Производство публичных экспертов в городе: случай Томска
реклама
НОЦ «Социально-политические исследования технологий» Национальный исследовательский Томский государственный университет При поддержке Фонда «Институт Открытое Общество» Производство публичных экспертов в городе: случай Томска Отчет подготовлен: Абрамова Мария, ст. препод. каф. социологии, НИ ТГУ, Мельникова Ольга, н.с. НОЦ PAST, ст. препод. каф. социологии, НИ ТГУ. Томск, 2013 Оглавление Введение 3 Проблема статуса эксперта 3 Об исследовании 4 Неопределенности обращения представителей СМИ к экспертам 6 Критерии отбора экспертов: общие черты и противоречия 8 Базовые характеристики эксперта: статус и знания Статус: научные репрезентации Профессиональный опыт Поддержка статуса «презентабельностью» 8 9 11 12 Рекрутинг публичных экспертов 15 Работа с «записной книжкой» 15 «Метод снежного кома» и обмен экспертами 15 Создание баз данных 17 Сложности рекрутинга Недостаточное число экспертов Закрытость отдельных сфер Замкнутость сообщества посредников Проблема ангажированности Риски экспертной позиции 18 18 20 20 22 23 Некоторые выводы 25 Приложение. Контекст сообщества: о Томске 28 2 Введение Исследование проведено в рамках венчурного гранта с целью подготовки заявки на поддержку исследования «Изучение городского экспертного сообщества современной России: рекрутинг, способы формирования, конкуренции групп» Проект реализован при поддержки Фонда «Институт “Открытое общество”». Проблема статуса эксперта Эксперты представляются сложным объектом с неуловимыми границами. Они очень редко обладают стабильными институционально закрепленными сигналами своей принадлежности к реализации экспертной функции. Особую сложность в понимании, кто такие эксперты, представляет существование экспертов-обывателей (lay-experts), ставших специалистами в некоторой узкой сфере. Роль эксперта всегда подразумевалась по умолчанию как производная от традиционных профессий и науки: «никогда прежде эксперты не рассматривались как самостоятельные единицы в топологии социальных ролей в сфере интеллектуального производства» (Кожанов). Когда возник интерес к экспертам со стороны социальных наук, то внимание оказалось приковано к главным атрибутам, которыми обладают эксперты: знание и опыт. Эксперт – это тот человек, который знает что-то особенное о специализированной области. В силу специфичности области публика или заинтересованные группы не могут обладать достаточным о ней знанием, поэтому возникает потребность в посреднике, который исполнял бы экспертную функцию. Собственно большая часть рассуждений об экспертах завязана на анализе этих атрибутов, которые дают им легитимное право быть экспертами. Эксперты – это те, кто знают и умеют. В итоге, интерес к экспертному знанию часто оказывается подмененным интересом к научному знанию или опыту (lay expertise), от имени которого так часто происходит экспертиза (Horst, Michael Castel, Collins). Важным для понимания современного эксперта является понимание социального контекста его появления: эксперт – это тот, кого называют экспертом. Современные исследователи экспертов показывают, что указать на эксперта возможно только «по факту», т.е. становление эксперта возможно только в результате уже совершенной экспертизы. В рамках этого проекта предполагается сместить акцент с фигуры эксперта как автономного субъекта, обладающего квалифицирующими атрибутами. Вместо этого предлагается начать с анализа способов, с помощью которых эксперт оказывается укорененным в социальных отношениях. С этой точки зрения, эксперт – это тот человек, которого другие определили как эксперта, которого пригласили ответить на вопросы и которого собрались выслушать. Эксперт – это та номинация, присуждаемая через выбор остальных, которые находятся за пределами той специализированной области, от имени которой осуществляется выступление. Таким образом, ответ на вопрос, кто является экспертами, начинается с обращения к тем, кто их определяет как экспертов. Соответственно, необходимо отойти от рассмотрения фигуры эксперта как автономного субъекта, обладающего экспертными атрибутами. В этом смысле исследование базируется на обращении к конкретным сообществам – носителям определенных норм, представлений и принципов отбора, в рамках которых происходит номинация эксперта. Вопрос данного исследования: как именно «создаются» эксперты в процессе поиска и работы с ними представителями медиа-сообществ. В итоге работы представлено некоторое знание о логике рекрутмента и список задействованных экспертов с их 3 характеристиками. В работе рассматриваются «публичные эксперты» (интерпретаторы1), т.е. кто номинирован в качестве такового для выражения позиции по тем или иным вопросам в публичном пространстве (на публичных площадках, посредством масс-медиа). Вопрос о том, как проводится «экспертиза экспертизы» опирается на некоторые базовые интуиции. Так, эксперты появляются в определенных сообществах, в ситуации разделяемых норм и ценностей в отношении них. Только особого рода профессионалы являются носителями представлений о том, кто именно относится к публичным экспертам. Они отбираются по некоторым определенным конвенциональным признакам, критериям, и для их отбора используются некоторые устойчивые принципы / механизмы. Эти профессионалы также знают о сложностях рекрутинга и создания статуса сопутствуют процессу выведения эксперта на публику. Профессионалы, проводящие экспертизу экспертов в данном исследовании обозначены термином «посредники», предполагается, что именно они осуществляют работу по связи публики и экспертов. Поскольку главная задача заключается в понимании того, как в городском пространстве решается вопрос выбора экспертов, поэтому большая часть исследовательского внимания уделена посредникам, которые осуществляют сам выбор, тем самым создавая фигуру эксперта. Особенный практический интерес в российском контексте возникает в силу рассогласованности статусной системы. Внешнему наблюдателю остается мало надежных сигналов, по которым он мог бы судить о том, что кто-то способен выполнить экспертную функцию. Сигналы, которые указывают на особенный доступ эксперта к объекту, слишком часто дают сбои. Проект позволит приблизиться к пониманию того, как актуально решается проблема экспертизы по общественно-важным вопросам в российском городе. Работа состоит из двух частей. Задачей первой части исследования является показать, как и почему выбираются публичные эксперты. Об исследовании В качестве локального сообщества (и, следовательно, места проведения исследования) выбран город Томск. Для данного этапа исследования выбран качественный подход. Методом исследования выступили полуформализованные интервью. Первая часть исследования предполагает обращение к смыслам и знаниям повседневной работы посредников при отборе экспертов. Такого рода задачи предполагают качественную стратегию исследования и гибкие методики. В данном исследовании использовался метод полуформализованного интервью. Кроме того, отдельная задача сбор информации о «записной книжке» - основном (наиболее очевидном для самих посредников) пуле экспертов, применяемом в работе. В качестве информантов в исследовании выступали те, кто является посредниками, то есть в рамках своей работы, должностных обязанностей занимается поиском и отбором публичных экспертов (рекрутингом). Именно они контактируют с экспертами, занимаются подготовкой конкретных публикаций и также видят результаты экспертной работы, являются «экспертами экспертов». В первую очередь, такими посредниками являются представители средств массовой информации2. В исследовании охвачены все основные виды существующих СМИ в это обозначение Г.Коллинза в большей степени соответствует предмету исследования. Всего в рамках дополнительного сбора данных было собрано 15 интервью. Дополнительно использовался материал, собранный в рамках проектов 2011-2012 года в Томске о работе с экспертами города разного рода специалистов: представителей СМИ, власти (в том числе 4 1 2 Томске: телевидения, радиостанций, газет, он-лайновых изданий. У ряда информантов имеется опыт работы в разных типах СМИ. При этом интервью проводились как с редакторами, так и сотрудниками, в том числе журналистами. Важным при отборе информантов был опыт работы: молодых представителей, тех, кто только входит в профессию, не опрашивали (т.к. только опытные посредники имеют собственный пул экспертов, и обладают разделяемые профессиональным сообществом представлениями о них). представитель власти – информационного департамента администрации – в функциях которого также находился отбор экспертов для средств массовой информации), социальных наук. 5 Неопределенности обращения представителей СМИ к экспертам Обращение к экспертам является как будто бы «само собой разумеющимся» для посредников из СМИ. Однако многое зависит от типа СМИ или сообщения. Значительная часть информации происходит без обращения к тем, кого журналисты могли бы назвать экспертами. Это связано с целями обращения к экспертам: эксперты дают «оценки», а не «фактаж»: «Эксперты не являются источниками информации. Как правило в основном они могут комментировать происходящее, давать оценку происходящему и выражать свое какоето отношение. Бывает прогноз развития ситуации. То есть они не могут нам сообщить что-то, они могут только пояснить рассказать, спрогнозировать и так далее» (зам. главного редактора информагенства). В этом смысле эксперты привлекаются для получения аналитического материала, а не фактического (в понимании посредников это два различных типа сообщения). Посредники видят своей задачей создание «как будто объективных» сообщений, представляющих собой своеобразные коллажи экспертных «оценок», «комментариев», «прогнозов». В этом смысле экспертные высказывания легитимируют сообщение и призваны создавать чувство реальности для публики. Экспертное мнение не всегда выводится на публику в качестве публичного высказывания. Оно используется в том числе для внутренней работы. Из приводимых информантами примеров далеко не все сюжеты заканчивались публикацией. Значительное число экспертных комментариев или выбраковывается, или же является основой для поиска «настоящей» информации: «можем обращаться к экспертам в качестве консультации, куда там дальше рыть». Поиск публичного эксперта происходит через обращения за подобными рекомендациями, и выбор очень часто опирается на репутацию. По каким социальным сетям создается и транслируются представления о репутации предполагается рассмотреть во второй части работы. На данном этапе важно зафиксировать значение репутации как одного из важнейших (и особенно неуловимых выбранными методами) критериев выбора экспертов. Интервью с посредниками позволяет представить критерии и средства отбора тех экспертов, которые позволяют избежать провала репрезентации материала (в первую очередь материала, а не эксперта). В процессе отбора работник СМИ (посредник) фокусируется на статусе, репутации эксперта среди коллег-посредников, индивидуальных особенностях кандидата, делающих его пригодным для получения информации, а также с учетом некоторых запросов публики. Работа по формированию имиджа эксперта для публики требует обмена информацией и отслеживания репутации. Избежать неудачного выбора позволяет набор признаков «хорошего эксперта», которые разделяются профессионалами рекрутинга. Опора на репутацию требует создания сообщества или сети посредников, в которых формируется и подтверждается предварительное мнение об эксперте. Таким образом существуют скрытые от глаз публики списки, характеристики, рейтинги экспертов, поддерживаемые в сетях посредников3. Кроме того, информанты отмечают, что многое при построении типологий зависит от того, какие «стандарты» разделяет то или иное СМИ, т.