Аткинсон, В.У. Воспитание памяти / В.У.Аткинсон. — Мн. • БелЭн» 2005. — 160 с. ISBN 985-11-0333-0. Вильям Уолькер Аткинсон (1862—1932) — Профессиональный адвокат, член судебных палат в Пенсильвании и Иллинойсе, журналист. В своей книге «Воспитание памяти» (1903) автор раскрывает подсознательную сокровищницу разума человека, говорит о глазном и слуховом восприятии впечатлений, дает соответствующие полезные упражнения, объясняет различие таких психологических терминов, как вспоминание, припоминание и узнавание, рассказывает о совокупной системе развития памяти, предлагает упражнения на запоминание цифр, дат, цен, лиц людей и многое другое. Книга может быть использована теми, кто интересуется психологией. УДК 159.9 ББК88 ВОСПИТАНИЕ ПАМЯТИ. Наука о наблюдении, памяти и воспоминании. Вильяма Уолькера Аткинсона. Члена судебной палаты въ Пенсильвании, автора „Силы мысли", „Закона новой мысли" и т.д. „Воспринимать подобно воску— удерживать подобно алмазу. Вань Тайль Даниельса С.-Петербург, Невский пр., 28. Энциклопедическая библиотека самообразования В.У. Аткинсон Воспитание памяти Минск «Беларуская Энцыклапедыя» 2005 УДК 159.9 ББК88 А 92 РЕДАКЦИОННЫЙ СОВЕТ СЕРИИ «ЭНЦИКЛОПЕДИЧЕСКАЯ БИБЛИОТЕКА САМООБРАЗОВАНИЯ» Г.П.Пашков, председатель В.А.Рабков, ответственный секретарь В.В.Гниломёдов. академик НАН Республики Беларусь, доктор филологических наук, профессор АЛ. Ковалёв, член-корреспондент НАН Республики Беларусь, доктор физико-математических наук, профессор И.В.Котляров, доктор социологических наук, кандидат философских наук, профессор В.П.Пархоменко, доктор педагогических наук, профессор Т.И.Рощина, главный библиограф отдела редкой книги, рукописей и старопечатных изданий Национальной библиотеки Беларуси Н. С. Сташкевич, доктор исторических наук, профессор А.В.Стефанович, зав. отделом редкой книги, рукописей и старопечатных изданий Центральной научной библиотеки им. Я. Коласа НАН Беларуси © Оформление. Издательство «Беларуская Энцыклапедыя» имени ISBN 985-11-0333-0 Бровки, 2005 Петруся ГЛАВА I Сокровищница вне сознания О великой области разума, лежащей вне сознания, служащей вместилищем памяти и хранилищем впечатлений, получаемых посредством пяти внешних чувств. Отношение памяти к этой области. Многочисленные примеры доказывают, что ничто никогда не забывается, и что каждый факт, по-видимому забытый, может быть восстановлен при соответствующих обстоятельствах. Все наши впечатления скрытым образом накапливаются глубоко вне нашего сознания и ожидают минуты вольного или невольного воскрешения. Глава эта проливает новый свет на вопрос о культуре памяти. Мы не можем иметь ясного представления о сущности памяти или о законах, которым подчиняются способности вспоминания или запоминания, если не ознакомимся с той великой областью разума, которая известна в психологии, как внесознательная область мышления. Прежде учили, что разум сознает все то, что в нем происходит; но передовое течение современной психологии признает, что сознание составляет лишь небольшую часть всего процесса мышления. Внесознательные мысли, впечатления и ощущения играют очень важную роль в области мышления. Отсюда понятно, что в каждом сознательном действии есть многое, что принадлежит области внесознательного, У каждого сознательного действия есть внесознательный фон. За пределами сознания лежит великая область внесознательного. В этой области есть еще много неизвестного и таинственного, привлекающего внимание многих психологов и других мыслителей, имеющих влияние на поступательный ход современной науки. Определено, что менее десяти процентов мыслительных процессов повседневной жизни происходят в области сознания в то время, как всю остальную работу мы производим в великой области внесознательного. Наше сознательное мышление можно сравнить с выдающейся над водой верхушкой горы, бОльшая часть которой скрыта под водой. Мы как бы находимся темной ночью в лесу. Наши фонари бросают маленький кружок света около нас, дальше которого лежит круг полутьмы, а еще дальше царит полная тьма. И в этой полутьме, и в этой тьме совершается работа. Результат этой работы, если нужно, выдвигается вперед, в кружок света, который мы называем сознанием. Память есть главное отправление нашего внесознательного мышления. В важной области внесознательного находится сокровищница нашей памяти. С момента, когда мы воспринимаем впечатление, и до момента, когда оно появляется в области сознания, внесознательные способности находятся в работе. Мы воспринимаем и откладываем в сторону наше впечатление. Куда же мы его кладем? Не в область сознательного, потому что тогда мы имели бы его перед собой во всякую минуту. Оно помещается в тайники внесознательной сокровищницы, в число других впечатлений часто так небрежно, что, казалось бы, почти невозможно найти его, когда понадобится. Где же удерживается впечатление часто в продолжение многих лет, протекших между его восприятием и восстановлением? Именно в этой великой сокровищнице внесознательного! Каким же способом вызываем мы вновь впечатление? Воля дает приказ рабочим внесознательной сокровищницы отыскать отложенное много времени тому назад впечатление и вывести его на свет. И вот, если эти рабочие обучены хорошо исполнять свою работу и привыкли к ней, они умеют разумно повиноваться приказу воли. Насколько их обучили тщательно прятать поручаемые их надзору вещи и точно отмечать место хранения переданных им кладов, настолько они способны и расторопны в исполнении поручений. Сознание не может рассматриваться как равнозначащее разума. Если считать разум и сознание понятиями однозначащими, отвергая учение о внесознательной области мышления, то мы не в состоянии объяснить себе, где находится весь остальной багаж нашего разума в то время, когда действует одна какая-нибудь часть его. Поле зрения сознания в любой отдельный момент очень ограничено, как ограничено пространство, видимое через микроскоп или телескоп, когда все лежащее за пределами инструмента как бы перестает существовать. Разум постоянно наполнен идеями, мыслями, впечатлениями и т.д., которых мы не сознаем, пока они не попадут в поле сознания. Предполагают, что каждое впечатление, которое мы воспринимаем, каждая мысль, которую мы развиваем, каждое наше действие записывается где-то в великой внесознательной умственной сокровищнице, и ничто никогда не забывается вполне. Многие вещи, которые годами казались забытыми, возвращаются в область сознания, если они вызываются туда сочетанием идей, желанием, потребностью или усилием. Многие впечатления ума, вероятно, никогда не будут возвращены в область сознания, если в них нет никакой надобности. Они, однако, останутся в области бессознательного, тихо, но мощно влияя на наши мысли, идеи и поступки. Другие впечатления останутся скрытыми в глубоких тайниках ума, в ожидании часа их нового применения, совершенно так, как свет и теплота скрыты в каменном угле, в ожидании момента, когда он пойдет в дело. В каждую данную минуту мы сознаем лишь очень малую часть того, что накоплено в уме. Многие вещи, которые кажутся забытыми, и которые мы часто старались припомнить, всплывают иногда в сознании сами, как бы по собственному усмотрению. Часто мы стараемся вспомнить какую-либо вещь, и, по-видимому, напрасно, после чего мы бросаем нашу попытку, но через некоторое время воспоминание неожиданно появляется в нашем сознании. Может показаться, будто наше желание вспомнить приводит в движение тихих работников внесознательной области. Много времени спустя, после того, как мы почти уже забыли о своем желании, они вдруг с торжеством возвращаются и несут желанное впечатление. Бывает также, что случайное слово кого-нибудь может осветить целую область памяти, о существовании которой мы давно уже забыли. Часто во сне мы видим давно забытые лица, слышим и узнаем голоса, звук которых уже много лет не раздавался. Многие события, забытые до того, что никакое усилие воли не было бы в состоянии вызвать их в памяти, все же, по-видимому, удерживаются где-то в области внесознательного, и какое-нибудь необычное побуждение, усилие или физическое состояние выносит их на поверхность такими свежими и живыми, как будто это впечатления вчерашнего дня. Некоторые лица в лихорадочном бреду говорят о фактах, совершенно ими забытых, о которых они по выздоровлении ничего не могут припомнить, но которые, однако, действительно были в их детстве или юности. Известно, что утопающий часто вспоминает события всей прошлой жизни. О многих опытах такого рода говорится в классических сочинениях по психологии. Сэр Франсис Бофор, который тонул и был спасен, сообщает: «Целый ряд событий моей жизни проходил в обратном порядке перед моей памятью, и не в легких контурах, а именно со всеми подробностями, как происходили эти события в жизни. Таким образом предо мной как бы развертывалась панорама всего моего существования до настоящего момента». Кольридж рассказывает историю одной женщины, не умевшей ни читать ни писать, которая в лихорадке начала говорить по-латыни, по-гречески, по-еврейски. Были записаны целые листы ее бреда и было найдено. что он состоял из отдельных, вполне осмысленных изречений, Из еврейских изречений лишь немногие могли быть отнесены к Библии, бОльшая же часть казалась взятой из сочинений раввинов. Эта женщина была совершенно необразованна, так что здесь не могло быть и речи об обмане. Поэтому ее сочли одержимой дьяволом. Врач, не веривший в существование демонов, принялся за разрешение загадки и после многих усилий узнал, что эта женщина, будучи девятилетней девочкой, находилась на воспитании у священника. Священник имел обыкновение ходить по коридору, находившемуся рядом с кухней, и произносить изречения из раввинских книг и цитаты из латинских и греческих отцов церкви. Книги священника были просмотрены, и каждая фраза, произнесенная больной, была найдена в них. Значит, горячка вырвала из сокровищницы, находящейся вне пределов сознания, некоторые из давних ее кладов. Карпэнтер сообщает историю одного английского священника, посетившего замок, которого он прежде никогда не видел и не помнил. Но, когда он подошел к ведущей к воротам дороге, ему вдруг показалось, будто он уже был здесь когда-то и видел не только дорогу у ворот, но и ослов под сводами и людей наверху их. Он был очень удивлен и спросил свою мать, не может ли она объяснить этот случай. Мать рассказала, что когда ему было всего только восемнадцать месяцев, она в большом обществе посетила именно этот замок, причем взяла его с собой в корзинке на осле. Некоторые из спутников закусывали на крыше ворот в то время, когда дитя было оставлено внизу с прислугой и ослами. И вот, во время второго посещения вид ворот оживил старые воспоминания детства, хотя они и представлялись каким-то сном. Эберкромбир рассказывает про одну даму, которая умерла в деревенском доме. Ее крошечная дочь была привезена к ней из Лондона и после краткого свидания была отвезена обратно в город. Мать умерла, и ребенок вырос, совершенно не помня ее. Будучи уже в средних летах, дочь случайно попала в тот самый дом, где умерла ее мать. Она не знала, в какой комнате умерла мать, но, войдя в одну из комнат, содрогнулась и вдруг вспомнила, что она уже прежде была здесь, и что больная дама, лежавшая вон в том углу, наклонялась и плакала над ней. Впечатление было отложено во внесознательную сокровищницу детского мозга и оставалось там скрытым до тех пор, пока носительница его не дожила до средних лет, когда случайно вид комнаты воскресил давнее впечатление. Несомненно подтверждается, что ничто из того, что когда-либо произвело впечатление на наш разум, не исчезает из нашей памяти. Ни одно впечатление, раз оно получено, не перестанет существовать. Оно не теряется, а только погружается во тьму и существует за пределами сознания, откуда, однако, может быть вызвано обратно посредством действия воли или сочетания мыслей, смотря по условиям отдельного случая. Правда, многие впечатления никогда не будут освежены ни добровольным усилием, ни непроизвольной ассоциацией идей; но, все же, впечатление остается, и влияние его обнаруживается на наших действиях и мыслях. Если бы мы могли добраться до глубины внесознательного мышления, то мы нашли бы там каждое впечатление, которое когда-либо получал наш ум, запись каждой мысли, которая когда-либо появлялась у нас, память о каждом поступке нашей жизни. Все это мы нашли бы там невидимым, но оказывающим на нас тонко проницающее влияние. Мы являемся сегодня такими или иными в зависимости от того, что мы вчера думали, говорили, видели, слышали, осязали и делали. Человек есть результат своих вчерашних переживаний. Нет ни одной мысли, ни одного поступка или впечатления нашей прошедшей жизни, которые бы не имели влияния на создание нашего настоящего умственного и нравственного состояния. Наши сегодняшние мнения и мысли — большей частью следствия длинного ряда маленьких переживаний в прошедшем, уже давно забытых и о которых мы, может быть, никогда не вспомним. В других главах этой книги мы разберем вопрос о воспитании внесознательных способностей, имеющих целью приучить нас тщательно укладывать впечатления, запоминать место их хранения и быть в состоянии всякое впечатление сохранить, быстро находить и выносить на свет желаемый предмет по приказу воли. Мы увидим, что память поддается бесконечному усилению, развитию и воспитанию. Если мы представим себе, что ничто вполне не «забывается», то мы поймем великую возможность усиления искусства воспринимать впечатления. Мы увидим, что чем отчетливее мы будем действовать на внесознательное мышление, чем тщательнее будем откладывать в хранилище впечатление, тем легче нам вызвать опять это впечатление в область сознания. Мы увидим также, как поразительно можно обучить работников внесознательной области тому, чтобы они отыскивали и находили то, что мы желаем, и каким образом можно подчинить их своим приказаниям совершенно так, как живых рабочих. ГЛАВА II Внимание и сосредоточивание О психологическом законе, по которому сила первоначального впечатления определяет степень умения запоминать и вспоминать. Эта сила первоначально - го впечатления пропорциональна вниманию, уделен - ному объекту или субъекту, вызывающим впечатление. Примеры и иллюстрации. Выяснение сущности внимания, интереса и их отношения к воспитанию памяти. В психологии существует закон, по которому сила первоначального впечатления определяет степень запоминания или вспоминания. Эта сила также пропорциональна степени внимания, которое затрачивается на предмет, производящий впечатление. Пережитое нами производит на ум наиболее сильное и прочное впечатление, если мы относились к нему с наибольшим вниманием. Некоторые ученые идут даже дальше, утверждая, что внимательное отношение к ближайшим предметам есть важнейшая способность ума, и что каждый носит в себе возможность развития известной степени гениальности, развивая способность сосредоточивать внимание. Способность эта может от практики почти беспредельно совершенствоваться. Было замечено, что великие различия между умами разных индивидуумов скорее происходят от разной степени внимания, нежели от разницы в способности отвлеченно мыслить, и что внимание составляет лучшую половину умственного могущества. Внесознательная часть разума сберегает всякие внешние впечатления, даже те, на которые не было обращено никакого внимания; но последние обыкновенно проходят незамеченными и не восстанавливаются сознанием, как будто их совсем и не было. Так что для нашей цели мы можем признать положение, что впечатления, воспринятые без всякого внимания, не сберегаются. Недостаточно, чтобы первоначальное впечатление прошло путь от внешнего чувства к мозгу, оно должно еще пройти через сознание и внимание, чтобы получить возможность восстановления. Чтобы пояснить разницу между сознательным вниманием и простым восприятием впечатлений через чувства, представим себе, что мы на оживленной улице Чикаго. Тысячи предметов представляются нашему взору, тысячи звуков передаются мозгу посредством слухового органа, наше чувство обаняния получает впечатления, наше чувство осязания тоже работает, так как люди соприкасаются с нами, или мы, проходя, задеваем предметы. Среди этой путаницы видов, звуков, запахов и ощущений, причем каждый воспринимающий орган открыт и получает впечатления, мы можем быть всецело поглощены одним определенным образом, одним звуком, или даже одной мыслью, а все остальное, происходящее вокруг, не будет существовать для нас в это время. Впоследствии мы вспомним только тот предмет или тот звук, который привлек наше осо-бенное внимание, или ту мысль, на которой мы сосредоточились. Большая часть предметов, которые мы видели, слышали или осязали, тотчас же забывается, потому что мы не обратили на них достаточно внимания. Говорят, что слабая память есть, в сущности, слабое внимание, и что плохая наблюдательность и плохая память близнецы по происхождению. Мы еще вернемся к этому пункту и дадим советы, как развивать и воспитывать внимание. Существует разногласие относительно возможности посвящать свое внимание сразу нескольким предметам. Первоклассные ученые пришли к выводу, что ум не может сосредоточиваться одновременно на нескольких предметах, но в тоже время он обладает способностью с удивительной быстротой переходить с одного предмета на другой, взад и вперед. Это дает возможность предполагать, что все-таки ум может останавливаться в одно и то же время на двух или более предметах. Некоторые очень занятые люди развили в себе способность заниматься сразу несколькими делами, но можно предположить, что они просто привыкли очень быстро переходить с одного предмета на другой. Грэнвиль, говоря об этой привычке, замечает: «Это нечто в роде умственной гимнастики на трапеции, во время которой артист вследствие несчастной случайности может навсегда лишиться своей способности». Бэн, определяя сущность вопроса, говорит: «Никогда не следует забывать, что человеческий ум может сосредоточиваться одновременно только на одном предмете, хотя он и может переводить очень быстро внимание и таким образом гоняться поочередно за несколькими делами». Когда ум особенно сосредоточен на чем-нибудь одном, он часто пропускает многие такие впечатления, которые в обыкновенное время привлекли бы хоть на минутку его внимание. Так люди, очень занятые каким-нибудь делом, часто не замечают лиц, проходяших по их комнате, и не слышат боя часов, находящихся тут же. Мы знали таких, которые во время своих «дневных грез» проезжали несколько лишних станций по железной дороге или в трамвае. Пишущий эти строки наблюдал за множеством людей, когда они читали в публичной библиотеке Чикаго. Они так углублялись в книги, что другие могли садиться рядом с ними и опять вставать, они ничего не замечали, не замечали и того, что настало время прекратить чтение, пока кто-нибудь не решался вежливо похлопать их по плечу и попросить оставить место. В разгаре битвы раненые часто не замечают своих ран. О Генри Клэ рассказывают, что он хотел произнести речь о важном предмете, употребив на это немного времени. Поэтому он попросил своего товарища остановить его по истечении назначенного срока. Он так увлекся своей речью, что друг его никак не мог добиться его внимания к себе, несмотря на то, что придя в отчаяние, несколько раз уколол его длинной булавкой в ногу. Клэ не заметил уколов и долго еще продолжал свою речь, не чувствуя боли, хотя из раны показалась кровь. Позже он рассказывал, что совершенно не замечал попытки добиться его внимания, и даже упрекал друга за неисполнение просьбы. Известный французский писатель был так погружен в свою работу утром после Варфоломеевской ночи, что ничего об убийствах, происходящих под его окном. Один итальянский ученый, занятый интересными научными опытами, ничего не знал о битве в городе Выйдя вечером из дома, он был очень удивлен, увидев что австрийские войска очистили город, а войска Наполеона заняли его. Сократ, отправившись однажды волонтером в сражение, углубился дорогой в разрешение какого-то философского вопроса. Остановившись среди дороги, он стоял там до тех пор, пока не окончил думать. Очнувшись, он увидел себя одиноко стоящим в долине. Войска в это время успели уйти вперед на расстояние нескольких часов пути. Желающий сосредоточить на чем-либо свое особенное внимание должен, если возможно, выбрать место и время, когда его ум был бы свободен от всяких посторонних влияний. Если бы вы захотели заинтересовать вашего друга каким-либо важным предметом, вы, конечно, не подошли бы к нему с этим в то время, когда он занят другими делами, а выбрали бы минуту, когда он совершенно свободен. Только при этом условии вы нашли бы внимательного слушателя. Только люди, развившие способность сосредоточенного внимания, могут на время переводить его с одного предмета на другой. Память следует за вниманием, и запоминаются лучше те факты, которые произвели впечатление на ум, когда он не был занят ничем другим. Нераздельное внимание дает поразительно отчетливые впечатления и значительно увеличивает силу способностей, давая им прочность, которой они не облада- ли бы в обыкновенное время. Боль чувствуется больше, когда на нее обращают внимание. Замечено, что всякое ощущение чаще испытывается в той части тела, к которой более приковано наше внимание, А теперь установлено, что даже кровообращение может быть ускорено в том органе, или в той части тела, на которой сосредоточено внимание. Если мы хотим получить наиболее ясное и сильное впечатление от какого-либо предмета, то должны сосредоточить на нем наше внимание. Сосредоточивание может быть, конечно, усовершенствовано разумным упражнением. Замечено, что люди, обладающие сильным и мощным умом, обладают вместе с этим сильно развитой способностью внимания. Наоборот, глупцы и идиоты совершенно лишены этой способности. Ум великого человека всегда переполнен прочными и сильными впечатлениями, которыми его сознание может пользоваться в каждодневной деятельности, между тем человек с ограниченной способностью внимания обладает весьма малыми средствами, которые он может пустить в дело, чтобы проявить силы для достижения чего-либо. Мы знаем о предметах то, что мы о них помним. Если это так, то знание наше находится в полной зависимости от нашей памяти. Всякому мужчине и всякой женщине выгодно развить свою внимательность. Выучитесь делать в одно время только одно дело, и при этом делать это дело как можно лучше. Обращая наше внимание и наш интерес только на один предмет, мы достигнем того, что работа или ученье будут приятны нам, и мы будем в состоянии хорошо их выполнить. Мы изу- чим относительно этого предмета все, что только можно изучить. И мы все будем помнить, что изучили. Честерфильд очень верно заметил: «В течение дня найдется время для всего, если мы в одно время будем делать только одно дело, но не будет достаточно целого года времени, если мы попытаемся одновременно делать дна дела». Лорд Бэрлей подтверждает это мнение, говоря: «Самый короткий путь к тому, чтобы сделать много дел, состоит в том, чтобы в одно время делать только одно дело». Если мы заняты каким-либо делом, то отдадимся ему всецело, если мы отдыхаем или играем, то не допустим, чтобы хотя одна какая-либо деловая мысль тревожила наше сознание. Будем же любить дела, когда мы в конторе, и ненавидеть их, когда мы дома. Кажущимся противоречием вышеприведенной теории сосредоточенного внимания является факт, что многие люди очень успешно размышляют во время какой-нибудь легкой работы, как, напр., за легким шитьем, вязанием, разрезыванием книги, рассматриванием картин, курением и т.