42; Дело о латыше Мартыне Симоне, сужденном за бранное выражение об императрице Елизавете (1748). РГАДА. Ф. 7. Оп. 1. Д. 1269. Л. 9; Дело о самозванце малороссийского переяславского полка Дмитрии Поповиче, назвавшем себя императором Петром III, «с товарищами» Ириной и Алексеем Уразовскими, Григорием Синицей, Андреем Гончаренко и Евгенией Тихоновой (1779-1783). РГАДА. Ф. 149. Оп. 1. Д. 82. Л. 313. 425 Петр I распространил действие Воинского артикула на все суды государства427, хотя в своей основе это был военно-уголовный закон, содержавший как общеуголовные, так и воинские преступления. Однако в нем тщательно было разработано учение о преступлении и ответственности. Именно при Петре I было впервые введено в оборот слово «преступление»428, описательно определенное в Указе 1714 г.: «многие якобы оправдывают себя, говорят, что сие не заказано было, не рассуждая того, что все, что вред и убыток государству приключить может, суть преступление»429. В ХVII в. под преступлением стали понимать не только нарушение законов и ослушание царской воли, но и деяния, наносящие вред и убыток государству, а также все, что могло быть рассмотрено как вражеское и предосудительное против персоны его величества430. Несмотря на то, что понятие преступления не было прокомментировано законом, такой вывод вытекал из его общего содержания. Все преступления можно было классифицировать по объекту посягательства, причем первое место занимали преступления против веры, против государства, воинские преступления431, должностные преступления432, преступления против порядка управления, против суда, имущественные преступления433, преступления против личности434, порядка и спокойствия, чести и достоинства, нравственности и т.д. Шварина Т.И. Воинские артикулы Петра I. М., 1940. С. 14. История государства и права СССР. Ч. 1. С. 430. 429 Российское законодательство Х–ХХ веков: В 9 т. Т. 3. С. 266; Хижняк С.П. Из истории терминов со значением преступления // Человек и право на рубеже веков. 2000. № 1. С. 89. 430 Российское законодательство Х–ХХ веков: В 9 т. Т. 3. С. 366. 431 См.: Приговоры по военносудным делам морских офицеров и беглых рекрут, вынесенные на корабле «Полтава» (1714). РГАДА. Ф. 9. Кабинет Петра I. Отд. II. Книга 22 «Входящие письма 1714 года. Табели и ведомости». Книга 3. Раздел IV. «Ведомости и другие документы» № 107. Л. 527-532; Дело об уклонении офицеров от службы, злоупотребления при наборе рекрут, солдат и матросов (1715). РГАДА. Ф. 9. Кабинет Петра I. Отд. II. Книга 24 «Входящие письма 1715 года от «б» и от «л» по «сенатские». Книга 2. Д. 45 «Поярков Иван. Об интересных делах сыскных его смотрением». Л. 256261. 432 Например, Петр I боролся со взяточничеством, о чем свидетельствуют материалы сохранившиеся в РГАДА. См.: РГАДА. Ф. 9. Отд. II. Книга 22 «Входящие письма 1714 года». Д. 64 «Сенат», «О запрещении взяток». Л. 805. 433 См., например: Дело о продаже краденных вещей Федором Еремеевым и другими (1732-1733). РГАДА. Ф. 372. Оп. 1. Ч. 2. Д. 6301. Л. 38; Дело о краже в доме поручика 427 428 Уголовно-правовые предписания Воинского артикула были положены в основу тех статей Свода законов Российской империи, в которых впервые в истории российского права было дано общее определение понятия преступления. Уголовное право приобретало, таким образом, нормативный характер как общее правило поведения435. Свое концептуальное и нормативное обоснование государственная уголовно-правовая политика в России получила в период правления Петра I, поскольку именно при нем был впервые введен в оборот термин «преступление». Именно в нем мы читаем цель уголовно-правовой политики того времени – это борьба государства с преступлениями, составы которых были перечислены в соответствующих нормативных актах. В последующем именно через отдельные нормативные акты реализовывалась уголовноправовая политика государства. Следует отметить, что и до эпохи Петра I существовало уголовное законодательство, однако оно было направлено на защиту от посягательства отдельных объектов: личности, собственности, церкви, государя и др. Александра Дмитриевича Долгорукова (1735-1736). РГАДА. Ф. 372. Оп. 1. Ч. 2. Д. 6300. Л. 91; Дело об обвинении крестьян в краже хлеба из ларя на Неглинной в Москве (15.09.1741-1.10.1741). РГАДА. Ф. 372. Оп. 1. Ч. 2. Д. 6314. Л. 24; Дело об аресте управителя дворцовых имений Ильи Киляндера за злоупотребления по постройкам (1748). РГАДА. Ф. 7. Оп. 1. Д. 1263. Л. 5; Дело о побеге крестьянина Андрея Андреева, осужденного за грабеж (1766). РГАДА. Ф. 7. Оп. 1. Д. 59. Л. 8; Дела судные об учинении особой комиссии по делу сыщика воров и разбойников Ивана Каина (1749). РГАДА. Ф. 22. Оп. 1. Д. 34. Л. 14; Дело о краже служителем сенатора Нарышкина Агафоновым золотого оклада у иконы Казанской богоматери и др. вещей (1727-1741). РГАДА. Ф. 372. Оп. 1. Ч. 2. Д. 5841. Л. 8. 434 См.: Дело о канцеляристе Федорове, шляхтиче Петерсоне и крестьянине Карпове, сужденных за ложные показания и смертные убийства (1727). РГАДА. Ф. 7. Оп. 1. Д. 232. Л. 16; Дело о ссылке в Соловецкий моностырь попа церкви в Ямской Рогожинской слободе Степанова за убийство жены дворового человека Герасимова (1741). РГАДА. Ф. 372. Оп. 1. Ч. 2. Д. 6374. Л. 232; Дело о помещиках Еремее Арсеньеве и семене Воронове, сужденных за смертоубийство и грабежи (1748). РГАДА. Ф. 22. Оп. 1. Д. 33. Ч. 1. Л. 1-49, Ч. 2. Л. 50-87.; Дело о поручике Иване Мишкове, производившем разбои и убийства в Белгородской губернии (1765, приговоренного к смертной казни. РГАДА. Ф. 22. Оп. 1. Д. 58. Л. 31; Дело о писаре Павле Яготинцове сужденном за ложный донос и пр. (1767 – 1769). РГАДА. Ф. 22. Оп. 1. Д. 60. Л. 34. 435 Уголовное право Российской Федерации. Общая часть / Под ред. Р.Р. Галиакбарова. С. 41. В эпоху Петра I объектом посягательства становится государство, которое посредством уголовно-правовой политики осуществляет защиту своих законных интересов. Уголовно-правовая политика появилась в период проведения мероприятий, направленных на реформирование законодательства и усиление режима законности436. Причем усиление законности остается ключевой задачей не только петровских времен, но и современной России. Таким образом, понятие преступления, закрепленное в российском законодательстве, начиная с первых нормативных актов, всецело зависело от социально-экономической формации и полностью отражало уголовноправовую политику государства. Однако каждый этап развития государственности наложил свои отпечатки на понимание того, является ли деяние преступлением или нет. В силу того, что Россия миновала рабовладельческую формацию, первые письменные нормативные акты о преступлениях берут свое начало с периода феодализма, при котором к преступлениям были отнесены деяния, посредством которых осуществлялось посягательство на собственность, интересы государства, церкви, феодалов. Закон, не давая понятия преступления, лишь очерчивал круг деяний, являвшихся преступными. «Наказ комиссии о составлении проекта нового уложения» о преступлении. Проникновение идей, положенных в основу континентальноправовой системы, складывавшейся в тот период в Европе, связывают с периодом правления Екатерины II437. Активное заимствование европейских Уголовная политика государства была направлена, прежде всего, на сохранение и укрепление власти государя. Она не могла быть либеральной в условиях непрекращающегося революционного волнения второй половины 17 – второй половины 18 веков. Достаточно перечислить следующие события: Соловецкое восстание 1668, Стрелецкое восстание 1698, Астраханское восстание 1705 – 1706, «Чумной бунт» (Москва) 1771, восстание ссыльных и солдат в Большерецком остроге на Камчатке под руководством М. Бениовского 1771, Крестьянская война под предводительством Е.Пугачева 1772 – 1775, восстание в Тобольске 1774 ит.д. См.: РГАДА. Ф. 6 (разряд VI). Оп. 1. Д. 654. Л. 241; РГАДА. Ф. 6 (разряд VI). Оп. 1. Д. 663. Л. 58; РГАДА. Ф. 6 (разряд VI). Оп. 1. Д. 665. Л. 50; РГАДА. Ф. 6 (разряд VI). Оп. 1. Д. 633. Ч. 1. Л. 1-3, Ч. 2. Л. 4-55, Ч. 3. Л. 56-72; РГАДА. Ф. 6 (разряд VI). Оп. 1. Д. 667. Л. 15. 437 Екатерина II продолжила уголовную политику направленную на укрепление царской власти, провозглашения незыблемости церкви, поддержку феодального класса, охрану 436 идей было обусловлено целым рядом факторов, к их числу следует отнести политическую волю правящей элиты направленную на сближение России и Европейских государств. Екатерина II, руководствуясь трудами западноевропейских мыслителей, прежде всего Шарля Монтескье «О духе законов» и Чезаре Беккариа «О преступлениях и наказаниях», стремясь укрепить свое положение на троне, объявила себя последовательницей идей просветительной философии, заботящейся о благе народа. Эта позиция не могла не сказаться на развитии российского уголовного права в рамках европейских традиция и примыкании России к континентальной правовой семье. В 1767 г. была создана специальная комиссия для составления нового Уложения438, руководством к действию которой являлся «Наказ комиссии о составлении проекта нового уложения», разработанный самой Екатериной II439. В отношении преступления были сформулированы две основные идеи: уголовному преследованию подлежали только деяния людей, а не их слова или намерения. Мерилом преступления является вред, нанесенный нации или общественному благу, а также личности. Предлагалось собственности, личности и т.д. См., например: Дело по обвинению в богохульстве крестьянина с. Спасского Шацкого уезда Федора Зайцева (15.02-10.04.1759). РГАДА. Ф. 323. Оп.1. Д. 12. Л. 17; Дело по обвинению казначея Муромского уезда Ховрина в невзыскании оброчных денег с крестьян (19.05.1772-19.10.1772). РГАДА. Ф. 315. Оп. 1. Д. 10. Л. 60; Дело о ссылке на поселение крестьян с. Волосово, Лукина и др. Владимирского уезда за воровство, неуплату недоимок и оброчных денег (31.05.1772-9.06.1772). РГАДА. Ф. 315. Оп. 1. Д. 29. Л. 15; Дело о наказании батогами крестьянина с. Ославского Владимирского уезда Ивана Якимова за пьянство (24.06.1772-31.06.1772). РГАДА. Ф. 315. Оп. 1.Д. 32. Л. 2; Дело об аптекаре Шерте и аптекарском ученике Звездине, обвиняющихся в отравлении мышьяком советника Давыдова (вторая половина ХVIII века). РГАДА. Ф. 372. Оп. 1. Ч. 2. Д. 6388. Л. 1. 438 Подробно о работе Комиссии см.: Платонов С.Ф. Лекции по русской истории. Петрозаводск, 1995. С. 698–703. В фондах РГАДА содержатся собственноручные бумаги императрицы Екатерины II, а так же материалы, касающиеся Наказа и комиссии для составления нового Уложения (1762-1771). РГАДА. Ф.10. Оп. 1. Д. 15. Части 1.5. Л. 1-4.; собственноручные черновые бумаги императрицы Екатерины II: Уголовное Уложение, манифест о поединках и о узаконениях вообще. РГАДА. Ф. 10. Оп. 1. Д. 17. Л. 1-4. 439 Филиппов А.Н. Учебник истории русского права. Юрьев, 1914. Ч. 1. С. 568; Грицианский П. Политическая и правовая мысль России второй половины XVIII в. М., 1984. С. 3; История государства и права СССР. М., 1967. Ч. 1. С. 420. классифицировать преступления по степени их тяжести и применять к ним отвечающие их природе наказания. Однако новое Уложение так и не было принято, а «Наказ» не приобрел силу закона. В 1768 г. комиссия фактически прекратила свою работу, официально – из-за войны с Турцией, но многие ученые видели причину в ином: в умственном, нравственном и общественном состоянии русского народа и общества, готового больше к крепостному праву, чем к реализации мыслей просветителей Монтескье и Беккариа. Следует согласиться с мнением Ю.М. Юмашева о том, что хотя «Наказ» и не стал законом, он достиг целей, для которых создавался. Он оплодотворил русское общество массой новых идей высокого гуманитарного звучания, которые были выработаны европейской цивилизацией. Эти идеи на протяжении всего ХIХ в. служили эффективным инструментом развития правовой и общественной мысли в России440. Его начала были положены в основу русской криминалистической науки, постепенно подготавливая почву для коренных демократических преобразований в законодательстве441. Анализ содержания всех упомянутых нормативных актов позволяет сделать вывод о том, что развитие уголовного права шло по пути от частного к общему, т.е. от описания казуистических случаев к их пониманию. В Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. уже прослеживается необходимость оперировать общими понятиями и Однако, с идеями Наказа была не согласна, прежде всего, знать, выступившая против европейских революционных идей, которая формировала уголовную политику того времени. Она и не давала реализовать его положения в жизнь. Подтверждением тому являются материалы судебной практики, например: дело А.Н. Радищева 1790. РГАДА. Ф. 7 (Разряд VII). Оп. 1-3. С. 328, дело об аресте за «пасквиль» писателя Ф. А. Эммина 1765, дело о закрытии типографии И. Г. Рахманинова 1794. РГАДА. Ф. 7 (Разряд VII). Оп. 1-3. С. 328, дело о признании «вредными» книг А. Ф. Коцебу 1795. РГАДА. Ф. 7 (Разряд VII). Оп. 1-3. С. 328, Дело о распространении идей Великой французской революции – о слежке за французами и русскими «вольнодумцами», о высылке из страны французов, заподозренных в якобинстве (в т.ч. ректора гимназии при Московском университете И.В. Милльманна 1795. РГАДА. Ф. 7 (Разряд VII). Оп. 1-3. С. 328. и т.д. 441 Юмашев Ю.М. Беккариа и Россия // Государство и право. 1995. № 7. С. 137–140; Ключевский В. Курс русской истории. Ч. 5. С. 84. 440 определениями, например, появилось понятие преступления, закрепленное уголовным законом. Возникает вопрос: почему же законодатель не пришел к использованию четких понятий в более ранний период, с началом формирования русского права? Очевидно, что систематизация русского уголовного права имела место, но на развитие права огромное влияние оказывает философия, наука о государстве и праве, уголовно-правовая наука. Именно в научных полемиках оттачиваются правовые нормы, а в России, как известно, наука уголовного права (криминалистики) получила свое глубокое развитие лишь в ХIХ в., тогда, на наш взгляд, появились первые наиболее значимые исследования в этой области. Неправильно было бы думать, что казуистический характер уголовного права был вызван недостаточной просвещенностью законодателя. И Петр I, и Екатерина II были просвещенными людьми, активно заимствующими передовой опыт европейской цивилизации. Полагаем, что общий уровень развития мирового права не позволял отойти от казусов. Более того, уголовное право ставило перед собой задачу борьбы с преступными проявлениями, их перечень от источника к источнику расширялся, изменялся и приоритет, поэтому для законодателя важно было, на наш взгляд, квалифицирующие определить круг признаки, которые таких деяний, считались указав на несовместимыми их с интересами государства и личности. Таким образом, задачи законодательства определяли его содержание. В настоящее время многие исследователи пытаются отыскать в законодательных актах прошлого прототипы отдельных понятий. Что же касается понятия преступления, то, выделив все составы, законодатель, на наш взгляд, предпринял попытку дать общее определение понятия преступления. Для этого необходимо было отграничить преступное поведение от непреступного, указать, что относится к таковому поведению и что не относится к нему, например, скопище, убийство и т.д., определить субъекта, его возраст. Развитие науки уголовного права, накопление огромного количества нормативных актов, эволюция права в других странах предопределили переход к новой структуре законодательных источников, к появлению Общей части в последующих уголовных кодексах России, к формированию общетеоретических понятий, таких, например, как преступление, соучастие в преступлении и др. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. о преступлении. Комиссия для составления законов была образована указом Александра I Сенату от 28 февраля 1804 года. Основной задачей вновь созданной комиссии было составление Свода существовавших законов и подготовка кодексов новых законов442. В ходе работы Комиссии была проделана огромная работа. Российский Государственный Исторический Архив имеет в своих фондах многочисленные документы, например, Проекты уголовных законов о преступлениях и наказаниях вообще и государственных преступлениях443; Проект Уголовного Уложения части I, II, III о преступлениях и наказаниях вообще, о преступлениях против веры, о частных преступлениях редакции 1813 года444; Проект Г.Глобина о составлении Проекта Уголовного Уложения445. При этом следует отметить тот факт, что было составлено значительное количество проектов на немецком языке, что показывает процесс влияния правовых доктрин (в частности, немецкой) стран континентальной правовой семьи на формирование российского законодательства. Высокий уровень преступности среди государственных служащих446, политические преступления447, недовольство народных масс социальноРГИА. Ф. 1260. Оп. 1. Д. 244. Л. 81; Ф. 1260. Оп. 1. Д. 245. Л. 156; Ф. 1260. Оп. 1. Д. 246 Л. 226; Ф. 1260. Оп. 1. Д. 247. Л. 97; Ф. 1260. Оп. 1. Д. 248. Л. 457; Ф. 1260. Оп. 1. Д. 249. Л. 257; Ф. 1260. Оп. 1. Д. 250. Л. 182; Ф. 1260. Оп. 1. Д. 252. Л. 160; Ф. 1260. Оп. 1. Д. 253. Л. 206; Ф. 1260. Оп. 1. Д. 254. Л. 185; Ф. 1260. Оп. 1. Д. 255. Л. 299; Ф. 1260. Оп. 1. Д. 256. Л. 118; Ф. 1260. Оп. 1. Д. 257. Л. 136; Ф. 1260. Оп. 1. Д. 258. Л. 130; Ф. 1260. Оп. 1. Д. 259. Л. 187; Ф. 1260. Оп. 1. Д. 263. Л. 392. 443 РГИА. Ф. 1260. Оп. 1. Д. 260. Л. 114. 444 РГИА. Ф. 1260. Оп. 1. Д. 262. Л. 502. 445 РГИА. Ф. 1260. Оп. 1. Д. 398. Л. 395. 446 Например, Дело о расследовании злоупотреблений чиновников в Сибирских губернских учреждениях. РГИА. Ф. 1286. Оп. 54. 1805 год. Д. 9. Л. 20; Дело о 442 экономической ситуацией в стране, откровенно классовый подход к определению преступлений и наказаний448 и другие причины стимулировали принятие нового уголовного законодательства. В период правления Николая I была проведена значительная работа по систематизации законодательства Российской империи. Работа началась в 1826 г. и уже к 1830 г. было издано Полное собрание законов Российской империи в 46 томах, в которое вошли как действующие, так и утратившие силу законы, начиная с Соборного уложения 1649 г. и заканчивая Манифестом 12 декабря 1825 г. о вступлении на престол Николая I449. В 1832 г. был подготовлен и опубликован Свод законов Российской империи в 15 томах. ХV том Свода законов Российской империи наряду с нормами уголовно-процессуального характера содержал нормы уголовного права, а гл. 1 «О существе преступлений и разных степенях виновности» включала три группы норм: «О существе преступлений» (ст. 1–6 отд. 1), «О замысле, покушении и совершении преступления» (ст. 7–10 отд. 2), «О сообществе в преступлениях» (ст. 111-15 отд. 3)450. Со временем его статьи стали корректироваться, например, по политическим мотивам были внесены изменения в статью 1622 Свода конфискации имений помещиков, уехавших за границу без разрешения правительства. РГИА. Ф. 1286. Оп. 54. 1809 г. Д. 12. Ч. 2. Л. 225; Дело по доносу о злоупотреблениях Одесской городской полиции. РГИА. Ф. 1405. Оп.534. Д. 29. Л. 11; Дело по обвинению чиновника М.Ю. Волкова во взяточничистве. РГИА. Ф. 1405.Оп. 534. 1822 г. Д. 12. Л. 14; Дело об увольнении И.В. Васильева от должности советника Пензенской гражданской палаты за взяточничество. РГИА. Ф. 1405. Оп. 534. 1827г. Д. 62. Л. 23. 447 Например, Дело об аресте и содержании в Петропавловской крепости поляка Почентовского (он же Красноросиянин), подавшего царю проект о присоединении Пруссии к России. РГИА. Ф. 1286. Оп. 54. 1805 год. Д. 5. Л. 67; Дело о конфискации имений помещиков, уехавших за границу без разрешения правительства. РГИА. Ф. 1286. Оп. 54. 1809 год. Д. 12. Ч. 2. Л. 225; Дело о ссылке в г. Нерчинск священника с. Архангельского Тульского у. и губ. М. Симионова за оскорбление императора. РГИА. Ф. 1405. Оп. 534. 1827. Д. 63. Л. 4. 448 См.: Дело по обвинению с. кн. Гагарину «неудовольствия» Александра I по поводу определения им своего вольноотпущенного крепостного Переводкова управляющим придворной конторой вел. кн. Екатерины Павловны с присвоением ему чина коллежского регистратора. РГИА. Ф. 1405. Оп. 534. 1825 г. Д. 30. Л. 30. 449 История государства и права СССР. М., 1967. Ч. 1. С. 516; Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть. С. 66. 450 Коняхин В.П. Теоретические основы построения Общей части российского уголовного права. СПб., 2002. С. 42–43. законов уголовных, дозволявшей гражданским губернаторам отменять наказания за возмущения крестьян против своих помещиков451, трактовка ст.ст. 1680, 1681 об определении степени власти помещиков относительно наложения наказания на своих крепостных крестьян, дворовых людей и крестьян обязанных преобразовалась под воздействием политических событий в стране и роста революционного движения452. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. вступило в силу 1 мая 1846 г.453, оно действовало в различных редакциях (1857, 1866, 1885 гг.) до 1917 г. Его разработка была связана с бурным развитием буржуазных отношений в России, причем старое законодательство уже не способно было решать тех задач, которые ставились новым временем454. В целях создания Уложения 13 апреля 1844 года была образована Особая комиссия для рассмотрения проекта, замечаний на него и принятия нового уложения о наказаниях уголовных и исправительных в Империи и царстве Польском при Государственном Совете455, которая к 12 июня 1846 года завершила свою работу. Уложение впервые предусматривало Общую часть как структурный элемент полноценного кодифицированного акта, функции которой выполнял первый раздел «О преступлениях, проступках и наказаниях вообще»456. Именно этот раздел являлся наиболее совершенным для той эпохи, остальные же нормы Уложения по своему содержанию сохраняли феодально-крепостнический характер. РГИА. Ф. 1187. Оп. 1. Д. 2. Л. 10. РГИА. Ф. 1187. Оп. 1. Д. 8. Л. 41. («Секретно») 453 РГИА. Ф. 1187. Оп. 1. Д. 3. Л. 69. 454 Ошерович Б.С. Очерки по истории русской уголовно-правовой мысли (вторая половина ХVIII – первая четверть ХIХ в.). М., 1946. С. 22; Солодкин И.И. Некоторые вопросы развития уголовного права в России в первой трети ХIХ в. // Вестник ЛГУ. 1964. Вып. 4. № 23. С. 144; Архипов И.В. К истории Уложения о наказаниях 1845 г. // Правоведение. 1990. № 6. С. 32–33. 455 РГИА. Ф. 1187. Оп. 1. Д. 19 а. Ч. 1. Л. 517; Ф. 1187. Оп. 1. Д. 20. Л. 1076; Ф. 1187. Оп. 1. Д. 22 а. Л. 861. 456 Российское законодательство Х–ХХ веков: В 9 т. Т. 6. С. 174–211; Коняхин В.П. Теоретические основы построения Общей части российского уголовного права. С. 49. 451 452 В Своде законов под преступлением понималось деяние, запрещенное под страхом наказания, а под проступком – деяние, запрещенное под страхом легкого телесного наказания или полицейского исправления. Таким образом, в основу разграничения преступления и проступка ставился принцип тяжести наказания за совершенное деяние457. В ст. 1 и 2 Уложения давалось определение преступления и проступка как противоправных деяний. Такое деление уголовных правонарушений на практике не прижилось и в 1866 г. было ликвидировано. Была сделана попытка материального определения понятия преступления458, но удалось лишь различить преступление и проступок по объекту посягательств, отказавшись от установленного в Своде законов деления по тяжести наказания. Уложение понимало под преступлением правонарушение, посягающее на существо и устройство власти и правления, на общественный порядок, на его безопасность и безопасность частных лиц. Однако эти общие положения не получили достаточно четкого применения в Особенной части. Наиболее полное общее определение уголовно наказуемого деяния было дано в ст. 4. В ней более точно сформулированы противоправность деяния, его запрещенность законом. Кроме того, противоправность как важнейший элемент понятия преступления был сформулирован в ст. 96 Уложения. Таким образом, преступления виновности, входили а как признаки классификация отмечает Ю.П. Титов, противоправности, преступлений строилась в понятие наказуемости, по объекту посягательства. Как и ранее, на первом месте стояли такие политические преступления, как бунт, государственная измена, посягательство на личность царя и членов царствующего дома и другие, что, несомненно, было вызвано ситуацией в стране459. Попытку детального анализа понятия преступления, а также теоретических концепций, существовавших в период действия Уложения, предпринял А.П. Козлов в книге: Козлов А.П. Понятие преступления. СПб, 2004. С. 153–154. 458 Архипов И.В. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г.: Автореф. дис. … канд. юр. наук. Саратов, 1990. С. 17. 459 История государства и права СССР: Учебник / Под ред. Ю.П. Титова. Ч. 1. С. 467–469. 457 Посягательство на правила, предписанные законом к охране прав, признавалось проступком. Объект проступка определялся как правила, охраняющие права отдельных лиц, общественную и личную безопасность. Преступление - это совершение действия или бездействие, наказуемость которого была предусмотрена законом. Действовал принцип: нет преступления вне закона, нет наказания вне закона. Следовательно, на практике возникла необходимость четко регламентировать основания привлечения к уголовной ответственности460. Так в науке появилось понятие состава преступления, включавшего четыре элемента: субъект, объект, противозаконное действие и наличие вины. Под объективной стороной понималось уголовно наказуемое действие или бездействие. Впервые уголовно наказуемое деяние рассматривалось как действие или бездействие. Ответственность за бездействие предусматривалась уголовным законом и ранее, но общего определения этого института не было. Первая половина ХIХ в. в России характеризовалась дальнейшим кризисом феодально-крепостнического строя. В середине ХIХ в. активно начало развиваться крестьянское предпринимательство, помещики были вынуждены приспосабливаться к буржуазным условиям. Международное положение, а именно революционное восстание в Европе в 1848 г., эхом отозвалось в России. Бунты крепостных в 1850-е гг. по всей стране приобрели значительные размеры. Поражение в Крымской войне показало необходимость перестройки государственного аппарата и экономики. Так, в 1859–1861 гг. в стране назрела революционная ситуация. Необходимы были коренные реформы, которые могли бы спасти правящий режим461. Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1: Учение о преступлении: Учебник для вузов / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой. С. 20. 461 Недовольство народа выражались в революционных протестах, забастовках, создании тайных обществ, покушениях на императора. Например, см.: Дело о покушении 2.04. 1879 года А.К. Соловьева на императора Александра II, рассмотренное Верховным уголовным Судом РГИА. Ф. 1252. Оп. 1; Дело Верховного Уголовного Суда, учрежденного именным высочайшим указом, данным Правительством Сенату 29.06.1866 г. По делу о лицах, 460 В кратчайшие сроки были разработаны программы реформ: крестьянской, финансовой, военной, местного самоуправления, судебной. Все они благотворно сказались на развитии государственности и начали приносить первые плоды. Казалось, революционную ситуацию удалось преодолеть, царское правительство взяло курс на сворачивание реформ и в 1880–1890-е гг. провело контрреформы. Однако ситуация только осложнилась. Проведение охватившие все контрреформ слои общества. вызвало революционные Правительство активно волнения, проводило мероприятия по борьбе с народниками и революционным движением. Подтверждением тому служат документы свидетельствующие о деятельности Первого Департамента, Первого и Второго Уголовных отделений и Политического отдела, направленной на привлечение к ответственности за оскорбление членов императорской фамилии и революционную деятельность; и сложившаяся судебная практика, например: Дело об осуждении крестьянки А.К. Калиной по подозрению в политической деятельности (1880 г.)462; Дело об осуждении за побег из ссылки дочери тит. Советника А. Бутовской, сосланной в Сибирь за антиправительственную деятельность463 (1881 г.); Дело по обвинению крестьян Н. Патрика, Г. Скокуна и др. в государственном преступлении (1882 г.)464; Дело об осуждении крестьянина В.Я. Владимирова за нарушение государственного порядка и общественного спокойствия (1882 г.)465; Дело об осуждении И. Фоменко, способствовавшего побегу политического заключенного В. Иванова (1882 г.)466; Дело по обвинению прусского подданного Гольштейна в бывших в составе тайных обществ «Ад» и «Организация» (дело Каракозовых). РГИА. Ф. 1252. Оп. 1. Д. 17; Дело о члене Государственной Думы III созыва Г.Кузнецове, обвиняемом в преступлении по должности, предусмотренном 2 ч. 1535 ст. Уложения о наказаниях. РГИА. Ф. 1252. Оп. 1. Д. 14; Дело о членах Государственной Думы III созыва Г.Кузнецове, И. Покровском, Е. Гегечкори, обвиняемых в преступлениях, предусмотренных ст. 1535 Уложения о наказаниях. РГИА. Ф. 1252. Оп. 1. Д. 15 и др.. 462 РГИА. Ф. 1405. Оп. 535. 1880 г.Д. 12. Л. 4. 463 РГИА. Ф. 1405. Оп. 535. 1881 г. Д. 4. Л. 13. 464 РГИА. Ф. 1405. Оп. 535. 1882 г.Д. 20. Л. 32. 465 РГИА. Ф. 1405. Оп. 535. 1882 г. Д. 11. Л. 7. 466 РГИА. Ф. 1405. Оп. 535. 1882 г.Д. 02. Л. 32. заочном оскорблении имп. Александра III (1883 г.)467; Дело об осуждении Василия Егиязарова и Тридата Вартанова за антиправительственную агитацию среди армянского населения (1888 г.)468; Дело об исключении из гимназии с. Скибицкого, Скворцова, Волкова и др. без права поступления в какое-либо учебное заведение (1888 г.)469; Дело по обвинению поч. Мирового судьи С. Малышева в политической неблагонадежности470 и т.д. В последующем отношение к контрреформам вылилось в революционные события 1905 и 1917 гг. Такая обстановка в стране не могла не отразиться на законодательстве, прежде всего, уголовном. Шел медленный процесс приспособления права к условиям буржуазного общества. В это время сохранила свое действие большая часть норм Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. В 1866 и 1885 гг. вступили в силу его новые редакции, отвечавшие в большей степени проводимым в обществе реформам. С теоретической точки зрения Уложение представляло собой полицейского и бюрократии результат правового урегулировать взаимопроникновения государства. все Оно стороны двух отражало деятельности идей: стремление личности, контролировать все сферы общественных отношений471. Однако к концу XIX столетия многие юристы характеризовали Уложение как «совершенный анахронизм»472. РГИА. Ф. 1405. Оп. 535. 1883 г. Д. 10. Л. 3. РГИА. Ф. 1405. Оп. 535. 1888 г. Д. 5. Л. 40. 469 РГИА. Ф. 1405. Оп. 535. 1888 г. Д. 9. Л. 3. 470 РГИА. Ф. 1405. Оп. 535. 1892 г. Д. 3. Л. 6. 471 Отечественная история государства и права: Курс лекций / Под ред. Ю.М. Понихидина. С. 123. 472 История государства и права СССР: Учебник / Под ред. Ю.П. Титова. М., 1988. Ч. 1. С.462; Уголовное право России. Общая часть: Учебник для вузов / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой. М., 2005. С. 15. 467 468 Уголовное уложение 1903 г. о преступлении. После длительной работы 22 марта 1903 г. было принято новое Уголовное уложение 473. Оно являлось продуктом компромисса между помещиками и буржуазией, во многом отражало идеи и принципы буржуазного права, что особенно очевидно в тех главах, которые были непосредственно направлены на охрану основ общественного и государственного строя, самодержавной формы правления. Как подчеркивал Н.Н. Полянский, Уложение 1903 г. было вполне благопристойным по форме, европейским по проявленной в нем законодательной технике и в то же время не только не уступало Уложению о наказаниях, но и превосходило его широтой охвата всех возможных форм враждебного правительству настроения474. Новое Уложение существенно отличалось от предыдущего. Общая часть Уложения содержала четкое определение понятия преступления, категории преступлений и другие положения475. В качестве Общей части выступала гл. 1 «О преступных деяниях и наказаниях вообще», которая содержала 8 отделений и 72 статьи476. Следует отметить, что гл. 1 включала все положения, относившиеся к преступным деяниям и наказаниям. Уложение (ст. 1) определяло преступление как деяние, воспрещенное во время его учинения законом под страхом наказания. Это было формальное определение понятия преступления. Очевидно, что такая формулировка означала закрепление буржуазного принципа уголовного права: «нет преступления без указания о том в законе». Классификация преступных деяний (ст. 3) предусматривала их деление на три категории, в зависимости от тяжести полагающихся за их Подробнее см.: Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Часть Общая. Т. 1. С. 105–107; Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть. С. 62–64; Никулин С.И. Роль Таганцева Н.С. в создании Уголовного уложения 1903 г. // Вестник МГУ. Сер. 11. Право. 1999. № 5. С. 40–43; Наумов А.В. История создания и общая характеристика Уголовного уложения 1903 г. // Там же. С. 28–29; Коняхин В.П. Теоретические основы построения Общей части российского уголовного права. С. 53; Титкова С.С. К истории Уголовного уложения 1903 г. // Вестник МГУ. Сер. 11. Право. 1993. № 5. С. 32–33. 474 Российское законодательство Х–ХХ веков: В 9 т. М., 1994. Т. 9. С. 264; Полянский Н.Н. Царские военные суды в борьбе с революцией 1905–1907 гг. М., 1958. С. 9. 475 Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1: Учение о преступлении / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой. М., 2002. С. 21. 476 Российское законодательство Х–ХХ веков: В 9 т. Т. 9. С. 275–293. 473 совершение наказаний: 1) тяжкие преступления; 2) преступления; 3) проступки. К первым относились преступные деяния, наказываемые смертной казнью, каторгой или ссылкой на поселение; ко вторым – наказываемые исправительным домом, крепостью или тюрьмой; к третьим – наказываемые арестом или штрафом. Эта классификация имела важное уголовно-правовое значение, и отнесение преступного деяния к той или иной категории влекло за собой определенные уголовно-правовые последствия, имея значение для решения вопросов о виновности, о стадиях совершения преступления, о соучастии в преступлении, об ответственности несовершеннолетних и т.д.477. Несмотря на прогрессивный характер Общей части Уложения 1903 г., в действие оно в полном объеме не вступило по ряду причин. Так как работа над Уложением началась еще в 1881 г., то к началу ХХ в. по многим позициям оно устарело, что было связано прежде всего с изменениями в политической обстановке в стране, революционными событиями, созданием российских парламентских учреждений, демократизацией государственной власти в определенных пределах и пр. С целью усиления борьбы с государственными преступлениями царское правительство в 1904 г. ввело в действие главы «О бунте против верховной власти и о преступных деяниях против священной особы императора и членов императорского дома», «О государственной измене», «О смуте», «О противодействии правосудию». За такие преступления, как правило, полагалась смертная казнь или каторга. В отношении этих глав должна была применяться и Общая часть Уложения. В связи с активными революционными событиями в 1905–1906 гг. Уголовное уложение 1903 г. было существенно дополнено другими законодательными актами, в которых был расширен круг уголовно наказуемых деяний (политическими преступлениями478)479. 477 Наумов А.В. Уголовное право. Общая часть. С. 71–72. Материалы, содержащиеся в фондах РГИА, дают нам возможность представить размах волнений и забастовок на фабриках и заводах, забастовок служащих, студенческих волнений, о разгроме крестьянами помещичьих имений. Например материалы фондов за 1907 – 1917 г.г.: РГИА. Ф. 1405. Оп. 110. 3011 ед.хр.; Оп. 193; Оп. 194. 331 ед. хр.; Оп. 478 Русско-Японская война внесла коррективы в уголовное законодательство: оно ужесточилось в связи с хищениями, с поставкой и отпуском недоброкачественного оружия, боеприпасов, продовольствия, медикаментов. Так, в 1907 году была образована Комиссия для расследования злоупотреблений и непорядков на Забайкальской железной дороге (междуведомственная, под председательством А.Н. Гончакова480), связанных с личным составом дороги и по фактам хищений, незаконной перевозки грузов, в частности, в Русско-Японскую войну, и по Сибирской железной дороге, по факту организации частного склада в г. Иркутске481. В период Первой мировой войны (1914–1917 гг.) недовольство в обществе накалялось: участились случаи участия в революционных выступлениях, дезертирство, братание солдат на поле боя, переход на сторону противника, уклонение от несения службы в действующей армии и причинение в связи с этим членовредительства, а также подстрекательство к уклонению каким-либо способом от военной службы или от участия в военных действиях, поставка и отпуск недоброкачественного оружия, боеприпасов, продовольствия, медикаментов. Эти деяния по различным законам расширили перечень уголовно наказуемых 482. Не случайно при Государственной Думе была образована Следственная комиссия для расследования дел нижних военных и гражданских чинов, задержанных по обвинению в деятельности направленной против народа при царском режиме и посягавших на режим 195; Оп. 196. 1360 ед.хр.; Оп. 197. 1815 ед.хр.; Оп. 198; Оп. 199; Оп. 260; Оп. 261; Оп. 262; Оп. 263; Оп. 264; Оп. 265; Оп. 266. ед. хр. 1608; Оп. 267; Оп. 268; Оп. 269; Оп. 270; Оп. 271; Оп. 272 ед. хр. 1541; Оп. 273; Оп. 274; Оп. 185; Оп. 186; Оп. 187; Оп. 188 158 ед. хр.; Оп. 189; Оп. 190; Оп. 191; Оп. 192; Оп. 193; др.. 479 Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1: Учение о преступлении / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой. С. 22. 480 РГИА . Ф. 284. Оп. 1. 79 ед. хр.. 481 5 апреля 1907 года Междуведомственная Комиссия прибыла в г. Иркутск и 9 апреля приступила к работе. В ходе работы при ней были созданы две подкомиссии: административная, занимавшаяся с личным составом железной дороги и коммерческая, расследовавшая факты хищения, незаконной перевозки грузов, злоупотреблений на материальных складах и т.д. Комиссия обнаружила целый ряд преступлений. См.: РГИА. Ф. 284. Оп. 1. Д. 4. Л. 1; Ф. 254. Оп. 3. Д. 3.; Ф. 254. Оп. 3. Д. 5; Ф. 284. Оп. 3. Д. 11. 482 История государства и права СССР. М., 1967. Ч. 1. С. 608–611. Временного правительства, учрежденная по распоряжению министра юстиции А.Ф. Керенского. Она просуществовала две недели, начав свою деятельность не позднее 10 марта 1917 года483. Несмотря на такой короткий отрезок времени своей деятельности, комиссия рассмотрела дело о привлечении к ответственности Шишова и других офицеров и классных чинов отдельного гарнизона, арестованных за грубое отношение и оскорбление подчиненных и непринятие нового политического строя484. Все указанное позволяет сделать вывод о высоком уровне развития уголовного права России в начале ХХ в. Понятие «преступление» подробно и четко отражалось в законе и стало необходимой составляющей частью уголовно-правовой мысли, практики и закона 485. Таким образом, проведенные нами исследования законодательного закрепления общих положений о преступлении с конца IХ по начало ХХ в. показали, что I. Формирование понятия преступления в законодательстве России проходило несколько этапов. На первом (подготовительном) этапе был определен круг деяний, относящихся к преступным (преступлениям). Второй этап – этап непосредственного формирования и закрепления понятия преступления, связанный с законодательным определением и закреплением в нормативных актах понятия преступления. Причем первоначально законодатель указал лишь на перечень объектов преступного посягательства, а в середине ХIХ–начале ХХ в. законодатель предпринял попытку не только определить, что такое преступление, но и очертить характерные признаки этого понятия, закрепив их в Общей части уголовноправовых актов России. В более поздний период появилась градация деяний на преступления и проступки, стал обсуждаться вопрос о том, каким быть понятию преступления - материальным или формальным. РГИА. Ф. 1279. Опись 1. Предисловие. – С. 2. РГИА. Ф. 1279.Оп. 1. Д. 10. Л.36. 485 Уголовное право Российской Федерации. Общая часть / Под ред. Р.Р. Галиакбарова. С. 43. 483 484 II. Понятие преступления, закрепленное в российском законодательстве, начиная с первых нормативных актов, всецело зависело от социально-экономической формации и полностью отражало уголовноправовую политику государства. Однако каждый этап развития государственности наложил свои отпечатки на понимание того, является деяние преступлением или нет. Так, в период феодализма понятия преступления, закрепленного в уголовном законе, не существовало, а нормативные акты носили казуистический характер. Очевидно, что прототип уголовной политики появился вместе с возникновением первых нравственности. Уголовная правовых предписаний, политика прошла норм длительный морали, период формирования и отчасти нашла свое отражение в первых нормативноправовых актах, закреплявших несистематизированные казусы, относящиеся ко всем отраслям права (например, в Русской правде, Соборном уложении 1649 года и др.). Но формирование государственной уголовной политики не могло быть без устранения общегосударственную целого уголовную ряда политику факторов, в превращавших уголовную политику отдельных феодалов, а именно без ликвидации феодальной раздробленности, без создания единой государственной судебной, полицейской, прокурорской системы, без создания действующей на всей территории государства правовой системы, без единой экономической и идеологической политики и т.д.. На этапе развития буржуазных отношений законодательство эволюционировало, оно строилось не только на основе стихийно назревшей потребности государства признать то или иное деяние преступным, но и с учетом зарождавшихся и развивавшихся научных доктрин в области уголовного права. Поэтому не только шире становился круг деяний, признаваемых преступными, изменялись приоритетные направления уголовно-правовой политики, отчасти изменялись ценности (так более заметным становилась защита прав и интересов личности), но и предпринимались попытки законодательно сформулировать понятие преступления. Начало четкого оформления уголовной политики, как программно целевого явления, следует связывать с зарождением и развитием буржуазных отношений, требующих относительно четких перспектив ограничения буржуазного способа производства с одной стороны и охраны его от посягательств – с другой. Появилось понятие преступления, в котором одним из объектов уголовно-правовой охраны, наряду с личностью, собственностью, признавалось общество и государство (например, Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года) и оно уже защищало п еречисленные объекты от преступного посягательства посредством установленной в уголовном законе системы наказаний; систематизировалось право, его нормы стали носить обобщенный характер; появился инквизиционный судебный процесс, при котором уголовные дела по отдельным составам преступлений могли возбуждаться по инициативе государства; появились органы предварительного следствия, прокуратуры; феодалы лишились права осуществлять уголовное судопроизводство, а эти функции осуществлялись судьями, входившими в государственную судебную систему; появились научные систематизированные концепции в области уголовного права и его доктрины и т.д. Все это свидетельствовало о целенаправленной государственной уголовной политике, ориентированной на соблюдение законности в государстве. Уголовно-правовая политика возникла позже, чем уголовная политика, она стала ее составной частью, и связано это было с разделением криминалистики на самостоятельные отрасли, например: уголовное право, уголовно-процессуальное право (ХIХ век). III. Формирование понятия преступления, начиная с периода правления Петра I, происходило пол воздействием западноевропейской философии, науке о государстве и праве. Исторически сложилось так, что Россия не могла не тяготеть к континентальной системе права. Глава 4. Концепция преступления как правовой категории в теории права и законодательстве России в период с октября 1917 по 1996 годы Второй этап развития преступления как правовой категории, протекавший с 1917 года по 1996 год – это этап, характеризовавшийся появлением определения материального понятия преступления как такового и закреплением его в законодательстве. Понятие преступления было материальным, построенном на материальном признаке – общественная опасность. Несмотря на то, что осмысление понятия преступления в науке происходило в разных направлениях, в научных доктринах этого периода превалировали идеи о материальном понятии преступления, развивались учения о признаках преступления в рамках национальной доктрины. Сравнительное правоведение присутствовало, однако влияние зарубежного законодательства на российское было минимальным. Как правило, оно изучалось с целью критики (если речь идет о законодательстве буржуазных стран) или анализа положительных фактов, которые присущи социалистической модели законодательства. Такой подход объяснялся противоборством двух политических, социально-экономических систем сформировавшихся в этот период в мире (лагерь соцстран и капстран). Несмотря на то, что российское право развивалось в рамках континентально-правовой традиции, формальное понятие преступление, сложившееся в Германии и ряде других стран континентальной правовой семьи, она не заимствовала, пойдя по пути материальной конструкции понятия преступления и его признаков и категорий. Примером следования по пути развития законодательства в рамках континентальной правовой системы служит российского законодательство первых лет советской власти, сконструированное по образцу правовых актов якобинского этапа Великой французской революции. Дадим общую характеристику второго этапа развития понятия преступления как правовой категории и законодательной дефиниции. 4.1. Формирование и становление преступления как правовой категории в период развития советского государства с октября 1917 по 1996 год Общетеоретические исследования понятия преступления в первой половине ХХ в. В уголовно-правовой мысли России конца ХIХ – начала ХХ в. сформировались различные направления и школы, изучавшие понятие преступления с учетом концепций, сложившихся в цивилизованном мире, в рамках континентально правовой системы распространившей свое влияние на Россию. Особое влияние на развитие теории и практики уголовного права оказали события, произошедшие как в России, так и в мире: революция 1905 г., Первая мировая война, революционные события 1917 г., Гражданская война. Наука уголовного права, развиваясь в рамках континентально правовой системы, стала приспосабливаться к новым социалистическим отношениям, к новой государственной политике, к новым стандартам в области формирования правовых норм и правоотношений, для которых был характерен, в отличие от буржуазной теории права, классовый подход в понимании природы преступления. Классовый характер преступления непосредственно связывался с марксистско-ленинским учением о классовом характере государства и права. Вопрос о классовой природе советского права рассматривался в статьях, учебниках, отдельных работах посвященных как вопросам общей теории государства и права, так и вопросам уголовного права486. Так, например, М.Ю. Козловский указывал на то, что если государство, право, преступление предполагают своей предпосылкой экономическое неравенство, если оно рождается с дифференциацией общества на классы, то с исчезновением неравенства исчезнут все эти категории, а среди них и преступления. Для марксиста всякое преступление – Пионтковский В.А. Уголовное право РСФСР. Общая часть. М., 1924; Исаев М.М. Общая часть уголовного права РСФСР. М., 1925; Трайнин А.Н. Уголовное право. Общая часть. М., 1929. 486 продукт непримиримости классовых антагонизмов487. Классовая природа преступления предполагала исчезновение права вообще, это не вечная категория, а меняющееся в процессе борьбы социальное явление488. Новое уголовное право резко отличалось от старого дореволюционного права; в этой связи перед учеными в 1920-е гг. встал вопрос о создании правовой формы социалистического уголовного права. Многие публикации этого периода посвящены раскрытию классовой сущности преступления в буржуазном обществе. Так, например, М.М. Исаев, исследовав большой исторический материал, писал, что о подлинном характере всякого уголовного права можно судить не только по тому, что считается преступлением, еще важнее установить, что в данную эпоху не признается преступлением489. С середины 1920-х гг. началась теоретическая разработка понятия преступления. Но если до революции наука явно опережала развитие законодательства, изобиловала различными предложениями, то после революции 1917 г. законодатель определял развитие науки, молодая советская наука еще не могла предложить ничего законодателю. Революцию некоторые представители российской науки, например, А.Н. Трайнин, М.М. Исаев, Н.Н. Полянский и др., желавшие помочь стране и активно сотрудничавшие с властью, встретили уже сформировавшимися зрелыми учеными, они придерживались определенных взглядов, убеждений, которые нельзя было не учитывать. Однако их поиски в области науки уголовного права рядом авторов, например, И. Славиным, назывались вредительством на правовом фронте490. Власть не прислушивалась к представителям старой школы, не учитывала их опыт, знания, достижения уголовно-правовой мысли предыдущего периода развития российского права. Козловский М.Ю. Пролетарская революция и уголовное право // Пролетарская революция и уголовное право. 1918. № 1. С. 26. 488 Скрыпник Н. Уголовная политика Советской власти. Харьков, 1924. С. 13, 26–27. 489 Исаев М.М. Понятие преступного и непреступного с точки зрения марксизма // Советское право. 1924. № 5 (11). С. 3–28. 490 Там же. С. 42. 487 Уголовное право советского периода представляло собой качественно новую науку, отличавшуюся от всех предшествующих уголовно-правовых теорий. К сожалению, вопрос о преемственности в уголовном праве почти не ставился советскими учеными, шло полное отрицание достижений как русской, так и зарубежной науки уголовного права. Вместе с тем полного отторжения прежних достижений фактически не произошло, из классической школы фактически были заимствованы такие понятия, как вина, соучастие, наказание и др., из социологической школы – теория опасного состояния личности491 и меры социальной защиты. В этот период предпринимались попытки сравнительно-правовых исследований. Авторы взаимопроникновения все больше различных стремились правовых систем выявить степень (М.М. Полянский, А.А. Жижиленко). В таких журналах, как «Еженедельник советской юстиции», «Административный вестник», «Пролетарский суд», «Вестник советской юстиции», а позднее «Революция права», «Советское государство и революция права», публиковались статьи по отдельным вопросам уголовного права, что способствовало развитию теории уголовного права и облегчало возможность издания новых учебников. Чельцов-Бебутов М.А. Социалистическое правосознание и уголовное право революции. Харьков, 1924. С. 42. Автор полагал, что судиться должен преступник по поводу совершения преступления, а не само преступление. В последующем не придерживался этой точки зрения; Гродзинский М.М. Выступление Гродзинского М.М. на IV съезде деятелей советской юстиции в 1922 году // Материалы НКЮ. 1922. Вып. 13–14. М.М. Гродзинский считал, что советское уголовное право должно исходить из учета опасного состояния личности. В последующем он не придерживался этих взглядов; Немировский Э.Я. Опасное состояние личности и репрессия // Право и жизнь. 1924. № 1. Автор утверждал, что крайнее направление социологической школы, а именно отказ от вменяемости, вины и наказания, нашло отражение в УК РСФСР 1922 г.; Гольдинер В. Объективизм и субъективизм в советском уголовном праве // Вестник советской юстиции. 1926. № 11–15. Он выдвигал тезис о том, что развитие советского уголовного права идет от объективизма к субъективизму, преступление является лишь доказательством опасного состояния, а взаимосвязанность преступления и наказания проявляется постольку, поскольку из совершенного деяния мы узнаем, что индивиду присуще это опасное состояние. 491 В 1924 г. появился первый учебник по Общей части уголовного права, написанный А.А. Пионтковским492. В 1925 г. была опубликована работа М.М. Исаева «Общая часть уголовного права РСФСР»493. 1927 г. ознаменовался выходом в свет учебника А.Я. Эстина «Уголовное право РСФСР и СССР», а 1929 г. – Общей части уголовного права, написанного А.Н. Трайниным494. Однако, по мнению О.Ф. Шишова, все эти работы обладали недостатками495, на них давил груз прежних теоретических достижений, которые трудно было проигнорировать. С позиций сегодняшнего дня можно утверждать, что эти недостатки были достоинствами, так как указанные авторы фактически реализовывали в своих трудах преемственность достижений теории уголовного права дореволюционного периода. Принятие в 1922 г. Уголовного кодекса РСФСР способствовало развитию теоретической мысли, в прессе появилось много публикаций, некоторые из них носили комментаторский характер, например, статьи В.Н. Ошерова, А.Я. Эстрина, Н.Н. Паше-Озерского496 и др. По мнению О.Ф. Шишова, знание истории науки советского уголовного права позволяет вскрыть те ошибки и перегибы, которые имели место в условиях переходного периода, с тем, чтобы избежать в будущем их повторения, ибо без критического анализа существовавших концепций и взглядов, без рассмотрения условий, в которых они возникали и развивались, без анализа развития теории уголовного права нельзя успешно двигать вперед и самую теорию, а стало быть, и совершенствовать уголовное Пионтковский А.А. Уголовное право РСФСР. Общая часть. М., 1924. Исаев М.М. Общая часть уголовного права РСФСР. М., 1925. 494 Трайнин А.Н. Уголовное право. Общая часть. М., 1929. 495 Шишов О.Ф. Становление и развитие науки уголовного права в СССР // Проблемы Общей части (1917–1936). М., 1981. Вып. 1. С. 47. 496 Уголовное право. История юридической науки. М., 1978. С. 105. 492 493 законодательство и правоприменительную деятельность органов Советского государства497. Мы разделяем эту оценку. Представляется, что некоторые незрелые концепции 1920-х гг. оказали отрицательное влияние на формирование и теоретическую разработку отдельных проблем уголовного права в наши дни. Наблюдался процесс вестернизации, восприятия идей, сформировавшихся в двадцатые годы. Но нельзя не отметить и тот факт, что история науки связана, прежде всего, с историей развития политико-правовой мысли, базирующейся на экономической основе, идеологии, господствующей в обществе. Поэтому и понимание отдельных институтов уголовного права, претерпевало изменения и несло определенную идеологическую окраску. Это четко прослеживается с позиций настоящего времени в работах прошлых лет, особенно первых лет советской власти. Дело в том, что правящая элита всегда стремилась защищать свои интересы любыми способами, посредством права и его теоретическим оправданием в том числе. Иное дело, что такие подходы на многие годы затормозили исследование проблем уголовного права, наметившихся в дореволюционной науке498. С укреплением позиций советской власти, с накоплением практического опыта, с осознанием людьми, учеными позиций новой власти произошло полное понимание того, какой должна быть уголовная политика, каковы место и роль уголовного права и каким должно быть понятие преступления. Во всех работах того времени прослеживался явный антибуржуазный характер и обращалось внимание на то, что советскому уголовному праву присуще материальное определение преступления Так, М.А. Чельцов-Бебутов писал, что в отличие от формального буржуазного кодекса, определяющего преступление формально как деяние, Шишов О.Ф. Становление и развитие науки уголовного права в СССР. Проблемы общей части (1917–1936 гг.): Автореф. дис. ... д-ра юр. наук. М., 1985. С. 2. 498 Подробный анализ проблемы, существовавшей, например, в области соучастия в преступлении, см.: Епифанова Е.В. Становление и развитие института соучастия в преступлении в России. Краснодар, 2003. С. 95–97. 497 запрещенное под страхом наказания законом во время его совершения, советский законодатель определяет преступление материально, по существу, со стороны его вредности, опасности для правопорядка499. В учебниках по советскому уголовному праву 1920-х гг. давался подробный анализ материального определения преступления500. Как известно, Уголовный кодекс РСФСР 1926 г. определил преступление как общественно опасное деяние, угрожающее основам советского строя или социалистического правопорядка. Некоторые ученые считали, что такое определение не удовлетворяет требованиям времени, и в конце 1920-х – начале 1930-х гг. они выступили с предложением определить в законе преступление как классово опасное деяние. Например, Г.И. Волков указывал, что ведущим звеном в уголовном праве в вопросе о преступлении является социальная опасность, понимаемая как классовая опасность, поэтому преступление следует определить как классово опасное деяние501. О.Ф. Шишов критиковал такой подход, ибо всякого преступника следовало бы признать классовым врагом. При этом он отмечал, что Г.И. Волков не указывал на конкретные признаки преступления, ошибочно утверждая, что признаки состава преступления имеют второстепенное значение и лицо может быть привлечено к уголовной ответственности не за совершенное деяние, а по признакам классовой опасности502. Г.И. Волков полагал, что институт уголовной ответственности без конкретного преступления последовательно вытекает из материального понимания преступления советским уголовным законодательством503. Чельцов-Бебутов М.А. Преступление и наказание в истории и в советском праве. Харьков, 1925. С. 84–85. 500 Пионтковский А.А. Уголовное право РСФСР. Общая часть. С. 151; Исаев М.М. Общая часть Уголовного права РСФСР. С. 11–32; Немировский Э.Я. Советское уголовное право. Общая часть и Особенная. Одесса, 1925. С. 50–55; Трайнин А.Н. Уголовное право. Общая часть. С. 299–313. 501 Волков Г.И. Классовая природа преступления и советское уголовное право. М., 1935. С. 205, 226. 502 Шишов О.Ф. Становление и развитие науки уголовного права в СССР. Проблемы Общей части (1917–1936 гг.). М., 1985. С. 24–25. 503 Волков Г.И. Классовая природа преступления и советское уголовное право. М., 1935. С. 186, 193, 196. 499 В начале 1930-х гг. работа по изданию учебников уголовного права была полностью прекращена. Объяснялось это теоретической идеей об отмирании права, вытекавшей из основных положений, разработанных в книге Е.Б. Пашуканиса «Общая теория права и марксизм». Вместо учебников по уголовному праву издавались «Очерки по уголовной политике», которые, конечно же, не могли заменить учебника. Именно поэтому как «Очерки…», так и журнальные статьи этого периода страдали слабым комментаторским, поверхностным подходом. Борясь с принципами и идеями классической школы уголовного права, многие ученые опирались на социологическую школу права, например А.А. Пионтковский, Е.Г. Ширвиндт и др.504 В конце 1930-х гг. начинается преодоление нигилистического отношения к уголовному праву. В 1938 г. был издан учебник по Общей части уголовного права для юридических вузов, подготовленный коллективом авторов ВИЮНа. В нем был дан анализ материального определения преступления, была вскрыта его классовая природа. И если в первом издании авторы отметили лишь один признак преступления – общественную опасность, то в третьем издании уже указывались такие признаки, как общественная опасность, наказуемость, виновность505. Исторические исследования понятия преступления в первой половине ХХв. Наряду с работами, освещавшими современные проблемы понятия преступления, появлялись и работы, в которых авторы исследовали историю русской уголовно-правовой мысли, в том числе и по вопросу понятия преступления в России, например, работы Б.С. Ошеровича «Очерки по истории русской уголовно-правовой мысли (вторая половина ХVIII века – первая четверть ХIХ века)»506, П.С. Ромашкина «Основные начала Шишов О.Ф. Становление и развитие науки уголовного права в СССР. Проблемы Общей части (1917–1936 гг.). М., 1985. С. 47–48. 505 Уголовное право. Общая часть. М., 1938. С. 231–235; Уголовное право. Общая часть. М., 1943. С. 101–104; Уголовное право. История юридической науки / Под ред. В.Н. Кудрявцева. М., 1978. С. 24–25. 506 Ошерович Б.С. Очерки по истории русской уголовно-правовой мысли (вторая половина ХVIII века – первая четверть ХIХ века). М., 1946. 504 уголовного и военно-уголовного законодательства Петра I»507, Б.С. Утевского «История науки уголовного права»508. Взгляды этих авторов отличались патриотизмом. В целом был сделан вывод о том, что наука русского уголовного права развивалась самостоятельно вплоть до царствования Николая I. Ученые, работавшие в историческом направлении, ставили перед собой задачу осмыслить историю уголовного права в целом и его отдельных институтов с точки зрения классового подхода и новых социалистических отношений, установившихся в России. Наблюдались попытки определить в рамках традиции какой правовой семьи развивается советское уголовное право. Теоретические исследования понятия преступления в 1940-1950г.г. Подробный анализ понятия преступления содержит докторская диссертация Н.Д. Дурманова, опубликованная в 1948 г.509. Подвергнув критике буржуазные теории о понятии преступления (антропологической школы, социологической школы, индетерминистические теории), проанализировав теоретические воззрения дореволюционных русских и зарубежных юристов (Э. Ферри, А. Вульфа, Д.А. Дриль, Н.С. Таганцева, Н.Д. Сергиевского, С.П. Мокинского, М.П. Чубинского, И. Фойницкого, П.П. Пусторослева и др.), отвергнув вульгарный материализм, идеализм, позитивизм, выступив на позициях марксистского философского материализма, автор впервые в советской уголовно-правовой материального понятия науке рассмотрел преступления: основные общественную признаки опасность, противоправность, виновность, наказуемость, аморальность510. Материальные признаки преступления Н.Д. Дурманов исследовал в единстве с формальными. Преступление определялось как действие или Ромашкин П.С. Основные начала уголовного и военно-уголовного законодательства Петра I / Под ред. А.А. Герцензона. М., 1947. 508 Утевский Б.С. История науки уголовного права. М., 1948. 509 Дурманов Н.Д. Понятие преступления. М., 1948. С. 131–248. 510 Шишов О.Ф. Становление и развитие науки… С. 25–26; Дурманов Н.Д. Указ. соч. С. 16–261. 507 бездействие, уголовно-противоправное, вменяемое, виновное и наказуемое по закону511. Н.Д. Дурманов одним из первых в отграничил преступление от иных правонарушений по признаку общественной опасности, ведь только преступления общественно опасны, а другие правонарушения общественно вредны, но не опасны512. В последующем в науке сложилось два направления: одни ученые поддерживали позицию Н.Д. Дурманова о наличии сути общественной опасности513, а другие считали, что в основе разграничения лежит степень общественной опасности514. Результаты исследования Н.Д. Дурманова нашли применение в практике, способствовали дальнейшему развитию науки уголовного права и оказали огромное влияние на трактовку советскими учеными проблемы сущности преступления и характеристики основных признаков преступления. Так, например, в учебнике уголовного права 1952 г. под редакцией А.А. Пионтковского наряду с ранее обозначенными в учебнике 1948 г. общественной опасностью и наказуемостью уже присутствовал и другой признак – противоправность515. Аналогична и позиция А.А. Герцензона. В его книге «Понятие преступления», вышедшей в 1954 г., по сравнению с учебником по Общей части уголовного права 1948 г., был существенно расширен перечень признаков понятия преступления. Если ранее к ним относили общественную опасность и наказуемость, то в последующем добавились общественная Дурманов Н.Д. Указ. соч. С. 254. Дурманов Н.Д. Указ. соч. С. 97; 260–261. 513 Шнейдер М.А. Советское уголовное право. Общая часть. М., 1955; Самощенко И.С. Понятие правонарушения. М., 1963; Строгович М.С. Основные вопросы социалистической законности. М., 1966 и др. 514 Пионтковский А.А. Учение о преступлении. М., 1961; Кузнецова Н.Ф. Преступление и преступность. М., 1969; Шишов О.Ф. Преступление и административный проступок. М., 1967; и др. 515 Пионтковский А.А. Уголовное право. Общая часть. М., 1948. С. 276; Пионтковский А.А. Уголовное право. Общая часть. М., 1952. С. 56. 511 512 опасность, противоправность, отрицательная морально-политическая оценка, наказуемость516. Таким образом число признаков преступления расширилось. Вместе с монографиями517, отдельными статьями в периодической печати518 по проблемам понятия преступления появлялись и учебные издания519, в которых детально анализировался подход к понятию преступления с учетом уголовно-правовой политики, проводимой в СССР. Так, в 1959 г. был издан учебник «Советское уголовное право. Общая часть»520. Во втором разделе «Учение о преступлении», подготовленном А.А. Пионтковским, воспроизводились многие положения монографии А.А. Пионтковского «Учение о преступлении». В частности, говорилось о том, что социалистическое уголовное законодательство дает материальное понятие преступления, т.