Рыхтик М.И. Каким будет солдат следующей войны

Рыхтик М.И.
Каким будет солдат следующей войны
Возросший интерес к военной проблематике в наше время свидетельствует о возвращении к традиционному военно-силовому восприятию современных международно-политических процессов. События последних лет
подтверждают мрачные прогнозы пессимистов – работа для «человек с ружьем» будет всегда. Идеалистические настроения, получившие распространение в начале 1990-х годов о возможности мирного разрешения конфликтов на базе либеральных демократических ценностей, сегодня уже не в моде.
«Человек с ружьем» вновь занял одну из главных ролей на мировой сцене.
Уже даны ответы на вопросы «где?» и «когда?» будут проходить эти спектакли1. Если время и место определены, то споры о том, какими качествами
должен обладать современный «человек c ружьем» и каким реквизитом
уметь пользоваться еще продолжаются.
Зачем нужны вооруженные силы? Эксперты выделяют две важнейшие
функции: – оказывать поддержку в реализации внешнеполитических инициатив, и - «борьба с катастрофой». Хотелось бы отметить особенность
формулировки второй функции. Речь идет не просто об отражении военного
нападения, а о борьбе с любого вида «бедами», «проблемами», «катаклизмами».
Особенность современного этапа развития международных отношений
заключается в том, что произошла активизация негосударственных акторов,
причем особенно это заметно в сфере безопасности2. Если в середине 1990-х
годов сценарии будущих войн были вполне традиционными3, то сегодня
1
Где?: Югославия, Ирак, Ближний Восток, Северный Кавказ, Закавказье, Колумбия, Экваториальная Афри-
ка, Юго-Восточная Азия и далее везде. Когда?: сегодня, завтра, послезавтра.
См. например: Балуев Д.Г. Личностная и государственная безопасность: международно-политической измерение. Н. Новгород: Изд-во ННГУ, 2004 г.
3
Weinberger C., Schweizer P. The Next War. Washington D.C.: Regnery Publishing, Inc., 1996; Dunnigan J. How
to Make War: A Comprehensive Guide to Modern Warfare for the Post-Cold War Era. N.Y.: William Morrow and
Company, INC, 1993.
2
1
речь уже идет о качественно новых войнах, так называемых, бесконтактных4.
Среди традиционных факторов военной силы можно выделить: мобильность («проекция силы»); возможность средств огневого поражения;
средства обнаружения; системы управления, тылового обеспечения и связи.
В количественном выражении эти традиционные продолжают использоваться в современном стратегическом планировании, в частности, в методиках,
основанных на понятии оборонительно-наступательного баланса5. Однако,
помимо самих вооруженных сил военную мощь составляет качество их подготовки и выучки, а также наличие союзников. Причем проявление союзнических обязательств сегодня куда более разнообразно: от непосредственного
военного участия, до финансового, или
информационного обеспечения.
Информационные технологии считаются новым фактором современной военной мощи.6
Для выполнения обозначенных выше функций современные акторы
формируют и содержат вооруженные силы. Отличие государств от негосударственных субъектов заключается в том, что последние могут рассчитывать только на наемников-профессионалов. В этом случае речь идет о совершенно другой мотивации поведения солдата. Государство же может комбинировать, в зависимости от социально-экономических, демографических и
политических факторов систему формирования вооруженных сил. Это дает
ему явное преимущество.
Надо сказать, что не все представители политического и экспертного
сообщества одобряют расширение функций вооруженных сил. Армия существует, тренируется и экипируется для отражения угроз, которые традиционно определялись в категориях «национального интереса». Реалисты расФененко А.В. Войны шестого поколения // Международная жизнь. 2004. № 2.
Glaser Ch., Kaufman C. What is Offensive-Defensive Balance and Can We Measure It? // International Security. 1998. - Vol.22, No.4. - P.44-82.
6
Об информационном обществе и связанных с этим революционных изменениях см.: Bell D. The Coming of
Postindustrial Society: a Venture in Social Forecasting. –N.Y.: Basic Books, 1973; van Creveld M. Technology and
War. – N.Y.: Free Press, 1989; Toffler A., Toffler H. War and Anti-war: Survival at the Dawn of the 21st Century. Boston: Little, Brown and Co., 1993.
