1 пипл

1
СЕРГЕЙ КАШИРИН
2015 ГОД – ГОД РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ.
ПЕРЕСТРЕЛКА С ПИПЛОМ ДОВЛАТОВА
Я должен раз и навсегда запомнить, что каждый
человек достоин уважения, если он только не
считает себя лучше других.
Джек Лондон, «Ночь на Гобото».
-- Антисемит! – слышу твердое и злое. – А все-таки ты антисемит!..
Вот те и раз! Не успел прицельно пальнуть по Довлатову, а со всех
сторон уже возмущение и попреки. И – категорическое, злобное, почти с
ненавистью:
-- Антисемит! Конечно, антисемит!..
Да и с дуэлью что-то непонятное. Был уверен, что свалю этого негодяя
навскид, с маху, а он – вот он, стоит себе, как ни в чем не бывало, да еще и
нагло осклабился. Предполагал, предполагал же я, что если Дантес для
поединка с Пушкиным бессовестно надел специально изготовленный
бронежилет, то Довлатов и тем паче прибегнет к такому способу
самосохранения, и метил не подвздошно, не в живот, как подлец Дантес
Пушкину, а Довлатову в лоб. Но что же произошло? Целиться я не
разучился, промахнуться не мог, в чем же загвоздка? Когда Пушкин
сделал ответный выстрел, пуля отскочила
якобы от пуговицы на
шинели Дантеса, точнее -- от спрятанного под шинелью бронежилета. А
тут…
Неужели моя ирония отрикошетила от довлатовского непробиваемого
лба?! А что? Очень даже может быть. Лоб-то у него вон какой! Уж никак
не скажешь, что сократовский. Наоборот, как у дреопитека. Или,
пожалуй, как у неандертальца – узкий и наверняка такой же до
невозможности крепкокостый. Пожалуй, под стать бронированному. Вот
и…
А уж что под этой неандертальски-крепкокостой черепной коробкой,
так тут не то что пуля из пистолета -- ведерного калибра снаряд
дальнобойно-осадной немецкой «Берты», как от базальтовой скалы,
срикошетит.
Ну, вот, пожалуйста, так оно и получилось. Я ему по мозгам правдой, а
он…
-- Антисемит! А все-таки ты антисемит?
Как и тогда, при первой нашей встрече:
2
-- А я знаю, почему вы меня не берете на работу. Потому что я еврей, а
вы – антисемит.
Короче говоря, не зря же говорится: ты ему хоть в лоб стреляй, он –
свое!
А тут еще поддержка вон какая – поистине неисчислимая масса
азартно, низкопоклонно хавающего пипла. И во главе – «СПб
Издательская Группа «Азбука-классика». Понятно? Не просто
издательство, а -- Группа. И в каждой многотиражной книжонке
Довлатова, выпущенной этой «группой», сногсшибательная аннотация:
«Сергей Довлатов – один из наиболее популярных и читаемых русских
писателей конца ХХ –начала ХХ1 века.»
Так-то вот. Знай, с кем имеешь дело! Читай и преклоняйся,
преклоняйся и читай! А я…
А я, аз грешный-многогрешный, его изначально, при первой же встрече
с ним, обидел-разобидел, заставил его с вызовом выпалить мне:
«А я знаю, почему вы не берете меня на работу. Потому что я – еврей. А
вы – антисемит. Мне говорили…»
Стоп! Тут какая-то неувязочка. Сам Довлатов заявил мне, что он еврей,
и тогда, допустим, можно согласиться с тем, что я антисемит. Но вот
«СПб Издательская Группа «Азбука-пресс» объявляет, что писатель он –
русский. А если он русский, то какой же я для него антисемит?
А если уж на то пошло, так что такое – антисемит? Самое простое
объяснение: «антисемит –это тот, кто не любит евреев.»
Так что, если я не люблю его, еврея Довлатова, то не люблю, значит,
всех евреев? Извини подвинься, надо же хоть какую-то меру знать!
