О причинах выхода Н.А. Константиновой из ученого совета

В Ученый совет ПАБСИ КНЦ РАН,
Президиум Кольского научного центра РАН,
Отделение биологических наук РАН,
От зав. лабораторией флоры
и растительных ресурсов ПАБСИ КНЦ РАН
д.б.н., проф. Н.А.Константиновой
О причинах моего выхода из Ученого Совета ПАБСИ КНЦ РАН
В октябре 2012 года мною было передано ученому секретарю ПАБСИ заявление о выходе
из Ученого совета. Я благодарю сотрудников, голосовавших на выборах в Ученый совет за
меня, но с сожалением должна констатировать, что не смогла оправдать их доверие и
противостоять развитию негативных тенденций, как в работе Ученого совета, так и в институте.
Мой выход из Ученого совета ПАБСИ является намеренно демонстративным. Этим мне
хотелось бы привлечь внимание научного сообщества и руководства РАН к постепенному
проникновению в некоторые ее институты, в частности в ПАБСИ, псевдонаучных направлений,
маскирующихся под инновационную деятельность и благие цели. Низкий научный уровень
проводимых работ скрывается за наукообразными фразами, не подкрепленными ни грамотно
поставленным экспериментом, ни фактическими данными. При молчаливом согласии или
поддержке большинством членов Ученого совета происходит переориентация
квалифицированных сотрудников на работу по непрофильным для них направлениям, что ведет
к понижению уровня исследований. Ученый совет одобряет решения, подготовленные
некомпетентными специалистами, а также дискриминационные действия директора в
отношении критикующих его работы сотрудников, уходит в сторону от решения важных для
повышения уровня научных исследований вопросов.
Все мои попытки исправить ситуацию не имели успеха. Находясь в меньшинстве и не
имея возможности повлиять на решения, я считаю нецелесообразным более оставаться в
Ученом совете. Однако, полагаю необходимым изложить наиболее существенные мотивы,
заставившие меня пойти на этот шаг.
Отстранение от выполнения работ специалистов и замена их сотрудниками, чье
непрофессиональное мнение по сложным и социально значимым проблемам становится
официальной позицией института. При этом дискредитируется как институт, так и его
сотрудники. Вплоть до последнего времени авторитет ПАБСИ в области изучения
биоразнообразия и охраны природы был достаточно высок как в Мурманской области, так и в
России и за рубежом. Однако, последние выступления директора института и Ученого совета,
оправдывающие планы транспортировки апатитовой руды ЗАО СЗФК (Северо-западная
фосфорная компания) через планируемый национальный парк «Хибины», ставят под сомнение
репутацию всего института. В результате не поддающихся логике действий директора с июля
2012 г. я была отстранена от работы в областной рабочей группе по объектам инфраструктуры
ЗАО СЗФК на территории планируемого национального парка «Хибины». В этой рабочей
группе я как руководитель лаборатории флоры и растительных ресурсов, выступала от имени
научного коллектива лаборатории, многолетние исследования которого легли в основу экологоэкономического обоснования национального парка. С июля 2012 г. ПАБСИ в рабочей группе
стал представлять директор, а затем также сотрудник лаб. почвоведения, д.б.н. Г.М. Кашулина,
которые фактически поддерживали интересы СЗФК. В августе 2012 г., на основе опроса 7
членов Ученого совета (из 11 по списку), без обсуждения проблемы со специалистами из
лаборатории флоры, ПАБСИ поддержал наиболее разрушительный, с точки зрения сохранения
редких видов растений, но наиболее дешевый для СЗФК, вариант промышленной трассы,
основываясь на неполных и неточных данных, предоставленных самой компанией. Эффектное
заявление директора ПАБСИ, что ботанические сады наносят больший вред природе, чем
промышленность, до сих пор обсуждается в Мурманской области.
