Шолохова Яна Павловна, аспирант ФИЯР МГУ 1 г/о по специальности... Научный руководитель: доцент, к.к. Н.В. Карташева.

Шолохова Яна Павловна, аспирант ФИЯР МГУ 1 г/о по специальности «Культурология».
Научный руководитель: доцент, к.к. Н.В. Карташева.
Тема доклада:
"СОВРЕМЕННЫЕ ТЕНДЕНЦИИ В ПОНИМАНИИ АВТОБИОГРАФИЧЕСКОГО ЖАНРА".
Данный доклад не претендует на полноту освещения всего спектра обновлений, произошедших в
области понимания автобиографического текста в последней четверти XX века, а, скорее, ставит
своей целью проследить направления трансформации его понимания и выделить конкретные
аспекты, потребовавшие пересмотра в связи с изменениями, произошедшими в культурфилософской
парадигме во второй половине XX века, что привело к возникновению нового подхода к
осмыслению культурного опыта человечества.
Следует признать, что в обыденном восприятии автобиографический жанр часто рассматривается
как проявление авторского тщеславия, что во многом связано с конкретным историческим
контекстом, в котором жанр получил свое развитие, а также с традиционными подходами к его
осмыслению, сложившими в конце XIX - начале XX века. По историческим меркам, теоретическое
осмысление автобиографического текста началось буквально вчера, или даже сегодня утром.
Традиционно, его начало связывают с работой французского философа Жоржа Гусдорфа,
выпустившего в 1956 статью "Условия и границы автобиографии"1, в которой он, среди прочего,
рассуждает о том, что в восточных, и, в частности, в буддистских культурах, нет места
автобиографизму, и связывает автобиографию с греко-латинской традицией и монотеистическими
религиями.
Таким образом, через его работу мы подходим к традиционной модели изучения автобиографии,
которая во многом основывается на представлении об индивидуалистическом характере европейской
культуры. Начавшийся в Новое время поворот к человеку, признание уникальности и самоценности
каждого индивида привел к становлению новоевропейской индивидуалистической личности,
ставшей новым началом координат в восприятии истории. Обособление европейского индивида от
коллективного целого и трансформация его внутреннего мира привели к представлениям об
индивиде как об онтологическом субъекте и источнике сознания, о естественной связи
индивидуализма и автобиографического жанра, а также об историческом развитии и усложнении
личности европейского индивида, а, следовательно, и автобиографического текста, который является
прямым продуктом жизни и мысли пишущего. Таким образом, предметом исследования, например,
знаменитого труда Геогра Миша "История автобиографии2" становится скорее процесс становления
индивидуалистической личности и развития ее самосознания, чем автобиографический текст как
таковой.
Тем не менее, во второй половине XX века традиционные подходы к пониманию
автобиографического жанра утрачивают свою эвристическую ценность и подвергаются
последовательной критике, свидетельствуя о необходимости изменений методологического
характера. Исследователи, в том числе, например, Питер Бёрк (Peter Burke)3, озвучивают критику
1
Gusdorf, G. Conditions and Limits of Autobiography (1956) George Gusdorf // Olney J. (ed.) Autobiography: Essays
Theoretical and Critical. - Princeton, Princeton University Press. 1980, pp. 28-48.
2
Misch G. Geschichte der Autobiographie (Bd. 1-4) Frankfurt/M. 1949-1969.
3
Burke P. Representations of the Self from Petrarch to Descartes / Peter Burke // Porter R. (Ed.). Rewriting the Self^ Histories
from the Renaissance to the Present. London: Routhledge, 1996. pp. 17–18.
1
европоцентризма, несогласие с социальной и гендерной неравномерностью выборки материала для
анализа, а так же некоторые вопросы соотношения культурно-исторических эпох и необходимость
рассматривать феномен автобиографии как менее однозначный жанр, чем это являлось принятым.
Во-первых, отчетливо проявившаяся взаимосвязь изменений в общей культурной парадигме, самом
автобиографическом тексте и тенденциях понимания автобиографического жанра на рубеже веков
потребовала пересмотра понимания того, что можно считать автобиографическим текстом,
проявившемся, прежде всего в обновлении понятийного аппарата4. Появляется ряд новых терминов,
призванных преодолеть разрыв между жанровыми обозначениями и многообразием
автобиографических свидетельств. Так, например, появляется понятие "ego-document", "эгодокумент", который его автор Жак Прессер определяет как «те исторические источники, в которых
исследователь сталкивается с “я” – или иногда (Цезарь, Генри Адамс) “он” – как одновременно
пишущим и постоянно присутствующим в тексте субъектом описания5». Параллельно, в
немецкоязычном мире появляется понятие "Selbstzeugnis", "свидетельство о себе", во французский
научный лексикон входит новое понятие "l’écrit du for privé", "сочинения частного характера", а в
англоязычной традиции закрепляется термин "life writing" "жизнеописание", объединивший
биографические и автобиографические тексты. Справедливо заметить, что пересмотр жанровых
обозначений не приводит к новому пониманию автобиографического текста, а, скорее, предлагает
новый подход к классификации автобиографических документов.