Штурманы моего воздушного корабля евреи старший лейтенант Юра
Курков и лейтенант Сергей Галкин мне вроде родных братьев. Мы же в
каждом полете вместе на риск шли, а это не просто объединяет, именно
– роднит. А Юра Курков, как и я, любил русскую поэзию и своего сына
первенца Михаилом назвал в честь Лермонтова. У меня сын в честь
Пушкина – Александр, а у него Михаил. Так вот. Александр Сергеевич и
Михаил Юрьевич…
Д-да, а если говорить обо всей еврейской нации, о моей любвинелюбви ко всей еврейской нации, то тут, конечно, вопрос. Причем
весьма деликатный и весьма щекотливый. Если напрямик, то из-за
таких, как Довлатов…
Листаю изданную «Азбукой-классикой» одну из книжиц этого
«русского писателя» с метафорически «завлекательно красивым»
3
заголовочком «Соло на ундервуде». Вообще-то после знаменитого «А вы
ноктюрн сыграть могли бы на флейтах водосточных труб?» Владимира
Маяковского эта метафора всего лишь жалкое подражательство, даже –
плагиат, ну да ладно, листаю, читаю:
«Был просто город Пермь – стал Молотов. Был город Вятка , стал –
Киров. Был город Тверь, стал – Калинин…Да что же это такое?! Ведь
даже татаро-монголы русских городов не переименовывали!..»
А что? Верно подмечено. Правильно. И подано талантливо. Тут тебе
вроде и смятение, и ядовитая подковырка, и какая-то
националистическая, что ли, загадка. Чем и привлекает читателя. Но
ведь дело не в том, что пипл хавает, а в том, зачем пиплу такое яство
подсовывается. И в том, главное, зачем бы это и в самом деле названия
городов менять? Да ладно бы необходимость для того была какая-то.
Или для пользы какой, скажем, для улучшения благозвучности
наименований. Или для усиления значимости. А то ведь вроде как шило
на мыло. А?
Как подсказка для разгадки нечто и совсем уж несуразное на память
приходит:
«Истребите все места, где народы, которыми вы овладеете, служили
богам своим, на высоких горах и на холмах, и под всяким ветвистым
деревом; и разрушьте жертвенники их, и сокрушите столбы их, и
разбейте истуканы богов их, и истребите имя их от места
сего»(Второзаконие,12.2,3).
Во! – настораживаюсь, -- Библия подсказывает, что к чему. Книга книг!
Кладезь Божественно мудрых заветов. И тут еще незадача -- нечто очень
уж похожее на довлатовскую премудрость вспоминается:
«Переименовать Гатчину в Троцк, Павловск – в Слуцк, Дворцовую
площадь – в Урицкого, Исаакиевскую – в Воровского, Литейный проспект в
Володарского, Владимирский – в Нахимсона, Адмиралтейскую
набережную – в Рошаля, Таврическую улицу – в Слуцкого же, красивейшую
Михайловскую – назвать по заурядному еврейскому художнику Исааку
Бродскому… Елизаветград – в Зиновьевск, а город, где убит русский царь –
в честь убийцы Свердлова(Ешуа-Соломона Мовшевича Розенфельда)…»
Это – цитатка из «Двести лет вместе» Александра Солженицына. Тут
тоже полное «недоумение», татаро-монголы так не переименовывали, а
правящая в России верхушка большевиков, среди которых 99,9% были
евреями, переименовывала. Причем русские исторически исконно
русские названия заменяла исключительно на имена заурядных евреев.
А то и на имена евреев убийц. Зачем бы это? Зачем? Из-за чего и ради
чего?
4
А-а, подозрение закрадывается, наверно, татаро-монгольское иго над
русским народом и рухнуло в конце концов из-за того, что татаромонголы русских городов не переименовывали. Так чтобы не повторить
их роковой ошибки, исконно исторические наименования русских
городов заменить на чуждые русскому слуху и русскому духу еврейские.
Да и не только города переименовать – русские имена от всех русских
мест истребить!
А «русский пис-с-сатель» Довлатов о том, видите ли, не догадался, «в
недоумение пришел». И издательская Группа «Азбука-классика» не
догадалась, да «бездумно» это довлатовское варево многотиражно
хавающему пиплу и подсунуло. Авось хавающий пипл Второзакония
Библии не хавал. А я, аз многогрешный, поскольку начал смекать,
догадываться, что к чему, стало быть этот… как его… ну – антисемит!
Подобного рода «недоумения» можно привести и не только из книги
Солженицына, но и из книг многих других авторов. И тут тогда у меня
такой антисемитский вопрос:
-- Солженицын, стало быть, тоже – антисемит? И другие авторы,
касающиеся этого пресловуто рокового еврейского вопроса, тоже –
антисемиты?