п. Но это кажущееся исключение подтверждает правило, если объяснить, что легкое занятие не требует большого внимания и потому не отвлекает его от главного пункта — мысли. Легкая работа даже может давать некоторый отдых уму в промежутках мышления. Не мешает по временам заняться легкой работой, если не удается сосредоточить внимание на каком-нибудь серьезном вопросе. Пусть только эта «побочная» работа будет действительно легкой, иначе она будет раздваивать внимание. При изучении субъекта или объекта для большего успеха мы должны сначала останавливать наше внимание поочередно на разных подробностях, а затем уже переходить к целому. Наиболее сильное впечатление от предмета мы получим путем разложения и отвлечения. Для успешности всякого умственного труда мы должны пользоваться нашей способностью различать. Мы будем знать предмет в его целом, познакомившись предварительно с его частями. По словам д-ра Геринга «специализация есть мать прогресса». Для изучения какого-нибудь сложного движения необходимо сначала изучить каждую составную часть его. Если сумеешь исполнить каждую составную часть, то получишь и все движение. Это же правило применяется к духовной работе и к восприятию впечатлений. Для неумеющих сосредоточивать внимание на объекте или субъекте работа эта будет затруднительна. Но по мере упражнения способность совершенствуется, и через некоторое время внимание будет останавливаться само собой без всякого усилия. Все желательные способности ума, о которых мы говорили, могут развиться от упражнения так, что будут действовать бессознательно, когда понадобится. Сосредоточенное внимание будет являться по требованию субъекта. Также и способность умственного анализа. Раз ум приобрел привычку, он будет следовать ей. Ум пойдет по проложенному пути. Тайна успешного развития ума — упражнение и постепенное совершенствование. ГЛАВА III Восприятие впечатлений О законах, управляющих восприятием впечатлений. Как отчетливо схватывать впечатления и удержи - вать их. Разница между добровольным и невольным вниманием. Как воспринимаются чувственные впечатления. Как приучать чувство быстро воспринимать впечатления и вручать их памяти. Необходимость тщательного наблюдения и т.д. Многочисленные примеры, рисующие высокую степень чувствования, наблюдательности и памяти у людей разных эпох и стран вследствие целесообразного и разумного упражнения. Замечательные случаи и интересные анекдоты, поясняющие вопрос; обсуждаемый в этой главе. Как уже выяснено в предыдущей главе, внесознательная деятельность состоит в восприятии каждого предложенного ей впечатления и в помещении этого впечатления в свою огромную сокровищницу. Но получаемые впечатления весьма различны по существу. Одни весьма живы и сильны, другие посредственны, третьи очень слабы и неопределенны. Сила впечатления зависит от интереса, какой имел к нему ум и от степени добровольного внимания. Интересный предмет или предмет, на который обращено наибольшее внимание, производит впечатление более сильное, нежели предмет, не представляющий никакого или представляющий мало интереса и возбудивший слабое внимание. Подобное сильное впечатление легче восстанавливается при надобности. Возвращаясь к нашим пояснениям внесознательной сокровищницы, мы можем сказать, что внимание, уделенное понятию, проникающему в мозг посредством чувств, определяет объем и форму этого откладываемого понятия. Интерес же, возбужденный впечатлением, дает в это же время окраску этому впечатлению. Запомним: внимание определяет форму, интерес определяет окраску. При искании товара, уложенного в кладовую, гораздо легче найти крупные вещи, нежели мелкие, легче заметить вещь огненно-красного цвета, нежели неопределенного. И это вовсе не будет зависеть от того, как уложены вещи — в строгом порядке или небрежно разбросаны. Содержание кладовой в порядке облегчает, конечно, нахождение желаемого предмета, но форма и краска делают предмет сам по себе заметнее. Частое вытаскивание товара и возня с ним не только приводят к тому, что хозяин кладовой лучше знакомится с местонахождением товара, но прибавляет к цвету и форме последнего еще кое-какие признаки, так как при каждом вынимании товару уделяется известная доля внимания и интереса. Внимание объясняли как «помещение предмета в фокусе сознания». Сознание может простираться на целый ряд предметов совершенно так, как солнце бросает свои лучи на бесчисленные предметы, или же оно (сознание) может сосредоточиться как в фокусе, на особом предмете так же, как солнечные лучи собираются посредством стекла в одной точке. Таким образом, легко понять, что степень внимания является мерилом впечатления, произведенного на наше внесознательное мышление. Психологи делят внимание на два разряда: непроизвольное и сознательное. Непроизвольное внимание проявляется без малейшего усилия со стороны воли, сознательное внимание требует усилия воли. Низшие животные и неразвитые люди обладают в весьма малой степени сознательным вниманием при полном развитии непроизвольного внимания. Развитой человек проявляет в высокой степени развитое сознательное внимание, это одно из его главных отличий от низших животных. Недостаток сознательного внимания в человеке указывает на его малое умственное развитие. Многие люди едва достигают пограничной черты сознательного внимания. Непроизвольное внимание есть прирожденное свойство низших животных и людей, но в различной степени. Сознательное внимание есть результат развития воли. Для низших животных, маленьких детей и неразвитых людей предмет интересен уже тогда, когда он привлекает внимание более чем на минуту. Развитый человек способен направить свое внимание на неинтересный предмет и удержать его на нем до тех пор, пока ум не получит нужного ему понятия. Он способен также перенести свое внимание с предмета интересного на скучный и неинтересный и все это усилием воли. Правда развитый человек всегда найдет долю интересного в каждом объекте или субъекте, на который обращено его внимание, в то время как неразвитый человек не найдет там ничего интересного. Развитый человек может также выбрасывать из области своего внимания и сознания объекты для него нежелательные. Усилием воли он достигает этого результата, употребив тот же способ, что и при сосредоточивании внимания на неинтересном объекте или субъекте. Неразвитый человек, обладающий малой степенью сознательного внимания, находится большей частью в зависимости от внешних впечатлений и напоминает ребенка, который, залюбовавшись проходящей церковной процессией, забывает себя, дом и родителей и идет вслед за ней до тех пор, пока не заблудится. Впечатления получаются при посредстве пяти внешних чувств. Чувства разделяются на два разряда — непосредственные и посредственные. Непосредственные чувства — осязания, вкуса и обоняния — передают впечатления мозгу прямо через прикосновение субъекта, получающего впечатление, с объектом, производящим впечатление. Прикосновение это видимо при вкусе и осязании и менее видимо, но также действительно при обонянии, когда мельчайшие частицы, исходящие от предмета, приходят в соприкосновение с обонятельными нервами. Посредственные чувства — зрения и слуха — производят впечатление при взаимодействии мозга и света, или мозга и звуковых волн. Впечатления, полученные через непосредственные чувства, не восстанавливаются быстро в памяти. Наоборот, впечатления, удержанные памятью от посредственных чувств, восстанавливаются легко и быстро, причем свойство это совершенствуется в высокой степени при разумном упражнении. Например, трудно точно вспомнить вкус, запах или ощущение, хотя впол- не возможно восстановить в памяти время, обстановку и самый процесс пробования, нюхания и ощупывания Все-таки мозг неизгладимо запечатлевает впечатления вкуса, запаха и ощущения, так что при случайном повторении распознает их. Эта способность распознавания может быть развитой в сильной степени, как это наблюдается, например, у экспертов вина, чая, у сортировщиков шерсти и т.п., у которых чувства вкуса, обоняния и осязания очень развиты, и воспоминание о прежних впечатлениях может быть восстановлено ими в малейших деталях, лишь только новое впечатление достигает мозга. При всем этом восстановить вполне прежнее впечатление от вкуса, обоняния и осязания весьма трудно. Исключения приводятся некоторыми писателями, которые рассказывают об известных гастрономах, эпи- курейцах, знатоках вин, доставлявших своему уму при помощи их усиленного воображения и памяти отчетливое впечатление о вкусе их любимого блюда или вина. Загипнотизированным личностям тоже, по-видимому, могут быть внушены подобные впечатления. Совершенно иначе обстоит дело с впечатлениями, полученными через органы зрения или слуха, так как в данном случае не только можно припомнить все обстоятельства, но даже при помощи воображения, подкрепленного памятью, можно нарисовать себе пейзаж или услышать звук. У некоторых эта способность очень развита, и они могут представить себе в уме картину или услышать звук почти так же отчетливо, как это наблюдалось при первом действительном случае. Художники и музыканты представляют собой примеры такого явления. Само собой разумеется, что первое условие при воспитании памяти — восприятие ясных и определенных впечатлений. Память может работать только в том случае, когда есть что вспоминать. Мы видели уже из нашего примера внесознательной сокровищницы, как склада товаров разных форм, величин и цветов, насколько важно держать в порядке наш умственный багаж, чтобы можно было при случае в нем разобраться и быстро найти все нужное. Не только чувства должны быть так воспитаны, чтобы они могли быстро и отчетливо схватывать впечатления, и располагать их так, чтобы все можно было легко найти, но также и ум должен быть приучен обращать внимание на собственную работу, с интересом относиться к ней, чтобы при случае восстанавливать как мысли так и процесс мышления. Восприятие впечатлений проходит часто двойной или еще более сложный путь. При чтении, например, печатной страницы глаза передают впечатление от слов, фраз, параграфов и страниц. В то же время другие умственные способности воспринимают впечатление от мысли и понимания читателя, от выводов, к которым он приходит, обсудив и усвоив ход мысли автора. При этом данные впечатления смешиваются с имеющимися уже в уме читателя знаниями, сведениями и мнениями. И все эти впечатления могут быть восстановлены в памяти, смотря но степени развития памяти у данного индивидуума. Воспитание внимания и интереса дало во многих хорошо известных случаях почти чудодейственные результаты, и каждый может при небольшом упражнении сделать в этом отношении такие успехи, которые удивят его самого не меньше, чем его друзей. Роберт Гудэн, знаменитый французский колдун, самые ловкие фокусы которого основывались на быстрой и точной наблюдательности и на поразительной памяти, развил долголетним упражнением как свою внимательность и наблюдательность, так и свою память. Рассказывают, что в молодые годы он быстро проходил мимо какого-нибудь магазина в Париже, бросал беглый и острый взгляд на витрину, а затем отводил свои глаза в другую сторону. Пройдя дальше, он останавливался на несколько минут и, стоя с карандашом и бумагой в руках, старался назвать и описать возможно бОльшее количество из целого ряда только что виденных им предметов. Он нашел, что постоянное упражнение настолько обострило его внимательность и наблюдательность. что он с каждым днем мог запомнить бОльшее количество предметов в окнах магазинов. Таким образом он беспрестанно развивал как способность воспринимать и удерживать впечатления, так и способность возобновлять их в памяти. Рассказывают, что он был в состоянии пробежать мимо большого окна, уставленного маленькими предметами и воспринять такое полное, отчетливое и острое впечатление от выставленных предметов, что, спустя несколько часов, мог назвать и описать каждый товар, причем очень редко ошибался. Это развитие сделало Гудэна тем, кем он стал, и помогло ему скопить себе большое состояние. Его ум, очевидно, сделался родом фотографической пластинки и записывал все находившееся в области его наблюдательности. Все, что приходилось делать самому Гудэну, было: вызвать впечатление и назвать имена предметов, как он их видел своим духовным взором. Ридиард Киплинг в своем прелестном рассказе «Ким», описывает такое же явление. Старый учитель Лурган Сахиб воспитывал мальчика для тайной службы, где точное и быстрое распознавание вещей обеспечивало успех, а может быть и саму жизнь. Старик взял из ящика горсть драгоценных камней, бус и т.д., приказал Киму смотреть на них, сколько он хочет, а потом проверить, может ли он вспомнить то, что видел. Туземец-мальчик, который раньше воспитывался таким же образом, присутствовал при этом. Ким наклонился над камнями и заметил пятнадцать из них. Он думал, что это будет легкая игра. Потом камни были закрыты и мальчик-туземец быстро записал на бумаге то, что запомнил: «Там, под бумагой, пять синих камней: один большой, другой поменьше и три маленьких», — сказал Ким торопливо. «Четыре зеленых камня, и ... и ... я насчитал пятнадцать, но относительно двух забыл. Нет, дай время!.. Один был из слоновой кости, маленький коричневый и... и... подожди»!.. Но Ким не мог ничего больше припомнить. «Послушай мою запись!» — воскликнул мальчик-туземец. — «Во-первых, имеются два поцарапанных сапфира, один с двумя бороздками и один — с четырьмя. Насколько я могу судить, сапфир с четырьмя бороздками отшлифован с краю. Затем там находится настоящая туркестанская бирюза, полная зеленых жил, и еще две с надписью: одна с именем Бога, написанная золотом, и другая — треснувшая поперек; она вынута из старого перстня. и я не могу ее прочитать. Значит у нас пять синих камней. Еще там четыре блестящих изумруда, но один в двух местах пробуравлен, а другой немного пробит». «А вес их?» — спросил спокойно Бурган Сахин. «Три, пять, пять и четыре карата! — как мне кажется. Там еще кусок старого, зеленоватого янтаря и дешевый осколок топаза из Европы. Там также есть кусок китайской, гравированной слоновой кости, изображающий крысу, которая высасывает яйцо; и там, наконец, ага! шарик из кристалла, величиной с боб, вделанный в лист золота». Он кончил и захлопал руками. Ким чувствовал себя очень сконфуженным превосходством туземного мальчика. «Как же это делается?» — спросил он. «Это повторялось до тех пор, пока не было доведено до совершенства, и результаты стоят такой работы». Я советую вам прочесть эту прекрасную книгу. Вы увидите, как Ким пользовался советами старого учителя. Эта игра, взятая Киплингом из действительности, есть любимая игра жителей Востока. Многие доходят в ней до такого совершенства, какого достиг Гудэн в своем искусстве, напоминающем эту науку. Каждый может при желании усвоить эту ловкость, если не будет жалеть времени на практику. Об одном известном художнике рассказывают, что, воспользовавшись моделью для портрета в течение нескольких сеансов, он продолжал потом работу без модели, смотря только на стул, занятый прежде тем, с кого он рисовал. Он говорил, что отчетливо видел свой оригинал на стуле. Очевидно впечатление врезалось неизгладимо в его память. Конечно, это исключительный пример, но, вообще, способность, о которой идет речь, очень сильно развита у художников. У китайцев существует особая буква или особый знак для каждого слова, и китайские грамотеи удерживают в своей памяти тысячи таких знаков без малейшего затруднения. Наши дети делают то же самое в меньшей степени, благодаря новой системе чтения, применяемой теперь в школах. Когда мы, родители, учились читать, то прежде всего старались прочитать слово по складам, затем проходило немало времени до того момента, когда мы справлялись, наконец, например, со словом «Констан-ти-нополь». Теперь же учат наших детей запоминать фигуру или общий вид слова, вместо отдельных букв и звуков и им слово «Константинополь» также легко прочитать, как слово «кошка» (слово «кошка» читается по складам иногда с таким же трудом, как и слово «Константинополь»). Подобных же результатов достигают музыканты, из которых многие были в состоянии передать музыкальную пьесу страницу за страницей, хотя они слышали ее только один или два раза. Передают, что один знаменитый композитор, будучи еще мальчиком, услышал однажды знаменитую мессу, которая пелась в монастыре, и партитура которой свято сохранялась монахами в тайне. Возвратясь в свою комнату, мальчик записал всю партитуру мессы, не ошибившись ни в единой ноте. Монахи, пораженные таким необыкновенным явлением, простили ему этот плагиат. Менее поразительные случаи в деле удержания музыки памятью довольно обыкновенны. И заметьте, такие вещи возможны не только при содействии одной только памяти, но и при помощи развитой способности ясного и отчетливого схватывания вещей глазом или ухом. До сих пор еще существуют евреи, которые с одного сказанного им слова могут продолжать наизусть весь талмуд, представляющий из себя целую библиотеку. Лиленд рассказывает про одного индуса, не знавшего английского языка, которому прочли пятнадцать строк из «Потерянного Рая», и он повторил их безошибочно по звукам, а потом произнес еще раз в обратном порядке. В прежнее время, когда книги были дороги, люди были в большой зависимости от памяти, и многие развивали свою память так, что теперь это казалось бы чудом. Но тогда это было обыкновенно, и такой памятью обладал каждый желающий учиться. В тринадцатом и четырнадцатом веках студенты стекались в университеты тысячами. Книги были редки и дороги, и обычай заучивать наизусть целые сочинения господствовал. Шлиман в своем «Илиосе» рассказывает, что память его была необыкновенно плоха, но несокрушимой силой воли и усердной работой он развил ее до такой степени, что каждые шесть месяцев он изучал новый иностранный язык, так что мог на нем свободно читать, писать и говорить. В продолжение того же времени он приобрел свое богатство крупной колониальной торговлей. Японские дети употребляют не меньше двух лет на изучение букв и звуков прежде чем учатся чтению. Такого трудного обучения не бывает ни в одной из наших школ, но японцы делают это исключительно для развития у детей памяти. И, действительно, память у японцев удивительная. Один из писателей Хирата Атсутане составил большое сочинение стихов и легенд, и, говорят, что первые три тома сборника и несколько томов введения он написал, не заглядывая ни в одну из книг, служащих ему источниками. Про Гроция и Паскаля рассказывают, что они никогда ничего не забывали из того, о чем читали или думали: Кардинал Меццо-Фанти, знавший более сотни различных языков, никогда не забывал ни одного заученного слова. Рассказывают про одного старого деревенского могильщика, помнившего день каждых похорон за тридцать пять лет, а также возраст всех умерших и имена присутствовавших на похоронах. Сенека мог повторить две тысячи отдельных слов, слышанных им один раз и в том же самом порядке, в каком он услышал их просто благодаря естественной способности его памяти. Его друг, Порций Катон, никогда не забывал ни одной речи, когда-либо произнесенной им, и память его не изменяла ему ни в одном слове. Ки- неас, римский посол царя Пирра, в один день так хорошо выучил имена собравшихся людей, что был в состоянии уже на другой день здороваться с сенатом и с народом, называя каждого по имени. Плиний утверждает, что Кир знал по имени каждого солдата своей армии. Франциск Суарец знал на память все сочинения св. Августина, и, делая ссылки, мог указать страницу и строчку, где можно найти их. Фемистокл мог назвать по имени каждого из 20 ООО жителей Афин. Мюре рассказывает об одном молодом корсиканском ученике, который мог повторить в пря- мом и обратном порядке 36 000 отдельных слов, слышанных им только один раз, Он утверждал, что данный субъект мог бы повторить таким же образом еще большее количество слов, но лица, читавшие слова эти вслух, выбивались из сил. К этому корсиканцу пришел юноша, обладавший слабой памятью, и корсиканец обучил его настолько успешно, что уже через одну или две недели ученик мог повторять в прямом и в обратном порядке 500 слов. Мальябеки, великий флорентийский библиофил, обладал поразительной памятью на книги и библиотеки. Он знал место, полку и число каждой книги в собственной библиотеке и в других больших библиотеках мира. Однажды великий герцог Тосканский спросил его, где можно было бы найти экземпляр одной редкой книги, он ответил, что существует только один экземпляр ее, который находится «в библиотеке падишаха, в Константинополе, на седьмой полке третьего ряда справа от входа». Иосиф Скалигер выучил наизусть Илиаду и Одиссею меньше чем в один месяц, а в три месяца он одолел и выучил на память всех греческих поэтов, И этот человек часто жаловался на свою слабую память! Упражняясь, можно развить силу сосредоточивания и внимания в приложении к мыслям и к другим предметам. Одно и то же правило применяется во всех случаях. В дальнейших главах мы будем говорить об этом, теперь же обратим наше внимание на развитие способности восприятия впечатлений посредством зрения и слуха. ГЛАВА IV Зрение и память О восприятии впечатления посредством зрения. Главное условие — приучение глаза к получению ясных и отчетливых впечатлений. Важность этого условия в повседневной и деловой жизни. Важность его при воспитании памяти. Большинство людей смотрит, но не видит предмета. Примеры и пояснения того, как эта способность была развита у лиц, посвятивших свое внимание предмету. Главные правила воспитания и развития этой способности ума. Говорят, что глаза — окна души. Во всяком случае верно, что через эти окна ум получает наибольшее количество впечатлений самого высокого качества. Замечено, что для воспитания памяти необходимо приучать ум обращать на зрительные впечатления бОльшее внимание, чем на все другие. Мы едва ли сможем вполне убедить нашего читателя в насущной важности воспитания глаза для ясного и точного восприятия впечатлений. Такое воспитание и происходящее от него развитие приносит несомненную пользу, как мужчин, так и женщин на всяком поприще жизни, во всякой профессии, деле или ремесле. Не только художник или скульптор нуждается в правильно развитом зрении, но каждый ремесленник, делец, занимающийся каким-либо про- фессиональным трудом все терпит ежедневно от небрежного отношения к этой способности. Художник не может воспроизводить без правильного наблюдения; писатель не может описывать сцены, лица, характеры если он не обладает изощренной наблюдательностью ремесленнику нечего напоминать о необходимости правильно видеть предметы. Нет профессии, которая не выигрывала бы от развития наблюдательности. Эта способность обогащает сведениями и дает много радостей собственным развитием. В путешествиях, например, многие люди упускают из виду целый ряд прекрасных пейзажей, много в высшей степени интересных предметов, потому что не умеют воспринимать их. Возвращаясь из путешествия, они прочитывают описания тех же местностей у других путешественников и удивляются, как мало они видели из того, что можно было видеть при большей внимательности. Вследствие поверхностного чтения у многих пропадают лучшие части книги. Индеец и местный охотник замечают сломанную ветвь, повернутый лист, след ноги там, где неопытный наблюдатель не видит ничего необыкновенного. Нам припоминается, что мы где-то читали про торговца, над которым смеялись, потому что он держал у себя в приказчиках глупого человека. Торговец ответил, что, действительно, приказчик складывает слова хуже Джона Биллинга, и что его грамматика могла бы заставить перевернуться в гробу Линдлея Муррэя, и что он никогда не читал ни одного из сочинений известных авторов, — но зато он умел видеть вещи. Он покупал ежегодно для торговца на тысячи долларов товаров, и торговец не мог припомнить ни одного случая, чтобы приказчик когда-либо ошибся или упустил из виду какой-нибудь недостаток товара, или, вообще, купил что-либо такое, чего не следовало покупать. Этот человек упражнялся в способности правильно видеть вещи и пользовался ей. Очень немногие из нас замечают подробности обыкновенных предметов. Многие ли из вас знают, находятся ли уши коровы выше, ниже, спереди или сзади ее рогов? Многие ли могут сказать, как сползает с дерева кошка: головою или хвостом, вперед или назад? Сколько людей знают, встают ли коровы и лошади сперва передними или задними ногами и встают ли оба животных одинаковым образом? Сколько людей знают, как выглядит число «четыре» на циферблате карманных часов. Выдающийся ученый, Агассис, в воспитании наблюдательности у своих учеников достигал удивительных результатов. Превосходно развитая способность наблюдательности его учеников, несомненно, много содействовала житейскому успеху большинства из них, прекрасно потом устроивших свою жизнь и даже создавших себе имя. Рассказывают, что однажды любимый ученик Агассиса попросил его продолжать обучение в том же направлении. Агассис передал ему сосуд с рыбами и попросил тщательно исследовать его, а затем сообщить ему, что он заметит в рыбах. Ученик уже прежде видел эту породу рыб и не мог понять, почему профессор задал ему такую легкую задачу. Осмотрев рыбу, он не нашел в ней ничего интересного и хотел заявить об этом учителю. К большой своей досаде он не застал его и должен был провести еще несколько скучных часов с рыбами. Чтобы развлечься, он вынул одну рыбу из сосуда и начал ее срисовывать. Когда он дошел до вырисовывания подробностей, то сделал интересное открытие, что у рыбки не было ресниц, а вместо них она обладала интересными точками, о существовании которых он до сих пор ничего не знал. Возвратившись, Агассис был, казалось, очень огорчен, что ученик мог сообщить ему так мало относительно рыбы и предложил ему заняться ей еще несколько часов. Ученик, видя, что нет возможности отделаться от этой задачи, принялся серьезно за работу с карандашом в руках по совету Агассиса, сказавшего, что «карандаш — лучшее подспорье глаз». Находя все больше новых мелочей, он, наконец, сам заинтересовался рыбами и увлекся своей задачей. Профессор время от времени подходил к нему, выслушивал его сообщения о новых открытиях, но молчал или говорил очень коротко. Он продержал таким образом ученика за работой над рыбами три дня, и последний был очень удивлен, что он прежде мог так мало видеть там, где было так много материала для наблюдений. Через много лет, когда ученик создал себе большое имя, он очень любил рассказывать эту историю. При этом всегда замечал, что полученный при изучении рыб урок побудил его основательно разбирать подробности при каждом дальнейшем исследовании, и что опыт, приобретенный таким способом, оказался бесконечно ценным для него. Об Агассисе рассказывают, что он мог читать популярную лекцию о насекомом, вроде кузнечика, и так интересно, что аудитория увлекалась ей, как театральной пьесой. В Лондоне, говорят, существуют места, где молодые воришки обучаются искусству быстрого и зоркого наблюдения. «Профессор», преподающий маленьким бездельникам, берет в руку кучу мелких вещей, как, напр., ключ, пуговицу, монету, кольцо и т.