В связи с озвученной критикой традиционной модели, появляется необходимость дать новое
определение того, что можно рассматривать как автобиографический текст, но, как утверждает Пол
де Ман, американский исследователь, представитель Йельской школы деконструктивизма, любой,
кто пытается создать всеобъемлющее определение, попадает в ловушку чрезмерных обобщений6.
В своей программной статье "Автобиографическое соглашение" ("Le Pacte autobiographique", 1973)
Ф. Лежен определяет автобиографию как "ретроспективное повествование в прозе, написанное
реально существующим лицом о своей жизни, с выдвижением на первый план истории
становления собственной личности7" и предлагает провести четкое размежевание между
автобиографией и другими жанрами, наложив на нее разработанную им категориальную сетку. Так,
по Ф. Лежену, форма языковой организации повествования - это повествование (нарратив) в прозе,
имеющий своим сюжетом личную историю; автор (конкретная физическая личность) и
повествователь идентичны; повествователь и протагонист идентичны или повествователь
ориентирован ретроспективно. В своих работах Лежен достаточно категорично настаивает на том,
что идентичность а триаде автор-повествователь-персонаж либо присутствует, либо отсутствует,
исключая любые другие попытки интерпретации. С другой стороны, уже Лежен делает шаг
навстречу новому пониманию автобиографического жанра, актуализируя роль читателя как одной из
сторон, участвующей в заключении так называемого "автобиографического пакта", или соглашения,
которое основано на взаимном соблюдении однажды обозначенных правил (кодов) чтения и письма.
Это означает, что автор, утверждающий автобиографичность своего текста, обязуется соблюдать
Зарецкий, Ю. П. История субъективности и история автобиографии: важные обновления. /Ю. П. Зарецкий //
Неприкосновенный запас. - М., 2012. - № 3 (83). Режим доступа: http://www.nlobooks.ru/node/2292#_ftn20
5
Цит. по Зарецкий, Ю. П. История субъективности и история автобиографии: важные обновления. /Ю. П. Зарецкий //
Неприкосновенный запас. - М., 2012. - № 3 (83). Режим доступа: http://www.nlobooks.ru/node/2292#_ftn20
6
De Man, Paul. Autobiography as De-facement // MLN, Vol. 94, No. 5, Comparative Literature. (Dec., 1979), pp. 919-930.
Режим доступа: http://seas3.elte.hu/coursematerial/PeterAgnes/AutobiographyAsDe_facement.pdf
7
Lejeune, Ph. The autobiographical contract /Philippe Lejeune// French literary theory today. A Reader. [Ed. by T. Todorov]. –
Cambridge, N.Y.: Cambridge UP , Edition de la Maison des Scieces d l’Homme, 1988.
4
2
идентичность триады автор-повествователь-персонаж, а читатель, в свою очередь, соглашается
воспринимать данный текст как повествование пишущего о самом себе. Напротив, романный пакт,
соответственно, заключается в том, что реальная личность автора не совпадает с фигурами
повествователя и героя вымышленных событий. Свидетельством автобиографического соглашения,
по Лежену, являются следующие структуры текста: имя автора, указанное на титульном листе,
заглавие, подзаголовок, авторское предисловие, авторский комментарий и заключение.
Одновременно, усложняется понимание человеческой личности, которое является центральным
звеном в трактовке автобиографии: на передний план выходит понятие субъекта (а не некого
онтологически заданного индивида), зависимого от различных исторических и социальных практик
и растворенного в языковых играх, что смещает задачу исследователей в сторону анализа того, как
проявляется субъект в разных социальных и исторических контекстах, а в литературной критике
становится очевидной необходимость проведения отчетливых различий между понятиями автора,
рассказчика, персонажа и т.п. В исторических исследованиях, для которых автобиографический
материал всегда представлял не меньший интерес, чем, например, для литературоведов, в свете
отказа от укоренившихся представлений об автономности субъекта, внимание переносится на
исторический контекст: исследователи начинают обращать внимание не столько на самого автора
источника, сколько на социально-исторический контекст его создания.
Кроме того, возникает вопрос первичности, затрагиваемый в статье "Автобиография как стирание
лица" Полом де Маном: является ли автобиография отражением истории пишущего (производит ли
жизнь автобиографию "наподобие действия, производящего его следствие ") или ее содержание и
структура определяются не автором и описываемыми им событиями, а конкретными языковыми
нормами, жанровыми канонами, культурными матрицами? (В этом отношении интересным
представляется проследить изменения, происходящие с полотном автобиографического текста в
условии выхода жанра за пределы привычной для него книжной формы и появления таких жанров,
как, например, автобиографический комикс.)