е. определяет преступление по существу, по классовому, политическому содержанию521. В определении преступления четко указывалось на политичность права: политическая роль советского уголовного права состоит не только в том, чтобы вести решительную борьбу со всеми врагами социализма и со всеми, кто нарушает общественную дисциплину и мешает советскому народу строить коммунистическое общество, но и в том, что оно выступает проводником новой коммунистической морали. Все, что преступно с точки зрения уголовного права, одновременно является и безнравственным с точки зрения моральных требований советского народа. А.А. Пионтковский обосновал несостоятельность формального определения преступления, заключавшегося в том, что преступлением считалось действие, запрещенное под страхом наказания (иначе говоря, преступлением является то, что законодатель считает преступным): с Герцензон А.А. Уголовное право. Общая часть. М., 1948. С. 257; Герцензон А.А. Понятие преступления. М., 1954. С. 41. 517 Герцензон А.А. Понятие преступления. М., 1954; Дурманов Н.Д. Указ. соч. 518 Турецкий М.В. Преступление и дисциплинарный проступок // Социалистическая законность. 1956. № 10. С. 15–23. 519 Шнейдер М.А. Советское уголовное право. Общая часть: Учеб. пособие для студентов ВЮЗИ. М., 1955. С. 68–112 и др. 520 Советское уголовное право. Общая часть / Под ред. В.М. Чхиквадзе. М., 1959. 521 Там же. С. 94. 516 момента прихода буржуазии к власти в Европе установился принцип «нет преступления без указания о том в законе». Это принцип формальной свободы – делать все, что не запрещено законом. И если накануне буржуазной революции это был прогрессивный принцип, то в последующем он стал выражать волю группы людей, пришедшей к власти522. В 1959 г. В.Н. Кудрявцевым была исследована проблема понятия преступления в монографии «Что такое преступление»523. Он указывал, что преступлением является поведение человека, выражающееся в совершении определенных действий или в не совершении того, что требуется по закону, т.е. в бездействии. По советскому уголовному праву одно только желание, намерение что-либо совершить, та или иная мысль, идея, не выразившаяся в совершении незаконного поступка, не считались преступлением524. В этот период наблюдается возврат к проблемам в определении понятия преступления, разграничении преступного и непреступного поведения, нахождении критерия разграничения, которые существовали в дореволюционной российской уголовно-правовой мысли. Именно на исследовании этих важнейших вопросов оборвались исследования науки дореволюционного уголовного права. К ним суждено было вернуться спустя полвека. Очевидно, это вопросы внеклассовые, без разрешения которых невозможно сформировать цивилизованное уголовное право. Остается лишь сожалеть о яростном отрицании научных положений, разработанных в дореволюционной России. Вместе с тем следует обратить внимание на изменения, произошедшие в науке уголовного права, которые явно прослеживались уже к 1950-м гг. В досоветский период наука уголовного права еще формировалась, и только к концу ХIХ – началу ХХ в. были изданы монографии, в которых исследовались отдельные институты уголовного права, например, соучастие в преступлении, вина, субъект преступления и др. Ученые, говоря о преступлении, описывали все сопряженные с ним Советское уголовное право. Общая часть / Под ред. В.М. Чхиквадзе. М., 1959. С. 105. Кудрявцев В.Н. Что такое преступление. М., 1959. 524 Там же. С. 6. 522 523 явления. Однако к середине ХХ в. выделились специалисты, глубоко исследовавшие только проблемы понятия преступления. Развитие этих научных концепций детально было проанализировано А.А. Пионтковским, О.Ф. Шишовым, Г.Л. Кригером, В.Д. Меньшагиным, Н.Д. Дурмановым, П.С. Ромашкиным в коллективной монографии «Уголовное право. История юридической науки»525. А.А. Герцензон предлагал раскрыть понятие преступления с помощью термина посягательство526, что было поддержано отдельными учеными, например, Н.Ф. Кузнецовой. Она указывала, что общественная опасность преступлений состоит в посягательстве на социалистический строй и правопорядок. В этой связи она предлагала под преступлением понимать общественно опасное посягательство на социалистические общественные отношения527. Следует отметить, что творческая дискуссия ученых оказала воздействие на формирование основных положений нормативно-правовых актов в России и других советских республиках, например, Основ уголовного законодательства СССР и союзных республик. В них были закреплены два признака преступления: общественная опасность и уголовная противоправность. Многие положения были заимствованы учеными социалистических стран, ибо построение и существование в рамках одной социалистической системы диктовало необходимость решения аналогичных задач, поэтому обмен опытом всячески поощрялся. Теоретические исследования понятия преступления в 1960-1970г.г. Издание нормативных актов ни в коем случае не останавливало работу теоретиков. Например, в результате исследований Б.С. Никифоров пришел к Уголовное право. История юридической науки / Под ред. В.Н. Кудрявцева. М., 1978. Герцензон А.А. Понятие преступления. С. 40–41. 527 Кузнецова Н.Ф. Значение преступных последствий для уголовной ответственности. М., 1958. С. 49. 525 526 выводу, что основным признаком преступления, позволяющим отграничить его от других правонарушений, является наличие существенного вреда528. С момента принятия Основ, а также в 1960–1970-е гг. в работах практически всех ученых указывалось четыре признака преступления: общественная опасность, противоправность, виновность, наказуемость529. Теоретический анализ Основ показывает, что в этот период ученые, не ссылаясь напрямую на источники, что было вызвано политическими причинами, исследовали и учитывали опыт законодательной регламентации понятия преступления в уголовном праве России и ряда других современных государств, развивавшегося в рамках континентальной правовой системы. Наблюдается тенденция более полной формализации его признаков. А это, несомненно, способствовало стабилизации судебной практики. Следует отметить и тот факт, что проблемы, касающиеся понятия преступления, обсуждаемые в науке уголовного права, резко расширили круг исследуемых вопросов по сравнению с дореволюционной наукой. Отчасти это объяснялось необходимостью эволюцией детальной научной разработки уголовно-правовой основных мысли, положений о преступлении, желанием искоренить преступность, развитием мировой научной мысли и законотворческой деятельности. Острое противостояние систем (социалистической и капиталистической) требовало создания более совершенного уголовного права, к тому же шло динамичное развитие общества в новом, доселе никому не известном направлении, Самостоятельными что направлениями активизировало исследования научную по мысль. сравнению с дореволюционной наукой стали положения о понятии преступления, основаниях уголовной ответственности, о причинной связи, о вине, о соучастии, о стадиях совершения преступления. Подобные вопросы изучались и в дореволюционной науке, однако в тот период анализ многих названных положений только зарождался, теперь Никифоров Б.С. Объект преступления. М., 1960. С. 20. Советское уголовное право. Общая часть. М., 1962. С. 64–73; Советское уголовное право. Общая часть. М., 1964. С. 47–54; Уголовное право. Общая часть. М., 1966. С. 99. 528 529 же достижения науки были несомненны и оказывали существенное влияние на формирование основных нормативных актов. Обращаясь к трудам, посвященным понятию преступления в 1960– 1970-е гг., следует отметить, что над понятием преступления шла активная работа, и далеко не все ученые однозначно трактовали его. Так, например, О.Ф. Шишов в работе «Преступление и административный проступок», вышедшей в 1965 г., определил понятие преступления следующим образом: под преступлением следует понимать общественно опасное, противоправное, виновное и наказуемое деяние, посягающее на социалистические общественные отношения, причиняющее в большинстве случаев им существенный вред или создающее угрозу причинения такого вреда530. Аналогичное понятие, только без указания на наказуемость деяния, давалось в учебнике «Советское уголовное право»531: преступлением признается деяние общественно (действие или опасное, виновное, бездействие), уголовно-противоправное посягающее на те или иные общественные отношения, т.е. причиняющее или создающее угрозу причинения существенного вреда этим отношениям. В монографии Н.Ф. Кузнецовой «Преступление и преступность»532, а позднее и в учебнике «Советское уголовное право»533 нашло закрепление понятие преступления с двумя законодательными признаками: общественная опасность и противоправность. Некоторые авторы отрицали необходимость выделения такого самостоятельного признака, как виновность534. В монографии М.П. Карпушина и В.И. Курляндского «Уголовная ответственность и состав преступления» преступление определялось как Шишов О.Ф. Преступление и административный проступок. М., 1965. С. 16. Советское уголовное право. Общая часть. М., 1964. С. 75. 532 Кузнецова Н.Ф. Преступление и преступность. М., 1969. 533 Советское уголовное право. Общая часть. М., 1969. С. 74–75. 534 Советское уголовное право. Общая часть. М., 1974. С. 72; Курс советского уголовного права. Общая часть. Л., 1968. Т. 1. С. 164; Болдырев Е.В. О законодательном определении общего понятия преступления. // Ученые записки ВНИИСЗ. 1971. Вып. 24. С. 96–97. 530 531 предусмотренное законом социалистические общественно общественные опасное отношения, посягательство виновно на совершенное вменяемым лицом, достигшим возраста уголовной ответственности535, т.е. в определение преступления предлагалось ввести признаки, характеризующие субъект преступления. Таким образом, после принятия нового уголовного законодательства в науке уголовного права шел процесс дальнейшей разработки основных вопросов материального преступлений, что понятия способствовало преступления, классификации совершенствованию уголовного законодательства. Исследования понятия преступления на основе существующей правоприменительной практики (1950-1960-е г.г.). В 1950-е гг. стали появляться издания, ориентированные на работников правоохранительных органов, судов, т.е. тех, кто непосредственно осуществляет правоприменительную деятельность. Они способствовали единообразному применению закона и дали начало комментариям к УК, создаваемым представителями научных кругов и практическими деятелями536. А.А. Пионтковский писал, что всякое преступление есть общественно опасное деяние. Общественная опасность деяния находит свое выражение в противоправности деяния, в противоречии совершенного лицом деяния определенным нормам советского права. Всегда отсутствует состав преступления, если нет общественной опасности совершенного деяния537. Карпушин М.П., Курляндский В.И. Уголовная ответственность и состав преступления. М., 1974. С. 89. 536 Пионтковский А.А. Вопросы общей части уголовного права в практике судебнопрокурорских органов. М., 1954; Галахова А.В. Вопросы учения о преступлении в практике и руководящих постановлениях пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР: Учеб. пособие. М., 1979; Комментарий к Уголовному кодексу РСФСР. М., 1992. 537 Пионтковский А.А. Вопросы общей части уголовного права в практике судебнопрокурорских органов. М., 1954. С. 37. 535 Автор детально, с примерами судебной практики проанализировал существующее законодательство и разъяснил практическим работникам порядок его применения по названным вопросам538. Несомненно, такие издания имели огромное практическое значение, они позволяли привести в соответствие с законом правоприменительную практику и обеспечить единое понимание основных институтов уголовного права работниками следствия, суда и прокуратуры, что в свою очередь содействовало укреплению законности в работе судебно-прокурорских органов. В последующем это направление развивалось. Так, А.В. Галахова подчеркивала, что общественная опасность как основной признак материального определения преступления в значительной степени зависит от характера тех общественных отношений, на защиту которых направлены конкретные нормы уголовного закона, т.е. от объекта преступного посягательства539. А.В. Галахова отмечала, что общественная опасность, обусловленная главным образом важностью общественных отношений, на которые посягает преступление, зависит также и от ряда других обстоятельств, например, от сопряженности с другими преступлениями, воздействия на психику людей, распространенности некоторых преступлений540. Посягательство на некоторые общественные отношения наносит существенный вред государству, поэтому разъяснения Пленумов, подчеркивающие необходимость борьбы с определенными преступлениями для решения общегосударственных задач следует рассматривать как одно из многочисленных средств строительства государственности541. Пионтковский А.А. Вопросы общей части уголовного права в практике судебнопрокурорских органов. М., 1954. С. 78–88. 539 Галахова А.В. Вопросы учения о преступлении в практике и руководящих постановлениях пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР: Учеб. пособие. М., 1979. С.3. 540 Галахова А.В. Вопросы учения о преступлении в практике и руководящих постановлениях пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР: Учеб. пособие. М., 1979. С.4. 541 Галахова А.В. Указ. соч. С. 4. 538 Следует отметить, что это направление в исследовании понятия преступления в дальнейшем нашло своих последователей. Историческое направление исследования советского периода (19501990-е г.г.). Наряду с исследованиями современных проблем уголовного права актуальным оставалось историческое изучение вопросов формирования понятия преступления. В 1954 г. вышла в свет монография П.Г. Мишулина «Очерки по истории советского уголовного права. 1917–1918 гг.», в которой было детально проанализировано формирование понятия преступления в первые годы советской власти542. Автор указывал, что с первых дней существования советской власти преступным деянием (действием или бездействием) признавалось всякое деяние, опасное для интересов рабочего класса и всех трудящихся. Понятие преступления носило материальный характер, конечно, процесс его формирования был длительным. Критерий общественной опасности действия или бездействия для интересов господствующего класса являлся главным и решающим в понятии преступления. Однако уголовное право не отвергало и формальный признак – противоправность, наоборот, оно сочетало оба критерия, т.е. общественную опасность и противоправность543. Монография И.И. Солодкина «Очерки по истории русского уголовного права»544 представляла собой комплексное, фундаментальное исследование всех направлений уголовно-правовой мысли (в том числе и дореволюционной) по вопросам о понятии преступления. Автор хотел показать, какие существовали противоречивые взгляды на проблему определения, в том числе и на понятие преступления, при разработке Уголовного уложения. Мишунин П.Г. Очерки по истории советского уголовного права. 1917–1918 гг. М., 1954. Мишунин П.Г. Указ. соч. С. 150. 544 Солодкин И.И. Очерки по истории русского уголовного права. Л., 1961. С. 106–107, 154–157; Он же. Некоторые вопросы развития уголовного права в России в первой трети ХIХ века // Вестник ЛГУ. 1964. Вып. 4. № 23. С. 144. 542 543 И.И. Солодкин проделал огромную работу по исследованию наследия П.И. Пестеля, А.Н. Радищева, Н.С. Мордвинова, описав их воззрения на проблему преступления с точки зрения современного ему подхода, существовавшего в науке советского уголовного права. Им впервые были освещены взгляды Н.И. Тургенева, имеющие непосредственное отношение к уголовному праву и до него нигде не опубликованные545. Сложная задача стояла перед учеными – исследователями исторических вопросов в области понятия преступления и сопряженных с ним положений в советский период. Они решали принципиально новые вопросы по сравнению с представителями этого же направления в дореволюционный период. Если ранее с появлением науки уголовного права происходило осмысление наследия законодательного, теоретического, делались констатирующие выводы, то период социализма перестроил исследования истории права и направил их в другое русло: уже открытые и описанные дореволюционные источники уголовного права, теоретические воззрения приходилось осмысливать с точки зрения социалистических концепций и идеологии, существовавшей в Советском государстве. Тому пример – труды И.И. Солодкина, в которых описание воззрений декабристов на понятие преступления проводилось в новом контексте, с позиции социалистической науки уголовного права. Основным вопросом исследуемого периода в области понятия преступления был вопрос о материальном и формальном его характере. Изучив взгляды декабристов, И.И. Солодкин пришел к выводу о материальном аспекте понимания преступления декабристами. Так была найдена почва для материального понятия преступления в советский период. Тем самым мы лишь подтверждаем мысль о том, что по своей сущности изменилось историческое направление исследования. 545 Солодкин И.И. Очерки по истории русского уголовного права. С. 49–139. Значительным вкладом в описание формирования науки уголовного права в советский период стала работа «Уголовное право. История юридической науки» под редакцией В.Н. Кудрявцева546. Параграф второй в главе первой этой работы был написан О.Ф. Шишовым, он посвящен классовой природе социалистического уголовного права и развитию материального понятия преступления. Автор детально в хронологической последовательности описал, каким образом в советский период формировалось понятие преступления, и дал оценку воззрений отдельных авторов. Подводя итог исследования, автор сделал вывод, что в условиях развитого социализма к классовой природе преступлений следует подходить дифференцированно. В целом же советское уголовное право продолжает быть классовым по своему содержанию547. Проведенные исследования показали историю развития науки уголовного права о преступлении, однако автором не было выявлено научных школ, научных направлений, в рамках которых происходило формирование новой советской науки уголовного права. В 1980-е гг. не было написано значительных работ, с исторических позиций освещавших понятие преступления в российском уголовном праве, авторы ограничивались статьями в периодической печати, отдельными параграфами в учебных изданиях. С появлением новых настроений в российском обществе, связанных с происходящей перестройкой в стране, отдельные ученые предприняли попытки исследовать преступление в историческом аспекте, взглянув на процесс развития науки о преступлении с современных им позиций. В 1990 г. были опубликованы работы, авторы которых развивали существовавшее во все времена историческое направление исследования в области уголовного права, отдельных его понятий и институтов. К их числу Уголовное право. История юридической науки / Под ред. В.Н. Кудрявцева. М., 1978. С.307. 547 Там же. С. 35. 546 следует отнести публикации И.В. Архипова, изучавшего Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г.548 . Теоретические исследования положений о преступлении, закрепленных в зарубежном уголовном праве в ХХ в.. Наряду с историческими исследованиями в области уголовного права, в частности, понятия преступления, стали появляться исследования зарубежного уголовного права (как капиталистических, так и социалистических стран). Исследованием положений о преступлении в советский период занимались многие авторы, например, М.И. Ковалев549, Б.С. Волков550, Н.Д. Дурманов551, Н.Г. Иванов552 и др. Если в дореволюционный период изучение зарубежного законодательства сводилось к выявлению принципиально новых концепций, их позитивных и негативных моментов с целью внедрения основных положений в русское уголовное право, то в последующий период в соответствии с требованием времени цели исследователей зарубежного опыта изменились. В первые законодательстве годы советской зарубежных стран власти понятие подвергалось преступления резкой в критике, совершенно неприемлемыми и чуждыми представлялись антропологическая и социологическая теории, гегельянство и др. Изучение западных теорий о понятии преступлений сводилось к тому, чтобы показать, насколько они ошибочны, и, напротив, анализ понятия о преступлении в законодательстве зарубежных социалистических стран служил подтверждением правильности взятого курса: материальное понятие преступления с классовым содержанием. Архипов И.В. К истории Уложения о наказаниях 1845 г. // Правоведение. 1990. № 5. С. 32–37; Он же. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г.: Автореф. дис. … канд. юр. наук. Саратов, 1990. С. 1–22. 549 Ковалев М.И. Понятие преступления в советском уголовном праве. Свердловск, 1987. 550 Вопросы преступления и наказания по законодательству СССР и социалистических стран: Учеб. пособие / Под ред. Б.С. Волкова. М., 1985. 551 Дурманов Н.Д. Понятие преступления. М., 1948. 552 Иванов Н.Г. Понятие и формы соучастия в советском уголовном праве. Онтологический аспект. Саратов, 1991. 548 Теоретические исследования в области понятия преступления в 1970-1990е г.г. В 1970-е гг. обсуждался вопрос о классовом характере преступления. Это был период, названный в Конституции СССР 1977 г. периодом развитого социализма. Так, например, В.Н. Кудрявцев указывал на то, что в период развитого социализма меняется соотношение между преступлениями, порожденными неантагонистическими классовые антагонистическими общественными антагонистические противоречиями, противоречия были и поскольку перенесены на международную арену553. Борьба с первыми направлена против подрывной деятельности империалистического лагеря, т.е. это борьба с различного рода особо опасными государственными преступлениями. Борьба со вторыми – это борьба за поддержание общественной дисциплины в социалистическом обществе, борьба с пережитками прошлого за новую мораль социалистического общества. Советское уголовное право по сравнению с буржуазным правом (по общепризнанной государственной доктрине) служило охране и защите социалистического общества и базировалось на марксистско-ленинской идеологии. В этот период борьба с преступностью уже не являлась формой классовой борьбы, в целом же советское уголовное право оставалось классовым по своему содержанию554, т.е. оно отражало основную концепцию государственной политики. Начиная с 1960-х гг. в учебниках уголовного права появились указания на необходимость социологического подхода к исследованию понятий и институтов уголовного права, однако они носили декларативный характер555, хотя советские ученые, начиная с 1920-х гг., постоянно твердили о необходимости такого исследования норм уголовного права, о недопустимости ограничиваться лишь их юридическим анализом. Уголовное право. История юридической науки / Под ред. В.Н. Кудрявцева. С. 33. Уголовное право. История юридической науки / Под ред. В.Н. Кудрявцева. С. 33–34; Кузнецова Н.Ф. Преступление и преступность. М., 1969. С. 67. 555 Герцензон А.А. Уголовное право и социология… С. 31–33. 553 554 А.А. Герцензон выделил ряд причин: 1) в течение определенного времени имела место общая запущенность социологических исследований; 2) значительную роль сыграло широкое распространение взглядов о том, что социологические проблемы находятся за пределами науки уголовного права; 3) в литературе часто для подкрепления своих мыслей ученые использовали отдельные случаи из судебной практики, что создавало лишь видимость научного подхода, но не было таковым, поскольку не приближало к познанию социальной природы изучаемых явлений556. Автор доказал, что уголовно-правовая наука связана с социологией права. И эта связь еще больше усилится, когда юристы-криминалисты вплотную займутся социологическими исследованиями отдельных институтов уголовного права557. О социологическом методе в исследовании понятий и основных положений уголовного права позднее писали многие авторы, в частности, Ю.А. Демидов558. В 1970-е гг. было опубликовано немало работ, посвященных развитию и совершенствованию понятия преступления559. В 1980-е гг. наметился новый подход к изучению понятия преступления, очевидно, это объяснялось изменениями, произошедшими в стране, и новыми отношениями с Западом. В 1985 г. под редакцией Б.С. Волкова вышла в свет монография «Вопросы преступления и наказания по законодательству СССР и других социалистических стран», в которой был дан анализ понятия преступления в российском и зарубежном законодательстве в различные этапы развития государственности, в результате чего автор пришел к выводу о Там же. С. 35–36. Герцензон А.А. Уголовное право и социология… С. 54. 558 Демидов Ю.А. Предмет и методология науки уголовного права // Личность преступника и уголовная ответственность: Межвуз. науч. сб. Саратов, 1981. С. 13. 559 См., например: Виттенберг Г.Б. Развитие общего понятия преступления // Правоведение. 1971. № 4. С. 78. 556 557 существовании трех видов определений понятия преступления: материальное (именно ему посвящена значительная часть работы, проанализировано уголовное законодательство СССР и стран соцориентации по исследуемому вопросу), формальное (не раскрывает социально-классовую сущность преступления и не указывает на критерии признания деяния преступным), псевдоматериальное (более радикально, чем формальное, строится на рассуждениях о всеобщей аморальности преступного поведения, его внеклассовости)560. Следует выделить особенность в развитии науки уголовного права по вопросу о понятии преступления в 1970–1980-е гг.: многие ученые, как это наблюдалось и в досоветский период, пытались осмыслить зарубежное законодательство, однако речи о заимствовании не шло. Суть освещения зарубежных буржуазных теорий сводилась к общей критике, например, формального понятия преступления, а теорий социалистических стран – к указанию на правильные (социалистические) ориентиры, выбранные для формирования своего национального уголовного права. В 1986 г. к вопросу о понятии преступления обратились А.Д. Горбуза и Е.А. Сухарев561, они выдвинули гипотезу о двойственном характере преступления, из которой вытекает, что преступления состоят из двух составляющих – естественной и социальной. Естественная сторона выражается в том, что преступление может существовать только в виде осознанных волевых, целенаправленных практических действий (бездействий) человека. Она не зависит от системы общественных отношений562. Социальная сторона преступлений – объективно присущее преступлению свойство материальной вредности: любое преступление Вопросы преступления и наказания по законодательству СССР и других социалистических стран. С. 13–41. 561 Горбуза А.Д., Сухарев Е.А. Структура преступления // Вопросы совершенствования уголовно-правовых норм на современном этапе. Свердловск, 1986. С. 10–21. 562 Там же. С. 13. 560 реально причиняет либо создает угрозу причинения имущественного, физического, организационного, морального вреда организациям или отдельным гражданам563. Наряду с материальной вредностью преступление обладает свойством общественной опасности – это главное социальное качество преступления. Авторы пришли к выводу о том, что общественная опасность преступления не имеет ничего общего с природно-социальными признаками и свойствами преступного деяния, она представляет собой качественную характеристику преступления, которая отражает опасность (вредность) деяния для системы социалистических общественных отношений564. С учетом изложенного авторы предложили определить понятие преступления как правонарушение, которым причиняется вред либо создается угроза причинения вреда правоохраняемым интересам социалистических учреждений, предприятий, организаций и граждан565. В этом определении преступление подводилось под более широкое понятие «правонарушение» и указывался видовой признак – причинение либо создание угрозы причинения фактического вреда. Вместе с тем авторы не отрицали, что это предельно абстрактное понятие, которое в последующем должно быть конкретизировано566. В 1987 г. появилась монография М.И. Ковалева, в которой он писал, что учение о преступлении развивалось и совершенствовалось с развитием человечества, менялось в зависимости от экономических и социальных потрясений и изменений, происходящих в мире, поэтому исследование было бы неполным, советскими если авторами ограничиться в последние Там же. С. 14. Горбуза А.Д., Сухарев Е.А. Указ. соч. С. 15. 565 Там же. С. 21. 566 Там же. 563 564 лишь годы. концепциями, Всякое созданными систематическое исследование требует последовательности567. Таким образом, он подошел к необходимости изучения исторического наследия568. Примечательно, что автор не ставил перед собой задачу вывести новое определение понятия преступления, сам он считал, что для такой переделки нет оснований ни в законе, ни в практике. Основной целью он видел анализ содержания данного института, юридическое, политическое и научное определение которого в основном сформулировано уже давно. Он стремился на основе сравнительного материала показать эволюцию этого понятия от зарождения уголовного права до наших дней, ибо только исторический обзор в состоянии дать представление о том, как постепенно складывалось само понятие. Следовательно, М.И. Ковалевым был возрожден ранее активно использовавшийся в дореволюционной юридической науке уголовного права позитивный метод исторического исследования. Однако его интересовал опыт прошлого и с позиций решения современных проблем. В 1980-е гг. на страницах печати стали активно обсуждаться вопросы совершенствования положений уголовного законодательства, в том числе и о понятии преступления569. Например, А.И. Марцев утверждал, что понятие преступления – основная категория уголовного права, поэтому оно должно указывать на существенные признаки того деяния, которое считается преступлением570. В действующем УК РСФСР закреплялись лишь два признака: общественная опасность и противоправность, однако, с точки зрения Ковалев М.И. Понятие преступления в советском уголовном праве. Свердловск, 1987. С. 155. 568 Там же. С. 156. 569 Ковалев М.И. Преступление и проступок // Проблемы совершенствования законодательства по укреплению правопорядка и усилению борьбы с правонарушениями. Свердловск, 1982; Кузнецова Н.Ф. Совершенствование норм о преступлении. Проблемы совершенствования уголовного закона. М., 1972. С. 37; Мельников Ю.Б. К вопросу о юридической природе деяний, содержащих признаки преступления. Теоретические и практические проблемы нового уголовного законодательства. М., 1985. С. 133; Филимонов В.Д. Понятие деяния, содержащего признаки преступления // Советская юстиция. 1983. № 23. С. 22. 570 Марцев А.И. Вопросы совершенствования норм о преступлении // Советское государство и право. 1988. № 11. С. 85. 567 А.И. Марцева, они не раскрывали сути явления, так как понятие преступления должно в законе раскрыться через объективные (общественная опасность, противоправность, наказуемость) и субъективные (виновность, вменяемость, достижение лицом определенного возраста) признаки571. В законе преступление определяется как деяние. По мнению автора, это неправильный подход, поскольку нет конкретики, ведь преступление – это не просто действие или бездействие. Если в Основах уголовного законодательства говорится о преступных посягательствах, то и преступление должно определяться не как деяние, а как преступное посягательство572. Позднее, в 1995 г., когда началась активная подготовка нового уголовного кодекса, А.И. Марцев предложил усовершенствовать положения о преступлении. Он высказался с резкой критикой в адрес опубликованного в 1994 г. под эгидой Министерства юстиции РФ и Государственно-правового управления Президента РФ (авторы – Г.М. Миньковский, И.М. Гальперин, А.Н. Игнатов) проекта Уголовного кодекса, так как в нем предлагалось исключить общественную опасность как признак преступления, а сохранить лишь такие признаки, как противоправность и причинение деянием вреда личности, обществу или государству573. Автор предложил свое видение понятия преступления: преступление есть общественно опасное наказуемое посягательство (действие или бездействие) на человека или его интересы, на интересы общества или государства, совершенное виновно (умышленно или неосторожно) вменяемым и достигшим возраста уголовной ответственности физическим лицом либо юридическим лицом574. Следует отметить, что в этот период была разработана и активно обсуждалась учеными теоретическая модель Уголовного кодекса575. Там же. Марцев А.И. Вопросы совершенствования норм о преступлении // Советское государство и право. 1988. № 11. С. 86. 573 Марцев А.И. Актуальные проблемы правовой науки: Межвуз. сб. науч. тр. Омск, 1995. 574 Марцев А.И. Вопросы учения о преступлении и ответственности. Омск, 1998. С. 40. 575 Уголовный закон: опыт теоретического моделирования. М., 1987. 571 572 Вопросы понятия преступления обсуждались в литературе в начале 1990-х гг. Например, А. Леп указывал, что вновь остро встал вопрос о материальном понятии преступления. И все потому, что нет расшифровки признака «общественная опасность». Он пришел к выводу, что верхним пределом, исключающим преступность деяния, является революция, а нижним пределом – малозначительность действия либо бездействия человека, исключающая общественную опасность. Отсутствие расшифровки признака общественной опасности не позволяет в полной мере применять справедливые наказания. Автором был дан анализ свободы, денег как мерила, выражающего общественную опасность преступления для конкретизации, в том числе и наказания576. К вопросу общественной опасности обращался и А.А. Алакаев, который предложил крайне радикально разрешить проблему понятия преступления в период перестройки. Он полагал, что в связи с перестроечными процессами, происходящими в России, назрела необходимость определить общественную опасность, так как она является признаком всех правонарушений, в том числе и преступлений. Именно с помощью общественной опасности законодатель криминализирует те или иные деяния, которые считает наиболее опасными на том или ином этапе развития общества577. А.А. Алакаев, опираясь на труды Ю.А. Красикова, В.С. Прохорова, указал на необходимость введения формального понятия преступления. Формальное понятие преступления, как представлялось ему, будет в большей степени способствовать охране общечеловеческих правовых ценностей, созданию Общей части уголовного законодательства, приведению многих уголовно-правовых институтов в соответствие с задачами охраны общечеловеческих ценностей. Произойдет отказ от понятия состава преступления, будет осуществлена корректировка в определении всех Лепс А. Понятие преступления в уголовном законодательстве // Юрист Эстонии. 1990. № 5. С. 370. 577 Алакаев А.А. К вопросу о понятии преступления // Тез. докл. на теоретической конф. аспирантов Института государства и права и Московского юридического института. М., 1991. С. 119–120. 576 институтов уголовного законодательстве права. понятие По мнению преступления автора, должно в будущем содержать лишь характеристику противоправности, которая включала бы в себя виновность и наказуемость и отражала бы социальные интересы общества, степень его цивилизации, тенденцию его развития578. Все эти преобразования ученый предлагал провести для того, чтобы исключить из понятия преступления (материального) социальное, классовое содержание (и тогда оно станет формальным). В 1993 г. было опубликовано учебное пособие Г.С. Гаверова «Преступление и наказание в России»579, в котором автор осветил актуальные вопросы уголовного права о преступлении в истории России и действующем законодательстве. Как и многие ученые, работавшие в этом направлении исследования в 1980 – начале 1990-х гг., он отмечал, что Уголовный кодекс 1960 г. устарел, требовалось уточнение и развитие самого понятия преступления, выяснение содержания таких его образующих признаков, как общественная опасность, противоправность, наказуемость. Ведь вопрос о понятии преступления относится к числу фундаментальных проблем уголовного права, от правильного решения которого зависит трактовка всех остальных проблем и понятий уголовного права580. Примечательно, что советская власть порвала с догмами прошлого, с научными достижениями, с опытом, накопленным дореволюционными учеными – правоведами, философами, юристами-практиками в целях создания принципиально нового права для принципиально новой, не имеющей аналогов в мире социально-политической системы. Даже перешедшие на сторону советской власти ученые не смогли убедить власть дореволюционной в необходимости науки полного уголовного права, восприятия хотя положений определенная преемственность все же наблюдалась. Там же. С. 121–122. Гаверов Г.С. Преступление и наказание в России: Учеб. пособие. Иркутск, 1993. 580 Гаверов Г.С. Преступление и наказание в России: Учеб. пособие. Иркутск, 1993. С. 3–4. 578 579 Итак, отбросив все достижения русской науки уголовного права, не учитывая опыт зарубежных, на тот период враждебных, государств, Советы приступили к разработке основ нового уголовного права. Путем различных способов, приемов, дискуссий было сформулировано и закреплено в законе понятие преступления, которое соответствовало и требованиям времени, и мировым стандартам, что, несомненно, подчеркивает огромный потенциал научной мысли. Ярким примером тому является выработка материального понятия преступления в противовес буржуазному – формальному, на котором зациклилась буржуазная наука в свое время. Возникает вопрос: что же принципиально нового было внесено в понятие преступления в связи с переходом страны от социалистических отношений вновь к капиталистическим отношениям? При сравнении определений понятия преступления по УК РСФСР 1961 г. и УК РФ 1996 г. можно сделать вывод о том, что принципиальных различий между ними нет, за исключением закрепления виновности (однако это учитывалось и ранее) и отсутствия расшифровки общественной опасности деяния. Некоторые ученые могут возразить и сказать, что и это является достижением. Как же объяснить тот факт, что новая социально-экономическая формация, полностью отвергающая достижения социализма, оперирует социалистическими категориями, например, материальным понятием преступления, которое с яростью отстаивали большевики, особенно в первые годы советской власти? Очевидно, необходимо возвратиться к категориям и положениям дореволюционной уголовно-правовой науки. Можно также полностью заимствовать положения зарубежного уголовного права, но можно, и это будет правильнее всего, признать достижения советского уголовного права и, не отвергая их, провозгласить преемственность науки уголовного права, учитывая его влияние на формирование зарубежного уголовного права, в том числе и капиталистического, особенно в послевоенные победные годы. Многие современные ученые предпринимают попытки осмыслить дореволюционное уголовное право. Возможно, отдельные положения могут представлять интерес для современных исследователей, но в целом заимствовать все идеи дореволюционного права невозможно, ибо оно уже не отвечает экономической, социальной обстановке в стране, да и в мире. Опыт зарубежных стран также позволяет разрешать отдельные задачи581, стоящие перед наукой и практикой применения уголовно-правовых норм, однако полное заимствование представляется нецелесообразным, так как чужое, даже идеальное право всегда будет оставаться таковым. Следует искать свой путь, и с этих позиций огромный интерес представляют современные теории, предлагаемые учеными в области понятия преступления. Необходимо отметить, что понятие преступления зависело от требований исторического момента. Первоочередной задачей ученых являлось реагирование на изменения, происходящие в стране, с тем, чтобы своевременно внести коррективы в уголовный кодекс и иные нормативноправовые акты. В итоге воззрения отдельных ученых вышли за рамки существующего законодательства и, к сожалению, остались не учтенными законодателем. Если в дореволюционной науке можно было выделить отдельные направления и школы исследования, то в период социализма вряд ли возможно было это сделать, так как развитие науки шло приблизительно в одном направлении – по пути создания новой социалистической науки уголовного права. В этот период утратило актуальность историческое направление как таковое, поскольку официально считалось невозможным обращение к классово неприемлемым теориям с точки зрения заимствования исторического опыта, их можно было лишь критиковать, показывая позитив В настоящее время в свет вышло значительное количество изданий, содержащих положения о русском дореволюционном законодательстве, о зарубежном уголовном праве, например: Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1: Учение о преступлении: Учебник для вузов / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. М., 2002; Крылова Н.Е., Серебренникова А.В. Уголовное право современных зарубежных стран (Англии, США, Франции, Германии): Учеб. пособие. М., 1997 и др. 581 советского законодательства и науки уголовного права; обращение к философскому подходу не представлялось правильным, так как оно не позволило бы решить практические вопросы современного периода. Обращение к учениям зарубежных ученых не признавалось по классовым соображениям, так как часть стран, пошедших по пути развития социалистической системы государства и права, восприняли российский социалистический опыт формирования уголовного права, а уголовное право стран с капиталистическим укладом экономики и права не могло служить примером для формирования уголовного права, основанного на социалистических позициях. Возможно, высокая концентрация усилий ученых и практиков по формированию советского уголовного права, отдельных его институтов, работа над понятием преступления, использование мыслительного потенциала ученых дореволюционного периода, принявших революцию и перешедших на службу новой социалистической науки, работа всех в одном направлении дали ошеломляющий результат – было сформулировано в законодательстве такое понятие преступления, которое было заимствовано зарубежными странами и до сих пор в несколько видоизмененной форме остаётся актуальным. Очевидно, определение преступления не всегда следует связывать с общественно-политической формацией, другое дело – определение конкретных составов преступления, объекта преступного посягательства. Можно сделать вывод и о том, что наука уголовного права базируется на философских знаниях, учениях о государстве и праве. История науки уголовного права – это история эволюции уголовно-правовой мысли, взглядов, убеждений, которые непосредственно оказывают влияние на формирование уголовного законодательства. Научные воззрения формировались в условиях острой идеологической борьбы, поэтому они отражали специфику своего времени. Наука уголовного права по вопросу о понятии преступления представляет собой совокупность постоянно развивающихся знаний о закономерностях действия и развития понятия преступления, о понятии преступления в зарубежных странах, об истории становления и развития понятия преступления, полученных с помощью известных науке методов познания уголовно-правовых институтов и выраженных в научных понятиях, проверенных практикой. От этапа к этапу наблюдается критическое переосмысление всего, что было создано в русской дореволюционной науке, в зарубежном законодательстве по исследуемому вопросу. Некоторые идеи, особенно после революции, были отвергнуты, а затем, выдержав проверку временем, были вновь востребованы и претворены в жизнь. В связи с этим возникает мысль о непосредственной связи идей и экономической, политической обстановки в обществе. Не все отвергнутые в науке уголовного права идеи должны быть забыты как неверные. Возможно, время некоторых идей еще не пришло, и прозорливость их авторов когданибудь будет подтверждена. Это предположение еще раз доказывает необходимость обращения к прошлым идеям при создании идей настоящих. Можно высказать еще одно предположение: в основе становления и развития науки уголовного права лежит идея преемственности. Все лучшее, рациональное и наиболее подходящее к условиям нашего времени, к решению проблем современного периода должно быть заимствовано из опыта прежних лет. Ведущие направления исследования преступления в ХХ в. Можно еще раз остановиться на выделенных нами в работе направлениях исследования науки уголовного права в советский период, а следовательно и понятии преступления в уголовном праве: историкоаналитическом, сущность которого заключалась в исследовании понятия преступления в историческом контексте на основе ранее действовавших нормативных актов в России (например, Б.С. Утевский582, О.Ф. Шишов583 и Утевский Б.С. История науки уголовного права. М., 1948. Шишов О.Ф. Становление и развитие науки уголовного права в СССР. Проблемы общей части (1917–1936): Учеб. пособие. М., 1981. 582 583 др.584), сравнительно-зарубежном, представлявшем собой исследование понятия преступления, закрепленном в зарубежных источников права и сопоставлении российских и зарубежных конструкций понятия преступления (в этом направлении работали О.Г. Аванесов585, Ф.М. Решетников586 и другие авторы587), теоретико-исследовательском, включавшем в себя изучение не столько законодательного материала, сколько теоретических идей, существовавших в науке уголовного права с целью выработки наиболее приемлемой конструкции понятия преступления (советская доктрина уголовного права) М.И. Ковалев588, (например, В.Ф. Ломакина589, А.А. Пионтковский, В.С. Прохоров592, А.А. Герцензон, А.И. Марцев590, А.Б. Сахаров593, Н.Д. Дурманов, А.И. Мурзинов591, П.А. Фефелов594, Л.И. Шуберт595 и др.596) подходе к развитию науки уголовного права. Балыбин В.А. Уголовное уложение Российской империи 1903 года: Автореф. дис. … канд. юр. наук. Л., 1982; Солодкин И.И. Русское уголовное право в конце 18 – первой трети 19 века (Образование, наука, законодательство): Автореф. дис. … д-ра юр. наук. Л., 1966; Он же. Очерки по истории русского уголовного права (Первая четверть 19 века). Л., 1961 и др. 585 Аванесов О.Г. Реформа уголовного права Франции: Общая часть: Автореф. дис. … канд. юр. наук. М., 1991. 586 Решетников Ф.М. Уголовное право буржуазных стран. Вып. 1: Просветительногуманистическое направление в уголовном праве. М., 1965; Он же. Уголовное право буржуазных стран. Вып. 2: «Классическая» школа и антрополого-социологическое направление. М., 1966; Он же. Уголовное право буржуазных стран. Вып. 3: Современные буржуазные уголовно-правовые теории. М., 1967. 587 Имамов Э. Понятие преступления по уголовному праву КНР // Советская юстиция. 1987. № 18. С. 28–29; Преступление и наказание в Англии, США, Франции, ФРГ, Японии. М., 1991 и др. 588 Ковалев М.И. Понятие и признаки преступления и их значение для квалификации. Свердловск, 1977; Он же. Понятие преступления в советском уголовном праве. Свердловск, 1987; Он же. Преступление и ответственность. Свердловск, 1987 и др. 589 Ломакина В.Ф. Преступление и проступок. М., 1991. 590 Марцев А.И. Преступление: сущность и содержание. Омск, 1986; Он же. Вопросы совершенствования норм о преступлении // Советское государство и право. 1988. № 11. 591 Мурзинов А.И. Преступление и административное правонарушение. М., 1985. 592 Прохоров В.С. Преступление и ответственность. Л., 1984. 593 Сахаров А.Б. Понятие преступления по советскому уголовному праву. М., 1973. 594 Фефелов П.А. Общественная опасность преступного деяния и основания уголовной ответственности. Основные методологические проблемы. М., 1972. 595 Шуберт Л. Об общественной опасности преступного деяния. М., 1960. 596 Куринов Б.А., Кузнецова Н.Ф. Понятие преступления по советскому уголовному праву. М., 1962; Курляндский В.И. Понятие преступления по советскому уголовному праву. М., 1962; Остроумов С.С., Стручков Н.А. Учение о преступлении и его назначение для разработки теории наказания // Уголовно-правовые исследования. Тбилиси, 1987; Якубович М.И. О преступлении и наказании. М., 1976 и др. 584 В 1950–1960-е гг. получило развитие практическое (эмпирическое) направление исследования, т.е. анализ понятия преступления с использованием материалов судебной практики, постановлений Пленумов и т.д. Приблизительно до 1950-х гг. в области понятия преступления официальная теория, закрепленная в нормативно-правовых актах, полностью совпадала с научными концепциями ведущих ученых. К 1960-м гг. полностью сложилась и была отшлифована советская доктрина понятия преступления, началось бурное теоретическое осмысление отдельных институтов уголовного права. В 1970–1980-е гг. появляются новые направления исследования в науке уголовного права, которые непосредственно отразились на изучении понятия преступления. Так, с появлением науки криминологии с криминологических позиций стали изучаться основные понятия и институты уголовного права. Криминологический метод исследования понятия преступления одной из первых применила Н.Ф. Кузнецова597, а затем ее примеру последовали другие авторы598. Изучение уголовно-правовых понятий осуществлялось в философскологическом направлении, в рамках которого понятие преступления исследовалось на основе общих законов развития природы, общества, Кузнецова Н.Ф. Преступление и преступность. М., 1969; Она же. О криминогенности пробелов уголовного законодательства // Вестник МГУ. Сер. Право. 1996. № 3. С. 3. 598 Домбровский Р.Г. Криминалистическое учение о преступлении: методологические аспекты // Совершенствование форм и методов борьбы с преступностью. Рига, 1989; Он же. Проблемы криминалистического учения о преступлении // Повышение эффективности расследования преступлений. Иркутск, 1986; Кабанов П.П. О так называемом криминалистическом понятии преступления // Вопросы борьбы с преступностью. М., 1987. Вып. 45; Карпец И.Ю. Проблема преступности. М., 1969; Конев А.А. Преступность в России, ее реальное состояние. Н. Новгород, 1993; Мишин А.В. Общие вопросы учения о криминалистической характеристике преступления. Казань, 1988; Образцов В.А., Протасевич А.А., Шиканов В.И. Основания и некоторые перспективы формирования криминалистического учения о преступлении // Повышение эффективности расследования преступлений. Иркутск, 1986. С. 3–12; Основания уголовно-правового запрета. Криминализация и декриминализация / Отв. ред. В.Н. Кудрявцев, А.М. Яковлев. М., 1982; Филимонов В.Д. Криминологические основы уголовного права. Томск, 1981 и др. 597 мышления. К нему обращались В.Е. Жеребкин599, Д.А. Керимов600 и другие ученые. Следует указать и на исследования в области уголовного права и понятия преступления с точки зрения социологии601, то есть науки о закономерностях развития и функционирования общества. Для проведения советской уголовной политики требовалась огромная разъяснительная и образовательная работа, поэтому уже к концу 1930-х гг. появились учебники и пособия для изучающих уголовное право, стало развиваться учебно-методическое направление. Этому направлению Жеребкин В.Е. Логический анализ понятий права (преступления и состава преступления). Киев, 1976. 600 Керимов Д.А. Философские проблемы права. М., 1972. 601 Герцензон А.А. Уголовное право и социология (Проблемы социологии уголовного права и уголовной политики). М., 1970; Денисов Ю.А. Общая теория правонарушения и ответственности. Л., 1983; Социальные отклонения. М., 1984; Спиридонов Л.И. Социология уголовного права. М., 1986 и др. 599 государство придавало немаловажное значение, ведь именно через учебные издания проводились в жизнь идеи советского уголовного права 602. В то же время следует обратить внимание на тот факт, что многие ученые применяли комбинированный подход к исследованию понятия преступления, например, А.А. Пионтковский, М.И. Ковалев, Б.С. Утевский, М.Д. Шаргородский и др. Как таковых школ в рамках советской доктрины уголовного права или противостоящих ей в советской науке уголовного права не сложилось, ибо она была ведущей и направляющей. Эта ситуация характерна для многих стран – бывших республик СССР. Как справедливо отмечал О. Бажанов, реальность, к сожалению, такова, что в Беларуси не сложилось научных школ уголовного права по объективным и субъективным причинам, которые Загородников Н.И. Советское уголовное право. Общая и особенная части. М., 1975; Курс советского уголовного права / Отв. ред. Н.А. Беляев, М.Д. Шаргородский. Л., 1968–1981. Т. 1–5; Курс советского уголовного права: В 6 т. / Под ред. А.А. Пионтковского, П.С. Ромашкина, В.М. Чхиквадзе. М., 1970–1971. Т. 1–6; Курс советского уголовного права. Общая часть. М., 1964; Курс советского уголовного права. Часть Общая: В 2 т. Л., 1968; Меньшагин В.Д., Вышинская З.А. Советское уголовное право. М., 1950; Немировский Э.Я. Учебник уголовного права. Одесса, 1919; Пионтковский А.А. Советское уголовное право. М., 1929; Пионтковский А.А., Меньшагин В.Д. Курс советского уголовного права. М., 1955. Т. 1; Российское уголовное право. Общая часть / Под ред. Р.Р. Галиакбарова. Саратов, 1994; Сахаров А.Б. Уголовное право. Общая часть: Учеб. пособие. М., 1967; Советское уголовное право. Общая часть. М., 1959; Советское уголовное право. Часть общая / Под ред. М.Д. Шаргородского, Н.А. Беляева. Л., 1960; Советское уголовное право. Общая часть / В.Д. Меньшагин, Н.Д. Дурманов, Г.А. Кригер и др. М., 1969; Советское уголовное право. Часть общая / П.И. Гришаев, М.А. Гальфер, Б.В. Здравомыслов и др. М., 1972; Советское уголовное право. Часть общая / Под ред. М.И. Ковалева. Свердловск, 1972; Советское уголовное право. Часть общая: Учеб. пособие / Под ред. М.И. Ковалева, Е.А. Фролова, Р.Р. Галиакбарова. Свердловск, 1972; Советское уголовное право. Общая часть / Под ред. В.Д. Меньшагина. М., 1974; Советское уголовное право. Общая часть / Под ред. Н.А. Беляева, М.И. Ковалева. М., 1977; Советское уголовное право. Общая часть. М., 1982; Советское уголовное право. Общая часть / Под ред. Г.А. Кригер. М., 1988; Советское уголовное право. Общая часть: Учеб. пособие: В 4 т. / Под ред. И.Я. Козаченко. Свердловск, 1992; Трайнин А.Н. Уголовное право. Часть особенная. Преступления против государства и социального порядка. 2-е изд., доп. и перераб. М., 1927; Уголовное право. 2-е изд., перераб. и доп. М., 1939; Уголовное право. Общая часть / Под ред. И.Т. Голякова. М., 1943; Уголовное право. 2-е изд., испр. и дораб. М., 1950; Уголовное право. М., 1938; Уголовное право. Часть Общая. М., 1966; Уголовное право. Общая часть / Л.Д. Ермакова, Э.Н. Желваков, Б.Д. Здравомыслов; Под ред. Б.Д. Здравомыслова. М., 1992; Уголовное право. Общая часть / Под ред. Б.Д. Здравомыслова. М., 1994; Уголовное право. Общая часть. М., 1993; Уголовное право России. Общая часть / Под ред. Ф.Р. Сундурова. Казань, 1994; Уголовное право. Часть Общая: Учеб. пособие: В 4 т. Екатеринбург, 1995; Уголовное право. Общая и особенная части / Под ред. Н.И. Загородникова М., 1969; Утевский Б.С. Уголовное право. М., 1949; Шнейдер М.А. Советское уголовное право. Часть общая. М., 1955; Эстрин А.Я. Уголовное право СССР и РСФСР. М., 1931 и др. 602 существовали в советское время и особенно проявились в последнее десятилетие ХХ в.603 В начале перестройки наметилась лишь тенденция территориального разделения школ уголовного права, например, Ярославская научная школа законодательной техники и дифференциации ответственности в уголовном праве и уголовном Л.Л. Кругликов), процессе (родоначальник Санкт-Петербургская школа и руководитель уголовного – права (родоначальник и руководитель – В.С. Прохоров), Казанская школа уголовного права (основатель – Г.И. Солнцев), что, на наш взгляд, неверно, ибо школы должны различаться, прежде всего, по своим воззрениям. Эта тенденция сохранилась и в наши дни. 4.2. Регулирование основных положений о понятии преступления законодательством РСФСР Уголовное законодательство первых лет советской власти. Придя к власти в 1917 г., Временное правительство попыталось сохранить старое царское право, приспособив его к интересам буржуазии. Юридический совет, занимавшийся вопросами права, рекомендовал Временному правительству признать действующими все нормативные акты, опубликованные до 27 февраля 1917 г. В области уголовного права осталось в отдельной части действующим почти без изменения Уголовное уложение 1903 г. По предложению Комиссии по пересмотру и введению в действие Уголовного уложения 1903 г. были пересмотрены отдельные составы преступлений. Таким образом, к сложившейся социально-экономической, политической ситуации страна подошла с совершенно не адаптированным к данной обстановке уголовным правом. Стране требовалось иное уголовное Бажанов О. Состояние преступности в республике Беларусь и совершенствования уголовной политики // Юстиция Беларуси. 2002. № 6. 603 проблемы законодательство. Оно появилось вместе с новыми отношениями, начавшими складываться после Октябрьской социалистической революции604. К сожалению, это уголовное законодательство отказывалось от научных достижений прежних лет и не учитывало законотворческого опыта предыдущей эпохи605. Уголовное законодательство формировалось постепенно посредством принятия декретов по отдельным вопросам. Следует указать на классовый характер всех принимаемых актов первых лет Советской власти. Это не исключение, а общее правило, существующее в области уголовного законодательства. В декретах прослеживалось закрепление понятия преступления606. Например, Декрет «О земле»607, принятый 27 октября 1917 г., всякую порчу конфискуемого имущества, принадлежащего отныне всему народу, объявлял тяжким преступлением, караемым революционным судом, из чего можно было сделать вывод: всякое действие, направленное на порчу, присвоение и расхищение государственного имущества, признавалось общественно опасным608. Декретом 1917 г. «О введении государственной монополии на объявления»609 закреплялось положение о том, что печатание всякого рода объявлений составляет монополию государства. Действия бывших владельцев газет, издательств и контор, выражавшиеся в саботировании мероприятий Советской власти, связанные с печатанием объявлений, признавались общественно опасными, т.е. преступными610. Декрет СНК 1918 г. «О призыве и приеме на военную службу по г. Москве и его Уголовное право России. Общая часть / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой. С. 16. 605 Нами ранее уже указывалось на этот факт в работе, посвященной становлению и развитию института соучастия в преступлении в России. См.: Епифанова Е.В. Становление и развитие института соучастия в преступлении в России. Краснодар, 2003. С. 91–102. 606 Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1: Учение о преступлении / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой. С. 25. 607 Хрестоматия по истории отечественного государства и права: Учеб. пособие. М., 1994. С. 11; СУ РСФСР. 1917. № 1. Ст. 3. 608 Мишунин П.Г. Очерки по истории советского уголовного права. 1917–1918. М., 1954. С. 148. 609 СУ РСФСР. 1917. № 2. Ст. 21. 610 Мишунин П.Г. Очерки истории советского уголовного права. 1917–1918. С. 149. 604 пригородам»611 установил уголовную ответственность в отношении лиц, уклонявшихся от призыва на военную службу, а Декрет 1918 г. «О тыловом ополчении»612 предусматривал уголовную ответственность за неявку по призыву в тыловое ополчение. Однако ни один из принятых декретов и иных нормативных актов первых лет Советской власти не содержал четкого определения понятия преступления613. Преступлениями считались деяния (действия или бездействие), опасные для интересов трудящихся614. Более того, понятие преступления включало в себя критерии бщественная опасность» и о «противоправность»615. Немаловажным был вопрос о понятии субъекта преступления (доказывающий закрепление уголовно-правовой политики в законодательстве). Так, к субъектам преступлений относились: лица, принадлежащие к свергнутым эксплуататорским классам; агенты империалистических государств, проводившие антисоветскую деятельность; трудящиеся, совершившие преступления в силу существовавших в их сознании окружением; спекулянты, пережитков капитализма, контрреволюционные мародеры, казнокрады, питаемых юнкера, капиталистическим корниловцы, хулиганы; контрреволюционные чиновники, саботирующие поставку продовольствия в армию и препятствующие заключению мира; организаторы и участники контрреволюционных мятежей и антисоветских заговоров, саботажники, расхитители и мародеры; СУ РСФСР. 1918. № 44. Ст. 534. Там же. № 54. Ст. 604. 613 По вопросу о том, существовало определение понятия преступления или нет в нормативных актах первых лет советской власти, в теории уголовного права была дискуссия. Например, Н.Д. Дурманов утверждал, что понятие преступления появилось лишь в Руководящих началах 1919 г. (см.: Дурманов Н.Д. Понятие преступления. М., 1948. С. 248–249); а П.Г. Мишунин считал, что советское уголовное право с первых дней Октябрьского переворота давало материальное понятие преступления в уголовном законодательстве 1917–1919 гг. (см.: Мишунин П.Г. Очерки истории советского уголовного права. 1917–1918 гг.). 614 Мишунин П.Г. Очерки по истории советского уголовного права. 1917–1918. С. 150. 615 По поводу этих критериев в определении преступления состоялась большая дискуссия в научных кругах, которая нашла отражение на страницах периодических изданий, монографий, учебников. 611 612 контрреволюционные заговорщики, казачьи генералы, атаманы, кадеты и другие враги народа; организаторы и участники диверсий; лица, имевшие излишек хлеба и не вывозившие его на ссыпные пункты, лица, расточавшие хлебные запасы на самогонку; лица, виновные в созыве населения набатным звоном, тревожными гудками, рассылкой гонцов и тому подобными способами с контрреволюционными целями616. Можно констатировать наличие классового подхода в уголовном законодательстве. Это не могло не отражаться на понимании принадлежности того или иного деяния к преступлению. Следует отметить, что советское уголовное право не применяло принципа объективного вменения. Без вины к уголовной ответственности не могли привлечь, однако, в содержание умысла и неосторожности вкладывалось политическое, классовое содержание617. Руководящие начала по уголовному праву РСФСР 1919 г. о преступлении. Впервые положения Общей части уголовного права и систематизированные нормы российского уголовного законодательства в послеоктябрьский период появились в 1919 г., когда были введены в действие Руководящие начала по уголовному праву РСФСР618. К этому периоду накопилось значительное количество нормативных актов619, сложилась определенная судебная практика620, возникла необходимость закрепить сложившиеся отношения в обществе и тем самым подвести итоги революционной борьбы. Во введении к Руководящим началам говорилось о Мишунин П.Г. Очерки по истории советского уголовного права. 1917–1918 гг. С. 155– 156. 617 Там же. С. 163, 166. 618 СУ РСФСР. 1922. № 15. Ст. 153.; Хрестоматия по истории отечественного государства и права. С. 63–107; Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР 1917–1952 гг. / Под ред. И.Т. Голякова. М., 1953. С. 57–60. 619 По данным А.А. Герцензона, с 1917 по 1920 г. было издано более 400 декретов, постановлений, инструкций и прочих нормативных актов (см.: Курс лекций советского уголовного права. Часть Общая / Отв. ред. Н.А. Беляев, М.Д. Шаргородский. Л., 1970. Т. 2. С. 564–565). Все эти нормативные акты главным образом устанавливали ответственность за конкретные виды преступлений (см.: Коняхин В.П. Теоретические основы построения Общей части российского уголовного права. С. 58). 620 Уголовное право России. Общая часть / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой. С. 17. 616 том, что пролетариат сломал буржуазный государственный аппарат; та же участь постигла и право. Опыт борьбы породил новое право621. Налицо откровенно классовый, идеологически направленный характер этого нормативного акта. Руководящие начала по своей структуре содержали фактически только Общую часть, эта идея была заимствована из прошлого опыта построения уголовно-правовых нормативных актов622. Благодаря этому первое кодифицированное советское уголовное законодательство имело технико-юридические преимущества, в нем достаточно четко сформулирована концепция в сфере борьбы с преступностью была 623 . В.П. Коняхин пришел к выводу о том, что по своей структуре Руководящие начала 1919 г. унаследовали многие черты, присущие Общей части дореволюционного уголовного законодательства. При ее построении была использована характерная для Уголовного уложения 1903 г. двучленная рубрикация нормативного материала (разделы, статьи). С точки зрения наименования отдельных рубрик и их расположения они явно тяготели к Уложению о наказаниях 1845 г.624. Руководящие начала, несомненно, уступали предшествовавшему уголовному законодательству. Его разработчики, по политическим мотивам, пришли к полному отрицанию прежнего (буржуазного) законодательства. Вместе с тем Руководящие начала обогатили опыт построения основополагающих институтов уголовного права. Они проложили путь от Уложений 1845 и 1903 гг. через несистематизированные нормы Хрестоматия по истории отечественного государства и права: Учеб. пособие. С. 64. Об истории создания Руководящих начал уголовного законодательства 1919 г., о концепции их построения, о структуре и теоретических спорах более подробно см.: Герцензон А.А., Дурманов Н.Д. История советского уголовного законодательства (Общей части). Курс советского уголовного права: В 6 т. Т. 1: Часть Общая. Уголовный закон. М., 1970. С. 68–75; Кузнецова Н.Ф. История российского уголовного законодательства ХХ века. (Общая часть). Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1: Учение о преступлении / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой. М., 1999. С. 29–31; Шишов О.Ф. Становление и развитие науки уголовного права СССР. Проблемы Общей части (1917–1936 гг.): Учеб. пособие. М., 1987. Вып. 1. С. 70. 