е. существует рейтинг пригодности экспертов. Очевидно, что посредники проводят постоянный мониторинг в двух плоскостях: репутация среди своих коллег из СМИ и репутация в той сфере, к которой принадлежит эксперт. Эксперт всегда локализован посредниками, размещен в некоторых социальных Вывести эти списки (точнее, некоторую часть списков) из тени является задачей другой части исследования с применением количественной стратегии (методом анализа сетей). 6 3 группах, привязан к некоторым статусам. При этом локализации оказываются изменчивыми, контекстуальными. Это приводит к тому, что четкие признаки экспертов ускользают. В результате отсутствия четких экспертных признаков об экспертах говорят как об «отсутствующих», находящихся в состоянии постоянного дефицита. (так далее рассматриваются сложности поиска экспертов, которые во многом связаны с невозможностью обнаружить очевидного транслятора оценок). Отмечается также признак эксперта как того, кого выбрали в качестве эксперта. Или же отмечается экспертная позиция тех, кого принято называть “lay-experts”. Эксперты контекстуальны, создаются в результате приобретенного опыта. Знание, опыт и погруженность в ситуацию оказываются наиболее значимыми характеристиками. Обнаружить институциональные маркеры экспертности, доступные для считывания широкой публикой (или аффилиацию экспертов) проблематично. Однако существуют и «институционально оформленные» эксперты, принадлежащие к организациям, специализирующихся на экспертах: судмедэксперты, эксперты при вицегубернаторах. Некоторые информанты ищут выход в формировании некоторых промежуточных категорий, например, называя знающих и опытных информантов «специалистами». Некоторую интригу создает эта неопределенность в сочетании с утверждением информантов о том, что эксперты и не должны быть постоянными, т.к. «штатный эксперт, который комментирует все на свете, это уже какой-то пиар человека». Постоянный эксперт, привлекаемый по любому поводу переходит в статус не-эксперта. Поскольку у каждого информанта есть своя «записная книжка» - пул экспертов, к которым он обращается часто – то граница, отделяющая эксперта от другого рода комментаторов определяется каждым сообществом отдельно. Несмотря на такую неопределенность понятия «эксперт» на основе проведенных интервью можно выявить некоторые представления самих создателей «говорящих голов» о том, кто является «правильным» экспертом, и провести некоторые границы, принятые в разных медиа-сообществах. Эти критерии не являются универсальными, и в чем-то противоречат друг другу. Однако описание этих границ является неизбежным шагом для прояснения понятия «эксперт» для самих посредников. Далее будет показаны признаки, которые называют посредники как основу для отбора экспертов, и которые повышают их уверенность в том, что кандидат выполнит роль репрезентации «настоящего эксперта». А в последней части работы раскрыты механизмы рекрутинга: шаги, техники, особенности работы посредников, позволяющие избежать провала в создании экспертов. 7 Критерии отбора экспертов: общие черты и противоречия В данной части рассматриваются разделяемые сообществом посредников представлений о признаках хорошего эксперта. В рамках интервью с рекрутерами задавались общие вопросы о наиболее важных признаках, позволяющих выбирать, а также проводился разбор примеров из практики посредника. Рассматриваемые ниже качества являются некоторым списком, разделяемым экспертами. Однако часть из них входят в противоречие друг с другом, являются взаимоисключающими. Рассказы об отборе кандидатов позволяют судить о том, что представления об эксперте как едином образе нет. Кроме того, после приведенных качеств и иллюстраций показано противоречивое отношение к экспертам: посредники находятся в ситуации постоянного выбора между разделяемым ими идеалом эксперта и необходимостью выполнить работу любой ценой. А значит «заполнить эфир», написать статью, транслировать мнение людей, которых они сами «настоящими» экспертами не считают, но репрезентируют их публике как экспертов. Несмотря на то, что эксперты представляются постоянно ускользающей категорией, посредники демонстрируют различные способы «расчерчивания» поля экспертов по разным основаниям. Базовые характеристики эксперта: статус и знания Наиболее заметным является локализация экспертов в некоторых условных сферах, называемых представителями СМИ. Некоторые из них обозначают два-три содержательных различия в статусе потенциального эксперта, по которым его находят. Некоторые обозначают больше. Обобщение мнений о разных чертах поиска экспертов приводит к общему списку статусных позиций: «Правильные эксперты»: 1. Ученые, доктора, кандидаты наук по различным направлениям. 2. Предпринимательское сообщество: Руководители компании и совладельцы средних и крупных компаний Посредники, работающие в разных структурах и объединениях (например, Томская торгово-промышленная палата). 3. Члены экспертного совета при вице губернаторах (официально назначенные эксперты). «Условно-пригодные эксперты»: 4. Коллеги из СМИ. 5. Пиарщики политических партий, политических структур, компаний. 6. Представители власти (часто найденные через пресс-службы). «Нерелевантные» - анонимные эксперты. Первые три категории являются наиболее приоритетными экспертами, и указывают на более высокие стандарты качества работы СМИ. Однако коллеги-журналисты, представители связей с общественностью также представляются допустимыми вариантами для некоторых СМИ или в определенных ситуациях. Пресс-служба – это одна из первых структур, в которые обращаются посредники при поиске информации или комментария события. Они удобны легкостью получения нужного комментария со стороны представителя власти (реже – бизнеса, бюджетных организаций). Однако же эксперты, найденные там рассматриваются как представители корпорации, а не независимые лица. В этой связи представители СМИ больше оценивают 8 полученную таким образом информацию не как «по-настоящему» экспертную (за редким исключением). Журналисты также иногда привлекаются в качестве экспертов, но обращение к ним зачастую является условным, и экспертная позиция расценивается самими работниками как «ненастоящая». «Сценарий нарисовать могут и журналисты, те, которые занимаются политической аналитикой, но не могу сказать, что это будет экспертное мнение. Это будет мнение, основанное на слухах из околовластных кругов.» (представитель департамента информационной политики администрации). А вот «анонимные эксперты» и вовсе рассматриваются информантами как признак «желтой прессы» и некачественной работы коллег. Подобная тематическая классификация предполагает опору на две составляющие: институциональную привязку, опыт и знания в определенной сфере. «Мы делаем качественную газету, для нас эксперт, который а) обладает статусом; б) он дает абсолютно точное знание. Ну, во всяком случае, он имеет право на эту тему рассуждать, и мы знаем, что он не дилетант». (редактор газеты). Понятия «статус» и «знание» («опыт») связаны между собой, но являются широкими, и требуют дальнейшего уточнения. Обращение к обозначенному выше «зонированию» пространств размещения экспертов позволяет говорит о разных видах знания. Для журналистов статусные характеристики являются указателями на наиболее вероятных носителей. Собственно качество знания выявляется в процессе выяснения репутационной составляющей и непосредственно в ситуации интервью и обсуждении материала с коллегами. Как именно представители СМИ понимают, что перед ними находится не дилетант, а эксперт? Поскольку статус с помощью сложной схемы связывается со статусными позициями, ниже рассматриваются те признаки, на которых информантами были поставлены особые акценты: статус в науке, в профессиональной сфере, а также во власти. Статус: научные репрезентации • Вузы и научное знание Наука – один из самых распространенных институтов, от имени которого осуществляется экспертная оценка. Но даже сигналы академического статуса не являются достаточно надежными: защищенные диссертации, статьи в престижных журналах, научные премии, руководство проектами - каждый из этих пунктов породил достаточно скандалов, чтобы даже далекий от академии человек не мог продолжить им доверять (Соколов).4 Экспертная оценка подменяется научным знанием. Критерии «учености» позволяют посредников полагать, что вузовский город Томск является благоприятным местом для выживания и качества информации в СМИ. «Моя личная позиция, журналистская, я вообще не понимаю, как можно жить в городе Томске и не вовлекать, не интересоваться, не консультироваться, не спрашивать мнение ученых Томска по любым проблемам» (продюсер телевидение). Подобные реакции на вопрос о поиске экспертов являются типичными для томских работников СМИ. Констатация наличия вузов как будто бы объясняет и закрывает тему поиска экспертов. Действительно, вузы – одна из первых сфер, где происходит рекрутинг Одно из практических решение этой проблемы заключается в формировании корпуса независимых экспертов, которые могут привлекаться к оценке проектов и научных результатов государственными и частными фондами и организациями. Подробнее о проекте смотрите здесь http://www.expertcorps.ru/ 9 4 публичных экспертов. Однако в ходе интервью критерий принадлежности к научной среде и профессии достаточно быстро развенчивается5. «Право рассуждать» в этом случае связано с аффилиацией в вузе, научноисследовательском учреждении, и обеспечивается легитимацией университетской визой. Принадлежность к вузам создает эффект объективности полученной оценки – и в этом его основная задача. Есть еще один аспект понимания роли вузов в оценке. Томск рассматривается посредниками как место производства людей с высшим образованием, и в этом смысле предполагается насыщенность потенциальными экспертами. Помимо создание ощущения объективности вузы позволяют легитимировать достаточно широкий круг экспертов в качестве таковых, поскольку многие являются носителями высшего образования. А соответственно, частично решает проблему заполнения экспертных ниш. • Исследовательская работа («данные», «цифры») Однако эксперт должен опираться не просто на знание, а оперировать фактами, данными из актуальных исследований – т.