На совещании по данному вопросу в Министерстве природных ресурсов РФ по
распоряжению директора, ПАБСИ представляла д.б.н. Г.М.Кашулина, которая никогда не
занималась изучением биоразнообразия, вопросами охраны природы и выделения охраняемых
природных территорий, не имеет ни одной публикации по этим вопросам. В то же время, мне,
заведующей лабораторией флоры и растительных ресурсов, руководителю нескольких тем
НИР и договоров по изучению и проектированию ООПТ Мурманской области, одному из
авторов нескольких региональных Красных книг и Красной книги РФ, члену европейской
комиссии по охране мохообразных, несмотря на мою просьбу, информации об этом совещании
не предоставили. Благодаря помощи общественных организаций, я все же участвовала в работе
совещания у министра, где и озвучила мнение лаборатории, противоположное официальной
позиции ПАБСИ, представленной д.б.н. Г.М. Кашулиной. Я неоднократно и ранее выступала на
Ученом совете о недопустимости принятия решений без серьезных обсуждений и вдумчивой
проработки вопросов. И в этом случае после совещания в министерстве я попросила директора
объяснить сложившуюся ситуацию и предложила дать разъяснение своей позиции и позиции
лаборатории, пригласив для пояснений юридических деталей специалиста в области правового
обеспечения охраны природы Петрова В.Н. Однако Ученый совет сделали закрытым, не
позволив присутствовать на нем не только Петрову В.Н., но также и сотрудникам лаборатории
флоры и растительных ресурсов.
Позже, без согласования со мной и без приглашения специалистов лаборатории Флоры и
растительных ресурсов была организована поездка по маршруту предполагаемой трассы,
видимо, с целю ее обследования. Результаты этого «обследования» доложены на Ученом совете
к.б.н. А.А.Похилько и д.б.н. Г.М.Кашулиной и были признаны приглашенными сотрудниками
лаборатории флоры и растительных ресурсов не удовлетворительными.
Резонанс, который получила эта история в прессе, уже нанес серьезный урон репутации
ПАБСИ.
Проведение работ в гербарии без согласования их содержания с куратором, и
выполняемых с нарушением правил работы гербарии.
С июня 2011 г. в соответствии с распоряжением директора в гербарии ПАБСИ, без
согласования со мной как с официальным куратором гербария ПАБСИ, начали работать
бывшие сотрудники лаборатории, А.А. Похилько и В.Н.Андреева, направленные туда «для
инвентаризации» гербария. На мои многочисленные устные запросы, а также письменные
докладные (прилагаются), был дан ответ, что указанные сотрудники пересчитывают гербарные
листы и что директор имеет право направлять в гербарий тех, кого считает нужным. В ходе
этой работы А.А. Похилько были замазаны переопределения известного монографа ряда групп
(А.Сенникова), сделанные им при изучении гербария, о чем она сообщила ответственной за
гербарий сосудистых растений к.б.н. Т. Демахиной. Это является грубым нарушением работы в
гербарии, ведет к потере ценной информации и свидетельствует о непрофессионализме.
Пересчет листов гербария с записями от руки на черновых листах об их количестве в 21
веке представляет собой анахронизм и, по сути, пустую трату времени, сил и средств, в то
время, как в гербарии крайне необходимы другие работы (например, внесение в электронную
БД этикеток, что было начато к.б.н. Т. В. Демахиной, раскладка гербария по районам и пр.), на
которые не хватает средств и людей. Мои обращения к директору и в Ученый совет института о
недопустимости нарушения нормальной деятельности гербария практически остались без
ответа. В единственной резолюции директора на мою докладную значилось, что результаты так
называемой «инвентаризации» будут сообщены мне в первую очередь. Тем не менее, доклад о
работе в гербарии был сделан к.б.н. А.А. Похилько на Ученом совете во время моего
пребывания в служебной командировке. Полагаю, что это является нарушение научной этики и
правил гербарного дела и мешает развитию гербария.