п. На минуту он показывает ученикам руку с этой коллекцией и затем требует, чтобы они не только назвали все предметы, но и описали их Затем некоторые предметы заменяются другими, и мальчики должны сейчас же назвать этот новый предмет. Учеников по окончании курса рассылают бродить под видом нищих. Они стараются заглянуть в конторы, дома и т.д. По получении сведений в главной квартире, составляется план и если он окажется удачным, устраивается кража со взломом. Вышеизложенное напоминает метод обучения, описанный в «Киме», о котором мы говорили в предыдущей главе. Читатели увлекательных рассказов о «Шерлоке Гольмсе» Конана Дойля помнят об удивительной наблюдательной способности этого шпиона-любителя и о достигнутых им результатах. Картежники — тонкие наблюдатели, они часто могут назвать карты своего партнера на основании только одного выражения его лица, причем тот и не замечает, что выдает себя. У итальянцев есть игра, так называемая «морра», очень любимая мальчиками. При правильной игре в нее у ребят развивается внимательность как у лисиц. Эта игра ведется между двумя мальчиками и состоит в том, что оба одновременно выставляют несколько пальцев, причем каждый игрок выкрикивает как можно скорее число пальцев, показываемых другим. Мы наблюдали одну из вариаций этой игры. Ею забавлялись итальянские разносчики газет в ожидании новых номеров. Один из мальчиков выжидает до тех пор, пока не привлечет внимание другого, затем внезапно вытягивает перед ним свой кулак с одним или несколькими торчащими пальцами и кричит «морра». Другой мальчик должен немедленно назвать число пальцев, иначе он получит от первого удар по голове связкой газет. Котюр, великий учитель рисования, учил своих учеников сначала наблюдать несколько минут прохожих и затем пытаться нарисовать их. После некоторого упражнения цель достигалась вполне. Сперва воспроизводилась отдельно только шляпа или рука, или нога, но через короткое время переносилась на бумагу вся фигура во всех ее деталях. В С.-Петербургской рисовальной школе заставляют учеников сначала присмотреться к предмету в продолжение десяти минут и затем, по удалении предмета наблюдения, они приступают к рисованию его. Знаменитый учитель Варнэй ставил изображаемый предмет в одну комнату, а работавших над ним учеников помещал в другую, позволяя, однако, им время от времени взглянуть на модель. Гарбиелли, французский художник, написал очень похожий портрет Джэмса Гордона Беннета, виденного им только один раз, когда тот быстро проезжал мимо в коляске. Один из самых удачных портретов Линкольна, когда-либо виденных нами, был нарисован талантливым, но совершенно неизвестным художником из Нью-Джерси, восторженным поклонником президента которого он видел всего только один раз. Художник был охвачен таким глубоким чувством, когда узнал об убийстве обожаемого им президента, что искал утешения у своего холста, рисуя по памяти черты лица убитого президента. Много лет тому назад, приблизительно около 1845 г., была уничтожена пожаром старая Академия Изящных Искусств в Филадельфии, и наряду с другими ценными картинами погибла и «Дочь Римлянина» Мурильо. Спустя почти 35 лет Сартэн восстановил картину по памяти. В 1805 г. французские войска унесли с собой шедевр Рубенса, картину на алтаре церкви Св. Петра Кёльне. Местный художник, большой поклонник этой картины, изготовил по памяти копию с картины, которая оказалась неподражаемой по изображению деталей и свежести красок. Оригинал был позднее возвращен, и когда с ним сравнили копию, то самое тщательное исследование не могло обнаружить заметного различия между обеими картинами. А вот служитель в большом отеле, принимающий от гостей шляпы при входе в столовую. Он достиг того, что без малейшей ошибки узнает собственников нескольких сот шляп благодаря установленной им ассоциации между лицом человека и его шляпой и восстановлению последней в своем уме посредством зрительной памяти. «Я мысленно представляю под шляпой лицо и после этого узнаю кому она принадлежит», — говорит он. И, действительно, каждый гость покидает столовую в своей собственной шляпе. Многие владельцы отелей запоминают имена тысяч гостей. О Стивенсе, прежнем полицейском чиновнике Нью-Йорка, рассказывают случай, показывающий, как он мог установить личность человека, жившего в комнате, и которую не впускался никто посторонний. Однажды Стивене постучался в дверь, которая раскрылась мгновение на ширину дюйма, острый глаз Стивенса обозрел в этот момент всю обстановку комнаты. Он увидел, что там висели принадлежности всякого рода костюмов, среди которых он узнал платье, уже известное ему и виденное им на одном «нужном» человеке. Вслед за этим последовал арест, и арестованный оказался известным преступником, которого искала полиция. Знаменитый полицейский агент в Лондоне дает вновь поступающим служащим своего ведомства инструкцию смотреть в обе стороны, когда они проходят по людным улицам, так как он заметил, что средний человек главным образом смотрит направо. Глаз, конечно, передает мозгу каждый луч, проникающий в него, и нужно думать, что все эти впечатления слегка отмечаются. Но ум может с успехом сберегать и потом восстанавливать только те впечатления, которые являются результатом бОльшего или меньшего интереса или внимания к ним. Мы должны воспитывать наше зрение так, чтобы бОльшая часть поступающих через него впечатлений была воспринята ясно и отчетливо, чтобы эти впечатления стоили того труда, который должен затратить ум на тщательное собирание и сбережение их, и чтобы, наконец, вследствие их негодности они не были отброшены в общую кучу, откуда трудно будет когда-либо вызвать их на свет. Очень немногие люди — тонкие наблюдатели. Средний человек помнит вещь в общих чертах, но подробности для него отсутствуют. Однако, интересной вещи посвящают больше внимания, и о ней сохраняется более ясное и полное впечатление. В этом отношении иллюстрацией деятельного проявления интереса может служить пример мужчины и женщины, мирно и спокойно идущих вдоль улицы. Мимо проходит другая женщина, одетая в костюм, бросающийся в глаза. Ее замечают оба. Мужчина помнит только факт, что «на ней было что-то синее», и что «рукава ее расширялись у кисти руки и что на ней была надета огромная шляпа». Если он так много запомнит, это будет хорошо. Многие мужчины не заметили бы рукавов, и все прочее представлялось бы им в тумане. Но женщина будет в состоянии указать, что именно было одето на этой даме, как была охвачена талия, она опишет фасон рукавов до малейших подробностей, как была скроена юбка и из какой материи, определить ее качество и, вероятно, цену, шляпу и ее перья, шелк и бархат, и все прочие мельчайшие подробности всего костюма. Она в состоянии описать знакомой даме все замеченное, и ее подруга сможет все это представить себе «духовным оком». Оба, мужчина и женщина, имели одинаково хорошие глаза, оба получили фотографическое впечатление от проходящей дамы и ее туалета — и, все-таки, заметьте! — какая разница в восприятиях обоих людей! Чем же обусловливается такая разница? Просто тем, что интерес женщины был обращен на платье и что она воспитала свое внимание так, что оно привыкло включать подобные вещи в сферу своего зрения. У мужчины не было к этому ни интереса, ни внимания. И все-таки мужчина, наверное, помнил, что у проходящей женщины были лучистые голубые глаза и мягкие, золотистые волосы т.е., помнил, если он был молод. Но качество интереса тоже может быть воспитано так же, как и качество внимания. Вы, конечно, прекрасно понимаете, что не самый глаз нуждается в воспитании — каждый здоровый глаз хорошо выполняет свою работу. Здесь идет речь о той части ума, которая видит посредством глаза. Глаз это камера, ум — чувствительная к свету пластинка. Вы хотите развить способность наблюдения. Ваше желание дает вам интерес к предмету и подробности плана изучения, и вы посвящаете этому ваше внимание. Важнейшие деятели — интерес и внимание — не забывайте о них. Но ум был ленив и нужно время, терпение и упражнение, чтобы приучить его к серьезной работе. Чтобы отчетливо припомнить предметы, нужно прежде всего отчетливо видеть их. Ум должен получить о них ясное впечатление и старательно хранить последнее, как нечто ценное. И единственное средство направить ум к тому, чтобы он это делал, заключается в воспитании его наблюдательных способностей. Предметы, которые должны произвести впечатление на ум нужно наблюдать тщательно и вдумчиво. Это воспитание способности наблюдения вознаградит ученика за затраченное на это время и труд. Да и сам этот труд не так утомителен или скучен , так как успех его сопровождается поразительным развитием такого приятного свойства, что ученик почти забывает, что это труд, и принимает его за ряд интересных опытов. В следующей главе мы сообщим ряд упражнений, предназначенных для того, чтобы развить наблюдательность с целью помочь вам «видеть» вещи ясно и тщательно. Эти упражнения не только полезны для воспитания памяти, но они дадут также вам способность острого наблюдения, так что вы сделаетесь более чем когда-либо полезной и ценной личностью для себя и других. Это будет для вас благородным воспитанием на новых началах. ГЛАВА V Упражнения в восприятии впечатлений посредством глаза О средствах, при помощи которых способность тща - тельно наблюдать и отчетливо видеть может быть развита и культивирована с тем, чтобы учащийся мог воспринимать и сохранять ясные и отчетливые впечатления от предметов, попадающихся ему на глаза. Изучающему предлагаются интересные и полезные упражнения для помощи в «искусстве виде - ния», благодаря которым (при условии тщательного выполнения) способность наблюдения развивается до удивительной степени силы и не только очень укреп - ляет память, но и сделает из ученика хорошего наблюдателя и увеличит его общественную полез - ность. Важность этого предмета недостаточно сознается всеми. Упражнение 1 Одно из самых простых, но лучших упражнений для воспитания наблюдательности состоит в том, чтобы правильно видеть знакомые предметы. С первого раза вам кажется это пустяшным делом, но после нескольких проб вы отнесетесь к нему с большим почтением. Поставьте перед собой какую-нибудь из ваших вещей, лучше всего яркого цвета, так как такие запоминаются легче. Допустим, что это книга, яблоко или чер- ильница. Смотрите на предмет несколько минут внимательно, спокойно, но вдумчиво, стараясь, чтобы образ его произвел на ваш ум впечатление. Затем закройте глаза и попытайтесь, насколько можете, вспомнить данный предмет. Попробуйте припомнить его очертание и отдельные части, держите их в вашем уме. Затем откройте глаза, бросьте второй взгляд и определите, какие подробности вы позабыли в вашем умственном образе. Старательно заметьте эти забытые пункты, потом снова закройте глаза и постарайтесь снова припомнить вещь. Далее, откройте глаза и опять «возьмите» виденное «в хранилище», повторяя это пока вы не будете в состоянии в точности воспроизвести данную вещь. После нескольких упражнений вы сделаете большие успехи и будете удовлетворены. Но вы не только выигрываете в этом одном отношении. Подобное первоначальное обучение дает вам опыт в дальнейшем, на что стоит потратить время. Упражнение 2 Усовершенствовавшись в первом упражнении, возьмите изученную вами вещь и попробуйте нарисовать ее по памяти. От вас не требуется, конечно, художественного рисунка, мы желаем только развить вашу наблюдательность и запечатлеть в вашей памяти воспринятый предмет. Для первого раза возьмите что-нибудь легкое. Успех вашей работы будет зависеть от выполнения большего числа подробностей изображаемого предмета. Эти два упражнения удивительно разовьют вашу наблюдательность и способность припоминания. В короткое время вы будете в состоянии, посмотревши хорошенько на вещь, набросать ее грубый рисунок, заключающий в себе все главные черты и детали. Вы. конечно, понимаете, что рисунок должен быть сделан не прямо с предмета, а с образа, заключающегося в вашем уме (в памяти). После того, как вы исчерпали все подробности в вашем умственном образе, еще раз взгляните на сам предмет и отметьте, чего вы не доглядели. Потом повторите, как при первом упражнении. При обоих упражнениях чаще меняйте объекты. Этим способом вы приобретете ловкость и доставите уму приятную смену впечатлений. Упражнение 3 Начинайте с восприятия подробностей предметов, вместо того, чтобы наблюдать их только в целом. Говорят, что разумное наблюдение — самый трудный пункт в области искусств. Не пытайтесь вначале воспринимать одним взглядом какой-нибудь сложный предмет в его целом. Это должно быть оставлено для позднейшего упражнения, когда вы сделаете дальнейшие успехи. Схватывайте детали частей предмета, запечатлевайте их в вашем уме и затем переходите к следующей части и т.д. Возьмите, например, лица. Нет ничего досаднее, как забывать лица встречаемых нами людей. Многие люди проигрывали в жизни вследствие недостатка наблюдательности в этом направлении. Ошибка заключается в том, что мы стараемся запомнить лица, наблюдая их только в общем и не обращая внимания на детали. Попробуйте сначала попрактиковаться на ваших знакомых и затем обратитесь к чужим. Через короткое время вы будете свободно запоминать подробности лиц. Всмотритесь внимательно в нос, глаза, рот, подбородок, цвет волос, общую форму головы и т.д. Вы найдете, что вы в состоянии запомнить нос Иванова, глаза Петрова, подбородок Семенова и т.д. Прежде чем вы сделаете это, сядьте и попробуйте описать черты лица некоторых ваших интимнейших друзей. Вы будете удивлены ограниченностью вашей памяти. Вы никогда не наблюдали внимательно в отдельности черты их лица, строения головы и пр. Если это так, то как же вы можете ожидать, что запомните лица чужих? Начните с того, что замечайте каждого, встреченного вами, и затем изучайте старательно черты его лица, далее, возьмите карандаш и попробуйте сделать краткое описание его лица. Это упражнение покажется вам очень интересным и вы с самого начала заметите быстрый успех. Другое хорошее упражнение в этом отношении — это подробное наблюдение внешности зданий. Попробуйте сначала описать здание, мимо которого вы ежедневно проходите. Вы будете до известной степени в состоянии набросать картину целого: контур, краску и т.д. Но как обстоит дело с числом окон в каждом этаже, с величиной и расположением дверей, с формой крыши, вестибюля, труб и т.д. А какой карниз и украшения и т.д.? Какие углы крыши? Вы найдете, что на самом деле вы совершенно не видели дома. Не так ли? Вы только смотрели на него. Начните же теперь наблюдать здания на вашем пути и в продолжение остальной части дня постарайтесь нарисовать в вашем уме картину подроб- ностей и посмотрите сколько вы можете припомнить верного из картины. На следующий день возьмите то же здание и поищите новые подробности (вы найдете их много) и делайте это пока не будете знать данное здание. Это — очень драгоценное упражнение в деле воспитания наблюдательных способностей. Упражнение 4. Мы уже упоминали о том, как упражнялся «Ким». Мы указывали также на воришек, которые обучались таким же способом. Тот же способ мы предложим нашему ученику и уверены, что он будет ему полезен и доставит удовольствие. Все эти упражнения могут быть еще интереснее, если ими будут заниматься двое или несколько лиц. Веселое соревнование и общий интерес оживляют учащегося, отчего его наблюдательные способности обостряются еще более. Интересно следующее упражнение. Поставьте на стол, по крайней мере, семь предметов, покрыв их платком. Снимите платок и сосчитайте медленно до десяти, потом покройте опять платком и попросите всех играющих как можно лучше описать предметы и записать свои показания на бумаге. Можно разнообразить это. производя снимание платка и подсчитывание, когда за столом присутствует одно только лицо, которому позволяют удалиться в другую комнату, чтобы записать свои впечатления в то время, как другой присматривается к предметам и т.д. Число предметов на столе может быть постепенно увеличено до пятнадцати маленьких вещей. Удивительная степень ловкости в деле восприятия достигатся этим способом некоторыми из играю- ших! Рассказ о «Киме» и его задаче, хотя и поэтическая выдумка, но, наверное, он основан на действительном опыте, о котором так или иначе узнал Киплинг. Ибо такие упражнения — совершенно обыденная вещь в Индии, нечто подобное было замечено также у некоторых йогов. Обученные таким образом могут не только принимать участие в подобных играх, но их наблюдательность обостряется до того, что они без труда могут видеть в повседневной жизни много вещей, которых другие не замечают. Это делает ценным их участие в каждом деле. К тому же разряду упражнений принадлежит опыт Гудэна, который проходил мимо окон магазинов и запоминал выставленные в них предметы. Мы уже рассказали об этом опыте раньше. Это упражнение может производиться попеременно с одним из вышеуказанных. Оно разнообразит работу и способствует развитию способности наблюдать и сосредоточиваться в то время, когда человек окружен шумной сутолокой жизни. Многие другие упражнения этого рода представятся прилежному ученику при дальнейшем развитии, и он найдет предмет очень занимательным, как только овладеет «приемом», посредством которого все это делается. Упражнение 5 Мы видели в деревне очень распространенную игру, которая является прекрасным средством для развития наблюдательности. Она отличается от вышеприведенных упражнений тем, что предметы находятся в движении и внимание должно сосредоточиться на них с чрезвычайной скоростью, чтобы получить ясное впечатле- ние. Игра состоит в том, что одно лицо стоит за занавесью или за гардиною и бросает в воздух какой-нибудь предмет так, что стоящие перед занавесью видят его минуту, когда он быстро поднимается и опускается Достигшие умения быстро воспринимать будут в состоянии описать предмет с необыкновенной ясностью и точностью. Может быть брошено вверх и несколько предметов сразу, после того как участники игры приобрели уже некоторый навык. Упражнение 6 Это интересное упражнение состоит в том, что ученику показывают кость из игры в домино, предлагая назвать общую сумму очков, не считая их обыкновенным образом. Затем попробуйте с двумя костями, далее с тремя и т.д. При некотором упражнении можно почти моментально указать общую сумму очков на всех костях. Вариация этого упражнения будет состоять в том, что быстро проведут перед глазами ученика игорную карту, предлагая ему назвать ее масть и число знаков ее. Лучше, если это сперва будет делаться медленно и затем с возрастающей скоростью до тех пор, пока ученик сможет бросить только самый быстрый взгляд на промелькнувшую карту. Упражнение 7 Многие люди в состоянии одним взглядом схватить содержание целого печатного параграфа. Сильно занятые люди при постоянном чтении газет приобретают эту способность. Мужчины и женщины, занимающиеся журналистикой, часто в состоянии усвоить содержание целой страницы, бросив на нее, по-видимому, только один беглый взгляд. Люди, рецензирующие книги, тоже обладают этим даром. (Судя по характеру некоторых рецензий в ежедневной прессе, рецензент, по-видимому, даже совсем не заглядывает в книгу.) Писателю в его редакторской работе приходится ежемесячно «пробегать» массу газетного материала. Прежде это отнимало много времени, но теперь с таким же успехом быстро перелистываются страницы, схватывается их содержание и почти с одного взгляда «чувствуется» интересная статья. Все дело в практике. Говорят, что профессор Партер из университета Иэля в состоянии одним взглядом прочитать почти полстраницы обыкновенного учебника. Начните с попытки прочитать несколько слов одним взглядом, затем целые предложения, несколько предложений, потом группу предложений, наконец, целые абзацы и т.д. В работе над развитием умственных способностей нужно действовать так же, как и при укреплении мускулов и мускульных связок, постепенно прогрессируя. Упражнение 8 Важное упражнение состоит в том, чтобы запоминать комнату со всем, что в ней находится. Многие женщины могли бы сделать это без специального обучения, но наблюдательные способности большинства мужчин в этом отношении невелики, поэтому они должны укреплять и развивать их. Если мужчина будет делать эти упражнения вместе с женщиной, она сможет опередить его в нем, вероятно, так же, как в большинстве других. Женщины как будто видят все, что их интересует, и многие из них никогда не забывают того, что видели. Войдите в комнату, произведите быстрый осмотр ее и обстановки и попытайтесь воспроизвести умственную фотографию возможно большего числа предметов: величины комнаты, высоты потолка, цвета обоев, числа окон и дверей, стульев, столов, ковров, картин и т.д. Затем выйдите из комнаты и запишите, что вы видели. Далее сравните записанное с оригиналом. Повторяйте это упражнение до тех пор, пока вы не овладеете им вполне. Благодаря упражнению вы будете в состоянии описывать правильно, почти без труда, всякое место, какое вы посетите, так как после кратковременного обучения ваша наблюдательная способность будет автоматически записывать впечатления. Упражнение 9 На ночь пробегите все ваши дела за истекший день и постарайтесь припомнить и описать все предметы и лица, с которыми вы встречались. Поразительно мало сможете вы припомнить вначале и также много — после короткого упражнения. Это не столько способность помнить, сколько умение наблюдать. Ваша внесознательная умственная деятельность признает необходимость отчетливо воспринимать предметы и заносить их куда следует. Восприятие посредством слуха и памяти О восприятии впечатлений посредством слуха. Польза от воспитания этой способности. Законы, управляющие ею. Примеры удивительного чувства слуха и памяти и т.п. Этот полезный отдел предмета привлекает немного учащихся, хотя замечательнейшие результаты развития памяти зависят от воспитания и развития «слухового внимания» В продолжение долгого времени религиозные, философские и правовые учения древних народов передавались из уст в уста, причем слуховая память совершат подвиги, которые теперь считаются почти невозможными, которые, однако, могут быть повторены каждым, кто посвятит делу достаточно внимания. Обыкновенно слово восприятие (perception) употребляется у нас в смысле — узнавать что-нибудь посредством чувства зрения, но данное выражение может также употребляться для познания или различения чего-нибудь посредством чувства слуха. Большая разница господствует между людьми в восприятии впечатлений посредством этих двух чувств. Некоторые скорее вспоминают то, что они видели, другие находят гораздо более легким вспомнить предмет, впечатление от которого они получили при помощи слуха. Один человек вспоминает старого знакомого при виде его, в то время что их интересует, и многие из них ни когда не забывают того, что видели. Войдите в комнату, произведите быстрый осмотр ее и обстановки и попытайтесь воспроизвести умственную фотографию возможно большего числа предметов: величины комнаты, высоты потолка, цвета обоев, числа окон и дверей, стульев, столов, ковров, картин и т.