Охо-хо-хо…хо-хо… Ладно, пойдем дальше. Листаю другую,
многотиражно выпущенную той же «Азбукой-классикой»книженцию
Довлатова «Заповедник». Довлатов «доверительно» делится с
читателем своими «глубокомысленными» раздумьями. Ничтоже
сумняся сравнивает свою «страдальческую» судьбу с судьбой Пушкина,
вещает:
«У Пушкина тоже были долги и неважные отношения с
государством. Да и с женой приключилась беда. Не говоря о
тяжелом характере…
И ничего. Открыли заповедник. Экскурсоводов – сорок человек. И все
безумно любят Пушкина…
Спрашивается: где вы были раньше?.. И кого вы дружно презираете
теперь?..»
А ведь что ни строка, что ни слово в этом коротеньком
отрывочке, то ложь и кощунство.И особо подлое вот это,
как бы невзначай, вскользь обронененное: «И кого вы
дружно презираете теперь…»
Так сказать, тонкий намек на толстые обстоятельства.
«дружно презираете теперь…»С уверенностью в том, что
5
хавающий пипл его понимает и его точку зрения разделяет.
У него, Довлатова, тоже, мол, были долги и«неважные
отношения» с государством. Да и с женой тоже «приключилась
беда» -- жена его бросила и укатила в эмиграцию. Посему он
заранее уверен, что эта его «точка зрения» получит
дальнейшее распространение.
Неужели хавающий пипл того не видит?
А вместе с тем еще и подленькая тайненькая довлатовская
надежда на то, что вот и ему со временем простятся все его
мерзопакостные грехи и будет даже открыт музейзаповедник. И вот…
И вот теперь, представьте себе, в Псковской ленте новостей такое вот
помпезно торжественное сообщение некоего Александра Донецкого:
«…в Пушкиногорском районе и в Пскове состоится
фестиваль, посвященный творчеству Сергея Довлатова:
Dovlatovfest».
А в том, что он того достоин, ни у кого из организаторов предстоящего
фестиваля и сомнений нет. Он же настолько велик, настолько велик…
«Нет ничего греховного, что Довлатова мы празднуем в Михайловском,
потому что оба – и Пушкин, и Довлатов – настоящие. Довлатов умел
увидеть и показать в капле воды целую Вселенную», -- напропалую врет
«лично знавший Довлатова» Виктор Ерофеев.
Ха-ха, как учил Геббельс, врать надо именно вот так – «чем сильнее
ложь, тем больше вероятности, что в нее поверят.
Сразу вспоминается расхожее до приторной банальности: «В капле
росы отражается мир…» Не пошлость ли после этого говорить о целой
Вселенной в капле воды? Впрочем, может, и вправду Довлатов обладает
столь волшебным свойством? У него же его «Соло на ундервуде» -- это
сплошные «капли». В смысле – короткие, обрывочные записи.От коих
«Азбука-классика» в поросячьем восторге в аннотации визжит:
«Отморозил пальцы ног и уши головы». «выпил накануне – ощущение
такое, как будто проглотил заячью шапку с ушами». «алкоголизм
излечим – пьянство нет» -- шутки Довлатова запоминаются сразу и на
всю жизнь, а книги перечитываешь десятки раз. Они никогда не
надоедают».
Впрочем, вот довлатовская «капелька» позамысловатее. Да еще и в
рифму. По прибытии в Пушкинские Горы он пишет жене:
6
Любимая, я в Пушкинских Горах.
Здесь без тебя – уныние и скука.
Брожу по заповеднику, как сука.
И душу мне терзает жуткий страх.
Право, остается разве что с досады плюнуть. Да если «Азбукаклассика» это всерьез, то лишь подивиться ее«художественному
вкусу».Так и хочется сказать: истинно – сучьему! И самому автору его же
слогом добавить: истинно – сука ты! Только сам-то он неколебимо
уверен в обратном. Вот о том еще его «капелька» с претензией на
афористичность:
«Всем ясно, что у гениев должны быть знакомые. Но кто поверит, что
его знакомый – гений?!»
Тоже, в общем, банально-тривиально, в литературе тысячу раз
повторенное, но тут опять же тонкий намек пис-с-сателя Довлатова на
толстого любимого себя. Точнее – до умопомрачения в себя
самовлюбленного. А уж он-то, а уж он-то, если верить «Азбуке-классике»,
был из гениев гений, ибо «шутки Довлатова запоминаются на всю
жизнь, а книги перечитываешь десятки раз. Они не надоедают».
Ага. Вот, скажем, такая «шуточка» -- вовек не перестать наслаждаться:
«Я уверен, не случайно дерьмо и шоколад примерно одинакового цвета.