На протяжении всей истории ПАБСИ зав. лаб. флоры был одновременно и куратором
гербария, который является неотъемлемой частью лаборатории, результатом и основой ее
работы. Став заведующей лабораторий флоры, я большое внимание уделяла развитию гербария,
стимулируя, по мере возможности, работы по его пополнению, направляя средства (в том числе
из грантов и договоров) на приобретение необходимых материалов, шкафов и пр., а также на
создание современных электронных баз данных (БД) по гербарию. В результате в ПАБСИ
создан гербарий цианопрокариот. Гербарий мохообразных с 2500 образцов вырос до 40 000
образцов и стал одним из крупнейших в России. Значительно пополнился гербарий
лишайников, также являющийся одной из крупнейших в стране коллекций. В меньшей степени
развивался гербарий сосудистых растений, что было обусловлено спецификой тематики
лаборатории и тем, что гербарий сосудистых растений Мурманской области быстро пополнялся
в 50-70 годы прошлого столетия, а в последние годы добавления шли, в основном, за счет
сборов редких и новых для области видов. Вся информация по гербарию передавалась мной в
международные и российские БД по гербариям (Index Herbariorum), на регулярной основе
ведется обмен гербарием, пересылка образцов по запросам из России и зарубежных стран.
Никаких нареканий по ведению гербария ни со стороны дирекции, ни со стороны сторонних
организаций в мой адрес, никогда не поступало.
Непрофессиональное административное вмешательство в выполнение работ по теме
«Изучение флоры, растительности и продуктивности в арктических сообществах
архипелага Шпицберген в рамках ФЦП», которое может привести к сокращению
финансирования в связи с нецелевым его использованием.
В начале 2012 г. на заседании Ученого совета от 26.01.2012 директор практически в
ультимативной форме заявил о так называемом расширении работ на Шпицбергене с целью
«озеленять» российский поселок на Шпицбергене - Баренцбург, проводить «реабилитационные
программы» и пр. Эти цели и задачи не относятся к теме, выполняемой ПАБСИ в рамках ФЦП,
к тому же «озеленение» завезенными с континента семенами на Шпицбергене запрещено
норвежскими законами, что было доведено до сведения директора со ссылками на
соответствующие документы. Никакой сколько-нибудь вразумительной программы и
обоснования необходимости этих работ представлено не было.
В результате «расширение» работ ПАБСИ на Шпицбергене свелось к поездке трех членов
администрации ПАБСИ в Баренцбург в марте 2012 года, для разговора с директором треста
«Арктикуголь» А. Веселовым, с которым значительно проще и дешевле встретиться в Москве и
получить подтверждение у норвежских властей о том, что газонные семена, действительно,
нельзя завозить на Шпицберген. Кроме того, в полевой сезон 2012 г. молодой кандидат наук –
почвовед (принятая, на ставки, выделенные РАН для молодых кандидатов), командированная
на Шпицберген директором на 2 месяца, основную часть времени занималась проведением
занятий в детском саду пос. Баренцбург (в рамках темы лаб. экотерапии и образовательных
программ ПАБСИ). Эти занятия не имеют никакого отношения к науке и, тем более, к теме
института в рамках ФЦП на Шпицбергене. Это может привести к замечанию о нецелевом
использовании средств от Счетной Палаты и сокращению в результате финансирования.
Создание и активная поддержка лаборатории экотерапии и образовательных
программ при отсутствии профильных специалистов и научного задела в условиях
ограничения численности штата ПАБСИ и бюджетного финансирования.
В числе основных направлений, созданной в начале 2011 года лаборатории экотерапии и
образовательных программ, значатся «оценка возможностей комплексного использования
коллекционных фондов и научных достижений ПАБСИ в разработке специализированных
программ», а также «изучение возможностей коррекции психофизиологического состояния
пациентов методами экологической терапии». Специалистов ни в области медицины, ни в
области педагогики в ПАБСИ нет. Результаты «исследований» лаборатории можно прочитать в
нескольких статьях в журналах с нулевым импакт-фактором и в материалах различных
совещаний. Научными эти работы назвать нельзя. К науке подобные статьи и «результаты»
имеют только то отношение, что финансируются из академического бюджета.
Подмена научно-стратегической функции Ученого совета формальным принятием
нужных администрации решений, что делается нередко с нарушением элементарной
этики.