4
5
2
сматривают государство в качестве основного субъекта международных отношений, и для них вмешательство армии во внутренние дела других стран
(речь не идет об отражении прямой агрессии) оправдано только в следующих случаях: самооборона, ответ на территориальную агрессию, получение
экономической выгоды над противником, обеспечение возврата долгов. Но
способно ли современное государство предоставить необходимые условия
для привлечения в свои вооруженные силы солдат? Наблюдая за процессами, происходящими в США, можно говорить о скором истощении «человеческого ресурса». В американскую армию вначале допустили представителей другой расы, потом женщинам практически те же права и обязанности,
что и мужчинам, затем последовала неуспешная пока попытка уравнять права гомосексуалистов (думается, что успех консерваторов временен). За счет
кого еще можно расширить эту базу? Все остальные категории имеют лучшие шансы реализовать свои социально-экономические, психологические и
иные потребности и в гражданской жизни. Сегодня даже «туризм в погонах»
не может привлечь молодежь, ибо развитие средств коммуникаций, транспорта и конкуренции в этой сфере привело к заметному удешевлению путешествия.
Либералы более широко смотрят на роль военных в современном глобальном мире. Они считают концепцию национальных интересов устаревшей
и не отвечающей реалиям сегодняшнего дня. Главный их аргумент в том, что
в условиях глобализации мало что может считаться «внутренней проблемой»
и, более того, не многие государства имеют потенциал для самостоятельного
их решения.7 Должны расширятся права негосударственных субъектов, способных обеспечить силовое давление и гарантировать безопасность. Однако
профессионализация сферы безопасности, на наш взгляд, таит в себе и много
подводных камней. Один из них - это контроль за деятельностью негосударственных акторов, готовящих, обучающих и способных применить военную
7
Fought S. and Holman G. Nation Building: The View from the Pointy End of the Spear // The Brown Journal of
World Affairs. – 1994. – Vol. II, Issue I. - P.21.
3
силу. Если сам процесс ведения боевых операций можно проследить, то, как
уловить нарастание агрессивных настроений и намерений субъекта, не имеющего никаких внутренних сдерживающих факторов (парламента, средств
массовой информации, общественного мнения, исторической памяти и т.п.)
субъекта, способного при современном уровне развития технологий на катастрофические по своим последствиям военный операции?
Если у военных не будет ограничений, накладываемых традиционными принципами национального суверенитета, то расширение списка угроз и
вызовов, которые некоторые эксперты именуют «нетрадиционными»8,
предоставляет широкую базу для обоснования, в том числе и бесконтрольного военного вмешательства.
Новое содержание в проблематику внесли дискуссии об имперских
(либеральных и не очень) моделях мира9. Если воспринимать современные
Соединенные Штаты
как Империю, то размещенные на территории 26
стран американские вооруженные силы могут рассматриваться как полицейские. Такая констатация не означает постоянного стремления Вашингтона к
агрессии. Более того, в последнее десятилетие США выступали за деэскалацию и отвод войск, однако в конце 1990-х годов Америка преступила к новому этапу перевооружения и качественному расширению своего военного
присутствия.
Имея сравнительно небольшой опыт ведения «настоящих» контактных
наземных сражений, американские вооруженные силы все больше походят
на «полицейские». Как известно, карьера боевого офицера и полицейского
отличаются. Главное, по нашему мнению, заключается в иной системе мотиваций, ибо выполнение полицейских функций требует другой психологической подготовки, отличной от традиционной системы воспитания военноРусс А. Нетрадиционные угрозы безопасности России и Евразии // Рабочие материалы. Центр Карнеги в
Москве. – М., 1999.
9
Алексеева, Т.А. Дилеммы безопасности: американский вариант // Полис. –1993. № 6; Бузгалин А.В. Имперская модель мира и альтернативные ей перспективы // Международные процесса. Том 2, № 2, май-август
2004. С. 109-115; Шаклеина Т. А. В чем призвание Америки // Международные процесса. Том 2, № 2, майавгуст 2004. С. 34-42; Тод Э. После империи. Pax Americana – начало конца. М.: Международные отношения, 2004;
8
4
служащего. Иных ценностных критериев. Идеалы боевых генералов времен
индустриальных войн уже не подходят для обучения офицеров, задействованных в полицейских операциях. Боевой опыт участия армий в сражениях
прошлых лет теряет былое практическое значение. Парадоксально, но политики уже столкнулись с проблемой нехватки военных офицеров старшего
звена, понимающих необходимость реформ и способных их осуществить10.