623 Коняхин В.П. Теоретические основы построения Общей части российского уголовного права. С. 59. 624 Там же. С. 60. 621 622 послеоктябрьского периода (1917–1919 гг.) к первому советскому Уголовному кодексу РСФСР 1922 г.625. В Руководящих началах в ст. 5 гл. 3 «О преступлении и наказании» давалось понятие преступления. Под преступлением понималось нарушение порядка общественных отношений, охраняемого уголовным правом. Преступление как действие или бездействие, опасное для данной системы общественных отношений, государственной власти с вызывает необходимость совершающими такие борьбы действия или допускающими такое бездействие лицами (преступниками)626. Таким образом, основным критерием отграничения преступного от непреступного поведения являлась степень общественной опасности. Такое определение призвано было защищать новые отношения, складывающиеся в обществе. Классификация преступлений не получила четкого закрепления. Составы преступлений не были оговорены в Особенной части. Предложение Д.И. Курского о необходимости разработки системы Особенной части и о четком обозначении всех составов преступлений поддержки не нашло. С точки зрения Ю.М. Понихидина, это было вызвано тем, что в стране широко распространилась практика «красного террора», захват и расстрел заложников, другие внеправовые меры подавления классовых противников. Создание классического уголовного кодекса противоречило такой политике627. Нам представляется, что нестабильность в стране не могла способствовать появлению стабильного законодательства. Шел процесс формирования нового государства, нового права, аналогов которым не было в мире. Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. о преступлении. Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. строился на принципах социалистического уголовного Там же. С. 61–62. Хрестоматия по истории отечественного государства и права. С. 64–65. 627 Там же. С. 195. 625 626 права и содержал Общую и Особенную части628. Он был принят и введен в действие в целях ограждения рабоче-крестьянского государства и революционного правопорядка от его нарушителей и общественно опасных элементов и установления твердых основ революционного правосознания629. К 1922 г. значительно увеличилось число нормативных актов, регулировавших уголовные правоотношения, советское законодательство бурно развивалось. Так, к концу 1922 г. в РСФСР было более 4 тысяч опубликованных в Собрании узаконений нормативных актов630. Переход к мирному строительству, к нэпу вызывал, с одной стороны, усиление процесса законотворческой деятельности для урегулирования новых общественных отношений. С другой стороны, необходимо было привести в соответствие требованиям времени действовавшее законодательство и исключить из него акты, потерявшие юридическую силу. 1922–1923 гг. вошли в историю права России как годы первой советской кодификации законодательства. В мае 1922 г. ВЦИК принял и ввел в действие с 1 июня 1922 г. Уголовный кодекс РСФСР, он содержал материальное определение понятия преступления631. Преступлением признавалось всякое общественно опасное действие или бездействие, угрожающее основам советского строя и правопорядку, установленному рабоче-крестьянской властью на период перехода к коммунистическому строю. Опасность лица оп ределялась совершением действий, вредных для общества, или деятельностью, свидетельствовавшей о Об истории создания, структуре УК РСФСР 1922 г. см.: Швеков Г.В. Первый советский уголовный кодекс. М., 1970; Герцензон А.А., Дурманов Н.Д. История советского уголовного законодательства (Общая часть). С. 80–87; Кузнецова Н.Ф. История российского уголовного законодательства ХХ века (Общая часть) // Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1: Учение о преступлении / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. С. 31–37; Кленова Т.В. Основы теории кодификации уголовно-правовых норм. Самара, 2001. С. 117–119; Коняхин В.П. Теоретические основы построения Общей части российского уголовного права. С. 62–65. 629 Хрестоматия по истории отечественного государства и права. С. 72. 630 История государства и права России: Учебник / Под ред. Ю.П. Титова. С. 351. 631 Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1: Учение о преступлении / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой. С. 32. 628 серьезной угрозе общественному правопорядку632. Тем самым, вслед за Руководящими началами 1919 г., выделялся тот же основной признак состава преступления- общественная опасность. С оценкой кодекса выступил Д.И. Курский на III сессии ВЦИК IХ созыва: «Кодекс определил преступление так, как должен определить уголовный кодекс, написанный марксистами и продиктованный правосудием, которое творят рабочие и крестьяне. Он определяет преступления как явления, опасные для того строя, который мы защищаем, и отнюдь не стремится строить борьбу с преступностью, борьбу с преступлением, на началах мести и устрашения, т.е. на тех началах, на которых строил свою борьбу с преступлением и преступностью старый мир буржуазного уголовного права. Это понятие, которое сделает Кодекс сводом правил для того, чтобы… обезопасить Республику от опасных для нее деяний»633. Преступления классифицировались на восемь групп по степени общественной опасности: контрреволюционные преступления; преступления против порядка управления; должностные преступления; нарушение правил об отделении преступления церкви против от государства; жизни, здоровья преступления и хозяйственные; достоинства личности; имущественные преступления; воинские преступления; нарушение правил, охраняющих народное здравие, общественную безопасность и публичный порядок634. Эта классификация была принята с вступлением в действие нового Уголовного кодекса РСФСР, заменив циркуляр от 3 декабря 1921 г. № 68 и приложенную к нему инструкцию в части, касающейся заполнения ведомостей о движении дел и о числе осужденных635. Хрестоматия по истории отечественного государства и права. С. 73. Бюллетень. 1922. № 3. С. 27. 634 Циркуляр НКЮ от 08. 06. 1922. № 45; ЕСЮ. 1923. № 21–22. 635 Уголовный кодекс. Текст с постатейно систематизированным материалом законодательного и ведомственного характера (декреты, инструкции, циркуляры, разъяснения Пленума Верховного Суда, кассационная практика и прочее) / С предисл. Д.И. Курского. М., 1924. С. 14. 632 633 Одна из особенностей Уголовного кодекса – введение понятия аналогии636. Введение аналогии было мерой вынужденной, так как переход от правотворчества судей ср азу же к исчерпывающим нормам был невозможен. Статья 10 УК РСФСР 1922 г. сохранила принцип аналогии и разрешила его применение в том случае, если Кодекс не содержал прямого указания на отдельные виды преступлений. Стенографический отчет III сессии ВЦИК IХ созыва зафиксировал выступление Н.И. Крыленко по этому поводу: «Статья 10-я предоставляет суду право в случаях, когда в Кодексе нет прямых указаний на отдельные виды преступлений – применять статьи Уголовного кодекса, предусматривающие наиболее сходные по важности преступления. Это так называемое право суда применять законы по аналогии. Трудно в наше время, в особенности, когда целый ряд преступлений постоянно видоизменяется, в отличие от тех преступлений, которые были в прежнем Кодексе, уловить все разновидности новых преступных деяний, и именно для этого мы предоставляем суду ст. 10-й право в случае, если придется в жизни столкнуться с преступлениями, в законах не предусмотренными, действовать по аналогии»637. Аналогия не применялась в тех случаях, когда законодатель сознательно исключил статью, которой предусматривалось преступление638, а также к тем деяниям, которые должны были караться в административном порядке639. Такое положение сохранилось до введения Основ 1958 г. Уголовный кодекс РСФСР 1926 г. о преступлении. Стимулом для дальнейшего развития уголовного законодательства явилось образование СССР в декабре 1922 г., потребовавшее принятия нормативных актов общесоюзного и республиканского уровней640. На основе норм Конституции 1924 г. были разработаны Основные начала уголовного законодательства Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1: Учение о преступлении / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой. С. 32–33. 637 Бюллетень. 1922. № 3. С. 34. 638 Циркуляры Московского Совнарсуда за № 84 от 23. 10. 1922; Пролетарский суд. 1922. № 1 (октябрь). 639 Циркуляры НКЮ за № 71 от 09. 08. 1922; № 48 от 08. 06. 1922; ЕСЮ. 1922. № 21–22. 640 Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1: Учение о преступлении / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой. С. 36. 636 Союза ССР и союзных республик 1924 г.641, которые послужили базой для создания Уголовного кодекса РСФСР 1926 г.642. Большинство положений Основ почти текстуально ли включены в УК РСФСР 1926 г.643, однако бы некоторые положения были дополнены или конкретизированы. В Основах644 не было сформулировано понятия преступления, а УК РСФСР 1926 г. определял преступление как общественно опасное действие или бездействие, направленное против советского строя или нарушающее правопорядок, установленный рабоче-крестьянской властью на переходный к коммунистическому строю период. Это материально-классовое645 определение было воспринято из предыдущего Уголовного кодекса РСФСР 1922 г. В развитие материального признака понятия преступления законодатель указал в примечании к ст. 6 УК: не является преступлением действие, хотя формально и подпадающее под признаки какой-либо статьи Особенной части настоящего Кодекса, но в силу явной малозначительности и отсутствия вредных последствий лишенное характера общественно опасного. Как следует из ст. 6 УК, преступление могло совершаться в форме действия или бездействия и признавалось таковым, если представляло общественную опасность. Уголовный кодекс в ст. 46 давал четкую классификацию преступлений по степени общественной опасности. Все преступления подразделялись на: а) направленные против основ советского строя, Далее по тексту – Основы. Текст Основ см.: Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР. 1917–1952 гг. С. 199–207. 642 Подробно об истории разработки и структуре см.: Герцензон А.А., Дурманов Н.Д. История советского уголовного законодательства (Общей части). С. 106–109; Кузнецова Н.Ф. История российского уголовного законодательства ХХ века (Общая часть). С. 37–41; Коняхин В.П. Теоретические основы построения Общей части российского уголовного права. С. 66–68. 643 Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР. 1917– 1952 гг. С. 257–266. 644 Подробно об истории разработки, структуре см.: Герцензон А.А., Дурманов Н.Д. История советского уголовного законодательства (Общей части). С. 89–106; Коняхин В.П. Теоретические основы построения Общей части российского уголовного права. СПб., 2002. С. 65–66. 645 Уголовное право Российской Федерации. Общая часть / Под ред. Р.Р. Галиакбарова. Саратов, 1997. С. 86. 641 установленного в Союзе ССР властью рабочих и крестьян, и признаваемые в силу этого наиболее опасными; б) все остальные преступления646. Несмотря на то, что в Уголовном кодексе 1926 г., по сравнению с ранее действовавшим Уголовным кодексом, был дан более подробный перечень составов преступлений, все же он допускал применение закона по аналогии647. Аналогия могла быть применена, например, в случаях, где имелось «родовое сходство» аналогичного деяния с предусмотренным в УК преступлением. В этих случаях необходимо было руководствоваться наиболее общей родовой формулой тем материальных определением преступления, которое давалось в ст. 6 УК. Союзное законодательство 1930–1950-х гг. о преступлении. В 1930-е гг. СССР развивался как союзное государство. В начале 1930-х гг. на первое место выдвигались задачи защиты советского государства от классовых противников, охраны социалистической собственности, стабилизации работы промышленных предприятий, укрепления трудовой дисциплины и др.648. В это время появлялись нормативные акты, посредством которых решались задачи, стоявшие перед государством. К ним относится Постановление ЦИК и СНК СССР от 16 января 1930 г. «О мерах борьбы с хищническим убоем скота»649. Постановление ЦИК и СНК СССР от 13 февраля 1931 г. установило уголовную ответственность за порчу или поломку сельскохозяйственных машин, принадлежавших совхозам, МТС, колхозам, вызванных преступно-небрежным (форма вины) отношением к Уголовный кодекс. Научно-популярный практический комментарий. С дополнениями и изменениями по 15 августа 1927 г. / Под ред. М.Н. Гернета и А.Н. Трайнина М., 1927. С. 66–67. 647 Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1: Учение о преступлении: Учебник для вузов / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой. С. 36. 648 О законодательстве этого периода подробно см.: Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1: Учение о преступлении: Учебник для вузов / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой. С. 39–45; Уголовное право России. Общая часть: Учебник для вузов / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой. М., 2005. С. 20–23. 649 СЗ СССР. 1930. № 6. Ст. 66. 646 этому имуществу650. 7 августа 1932 г. ЦИК и СНК СССР приняли Постановление «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности»651. 22 августа 1932 г. было издано Постановление ЦИК и СНК СССР «О борьбе со спекуляцией», в соответствии с которым была повышена ответственность работников торговли за обмеривание, обвешивание покупателей, пользование неправильными весами, гирями, метрами и другими измерительными приборами, продажу низшего сорта по цене высшего, а также нарушение установленных розничных цен652. Постановлением ЦИК и СНК СССР от 8 декабря 1933 г. была установлена уголовная ответственность должностных лиц – директоров предприятий, управляющих трестов, административно-технического персонала за выпуск недоброкачественной или некомплектной продукции653. 8 июня 1934 г. Постановлением ЦИК СССР «О дополнении Положения о преступлениях государственных (контрреволюционных и особо для Союза ССР опасных преступлениях против порядка общесоюзное Положение о управления)»654 было преступлениях дополнено государственных (контрреволюционных и особо для Союза ССР опасных преступлениях против порядка управления) статьей об измене Родине. В 1935 г. была установлена уголовная ответственность за невыполнение договора поставки, установлен 12-летний возраст наступления уголовной ответственности655. Во всех названных постановлениях прослеживалась несоразмерность содеянного степени наказания. В целом в этих постановлениях отразилась политика государства, международная обстановка и желание четко обозначить круг деяний, подпадающих под преступные, которые могли бы История советского уголовного права / А.А. Герцензон, Ш.С. Грингауз, Н.Д. Дурманов, М.М. Утевский. М., 1948. С. 399. 651 СЗ СССР. 1932. № 62. Ст. 360. 652 История советского уголовного права / А.А. Герцензон, Ш.С. Грингауз, Н.Д. Дурманов, М.М. Утевский. С. 387. 653 Там же. С. 393. 654 СЗ СССР. 1934. № 33. Ст. 255. 655 Исаев И.А. История государства и права России: Полный курс лекций. М., 1994. С. 403. 650 нарушить интересы государства, собственности и помогли бы установить режим тотального господства государства над личностью. В 1936 г. была принята новая Конституция СССР656, оказавшая огромное влияние на последующее содержание нормативных актов союзного и республиканского значения. 10 июля 1940 г. вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР, в соответствии с которым выпуск недоброкачественной и некомплектной продукции признавался преступлением657. В феврале 1941 г. была установлена уголовная ответственность для руководителей предприятий и организаций за продажу, обмен и отпуск на сторону демонтируемого и излишнего оборудования658. Тем самым был расширен круг деяний, отнесенных к преступлениям. Можно даже утверждать, что наметился возврат к казусному определению понятия преступления, это было связано, прежде всего, с политической волей, вызванной военными действиями. В целом в военное время сохранило действие довоенное уголовное законодательство, однако на первый план выступала другая политическая задача – борьба с внешним агрессором, а поэтому была установлена ответственность за распространение в военное время ложных слухов, возбуждавших тревогу среди населения; за разглашение государственной тайны или утрату документов, содержавших государственную тайну; за нарушение трудовой дисциплины; за незаконное награждение659. Например, Указ Президиума Верховного Совета СССР от 6 июля 1941 г. «Об ответственности за распространение в военное время ложных слухов, возбуждающих тревогу среди населения»660, от 13 февраля 1942 г. «О мобилизации на период военного времени трудоспособного городского Ведомости Верховного Совета СССР. 1938. № 11. Там же. 1940. № 3. 658 История советского уголовного права / А.А. Герцензон, Ш.С. Грингауз, Н.Д. Дурманов, М.М. Утевский. С. 400. 659 История государства и права России. Учебник / Под ред. Ю.П. Титова. С. 429–430; Отечественная история государства и права: Курс лекций / Под ред. Ю.М. Понихидина. С. 240–243. 660 Ведомости Верховного Совета СССР. 1941. № 32. 656 657 населения для работы на производстве и строительстве»661, от 15 ноября 1943 г. «Об ответственности за разглашение государственной тайны и за утрату документов, содержащих государственную тайну» и др.662 Особенности уголовного права в годы Великой Отечественной войны характеризовались следующими признаками: расширением действия норм; применением норм уголовного права к действиям, которые до войны являлись наказуемыми не в уголовном порядке; усилением наказаний за наиболее опасные преступления; жесткая уголовная политика663. В послевоенные годы в уголовном праве сузился круг субъектов преступления. Шел процесс восстановления народного хозяйства, на первое место среди преступлений выступали преступления против государства, общественной и личной собственности, затем следовали преступления, посягавшие на честь, здоровье и жизнь граждан. По действовавшему уголовному законодательству всякое преступление рассматривалось как общественно опасное деяние. Поэтому необходимым признаком каждого состава преступления ступала вы общественная опасность деяния (примечание к ст.6 УК). Основы уголовного законодательства СССР и союзных республик 1958 г. о преступлении. В середине 1950-х гг. был взят курс на демократизацию, и это активизировало правотворческую деятельность государства664. По мнению ряда ученых, при кодификации было необходимо ликвидировать ту законодательную базу, на которой строились репрессии 1930–1950-х гг. В частности, не соответствовало цивилизованным принципам права использование аналогии права665. Но в целом подход к Там же. 1942. № 6. Хрестоматия по истории отечественного государства и права. 1917–1991 гг. М., 1997. С. 273–296; Хрестоматия по истории отечественного государства и права: Учеб. пособие. М., 1994. С. 267–288. 663 Отечественная история государства и права: Курс лекций / Под ред. Ю.М. Понихидина. С. 241–242. 664 Наумов А.В. Уголовное право. Общая часть: Курс лекций. М., 1996. С. 83. 665 Отечественная история государства и права: Курс лекций / Под ред. Ю.М. Понихидина. С. 254. 661 662 определению преступления, выработанный законодателем в Основных началах уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1924 г., сохранялся в своей основе до принятия в период второй кодификации права, проведенной в СССР, Основ уголовного законодательства СССР и союзных республик в 1958 г.666. Основы закрепили демократические изменения, произошедшие в Советском Союзе в период хрущевской оттепели, либерализацию уголовной политики и уголовного права667. Однако в них проявлялись позиции классовых начал советского уголовного права, его мнимой противоположности буржуазному уголовному праву, они исходили из приоритета принципа партийности и верховенства единственной Коммунистической партии668. Раздел II «О преступлении» Основ содержал нормы, относившиеся к преступлению: понятие преступления, ответственность несовершеннолетних, ответственность за преступление, совершенное в состоянии опьянения, необходимая оборона. Преступлением признавалось предусмотренное уголовным законом общественно опасное деяние (действие или бездействие), посягающее на советский общественный или государственный строй, социалистическую систему хозяйства, социалистическую собственность, личность, политические, трудовые, имущественные и другие права граждан, а равно иное, посягающее на социалистический правопорядок общественно опасное деяние, предусмотренное уголовным законом669. Таким образом, понятие преступления раскрывалось через указание на объекты уголовно-правовой Далее по тексту – Основы. Нами использован текст, опубликованный: Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР (1953–1991 гг.). Ч. 1: Законодательство СССР / Сост. Н.С. Захаров, В.П. Малков; Науч. ред. В.М. Малков. Казань, 1992. С. 37–52; Хрестоматия по истории отечественного государства и права: Учеб. пособие. С. 331–334. 667 Об истории разработки и структуре см.: Уголовное право. История юридической науки / Отв. ред. В.Н. Кудрявцев. М., 1978. С. 246–250; Наумов А.В. Уголовное право. Общая часть. С. 83–84; Коняхин В.П. Теоретические основы построения Общей части российского уголовного права. С. 69–70. 668 Наумов А.В. Уголовное право. Общая часть. М., 1996. С. 83–84. 669 Хрестоматия по истории отечественного государства и права: Учеб. пособие. С. 331– 332. 666 охраны (по сравнению с предыдущим законодательством, объекты, посягательства на которые признавались преступными, детализировались), а также через закрепление признака опасности для существующих общественных отношений. Тем самым Основы закрепляли материальноформальное определение преступления. По поводу общественной опасности Основы содержали уточнение в ст. 7: «Не является преступлением действие или бездействие, хотя формально и содержащее признаки какого-либо деяния, предусмотренного уголовным законом, но в силу малозначительности не представляющее общественной опасности…». Наряду с указанным признаком преступления Основы впервые четко указали еще один признак – противоправность. Иначе говоря, преступлением признавалось только такое общественно опасное деяние, которое предусмотрено законом. Так вновь был введен в действие принцип: «нет преступления без указания о том в законе». Основы отказались от применения аналогии уголовного закона, т.е. исключили возможность применения его в случае совершения деяния, не предусмотренного УК в качестве преступления, но сходного с деянием, за которое была предусмотрена уголовная ответственность670. Вместе с Основами действовали и другие общесоюзные нормативные акты – Закон СССР от 25 декабря 1958 г. «Об уголовной ответственности за государственные преступления», ответственности за воинские Закон СССР преступления», «Об давшие уголовной понятия государственных и воинских преступлений и их квалифицирующие признаки671. Уголовный кодекс РСФСР 1960 г. о преступлении. Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г. были взяты как правовая база, существенно расширены и детализированы в Уголовное право Российской Федерации. Общая часть / Под ред. Р.Р. Галиакбарова. С. 88. 671 Хрестоматия по истории отечественного государства и права. 1917–1991 гг. С. 339–341. 670 уголовных кодексах союзных республик672. В частности, в РСФСР в 1960 г. был принят новый Уголовный кодекс673. Глава III «О преступлении», по сравнению с предыдущим УК РСФСР 1926 г., была более объемной и включала в себя положения, относящиеся непосредственно совершение к институту преступления неосторожности, преступления: умышленно, ответственность понятие совершение преступления, преступления несовершеннолетних, по невменяемость, ответственность за преступление, совершенное в состоянии опьянения, необходимая оборона, приготовление к добровольный отказ крайняя преступлению от необходимость, и за совершения покушение ответственность за на преступление, преступления, соучастие674, укрывательство, недонесение. В 1972 г. эта глава была дополнена ст. 7-1 «Понятие тяжкого преступления»675. Преступлением признавалось предусмотренное уголовным законом общественно опасное деяние (действие или бездействие), посягающее на общественный строй СССР, его политическую или экономическую системы, социалистическую собственность, личность, политические, трудовые, Коняхин В.П. Союзная и республиканская структура советского уголовного законодательства: основные направления совершенствования. Рукопись. Краснодар, 1989. 23 с. Деп. В ИНИОН АН СССР 15.06.1989. № 38385; Он же. Теоретические основы построения Общей части российского уголовного права. С. 69–70. 673 Уголовный кодекс РСФСР: Принят 27.10.1960. С изм. и доп. по состоянию на 05.02.1996. М., 1996. С. 4–41. 674 В работах, опубликованных ранее, нами рассматривалась история становления и развития института соучастия в преступлении в России, начиная с договоров Руси с Византией и заканчивая проблемами института соучастия в преступлении в современный период, в частности, подробно анализировались нормы УК РСФСР 1960 г. См.: Епифанова Е.В. Институт соучастия в Основах уголовного законодательства Союза ССР 1958 года и Уголовном кодексе РСФСР 1960 года // Теория и практика применения законодательства на современном этапе: Сб. науч. ст. Краснодар, 2000; Епифанова Е.В. К вопросу о соучастии в России в советский период // Сборник научных трудов КИМПиМ. Краснодар, 2001. № 1; Епифанова Е.В. Становление и развитие института соучастия в преступлении в России: Монография. Краснодар, 2003. 675 Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1972. № 26. Ст. 662. В последующем данная статья неоднократно подвергалась изменениям и дополнениям Указами Президиума Верховного Совета РСФСР от 17 апреля 1973 г., от 15 июля 1974 г., от 3 декабря 1982 г., от 30 января 1984 г. См.: Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1973. № 16. Ст. 352; Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1974. № 29. Ст. 782; Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1982. № 49. Ст. 1821; Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1984. № 5. Ст. 168. 672 имущественные и другие права и свободы граждан, а равно иное, посягающее на социалистический правопорядок общественно опасное деяние, предусмотренное уголовным законом (ст. 7 УК РСФСР)676. Очевидно, что основным материальным признаком преступления остается общественная опасность, как и в ранее действовавшем Уголовном кодексе 1926 г. Под общественной опасностью понималось свойство деяния (действия или бездействия) реально причинять существенный вред объектам, перечисленным в ст. 7 УК, или создавать реальную возможность его причинения. Общественная опасность различалась по характеру и степени. Характер общественной опасности зависел от объекта посягательства и от вида причиненного общественной вреда опасности (моральный или определялась материальный). тяжестью Степень причиненного преступлением вида вреда. Степень общественной опасности различных преступлений зависела также и от характера опасности. Другим не менее важным признаком преступления считалась противоправность деяния, т.е. деяние не могло быть признано преступным, если оно не было предусмотрено уголовным законом (необходимо отметить, что в нормативных актах того периода термин противозаконность расценивался как равнозначный противоправности. Отсутствие противоправности лишало общественно опасное деяние преступного характера и не позволяло применять наказание за его совершение. Следовательно, нормы уголовного права не могли быть применены по аналогии. Не являлись преступными действия или бездействия, хотя формально и содержавшие признаки какого-либо деяния, предусмотренного Особенной частью УК, но в силу своей малозначительности не представлявшие общественной опасности. Уголовное дело о таком деянии не могло быть 676 Комментарий к Уголовному кодексу РСФСР. М., 1992. С. 16. возбуждено, а возбужденное подлежало прекращению за отсутствием состава преступления677. Отсутствие общественной опасности расценивалось как отсутствие противозаконности. А отсутствие противозаконности лишало общественно опасное деяние преступного характера и не позволяло применять наказание за его совершение. Поэтому противозаконность выступала в качестве юридического выражения общественной опасности. Общественная опасность, кроме того, могла быть еще и повышенной, а деяние признавалось тяжким преступлением в случае, если оно было совершено умышленно и представляло повышенную общественную опасность (ст. 7-1). Противозаконное деяние признавалось преступлением, если оно было совершено виновно, т.е. при соответствующем психическом отношении к деянию и последствиям со стороны совершившего его лица. Если лицо, причинившее общественно опасные последствия, не должно было или не могло их предвидеть, то его поведение нельзя было признать преступным. Преступным являлось только такое поведение, вызвавшее причинение вреда, которое было умышленным или неосторожным. В соответствии со ст. 8 Уголовного кодекса, преступление признавалось совершенным умышленно, если лицо, его совершившее, сознавало общественно опасный характер своего действия или бездействия, предвидело его общественно опасные последствия и желало их или сознательно допускало наступление этих последствий. Различали два вида умысла: прямой и косвенный. Прямой умысел характеризовался тем, что виновное лицо: а) сознает общественно опасный характер действия (бездействия); б) предвидит его общественно опасные последствия; в) желает наступления этих последствий. При косвенном умысле виновный: а) сознает общественно опасный характер своего действия или бездействия; б) предвидит его общественно опасные последствия; в) сознательно допускает наступление этих последствий. Оба вида умысла характеризовались двумя моментами: интеллектуальным и Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1963. № 5. С. 12; 1972. № 1. С. 6; Бюллетень Верховного Суда СССР. 1977. № 3. С. 27. 677 волевым. Если прямой умысел был возможен как в материальных, так и в формальных составах преступлений, то косвенный умысел был возможен только в материальных составах умышленных преступлений. В соответствии со ст. 9 УК РСФСР 1960 г. преступление признавалось совершенным по неосторожности, если лицо, его совершившее, предвидело возможность наступления общественно действия или бездействия, но опасных легкомысленно последствий своего рассчитывало на их предотвращение либо не предвидело возможности наступления таких последствий, хотя должно было и могло их предвидеть. В этой статье давалось понятие двух видов неосторожности: 1) преступной самонадеянности, при которой виновный: а) предвидит возможность наступления общественно опасных последствий своего действия или бездействия и б) легкомысленно рассчитывает на их предотвращение; 2) преступной небрежности, при которой лицо не предвидит общественно опасные последствия своего поведения (действия или бездействия), хотя должно было и могло их предвидеть. Неосторожная вина была возможна только при реальном наступлении общественно опасных последствий. Следовательно, неосторожное деяние становилось преступным лишь в связи с наступившими общественно опасными последствиями. Деяние могло считаться преступным, если за него предусмотрено наказание. Если же запрет деяния не сопровождается уголовным наказанием, значит, государство не считает такое деяние преступлением. Из всего сказанного следует, что по Уголовному кодексу РСФСР 1960 г. преступлением признавалось общественно опасное, противоправное, виновное и наказуемое деяние, посягавшее на объекты, охраняемые уголовным законом, и причинившее им существенный вред или содержавшее в себе угрозу причинения такого вреда, поскольку оно обладало реальной способностью нанести указанный вред. Элементами характеризовавшие состава объект преступления преступления, являлись: т.е. то, на а) что признаки, посягает преступление; б) признаки, характеризовавшие субъект преступления, т.е. того, кто совершил преступление; в) признаки, характеризовавшие объективную сторону преступления, т.е. совершенные деяния; г) признаки, характеризовавшие субъективную сторону преступления, т.е. отношение лица, совершившего преступление, к своим действиям. Выделение состава преступления позволило определить, являлось ли преступлением действие (бездействие), совершенное тем или иным лицом. В связи с проведенной в рамках уголовной политики декриминализацией ряд уголовно-правовых деликтов был переведен в разряд административных правонарушений, в то же время усилилась ответственность за наиболее опасные преступления. Несомненно, в УК РСФСР 1960 г. нормы, закреплявшие понятие преступления и его характеристики, получили детальную разработку. Это был шаг вперед по сравнению с предшествовавшим советским и дореволюционным российским законодательством. В самом определении преступления были детализированы и обозначены его признаки, что благоприятно сказалось на правоприменительной практике. Очевидно, что в новом Уголовном кодексе учитывались теоретические разработки ученыхправоведов в области уголовного права и сложившаяся судебная практика. В 1977 г. была принята Конституция СССР, которая послужила стимулом для дальнейшего развития уголовного права678. К концу 1970-х гг. завершились кодификационные работы в основных отраслях права, продолжавшиеся 20 лет. Было подготовлено Хронологическое собрание законодательства РСФСР, а на его базе – Систематическое собрание законодательства РСФСР. Проводились работы по подготовке и изданию Свода законов РСФСР. Подобная деятельность осуществлялась и в отношении союзного законодательства. 23 марта 1978 г. было издано Постановление ЦК КПСС, Президиума Верховного Совета СССР и Совета Министров СССР о Уголовное право России. Общая часть / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой. С. 26. 678 структуре Свода Законов СССР679. Однако начавшиеся в СССР в середине 1980-х гг. изменения не позволили реализовать на практике теоретические замыслы ученых-правоведов680. Изначально российское уголовное законодательство складывалось на основе правовых обычаев, получивших закрепление в отдельных казусах. Преступление в первых уголовно-правовых актах Руси определялось через перечисление отдельных деяний, приносящих вред государю, государству, личности, имуществу. Для понимания преступления было важно все: деяние, возраст, субъект, вина и т.д. Только обобщив и проанализировав все статьи уголовных законов, можно было определить, что такое преступление. Первоначально законодатель ставил перед собой цель обозначить деяние и, самое главное, в целях устрашения установить меру наказания, его вид. В последующем наблюдался отход от этой позиции. Нормативные акты ХIХ – начала ХХ в. уже содержали иное отношение к преступлению: важно было четко выяснить, что представляет собой преступное деяние, каковы его составные элементы (объект, субъект, объективная сторона, субъективная сторона), что такое соучастие в преступлении и т.д. Иначе говоря, преступление поднимается на один уровень с наказанием и так же четко закрепляется в нормативных актах. Причем эта тенденция характерна была и для российского, и для зарубежного уголовного законодательства. Проведенные исследования российского уголовного законодательства позволяют сделать Древнерусского вывод государства о том, что примерно с до момента ХVII в. возникновения велась только законотворческая деятельность, которая сводилась к обработке, обобщению и приспособлению материала к практическим задачам соответствующего периода. Затем из-за отсутствия в русской науке научных обобщений нам известно, что до первой половины ХVII в. научные приемы в кодификационных работах не употреблялись) произошло заимствование Отечественная история государства и права: Курс лекций / Под ред. Ю.М. Понихидина. С. 263–264. 680 См.: Уголовный закон. Опыт теоретического моделирования / Отв. ред. В.Н. Кудрявцев и С.Г. Келина. М., 1997. С. 235–274; Уголовное право России. Общая часть / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой. С. 27. 679 уголовно-правовых норм и теорий западноевропейского права. К тому же зарубежная наука активно влияла на разработку законодательных актов, вкладывая в них необходимые идеи. Отсутствие российской уголовно-правовой науки, способной влиять на выражение воли законодателя (приблизительно до начала XVIII в.), не могло не сказаться на качестве содержания уголовного законодательства, на закреплении положений о преступлении в правовых памятниках Руси. Понимание преступления от эпохи к эпохе изменялось. На это влияли различные факторы: уровень развития экономики России, политическая ситуация в стране и в мире, состояние российской науки уголовного права, общемировые тенденции развития уголовного права, юридическая техника российского законодателя, степень восприимчивости российским законодателем положений уголовного законодательства отдельных стран и др. Российское уголовное законодательство, начиная с нормативных актов ХIХ в., содержало норму, раскрывающую понятие преступления, что является несомненным достижением. И если первые УК ХХ в. указывали на классовый характер преступления, то Основы уголовного законодательства СССР 1958 г. вместо признака классовости ввели уголовную противоправность и это было отражением уголовной политики. В эпоху социализма в Уголовном кодексе нашло четкое закрепление понятие преступления, содержащее приоритеты уголовной политики, отражавшие эволюцию классового общества, наблюдалась тенденция формулирования составов преступления, появилась мысль о взаимоотношении понятия преступления и состава преступления. Следует отметить, что в процессе правотворчества неоднозначно решался вопрос о конструкции понятия преступления: в его основу должен быть положен материальный или формальный признак либо их сочетание. Так, еще Воинский артикул 1715 г., а позднее и Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1832 г. в редакции 1842 г. предлагало формальное определение преступления, которое уже в 1845 г. в новом Уложении было заменено на материальное и сохранилось в советском и постсоветском российском уголовном законодательстве. Глава 5. Понятие преступления в правовой доктрине и национальном законодательстве современной России (1996 – 2012 г.г.) Третий этап эволюции правовой категории – преступление - (с 1996 года, то есть с момента принятия нового уголовного кодекса России по 2012 г.г.) связывается со становлением новых социально экономических отношений, нового подхода к их регулированию. Ключевое место заняло понятие преступления, которое исследуется учеными во многих направлениях. На наш взгляд, на современном этапе отличительной чертой при сохранении материального понятия преступления, является влияние международного права, тех стандартов, которые были выработаны международным сообществом и ратифицированные Россией. Они строятся не на классовых принципах, а на идее равенства всех людей. Проникновение международных стандартов в национальное законодательство связывается с решением общих задач (например, борьба с транснациональной преступностью, коррупцией, наркоманией и т.д.), стоящих перед отдельно взятыми государствами. Третий этап характеризуется научным поиском оптимальной конструкции понятия преступления, разграничения преступлений по характеру и степени общественной опасности на отдельные категории. 5.1. Развитие теоретических концепций о преступлении после принятия УК РФ 1996 г. и их влияние на современное уголовное законодательство Новый этап в развитии российского уголовного права связывается с распадом СССР, принятием Конституции 1993 г., которая дала толчок к введению в действие в 1996 г. Уголовного кодекса РФ. Действующий кодекс основывается не только на Конституции, но и на общепризнанных нормах международного права. Необходимость разработки нового Уголовного кодекса объяснялась становлением демократического Российского государства, реформами, проводимыми в обществе. Формирование новых общественных отношений, существенное изменение экономики, состояние преступности в стране, характеризующейся устойчивой тенденцией к росту, потребовали при работе над новым Уголовным кодексом серьезного совершенствования существовавших прежде уголовно-правовых норм, приведения их в соответствие со складывающимися социально-экономическими условиями, создания новых институтов и составов681. Новое уголовное законодательство складывалось на основе длительных споров, однако не все высказанные мнения в период с 1960 по 1995 г. нашли свое отражение в нормах нового Уголовного кодекса 1996 г. Изучение различных теорий, как вошедших в новое уголовное законодательство, так и не вошедших в него, представляет собой особый интерес. Примечательно, что либерализация в стране открыла каждому ученому возможность выбора того направления исследования, которое представляется ему наиболее правильным. Поэтому четко можно выделить следующие подходы к изучению понятия преступления в уголовном праве: исторический; философский; изучающий зарубежное законодательство и чаще всего пропагандирующий необходимость заимствования западного и американского законодательства и др. Философский, логический анализ понятия преступления. В 1997 г. после принятия нового Уголовного кодекса одной из первых работ, посвященных понятию преступления, была монография И.Я. Гонтаря «Преступление и состав преступления как явления и понятия в уголовном праве»682. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть / Под ред. Р.Р. Галиакбарова. Саратов, 1997. С. 3. 682 Гонтарь И.Я. Преступление и состав преступления как явления и понятия в уголовном праве. Владивосток, 1997. 681 Посредством философских категорий сущности и явления автор предпринимает попытку ответить на вопросы, с какого момента начинается преступление, когда деяния приобретают статус преступлений и др. Автор выделил два периода формирования содержания преступления в истории цивилизации. Первый – период аграрного общества, когда преступность деяния устанавливалась на основании традиционных представлений субъективным волеизъявлением лиц, наделенных властью, и не отражалась в строгих нормативных дефинициях закона. Второй период связан с индустриальным обществом, в котором провозглашается принцип «нет преступления без указания на то в законе»683. В последнее время ученые проявляют огромный интерес к философии уголовного права, в том числе к изучению понятия преступления с позиции философии684. Следует согласиться с мнением Ю.В. Голика, что такое явление наблюдается в связи с тем, что есть желание разобраться, в каком обществе мы живем, чего хотим, куда идем685, т.е. на первое место ставится решение глобальных задач, стоящих перед нашей страной в сложный переходный период. Автор доказывает, что философия уголовного права поможет дать интегрированное понятие преступного и непреступного. Поняв, что такое преступление, мы сможем адекватно времени формулировать конкретные составы преступлений и строить сам уголовный закон, а также более четко разграничить преступление и проступок. Только философский подход поможет понять, что есть преступление с точки зрения природы человека686. Автор утверждает, что дальнейшее продвижение вперед в деле борьбы с преступностью возможно лишь на основе философского анализа Там же. С. 16–17. Бачинин В.А. Философия права и преступления. Харьков, 1999; Карасев В.И. К философии права: некоторые актуальные проблемы использования предметного поля и методологии исследования // Вестник Елецкого государственного университета. Сер. Право. 2003. Вып. 2; Кулыгин В.В. Этнокультура уголовного права. М., 2002; Мальцев В.В. Преступление: Основные социально-юридические понятия высокого уровня абстрагирования // Правоведение. 1997. № 1; Поздняков Э.А. Философия преступления. М., 2001 и др. 685 Философия уголовного права / Сост., ред. и вступ. ст. Ю.В. Голика. СПб., 2004. С. 6. 686 Там же. С. 6–7. 683 684 социальных причин и механизмов, которые являются стабильным источником мобилизации криминалитета в современной России. По нашему мнению, автор не учел, что философский подход практически всегда существовал в уголовном праве, правда, роль ему отводилась второстепенная как в дореволюционной, так и в советской науке уголовного права. Очевидно, что только философский подход не в состоянии справиться и с теоретическими, и с практическими проблемами, в том числе и в области понятия преступления. Философия представляется нам как отход от практических реалий, но если мы не будем постоянно ссылаться на давно уже известные труды Гегеля, написанные в преддверии немецкой революции и преследующие решение определенных задач, стоящих перед обществом, а найдем совершенно новую философскую концепцию развития уголовного права, прогрессивную, отражающую историю и право нашей страны, то такая философия, возможно, и может стать ведущей в изучении основных понятий уголовного права, и в частности, преступления. Справедливости ради следует заметить, что гегельянство не оправдало себя, и русская наука уголовного права со временем отказалась от него. Положения позитивной школы уголовного права активно исследуются на современном этапе, например, Н.Т. Медведева сформулировала понятие позитивной школы уголовного права, выделила ее признаки и основные направления, детально проанализировала, обобщила и систематизировала идеи и теории данной научной школы во взаимосвязи с их отражением в уголовном законодательстве России, выявила перспективы ее развития в демократическом правовом государстве687. Несомненно, что отечественная юридическая наука пребывает в настоящее время в поисках новой концепции развития постсоветской юриспруденции. Медведева Н.Т. Позитивная школа уголовного права: идеи и их отражение в законодательстве России: Дис. … канд. юр. наук. М., 2000. 687 Следует подчеркнуть, что проводимые философские исследования в уголовном праве не решат главного вопроса: какова же основная теория, в рамках которой будут вестись исследования в праве, в том числе и уголовном. В 2002 г. в Центре истории и теории права и государства Института государства и права РАН состоялся круглый стол на тему «Российская юриспруденция в поисках новой правовой парадигмы». На нем обсуждалось, на основе какой философии, при отсутствии единой марксистско-ленинской идеологии, каких идей и теорий, каких научных школ, направлений должны разрабатываться проблемы отечественного права. Без ответа на эти вопросы нельзя решить ни одну значимую для юридической науки проблему, определить понятия и институты, в том числе и уголовного права688. Представляется, что пока не будет решен общетеоретический вопрос об основополагающей теории в праве, то вряд ли следует ожидать значительного числа фундаментальных монографий, исследующих феномен понятия преступления. Именно поэтому многие ученые обращаются к истокам права, описывают его эволюцию, изучают теории различных школ. Сейчас многие авторы высказываются за возврат к позитивизму, ибо он сочетает аналитическую юриспруденцию, историю права, сравнительное правоведение, социологию права и выступает самостоятельной юридической наукой, способной постичь логику и смысл права689. В настоящее время в России существуют две основные концепции права: позитивистская и естественно-правовая. Социологический подход к праву (социология права, социологическая юриспруденция) – это одно из Основные концепции права и государства в современной России (По материалам круглого стола в Центре теории и истории государства и права ИГП РАН) // Государство и право. 2003. № 5. 689 Алексеев С.С. Право: Азбука – Теория – Философия. Опыт комплексного исследования. М., 1999. С. 163; Он же. Восхождение к праву. Поиски и решения. М., 2001. С. 23; Радько Т.Н., Медведева Н.Т. Позитивизм как научное наследие и перспектива развития права России // Государство и право. 2005. № 3. С. 5. 688 основополагающих направлений, базирующееся на философии позитивизма690. Учеными предпринимаются попытки исследовать понятие преступления не только с философских позиций, но и с точки зрения логики как таковой, в этой связи следует отметить работу М.Д. Лысова691 «Логикоструктурный анализ понятий и признаков преступлений в действующем Уголовном кодексе РФ». Исследования понятия преступления как социального явления Принятие Уголовного кодекса 1996 г. способствовало появлению новых монографических работ в области исследования понятия преступления, например, более поздние работы А.И. Марцева «Вопросы учения о преступлении и ответственности»692, «Общие вопросы учения о преступлении. 1920–2000»693 и др. Положения первой монографии лишь воспроизвели высказанные автором в 1995 г.694 предложения по совершенствованию уголовного законодательства о монография понятии представляет преступления. больший Именно интерес поэтому вторая для современного социологического, отчасти философского и правового исследования понятия преступления. Примечательно, охарактеризовать что социально-правовую автор предпринял природу преступления, попытку изучив преступление как социальное явление, правовое явление и как конфликтное отношение. Преступление, имея социальную природу и проистекая из социальных условий жизни общества, закрепляется и определяется нормами права и выступает в качестве правового явления. Такая двоякая природа Радько Т.Н., Медведева Н.Т. Указ. соч. С. 8. Лысов М.Д. Логико-структурный анализ понятий и признаков преступлений в действующем Уголовном кодексе РФ // Государство и право. 1997. № 12. 692 Марцев А.И. Вопросы учения о преступлении и ответственности. Омск, 1998. 693 Марцев А.И. Общие вопросы учения о преступлении. 1920–2000. Омск, 2000. 694 Марцев А.И. Актуальные проблемы правовой науки: Межвуз. сб. научных трудов. Омск, 1995. 690 691 преступления обязывает говорить о нем как о социально-правовом явлении695. Ученый рассматривать утверждает, что только социальное как общественную опасность явление (такой нельзя позиции придерживается В.С. Прохоров696), автор солидарен с М.И. Ковалевым, полагавшим, что общественная опасность – прерогатива только уголовного права и применяется для обозначения опасности, вызываемой преступлением697. А.И. Марцев предпринял попытку доказать, что, поскольку природа преступления и преступности носит социальный характер, постольку эти явления общественной жизни не могут не рассматриваться в связи с социальными противоречиями. Применительно к преступлению противоречие выражается в противоположности поведения лица требованию какой-либо нормы уголовного права: лицо действует вопреки существующему уголовно-правовому запрету. Социальное отклонение (преступление) и социальная норма – два плюса социально значимого поведения индивида698. Тем самым автор попытался рассмотреть преступление как конфликтное отношение не только с социальной, правовой, но и с философской позиции. Взгляд на преступление как социальное явление прослеживается и в ряде статей, опубликованных в периодической печати, например, В.В. Мальцевым699, А.И. Марцевым700. Иные направления научного исследования понятия преступления В настоящее время предлагаются новые подходы к изучению уголовного права, его основных понятий, механизма его эффективности. Заинтересовавшись вслед за немецкими учеными проблемой символического Марцев А.И. Общие вопросы учения о преступлении. 1920–2000. С. 3–32. Прохоров В.С. Указ. соч. С. 22. 697 Ковалев М.И. Советское уголовное право: Курс лекций. Свердловск, 1971. Вып. 1. С. 67. 698 Марцев А.И. Общие вопросы учения о преступлении. 1920–2000. С. 47. 699 Мальцев В.В. Преступление: Основные социально-юридические понятия высокого уровня абстрагирования // Правоведение. 1997. № 1. С. 104–111. 700 Марцев А.И. Преступление как социальное явление // Актуальные проблемы теории борьбы с преступностью и правоприменительной практики. Красноярск, 1998. 695 696 и рационального, А.Э. Жалинский предложил наряду с философским, логическим осмыслением обратиться к экономическим теориям, к экономическому анализу норм уголовного права701. Исследованию гуманистических идей в учении о преступлении посвящена работа А.А. Толкаченко702. С конца 90-х г.г. ХХ века по настоящее время продолжает развиваться криминологическое направление в области исследования понятия преступления, например, работы В.Н. Кудрявцева703. Активно исследуется понятие преступления с исторических позиций (историко-аналитическое направление)704, зарубежном705 и дальнейшее аспекте развитие а также в сравнительно- теоретико-исследовательском706. учебно-методическое707 и Получили практическое (эмпирическое)708 направление. Жалинский А.Э. Уголовное право между символическим и рациональным // Государство и право. 2004. № 3. 702 Толкаченко А.А. Гуманистические идеи в учении о преступлении и наказании: история и современность // Россия и мир – вчера, сегодня, завтра. М., 1998. Вып. 3. 703 Кудрявцев В.Н. Генезис преступления. Опыт криминологического моделирования. М., 1998 и др. 704 Глазьев В.Н. Власть и общество на юге России в ХVII веке: противодействие уголовной преступности. Воронеж, 2001 и др. 705 Бойко А.И. Римское и современное уголовное право. СПб., 2003; Крылова Н.Е. Основные черты нового Уголовного кодекса Франции. М., 1996; Крылова Н.Е., Серебренникова А.В. Уголовное право современных зарубежных стран (Англии, США, Франции, Германии): Учеб. пособие. М., 1997; Уголовное право зарубежных государств. Общая часть: Учеб. пособие / Под ред. и с пред. И.Д. Козочкина. М.; Л., 2003 и др. 706 Злыденко Д.С. Категории преступлений и их субъекты: уголовно-правовые аспекты. Краснодар, 2003 и др. 707 Галиакбаров Р.Р. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: Конспекты лекций и иные материалы. Краснодар, 1999; Галиакбаров Р.Р. Уголовное право. Общая часть: Учебник. Краснодар, 2005; Иванов В.Д. Уголовное право. Общая часть. Ростов н/Д, 2002; Курс уголовного права. Т. 1: Общая часть. Учение о преступлении / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. М., 2002; Наумов А.В. Уголовное право. Общая часть: Курс лекций. М., 1996; Российское уголовное право: Курс лекций. Т. 1: Преступление / Под ред. А.И. Коробеева. Владивосток, 1999; Российское уголовное право. Общая часть: Учебник / Под ред. В.Н. Кудрявцева, А.В. Наумова. М., 1997; Российское уголовное право. Общая часть / Под ред. В.С. Комиссарова. СПб., 2005; Российское уголовное право: В 2 т. Т. 1: Общая часть: Учебник / Г.Н. Борзенков и др.; Под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, В.С. Комиссарова, А.И. Рарога. М., 2006; Уголовное право. Общая часть: Учебник для вузов / Отв. ред. И.Я. Козаченко, З.Я. Незнамова. М., 1997; Уголовное право. Общая часть / Под ред. В. Петрашева. М., 1999; Уголовное право. Общая часть: Учебник / Под ред. Н.И. Ветрова, Ю.И. Ляпунова. М., 1997; Уголовное право России. Общая часть: Учебник для вузов / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой. М., 2005; Уголовное право России. Общая часть: Учебник / 701 Научно-теоретические исследования понятия преступления. Научно-теоретические концепции, связанные с понятием преступления, широко обсуждались на страницах периодической печати после принятия нового Уголовного кодекса709. Ученые выявили тенденцию к снижению «материальности» в понятии преступления, в связи с этим активизировалась дискуссия о материальных и формальных признаках преступления. Было высказано мнение о том, что признак противоправности законодательстве, так должен как он в иметь приоритетное наибольшей степени значение в способствует осуществлению охранительной функции законодательного определения преступления, например, в работе В.И. Баранова. Он указал на необходимость внесения изменений в понятие преступления в связи с государственно-политическими и социально-экономическими реалиями современной России710. Д.С. Злыденко затронул актуальную проблему о классовой сущности понятия преступления. В резкой форме, со статистическими выкладками он доказал, что общество в 711 настоящее время разделилось на классы и Под ред. А.И. Рарога. М., 1997; Уголовное право Российской Федерации. Общая часть / Под ред. Р.Р. Галиакбарова. Саратов, 1997; Уголовное право Российской Федерации. Общая часть / Под ред. Б.В. Здравомыслова. М., 1996; Уголовное право России: Учебник для вузов. Т. 1: Общая часть / Под ред. А.Н. Игнатова, Ю.А. Красикова. М., 1998 и др. 708 Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. А.В. Наумова. М., 1996; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. Ю.И. Скуратова, В.М. Лебедева. М., 1997; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. В.И. Радченко. М., 1996; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. А.И. Бойко. Ростов н/Д, 1996; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Авт. коллектив Московского юридического института МВД РФ. М., 1997; Научно-практический комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации: В 2 т. / Под ред. П.Н. Панченко. Н. Новгород, 1996; Уголовный кодекс Российской Федерации: Постатейный комментарий / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, Г.М. Миньковского. М., 1997 и др. 709 Гонтарь И.Я. Преступление и состав преступления как явления и понятия в уголовном праве: вопросы теории и правотворчества. Владивосток, 1997; Колосова В.И., Маляева Е.О. Изменение и совершенствование норм о преступлении в российском уголовном законодательстве // Вестник Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского. 1996; Марцев А.И. Вопросы учения о преступлении и ответственности: Избр. ст. Омск, 1998 и др. 710 Баранов В.И. Понятие преступления в уголовном праве. Самара, 2000. С. 3. Рук. деп. ИНИОН РАН, № 55484. 711 Злыденко Д.С. Категории преступлений и их субъекты: уголовно-правовые аспекты. Краснодар, 2003. С. 14. необходимо констатировать факт наличия классовой сущности уголовного закона. Заслуживают внимания фундаментальные исследования понятия преступления, проведенные А.П. Козловым712. А.А. Тер-Акопов провел детерминистический анализ преступления, рассмотрев его с точки зрения тех обусловливающих связей, которые действуют в нем713. Лингвистические направление в исследовании понятия преступления Лингвистическое направление в исследовании понятия преступления сравнительно молодое. Оно состоит в том, что понятие преступления изучается с точки зрения языковедения, языкознания, науки о языке. При обращении к этому направлению исследования понятия преступления может применяться лингвистика текста (направление лингвистических исследований, объектом которых являются правила построения связного текста), прикладная лингвистика (направление в языкознании, которое занимается решением практических задач, связанных с использованием языка), структурная лингвистика (совокупность воззрений на язык и методов его исследования, в основе которых лежит понимание языка как знаковой системы с четко выделимыми структурными элементами (единицами языка, т.е. предложениями, словами и т.д., их классами и т.п.) и стремление к строгому, приближающемуся к точным наукам, формальному описанию языка). С лингвистических позиций, используя историко-аналитический подход, исследовал понятие преступления С.П. Хижняк. Словарный состав языка, как считает автор, отражает все изменения, происходящие в обществе. Он доказал, что в истории развития права и правовой науки изменялась не только материальная оболочка обозначаемых понятий, но и их объем, содержание714. Козлов А.П. Понятие преступления. СПб., 2004. Тер-Акопов А.А. Преступление и проблемы нефизической причинности в уголовном праве. М., 2003. 714 Словарь церковнославянского и русского языка: В 4 т. СПб., 1848. 712 713 Подробный анализ юридических уголовно-правовых терминов (обида, преступление) дал М.А. Исаев715. М.Б. Кострова считает, что эффективная борьба с преступностью как органическим целым невозможна без законодательного закрепления точного и ясного языкового выражения категории (общего понятия) преступления. Автор полагает, что, несмотря на достоинства, языковое выражение категории преступления не свободно от недостатков, которые видятся в следующем. Во-первых, использование термина «деяние» многозначно в контексте всего УК РФ, во-вторых, отсутствует детализация признаков общественной опасности и виновности716. Соглашаясь с автором, добавим, что и другие науки, в том числе философия, логика, математика, криминология, правовая статистика должны помогать уголовному праву в отыскании четких критериев понятий. Историческое направление исследования понятия преступления Исторические нормативных исследования актов в продолжались. рамках Так, к описания отдельных 500-летию первого общероссийского кодекса – Судебника 1497 г. вышел ряд статей (Ю.М. Воронова717, А.А. Василькова, А.В. Хохлова718), в которых раскрывались и виды поведения, относящиеся к преступным. С исторических позиций попытался осветить проблему преступления, преступности и борьбу с ней В.Н. Глазьев, описав деятельность губных учреждений на юге России, противодействовавших уголовной преступности719. Он отметил, что обеспечение защиты жизни, здоровья, Исаев М.А. Толковый словарь древнерусских юридических терминов: От договоров с Византией до уставных грамот Московского государства. М., 2001. С. 65. 716 Кострова М.Б. Проблемы совершенствования и применения законодательства о борьбе с преступностью // Матер. Всерос. науч.-практ. конф., посвящ. 95-летию Башкирского государственного университета. Уфа, 2004. Ч. 1. С. 7. 717 Воронов Ю.М. Судебник Ивана III как основной правовой акт централизованного Российского государства // 500 лет первому общероссийскому кодексу (Судебник 1497). Иваново, 1997. 718 Хохлов А.В., Васильков А.А. Образование русского централизованного государства и создание единого русского права // 500 лет первому общероссийскому кодексу (Судебник 1497). Иваново, 1997. 719 Глазьев В.Н. Власть и общество на юге России в ХVII веке: противодействие уголовной преступности. Воронеж, 2001. 715 имущества людей – задача, актуальная во все времена. Борьбу с наиболее опасными уголовными деяниями в каждую историческую эпоху вели особыми, присущими этой эпохе методами. Ученому удалось на многочисленных примерах архивных дел показать, как в условиях отсутствия науки уголовного права и ее понятийного аппарата в уголовно-правовых актах, казуистичности норм уголовного права, государство все же решало вопросы борьбы с преступностью и проводило успешную политику через централизованные государственные структуры, специально созданные для противодействия преступности. Исследованию вопросов уголовного права, в частности, понятию преступления, посвящена работа А.И. Бойко «Римское и современное уголовное право»720. Автор высказал мысль о том, что ценность имеет не только римское гражданское право, но и управление такой могучей империей. Для борьбы с преступностью здесь было создано прогрессивное уголовное право. В римской юриспруденции преступление как институт и понятие уголовного права в современном звучании, развития не получило. Объяснялось это казуистичностью права. Однако противоправное поведение подразделялось на проступок, правонарушение, преступление. Последние делились на роды: государственные, насильственные, против собственности, должностные и т.д.721. Российские ученые проводят многочисленные исследования в области истории становления и развития понятия преступления в зарубежных странах. Так, О.И. Тогоева занимается изучением понятия преступления в уголовном законодательстве Франции в ХIII–ХV вв.722, В.В. Сонин, Бойко А.И. Римское и современное уголовное право. СПб., 2003. Там же. С. 144. 722 Тогоева О.И. Понятия «преступление» и «наказание» в уголовном праве и судопроизводстве Франции конца ХIII–ХV века: Автореф. дис. … канд. юр. наук. М., 1996. 720 721 О.Ю. Мартюшев – историческими исследованиями понятия преступления в итальянском праве723. Учебно-методическое направление в изучении понятия преступления После принятия нового Уголовного кодекса было издано значительное количество учебно-методической литературы, в которой отражены взгляды крупнейших ученых на проблему понятия преступления. Например, в 1996 г. был издан учебник российского уголовного права под редакцией А.В. Наумова, в котором понятие преступления трактовалось как формально-материальное: формальное в силу запрещенности деяния законом, а материальное, так как содержит общественную опасность. Подчеркивалось, что преступление отличается от других правонарушений повышенной вредностью, причинением существенного вреда охраняемым интересам, т.е. общественной опасностью. Поэтому не может быть признано правильным изъятие признака общественной опасности из понятия преступления, как, например, предлагалось в Проекте Уголовного уложения Российской Федерации724 и в Проекте нового УК РФ, подготовленного коллективом авторов Государственно-правового управления Президента РФ и Министерства юстиции РФ725. Справедливыми и аргументированными следует считать высказывания А.В. Наумова о том, что учение об общественной опасности зародилось и получило развитие вовсе не в рамках советского права, а в теоретических работах представителей социологической школы уголовного права. Другое дело, что на нашей законодательной ниве оно действительно прижилось726. По временным рамкам теория общественной опасности Сонин В.В., Мартюшев О.Ю. Преступления и наказания по законам лангобардов (Италия VI–VIII вв.) // Проблема государственного строительства и правового регулирования. Владивосток, 1999. 724 Проект Уголовного уложения Российской Федерации. Общая часть // Записки криминалистов. М., 1993. Вып. 1. 