е. быть включенным в исследовательский процесс или быть осведомленным о нем, в терминах Г. Коллинза быть участником core-set или интерпретатором (посредником между core и публикой). Именно поэтому обращение к работникам университетов и научных учреждений представляется посредникам надежным критерием экспертности. Особый статус эксперта, обладающего истинным знанием, приписывается профессионалам, работникам вузов и научных учреждений, проводящим актуальные исследования и демонстрирующим полученные данные с элементами жанра научного доклада. Однако некоторые посредники полагают, что вуз не гарантирует таких качеств. Некоторые говорят, что разочарованы в получаемых результатах экспертов из вузов. Зачастую это «ненастоящие эксперты», поскольку они не проводят исследований и не располагают данными, фактическим материалом. Особая сложность касается «гуманитариев» – информанты говорят о сложности поиска эксперта по политической проблематике и социальной сфере. В том числе сложность состоит в доверии социальным исследованиям в целом, и, как полагают некоторые – в отсутствии науки как таковой (такого рода проблематизация указывает на сомнение в наличии гуманитарного core-set, где происходят научные дискуссии и разработки). Другая сложность ученых и преподавателей – отсутствие навыков научной репрезентации и участия в дискуссии. А если и обладают навыками, то демонстрируют излишнюю научность. • Избегание академичности Требование научности (или наукообразности) однако противоречит требованию исключения чрезмерной академичности. «Вот я иногда читаю, вот, как бы, ну просят же Проблема же возникает на практике. Фрагмент непосредственной работы по поиску экспертов, который довелось наблюдать после интервью, заключался в поиске томских экспертов, способных оценить ситуацию с миграцией в регионе». Если в интервью сотрудник СМИ говорил о том , что проблема поиска экспертов в Томске не является проблемой, то в процессе поиска экспертов по теме миграции было продемонстрировано отсутствие удовлетворяющего запросы СМИ специалиста. Единственный достойный представитель вуза – кандидат экономических наук – была в отъезде. Историки не были восприняты как хорошие эксперты. Единственные, кого удалось найти по связям наблюдающего ситуацию интервьюера – это выпускники и студенты-социологи, а также иностранные студенты вузов (т.е. недостаточно статусные для основных экспертов). В результате экспертная ниша не была заполнена, и медийный сюжет не состоялся. 10 5 нас, материал, я читаю эксперта, и я морщусь. Скучно, значит, там, наукообразно… [] То есть, вот, бывает вот такое, что мне кажется, что это слишком академично». (редактор газеты). Такого рода избегание академичности достаточно ожидаемо: в работах Г.Коллинза эксперты описаны как «интерпретаторы» между core-set и публикой. Такого рода интерпретация возникает в связке СМИ и эксперта. Именно такое взаимодействие позволяет избежать трансляции чрезмерной наукообразности и сделать науку популярной. Сложность вовлеченности в core-set для посредников связана не столько с отсутствием единой точки зрения, но с особой терминологией, очень сложной для публики (особенно это относится к «физикам»). Формирование посреднической функции между core-set и public появляется не только и не столько у самих экспертов, а в том числе в результате взаимодействия с работником СМИ. Так, например, в одном из эпизодов речь идет о понятности языка широкой аудитории: «Это не требования к нему [эксперту – р.], это процесс разговора, процесс общения. Нужно брать формулировки, которые понятны. Это наша задача, это не задача эксперта. Хотя, это и его задача тоже, но мы ее должны обозначить, когда мы начинаем говорить. Вот если он говорит слишком сложно или обобщенно мы его должны приостановить, прервать и задать наводящие вопросы. Попросить скорректировать немножко речь» (зам. главного редактора информагенства). То есть, с одной стороны, эксперту заранее ставится задача быть понятным для публики, с другой стороны, «понятность» определяется в интерпретации рекрутера, формулировки отбираются и уточняются. В этом смысле эксперт как интерпретатор научного знания создается в процессе взаимодействия (и в некотором смысле сращивания) с представителями СМИ. Вместе с тем, проблема не только в предельной терминологической конкретности «физиков», но и в расплывчатости формулировок и близости к обывательской точке зрения «лириков». Такое профессиональное качество гуманитариев как возможность увидеть объект с разных сторон является особым профессиональным навыком, но рассматривается как отсутствие суждения о факте. СМИ предполагает некоторую объективную реальность и позитивистскую перспективу6. Профессиональный опыт Экспертность связана с легитимацией профессией – наличием диплома, полученного в профессиональном образовательном учреждении. Специалисты выделяются в отдельную категорию: здесь акцент со «знания» переходит на «опыт». Профессионалы видимы для представителей СМИ в первую очередь как руководители, представители бизнеса, крупных производственных организаций, или же как представители уже упомянутых вузов и науки, погруженные в ситуацию производства. Иначе такого рода профессионалы называются «практики». В этом понимании эксперт – это тот, кто обладает профессиональным знанием, обладанием специфической и полной информацией об объекте. При этом эксперт противопоставляется обывателю. «Практики» проблематизируются журналистами и редакторами в заметно меньшей степени, чем ученые. Они рассматриваются как те, кто погружен в ситуацию, и как минимум обладают некоторым опытом решения задач и фактическим материалом. В этом смысле профессионалы от бизнеса рассматриваются как значимые эксперты, и единственная проблема во взаимодействии с ними – это их ангажированность или же отсутствие. 6 там же в интервью зам. главного редактора информагенства. 11 Однако с практиками возникает другая проблема – сложность определения границ экспертов. В СМИ в качестве экспертов выступают в том числе осведомленные обыватели (lay-experts)7, и среди практиков проведение линии демаркации между дипломированным специалистом и обывателем является крайне проблематичным. Важно понимать, что эта проблема существует для исследователей, но не для самих сотрудников СМИ: наличие опыта уже позволяет рассматривать практика как эксперта. «Ну вы же понимаете, что такое эксперт! Эксперт по определению человек опытный, то есть обладающий определенными знаниями и опытом. Исходя из этого определения, экспертом может выступить любой» (корреспондент газеты). Кроме того существуют и другие основания. Далее будут рассмотрены некоторые дополнительные признаки, позволяющие выявить настоящего эксперта: репутация, коммуникативные навыки, готовность к публичности и право на нее. Поддержка статуса «презентабельностью» Наличие статуса, репутации и знания (опыта) это наиболее очевидный критерий отбора, но далеко не достаточный, чтобы быть экспертом. Последний должен производить впечатление эксперта. Это связано с некоторыми данными характеристиками: положением в иерархии профессионалов, престижем, а также личностными качествами (коммуникативными навыками и особенностями, моторикой, «визуальной картинкой»). Способы производства впечатления, естественно, зависят от типа СМИ. • Репутация эксперта: «бородатость» и «прокачанность» Параметры поиска эксперта привязаны не только к сферам знания потенциального эксперта, но и к положению в иерархии в профессиональном сообществе: «У нас есть такое шутливое определение, «бородатый». То есть если категорию ученых берем, желательно чтобы он был «бородатым». Статус: лучше доктора, чем кандидата, лучше академика, ну это редко бывает, должность в Вузе там или институте, а не просто где-то как-то болтался в какой-то компании работал. Если это эксперт, то пусть это профессор университета чем кандидат наук, заведующий лабораторией» (зам. главного редактора информагенства). Понятно, что наибольшими возможностями трансляции мнения обладают те, кто занимает высокую позицию в некоторой признанной медийным сообществом организации. Признание в профессиональном сообществе легитимирует мнение эксперта. Вместе с тем, очевидно, что существует ловушка: мнение «бородатых» экспертов иногда в большей транслируется с целью продвижения интересов его «высокоиерархичных» коллег, чем с целью продвижения научно обоснованной оценки. Как уже говорилось, мониторинг репутации эксперта производится не только среди коллег эксперта, но и среди коллег из СМИ. Репутация сочетающая в себе не только «бородатость», но и надежность эксперта, навыки трансляции экспертного мнения, подтверждение высокого уровня его знаний в прошлом опыте экспертных оценок – обозначается как «прокачанность» эксперта. Некоторые элементы (коммуникативные навыки, «медийность» и готовность к публичности) будут рассмотрены далее. Здесь важно обозначить проблему дальнейшего продвижения к цели выявления критериев (признаков) эксперта: дополнительная информация является недоступной. Максимально возможное дальнейшее движение в определении того, кто такой «настоящий» эксперт возможно только методом непосредственного указания на «бородатых» и «прокачанных» представителей. Ставшая классической новостная лента предполагает включение сюжетов, где осведомленные обыватели (lay-experts), обладающие опытом, выступают в качестве экспертов по проблеме, в которой разбираются лучше вузовских работников, ученых и профессионалов. 