Есть еще одна особенность. Нам представляется, что только Соединенные Штаты нуждаются в скорейшей реформе. Причем для подготовки
армии к ведению именно двух типов асимметричных войн: с вооруженными
силами отличного от государства субъекта и с вооруженными силами, оснащенными качественно иной техникой и придерживающейся отличной тактики ведения боевых действий. Большинство других государств готовится
скорее ко второму типу войн11.
Главный тезис, который часто повторяют высшие военные чины, а
также эксперты и политики, заключается в том, что современная армия
большинства государств вооружена, структурирована, организована и обучена выигрывать традиционные контактные войны с наземными операциями12. Выполнение других функций требует особой психологической и финансовой подготовки. Исторически, армия играла очень важную регулятивную роль, выравнивая диспропорции в развитии общества.
Чем являлась традиционная армия, формировавшаяся по призыву, для
гражданина страны. Государственным институтом, способствовавшим адаптации, чаще всего, молодого человека к новым социально-экономическим
условиям. Для большинства из тех, кто принимал решение идти служить, это
был шанс при наличии государственных гарантий подняться на новую социальную ступень.
Традиционная армия предоставляла следующее: во-первых, чувство
ответственности, сопряженное с осознанием высокой значимости выполняеStrategic Survey 2001/2002/ IISS, London: Oxford University Press, 2002. – P.70.
См. напрмер: Christopher W. Hughes. Japan’s Re-emergence as a “Normal” Military Power.Adelphi Paper 3689. IISS, 2004.
12
Hillen J. Defense’s Death Spiral, Foreign Affairs. – 1999. - July/August. - P. 6-7.
10
11
5
мых обязательств. Это очень важный психологический фактор для любого
человека, особенно мужчины. Во-вторых, ощущение принадлежности к организованному на иных принципах сообществу. Представитель ли ты этнического или расового меньшинства, или житель отсталых, чаще сельских, районов страны, получаешь равные возможности вырваться из нищеты и неблагополучия. В США, например, армия стала первым институтом, где удалось
преодолеть расовую дискриминацию. Именно она дала шанс «черному»
впервые в истории страны занять высшие военные и государственные посты.
В-третьих, армия давала образование. Вначале знания и умения, необходимые для несения службы и эксплуатации техники. А это всегда передовая
линия научно-технических достижений. Более того, бывший военнослужащий, при желании, мог пройти обучение в гражданском учебном заведении,
получая всевозможные льготы и поддержку. Подобные программы существовали во многих странах. К этому следует добавить почет и уважение,
окружавшее «человека с ружьем». Если прибавить к этому результаты работы пропагандисткой государственной машины, направленной на воспитание
патриотизма и любви к Родине, то мы получаем модель создания привлекательного образа вооруженных сил. Это позволяло тем, кто служил чувствовать удовлетворение от принятого решения. А государство получало преданного, высоко мотивированного «человека с ружьем»13.
Что из вышеперечисленного работает сегодня? От ответа на этот вопрос будет зависеть качественный состав современной армии. Если делать
акцент лишь на патриотизме и чувстве долга перед Родиной, то этого будет
явно недостаточно для создания эффективных вооруженных сил. Привлечь
современного молодого члена потребительского общества с либеральным
взглядом на жизнь в «бесперспективный институт» трудно. С другой стороны, практически весь перечень социально-экономических льгот, который
раньше предоставляло государство своему солдату, может обеспечить негоНесмотря на современные технологии роль человека в условиях современной войны не уменьшается.
Скорее всего, речь может идти об изменении этой роли. См. например: Минюшев Ф.И. Духовная составляющая современной войны, ведущейся государством или коалицией государств // Социология современных
войн. Материалы круглого стола. М.: Альфа-М, 2004. С. 114-116.
13
6
сударственный актор. Но в этом случае мы лишаемся очень важного мотивационного и одновременно регламентирующего фактора – чувство патриотизма и ответственности перед Родиной. Частная военная кампания, например, в состоянии предоставить финансовые гарантии для «новой жизни» или
получения образования, но сегодня наемник является уголовным преступником и насколько эффективно международное сообщество сможет «регулировать» поведение такого солдата во время боя и после него остается неясным?
Что дает контрактный принцип комплектования вооруженных сил?