Тут явно какой-то многозначительный намек. Что-нибудь
относительно единства противоположностей»(Сергей Довлатов. «Соло
на ундервуде», СПб. Изд.дом «Азбука-классика»,207г., стр.80).
Истинно – обхохочешься. И запомнишь на всю жизнь. Гениальная
наблюдательность! Гениальное остроумие! Гениальная довлатовская
диалектика! «Хочется перечитывать десятки раз!..»
Или вот еще:
«Плакат на берегу:
«Если какаешь в реке,
Уноси говно в реке!»
Это самое… Как его… Изумительно! Восхитительно! Когда-то Михаил
Шолохов назвал некоторых русскоязычных пис-с-сателей, рисющих
жизнь в стране одной черной краской, дегтемазами. А тут… Язык не
поворачивается назвать Довлатова напрашивающимся определением. А
ведь такими «шуточками» усыпана-пересыпана вся его проза. Гений! О
чем сам на каждом шагу спешит объявить каждому встречномупоперечному. Если, скажем, посмотреть, как он бравирует своей
7
шутовской дерьмомазостью в своей документальной повести
«Заповедник», то тут уже отдельными цитатами не отделаешься – надо
приводить постранично всю повесть. Все, с кем только он ни общается и
с кем ни заговаривает, перед ним и рядом с ним в сравнении просто
недалекие, тупые, слабоумные, бескультурные невежды, тупицы,
дураки, идиоты. Что местные жители, что сотрудники Пушкинского
музея-заповедника, что нанявшиеся на летний туристический сезон
приезжие экскурсоводы, что туристы – все на один салтык!
Представляете? По подсчетам специально поднимавшихся для того в
воздух вертолетчиков, в дни Пушкинских празднеств на Михайловской
поляне иногода собиралось до 100 000 (ста тысяч человек), так вот все
сто тысяч – идиоты. Один только вдрабадан пьяный экскурсовод
Довлатов – нормально гениальный остроум. Потому как превосходство
над другими, явная избранность – это у него наследственное,
генетическое. Загляните в его автобиографическую повестушку «Наши».
У него же, начиная с его прадеда Моисея, вся родословная, все
родственники по генеалогическому древу – один к одному сплошь
личности незаурядные, сплошь – избранники судьбы.
А как же! Даром, что ли – потомки Моисея, тезки библейского пророка,
разговаривавшего с самим Господом Богом!? Даром, что ли, дочери и
сыны народа избранного в любимчики самим Богом! А избранный народ
из кого состоит? Конечно же, из личностей избранных. Понимать надо.
Соображать.
Ну вот, скажем, его тетка Мара. Было она женщиной, по его
определению, эффектной. Поначалу просто экспедитором, работницей
типографии, потом вдруг «всю жизнь редактировала чужие
книги».Далее идет перечисление писателей, чьи книги она
редактировала: «Например, Тынянова, Зощенко, Форш…» И. заметьте,
редактировала хорошо, если не сказать – блестяще. Зощенко «все
благодарил ее за совместную работу.» Понимай – за соавторство.
Чем дальше в лес, тем больше дров. «Тетка редактировала Юрия
Германа, Корнилова, Сейфуллину. Даже Алексея Толстого. И о каждом
знала что-нибудь смешное».
Далее идет сообщение об этом «смешном». Непременно и неизменно –
сплетня, комок грязи, «уличение» в творческой посредственности и
нравственной нечистоплотности:
«Что Зощенко восславил рабский лагерный труд.
Что Алексей Толстой был негодяем и лицемером.
8
Что Ольга Форш предложила вести летоисчисление с момента, когда
родился некий Джугашвили(Сталин).
Что Леонов спекулировал коврами в эвакуации.
Что Вера Инбер требовала казни своего двоюродного брата(Троцкого)
Что любознательный Павленко ходил смотреть, как допрашивают
Мандельштама.
Что Юрий Олеша предал своего друга Шостаковича.
Что писатель Мирошниченко избивал свою жену велосипедным
насосом…»
Очень смешно, правда? Очень одаренной была эффектная тетка Мара,
очень. В каждом «умела подметить что-нибудь смешное». Племянничек
с его литературным дарованием – определенно весь в нее. Вот, в
частности, о стихах Иосифа Бродского тетка брезгливо заявляет: «Бред
сумасшедшего!» Племянничек с Ёсей Бродским лучшим собутыльником
был, его другом себя числил, но этак «между нами своими» в скобочках
соглашается: Кстати, в поэзии Бродского есть и это.