725 Уголовный кодекс Российской Федерации. Общая часть: Проект. М., 1994. С. 18. 726 Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть: Курс лекций. С. 119. 723 появилась как раз в XX в., поэтому она закреплена в принятых в этот период нормативных актах. Это высказывание подтвердил проведенный нами анализ зарубежных нормативно-правовых актов в историческом и современном аспектах. Автором было предложено сместить акцент в сторону признака противоправности, именно ему должно отводиться первое место, а общественной опасности – второе. Возможно в идеальном правовом государстве это и так, однако его сначала нужно построить727. Он поддержал точку зрения А.А. Пионтковского728 о том, что аморальность предполагается в признаке уголовной противоправности. В последние несколько лет, прошедших после принятия нового Уголовного кодекса, было издано несколько учебников по уголовному праву под редакцией Р.Р. Галиакбарова729. Автор с различных позиций рассматривает понятие преступления: в истории уголовного права России, в сравнении с зарубежным уголовным законодательством, с точки зрения актуального ныне криминологического и социального подхода. Он подчеркивает, что в период подготовки нового кодекса четко выявилось два подхода к определению понятия преступления: материально-формальный и формальный. Несмотря на то, что первый подход был положен в основу понятия преступления и оно во многом сходно с понятием преступления, закрепленным в предыдущем кодексе, все же, по мнению автора, можно выделить существенные их современном ценностей, отличия. кодексе, ориентировано законодатель отказался от Определение, содержащееся на защиту классового в общечеловеческих подхода, о чем свидетельствует отсутствие перечня объектов, посягательства на которые признавались преступлением. Преступление как социальное явление можно понять, обратившись к основным признакам: общественной опасности, Герцензон А.А. Понятие преступления в советском уголовном праве. М., 1955. С. 51–53. Пионтковский А.А. Учение о преступлении по советскому уголовному праву. М., 1961. С. 34. 729 Уголовное право Российской Федерации. Общая часть / Под ред. Р.Р. Галиакбарова. Саратов, 1997; Галиакбаров Р.Р. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть. Краснодар, 1999; Он же. Уголовное право. Общая часть: Учебник. Краснодар, 2005. 727 728 противоправности и примыкающих к ним признакам виновности и наказуемости730. В более поздних изданиях Р.Р. Галиакбаров абсолютно правильно отмечает, что любое преступление всегда причиняет ущерб конкретным людям. Объем этого зла не зависит от политического строя, установившегося в конкретном государстве. Понятие преступления отражает представление общества о круге тех посягательств, которые серьезно ущемляют интересы людей, общества, государства. Эти интересы идентичны общечеловеческим ценностям. Именно их защищает закон с помощью своих средств731. В 2002 г. был опубликован учебник уголовного права под редакцией Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой732, в котором содержалось научнопрактическое исследование Уголовного кодекса России 1996 г. с использованием практики его применения. Первый том полностью посвящен вопросам, относящимся к понятию преступления. Авторским коллективом для исследования понятия преступления был применен традиционный современный подход: изучение истории вопроса, исследование зарубежного опыта, использование материалов криминологического характера, взгляд на преступление как на социальное и правовое явление. Преступление раскрывалось через его признаки. Преступление, прежде всего, рассматривалось как деяние, т.е. действие или бездействие, причинившее общественно опасное последствие733. Авторы однозначно решают проблему материального или формального подхода к понятию преступления в пользу материального. В этой связи высказана мысль о том, что материальное понятие преступления раскрывает его социальную сущность. Оно содержит такой признак, как Уголовное право Российской Федерации. Общая часть / Под ред. Р.Р. Галиакбарова. С. 89. 731 Галиакбаров Р.Р. Уголовное право. Общая часть: Учебник. С. 78. 732 Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1: Учение о преступлении: Учебник для вузов / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. М., 2002. 733 Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1: Учение о преступлении. Учебник для вузов / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой. М., 2002. С. 124. 730 общественная опасность, с указанием на то, каким социальным интересам причиняется вред преступлением734. Позднее был издан ряд учебников, например, «Российское уголовное право. Общая часть» под редакцией В.С. Комиссарова735, «Российское уголовное право. Общая часть» под редакцией Л.В. Иногамовой-Хегай, В.С. Комиссарова, А.И. Рарога736 и др. Полагаем, что положительным является издание в последнее время монографических учебников, состоящих, как правило, из нескольких томов и имеющих ценность не только для студентов, но и для лиц, желающих получить более полные знания об изучаемом предмете - аспирантов, преподавателей. Практическое (эмпирическое) направление исследования получило активное развитие на современном этапе (например, Комментарий к УК РФ под редакцией Ю.И. Скуратова и В.М. Лебедева737; Комментарий к УК РФ под редакцией А.В. Наумова738 и др.). Сравнительно-зарубежное направление в изучении понятия преступления В настоящее время активно осваивается зарубежное уголовное законодательство, проводятся сравнительные исследования различных правовых институтов в рамках континентальной и англосаксонской правовой традиции. Если в период советского уголовного права наука выступала с резкой критикой буржуазных уголовно-правовых доктрин, то современные исследователи в основном предпринимают попытки осмыслить уголовное право через призму положительного заимствования. Там же. С. 119. Российское уголовное право. Общая часть / Под ред. В.С. Комиссарова. СПб., 2005. 736 Российское уголовное право: В 2 т. Т. 1: Общая часть: Учебник / Под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, В.С. Комиссарова, А.И. Рарога. М., 2006. 737 Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. 2-е изд., изм. и доп. / Под ред. Ю.И. Скуратова, В.М. Лебедева. М., 1997. С. 20. 738 Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. А.В. Наумов. М., 1997. С. 64. 734 735 Зарубежное уголовное право должно рассматриваться в неразрывной связи с российским уголовным правом, потому что создаваемые международные нормы должны строиться с учетом национальных, в том числе и российских традиций уголовного права, во всех странах призванного решать вопросы борьбы с преступностью. Некоторые авторы видят создание международного (всемирного) уголовного кодекса как далекую перспективу, однако выражают мысли о необходимости создания в ХХI в. Уголовного кодекса о международных преступлениях, Устава Международного трибунала739. Изучение международного уголовного права весьма актуально, ведь понятие преступного и непреступного в разных странах совершенно различно, а задачи всему мировому сообществу предстоит решать одни, например, борьба с транснациональной преступностью, терроризмом, ибо в рамках одной страны бороться с этими явлениями не представляется возможным, о чем было сказано и в Рекомендациях № R / 96 / 8 Комитета министров стран – участниц Совета Европы, принятых 5 сентября 1996 г., а также пояснительном меморандуме к данным рекомендациям740. Ученые, работающие в зарубежно-сравнительном направлении, обращаются не только к описанию и анализу современных уголовных нормативно-правовых актов зарубежных стран, но и к вопросам философии зарубежного уголовного права, исследованию существующих доктрин, в том числе и в области понятия преступления. С этой точки зрения интерес вызывает совместная работа авторов А. Жалинского и А. Рерихт «Введение в немецкое право»741. В ней не содержится информация, критики буржуазных проводятся теорий, дается сравнительно-правовые лишь позитивная исследования742. Несомненно, авторами была проделана огромнейшая работа по изучению Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1: Учение о преступлении. С. 130. Куршев М. Политика борьбы с преступностью и уголовное право в изменяющейся Европе // Уголовное право. 1999. № 4. С. 86–94. 741 Жалинский А., Рерихт А. Введение в немецкое право. М., 2001. 742 Там же. С. 591. 739 740 доктрин в области уголовного права. Немецкая доктрина уголовного права оказала влияние на российское уголовное право, так уж сложилось исторически, что российские ученые заимствовали значительное количество идей. Тому подтверждение, например, современный подход российских ученых к преступлению как социальному явлению, который однозначно присутствует в современной немецкой юридической мысли. Интерес вызывает исследование вопросов уголовного права в зарубежном уголовном законодательстве, проведенное коллективом авторов учебника «Уголовное право зарубежных государств» под редакцией И.Д. Козочкина743. В нем, кроме непосредственного описания нормативноправовой базы, приводятся различные теоретические концепции, в том числе и о понятии преступления, существующие в современной зарубежной уголовно-правовой науке. Описание нормативно-правовых актов и теоретических концепций даны в книге Н.Е. Крыловой и А.В. Серебренниковой «Уголовное право современных зарубежных стран (Англии, США, Франции, Германии)». Авторы отмечают удивительный факт: из названных стран понятие преступления только в североамериканских штатах и Германии зафиксировано в законе. Это, естественно, порождает самые различные теории, существующие в вопросе о понятии преступления и отраженные в правовой литературе, однако все их, по мнению авторов, можно свести в три группы: формальные, прагматические и смешанные. Авторы приходят к выводу, что формально-материальное понятие преступления должно соединить в себе социальные начала744. Нами предложены в работе направления исследования понятия преступления, но, как и ранее, наблюдается стремление авторов к комплексному исследованию понятия преступления. Уголовное право зарубежных государств. Общая часть: Учеб. пособие / Под ред. и с предисл. И.Д. Козочкина. М., 2003. 744 Крылова Н.Е., Серебренникова А.В. Уголовное право современных зарубежных стран (Англии, США, Франции, Германии): Учеб. пособие. М., 1997. С. 60. 743 Обращение к социологическому, криминологическому, позитивному направлениям – это лишь заимствование зарубежных окончательно сформировавшихся теорий, однако, как видно из проведенных исследований, и зарубежные теории – это не застывшая догма, ученые всего мира для решения практически одних и тех же задач предпринимают попытки совершенствования собственных теоретических концепций. Направления исследования, обозначенные в работе, шире, чем методы, применяемые в исследовании права, в том числе в исследовании уголовного права. Отдельные направления со временем оформились в методы. Но так как научные поиски в познании явлений не прекращаются, то круг методов и направлений постоянно расширяется. Так, если Н.С. Таганцев писал о догматическом и критическом методах745, то А.В. Наумов выделяет ныне догматический, социологический, сравнительно-правовой, диалектический (философский) и др.746, Ю.В. Голик дополнил эту классификацию криминологическим методом747. Выделенные нами направления исследования понятия преступления включают в себя как сложившиеся в уголовном праве методы исследования, так и только формирующиеся. Следует отметить, что на примере изучения понятия преступления, мы показали, как внутри отрасли уголовного права формируются отраслевые методы и научные подходы, которые отличаются от общенаучных методов познания. Отраслевые методы шире, они используются с целью детального исследования отдельных институтов уголовного права. Например, наряду с такими общенаучными методами исследования, как догматический, историко-правовой, сравнительно- правовой, философский, социологический, применяются такие подходы в познании преступления, как криминологический, лингвистический, др. К числу новейших направлений следует отнести математический анализ норм уголовного права и, в частности, понятия преступления, экономический Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Часть Общая. М., 1994. Т. 1. – С. 17 – 18. Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть. Курс лекций. М., 1996. – С. 29. 747 Голик Ю. В. Метод уголовного права // Журнал российского права, 2000 // http: // juristlib.ru/book_1989.html 745 746 анализ уголовно-правовых норм и т.д. Постепенно изменяются не только сами методы за счет появления новых направлений исследования, но и их содержание. В настоящее время следует, особо, указать на сравнительный метод исследования, который стал особенно актуальным, он претерпел определенные изменения. Ныне изучение национального законодательства невозможно без знаний о зарубежном уголовном праве и международных уголовно- правовых стандартов. Веление духа времени заставило обратить внимание на международное измерение уголовного права, т.е. на те аспекты, которые выходят за рамки национальных границ, характеризуются наличием иностранного элемента, присутствием международных параметров, значение которых в современных условиях резко возросло. Интернационализация общественной жизни, глобализация экономики, активизация мирохозяйственных и гуманитарных связей, региональная интеграция, унифицирующее воздействие международно-правового регулирования уголовно-правовых отношений, стремление к уравниванию условий привлечения к уголовной ответственности и применения наказаний, выявление приоритетных направлений в области противодействия преступности (коррупция, терроризм, наркомания и т.д.) привело к сближению национальных систем уголовного права различных стран, инициировало процесс гармонизации уголовного права в мировом масштабе, тенденцию к сближению национальных систем уголовного права, к единообразию в регулировании важнейших компонентов уголовно-правовых отношений. В уголовном праве многих стран появились внешние заимствования отдельных фрагментов или даже целых институтов права зарубежных стран, имплементации в национальное право международных конвенций. Повысился авторитет международных уголовно-правовых актов, многие из которых воплощают общепризнанные в цивилизованном мире принципы и нормы международного права, действуют как внутреннее национальное право и даже имеют приоритет по сравнению с ним. Сравнительный метод позволяет изучить и сопоставить нормы и институты уголовного права различных стран, сравнивать их с международно-правовыми стандартами и таким образом давать картину регулирования уголовно-правовых синтезировать всемирный опыт сравнительный метод отношений в регулирования современном мире, уголовно-правовых отношений. Ныне дает возможность познать и в максимальной степени использовать богатейший мировой опыт в области регулирования уголовных правоотношений для совершенствования отечественного законодательства. Для этих целей необходимо, во-первых, сопоставить российское законодательство с международными правовыми актами и, во-вторых, выделить те аспекты опыта зарубежных стран, которые могут и должны быть учтены в процессе правотворчества и правоприменения. Сравнительный метод имеет особое значение в связи с признанием в Конституции РФ приоритета международного права, ратификацией Россией важнейших международных правовых актов; необходимостью приведения в соответствия российского уголовного права общепризнанным принципам и нормам международного права, а также проведением мероприятий, направленных на совершенствование российского уголовного законодательства с учетом положительного опыта зарубежных стран. В нашей стране имеются большие традиции изучения уголовного права в сравнительно-правовом аспекте. К сравнительно-правовому методу исследования обращались основатели отечественной науки уголовного права, дореволюционные российские юристы, в советский период этот метод также присутствовал в работах по уголовному праву (в этом направлении работали Аванесов О. Г.748Решетников Ф. М.749 и другие авторы750). Аванесов О. Г. Реформа уголовного права Франции: Общая часть. Автореферат диссертации на соискание ученой степени канд. Юрид. наук. М. 1991 749 Решетников Ф. М. Уголовное право буржуазных стран. Вып. 1. Просветительно гуманистическое направление в уголовном праве. М. 1965; Он же. Уголовное право буржуазных стран. Вып. 2. «Классическая» школа и антрополого – социологическое 748 Применение сравнительно-правового метода позволяет уяснить место собственного национального многочисленных права национальных среди систем, существующих осознать его в мире национальную специфику, сходство и различия с уголовным правом других стран. Следует отметить, что сравнительно – правовой метод приобрел некоторые изменения, он стал шире по своему пониманию и включает в себя не только изучение норм и институтов уголовного права зарубежных стран, но и положений международного законодательства (конвенций, деклараций, договоров и др. ратифицированных документов Россией). как ратифицированных, Именно с позиций так и не расширительного толкования сравнительного метода в последующем в работе рассматривается понятие преступления. Исторический метод исследования играет не маловажную роль в современный период, ведь он предполагает осмысление как достижений науки уголовного права, так и опыта конструирования уголовного законодательства. Исторические исследования важны особенно в периоды формирования уголовного права, призванного обеспечивать законность в новых социально-экономических условиях. Наука уголовного права, несмотря на то, что складывалась из отдельных субъективных суждений (теорий о преступлении), по сравнению с уголовным законодательством, подвергалась в меньшей степени влиянию уголовно-правовой политики государства. Уголовное законодательство формируется под воздействием уголовной политики, отражая насущные потребности государства в области борьбы с преступностью и установлением правопорядка. Оно вбирает в себя лишь те идеи, которые отражают настроения элиты общества и в то же время законодатель не может полностью отказаться от международных стандартов направление. М. 1966; Он же. Уголовное право буржуазных стран. Вып. 3. Современные буржуазные уголовно – правовые теории. М. 1967 750 Имамов Э. Понятие преступления по уголовному праву КНР // Советская юстиция. № 18. 1987. С. 28 – 29; Преступление и наказание в Англии, США, Франции, ФРГ, Японии. М.: Юридическая литература. 1991 и другие в области уголовного права, от традиций, сформировавшихся на основе религиозных верований, обычаев, морали и нравственности. Уголовное законодательство – это прямое закрепление доктрины уголовно-правовой политики. Научные же доктрины могут выходить за рамки уголовно-правовой политики, не вписываясь в нее, ведь они шире и объемнее, так как связаны с изучением не только частных процессов, но и общих закономерностей. Поэтому научные идеи развиваются иногда и вопреки существующей линии уголовно-правовой политики. Понятие преступления претерпевает в своем развитии стандартную эволюцию правовых явлений: в начале - это легальное закрепление, а затем – его доктринальный анализ. Несмотря на то, что законодательные ориентиры понятия преступления возникли ранее теоретических концепций о преступлении, все же в последующем (с 18 века) теоретические идеи о преступлении начали активно развиваться. Они в меньшей мере, чем законодательство были подвержены влиянию уголовно-правовой политики, что и породило множество подходов к исследованию понятия преступления. В развитии преступления, уголовно-правовой можно предпринимается выделить попытка науки, определенные сформулировать в частности, теории этапы: первоначально понятие преступления посредством выделения и описания его признаков и отграничения преступлений от иных правонарушений. Затем наблюдается столкновение двух подходов к определению понятия преступления – формального и материального параллельно с учением о составе преступления. История развития теории преступления позволяет констатировать преобладание эвристической методологии в ее изучении. Но эвристический подход, являющийся совокупностью формально – логических методов, являет собой тупиковое направление в исследовании понятия преступления. Мы предлагаем рассмотреть понятие преступления в системной взаимосвязи с уголовно-правовой политикой, иллюстрируемой в своем как эволюционном, так и революционном развитии, с фактами межсубъектного взаимодействия в системе государственных органов, участвующих как в законодательном процессе, так и в процессе правоприменения, связанного с применением. Диалектика такого подхода позволяет, во-первых, перейти на качественно более высокий, нежели исключительно материальный или формальный подходы, уровень понимания преступления, обозначив его корреляционные связи с макроуровнем действия норм права на общественные отношения, охраняемые уголовным законом, и микроуровнем связи понятия преступления с системой Особенной части УК РФ. Длящаяся дискуссия о соотношении понятий «преступление» и «состав преступления» - это дискуссия о возможности или невозможности реализации формально закрепленного понятия преступления на практике. Для макроуровня правопонимания предлагается тезис о том, что признание явления преступным, зависит: а) от понимания того, что деяние наносит значительный вред личности, обществу, государству; б) от соотношения политических сил в обществе; в) от международных обязательств России; г) от религиозных канонов, которых придерживается большинство проживающего на территории России населения; д) от сложившихся норм обычаев, морали, нравственности, традиций и обычаев; е) от социально-экономической доктрины и исторической концепции развития России; ж) от статистических данных, свидетельствующих о том, что появилось деяние, приносящее вред человеку, обществу, государству, органам власти и местного самоуправления, не закрепленных в УК РФ как преступления; з) от данных социологических опросов о необходимости криминализации отдельных деяний; к) от наличия научных исследований о деяний. Имеющиеся научные достижения частично нашли свое отражение в современных законодательных актах, закрепивших конструкцию понятия преступления. Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1991 года о преступлении. С 1985 года был взят курс на реформирование социалистического государства, начиналась либерализация политического режима и экономических отношений, изменялась ситуация в мире. Перестройка, проводимая в СССР, привела к децентрализации государства и к распаду СССР, что повлекло за собой необходимость формирования новых нормативно-правовых актов Российского государства. Процессы происходили в обществе настолько стремительно, что законодатель едва успевал их отражать в создаваемых нормативных актах. Началась третья кодификация, которая продолжается до сегодняшних дней. Некоторые нормы вновь принятого законодательства так и не вступили в действие. К их числу относятся Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1991 года751, научной базой которых послужила теоретическая модель Общей части Уголовного кодекса752. Они были приняты 1 июля 1992 года. В Основах содержался ряд прогрессивных и заслуживающих внимания новелл. Например, была сформулирована статья о классификации преступлений, в которой все преступления в зависимости от характера и степени общественной опасности подразделялись на четыре категории. Содержание, характер, тяжесть уголовно-правовых последствий для лиц, совершивших преступления, ставились в зависимость от того, к какой категории относилось преступление. Уголовный кодекс РФ 1996 г. о преступлении. Основы уголовного законодательства 1991 г., наряду с теоретической моделью УК РСФСР 1987 г., оказали огромное влияние на формирование Общей части Уголовного кодекса Российской Федерации, который был принят 24 мая 1996 г., подписан Президентом 13 июня 1996 г. и вступил в силу с 1 января 1997 г.753 Под преступлением, в соответствии со ст. 14 УК, понимается виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное УК РФ под угрозой См.: Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР. 1991. № 30. С. 862; Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть. С. 86; Епифанова Е.В. Становление и развитие института соучастия в преступлении в России: Монография / Под ред. Р.Р. Галиакбарова. Краснодар, 2003. С. 131–132. 752 Теоретическая модель Общей части Уголовного кодекса была разработана в 1987 г. Институтом государства и права АН СССР. См.: Уголовный закон. Опыт теоретического моделирования / Отв. ред. В.Н. Кудрявцев и С.Г. Келина. 753 СЗ РФ. 1996. № 25. Ст. 2954, 2955. 751 наказания. Такое определение является формально-материальным. Формальность выражается в принципе «нет преступления без указания о том в законе», а материальность вытекает из общественной опасности деяния. Из определения понятно, что преступное деяние всегда виновно и наказуемо. Не относятся к преступлениям действия или бездействие, хотя и содержащие формально признаки преступного деяния, но в силу своей малозначительности не представляющие общественной опасности, то есть не причинившие вреда и не создавшие угрозы причинения вреда личности, обществу или государству. Впервые ст. 15 УК РФ было введено подразделение преступлений в зависимости от степени общественной опасности на категории: преступления небольшой тяжести, преступления средней тяжести, тяжкие и особо тяжкие преступления. Чем ценнее объект посягательства, тем серьезнее наказание. Так, преступлениями небольшой тяжести признаются умышленные и неосторожные деяния, за совершение которых максимальное наказание, предусмотренное УК РФ, не превышает двух лет лишения свободы. Преступлениями средней тяжести признаются умышленные и неосторожные деяния, за совершение которых максимальное наказание, предусмотренное УК РФ, не превышает пяти лет лишения свободы. Тяжкими преступлениями считаются умышленные и неосторожные деяния, за совершение которых максимальное наказание по УК РФ не превышает десяти лет лишения свободы (такова была первоначальная редакция статьи, ныне же в нее внесены коррективы). признаются И, умышленные наконец, деяния, особо за тяжкими совершение преступлениями которых УК РФ установлено наказание в виде лишения свободы на срок более десяти лет или более строгое наказание. Данная категоризация носит практический характер, так как отнесение преступления к той или иной категории влечет определенные уголовно-правовые последствия для лица, его совершившего. Следует отметить, что по своей конструкции УК РФ 1996 г. существенно изменился, что сказалось и на содержании раздела II «Преступление» (ранее это была глава в УК РСФСР 1960 г.). Данный раздел подразделен на главы, в которые вошли нормы, ранее полностью либо частично отсутствовавшие в уголовном законодательстве. Так, гл. 3 раскрывает понятие и виды преступлений, в ней описываются понятие и категории преступлений, совокупность, рецидив преступлений. Тем самым законодатель предпринял попытку свести все известные науке и практике понятия воедино, описать преступление как можно полнее и подробнее. Нет сомнения в том, что новый Уголовный кодекс России решил множество проблем, конкретизировав или введя новые понятия в законодательство, ранее известные только теории уголовного права. Была предпринята попытка обобщить теоретические знания российской и зарубежной науки, практический опыт российских юристов, разработки зарубежного уголовного законодательства и на их основе создать совершенный уголовный закон, отвечающий требованиям современной жизни России. Однако уже в последующие годы были внесены значительные изменения в содержание раздела II «Преступления»754. Например, из понятия преступления (ст. 14) исключена расшифровка малозначительности; конкретизированы категории преступлений и т.д. Историческое развитие государства, государственная политика в области уголовных правоотношений, находят непосредственное выражение в конкретных нормах (в частности, в понятии преступления, в описании отдельных составов преступлений и их видов), наполняя их таким содержанием, которое защищает ценности и приоритеты элиты общества. Г.А. Есаков, например, пишет так: в той или иной стране доминирует определенная идея. Эта идея многогранна: она отражает предназначение данной системы уголовного права; определяет построение и отчасти содержательное наполнение последней; носит во многом неосознаваемый, неосязаемый характер, но существует вместе с тем реально, объединяя общество в отношении к уголовному праву, отражая защищаемые последним 754 См., например: СЗ РФ. 2004. № 30. Ст. 3091. ценности и выражаясь с той или иной степенью четкости в письменной форме755. Полагаем, что идея, находящая отражение в понимании преступного и непреступного деяния, – это не что иное, как концепция государственной политики в области уголовных правоотношений или, что мы ныне считаем равнозначным, уголовно – правовой политики. Термин «уголовно-правовая политика» не употреблялся понимании до 1917 года, но это не означает, что уголовной политики, проводимой государством, не существовало. Во все времена государственный курс в области борьбы с преступлениями проявлялся в содержании норм уголовного законодательства. Уже в первых правовых актах России нашла свое отражение уголовная политика. Это проявлялось через закрепление норм, посредством которых защищались интересы государства, правящего класса. Однако, о проводимой уголовно-правовой политике мы можем догадываться, делая выводы из содержащихся содержания в законах. соответствующих Четкого уголовно-правовых закрепления с норм, самостоятельном нормативном акте или его части, статьи уголовная политика не получила. Качественно новый этап в развитии государственной политики России в области уголовных правоотношений начался после 1917 года. В УК РСФСР 1922 года употреблялся термин «уголовная политика», раздел 3 назывался « Общие начала уголовной политики РСФСР» (ст.ст. 6-19), в нем содержалось понятие преступления и прослеживалась направленность уголовно-правовой политики. Именно уголовно-правовая политика служила выявлению общей идеи понимания преступного и непреступного поведения. Наблюдается четкая взаимосвязь между уголовно-правовой политикой, волей одной социальной группы населения, политической партии или политического движения с содержанием уголовного законодательства, а, следовательно, пониманием Есаков Г.А. Учение о преступлении в странах семьи общего права. Автореф. дисс. на соискание ученой степени д.ю.н. М., 2007. - С. 7. 755 преступного поведения. Эта взаимосвязь прослеживается во всех русских правовых нормах. Мы разделяем точку зрения Т.В. Кленовой о том, что опыт уголовной политики обнаруживает недостатки идеологического подхода, когда уголовный закон используется для защиты интересов одного класса, политической партии или политического движения756. Не обусловленный объективно, используемый в качестве орудия борьбы за власть между различными политическими силами, идеологизированный уголовный закон может…дестабилизировать власть. Чтобы закон был стабильным необходим учет интересов всех социальных групп и партий при определении уголовноправовых средств защиты личности, общества и государства. Ю.В. Голик также отмечает, что уголовный закон должен быть написан в интересах всего народа. Такая идеология уголовного закона соответствует идеалам демократии и называется социалистической идеей757. Уголовно-правовая политика как термин, к которому ныне пришли ученые, прошла в своем развитии три этапа. Первый этап – оформления и законодательного закрепления государственной воли (политики) в области уголовных провоотношений; второй – этап выделения уголовной политики как таковой и закрепления термина «уголовная политика» в законодательстве; третий – этап выделения из уголовной политики уголовноправовой политики как составляющего ее элемента наряду с уголовнопроцессуальной и др. видами политик. Третий этап характеризуется отсутствием законодательного закрепления термина «уголовно-правовая политика» с одной стороны и наличием научных разработок по этому вопросу с другой стороны. Кленова Т.В. О недостатках идеологического подхода к определению норм уголовного законодательства // Уголовно-правовой запрет и его эффективность в борьбе с современной преступностью / Сборник научных трудов под ред. д.ю.н., проф. Н.А. Лопашенко. – Саратов, Саратовский Центр по исследованию проблем организованной преступности и коррупции: Сателлит, 2008. – С. 60-68. 757 Голик Ю.В. Социалистическая идея и необходимость ее отражения в уголовном законе и в уголовном праве. – СПб., 2007. – С. 63. 756 Стабильность в государстве отражается на правовых нормах о преступлении. Так, в ХХ в. в постреволюционный период в России наблюдается детализация положений о преступлении с учетом государственной политики, а именно появляется определение понятия преступления. В уголовно-правовых нормативных актах, принятых включительно по 1960 г., понятие преступления носило ярко выраженный четко закрепленный классовый характер. Проводимая государственная политика оказывала влияние на криминализацию и декриминализацию деяний, на отношение к субъектам уголовного права, на применение принципа аналогии в уголовном праве и т.д. Под воздействием политических событий, произошедших в стране и в мире, определение понятия преступления прошло путь от формального (до 1917 г.) к материальному (с 1917 по 1996 г.) и, наконец, к формально-материальному (в современный период). 5.2. Преступления и непреступные правонарушения: проблемы разграничения в новых правовых и политических реалиях Полагаем, что ныне возникла необходимость осмыслить понятие преступления и в этой связи следует рассмотреть проблему соотношения административного правонарушения и преступления в свете современной государственной политики, а именно уголовно-правовой и административно-правовой политики с той целью, чтобы определить пределы и различия административного правонарушения и преступления, а также сформулировать понятие преступления, отвечающее современным потребностям общества. То есть существует потребность возвратиться к осмыслению общетеоретического вопроса соотношения преступления и правонарушения в разрезе проводимой ныне уголовной политики. Содержание расплывчатое и УК РФ и других нормативных неопределенное, фрагментарное актов дает представление об уголовно-правовой политике, в российском законодательстве ее формулировка отсутствует. Административно-правовая политика также не получила своего закрепления в нормах КоАП РФ. В отдельных работах 758 авторы предпринимают теоретические попытки осмыслить современную административно-правовую политику нашего государства. Так, например, Л.И. Поспелова указывает на правонарушения как на серьезную угрозу национальной безопасности. По ее мнению, это обусловливает потребность адекватной реакции государства на выработку и реализацию мер по противодействию этой угрозе, ибо административная политика – часть государственной политики, которая изначально ориентирована на деятельность органов исполнительной власти 759. М.Е. Труфанов попытался обосновать необходимость государственной административно-правовой политики. С его точки зрения, административная политика, закрепленная в нормах права и реализуемая в правоприменительных действиях, есть выраженная в системе властно-правовых установок, организационно-управленческих средств и политических тенденций стратегия государства в сфере применения норм административного права 760. Полагаем, что четко выработанная административно-правовая политика, как и уголовно-правовая политика, закрепленная в Например, Лупарев Е.Б. Принципы новой административной политики как основы национальной стратегии России // Правовые реформы в современной России: значение, результаты, перспективы: материалы научно-практической конференции, посвященной 50-летнему юбилею юридического факультета Воронежского государственного университета (Воронеж, 20-21 ноября 2008). – Вып.5, ч.2:Административное и муниципальное право. – Воронеж: Издательство Воронежского государственного университета, 2009. – С. 260 – 268. В этой связи отметим, что теоретические разработки в области уголовно-правовой политики, в частности, проведенные Н.А. Лопашенко, гораздо весомее. Лопашенко Н.А. Основы уголовно-правового воздействия: уголовное право, уголовный закон, уголовно-правовая политика. СПб., 2004. 759 Поспелова Л.И. Административно-деликтное законодательство как форма реализации административной политики // Административное право: теория и практика. Укрепление государства и динамика социально-экономического развития: Матер. науч. конф. (Москва. 28 ноября 2001 г.). М., 2002. С. 403–404. 760 Труфанов М.Е. Применение норм административного права. Автореф. дис. … д-ра юр. наук. М., 2007. С. 27–28. 758 нормативных актах, будет способствовать решению многих проблем, в частности, позволит декриминализации решить деяний, вопросы криминализации и преступления и разграничения административного правонарушения, содержания критерия общественной опасности и др. Как известно, законодательно закрепленное понятие административного правонарушения было сформулировано впервые в Основах законодательства Союза ССР и союзных республик от 23 октября 1980 г. Это определение было воспроизведено в КоАП РСФСР 1984 г.761 Согласно КоАП РСФСР, административное правонарушение (проступок) представляло собой посягающее на государственный или общественный порядок, социалистическую собственность, права и свободы граждан, на установленный порядок управления противоправное, виновное (умышленное или неосторожное) действие или бездействие, за которое законодательством предусмотрена административная ответственность. В ст. 2.1. КоАП РФ 2001 г. содержится следующее определение понятия административного правонарушением правонарушения: признается противоправное, административным виновное действие (бездействие) физического или юридического лица, за которое настоящим Кодексом или административных законами субъектов правонарушениях Российской установлена Федерации об административная ответственность.. Если ранее действовавшее определение отражало приоритеты административно-правовой политики, то современное определение не указывает на них. Таким образом, в связи с отсутствием четкой концепции административно-правовой и уголовно-правовой политики не возможно с помощью содержаний этих политик разграничить преступление и административное правонарушение и определить пределы общественной опасности административного правонарушения и преступления. Поэтому 761 ВВС РСФСР. 1984. № 27. Ст. 909. следует обратиться административного к другому правонарушения и критерию разграничения преступления, например, к общественной опасности. Общественная опасность как один из критериев отграничения преступлений от административных правонарушений. В теории и на практике часто возникает вопрос о соотношении преступления и административного правонарушения. Проведенное нами анкетирование показало, что необходима дальнейшая разработка теории разграничения административного правонарушения и преступления в силу актуальности этой проблемы (так считают 3/4 респондентов)762. Некоторые из респондентов отметили, что дальнейшая разработка теории разграничения административного правонарушения и преступления должна осуществляться в рамках исследования конкретных составов по тем вопросам, которые связаны с отграничением преступлений от смежных с ними административных правонарушений (см. приложение 1). К вопросу о разграничении административного правонарушения и преступления обращались многие авторы, работавшие в области административного права 763. Анкетирование было проведено среди участников Всероссийского Конгресса по уголовному праву, который проводился 31 мая – 1 июня 2007 года в Москве в Московском государственном университете. В анкетировании приняли участие представители науки, а также работники правоохранительных органов, принявшие участие в работе Конгресса. Всего было опрошено 80 человек (см. Приложение 1). 763 Шишов О.Ф. Преступление и административный проступок: Дис. … канд. юр. наук. М., 1962; Мурзинов А.И. Преступление и административное правонарушение: общие черты и различия: Дис. … канд. юр. наук. М., 1983; Фефилова В.Ф. Преступление и проступок: Дис. … канд. юр. наук. М., 1977; Ломакина В.Ф. Теоретические вопросы разграничения административных проступков и смежных и ними преступлений: Дис. … канд. юр. наук. М., 1980; Пермяков Ю.Е. Категория «общественная опасность» в советском уголовном праве: Дис. … канд. юр. наук. М., 1989; Честнов И.Л. Институт административных правонарушений в системе права: Автореф. дис. … канд. юр. наук. М., 1994; Понятовская Т.Г. Концептуальные основы уголовного права России: история и современность: Дис. … д-ра юр. наук. Казань, 1996; Соловьев А.Н. Понятие преступления: теоретические, законодательные и правоприменительные аспекты: Дис. … канд. юр. наук. Волгоград, 2000; Кадников Н.Г. Классификация преступлений по уголовному праву России: Дис. … д-ра юр. наук. М., 2000; Николаев А.М. Криминализация общественно опасных деяний, граничащих со сферой административных правонарушений (основания и направления совершенствования): Дис. … канд. юр. наук. Н. Новгород, 2004; Грызунова Е.В. Правонарушение и юридическая ответственность в их сооотношении: Дис. … канд. юр. 762 В науке административного права можно выделить три различных подхода к общественной опасности и ее роли в разграничении преступления и административного правонарушения. Согласно первому из них, административный проступок нежелателен для общества в силу того, что является общественно опасным деянием, посягающим на общественные отношения, охраняемые нормами права764. О.С. Захарова высказала мысль о наличии общественной опасности в административных правонарушениях и отличии преступления от административного правонарушения по степени общественной опасности765. Сторонники второй точки зрения не признают административные проступки общественно опасными деяниями.766. Э.А. Васильев, например, полагает, что если считать все правонарушения общественно опасными деяниями, то определенность, понятие общественной получится, что любой опасности проступок, потеряет всякую заслуживающий отрицательной оценки, будет общественно опасным деянием767. наук. Саратов, 2002; Львова Е.Ю. Социальная и юридическая сущность преступления: вопросы теории: Дис. … канд. юр. наук. М., 2003; Маштаков И.В. Сравнительно-правовая характеристика правонарушений: Дис. … канд. юр. наук. Тольятти, 2005; Ивахненко С.Н. Юридическая ответственность в современном российском праве: проблемы правоприменения: Дис. … канд. юр. наук. Ставрополь, 2005; Багиров Ч.М. Малозначительность деяния и ее уголовно-правовое значение: Дис. … канд. юр. наук. Тюмень, 2005 и др. 764 Административное право: Учебник / Под ред. Ю.М. Козлова, Л.Л. Попова. М., 2000. С. 315. 765 Общее административное право: Учебник / Под ред. Ю.Н. Старилова. Воронеж, 2007. С. 530–531. Такой же позиции придерживается О.С. Рогачева. См.: Рогачева О.С. Административная ответственность: Учеб. пособие. Воронеж, 2005. С. 93. 766 Скляров И.А. Институт административной ответственности и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях: проблемы и перспективы // Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях: проблемы административной ответственности в России: Сб. науч. тр. Н. Новгород, 2002. С. 17; Скляров И.А. Институт административной ответственности в Основах законодательства Союза ССР и союзных республик об административных правонарушениях // Вопросы охраны общественного порядка и социалистической собственности в свете Основ законодательства Союза ССР и союзных республик об административных правонарушениях. Горький, 1985. С. 33–36; Теория государства и права / Под ред. В.К. Бабаева. М., 2001. С. 485–490; Административное право: Учебник / Под ред. Ю.М. Козлова, Л.Л. Попова. М., 1999. С. 316. 767 Там же. С. 18. С третьей точки зрения, общественная опасность, хотя и присуща некоторым административным проступкам, но не является их обязательным качеством. Найти единую приемлемую для всех точку зрения еще не удалось, да и, как справедливо отмечалось в юридической литературе, вряд ли удастся, пока не будет четко и однозначно определено само понятие общественной опасности768, т.е. то качество запрещенных правом деяний, которое используется как критерий для оценки их социальной природы и сущности769. Обратимся к этой же проблематике в рамках проводимых исследований в уголовно-правовой науке. Понимание сути общественной опасности в науке уголовного права различно (А.А. Пионтковский770, Н.Ф. Кузнецова 771 , А.Ф. Мицкевич 772 , Н.И. Коржанский 773 , Ю.Е. Пермяков 774 , Ю.А. Демидов 775, П.С. Тоболкин 776, Г.П. Новоселов 777и др.). Причем оценка категории «общественная опасность» этими учеными была различной – как объективной, так и субъективной, либо объективно-субъективной. Рассмотрим аргументацию сторонников объективного подхода к общественной опасности. Так, например, Н.Ф. Кузнецова полагает, что общественная опасность деяния по природе – объективное свойство преступления, т.е. не зависящее от правовой его оценки законом 778. Н.Ф. Бахрах Д.Н. Административная ответственность граждан в СССР. Свердловск, 1989. С. 28–29. 769 . Общее административное право: Учебник/ Под ред. Ю.Н. Старилова. Воронеж, 2007. С. 531. 770 Пионтковский А.А. Учение о преступлении. М., 1961. С. 157. 771 Кузнецова Н.Ф. Преступление и преступность. М., 1969. С. 60. 772 Мицкевич А.Ф. Принцип соответствия наказания общественной опасности преступления в советском уголовном праве: Дис. … канд. юр. наук. Томск, 1985. С. 21. 773 Коржанский Н.И. Очерки теории уголовного права. Волгоград, 1992. С. 44–45. 774 Пермяков Ю.Е. Введение в основы уголовной политики. Самара, 1993. С. 22. 775 Демидов Ю.А. Социальная ценность и оценка в уголовном праве. М., 1975. С. 68. 776 Тоболкин П.С. Социальная обусловленность уголовно-правовых норм. Свердловск, 1983. С. 71. 777 Новоселов Г.П. Учение об объекте преступления. М., 2001. С. 99–100. 778 Российское уголовное право: В 2 т. Т. 1: Общая часть: Учебник / Г.Н. Борзенков и др.; Под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, В.С. Комисарова, А.И. Рарога. М., 2006. С. 62. 768 Кузнецова предложила концепцию общественной опасности779, обозначив, что диалектическое противоречие в системе общественной опасности сохранилось в УК РФ 1996 г. Оно выражается в том, что в понятии «преступление» вина и общественная опасность приводятся как самостоятельные, соответственно, субъективные и объективные свойства преступления. В одних случаях законодатель трактует общественную опасность как объективную вредоносность действий (бездействия), в других – как объективно-субъективную категорию. В соответствии с концепцией, общественная опасность слагается из следующих криминообразующих компонентов: общественно опасных последствий (вред, ущерб); форм вины (умысел, неосторожность); способов действия или бездействия (насильственные, обманные, с использованием служебного положения, групповые); мотивов и целей деяния. Характер и степень общественной опасности влияют на категоризацию преступлений. Характер общественной опасности – это ее содержательная сторона, отражающая главным образом однородность или разнородность деяний. Характер общественной опасности формирует четыре элемента подсистемы элементов преступления. Во-первых, объект посягательства; во-вторых, содержание преступных последствий; в-третьих, форма вины; в-четвертых, способы совершения преступлений780. Степень общественной опасности представляет собой количественную выраженность элемента состава преступления781. Э.А. Васильев считает общественную опасность преступления объективным признаком, поскольку ее наличие или отсутствие не зависит Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1: Учение о преступлении: Учебник для вузов / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. М., 2002. С. 116–163; Уголовное право России. Общая часть: Учебник для вузов/ Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. М., 2005. С. 79–116; Российское уголовное право: В 2 т. Т. 1: Общая часть: Учебник / Г.Н. Борзенков и др.; Под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, В.С. Комиссарова, А.И. Рарога. М., 2006. С. 54–86. 780 Российское уголовное право: В 2 т. Т. 1: Общая часть: Учебник / Г.Н. Борзенков и др.; Под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, В.С. Комиссарова, А.И. Рарога. М., 2006. С. 77–78. 781 Там же. С. 78. 779 от посторонней воли. Только история меняет социальную значимость отдельных деяний782. Р.Р. Галиакбаров характеризует общественную опасность как внутреннее (материальное), объективное свойство преступления. Всякое общественно опасное деяние является таковым не потому, что таковым его кто-то считает, а потому, что оно по своей внутренней сущности находится в резком противоречии с устоями общества, причиняет существенный вред, наносит урон общественным отношениям 783. Автор отмечает, что от законодателя зависит отнесение тех или иных деяний к числу преступлений. Однако это вовсе не означает, что иные деяния, посягающие на общественные отношения, но по каким-то причинам не отнесенные законом к числу преступных, теряют свойство общественной опасности. Они и в данном случае остаются общественно опасными, поскольку упомянутый признак является объективным, не зависящим от чьей бы то ни было субъективной оценки 784. П.С. Яни выражает мнение о возможности признания общественной опасности объективным свойством преступления 785, но с оговорками, что в силу достаточной неопределенности данного понятия для правоприменителя при принятии решений о наличии данного признака преступления возможен определенный простор для усмотрения правоприменителя. А.П. Козлов придерживается мнения о том, что общественная опасность – это объективная категория786. Васильев Э.А. Административное правонарушение и преступление: общие черты и различия: Автореф. дис. … канд. юр. наук. М., 2007. С. 18. См. также: Васильев Э.А. Общественная опасность – основной критерий отграничения административных правонарушений от преступлений // Государство и право. 2007. № 4. С. 84–90; Он же. Общие черты административного правонарушения и преступления // Административное право и процесс. 2007. № 1. С. 2–9. 783 Галиакбаров Р.Р. Уголовное право. Общая часть: Учебник. Краснодар, 2005. С. 79. 784 Там же. 785 Российское уголовное право. Общая часть / Под ред. В.С. Комиссарова. СПб., 2005. С. 99. 786 Козлов А.П. Понятие преступления. СПб., 2004. С. 710. 782 Л.Н. Кривоченко считает объективность общественной опасности свидетельством того, что она существует помимо сознания каждого члена общества, помимо государственной или судебной оценки; государство и суд лишь оценивают криминальную значимость общественной опасности: первое – в целях криминализации или декриминализации деяний, второй – для определения конкретной степени общественной опасности 787. В науке высказываются мысли об отсутствии необходимости законодательного закрепления понятия общественной опасности, ибо оно прямо совпадает с понятием преступления. Например, В.И. Михайлов считает, что при нормативном закреплении таких свойств преступления, как виновность и противоправность, выделение общественной опасности в качестве самостоятельного свойства и придание ей главенствующей роли во многом является данью традиции788. Такая позиция автора представляется очень спорной, к тому же не ясно, что будет положено в основу разграничения преступления и административного правонарушения. Если в науке административного и уголовного права шли и продолжают идти дискуссии о категории «общественная опасность», то законодатели первых лет советской власти в нормативных актах закрепляли понятие «общественная опасность», так как считали ее значимой для правоприменения, отграничения преступления от административного правонарушения, для выделения тех деяний, которые представляли общественную опасность для государства, общества, личности, собственности789. Общественная опасность в ст. 5, 6 Руководящих начал Кривоченко Л.Н. Классификация преступлений. Харьков, 1983. С. 33. Михайлов В.И. Вред и его регулирование в уголовном законе // Государство и право. 2007. № 2. С. 66. 789 Следует отметить, что в различные времена истории развития российского государства преступлениями считались общественно опасные посягательства, правда, объект этих посягательств видоизменялся со временем. Если первоначально объектом правовой защиты была личность (до XV века), то в последующем государь и государство (XV – XVIII века), в период социализма – это государство (ХХ век), а в настоящее время (с 1996 года с принятием УК РФ) – это личность и интересы государства. Практически всегда ученые в ходе научных дискуссий, особенно, начиная с 18 века, активно подходили к формулированию понятия преступления через обсуждение признака «общественная опасность». Если в Русской правде и предшествующих договорах (ранних памятниках уголовного права) преступление понималось как «обида», то есть причинение вреда лицу 787 788 трактовалась как нарушение порядка общественных отношений, охраняемого уголовным правом, либо как опасность для данной системы общественных отношений790. А по УК 1922 г. 791общественная опасность представлялась как действие, так и бездействие, опасное для основ советского строя. В комментарии к УК 1922 г. профессор М.М. Исаев писал о том, что общественная опасность деяния усматривается в том, что оно направлено против советского строя или нарушает правопорядок, установленный государством на определенный период. «Сущность советского строя заключается в основных хозяйственных, политических и национальных завоеваниях… В целях сохранения этих завоеваний и дальнейшего продвижения к построению нового общества устанавливаются нормы, совокупность которых и образует правопорядок»792. Потребность поддержания правопорядка влечет за собой охрану интересов лиц, не относящихся к рабочему классу. При посягательствах на личность УК не делает никаких различий относительно того, кто является их жертвой. Что касается защиты имущественных прав, то отечественный УК, в отличие от буржуазных кодексов, сугубо охраняющих интересы частного либо общине, то, начиная с Псковской ссудной грамоты, законодатель стремится показать общественную опасность преступления. Поэтому в Псковской ссудной грамоте, в Судебнике 1497 года, в Судебнике 1550 года, в Соборном Уложении 1649 года защита монарха и государства выдвигается на первый план. Общественно опасными признаются посягательства направленные на князя, олицетворяющего государство, а также интересы государства. Воинский артикул 1715 года указывал общественную опасность как характерный, основной признак преступления. Самыми тяжкими являлись государственные преступления, объектом посягательства которых выступали государственный строй, власть монарха. Таким образом, содержание общественной опасности прямо влияло на понятие преступления. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года, а также Уголовное Уложение 1903 года не содержали понятия общественной опасности, так как понятие преступления в них было формальным. 790 Уголовный кодекс: Текст с постатейно-систематизированным материалом законодательного и ведомственного характера (декреты, инструкции, циркуляры, разъяснения Пленума Верховного Суда, кассационная практика и прочее) / Предисл. Д.И. Курского. М., 1924. С. 46. 791 Там же. С. 45. 792 Уголовный кодекс: Научно-популярный практический комментарий с дополнениями и изменениями по 15 августа 1927 года / Сост. М.Н. Гернет, М.М. Гродзинский, А.А. Жижиленко, Б.Н. Змиев, М.М. Исаев, П.И. Люблинский, С.П. Ордынский, Н.В. Рабинович, А.Н. Трайнин / Под ред. М.Н. Гернета, А.Н. Трайнина. М., 1927. С. 12. капитала, предоставляет нетрудящимся охрану лишь в том объеме, в каком заинтересован и всякий трудящийся793. Общественная опасность – это не застывшая категория, она изменяется в зависимости от требований уголовной политики, от социальнополитической, экономической ситуации в стране, а ныне еще – и от международной уголовной политики. Общественная опасность, на наш взгляд, выступает основанием криминализации и декриминализации деяний. Содержание общественной опасности может изменяться со временем. Государство, исходя их своих интересов и законных интересов граждан, юридических лиц, чьи права оно защищает, выявляет, насколько то или иное деяние является общественно опасным. Следствием такого анализа служит криминализация или декриминализация деяний. В идеале общественная опасность должна быть объективным признаком, но на практике криминализация и декриминализация деяний иногда продиктована субъективными интересами граждан, политических партий, общественных объединений, экономическими причинами. Общественная опасность - объективно-субъективная категория, зависящая от требований времени. Ее содержание не может не сказываться на понятии преступления и не придавать ему те же самые «требования времени», вырабатываемые государством. Уголовно- правовая политика позволяет связать воедино понятия преступления, общественной опасности, криминализации и декриминализации деяний и другие, придав им современное содержание. Нами выработан алгоритм, позволяющий признавать деяние общественно опасным, криминализовать его и причислить к разряду преступлений (см. Приложение II). В алгоритме мы указали, от каких факторов зависит признание явления преступным: а) от понимания того, что деяние наносит значительный вред личности, обществу, государству; б) от соотношения политических сил в обществе; в) от международных 793 Там же. – С. 5. обязательств России; г) от религиозных канонов, которых придерживается большинство проживающего на территории России населения; д) от сложившихся норм морали, нравственности, традиций и обычаев; е) от социально-экономической доктрины и исторической концепции развития России; ж) от статистических данных, свидетельствующих о том, что появилось деяние, приносящее вред человеку, обществу, государству, органам власти и местного самоуправления, не закрепленных в УК РФ как преступления; з) от данных социологических опросов о необходимости криминализации отдельных деяний; к) от наличия научных исследований о деянии (см. Приложение II). Возможно, использование этого алгоритма внесет некую ясность в разграничение административного правонарушения и преступления. Полагаем, что понятие общественной опасности все же должно найти свое закрепление на законодательном уровне. К вопросу о составе преступления. Очевидно, следует обратиться и к более четко выраженным признакам, по которым можно было бы отличить преступление от административно-правового нарушения. Думаем, что это может быть состав преступления и состав административного правонарушения, последствия деяний и проступков. Понятия состава преступления не содержится в УК РФ, а научные дискуссии продолжаются. Ныне в УК РФ зафиксирована необходимость установления в действиях лица определенного состава преступления тем, что это является единственным основанием для привлечения лица к уголовной ответственности, как когда то доказывал А.А. Пионтковский 794. Как показало проведенное нами анкетирование, мнения респондентов при ответе на вопрос «Требуется ли, по Вашему мнению, закрепление в УК РФ понятия состава преступления?» разделились практически поровну. Одни считают, что закрепление понятия состава преступления необходимо, отмечая существование явного пробела, выражающегося в том, что о составе преступления в УК РФ много говорится, а его понятие отсутствует. Другие 794 Советское уголовное право. Общая часть / Под ред. В.М. Чхиквадзе. М., 1959. С. 107. полагают, что не требуется в связи со слабой разработанностью понятия состава преступления, или мотивируют свой ответ так: «достаточно теоретических концепций о составе преступления» (см. приложение 1). Наиболее полную характеристику имеющихся в науке уголовного права теорий по вопросу состава преступления, его роли и значения дала Н.Ф. Кузнецова795. Она выделила два направления. Одни авторы толкуют состав как «законодательную модель», т.е. отождествляют диспозицию уголовно-правовой нормы, как в немецкой доктрине (нормативистское понятие состава), с составом преступления (В.Н. Кудрявцев , А.Н. Игнатов , Т.А. Костарева , И.Я. Гонтарь и др.). Другие видят в составе структуру преступления, его систематизированную общественную опасность (А.О. Кистяковский , сама Н.Ф. Кузнецова , В.П. Малков , А.А. Пионтковский , Н.С. Таганцев и др. Во всех современных учебниках, научных работах по уголовному праву вопрос о понятии состава преступления и его соотношении с понятием преступления обсуждается. Н.А. Лопашенко совершенно справедливо отмечает, что решения, устроившего всех или хотя бы большинство теоретиков уголовно-правовой науки, так и не найдено. Очевидно, оно и не может быть найдено, поскольку различны подходы к самому понятию состава, а соотношение категорий состава преступления и преступления зиждется на самих этих понятиях796. Н.А. Лопашенко был проведен подробный анализ основных концепций, существующих ныне в науке уголовного права по вопросу о соотношении преступления и состава преступления и выявлено два направления. Сторонники первого - утверждают, что эти понятия абсолютно не схожи, их объединяет только основа – названное деяние, а отражают они Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1: Учение о преступлении: Учебник для вузов / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой. М., 2002. С. 166–170. Те же положения были высказаны автором в более позднем издании. См.: Уголовное право России. Общая часть: Учебник для вузов / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. М., 2005. С. 138–141. 796 Лопашенко Н.А. Соотношение преступления и состава преступления // Уголовное право: стратегия развития в ХХI веке: Матер. 4-й Междунар. науч.-практ. конф. М., 2007. С. 128. 795 разные его аспекты. Второго797 – считают, что соотноситься между собой могут однопорядковые категории: общее понятие преступления и общее понятие состава преступления, конкретный состав преступления и конкретное преступление. В науке отсутствует однозначное отношение к категории «состав преступления». Мы выделили две группы исследователей и соответственно их позиции по вопросу о необходимости существования самостоятельной категории «состав преступления». Одни авторы в целом поддерживают идею о существовании состава преступления, но их подход к решению вопросов о понятии состава преступления, его соотношения с преступлением различен. Другие авторы выступают против выделения состава преступления как самостоятельной категории. Приведем лишь некоторые точки зрения. Сторонник идеи о составе преступления А.В. Наумов определяет состав преступления как совокупность установленных уголовным законом объективных и субъективных признаков, характеризующих общественно опасное деяние как конкретное преступление. Он полагает, что состав преступления необходим для того, чтобы выделить внутри общей массы преступных деяний определенное преступление798. Состав преступления, по мнению А.А. Тер-Акопова799, – это совокупность признаков, предусматривающей закрепленных ответственность в уголовно-правовой за данное норме, преступление, характеризующих его структуру и содержание. Говоря о соотношении преступления и состава преступления, он подчеркнул, что признаки преступления не только закреплены в уголовном законе, но и содержатся в каждом акте преступного деяния. Р.Р. Галиакбаров считает, что состав преступления – это совокупность установленных характеризующих законом объективных определенное и субъективных общественно опасное признаков, деяние как Там же. С. 128–134. Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть: Курс лекций. М., 1996. С. 135. 799 Тер-Акопов А.А. Преступление и проблемы нефизической причинности в уголовном праве. М., 2003. С. 23. 797 798 преступление. Состав – единственный и исчерпывающий показатель наличия в содеянном признаков преступления. Он помогает определить основание ответственности, ее характер и объем; признать лицо виновным и привлечь его к уголовной ответственности800. Понятие преступления в Уголовном кодексе конкретизируется в форме отдельных составов преступлений801. Н.А. Лопашенко определяет состав преступления как совокупность его объективных и субъективных признаков, необходимую и достаточную для признания конкретного общественно опасного деяния преступлением802. Преступление и состав преступления соотносятся между собой как содержание и форма.803. А.И. Рарог оценивает состав преступления как совокупность предусмотренных признаков, уголовным характеризующих законом объективных общественно и опасное субъективных деяние как преступление804. Г.О. Петрова выступает за внесение в УК РФ законодательного определения состава преступления. Состав преступления является «структурным скелетом» общественно опасного деяния и придает этому явления юридическую форму805. Ярым противником существования состава преступления выступает А.П. Козлов. Автор приходит к выводу о том, что состав преступления – это Галиакбаров Р.Р. Уголовное право. Общая часть: Учебник. Краснодар, 2005. С. 93; Он же. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: Конспекты лекций и иные материалы. Краснодар, 1999. С. 57–59; Он же. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть / Под ред. Р.Р. Галиакбарова. Саратов, 1997. С. 125–141. 801 Галиакбаров Р.Р. Уголовное право. Общая часть: Учебник. Краснодар, 2005. С. 97. 802 Российское уголовное право. Общая часть / Под ред. В.С. Комиссарова. СПб., 2005. С. 134. 803 Там же. 804 Российское уголовное право: В 2 т. Т. 1: Общая часть: Учебник / Под ред. Л.В. ИногамовойХегай, В.С. Комиссарова, А.И. Рарога. М., 2006. С. 99–108. 805 Петрова Г.О. Преступление как система признаков // Соотношение преступлений и иных правонарушений: современные проблемы: Матер. IV Междунар. науч.-практ. конф., посвященной 250-летию образования Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова. М., 2005. С. 497. 800 искусственно созданная научная категория, он согласен с теми авторами, которые признают состав научной абстракцией806 или абстракцией807. На наш взгляд, развитие науки и практики требует появления законодательной конструкции состава преступления. В настоящее время обращение к теории состава преступления происходит потому, что ученые и практики предпринимают попытки четко очертить границы преступного поведения, а через известные понятия, закрепленные в УК, это не всегда удается. Вместе с тем функциональное назначение понятия преступления и понятия состава преступления различно. Полагаем, что понятие преступления является весьма важной, основополагающей категорией, закрепленной в УК РФ. Это достижение российской уголовно-правовой научной мысли, понятие, обоснованное поколениями российских ученых, и оправданное практиками. Изобретение понятия «преступление» - это первый шаг в пути отхода от казусов, конкретизации признаков отдельных преступлений с целью систематизации норм уголовного права. Далее уголовно-правовая наука, а вместе с ней и законодательство, развивалась в рамках описания составов преступлений и разработки теории о составе преступления. Понятия «состав преступления» современный УК РФ в Общей части не содержит, однако в Особенной части имеются понятия и признаки отдельных составов преступлений. Отношение к теории состава административного правонарушения в науке административного права неоднозначное. Многие авторы высказываются за необходимость такой теоретической конструкции (А.П. Алехин808.;Ю.М. Козлов809; Л.Л. Попов810. О.С. Рогачева811. Г.А. Шевчук812; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Ростов н/Д, 1996. С. 46. Козлов А.П. Понятие преступления. С. 174–175. 808 Там же. С. 279. 809 Административное право: Учебник / Под ред. Ю.М. Козлова, Л.Л. Попова. М., 2000. С. 318. 810 Там же. 811 Рогачева О.С. Административная ответственность: Учеб. пособие. Воронеж, 2005. С. 99. 806 807 О.С. Захарова и др.). Следует сказать, что теоретические разработки в области состава административного правонарушения существовали давно, например, в этом направлении работал И.А. Галаган и др.813. Примечательно, что разграничивают административное правонарушение и преступление не по признакам, а по составу. Например, Н.М. Конин считает, что признаки административного правонарушения позволяют лишь отграничить его от преступлений и других противоправных деяний. Для того чтобы определить, какое конкретное административное правонарушение было совершено, необходимо установить признаки его состава – совокупность объективных и субъективных признаков. Именно состав, а не признаки административного правонарушения, является фактическим основанием административной ответственности814. А.П. Алехин отмечает, что юридические критерии отграничения внешне сходных преступлений и административных правонарушений содержатся в уголовном и административном законодательстве и могут относиться к объекту, объективной стороне, субъекту и субъективной стороне составов определения соответствующих характера правонарушений. правонарушения, его Поэтому юридической для природы необходим тщательный сравнительный анализ положений законодательства, устанавливающего ответственность за их совершение815 Четкое очертание составов административных правонарушений и преступлений имеет большое значение для развития административной уголовной политики. Э.А. Васильев в этой связи отмечает, что социальная значимость разрешения вопроса о разграничении составов административного правонарушения и преступления заключается в выявлении наиболее Административное право России: Учебник / Под ред. Н.М. Конина, Ю.Н. Старилова. Саратов, 2006. С. 259. 813 Галаган И.А. Административная ответственность в СССР: Государственное и материально-правовое исследование. Воронеж, 1970. С. 164–166. 814 Административное право России: Учебник / Под ред. Н.М. Конина, Ю.Н. Старилова. Саратов, 2006. С. 259. 815 Алехин А.П., Кармолицкий А.А., Козлов Ю.М. Административное право Российской Федерации: Учебник. М., 1996. С. 280. 812 эффективных мер принуждения административными деятельности в борьбе правонарушениями; возникают трудности с в в преступлениями и правоприменительной квалификации действий правонарушителей, обусловленные, прежде всего, несовершенством законодательства, допускающего неоднозначное толкование его отдельных положений и не содержащего зачастую четких критериев разграничения административных правонарушений и преступлений (ныне в КоАП РФ насчитывается около 100 составов, имеющих соответствующие аналоги и в УК РФ) 816. Представители науки идут по административного уголовно-правовой единому пути: правонарушения, и административно-правовой разграничение исходя не преступления только из и понятия преступления и административного правонарушения, но и признаков состава, что следует признать совершенно правильным. На наш взгляд, должен быть выработан единый подход на межотраслевом уровне, позволяющий разграничить преступления и административные правонарушения и основанный на теории состава преступления и состава административного правонарушения. В подтверждение того, что теория состава преступления нуждается в разработке, можем привести данные проведенного нами анкетирования (см. приложение). преступления, преступления 50% опрошенных предложенным следует согласны Н.А. понимать с определением Лопашенко817: совокупность его «под состава составом объективных и субъективных признаков, необходимую и достаточную для признания конкретного общественно опасного деяния преступлением». Три респондента указали на неточности в предлагаемом определении, а именно: Васильев Э.А. Административное правонарушение и преступление: общие черты и различия: Автореф. дис. … канд. юр. наук. М., 2007. С. 3–4. 817 Российское уголовное право. Общая часть / Под ред. В.С. Комиссарова. СПб., 2005. С. 134. 816 – «в этом определении не отражен максимально абстрактный характер состава преступления и его признаков и источник уголовного права»; – «в предложенном определении следует заменить слово “совокупность” на слово “система”, так как не совокупность, а система должна быть установлена уголовным законом»; – «все признаки состава содержатся в УК РФ». Респондентами были предложены другие определения состава преступления, например: – «под составом преступления следует понимать совокупность его объективных и субъективных элементов и их признаков, необходимую и достаточную для признания конкретного общественно опасного деяния преступлением»; – «состав представляющая преступления собой – это совокупность юридическая объективных и конструкция, субъективных признаков, необходимых для квалификации преступлений»; – «состав преступления – это совокупность установленных уголовным законом признаков, характеризующих общественно опасное деяние в качестве преступления»; – «состав преступления представляет собой совокупность объективных и субъективных признаков, которыми должно обладать конкретное общественно опасное деяние, чтобы были признаки преступления»; – «под составом преступления следует понимать совокупность его объективных и субъективных признаков, относящихся к специфике объекта, предмета, субъективной и объективной сторон и субъекта, необходимую и достаточную для признания конкретного общественно опасного деяния преступлением»; – «под составом преступления следует понимать совокупность его объективных и субъективных элементов и их признаков, необходимую и достаточную для признания конкретного общественно опасного деяния преступлением либо позволяющую дифференцировать наказуемость деяния»; – «под составом преступления следует понимать совокупность объективных и субъективных признаков деяния, необходимых и достаточных для признания конкретного общественно опасного деяния преступлением». Необходимо подчеркнуть, что ни один из опрошенных не отметил ненужность понятия состава преступления. Таким образом, преступления – понятие преступления и понятие состава разные по объему и содержанию, характеризующим их чертам, по своей природе. Понимание соотношения преступления и состава преступления как формы и содержания приводит к выводу о том, что это равнозначные понятия, ибо нет формы без содержания и, наоборот, содержания без формы. В то же время преступление обладает характерными чертами: общественной опасностью, противоправностью, виновностью, наказуемостью. Состав преступления представляет собой совокупность типичных элементов – объект, объективную сторону, субъект, субъективную сторону, существующих в рамках, очерченных понятием преступления. Только наличие всех элементов состава позволяет ответственности. Именно поэтому привлечь лицо к уголовной состав преступления выступает основанием уголовной ответственности. Современная уголовно-правовая политика, направленная, прежде всего, на противодействие и предупреждение преступности, должна быть эффективной. Дабы избежать чрезмерных репрессий и судебных ошибок, следует очертить круг деяний, относящихся к преступлениям и к административным правонарушениям. Только развитие теории состава преступления и закрепление ее в УК РФ способны решить эту задачу. Состав преступления аккумулирует в себе те элементы, через закрепление которых проводится в жизнь уголовно-правовая политика в области криминализации деяний. В настоящее время дискуссионным представляется вопрос о функциональном назначении понятия преступления. Многие ученые выступают за введение в УК РФ понятия состава преступления, по примеру законодательства отдельных зарубежных стран, например, Германии, Беларуси. Понятие преступления является весьма важной, основополагающей категорией, закрепленной в УК РФ. Оно самодостаточно и представляет собой достижение российской научной мысли, обоснованное поколениями российских ученых, и оправданное практиками. Однако, в связи с новыми жизненными требованиями, изменением социально-экономической обстановки в стране, оно нуждается в модернизации и инновации. Возникло это понятие, как нами уже описывалось, в российском законе путем эволюции норм, приспосабливавшихся к разрешению тех задач, которые ставились в рамках государственной уголовной политики. Основное функциональное назначение понятия преступления состоит в следующем: 1. Понятие преступления позволяет определить круг деяний, являющихся преступными, и криминализовать их. В отличие от состава преступления, понятие преступления содержит общие признаки (виновность, противоправность, общественная опасность, наказуемость), которые дают возможность на уровне уголовно – правовой политики. Относить то или иное поведение субъекта к преступному, не конкретизируя через состав преступления возможность привлечения к уголовной ответственности конкретных лиц. 2. Понятие преступления можно считать сформулированным в виде нормы – дефиниции конгломератом принципов уголовного права. 3. Воздействие понятия преступления на регулируемые уголовным законом общественные отношения не реализуется через механизм правового регулирования, а реализуется через правовое воздействие как превентивного характера, но и (что более системообразующего характера. важно) правоустановительного и 4. Только понятие преступления через признак «общественная опасность» позволяет отграничить преступления от административных правонарушений и иных проступков (например, налоговых, бюджетных). На основании проведенных историко-теоретических исследований, мы убеждены, что должна быть четко сформулирована концепция государственной уголовно-правовой политики, выражающей государственную волю. Центральным звеном уголовно-правовой политики должно стать определение преступного и непреступного поведения. Поэтому мы рассматриваем понятие преступления как центральное в контексте современной уголовно-правовой политики. В этой связи необходимо отметить, что понимание и решение проблем уголовной политики необходимо, так как она является базой для создания и совершенствования уголовного законодательства, предполагает принятие таких законов, которые не противоречат объективному развитию общества, способствует выработке оптимальных практических решений и научно – обоснованных направлений противодействия преступности. Соотношение преступлений с аморальными проступками. В настоящее время актуальным становится вопрос о влиянии уголовно правовой политики на соотношение преступлений с аморальными проступками. Мораль в Словаре иностранных слов в русском языке рассматривается как нравственность, правила нравственного поведения, система норм, определяющих обязанности человека по отношению к обществу и другим людям; одна из форм культуры и идеологии818. В трактовке термина, на наш взгляд, проводится мысль о том, что мораль связана с социально-экономической обстановкой в стране и с политико-правовыми установками. Аморальный проступок понимается как безнравственный, лишенный морали819. 818 819 Словарь иностранных слов. – М.: Юнвес, 1996. – С. 460. Словарь иностранных слов. – М.: Юнвес, 1996. – С. 44. В Толковом словаре русского языка разъясняется, что мораль - это нравственные нормы поведения, отношений с людьми, а также сама нравственность820, а аморальность – противоречие морали, безнравственность821. Аморальные проступки посягают на такие человеческие установки, которые культивируются государством; на общественные отношения, которые ревностно защищаются им. Общественная потребность в уголовноправовой норме, уголовно-правовая политика, проводимая государством, могут привести к криминализации деяний и переходу их в разряд уголовнонаказуемых. Аморальный проступок является по своей природе пограничным состоянием, близким к переходу в разряд преступлений или административных правонарушений. Аморальный проступок – это самое емкое понятие, вобравшее в себя все преступления и непреступные правонарушения. Преступления составляют наименьшую группу аморального поведения по сравнению с непреступными правонарушениями и отличаются повышенной общественной опасностью. Аморальные проступки подвержены влиянию курса уголовно правовой политики через ее методы – криминализацию и декриминализацию деяний (при определенной уголовно-правовой политике велик риск перехода аморальных проступков в связи с увеличением степени их общественной опасности в разряд административных правонарушений или преступлений). Мораль и право соотносятся сложным образом. Как право немыслимо без морали (в силу того, что оно лишается своих корней), так и мораль не мыслима без права (это значит, мораль теряет свое выражение вовне). Право и мораль взаимосвязаны друг с другом, они формируются (в большей степени право, в наименьшей степени мораль) под воздействием Ожегов С.И. и Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 800000 слов и фразеологических выражений / Российская АН; Российский фонд культуры; - 2-е изд., испр. И доп. – М.: АЗЪ, 1995. – С. 357. 821 Ожегов С.И. и Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 800000 слов и фразеологических выражений / Российская АН; Российский фонд культуры; - 2-е изд., испр. И доп. – М.: АЗЪ, 1995. – С. 21. 820 политических процессов, происходящих в обществе, мире. Однако следует помнить, что мораль гораздо объемнее права. Аура легитимности, окружающая авторитет права в значительной степени ассоциируется с верой в моральный долг повиноваться закону. В уголовном кодексе содержатся все нормы, носящие аморальный характер. Мораль позволяет оценить деяния как противоречащие сложившимся поведенческим нормам, осудить их и поднять проблему перед законодателем о переводе аморальных проступков (при известной их вредоносности) в преступление. Таким образом, негативная моральная оценка, возникшая в обществе, тех или иных деяний является одним из поводов их криминализации. Именно поэтому в авторском алгоритме (Приложение II) мы указали на мораль как на составляющий в череде факторов, дающих возможность признать деяние преступлением. Мораль и право, как отмечает Н.Ф. Земченков, являются регуляторами общественных отношений, они взаимно обуславливают и дополняют друг друга, действуя относительно самостоятельно в области своего применения. Как мораль, так и право, реализуются в нравах, принципах, нормах, хотя при этом мораль включает их в свой предмет, а право использует их в качестве источника обновления своей теоретической основы822. Право и мораль взаимосвязаны и основаны на существующей идеологии. Уголовно - правовая политика, как часть государственной политики, основана на идеологии, она вбирает в себя концепции правовых установок. Проводимая государством уголовно-правовая политика может в числе прочего отражать и моральные принципы Мораль, не зафиксированная в праве, все же оказывает на него большое влияние. Как пишет Н.Ф. Земченков, она облагораживает, окультуривает право, поднося его общественному мнению в выгодном свете. Право без морали лишает себя идеологического основания. Право не может Земченков Н.Ф. Регулятивные функции права и морали: философско-правовой аспект // Правовая политика и правовая жизнь. № 4 (33). 2008. – С. 61. 822 отказаться от морали в силу их общего источника, общих корней и общих интересов, которые лежат в общественной идеологии и психологии и которые отражают общественное бытие, выступающее как историческая реальность823. Действительно в большинстве случаев возникают ситуации, когда отношение религиозным к противоправному канонам и деянию моральным полностью запретам, соответствует укоренившимся в общественном сознании, например, отношение к убийству. Но иногда существуют значительные расхождения между моралью и правом. Право может воздерживаться от преследования отдельных аморальных явлений, например, отказ от уголовно-правового запрета проституции, и не следовать моральным принципам. Одной из причин такого явления служит переход от норм морали в чистом виде к более гуманитарному подходу. Значительная часть сферы действия раннего уголовного права с его жесткими наказаниями за незначительные проступки и постепенный переход к более гуманной пенитенциарной системе отражают взаимоотношение права и господствующих в обществе настроений и постепенное совершенствование как моральных, так и правовых принципов, находящих отражение друг в друге824. В подобных ситуациях, на наш взгляд, возникает политическая воля, обоснованная стране. социально-политической, Например, в ходе экономической Французской буржуазной обстановкой в революции в законодательстве были закреплены естественные права, о которых ранее ничего не знало ни законодательство, ни мораль. Однако благодаря их опосредованию правом, образовались новые нормы права и морали, теперь уже незыблемые, которые повлекли распространение более гуманных отношений между людьми и к повышению требований этических и моральных стандартов. Именно так политика, в частности уголовная, может Земченков Н.Ф. Регулятивные функции права и морали: философско-правовой аспект // Правовая политика и правовая жизнь. № 4 (33). 2008. – С. 63. 824 См.:например, Идея права. – М.: «КНИГОДЕЛ», 2004. – С. 66. 823 оказывать влияние на моральные каноны. Государственная политика влияет и на наполняемость норм уголовного права. Правовая теория находится в постоянном развитии и материал для этого берется в некоторой части из огромного количества нравственных постулатов. Именно идеология, существующая в обществе, помогает отобрать те моральные постулаты, которые являются социально значимыми в условиях той или иной ситуации в стране. В авторском алгоритме мы предложили учесть среди прочих составляющих наличие политической воли на отнесение деяния к общественно опасному (см. приложение II). Нормы морали складывались в тесной взаимосвязи с религиозными канонами. Поэтому все, что не поощрялось религиозными предписаниями, считалось аморальным, а иногда даже на уровне уголовного законодательства – преступным. В авторском алгоритме мы предложили при определении поведения как общественно опасного учесть среди прочих критериев отношение религии, исповедуемой большинством проживающего населения на территории страны, к деянию (см. приложение II). 5.3. Трансформация теоретических представлений о понятии, признаках, социальной сущности, классовой природе преступления как правовой категории под влиянием международных уголовно-правовых принципов Преступление, конституционных его прав и понятие, свобод социальная человека и сущность. Охрана гражданина является приоритетной задачей любого современного государства и мирового сообщества в целом825. Полагаем, что из этой задачи вытекает необходимость внесения изменений в понятие преступления, ведь современное понятие преступления, кроме признаков, не содержит никаких ориентиров на содержание и ведущие направления международной, государственной, в Серебренникова А.В. Уголовно-правовое обеспечение конституционных прав и свобод человека и гражданина по законодательству Российской Федерации и Германии. Автореф. дис…докт. юрид. наук. М., 2008. - С. 3. 825 частности, уголовно-правовой политики. Считаем это неправильным. Содержание понятия преступления, оставаясь по форме и содержанию классическим, все же должно указывать на время и особенности исторического периода, в который оно действует, отражая задачи современного общества в сфере борьбы с преступностью. Современные процессы глобализации оказывают значительное влияние на сотрудничество государств в сфере защиты прав человека. Такое сотрудничество проявляется, прежде всего, в принятии международных стандартов, закрепляющих права человека в современном мире. Уважение прав человека общепризнанных и основных принципов свобод стало современного содержанием одного международного из права, определяющего основы взаимоотношения между государствами. Одна из основных аксиом современной доктрины международного права заключается в том, что безопасным мир может стать только при соблюдении прав человека. Данная связь четко закреплена в статье 28 Всеобщей Декларации прав человека, в которой подчеркивается, что «каждый индивид имеет право на такой социальный и международный порядок, при котором права и свободы, изложенные в Декларации, могут быть полностью осуществлены»826. Большинство проблем, относящихся к сфере прав человека, имеет глобальный характер и может быть решено исключительно совместными усилиями государств. В настоящее время возросла взаимозависимость государств, например, борьба с терроризмом, наркоторговлей перестали быть делом одного государства. Эти и другие проблемы решаются не только внутригосударственными внутригосударственными 827 , но и различными межгосударственными органами и международными организациями. В глобализирующемся мире необходима концентрация усилий всех государств в решении вопроса о применении мер для защиты человека, его Карташкин В.А. Права человека: международная защита в условиях глобализации / В.А. Карташкин. – М.: Норма, 2009. – С. 7-8. 827 Алексеев С.С. Тайна и сила права. Наука права: новые подходы и идеи. Право в жизни и судьбе людей / С.С. Алексеев. – М.: Норма, 2009. – С. 129. 826 прав и свобод828. Права человека становятся действующим правом в глобальном отношении – на наднациональном уровне и обладают универсальной юридической силой. Глобальные процессы, происходящие на мировой арене, ведут к расширению спектра взаимодействия международного и внутригосударственного права, к конвергенции различных политических и социально-экономических систем, к их сближению в мировом масштабе и в итоге к созданию новых цивилизационных ценностей. В этом процессе возрастает роль международного права, нормы которого непосредственно закрепляются во внутреннем праве государств. международных соглашений, особенно в сфере Многие положения прав человека, являются самоисполняемыми и не требуют для своего применения принятия специальных национальных нормативных актов. На практике это ведет к признанию верховенства международного права над внутренним. Часть 4 статьи 15 Конституции РФ формулирует такую позицию: общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы и имеют приоритет над государственными законами829. Международные стандарты все больше вторгаются в сферу внутренней компетенции государств. В настоящее время государства принимают многие международные договоры, которые далеко не совместимы с их внутренним законодательством. Поэтому они все чаще вынуждены приводить национальное законодательство в соответствие с международными нормами. Процесс вторжения международного права во В настоящее время осознается потребность в интеграции научного знания в использовании международного опыта в противодействии преступности вообще и транснациональной преступности в частности в условиях глобализации. Этим проблемам был посвящен V Российский конгресс уголовного права «Научные основы уголовного права и процессы глобализации» (Москва, 2010). См.: Научные основы уголовного права и процессы глобализации: материалы V Российского конгресса уголовного права (27-28 мая 2010). – М.: Проспект, 2010. – 944 с. Процессы глобализации, защиты прав человека стоят в центре научных дискуссий. В 2010 году была защищена докторская диссертация на тему «Защита прав человека от преступности в условиях глобализации». См.: Рахманова Е.Н. Защита прав человека от преступности в условиях глобализации. Автореф. дис…доктора юрид. наук. -Санкт-Петербург. 2010. 829 Конституция Российской Федерации. – М.: Юридическая литература, 1994. – С. 10. 828 внутригосударственную юрисдикцию государств фактически приводит к их переплетению и сращиванию. При этом четко прослеживается тенденция все большего признания государствами примата международного права. Нормы современного международного права не только обязывают государства обеспечить закрепленные в международных соглашениях основные права и свободы человека, но и предоставляют индивиду право требовать от государства выполнения его международных обязательств. Такие требования могут быть предметом как внутреннего, так и международного разбирательства, которое предусмотрено и на универсальном уровне (Комитет ООН по правам человека), и в региональных организациях (Европейский Суд по правам человека). Механизм контроля за выполнением государствами взятых на себя обязательств является, по сути, наднациональной властью830. Международные нормативные акты в настоящее время являются продуктом цивилизационных исследований в современном мире. Глобализационные процессы выдвигают проблемы, которые выходят за рамки привычных, устоявшихся методов исследования, требуют новых подходов, позволяющих увидеть ценностные ориентиры. Как справедливо отмечает Е.А. Лукашева, цивилизационный подход разрушает однообразную картину мира, одномерность, однолинейность его развития; раскрывает своеобразие и социокультурных неповторимость общностей, жизнеустроения стремящихся к народов различных сохранению своей идентичности; в то же время позволяет увидеть те общечеловеческие обретения, которые создают условия для взаимодействия цивилизаций, их диалога, помогают не только понять иные системы бытия народов, иные способы их самоорганизации, но и уважать их831. Цивилизационный метод позволяет выяснить, существуют ли единые принципы прав человека в различных цивилизациях и возможно ли Карташкин В.А. Права человека: международная защита в условиях глобализации / В.А. Карташкин. – М.: Норма, 2009. – С. 82-83. 831 Лукашева Е.А. Человек, право, цивилизации: нормативно-ценностное измерение / Е.А. Лукашева. – М.: Норма, 2009. – С. 5. 830 формирование универсальных стандартов прав человека. В настоящее время происходит формирование единых универсальных стандартов, которые находят отражение в международных правовых актах, ратифицированных Россией. В положениях международных актов указывается на приоритетное направление в области уголовного права - это, прежде всего, защита человека и его прав и свобод. Так, в Римском статуте Международного уголовного суда, принятом в 1998 году и вступившем в силу 1 июля 2002 года (Россия подписала этот статут, но не ратифицировала832) в статье 22 сказано: лицо не подлежит уголовной ответственности по настоящему Статуту, если только соответствующее деяние в момент его совершения не образует преступления, подпадающего под юрисдикцию Суда833. Во Всеобщей декларации прав человека, принятой 10 декабря 1948 года834, в статье 7 говорится: все люди равны перед законом и имеют право, без всякого различия, на равную защиту закона. В Декларации ООН о ликвидации всех форм расовой дискриминации, принятой 20 ноября 1963 года, принимая во внимание, что Всеобщая декларация прав человека также провозглашает равенство людей перед законом, равную защиту закона, право на равную защиту от какой бы то ни было дискриминации и от какого бы то ни было подстрекательства к такой дискриминации, в статье 7 закрепляет следующее положение: все люди равны перед законом835. Аналогичные положения содержатся в Международной конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации836, Международном пакте о Общая часть Уголовного кодекса Российской Федерации в международных актах: сборник, под ред. А.А. Задояна. – М.: Проспект, 2009. – С. 21. 833 Московский журнал международного права. 1999. № 4. 834 Российская газета. 1995. 5 апреля. 835 Общая часть Уголовного кодекса Российской Федерации в международных актах: сборник, Под ред. А.А. Задояна. – М.: Проспект, 2009. – С. 22. 836 Ведомости Верховного Совета СССР. 1969. № 25. Ст. 219. 832 гражданских и политических правах837, Конвенции Содружества Независимых государств о права и основных свободах человека838. В статье 6 Модельного Уголовного кодекса для государств – участников Содружества Независимых государств раскрывается более детально принцип равенства перед законом, а именно, в ней говорится: лица, совершившие преступления, равны перед законом и подлежат уголовной ответственности независимо от пола, расы, национальности, происхождения, имущественного и служебного положения, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств839. Таким образом, в приведенных международных источниках закрепляется защита прав человека, его равенство перед законом и правосудием независимо от каких бы то ни было обстоятельств. Посредством российских нормативных актов международные стандарты реализуются в России. Конституция РФ провозглашает, что человек, его права и свободы признаются высшей ценностью, и именно они должны определять смысл, содержание и практику применения законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, а их защита должна обеспечиваться правосудием. Сегодня «Россия поднялась до самого прогрессивного начала в отношении к личности – признания ее приоритета в государстве»840. Конституция России исходит из того, что сила государственной власти, прочность, незыблемость основ нового конституционного строя России определяется наличием плюрализма в системе конституционных ценностей, институтов организации и функционирования публичной власти, федерализма, правового положения личности и, соответственно, Ведомости Верховного Совета СССР. 1976. № 17. Ст. 291. Собрание законодательства РФ. 1999. № 13. Ст. 1489. 839 Информационный бюллетень Межпарламентской ассамблеи государств – участников СНГ. 1996. № 10. Приложение. 840 Агеев В.Н. Конституционные ограничения основных прав и свобод личности в Российской Федерации: теория, история, практика / В.Н. Агеев.- Казань: Казанский государственный университет им. Ульянова-Ленина, 2006. – С. 3. 837 838 закреплением уже на основе конституционного строя системы «сдержек и противовесов» как правовых механизмов разрешения противоречий не только на уровне системы организации публичной власти, но и в виде правовых форм выражения свободы личности. Признание и гарантирование определенного уровня свободы личности составляет основной смысл и главное содержание Основного закона России841. В марте 1998 года Россией была ратифицирована Конвенция о защите прав человека и основных свобод842. В соответствии с ч.4 ст. 15 Конституции РФ, Конвенция стала составной частью правовой системы страны. Второе предложение ч.4 ст.15 Конституции РФ гласит, что в случае коллизии нормы национального закона и нормы международного договора преимущественную силу имеет последняя. Это положение Конституции РФ совершенно четко, ясно и недвусмысленно устанавливает, что при наличии подобной коллизии органы власти Российской Федерации, ее субъектов, а равно органы самоуправления, должностные лица и, конечно, суды всех уровней обязаны применять норму международно-правовую843. Сравнительный анализ текстов действующей Конституции РФ и Конвенции о правах человека, проведенный Л.М. Энтиным, подтверждает, что все основные нормы Конвенции, по своей сути, совпадают с нормами Основного закона РФ. Автор приходит к выводу, что Конвенция о защите прав человека и основных свобод является в Российской Федерации действующим правом. А далее автор совершенно справедливо, на наш взгляд, отмечает, что права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими и определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной Агеев В.Н. Конституционные ограничения основных прав и свобод личности в Российской Федерации: теория, история, практика / В.Н.Агеев / Казань: Казанский государственный университет им. Ульянова – Ленина, 2006. – С. 142. 842 Собрание законодательства Российской Федерации. 1998. № 20. 843 Комментарий к Конвенции о защите прав человека и основных свобод и практика ее применения , Под общ. Ред. д.ю.н., проф. В.А. Туманова и д.ю.н., проф. Л.М. Энтина. – М.: Издательство НОРМА, 2002. – С.16. 841 власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием844. Ее нормы действуют сегодня, таким образом, как они были истолкованы в процессе их применения Европейским Судом по правам человека845. Конвенция призвана обеспечить защиту государством, ратифицировавшим ее, прав и свобод каждого гражданина от посягательства со стороны публичных властей (государства и его должностных лиц). В соответствии со ст. 34 Конвенции, Европейским Судом по правам человека могут приниматься жалобы от любого физического лица, любой неправительственной организации или любой группы частных лиц. Эта формулировка, по мнению Л.М. Энтина, может служить указанием на то, что жалоба на нарушение прав и свобод может исходить также и от юридического лица846. Теперь возникает совершенно справедливый вопрос о том, почему в Уголовном кодексе, в частности, в понятии преступления (ст. 14) ничего не говорится о международных стандартах, обязательство по исполнению которых взяла на себя Россия и, которые закреплены в Конституции РФ. Содержание Конвенции и других международных актов нашло свое отражение отчасти в принципах уголовного права, отчасти в структуре Особенной части УК РФ. Международные стандарты способствуют сближению англосаксонской и континентальной правовых систем, создают единое основание для их развития. На наш взгляд, положения международных правовых актов должны найти четкое закрепление в понятии преступления в ст. 14 УК РФ. Права человека - это мера его свободы, неотъемлемые свойства личности, зафиксированные внутригосударственного права. в Они нормах международного обеспечивают и существенные Там же. – С.17. Комментарий к Конвенции о защите прав человека и основных свобод и практика ее применения , Под общ. Ред. д.ю.н., проф. В.А. Туманова и д.ю.н., проф. Л.М. Энтина. – М.: Издательство НОРМА, 2002. – С. 8. 846 Там же. – С.16. 844 845 возможности развития человека, защиту его интересов847. Обеспечение прав человека в России – это не второстепенная побочная задача преобразований, осуществляемых в обществе, а основная их цель, призванная изменить положение человека, создать ему достойные условия для жизни, гарантировать свободу, неприкосновенность личности848. Признание приоритета прав и свобод личности влечет признание совершенно иной, новой роли государства, а именно: государство существует для человека и его целью является защита основных прав и свобод человека849. Возложение на государство обязанности по защите прав и свобод личности требует четкого законодательного урегулирования отношений между человеком и государством не только в статьях Конституции, но и других законах и подзаконных актах. В этой связи, полагаем, что на современном историческом этапе развития российского общества и права Уголовный кодекс должен содержать общие объекты уголовно-правовой охраны в определении понятия преступления. В Уголовном кодексе РФ должно появиться в статье 14 указание на объект охраны, а именно на права и свободы человека. Если исходить из того, что права, свободы, законные интересы граждан, организаций, государства прямо или косвенно закрепляются в различных нормативных актах, как-то, Конституция РФ, Трудовой кодекс РФ, Гражданский кодекс РФ, Кодекс об административных правонарушениях и т.д., то можно констатировать, что в конечном итоге, уголовное право призвано защищать от посягательства на эти права. Мы предлагаем следующее исторически сложившееся (в отношении признаков преступления), отражающее менталитет российского народа, понятие преступления: Права человека в условиях становления гражданского общества: Международная научно-практическая конференция // Государство и право.- 1997.-№ 10. – С. 107. 848 Агеев В.Н. Конституционные ограничения основных прав и свобод личности в Российской Федерации: теория, история, практика / В.Н. Агеев. – Казань: Казанский государственный университет им. Ульянова-Ленина, 2006. – С. 5. 849 Агеев В.Н. Конституционные ограничения основных прав и свобод личности в Российской Федерации: теория, история, практика / В.Н. Агеев. – Казань: Казанский государственный университет им. Ульянова-Ленина, 2006. – С. 3. 847 Преступлением признается виновно совершенное общественно опасное деяние, посягающее на публичные и частные права, свободы, законные интересы физических лиц, организаций, государства, муниципальных образований, запрещенное настоящим Кодексом под угрозой наказания. Совершенно справедливо может возникнуть вопрос о том, почему в данном определении кроме прав, свобод и законных интересов физических лиц упоминаются права, свободы и законные интересы организаций, муниципальных образований, государства. Полагаем, что в конечном итоге они состоят из коллектива, то есть из лиц, чьи интересы необходимо защищать. Например, организация – это, прежде всего, коллектив, облеченный в такую организационно-правовую форму с целью унификации процесса осуществления гражданско-правовых сделок (в этой связи в науке административного права, например, существует трактовка организации как термина, обозначающего достаточно широкий круг явлений, включая и определенную деятельность исполнительного характера, и определенную форму взаимодействия между людьми для достижения определенных целей850). Современная цивилизация отличается от первобытнообщинного строя тем, что субъекты объединяются в коллективы по различным целевым критериям. Но именно человек, его права и свободы является первоосновой. Предлагаемое понятие преступления совершенно справедливо отражало бы стандарты и требования международных правовых актов, принятых во всем цивилизованном мире и ратифицированных Российской Федерацией, и современную уголовную политику России; оно не Подобной точки зрения придерживалось и придерживается значительная часть специалистов в сфере административного права, например: Бахрах Д.Н. Административное право России. Часть общая: Учебник. – С. 21-22; Лупарев Е.Б. Налоговые споры: проблемы теории, очерк практики: монография – Воронеж: Изд-во Воронежского государственного университета, 2006. – С. 54; Старилов Ю.Н. Курс общего административного права. – М.: НОРМА, 2002. Т. 1. – С. 427 и др. При этом, как отмечает Лупарев Е.Б., основовополагающим признаком организации является наличие совокупности людей, а организацию в соответствии с действующим российским законодательством можно определить как лицо или их совокупность, позиционирующие (представляющие) себя в форме, предусмотренной действующим законодательством для достижения не запрещенной законом цели. 850 оперировало бы старыми конструктивными подходами; отошло бы от простого перечисления объектов посягательства (как это было в ранее действовавшем УК РСФСР), которые и без того уже перечислены в Особенной части УК РФ. Вместе с тем, наполнило бы понятие преступления конкретикой, указав на приоритетные направления современной международной политики, международной уголовной политики, интересы государства и показав на основные направления уголовной политики как составной части государственной политики. Исследования истории эволюции понятия преступления привели к выводу о том, что первоначально понятие преступления не было, но указания на объекты посягательства и уголовно-правовой защиты содержались в отдельных казусах, закрепленных в нормативных актах, например, в Русской Правде и т.д. Со временем уголовное законодательство посредством достижений уголовно-правовой науки пришло к обобщению казусов и формулированию общих понятий, в том числе и понятия преступления, в котором содержалось указание на охраняемые объекты, например, законодательство советского периода. В настоящее время понятие преступления традиционно для российского уголовного законодательства должно содержать указание на объекты защиты, а именно на те ценности, которые вышли на первый план в современный период с учетом глобализации законодательства и сближения международного права с национальным законодательством. Такой наивысшей ценностью является человек - его права, свободы, жизнь, здоровье и т.д. Наличие указания на это в определении понятия преступления подчеркнет следование российского уголовного законодательства по пути защиты общечеловеческих демократических ценностей. При этом не следует бояться, что международное законодательство полностью поглотит российское. Как справедливо отмечает В.А. Карташкин, универсализация и регионализация прав человека не противоречат друг другу. Универсальные стандарты постепенно воспринимаются на региональном уровне, где многие принципы и нормы уточняются с учетом местных условий851. Применительно к Уголовному кодексу РФ региональная конкретизация наблюдается в последующих статьях Особенной части, в которых дается четкое указание на объекты преступлений (видовой, родовой). Кроме того, обновленное определение понятия преступления будет свидетельствовать о новых ориентирах проводимой уголовно-правовой политики в России и именно в этом уголовно-правовая политика найдет свое закрепление в УК. В настоящее время уголовно-правовая политика должна быть социальной, то есть направленной на защиту интересов каждого члена общества. Она должна реализовываться через закрепление в законодательстве, носящем социальные ориентиры. Строительство правового государства немыслимо без провозглашения в качестве высшей ценности прав и свобод человека. В ст. 2 Конституции РФ данное положение находит отражение. Именно в этой связи произошла переоценка охраняемых уголовным отношений. Если РСФСР УК законодательством 1960 года определял общественных в качестве главенствующих по значительности охраняемых объектов государственное устройство, хозяйственную и экономическую системы, то УК РФ на первое место среди задач Уголовного кодекса РФ поставил охрану прав и свобод человека и гражданина (ст.2 УК РФ). Однако статья 2 по своему содержанию не связана с понятием преступления. И это несмотря на то, что в ч. 2 ст. 2 УК РФ закреплено, что для осуществления обозначенных задач Уголовный кодекс определяет, какие опасные для личности деяния признаются преступлениями. То есть ст. 2 прямо выходит на Особенную часть, без внесения корректив в основополагающее понятие преступления. На наш взгляд, это неверно и поэтому следует усовершенствовать конструкцию понятия преступления, указав на приоритетные объекты уголовно-правовой защиты. Карташкин В.А. Права человека: международная защита в условиях глобализации / В.А. Карташкин. – М.: Норма, 2009. – С. 246. 851 Многие ученые постепенно приходят к пониманию необходимости закрепления международных правовых стандартов непосредственно в уголовном кодексе. Например, А.В. Серебренникова правильно указала на приоритет защиты интересов личности, как одного из основных принципов правового демократического государства, четко закрепленного международных правовых актах и Конституции РФ852. система Особенной части должна строиться в в Полагаем, что соответствии с основополагающими положениями Общей части. Так, определяя объекты посягательств в понятии преступления, мы закладываем основы расположения родовых объектов в Особенной части. Тем самым мы закладываем теоретические основы построения Особенной части. Без предлагаемой нами формулировки понятия преступления изменение места расположения статей внутри главы 19 УК РФ представляется не достаточно обоснованной. Таким образом, положения Общей части (понятие преступления) будут связаны с положениями Особенной части (конкретными составами преступлений) и УК РФ по своей конструкции будет отвечать международным правовым стандартам. Указание в законе на защиту прав человека как основной ценности позволит говорить о следующем этапе в эволюции науки уголовного права. А именно, если ранее в науке уголовного права речь шла о развитии преимущественно теории наказания, а в последующем (с появлением законодательной конструкции понятия преступления) равнозначно исследовалось как преступление, так и наказание, то в настоящее время приоритетным, на наш взгляд, должно быть изучение преступления, отдельных составов цивилизационными с целью правовыми приведения их ценностями, в соответствие с выработанными Серебренникова А.В. Уголовно-правовое обеспечение конституционных прав и свобод человека и гражданина по законодательству Российской Федерации и Германии. Автореф. ... дис.докт. юрид. наук. – М., 2008. – С. 9-10. Серебренникова А.В. Уголовно-правовое обеспечение конституционных прав и свобод человека и гражданина по законодательству Российской Федерации и Германии. Автореф. ... дис.докт. юрид. наук. – М., 2008. – С. 910. 852 международным сообществом и закрепленными в международных правовых актах, ратифицированных Россией. Внесение корректив о приоритете прав и свобод человека – как основе уголовно-правовой политики в понятие преступления должно положить конец теоретическим спорам о наличии или отсутствии классового подхода в современном уголовном праве, о применении или запрете аналогии. В соответствии со ст. 14 преступлению присущи следующие неизменные признаки: общественная опасность, уголовная противоправность, виновность и наказуемость. Рассмотрим коротко эти признаки. Общественная опасность как признак преступления. В различные времена истории развития российского государства преступлениями считались общественно опасные посягательства, правда, объект этих посягательств видоизменялся со временем. Если первоначально объектом правовой защиты была личность (до XV века), то в последующем государь и государство (XV – XVIII века), в период социализма – это государство (ХХ век), а в настоящее время (с 1996 года с принятием УК РФ) – это личность и интересы государства. Практически всегда ученые в ходе научных дискуссий, особенно, начиная с 18 века, активно подходили к формулированию понятия преступления через обсуждение признака «общественная опасность». Эти дискуссии наблюдались даже в период действия тех нормативных актов, которые содержали формальное определение преступления. Тем самым содержание общественной опасности традиционно оказывало влияние на формулировку понятия преступления. Обратимся к истории российского уголовного права. Если в Русской правде и предшествующих договорах (ранних памятниках уголовного права) преступление понималось как «обида», то есть причинение вреда лицу либо общине, то, начиная с Псковской ссудной грамоты законодатель преступления. стремится показать общественную опасность Поэтому в Псковской ссудной грамоте, в Судебнике 1497 года, в Судебнике 1550 года, в Соборном Уложении 1649 года защита монарха и государства выдвигается на первый план. Общественно опасными признаются посягательства направленные на князя, олицетворяющего государство, а также интересы государства. Воинский артикул 1715 года указывал общественную опасность как характерный, основной признак преступления. Именно при Петре I было впервые введено в оборот слово «преступление», описательно определенное в Указе 1714 года: «многие якобы оправдывают себя, говорят, что сие не заказано было, не рассуждая того, что все, что вред и убыток государству приключить может, суть преступление»853. Очевидно, поэтому самыми тяжкими являлись государственные преступления, объектом посягательства которых выступали государственный строй, власть монарха. Таким образом, содержание общественной опасности прямо влияло на понятие преступления. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года, а также Уголовное Уложение 1903 года не содержали понятия общественной опасности, так как понятие преступления в них было формальным. Общественно опасными по УК РСФСР 1922 года понимались как действия, так и бездействия опасные для государства и существующей в нем системы общественных отношений. УК РСФСР 1926 года видел своей задачей охрану социалистического государства рабочих и крестьян и установленного в нем правопорядка от общественно – опасных действий (преступлений) путем применения к лицам, их совершающим, указанных в Кодексе мер социальной защиты854. Поэтому История государства и права СССР: Учебник / Под ред. Ю.П. Титова. Ч. 1. – М., 1988. – С. 430. 854 Уголовный кодекс. Научно – практический комментарий с дополнениями и изменениями по 15 августа 1927 года. Составители М.Н, Гернет, М.М. Гродзинский, А.А. Жижиленко, Б.Н. Змиев, М. М. Исаев, П.И. Люблинский, С.П. Ордынский, Н.В. Рабинович, А.Н. Трайнин / Под ред. М.Н. гернета и А.Н. Трайнина. – М.: Кооперативное Издательское товарищество «ПРАВО И ЖИЗНЬ», 1927. – С. 7. 853 преступлением признавалось общественно – опасное действие или бездействие. Общественная опасность усматривалась в том, что: 1. преступление направлено против советского строя как такового; 2. оно нарушает правопорядок, установленный рабочее – крестьянской властью на переходный к коммунистическому строю период времени. Сущность советского строя заключалась не только в установлении определенных государственно – политических форм: система советов при наличии диктатуры пролетариата; не только в определенном разрешении национального вопроса. Советский строй связывался с отменой частной собственности на землю, на ее недра, с национализацией всех отраслей промышленности, транспорта, с монополией внешней торговли, с регулированием торговли внутренней, национализацией банков, вообще с социализацией командных высот народного хозяйства. Сущность советского строя заключалась национальных в основных завоеваниях хозяйственных, пролетарской политических революции (см. и союзное Положение о государственных преступлениях). УК РСФСР 1961 года в ст.7 давал понятие преступления, за основу которого брался такой материальный признак преступного деяния, как общественная опасность его для социалистического общества, прав и интересов граждан. Под общественной опасностью понималось объективное свойство предусмотренного уголовным законом деяния (действия или бездействия) реально причинять существенный вред перечисленным в ст. 7 объектам (а именно - общественный строй СССР, его политическую или экономическую системы, социалистическую собственность, личность, политические, трудовые, имущественные и другие права и свободы граждан) или содержать реальную возможность такого причинения855. Современный УК РФ 1996 года в понятии преступления в ст. 14 не дает понятие общественной опасности, не указывает, в отличие от ранее действовавших кодексов, характеристику общественной опасности, ее Комментарий к Уголовному кодексу РСФСР. – М.: Товарищество «Российские промышленники», 1992. – С. 16. 855 содержание, рамки уголовно – правовой защиты, определенные государственной уголовно-правовой политикой, не перечисляет объекты уголовно-правовой защиты определенные уголовно-правовой политикой в качестве объектов защиты со стороны государства. И только из задач УК РФ, определенных ст. 2, можно сделать вывод об объектах уголовно-правовой защиты и о содержании признака «общественная опасность». Таким образом, общественно – опасными будут считаться такие действия или бездействия, которые посягают на права и свободы человека и гражданина, собственность, общественный порядок, общественную безопасность, окружающую среду, конституционный строй Российской Федерации, мир и безопасность человечества856. Содержание кодекса такого, что нет сомнения в том, что в настоящее время защита личности выдвигается на первый план и вместе с тем налицо защита интересов государства. Поэтому понятие преступления с точки зрения теории общественной опасности, которую законодатель выхолостил в современном УК, должно не запутывать законодателя и обывателя, а содержать четкое определение включающее исчерпывающее понимание понятия признака преступления, «общественная опасность». Следует согласиться с высказыванием Н.Ф. Кузнецовой о том, что содержание общественной опасности преступления в четырех уголовных кодексах РСФСР и РФ постоянно трансформировалось адекватно объективным явлениям преступности и уголовно – политическим воззрениям на преступление в тот или иной промежуток времени. Развитие шло от социально – классовой характеристики к исключительно социальной857. Ныне преступлением признается только общественно опасное деяние. В теории права общественная опасность рассматривается как объективное свойство преступления, показывающее, что затрагиваются, ущемляются наиболее важные, существенные интересы граждан, общества и государства. Уголовный кодекс Российской Федерации. – Новосибирск: Сиб. унив. Изд – во, 2010. – С. 18, 20. 857 Уголовное право России. Общая часть6 учебник для вузов / под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. – М.: Зерцало, 2005. – С. 87. 856 Им причиняется либо создается угроза причинения существенного вреда. Отсутствие общественной опасности деяния как материального признака преступления означает, что не является преступлением деяние, формально подпадающее под признаки, указанные в УК, но не способное причинить существенный вред интересам граждан, обществу и государству. Эти действия ничтожны для уголовного права (ч. 2 ст. 14), поэтому лицо не подлежит уголовной ответственности. Деяние в уголовном праве понимается как акт поведения человека, который может быть выражен как в активной (действие), так и в пассивной форме (бездействие), способный причинить различного рода вредные опасные для общества последствия: физический, моральный и материальный ущерб личности, нарушение нормального функционирования экономических институтов, вред окружающей среде и т.д. Указание на то, что преступление представляет собой деяние имеет большое значение. Во-первых, вследствие этого преступлением может признаваться только акт поведения человека, а не его мысли и убеждения. Следует отметить, что невозможность признания преступными мыслей и убеждений человека не означает невозможности признания преступными акта их внешнего выражения (устного или письменного), адресованного другим лицам: законодательством многих стран признаются преступными, например, оскорбительные и клеветнические высказывания, призывы к насилию, в том числе направленному на ниспровержение существующих институтов государственной власти. Криминализация таких деяний в целом не противоречит принципу свободы слова ввиду их объективной вредоносности. Также не может признаваться преступлением физическое или психическое состояние человека, социальный статус и иные свойства личности как внутреннего (характер, привычка), так и внешнего (раса, национальность) характера; применение мер уголовной репрессии на основе представлений об «опасном состоянии» личности в современном уголовном праве считается недопустимым858. Кроме того, поскольку деяние представляет собой акт поведения, преступными могут быть признаны лишь такие действия или бездействие, которые образуют поведение в том смысле, который вкладывается в это понятие психология. мотивированностью целенаправленностью, Поведение (наличием которая характеризуется побуждений, выражается вызвавших в осознании признаками деяние) и человеком возможных результатов его поступков; если хотя бы один из данных признаков отсутствует, то нет поведения, а значит, не может быть и преступления. Например, не являются преступными действия: если один человек пытается схватиться за другого, чтобы избежать падения, и в результате причиняет последнему вред здоровью, эти действия не могут быть признаны преступными. Аналогично дело обстоит в случаях, когда деяние совершается в бессознательном состоянии или вследствие действия непреодолимой силы (стихийного бедствия или созданной другими людьми нештатной ситуации). Во всех этих случаях нельзя говорить о свободе воли человека: у него отсутствует выбор между правомерным и неправомерным, преступным и непреступным поведением. Отсутствие у лица свободы выбора также может быть вызвано применением в отношении его физического принуждения. В этом случае деяние также не может быть признано преступным. Соответствующая законодательная норма содержится, например, в ч. 1 ст. 40 УК РФ, которая устанавливает, что «не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в результате физического принуждения, если вследствие такого принуждения лицо не могло руководить своими действиями (бездействием)». Курс уголовного права. Общая часть. Том 1: Учение о преступлении / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой. – М., 2002. – С. 162. 858 Преступное деяние может быть совершено как в форме действия, так и в форме бездействия эти формы являются полностью равнозначными, хотя основной (наиболее часто встречающейся) является всё же активная форма. Например, из преступлений, предусмотренных Уголовным кодексом РФ путём действия совершаются примерно 70 %. Бездействие является преступным лишь при наличии определённых условий: это, во-первых, наличие обязанности (как правило, юридической) совершить действие и, вовторых, наличие возможности совершить требуемое действие. Материальным (содержательным) признаком преступления является его общественная опасность. Уголовное право запрещает и объявляет преступными лишь те деяния, которые причиняют вред интересам личности, общества и государства или создают угрозу причинения такого вреда; если формально запрещённое деяние вследствие малозначительности не может причинить такого вреда, оно не может быть признано преступным. Общественная опасность есть объективное свойство деяния, присущее ему независимо от законодательной оценки, которое служит основанием его криминализации. Вред, причиняемый преступлением, не всегда конкретизируется в уголовном законе. Более того, в некоторых случаях совершения преступления практически невозможно назвать, кому именно, каким индивидуально определённым интересам и благам причинён ущерб. Однако это не означает, что такие деяния являются безвредными: общественная опасность может заключаться в дезорганизации существующего порядка общественных отношений, нарушении стабильности общества в целом. Признак общественной опасности может находить различное выражение в законодательстве. Одни законодательные акты (например, УК РФ, УК Польши) прямо устанавливают, что преступным является лишь общественно опасное деяние. Другие законодательные акты могут достигать той же цели перечислением возможных объектов посягательства, обязательным требованием вредоносности деяния, либо сочетанием этих способов. Именно общественная опасность выступает в роли признака, позволяющего отграничить административные преступления правонарушения, от иных правонарушений: гражданско-правовые деликты, являются вредными для общества или конкретного лица, асоциальными, но не общественно опасными.. Общественная опасность включает в себя как объективные признаки причинённого вреда (его размер, характер и т. д.), так и субъективные признаки: форму и вид вины, мотивы совершения преступного деяния, цели, которых хотел достичь виновный и т. д.. Общественная опасность причинения смерти по неосторожности ниже, чем умышленного причинения смерти (убийства) из ревности; в свою очередь, общественная опасность убийства из ревности меньше, чем убийства из хулиганских побуждений и т. д. Хотя мотивы и цели лица играют важную роль при оценке общественной опасности совершённого деяния, этого нельзя сказать о личности преступника одинаково опасными, вредными для общества являются деяния, совершённые злостным хулиганом и лицом, которое прежде вело себя законопослушно, несовершеннолетним, пожилым субъектом; характеристики личности преступника влияют на назначенное ему наказания, но не на оценку общественной опасности содеянного им. Однако следует отметить, что существуют деяния, которые признаются общественно опасными только если они совершены лицом, обладающим определёнными признаками. Например, предусмотренного законом вознаграждения входящих в служебные обязанности получение не за совершение действий, лица, является преступлением (взяточничеством) лишь если это лицо занимает определённые должности (является должностным); за неоказание помощи больному может нести ответственность только лицо, которое способно оказывать медицинскую помощь (врач или сотрудник правоохранительных органов, прошедший соответствующий признакам инструктаж). деяние было Если аналогичное совершено лицом, по объективным не обладающим соответствующими субъективными признаками, оно не является общественно опасным и преступным. Для того, чтобы дифференцировать, разграничить общественную опасность различных преступлений, используются такие показатели, как характер и степень общественной опасности деяния. Характер общественной опасности определяется сочетанием признаков объекта посягательства (категории нарушенных преступлением общественных отношений), преступных последствий (физических, экономических, организационных и др.), формой вины (умышленной или неосторожной) и способа совершения преступления (насильственного или ненасильственного, «гуманного» или особо жестокого и т. д.). Степень характеристика общественной общественной опасности — опасности. Она это количественная зависит от размера причинённого или потенциального ущерба, степени выраженности вины лица, моральной оценки его мотивов и целей, более высокой или более низкой опасности конкретного способа посягательства. Степень общественной опасности определяет суровость назначаемого наказания, находит отражение в санкции уголовно-правовой нормы. Соответствующие мысли можно увидеть ещё в работах средневековых правоведов. К примеру, английский учёный Иеремия Бентам, приверженец классического направления в уголовном праве, в своей известной «таблице удовольствий и страданий» писал: «чем важнее преступление, тем более можно решиться на наказание жестокое для вящей надежды предупредить преступление». В санкции статьи уголовного закона закрепляется лишь типовая (характерная для всех преступных деяний определённого вида) оценка общественной опасности; эта оценка подлежит конкретизации судом применительно к обстоятельствам единичного реально совершённого деяния. К признаку «общественная опасность» мы неоднократно обращаемся в работе. Виновность как признак преступления. В соответствии с принципом субъективного вменения, преступным признаётся деяние, совершённое умышленно (то есть осознанно, при наличии понимания вредного характера причиняемых деянием последствий), либо вследствие преступной неосторожности, то есть виновно. Если вред причинён без вины, содеянное представляет собой уголовно-правовой казус, за который уголовная ответственность не наступает. Вина представляет собой определённое внутреннее психическое отношение лица к тому деянию, которое оно совершило, и к его реальным или возможным последствиям. В уголовном праве также используется равнозначное термину «вина» понятие «виновность». В других отраслях права этот термин может иметь иное значение: в частности, в уголовнопроцессуальном праве под виновностью понимается «преступность» лица, наличие в его деянии всех необходимых для наступления уголовной ответственности признаков. Соответственно, вердикт присяжных «виновен» имеет более широкий смысл: он означает, что обвиняемый действительно совершил то преступление, в котором он обвиняется, а не просто действовал умышленно либо неосторожно. Виновность как признак преступления также означает, что к ответственности не может быть привлечено невменяемое или не достигшее возраста уголовной ответственности лицо, так как такие лица признаются неспособными осознавать вредность совершаемых ими действий, либо контролировать своё поведение. Уголовная противоправность как признак преступления. Формальным признаком преступления является его уголовная противоправность. Она включает в себя два компонента: запрещение совершения деяния и угрозу применения наказания, если деяние всё же будет совершено. Уголовная противоправность производна от общественной опасности: не являющееся общественно опасным деяние не может признаваться противоправным. Признание противоправным деяния, которое объективно законодателя. не является общественно опасным, является ошибкой В большинстве современных государств уголовно-правовой запрет может содержаться лишь в актах уголовного законодательства (как правило, кодифицированных). Наказуемость. Заложенная в уголовно-правовой запрет угроза наказания далеко не всегда реализуется: многие преступления остаются нераскрытыми, кроме того законодательством предусматриваются условия, при которых лицо, совершившее преступление, может быть освобождено от наказания или от уголовной ответственности в целом. Признаком преступления является именно сама по себе потенциальная угроза наказания, фактически назначенное преступнику наказание лежит за пределами совершённого преступления. Классовая природа понятия преступления на современном этапе развития российского уголовного законодательства. Ныне актуальными стали многие вопросы, связанные с понятием преступления. Поскольку понятие преступление является ключевым в уголовном праве и законодательстве, от которого зависит эффективность действия уголовного законодательства. К спорному, исторически возникшему, относится вопрос о классовой природе понятия преступления на современном этапе развития российского уголовного законодательства. В Конституции Российской Федерации гарантируется цивилизации, обстоятельств, равенство они они не прав человека, должны зависеть принадлежат любому как от основного продукта какой-либо ситуации, человеку, независимо от происхождения, социального, имущественного положения и т.