Примером для исследования чаще всего служит американская армия, которая
сумела качественно видоизмениться. Поднялись требования к уровню знаний
и образования как рядовых, так и высших чинов, армия стала более интегрированной в расовом и половом плане. Это позволило решить ряд важнейших
социально-экономических задач. В том числе и безболезненно скорректировать процесс формирования политической элиты страны. Разработаны новые
правила и методики подготовки военнослужащих. Следует отметить тот
факт, что профессиональная армия, сформированная по контракту, лучше
подходит для выполнения полицейских и специальных операций, что вселяет
оптимизм некоторым современным военным стратегам и политикам14.
В последние годы средства массовой информации приступили к «облагораживанию» полицейских и специальных операций, выводя их из разряда
второстепенных. Выполнение такого рода заданий в глазах общественного
мнения становится почетным. Во многом этому способствует актуализация
нетрадиционных угроз безопасности. Нелегальная иммиграция во Флориде –
высадка войск на Гренаде. Нелегальное распространение наркотиков – бомбежка территорий, контролируемых наркокартелями в Латинской Америке,
распространение оружия массового поражения – вторжение в Ирак и свержение режима С.Хуссенйа. Хочется верить, что угрозы экологического характера не будут становиться причиной военных операций.
14
7
Marquis S. Unconventional Warfare: Rebuilding U.S. Special Operations Forces. - Brookings Institute, 1997.
Нам представляется, что успех будущих военных операций будет зависеть от способности государства поддерживать на высоком уровне два типа
армии: для войны традиционной и для полицейских операций. Подготовка
последних требует особых обучающих программ, с уклоном на социальнопсихологическую, гуманитарную, моральную подготовку. Больше внимания
должно уделяться изучению культурно-исторических, языковых, политических особенностей других народов и стран (там, где планируется применение
этих сил). На подготовку «полицейского с ружьем» требуется куда больше
средств и времени, ибо здесь акцент должен быть сделан не просто на технику, а на специальные обучающие и воспитывающие технологии. Насколько
нетрадиционные акторы готовы затрачивать средства на такую подготовку?
Представляется, что международное сообщество должно разработать и следить за соблюдением специальных требований и норм подготовки профессиональных наемников, которых используют негосударственные субъекты для
ведения военных операций.
Другая проблема, о которой сегодня говорят эксперты, это подготовка
военных к выполнению административных функций15. В демократических
странах, военные имеют ограниченный доступ к процессу принятия политических, экономических и социальных решений. Однако именно они сегодня,
чаще всего направляют военных для решения административных задач в
другие страны. Оказываясь не просто в другой, но и порой во враждебной
религиозной, этно-культурной среде, военные должны быть подготовлены не
только говорить на одном языке с теми, кем управляют, но и понимать, как
они думают, и что они чувствуют. Государство должно также создать условия для карьерного роста военнослужащих в мирное время. Не обязательно
для этого иметь боевой опыт, ибо не всем военным придется участвовать
именно в боевых операциях. Но при этом, каждый, кто носит форму, но занимается, например, спасением мирных жителей после наводнения, должен
Dobbins, J. America’s Role in Nation-building: From Germany to Iraq //Survival. – 2003-04. – Vol. 45, N.4. – C.
87-109.
15
8
быть уверен, что получит продвижение по службе. Еще сложнее создать соответствующее общественное мнение. Граждане страны должны с пониманием и почтением относится к генералу, получившему звание за спасательную операцию.
Если качественные характеристики солдат, участвующих в решении
военных, полицейских и административных задач более или менее понятны,
то
подготовка солдат для применения оружия в классическом значении
Клаузевица с целью разрушения, а не поддержания порядка, требует особых
затрат. В новых информационных условиях такие операции могут и должны
вызывать вполне обоснованную негативную реакцию. Опыт показывает
(бомбардировка Ливии, Югославии, Ирака и др.) что такие операции должны
быть задуманы, спланированы и осуществлены не как военные.