д. Затем выйдите из комнаты и запишите, что вы видели. Далее сравните записанное с оригиналом. Повторяйте это упражнение до тех пор, пока вы не овладеете им вполне. Благодаря упражнению вы будете в состоянии описывать правильно, почти без труда, всякое место, какое вы посетите, так как после кратковременного обучения ваша наблюдательная способность будет автоматически записывать впечатления. Упражнение 9 На ночь пробегите все ваши дела за истекший день и постарайтесь припомнить и описать все предметы и лица, с которыми вы встречались. Поразительно мало сможете вы припомнить вначале и также много — после короткого упражнения. Это не столько способность помнить, сколько умение наблюдать. Ваша внесознательная умственная деятельность признает необходимость отчетливо воспринимать предметы и заносить их куда следует. Восприятие посредством слуха и памяти О восприятии впечатлений посредством слуха. Польза от воспитания этой способности. Законы, управляющие ею. Примеры удивительного чувства слуха и памяти и т.п. Этот полезный отдел предмета привлекает немного учащихся, хотя замечатель - нейшие результаты развития памяти зависят от воспитания и развития «слухового внимания». В про - должение долгого времени религиозные, философские и правовые учения древних народов передавались из уст в уста, причем слуховая память совершала подвиги, которые теперь считаются почти невозможными, которые, однако, могут быть повторены каждым, кто посвятит делу достаточно внимания. Обыкновенно слово восприятие (perception) употребляется у нас в смысле — узнавать что-нибудь посредством чувства зрения, но данное выражение может также употребляться для познания или различения че- го-нибудь посредством чувства слуха. Большая разница господствует между людьми в восприятии впечатлений посредством этих двух чувств. Некоторые скорее вспоминают то, что они видели, другие находят гораздо более легким вспомнить предмет, впечатление от которого они получили при помощи слуха. Один человек вспоминает старого знакомого при виде его, в то время как яругой не узнает лица друга, но сразу его вспоминает, когда тот начнет говорить. Мы знали случаи, когда лица, о которых ничего не было известно много лет, узнавались их старыми друзьями по голосу, слышанному ими через телефон. Мы вспоминаем приведенный одной газетой случай, бывший с тайным агентом, который не мог узнать известного преступника вследствие его удивительного переряживания и загримировывания, но сразу установил его личность, как только тот заговорил, хотя уже прошло десять лет с тех пор, как он слышал его голос. Мы знали мужчин и женщин, прежних школьных товарищей, не видавших друг друга с детства, которые узнавали друг друга просто по голосу, хотя детский тембр заменился уже окрепшими мужскими или женскими тонами. Обыкновенно воспринимаемые глазом впечатления быстрее схватываются, но память каким-то образом лучше удерживает то, что проникает в ум посредством слуха. Многие из нас лучше помнят слышанное, чем читанное. Однако некоторые писатели держатся того мнения, что когда дело идет о припоминании слов какой-нибудь лекции, то уху помогает глаз тем, что запоминает внешний вид оратора, его жесты, выражения и т.п. Мы также склонны присоединиться отчасти к этому мнению. Речь представляется нам гораздо «живее», когда мы ее слышим, чем когда читаем напечатанной. Лучше, может быть, сначала, если возможно, лекцию или проповедь выслушать, а потом уже прочитать ее, тогда память получает впечатление двойным-путем. Музыканты, конечно, развивают слух в замечательной степени, и музыкальное ухо улавливает малейший диссонанс или отступление от верного тона на скрипке. Это же свойство бывает развито в сильной степени и у других людей. Машинисты распознают малейшее отступление от чистого звука, порождаемого слабым ударом молота по какой-нибудь части машины. Железнодорожные служащие во время полного хода поезда узнают по незначительной разнице в звуке, если в колесах или на рельсах что-нибудь не в порядке. Машинисты замечают малейшее изменение в шипении машины и, сообразив через это, что что-то где-то не в порядке, уменьшают силу движения. Старые лоцманы на реках знают тон свистка каждого речного парохода, и жители больших городов узнают по звуку колокола разных церквей. Телеграфисты знают разнообразный стиль различных служащих по их линии и открывают «стиль» нового служащего в один момент, просто по почти незаметной разнице в стуке аппарата. В давно прошедшие времена, когда почти неизвестно было искусство письма, знание и опыт поколения передавались устно отцом сыну, учителем ученику. Слушателю приходилось в высшей степени напрягать свое внимание и сосредоточенность. Изученное таким образом удерживалось в памяти и правильно сохранялось с той целью, чтобы слушатель позднее мог передать услышанное им своему сыну или ученику. Рассказывают, что эти ученики могли повторить заученный урок больших размеров, не пропуская и не изменяя ни одного слова. Так передавались из рода в род поэмы древних греков. Так передавались саги норвежцев. И одинаковым образом долгое время передавались философские системы древних персов и индусов. Восточные учителя не доверяли камню и папирусу и предпочитали неизгладимо вписать священное учение в головы учеников и так сохранить навсегда живые истины. Рассказывают, что более двух тысяч лет тому назад один китайский император проникся завистью к своим предкам и к великолепию предшествовавшей национальной истории. Он пытался уничтожить все исторические, религиозные и философские документы прошлого с тем, чтобы в будущем все могущественное и славное вело свое летоисчисление от его царствования. Он сжег все, что сколько-нибудь походило на письменный или гравированный документ, включая сюда и сочинения Конфуция. Прошлая история империи была уничтожена и живет теперь лишь в форме предания, но сочинения Конфуция продолжают существовать невредимыми, благодаря удивительной силе памяти одного старого конфуцианского ученого. Он запечатлел в своем уме учения, усвоенные им в юности и скрывал их до самой смерти изувера, богдыхана, после которой он восстановил текст, продиктовав его писцам. Его память была настолько совершенна, что когда много лет спустя была найдена одна старая конфуцианская рукопись, случайно избежавшая уничтожения при покойном императоре, то было установлено, что старый ученый не пропустил из текста ни одного слова. Современные китайцы воспользовались этим уроком, и писатели утверждают, что если бы сегодня уничтожили китайских классиков, то завтра миллион китайцев был бы в состоянии восстановить их вполне, несмотря на то, что это была бы работа, равняющаяся восстановлению всей нашей Библии. Так же и в Индии, где хотя и существуют рукописи, которым более двух тысячелетий, находятся такие ученые, в памяти которых сохранены великие философские системы, относящиеся еще к тому времени, когда люди не умели писать. Санскрит — язык мертвый, но он сохранился благодаря передаче религиозных и философских учений не только в словах, но и во всех его особенностях, даже в выговоре. Говорят, что и теперь многие индийские ученые могут передать наизусть Веды, содержащие в себе около миллиона слов. Требуются годы, чтобы преодолеть эту работу заучивания наизусть, — так ежедневно заучивается только лишь несколько строк, и многое должно быть повторено и переспрошено. Урок в его полном составе преподается устно, и заглядывать в рукопись не позволяется. Каба, или тайное учение евреев, передавалась тем же способом, и учения друидов унаследывались и сохранялись, как думают, таким же путем. Древние греки и римляне были особенно искусны в такого рода запоминании. Приводятся в пример граждане, которые могли повторить слово в слово слышанные ими важные речи. Как рассказывает Макс Мюллер, весь текст и пояснения санкритской грамматики Панини передавались устно в продолжение 350 лет прежде, чем они были записаны. Одно это сочинение по своему объему равняется Библии. В настоящее время существуют индусские жрецы, которые могут точно пересказать все песни Магабарраты в 300 000 слогов или строк. Славянские барды нашего времени знают наизусть чрезвычайно длинные эпические сказания. Индейцы-алгонкины учат наизусть и произносят без ошибки свои почти бесконечные повествования. Древние законы Исландии не были ни записаны, ни напечатаны, но заключались в головах судей и адвокатов страны. И их легенды сообщают, что юристы тех времен были в состоянии удержать в уме не только сами законы, но и неизмеримое число случаев, связанных с применением законов. Понятно, в наши дни такие подвиги памяти не нужны, но мы не сомневаемся в том, что если бы явилась необходимость в этом, то люди нашего времени смогли бы скоро повторить искусные деяния древних. Громкое чтение оказывает большую помощь при заучивании прочитанного и при запоминании значения слов. Лонгеве говорит: «Громкое чтение дает силу анализа, какового чтение про себя никогда не может дать. Глаз пробегает страницы, перескакивает через скучные вещи и скользит по опасным местам. Ухо слышит все. Ухо не делает никаких изъятий. Ухо нежно, восприимчиво и ясновидно в непонятной для глаза мере. Бегло просмотренное слово, незаметно ускользнувшее, очень настойчиво заявляет о себе при громком чтении». Упражнения в восприятии впечатлений посредством слуха О развитии восприятия впечатлений слухом и о па - мяти согласно предыдущей главе. Многочисленные упражнения для развития и воспитания способности разумного слушания. Примеры очень развитой способности улавливать впечатления слухом показыва ют нам, что большинство людей не вполне обладают чувством слуха и уделяют услышанному слишком ма - ло внимания и что эта способность может быть очень развита и укреплена умелым упражнением. Компетентные авторитеты установили тот факт, что половина существующей глухоты является результатом невнимательности и что половина людей со слабой памятью обязана этим тому же недос - татку. Упражнения имеют целью исправить этот недостаток. В этой главе содержится ценная систе - ма того, как удерживать в памяти услышанное на основании изложенных древними индусами принци - пов, при помощи которых они передавали потомству свои священные учения. Гораздо труднее составить список упражнений для развития восприимчивости слуха, нежели дать подобный же список упражнений для глаз. Развитие слуховой восприимчивости в том же порядке, какой мы изложили для глаза, повело бы нас в область практически малополезную. Нас обвинили бы, что мы учим наших учеников искусству передразнивания и чревовещательства вместо развития памяти. Чревовещатель как вам, конечно, хорошо известно, передает так правильно звуки человеческого голоса, звучащие издали, что мы принимаем их за настоящие. Его искусство состоит не только в верном изображении звуков, но и в воспитании такой высокой степени слуховой восприимчивости, что благодаря ей он может отличить самые незаметные различия в долетающих до него звуках, вследствие чего и может передать их. Многие дети обладают этим даром. Благодаря ему они так точно подмечают и сохраняют поражающие их звуки, что в состоянии передать их с достаточной верностью. Что касается развития чувства слуха, то среди людей замечаются в этом отношении крупные различия. У некоторых людей очень тонкий слух на звуки вообще или на звуки, относящиеся к какой-либо специальной профессии и т.д., но зато они в очень скромной, даже в недостаточной мере, восприимчивы к музыкальным тонам, в то время как многие музыканты известны своей нечувствительностью к посторонним (не музыкальным) звукам. Есть такие люди, которые очень быстро различают звуки какой-нибудь одной категории и очень плохо воспринимают всякие другие. То, что мы установили относительно необходимости внимания и интереса для запечатления умом ясных впечатлений, особенно важно при получении впечатлений посредством слуха. Если верно, что «половина существующей глухоты есть результат невнимательности», то лучшее средство воспитать и улучшить слуховую восприимчивость — это воспитать в себе внимание и интерес. Представьте себе, что мы, занятые чем- нибудь посторонним, совершенно забываем об окружающих нас звуках, они свободно входят в наше ухо, но ум не сознает их. Бывает, впрочем, что в другое время мы вспоминаем о вещах, слышанных нами тогда бессознательно, Это есть следствие внесознательной деятельности ума, о которой мы говорили раньше. Очень жаль, что в нашей современной жизни так пренебрегают воспитанием чувства слуха. Оно может доставлять нам много удовольствий и наслаждений и оказывать большие услуги, если будет воспитано и обучено так, что мы извлечем из него все выгоды, какие оно может только дать. Чувство слуха может быть, пожалуй, развито и воспитано к большей дееспособности, чем всякое другое чувство. Для его развития тоже нужны упражнения и воспитание. Оно слабеет вследствие запущенности и невнимания. Индеец обладает таким удивительным слухом или, вернее, он так воспитал его, что может, приложив ухо к земле, услышать шаги приближающегося врага. Он чутко слышит шелест листочка или хруст ветки. Дирижер оркестра замечает в своем оркестре малейший диссонанс или отклонение от тона и может открыть сразу музыканта, сделавшего ошибку. Слепые, которым приходится усиленно пользоваться другими чувствами, развили их до удивительной степени. Они так воспитали свой слух или, вернее, чувство внимания и интереса к звукам, что по звуку собственных шагов узнают, когда проходят мимо предмета, который они не уронят, и таким же образом они могут отличить фонарь от неподвижно стоящего человека. Ниже мы даем несколько упражнений, предназначенных для развития слуха. Мы хотим, чтобы учащий воспользовался этими упражнениями и развил чувство слуха так, чтобы оно приносило ему пользу во всех случаях его жизни. Упражнение 1 Когда вы проходите по улице, то постарайтесь поймать и удержать все отрывки разговоров проходящих мимо вас людей. Вы будете поражены числом и разнообразием отрывочных фраз, которые вы услышите и сможете удержать, пройдя только несколько кварталов. Все зависит от внимания и интереса. Эта задача, понятно, ценна лишь только как упражнение, так как подслушанные замечания будут лишены для вас всякой важности, если вы не занимаетесь специально изучением людей. Упражнение 2 Постарайтесь различать голоса встречающихся вам людей и припомнить каждый голос, когда вы вновь услышите его. У каждого человека своеобразный голос. Изучать разные типы голосов и характеристики их очень интересно. Вы заметите также, что люди из разных стран и из разных частей нашей собственной страны употребляют разные звуки и отличаются каждый своей особенностью. Мы знали путешественников, которые безошибочно могли установить происхождение любого лица, прислушавшись просто к его говору. Затем часто характер человека обнаруживается в его голосе, и учащийся сможет таким образом составить себе понятие о душевном складе говорящего. Будет очень полезно, если вы в свободные минуты обратите ваше внимание на этот предмет. Упражнение 3 Это интересное упражнение состоит в том, чтобы вы, стоя на каком-либо месте и не видя оттуда говорящих лиц, попытались различить их голоса и установить личность каждого из них. Мы слыхали о такого рода игре, при которой несколько человек садятся за занавесью, произнося свои голоса. Стоящие перед занавесью должны назвать того, кто говорит. Результат, говорят, получается забавный, так как многие находят трудным узнать голоса лучших друзей и родных, тогда как другие, внимательнее прислушивающиеся к голосам, устанавливают принадлежность каждого голоса. Упражнение 4 Мы знали молодую даму, занимавшуюся в одной большой конторе, которая могла узнать малейшее различие между шагами всех мужчин, имевших свое бюро в этом длинном коридоре. Она утверждала, что у каждого шага свой особый признак, и при этом она доходила даже до того, что уверяла, будто характер идущего обнаруживается в звуке, происходящем от прикосновения ноги к полу. Это — область для человека, желающего изучать характеры одновременно с образованием своего слуха. Упражнение 5 Вы найдете интересным и полезным для вас занятием, если постараетесь точно припомнить слова, обращенные к вам в продолжение только что истекшего дня. Очень немногие люди в состоянии повторить правильно то, что им было сказано всего несколько минут тому назад. Главная причина этого невнимательность. Все хозяева хорошо знают, как мало можно положиться на внимание и память служащих. Подобным воспитанием вашего внимания и вашей памяти вы облепите себе всякую деятельность. Упражнение 6 Следующее полезное упражнение — это прослушать простую музыкальную пьесу или легкую мелодию и затем попробовать пропеть или просвистать ее. Как данное упражнение не кажется простым, но оно окажет, однако, большую помощь при развитии слуха и усилит внимание к звукам. Те, которые поупражняются в этом, найдут, что у них пробуждается новый интерес к мелодии и будут больше наслаждаться музыкой, чем прежде. Упражнение 7 Вы должны были бы присутствовать на возможно большем количестве лекций, проповедей, речей и т.д., и, посвятив каждой сколько-нибудь внимания, постарались бы затем записать все, что вы запомнили из услышанного. Если вы будете обсуждать речь, то расчлените ее и передайте, по возможности, употребленные в ней слова. Это не только полезно для развития слухового восприятия и памяти, но и служит одним из лучших средств сделаться хорошим оратором. Студенты, продолжительное время слушавшие своего любимого профессора, постепенно усваивают более или менее его стиль. Слушание хороших ораторов постепенно развивает в слушателе способность выражаться, которой он до сих пор не имел. Это особенно подтверждается, если студент прилагает усилия к тому, чтобы повторить услышанные фразы и выражения. Тщательно запоминая некоторые места из речей хороших ораторов, можно приучить себя постепенно к правильному изложению мыслей. Упражнение 8 Лучший метод развития памяти для того, чтобы она удерживала и запоминала услышанное, — это метод, употреблявшийся индусами и другими народами при передаче священных учений и философских систем, на что мы уже указали в предыдущих главах. Ключ и тайна их удивительной системы — это начинание с малого, постепенное увеличение и частое повторение. В других главах этой книги мы изложим эту систему в ее деталях в связи с упражнением заучивания наизусть печатных страниц и т.д., в этой же части книги мы хотим разобрать ее в общем. Индусские учителя начинают с произношения вместе с учеником одной строки Веды. Ученик до совершенства заучивает эту строчку, неизгладимо запечатлевая в своем уме слова и их значение, так что он знает каждое слово строчки так, как если бы оно стояло перед ним. Он может повторить строчку в прямом и обратном порядке и знает место каждого слова. На другой день он учит вторую строчку, после чего повторяет первую строчку, за которой затем тотчас же следует только что выученная вторая строка, и соединяет их обе в своем уме. На третий день прибавляется третья строчка, повторяются первые две, третья с ними соединяется и т.д. Таким образом выучивается по одной строчке в день, и затем следует постоянное повторение и прибавление новой строчки к старым. Повторение конечно, — важнейшая вещь, так как оно побуждает учащегося перебирать снова и снова прежде заученные строчки, и каждый раз впечатление углубляется. Эти частые повторения полезны и в том отношении, что они как бы смягчают строчки, спаивают их друг с другом и таким образом получается целое стихотворение, как будто выученное сразу. Это придает законченность и полноту сложному впечатлению. Позже учащийся в состоянии заучивать ежедневно две строки, затем три и т.д., пока не развивается почти невероятная способность. Но индусские учителя предостерегают от попытки заучивать с самого начала в один день слишком много строк, так как ум должен быть постепенно приучен к работе. Учащемуся по этой книге и желающему совершенствоваться в указанном направлении мы посоветовали бы попросить кого-нибудь прочесть ему первую строку, затем повторять ее до тех пор, пока она не внедрится в уме. На следующий день он повторит первую строчку и выучит вторую, а затем повторить обе и т.д. в продолжение месяца, удовлетворяясь ежедневно одной строчкой прежде, чем взяться за большее число. Одна строчка из стихотворения — для начала самое лучшее. Мы не знаем лучшего стихотворения для этой цели, как «Леди озера» В.Скотта, стиль которого привлекателен, ритм его приятен и сюжет интересен. Учащийся должен попытаться повторить строку после первого же раза, как ее прочитают ему. Если он сразу не может повторить ее ясно и отчетливо, то пусть даст прочитать ее себе еще раз через несколько минут и т.д., пока он не заучит ее основательно. Он должен произносить ее несколько раз до тех пор, пока не будет уверен в том, что может сказать ее и в обратном порядке, тогда пусть попытается сделать и это. Если он закрепил ее в своей памяти так, что может представить в уме каждое ее слово, то в заучивании следующих строк он уже не встретит большого затруднения. На второй день он повторит уже заученный стих, прежде чем взяться за вторую строчку и затем, основательно выучив вышеприведенным способом вторую строчку, он соединит их вместе. В последующие дни он ежедневно будет прибавлять по строчке, одну строчку в день, не забывая при этом, что повторение — важнейшее условие. Он столько же должен думать о значении слов, сколько о самих словах, вместе с тем, он должен стараться представить себе в уме картину описываемого. Сначала не нужно гоняться за многим. Одна строчка в день дает вам столько, сколько вы можете повторить без чрезмерных усилий. Не презирайте этого плана занятий вследствие его кажущейся простоты и легкости. Это тот же план, по которому индусский студент учится запечатлевать в своей памяти книги, — единственный путь к достижению такого умения. Это не простое заучивание строчек стихотворения, но вы воспитываете и развиваете слухи ум для того, чтобы они воспринимали впечатления, удерживали их в памяти и затем вновь вызывали. Вы найдете, что при таком упражнении наша слуховая память ежедневно будет увеличиваться. Это достойно всего затрачиваемого на это труда. Если вы заметите, что при этом упражнении ослабевает ваш интерес, то для перемены возьмите другое стихотворение или другой предмет, не забывая при этом время от времени повторять старые строчки. Эта перемена придает упражнению новый вкус и дает вам возможность возвратиться с новым интересом к старым строкам. Соотношение мыслей О великом законе духа, известном под именем ассо - циации идей, от которого в очень значительной степени зависит способность вспоминания. Порядок на - ших мыслей является в такой же степени результа - том закона, как прилив и отлив морской волны. Наши мысли и удержанные впечатления всегда каким-нибудь образом связаны между собой, хотя иногда и трудно бывает найти соединяющую нить. Эта глава исследует вопрос о соотношении мыслей (ассоциации идей) и показывает различные формы и законы, которые им управляют. Наряду с вниманием пункт этот является самым важным в деле образования памяти и сам предмет представляет большой интерес и открывает обширную область мыслей. Многие из нас думают, что наши мысли, когда они приводятся в движение волей в определенном направлении, пробегают в нашем уме как попало, не повинуясь никакому закону. Когда мы видим кажущееся отсутствие связи между следующими друг за другом мыслями, то мнение это извинительно. Но это понимание очень далеко от истинного положения вещей, так как связующее звено между одним ходом мысли и следующим за ним всегда имеется налицо, хотя это и не выступает ясно. Тут господствует закон соотношения мыс- лей, и он также непреклонен, как закон о причине и следствии в других областях, также неизменен, как закон притяжения. Порядок наших мыслей точно так результат закона, как и падение яблока с дерева ка прилив и отлив морской волны. Наши идеи связаны каким-нибудь образом между собой, хотя часто нельзя ясно доказать эту связь. Они проходят группами, и каждая очередная группа связана с другой группой. В одной из предыдущих глав мы говорили о важной роли, которую играет внимание в области воспитания. Наряду с вниманием важнейшее место в предмете нашего рассуждения занимает соотношение мыслей. Способность нашей памяти вести записи зависит главным образом от степени внимания, уделяемого вспоминаемому объекту или субъекту, в то время как способность воспроизведения в памяти очень существенно зависит от более тесного соотношения идей, посредством которого одно впечатление связано с другими, усвоенными прежде. Авторитеты в области психологической науки доходят до того, что утверждают, будто закон сочетания мыслей для психологии — то же, что закон притяжение для физики. Привычка правильного соотношения мыслей одно из самых важных требований для воспитания памяти. При усвоении и упорядочении впечатлений лучшие результаты достигаются тогда, когда мы сосредоточиваем внимание на рассматриваемом предмете. При вспоминании же этих впечатлений лучшие результаты получаются, когда мы в состоянии связать желаемое впечатление с одним или несколькими другими. Чем больше число связанных между собой впечатлений, тем легче вспоминание. Если мы не получаем ясного впечатления, то воспроизведенное впечатление будет несовершенным, и если оно не связано каким-нибудь образом с другими, мы вообще не сможем вызвать его в памяти. Основной закон соотношения мыслей покоится на стремлении впечатления быть связанным с одним или несколькими другими так, чтобы вспоминание одного впечатления вызвало за собой в области сознания связанные с ним другие впечатления. Бэн говорит: «Соотношения мыслей, которые в одиночку слишком слабы, чтобы произвести воспроизведение в памяти, могут достигнуть этого совместным действием». Рибо заявляет, что «два главных факта, лежащих в основе ассоциаций идей, — это сходство и смежность», Ассоциация идей по сходству зависит от того факта, что впечатление новое или вновь вызванное имеет тенденцию освежить прежде воспринятое впечатление, сходное с ним в каком-нибудь отдельном пункте, и таким образом оба они объединяются в памяти. Первое впечатление могло раньше не быть связано со вторым, и последнее могло быть, в свою очередь, вызвано длинной цепью соотношения идей, но раз оба они были рассматриваемы в тесной связи между собой, они остаются тесно связанными навсегда, и одно будет вызывать Другое, не нуждаясь более в посредстве длинной цепи ассоциации идей. Оба впечатления могли быть запечатлены в очень различное время и в разных местах, но если сходство их велико или было найдено путем напряженного вниман и я , то они будут так же тесно связаны между собой как если бы они соприкасались по времени и месту Вышколенный ум быстро видит точки сходства между очень несходными, по-видимому, предметами, и это замеченное сходство само записывается в памяти. Такому уму нужно только дать толчок, и он вынесет в область сознания поразительную цепь связанных между собой идей, фактов, происшествий, иллюстраций и т.