Работа Ученого совета в прошедшие два года свелась к утверждению необходимых
документов, чаще всего, в экстренном порядке, а то и просто «опросным методом» и
голосованию по предложенным директором вопросам в нужном ему ключе. Учитывая
определенные репрессивные меры, принятые директором в отношении меня и возглавляемой
мной лаборатории, а также некоторых других сотрудников института, большинство членов
Ученого совета предпочитают отмалчиваться и действовать по принципу наименьшего
сопротивления. Мои попытки поставить и обсудить серьезные проблемы, существующие в
институте, пресекались, либо просто «забалтывались», либо подменялись обвинениями в мой
адрес и обсуждением моей персоны, а не поставленных мной вопросов.
Из-за нескольких инцидентов, когда сотрудников, пришедших на заседание Ученого
совета послушать интересующие их вопросы, в достаточно грубой форме не пустили на него,
научные сотрудники отказались от таких попыток. Подобная закрытость проведения Ученых
советов и отстранение неравнодушных к судьбе института сотрудников от возможности
высказать свое мнение, приводит к падению авторитета Ученого совета, нездоровой атмосфере
в коллективе, социальной апатии большей части научных сотрудников.
Одним из примеров навязанных администрацией решений принятых с нарушением
элементарных этических норм, можно отнести создание лаборатории популяционной
биологии, сделанное без предварительного обсуждения с руководителем лаб. флоры и
растительных ресурсов, из которой забирались сотрудники и штатные единицы и о котором
руководитель лаборатории узнала случайно накануне Ученого совета. В этом же ряду стоит и
постановка и обсуждение на Ученом совете вопроса о ревизии оборудования, приобретенного
лабораторией флоры, с целью его изъятия в пользу вновь образованной лаборатории.
Поскольку подавляющая часть оборудования приобретена в лаборатории на средства грантов
РФФИ и многочисленных программ и договоров, выполнявшихся лабораторий флоры и
растительных ресурсов, то никакого решения не было принято, но время это отняло и нервы
сотрудников и рукводитпеля были попрчены.
Следует добавить, что протоколы заседаний Ученого совета не сдаются в архив
(последняя подшивка, хранящаяся в архиве на 28 ноября 2012 года - протоколы за 2009 год).
Таким образом, начиная с 2010 года протоколы нельзя посмотреть и, соответственно, их легко
корректировать в нужном русле. На запросы просмотреть или получить копии протоколов
Ученых советов за последний год, мне предоставили копии только 2 протоколов, в одном из
которых выступления ряда сотрудников, расходящиеся с позицией директора, не были
включены.
Проведение конкурса и прием на выделенные по программе РАН ставки для
молодых кандидатов наук, таким образом, что от участия в нем оказались
отстраненными наиболее сильные сотрудники, на основании заявок которых институту
выделены ставки.
По решению Ученого совета, при активном моем участии, на конкурс по выделению
ставок для талантливой молодежи, были поданы заявки от 4 молодых кандидатов наук, двое из
которых, находились по основным формальным показателям (публикации, участие в грантах и
совещаниях и т.д.) в значительном отрыве от других. После того, как РАН выделила ПАБСИ 3
ставки, Ученый совет постановил объявить конкурс ПАБСИ на эти ставки по специальностям
«Микология», «Ботаника» в лаб.флоры, «Экология» – в лаб. почвоведения и «Ботаника» – в лаб.
интродукции. В опубликованном объявлении о проведении конкурса в ПАБСИ без
согласования с Ученым советом специальность «Ботаника» была заменена на «Экология». Это
изменение было направлено на то, чтобы не смог участвовать один из наиболее сильных
сотрудников, подавших заявку на выделение ставок в РАН. Только определенным давлением
можно объяснить то, что не подала документы на конкурс в ПАБСИ другая из заявленных
сотрудников – С.В. Асмиг. После публикации объявления необходимого по правилам конкурса
на занятие этих ставок, членам Ученого совета не дали возможности ознакомиться заранее с
документами претендентов по причине принятия самими членами Ученого совета
парадоксального решения (принятого вопреки моим протестам, также опросным методом), что
до последнего дня конкурса экспертная комиссия (т.е. сами голосующие члены Ученого совета)
не могут ознакомиться с поданными заявками.