12 7 • Владение коммуникативными навыками, «медийность» В печатных и Интернет-изданиях работа по производству впечатления – это повседневный труд журналиста, готовящего материал: отбор цитат, фраз, выстроенных в правильном порядке, визуальный материал, подтверждающий статус, а также правила номинации эксперта – средства репрезентации печатных СМИ. Радио и телевидение требуют более сложных навыков от претендента на экспертную позицию, часто обозначаемую термином «медийность» - т.е. пригодность для аудио и видеотрансляции экспертного сообщения. «Он либо умеет сам писать, что у нас очень редко происходит, они предпочитают наговаривать, доверяют журналисту, а потом уже там сверяют; ну, либо он должен уметь говорить: коротко, лаконично. То есть, это должен быть «медийный» человек, что называется. Человек, который не боится диктофона, [] телекамеры». (редактор газеты). «Медийность» не рассматривается как только персональные качества потенциального эксперта. Она создается именно в процессе работы журналистов, редакторов СМИ и эксперта по созданию экспертного мнения. Посредники видят свою задачу или в непосредственно переработке материала в особый «медийный» формат, или же – в оценке «краткости и лаконичности» сообщения. В этом смысле «медийность» является внутренним для представителей СМИ индикатором отбора (и представляется одним из элементов репутации «внутренней» - в сообществе самих посредников). • Готовность к публичности и «право голоса» Критерием отбора эксперта является в том числе «готовность к публичности». «Для меня эксперт – это человек, который готов предложить свое мнение в качестве публичного.» (редактор радио). Более того, это человек, который получает удовольствия от публичности: «социально активный, который хочет сказать, повлиять, с обществом работать [] Как минимум, он с удовольствием относится к тому, что он выступает в средствах массовой информации» (редактор газеты). Такое восприятие эксперта заставляет рассматривать самого эксперта как активного субъекта в работе над статусом, а не создаваемый посредниками конструкт. К сожалению, данное исследование не предполагает ответа на вопрос, что именно делают сами эксперты, поскольку дизайн исследования предполагал детальное рассмотрение посредников, а не экспертов. Однако важно зафиксировать, что хороший эксперт для представителей СМИ – тот кто стремится к высказыванию и получает удовольствие от его трансляции. Однако есть и оборотная сторона, некоторое давление со стороны посредников на желающих высказаться. Эксперт должен не только быть активным: «Они должны иметь условное право голоса. То есть. Если у нас скажем, рядовой исполнитель в какой-нибудь компании может быть погружен сто процентов в то чем он занимается, то он не может говорить от своего имени, от имени своей компании, потому что над ними есть руководство, этим он связан» (зам. главного редактора информагенства). Важно, что это «право голоса» определяется самими работниками СМИ исходя из разделяемого медийным сообществом мнением о «праве» эксперта. А также исходя из знания социальных обязательств тех или иных представителей организаций, власти и т.п. Высказывание на острые политические темы (как, например, события, связанные Ходорковским) не оставляют возможности высказыванию, например, бывшему губернатору в связи с его предполагаемыми (сообществом) обязательствами. 13 Предварительное резюме: что мы знаем об экспертах? Что можно сказать об эксперте в результате очерченных признаков? Любая попытка определить границы эксперта отсылает к конкретным контекстам и сообществам посредников. В результате какое-либо четкое определение становится почти невозможным. Однако же если отбросить оговорки, и все же попытать следовать за основной логикой то можно представить приблизительного эксперта следующим образом: Эксперт – это в первую очередь «бородатый» (высокостатусный) представитель науки/образования, крупных компаний, а также специальных институционально закрепленных экспертных позиций. Эксперт – тот, кто обладает знанием и опытом в отношении объекта экспертизы. Эксперт – тот, кто подтвердил в сообществе профессионалов и медиа-сообщества 1) знания и опыт, 2) «право» на высказывание, независимость. Эксперт – тот, кто обладает признаками «прокачанности» (репутацией хорошего специалиста, подтвержденной повторными трансляциями в СМИ) и «медийности» (обладающего навыками и способностями трансляции сообщений). В целом же кроме того, эксперт контекстуален, изменчив и неуловим. К сожалению практически все эти признаки по-прежнему отсылают к конкретным представителям сообществ – носителей представлений о конкретных экспертах. В этой связи необходимо обратиться к так называемой «записной книжке» посредников – списку тех, кто считается экспертом. Таким образом список базовых качеств эксперта представляется сравнительно небольшим. Гораздо больше можно сказать об особенностях поиска эксперта, о чем и пойдет речь дальше. Выше уже были обозначены некоторые сложности поиска эксперта: стремление найти идеального эксперта всегда существует на фоне отсутствия нужных специалистов и одновременно – необходимости заполнить экспертную нишу. 14 Рекрутинг публичных экспертов Один из центральных вопросов исследования: каким образом осуществляется рекрутинг экспертов, или как эксперты становятся экспертами? Потенциальные эксперты не имеют возможности напрямую входить в публичную сферу, их попадание в нее происходит благодаря работе посредников, занимающихся поиском и отбором экспертов. Рассмотрим, как выглядит типичная «процедура» выведения экспертов в публичное пространство. Работа с «записной книжкой» Первый шаг при появлении потребности в экспертном знании заключается в поиске подходящей кандидатуры среди тех, кто когда-либо выступал в качестве эксперта. То есть посредник путем перебирания фамилий уже известных ему экспертов, останавливается на тех, кто в конкретной ситуации сможет дать ему необходимую информацию. Высока вероятность того, что этот шаг приведет к требуемому результату, а значит – будет единственным в поиске. Сами посредники обычно специализируются в рамках конкретных тем и направлений. Чем дольше они работают с тематикой и глубже они погружаются в нее, тем больше они начинают разбираться в компетенциях конкретных людей и «обрастают» необходимыми знакомствами. «То есть у каждого из журналистов нарабатывается со временем контактная база, без которой просто нельзя, значит, каждый целенаправленно ведет поиски. У нас же, как бы, сфера специализации существует, и человек, когда он пишет, там, годами на одну и ту же тему, значит, естественно, что у него [] все шире и шире круг знакомых.» (редактор газеты) Посредники самостоятельно составляют для себя работающий экспертный список («записную книжку»), к которому регулярно обращаются. С одной стороны, «записная книжка» позволяет посреднику в максимально быстрые сроки решить задачу поиска и отбора необходимых кандидатур, ведь уже имеется опыт взаимодействия, а значит - и представления относительно особенностей каждого находящегося в собственной «записной книжке». С другой, такая «книжка» приводит к тому, что пул экспертов оказывается чрезвычайно устойчивым. Более того, посредник, особенно, работающий в конкретной теме несколько лет, может решить, что его список является исчерпывающим, не требующим дополнений; тогда длительное время он не станет предпринимать каких-либо активных усилий по обновлению и увеличению «записной книжки». Сама книжка может быть оформлена любым образом: это может быть специальный блокнот, компьютерный файл, контакты в телефонном аппарате, на отдельных бумажках и прочее. Само словосочетание «записная книжка» взято в кавычки, в том числе потому, что в действительности список экспертов посредника может быть разрозненным, неоформленным, несобранным. То есть часть контактов экспертов хранится в письменном, другая – в электронном виде; часть – в телефоне, а другая – в специальном блокноте и пр., в том числе часть информации может находиться исключительно в голове посредника. При этом контакты экспертов перемешаны с другими лицами, с кем общается посредник: «Это эксперты [собраны] по областям и этот список у нас в голове» (сотрудник телекомпании). «Метод снежного кома» и обмен экспертами Однако в ряде случаев посредник может обнаруживать, что перебирание уже знакомых ему фамилий не дает ему нужный результат: подходящий эксперт не обнаруживается. Обычно такое происходит, если посредник меняет тему или фокус ее рассмотрения. Но кроме того, его самого может не удовлетворять ситуация устойчивости и повторяемости 15 лиц. Тогда типичным следующим шагом будет либо обращение к «методу снежного кома», либо к обмену экспертами. Для посредников «метод снежного кома» заключается в поиске новых кандидатур путем обращения за рекомендациями к тем, кто им уже известен в качестве эксперта. Очевидно, что каждый эксперт является представителем некоей профессиональной группы, а значит – может назвать нескольких человек (или, по крайней мере, одного), которые к данной группе принадлежат. «Вообще-то в газете, как бы, одни и те же лица не должны быть, мы всё время пытаемся его [список] расширить. Значит, мы пытаемся через уже известных нам людей выйти на неизвестных» (редактор газеты). Рекомендации экспертов из «записной книжки» в ряде случаев могут решить имеющуюся задачу и тем самым появляется возможность расшить собственный экспертный круг. Однако, ожидать, что подобный способ поиска будет непременно давать стабильно положительный результат, не приходится: не каждый представитель профессиональной группы может, как мы видели ранее, стать экспертом, да и сами эти группы ограничены. К тому же для эксперта в такой рекомендации обнаруживаются репутационные риски: с одной стороны, рекомендовать нужно того, в компетенции кого максимально уверен, а с другой стороны, возможно появление конкурентной ситуации между экспертами. Иной способ решить поставленную задачу выхода на того, кто может представить требуемое экспертное знание, – это обратиться не к экспертам, а своим знакомым, коллегам, тем, кто сам является посредником. «Я звоню им: «У меня такая-то тема, мне нужен специалист в этой области». Провожу такой опрос среди людей своего круга до людей, с которыми я общаюсь. Мне рекомендуют» (представитель департамента информационной политики администрации) Сам такой поиск редко бывает систематичным, скорее, он продиктован стечением