д. С другой стороны, небрежный ум не в состоянии вызвать в памяти разъединенные впечатления посредством этого принципа соотношения идей по сходству, так как он не обращал никакого внимания на отношение между предметами и он может припомнить только те предметы, которые связаны между собой сложностью. Соотношение идей по смежности — это как бы счет нити жемчугов всякого рода в таком порядке, в каком они нанизаны, тогда как асссоциация идей по сходству подобна вытягиванию ящика, где положено все, что мы знаем о наблюдаемых предметах и выкладыванию из него одного предмета за другим, выбирая наиболее подходящий к случаю, не думая о времени, когда он был туда положен. Впечатления, связанные таким образом, могут быть легко вызваны в памяти, когда представится случай, требующий помощи прошедших переживаний и впечатлений. Случай этот является первой причиной освежения всех сведений о предмете и всех собранных о нем опытов, запечатлевшихся в нашей памяти, Соотношение идей по смежности зависит от того факта, что новое или вновь освеженное впечатление имеет стремление вызвать другие впечатления, усвоенные одновременно с ним иди непосредственно после Впечатления, отмеченные непосредственно одно за другим, проявляют стремление так соединяться между собой, что воспоминание об одном обыкновенно вызывает остальные. Существует крепкая связь между впечатлениями, непосредственно следующими одно за другим. Вообще, можно сказать, что не существует впечатления одиноко стоящего. Фактически каждое впечатление есть продолжение предыдущего и начало следующего. Как говорит Рибо: «Если мы, например, читаем или слышим какое-нибудь предложение, то при начале пятого слова остается что-то от четвертого слова. Конец четвертого слова влияет на начало пятого». При ассоциации идей по смежности разные впечатления запечатлеваются непосредственно одно за другим; если одно вызывается в памяти, то оно тотчас же приносит за собой другое и т.д. от впечатления к впечатлению. Поэтому так легко произнести знакомое предложение слово за словом, как они стоят в тексте, и так трудно произнести слова в обратном порядке или назвать слова, образующие предложение в разбивку. В стихотворении, где конец каждого слова связан с началом следующего, нам легко произнести эти слова в первоначальном порядке, потому что каждое слово заставляет предугадать следующее. Дитя легко перечисляет азбуку от А до Я, но скажите ему, чтобы оно вызвало буквы в обратном порядке, от Я до А, и оно не будет в состоянии это сделать, если не упражнялось повторять буквы в этом порядке. Некоторые люди, усвоившие значительную ловкость в фокусах памяти, могут сказать сотни слов в этой форме ассоциации идей, но чувствуют себя не в состоянии начать с определенного места, когда их заставляют опустить предыдущую часть. Мы слышали о Лейдене, что он мог повторить целый парламентский акт с начала до конца, не выпуская ни слова, но был не способен произнести какую-нибудь часть его, не повторив предыдущей. Многие выработанные системы мнемотехники были основаны на этом законе ассоциации идей по смежности, но хотя эти системы, а также многие основанные на законе ассоциации идей по сходству, и являются полезными при учении наизусть, и свидетельствуют о находчивом уме, они все-таки скоро оказываются утомляющими и сложными и ведут больше к запутыванию, чем к развитию памяти. Не пытаясь руководствоваться этими системами, ученику будет полезно все же развивать способности соотношения впечатлений, так как гораздо легче вновь вызывать впечатления, когда они тесно связаны с другими по закону смежности. Эта способность может быть развита упражнениями, пригодными к тому, чтобы сосредоточить внимание на одном впечатлении и на непосредственно за ним следующем или предшествующем ему, так что оба впечатления соединяются вместе. Другие могут затем прибавиться, пока они не будут стоять в таком отношении друг к другу, что вспомнить одно будет значить то же, что вызвать их все. Чем теснее связь, тем легче воспоминание, чем быстрее они соединяются, тем совершеннее слияние. Если оба впечатления не соединятся быстро и прочно, то остается всегда возможным случай, что между ними станет какая-нибудь нецелесообразная мысль и помешает ассоциации идей по сложности Понимание этого великого закона ассоциации идей показывает нам, что если мы таким образом хотим уложить в памяти одиноко стоящий факт, чтобы его легче было извлечь, то мы должны его связать с другим уже отложенным впечатлением. Чем больше мы можем связать факт с фактами уже известными, тем легче нам будет его вспомнить, и чем больше связей мы можем дать одному впечатлению, тем целесообразнее это. Предметы, первоначально связанные по закону смежности, затем соединенные по сходству, могут быть связаны в памяти посредством сходства несколько раз в том же порядке, так как они подчинены в том случае как закону смежности, так и закону сходства. Чем больше и многочисленнее точки сходства, тем легче и увереннее память. Кажущаяся изумительной способность вспоминать разные факты, какую мы встречаем у много читавших и очень наблюдательных людей, обязана тому обстоятельству, что они могут найти точки сходства между далеко стоящими друг от друга фактами. Они быстро «перепрыгивают» от одной группы фактов к другой, чего не может сделать не упражнявший своей способности ассоциировать идей по сходству. Такие люди практически схватывают свободный кончик мысли и просто разматывают клубок. Вспоминание, припоминание и познание вновь Об этих трех видах умственной деятельности, часто принимаемых за одно и то же. Выясняется их различие и дается точное определение и объяснение каждого термина. Вспоминание (remembrance) есть такой процесс памяти, посредством которого накопленные впечатления возвращаются в область сознания без усилия воли, благодаря, например, соотношению мыслей, сходству и т.п. Припоминание (recollection) есть слово, которое употребляется для определения того процесса памяти, посредством которого какой-нибудь предмет усилием воли воскрешается в сознании. Познание вновь (recollection) есть то явление памяти, посредством которого мы, видя какую-нибудь вещь или слыша о ней, узнаем, что мы ее уже видели или слышали. Три слова, образующие заглавие этой главы, часто употребляются так, как если бы они обозначали одно и то же понятие. Каждое из этих слов имеет, однако, свое особое значение и указывает на совершенно особые различные процессы памяти. Вспоминание (remembrance) есть такой процесс памяти, посредством которого накопленные впечатления без усилия воли возвращаются в область сознания, например, благодаря соотношению мыслей, сходству и т.п. Припоминание (recollection) есть слово, употребляющееся для определения того процесса памяти, посредством которого мы воскрешаем в сознании предмет усилием своей воли. Деятельность памяти при вспоминании, по-видимому, вполне самостоятельна и независима — автоматична, как говорят, припоминание же есть акт воли, часто сопровождающийся большими усилиями. Познание вновь обозначает процесс памяти, при котором мы, видя или слыша какой-нибудь предмет, познаем, что мы его видели или слышали раньше. Это есть сознательное сопоставление настоящей идеи с той, которой мы обладали прежде. Это есть исследование вновь, вторичное узнавание, знание. Если мы видим предмет при двух различных обстоятельствах и, видя его во второй раз, не «узнаем» его, то мы и не познаем его как прежний. Память же откладывает два различных впечатления об одном и том же предмете. Если мы потом убедимся в совпадении обоих впечатлений, то мы сольем их в одно. Научные авторитеты устанавливают три закона вспоминания. 1. Все впечатления обладают стремлением оживлять прежние впечатления подобного же характера. Но полученное раньше впечатление не будет еще вполне введено в область сознания, если первоначально слабое впечатление не было укреплено повторенным несколько раз возобновлением в памяти. 2. Воспринятое впечатление, сходное с воспринятым прежде, указывается, если его сходство не сознается как особое впечатление. Но если прежнее впечатление одновременно приходит на память и познается как сходное с настоящим, оба впечатления соединяются в памяти и откладываются вместе. 3. Когда оживает лишь часть ряда одинаковых впечатлений, то можно по желанию восстановить и остальную часть его с наименьшим напряжением. Восстановление одного какого-либо впечатления облегчает восстановление всякого другого, хотя бы и несходного, но воспринятого единовременно с первым. Рассматривая первый закон вспоминания, не надо забывать, что один может увидеть сходство между вещами, которые другому кажутся не имеющими ничего общего друг с другом. И это различие, естественно, выступает при применении этого закона. Если сходство не замечается или не узнается, то не может быть речи ни о какой ассоциации идей в процессе вспоминания. Акт вспоминания почти совершенно несознателен, и мы не можем сознательно проследить его развитие. Когда мы думаем, одна мысль за другой проходят в нашем сознании, но мы в это время не замечаем соотношения между ними или ассоциации идей. Часто, однако, можно проследить направление наших мыслей и увидеть тонкую нить отношения между различными сторонами их. Мы можем начать созерцания стола и кончить мыслью о предмете совсем иного характера, имеющем свое место в отдаленнейшей части света. Когда мы вспоминаем что-либо, это происходит обыкновенно потому, что ассоциация идей естественна, тесна и непосредственна. Если же нужно сделать усилие, чтобы вспомнить что-нибудь, то необходимо применить волю для нахождения отношений и связей между известным числом предметов, пока не будет найдено недостающее впечатление. Едва ли может быть найден какой-либо сознательный процесс мышления в случае вспоминания, который можно было бы сравнить с процессом припоминания. Одно происходит непосредственно, другое — опосредованно. Мы говорили уже о том, что очень трудно возвратить в область сознания слабо воспринятое впечатление, в то время как сравнительно легко вызвать такое, которое благодаря вниманию, было отмечено ясно и отчетливо. Но слабое впечатление может быть укреплено частым повторением, пока оно будет приблизительно или так же отчетливо и так же легко может быть вновь вызвано, как впечатление, отчетливо воспринятое с самого начала. Впечатления, получаемые при очень важных обстоятельствах, обыкновенно ясно запечатлеваются в памяти и оттого легко могут быть вновь вызваны. Нам в особенности желательно обратить ваше внимание на важный факт, касающийся восстановления впечатлений, а следовательно, и укрепления начальных впечатлений путем этого восстановления. Несомненный факт, что центр тяжести всего процесса укрепления лежит в сознательном пробуждении первоначального впечатления. Его внимательно удерживают затем в области сознания и отсылают обратно в хранилище, укрепив новым количеством внимания, ему посвященного. Сознательное оживление прежнего впечатления и посвященное ему новое внимание более ценно, чем повторное созерцание предмета, вызвавшего первоначальное впечатление, поскольку это касается, в частности, именно самого впечатления. Понятно, что повторное созерцание предмета бросит свет на большее число деталей» не ВЫСТУПИВШИХ , вероятно, при первом впечатлении. Мы говорили уже об этом в нашей главе о восприятии впечатлений посредством зрения и в относящихся сюда упражнениях. В самом деле, если вы вновь видите предмет, то вызывается прежнее впечатление и связанные с ним ассоциации, тогда это прежнее впечатление помещается рядом с новым и их трудно разделить. В нашей памяти существует много неиспользованного материала, который мог бы принести нам величайшую пользу, если бы представился случай к его ассоциации. Иногда мы воспринимаем новый предмет мысли, форму связи и ассоциацию идей между массой бессвязных фактов, которые лежали врозь в нашем умственном хранилище. Припоминание всегда сопровождается усилием воли найти какую-нибудь цепь ассоциаций, связанных с тем, о чем мы желаем вспомнить. Для этого процесса нужна только доля секунды, так как ум работает чрезвычайно быстро и цель ассоциации идей устанавливается быстро. Но часто нужно некоторое время, пока мы сможем припомнить желаемый предмет, и часто приходится сознать свою неспособность вызвать недостающее впечатление. Но отдаленные приказы часто принимаются в несознательной сфере мышления, и впечатление появляется в сознании через некоторое время, иной раз, когда мы уже перестали о нем думать. При припоминании впечатления часто нужно припоминать обстоятельства и место, при которых оно было получено, или то, что произошло незадолго до или после того обстоятельства, которое желательно вспом- нить. Ум инстинктивно призывает на помощь важную способность приводить в действие целый ряд впечатлений. При изучении понятия «познания вновь» мы замечаем, что здесь, с одной стороны, вопрос касается так называемого полного познания, а с другой — о познавании вновь, которое можно назвать частичным. Если мы встречаем человека, с которым были знакомы раньше, и если при этом мы узнаем его внешность, припоминаем имя, кто он, чем занимается и т.д. — значит мы вновь познали его вполне. Но если мы встретим человека, которого узнаем в лицо, но не помним имени или припоминаем даже имя, но не знаем, кто он и при каких обстоятельствах встречались с ним раньше, то мы получаем о нем только частичное познание. Вспоминается нам один господин, встретивший даму, которую он узнал в лицо, но не мог припомнить ее имени. Прибегнув к обыкновенной в таких случаях уловке, он сказал: «Я забыл, сударыня, как пишется ваше имя. Не будете ли вы добры сказать мне это». «Конечно, — ответила она, — мое имя пишется J-o-n-e-s». Если мы встречаем человека, называющего нас по имени, лицо которого нам смутно припоминается, но мы не знаем «куда отнести» его, то стоит иногда провести несколько минут в его обществе, причем какой-нибудь случайный намек даст недостающую ассоциацию идей, чтобы мы ясно вспомнили все, что когда-нибудь было нам известно о нем. Существует разница между воспоминанием предмета и его познаванием. Сколько раз приходится искать вещь, которую мы ясно вспоминаем, но которую не можем найти, Через некоторое время вещь оказывается там. куда мы несколько раз заглядывали и где мы не могли ее видеть. Ошибка была в том, что наша способность познавания действовала неточно; и хотя мы видели предмет, но не узнавали его. Этой ошибки легко избежать, если представить себе сначала в уме отчетливый образ искомого предмета. В таком случае мы при виде его сразу же его узнаем. Это приложимо к любому предмету, — все равно, насколько мы с ним знакомы, так как мы, если умственный образ его недостаточно ясен, не узнаем его даже тогда, когда увидим, и именно потому, что наша мысль о нем есть простое вспоминание имени, а не внешнего облика. Муж может иногда искать свою жену среди большой толпы и не находит, хотя он смотрит ей прямо в лицо. Беспокойство стерло ее образ в его уме. Общие принципы, касающиеся впечатлений О тринадцати общих принципах, управляющих впе - чатлениями. Эти 13 принципов практически заключают в себе все о впечатлениях, их усвоение, сохранение, восстановление вновь. Знание их дает возмож - ность держать весь предмет, как на ладони. Каждый принцип изложен отчетливо и сопровожден объяснениями и иллюстрациями. Одна эта глава, будучи тщательно изучена, дает занимающемуся хорошую подготовку в теории и практике развития па мяти. Она могла бы быть расширена так, что запол - нила бы целую книгу. Следующие принципы дадут общее понятие о законах, управляющих восприятием, усвоением и восстановлением впечатлений, получаемых памятью. Весьма вероятно, что читатель найдет их интересными и они помогут ему укрепить в уме законы, управляющие деятельностью ума, известной нам под именем памяти. Многое, что говорится в этой главе, было сказано другими словами в других главах этой книги, но мы сочли полезным объединить все это в одной главе, чтобы занимающийся мог легче соединить каждый принцип с другим, ему сродным. Принцип I. Необходимо уметь сосредоточиваться, чтобы получить такое сильное впечатление, которое позже легко поддавалось бы восстановлению. Как изложено в предыдущих главах, для ума необходимо посвятить много внимания объекту или субъекту впечатление от которого мы хотим удержать в уме, и именно так, чтобы мы могли вызвать его вновь с наименьшей затратой усилий. Говоря вообще, можно сказать, что сила впечатления находится в прямом отношении к степени интереса и внимания, уделенных объекту или субъекту. Следовательно, весьма важно развивать упражнениями внимание и интерес так, чтобы мы были в состоянии достигать ясного впечатления. Делая это, мы значительно подвигаемся вперед в приобретении хорошей памяти. Принцип II. Отмечай первое впечатление отчетливо и точно. Многое зависит здесь от силы первого впечатления. Первое впечатление — это основа, на которой должны быть воздвигнуты дальнейшие впечатления, и если оно недостаточно отчетливо, очень трудно исправить потом свою небрежность. Это потому, что в последнем случае первое впечатление совершенно стирается, а на его место вступает новое и происходит путаница. Поэтому необходимо обращать возможно больше внимания и интереса на объект или субъект при первом восприятии впечатления. Принцип III. Избегай вначале включать во впечатление слишком много подробностей. Применение этого принципа избавить ученика от ненужной работы и траты энергии. Лучший план -это вначале усвоить главные черты предмета и потом пос- тепенно собрать вокруг них другие важные пункты, затем переходить к менее важным и кончить сравнительно неважными частностями. При составлении общего понятия об изучаемом предмете некоторые значительные и характерные черты особенно выдвинутся из целого. Изучайте сперва их, приобретая отчетливое впечатление посредством отбрасывания маловажных подробностей. Необходимо затем на минуту остановить и опять окинуть взором предмет. Вы увидите тогда, как отчетливо выступают другие пункты. Воспримите их, пока не овладеете всем предметом. Таким образом вы будете в состоянии сделать полное описание предмета «от основания доверху». Вам легко будет также воскресить в памяти любую его часть и в то же время сознавать отношение этой части к любой другой. Это единственно разумный способ изучения. При следовании этому методу полезно представить себе изучаемый предмет в виде дерева. Начните с почвы, ознакомьтесь основательно со стволом, потом примитесь за крупные сучья, дальше за ветки и т.д. Когда вы начинаете изучать новый предмет, то всего лучше сначала прочитать самое простое сочинение о нем, какое можно найти, и, покончивши с ним, взять другое более сложное сочинение о том же. Многие делают ошибку, читая сперва наиболее трудное сочинение, какое можно достать о предмете. Следствием этого бывает обыкновенно то, что они ни одним пунктом не владеют вполне и имеют только поверхностное понятие о всем предмете. Некоторые преподаватели советуют изучить тщательно предмет по образцовой энциклопедии, прежде чем браться даже за начальный учебник. Правило природы гласит, однако, что «надо ползать, прежде чем ходить» а изучение и учение наизусть не составляют исключения из правила. Принцип IV. Восстанавливая чаще впечатление, вы увеличиваете его силу. Весь предмет воспитания памяти настолько зависит от этого одного принципа, что если бы мы были принуждены вычеркнуть его, все здание развалилось бы. Примите во внимание, что мы говорим о сознательном освежении первоначального впечатления, а не о восприятии следующего. Этим методом не только усиливается впечатление, но и воспитывается воля к оказанию содействия, и через некоторое время восстановление впечатления производится почти автоматически. Постоянным повторением предмет запечатлевается в уме почти неизгладимо, и можно вспомнить его с наименьшим усилием. Если вы выполняли три первые правила, вы будете воспринимать впечатления с значительной мерой ясности, а путем правильного упражнения и повторения вы будете в состоянии получить удивительно глубокое и прочное впечатление от изучаемого предмета. Один авторитетный писатель об этом предмете поясняет этот принцип следующим случаем: «Человек встречается с незнакомым и проводит весь вечер в его обществе. Увидев его опять через несколько дней, он не в состоянии узнать его. Писатель обращает внимание на то, что если бы один видел другого по пять минут ежедневно в продолжение двух недель, он бы его легко узнал, так как постоянное повторение впечатления сильно запечатляло бы последнее в его уме» Принцип V. При восстановлении впечатления необходимо это делать, не прибегая, по возможности, к помощи самого предмета. Благодаря этому впечатление приобретает наибольшую постоянную силу. Мы касались этого вопроса в главе о восприятии впечатлений посредством слуха. Сущность его состоит в том, что оживлять впечатление необходимо, по возможности, умственно. Может, конечно, отказаться, что не были усвоены некоторые подробности и придется обратиться к самому предмету, чтобы добавить пропущенные черты. Но сперва следует постараться воскресить в памяти отчетливо то, что уже воспринято и таким образом углубит впечатление. Воспринятые впоследствии частности должны подвергнуться той же обработке — каждое оживление впечатления включает в себе больше подробностей и становится все совершеннее. Если вы будете в продолжение месяца ежедневно просто наблюдать предмет обыкновенным образом, вы не будете знать и половины того, что узнали бы, изучив его тщательно один раз и затем постаравшись воспроизвести его в уме, в воображении или на бумаге — все равно, и затем повторять этот процесс в продолжение недели, воспринимая каждый день новые детали, В последнем случае наблюдение второго дня включило бы в себя лишь те подробности, которые не запечатлелись глубоко в первый день, и новые отчетливо замеченные пункты прибавились бы к впечатлениям первого дня, благодаря чему были бы повторены или освежены оба впечатления. «Неуслышанный урок скоро забывается». Принцип VI. При упражнении лучше оживить старое впечатление субъекта или объекта, чем пытаться воспринять новое впечатление. Этот принцип очень похож на предыдущий и учит, что мы должны возможно больше полагаться на нашу память, вместо того чтобы прибегать вновь к субъекту или объекту в целом, если оказывается, что мы не можем быстро вспомнить некоторые детали. Пользуйтесь памятью и укрепляйте ее, вместо того чтобы прибегать к ней только тогда, когда к этому принуждает отсутствие предмета. Поступать иначе значило бы то же, что иметь всегда под рукой таблицу умножения и справляться каждый раз, когда приходится перемножить два числа, так как это, казалось бы, легче, чем трудиться над упражнением нашей памяти. Раз мы зависим от восприятия нового впечатления, а не от освежения старого, мы никогда ничему не научимся и будем постоянно принуждены прибегать к старому уроку, чтобы выучить его еще раз. Принцип VII. Если субъект или объект изучается в первый раз и поэтому нет предыдущего воспринятого о нем впечатления, то хорошо подумать о сходном впе- чатлении, чтобы таким образом получить умственную ассоциацию. Этот принцип облегчает восприятие новых впечатлений, потому что, сопоставляя новый предмет с уже знакомым, вы пользуетесь сочетанием идей, присоединением нового впечатления к старому, уже прочно утвердившемуся в уме. Это сродни восприятию новой детали предмета и включению ее в новое наблюдение, благодаря чему используется уже имеющееся впечатлеполучается, так сказать, гвоздь, которым можно прикрепить новое впечатление. Если вы встречаете человека с фамилией Томсон и затрудняетесь припомнить его фамилию, то вы существенно поможете себе вспомнить, что у этого господина та же фамилия, как и у вашего приятеля, которого зовут Томпсоном, и имени которого вы не забываете. Таким образом личности и их фамилии будут связаны в вашей памяти и вам легко будет припомнить фамилию вашего нового знакомого, пользуясь этим соотношением идей. И при изучении нового предмета постарайтесь привести его в отношении к другому, наиболее тесно с ним связанному, который вы уже знаете. Когда вы можете связать предмет с чем-нибудь сходным, то ум сделает новый предмет частью старого и не будет видеть в нем чего-то совсем нового. Ум как будто несколько консервативен и лучше сходится с новым знакомым, если думает, что он родня старому другу. Принцип VIII. Полезно установить ряд умственных соотношений (ассоциаций) так, что одно впечатление может вызвать следующее в данном ряду и т.