д. (ст. 4 УК РФ)859. Исходя из текста Конституции, а также положений УК РФ, законодательство не пронизано классовым подходом и не закрепляет его. Принцип равенства всех перед законом закрепляется и в ст. 26 Международного пакта о гражданских и политических правах (Нью-Йорк, 19 декабря 1966 года). См.: Библиотечка Российской газеты. 1999, вып. 22-23; в ст. 2 Конституции РФ государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств. 859 Классовый характер преступления был известен с давних времен, об этом мы уже писали, анализируя как российские, так и зарубежные уголовноправовые акты860. Ранее в науке и на практике даже не возникало сомнений в том, должен ли быть применен классовый подход к определению преступления или нет861. Как отмечала Н.Ф. Кузнецова, именно правящий класс в свое время сформулировал казусы с целью привлечения к уголовной ответственности низших сословий862. Чаще всего встречалась такая ситуация, когда за одно и то же деяние к представителям разных классов применялись разные наказания. Правящая элита наказывалась более мягко. Классово-сословную сущность не скрывали ни рабовладельческое, ни феодальное право. Отнюдь не бесспорен тезис о том, что в современном мире преступление не носит классового характера, а понятие преступления отражает представление о необходимости уголовно-правовой защиты всех признанных общечеловеческих ценностей от преступных посягательств. Например, по мнению А.В. Наумова, классовая природа преступления не является целиком и полностью ошибочным тезисом. Действительно, понятие преступления возникло в связи с разделением общества на классы, с их непримиримыми противоречиями, с образованием государства и права863. В рабовладельческом обществе преступлением признавались действия, посягающие на интересы правящего класса, в феодальном обществе преступления включали в себя посягательства на интересы феодалов и церкви, в буржуазных государствах, несмотря на провозглашение принципа равенства в ходе буржуазных революций, классовый подход к понятию преступления остался, как и в Епифанова Е.В. Теория преступления в российском и зарубежном законодательстве: Монография / Под ред. Н.А. Лопашенко. Краснодар, 2007. 861 См., например: Советское уголовное право. Общая часть / Под ред. В.М. Чхиквадзе. М., 1959. С. 82–93. 862 Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1. Учение о преступлении: Учебник для вузов / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. М., 2002. С. 116–119. 863 Наумов А.В. Уголовное право. Общая часть: Курс лекций. М., 1996. С. 115. 860 социалистическом государстве, что было закреплено в первых актах советской власти864. Классовый подход в понимании преступного и непреступного поведения в истории существовал всегда, особенно ярко он проявляется в периоды перехода от одной социально-экономической формации к другой. Представления о классовости в современный период развития нашего государства различны. Часть ученых и практиков отрицают идею классовости как таковую, свойственную нашему времени, эта идея ушла, хотя и существовала в ранее действовавшем законодательстве. Так, например, А.В. Наумов пишет, что классовый подход к понятию преступления перестал существовать в связи с развитием демократии на Западе, с победой над фашизмом, с крахом коммунистической системы, с современными демократическими реформами, происходящими в нашей стране 865. Р.Р. Галиакбаров указывает, что лишь с появлением новой России законодательство перешло на позиции общечеловеческих ценностей в подходе к оценке понятия преступления. Современное уголовное право закрепляет потребность общества защищать уголовно-правовыми средствами общепризнанные в мире ценности (личность, ее права, интересы, собственность и др.) от преступных посягательств866. Ныне принято считать, что любое преступление всегда причиняет ущерб конкретным людям. Объем социального зла не зависит от политического строя, установившегося в конкретном государстве. Именно общечеловеческие ценности защищает уголовный закон 867. Многие ученые поддерживают эти выводы. Возможно, такой подход имеет право на закрепление в законодательстве уже устоявшегося государства, прошедшего период перестройки и добившегося стабилизации Там же. С. 115–116. Там же. С. 116. 866 Галиакбаров Р.Р. Уголовное право. Общая часть: Учебник. Краснодар, 2005. С. 78. 867 Там же. 864 865 в обществе. Нам представляется, что это идеал, к которому нужно стремиться. Однако все чаще некоторые ученые и практики заявляют о проявлении в жизни классового характера преступлений в современный период, о существовании рационального зерна в рассуждениях о классовости уголовного права и понятия преступления868. Это подтвердило проведенное нами анкетирование (см. приложение I). Подавляющее большинство респондентов указали, что хотя в УК РФ классовый подход не закреплен, правоприменители активно используют его при определении наказаний за совершенное деяние. Одни респонденты полагают, что классовый подход присутствует и в законодательной деятельности, другие считают, что классовый подход существует в правоприменительной практике и объясняется это природой любого УК. По мнению третьих, в УК РФ классовый подход не закреплен, поэтому в правоприменительной практике он не допускается (см. приложение 1). Приведем аргументацию отдельных ученых и практических работников, утверждающих о том, что уголовному законодательству присуща классовая природа. Некоторые авторы (Е.В. Топильская, В.И. Колосова, Е.О. Маляева) утверждают, что в обществе одним позволено больше, чем другим посредством попустительства закона869. Например, одни граждане имеют возможность вывозить ценности за границу, открывать в иностранных банках счета, создавать сети нелегальных предприятий теневой экономики, манипулировать колоссальными денежными средствами, как правило, приобретенными посредством махинаций, и крайне редко, как показывает практика, они привлекаются к ответственности870. Другие же, манипулируя Топильская Е.В. Организованная преступность. СПб., 1999. С. 28–29; Колосова В.И., Маляева Е.О. Изменение и совершенствование норм о преступлении в российском уголовном законодательстве // Вестник Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского. Проблемы теории и истории российского государства и права. 1996. С. 48. 869 Топильская Е.В. Указ. соч. С. 28–29; Колосова В.И., Маляева Е.О. Указ. соч. С. 48. 870 Топильская Е.В. Указ. соч. С. 28–29; Колосова В.И., Маляева Е.О. Указ. соч. С. 48. 868 гораздо меньшими средствами, подлежат ответственности со всей строгостью, предусмотренной в УК РФ, чаще всего для отчетности о борьбе с коррупцией. Как видим, то, что является преступным для одних, представляется нормой поведения для других. Это и есть классовый подход в реализации норм уголовного права о преступлении 871. Другие авторы считают, что преступные элементы, опираясь на разветвленные коррумпированные связи в структурах власти федерального и регионального уровней, стремятся расширить источники незаконного обогащения, «прибрать к экономической деятельности рукам» 872 наиболее прибыльные сферы . Расширение теневого сектора экономики признано угрозой национальным интересам России, если не принять мер, то следует ожидать глубоких изменений базовых основ общества873. В попытках самосохранения и дальнейшего развития криминальные структуры пытаются влиять на политические и экономические процессы, для чего продвигают своих ставленников во власть, используя пробелы в действующем законодательстве и активные действия – подкупы, шантаж, угрозы. Нередко в состав преступных группировок наряду с гражданскими лицами входят сотрудники органов внутренних дел874. В преступную деятельность оказалась вовлеченной значительная часть крупных хозяйствующих субъектов, руководители которых в интересах личной наживы фактически грабили и государство, и своих сограждан. Большинство из них не причисляют себя к преступному миру, в их руках сосредоточились огромные средства, украденные у народа 875 . В литературе отмечается, что преступность приобрела транснациональный характер, российские организованные преступные группы наладили преступные связи в 39 странах дальнего зарубежья. Степашин С. Преступность в России как она есть // Российская юстиция. 1999. № 6. С. 35–36. 872 Топильская Е.В. Указ. соч. С. 28–29; Колосова В.И., Маляева Е.О. Указ. соч. С. 48. 873 Топильская Е.В. Указ. соч. С. 28–29; Колосова В.И., Маляева Е.О. Указ. соч. С. 48. 874 Топильская Е.В. Указ. соч. С. 28–29; Колосова В.И., Маляева Е.О. Указ. соч. С. 48. 875 Координация действий в борьбе с преступностью // Российская юстиция. 1999. № 5. С. 37. 871 Примерно 18% имеют связи в Германии, 12% – в США и Польше, 3–5% – в Швеции, Финляндии, Венгрии, Корее, Израиле, Болгарии и других странах876, ведут совместную деятельность с колумбийскими группировками877. Правоохранительные органы знают о неутешительной статистике организованных проявлений преступности, преступных авторитетах, сходках преступных группировок, проявлениях транснациональной преступности и других негативных факторах современной действительности. В этой связи возникают предположения, что при всей активной работе уголовное законодательство не в состоянии справиться с организованной преступностью, коррупцией, например, в сфере госуправления, либо срабатывает все тот же классовый подход в определении преступного и непреступного поведения. Л.Д. Гаухман по этому поводу писал так: санкции за ряд преступлений в сфере экономической деятельности и преступлений, связанных со злоупотреблением должностными полномочиями, в частности, тех, ответственность за которые установлена ст. 169, 170, 178, 182, 184, 185, 189, 195, 289 УК РФ, явно занижены. Это способствует криминализации экономики и распространению коррупции в стране878. Судейское усмотрение при определении меры наказания в рамках дозволенного предела – это классовый подход. В УК РФ много альтернативных санкций, в том числе предусматривающих штраф или лишение свободы, что, по мнению Л.Д. Гаухмана, равнозначно допустимости замены одного наказания другим и, следовательно, нарушению установленного в ст. 4 УК РФ принципа равенства всех перед законом независимо от имущественного положения879. Некоторые составы преступлений, особенно в сфере экономической деятельности, например, ст. Основы борьбы с организованной преступностью / Под ред. В.С. Овчинникова, В.Е. Эминова, Н.П. Яблокова. М., 1996. С. 173. 877 Организованная преступность. Законодательные, уголовно-процессуальные, криминалистические аспекты: Курс лекций. СПб, 2002. С. 23. Организованная преступность. Законодательные, уголовно-процессуальные, криминалистические аспекты: Курс лекций. СПб., 2002. С. 23. 878 Гаухман Л. Нужен новый УК РФ // Законность. 1998. № 7. С. 22. 879 Там же. 876 174, 178, 184, 185, 189 УК РФ, сформулированы так, что соответствующие уголовно-правовые нормы практически неприменимы880. Преступление неразрывно связано с социальными и правовыми институтами. В юридической литературе признано, что нормы о преступлениях и наказаниях стали выражать волю экономически и политически господствующих групп людей, прежде всего в охране власти и собственности881. Официально принято считать, что ранее закон отражал волю отдельных классов, а ныне закон отражает государственную волю народа882. Д.С. Злыденко, размышляя о классовой природе преступления, пишет: после того, как социализм в России был ликвидирован и на смену ему пришел капитализм, появились опять классы. В этой связи возникает вопрос: чью волю выражает уголовный закон? Депутаты Государственной Думы, которые принимают законы, в социальном плане не едины, они выражают волю своих избирателей, представляющих интересы богатых, средних и бедных слоев населения. В руках 10% граждан России находятся все основные средства производства, около двадцати человек являются миллиардерами, из которых около десяти входят в группу самых богатых людей планеты. По словам Д.С. Злыденко, Президент РФ еще в 1997 г. в своем новогоднем обращении к населению провозгласил о рождении новых классов883. Хотим мы того или нет, но на смену социализму пришел капитализм, который имеет свои устои и законы884. В итоге автор приходит к выводу, что в современный период все же придется говорить о классовом характере уголовного законодательства и понятия преступления. Гаухман Л. Нужен новый УК РФ. С. 22. Российское уголовное право. Т. 1: Преступление: Курс лекций / Под ред. А.И. Коробеева. Владивосток, 1999. С. 222. 882 Советское уголовное право. Общая часть / Под ред. В.Д. Меньшагина, Н.Д. Дурманова, Г.А. Кригера, В.Н. Кудрявцева. М., 1974. С. 33; Советское уголовное право. Общая часть / Под ред. П.И. Гришаева, Б.В. Здравомыслова. М., 1982. С. 26; Уголовное право. Часть Общая / Под ред. С.В. Бородина, В.Ф. Кириченко. М., 1966. С. 4; Юридический словарь. М., 1953. С. 198; Российская юридическая энциклопедия / Под ред. А.Я. Сухарева. М., 1999. С. 333. 883 Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1: Учение о преступлении: Учебник для вузов / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой М., 2002. С. 130. 884 Злыденко Д.С. Категории преступлений и их субъекты: уголовно-правовые аспекты. Краснодар, 2003. С. 9–10. 880 881 Отдельные авторы заявляют о необходимости повышения эффективности защиты личности и в связи с этим указывают на потребность усовершенствования конструкций составов преступления о насильственных преступлениях. Например, А.И. Рарог предложил исключить из УК некоторые специальные составы преступлений, посягающие на жизнь и здоровье человека, как нарушающие принцип равенства всех перед законом (то же предложено было сделать и со специальными составами преступлений, посягающими на честь и достоинство)885. Нельзя говорить об отсутствии классового подхода к понятию преступления, если, по высказываниям ученых, нарушается один из основных принципов уголовного права – принцип равенства. В этой связи В. Мальцев пишет, что нарушение принципа равенства выражается в неравной правовой защищенности одинаковых по социальной значимости интересов, в подрыве единого, равного, адекватного социальным реалиям масштаба криминализации в уголовном законодательстве, а как следствие этого – в неполноте, а значит, и в неравенстве субъектов уголовно-правовых регулятивных и охранительных отношений, отношений ответственности886. С перечисленными позициями отдельных ученых можно соглашаться или не соглашаться, но очевидно одно – расхождение в понимании преступления в УК и в правоприменительной практике. Действительно ли в современный период отсутствует классовый подход или произошло только смещение ценностей в интересах правящей управленческой, финансовой элиты. Р.Р. Галиакбаров считает, что современная российская доктрина уголовного права исходит из того, что преступление не носит классового характера. Любое преступление причиняет ущерб отдельным людям887. Уголовно-правовая охрана личности и ее оптимизация: Матер. второй Всерос. науч.практ. конф. Саратов, 2003. С. 7. 886 Мальцев В. Принцип справедливости в уголовном законодательстве // Уголовное право. 2004. № 2. С. 46. 887 Галиакбаров Р.Р. Уголовное право. Общая часть: Учебник. Краснодар, 2005. С. 78. 885 Проведенные исторические исследования позволили Р.Р. Галиакбарову сделать вывод о том, что при социализме существовал классовый подход капиталистических к понятию отношений преступления. эта практика Со становлением отвергалась новой экономической элитой. С победой английской и французской буржуазных революций был провозглашен принцип формального равенства всех перед законом. Однако его реализация не сразу устранила классовый подход. Этот принцип постепенно, с развитием демократии, реформированием экономики, построением демократических обществ, основанных на идеях общечеловеческих ценностей, к середине ХХ веке привел к отказу в законодательных системах от классового подхода в оценке преступления888. Автор пишет о том, что в России классовый подход был устранен, и поэтому современное право отказалось от классовых оценок преступления889. Как же это произошло? В Англии и Франции потребовалось время для перехода от классовой концепции к иным, причем научно обоснованным доктринам, например, теория элит, теория стратификации и другие, а в России сразу же без переходного периода сложилось бесклассовое общество и бесклассовое понятие преступления. Полагаем, что приход к власти определенных социально-финансовых групп, несомненно, изменил содержание понятия преступления. Уголовные законы признают преступным всякое деяние, опасное для порядков, угодных и выгодных им, объясняется это только их классовыми интересами, а не интересами всего общества. В свое время А.А. Пионтковский писал, цитируя К.Маркса, о том, что когда англичане перестали сжигать на кострах ведьм, они начали вешать подделывателей банкнот. Даже в тех редких случаях, когда лица, принадлежащие к элите общества, привлекаются к уголовной ответственности за совершение преступлений, предусмотренных уголовным законом, они, как правило, благодаря своим связям, деньгам или ускользают 888 889 Там же. Галиакбаров Р.Р. Уголовное право. Общая часть: Учебник. Краснодар, 2005. С. 78. от уголовного преследования, или отделываются ничтожными наказаниями890. Складывется впечатление, что А.А. Пионтковский описывает современную действительность. Можно привести значительное количество примеров введения подобных санкций за экономические преступления, опираясь на современное уголовное законодательство (см., например, ст. 197– 199 УК РФ). Забота о личности, как правило, вытекает из необходимости обеспечения определенного А.А. Пионтковского, в порядка период в стране. усиления новых По словам капиталистических отношений происходит процесс обнищания рабочего класса. В такой социальной системе увеличивается богатство, но при этом не уменьшается и нищета, преступность растет даже быстрее, нежели количество населения891. Значительное число наиболее серьезных преступлений совершается деклассированными элементами, из которых создаются крупные преступные организации, тесно связанные с правоохранительными органами и капиталом. Во имя поддержания частной собственности закон сурово карает социальные низы, которые совершают преступления из-за нужды, голода. И в то же время вопиющие преступления элиты против жизни, здоровья, имущества трудящихся остаются безнаказанными892. Понимаем, что в силу строительства нового общества и формирования пореформенной России к старой описанной в советской и буржуазной правовой литературе в ХХ в. трактовке классовости преступления возврата быть не может. Однако ввиду формирования новых социально-экономических групп населения, возникших вследствие перераспределения материальных благ, уголовно-правовая политика не лишена идеологической нагрузки. Социалистическое понимание классовости уже не подходит, ибо целью классового подхода являлось построение социалистического, а затем Советское уголовное право. Общая часть / Под ред. В.М. Чхиквадзе. М., 1959. С. 84. Советское уголовное право. Общая часть / Под ред. В.М. Чхиквадзе. М., 1959. С. 86. 892 Там же. 890 891 коммунистического общества, а отсюда вытекала необходимость борьбы с классовыми проявлениями в обществе, с идеологическими противниками. Наше современное государство не имеет таких целей. Буржуазное классовое общество четко провозглашало приоритет собственнических интересов над правами и свободами личности, кроме того, наблюдалась активная борьба, направленная на подавление прав и свобод, дабы не допустить проникновения социалистических теорий. Современная действительность такова, что отдается приоритет правам и свободам человека, а затем уже экономическому развитию государственности. Посредством реализации прав и свобод происходит обновление и совершенствование всего государства. В современном понимании классовость не несет значительной идеологической нагрузки в форме активной борьбы с эксплуататорским классом, как это было ранее, т.е. антагонистической борьбы, это, скорее, формирование отношений по принципу распределения собственности. Поэтому классовость более прослеживается в правоприменительной практике, чем в тексте уголовного законодательства, построенного на принципах международного права, выработанного совместными усилиями ряда государств, порой развивавшихся ранее в рамках различных социальноэкономических формаций. Исторические исследования уголовного законодательства России и зарубежных стран, проведенные нами, убедительно доказывают, что классовый характер права и понятия преступления – это явная неизбежность любого классового общества, а также переходных периодов, когда основные средства производства переходят к иным собственникам и происходит перераспределение материальных благ. Можно даже не закреплять этого в законе. Это очевидный факт. И все же закон не должен умалчивать о происходящей действительности, ибо тогда он не сможет реально влиять на состояние преступности в стране, т.е. закон должен работать. По нашему мнению, следует открыто признать факт существования классовой природы определения преступления в переходный период от одной социально- экономической формации к другой. Вместе со стабилизацией в обществе, окончательным оформлением его структуры, в уголовном праве наблюдается отсутствие актуальности и необходимости законодательного закрепления классового принципа в понятии преступления. На современном этапе развития государства в обществе и в мире пропагандируется идея равных прав, свобод, возможностей, бесклассового законодательства, что является, несомненно, достижением нашей цивилизации. Мы согласны с мнением Н.Ф. Кузнецовой, что, несмотря на возросший интерес к проблеме классовости преступления, возврата к классовости в понятии преступления не последует 893. В современном УК РФ отсутствует классовый подход к понятию преступления, на наш взгляд, исходя из приоритетных направлений международной политики в области прав человека и закрепленных конституционных принципов, при формировании конструкций в Уголовном кодексе должен неукоснительно соблюдаться принцип равенства. В настоящее время трудно говорить о классовости как таковой в связи с тем, что не провозглашен курс на создание классового общества. Классовый подход к преступлению, нашедший закрепление в первых актах советской власти, – это было не что иное, как отражение уголовной политики молодого Советского государства. То есть это часть, элемент уголовной политики того времени, ее стержень. Возникает справедливый вопрос: что же такое классовый подход с научной точки зрения и как он соотносится с уголовно-правовой политикой. Полагаем, что уголовно-правовая политика базируется на определенных принципах. В первых советских кодексах был закреплен классовый характер уголовно-правовой политики в качестве основополагающего принципа. Ныне проявление классовости можно рассматривать как нарушение основных принципов современной российской уголовно-правовой политики, в том числе, таких, как социальная обусловленность, демократическая сущность уголовно-правовой политики, приоритетность прав человека и др. 893 Там же. С. 128–130. Вся политика, кроме уголовно-правовой, должна уйти из Уголовного кодекса. Только когда концепция закона и концепция уголовно-правовой политики, нашедшая отражение в нем, будут совпадать, возможно, действующее законодательство станет более эффективным. К вопросу о терминологии в уголовном праве. Возникает вопрос: можно ли отказаться от прежней терминологии и, если можно, то какими понятиями ее можно заменить? Очевидно, здесь следует отталкиваться от содержания термина «классовый характер». В словаре С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой дается такой комментарий: классовый, т.е. свойственный, соответствующий идеологии какого-нибудь общественного класса894. Словарь иностранных слов трактует классовый, как относящийся к какомунибудь общественному классу895. В иллюстрированном энциклопедическом словаре Ф. Брокгауза и И. Ефрона класс определяется как общественная группа, совокупность лиц с одинаковым родом занятий и положением, объединенных общностью экономических интересов896. В.И. Даль определял класс как сословие897. Несмотря на то, что нами были использованы различные издания, содержание термина «классовый» трактовалось в них одинаково. После произошедшей в России в 1990-х гг. смены социалистического строя посредством перестройки классовые ориентиры социализма стали заменяться другими – классовыми представлениями современного капитализма. В период реформ в конце ХХ – начале ХХI в. в нашей стране не было предложено построение бесклассового общества, т.е. коммунизма. Реформы не проходили в духе соединения основ социализма и капитализма, как, например, в Китае. Следовательно, речь может идти о политике, выражающей интересы современного капитализма. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80000 слов и фразеологических выражений. 2-е изд., испр. и доп. М., 1995. С. 270. 895 Словарь иностранных слов. М., 1996. С. 324. 896 Иллюстрированный энциклопедический словарь Ф. Брокгауза и И. Ефрона. М., 2006. С. 344. 897 Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. М., 2006. Т. 2. С. 112. 894 Необходимо, однако, заметить, что современный капитализм принял другие формы, нежели в первой половине ХХ в.: прежде всего, официально государство не проводит четкой классовой градации общества, а принимаемые нормативные акты ориентированы на все население, независимо от социальной принадлежности, во главу угла ставятся права и свободы человека. Уголовная политика как составная часть общегосударственной политики отражает интересы правящей элиты общества, группы населения, или разрядов населения и реализует их (заметим, что в словаре синонимов русского языка класс, группа, разряд определяются как синонимы898). Однако желает или нет, но эта элита должна следовать тем международным стандартам, которые выработаны человечеством и являются достижением нашей цивилизации, а именно соблюдению прав и свобод человека в национальном государственном законодательстве. Это неизбежность и конечный итог любого цивилизованного государства, к которым причисляется и Россия. Поэтому Уголовный кодекс должен четко закреплять такие ориентиры в понятии преступления - ключевом понятии уголовного права. История становления и развития законодательного регулирования и концептуального осмысления положений о категориях преступлений. Понятие «общественная опасность», рассмотренное нами ранее в работе, с одной стороны, непосредственно связано с разграничением деяний на преступления и административные правонарушения, с другой стороны, позволяет выделить различные категории преступлений (в этом случае степень общественной опасности непосредственно отражается в санкции, установленной для каждой из категорий преступлений). Обратимся к истории становления и развития концепций о категории преступлений. Александрова З.Е. Словарь синонимов русского языка: Практический справочник. 13-е изд., стереотип. М., 2005. С. 173, 175. 898 Положения о899 категориях преступлений были известны давно, они получали свое закрепление как в зарубежных, так и в российских правовых актах. Российское уголовное законодательство дооктябрьского периода, например, Уложение о наказаниях уголовных и исправительных в редакции 1885 г., подразделяло преступные деяния на преступления и проступки, а Уголовное уложение 1903 г. предусматривало три категории преступных деяний по видам санкций. В советский период впервые Основные начала уголовного законодательства СССР и союзных республик 1924 г. выделили две категории преступных деяний по общественной опасности и конструкции санкции в статьях УК: первая категория – «наиболее опасные, направленные против основ советского строя, установленного в Союзе ССР волею рабочих и крестьян»; вторая – «Все иные». За первую категорию санкции конструировались с указанием нижнего предела, не подлежащего смягчению. В санкциях второй категории, напротив, закреплялись высшие пределы наказания900. В дальнейшем при разработке Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1991 года (они так и не вступили в силу по политическим причинам) предлагалось ввести отдельную норму о классификации преступлений (ст. 9). Преступления в зависимости от характера и степени общественной опасности подразделялись на не представляющие большой общественной опасности, менее тяжкие, тяжкие и особо тяжкие. При этом общественная опасность выступала в качестве измерителя санкций. Так, к преступлениям, не представляющим большой общественной опасности, относились умышленные преступления, за которые законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок не свыше двух лет, или иное более мягкое наказание, а также преступления, совершенные по неосторожности, за которые законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок не выше пяти лет, или иное более Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1885 года. СПб., 1909. С. 10. Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1: Учение о преступлении: Учебник для вузов / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. М., 2002. С. 149. 899 900 мягкое наказание. Менее тяжкими преступлениями считались умышленные преступления, за которые законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок не свыше пяти лет, а также преступления, совершенные по неосторожности, за которые законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше пяти лет. Тяжкими преступлениями являлись умышленные преступления, за которые законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок не свыше десяти лет. В последнюю категорию - особо тяжкие преступления - включались умышленные преступления, за которые законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы свыше десяти лет или смертная казнь. Как отмечала Н.Ф. Кузнецова, при обсуждении проекта Основ, а также в теоретической модели УК (Общая часть) предлагалось именовать первую категорию преступлений уголовными проступками. В проекте Основ по всему тексту за словами «преступления, не представляющие большой общественной опасности» стояли в скобках слова «уголовный проступок»901. В последующем, несмотря на многочисленные попытки, существующие научные концепции902, единого мнения в решении вопроса о категоризации преступных деяний не сложилось. Спорным, на наш взгляд, является вопрос об основании категоризации преступлений. Критерии разделения преступлений на категории могут быть материальными или формальными. К формальным критериям относится мера наказания, а точнее, величина санкции, к материальным – характер и степень общественной опасности. Однако возможно и сочетание формального критерия с материальным, то есть характера и степени общественной опасности, вины с величиной санкции. В Уголовном кодексе 1996 г. впервые появилась статья 15-ая о категориях преступлений. В соответствии со ст. 15 УК РФ 1996 г., все Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1: Учение о преступлении: Учебник для вузов / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. М., 2002. С. 151. 902 Классификация преступлений и дальнейшее совершенствование советского уголовного законодательства // Классификация преступлений и ее значение для деятельности органов внутренних дел / Под ред. Н.И. Загородникова. М., 1983; Кривоченко Л.Н. Классификация преступлений. Харьков, 1979. 901 преступления подразделяются в зависимости от характера и степени общественной опасности (т.е. в основу был положен материальный критерий) на преступления небольшой тяжести, преступления средней тяжести, тяжкие и особо тяжкие преступления, за которые устанавливаются соответствующие санкции. Как известно, категории преступлений определяются по максимальной границе санкции в виде лишения свободы, при этом нижняя граница не важна, к тому же существенное значение имеет вина. Преступления небольшой и средней тяжести могут быть как умышленными, так и неосторожными. Эти категории отличаются между собой лишь максимальным размером лишения свободы. За преступления небольшой тяжести предусматривается максимальная санкция до двух лет лишения свободы. Преступления средней тяжести, совершенные умышленно, подлежат максимальному наказанию до пяти лет лишения свободы, а для неосторожных максимальная санкция составляет до двух лет лишения свободы. Тяжкими признаются умышленные преступления, за совершение которых максимальное наказание не превышает десяти лет лишения свободы. К особо тяжким законодатель относит только умышленные преступления, за совершение которых предусмотрено наказание свыше десяти лет лишения свободы или более строгое наказание. Таким образом, в основу категоризации положены качественные и количественные характеристики общественной опасности преступных деяний. Качественной характеристикой выступает характер общественной опасности, который зависит, прежде всего, от ценности объекта преступного посягательства. Количественная характеристика преступных деяний одного и того же характера проявляется через степень общественной опасности. В рамках одного вида преступлений она зависит от многих составляющих, например, от размера причиненного вреда, формы вины, способа, средств и орудий совершения преступлений и других признаков и обстоятельств. В судебной практике классификация преступлений ориентирует суды как при квалификации преступлений, так и при избрании конкретного наказания. Категоризация преступлений учитывается при определении оснований ответственности и наказания при: опасном и особо опасном рецидиве (ст. 18 УК), приготовлении к преступлению (ст. 30 УК), наличии преступного сообщества (ст. 35 УК), назначении осужденным к лишению свободы вида исправительного учреждения (ст. 58 УК), назначении смертной казни (ст. 59 УК), определении смягчающих наказание обстоятельств (ст. 61 УК), назначении наказаний по совокупности преступлений (ст. 69 УК) и по совокупности приговоров (ст. 70 УК), освобождении от уголовной ответственности (ст. 75–78 УК), условно-досрочном освобождении от наказания (ст. 79 УК), замене неотбытой части наказания более мягким (ст. 80 УК), отсрочке отбывания наказания беременным женщинам и женщинам, имеющим малолетних детей (ст. 82 УК), освобождении от отбывания наказания в связи с истечением срока давности обвинительного приговора (ст. 83 УК), погашении и снятии судимости (ст. 86 УК), установлении особенностей уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних (ст. 90 УК), и др. Категоризация преступлений, прежде всего, обращена к законодателю, обязывая его учитывать классификацию преступлений при конструировании уголовно-правовых институтов и норм; она значима для определения обратной силы уголовных законов. Следует отметить, что на проблемы определения категорий преступлений в науке уголовного права обращается мало внимания903; полагаем, что в этом новационном и нституте есть немало вопросов, требующих научного и практического разрешения. Современное уголовное законодательство ставит перед учеными и практиками сложные проблемы в области категоризации преступных деяний. Авторы, работающие в этом направлении, задумываются над Злыденко Д.С. К вопросу о дифференциации категорий преступлений // Материалы Международной научно-практической конференции 29–31 мая 2003. Краснодар, 2003. С. 113–118; Злыденко Д.С. Категории преступлений и их субъекты: уголовно-правовые аспекты. Краснодар, 2003. С. 28–38. 903 обоснованностью критерия законодательного разделения преступлений на категории преступных деяний904. Степень общественной опасности является критерием разделения преступлений на категории, однако с такой позицией не согласен О.А. Михаль, который полагает, что на первом месте должен стоять формальный критерий классификации, т.е. размер наказания, на втором месте – материальный, т.е. степень общественной опасности. По мнению ученого, пренебрежение законодателя к им же самим введенной классификации по формальному признаку привело к тому, что качественно и количественно преступления против собственности наказываются больше, чем преступления против личности и общественной безопасности905. Формальный критерий существует давно и отвечает насущной потребности категоризации преступных деяний. Законодатель определяет основание данной классификации - это характер и степень общественной опасности, но фактически таким критерием выступает тяжесть санкции. Об этом говорят многие авторы, например, Т.А. Лесниевски-Костарева906, Ю.А. Красиков907, В.Н. Петрашев908. Представляется спорным и до конца нерешенным вопрос о том, как определять категорию преступления: по классификации категорий, указанной в УК РФ или по размеру фактически назначенного наказания обвиняемому. Думаем, что, если санкция своим верхним или нижним пределом выходит за законодательные границы, то в этом случае необходимо ориентироваться на верхний предел санкции. Как справедливо отмечает Э.В. Георгиевский, тот факт, что ряд преступных деяний в Особенной части УК РФ не имеет альтернативного вида наказания – лишения свободы, не меняет Кадников Н.Г. Категории преступлений и проблемы уголовной ответственности. М., 2005. 905 Михаль О.А. Омская академия МВД России и развитие юридической науки (1995–2000): Монография. Омск, 2000. С. 12–13. 906 Уголовное право: Словарь-справочник / Авт.-сост. Т.А. Лесниевски-Костарева. М., 2000. С. 271. 907 Уголовное право России: В 2 т. Т. 1: Общая часть: Учебник для вузов / Отв. ред. А.Н. Игнатов, Ю.А. Красиков. М., 1998. С. 71. 908 Уголовное право. Общая часть: Учебник / Под ред. В.Н. Петрашева. М., 1999. С. 120. 904 принципиального подхода. Законодатель при установлении категорий ориентировался на самый тяжкий вид уголовного наказания – лишение свободы, как на наиболее универсальный, имеющий бессрочный диапазон и к тому же самый распространенный909. В настоящее время не выработано еще четких критериев, отделяющих категоризацию от классификации преступлений. А.В. Наумов различает категоризацию и классификацию преступлений. Он считает, что кроме категоризации преступлений в Общей части УК, в его Особенной части дается классификация преступлений по родовому (специальному) объекту. Из этого вытекает структура Особенной части, ее разделы, главы, например, преступления против личности, преступления в сфере экономики и др. 910 В то же время во многих учебных, монографических изданиях ученые употребляют понятия категории и классификации преступлений как равнозначные. А.Н. Ратьков подвергает сомнению термин «категория преступлений». Он пишет, что в словарях, раскрывающих понятие классификации, в качестве примера классификационных единиц «категория» не употребляется, а используются слова «группы», «разряды», «классы», «части», «подгруппы», «роды», «виды», «отделы». По его мнению, правильнее группы преступлений назвать разрядами или родами преступлений, этимологически это бы было ближе к результатам деления преступных деяний на группы911. Полагаем, что такой необходимости нет. Проведя анализ, мы пришли к следующему выводу. Словари трактуют категорию как группу явлений, объединенных общностью каких-либо признаков. Классификация понимается как распределение по группам, разрядам, классам или как система, по которой что-то распределено по классам, разрядам, группам912. Георгиевский Э.В. О категоризации преступных деяний в свете изменений, внесенных в Уголовный кодекс РФ Федеральным законом от 21 февраля 2001 года // СебЮрВестник. 2001. № 2. С. 5. 910 Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть: Курс лекций. М., 1996. С. 133. 911 Ратьков А.Н. Правовое значение классификации преступлений: Автореф. дис. … канд. юр. наук. Ростов н/Д, 2002. С. 24–25. 912 Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М., 1995. С. 264, 270. 909 Согласно Словарю иностранных слов, категория – это группа, а классификация – распределение по группам913. Таким образом, с точки зрения лексического значения слов «категория», «классификация» – это различные понятия. Законодатель закрепил понятие категорий преступлений в ст. 15 УК, поэтому о классификации можно говорить только в отношении этих категорий. Другие же категории потребуют других классификаций. Иначе говоря, одна и та же категория не может быть положена в основу различных классификаций. Нельзя ставить знак равенства между категориями и классификациями. Исходя из изложенного, считаем, что ст. 15 УК должна называться «Классификация преступлений по категориям». В этой связи нам представляется правильным определение классификации преступлений, данное Р.Р. Галиакбаровым: классификация преступлений – это установленное уголовным законом распределение преступлений по признаку их общественной опасности на различающиеся категории, каждая из которых вызывает определенные правовые последствия914. Некоторые авторы обращаются к лингвистическим исследованиям терминологии. Например, В.В. Мальцев указывает: поскольку абстракцией, отражающей меру опасности всех преступлений и одновременно любого единичного посягательства, выступает санкция уголовно-правовой нормы, для обозначения категорий преступлений необходимо привлечь понятие не менее высокого использованное уровня при абстрагирования решении локальных (во задач всяком случае, не уголовно-правового регулирования), поэтому категориям преступлений лучше присвоить цифровые обозначения, изменив редакцию ст. 15 и других статей Кодекса915. С таким предложением автора вряд ли можно согласиться, так как введение цифрового обозначения не внесет принципиального изменения в саму классификацию категорий. Словарь иностранных слов / Под ред. И.В. Лехина, Ф.Н. Петрова. М., 1955. С. 314, 325. Словарь иностранных слов / Под ред. И.В. Лехина, Ф.Н. Петрова. М., 1955. С. 314, 325. 914 Галиакбаров Р.Р. Уголовное право. Общая часть: Учебник. Краснодар, 2005. С. 84. 915 Мальцев В.В. Преступление: Основные социально-юридические понятия высокого уровня абстрагирования // Правоведение. 1997. № 1. С. 104–111. 913 Примечательно, что сквозной классификации и категоризации преступлений для всех юридических наук не существует. В криминологии, уголовном процессе, уголовно-исполнительном праве, криминалистике в основу классификации положены признаки, имеющие большое значение для этих отраслей права, конечно, в определенной степени учитывается уголовно-правовая классификация916. Такой подход многим ученым представляется неправильным917, поскольку эффективность борьбы с преступностью зависит и от того, насколько согласованы между собой уголовно-правовая наука и правоприменительная практика. Следует подчеркнуть, что с выделением четырех категорий солидарны не все ученые. Так, Н.П. Мелешко высказал сомнения в обоснованности законодательной классификации. По его мнению, Особенная часть УК РФ фактически не соответствует данной классификации, так как в ней есть статьи, вообще не предусматривающие наказания в виде лишения свободы, предусматривающие наказание в виде лишения свободы до 3, до 6– 8 лет, без низшего предела или с его указанием. В итоге он приходит к ошибочному выводу о том, что категория преступления определяется по усмотрению суда918. Л.Д. Гаухман видит дальнейший путь развития уголовного законодательства в исключении из норм Особенной части УК всех санкций и перенесении их в Общую часть. Для этого следует выделить 15–25 и более категорий и установить санкцию за совершение преступлений каждой из этих категорий. Предлагаемая формация будет иметь многостороннее значение: 1) УК наглядно высветит государственно-правовую оценку соотношения степени тяжести преступлений и косвенно – сущность социально-экономической формации: чьи именно интересы и как строго Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть: Курс лекций. М., 1996. С. 133– 134. 917 Ратьков А.Н. Правовое значение классификации преступлений: Автореф. дис. … канд. юр. наук. Ростов н/Д, 2002. С. 25; Злыденко Д.С. Категории преступлений и их субъекты: уголовно-правовые аспекты. Краснодар, 2003. С. 41. 918 Мелешко Н.П. Криминологические проблемы становления правовой системы России. М., 2000. С. 43. 916 охраняет уголовное право; 2) такая наглядность позволит увеличить эффективность предупредительной роли уголовного законодательства; 3) это примерно на половину уменьшит текст Особенной части УК; 4) нововведение повысит степень усвоения и знания санкций специалистами и будет способствовать законному и обоснованному применению их судом919. Вряд ли такую позицию можно признать бесспорной, ведь реализация в жизнь этих предложений приведет к новой конструкции статей Уголовного кодекса, в которой вместо санкции надо будет указывать номер категории, а если Особенная часть уменьшится, то Общая часть резко увеличится, традиционная, исторически сложившаяся в российском уголовном законодательстве конструкция норм УК исчезнет. Мы не выступаем против нововведений, но аргументов для коренной ломки и отказа от преемственности положений уголовного законодательства, достижений уголовно-правовой науки прошлого недостаточно. Зарубежное законодательство также не дает положительных примеров, аналогичных предлагаемым. Как видим, Л.Д. Гаухман предлагает конкретизировать санкции для отдельных категорий преступлений. Многие ученые и практики близки к его позициям и считают целесообразным с целью сокращения судейского произвола920 установить оптимальный интервал между нижними и верхними пределами. Например, в литературе высказывалось мнение о том, что для лишения свободы этот интервал в зависимости от категории преступлений не должен превышать 3–5 лет921. Гаухман Л. Нужен новый УК РФ // Законность. 1996. № 7. С. 23. Барак А. Судейское усмотрение. М., 1999; Злыденко Д.С. Категории преступлений и их субъекты: уголовно-правовые аспекты. Краснодар, 2003. С. 55. 921 Шнитенков А. К чему ведет широкое судейское усмотрение? // Российская юстиция. 2003. № 4. С. 41. 919 920 Мы согласны с мнением авторов, которые предлагают при внесении четких размеров наказаний в ст. 15 УК указать в санкциях Особенной части на минимальные и максимальные границы лишения свободы922. Нами был проведен социологический опрос среди научных сотрудников учебных заведений, практиков, работающих в органах прокуратуры, суда, следствия, в адвокатуре Краснодарского края. Им было предложено ответить на вопрос о том, надо ли устанавливать минимальную и максимальную санкции в каждой категории преступлений из числа обозначенных в ст.15 УК РФ. В пяти группах респондентов нами было опрошено по 15 человек, а всего – 75 человек. Результаты опроса были следующими: положительный ответ дали 50% теоретиков, 90% работников прокуратуры, 95% следователей, 25% адвокатов, 30% судей. Из приведенных данных можно сделать вывод о том, что не только теоретики, но и правоприменители нуждаются в конкретизации положений уголовного законодательства о категориях преступлений. Дискуссионным является вопрос о введении такой категории преступлений, как уголовный проступок. Н.Ф. Кузнецова обосновывала изменение терминологического обозначения преступлений небольшой тяжести, считая, что зарубежный и российский опыт дает возможность назвать их уголовными проступками. Она полагала, что подобный терминологический подход имеет много достоинств: 1) лица, совершившие уголовные проступки, не имели бы судимости; 2) при конструировании Особенной части УК законодатель подходил бы более взвешенно к криминализации массовых мелких преступлений с тем, чтобы не вводить неэффективные, не применяемые на практике законы; 3) в правовой статистике было бы введено деление на преступления и уголовные проступки, что значительно точнее бы отражало реальную общественную опасность преступлений; 4) с процессуальной точки зрения рассмотрение дел Злыденко Д.С. Категории преступлений и их субъекты: уголовно-правовые аспекты. Краснодар, 2003. С. 55. 922 об уголовных проступках могли бы осуществлять единолично мировые судьи923. Мы понимаем, что классификация преступления не является постоянной, она должна периодически уточняться, ведь границы между различными категориями преступлений весьма условны. Однако полагаем, что снижение статистических показателей преступности не является самой целью уголовного законодательства. Сложно согласиться и с утверждением о том, что уголовный проступок не должен влечь судимости. Уголовный проступок, на наш взгляд, – это категория преступления, отличающаяся от административных правонарушений, а преступления влекут за собой судимость, поэтому и уголовный проступок, как категория преступления, должен влечь за собой судимость. Ведь даже административный проступок предполагает за собой последствия для лица, его совершившего. Считаем, что следует различать понятие «уголовный проступок» в современном его существовавшем. понимании и Содержание функциональному назначению и законодательстве не ранее их (до революции различно объему. употреблялось по 1917 года) происхождению, Ведь в дореволюционном понятие «административное правонарушение», и чтобы различить именно (в современном понимании) административный проступок и преступление, и применялось понятие уголовный проступок, которое в последующем с оформлением и развитием административного права перешло в разряд административных правонарушений. Так, административные правонарушения (изначально уголовные проступки) остались в административном кодексе, а преступления – в уголовном кодексе. В более поздний период термин «уголовный проступок» применялся как равнозначный преступлениям небольшой тяжести, например, в проекте Основ уголовного законодательства ССР и союзных республик (ст.9). То есть уголовный проступок трактовался как Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1: Учение о преступлении: Учебник для вузов / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. М., 2002. С. 152. См.: Она же. О совершенствовании уголовного законодательства // Российская юстиция. 2009. № 5. – С. 14-15. 923 категория преступления со всеми вытекающими для преступлений последствиями. В современный период мировым сообществом принимаются и реализуются нормативно-правовые акты, направленные на декриминализацию деяний, разумное сокращение карательности наказания и расширение его компенсационно-восстановительной направленности. Так, в Стандартных минимальных правилах Организации Объединенных наций в отношении мер, не связанных с тюремным заключением (Токийские правила), принятых с целью рационализации политики в области уголовного правосудия с учетом необходимости соблюдения прав человека, требований социальной справедливости и потребностей правонарушителя в отношении возвращения к нормальной жизни в обществе, говорится о том, что в целях обеспечения большей гибкости в соответствии с характером и степенью тяжести правонарушения, личностью и биографией правонарушителя, а также интересами защиты общества и во избежание неоправданного применения тюремного заключения система уголовного правосудия должна предусматривать широкий выбор мер, не связанных с тюремным заключением. Гуманизация и либерализация наказания, в том числе применение вместо тюремного заключения альтернативных видов наказания, напрямую связаны с экономией уголовных репрессий и подразделением преступлений на категории. Общемировая тенденция гуманизации системы наказания, поощрения разработки новых мер, не связанных с тюремным заключением, находит отражение в российской политике. Например, в России действует международный и межрегиональный мегапроект, направленный на создание организационных, правовых и социальных условий более широкого применения наказаний, не связанных с лишением свободы, который предусматривает, в числе прочих задач, изменение уголовного законодательства в направлении расширения применения альтернативных видов наказания и гуманизацию уголовной политики. Принцип гуманизма закрепляется в ст. 7 УК РФ, он вытекает из ст.2 Конституции РФ, которая гласит, что человек, его права, и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства. Этот принцип в уголовном праве реализуется в двуединой направленности. С одной стороны, законом защищается личность от преступных посягательств, с другой стороны, преступник является также человеческой личностью, обладает гражданскими правами, обязанностями и защищается законом. Принцип гуманизма в УК РФ реализуется дифференциацию с помощью ответственности: ряда институтов, применение обеспечивающих строгих наказаний к опасным преступникам и более мягких мер - к тем, кто впервые совершил не столь серьезное преступление. Наказание, исходя из принципа справедливости, гуманизма и законности, в соответствии со ст. 43 УК РФ, должно применяться в целях восстановления социальной справедливости, исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений. Гуманизация в области наказания уже привела к введению моратория на смертную казнь. В связи с вступлением России в Совет Европы гуманизация уголовно-правовой системы будет декриминализация продолжаться отдельных и деяний следующим и применение шагом мер является наказаний, альтернативных тюремному заключению. Проведенные нами исследования удельного веса тяжких и особо тяжких преступлений в числе зарегистрированных преступлений за 2002 – 2009 годы показали, что приблизительно одну треть ото всех преступлений стабильно составляют тяжкие и особо тяжкие (приложение 4). То есть либерализация уголовного законодательства, проведенная декриминализация в 2003 году, которая способствовала переходу отдельных составов преступлений в разряд административных правонарушений, не повлияла на их число. Доля тяжких и особо тяжких преступлений велика. Необходимо в соответствии с международными актами, приоритетами современной международной политики, основные принципы которой реализуются ныне в России, ужесточить ответственность за совершение тяжких и особо тяжких преступлений и вместе с тем снизить санкции за преступления средней тяжести. Неосторожные преступления небольшой тяжести следует перевести в категорию уголовных проступков. Проведенный анализ рассмотрения судами уголовных дел по 1 инстанции с 1995 по 2007 годы показал, что через районные суды проходит подавляющее большинство уголовных дел (приложение 3). Разгрузить их можно было бы за счет передачи в мировые суды дел по уголовным проступкам. Полагаем, что, несмотря на название, уголовный проступок все же будет относиться к преступлению и влечь все без исключения последствия, как и преступление. Название «уголовный проступок» было заимствовано из истории уголовного права, в котором уголовным проступком именовались незначительные, нетяжкие преступления. Отличительной чертой уголовного проступка, кроме вины в форме неосторожности, как категории преступлений будет являться минимальная санкция, а именно – применение наказаний, альтернативных лишению свободы. Выделение уголовного проступка будет свидетельствовать о либерализации российской уголовно-правовой политики и ее соответствии международным правовым документам, ратифицированным Россией, о ее гуманизации в отношении нетяжких преступлений и о введении двучленного понятия преступления применяемого отдельными странами в рамках континентально-правовой семьи. Изменение категоризации преступлений – это потребность времени, характеризующаяся расширением системы наказаний и мер уголовноправового характера, альтернативных лишению свободы, отличающаяся компенсационно-восстановительной направленностью при сохранении и ужесточении ответственности за тяжкие и особо тяжкие преступления. Таким образом, внеся все предложенные изменения, получим следующее содержание ст. 15 УК РФ: «Статья 15. Категории преступлений и их классификация В зависимости от характера и степени общественной опасности 1. деяния, предусмотренные настоящим Кодексом, подразделяются на уголовные проступки, преступления небольшой тяжести, преступления средней тяжести, тяжкие преступления и особо тяжкие преступления. 2. Уголовными проступками признаются неосторожные деяния, за совершение которых максимальное наказание, предусмотренное настоящим Кодексом, не превышает трех лет лишения свободы. 3.Преступлениями небольшой тяжести признаются умышленные деяния, за совершение которых максимальное наказание, предусмотренное настоящим Кодексом, не превышает трех лет лишения свободы. 4.Преступлениями средней тяжести признаются умышленные деяния, за совершение которых максимальное наказание, предусмотренное настоящим Кодексом, не превышает пяти лет лишения свободы, и неосторожные деяния, за совершение которых максимальное наказание, предусмотренное настоящим Кодексом, превышает три года лишения свободы. 5.Тяжкими преступлениями признаются умышленные деяния, за совершение которых максимальное наказание, предусмотреное настоящим Кодексом, не превышает десяти лет лишения свободы. 6.Особо тяжкими преступлениями признаются умышленные деяния, за совершение которых настоящим Кодексом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше десяти лет или более строгое наказание. 7.С учетом фактических обстоятельств преступления и степени их общественной опасности суд вправе при наличии смягчающих наказание обстоятельств и при отсутствии отягчающих наказание обстоятельств изменить категорию преступления на менее тяжкую, но не более чем на одну категорию преступления при условии, что за совершение преступления, указанного в части четвертой настоящей статьи, осужденному назначено наказание, не превышающее трех лет лишения свободы, или другое более мягкое наказание; за совершение преступления, указанного в части пятой настоящей статьи, осужденному назначено наказание, не превышающее пяти лет лишения свободы, или другое более мягкое наказание; за совершение преступления, указанного в части шестой настоящей статьи, осужденному назначено наказание, не превышающее семи лет лишения свободы. Такая конструкция представляется более реально отражающей потребности современной правоприменительной деятельности. Категоризация преступлений в рамках выдвинутых предложений позволит еще более точно и четко сконструировать многие нормы и институты Общей и Особенной частей уголовного закона. Кроме того, выделение различных категорий в зависимости от их тяжести (степени общественной опасности, вины совершившего преступление) дает возможность на практике осуществлять принцип дифференциации уголовной ответственности и индивидуализации наказания. Вопрос о категориях преступлений является сложным. Он решается в российском законодательстве иначе, чем в законодательстве Германии, Франции, Англии. Так во Франции существует трехчастная система уголовных правонарушений – это преступления, деликты и правонарушения; в Германии – двучастная классификация: преступления, деликты, а административное правонарушение регулируется самостоятельной отраслью права. Уголовные правовые системы разделяют уголовные правонарушения на различные категории, каждая из которых следует своему правовому режиму. Категоризация содействует более четкому разграничению правонарушений или облегчает организацию системы наказания. Английское право располагает классификациями, которые имеют несколько иное значение924. Именно такие разные подходы поставили под сомнение принадлежность российского права к континентальной правовой семье. Так Раймон Леже, например, пишет, что право России в течении долгого времени будет сохранять свою самобытность, которая будет препятствовать ее Леже Раймон. Великие правовые системы современности: сравнительно-правовой подход – М.: Волтерс Клувер, 2009. – С. 431. 924 вступлению в семью романо-германских систем925. Исследовав вопросы истории законодательства и науки, мы убедились в том, что российская наука и российское законодательство основанное на национальных традициях, вобрало основные положения континентальной правовой системы. ЗАКЛЮЧЕНИЕ Преступление следует рассматривать как общенаучную категорию, сформировавшуюся в России и развивавшуюся в российском праве (после складывания различных мировых правовых семей) в рамках континентальноправовой системе. Англосаксонская правовая система не дает законодательной конструкции понятия преступления, она содержит описание признаков этого понятия в отдельных прецедентах. Понятие становилось преступления предметом в различные анализа правоведов, исторические историков, периоды философов, литераторов. В юриспруденции понятие преступления имеет межотраслевое значение. Преступление как законодательная конструкция и научная (правовая) категория прошла в своем развитии определенный путь, который можно разделить на отдельные периоды. При всей разнице периодов в их характеристиках эволюция преступления – как правовой категории (то есть и научной и законодательной) прошла, на наш взгляд, в три этапа. Первый этап – это этап зарождения понятий, имеющих значение преступления и их последующее закрепление в нормативных актах Русского государства. Тем самым мы подчеркиваем, что правовы, позднее законодательные конструкции появились гораздо раньше теоретических осмыслений понятия преступления. Первый же этап характеризуется появлением научных подходов к исследованию преступления как правовой категории, что, в конечном итоге, привело к систематизации Леже Раймон. Великие правовые системы современности: сравнительно-правовой подход – М.: Волтерс Клувер, 2009. – С. 233. 925 законодательства и появлению более совершенных законодательных конструкций. Этот первый этап был очень длительным (от образования Древнерусского государства в 10 веке до формирования советского государства и права в 1917 году). В его рамках можно выделить подпериоды. 1. Осознание нравственности, деяния обычаев. 2. как нарушающего Появление понятия нормы морали, преступления, без определения его признаков в нормативных актах, носящих казуистический характер. 3. преступлении Зарождение национальных и немецких влияние научных доктрин на представлений их о формирование (примыкание России к континентальной системе права, примером чему может служить законодательство Петра I и Екатерины). 4. Закрепление формального понятия преступления (Уголовное уложение 1903 года) в рамках законодательства и превалирование идеи формального понятия преступления в науке. Именно в этот период законодатель обратил свой взор не только на наказание – как основную правовую категорию, но и на преступление. Такой перелом наметился под влиянием научных идей господствовавших в России и мире. Несмотря на то, что в Уголовном уложении 1903 года содержались прогрессивные идеи, из-за политической ситуации в стране, оно так и не вступило в действие. Положения о преступлении только что вышедшие на первый план, так и не были реализованы. Второй этап, протекавший с 1917 года по 1996 год – это этап, который характеризовался появлением определения материального понятия преступления как такового и закреплением его в законодательстве. Понятие преступления было материальным, построенном на материальном признаке – общественная опасность. Несмотря на то, что осмысление понятия преступления в науке происходило в разных направлениях, в научных доктринах этого периода превалировали идеи о материальном понятии преступления, развивались учения о признаках преступления в рамках национальной доктрины. Сравнительное правоведение присутствовало, однако влияние зарубежного законодательства на российское было минимальным. Как правило, оно изучалось с целью критики (если речь идет о законодательстве буржуазных стран) или анализа положительных фактов, которые присущи социалистической модели законодательства. Такой подход объяснялся противоборством двух политических, социально-экономических систем сформировавшихся в этот период в мире (лагерь соцстран и капстран). Несмотря на то, что российское право развивалось в рамках континентально-правовой традиции, однако формальное понятие преступление сложившееся в Германии и ряде других стран, она не заимствовала, пойдя по пути материальной конструкции понятия преступления и его признаков и категорий. Третий этап (с 1996 года, то есть с момента принятия нового уголовного кодекса России) связывается со становлением новых социально экономических отношений, нового подхода к их регулированию. Ключевое место заняло понятие преступления, которое исследуется учеными во многих направлениях. На наш взгляд, на современном этапе отличительной чертой при сохранении материального понятия преступления, является влияние международного права, тех стандартов, которые были выработаны международным сообществом и ратифицированные Россией. Они строятся не на классовых принципах, а на идее равенства всех людей. Проникновение международных стандартов в национальное законодательство связывается с решением общих задач (например, борьба с транснациональной преступностью, коррупцией, наркоманией и т.