Нет, это нисколько не предательство друга. Просто, чтобы горячо
любимой и высокочтимой тетке Маре не возражать. Тем паче, что
дальше он в ее духе золотыми своими писательскими устами
документально повествует:
«Как недавно выяснилось, Гансовский был стукачом. Доносил на своих
знакомых.
Пикуль тоже отличился. Говорил на суде Кириллу Владимировичу
Успенскому:
-- Кирилл! Мы все желаем тебе добра, а ты продолжаешь лгать!..
Успенскому дали пять лет в разгар либерализма.
А Пикулю – квартиру в Риге…»
В огороде бузина, а в Киеве дядька. Но пипл хавает. А вот о том, что
после публикации «антисемитского» романа «Нечистая сила» квартира
Пикуля с огромной, за долгие годы собранной библиотекой была
подвергнута погрому «борцами за права советских евреев» племянничек
эффектной тетки Мары «скромно» умалчивает.
Или вот еще его человеческой и писательской «скромности» образчик.
В заключительной тринадцатой главе автобиографической повестушки
«Наши» он с этакой слезой-печалью сообщает:
«Перед вами – история моего семейства. Надеюсь, она достаточно
заурядна. Мне осталось добавить лишь несколько слов. 23 декабря 1981
9
года в Нью-Йорке родился мой сынок. Он американец, гражданин
Соединенных Штатов. Зовут его – представьте себе – мистер Николас
Доули.
Это то, к чему пришла моя семья и наша родина».
Чего здесь больше – наглости, ханжества, подлости или просто
Иудиного ничтожества – сразу и не скажешь. «Гений и злодейство – две
вещи несовместные», -- заметил когда-то Пушкин. Предательство,
лживость, подлость – и того боле несовместные. Однако у
низкопоклонников бессовестнейшего враля и предателя Довлатова о
том мнение иное. Издательская Группа «Азбука-классика» в аннотации к
документальной повести Довлатова без зазрения совести сообщает, что
в этой книге «звучит «негромкая музыка здравого смысла»(И.Бродский),
помогающая нам сохранять достоинство в самых невероятных
жизненных ситуациях».
Барона Мюнгхаузена за некоторые его произведения называли
великим лжецом. Теперь он, пожалуй, «Азбуке-классике» не годится и в
подметки. Да, впрочем, и самому Довлатову.
Преувеличиваю? А вы прочтите-перечтите его «Заповедник». Все
равно ведь «его книги хочется читать и перечитывать десятки раз».
Тем паче, что я и по его словам, а теперь вот и по мнению-убеждению
массы довлатовского хавающего пипла – антисемит. Посему, стало быть,
и преувеличиваю. Непременно преувеличиваю. Всенепременно. А
обличения антисемитам и развенчивание антисемитизма у Довлатова –
тоже ведь на каждом шагу. Даже, пожалуй, не лишне хотя бы некоторые
напомнить. Ну, в частности, несколько «капель» из его «Соло на
ундервуде»:
«Как-то пили мы с Иваном Федоровичем. Было много водки и
портвейна. Иван Федорович благодарно возбудился. И ласково спросил
поэта Рейна:
-- Вы какой, извиняюсь, будете нации?
-- Еврейской, -- ответил Рейн, -- а вы, пардон, какой нации будете?
Иван Федорович дружелюбно ответил:
-- А я буду русской… еврейской нации».
Комментировать? Пожалуй, все ясно, антисемитизм русской нации
посрамлен, еврейская русофобия торжествует.
Или вот еще «капелька»:
10
«Яша Фрухтман взял себе красивый псевдоним – Дубравин. Очень им
гордился. Однако шутники на радио его фамилию в платежных
документах указывали:
«Дуб…раввин».
Понятно. Мерзавцы шутники. Антисемиты.
Интересно? Ну, из той же оперы:
«Однажды я техреда Льва Захаровича назвал случайно Львом
Абрамовичем. И тот вдруг смертельно обиделся…
«Сволочь! Моего отчества не запомнил. А запомнил только, гад, что я –
еврей!..»
Вот. Даже еврей еврея подозревает в антисемитизме и за антисемитизм
на него обижается. Понимаю и сочувствую. Это же такая обида, такая
боль. Да вот еще наглядный пример тому:
«Отмечалась годовщина массовых расстрелов у Бабьего Яра. Шел
неофициальный митинг. Среди участников был Виктор Платонович
Некрасов. Он вышел к микрофону и начал говорить.