В результате вместо заявленной на конкурс кандидатуры С. В. Асминг документы подала
С.А. Салтыкова - зам. В.К.Жирова, декана экологического факультета Кольского филиала
Петрозаводского университета, ранее в конкурсе заявок не участвовавшая. С.А. Салтыкова зоолог, без опыта работы по профилю лаборатории интродукции, без публикаций в
рецензируемых журналах и пр., и в настоящее время остается зам. декана что, наряду с
непрофильным опытом работы, вряд ли позволит ей полноценно работать с коллекциями
растений. К сожалению, большинство не подготовленных к такому повороту событий членов
Ученого совета голосовало за принятие Салтыковой в лаб. интродукции.
По формальным показателям (специальность «Ботаника», а не «Экология»), была
отклонена кандидатура Ю.С.Мамонтова, подававшего заявку ранее на конкурс о выделении
ставок, перспективного молодого исследователя, имеющего значительно большее число
публикаций, в том числе в ВАКовских журналах, включая журналы с высоким рейтингом и
больший опыт практической работы по интродукции растений и растениеводству.
Хочу подчеркнуть, что из трех молодых ученых, занявших выделенные РАН ставки,
только сотрудник, принятый в лаб. флоры (к.б.н. Конорева Л.А.) успешно проводит работы по
намеченной тематике, публикуется в действительно рецензируемых журналах, делает доклады
на всероссийских и действительно международных (за рубежом) совещаниях. Сотрудница,
принятая в лабораторию почвоведения (к.б.н. Н. Салтан), постепенно переориентируется на так
называемую «экотерапию», что, естественно, сказывается на результативности ее работы.
Единственная статья, опубликованная в 2011 году третьей сотрудницей, принятой по
выделенным ставкам, к.б.н. Салтыковой, не имеет отношения к тематике института. Отчеты
молодых сотрудников, принятых по выделенным ставкам в институте ни разу не
рассматривались на Ученом совете.
Профанация работы с молодыми учеными.
Создание так называемого совета молодых ученых и специалистов (СМУиС) в ПАБСИ в
2012 году нельзя назвать иначе, как профанацией самой идеи работы с талантливой молодежью,
и даже издевательством над молодыми учеными. Суть состоит в том, что по инициативе
администрации в СМУиС ПАБСИ кроме научных сотрудников, аспирантов и занимающихся
наукой инженеров, вошли также специалисты со средним специальным образованием, включая
кассира, зам. директора по хозяйственной части и прочие, далекие от науки люди, причем
возраст тех, кто может быть «молодым» решением общего собрания «молодых» был увеличен
до 40 лет, поскольку действительно молодые ученые, при таком подходе оказались на
собрании в меньшинстве (около 30% от общего числа). Позднее, принятый общим собранием
«молодых» ученых и специалистов устав был передан на утверждение в Ученый совет и в такой
же редакции утвержден, несмотря на письменное обращение молодых сотрудников из
лаборатории флоры и растительных ресурсов к Ученому совету.
Все сколько-нибудь разумные предложения молодых ученых лаб. флоры и некоторых
других сотрудников о составе и целях СМУиС были отвергнуты «большинством» послушных и
напрямую подконтрольных (например, кассир и пр.) директору людей. В знак протеста против
профанации хорошей, в целом, идеи создания СМУ молодые сотрудники лаборатории флоры и
растительных ресурсов отказались участвовать в деятельности этого Совета, написав
соответствующее письмо в Ученый совет и куратору СМУ.
До этого времени в ПАБСИ, начиная с 2006 года функционировал «неформальный» и
неоформленный Совет молодых ученых, занимавшийся проведением семинаров, лекций и пр.,
костяк которого составляли молодые специалисты и аспиранты лаб. флоры и растительных
ресурсов, самой «молодой» в ПАБСИ, в составе которой 8 кандидатов наук в возрасте до 35
лет. Официальному оформлению этого Совета долгое время препятствовала администрация
ПАБСИ, затягивая рассмотрение устава и пр. и пытаясь одновременно создать альтернативную
структуру.