д.), стоящих перед отдельно взятыми государствами. Третий этап характеризуется научным поиском оптимальной конструкции понятия преступления, разграничения преступлений по характеру и степени общественной опасности на отдельные категории. Понятие преступления, закрепленное в российском законодательстве, начиная с первых нормативных актов, всецело зависело от социальноэкономической формации и полностью отражало уголовно-правовую политику государства. Однако каждый этап развития государственности наложил свои отпечатки на понимание того, является ли деяние преступлением или нет. Отнесение деяния к преступному зависело от наполнения материального признака понятия преступления – общественная опасность. В силу того, что Россия миновала рабовладельческую формацию, первые письменные нормативные акты о преступлениях берут свое начало с периода феодализма. В этот период к преступлениям были отнесены деяния, посредством которых осуществлялось посягательство на собственность, интересы государства и церкви. Закон, не давая четкого понятия преступления, лишь очерчивал круг деяний, являвшихся общественно опасными, а, следовательно, и преступными. На этапе развития буржуазных отношений законодательство эволюционирует, оно строится не только на основе стихийно назревшей потребности государства признать то или иное деяние преступным, но и с учетом зародившихся и развивающихся научных доктрин в области уголовного права. Поэтому не только шире становится круг деяний, признаваемых преступными, изменяются приоритетные направления государственной политики в области уголовных правоотношений, отчасти изменяются ценности (так более заметной становится защита прав и интересов личности), но и предпринимаются попытки законодательно сформулировать понятие преступления через вычленение тех деяний, которые являются общественно опасными. В эпоху социализма в России в Уголовном кодексе нашло закрепление понятие преступления, содержащее приоритеты государственной уголовной политики, отражавшие эволюцию классового состава общества, наблюдалась тенденция формулирования составов преступления, появилась мысль о взаимоотношении понятия преступления и состава преступления. В этот же период в одних странах, сохранявших буржуазную ориентацию, наблюдались принципиально не отличные тенденции развития норм законодательства о преступлении, а в других, например в Германии, – законодатель пошел по пути закрепления понятия и разновидностей составов преступления, не считая необходимым введение в уголовные кодексы понятия преступления. Однако, следует отметить, что и зарубежное и Российское уголовное право развивалось в рамках континентальной правовой традиции. В постсоветский период законодательные конструкции понятия преступления в странах – бывших союзных республиках, входивших в состав СССР, сохраняют континентально-правовые традиции, в рамках которых наблюдается две тенденции: в одних случаях – одночленное понятие преступления, например, в Украине, в других – двучленное понятие преступного деяния, сочетающего понятие преступление и проступок, например, Латвийской республики, Литовской республики. Государственная политика в области уголовных правоотношений выражалась в воле государства признать то или иное деяние преступлением. То есть уголовно-правовая политика всегда присутствовала и присутствует в законодательстве и отражается в понятии преступления, в формулировании ее отдельных составов. Сопоставляя нормы русского и зарубежного уголовного права (в рамках континентально-правовой традиции) по изучаемому вопросу, можно отметить, что к началу ХХ в. качественный уровень уголовного права наиболее развитых государств был приблизительно одинаков. Вместе с эволюцией общества и переходом от одной социально-экономической формации к другой (родовые отношения, рабовладельческая, затем феодальная формации, далее последовали буржуазные отношения) и в России, и за рубежом наблюдается изменение и в понятии преступления, вернее, в том, каким классам призвано служить данное понятие. Очевидно, что прототип уголовной политики появился вместе с возникновением первых правовых предписаний, норм морали и нравственности в России. Уголовная политика прошла длительный период формирования и отчасти нашла свое отражение в первых нормативноправовых актах, закреплявших отдельные несистематизированные казусы, относящиеся ко всем отраслям права (например, в Русской правде, Соборном уложении 1649 года и др.). Формирование государственной уголовной политики не могло быть без устранения целого ряда факторов, превращавших общегосударственную уголовную политику в уголовную политику отдельных феодалов, а именно, без ликвидации феодальной раздробленности, без создания единой государственной судебной, полицейской, прокурорской системы, без создания действующей на всей территории государства правовой системы, без единой экономической и идеологической политики и т.д.. Начало четкого оформления уголовной политики, как программно целевого явления, следует связывать с зарождением и развитием буржуазных отношений, требующих относительно четких перспектив ограничения буржуазного способа производства с одной стороны и охраны его от посягательств – с другой. Появилось понятие преступления, в котором одним из объектов посягательства, наряду с личностью, собственностью, признавалось общество и государство (например, Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года) и оно уже защищало перечисленные объекты от преступного посягательства посредством установленной в уголовном законе системы наказаний; систематизировалось право, его нормы стали носить обобщенный характер; появился инквизиционный судебный процесс, при котором уголовные дела по отдельным составам преступлений могли возбуждаться предварительного по инициативе следствия, государства; прокуратура; феодалы появились лишились органы права осуществлять уголовное судопроизводство, а эти функции осуществлялись судьями, входившими в государственную судебную систему и т.д. Все это свидетельствовало о целенаправленной государственной уголовной политике, направленной на соблюдение законности в государстве. Только лишь в УК РСФСР 1922 года появилось законодательное оформление уголовной политики, в котором раздел 3 назывался « Общие начала уголовной политики РСФСР» (ст.ст. 6-19), в нем содержалось понятие преступления и прослеживалась направленность уголовной политики. Свое концептуальное и нормативное обоснование отдельные элементы государственной уголовной политики в России получили в период правления Петра I, поскольку именно при нем был впервые введен в оборот термин «преступление», описательно определенный в Указе 1714 года: «все, что вред и убыток государству приключить может, суть преступление». Именно в нем мы читаем цель прообраза уголовно-правовой политики того времени – это борьба государства с преступлениями, посягающими на царскую власть, составы которых были перечислены в соответствующих нормативных актах. В последующем именно через отдельные нормативные акты реализовывалась уголовно-правовая политика государства. Следует отметить, что и до эпохи Петра I существовало уголовное законодательство, однако оно было направлено на защиту от посягательства отдельных объектов: личности, собственности, церкви, государя и др. В эпоху Петра I объектом посягательства становится государство и посредством государственной уголовно правовой политики оно осуществляет защиту своих законных интересов. Уголовно-правовая политика появилась в период проведения мероприятий направленных на реформирования законодательства и усиления режима законности. Понятие преступления претерпевает в своем развитии стандартную эволюцию правовых явлений: в начале – это его легальное закрепление, а затем – его доктринальный анализ. Несмотря на то, что законодательные ориентиры понятия преступления возникли ранее теоретических концепций о преступлении, все же в последующем (с 18 века под влиянием французской и германской правовой доктрины) теоретические идеи о преступлении начали активно развиваться. Они в меньшей степени, чем законодательство, были подвержены влиянию уголовно-правовой политики, что и породило множество подходов к исследованию понятия преступления. В развитии преступления, уголовно-правовой можно предпринимается выделить попытка науки, определенные сформулировать в частности, теории этапы: первоначально понятие преступления посредством выделения и описания его признаков и отграничения преступления от иных правонарушений. Затем наблюдается столкновение двух подходов к определению понятия преступления – формального и материального, которые развиваются параллельно с учением о составе преступления. История развития теории преступления в науке позволяет констатировать преобладание эвристической методологии в ее изучении. Но эвристический подход, являющийся совокупностью формально – логических методов, являет собой тупиковое направление в исследовании понятия преступления. Выделенные нами направления исследования понятия преступления включают в себя как сложившиеся методы исследования, так и только формирующиеся. Следует отметить, что на примере изучения понятия преступления, мы показали, как формируются отраслевые методы и научные подходы, которые Отраслевые отличаются методы шире, от они общенаучных используются с методов познания. целью детального исследования отдельных институтов уголовного права. Например, наряду с такими общенаучными методами исследования, как догматический, историко-правовой, сравнительно-правовой, философский, социологический, применяются такие подходы в познании преступления, как криминологический, лингвистический, др. К числу новейших направлений следует отнести математический анализ норм уголовного права и, в частности, понятия преступления, экономический анализ уголовно-правовых норм и т.д. Постепенно изменяются не только сами методы за счет появления новых направлений исследования, но и их содержание. В настоящее время следует, особо, указать на сравнительный метод исследования, который стал особенно актуальным, он претерпел определенные изменения. Ныне изучение национального законодательства невозможно без знаний об уголовном праве, развивающемся в рамках англосаксонской и континентальной правовой традиций, и международных уголовно- правовых стандартов. Веление духа времени заставило обратить внимание на международное уголовное законодательство, т.е. на те аспекты, которые выходят за рамки национальных границ, характеризуются наличием иностранного элемента, присутствием международных параметров, значение которых в современных условиях резко возросло. Интернационализация общественной жизни, глобализация экономики, активизация мирохозяйственных и гуманитарных связей, региональная интеграция, унифицирующее воздействие международно-правового регулирования уголовно-правовых отношений, стремление к уравниванию условий привлечения к уголовной ответственности и применения наказаний, выявление приоритетных направлений в области противодействия преступности (коррупция, терроризм, наркомания и т.д.) привело к сближению национальных систем уголовного права различных стран, инициировало процесс гармонизации уголовного права в мировом масштабе, тенденцию к сближению национальных систем уголовного права, к единообразию в регулировании важнейших компонентов уголовно-правовых отношений. В уголовном праве многих стран появились внешние заимствования отдельных фрагментов или даже целых институтов права зарубежных стран, имплементации а национальное право международных конвенций. Повысился авторитет международных уголовно-правовых актов, многие из которых воплощают общепризнанные в цивилизованном мире принципы и нормы международного права, действуют как внутреннее национальное право и даже имеют приоритет по сравнению с ним. Сравнительный метод позволяет изучить и сопоставить нормы и институты уголовного права различных стран, сравнивать их с международно-правовыми принципами и таким образом давать картину регулирования уголовно-правовых синтезировать всемирный опыт отношений в регулирования современном мире, уголовно-правовых отношений. Ныне сравнительный метод дает возможность познать и в максимальной степени использовать богатейший мировой опыт в области регулирования уголовных правоотношений отечественного законодательства. для совершенствования Сравнительный метод имеет особое значение в связи с признанием в Конституции РФ приоритета международного права, ратификацией Россией важнейших международных правовых актов; необходимостью приведения в соответствия российского уголовного права общепризнанным принципам и нормам международного права; а так же проведением мероприятий направленных на совершенствование российского уголовного законодательства с учетом положительного опыта зарубежных стран. Его применение позволяет уяснить место собственного национального права среди существующих в мире многочисленных национальных систем, осознать его национальную специфику, сходство и различия с уголовным правом других стран. Следует отметить, что сравнительно – правовой метод приобрел некоторые изменения, он стал шире по своему пониманию и включает в себя не только изучение норм и институтов уголовного права зарубежных стран, но и положений международного законодательства (конвенций, деклараций, договоров и др. ратифицированных документов Россией). как ратифицированных, Именно с позиций так и не расширительного толкования сравнительного метода в работе рассматривается понятие преступления. Исторический метод исследования играет не маловажную роль в современный период, ведь он предполагает осмысление как достижений науки, так и опыта конструирования уголовного законодательства. Исторические исследования важны особенно в периоды формирования уголовного права, призванного обеспечивать законность в новых социальноэкономических условиях. Уголовное законодательство формируется под воздействием уголовной политики, отражая насущные потребности государства в области борьбы с преступностью и установлением правопорядка. Оно вбирает в себя лишь те идеи, которые отражают настроения элиты общества и в тоже время законодатель не может полностью отказаться от международных стандартов в области уголовного права, от традиций, сформировавшихся на основе религиозных верований, обычаев, морали и нравственности. Уголовное законодательство – это прямое закрепление доктрины уголовно-правовой политики. Научные же доктрины могут выходить за рамки уголовно-правовой политики, не вписываясь в нее, ведь они шире и объемнее, так как связаны с изучением не только частных процессов, но и общих закономерностей. Поэтому научные идеи развиваются иногда и вопреки существующей линии уголовно-правовой политики. Полагаем, что понятие преступление следует рассматривать в системной взаимосвязи с теорией государства и права, философией права, уголовно – правовой политикой как составной части государственной политики, иллюстрируемой в своем как эволюционном, так и революционном развитии, с факторами межсубъектного взаимодействия в системе государственных органов, участвующих как в законодательном процессе, так и в процессе правоприменения, связанного с преступлением. Диалектика такого подхода позволяет, во-первых, перейти на качественно более высокий, нежели исключительно материальный или формальный подходы, уровень понимания преступления, обозначив его корреляционные связи с макроуровнем действия норм права на общественные отношения охраняемые уголовным законом и микроуровнем связи понятия преступления с системой Особенной части УК РФ. Для макроуровня правопонимания предлагается тезис о том, что признание явления преступным, зависит: а) от понимания того, что деяние наносит значительный вред личности, обществу, государству; б) от соотношения политических сил в обществе; в) от международных обязательств России; г) от религиозных канонов, которых придерживается большинство проживающего на территории России населения; д) от сложившихся норм обычаев, морали, нравственности, традиций и обычаев; е) от социально-экономической доктрины и исторической концепции развития России; ж) от статистических данных, свидетельствующих о том, что появилось деяние, приносящее вред человеку, обществу, государству, органам власти и местного самоуправления, не закрепленных в УК РФ как преступления; з) от данных социологических опросов о необходимости криминализации отдельных деяний; к) от наличия научных исследований о деянии. Предлагаем понятие преступления (ст.14 УК РФ) следующего содержания: преступлением признается виновно совершенное опасное деяние, посягающее на публичные и частные права, свободы, законные интересы физических лиц, организаций, государства, муниципальных образований, запрещенное настоящим Кодексом под угрозой наказания. Такое понятие преступления, закрепленное в УК РФ, совершенно справедливо отражало бы требования международных договоров и уголовную политику нашего государства; оно не оперировало бы старыми конструктивными подходами; отошло бы от простого перечисления объектов посягательства, которые и без того уже перечислены в Особенной части УК РФ; вместе с тем наполнило бы понятие преступления конкретикой, показав приоритетные интересы государства и основные направления уголовной политики как составной части государственной политики, не противоречило бы континентально-правовым традициям, в рамках которых развивается российское уголовное право. Понимание и решение проблем уголовной политики необходимо, так как она является базой для создания и совершенствования уголовного законодательства, предполагает принятие таких законов, которые не противоречат объективному развитию общества, способствует выработке оптимальных практических решений и научно обоснованных направлений противодействия преступности. В рамках уголовно-правовой политики должна быть провозглашена задача не противодействия, а борьбы с преступностью уголовно-правовыми методами, но с учетом публично-правовых, частно - правовых, а также организационно-политических методов борьбы с ней. Эта норма об уголовной политике носит характер фактических конституционных принципов. Если в обозначенном виде нормы об уголовной политике будут включены в текст УК РФ, то они приобретут характер конституционного закона де – факте. Отраслевое законодательство, например, гражданское, трудовое, наследственное, другое, административное, призвано создавать позитивные условия для жизни. Необязательно все проблемы современного общества решать только посредством уголовного права, выбирая линию либерализации или ужесточения. Согласованность должна быть внутри уголовного законодательства; между уголовным, уголовно-процессуальным, уголовно-исполнительным законодательством, а также между всеми отраслями права, способными прямо или косвенно сказаться на показателях преступности. Полагаем, что система Особенной части должна строиться в соответствии с основополагающими положениями Общей части. Так, определяя объекты посягательств в понятии преступления, мы закладываем основы расположения родовых объектов в Особенной части. Тем самым формируются теоретические основы построения Особенной части. Положения Общей части (объекты преступных посягательств, закрепленные в понятии преступления) должны быть связаны с положениями Особенной части (объектами посягательств в конкретных составах преступлений) и УК РФ по своей конструкции будет согласованным и отвечающим международным правовым стандартам. Указание в понятии преступления (ст. 14) в качестве одного из объектов уголовно-правовой защиты – человека - как основной ценности, позволит говорить о следующем этапе в эволюции науки уголовного права. А именно, если ранее в науке уголовного права речь шла о развитии преимущественно теории наказания, а в последующем (с появлением законодательной конструкции понятия преступления) равнозначно исследовалось как преступление, так и наказание, то в настоящее время приоритетным, на наш взгляд, должно быть изучение преступления с целью приведения их в соответствие с цивилизационными правовыми ценностями, выработанными международным сообществом и закрепленными в международных правовых актах, ратифицированных Россией. Полагаем, что наши предложения, высказанные в работе, могут оказать существенную пользу законодателю, желающему качественно улучшить уголовный закон и сделать его положения действенными при защите интересов личности, общества, государства в условиях современной политической, экономической, социальной ситуации в России и мире. Приложение I РЕЗУЛЬТАТЫ АНКЕТИРОВАНИЯ, ПРОВЕДЕННОГО СРЕДИ УЧАСТНИКОВ II РОССИЙСКОГО КОНГРЕССА ПО УГОЛОВНОМУ ПРАВУ МОСКВА, МАЙ - ИЮНЬ 2007 ГОДА Сведения об исследовании В мае - июне 2007 года автором было проведено социологическое исследование на тему «Уголовно-правовая политика: современное состояние». Основными задачами исследования являлись: 1. Выявление осведомленности респондентов о существовании проблем в области законодательного закрепления уголовно-правовой политики; 2. Определение спроса на изменение уголовного законодательства по исследуемым проблемам Исследования проводились методом анкетирования. Всего в анкетировании приняло участие 80 человек из числа участников II Российского Конгресса по уголовному праву. Респондентами являлись к.ю.н., д.ю.н., а также научные работники без ученой степени. Следует также отметить, что часть из них совмещает научную и практическую деятельность. Средний возраст респондентов составил 45 лет. Анкетируемые являются представителями крупных учебных заведений всех регионов России. Автор полагает, что мнения опрашиваемых важно, оно является наиболее значимым для того, чтобы делать выводы и принимать решения. Научное сообщество представлено по причине того, что научная доктрина вполне оправдано считается одним из источников формирования и совершенствования законодательства. Кроме того, вопросы, заданные в анкете ориентированы на знание общетеоретических проблем, и законодательных конструкций нашедших закрепление в Общей части Уголовного кодекса РФ. Зная о том, что часть научных деятелей и участников Конгресса является практикующими юристам, мы полагали выяснить мнение по интересующим нас вопросам не только с теоретической точки зрения, но и с правоприменительной. Так как практики – это специалисты, знающие проблемы изнутри. Аспиранты также были привлечены к опросу, так как обсуждаемые в анкете проблемы еще предстоит решать. И именно от их взглядов, формирующихся ныне, возможно будет зависеть решение обозначенных проблем. Для получения наиболее объективного результата, нами было обобщено мнение респондентов. Анализ полученных результатов В данном разделе представлены полученные результаты проведенного исследования в виде круговых диаграмм. В первую очередь нас интересовал вопрос о том необходимо ли закрепление положений уголовно-правовой политики в Уголовном кодексе. Несмотря на то, что только 18% респондентов заявили о необходимости закрепления положений уголовно-правовой политики в Уголовном кодексе, еще 25 % высказали мысль о формулировании концепции уголовно-правовой политики в отдельном нормативном акте. Кроме того были высказаны иные мнения, их 23 %, обозначенные в диаграмме фиолетовым цветом: Один респондент указал, что в УК РФ должны содержаться отдельные статьи, в которых бы закреплялись основные направления уголовной политики, но они должны быть четко выраженными. Один респондент ответил: нет, так как приоритеты уголовного законодательства должны вытекать из его норм. Один респондент считает, что основные направления уголовной политики – это теоретические вопросы, поэтому они не должны закрепляться в УК. Один респондент полагает, что не должны, так как это усилит декларативность УК. Четыре респондента считают, что основные направления уголовной политики должны содержаться в отдельном законе или ином нормативном акте, издаваемом каждые 3 или 5 лет. Десять респондентов не указали, какой конкретно иной позиции они придерживаются. Высказанные мнения в целом свидетельствуют об актуальности темы, осведомленности респондентов. Этот вопрос явился продолжением первого вопроса. Авторам, ответившим положительно на вопрос о необходимости формирования и законодательного закрепления основных положений уголовно-правовой политики, а таких было большинство (см. диаграмму 1), были предложены различные варианты ответа. По 1/3 респондентов (по 30 %) высказались о том, что в статьях, содержащих положения об уголовно-правовой политике должны закрепляться цели, задачи, принципы уголовно-правовой политики. 10 % высказали иные мнения. В том числе: Один респондент указал на необходимость закрепления целей и основных направлений уголовной политики. Один респондент отметил необходимость закрепления именно направлений и конечной цели уголовной политики. Один респондент, указав на «иное», не мотивировал свой ответ Ни один из опрошенных не связал воедино понятие преступления и основные положения уголовно-правовой политики. Следующий вопрос направлен на выяснение того, нуждается ли понятие преступления в корректировке. Несмотря на то, что понятие преступления является базовым теоретическим понятием и на страницах современных изданий мало обсуждаемым, при ответе на вопрос возникла некоторая дискуссия, свидетельствующая об интересе отдельных ученых и практиков к поднятой проблеме. 83 % респондентов отметили, что никакие коррективы не нужны, так как конструкция понятия преступления удачная, она полностью отвечает современным потребностям общества и устраивает правоприменителя. 2 % заявили о необходимости принципиально нового подхода к понятию преступления, о том, что оно должно быть связано с уголовноправовой политикой государства, с ее приоритетами. Еще 2 % указали на необходимость перечисления объектов преступных посягательств. Были высказаны и иные мнения (12 % респондентов), в частности: Один респондент указал, что корректировка требуется, но не в связи с уголовной политикой. Один респондент считает, что следует разграничить понятия преступления и уголовно-правового запрета. Один респондент указал на необходимость раскрытия понятия «общественная опасность». Один респондент отметил, что необходимо слова «под угрозой наказания» заменить «наказуемостью». Мотивировка была следующей: речь идет о понятии преступления, а не о применении наказания. Шесть респондентов не указали, какой конкретно иной позиции они придерживаются. 4. Следующий вопрос был направлен на выяснение мнения о том, существует ли в правоприменительной практике классовый подход, отвергаемый современным законодателем. Полагаем, что результаты анкетирования показали, что отсутствие классовости – это тот идеал, к которому следует стремиться. 53 % опрошенных положительно ответили на поставленный вопрос. Примечательно, что об этом же пишется в научных изданиях, об этом же свидетельствуют и данные нашего анкетирования. Полагаем, что с этими результатами нельзя не считаться. Вместе с тем 20 % респондентов указали на то, что, если в законе классовый подход запрещен, то и в правоприменении его не может быть. 27 % высказали следующие иные мнения. Один респондент указал, что в правоприменительной практике классовый подход не существует (без мотивировки). Двенадцать респондентов не уточнили, какой иной позиции они придерживаются. Один респондент полагает, что классовый подход в законодательной деятельности присутствует. Один респондент считает, что само понятие «классовый подход» устарело и неприменимо в современных условиях. Два респондента указали на то, что классовый подход в правоприменении обусловлен классовым характером уголовного права. Один респондент полагает, что классовый подход существует в правоприменительной практике, и объясняет это природой любого УК. По мнению одного респондента, если классовый подход в правоприменительной практике имеет место, то это неконституционно, а следовательно, и недопустимо. Один респондент ответил: классовый подход в правоприменительной практике существует, рыночные отношения неизбежно проявляются и в правоприменительной практике. Два респондента затрудняются с ответом. Как видно, предложенная тема актуальная и дискуссионная. На вопрос об аналогии в уголовном праве 51 % респондентов ответили, что аналогия в УК РФ запрещается, поэтому она недопустима. 29 % (фактически 1/3) опрошенных отметили, что аналогия встречается в правоприменительной практике, поэтому следует искать пути ее преодоления. Еще 10 % предложили разрешить аналогию на уровне закона, очевидно, мотивируя это тем, что аналогия присутствует. Были высказаны иные мнения (10 %). Один респондент указал, что применение аналогии возможно только на уровне статей общей части. Один респондент считает, что применение аналогии в уголовном праве возможно в некоторых случаях. Один респондент не смог ответить, так как плюсов и минусов примерно одинаково. Пять респондентов указали «иное» без мотивировки. Тем самым мнения «за» и «против» аналогии разделились фактически поровну. Следующий вопрос был направлен на выявление мнения о соотношении аналогии закона и расширительного толкования. Фактически респонденты разделились на три основные группы (29 %, 29 %, 27 %), которые соответственно полагают, что расширительное толкование, в отличие от аналогии закона, не изменяет объем действия правовой нормы, а лишь помогает установить подлинную волю законодателя; расширительное толкование, как и аналогия закона, должно быть запрещено, поскольку его необходимость вызвана пробелами и недостатками закона, которые могут быть устранены только законодателем; расширительное уголовного закона. толкование представляет собой скрытую аналогию 7 % респондентов указали, что в УК РФ следует указать, что его содержание следует понимать в точном соответствии с текстом. Были высказаны иные мнения (8 %): Два респондента затрудняются с ответом на вопрос. Один респондент считает, что расширительное толкование допускает аналогию уголовного закона. Один респондент полагает, что следует изначально определить, что такое расширительное толкование. Четыре респондента, указав «иное», не мотивировали свой ответ. Такой разброс мнений показал, что вопрос является актуальным, требующим исследования и законодательного регламентирования. Указав на связь криминализации и декриминализации с уголовноправовой политикой, мы предполагаем выяснить, должны ли понятия криминализации, декриминализации, общественной опасности раскрываться в УК РФ. 69% респондентов указали, что такие понятия закрепить в УК нельзя из-за отсутствия их четкой формулировки в науке, а, следовательно, и в правоприменении. 9 % опрошенных считают, что такие определения необходимы. Мы согласны с ними и полагаем, что это сделает процесс криминализации и декриминализации более контролируемым и прогнозируемым. Были высказаны и иные мнения (22 %). Два респондента полагают, что понятия криминализации, декриминализации, общественной опасности не должны раскрываться в УК РФ, достаточно их нахождения в доктрине уголовной политики. Два респондента считают, что определения криминализации, декриминализации, общественной опасности не могут быть даны в УК. Этим понятиям не нужна законодательная форма. Два респондента полагают, что в этом нет необходимости. Один респондент указывает на то, что критерий общественной опасности можно раскрыть в уголовном законе. Один респондент отвечает: «Нет, так как это не входит в предмет уголовного законодательства». Десять респондентов, указав «иное», не мотивировали свой ответ. Такой значительный процент «иного мнения» объясняется, на наш взгляд, тем, что желание познать эти понятия есть, а вот пути познания респонденты не видят, вместе с тем, отметим, что это сложный вопрос, над разрешением которого работают поколения ученых. Следующий вопрос был направлен на выявление мнения о необходимости закрепления в законодательном порядке наряду с понятием преступления понятия состава преступления. Мнения сторонников и противников разделились фактически поровну (соответственно 38 % и 36 %). Были высказаны и иные мнения (26 %). Два респондента указали на возможность закрепления в УК РФ понятия состава преступления. Три респондента ответили «нет» без мотивировки ответа. Один респондент затрудняется в ответе на вопрос. Четыре респондента ответили: «Нет, достаточно теоретических концепций». Два респондента ответили: «Нет, это излишне». Два респондента ответили: «Пробел налицо – о составе преступления в УК говорится, а его понятие отсутствует». Шестнадцать респондентов, указав «иное», не мотивировали свой ответ. Тем самым результаты исследования подтвердили дискуссионность вопроса. Вопрос о том, какой быть современной уголовно-правовой политики, является наиболее актуальным, вызывающим споры. Нельзя сказать, что анкетируемые проявили единство при ответе на этот вопрос. 33% заняли высказали «иное» мнение. В частности: Один респондент полагает, что современная российская уголовная политика в области криминализации и декриминализации деяний не всегда криминологически обусловлена. Один респондент указал на то, что следует разумно сочетать гуманизацию и ужесточение уголовной политики, необходима дифференциация. По мнению одного респондента, современная российская уголовная политика в области криминализации и декриминализации деяний либеральна, бессистемна, игнорирует современные данные о преступности и отдельных ее видах. Один респондент указал, что запретов много, среди них есть и лишние, но нужные уголовно-правовые запреты должны ужесточаться. Два респондента считают, что следует совершенствовать практику правоприменения. Три респондента высказались за ужесточение уголовной политики в отношении конкретных деяний, например, ч. 2 ст. 105, ст. 228 и т.д. Один респондент полагает, что требуется своевременно восполнять пробелы в законодательстве, учитывая в том числе положения доктрины уголовной политики. Один респондент указал на то, что криминализация избыточна, но это не значит, что уголовную политику в сфере пенализации нужно направлять на снижение репрессий. Один респондент отметил противоречивость уголовной политики: с одной стороны, она либеральная, а с другой – это политика ужесточения. Шестнадцать респондентов, указав «иное», не мотивировали свой ответ. Кроме того, при ответе на вопрос, 41 % респондентов ответили, что современная российская уголовная политика в области криминализации и декриминализации деяний не является излишне либеральной, запретов достаточно, необходимо повышать их качество; 25 % - считают, что является, следует ужесточать уголовную политику; только 1 % заявил, что следует идти по пути гуманизации и снижения репрессий. 45 % респондентов не видят возможности, каким образом можно ввести в УК РФ понятие «общественная опасность», так как в науке не выработано его четких критериев. По 12 %, а всего 24 % желали бы видеть это понятие в УК РФ. Были и иные мнения. По пункту «г» были высказаны следующие мнения. Один респондент, ответив отрицательно, пояснил, что это решает сам законодатель. Один респондент указал весьма изменчивый характер понятия «общественная опасность». Три респондента считают, что в УК такое определение не требуется вообще. Два респондента затрудняются с ответом. Один респондент ответил «да», мотивируя тем, что это будет служить ориентиром для правоприменителей. Пятнадцать респондентов, указав «иное», не мотивировали ответ. Три респондента дали отрицательный ответ без мотивации. По заданному вопросу фактически 78 % отметили актуальность проблемы и необходимость проведения дальнейших исследований. Только 14 % респондентов считают, что наука уже дала ответы на вопросы, относящиеся к разграничению понятия преступления и административного правонарушения. 8 % респондентов придерживаются иного мнения: Один респондент отметил, что дальнейшая разработка необходима в любой теории. Пять респондентов, указав «иное», не мотивировали ответ. 12. В УК РФ отсутствует, а в теории уголовного права неоднозначно трактуется понятие состава преступления. Приведем наиболее распространенное определение: «Под составом преступления следует понимать совокупность его объективных и субъективных признаков, необходимую и достаточную для признания конкретного общественно опасного деяния преступлением» (Российское уголовное право. Общая часть / Под ред. В.С. Комиссарова. СПб., 2005. С. 134). Если Вы думаете, что в этом определении есть неточности, внесите в него исправления. 77 % респондентов полностью согласны с приведенным определением состава преступления. 13 % респондентов считают, что в этом определении есть отдельные неточности. По данному вопросу мы, считаем важным особое мнение, которое высказало 10 % опрашиваемых, приведем примеры: Были предложены следующие определения состава преступления: «Под составом преступления следует понимать совокупность его объективных и субъективных элементов и их признаков, необходимую и достаточную для признания конкретного общественно опасного деяния преступлением». «Состав преступления представляющая собой – это совокупность юридическая объективных и конструкция, субъективных признаков, необходимых для квалификации преступлений». «Под составом установленных преступления уголовным законом понимается признаков, совокупность характеризующих общественно опасное деяние в качестве преступления». «Составом преступления называет совокупность объективных и субъективных признаков, которыми должно обладать конкретное общественно опасное деяние, чтобы были признаки преступления». Один респондент указал на то, что в предложенном определении не отражен максимально абстрактный характер состава преступления, его признаки и источник уголовного права. «Под составом преступления следует понимать совокупность его объективных и субъективных признаков, относящихся к специфике объекта, предмета, субъективной и объективной сторон и субъекта, необходимую и достаточную для признания конкретного общественно опасного деяния преступлением». Один респондент предложил под составом преступления понимать совокупность его объективных и субъективных элементов и их признаков, необходимую и достаточную для признания конкретного общественно опасного деяния преступлением либо позволяющую дифференцировать наказуемость деяния. Один респондент предложил заменить в предложенном определении слово «совокупность» на слово «система», так как не совокупность, а система должна быть установлена уголовным законом. «Под составом преступления следует понимать совокупность объективных и субъективных признаков деяния, необходимых и достаточных для признания конкретного общественно опасного деяния преступлением». Один респондент указал на то, что эти признаки содержатся в УК РФ. 13. Статья 14 УК РФ закрепила понятие преступления: «Преступлением признается виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное настоящим Кодексом под угрозой наказания». Если Вы думаете, что в этом определении есть неточности, внесите в него исправления. 79 % респондентов полностью согласились с предложенным определением. 13 % респондентов считают, что в определении есть отдельные неточности. Иного мнения придерживается 8 % опрошенных, так, например: Два респондента считают, что слово «деяние» следует заменить на «действие или бездействие». Один респондент предлагает исключить такие признаки, как виновность и наказуемость, поскольку они охватываются признаком противоправности. Один респондент предложил перечислить признаки преступления в такой последовательности, которая бы отражала на законодательном уровне приоритеты. Например, если понятие преступления формальное, то на первом месте должен находиться такой признак как противоправность. Один респондент дал следующую формулировку понятия преступления: «Преступлением признается деяние, запрещенное настоящим Кодексом под угрозой наказания». Один респондент указал на то, что слово «деяние» следует пояснить: «в форме действия или бездействия». Один респондент предложил такую формулировку понятия преступления: преступлением признается повышенное общественно опасное деяние, предусмотренное уголовным законом. Один респондент указал, что после слова «деяние» должно следовать «за совершение которого Уголовным кодексом предусмотрено наказание». Один респондент полагает, что наказуемость является признаком преступления как понятия. Нет норм в Особенной части без санкций, а в санкциях только наказания. Следует еще отразить признак «степень общественной опасности». Приложение II АЛГОРИТМ ПРИЗНАНИЯ ПОВЕДЕНИЯ ОБЩЕСТВЕННО ОПАСНЫМ Деяние наносит значительный вред нет личности, обществу, государству, органам государственной власти и местного самоуправления. Такое деяние можем быть отнесено к административным правонарушениями или аморальным проступкам. Да существует политическая воля элиты, государства на признание деяния преступлением (т.е. проводимая уголовная политика, направленная на криминализацию деяний) Отсутствие политической воли может привести к тому, что нет деяния будут отнесены к преступлениям. Чаще всего такое наблюдается в переходные периоды (от одной социальноэкономической формации к другой), периоды экономических кризисов и т.д. Именно поэтому в это время наблюдается всплеск декриминализации деяний. Да существуют ли международные обязательства (ратифицированные конвенции, международные договоры в области уголовного права), в соответствии с которыми Россия должна проводить Иногда международные документы могут быть не из-за нет ратифицированы отсутствия политической воли и неразвитости экономики уголовную направленную криминализацию осуждаемых сообществом. политику, на деяний, широким Да Позволяют ли религиозные верования (православие, христианство – религия, исповедуемая большинством, проживающего населения на территории России) признать деяния преступлением Отдельные деяния, отнесенные другими (ислам, нет религиями буддизм и т.д.) к преступлениям не считаются таковыми с точки зрения православного христианства. Да Позволяют ли сложившийся менталитет, нормы морали, нравственности, традиции, обычаи признать деяния преступными нет Именно потому, что не наблюдается такового, бесполезным оказывается заимствование отдельных положений зарубежного уголовного законодательства. Такие нормы не принесут ни какой пользы, поскольку не учитывают менталитет нации. Да Позволяет ли социально – экономическая доктрина и историческая Нет концепция развития России признать деяния преступными Да Существуют статистические ли данные, Следует учесть, что в отдельных странах история развития общества привела к законодательному закреплению отдельных видов преступлений. Например, в США изначально складывалось особое отношение к собственности. Многие европейцы стремились и по сей день стремятся туда в целях получения собственности. Собственность провозглашается как одно из трех естественных прав в Декларации независимости США. Особое отношение к собственности там вызвало особую уголовноправовую защиту собственности. В России же присутствовала и являлась основой община, круговая порука, колхозы т.д. Такой коллективный дух сформировал отлична (по сравнению с США) отношение к собственности. свидетельствующие о том, что появились деяния, приносящие вред человеку, обществу, государству, Нет органам государственной власти местного самоуправления, не закрепленные в УК РФ как преступления Отсутствие статистических данных или незначительные показатели не могут свидетельствовать об отсутствии вреда, причиняемого деянием. Ведь это деяние надо сформулировать , обозначить признаки, что крайне сложно на первоначальном этапе перехода аморального поступка, а затем уже заниматься сбором статистических данных. Да Проводились ли социологические опросы о необходимости криминализации отдельных деяний как среди специалистов в области уголовного права, так и среди граждан России. Не т Необходимо провести социологические опросы, которые позволили бы выявить отношение в различной среде общества к деяниям Да Не т Проводились ли научные дискуссии, имеются ли научные исследования деяний Необходимо исследовать деяние, чтобы предложить научно-обоснованную, подкреплённую Да исследования им практики, статистики, социалистических опросов и т.д. доктрину; которая может быть осмыслена законодателем. Следует признать деяние общественно опасным и внести изменения в УК РФ926. Полагаем, что все поставленные вопросы должны решаться мобильно, что бы законодательство не отставало от жизни, а позволяло регулировать сложившиеся в конкретный исторический период отношения. Именно поэтому необходимо заниматься на научной основе прогнозированием, долгосрочным и краткосрочным планированием уголовной (в частности уголовно-правовой) политики. 926 Приложение III ТАБЛИЦА «Перечень статей УК РФ 1996 года, в которых терминологически закреплены в качестве объектов уголовно-правовой охраны личность, общество, государство» Номера Название и содержание соответствующих статей статей УК РФ 1996 г. Ч. 2. ст. 2 «Задачи Уголовного кодекса Российской Федерации» «Для осуществления этих задач настоящий кодекс устанавливает основание ответственности, личности, и определяет, общества или принципы какие уголовной опасные государства для деяния признаются преступлениями, и устанавливает виды наказаний и иные меры уголовно-проавового характера за совершение преступлений». Примечание автора: законодатель в этой статье прямо указывает на то, что преступлениями признаются опасные деяния для личности, общества и государства. Эта норма Общей части УК РФ дает основание для наличия в Особенной части норм, содержащих составы, в которых терминологически закреплены в качестве объектов уголовно-правовой охраны личность, общество, государство. Понятие преступления, как известно, соотносится с составом преступления как общее с частным, поэтому оно позволяет определить, опираясь на имеющиеся в уголовном законодательстве признаки, какие деяния можно отнести к преступным. Состав же необходим для правильной квалификации содеянного. Состав представляет собой совокупность элементов: объекта, объективной стороны, субъекта, субъективной стороны. Объект посягательства, конкретного состав которого преступного содержится в Особенной части, предопределен объектом уголовноправовой защиты, который должен найти свое непосредственное закрепление в Общей части УК РФ в норме являющейся базисной для всей Особенной части, ст. 14 УК РФ «Понятие преступления», содержание которой предопределила ч.2. ст. 2 УК РФ. Ч.1 «Незаконное предпринимательство» ст.171 «…если это деяние причинило крупный ущерб гражданам, организациям или государству либо сопряжено с извлечением дохода в крупном размере…» Ч.1 ст. «Незаконная банковская деятельность» «…если это деяние причинило крупный ущерб 172 гражданам, организациям или государству либо сопряжено с извлечением дохода в крупном размере…» Ч. 1 ст. «Лжепредпринимательство» «…причинившее крупный 173 ущерб гражданам, организациям или государству…» Ч.2 ст. «Незаконное получение кредита» «если эти деяния причинил крупный ущерб 176 гражданам, организациям или государству …» Ч. 1 ст. «Злоупотребление полномочиями» 201 «…если это деяние повлекло причинение существенного вреда правам и законным интересам граждан или организаций либо охраняемым законом интересам общества или государства…» Ч. 1 ст. «Злоупотребление полномочиями частными нотариусами и аудиторами» 202 «…если это деяние повлекло причинение существенного вреда правам и законным интересам граждан или организаций либо охраняемым законом интересам общества или государства…» Ч.1 ст. «Злоупотребление должностными полномочиями» 285 «…повлекло причинение существенного вреда правам и законным интересам граждан или организаций либо охраняемым законом интересам общества или государства…» Ч. 1 ст. «Халатность» 293 «…если это повлекло существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства…» Примечание автора: во всех приведенных статьях непосредственным объектом преступных посягательств выступают гражданин, общество, государство. Кроме того, видовыми объектами преступных посягательств в УК РФ названы личность, гражданин (раздел VII), общество (раздел IX), государство (раздел Х). Родовые объекты конкретизируют уголовно-правовой защиты. обозначенные объекты СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ И НОРМАТИВНЫХ АКТОВ НОРМАТИВНЫЕ АКТЫ 1. Конституция Российской Федерации. – М.: Юридическая литература, 1994. 2. Каролина. Алма-Ата, 1967. 3. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях. М., 2006. 4. Уголовный кодекс Австрии. М., 2001. 5. Уголовный кодекс Азербайджанской Республики / Науч. Ред. И предисл. И.М. Рагимова; Пер. с азерб. Б.Э. Аббасова. СПб., 2001. 6. Уголовный кодекс Азербайджанской Республики. Баку, 7. Уголовный кодекс Грузии. 2002. 8. Уголовный кодекс Испании / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и 2000. Ф.М. Решетникова. М., 1998. 9. Уголовный кодекс Кыргызской Республики. СПб., 2002. 10. Уголовный кодекс Латвийской Республики / Науч. Ред. И предисл. А.И. Лукашова и Э.А. Саркисовой; Пер. с латв. А.И. Лукашова. СПб., 2001. 11. Уголовный кодекс Республики Армения. СПб., 2004. 12. Уголовный кодекс Республики Беларусь. СПб., 2001. 13. Уголовный кодекс Республики Казахстан. СПб., 2001. 14. Уголовный кодекс Республики Молдова. СПб., 2003. 15. Уголовный кодекс Республики Таджикистан / Предисл. А.В. Федорова. СПб., 2001. 16. Уголовный кодекс Республики Узбекистан / Науч. Ред. И предисл. М.Х. Рустамбаева, А.С. Якубова, З.Х. Гулямова. СПб., 2001. 17. Уголовный кодекс РСФСР: Принят 27.10.1960. С изм. И доп. По состоянию на 05.02.1996. М., 1996. 18. Уголовный кодекс Украины / Науч. ред. и предисл. В.Я. Тация и В.В. Сташиса; Пер. с укр. В.Ю. Гиленченко. СПб., 2001. 19. Уголовный кодекс ФРГ / Пер. с нем. М., 2001. 20. Уголовный кодекс Эстонской Республики / Науч. ред. и пер. с эст. В.В. Запевалова; Предисл. Н.И. Мацнева. СПб., 2001. 21. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1885 года. СПб., 1909. ИНОСТРАННАЯ ЛИТЕРАТУРА 1. AS 1978 688. 2. AS 1982 1530. 3. AS 1990 1077. 4. AS 1990 802. 5. AS 1992 1945. 6. AS 1992 581. 7. AS 1998 2535. 8. Botschaft zur Aenderung des Schweizerischen Strafgesetzbuches und Militaerstrafgesetzes sowie zu einem Bundesgesetz ueber das Jugendstrafrecht von 21. September 1998. 98. 038. 9. Criminal Law Act. 1967. P. 58. 10. Devlin P. The Enforcement of Morals. L., 1965. 11. Eujkjdysq rjltrc Idtqwfhbb/ М., 2001. ИНТЕРНЕТ РЕСУРСЫ 1. http://crimevl.ru. 2. http://pravo.levonevsky.org/kodeksby/uk 3. http://www. narcom. ru. 4. http://www.mvd.ru./stats/100162/4526/ 5. http://www.rusetsky.com. 6. http:/www.portalus.info/russianlaw. 7. http://www.narcom.ru. СУДЕБНАЯ ПРАКТИКА 1. Бюллетень Верховного Суда РСФСР . 1972. № 1. С. 6. 2. Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1963. № 5. С. 12. 3. Бюллетень Верховного Суда СССР. 1977. № 3. С. 27. 4. Бюллетень Верховного Суда СССР. 1964. № 3. С. 32. 5. Бюллетень. 1922. № 3. С. 27. 6. В судебной коллегии по уголовным делам. Ульяновский областной суд // Судебный вестник. 2004. № 2. 7. Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1984. № 27. Ст. 909. 8. Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1972. № 26. Ст. 66. 9. Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1973. № 16. Ст. 352. 10. Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1974. № 29. Ст. 782. 11. Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1982. № 49. Ст. 1821. 12. Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1984. № 5. Ст. 168. 13. Ведомости Верховного Совета СССР. 1938. № 11. 14. Ведомости Верховного Совета СССР. 1941. № 32. 15. Ведомости Верховного Совета СССР. 1941. № 25. 16. Ведомости Верховного Совета СССР. 1969. № 25. Ст. 219. 17. Ведомости Верховного Совета СССР. 1976. № 17. Ст. 291. 18. Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР. 1991. № 30. С. 862. 19. Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1984. № 27. Ст. 909. 20. Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1972. № 26. Ст. 662. 21. Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1973. № 16. Ст. 352. 22. Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1974. № 29. Ст. 782. 23. Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1982. № 49. Ст. 1821. 24. Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1984. № 5. Ст. 168. 25. Ведомости Верховного Совета СССР. 1938. № 11. 26. Ведомости Верховного Совета СССР. 1941. № 32. 27. Ведомости Верховного Совета СССР. 1941. № 25. 28. Ведомости Верховного Совета СССР. 1969. № 25. Ст. 219. 29. Ведомости Верховного Совета СССР. 1976. № 17. Ст. 291. 30. Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР. 1991. № 30. С. 862. 31. ЕСЮ. 1922. № 21–22. 32. ЕСЮ. 1923. № 21–22. 33. Пролетарский суд. 1922. № 1 (октябрь). 34. СЗ РФ. 1996. № 25. Ст. 2954, 2955. 35. СЗ РФ. 2004. № 30. Ст. 3091. 36. СЗ СССР. 1930. № 6. Ст. 66. 37. СЗ СССР. 1932. № 62. Ст. 360. 38. СЗ СССР. 1934. № 33. Ст. 255. 39. СЗ Р Ф. 1998. № 20. 40. СЗ РФ. 1999. № 13. Ст. 1489. 41. СЗ РФ. 2003. № 33. Ст. 3275. 42. СУ РСФСР 1918. № 40. Ст. 515. 43. СУ РСФСР. 1917. № 2. Ст. 21. 44. СУ РСФСР. 1918. № 44. Ст. 534. 45. СУ РСФСР. 1922. № 15. Ст. 153. 46. СУ РСФСР. № 54. Ст. 604. 47. СУ РСФСР. 1917. № 1. 48. Циркуляр НКЮ от 08. 06. 1922. № 45. 49. Циркуляры Московского Совнарсуда за № 84 от 23. 10. 1922. 50. Циркуляры НКЮ за № 48 от 08. 06. 1922. 51. Циркуляры НКЮ за № 71 от 09. 08. 1922. УЧЕБНАЯ НАУЧНАЯ ЛИТЕРАТУРА, СТАТЬИ ПЕРИОДИЧЕСКОЙ ПЕЧАТИ 1. Авдиев В.И. История древнего Востока. – М.: Государственное издательство политической литературы, 1953. 2. Агеев В.Н. Конституционные ограничения основных прав и свобод личности в Российской Федерации: теория, история, практика / В.Н. Агеев.- Казань: Казанский государственный университет им. Ульянова-Ленина, 2006. 3. Агузаров Т.К., Чучаев А.И. Уголовно-правовая охрана власти (ХI начало ХХ в.): исторические очерки. – М.: Проспект, 2011. 4. Административное право России: Учебник / Под ред. Н.М. Конина, Ю.Н. Старилова. - Саратов, 2006. 5. Административное право: Учебник / Под ред. Ю.М. Козлова, Л.Л. Попова. - М., 2000. 6. Алакаев А.А. К вопросу о понятии преступления // Тез. докл. на теоретической конф. аспирантов Института государства и права и Московского юридического института. - М., 1991. 7. Александрова З.Е. Словарь синонимов русского языка: Практический справочник. 13-е изд., стереотип. - М., 2005. 8. Алексеев С.С. Право: Азбука – Теория – Философия. Опыт комплексного исследования. М., 1999. 9. Алексеев С.С. Тайна и сила права. Наука права: новые подходы и идеи. Право в жизни и судьбе людей / С.С. Алексеев. – М.: Норма, 2009. 10. Алексеев С.С.. Восхождение к праву. Поиски и решения. М., 2001. 11. Алехин А.П., Кармолицкий А.А., Козлов Ю.М. Административное право Российской Федерации: Учебник. М., 1996. 12. Алихаджиева И.С., Даурова Т.Г., Лиценбергер О.А. Уголовное право: история и современность. Вопросы Общей части: Учеб. пособие / Под ред. Т.Г. Дауровой. - Саратов, 2001. 13. Андреев И. Очерк по уголовному праву социалистических государств. - М., 1978. 14. Анисимов П.В., Симухин В.Д., Симухин А.В. Административная ответственность в Российской Федерации: Учеб. пособие. - М., 2004. 15. Антонов А.Д. Принципы криминализации общественно опасных деяний в уголовно-правовой науке // Вестник МГУ. Сер. 11. Право. 2000. № 4. 16. Антонова Е.Ю. Вина юридических лиц в уголовном праве // Черные дыры в Российском законодательстве. 2009. № 3. 17. Антонова Е.Ю. Исторические и современные предпосылки законодательной регламентации института уголовной ответственности юридических лиц // Черные дыры в Российском законодательстве. 2009. № 1. 18. Архипов И.В. К истории Уложения о наказаниях 1845 г. // Правоведение. 1990. № 5. 19. Ахметшин Н.Х. История уголовного права КНР. – М.: Институт государства и права РАН, 2005. 20. Бабий Н.А. Уголовное право Республики Беларусь. Общая часть: Конспект лекций. - Минск, 2000. 21. Бавсун М.В. Целесообразность в уголовном праве: Монография. - Омск, 2004. 22. Бавсун М.В. Методологические основы уголовно-правового воздействия. – М.: Юрлитинформ, 2012. 23. Багалия Д. Опыт истории Харьковского университета. Т. 1. – Харьков, 1920. 24. Бажанов О. Состояние преступности в республике Беларусь и проблемы совершенствования уголовной политики // Юстиция Беларуси. 2002. № 6. 25. Бажанов О. Состояние преступности в Республике Беларусь и проблемы совершенствования уголовной политики // Юстиция Беларуси. 2002. № 6. 26. Барак А. Судейское усмотрение. - М., 1999. 27. Баранов В.И. Понятие преступления в уголовном праве. Самара, 2000. С. 3. Рук. деп. ИНИОН РАН, № 55484. 28. Баринова Л.В., Мартыненко Н.Э., Ревин В.П. Словарь терминов и схем по курсам: «Уголовная политика и ее реализация в деятельности органов внутренних дел», «Организация профилактической деятельности органов внутренних дел». - М., 2000. С. 6. 29. Барков А.В. Концептуальные основы Уголовного кодекса Республики Беларусь 1999 г. // Юстицiя Беларусi. 1999. № 4. 30. Барков А.В. Уголовный кодекс Республики Беларусь 1999 г. Обзорная статья // Уголовный кодекс Республики Беларусь / Предисл. Б.В. Волженкина. - СПб., 2001. 31. Баулин Ю.В., Борисов В.И. Уголовный кодекс Украины: особенности и новеллы // Новое уголовное законодательство стран СНГ и Балтии: Сб. науч. Н.Ф. Кузнецовой. - М., 2002. ст. / Под ред. Л.Л. Кругликова, 32. Бахрах Д.Н. Административная ответственность граждан в СССР. - Свердловск, 1989. 33. Бачинин В.А. Философия права и преступления. - Харьков, 1999. 34. Безменов А. Урок дорогой ценой // Российская газета. 2003. 26 авг.. 35. Беляев И.Д. Лекции по истории русского законодательства. - М., 1901. 36. Беляев Н.А. Уголовно-правовая политика и пути ее реализации. - Л., 1986. 37. Блувшвейн Ю.Д. Криминология и математика. - М., 1974. 38. Богдановский А.А. Развитие понятий о преступлении и наказании в русском праве до Петра Великого. - М., 1857. 39. Богуш Г.И. О «гуманизме» и «либерализме» российской уголовной политики // Уголовно-правовая политика и проблемы противодействия современной преступности: Сб. науч. тр. / Под ред. Н.А. Лопашенко. - Саратов, 2006. 40. Бойко А.И. Римское и современное уголовное право. СПб., 2003. 41. Бойко А.И. Состав преступления // Уголовное право. Общая часть: Учебник / Под ред. В.Н. Петрашева. - М., 1999 . 42. Болдырев Е.В. О законодательном определении общего понятия преступления. // Ученые записки ВНИИСЗ. 1971. Вып. 24. 43. Борзенков Г.Н. Ответственность за мошенничество. - М., 1971. 44. Босхолов Конституционный, С.С. Основы криминологический, уголовной политики: уголовно-правовой и информационный аспекты. - М.: АО «Центр ЮрИнфорР», 2004. 45. Босхолов конституционный, С.С. Основы криминологический, информационный аспекты. - М., 1999. уголовной политики: уголовно-правовой и 46. Босхолов С.С.. Уголовная политика и ее реализация органами внутренних дел / Под ред. Л.И. Беляевой. - М., 2003. 47. Будзинский С. О преступлениях в особенности. Сравнительное исследование. - М., 1887. 48. Васильев И.В. Рассуждение о законах государства Российского, изданных от основания оного и до нынешних времен, с показанием причин периодической оных законов перемены и постепенной образованности в какой они ныне. - М., 1823. 49. Васильев Э.А. Общественная опасность – основной критерий отграничения административных правонарушений от преступлений // Государство и право. 2007. № 4. 50. Васильев Э.А. Общие черты административного правонарушения и преступления // Административное право и процесс. 2007. № 1. 51. Верхотуров Ю.И., Харьковская Г.З. История государства и права России: Учеб.-метод. пособие. - Краснодар, 1995. Ч. 1. 52. Вестник древней истории. 1952. № 3. 53. Ветров Н.И. Уголовное право. Общая часть. - М., 1999. 54. Виттенберг Г.Б. Развитие общего понятия преступления // Правоведение. 1971. № 4. 55. Вицин С.В. Математическая обработка рядов динамики, характеризующих социальные явления. - М., 1976. 56. Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. - Ростов н/Д, 1995. 57. Волженкин Б.В. Модельный уголовный кодекс и его влияние на формирование уголовного законодательства государств – участников Содружества Независимых Государств // Новое уголовное законодательство стран СНГ и Балтии: Сб. науч. ст. / Под ред. Л.Л. Кругликова, Н.Ф. Кузнецовой. - М., 2002. 58. Волженкин Б.В. Новый Уголовный кодекс Республики Беларусь // Правоведение. 2000. № 6. 59. Волков Г.И. Классовая природа преступления и советское уголовное право. М., 1935. 60. Вопросы государства и права во французской буржуазной революции ХVIII в. - М., 1940. 61. Вопросы преступления и наказания по законодательству СССР и социалистических стран: Учеб. пособие / Под ред. Б.С. Волкова. - М., 1985. 62. Воробьев З. Дело будет без трупа // Московский комсомолец на Кубани. 2000. 27 июля. 63. Воронин М.Ю. Уголовная политика: понятие, история возникновения и развития. - М., 2000. 64. Воронов Ю.М. Судебник Ивана III как основной правовой акт централизованного Российского государства // 500 лет первому общероссийскому кодексу (Судебник 1497). Иваново, 1997. 65. Всеобщая история государства и права: Учеб. пособие / Под ред. К.И. Батыра. - М., 1993. Ч. 1. 66. Всеобщая история права и государства: учебник / В.Г. Графский. – М.: Норма, 2010. 67. Гаверов Г.С. Преступление и наказание в России: Учеб. пособие. - Иркутск, 1993. 68. Гаврилов Б.Я. Современная уголовная политика России: цифры и факты. – М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2008. 69. Галаган И.А. Административная ответственность в СССР: Государственное и материально-правовое исследование. - Воронеж, 1970. 70. Галахова А.В. Вопросы учения о преступлении в практике и руководящих постановлениях пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР: Учеб. пособие. - М., 1979. 71. Галиакбаров Р.Р. Юридическая природа группы лиц в уголовном праве // Советская юстиция. 1970. № 20. 72. Галиакбаров Р.Р. Групповое преступление. Постоянные и переменные признаки. - Свердловск, 1973. 73. Галиакбаров Р.Р. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: Конспекты лекций и иные материалы. - Краснодар, 1999. 74. Галиакбаров Р.Р. Уголовное право. Общая часть: Учебник. Краснодар, 2005. 75. Галиакбаров Р.Р.. Совершение преступлений группой лиц. Омск, 1980. 76. Гальперин И.М. Уголовная политика и уголовное законодательство // Основные направления борьбы с преступностью. М., 1975. 77. Гарапон Антуан. Хранитель обещаний: суд и демократия. – М.: «NOTA BENE» Медиа Трейд Компания, 2004. – 328 с. 78. Гаухман Л. Нужен новый УК РФ // Законность. 1998. № 7. 79. Георгиевский Э.В. О категоризации преступных деяний в свете изменений, внесенных в Уголовный кодекс РФ Федеральным законом от 21 февраля 2001 года // СебЮрВестник. 2001. № 2. 80. Гернет М.Н. Общественные причины преступности. - М., 1906. 81. Герцензон А.А. Понятие преступления в советском уголовном праве. - М., 1955. 82. Герцензон А.А. Понятие преступления. - М., 1954. 83. Герцензон А.А. Уголовное право и социология (Проблемы социологии уголовного права и уголовной политики). - М., 1970. 84. Герцензон А.А. Уголовное право. Общая часть. - М., 1948 . 85. Герцензон А.А., Дурманов Н.Д. История советского уголовного законодательства (Общей части). Курс советского уголовного права: В 6 т. Т. 1: Часть Общая. Уголовный закон. - М., 1970. 86. Гилинский Я. Уголовная политика Российской Федерации: To be or no to be? // http://index. org. ru. 87. Гилинский Я.И. Девиантность, преступность, социальный контроль: Избранные статьи. - СПб., 2004. 88. Гилинский Я.И. Криминология и уголовная политика // Правоведение. 1993. № 6. 89. Глазьев В.Н. Власть и общество на юге России в ХVII веке: противодействие уголовной преступности. - Воронеж, 2001. 90. Гогель К.С. Курс уголовной политики в связи с уголовной социологией. - СПб,. 1910. 91. Голик Ю., Иногамова-Хегай Л., Комиссаров В., Номоконов В. О национальной концепции уголовного права // Уголовное право. 2006. № 2. 92. Голик Ю.В. Социалистическая идея и необходимость ее отражения в уголовном законе и в уголовном праве. – СПб., 2007. 93. Гольдинер В. Объективизм и субъективизм в советском уголовном праве // Вестник советской юстиции. 1926. № 11–15. 94. Гонтарь И.Я. Преступление и состав преступления как явления и понятия в уголовном праве. - Владивосток, 1997. 95. Горбуза А.Д., Сухарев Е.А. Структура преступления // Вопросы совершенствования уголовно-правовых норм на современном этапе. - Свердловск, 1986. 96. Горбунов М.А. Концепция уголовного права // Теория государства и права: Учебник для вузов / Под ред. М.М. Рассолова. М., 2004. 