Раздался выкрик из толпы:
-- Здесь похоронены не только евреи!
-- Да, верно, -- ответил Некрасов. – Верно. Здесь похоронены не только
евреи. Но евреи были убиты за то, что они – евреи…»
Комментировать предоставляю читателям. Я о другом. О том, что тут
можно и нужно говорить только серьезно и прямо, честно, откровенно,
ибо речь не о каких-то отдельных, пусть самых выдающихся или самых
ничтожных и подлых личностях, и даже не о каких-то, тех или иных,
частях еврейского народа, еврейской нации. И коль при обвинении меня
в антисемитизме говорить обо мне, о моей любви или нелюбви к евреям,
так я скажу, что искренне и глубоко евреев жалею. Ведь вся более чем
трех с половиной тысячелетняя история еврейского народа – это путь
таких трагических страданий, каких, может быть, не имел никакой
другой народ. И добавлю к сему, что чувство сострадания и жалости
считаю равноценным чувству любви и даже выше его.
Искренние поклонники Довлатова за мою критику в его адрес могут
сказать, что вот я пытаюсь как-то оправдаться. Могут даже напомнить,
что уже в первые годы победоносного шествия коммунизма
пролетарскими литераторами был провозглашено: «Пушкина долой с
парохода современности!» Под это р-революционное «долой!»
замечательный русский сибирский поэт Павел Васильев расстрелян 16
июля 1937 года. Замечательный русский олонецкий поэт Николай
11
Клюев расстрелян в конце октября 1937 года. Главный редактор
журнала «Новый мир» Иван Гронский (Федулов) арестован в 1938 году и
«определен» на вечную ссылку в Казахстан в 1953 году. Замечательный
русский крестьянский поэт Сергей Клычков расстрелян в 1940 году.
И еще мне могут напомнить, что знаменитого ленинского декрета о
пресечении в корне антисемитского движения методом «ставить к
стенке» пока что никто не отменял. Потому, мол, ты и пытаешься
отмыться от своего антисемитизма. То есть якобы из трусости. Тем паче,
что сегодняшним антисемитам не менее ленинского декрета страшна
282 статья УК РФ. Понимаешь, мол, что и сам запросто загремишь с
«корабля современности».Посему продолжу. Причем, коль уж о том
зашла речь, считаю должным обговорить вопрос по возможности
предельно обстоятельно. Очень это деликатная и очень серьезная тема –
антисемитизм. Тем боле – обвинение в антисемитизме. Да еще и с
угрозами поплатиться за таковой.
Не скрывал и не скрываю, к Довлатову и его творчеству относился и
отношусь с брезгливым презрением. Но это же не означает, что так
отношусь ко всем евреям, ко всей еврейской нации. Доводилось мне
читать опубликованную в журнале «Новый мир» № 5 за 2012 год так
называемую «рукопись неизвестного автора», якобы найденную
польским офицером Густовом Боровчиком возле руин крематория в
Освенциме, где немецкие фашисты сжигали тысячи и тысячи евреев за
то, что они – евреи. Потрясла меня в этой публикации небольшая глава
«600 мальчиков». С некоторыми купюрами привожу дословно:
«…Была вторая половина октября 1944 года. Их вели 25 тяжело
вооруженных эсэсовцев… Дети разглядели дым из труб и быстро
сориентировались, что их ведут на смерть. Дико перепугавшись, они
начали бегать кругом по двору, вырывая на себе волосы, не зная, как
спастись…
Начальник коммандо со своим помощником сильно избивали
растерявшихся детей, чтобы они раздевались. У него даже сломалась
палка после удара, он достал вторую и продолжал прорубать головы…
Многие мальчики подбежали к евреям из зондеркоммандо, упали им на
шею, умоляя: «Спасите меня!..»
Эсэсовцы преследовали их, догоняли и пороли до тех пор, пока те не
покорились , и, наконец, загнали внутрь… Их, эсэсовцев, радость была
неописуемой.
Неужели у них никогда не было детей?»