обстоятельств, которые в свою очередь обеспечиваются знакомствами и личными связями. «А вот, вчера про Арктику. Был разговор про то, что Канада хочет часть Арктики отцарапать. Или куда-то падать документы.. [] Ну, чудесно, вот там сидит Наталья Брусницина, у которой дядя декан геолого-географического факультета . []. Ну, собственно взять телефон и позвонить ему. Он представиться ему, что он был более лояльным: мне Брусницына дала Ваш телефон и всё» (сотрудник информагенства). В ряде случаев посредники утверждают, что если им не удается найти эксперта в своей «записной книжке» или через ближайших знакомых, они стараются выйти за границы личных взаимоотношений, обращаясь напрямую в организации, где может, с их точки зрения, обнаружиться потенциальный эксперт, в первую очередь, через звонки в прессслужбы. «Либо если мы не знаем вообще этого человека, но нам нужен эксперт в той или иной теме, мы звоним, например, в университет и спрашиваем: а кто бы нам мог вот на эту тему сказать то-то, то-то, и нам советуют. Либо мы звоним еще куда-то, к общественным каким-то …: вот нам нужно на такую-то тему комментарий, кто бы нам мог прокомментировать?» (сотрудник телекомпании) Одновременно, фактически подобное обращение ровно также обеспечивается ничем иным, как личными связями: посредники подчеркивают, что идти исключительно формальным путем можно, однако эффективность подобного обращения будет невелика из-за высокой вероятности отказов. Таким образом, данный способ рекрутинга будет успешен в том случае, если сотрудники данных организаций и/или пресс-служб уже включены в «свой круг», имеются уже наработанные личные контакты и связи. 16 «Очень важное место занимают личные контакты. То есть мы можем позвонить в пресс-службу, а пресс-служба нам скажет «Вы знаете, а Иван Иванович так занят…он очень сильно занят». [] Но если 20 лет назад он был совсем другим человеком, мы общались на другом уровне, я могу звонить ему и говорить – нам очень нужен срочно комментарий, он скажет: «Всё, без проблем!», он возьмет трубку, ну кто-то из больших чиновников. Личные контакты – безусловно!» (сотрудник радио). Собственно для поддержания личных связей с экспертами и организациями/прессслужбами посредники затрачивают отдельные усилия. Помимо необходимости регулярных приглашений в качестве экспертов, они поздравляют с праздниками, звонят время от времени, интересуясь новостями и последними событиями. А когда те приходят на встречу, стараются уделять особое внимание. «Есть личные контакты, которые работают, просто потому что этих людей ты не раз снимал и ты просто можешь им позвонить, поздравить с наступающим, отправить смску «С новым годом» или еще что-то. Есть контакты, которые поддерживает телекомпания, вот сейчас у нас сидит секретарь директора, которая директорам крупных предприятий, политикам известным и, конечно, представителям власти, отправляет поздравительное письмо» (сотрудник телекомпании). Работа с индивидуальными «записными книжками», метод снежного кома и обмен экспертами являются универсальными и традиционными способами: ими пользуются все эксперты. Создание баз данных Особняком стоит иной способ обеспечения процедуры рекрутинга экспертов – это специально готовящаяся и обновляемая база данных. К данному методу прибегают, прежде всего, крупные средства массовой информации – холдинги. «У нас, во-первых, есть большая база данных, уже наработанная за много лет, к которой мы обращаемся и смотрим, кто нам может что-то сказать» (сотрудник телекомпании). Отличие баз данных от «записной книжки» заключается в том, что потенциально доступ к ней могут получить все заинтересованные сотрудники организации, а кроме того имеется некая известная процедура, описывающая ее хранение и обновления. Как правило, за создание и обновление базы отвечает определенный сотрудник (или несколько человек). Это предполагает, что база собирается в одном месте и она является более систематизированным материалом, чем разрозненные «записные книжки» отдельных журналистов. Само же обновление и расширение таких баз может проходит как систематично, так и случайно. Пример систематического отбора экспертов для базы состоит в том, что заключая соглашения со значимыми городскими организациями, посредники просят их самостоятельно составить и предоставить список собственных «спикеров», к которым можно в последующем обращаться. «Мы стараемся их делать. Ну, самый яркий случай – Томский государственный университет. Как только мы заключили с ним госконтракт, первый документ, который я получил от пресс-службы, - это список людей, которые разговаривают. Темы я им набросал. А они мне подготовили этот список, мы теперь можем звонить. Ну, там есть мобильный телефон, есть какая почта, основные данные» (сотрудник информагентства). Крупные организации готовы предоставлять порядка два десятка фамилий. Но не всегда указанные персоны из предоставленного списка могут, с точки зрения посредников, выполнять роль эксперта или спикера, поэтому посредники оставляют за собой 17 возможность вносить в список изменения, в том числе повторно запрашивая фамилии и координаты лиц по конкретной тематике. «Ну, мы же его корректируем сами потом, потому что они все в разной степени говорливы, что называется. И если эксперт тебя не устраивает, как эксперт, то какимто образом, то нам рот никто не зашил сказать, что этот эксперт не умеет, не хочет, не может» (сотрудник информагентства). Имеются и иные примеры, когда обновление баз данных экспертов проходит почти исключительно случайным, несистематическим образом. «Как правило, это случайно бывает. Нужен был эксперт, кто-то где-то сказал, или гдето увидели, подсмотрели. Иногда бывает, что собственные наблюдения. Журналист едет на съемку, просто записывает с кем-то интервью впервые. Потом приезжает и говорит: вы знаете, я сегодня общался, такой классный дядька, его можно привлекать, например, и по другим вопросам быть у нас экспертом. И мы человека включили в список» (сотрудник телекомпании). Что касается размеров, то такие базы достаточно объемны, достигая порядка тысячи фамилий. Однако в большинстве случаев в базы включают не только экспертов, но всевозможных «спикеров», а также все иные имеющиеся контакты организации. То есть как таковых критериев экспертности при составлении списка не применяется. «А вообще в базе данных у нас около тысячи человек самых разных. Это не только эксперты, это вообще наша база данных. Это база, которую можно начать штудировать, чтобы понять, а кто же может нам что-то по этому поводу сказать» (корреспондент). Таким образом, поиск экспертов ограничивается рамками «записной книжки» посредника, либо обменом экспертами и «снежным комом». В отдельных случаях составляют базы данных, но критерии отбора являются довольно размытыми, а обновляются они порой случайно и несистематично. Сами посредники мало работают над поиском новых лиц, обращаясь почти исключительно к привычным процедурам, требующим от них незначительное число усилий. Сложности рекрутинга Как состояние экспертного сообщества, так и специфика отбора экспертов приводит к сложностям при их рекрутинге. Рассмотрим типичные проблемы, с которыми сталкиваются посредники. Недостаточное число экспертов Мнение о том, что в Томске число экспертов крайне недостаточное, является довольно типичным и распространенным8. Посредники выказывают неудовлетворенность В отдельных случаях посредники утверждают противоположное, говоря, что не испытывают никаких проблем с поиском экспертов, а, напротив, имеет достаточно широкий выбор: «А в Томске у нас, слава тебе господи, скамейка запасных, т.е. скамейка возможностей, она прям реально есть». Более того, он приводил примеры, когда ситуация в Томске выглядела лучше общероссийской: «Наши московские *** не нашли эксперта про метеориты, а мы в Томске получили комментарии метеорологов. []. Мы описали метеорит лучше всех, у нас премия за это внутрикорпоративная». Одновременно необходимо отметить, что данная ситуация относится к т.н. «быстрой» новостной, а не аналитической журналистике. То есть большую роль играет скорость выдачи новости, а само слово «эксперт» используется реже, чем «спикер» (человек, который готов говорить: неважно со стороны экспертной позиции, участника событий и лично заинтересованного ситуации): «Честно говоря, заниматься разбирательством, эксперт он или не эксперт у меня ни времени, ни желания нет. [] Потому что чё, я буду себе голову ломать? У меня три новости на подходе еще». 18 8 сложившейся ситуацией, говоря, что есть сферы, где экспертов очень мало, есть те, где можно найти только одного-двух человек, а есть те, где вовсе нет экспертов. «Вообще у нас в Томке довольно сложно с экспертами. Вот у нас есть в теме жилищнокоммунального хозяйства один эксперт Владимир Фурсин. Мы несколько раз пытались найти кого-то другого, потому что нельзя же постоянно одного и того же человека показывать. Мы объективно его не нашли» (сотрудник телекомпании). Причины этого лежат, в первую очередь, в размере самого локального сообщества, общей небольшой численности населения города. Соответственно, имеется представление о том, что есть иные примеры локальных сообществ, где картина выглядит иным образом. В данном случае посредники чаще всего делают отсылку к крупным городам, в первую очередь, к Москве (в отдельных случаях – Новосибирску), где, с их точки зрения, вопрос отсутствия экспертов не стоит вовсе. «То есть круг экспертов может быть достаточно широк. Другое дело, что город у нас небольшой, у нас нет такого количества экспертов, как в той же Москве, где мы можем легко можем по любой теме взять юриста в этой области или политолога, или общественного деятеля, или правозащитника» (сотрудник телекомпании). На ограниченность размеров локального общества накладывается и тот фактор, что вообще качественный эксперт – штучный товар. Данная ситуация серьезно затрудняет рекрутинг экспертов. «По поводу легко [найти эксперта] – это вообще не наш случай (смеется). Это единицы, в Томске единицы. Абсолютно единицы. Но хороших экспертов, их много не бывает. Мы не можем сравнивать себя с Москвой, где очень много экспертов» (редактор радио). При этом ситуация в различных отраслях знаний негомогенна. Сложностей в поиске экспертов в области технических специальностей почти не возникает, при этом при попытках найти их в сфере гуманитарного, социального и экономического знания, трудности традиционно имеют место быть. «И когда речь идет о технических специалистах, например, ученых политехнического университета, специалистов в области ядерной энергетики, то мы их находим. Когда же дело касается гуманитарного сообщества, когда требуются ответы на гуманитарные вызовы, то специалистов в Томске мы как раз найти не можем» (представитель департамента информационной политики администрации). Имеется несколько предположений о причинах такой ситуации. Во-первых, это может быть отражением реального положения дел, вызванного отсутствием, несформированностью гуманитарного core-set. Собственно, если техническим наукам, которые решали конкретные задачи развития в советский период времени, уделялось пристальное внимание, то гуманитарные были поставлены в жесткие рамки и испытывали на себе прессинг и идеологический контроль. Априорно гуманитарный блок находится на ином уровне развития. Во-вторых, вполне вероятно, что причины заключаются в некомпетентности посредников, которые не различают обыденное знание и научное. В отличие от технических наук, где посредники не претендуют на профессиональное суждение, они зачастую полагают возможным для себя судить о качестве гуманитарного знания. Этому способствует специфика самого гуманитарного знания, относительная близость его языка к повседневному, что создает иллюзию ненужности дополнительных усилий для различения профессионального/не профессионального. «Я по большому счету знаю сейчас мало тем - ну если не говорить про точные науки вот про гуманитарную часть, на которые бы я не мог разговаривать» (сотрудник информагенства). 