На основании изложенного можно сделать вывод, что будет несколько
типов «солдат для будущих войн». Солдат – воин, солдат – полицейский/спасатель, солдат – администратор. Два последних будут развиваться
скорее в условиях мирного времени (т.е. в отсутствии традиционных вооруженных наземных контактов). Подготовка каждого из них потребует больших затрат. Причем акцент должен быть сделан не только на традиционную
боевую и физическую подготовку, но и на психологические и гуманитарные
знания. «Хозяином» солдата будущей войны может быть не только государство. Негосударственный актор имеет значительные финансовые и организационные ресурсы, однако должен быть ограничен нормами международного
права. Меняется концепция победы. Чтобы получить продвижение по службе
сегодня не обязательно быть боевым офицером. Чтобы ощущать себя победителем не обязательно уничтожать врага и захватывать его территорию.
Асимметричное восприятие результатов операций должно стать нормой. С
появлением в армии все большего количества роботов и техники, «воюющей
без человека» сам «человек с ружьем» должен становится более человечным.
Акцент должен быть сделан не на физических, а интеллектуальных ресурсах.
Именно таким мы видим солдата будущей войны.
9
В условиях революционных изменений в военных технологиях и методах ведения боя, кардинально меняются задачи, которые могут быть выполнены военными.16 Например П. Трубовитц и Э. Роудс утверждают, что нынешняя ситуация очень напоминает 1890-е годы, когда Америка, например,
столкнулась с кардинально новой ситуацией как внутри страны, так и на
международной арене. Это в конечном итоге и привело американцев к отказу
от изоляционизма. Соединенные Штаты заняли место в ряду великих держав,
опираясь на мощь и преимущества новых технологий, особенно в военноморской области17. Переворот в военной сфере, о котором все чаще говорят
специалисты, также не является чем-то уникальным. Известный американский военный стратег Э. Лутвак, говоря о переменах в военной стратегии
государства, подчеркивал не столько внешние факторы, сколько внутренние
и даже культурные изменения, происходящие в либеральном демократическом обществе. Оно больше не будет мириться с человеческими жертвами
даже в ходе проведения военных операций. Таким образом, большинство демократических стран стоят перед необходимостью кардинального изменения
военных доктрин.
Следствием изменения настроений в западных обществах стала череда
малых военных конфликтов, в которых участвовали вооруженные силы. Это
и высадка морских пехотинцев в Ливане (1982 г.), и вооруженная интервенция в Гренаде, и бомбардировка Ливии, и интервенция в Панаму, агрессивные акции против Ирана, Ирака, Югославии. Все эти операции объединяет
скоротечность и относительно малые потери со стороны военных. Война в
Персидском заливе принесла еще один важный элемент в практику использования армии в военных действиях за рубежом - воевать в составе многона16
Henry R. and Peartree C., (eds). The Information Revolution and International Security. - Washington D.C.: The
CSIS Press, 1998.
17
Trubowitz P., Goldman E., and Rhodes E. The Politics of Strategic Adjustment: Ideas Institutions and Interests,
1999.
10
циональной коалиции. Все последующие военные операции в той или иной
степени будут требовать, как минимум, одобрения, как максимум, коалиционного участия союзников.
Итак, опыт участия вооруженных сил в заморских военных кампаниях
1990-х годов требует от любого субъекта, направляющего их организации
коалиций. Строительство коалиции и мандат НАТО (прецедент игнорирования резолюций ООН уже создан) становятся необходимым условием участия
вооруженных сил в военных операциях за рубежом.
В 1990-х гг., несмотря на предсказания многих экспертов, политикам
пришлось куда чаще, чем предполагалось ранее, принимать решения об отправке своих национальных сил для выполнения военных задач за рубежом.
В наши дни эффективность армии как силы принуждения не высока.
Однако вооруженные силы и война остаются важнейшими институтами, характеризующими современную мировую политика.
Отмечая характерные проявления «универсальной» стратегической
культуры в использовании силовых инструментов можно выделить следующее: тщательная разработка долгосрочных целей; ориентация на глобальное
присутствие; техницизм (использование современных технологий, направленных на сокращение возможных потерь личного состава собственных вооруженных сил); создание условий для быстрой передислокации необходимых сил в любой район мира (проекция силы). Наличие возможностей ведения боевых операций только по собственному выбору, с заранее подготовленных плацдармов, в условиях подавляющего превосходства над противником и при четком обозначении политических целей операции.
По мере усиления роли СМИ и других участников политического процесса, приведших к определенной открытости и публичности, возросла необходимость минимизации человеческих потерь. Это потребовало увеличения
расходов на оборону (в части развития новых военных технологий), а также
обязательного коалиционного состава проведения операций, при сохранении
американского командования.
11
12