Сказать: потрясает до глубины души, -- ничего не сказать. Кровь
леденит в жилах. Ужас. А ведь фашисты сжигали и сожгли в крематориях
12
не только этих 600 мальчиков, а неисчислимые тысячи и тысячи евреев
за то, что они были евреями. И вот еще некоторые отрывки из той же
рукописи:
«Эшелон прибыл из Млавы 10 декабря из примерно 2300 человек…»
«…прибыли транспорты из Бенздина и Сосновца… все они знали, что их
ведут на смерть…»
«Была середина лета, привезли 101 человека из венгерской еврейской
молодежи…»
«Доставили группу евреев из лагеря, истощенных и иссушенных, все они
разделись во дворе и один за другим заходили на рассирел…»
«Был где-то конец 1943 года. Привезли 164 поляка из окрестностей,
среди них было 12 молодых девушек…Молодая полячка обратилась ко
всем уже голым и в газовом бункере: «Немецкий народ дороже заплатит
за нашу кровь…»
«Был конец лета 1943 года. Доставили транспорт евреев из Тарнуа.
Они расспрашивали, куда их ведут. Им сказали, что на смерть. Все уже
были раздеты. Все погрузились глубоко в свои мысли и тишину… Всех
охватила и приковала к себе одна мысль: напряженный самоанализ перед
смертью…»
«Была зима, конец 1943 года. Доставили одних только детей…»
«Был Пейсах 1944 года. Прибыл транспорт из Виттеля, Франция. Среди
них – огромное количество значительнеых еврейских знаменитостей.
Один из них был Боянер-Ребе…после этого вошел оберштурмфюрер. Ребе
подошел к нему и на немецком языке сказал ему: «Ваш страшный , подлый
мир, не думайте, что вы погубите еврейский народ. Еврейский народ
будет вечно жить и никогда не исчезнет с арены мировой истории. Вы
же, жестокие убийцы, очень дорого заплатите. За каждого невинного
еврея вы заплатите десятью немцами. Вы будете стерты и исчезнете
не только как власть, но более того – как самобытный народ…»
«Начало 1944 года. Было облачно, снежно, дул холодный ветер, земля
смерзлась. Прибыла первая машина к крематорию 111, плотно
загруженная голыми женщинами и девушками…Машина
останавливается, поднимает кузов и сбрасывает человеческую массу
так, как сгружают массу жвира на шоссе. Те люди, которые лежат
спереди, разбиваются…На них сверху падают остальные…Одна ведет
сама с собой разговор: «Как же мы были прокляты в животе наших
матерей, когда нашей жизни выпал такой конец!..»
«Это был кошойский транспорт, примерно конец мая
1944…Обершарфюрер вставал у двери раздевалки и трогал каждую
13
проходившую мимо молодую женщину за половые органы, когда они
заходили в газовый бункер. Бывали также случаи, когда немцы эсэсовцы
любых рангов вставляли пальцы в половые органы молодых красивых
девушек.»
«В бараки сгоняли русских военнопленных, которые получали в качестве
еды только одну картофелину и немного супа без хлеба, и целые дни
тяжело трудились под надзором эсэсовцев.Тех, кто терял силы
посредине работы и не работал интенсивно, -- сбрасывали в большую
отхожую яму прикрытую сверху досками с многочисленными дырами лля
справления нужды всего лагеря, -- подводили туда и бросали внутрь
отхожей ямы. Каждую ночь эсэсовцы входили в тот или иной блок и
совершенно иссохших ,изможденных русских пленников забивали палками
до смерти. Они не оставляли ни единого живого человека в блоке. Все
были настолько ослаблены, что не оказывали никакого сопротивления.
Утром приходила группа из 100 евреев, которые утаскивали мертвых.
Как только блок оставался пустым, быстро доставляли новых пленных.
Если кто-либо провинился, его подвешивали за ноги. Бывали случаи,
когда они висели по 8 часов. На каждой перекличке, когда люди вставали
плотно один за другим, в шеренгу стреляли из автомата.»
Так! А это что? Это как называется? Холокост? Антисемитизм?..
Вышеприведенная цитатная картина могла быть пространнее и
шире, но я сжал ее, дабы не утомить внимание читателя, особенно
нежное и капризное внимание хавающего пипла, ограничившись
рамками того, что миллионными жертвами гитлеровско-фашистского
геноцида были далеко не одни только евреи. Осмелюсь напомнить еще и
то, что по гитлеровскому плану в первую очередь подлежали полному
уничтожению сначала славяне, и лишь затем уже семиты. Таким
образом, на мой взгляд, вполне понятно, что понятие «антисемитизм»
не просто неразрывно связано, а слито воедино с понятиями немецкоарийско-фашистской ксенофобии и расизма ко всем нациям и расам. И
не надо бы превращать этот термин в устрашающий жупел монопольно
одних евреев.