д. Если приходит на память часть чего-либо, то ум очень легко вызывает остальные части; и если мы свяжем между собой известное число предметов или событий так, чтобы они составляли ряд, в котором каждый является частью целого, нам будет довольно легко начать с какого-нибудь звена и пробежать всю цепь в том или другом направлениях. Очень полезно разложить разные части предмета в род ряда так, чтобы эти части расположились, по возможности, в логическом порядке. Новая часть может быть позже поставлена на подходящее место и так же хорошо возобновляться в памяти, как и прежние члены этого ряда, Действие ассоциации идей при припоминании поразительно. Ребенку легче вспомнить букву Д, потому что он уже знает букву Г и приводит с ней в связь Д. И мы убедимся, что память наша относительно многих предметов походит на память ребенка в азбуке или таблице умножения поскольку дело идет в ассоциации идей. Если вы не можете вспомнить какой-нибудь предмет, когда вы этого желаетe, то самое лучшее иметь свободный конец ассоциа- ционной нити, который вы можете размотать, пока не получите желанный предмет. Дюжинный человек пришел бы в замешательство, если бы ему нужно было наугад назвать все поперечные улицы в центре его города, Но. начавши с первой, он будет в состоянии назвать их все в правильном порядке без особого труда. Таким же образом школьнику легко перечислить имена президентов Соединенных Штатов или королей Англии, начавши с Вашингтона или с Вильгельма Завоевателя. Но потребуйте от него, чтобы он их «перемешал» и назвал так потом весь список, он найдет задачу очень трудной. Мы знаем по опыту, что предметы, которые мы лучше всего вспоминаем, связаны в нашем уме с чем-нибудь, что было воспринято непосредственно до или после них, или каким-нибудь другим образом находятся в отношении известного порядка к предмету, который мы вспоминаем. При образовании умственных рядов соблюдайте алфавитный или какой-нибудь другой порядок или укрепите хорошенько первое звено в вашем уме. потом прибавьте второе и т.д. Принцип IX. При изучении или исследовании предмета применяется как можно больше способностей. Значение этого правила будет ясно, если вспомнить, каждая способность запечатлевает в уме особое впечатление; и если при изучении предмета употреблять более одной способности, то у нас получится столько групп впечатлений, сколько способностей мы применили. Если мы пытаемся, например, сохранить в памяти какое-нибудь имя или число, то нам существенно поможет записывание имени или числа вслед за его произношением вслух, так как таким образом мы воспринимаем отвлеченное впечатление вещи, ее звук и зрительное впечатление. При вызывании вновь этого впечатления нам окажет помощь либо общее воспоминание о вещи, звук ее, либо воспоминание о том, как она выглядела на бумаге. Многие лица, устраивающие публичные чтения, говорят, что положение известных слов или периодов представляется их умственному взору именно так, как оно было в книге, в которой прочитаны эти строки. Проповедники, которые пишут свои проповеди дома, но идут на кафедру лишь с общим конспектом или даже без него, говорят, что они видят положение каждого периода и первое его слово, прежде чем доходят до него, совершенно так, как оно стояло в них рукописи. Ораторы испытывали то же самое. Многие лица чувствуют себя неспособными припомнить имя, если не произнесут его громко один или два раза. При продолжении работы над воспитанием памяти вы встретите много примеров применения этого принципа. Принцип X. Можно очень усилить слабые способ ности упражнениями, приспособленными к каждой из этих способностей в отдельности. Если вам трудно вызывать вновь впечатления, которые получаются путем некоторой одной способности, то хорошо начать с развития и расширения этой способности. Другие главы этой книг и сообщат много относящихся сюда методов и путей. Благодаря развитию известного числа способностей вы будете в состоянии получать большее число глубоких впечатлений и вам, следовательно, будет легче вспомнить желаемый предмет, так как относительно его у вас есть в запасе большое число впечатлений, которые, по желанию, могут быть легко воспроизведены. Принцип XI. Трудность при припоминании вновь впечатления может быть побеждена усилием оживить другое впечатление, одновременно с ним полученное, или попыткой припомнить какую-либо его составную часть. Пример для применения этого принципа можно найти в случае, когда кому-нибудь не удается припомнить и м я . Что ни делаешь, имя не хочет иступить в область сознания. Тогда начинаешь медленно перебирать азбуку, останавливаясь на каждой букве и обдумывать, прежде чем идти дальше. Очень часто, вспомнив первую букву имени, мы вспоминаем и все имя. Начальная буква имени помнится часто яснее, чем его остальная часть, но последняя воспроизводится с помощью ассоциации идей, когда первая буква приходит на ум. Если этот способ не даст результатов, испробуйте другое. Попытайтесь вспомнить самую личность, как она вы- глядит и что говорит, когда и где впервые вы услышали ее имя и т.д. Если же дело идет об имени предмета, то, применяя то же правило, попробуйте вызвать в памяти сопровождающие его обстоятельства, качества, связанные с предметом, носяшим искомое название, и т.д. Принцип XII. Пытаясь вызвать впечатление, думайте о некотором определенном предмете, связанном с ним; в то же время пытайтесь оживить другие одновременно полученные впечатления. Это лучше, чем пытаться вызвать его непосредственным путем. Если вы не в состоянии добиться успеха применением принципа XI и не можете припомнить никакого одновременно полученного впечатления или составной части его, то попробуйте как-либо вспомнить что-нибудь, связанное с этой вещью, наиболее близко подходящее к объекту или субъекту, вспомните, если возможно, обстоятельства, связанные с восприятием данного впечатления. Перенеситесь назад в то положение и те обстоятельства, которые имели место, когда вы получили впечатление, и часто вы приведете в движение вереницу мыслей, которое приведет в область сознания желаемый предмет. Принцип XIII. Если прежнее впечатление восстанавливается умом бессознательно, после напрасных усилий вызвать его усилием воли, то хорошо заметить себе связанное с этим восстановлением впечатление — для пользы и опыта в будущем. Это невольное припоминание веши, вызвать которую в памяти ум раньше отказывался, есть, конечно, усилие в несознательной умственной деятельности. Но тщательное исследование покажет, что она (вещь) пришла в область сознания, тесно примыкая к другим, хотя связь между ней и этим и другими, на первый взгляд, едва заметна. Припоминая то впечатление, которое вступило в область сознания, как раз перед ускользающим прежде впечатлением, вы можете по желанию вызвать в памяти снова затруднявшую вас вещь — все равно сколько бы не прошло времени с тех пор, как вы опять забыли слово. Запоминание смутной связи часто открывает обширную область мысли и дает ключ к лучшему познанию великой науки - науки о памяти. Собирательная система развития памяти О рациональной, практической, легко усваиваемой системе развития памяти, которая, по мнению автора этой книги, является лучшим и единственно практическим методом развития памяти как целого. Эта книга представляет собой примененное к современным потребностям изложение системы, употреблявшейся древними в Индии, Греции, Исландии и других странах для развития ума учащихся, чтобы они усвоили и сохраняли в памяти легенды, религиозные книги, философию и законы народов, вследствие чего для этих учеников было обыденным делом выучить на память книги, объемом превосходящие нашу Библию. Эта система дает полное руководство и наставление для развития памяти, Основательно изучившие предметы культуры памяти сходятся, в общем, на том, что метод, который мы называем «собирательной системой», есть единственная естественная система для развития силы памяти. Она не зависит от груды хитрых приемов, мнемонических словечек, но исходит из теории, что развитие памяти должно быть постепенным, состоящим из ряда лег- ких ступеней. Она старается развить память, вместо того чтобы нагружать ее снизу доверху «методами». Лежащая в основе этого теория гласит: «Память может быть развита совершенно так, как может быть укреплен мускул или другая часть тела: постепенно и путем легких упражнений при постоянном построении их». Это не искусственный метод для заучивания наизусть, но система для развития и воспитания памяти для того, чтобы она была в состоянии легко воспроизводить предметы не нуждаясь ни в каких фокусах или искусственных приемах. Это тот путь самой природы, каким она производит предметы, а именно, развитие растения из семени. Но в то же время эта система дает лучший из возможных способов, какими можно внести в память что-нибудь весьма пространное. Эта «собирательная система» не нова. Она употреблялась восточными и другими народами при развитии ума, чтобы он воспринимал и сохранял без ошибки их священные учения и философские системы. В других частях этого сочинения мы упоминали уже о многочисленных примерах удивительной памяти, обнаруженных этими народами. Но из всего того, что мы видели в целом ряде случаев современных, нет, кажется, повода думать, будто эти удивительные факты не могут быть в двойных даже размерах совершены людьми нашего времени. Есть очень понятная причина, объясняющая кажущееся прекращение старой системы. В прежние времена, до открытия книгопечатания, когда очень немногие умели писать и рукописи могли быть потеряны или уничтожены, учителя боялись доверить свои учения пергаменту или другому письменному материалу. Поэтому они развивали ум своих учеников так, чтобы те воспринимали на память сочинения обьемом, равняющимся нашей Библии, или даже больше. Как вы увидите, читая другие главы, этим путем передавались по наследству и сохранялись много веков философские системы, религиозные книги и даже законы многочисленных наций без всякой записи. Даже в наши дни передаются таким путем обряды тайных обществ, потому что законы последних запрещают записывание или печатание известных частей, а в некоторых случаях даже всего их ритуала. Когда возникло искусство книгопечатания, когда стало очевидным, что раз будут напечатаны тысячи экземпляров одной книги, то возможность ее потери уменьшается, прекратилась необходимость устной передачи учений, а старое искусство запоминания наизусть почти совсем исчезло. Нашли не стоящим труда учить наизусть вещи, которые всегда можно найти на книжной полке. Но при этом упустили из виду, что, давая старой системе выйти из употребления, теряли не только искусство заучивать на память очень длинные вещи, но и само искусство воспитания памяти, которая отмечала бы обыкновенные веши. Результатом этого было нынешнее положение вещей, когда на человека с хорошей памятью смотрят, как на чудо. Даже больше: многие дошли до того, что думают, будто хорошая память почти противоестественная вещь и что человеку весьма естественно иметь дурную память. Не понимают, что у каждого есть возможность развить свою память далеко за пределы того, что существует в настоящее время. Правда, некоторые люди легче вспоминают, чем другие, но человек с плохой памятью может надлежащим образом так развить ее, что будет в состоянии лучше запоминать, чем человек с хорошей памятью, но без школы. «Собирательная система» отличается от других систем тем, что она не учит, как можно припомнить вещь путем ассоциации идей с другой вещью, которая легче вспоминается, или с вещью, уже сидящей твердо в памяти . Вместо этого она стремится так развить, укрепить и воспитать ум. чтобы он легко был в состоянии выучить наизусть все, что он хочет, а также легко вспомнить заученную вещь, когда ему вздумается. Одно из преимуществ этой системы состоит в том, что вы уже при упражнении запечатлеваете в памяти ценные сведения и знания. Когда же вы заучиваете на память интересные и полезные вещи, то развиваете самую память. Изучающий должен принять во внимание, что главное значение системы заключается не в одной способности заучивать длинные стихотворения, речи и т.д., но в развитии самой памяти. Система эта не только развивает способность откладывать в уме впечатления, но воспитывает также способность припоминания — легкость тотчас возобновить то, что было заучено. Результатом серьезного изучения и применения этой системы является, во-первых, специальный предмет быстро изучается, легко заучивается на память, долго удерживается в ней и его легко потом припоминается; во-вторых, обнаруживается поразительное и постоянное увеличение силы запоминания чего бы то ни было и, в-третьих, наблюдается рост способности припомнить какую угодно вещь усилием воли. «Собирательная система» покоится на теории что способность учить наизусть и припоминать может быть чрезвычайно усилена системой постепенных упражнений и частым повторением. Читатель должен выбрать для заучивания наизусть что-нибудь интересное, — то, что ему нравится. Мы думаем, что «Леди озера» Скотта есть одно из лучших стихотворений для этой цели, хотя изучающий может выбрать и что-либо другое, по собственному вкусу. Книги Притч или Псалмы также хороши в данном случае, иные находят более удобным заучивать на память библейские стихи, чем поэзию. Начните с заучивания наизусть стиха из Библии или строфы из какого-нибудь стихотворения, предполагая, что строфа эта содержит не более четырех или шести строчек. Заучите хорошенько эти стихи, пока вы не будете произносить их легко и понимать с начала до конца. Запомните не только то, как они звучат при громком чтении, но и как они выглядят напечатанными, их важнейшие слова, распределение и значение их. Короче говоря, выучите их. Этого будет достаточно на первый день. На второй день повторите громко вчерашние стихи. Потом следует выучить таким же образом вторую строфу, связать ее с первой и повторить обе. На третий день следует повторить обе заученные прежде строфы и основательно выучить третью, прибавить ее к предыдущим и затем повторить все. Продолжайте это упражнение в течение месяца, ежедневно выучивая и прибавляя одну строфу, повторяя часто целое. Мы особенно настойчиво рекомендуем необходимость многократного повторения. Центр тяжести всего лежит в повторении; не упускайте из виду малейшей степени этой части работы. Постоянное прибавление выученных на память стихов содействует развитию способности запоминания, тогда как постоянное повторение имеет целью развить и укрепить способность легкого припоминания. Недостаточно получить одни хорошие, ясные впечатления, но очень важно для вас выработать привычку выбирать и воспроизводить предметы, отложенные уже в вашем умственном хранилище. Вы не только ознакомитесь с предметами, которыми ежедневно вновь пользуетесь, но вы развиваете также «сноровку», путем которой находите вещи в своем духовном хранилище и по желанию предъявляете их. Вначале вам наверное будет казаться, что необходимо взять в руки книгу, чтобы дополнить недостающее слово или недостающую строку. Это не должно смущать, потому что с этим можно скоро справиться. Не утомляйте, однако, слишком памяти насильственным напряжением, чтобы вспомнить недостающее слово или строку, но возьмите книгу в руки и выучите еще раз этот стих. Если нужно, обратитесь лучше лишний раз к книге вместо того, чтобы идти дальше и пропускать слова или быть в состоянии неуверенности на счет правильности своей передачи. Не идите вперед небрежно, но придерживайтесь решительно точности и безусловной правильности. Если вы с самого начала не проявите в этом железной твердости, то ум быстро привыкнет к неряшливости. Не пропускайте ни одного дня без упражнения. Гораздо лучше учить на память несколько строк ежедневно, чем много строк через каждые несколько дней. Воля и память укрепляются правильным упражнением и практикой. Ряд этих упражнений достаточный, чтобы укрепить и развить силу воли ученика. Приобретенная таким образом сила может оказаться очень полезной в других областях работы. С начала второго месяца выучивайте ежедневно две строфы вместо одной. Держитесь этого обыкновения в течение всего второго месяца, повторяя постоянно как выученное прежде в течение первого месяца, так и то, что выучено после перехода к заучиванию двух строф. Вы убедитесь, что работа во время второго месяца не будет труднее работы первого месяца. Урок в две строфы будет также легок, как урок в одну строфу. Вы найдете, что рост ваших сил определит увеличение количества изучаемых стихов и что вы легко могли бы учить три или даже четыре строфы ежедневно, но удовлетворитесь двумя, и не пытайтесь забегать дальше вашего урока. Действие системы заключается главным образом в том обстоятельстве, что она постепенно и естественно ведет к развитию памяти ученика. Не забывайте также, что в повторении тайна повышенной способ- ности припоминания. В начале третьего месяца начните с трех строф и поступайте как прежде, увеличивая ежедневно ваш запас и ежедневно повторяя то, что заучено раньше. Когда наступит четвертый месяц, введите план четырех строф и т.д. Понятно, что есть граница этому постоянному прибавлению, и о ней мы скажем несколько дальше. Эта граница различна у различных людей, но ученик, как бы он ни отстал, будет в состоянии усвоить понемногу удивительную дееспособность, следуя методу постепенного прогресса. Если через несколько месяцев повторение будет требовать больше времени, чем вы можете на него потратить, то не беритесь за новые стихи, а посвятите все время повторению. Точно так же позже, когда вы не сможете повторить целое в то время, которое имеется ежедневно в вашем распоряжении, то разделите его на две части и повторяйте сегодня одну, а завтра другую. Если спустя некоторое время задача заучивания наизусть новых стихов покажется вам утомительной, то будет полезно оставить на время эту работу, но оставайтесь при повторении, посвящая все время, обыкновенно отдаваемое на упражнение, повторению. Иногда та часть ума, на которой лежит работа восприятия впечатлений, будет восставать против своей ежедневной задачи, в то время как другая часть ума, которую мы употребляем для вызывания в памяти запечатлевшихся предметов, окажется в настроении охотно работать. Занимающийся увидит, что известные способы работы, наиболее подходящие к его способностям, он сумеет найти сам. Он может изменять и расширять данный здесь план, постоянно стараясь не упустить из виду работу повторения; последняя не может быть опущена или ограничена. Уменьшите заучивание наизусть, если нужно будет, но твердо держитесь повторения. Увеличенная сила памяти покоится на работе частого повторения. Работа эта, хотя и несколько скучная вначале, скоро обратится в приятное занятие, и тогда удовольствие от сознаваемого роста умственной силы сделает задачу очень интересной. Если нет времени на полное проведение этой системы то можно изменить ее, изучая по этому методу коротенькие стихотворения. И когда вы вполне одолеете одно, так что вы можете его легко произнести в какое угодно время, перейдите ко второму, посвящая все время и внимание новому. Но когда выучено второе стихотворение, возвратитесь к первому и повторите его. В свободное время или при удобном случае повторяйте всегда то, что выучено, и посвятите ежедневную работу повторения чему-нибудь одному, пока не заучите это основательно. Упражняйте способность припоминания постоянным восстановлением в памяти вещей, раньше вами усвоенных, так как подобное упражнение укрепляет способности. Если у вас потерялся интерес к изучаемому наизусть предмету, оставьте его на время и возьмите вместо него другой, не забывая, однако, повторять при всяком удобном случае то, что пока отложено. Вы, вероятно, убедитесь, что некоторые стихотворные произведения легче запоминаются, чем другие. Но не оставляйте трудных. На самом деле вы должны даже посвящать им больше времени и внимания, чем любимым стихам. Есть известное основание тратить усилия на трудные стихи. Если вы не оставите работы, пока не одолеете ее, то этим укрепите известный слабый пункт в вашей способности запоминания и припоминания, а кроме того приобретете кое-что в отношении силы воли. Поупражнявшись по этой системе несколько месяцев, найдете, что в состоянии удержать в памяти отдельную вещь и без частого повторения. Тогда можете изменить план работы, приспособив его к усилившим- ей способностям, лишь изредка повторяя хорошо заученные вещи. Но хорошо повторять ежедневно что-нибудь, чтобы приобретенная способность не утратилась Наступит время, когда вы заметите, что достигли предела, ограничивающего число строк или стихов, которые вы можете заучить наизусть за один раз. Расширение этого предела не может бесконечно продолжаться путем прибавления каждый месяц стихов, которые вы можете заучить в один день. Но когда такое время наступит, то прекратите ежемесячное увеличение и удовлетворитесь достигнутым, поскольку дело касается количества вашей ежедневной работы. Работу заучивания и повторения продолжайте, но ограничьте число строк или стихов высшим, легко запоминаемым пределом. Имейте в виду, что главная цель упражнения не та, чтобы убедиться, сколько вы можете сделать, но та, чтобы просто дать вам возможность обучения и развития. Спустя некоторое время вы, не делая даже попытки количественного увеличения, найдете себя в состоянии одолеть более трудную ежедневную работу памяти. Но не важно даже, наступит ли такой случай или нет. При всяких обстоятельствах вы убедитесь, что ваша способность припоминания постоянно растет почти безгранично. Изучите основательно одну вещь, затем приступайте к другой. Лучше знать основательно один предмет, чем десять слегка. Не приступайте ко второй строфе, пока вы не будете владеть той первой, над которой вы трудились. Не спешите. Увеличьте лучше количество времени и не стремитесь вначале к слишком многому. Обыкновенно ученики слишком торопливы; они начинают опрометчиво и склонны утомиться раньше, чем значительно подвинуться вперед. Лучше, если вы умерите себя и разовьетесь естественно, как растение, которое из семени дает росток, из ростка — стебель, из стебля —листья и, наконец, из листьев — цвет. Не надо заниматься этой работой, когда утомлены или истощены. При подобных условиях не удается ни воспринимать отчетливые впечатления, ни ясно и отчетливо воспроизводить их. Многие находят, что наиболее удобное время для этих упражнений — утро. Десять вопросов в системе мышления О новом рациональном методе, чтобы из внесозна тельного хранилища добывать различные виды особых справок, накопленных каждым лицом в своей памяти, но остававшихся до сих пор неиспользованными вследствие отсутствия системы при накоплении и незнании метода, по которому эти разрозненные сведения могут быть собраны. Эта система, если кто ей будет обладать и пользоваться, чрезвычайно умножает полезные сведения, которыми можно располагать, и делает человека «хорошо осведомленным» о вещах, про которые, по-видимому, весьма ма - ло знаешь. Эта система расширяет кругозор и приво дит к замечательным результатам. В настоящей главе содержится также объяснение «аналитическо - го способа заучивания на память». У каждого человека в его внесознательной умственной сокровищнице хранится большой запас общих сведений или знаний. Он знает что-нибудь о всяком предмете, когда-либо хотя бы в малейшей степени привлекшем к себе его внимание или интерес. Род и мера этого знания, понятно, в сильной степени зависят от степени употребленного при этом внимания, от удобств и возможности наблюдения, какие имелись в распоряжении. Но даже при самой ограниченной возможности и самой небрежной наблюдательности человек запасает много ценного материала, о существовании которого он даже не подозревает. Сведения откладывались механически, но не делалось никакой попытки пробудить их вновь, так как не чувствовалось никакой надобности в запасенных знаниях для повседневной жизни. Если бы умственным усилием мы случайно осветили это бессознательное накопление знания, мы доставили бы нашему уму благодетельную работу. Мы усилили бы нашу силу припоминания, расширили бы область полезных знаний, развили бы силу суждения, сравнения и т.