97. Горденков Г. В чем должно состоять ученое уголовное законоведение в России в настоящее время? - Харьков, 1838. 98. Грицианский П. Политическая и правовая мысль России второй половины XVIII в. - М., 1984. 99. Гродзинский М.М. Выступление Гродзинского М.М. на IV съезде деятелей советской юстиции в 1922 году // Материалы НКЮ. 1922. Вып. 13–14. 100. Грошев криминализации А.В. Правосознание общественно опасных в системе деяний // оснований Российский юридический журнал. 1997. № 1. 101. Гуляев П. Российское уголовное право. - М., 1826. 102. Гуськова А.П. Популярный словарь русского языка. Толково – энциклопедический / А.П. Гуськова, Б.В. Сотин. – М.: Рус. Яз. – Медиа, 2003. 103. Гущина Л.И., Епифанова Е.В. История государства и права зарубежных стран. Источники права. - Краснодар, 2003. Ч. 1. 104. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. М., 2006. Т. 2. 105. Демидов Ю.А. Предмет и методология науки уголовного права // Личность преступника и уголовная ответственность: Межвуз. науч. сб. - Саратов, 1981. 106. Демидов Ю.А. Социальная ценность и оценка в уголовном праве. - М., 1975. 107. Денисов Ю.А. Общая теория правонарушения и ответственности. - Л., 1983. 108. Денисов Ю.А. Социальные отклонения. - М., 1984. 109. Долгова А. Преступность и борьба с ней: законотворчество и теоретические устои // Уголовное право. 2000. № 4. 110. Домбровский Р.Г. Проблемы криминалистического учения о преступлении // Повышение эффективности расследования преступлений. - Иркутск, 1986. 111. Домбровский Р.Г. Криминалистическое учение о преступлении: методологические аспекты // Совершенствование форм и методов борьбы с преступностью. - Рига, 1989; 112. Дурманов Н.Д. Понятие преступления. - М., 1948. 113. Дурманов Н.Д. Советский уголовный закон. - М., 1967. 114. Епифанова Е.В. Институт соучастия в Основах уголовного законодательства Союза ССР 1958 года и Уголовном кодексе РСФСР 1960 года // Теория и практика применения законодательства на современном этапе: Сб. науч. ст. - Краснодар, 2000. 115. Епифанова Е.В. Становление и развитие института соучастия в преступлении в России. - Краснодар, 2003. 116. Епифанова Е.В. Теория преступления в науке уголовного права: исторический аспект и современность: Учебное пособие. Краснодар: Кубанский государственный аграрный университет, 2006. 117. Епифанова Е.В. Теория преступления в российском и зарубежном законодательстве: Монография / Под ред. Н.А. Лопашенко. - Краснодар, 2007. 118. Епифанова Е.В. К вопросу о соучастии в России в советский период // Сборник научных трудов КИМПиМ. Краснодар, 2001. № 1. 119. Есаков Г.А. Mens rea в уголовном праве США: историкоправовое исследование. - СПб., 2003. 120. Есипов В.В. Очерк русского уголовного права. Часть общая: Преступления и преступники. Наказания и наказуемые. 3-е изд., пересмотр. и доп., согласно уголовному уложению 1903 года и последним узаконениям. - М., 1904. 121. Жалинский А., Рерихт А. Введение в немецкое право. - М., 2001. 122. Жалинский А.Э. Современное немецкое уголовное право. – М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2006. 123. Жалинский А.Э. Уголовное право между символическим и рациональным // Государство и право. 2004. № 3. 124. Жеребкин В.Е. Логический анализ понятий права (преступления и состава преступления). - Киев, 1976. 125. Жиряев А.С. О стечении нескольких преступников при одном и том же преступлении. Дер. 1850. 126. Жиряев А.С. Уголовное право // Юридический вестник. 1863 Вып. 32. 127. Жиряев А.С. Уголовное право // Юридический вестник. 1863 Вып. 34. 128. Жиряев А.С. Уголовное право // Юридический вестник. 1863 Вып. 35. 129. Жиряев А.С. Уголовное право // Юридический вестник. 1863. Вып. 31. 130. Жиряев А.С. Уголовное право // Юридический вестник. 1863Вып. 38. 131. Жиряев А.С. Уголовное право // Юридический вестник. 1863Вып. 41. 132. Жиряев А.С. Уголовное право // Юридический вестник. 1863. Вып. 42. 133. Забрянский Г. Уголовная политика и проблемы реформирования системы уголовного правосудия России. Материалы круглого стола ученых-криминологов, членов Совета по Законодательству при Президенте РФ // http: // www.narcom.ru 134. Загородников Н.И. Советское уголовное право. Общая и особенная части. - М., 1975. 135. Загоскин Н.П. Курс истории русского права. - Казань, 1906. 136. Законы Ману / Пер. С.Д. Эльмановича, Г.Ф. Ильина - М., 1960. 137. Захер Я.М. Французская революция в документах. 1789– 1794. - Л., 1926. 138. Звечаровский И.Э. О концепции развития уголовного законодательства России // Уголовное право. 2005. № 3. 139. Звечаровский И.Э. О некоторых концептуальных подходах к совершенствованию уголовного закона // Уголовное право: стратегия развития в ХХI веке. - М., 2003. 140. Звечаровский И.Э. Современное уголовное право России. СПб., 2001. 141. Земченков Н.Ф. Регулятивные функции права и морали: философско-правовой аспект // Правовая политика и правовая жизнь. № 4 (33). 2008. 142. Злыденко Д.С. К вопросу о дифференциации категорий преступлений // Материалы Международной научно-практической конференции 29–31 мая 2003. Краснодар, 2003. 143. Злыденко Д.С. Категории преступлений и их субъекты: уголовно-правовые аспекты. - Краснодар, 2003. 144. Иванов Н.Г. Понятие и формы соучастия в советском уголовном праве. Онтологический аспект. - Саратов, 1991. 145. Иванов Н.Г. Уголовное право России. Общая и Особенная части: Учебник для вузов. - М., 2003. 146. Иванов В.Д. Уголовное право. Общая часть. - Ростов н/Д, 2002; 147. Иванцова Н. Перспектива хулиганства – его декриминализация // Законность. 2004. № 11. 148. Игнатов А.Н. Криминализация и декриминализация в уголовном праве России// Сборник научных трудов под ред. д.ю.н., проф. Н.А. Лопашенко. – Саратов, Саратовский центр по исследованию проблем организованной преступности и коррупции: Саттелит, 2008. 149. Игнатов А.Н. Ответственность за насильственное совершение действий сексуального характера // Советская юстиция. 1991. № 12. 150. Игнатов А.Н., Костарева Т.А. Уголовная ответственность и состав преступления: Лекция. - М., 1996. 151. Игнатов А.Н., Красиков Ю.А. Курс российского уголовного права: В 2 т. Т. 1: Общая часть. - М., 2001. 152. Иллюстрированный энциклопедический словарь Ф. Брокгауза и И. Ефрона. М., 2006. 153. Имамов Э. Понятие преступления по уголовному праву КНР // Советская юстиция. 1987. № 18. 154. Иногамова-Хегай Л. Понятие преступления и субъекта преступления по международному уголовному праву // Уголовное право. 2004. № 1. 155. Информационный бюллетень Межпарламентской ассамблеи государств – участников СНГ. 1996. № 10. 156. Исаев И.А. Власть и закон в контексте иррационального. – М.: Юристъ, 2006. 157. Исаев И.А. История государства и права России: Полный курс лекций. - М., 1994. 158. Исаев М.А. Толковый словарь древнерусских юридических терминов: От договоров с Византией до уставных грамот Московского государства. - М., 2001. 159. Исаев М.М. Общая часть уголовного права РСФСР. - М., 1925. 160. Исаев М.М. Понятие преступного и непреступного с точки зрения марксизма // Советское право. 1924. № 5 (11) 161. Исмаилов И.А. Преступность и уголовная политика (актуальные проблемы борьбы с преступностью). - Баку, 1990. 162. Испания. Конституция и законодательные акты / Под ред. Н.Н. Разумовича. - М., 1982. 163. История государства и права зарубежных стран. Новое и новейшее время. – Саратов, 2009. 164. История государства и права зарубежных стран. – М.: Юридическая литература, 1969. 165. История государства и права зарубежных стран / А.Ю. Соломатин. – М.: НОРМА, 2011. 166. История государства и права зарубежных стран: учебник: в 2 т. Т. 1: Древний мир и Средние века / отв. ред. Н.а. Крашенинникова и О. А. Жидков – М.: НОРМА, 2010. 167. История государства и права зарубежных стран: учебник: в 2 т. Т. 2: Современная эпоха / отв.ред. Н.А. Крашенинникова – М.: НОРМА, 2010. 168. История государства и права зарубежных стран: учебнометодическое пособие / отв.ред. Н.А. Крашенинникова – М.: НОРМА, 2010. 169. История государства и права России: академический курс: в 2 т. Т. 1: V – начало ХХ века / Л.А. Стешенко, Т. М. Шамба.-М.: НОРМА, 2011. 170. История государства и права России: академический курс: в 2 т. Т. 2: ХХ век / Л.А. Стешенко, Т. М. Шамба. – М.: НОРМА, 2010. 171. История государства и права СССР. - М., 1967. Ч. 1. 172. История государства и права СССР: Учебник / Под ред. Ю.П. Титова - М., 1988. Ч. 1. 173. История отечественного государства и права: учебное пособие / Б.Н. Земцов. – М.: НОРМА, 2011. 174. История политических и правовых учений. – М.: и правовых учений. – М.: Издательство «Зерцало», 2002. 175. История политических Издательство НОРМА, 2003. 176. История государственно – правовых учений. – М.: Издательство Спарк, 2006. 177. История политических и правовых учений:основные классические идеи: учебное пособие / С.А. Дробышевский. – М.: НОРМА, 2011. 178. История политических и правовых учений. Хрестоматия. Т. 1. – Воронеж: Издательство Воронежского государственного университета, 2000. 179. История политических и правовых учений. Хрестоматия. Т. 2. – Воронеж: университета, 2005. Издательство Воронежского государственного 180. История советского уголовного права / А.А. Герцензон, Ш.С. Грингауз, Н.Д. Дурманов, М.М. Утевский. - М., 1948. 181. История уголовного законодательства советского государства 1917 – 1991 г.г. Сборник правовых актов. – Краснодар: Кубанский юридический институт МВД Росии, 2000. 182. Кабанов П.П. О так называемом криминалистическом понятии преступления // Вопросы борьбы с преступностью. М., 1987. Вып. 45. 183. Кадников Н.Г. Категории преступлений и проблемы уголовной ответственности. - М., 2005. 184. Калмыков П.Д. Учебник уголовного права. СПб., 1866. 185. Карасев В.И. К философии права: некоторые актуальные проблемы использования предметного поля и методологии исследования // Вестник Елецкого государственного университета. Сер. Право. 2003. Вып. 2. 186. Карпец И.И. Уголовное право и этика. - М., 1985. 187. Карпец И.Ю. Проблема преступности. - М., 1969. 188. Карпушин М.П., Курляндский В.И. Уголовная ответственность и состав преступления. - М., 1974. 189. Карташкин В.А. Права человека: международная защита в условиях глобализации / В.А. Карташкин. – М.: Норма, 2009. – С. 246. 190. Кауфман М.А. Аналогия в уголовном праве: мифы и реальность // Российская юстиция. 2005. № 12. 191. Келина С.Г. Ответственность юридических лиц в проекте нового УК Российской Федерации ,, Уголовное право: Новые идеи. – М., 1994. 192. Келина С.Г. Рецензия на книгу: Коробеев А.И. Советская уголовно-правовая политика: проблемы криминализации пенализации. - Владивосток, 1987. 193. Керимов Д.А. Философские проблемы права. - М., 1972. и 194. Кистяковский А.О. Элементарный учебник общего учебник общего уголовного права. Часть Общая. - СПб., 1875. 195. Кистяковский А.Ф. Элементарный уголовного права. - Киев, 1882. 196. Классификация совершенствование преступлений советского уголовного и дальнейшее законодательства // Классификация преступлений и ее значение для деятельности органов внутренних дел / Под ред. Н.И. Загородникова. - М., 1983. 197. Кленова Т.В. О недостатках идеологического подхода к определению норм уголовного законодательства // Уголовно-правовой запрет и его эффективность в борьбе с современной преступностью / Сборник научных трудов под ред. д.ю.н., проф. Н.А. Лопашенко. – Саратов, Саратовский Центр по исследованию проблем организованной преступности и коррупции: Сателлит, 2008. 198. Кленова Т.В. Основы теории кодификации уголовноправовых норм. - Самара, 2001. 199. Кленова Т.В. Правоприменительная форма реализации уголовной политики // Сборник научных трудов под ред. д.ю.н., проф. Н.А. Лопашенко. – Саратов, Саратовский центр по исследованию проблем организованной преступности и коррупции: Саттелит, 2008. 200. Кленова Т.В. Уголовно-правовой эффективность в борьбе с современной запрет и его преступностью // Сборник научных трудов под ред. д.ю.н., проф. Н.А. Лопашенко. – Саратов, Саратовский центр по исследованию проблем организованной преступности и коррупции: Саттелит, 2008. 201. Клименко Т.М., Прохоров Л.А., Прохорова М.Л. Уголовная ответственность за незаконный оборот наркотиков. - Саратов, 1998. 202. Ключевский В. Курс русской истории. Ч. 5. - СПб, 1889. 203. Князькина А.К. Конвенционные преступления в уголовном праве Российской Федерации. Понятие, виды, общая характеристика. – М.: проспект, 20010. 204. Кобзева Е.В. К вопросу о понятии и свойствах российской уголовной политики как сложного социально-правового феномена // Уголовно-правовая политика и проблемы противодействия современной преступности: Сб. науч. тр. / Под ред. Н.А. Лопашенко. - Саратов, 2006. 205. Ковалев М.И. Понятие преступления в советском уголовном праве. - Свердловск, 1987. 206. Ковалев М.И. . Преступление и ответственность. Свердловск, 1987 . 207. Ковалев М.И. Понятие и признаки преступления и их значение для квалификации. - Свердловск, 1977. 208. Ковалев М.И. Понятие преступления в советском уголовном праве. - Свердловск, 1987. 209. Ковалев М.И. Преступление и проступок // Проблемы совершенствования законодательства по укреплению правопорядка и усилению борьбы с правонарушениями. - Свердловск, 1982. 210. Ковалев М.И. Советское уголовное право: Курс лекций. Свердловск, 1971. Вып. 1. 211. Козаченко И.Я. Уголовное право как основной инструмент уголовно-правового регулирования // Уголовное право. Общая часть: Учебник для вузов / Отв. ред. И.Я. Козаченко и З.А. Незнамова. М., 1997. 212. Козлов А.П. Понятие преступления. - СПб., 2004. 213. Козловский М.Ю. Пролетарская революция и уголовное право // Пролетарская революция и уголовное право. 1918. № 1. 214. Колосова В.И., Маляева Е.О. Изменение и совершенствование норм о преступлении в российском уголовном законодательстве // Вестник Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского. Проблемы теории и истории российского государства и права. 1996. 215. Комментарий к Конвенции о защите прав человека и основных свобод и практика ее применения , Под общ. Ред. д.ю.н., проф. В.А. Туманова и д.ю.н., проф. Л.М. Энтина. – М.: Издательство НОРМА, 2002. 216. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Авт. коллектив Московского юридического института МВД РФ. - М., 1997; 217. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. А.В. Наумова. - М., 1996. 218. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. Ю.И. Скуратова, В.М. Лебедева. - М., 1997. 219. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. В.И. Радченко. - М., 1996. 220. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. А.И. Бойко. - Ростов н/Д, 1996. 221. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. - Ростов н/Д, 1996. 222. Комментарий к Уголовному кодексу РСФСР. - М., 1992. 223. Конев А.А. Преступность в России, ее реальное состояние. - Н. Новгород, 1993. 224. Коняхин В.П. Союзная и республиканская структура советского уголовного законодательства: основные направления совершенствования. Рукопись. Краснодар, 1989. 23 с. Деп. В ИНИОН АН СССР 15.06.1989. № 38385. 225. Коняхин В.П. Теоретические основы построения Общей части российского уголовного права - СПб., 2002. 226. Координация действий в борьбе с преступностью // Российская юстиция. 1999. № 5. 227. Коржанский Н.И. Очерки теории уголовного права. Волгоград, 1992. 228. Корнев А.В., Борисов А.В. Правовая мысль в дореволюционной России. Учебное пособие. – М.: Эксмо, 2005. 229. Коробеев А., Чанхай Лун Юридическое лицо как субъект уголовной ответственности: от китайского настоящего – к российскому будущему // Уголовное право. 2009. № 2. 230. Коробеев декриминализации // А.И. О понятии криминализации и правовые вопросы с Актуальные борьбы преступностью / Отв. ред. В.Д. Филимонов. - Томск, 1988. 231. Коробеев А.И. Советская уголовно-правовая политика: проблемы криминализации и пенализации. - Владивосток, 1987. 232. Коробеев А.И., Усс А.В., Голик Ю.В. Уголовно-правовая политика: тенденции и перспективы. - Красноярск, 1991. 233. Косторова М. Позитивные направления совершенствования языка уголовного закона // Уголовное право: стратегия развития в ХХI веке. - М., 2004. 234. Кострова М.Б. Проблемы совершенствования и применения законодательства о борьбе с преступностью // Матер. Всерос. науч.практ. конф., посвящ. 95-летию Башкирского государственного университета. - Уфа, 2004. Ч. 1. 235. Ковалев М.И. Понятие преступления в советском уголовном праве. - Свердловск, 1987. 236. Козлов А.П. Понятие преступления. - СПб., 2004. 237. Красиков Ю.А. Лекция 10. Соучастие в преступлении / Под ред. А.Н. Игнатова. - М., 1996. 238. Крастиныш У. Новый Уголовный закон Латвии // Новое уголовное законодательство стран СНГ и Балтии: Сб. науч. ст. / Под ред. Л.Л. Кругликова, Н.Ф. Кузнецовой. - М., 2002. 239. Крашенинникова Н.А. История права Востока: Курс лекций. - М., 1994. 240. Кривоченко Л.Н. Классификация преступлений. - Харьков, 1979. 241. Кривошеин П.К., Мочалов С.А. «Преступное сообщество» – юридическая фикция или российская реальность // Общественная безопасность и ее законодательное обеспечение. - Астрахань, 2001. 242. Криминология / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, Ю.Н. Аргуновой. - М., 2001. 243. Кругликов Л.Л., Климцева О.Ю. К вопросу о пробелах в уголовном праве и путях их преодоления // Государство и право на рубеже веков: Матер. Всерос. конф. - М., 2001. 244. Крылова Н.Е. Основные черты нового Уголовного кодекса Франции.- М., 1996. 245. Крылова Н.Е., Серебренникова А.В. Уголовное право современных зарубежных стран (Англии, США, Франции, Германии): Учеб. пособие. - М., 1997. 246. Кудрявцев В.Н. Генезис преступления. Опыт криминологического моделирования. - М., 1998 . 247. Кудрявцев В.Н. Научные предпосылки криминализации // Криминология и уголовная политика. - М., 1985. 248. Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. М., 1999. 249. Кудрявцев В.Н. Что такое преступление. - М., 1959. 250. Кудрявцев В.Н., Эминов В.Е. Криминология и проблемы декриминализации // Журнал российского права. 2005. № 4. 251. Кудрявцев В.Н., Эминов В.Е. Криминология и проблемы декриминализации // Журнал российского права. 2005. № 4. 252. Кузнецова Н.Ф. Значение преступных последствий для уголовной ответственности. - М., 1958. 253. Кузнецова Н.Ф. История российского уголовного законодательства ХХ века. (Общая часть). Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1. – М., 2002. 254. Кузнецова Н.Ф. Мнение ученых о реформе УК (или QUI PRODEST?) // Уголовное право. 2004. № 1. 255. Кузнецова Н.Ф. Новый кодекс Республики Беларусь // Вестник МГУ. Сер. Право. 2000. № 3. 256. Кузнецова Н.Ф. О совершенствовании уголовного законодательства // Российская юстиция. 2009. № 5. 257. Кузнецова Н.Ф. Преступление и преступность. - М., 1969. 258. Кузнецова Н.Ф. Принципы уголовного законодательства // Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1: Учение о преступлении / Под. ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. - М., 1999. 259. Кузнецова Н.Ф. Совершенствование норм о преступлении. Проблемы совершенствования уголовного закона. - М., 1972. 260. Кузнецова Н.Ф. Состав преступления (спорные вопросы) // Вестник МГУ. Сер. Право. 1987. № 4. 261. Кузнецова Н.Ф.. О криминогенности пробелов уголовного законодательства // Вестник МГУ. Сер. Право. 1996. № 3. 262. Кулыгин В.В. Этнокультура уголовного права. - М., 2002. 263. Куринов Б.А., Кузнецова Н.Ф. Понятие преступления по советскому уголовному праву. - М., 1962. 264. Курляндский В.И. Понятие преступления по советскому уголовному праву. - М., 1962. 265. Курс лекций советского уголовного права. Часть Общая / Отв. ред. Н.А. Беляев, М.Д. Шаргородский. - Л., 1970. Т. 2. 266. Ковалев М.И. Понятие преступления в советском уголовном праве. - Свердловск, 1987. 267. Козлов А.П. Понятие преступления. - СПб., 2004. 268. Крашенинникова Н.А. История права Востока. – М.: Издательство Российского открытого университета, 1994. 269. Курс уголовного права. Общая часть. Том 1: Учение о преступлении. Учебник для вузов. Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой. – М.: ИКД «Зерцало – М», 2002. 270. Курс российского уголовного права. Общая часть / Под ред. В.Н. Кудрявцева, А.В. Наумова. - М., 2001. 271. Курс советского уголовного права. Общая часть. - Л., 1968. Т. 1. 272. Курс советского уголовного права. Общая часть. - М., 1964; 273. Курс советского уголовного права. Часть Общая. - Л., 1968. Т. 1. 274. Курс советского уголовного права. Часть Общая. - Л., 1968. Т. 5. 275. Курс советского уголовного права. Часть Общая: В 2 т. - Л., 1968. 276. Курс советского уголовного права: В 6 т. / Под ред. А.А. Пионтковского, П.С. Ромашкина, В.М. Чхиквадзе. - М., 1970–1971. Т. 1–6. 277. Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1: Учение о преступлении: Учебник для вузов /Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой. - М., 2002. 278. Куршев М. Политика борьбы с преступностью и уголовное право в изменяющейся Европе // Уголовное право. 1999. № 4. 279. Лачин А.А. Эквивалентное соотношение преступления и наказания. Право: вопросы истории и теории: Сб. науч. тр. аспирантов и студентов. - Владимир, 1997. 280. Леже Раймон. Великие правовые системы современности: сравнительно-правовой подход – М.: Волтерс Клувер, 2009. 281. Лепс А. Понятие преступления в уголовном законодательстве // Юрист Эстонии. 1990. № 5. 282. Лесников Г.Ю. Становление научных представлений об уголовной политике на рубеже ХIХ–ХХ веков / http://www.optim.su. 283. Лесников Г.Ю. Уголовная политика современной России (методические, правовые и организационные основы). - М., 2005. 284. Лесников Г.Ю. Уголовная политика: поиск новых подходов / http://www.optim.su. 285. Ливанцев К.Е. История буржуазного государства и права. – Ленинград: Издательство Ленинградского университета, 1986. 286. Лобанова З. Шахидки крупным планом // Комсомольская правда. 2003. 11 июля. 287. Ломакина В.Ф. Преступление и проступок. - М., 1991. Лопашенко Н.А. Основы уголовно-правового воздействия: уголовное право, уголовный закон, уголовно-правовая политика. - СПб., 2004. 288. Лопашенко Н.А. Соотношение преступления и состава преступления // Уголовное право: стратегия развития в ХХI веке: Матер. 4-й Междунар. науч.-практ. конф. - М., 2007. 289. Лопашенко Н.А. Толкование Пленумом Верховного Суда РФ норм об ответственности за незаконное предпринимательство и легализацию // Уголовное право. 2005. № 2. 290. Лопашенко Н.А. Уголовно-правовая политика // Российская правовая политика: Курс лекций / Под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. - М., 2003. 291. Лукашева Е.А. Человек, право, цивилизации: нормативноценностное измерение / Е.А. Лукашева. – М.: Норма, 2009. 292. Лукашов А.И., Э.А. Саркисова. Вступительная статья // Уголовный кодекс Республики Беларусь. - Минск, 1999. 293. Лукашов А.И. Уголовный Кодекс Республики Беларусь: реальность и проблемы правового регулирования // Новое уголовное законодательство стран СНГ и Балтии // Сборник научных статей под ред. Л.Л. Кругликова и Н.Ф. Кузнецовой. – М.: ЛексЭст, 2002. 294. Лукин Н.М., Далин В.М. Новая история в документах и материалах. - М., 1935. Вып. 1. 295. Лунев А.Е. Административная ответственность за правонарушения. - М., 1961. 296. Лунев В.В Уголовное законодательство и общественно опасные реалии // Государство и право на рубеже веков: Матер. Всерос. конф.: Криминология, уголовное право, судебное право. - М., 2001. 297. Лунев В.В. Правовое регулирование общественных отношений – важный фактор предупреждения организованной и коррупционной преступности // Государство и право. 2001. № 5. 298. Лунев В.В. Преступность ХХ века: мировые, региональные и российские тенденции. 2-е изд., перераб. и доп. - М., 2005. 299. Лупарев Е.Б. Налоговые споры: проблемы теории, очерк практики: монография – Воронеж: Изд-во Воронежского государственного университета, 2006. 300. Лупарев Е.Б. Принципы новой административной политики как основы национальной стратегии России // Правовые реформы в современной России: значение, перспективы: материалы научно-практической посвященной 50-летнему юбилею результаты, конференции, юридического факультета Воронежского государственного университета (Воронеж, 20-21 ноября 2008). – Вып.5, ч.2:Административное и муниципальное право. – Воронеж: Издательство Воронежского государственного университета, 2009. 301. Лысов М.Д. Логико-структурный анализ понятий и признаков преступлений в действующем Уголовном кодексе РФ // Государство и право. 1997. № 12. 302. Лясс Н.В. Проблемы вины и уголовной ответственности в современных буржуазных теориях. - Л., 1977. 303. Мадьярова А.В. Разъяснения Верховного Суда Российской Федерации в механизме уголовно-правового регулирования. - СПб., 2001. 304. Макаров С.Д. Основания установления уголовной ответственности за коммерческий подкуп. - Иркутск, 2004. 305. Максимович И.А. Речь о развитии идеи преступления, по смыслу памятников русского законодательства. - Киев, 1845. 306. Максимович И.А. Речь об уголовных наказаниях в России. Киев, 1853. 307. Малков В.П. Состав преступления в теории и законе // Государство и право. 1996. № 7. 308. Мачин И.Ф. История политических и правовых учений. – М.: Юрайт, 2009. 309. Малько А.В. Политическая и правовая мысль России. Актуальные проблемы. – М.: Юрист, 2000. 310. Малышева О.А. Уголовная политика: содержание и эффективность: Монография. - Рязань, 2005. 311. Мальцев В. Принцип справедливости в уголовном законодательстве // Уголовное право. 2004. № 2. 312. Мальцев В.В. Введение в уголовное право. - Волгоград, 2000. 313. Мальцев юридические В.В. понятия Преступление: высокого Основные уровня социально- абстрагирования // Правоведение. 1997. № 1. 314. Мальцев юридические В.В. понятия Преступление: высокого Основные уровня социально- абстрагирования // Правоведение. 1997. № 1. 315. Марцев А.И. Актуальные проблемы правовой науки: Межвуз. сб. науч. тр. - Омск, 1995. 316. Марцев А.И. Вопросы совершенствования норм о преступлении и преступлении // Советское государство и право. 1988. № 11. 317. Марцев А.И. Вопросы учения о ответственности: Избр. ст. - Омск, 1998 . 318. Марцев А.И. Избранные труды. - Омск, 2005. 319. Марцев А.И. Общие вопросы учения о преступлении. 1920– 2000. - Омск, 2000. 320. Марцев А.И. Преступление как социальное явление // Актуальные проблемы теории борьбы с преступностью правоприменительной практики. - Красноярск, 1998. и 321. Марцев А.И. Преступление: сущность и содержание. Омск, 1986. 322. Марченко Правовые системы современного мира. – М.: Издательство «Зерцало», 2001. 323. Махлин А. Пожизненное лишение свободы как вид уголовного наказания // Российская юстиция. 2002. № 5. 324. Мачинский В. Зачем дикриминализовали хулиганство? // Законность. 2004. №6. Мелешко Н.П. Криминологические проблемы становления правовой системы России. - М., 2000. 325. Мельников Ю.Б. К вопросу о юридической природе деяний, содержащих признаки преступления. Теоретические и практические проблемы нового уголовного законодательства. - М., 1985. 326. Меньшагин В.Д., Вышинская З.А. Советское уголовное право. - М., 1950. 327. Милюков С.Ф. Российское уголовное законодательство: опыт критического анализа. - СПб., 2000. 328. Михайлов В.И. Вред и его регулирование в уголовном законе // Государство и право. 2007. № 2. 329. Михаль О.А. Омская академия МВД России и развитие юридической науки (1995–2000): Монография. - Омск, 2000. 330. Михлин А. Пожизненное лишение свободы как вид уголовного наказания // Российская юстиция. 2002. № 5. 331. Мишин А.В. Общие вопросы учения о криминалистической характеристике преступления. - Казань, 1988. 332. Мишунин П.Г. Очерки по истории советского уголовного права. 1917–1918. - М., 1954. 333. Мосгорсуд рассудил солнцевских // Коммерсант. 2004. 17 июня. 334. Мурзинов А.И. правонарушение. - М., 1985. Преступление и административное 335. Наумов А.В. Идеологические основы уголовного закона // Сборник научных трудов под ред. д.ю.н., проф. Н.А. Лопашенко. – Саратов, Саратовский центр по исследованию проблем организованной преступности и коррупции: Саттелит, 2008. 336. Научно-методологический семинар «Обсуждение проекта Концепции правовой политики» // Правовая политика и правовая жизнь. 2004. № 3. 337. Научные основы уголовного права и процессы глобализации: материалы V Российского конгресса уголовного права (27-28 мая 2010). – М.: Проспект, 2010. – 944 с. 338. Наумов А.В. История создания и общая характеристика Уголовного уложения 1903 г. // Сборник научных трудов под ред. д.ю.н., проф. Н.А. Лопашенко. – Саратов, Саратовский центр по исследованию проблем организованной преступности и коррупции: Саттелит, 2008. 339. Наумов А.В. Применение уголовно-правовых норм. Волгоград, 1973. 340. Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть: Курс лекций. - М., 1996. 341. Наумов А.В. Уголовное право. Общая часть: Курс лекций. М., 1996. 342. Научно-практический комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации: В 2 т. / Под ред. П.Н. Панченко. - Н. Новгород, 1996. 343. Нейман И. Начальные основания уголовного права. - СПб., 1814. 344. Неклюдов Н.А. Общая часть уголовного права. - СПб., 1875. 345. Немировский Э.Я. Опасное состояние личности репрессия // Право и жизнь. 1924. № 1. 346. Немировский Э.Я. Учебник уголовного права. - Одесса, 1919. и 347. Никифоров А.С. Юридическое лицо как субъект преступления и уголовной ответственности. - М., 2002. 348. Никифоров Б.С. Объект преступления. - М., 1960. 349. Никифоров Б.С., Решетников Ф.М. Современное американское уголовное право. - М., 1990. 350. Николаев А.М. Пределы криминализации деяний с учетом характера и степени их общественной опасности (истоки и перспективы формирования новой теории) // «Черные дыры» в российском законодательстве. 2008. № 1. 351. Никулин С.И. Нравственные начала уголовного права. М., 1992. 352. Никулин С.И. Роль Таганцева Н.С. в создании Уголовного уложения 1903 г. // Вестник МГУ. Сер. 11. Право. 1999. № 5. 353. Новое уголовное законодательство стран СНГ и Балтии: Сб. науч. ст. / Под ред. Л.Л. Кругликова, Н.Ф. Кузнецовой. - М., 2002. 354. Новоселов Г.П. Учение об объекте преступления. - М., 2001. С. 99–100. 355. Норбер Рулан Юридическая антропология. – М.: Издательство «Норма», 1999. 356. Образцов В.А., Протасевич А.А., Шиканов В.И. Основания и некоторые перспективы формирования криминалистического учения о преступлении // Повышение эффективности расследования преступлений. - Иркутск, 1986. 357. Основания уголовно-правового запрета. Криминализация и декриминализация / Отв. ред. В.Н. Кудрявцев, А.М. Яковлев. - М., 1982. 358. Общая часть Уголовного кодекса Российской Федерации в международных актах: сборник, Под ред. А.А. Задояна. – М.: Проспект, 2009. 359. Общее административное право: Учебник / Под ред. Ю.Н. Старилова. - Воронеж, 2007. 360. Овчинский В.С. ХХI век против мафии. Криминальная глобализация и Конвенция ООН против транснациональной организованной преступности. - М., 2001. 361. Ожегов С.И. и Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 800000 слов и фразеологических выражений / Российская АН; Российский фонд культуры; - 2-е изд., испр. И доп. – М.: АЗЪ, 1995. 362. Ольков С.Г. Биосициальная механика, общественная патология и точная юриспруденция. - Новосибирск, 1999. 363. Опыт начертания российского уголовного права. Ч. 1: О преступлениях и наказаниях вообще. Соч. Осипа Горигляда. - СПб., 1815. 364. Организованная преступность. Законодательные, уголовнопроцессуальные, криминалистические аспекты: Курс лекций. - СПб., 2002. 365. Осин В. Что мешает новому УПК России изменить сложившуюся в России практику судопроизводства? // Юридическая газета. 2003. 9 апр.. 366. Основания уголовно-правового запрета. Криминализация и декриминализация / Отв. ред. В.Н. Кудрявцев, А.М. Яковлев. - М., 1982. 367. Основные концепции права и государства в современной России (По материалам круглого стола в Центре теории и истории государства и права ИГП РАН) // Государство и право. 2003. № 5. 368. Основы борьбы с организованной преступностью / Под ред. В.С. Овчинникова, В.Е. Эминова, Н.П. Яблокова. - М., 1996. 369. Остроумов С.С., Стручков Н.А. Учение о преступлении и его назначение для разработки теории наказания // Уголовно-правовые исследования. - Тбилиси, 1987. 370. Отечественная история государства и права: Курс лекций / Под ред. Ю.М. Понихидина. - Саратов, 2002. 371. Ошерович Б.С. Очерки по истории русской уголовноправовой мысли (вторая половина ХVIII – первая четверть ХIХ в.). М., 1946. 372. Павлинов А. Международный терроризм: совершенствование организационно-правовых форм борьбы с ним // Уголовное право. 2002. № 4. 373. Павлухин А.Н. Общественно-опасное поведение и его уголовная противоправность: монография. – М.: ЮНИТИ-ДАНА6 Закон и право, 2007. 374. Панченко П.Н. Советская уголовная политика. - Томск, 1988. 375. Пермяков Ю.Е. Введение в основы уголовной политики. Самара, 1993. 376. Петрова Г.О. Преступление как система признаков // Соотношение преступлений и иных правонарушений: современные проблемы: Матер. IV Междунар. науч.-практ. конф., посвященной 250летию образования Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова. - М., 2005. 377. Пионтковский А.А. Вопросы общей части уголовного права в практике судебно-прокурорских органов. - М., 1954. 378. Пионтковский А.А. Советское уголовное право. - М., 1929. 379. Пионтковский А.А. Советское уголовное право. Часть Общая. Т. 1. - М.; Л., 1928. 380. Пионтковский А.А. Уголовное право РСФСР. Общая часть. - М., 1924. 381. Пионтковский А.А. Уголовное право. Общая часть. - М., 1948. 382. Пионтковский А.А. Уголовное право. Общая часть. - М., 1952. 383. Пионтковский А.А. Учение о преступлении. - М., 1961. 384. Пионтковский А.А., Меньшагин В.Д. Курс советского уголовного права. - М., 1955. Т. 1. 385. Пионтковский В.А. Уголовное право РСФСР. Общая часть. - М., 1924. 386. Плаксина Т.А. Основания уголовно-правовых норм, уголовно-правового запрета, криминализации: понятие и соотношение // Государство и право. 2006. № 5. 387. Платонов С.Ф. Лекции по русской истории. - Петрозаводск, 1995. 388. Права человека как фактор стратегии устойчивого развития. – М.: Издательство «НОРМА», 2000. 389. Проблемы общей теории права и государства. – М. Издательская группа НОРМА-ИНФРА М, 1999. 390. Побегайло Э.Ф. Уголовная политика современной России: концептуальный подход // Противодействие преступности: уголовноправовые, криминологические и уголовно-исполнительные аспекты. Материалы III Российского Конгресса уголовного права, состоявшегося 29-30 мая 2008 г. – М.: Проспект, 2008. 391. Позднышев С.В. Основные начала науки уголовного права. Общая часть уголовного права. - М., 1912. 392. Поздняков Э.А. Философия преступления. - М., 2001. 393. Полянский Н.Н. Царские военные суды в борьбе с революцией 1905–1907 гг. - М., 1958. 394. Поспелова Л.И. Административно-деликтное законодательство как форма реализации административной политики // Административное право: теория и практика. Укрепление государства и динамика социально-экономического развития: Матер. науч. конф. (Москва. 28 ноября 2001 г.). - М., 2002. 395. Похмелкин В. Новый уголовный кодекс – зеркало российской демократии // Российская юстиция. 1996. № 8. 396. Права человека в условиях становления гражданского общества: Международная научно-практическая конференция // Государство и право.- 1997.-№ 10. 397. Преступление и наказание в Англии, США, Франции, ФРГ, Японии. - М., 1991. 398. Принцип равенства всех перед законом закрепляется и в ст. 26 Международного пакта о гражданских и политических правах (НьюЙорк, 19 декабря 1966 года). См.: Библиотечка Российской газеты. 1999, вып. 22-23. 399. Проект Уголовного уложения Российской Федерации. Общая часть // Записки криминалистов. - М., 1993. Вып. 1. 400. Прозументов Л.М., Шеслер А.В. Криминология (Общая часть). - Красноярск, 1997. 401. Прохоров В.С. Преступление и ответственность. - Л., 1984. 402. Прохорова М.Л. Наркотизм: социально-психологические, криминологические и уголовно-правовые проблемы. - Саратов, 2001. 403. Пусторослев П.П. Анализ понятия о преступлении. - М., 1892. 404. Пусторослев П.П. Понятие о преступлении. - М., 1891. 405. Радько Т.Н., Медведева Н.Т. Позитивизм как научное наследие и перспектива развития права России // Государство и право. 2005. № 3. 406. Разгильдиев Б.Т. Уголовно-правовая полититка: понятие и содержание // Правовая политика и правовая жизнь. 2000. Ноябрь. 407. Разумов С. Преступления и наказания. К вопросу о соразмерности установленных УК РФ мер уголовной ответственности // Российская юстиция. 2002. № 11. 408. Ревин В.П. Концепция современной уголовной политики России // Уголовно-правовая политика и проблемы противодействия современной преступности: Сб. науч. тр. / Под ред. Н.А. Лопашенко. Саратов, 2006. 409. Революционное правительство во Франции в эпоху Конвента (1792–1794). - М., 1927. 410. Решетников Ф.М. Уголовное право буржуазных стран. Вып. 3: Современные буржуазные уголовно-правовые теории. - М., 1967. 411. Решетников Ф.М. Правовые системы стран мира. - М., 1993. 412. Решетников Ф.М. Уголовное право буржуазных стран. «Классическая» школа и антрополого-социологическое направление. М., 1985. 413. Решетников Ф.М. Уголовное право буржуазных стран. Вып. 1: Просветительно-гуманистическое направление в уголовном праве. - М., 1965. 414. Решетников Ф.М. Уголовное право буржуазных стран. Вып. 2: «Классическая» школа и антрополого-социологическое направление. - М., 1966. 415. Рогачева О.С. Административная ответственность: Учеб. пособие. - Воронеж, 2005. 416. Рогов В.А. История уголовного права, террора и репрессий в Русском государстве ХV–ХVII вв. - М., 1995. 417. Рогов И.И. Общая характеристика Уголовного Кодекса республики Казахстан // Новое уголовное законодательство стран СНГ и Балтии // Сборник научных статей под ред. Л.Л. Кругликова и Н.Ф. Кузнецовой. – М.: ЛексЭст, 2002. 418. Романов А.К. Правовая система Англии. – М.: Издательство «Дело», 2002. 419. Ромашкин П.С. Основные начала уголовного и военноуголовного законодательства Петра I / Под ред. А.А. Герцензона. - М., 1947. 420. Российская юридическая энциклопедия / Под ред. А.Я. Сухарева. - М., 1999. 421. Российское государство и правовая система. Современное развитие, проблемы, перспективы. – Воронеж: Издательство Воронежского государственного университета, 1999. 422. Российское правовое государство: итоги формирования и перспективы развития. Часть 3. - Воронеж: Издательство Воронежского государственного университета, 2004. 423. Российское законодательство Х–ХХ веков: В 9 т. - М., 1985. Т. 2. 424. Российское уголовное право: В 2 т. Т. 1. Общая часть: Учебник / Г.Н. Борзенков и др.; Под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, В.С. Комиссарова, А.И. Рарога. - М., 2006. 425. Российское уголовное право. Общая часть / Под ред. В.С. Комиссарова. - СПб., 2005. 426. Российское уголовное право. Общая часть / Под ред. Р.Р. Галиакбарова. - Саратов, 1994. 427. Российское уголовное право. Общая часть: Учебник / Под ред. В.Н. Кудрявцева, А.В. Наумова. - М., 1997. 428. Российское уголовное право. Т. 1: Преступление: Курс лекций / Под ред. А.И. Коробеева. - Владивосток, 1999. 429. Российское уголовное право. Т. 1: Преступление: Курс лекций / Под ред А.И. Коробеева; Коробеев А.И. Российское уголовное право. Т. 3: Преступления против личности: Курс лекций / Под ред А.И. Коробеева. - Владивосток, 2000. 430. Российское уголовное право: В 2 т. Т. 1: Общая часть / Под ред. А.И. Рарога. - М., 2003. 431. Российское уголовное право: В 2 т. Т. 1: Общая часть: Учебник / Под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, В.С. Комиссарова, А.И. Рарога. - М., 2006. 432. Российское уголовное право: Курс лекций. Преступление / Под ред. А.И. Коробеева. - Владивосток, 1999. Т. 1: 433. Рудикова Н.В. Криминализация общественных отношений: теоретико-правовой аспект // Уголовное право: стратегия развития в ХХI веке: Матер. 4-й Междунар. науч.-практ. конф. - М., 2007. 434. Руднев В.Н. Правовая реформа продолжается: Дмитрий Козак берется за Уголовный кодекс // Российская юстиция. 2003. № 4. 435. Рудникова Н.В. Криминализация общественных отношений: теоретико-правовой аспект // Уголовное право: стратегия развития в ХХI веке: Матер. 4-й Междунар. науч.-практ. конф. - М., 2007. С. 75–79. 436. Савюк Л.К. Правовая статистика. - М., 2002. 437. Садыкова Л.Ч. Особенности Уголовного кодекса Кыргызской Республики // Новое уголовное законодательство стран СНГ и Балтии// Сборник научных статей под ред. Л.Л. Кругликова и Н.Ф. Кузнецовой. – М.: ЛексЭст, 2002. 438. Саидов А.Х. Общепризнанные права человека. – М.: МЗ ПРЕСС, 2002. 439. Салическая правда / Рус. пер. Н.П. Грацинского и А.Г. Муравьева. - Казань, 1913. 440. Самандаров Ф.Ю., Гюльалиева Р.А. Некоторые вопросы Общей части в Уголовном Кодексе Азербайджанской Республики // Новое уголовное законодательство стран СНГ и Балтии // Сборник научных статей под ред. Л.Л. Кругликова и Н.Ф. Кузнецовой. – М.: ЛексЭст, 2002. 441. Самощенко И.С. Понятие правонарушения. - М., 1963. 442. Сарыева Г.Д. Характеристика Общей и Особенной частей Уголовного кодекса Туркменистана // Новое уголовное законодательство стран СНГ и Балтии// Сборник научных статей под ред. Л.Л. Кругликова и Н.Ф. Кузнецовой. – М.: ЛексЭст, 2002. 443. Сахаров А.Б. Понятие уголовному праву. - М., 1973. преступления по советскому 444. Сахаров А.Б. Уголовное право. Общая часть: Учеб. пособие. М., 1967. 445. Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР 1917–1952 гг. / Под ред. И.Т. Голякова. - М., 1953. 446. Сборник законодательства документов СССР и по РСФСР истории (1953–1991 уголовного гг.). Ч. 1: Законодательство СССР / Сост. Н.С. Захаров, В.П. Малков; Науч. ред. В.М. Малков. - Казань, 1992. 447. Сборник постановлений Пленума, Президиума и определений Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РСФСР. 1961–1963 гг. - М., 1964. 448. Сверчков В.В. Уголовное право: Общая часть. - М., 2004. С. 72. 449. Свод законов Соединенных Штатов Америки. Уголовное законодательство зарубежных стран (Англии, США, Франции, Германии, Японии): Сборник законодательных материалов / Под ред. И.Д. Козочкина. - М., 2002. 450. Сергиевич В. Лекции и исследования по древней истории русского права. - СПб., 1899. 451. Сергиевский Н.Д. Русское уголовное право. - СПб., 1913. 452. Серебренникова А.В. Особенная часть уголовного кодекса Германии. Общая характеристика. – М.: МАКС Пресс, 2002. 453. Скляров И.А. Институт административной ответственности в Основах законодательства Союза ССР и союзных республик об административных правонарушениях // Вопросы охраны общественного порядка и социалистической собственности в свете Основ законодательства Союза ССР и союзных республик об административных правонарушениях. - Горький, 1985. 454. Скляров И.А. Институт административной ответственности и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях: проблемы и перспективы // Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях: проблемы административной ответственности в России: Сб. науч. тр. - Н. Новгород, 2002. 455. Скрыпник Н. Уголовная политика Советской власти. Харьков, 1924. 456. Скуратов Ю.И., Лебедев В.М., Побегайло Э.Ф. Новый Уголовный кодекс нуждается в совершенствовании // Журнал российского права. 1997. № 1. 457. Словарь иностранных слов. – М.: Юнвес, 1996. 458. Словарь церковнославянского и русского языка: В 4 т. СПб., 1848. 459. Советское уголовное право. Общая часть / В.Д. Меньшагин, Н.Д. Дурманов, Г.А. Кригер и др. - М., 1969. 460. Советское уголовное право. Общая часть / Под ред. В.Д. Меньшагина, Н.Д. Дурманова, Г.А. Кригера, В.Н. Кудрявцева. - М., 1974. 461. Советское уголовное право. Общая часть / Под ред. В.М. Чхиквадзе. М., 1959. 462. Советское уголовное право. Общая часть / Под ред. Н.А. Беляева, М.И. Ковалева. - М., 1977. 463. Советское уголовное право. Общая часть / Под ред. П.И. Гришанва, Б.В. Здравомыслова. - М., 1982. 464. Советское уголовное право. Общая часть. - М., 1959. 465. Советское уголовное право. Общая часть. - М., 1962. 466. Советское уголовное право. Общая часть. - М., 1964. 467. Советское уголовное право. Общая часть. - М., 1974. 468. Советское уголовное право. Общая часть. - М., 1982. 469. Советское уголовное право. Общая часть / Под ред. Г.А. Кригер. - М., 1988. 470. Советское уголовное право. Общая часть: Учеб. пособие: В 4 т. / Под ред. И.Я. Козаченко. - Свердловск, 1992. 471. Советское уголовное право. Часть общая / П.И. Гришаев, М.А. Гальфер, Б.В. Здравомыслов и др. - М., 1972. 472. Советское уголовное право. Часть общая / Под ред. М.Д. Шаргородского, Н.А. Беляева. Л., 1960. 473. Советское уголовное право. Часть общая: Учеб. пособие / Под ред. М.И. Ковалева, Е.А. Фролова, Р.Р. Галиакбарова. - Свердловск, 1972. 474. Солнцев Г.И. Российское уголовное право. - Казань, 1820. 475. Солодкин И.И Солодкин И.И. Некоторые вопросы развития уголовного права в России в первой трети ХIХ века // Вестник ЛГУ. 1964. Вып. 4. № 23. 476. Солодкин И.И. Очерки по истории русского уголовного права. - Л., 1961. 477. Сонин В.В., Мартюшев О.Ю. Преступления и наказания по законам лангобардов государственного (Италия строительства VI–VIII и вв.) правового // Проблема регулирования. - Владивосток, 1999. 478. Соотак Я. Общая характеристика Уголовного кодекса Эстонской Республики// Новое уголовное законодательство стран СНГ и Балтии // Сборник научных статей под ред. Л.Л. Кругликова и Н.Ф. Кузнецовой. – М.: ЛексЭст, 2002. 479. Соотношение преступлений и иных правонарушений: современные проблемы: Матер. IV Междунар. науч.-практ. конф., посвященной 250-летию образования Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова 27–28 мая 2004 г. - М., 2005. 480. Состояние преступности в России за январь–декабрь 2000 года. - М., 2001. 481. Спасович В. Учебник уголовного права. - СПб., 1863. 482. Спиридонов Л.И. Социология уголовного права. - М., 1986. 483. Станкевич В. Борьба с опасным состоянием как основная задача нового уголовного права // Новые идеи в правоведении. - СПб., 1914. Сб. 484. Старилов Ю.Н. Курс общего административного права. – М.: НОРМА, 2002. Т. 1. 485. Стахов Я.Г. Уголовная политика и ее реализация и проблемы субъектами Российской Федерации. - М., 2006. 486. Стахов Я.Г. Уголовная политика реформирования системы уголовного правосудия России. Материалы круглого стола ученых-криминологов, членов Совета по Законодательству при Президенте РФ // http: // www.narcom.ru 487. Степашин С. Преступность в России как она есть // Российская юстиция. 1999. № 6. 488. Строгович М.С. Основные вопросы социалистической законности. - М., 1966. 489. Судебная статистика. Обзор деятельности федеральных судов общей юрисдикции и мировых судей в первом полугодии 2005 года // Российская юстиция. 2006. № 1. 490. Таганцев Н.С. Курс русского уголовного права. Часть Общая. - СПб., 1874. 491. Таганцев Н.С. Лекции по русскому уголовному праву. СПб., 1887. Вып. 1. 492. Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Часть общая. - СПб., 1902. Т. 1. 493. Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Т. 1. Часть общая: Лекции. - М., 1994. 494. Тарадонов С.В. Правовой порядок и пути его укрепления. Параметры внутригосударственного и международно-правового совершенствования // Государство и право. 2006. № 5. 495. Тасаков С.В. Нормы нравственности как социальный фундамент уголовного права // Уголовное право. 2005. № 12. 496. Тельберг Г.Г. Очерки политического суда и политических преступлений в Московском государстве ХVII века. - М., 1912. 497. Теория государства и права / Под ред. В.К. Бабаева. - М., 2001. 498. Тер-Акопов А.А. Преступление и проблемы нефизической причинности в уголовном праве. - М., 2003. 499. Течнов Э. Пробелы закона и уголовная ответственность // Проблемы охраны прав граждан в сфере борьбы с преступностью. Иваново, 1980. 500. Титкова С.С. К истории Уголовного уложения 1903 г. // Вестник МГУ. Сер. 11. Право. 1993. № 5. 501. Тихомиров М.Ю., Тихомирова Л.В. Юридическая энциклопедия / Под ред. М.Ю. Тихомирова. - М., 1997. 502. Ткешелиадзе Г.Т., Леквеишвили М.Ш., Хурошвили Г.А. Новый уголовный кодекс Грузии // Новое уголовное законодательство стран СНГ и Балтии // Сборник научных статей под ред. Л.Л. Кругликова и Н.Ф. Кузнецовой. – М.: ЛексЭст, 2002.. 503. Тоболкин П.С. Социальная обусловленность уголовноправовых норм. - Свердловск, 1983. 504. Толкаченко А.А. Гуманистические идеи в учении о преступлении и наказании: история и современность // Россия и мир – вчера, сегодня, завтра. - М., 1998. Вып. 3. 505. Топильская Е.В. Организованная преступность. - СПб., 1999. 506. Трайнин А.Н. Уголовное право. Общая часть. - М., 1929. 507. Трайнин А.Н. Уголовное право. Часть особенная. Преступления против государства и социального порядка. 2-е изд., доп. и перераб. - М., 1927. 508. Трощенко Р.А. Уголовная и уголовно-правовая политика соотношение понятий // Черные дыры в Российском законодательстве. № 2. 2008. 509. Турецкий М.В. Преступление и дисциплинарный проступок // Социалистическая законность. 1956. № 10. 510. Уголовная политика и ее реализация органами внутренних дел: Учебник / Под ред. Л.И. Беляевой. - М., 2003. 511. Уголовное законодательство зарубежных стран (Англии, США, Франции, Германии, Японии): Сборник законодательных материалов / Под ред. И.Д. Козочкина. - М., 2001. 512. Уголовное право зарубежных государств. Общая часть: Учеб. пособие / Под ред. и с пред. И.Д. Козочкина. - М.; Л., 2003. 513. Уголовное право. История юридической науки. – М.: Издательство «Наука», 1978. 514. Уголовное право России. Общая и Особенная части: Учебник / Под ред. В.И. Ревина. - М., 2000. 515. Уголовное право России. Общая часть / Под ред. Н.М. Кропачева, Б.В. Волженкина, В.В. Орехова. - СПб., 2007. 516. Уголовное право России. Общая часть: Учебник / Под ред. А.И. Рарога. - М., 1997. 517. Уголовное право. Часть Общая / Под ред. С.В. Бородина, В.Ф. Кириченко. - М., 1966. 518. Уголовное право России. Общая часть: Учебник для вузов / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой. - М., 2005. 519. Уголовное право России. Части Общая и Особенная: учеб. / Под ред. А.В. Бриллиантова. – М.: Проспект, 2009. 520. Уголовное право России: В 2 т. Т. 1: Общая часть: Учебник для вузов / Отв. ред. А.Н. Игнатов, Ю.А. Красиков. - М., 1998. 521. Уголовное право России: Учебник для вузов. Т. 1: Общая часть / Под ред. А.Н. Игнатова, Ю.А. Красикова. - М., 1998. 522. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть / Под ред. Б.В. Здравомыслова. - М., 1996. 523. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: Учебник / Под ред. Р.Р. Галиакбарова. - Саратов, 1997. 524. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: Учебник / Под ред. Б.В. Здравомыслова. - М., 2001. 525. Уголовное право. - М., 1938. 526. Уголовное право. Часть Общая. - М., 1966. 527. Уголовное право. Общая и особенная части / Под ред. Н.И. Загородникова. - М., 1969. 528. Уголовное право. Общая часть / Л.Д. Ермакова, Э.Н. Желваков, Б.Д. Здравомыслов; Под ред. Б.Д. Здравомыслова. - М., 1992. 529. Уголовное право. Общая часть / Под ред. Б.Д. Здравомыслова. - М., 1994. 530. Уголовное право. Общая часть / Под ред. В. Петрашева. - М., 1999. 531. Уголовное право. Общая часть / Под ред. И.Т. Голякова. - М., 1943. 532. Уголовное право. Общая часть. - М., 1993. 533. Уголовное право России. Общая часть / Под ред. Ф.Р. Сундурова. - Казань, 1994. 534. Уголовное право. Общая часть: Учебник / Под ред. В.Н. Петрашева. - М., 1999. 535. Уголовное право. Общая часть: Учебник / Под ред. Н.И. Ветрова, Ю.И. Ляпунова.- М., 1997. 536. Уголовное право. Общая часть: Учебник для вузов / Отв. ред. И.Я. Козаченко, З.Я. Незнамова. - М., 1997. 537. Уголовное право. Часть Общая. М., 1939. 538. Уголовное право. Общая часть / Под ред. А.А. Герцензона. - М., 1948. 539. Уголовное право. Часть Общая: Учеб. пособие: В 4 т. Екатеринбург, 1995. 540. Уголовное право: Словарь-справочник / Авт.-сост. Т.А. Лесниевски-Костарева. - М., 2000. 541. Уголовно-правовая охрана личности и ее оптимизация: Матер. второй Всерос. науч.-практ. конф. - Саратов, 2003. 542. Уголовно-правовая охрана личности и ее оптимизация: Обзор конференции, состоявшейся 20–21 марта 2003 года // http://www. prruin. vips. ru. 543. Уголовный закон. Опыт теоретического моделирования / Отв. Ред. В.Н. Кудрявцев и С.Г. Келина. - М., 1997. 544. Уголовный кодекс Российской Федерации. Общая часть: Проект. - М., 1994. 545. Уголовный кодекс Российской Федерации: Постатейный комментарий / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, Г.М. Миньковского. - М., 1997. 546. Уголовный кодекс. Научно-популярный практический комментарий. С дополнениями и изменениями по 15 августа 1927 г. / Под ред. М.Н. Гернета и А.Н. Трайнина - М., 1927. 547. Уголовный кодекс. Текст с постатейно систематизированным материалом законодательного и ведомственного характера (декреты, инструкции, циркуляры, разъяснения Пленума Верховного Суда, кассационная практика и прочее) / С предисл. Д.И. Курского. М., 1924. 548. Уголовный кодекс: Научно-популярный практический комментарий с дополнениями и изменениями по 15 августа 1927 года / Сост. М.Н. Гернет, М.М. Гродзинский, А.А. Жижиленко, Б.Н. Змиев, М.М. Исаев, П.И. Люблинский, С.П. Ордынский, Н.В. Рабинович, А.Н. Трайнин / Под ред. М.Н. Гернета, А.Н. Трайнина. - М., 1927. 549. Уголовный кодекс: Текст с постатейно- систематизированным материалом законодательного и ведомственного характера (декреты, инструкции, циркуляры, разъяснения Пленума Верховного Суда, кассационная практика и прочее) / Предисл. Д.И. Курского. - М., 1924. 550. Утевский Б.С. История науки уголовного права. - М., 1948. 551. Утевский Б.С. Уголовное право. - М., 1949. 552. Учение о преступлении / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой. - М., 1999. 553. Ф. фон Лист. Задачи уголовной политики. - М.. 2004. 554. Фельдштейн Г.С. Главные течения в истории науки уголовного права России. - Ярославль, 1909. 555. Ферри Э. Уголовная социология. - М., 2005. 556. Фефелов П.А. Общественная опасность преступного деяния и основания уголовной ответственности. Основные методологические проблемы. - М., 1972. 557. Филимонов В.Д. Криминологические основы уголовного права. - Томск, 1981. 558. Филимонов В.Д. Понятие деяния, содержащего признаки преступления // Советская юстиция. 1983. № 23. 559. Филиппов А.Н. Учебник истории русского права. - Юрьев, 1914. Ч. 1. 560. Философия уголовного права / Сост., ред. и вступ. ст. Ю.В. Голика. - СПб., 2004. 561. Флетчер Дж., Наумов А.В. Основные концепции современного уголовного права. - М., 1998. 562. Французский уголовный кодекс 1810 года. - М., 1947. 563. Хавронюк Н.И. Соотношение преступлений и других правонарушений (на примере законодательства Украины) // Соотношение преступлений и иных правонарушений: современные проблемы: материалы IV Международной научно- практической конференции, посвященной 250-летию Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова и состоявшейся на юридическом факультете МГУ им. М.В. Ломоносова 27- 28 мая 2004 г. – М.: ЛексЭст, 2005. 564. Халин К.Е. История политических и правовых учений. – М.: КНОРУС, 2006. 565. Хижняк С.П. Из истории терминов со значением преступления // Человек и право на рубеже веков. 2000. № 1. 566. Хохлов А.В., Васильков А.А. Образование Русского централизованного государства и создание единого русского права // 500 лет первому общероссийскому кодексу (Судебник 1497). - М., 1997. 567. Хрестоматия памятников феодального государства и права стран Европы. - М., 1961. 568. Хрестоматия по истории государства и права СССР. Дооктябрьский период. – М.: Юридическая литература, 1990. 569. Хрестоматия по истории отечественного государства и права. 1917–1991 гг. - М., 1997. 570. Хрестоматия по истории отечественного государства и права: Учеб. пособие. - М., 1994. 571. Цветаев Л.А. Первые начала права естественного для руководства учащихся. - М., 1816. 572. Чебышев-Дмитриев А. О преступном действии по русскому допетровскому праву. - Казань, 1862. 573. Чебышев-Дмитриев А.П.Очерки теории уголовного права // Юридический журнал. 1860–1861. № 1. С. 1–150; 574. Чебышев-Дмитриев А.П.Очерки теории уголовного права // Юридический журнал. 1860–1861. № 2. С. 76–138; 575. Чебышев-Дмитриев А.П.Очерки теории уголовного права // Юридический журнал. 1860–1861. № 4. С. 238–270; 576. Чебышев-Дмитриев А.П.Очерки теории уголовного права // Юридический журнал. 1860–1861. № 5. С. 293–324; 577. Чебышев-Дмитриев А.П.Очерки теории уголовного права // Юридический журнал. 1860–1861. № 6. С. 353–372. 578. Чельцов-Бебутов М.А. Преступление и наказание в истории и в советском праве. - Харьков, 1925. 579. Чельцов-Бебутов М.А. Социалистическое правосознание и уголовное право революции. - Харьков, 1924. 580. Черниловский З.М. История рабовладельческого государства и права. - М., 1960. 581. Чубинский М.П. Наука уголовного права и ее составные элементы // Журнал Министерства юстиции. 1902. №7. 582. Шалфеев Н. Об Уставной книге Разбойного приказа. СПб., 1868. 583. Шарипов Т. Основные черты уголовного законодательства Республики Таджикистан и некоторые проблемы его совершенствования // Новое уголовное законодательство стран СНГ и Балтии // Сборник научных статей под ред. Л.Л. Кругликова и Н.Ф. Кузнецовой. – М.: ЛексЭст, 2002.. 584. Шварина Т.И. Воинские артикулы Петра I. - М., 1940. 585. Швеков Г.В. Первый советский уголовный кодекс. - М., 1970. 586. Шеслер А.В. Основные тенденции уголовно-правовой политики // Уголовно-правовая политика и проблемы противодействия современной преступности: Сб. науч. тр. / Под ред. Н.А. Лопашенко. Саратов, 2006. 587. Шестак В.А. Основания и критерии криминализации в законодательстве о преступлениях против военной службы нарушений правил обращения с оружием и иными предметами, представляющими повышенную опасность для окружающих // Право и безопасность. 2005. № 2. 588. Шишов О.Ф. Преступление и административный проступок. - М., 1967. 589. Шишов О.Ф. Становление и развитие науки уголовного права в СССР // Проблемы Общей части (1917–1936). - М., 1981. Вып. 1. С. 47. 590. Шишов О.Ф. Становление и развитие науки уголовного права в СССР. Проблемы Общей части (1917–1936 гг.). - М., 1985. 591. Шишов О.Ф. Становление и развитие науки уголовного права СССР. Проблемы Общей части (1917–1936 гг.): Учеб. пособие. М., 1987. Вып. 1. С. 70. 592. Шнейдер М.А. Советское уголовное право. Общая часть: Учеб. пособие для студентов ВЮЗИ. - М., 1955. 593. Шнейдер М.А. Советское уголовное право. Часть общая. - М., 1955. 594. Шнитенков А. К чему ведет широкое судейское усмотрение? // Российская юстиция. 2003. № 4. 595. Штрубе-де-Пирмонт Ф.Г. Краткое руководство к российским правам, списано в 1750 году in folio в двух переплетах. Рукописное отделение библиотеки Академии наук. № 98. Перевод был сделан академическим переводчиком Василием Лебедевым. 596. Шуберт Л. Об общественной опасности преступного деяния. - М., 1960. 597. Шувалов И.И. Проблема эффективности правотворчества в свете современной политико-правовой теории управления обществом // Журнал российского права. 2005. № 4. 598. Щедрин Н., Востоков А. Уголовная ответственность юридических лиц или иные меры уголовно-правового характера в отношении организации // Уголовное право. 2009. № 1. – С. 58-62. 599. Щепельков В.Ф. Уголовный закон: преодоление противоречий и неполноты. - М., 2003. 600. Эстрин А.Я. Уголовное право СССР и РСФСР. - М., 1931. 601. Юмашев Ю.М. Беккариа и Россия // Государство и право. 1995. № 7. Юридический словарь. - М., 1953. 602. Юшков С.В. Русская правда. Происхождение, источники, ее историческое значение. – М.: ИКД «Зерцало – М», 2002. 603. Яглом А.М., Яглом И.М. Вероятность и информация. - М., 1973. 604. Якуба О.М. Административная ответственность. - М., 1972. 605. Якубович М.И. О преступлении и наказании. - М., 1976 . ДИССЕРТАЦИИ, АВТОРЕФЕРАТЫ ДИССЕРТАЦИЙ 1. Аванесов О.Г. Реформа уголовного права Франции: Общая часть: Автореф. дис. … канд. юр. наук. - М., 1991. 2. Антонов А.Д. Теоретические основы криминализации и декриминализации: Автореф. дис. … канд. юр. наук. - М., 2001. 3. Архипов И.В. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г.: Автореф. дис. … канд. юр. наук. - Саратов, 1990. 4. Бавсун М.В. Целесообразность в уголовном праве: Автореф. дис. … канд. юр. наук. - Омск, 2002. 5. Багиров Ч.М. Малозначительность деяния и ее уголовно- правовое значение: Дис. … канд. юр. наук. - Тюмень, 2005 . 6. Байрак Г. Уголовно-правовые и криминологические проблемы борьбы с терроризмом: Автореф. дис. … канд. юр. наук. Ростов н/Д, 2003. 7. Балыбин В.А. Уголовное уложение Российской империи 1903 года: Автореф. дис. … канд. юр. наук. - Л., 1982. 8. Васильев Э.А. Административное правонарушение и преступление: общие черты и различия: Автореф. дис. … канд. юр. наук. - М., 2007. 9. Глазунова И.Н. Влияние римского права на становление и развитие континентальной и англосаксонской правовых систем современности): Автореф. дис… канд. юр. наук. - Ставрополь, 2000. 10. Грызунова Е.В. Правонарушение и юридическая ответственность в их сооотношении: Дис. … канд. юр. наук. - Саратов, 2002. 11. Есаков Г.А. Учение о преступлении в странах семьи общего права. Автореф. дисс. на соискание ученой степени д.ю.н. - М., 2007. 12. Журавлева Г.Н. Институт принудительных мер медицинского характера в законодательстве Российской Федерации: Автореф. дис. … канд. юр. наук. - Ростов н/Д, 2002. 13. Зелик В.А. Уголовно-правовые и криминологические аспекты распространения наркотизма в России: Автореф. дис. … канд. юр. наук. - Краснодар, 2001. 14. Ивахненко С.Н. Юридическая ответственность в современном российском праве: проблемы правоприменения: Дис. … канд. юр. наук. - Ставрополь, 2005. 15. Кадников Н.Г. Классификация преступлений по уголовному праву России: Дис. … д-ра юр. наук. М., 2000; 16. Карташов В.Н. Институт аналогии в советском праве: Автореф. дис. … канд. юр. наук. - Саратов, 1976. 17. Коваленко В.И. Криминологическая характеристика современных грабежей и разбоев и меры их предупреждения: Автореф. дис. … канд. юр. наук. - Ростов н/Д, 2002. 18. Коровинских преступления, С.П. посягающие Уголовная на ответственность установленный за порядок предпринимательской деятельности: Автореф. дис. … канд. юр. наук. Ростов н/Д, 2000. 19. Ломакина В.Ф. Теоретические вопросы разграничения административных проступков и смежных и ними преступлений: Дис. … канд. юр. наук. - М., 1980. 20. Львова Е.Ю. Социальная и юридическая сущность преступления: вопросы теории: Дис. … канд. юр. наук. - М., 2003. 21. Малышева О.А. Современная уголовная политика Российского государства и ее реализация на досудебных стадиях уголовного судопроизводства: Автореф. дис. … д-ра юр. наук. - Рязань, 2006. 22. Маштаков И.В. Сравнительно-правовая характеристика правонарушений: Дис. … канд. юр. наук. - Тольятти, 2005. 23. Медведева Н.Т. Позитивная школа уголовного права: идеи и их отражение в законодательстве России: Дис. … канд. юр. наук. М., 2000. 24. Мицкевич А.Ф. Принцип соответствия наказания общественной опасности преступления в советском уголовном праве: Дис. … канд. юр. наук. - Томск, 1985. 25. Мурзинов А.И. Преступление и административное правонарушение: общие черты и различия: Дис. … канд. юр. наук. - М., 1983. 26. Николаев А.М. Криминализация общественно опасных деяний, граничащих со сферой административных правонарушений (основания и направления совершенствования): Дис. … канд. юр. наук. - Н. Новгород, 2004. 27. Пермяков Ю.Е. Категория «общественная опасность» в советском уголовном праве: Дис. … канд. юр. наук. - М., 1989; 28. Понятовская Т.Г. Концептуальные основы уголовного права России: история и современность: Дис. … д-ра юр. наук. Казань, 1996. 29. Попов О.А. Борьба с организованными формами похищения людей: Автореф. дис. … канд. юр. наук. - Ростов н/Д, 2002. 30. Ратьков А.Н. Правовое значение классификации преступлений: Автореф. дис. … канд. юр. наук. - Ростов н/Д, 2002. 31. Рахманова Е.Н. Защита прав человека от преступности в условиях глобализации. Автореф. дис…доктора юрид. наук. - СанктПетербург. 2010. 32. Серебренникова конституционных прав А.В. и Уголовно-правовое свобод человека и обеспечение гражданина по законодательству Российской Федерации и Германии. Автореф. дис…докт.юрид.наук. - М., 2008. 33. Соловьев А.Н. Понятие преступления: теоретические, законодательные и правоприменительные аспекты: Дис. … канд. юр. наук. - Волгоград, 2000. 34. Солодкин И.И. Русское уголовное право в конце 18 – первой трети 19 века (Образование, наука, законодательство): Автореф. дис. … д-ра юр. наук. - Л., 1966. 35. Тогоева О.И. Понятия «преступление» и «наказание» в уголовном праве и судопроизводстве Франции конца ХIII–ХV века: Автореф. дис. … канд. юр. наук. - М., 1996. 36. Труфанов М.Е. Применение норм административного права. Автореф. дис. … д-ра юр. наук. - М., 2007. 37. Фефилова В.Ф. Преступление и проступок: Дис. … канд. юр. наук. - М., 1977. 38. Честнов И.Л. Институт административных правонарушений в системе права: Автореф. дис. … канд. юр. наук. М., 1994. 39. Шабанов А.В. Охрана жизни и здоровья сотрудника правоохранительного органа (уголовно-правовая и криминологическая характеристика): Автореф. дис… канд. юр. наук. - Ростов н/Д, 2003. 40. Шапошников А.Ю. Криминологическая характеристика преступных групп, действующих в сфере незаконного оборота наркотических средств: Автореф. дис. … канд. юр. наук. - Саратов, 2001. 41. Шишов О.Ф. Становление и развитие науки уголовного права в СССР. Проблемы общей части (1917–1936 гг.): Автореф. дис. ... д-ра юр. наук. - М., 1985.