И что самое потрясающее, самое ужасающееся, самое непонятное – в
этом кошмаре, в этом многомиллионном убийстве палачами были не
отдельные изверги – по существу, весь немецкий народ. Да и не только
немецкий, в зондеркоммандо, как мы видим, было наряду с карателями
других национальностей и превеликое множество евреев. Знали же,
распрекрасно знали, не могли не думать о том, что в скором времени и
им все равно предстоит смерть, однако же не отстранились не
отказались помогать гитлеровским палачам зверски уничтожать своих
14
соплеменников. Не преодолели, не могли преодолеть инстинкт: «Умри,
умрите сначала вы, родные мне по крови моя сестра и мой брат, а потом
уж я…Хоть чуточку, да попозже…Хоть чуточку, в страшных мучениях, в
позорном рабстве, в невозможном голоде, в страшном холоде, а еще хоть
чуть-чуть, да поживу…»
А за сим мне видится-чудится некое мистическое, что ли, таинство
общечеловеческого бытия, с его предсказанным древними пророками
аполиктическим самоистреблением. В выше приведенных цитатах
акцентирую внимание на мудрых словах Боянер-Ребе из Франции:
«Не думайте, что вы погубите еврейский народ. Еврейский народ
будет вечно жить и никогда не исчезнет с арены мировой истории.»
Замечательно! Мудро! Гениально. Здесь и назидательный ответ всем
злобствующим антисемитам, и ободряющий оптимизм еврейству, но
дальше, дальше наряду с тем еще и такие слова:
«Вы же, жестокие убийцы, очень дорого заплатите. За каждого
невинного еврея вы заплатите десятью немцами. Вы будете стерты
и исчезнете не только как власть, но более того – как самобытный
народ».
Уж как хотите, а – страшно, жутко и оторопь берет. Согласно русской
пословице, понятно: как аукнется, так и откликнется. Или еще такой: не
копай другому яму – сам в нее ввалишься. Или, согласно
общеизвестному, зло рождает зло. Но в данном случае нельзя ведь не
задуматься: а до каких же пор зло ненависти одной нации к другой
будет ответно рождать новое зло?!До полного взаимоистребления?..
В неразрывной связи с этим нельзя, разумеется, не вспомнить
философски-мистические суждения том, что в жизни, в мире
существуют в вечном и нескончаемом противоборстве некие
всемогуще-неодолимые и для человечества таинственно-непостижимые
силы, абстрактно именуемые Правдой и Ложью, Добром и Злом. Ну, а
коли так, то в данном нашем разговоре как любого человека в
отдельности, так и любой народ, любую нацию нельзя не спросить: а ты
с кем? С Правдой или с Ложью? А ты за кого – за Добро или за Зло?
Против кого борешься и кому помогаешь?
Вторя любимому писчебумажному выверту Довлатова, разговор
уходит далеко в сторону от темы? Нет, ничуть. Совсем наоборот. Если
любого отдельного человека можно и должно спросить. С кем он и за
кого в противоборстве Добра и Зла, в поединке Правды и Лжи, то тем
более можно и должно спросить о том писателя. Любого. А строже всего
такого, кого называют одним из самых популярных властителей дум и
чувств, наиболее популярных и читаемых.
15
Боюсь, ударившегося в диссидентские бега предателя России
Довлатова за всю его жизнь и творчество борцом за Добро и Правду не
назовешь. И на пьедестал рядом с Пушкиным не поставишь. А вот
находятся же деятели(людьми их назвать затруднительно), которые уже
развернули для этого широкий фронт работ по подготовке к
проведению DOVLATOVFESTA – праздника Довлатова. Авось…
Если человек от ужасов и жестокостей фашистского кровавого
террора и террора морально-нравственного не погибает и не сходит с
ума, он, говорят, адаптируется, привыкает, и из таких людей постепенно
складывается новый бесчувственный и бездумный, бездушный и
бездуховный народ. Который, скажем, был самым читающим в мире, а
сегодня читает, как сообщают наши СМИ, всего лишь 9 минут в сутки.
Неужто мы являемся свидетелями того, что такой народ уже почти
сложился? Неужто русским читателям, русскому народу все равно, кого
числить в своих кумирах – Пушкина или Довлатова?
А ведь «лично знавший» Довлатова Виктор Ерофеев и многочисленная
продажная свора иже с ним в этом уже радостно уверены. А пипл,
надеются они, схавает. Люди Русские, неужто допустим?!
К вам обращаюсь я, друзья мои читатели, лидеры и участники
Всероссийского созидательного Движения «Русский лад»!
Внемлите и не говорите, что не слышали.
Время не ждет!