д., мы сделались бы «лучше осведомленными» относительно различия предметов. Нахождение этих запасенных памятью знаний заставило бы нас распределить их, расположить в правильном порядке, установить сравнения, подметить ассоциации идей, сделать заключения, применить к делу наши различные умственные способности, а это равносильно развитию и воспитанию ума. Многие из нас подобны скрягам, накопившим кучу драгоценного металла, которого они никогда не увидят или не употребят. Пишущий эти строки слыхал от заключенных и от лиц, которые, будучи принуждены жить далеко от единомышленников, поневоле удовлетворялись собственным обществом. Проживши известное время с вниманием, обращенным на процессы в собственном уме и на знания, черпаемые из прежнего запаса, они пришли к такому выводу: при выходе из одиночества они достигли более высокой степени умственного развития сравнительно с той, какой обладали раньше. Были случаи, когда политические заключенные, не имея ни од- ной книги для справок, п и с а л и интереснейшие сочинения. черная сведения из большого хранилища, называемого внесознательным мышлением. Бывает так, что люди живут в известном обществе и отмечают без определенной пока цели наблюдения за людьми и предметами. По прошествии многих лет эти люди становятся писателями. Они заимствуют материалы из старых, почти забытых впечатлений прошедшего, набрасывают их на бумагу и дают миру живую картину жизни городка или города, где они пребывали раньше. Дюма дал нам пример такого знания, отложенного для позднейшего | употребления в своем известном романе «Граф Монте Кристо». Он изобразил там старого политического за- ключенного аббата Фариа, который долгие годы скрытый от всякого человеческого взора, брал из своего умственного запаса богатые знания, чтобы обучить своего товарища по заключению Эдмонда Дантеса. Возбуждая интерес и сосредоточенное внимание последнего, он из трезвого, но необразованного лоцмана воспитал хорошо осведомленного, образованного и светского человека. Вся эта история, конечно, выдумана, но, принимая во внимание людей и обстоятельства, нет никакой причины думать, что не мог быть достигнут подобный результат. Это пробуждение накопленных впечатлений имеет и другую хорошую сторону. Оно пробуждает интерес ко всякому предмету нашего наблюдения. Ум становится восприимчивым для впечатлений, относящихся к данному предмету, и увеличивается запас сведений касательно какой-нибудь отдельной вещи и связанных с ней понятий. Если находишься в таком положении, что не отвлекаешься внешними впечатлениями, или, если возможно, когда исключены вообще посторонние впечатления, то в это время обращение исключительного внимания на что-нибудь приносит в область сознания много интересных впечатлений и важных сведений. Но если кто следует систематическому плану при вызывании впечатлений вновь, то его сила припоминания существенно укрепится и одновременно с этим разовьется его ум в области систематического мышления, способности классифицировать, анализировать и т.д. Пишущий настоящие строки также нашел систему «пробуждения мысли», которая оказалась полезной для него и для других, кому он сообщал ее. Она проста, но весьма действенна, и постоянное применение ее несомненно вознаградит затраченное на нее время и труд. Она увеличивает силу ума в различных направлениях и является очень действенным методом воспитания. Система эта состоит из десяти вопросов, которые, будучи применены по отношению к объекту или субъекту, интересующему нас, приносят в область сознания все имеющиеся накопленные впечатления и приводят в действие все сведения, какие имеет ученик о данном предмете. Следующий набросок дает понятие о системе. Сначала должен быть взят предмет, а затем должно поставить десять самостоятельных вопросов, и на каждый нужно дать самостоятельный ответ. Вопросы относительно субъекта или объекта: 1. Его происхождение или начало. 2. Причина его начала. 3. Его история. 4. Его качества и признаки. 5. Предметы, связанные с ним и находящиеся в ношении к нему, 6. Его употребление и применение. 7. Что он доказывает. 8. Его результаты и следствия. 9. Его конец (цель) или будущее. 10. Ваше общее мнение о нем и причины этого мнения. Вы найдете, что эта система вопросов осветит, с одной стороны, все ваши прежние впечатления, относящиеся к рассматриваемому предмету, а с другой - побудит вас распределить их, упорядочить, рассмотреть, обратиться к предмету и установить его различные черты и признаки. Это воспитает вашу память, мысль, способность изучения и наблюдения. Каждый вопрос напомнит вам что-нибудь, и когда вы покончите с предметом, то заметите, что знаете о нем больше, чем считали это возможным. Выучите вопросы наизусть, и ваши наблюдение и изучение будут происходить в направлении, указанном этими вопросами. Кажущаяся простота этой системы пусть не заставит вас пройти мимо нее без попытки воспользоваться ею. Испытайте ее при благоприятных обстоятельствах хотя бы один раз на любом предмете — и вы увидите ее пользу. Понятно, что способность вызывать впечатления, как ответы на вопросы, будет постоянно расти вместе с практикой, после того как ум свыкнется с процессом спрашивания. Попробуйте на одной неделе применить данную систему к какому-либо предмету и повторите процесс через неделю. Вы заметите большой успех. Очевидно, за этот промежуток времени ваш запас впечатлений уже вырос. Это объясняется тем, что ваши вопросы побудили к работе внесознательных искателей. Они были заняты тем, что выкапывали клады из глубины большого хранилища. Ваши вопросы были приняты как приказы воли. Незаметные работники были заняты порученной им задачей, в то время как ваше сознание отдавалось другим вещам. Аналитическое заучивание наизусть Если желаете вполне овладеть предметом, то прежде всего разделите его на части, исследуйте каждую такую часть основательно и после такого детального исследования части составьте ясное представление о целом. Подобное умственное расчленение предмета весьма усиливает способность к деятельности и помогает памяти воспринимать глубокие впечатления, которые при желании легко восстановить. Установлено, что после некоторой аналитической работы значение вещи настолько уясняется, что ум легко схватывает и удерживает ее. Лучший способ уяснить себе вещь — это ставить вопросы о ней. Лучший путь, чтобы пробудить ваше знание о вещи, — это задать себе вопросы о ней так, как мы формулировали их в первой части этой главы. Лучшее средство запечатлеть вещь в вашем уме — это поставить себе вопросы, которые могут обнаружить все ее значения. Для освещения нашей мысли возьмем известный стих: «Колокол поздний кончину отшедшего дня возвещает». Расчлените и проанализируйте эту фразу. Что делает поздний колокол? Он вещает кончину отшедшего дня. Что возвещает кончину отшедшего дня? Колокол поздний. Что возвещает колокол? Он возвещает кончину. Кончину чего возвещает он? Кончину отшедшего дня. Кончину какого дня возвещает колокол? Он возвещает кончину отшедшего дня... Если как следует поставить вышеприведенные вопросы и вникнуть в них, то вы никогда не забудете этой фразы. Она всегда будет ясно стоять в вашем уме. В вышеприведенной фразе активным словом является, понятно, глагол «возвещает», а все остальное в предложении зависит от его активной части. Обыкновенно внимание легче привлекается вещью, находящейся в движении, нежели чем-нибудь спокойным, и если действие предложения запечатлелось в уме, остаток предложения свяжется с ним по закону ассоциаций идей. Оно помогает памяти воспринять в уме значение глагола. При заучивании наизусть какой-нибудь вещи установите этим аналитическим методом, что значит в этой вещи каждая ее часть. Этим вы значительно упростите задачу. Память на цифры, сроки и цены Говорится о развитии памяти в очень интересных областях, которые весьма важны для мужчины и женщины в повседневной и деловой жизни. Ничто так не затрудняет иныхj как забывание чисел, а неспособность запоминать числа и цены привела к гибели не одного многообещающего молодого дельца. Эта глава вполне разъясняет вопрос. Она дает объяснение плохой памяти в этой области и указывает метод, с помощью которого можно исправить и укрепить память. Предлагаются упражнения и руководства, которые окажутся очень ценными для изучающего. Между людьми существует большое различие относительно их памяти на даты, числа и т.д. Существует большое различие между людьми в отношении запоминания сроков (дат), цен, цифр и т.д. Различие это вызывается неодинаковой степенью развития у них чувства чисел. Те, у которых это чувство очень развито, воспринимают всегда ясное и отчетливое впечатление числа и всего с ним связанного, в то время как те, у которых это чувство недостаточно, находят очень трудным вспоминать что-нибудь, связанное с этим предметом. Последний род людей должен бы развивать эту способность, постоянно применяя ее и много работая там, где дело идет о числах,особенно над вычислениями в уме. Если вы принадлежите к таким людям, то купите себе начальный учебник для решения устных задач, который используется в школах для начинающих, и тщательно займитесь им, решая каждый приведенный пример. Берите ежедневно по одному уроку, и в короткое время вы заметите в себе возрастающий интерес к числам, так что станете гораздо лучше запоминать их. Достигнутое таким путем развитие прочно. Точно так же будет затем увеличиваться способность получать более отчетливые впечатления от чисел и удерживать их в памяти. Даты, сроки Для тех, кто встречает трудности при запоминании и припоминании дат и чисел, оказывалось полезным придумать себе какой-либо умственный образ, который сочетался бы с каким-нибудь лицом или предметом, связанным с датой. Предположим, например, что вы хотите помнить год открытия Колумбом Америки. Это вам будет легко, если вы представите себе, как Колумб стоит на берегу вновь открытой земли с цифрой 1492 над своей головой. Или вы хотите знать дату провозглашения независимости Соединенных Штатов. Нарисуйте в уме колокол свободы и на нем блестящими цифрами обозначьте 1776 г. Для случая, например, начала гражданской войны нарисуйте умственный образ форта Сэмтера с цифрой 1861 по сторонам его. Дату смерти Наполеона можете запомнить с помощью вызванного в воображении его гроба с числом 1821. При создании умственного образа хорошо иметь перед собой дату, написанную большими цифрами на лоскутке бумаги, на которую нужно смотреть, пока вокруг цифр создается умственный образ. Потом закройте глаза или поверните голову и вызовите опять впечатление. Если это произойдет несколько раз, то числа неизгладимо запечатляются в уме. Мы знакомы со школьником, который знал начало и конец службы каждого президента, благодаря тому, что вписал эти даты на лбу каждого президентского портрета в своем учебнике истории. Но мы не рекомендовали бы этого способа. Всякий человек может сам составить сильный умственным образ, и если сильное впечатление даты было усвоено в связи с известным лицом или предметом, то оно, вероятно, прочно удержится и связанные с ним впечатления всегда появятся, когда припомнится предмет. Вышеприведенный способ имеет большое значение для тех, у кого хорошая «зрительная память». Однако у некоторых «слуховая память» лучше. В таких случаях целесообразнее, чтобы словесное повторение числа самим занимающимся, или еще лучше его другом, закрепило этот звук в памяти так, что его легко будет припомнить. Другие думают, что они лучше всего запоминают даты, заучивая наизусть такие, например, коротенькие стишки: *** *** Года тысяча четыреста и девяносто два, — Открыты близ Америки Колумбом острова. В тысяча семьсот семьдесят шестом, А не во время оно, Дядя Сэм завел свой дом И бросил дядю Джона. В тысяча восемьсот году двадцать одном ПОЧИЛ Наполеон своим последним сном. *** Из-за рабов пошел разгром В тысячу восемьсот и шестьдесят одном И т.п. Каждый средний школьник без труда сочинит такие стишки. Много важных дат было заучено таким образом. Но из всех этих видов заучивания на память сроков и дат мы предпочитаем указанный раньше способ, состоящий в олицетворении или образовании умственного образа даты в связи с относящимся к ней лицом или предметом. Так ее усваиваешь легче, чем можно думать, и после короткого упражнения это происходит почти автоматически. Можно построить умственный образ почти всякого исторического события и можно легко возобновлять в памяти портреты знаменитых в истории людей. Там, где дело касается студентов, которым приходится запоминать много важных дат, хорошим представляется следующий способ: привести имя лица или события в связи с датой по закону соединенных впечатлений. Произнося продолжительно «Ватерлоо 1815», или «Иорктаун 1781», или «Гастингс 1066», достигнешь того, что даты этих битв будут неразрывно связаны с самими событиями и оба впечатления сольются вместе. Понятно, что необходимо более частое повторение со- бытия и связанной с ним даты, чтобы укрепить в уме объединенное впечатление. Если бы дата и событие были связаны таким образом с самого начала, то ассоциация идей не потребовала бы больших усилий, чем при соединении «Вашингтона» и «Джорджа» или «Наполеона» и «Бонапарта». Если бы мы долгое время не знали имени Вашингтона и фамилии Наполеона, после того как мы уже составили ясное представление о другом имени каждого из них, то мы иногда забывали бы впоследствии заученное имя. Так как мы заучили их оба вместе, оба имени составляют, так сказать, одно целое, поскольку это относится к нашей памяти. Если бы учителя всегда говорили о «Ватерлоо 1815», то ученики никогда бы не забывали даты этой битвы, пока помнили бы само название. Цены Вышеозначенный прием составления умственного образа, чтобы связать число с вещью, имеет самую большую важность для приказчиков, продавцов и т.д., работа которых требует от них запоминания цен товаров. Во многих случаях приказчик может, действительно, увидеть цены как бы прикрепленными к товарам, воскрешая в уме несколько раз впечатление цены при взгляде на товар. Мы знавали молодого человека в большом магазине колониальных товаров, который создавал себе умственный образ каждого нового товара, появлявшегося на полке, и всегда представлял себе товар с прикрепленной к нему ценой. Если кто-нибудь спрашивал у него цену «Шоколада Бакера», он сейчас же думал о пакете с означенной на нем ценой и узнавал так цену сотен других всевозможных предметов, видя их только в уме. Когда цена менялась, он', так сказать стирал в уме старую цифру и заменял ее новой. Теперь по прошествии более двадцати лет, он в состоянии усилием ума припомнить образы цен большей части товаров, имевшихся в старом магазине, так как впечатление появляется в виде умственного образа товара с прикрепленной к нему ценой. Его память на места также очень значительна, и он может восстановить в уме полки старой лавки, где лежали товары, цены и все точно так, как оно было двадцать лет тому назад . Если вы ясно свяжете цену с видом товара, то умственный образ последнего повлечет за собой воспоминание о первой и, может быть, сами цифры предстанут перед «умственным оком». Цифры Цифры, кроме обозначающих даты, сроки и цены, также могут быть соединены с предметом, с которым они находятся в естественном соотношении. Если же нет такой подходящей вещи, к которой было бы можно прикрепить числа, то должно удовлетвориться простым методом — «делать их видимыми». Этот метод состоит в умственном фотографировании цифр, пока ум не сможет запомнить контуры их так, как если бы это был рисунок. Представьте себе цифры большими белыми знаками на черном фоне. Удержите образ, пока вы не увидите его ясно «умственным оком». Способность эта растет с упражнением. Во всяком случае лучше, если вы можете связать числа с подходящим предметом. Теория этого метода («делать видимым») основана, во-первых, на том факте, что многие умы легче воспринимают и удерживают впечатление, приобретенное посредством зрения, нежели голую отвлеченную идею без образа, и, во-вторых, на том, что закон ассоциации идей легко вводит умственный образ (включительно с датой) в область сознания, когда к этому побуждает мысль, о предмете. Память на места 06 умственной способности, которая, будучи хорошо развитой, дает возможность человеку почти инстинктивно находить дорогу в незнакомых местах. Недостаток этой способности приводит к тому, что даже в местах хорошо известных можно заблудиться. Предмет этот излагается с целью показать, как может быть развита эта способность, исходя из важности ее воспитания и культивирова - ния. Руководство, примеры и упражнения предлагаются в пределах хорошо испытанных и проверенных. Тщательное изучение этой главы должно побудить читателя стать на путь большого укрепления его чувства местности, его памяти на места и способности ориентироваться. У иных людей весьма развито чувство местности. Они в состоянии, словно путем самовнушения, легко найти дорогу в незнакомых местах. Такие люди никогда не заблудятся, как будто у них в голове есть компас, указывающий страны света. Они запоминают место, направление, положение и расположение относительно места и пространства. У иных это чувство проявляется в меньшей степени, а у иных, как будто бы отсутствует совсем. Этим последним очень трудно бывает найти астояший путь, они никак не могут привыкнуть к не знакомым местам и постоянно сбиваются с дороги. Между тем чувство местности может быть развито, как и всякая другая способность, правильным упражнением и практикой. Обыкновенно, если чувство места слабо развито, то нет интереса к предмету и мало отдаешь ему внимания, поэтому и память на места слаба, воспринятые впечатления также слабы и несовершенны. Если у вас слабая память на места, положения, на- правления и т.д., то необходимо развить ее. Чтобы сделать это, вы должны начать с того, что внушайте себе интерес к местам и направлениям. Вы должны подмечать и наблюдать. Не заинтересовавшись, вы ничего не сделаете. Необходимо оглядываться и замечать границы, которые вы прошли, направление, в котором ехали, и предметы, которые встречались на пути. Вы должны оглядываться и видеть предметы. Если вы живете в городе, то наблюдайте угловые дома и их вывески. Остановитесь на несколько минут на углу и ориентируйтесь, где вы стоите. Если вы, так сказать, искренне примитесь за эту задачу, то найдете в ней много интересного и работа сделается интересной и приятной. Прежняя ваша ошибка заключалась в том, что вы не замечали тех предметов, мимо которых проходили. Человек с развитым чувством места воспринимает эти предметы почти инстинктивно; но вы должны еще создать эту привычку, сознательно на все обращая внимание, пока ум не сделает из этого привычки, или второй натуры, как говорят. Изучайте дорожные или обыкновенные карты и совершайте в уме путешествия из одного места в другое. Проследите реки от источников до устьев. Совершайте и уме путешествия по железной дороге, указывая дорогу пальцем по карте. Заведите себе школьный учебник географии и работайте над ним, когда вы дома. Если вы на улице, то продолжайте замечать предметы, направления, границы и пр. Если вы живете в большом городе, приобретите экземпляр городского плана и тщательно изучите его. Начните с данной точки на карте и идите к намеченной другой, запоминая названия улиц и переулков, через которые или мимо которых проходите, но не теряйте представления о направлении, в котором движетесь. Совершите тот же путь обратно, тщательно наблюдая, чтобы сворачивать там, где нужно, и т.д. Совершите еще раз ту же прогулку (по карте), но другим путем. Удивительно, как подобное упражнение обостряет чувство местности и направления! При случае выучите наизусть названия улиц в том порядке, в каком вы проходили их по карте. Таким образом вы сможете хорошо ознакомиться с городом, в котором живете. В свободные дни или когда вы предпримете большую прогулку или путешествие, возьмите вашу карту, прежде чем двинуться в путь, и проследите по ней линию предстоящего путешествия, внимательно изучите ее. Когда потом будете проходить по этим местам, вы будете уже постоянно замечать поперечные улицы, так как вы подготовились по карте. Упражнения такого рода окажутся весьма интересными, если путешествие совершается в незнакомом квартале. Будет хорошо при изучении карты, если вы при случае выучите наизусть карту целиком или частично. тично. Смотрите на карту, изучайте ее части и детали. Потом отложите карту, постарайтесь нарисовать ее в общих чертах и указать на ней возможно больше интересных пунктов. Затем прибавьте постепенно частности в их отношении друг к другу. Цель рисования карты та, чтобы утвердить в вашем уме места и направления, а не сделать из вас чертежника. При этом упражнении найдете, что, отложив карту после того как смотрели на нее несколько минут, вы даже закрыв глаза, можете увидеть карту «духовным оком». Первая попытка формулировать умственный образ не будет очень удовлетворительной, но откройте опять глаза, бросьте второй взгляд на карту и дополните то, что пропущено в умственном образе. Потом закройте опять глаза и восстановите в уме эти выпущенные части. После нескольких попыток вы захотите нанести на бумагу с большой точностью желаемое умственное представление или образ. Школьники иногда составляют себе умственный образ своих географических карт и облегчают таким образом для себя уроки географии. Когда их вызывают и просят описать какое-либо государство, они в состоянии представить умственный образ и описать его, как если бы карта была перед их глазами. На первый взгляд кажется, будто это изучение карт мало имеет отношения к тому, что вы легко можете заблудиться или потерять направление. Но нетрудно убедиться, как поразительно быстро это развивает вашу наблюдательность и усиливает чувство места так, что вы сами в состоянии заметить его рост, как только очутитесь в дороге. Понятно, что нужно смотреть и замечать, куда вы идете. Тогда задача приобретет для вас только новую занимательность, благодаря предварительным путешествиям по карте. Рассказывают об одном американском путешественнике, объехавшем Европу в сопровождении целой компании. Спутники его скоро заметили, что американец чувствовал себя как дома во вновь посещаемых незнакомых городах. Он знал не только названия главных улиц, но и положение главных пунктов, выдающихся и интересных зданий, знал также, в каком направлении находится одна часть города от другой. Казалось, что он уже раньше посещал эти места, хотя это было его первым путешествием. На вопрос удивленных друзей он отвечал, что, едучи в поезде по направлению к известному городу, он вынимал соответствующую карту с путеводителем и тщательно изучал ее, наблюдая общий план, главные точки, направления и т.