19 Наконец, в целом специалисты в области гуманитарных наук в целом больше востребованы посредниками, нежели представители технических. Это вызвано самой спецификой публичной сферы, где в процентном соотношении чаще обсуждаются гуманитарные проблемы, включая политические, социальные, экономические вопросы, чем те, которые относятся к области технически, естественных наук. «Вопрос: Я правильно понимаю, что в основном у вас задействованы экспертыгуманитарии? А если тема затрагивается технического вопроса…Ответ: Это реже, конечно. Надо понимать, что у нас направленность и специфика работы другая» (сотрудник телекомпании). Закрытость отдельных сфер Отдельной строкой посредники говорят о целом ряде сфер, где сложно либо невозможно найти экспертов по причине изначальной замкнутости этой сферы. Так, в качестве наиболее закрытых сфер называются правоохранительные органы – МВД, когда не только невозможно найти экспертов, но и порой получить любую информацию. Отдельная область, где посредники сталкиваются с серьезными проблемами рекрутинга, – это медицина, сообщество которого представляет собой достаточно закрытое образование. «Правоохранительные органы. Очень закрытая сфера. Именно у МВД. Следственный комитет нет. Следственный комитет доступен и в принципе от них всегда можно получить какие-то экспертные оценки и просто информацию. Я уже просто про информацию говорю. У МВД очень закрытая сфера. Даже просто получить информацию оттуда довольно трудно. Я уже не говорю о комментариях или каких-то экспертных оценках. Невозможно практически ничего получить из здравоохранения» (сотрудник телекомпании). К сфере, где невозможно найти экспертов в локальном сообществе, посредники причисляют правозащитную тематику. «С правозащитниками у нас в городе вообще труба. Если тема правозащитная, то нам даже не к кому обратиться. Если раньше у нас был уполномоченный по правам человека – Нелли Степановна Кречетова, то сейчас никто толком не может вспомнить, как зовут этого уполномоченного. И объективности ради, давайте будем честными, чего она нам может сказать вообще, этот нынешний уполномоченный?» (сотрудник телевидения). Посредники отмечают, что усложнилась ситуация с поиском экспертов от органов власти. Хотя следует подчеркнуть, что некоторые посредники изначально не ожидают, что чиновники могут выступать в качестве экспертов. «Сейчас очень закрытая структура. Когда вы последний раз видели каких-нибудь замов губернатора, которые давали бы какую-то экспертную оценку по той или иной теме? С приходом нового губернатора вся областная администрация, ветка областной власти для журналистов закрыта. Никаких экспертных уж тем более оценок». (сотрудник телевидения). Замкнутость сообщества посредников Характерной чертой рекрутинга экспертов является высокий уровень замкнутости сообщества, как сообщества экспертов, так и сообщества самих посредников. В итоге это влияет на то, что в действительности появление новых лиц в «записных книжках» посредников – особый случай. «В свое время, например, один раз поговорили, записали, поняли, что этот человек может. Второй раз обратились, он на другую тему тоже сказал. Включили в список. Как правило, это случайно бывает» (сотрудник телекомпании). 20 Одновременно, появление какого-либо нового лица, способного качественно представлять экспертное знание, в одной сфере массовых коммуникаций приводит к тому, что и иные посредники присматриваются к нему и начинают обращаться. В итоге данный представитель включается в экспертное сообщество. «Я с удовлетворением, единственное, что отмечаю, что мы найдем нового человечка какого-нибудь, и раз, я потом, смотрю – он на радио замелькал, на телевидении и так далее» (редактор газеты). Обычно в «свой круг» посредники могут включать представителей средств массой информации (редакторов и журналистов), представителей университетского сообщества, реже – людей из бизнеса, общественных организаций, в отдельных случаях – чиновников. И хотя перечень сфер деятельности лиц, к кому обращаются за рекомендацией посредники, кажется широким, в реальности, что они и сами признают, этот круг довольно ограничен и замкнут. «Обсуждаешь это с узким кругом экспертов, и уже вырабатывается какое-то мнение. В Томске очень замкнутое сообщество и существует круговорот мнений в этом сообществе» (представитель департамента информационной политики администрации). Отдельные посредники осознают и подчеркивают, что проблемы рекрутинга экспертов во многом связаны собственно с рабой самих посредников. Так, имеется позиция, что узость экспертного сообщества взаимосвязана с недостаточностью качественно работающих журналистов. «Сейчас я считаю, в журналистике две большие проблемы: это узость экспертного сообщества и нехватка кадров. Очень мало квалифицированных кадров, готовых работать в журналистике. И очень мало экспертов, готовых открыто выражать свою позицию. Это даже где-то взаимосвязано». (сотрудник телекомпании). Неумение журналистов отбирать экспертов, понимать компетенции, разбираться в должностях, сферах занятости может приводить к сужению круга экспертов: ошибаясь, обратившись не по адресу однажды, журналист либо сам перестает в дальнейшем работать с данным специалистом либо вынуждает его самого прекратить дальнейшее сотрудничество. Таким образом круг экспертного сообщества сужается из некомпетенции посреднего. «Причина номер один- журналист не верно сформулировал тему, и грубо говоря, выбрал себе не того эксперта. Грубо говоря, мы можем позвонить этому, это очень часто бывает, когда журналист звонит не тому человеку. Ну, вот тебе кажется, что тебе с ним удобнее. У меня там совпадает название должности, темы какие-то. И ты, так раз взял и позвонил. А на самом деле человек занимается совсем другим.» В такой ситуации неудивительно, что появление новых лиц, обладающих экспертным знанием, – нечастый случай. В локальном сообществе чтобы стать экспертом – надо быть экспертом (что тесно связано с репутацией эксперта для представителей СМИ – «прокачанностью»). Идеальная ситуация, с точки зрения посредников, – существование экспертного «супермаркета», обращаясь в которых можно было бы сделать выбор подходящей кандидатуры из предлагаемого ассортимента. Посредники хотели бы получить готовые списки готовых экспертов, отвечающих всем выдвигаемым критериям «экспертности». Теми, кто должен отвечать за подготовку таких «списков», посредники почти повсеместно считают университеты, коих в Томске достаточно. Причем работа по созданию экспертов кажется им абсолютно естественной и неотъемлемой задачей высших учебных заведений. 21 «Формирование экспертов - функция вуза не только в какой-то академической деятельности, но и в деятельности общественной, публицистической. То есть вуз не должен оставаться где-то там за стеклом» (редактор радио). Один из возможных предлагаемых путей по решению этой задачи – это создание в высших учебных заведениях специальных аналитических центров, которые занимались бы исследовательской деятельностью и тем самым объединяли и создавали экспертов по самым разным направлениям. «Нет аналитических, гуманитарных центров при университетах, которые бы занимались исследованиями. Это странно, сейчас создаются различные малые инновационные предприятия, есть система инновационной структуры, но нет системы, которая бы занималась гуманитарными знаниями, хотя есть в этом необходимость. И почему университеты этим не занимаются, тоже непонятно» (представитель департамента информационной политики администрации). Сегодня же, с точки зрения заинтересованных в публичных экспертах, университеты вовсе не проводят работу по созданию экспертов или проводят неудовлетворительно. При этом посредники обычно уверены, что сами не могут играть какую-либо роль в формировании экспертов, а тем более не видят это своей задачей. Иное представление встречается, однако крайне редко и касается только узких областей знаний, где сам посредник, по сути, является экспертом (например, в сфере IT). Проблема ангажированности Независимость является одним из критериев экспертности. При этом ограниченность профессионального сообщества оборачивается «двойной занятостью» лиц, выступающих экспертами. Профессионалы востребованы не только посредниками в качестве публичных экспертов, но и отдельными организациями как специалисты и консультанты. Данная ситуация может приводить к конфликту интересов, который решается, как отмечается посредниками, не в их пользу: их потенциальные эксперты отказываются играть данную роль (в том числе и по причине оплачиваемости профессиональной деятельности и бесплатности экспертной публичной оценки). Такая ситуация может возникнуть как в области гуманитарной, так и технической. «Многие эксперты, которые в чем-то разбираются, они ангажированы какими-то коммерческими структурами. Допустим в ТИСИ, есть люди, которые хорошо занимаются в дорожном строительстве, в добыче воды, и так далее, но они сотрудничают