И, что представляется одним из наиболее интересных моментов, происходит пересмотр
традиционной трактовки отношений между субъектом автобиографии и автором
автобиографического текста, в ходе чего становится возможным отказаться от их безусловной
тождественности. Возникает представление о «я» как "иллюзии, явленной в дискурсе"8: возвращаясь
к работе Пола де Мана, следует обратить внимание на его призыв к отказу от восприятия
автобиографического жанра как "простейшего типа референциальности"6. В отличие от теории,
предложенной Леженом, соглашение, по мнению Поладе Мана, заключается между автором текста и
автором в тексте, который носит его имя, и в своем единстве они представляют собой «зеркальную
пару» (the specular pair), выступая как троп, что позволяет создателю автобиографии заявить о себе
как о субъекте, рождённом письмом. Автор познает себя через собственного двойника, рожденного в
тексте, и на смену представлению о некоем статичном автобиографическом субъекте приходит идея
изобретения "я". Кроме того, изменяется понимание взаимодействия между автором и читателем,
так как на смену трактовке автора как реальной статичной фигуры, стоящей по одну сторону
автобиографического текста, а читателя - по другую, пришло представление о динамике и авторскочитательском взаимодействии в процессе изобретения "я".
Smith, S., Watson, J. Reading autobiography: a guide for interpreting life narratives /Susan Smith, Julia Watson. – Minneapolis:
Minnesota UP, 2001. Цитирование по: Гончарова Ю.С. Концепция автобиографии как "стирания лица" П. де Мана в
контексте дискуссий о кризисе идентичности. Режим доступа: http://www.hqlib.ru/st.php?n=128
8
3
Происходит размытие границ и частичное слияние документального и художественного, не только в
теоретическом понимании текста, но и на практике, что выражается в многочисленных
экспериментах, связанных с использованием автобиографизма как художественного приема,
развитием новых способов подачи автобиографического материала и перенос жанра в из области
литературы в другие художественные сферы. "All fiction may be autobiography, but all autobiography
is of course fiction", – утверждает писательница Ширли Эббот (Shirley Abbott) в сборнике Mickey
Pearlman, Listen to Their Voices, что с уверенностью может быть прочитано и наоборот: любая
автобиография может быть художественным текстом, но любой художественный текст непременно
содержит в себе элементы автобиографического.
Наконец, не последнюю роль в формировании нового восприятия автобиографии играет критика
европоцентризма и необходимость рассматривать жанр в транскультурной перспективе. В частности,
внимание на историко-культурный контекст обратила исследовательская группа Свободного
Университета Берлина (Freie Universität Berlin) под руководством профессора Клаудии Ульбрих
(Claudia Ulbrich)9 и др., указав на необходимость " раскрыть содержание свидетельств о себе в их
собственных контекстах10". Исходя из представленной ими программы, необходимо уделить
пристальное внимание находящимся за автобиографическим текстом конкретной исторической,
культурной и социальной действительности, а также рассмотреть автобиографию как поступок
автора и как культурно-социальную практику, подразумевающую определенную прагматику,
аудиторию и контекст.
Таким образом, вместо ожидаемого "конца автобиографии11" в последней четверти XX века
происходит перенос акцентов восприятия с autos (автор) на bio (жизнь - социокультурный контекст
автобиографии) и grapho (пишу - особенности автобиографии как жанра, структуры, средств
художественной выразительности)12. Появляется большое количество исследований, в том числе в
Москве в НИУ ВШЭ формируется научно-учебная группа междисциплинарных исследований
автобиографии под руководством профессора кафедры истории Зарецкого Ю.П., которая ставит
перед собой задачу включиться в международные исследования, проводит специализированный
семинар и готовит к публикации как автобиографические свидетельства, так и теоретические работы
по их осмыслению13.
Сайт исследовательской группы: http://www.geschkult.fu-berlin.de/e/fg530/index.html
10 Jancke G., Ulbrich Cl. (Hrsg.). Vom Individuum zur Person. Neue Konzepte im Spannungsfeld von Autobiographietheorie und
Selbstzeugnisforschung. Göttingen, 2005. Цитирование по: Зарецкий, Ю. П. История субъективности и история
автобиографии: важные обновления. /Ю. П. Зарецкий // Неприкосновенный запас. - М., 2012. - № 3 (83). Режим доступа:
http://www.nlobooks.ru/node/2292#_ftn20
11
Sprinker M. Fictions of the Self: The End of Autobiography // Autobiography: Essays Theoretical and Critical / Ed. by J. Olney.
Princeton (NY): Princeton University Press, 1980.
12
Киреева, Н.В. Трансформация жанра автобиографии американскими писателями-постмодернистами / Н.В. Киреева //
Преподаватель ХХI век. – М., 2011. – № 2. – С. 324-330.
13
Сайт научно-исследовательской группы: http://phil.hse.ru/autobio/
9
4