Отсутствие в ПАБСИ политики стимулирования продуктивно работающих научных
сотрудников, в особенности молодежи
Несмотря на рекомендации РАН стимулировать сотрудников в соответствии с их вкладом
в показатели результативности института, в ПАБСИ все делается с точностью до наоборот. Вопервых, стимулирующие надбавки, насколько мне известно как заведующей лабораторией и
бывшему члену Ученого совета, в течение 2012 г. не выплачивались, как не выплачивались они
и в 2011 году. По итогам 2011 г. единовременные выплаты всем сотрудникам были выданы без
какого-либо обсуждения пропорционально окладу (по одному окладу). В результате, например,
главные и старшие научные сотрудники, имеющие очень небольшое число публикаций часто в
изданиях с нулевым импакт-фактором, получили значительно большие премии, чем молодые
ученые, внесшие значительно больший вклад в результаты, полученные институтом но
работающие в ПАБСИ на половину или даже четверть ставки.
Во-вторых, молодые кандидаты, а также окончивший аспирантуру и в ближайшие месяц
защищающийся сотрудник моей лаборатории, зачисляются на должности инженеровисследователей и даже инженеров, хотя в лаборатории есть другие возможности (например,
ставки научных сотрудников, находящихся в декретном отпуске). При этом в институте люди с
намного меньшими научными достижениями, в том числе аспиранты занимают должности
младших, научных и даже старших сотрудников. Более того, на работу принимаются
пенсионеры, имеющие очень скромные научные результаты за последние годы. Почему
молодые кандидаты лаб. флоры остаются на столь скромных должностях, можно только
догадываться.
Принятие в спешке, без обсуждения проекта программы по развитию материальнотехнической базы ПАБСИ на период до 2020 года и дальнейшую перспективу, в
результате чего первоочередными приборами для ПАБСИ, оказываются приборы «для
проведения контроля психофункционального состояния пациентов в режиме
динамических наблюдений при оценке эффективности разрабатываемых методик по
экологической и садовой терапии» (первые 6 пунктов из 8 на 2013 год).
Заседание Ученого совета для обсуждения программы по развитию материальнотехнической базы ПАБСИ на период до 2020 года и дальнейшую перспективу состоялось по
моему настоянию за день до окончательного срока подачи этого документа в КНЦ РАН.
Заседание проводилось в спешке, подготовленных документов для обсуждения не дали, а
выслушали пожелания членов Ученого совета, большинство из которых слышало об этой
программе впервые. В результате было принято решение «доделать в рабочем порядке». Когда
члены Ученого совета получили «доделанный» документ, исправлять что-то было уже поздно,
поскольку он был подан и сверстан в КНЦ РАН. Вопросов же по поданному документу
возникло много, в том числе, почему приоритетными (судя по тому, что поставлены на 2013
год) является устройство пожарной охранной сигнализации, а не замена пожароопасной
проводки, почему Ботаническом саду в первую очередь нужны приборы «для проведения
контроля психофункционального состояния пациентов» и т.д.
Мною сведения о распоряжении КНЦ РАН о подготовке институтами такой программы
была получена случайно из других институтов. Никакой информации об этой программе в
институте до моего запроса не было.Это было отражено мной в докладной записке, наряду с
обоснованием предложений по развитию материально-технической базы гербарных фондов
ПАБСИ и молекулярно-генетических исследований прокариот, растений и лишайников.
Заключение
В марте 2010 г. сотрудники лаборатории флоры и растительных ресурсов ПАБСИ КНЦ
РАН направили письмо в отделение биологических наук РАН, в котором обращали внимание
«на постепенную исподволь проводящуюся переориентацию деятельности ПАБСИ КНЦ РАН».
За прошедшие с того времени 2.5 года ситуация в институте значительно ухудшилась. Работа
одной из наиболее продуктивных в институте и работающей на относительно высоком научном
уровне лаборатории флоры и растительных ресурсов дестабилизируется всеми возможными
способами. При этом поддерживаются направления без научного содержания и обоснования
(например, создание и апробация реабилитационных программ для психо-неврологических
пациентов в лаборатории экотерапии, http://www.pabgi.ru/lab_ecotherapy.html), что ставит под
угрозу не только престиж института, но и РАН в целом.
Зав. лаб. флоры и растительных ресурсов,
д.б.н., проф.
Н.А.Константинова
3 декабря 2012