с фирмами, которые этим занимаются. И если их как экспертов спрашивать, он тебе в углу может где-то что-то и расскажет, но на микрофон - фиг. И даже в углу что-то расскажет или не расскажет, большой вопрос» (редактор радио). Однако, пожалуй, гуманитарная сфера находится в более сложном положении в условиях локального сообщества. Его ограниченность способствует тому, что по крайней мере некоторые выступающие в роли экспертов подменяют выполнение этой роли на фактическое обслуживание идеологических интересов. «Если ты политический аналитик, то ты должен предлагать сценарии развития, а он зачастую говорит то, что хотят слышать люди, с которыми у него хорошие взаимоотношения, это элита. Он выступает как идеолог, проповедник, пропагандист их идей, но не как аналитик» (редактор газеты). Посредники хотели бы видеть максимально независимых экспертов. В этом смысле любая ангажированность, даже если речь не идет об оплачиваемой работе, и собственно сама такая связь не является прямой или очевидной, выступает серьезным препятствием для того чтобы считать эксперта экспертом и обращаться к нему. «То есть, есть у нас Мемориал, но Борис Павлович …, при всем моем уважении, еще какое-то время назад, еще лет пять назад он мог что-то комментировать. Но так как 22 он так или иначе связан с властью, пусть опосредованно, он не может уже объективно давать какие-то комментарии» (сотрудник телекомпании). Ангажированность потенциальных кандидатур заставляет посредников вычеркивать из своей «записной книжки» уже известные фамилии, что уменьшает численность экспертов. Риски экспертной позиции Нужно признать, что само по себе выполнение экспертной роли предполагает определенные риски. Эксперты существуют не в изолированном пространстве: их суждения оцениваются не только посредниками или обывателями, но и представителями власти. Позиция эксперта, по определению, должна быть независимой, что предполагает появление ситуаций несогласия эксперта с отдельными действиями или в целом проводимой политикой государства или муниципалитета. Сами посредники отмечают отсутствие в обществе культуры критики: умения ее конструктивно воспринимать и принимать. Власть болезненно, а иногда и крайне болезненно воспринимает высказанную в свой адрес критику, и может выдавать обратную реакцию. Само знание о возможности такой реакции препятствует свободным высказывания для ряда публичных экспертов. «Власть приучила к тому, что все, что сказано не в ее пользу, является не оппонированием, а является оппозицией, критикой и так далее, тем более неконструктивной» (редактор радио). Причем далеко не всегда происходит или ожидается непосредственная реакция именно со стороны власти. Контроль со стороны коллег и руководства может опосредовать ее. Обычно эксперты являются сотрудниками университетов, исследовательских организаций и других подобных учреждений, руководство которых также может быть недовольно экспертной оценкой, боясь, в свою очередь, оказаться под прицелом недовольства представителей власти. Хотя опять же совсем необязательно прямая реакция в каждом конкретном случае, особенно учитывая, что в целом в таких организациях отсутствует диктатура. Однако кандидаты в эксперты могут предугадывать и опасаться потенциальных реакций. «И поэтому этот человек думает: а у меня есть декан, есть ректор, а ректор вот такой мужик шустрый, как бы мне не прилетело и так далее. И очень сильно осторожничают» (редактор радио). В отдельных случаях сложности по набору и обновлению экспертного круга вызываются имеющимися иерархическими отношениями в профессиональном сообществе. Это те случаи, когда один или несколько членов профессиональной группы заняли позицию экспертов и, вероятно, боясь конкуренции, явно или неявно препятствуют тому, чтобы их подчиненные или коллеги играли аналогичную роль. О подобной ситуации в сфере гуманитарного знания свидетельствовал один из посредников: «Он занял доминирующую позицию, возглавив кафедру. По сути, других людей не приглашают, их не видно, они даже боятся выходить с экспертным мнением из-за него, потому что его позиция доминирующая. Думаю, что они боятся выйти на первый план, им выгоднее быть позади» (представитель информационного департамента администрации). В ряде случаев именно неготовность говорить, самоцензура называется посредниками проблемой «номер один» в вопросе рекрутинга экспертов. И причиной того является в целом сложившаяся политическая ситуация. «На сегодняшний день вообще политическая ситуация так складывается, что довольно часто люди боятся открыто говорить. Причем, это могут быть не только политики. И даже не на политические темы. Люди не очень охотно говорят даже на экономические темы, бизнес. Потому что у нас сейчас все с политикой связано.[] У нас простые люди уже боятся что-либо говорить. Боятся за свои должности, боятся за свой бизнес, боятся за свои семьи. Боятся преследований 23 со стороны начальства, власти. Боятся последствий. При том, что никто не просит их врать или кого-то обличать. Просят дать оценку». (сотрудник телевидения). Экспертная позиция предполагает анализ или критический взгляд на ситуацию, ценность и становление эксперта происходит через этот анализ. Вместе с тем сложность поиска специалиста с такой позицией сложно. «Условно говоря, дети едут на концерты, театры и премьеры, вот эта наша вся театральная жизнь. Вот к этому можно. Когда мы не о проблеме, а просто об этом говорим. Какие у нас прекрасные дети, какие у них вот грамоты, но как только мы спросим: «какого года у Вас рояль стоит»? Тетенька скажет: «79-го», а мы скажем: «а что же у Вас все хорошо, если у Вас рухлядь стоит»? А она нам: «у нас такие прекрасные дети», вот понимаешь, да? Много людей, которые готовы говорить об очень хорошем и вообще не готовы о плохом, такие эксперты нам не нужны». (сотрудник телевидения). В данном примере видно, что положительные оценки деятельности и игнорирование ее недостатков рассматривается как отказ от экспертной позиции. Именно неготовность открыто высказывать свое экспертное мнение вынуждает посредников обращаться к «столичным экспертам»: «Потому что столичные могут сказать то, что не могут сказать местные. Они вообще независимы в этом плане. Почему мы по скайпу записываем каких-то экспертов сейчас? Потому что они могут более смело сказать о тех процессах, которые у нас происходят» (сотрудник телевидения). Таким образом, посредники говорят о появлении ситуаций цензуры, но чаще – самоцензуры потенциальных экспертов. 24 Некоторые выводы В данной работе ставится задача исследования производства публичных экспертов представителями СМИ, выступающие посредниками между специалистами и публикой. Потенциальные эксперты не имеют возможности напрямую входить в публичную сферу, их выведение в нее происходит благодаря работе посредников, занимающихся поиском и отбором экспертов. Эти посредники, как правило, невидимы для публики, и это создает иллюзию непроблематичности экспертности. Закулисная работа позволяет организовать рекрутинг экспертов, не обосновывая открыто их выбор перед широкой общественностью. Критерии и способы отбора скрыты. Уровень доверия публики к говорящему и тому, что говорит эксперт обосновывается непосредственно в ходе репрезентации эксперта для публики9. В исследовании основной фокус направлен в первую очередь на понимание того, кто такой эксперт для работников СМИ, а также на способы отбора эксперта, критерии его выбора, и некоторые особенности взаимодействия и работы, в результате которых появляется публичное экспертное мнение10. В результате проведенного исследования можно сделать некоторые выводы. Существуют некоторые ожидания от эксперта. В первую очередь эксперт – это не носитель информации, от него ожидается оценка какого-либо вопроса. Предполагается, что объективность конструируется посредством трансляции множества экспертных мнений. В этом смысле эксперт – это не столько носитель научного знания сколько экспертной оценки. Посредники (представители СМИ, занимающиеся отбором экспертов) разделяют некоторые общие представления о том, кто является экспертом. Вместе с тем, критерии экспертности зависят от типа СМИ (печатные, радио, телевидение), а также от некоторых сложившихся различий. В целом же «настоящие эксперты» локализованы посредством ученых степенней и должностей в вузе, высокому положению в средних и крупных компаний, а также в специализированных экспертных структурах. Такое восприятие экспертов тесно связано с представлением о существовании некоторых объективных истин, доступ к которым возможен через прохождение core-set, научную среду, или же особый профессиональный опыт. Объективные истины заложены либо в знании (в этом случае предполагается обращение к сфере науки) или же – в опыте (которому соответствует сфера бизнеса). Отдельной категорией, сочетающей опыт и знание являются особые экспертные позиции. Альтернативные специалисты, обладающие информацией о состоянии дел в интересующей посредника сфере представляются «сведущими обывателями», не всегда способными представить объективное знание о реальности, однако являющимися экспертами в своей области. Вовлеченные обыватели (lay-experts) мыслятся посредниками (Томска) как эксперты в тех областях, где речь идет не об экспертном знании, а об Мнение публики об эксперте и мнение работников СМИ о его признаках могут не совпадать (хотя существуют способы создания публичного статуса, присвоение говорящему статуса происходит в результате прослушивания публикой), но этот аспект не являлся задачей исследования 10 В результате исследования проанализировано 20 интервью с представителями наиболее популярных средств массовой информации г. Томска различного формата (телевидение, пресса, Интернет-издания, государственные и частные/относительно независимые компании), что позволяет увидеть некоторые принципиальные различия в работе профессиональных сообществ посредников и некоторые общие принципы их работы. 25 9 экспертном опыте. В этой сфере разделение на «настоящих» экспертов и сведущих обывателей не является базовым различением. Кроме того в связи с дефицитом экспертов «обыватели» позиционированы как эксперты, и посредники (как и система презентации СМИ) скрывают свое к ним отношение и восприятие. Помимо некоторой профессиональной принадлежности важна репутация эксперта. Репутация формируется в сочетании репутации среди коллег-посредников (работников СМИ) и репутация в среде эксперта – среди аналогичных экспертов. Гарантией правильно выбранного эксперта является его высокий статус в научной среде или компаний, обозначаемая некоторыми информантами как «бородатость» эксперта. Это внешняя репутация - среди коллег. Другой тип репутации – «прокачанность» эксперта – его репутация среди посредников (внутренняя в СМИ репутация). Внешняя и внутренняя репутация – предмет постоянного мониторинга со стороны представителей СМИ. Особой задачей представителей СМИ является обеспечение посредничества между публикой и специалистами. В этой связи особое внимание уделяется такому качеству как «медийность». Предполагается, что потенциальный эксперт не только владеет знаниями, но может о них рассказать понятным публике языком, сохранив при этом научную базу высказываний. Кроме того, в это понятие «медийность» входят коммуникативные навыки, и «хорошая картинка» (для телевидения). Но складывается итоговая «медийность» именно как эмерджентный эффект работников СМИ и эксперта. Отдельно посредниками отмечается внимание «готовности к публичности», любовь к высказыванию. Желание высказаться не всегда сопровождается «правом на высказывание». Предполагается, что эксперт – тот, кто обладает некоторой независимостью от давления власти, бизнес-структур и т.п. «Право» складывается также как элемент внутренней репутации, среди медийного сообщества. Отдельная сложность поиска экспертов по заданным параметрам связана с разрывом между представлениями об идеальном эксперте и фактическом их дефиците. Необходимость заполнения экспертной ниши приводит к позиционированию тех «говорящих голов» которые самими представителями СМИ экспертами не всегда являются: представители власти, коллеги-журналисты, «пиарщики», анонимные эксперты. В результате проведенного анализа можно сказать, что существует несколько основных сложностей в поиске экспертов. Традиционно поиск экспертов ограничивается рамками «записной книжки» посредника, либо обменом экспертами и «снежным комом». В отдельных случаях составляются базы данных, но критерии отбора являются довольно размытыми, а обновления – случайны и несистематичны. Сами посредники мало работают над поиском новых лиц, обращаясь почти исключительно к привычным процедурам, требующим от них незначительное число усилий. Первым типичным шагом в процедуре отбора является работа с «записной книжкой». Сама книжка может быть оформлена любым образом. Сведения в ней редко систематизированы, в том числе часть информации может находиться исключительно в голове посредника. Чем дольше работает посредник в сфере своей специализации, тем больше он знает экспертное сообщество данной области. С одной стороны, «записная книжка» позволяет посреднику в максимально быстрые сроки решить задачу поиска и отбора необходимых кандидатур, а с другой, «книжка» приводит к тому, что пул экспертов оказывается чрезвычайно устойчивым. В случае если поиск неудачен, типичным следующим шагом будет либо обращение к «методу снежного кома», либо к обмену экспертами. «Метод снежного кома» заключается в поиске новых кандидатур путем обращения за рекомендациями к тем, кто уже известен в качестве эксперта. Иной способ решить поставленную задачу выхода на того, кто может 26 представить требуемое экспертное знание, – это обратиться к своим знакомым, коллегам, тем, кто сам является посредником, тем самым осуществляется обмен экспертами. Кроме того порой посредники прибегают к обращению напрямую в организации (университеты, предприятия и т.д.), где может обнаружиться потенциальный эксперт, в том числе через звонки в пресс-службы. Фактически же данный поиск также обеспечивается личными связями и по сути является поиском в «своем кругу»: посредники подчеркивают, что идти исключительно формальным путем можно, однако эффективность подобного обращения будет невелика из-за высокой вероятности отказов. Особняком стоит иной способ обеспечения процедуры рекрутинга экспертов – это специально готовящаяся и обновляемая база данных. К данному методу прибегают, прежде всего, крупные средства массовой информации – холдинги. Отличие баз данных от «записной книжки» заключается в том, что потенциально доступ к ней могут получить все заинтересованные сотрудники организации, имеются процедуры ее хранения и обновления и в целом она представляет собой более систематизированным материалом, чем разрозненные «записные книжки» отдельных журналистов. Пример систематического отбора экспертов для базы состоит в том, что заключая соглашения со значимыми городскими организациями, посредники просят их самостоятельно составить и предоставить список собственных «спикеров», к которым можно в последующем обращаться. Имеются и иные примеры, когда база составляется и обновляется, скорее, стихийно. Такие базы достаточно объемны, достигая порядка тысячи фамилий, однако включают не только экспертов, но всевозможных «спикеров» и другие контакты. По факту специальных баз, составленных на основе критерия экспертности, не имеется. При этом в ходе поиска экспертов посредники сталкиваются с чередой сложностей. Это недостаточное число экспертов, что вызвано как небольшими размерами локального сообщества, так и нехваткой качественного экспертного знания. Посредники утверждают, что легче найти специалиста в области технических наук, нежели эксперта гуманитарной области. При этом ряд сфер являются вовсе закрытыми для посредников (МВД, медицина и пр.). Отдельная проблема – это ангажированность экспертов, которая может быть как прямой, так и опосредованной, однако потеря независимости эксперта приводит к необходимости отказа от него. Одновременно независимость эксперта предполагает появление ситуаций несогласия эксперта с действиями власти, Власть болезненно, а иногда и крайне болезненно воспринимает высказанную в свой адрес критику, и может выдавать обратную реакцию. Само знание о возможности такой реакции препятствует свободным высказывания для ряда публичных экспертов. В ряде случаев именно неготовность говорить, самоцензура называется посредниками проблемой «номер один» в вопросе рекрутинга экспертов. И причиной того является в целом сложившаяся политическая ситуация. 27 Приложение. Контекст сообщества: о Томске Томск является областным центром Томской области. В городе проживает половина населения всего региона (500 тысяч населения из чуть более миллиона). Спецификой является то, что каждый пятый житель является студентом. Томск – единственный город в России, в уставе которого записано, что градообразующей отраслью является научнообразовательный комплекс. Именно в Томске в 1878 году был основан первый за Уралом университет. Сегодня в городе работают шесть государственных университетов, два из которых – Томский государственный и Томский политехнический университеты – получили статус научноисследовательских, а в конце октября 2013 года защитили «дорожные карты» и получат дополнительное финансирование на вхождение в ТОП-100 мировых рейтингов. Здесь же находятся два негосударственных вуза и большое число филиалов высших учебных заведений других городов. Развита и научная сфера: шесть институтов Томского научного центра Сибирского отделения Российской академии наук и семь институтов Томского научного центра Сибирского отделения Российской академии медицинских наук. По численности персонала, занятого исследованиями и разработками Томская область – лидер в Сибирском федеральном округе (свыше 8 человек на 1 тыс. населения); при этом каждый третий исследователь имеет научную степень. Научно-образовательный комплекс создает значимое число рабочих мест, образует одну из основных налогооблагаемых баз, выступает заказчиком различных видов работ (например, строительных, услуг питания и пр.), привлекает студентов других регионов России и стран, которые, по сути, выступают инвесторами территории и т.д. Исследования показывают, что Томская область попадает в список регионов с высоким индексом развития человеческого капитала и интеллектуального потенциала 11. С научнообразовательным комплексом Томска связывается развитие всего региона. Сегодня Томск является признаваемой инновационной площадкой в России. Официально курс на инновационное развитие был взят более десяти лет назад, когда в 2001 была принята программа «Развитие инновационной деятельности в Томской области», а после – инновационная стратегия региона. При этом многие наукоемкие предприятия были созданы в Томске в первой половине 90-х годов. В 2005 году в регионе была создана одна из четырех особых экономических зон (ОЭЗ) России. В 2011 году распоряжением правительства утвержден проект «ИНО Томск-2020». В различных рейтингах инновационной активности и достижений регион занимает лидирующие места, нередко, возглавляя соответствующие списки. То, что Томск является университетским и студенческим городом, определяет не только экономическую, но и социально-культурную жизнь города. Так, более большая доля студентов томских вузов – это иногородних студенты. При этом часть из них после выпуска остается жить в Томске. Вероятно, то, что в Томск постоянно приезжают для обучения, способствует достаточно высокой степени терпимости: недаром Томскую область нередко называют территорией согласия. Студенты участвуют в культурной жизни города, становятся волонтерами и членами общественных организаций. Можно 11 National Human Development Report 2011 for the Russian Federation /Edited by Prof. Alexander Auzan and Prof. Sergey Bobylev. M., UNDP in Russia / editing in English by Ben W. Hooson/ Design, prepress and printing by LLC Samolet Design Project. – M., 2011 National Human Development Report for the Russian Federation 2011 [Электронный ресурс]: http://www.undp.ru/documents/nhdr2011eng.pdf 28 отметить и то, что во многом благодаря им Томск находится в лидерах по доле пользователей компьютеров с выходом в Интернет, Интернет-пользователей. Значимость университетов для города заметна в топонимике Томска. Корпуса четырех вузов находятся «на одной линии» главного проспекта. Время от времени актуализируется вопрос о переименовании проспекта в «Университетский». Установлены памятники студенчеству, педагогу и пр. В Томске можно наблюдать взаимопроникновение сфер образования и науки и политики, СМИ, культуры, когда ведущие журналисты, общественные деятели, политики одновременно являются сотрудниками университетов. И обратный процесс: ученые, исследователи, преподаватели вовлекаются в политическую деятельность. К примеру, в конце 2012 года были сформированы экспертные группы при каждом заместителе губернатора. 29