д. Он подмечал особенно положение вокзала и отеля, в котором думал остановиться. Затем он закрывал глаза, вызывал в памяти все эти пункты и умственно проделывал лежащий между ними путь. Через четверть или полчаса он был уже настолько знаком с «положением страны», что без труда мог найти дорогу. Таким образом он изучил Кельн, Прагу, Вену, Дрезден, Лондон, Париж и другие города. Для изучавшего с интересом карты последние становятся очень реальными, причем наблюдается близкая связь между настоящими пунктами местности и нарисованными, воспринятыми. Заметьте еще, принимаясь за это упражнение, вы не только развиваете память, но и самую способность, от которой зависит восприятие ясных впечатлений. Каждая способность может быть развита, если интересуются и пользуются ею. Помните это, и у вас будет ключ ко всяческому самоусовершенствованию. Память на лица О способности запоминать лица людей, с которыми приходится встречаться. Важность обладания хорошей памятью на лица и неприятности, которые влечет за собой плохая память этого рода. Эта глава исследует вопрос, восходя от причины к средству исправления. Тщательное изучение и применение изложенных начал должно привести к большому разви - тию и укреплению в этом отношении. Здесь нет по - пытки обучить «хитрому приему». Основная мысль, которой здесь следуют, та, что разумное воспита - ние указанной способности должно иметь следствием укрепление в ней, что, в свою очередь, явится причиной укрепленной памяти этого рода. Примеры и упражнения. Способность запоминать лица людей, с которыми встречаешься, различна у разных людей. Многим нужно несколько раз встретиться с новым человеком прежде, чем они узнают его, увидав вновь. Иные, по-види- мому, забывают даже лица знакомых, если те на год или два удаляются с их горизонта. С другой стороны, иные узнают всякое лицо, с которым встречались, и кажется, что полученное раз впечатление остается у них навсегда, подчиняясь закону восстановления впечатлений в памяти. Тайные полицейские агенты весьма развивают в себе эту способность точно так же, как многие содержатели гостиниц и другие, которые по делам приходят в соприкосновение с множеством людей и интерес которых требует, чтобы они запоминали и узнавали тех, с кем встречались. Это очень ценный дар, так как новые знакомые человека лучше отнесутся к нему, если он их легко узнает. С другой стороны, если вам не удается узнать вновь человека, он может обидеться и даже дойти до настоящего нерасположения к вам. Отсутствие развития этой способности показывает, что данное лицо не пользовалось деятельно той частью ума, которая замечает фигуру и черты лица тех, с кем приходишь в соприкосновение. Такие люди смотрят, но не видят как следует. У них нет интереса к лицам, и они уделяют им лишь очень поверхностное внимание. Правило, по которому если «мал интерес — мало и внимание, мало внимание — бедна и память», приложимо и здесь. Лицо, которое желало бы развить эту способность, должно начать с изучения лиц, заинтересоваться ими и посвятить им свое внимание. Таким образом наблюдательность будет направлена на черты лица и фигуру, и в короткое время обнаружится большой успех. Мы рекомендуем таким лицам изучение элементарной книжки по физиономистике (наука о чертах лица). Это усилит интерес к изучению лиц и даст в результате значительно исправленную в этом отношении память. Чтобы воспитать наблюдательность в применении к лицам и чертам лица (понятно, после того как заинтересовались этим предметом), следовало бы изучать лицо каждого встречающегося человека, отмечать общую форму головы и лица, глаз, носа, рта, подбородка, лба и в то же время постоянно думать: «Я узнаю вас в следующий раз, как увижу». Эта мысль побудит волю при- обрести ясное и отчетливое впечатление* Приобретение интереса к этому и направление внимания на изучение человеческого лица вознаградят каждого за потраченный на это труд и усилия. Этим не только воспитываются внимание и память, но получаются также знания по физиономистике, особенно если воспользоваться элементарной книжкой об этом предмете, как мы уже советовали. Существует немного людей, которые могли бы вспомнить лицо отсутствующего друга, и очень забавно видеть, как некоторые люди пытаются описать внешность человека, с которым они якобы хорошо знакомы. Попробуйте сделать это сами, и будете поражены, как мало, в самом деде, можете вы припомнить. И все же, вам не будет трудно узнать друга, когда вы с ним встретитесь. Опишите по памяти, если можете, глаза, нос, рот вашего лучшего друга. Смотрите на первого человека, какого встретите. Обратите внимание, высок или низок его лоб, широк ли он или узок; густы или редки его ресницы, прямы ли они или изогнуты и какого цвета; какого рода у него нос — орлиный, римский, греческий, курносый или еще какой-либо другой; большой или маленький у него рот, хороши или плохи, велики или мелки его зубы; носит ли он бороду или усы, длинные или короткие и т.д. Продолжайте в том же духе и дальше, в каждом отдельном случае подмечая детали, как если бы вам поручили сообщить о них в вашей конторе, как если бы ваша карьера зависела от правильного и полного доклада. Изученного таким способом лица вы не забудете. Несколько упражнений в этом полезны для развития недостающей вами способности. Вы начнете различать черты лица и естественно воспринимать их, так как у вас пробудится к этому интерес. Пробудившийся же интерес поведет к ясному впечатлению; ясное впечатление вызывает легкое познавание вновь. Поупражняйтесь затем в запоминании лиц встречающихся людей, представляя себе умственно их образ. Усвоив искусство получать ясные впечатления от лиц, вы будете в состоянии приводя часто на память образ какого-нибудь, встретившегося вам, узнавать его по прошествии значительного времени. Повторенное восстановление умственного образа почти равносильно неоднократной встрече с данным лицом. Вы, наверное, замечали, как легко составить в уме и запомнить образ лица по фотографии или по картине, и несколько труднее запомнить то же лицо таким, как оно выглядит, когда вы видите его лично. Однако все дело в привычке, и при некотором упражнении вы будете в состоянии припомнить так же ясное живое лицо, как и написанное. Мы слышали историю одного «быстро набрасывающего» художника, который классифицировал носы, глаза, уши, рты, подбородки, ресницы, формы лица и т.д., и каждый класс обозначал цифрой. Он бросал продолжительный взгляд на лицо позирующего перед ним, чтобы воспринять выражение и сделать общий эскиз, и быстро отмечал себе в уме класс каждой черты, как то: «форму лица -г- 4, глаза — 6—8, ресницы — 2, рта — 4, подбородка — 7» и т.д. Изучение лиц тоже скоро позна- (комит нас с разными классами и видим и черт лица, а если вы будете изучать физиономистику, как указано, то прилете к заключению, что знание значения каждой черты внешности увеличивает интерес и удовольствие задачи. Ряд примеров удивительной памяти на лица и внешность людей уже дан в других главах этой книги. Подводя итоги, мы сказали бы, что способность за- мечать лица может быть развита так же, как и всякая умственная способность, и тайна этого развития такова: воспитывай интерес к лицам, изучай их; внимание последует за интересом, а память будет служить вниманию. Память на имена О способности запоминать имена тех, с кем приходится встречаться. Важность этого отдела в деле воспитания памяти. Эта способность очень важна в деловой и общественной жизни, т.к. слабая память на имена имела часто последствием дурные чувства со стороны тех, о которых забыли. Эта способность может быть воспитана и развита, как всякая другая; и в этой главе обсуждается данный отдел воспи - тания, указываются причины плохой памяти такого рода и лучшие методы для ее укрепления путем вое - питания и развития. Примеры и упражнения. Способность запоминания имен очень различна у людей. Многим трудно запомнить имя даже самого близкого друга, тогда как другие обнаруживают удивительную способность запоминать имя почти каждого лица, с которым им приходилось встречаться. Это является важным фактором в успехе многих общественных деятелей. Рассказывают почти невероятные случаи про некоторых из таких деятелей, развивших в себе этот дар в весьма обширной степени. В других главах этой книги мы сообщили ряд примеров о людях, имевших удивительную память на имена. К ним можно было бы присоединить сотни общеизвестных случаев. Джэмс Б. Блэн и Генри Клэй много обязаны своей популярностью способности запоминать имена своих случайных знакомых и называть их по имени после того, как они только раз встретились с ними. О Томасе Уортоне Маколей говорит: «Было почти невозможно бороться с этим великим человеком, который называл даже башмачника его христианским именем». Удивительная память Наполеона на лица и имена порождала у солдат любовь к нему. У Аристотеля была поразительно ясная память на имена, а Перикл, как говорят, знал имена всех афинских граждан. У человека, легко запоминающего имена, есть мощное орудие, чтобы завоевать себе благорасположение народа; и развитие этой способности достойно труда. Память на имена может быть совешенно так же развита, как и другая умственная способность или известная часть тела, т.е. путем внимания и упражнения. Многие люди удовлетворяются оплакиванием того факта, что у них слабая память на какой-нибудь предмет, и не делают усилий для укрепления ее. Если человек поймет, что он может преобразовать себя постепенным развитием и упражнением, тогда для него откроется дверь в великое будущее. Первое требование для развития памяти на имена, это, понятно, приобретение ясных и отчетливых впе- чатлиний. Часто испытанным подспорьем является громкое произнесение имени лица, только что вам представленного, причем взывают к слуховой памяти как повторенным звуковым впечатлением, так и к отвлеченным общим впечатлениям имени. Ошибка многих людей заключается в том, что они не думают об именах встречаемых ими лиц. Они не дают именам запечатляться самостоятельно в уме, мало уделяют вни- мание фигуре или общей внешности незнакомого, его действиям, побуждениям и т.д. Небрежность в этом отношении всегда приведет к тому результату, что мы будем не способны вспомнить имя. Это еще не самое худшее. Позволяя себе небрежно относиться к именам других, мы практически теряем ту малую память на имена, какую мы имели, ибо ничем так скоро не наказывается равнодушие внимания, как памятью, которая, как будто, действует по правилу, что если обладатель ее не дает себе труда интересоваться предметом, то ей тоже нечего трудиться над сколько-нибудь заботливым восприятием впечатлений. Если вам было трудно оживить заново впечатления имен, то можете быть уверены, это было оттого, что вы посвятили слишком малое внимание именам людей. Начните сейчас же приобретать интерес к именам. Расчлените имена, подумайте над ними, обратите внимание на их особенности, их точки сходства и различия и т.д. Есть книги, излагающие происхождение имен, даваемых при крещении, которые читаются некоторыми людьми со значительным интересом. Мы утверждаем, что никто из читавших такую книгу с интересом не окажется когда-либо в затруднении при воспоминании имен. Он запомнит их, потому что для него они будут иметь значение. Он их отметит, как он отмечает себе имена товаров, которые продает, или как имена че- го-либо другого, представляющего для него интерес. У каждого имени есть свое происхождение и значение, и интересно провести какое-нибудь имя через все его варианты к его происхождению. Мы помним семью в Пенсильвании, предки которой» носившие имя Buchley, приехали из Германии. Внуки рассеялись по земле и постепенно усвоили произношение своих английских соседей, вследствие чего у разных ветвей семьи водворились различные варианты их фамилии. Теперь когда семья съезжается, она составляется из Beachleys, Beachlys, Beechlys, Beechleys, Beckleys, Bickleys, Bock- Ieys, Backteys, Buckleys, Beehys, Baechleys, Beachlys, Beechlys, Beekieys, Beckleys, Bicklys, Buckles, Peachys, Peaches и Pecks. Еще сменится одно такое поколение, и сходство совершенно утратится, так как пропуск одной буквы изменяет правописание, и этим уничтожается всякая связь. И вот нам было очень трудно запомнить первоначально это имя, когда мы услышали его в первый раз; но после того как мы услышали историю семьи от одного ее старого члена, нам не представляло ни малейшего труда заметить имя кого-либо из носящих первоначальное имя или один из его вариантов. Нам было тоже очень трудно запомнить длиннейшее имя одного немецкого купца, с которым мы находились в деловых отношениях, пока мы не открыли, что имя его было равнозначащим английскому «rabbitskin» (кроличья шкурка); с этих пор все трудности для нас исчезли, и имя этого человека мы также легко запомнили, как имя Смита. Мы упоминаем эти примеры только для того, чтобы дать вам понятие о переменах, какие происходят, когда приобретаешь интерес к известному имени. Если вы запомните что-нибудь, указывающее на данное имя, то вам, наверное, не представит труда запомнить и его. Человека, которого зовут Мельниковым, можно запомнить, думая о мельнике за работой Булочниковых, Маляровых, Столяровых и т.д. можно запомнить таким же образом. Имена, происходящие от названия животных, как Львов, Лисицын, Баранов, могут тоже легко быть отмечены по ассоциации идей. Имена, произведенные от названия растений, запоминаются по тому же принципу. Господин Яблочкин приводится в связь с соответствующим плодом. Чернов, Серов, Зеленов, Белый легко ассоциируются. Палкин, Стрелков, Стеклов и т.д. могут легко запоминаться. Мы знали женщину, которая не могла запомнить имени некоего г-на Hawlk (Ястреба), пока она не узнала о большой любви этого человека (кстати сказать, священника) к курам; когда в ее голове совершалась ассоциация между ястребом и курицей, она не встречала больше затруднений. Комическая ассоциация иногда гораздо лучше, особенно когда человек настроен юмористически. Но все вышеприведенные методы в лучшем случае лишь помощь в беде. Лучший путь — это если вы начнете обращать внимание на имена людей, с которыми вы встречаетесь, и так воспитаете свой ум, чтобы он заинтересовался ими и воспринимал о них ясные впечатления. Обратите насильно ваше внимание на имя и запечатлейте его действием воли в вашей памяти. Приобретите интерес к имени, думайте о нем и посвятите ему ваше внимание. Затем постарайтесь связать его с впечатлением внешнего вида этого лица. Мы знали человека, который обыкновенно приводил имена в связь с носами, так как его ум, по-видимому, был доступен такой ассоциации идей. Результатом было то, что когда он видел нос человека, то вспоминал его имя, а когда он думал об имени человека, то невольно рисовал в своем уме его нос.После того, как вы расстанетесь с челом ком, постарайтесь припомнить его внешний вид в свя- зи с его именем. Образуйте возможно более прочное со- единение между видом и именем, притом так, чтобы они слились в одно целое. Представьте себе образ г-на Штрауса, с которым вы что только что встретились, и пов- торите несколько раз его имя: «Штраус, Штраус, Штраус», тщательно навязывая при помощи воли имя представляемого вами образа. Вы увидите, что эта практика скоро даст тот результат, что вы приобретете необыкновенный интерес к именам лиц, и проистекающее отсюда внимание даст ясные впечатления. Раз получены ясные впечатления, то способность подмечать и память легко последуют за этим. Мы нашли легким запомнить имена писателей, восстанавливая в уме образ книги или стихотворения и прикрепляя к нему имя автора. Этот метод может быть усилен постоянным соединением имени автора с заглавием книги или стихов тем, что вы постоянно будете произносить: «Колокол» Шиллера, «Потерянный рай» Мильтона и т.д. Эта ассоциация идеи доведет вас до того, что вам трудно будет говорить или думать когда-либо о сочинении, не вспоминая в тот же момент и имени автора. Многие считают полезным использовать также выгоду от восприятия впечатлений зрением и поэтому записывают, если возможно, имя и смотрят на него минуту, потом откладывают это в сторону. Таким образом они в состоянии видеть имя своим «умственным оком», помнить звук его и другие впечатления. Хорошо получать впечатления от возможно большего числа способ- ностей за раз. Луи Наполеон, говорят, приобрел свою большую память на имена этим методом записывания. Его великий дядя не нуждался в этой помощи, так как он всегда связывал звук имени с видом человека. Но его племянник находил нужным делать это, он должен был прибегнуть к названному методу и постоянным упражнением скоро приобрел славу, будто он унаследовал от дяди его способность. Иногда можно вызвать обратно в память ускольза- ющего от нас имя тем, что оно связывается со сходным именем или с чем-нибудь, что находится с ним в дей-ствительной или воображаемой связи. Мы помним, что встретились раз с адвокатом из Филадельфии, которого звали Таунсендом и имя которого почему-то не оставалось у нас в памяти, хотя мы знали других людей с тем [ же именем. По какой-то причине мы никогда не могли думать о нем как о «г-не Таунсенде». Однако нам случилось, наконец, подумать об известном журналисте Джордже Альфреде Таунсенде, псевдоним которого «Gath». Мы тогда стали называть нашего г-на Таунсенда по псевдониму его тёзки и больше не затруднялись запомнить его имя. Нужно было только мгновение, чтобы связать между собой «Gath» и «Townsend». Много лет прошло с тех пор как мы думали о-гне Townsend’е, но как только мы стали писать вышеприведенные строчки, его образ ясно предстал перед нашим умом, опять-таки в связи с «Gath», а не сразу с его настоящим именем. Методы такого рода обыкновенно не самые лучшие и должны употребляться лишь в исключительных случаях. Лучший метод — это приобрести интерес к именам. Изучайте их, расчленяйте их, и вы увидите, что увеличенный интерес даст более ясные впечатления и легкую память. Другой метод, предпочитаемый некоторыми, когда им случается забыть имя, это — перебрать медленно в уме азбуку от А до Я, посвящая минуту внимания поочередно каждой букве. Когда дойдешь до Л, например, то забытое имя «Лесков» приходит в область сознания, принесенное туда воскрешением в памяти начальной буквы и связью ее с остальными частями имени. Другие отступают от этого, выписывая буквы по очереди, пока желаемая начальная буква не будет узнана. В последнем случае зрительная память помогает вспомнить имя Тот же принцип применяется, чтобы обнаружить неправильное правописание написанного слова посредством чувства звука и общей памяти, если мы забыли, как оно пишется. Иные находили полезным стараться припомнить место, где они встретились с обладателем данного имени, и обстоятельства, сопровождавшие эту встречу, и т.д. Другими словами, они старались в уме перенестись туда, где они были, когда встретились с лицом, и таким образом им было легко вспомнить имя, которое, очевидно, вступало в область сознания одновременно с умственным образом. Другие достигали той же цели, создавая перед своим умственным глазом образ какой-нибудь особенности, замеченной ими во внешности или одежде человека. Методы подобного рода употребляются в исключительных или непредвиденных случаях. Наилучший ме- од -выработать в себе интерес к именам. Изучайте их, анализируйте их и вы достигнете того, что интерес повлияет на большую ясность впечатлений и легкость припоминания . Искусственные системы Искусственные системы воспитания памяти, кото - рые предлагались публике во все времена и у всех на - родов. Сущность наиболее выдающихся систем. Их слабые пункты. История этих систем переносит чи § тателя ко временам Симонида за 500лет до Р. Хр. и показывает, как старые системы одеваются в новый наряд и предлагаются в качестве новых разными «изобретателями». Эта глава будет интересна для тех, кто охотно начинает с корня вещей и затем старается проследить все развитие их. Чтение этой главы дает читателю возможность понять притя - зания многих предлагаемых в газетах систем и пока - жет, что «нет ничего нового под луною», поскольку это касается «патентованных систем заучивания наизусть». В течение более двух тысяч лет появлялись многочисленные и горячо рекомендуемые различными изобретателями и приверженцами методы заучивания наизусть. Многие системы были долгое время очень популярны и принесли своим изобретателям много славы и денег. Эти методы, искусственные в теории и затруднительные на практике, поразительно схожи между собой, несмотря на то, что возникли в далеко отстоящих друг от друга странах и разделены между собой веками. Все они основаны на законах ассоциации, на сходстве, связи, контрасте и т.д., которых мы коснулись в разных главах этой книги. Некоторые из этих систем действительно остроумны, и приверженцы их часто были в состоянии заучить наизусть массу разнообразных предметов. Результат казался удивительным, пока не знакомились с методом и не бросали взгляда за кулисы. Иной может учить на память даже при малом знакомстве с законами, лежащими в основе этих систем, но в конце концов результат получается неудовлетворительный, так как системы искусственны, и не смотря на утверждения их распространителей, более или менее похожи на фокусы. Они могут оказать пользу при заучивании на память особых предметов, но не усиливают и не развивают памяти как целого. В конце же концов ведут к тому, что запутывают, ошеломляют ум и ослабляют обыкновенные способности памяти. В результате перепутываются «цепи», «звенья», «вехи» и т.д., которыми наука о памяти связывается с чем-либо иным. Проработав некоторое время, ученику становится труднее вспомнить связующее звено, чем самую вещь, или связующие звенья так поглощают его внимание, что он забывает первоначальный факт. Первая искусственная система заучивания наизусть, или мнемоника, была изобретена Симонидом, греческим поэтом, жившим около 500 г. до Р. Хр. Поэт был приглашен на пир, на котором прочитал стихотворение. Перед концом праздника он был отозван гонцом и с сожалением оставил зал. Но едва он переступил порог, крыша провалилась, стены рухнули и раздавили хозяина со всеми гостями. Трупы были так ужасно обе- зображены,что казалось невозможным узнать .Их роные и друзья погибших были очень опечалены и проявляли большое горе. Симонид нашел выход из этого положения, сказавши, что он заметил, где сидел каждый и что он ясно помнит это. Он нарисовал план зала обозначив место каждого гостя. Так как трупы были еще на тех же местах, личность их была установлена по этому плану. Думают, что этот случай может быть объяснен одной из многочисленных систем заучивания наизусть, объединенных под именем «мнемоники». Недолго после упомянутого события Симонид предложил систему искусственного заучивания наизусть, которая имела у греков большой успех. Он основал свою систему на представлении о том, как сидели гости на пиру. Эта система учила ученика строить в уме образ здания, разделенного на верхние и нижние отделения, состоящие из комнат, коридоров, сеней и т.д. Эти комнаты основательно заучивались на память и в соотношение с ними приводились все желаемые учеником предметы. Каждая комната нумеровалась и была для памяти хранилищем каких-либо предметов или их частей. Затем заполнялась следующая комната и т.д. Когда ученик хотел вызвать в памяти желаемые ему предметы или личности, он переходил из одной комнаты в другую и припоминал, что находится в каждой из них. Расширение этой идеи требовало постройки второго здания, потом целой улицы и т.д. Некоторые современные защитники этой системы советовали своим ученикам заучивать расположение мебели в их квартире и затем привести в связь с этой мебелью предметы, которые они желают заучить наизусть, переходя от стол а к стулу, от стула к вазе и т.д. Система Симонида позднее была развита дальше Метрояором в Риме и составила основу бесчисленных систем в старые и новые времена. Каждый продолжатель, впрочем, лишь чтонибудь прибавлял от себя или производил изменения в каком-нибудь отдельном пункте, провозглашая затем, что открыл новую систему. Несколько веков тому назад Конрад Цельтес предложил систему, имевшую большой успех, но представлявшую на самом деле видоизменение метода Симонида с тем лишь различием, что употреблялись буквы азбуки вместо комнат системы греческого поэта. К концу XVI века Томас Уотсон, английский поэт, выступил со сходной системой, но вместо комнат или букв он ввел мысленную стену, которую разделил на многочисленные соответственно нумерованные отделы. Шенкель, немец, также преподавал видоизменение той же системы и вследствие этого едва избежал опасности бьггь казненным за чародейство. Он заработал много денег преподаванием своего способа, пока секрет этого способа не был выдан одним его учеником в 1619 г. В 1648 г. Станислав Винкельман сделал новое открытие в области мнемоники, и его система употреблялась с тех пор как основа бесчисленых систем. Хотя он отчасти использовал видоизмененную форму способа Симонида, все же он пошел дальше и создал то, что теперь называют «азбукой цифр». Каждый из последующих изобретателей употреблял иную «азбуку цифр», но для нашей цели достаточно привести ее в начальном виде. Азбука цифр Винкельмана 6 7 8 9 0 МNRSТZD 1 2 3 4 5 ВСFGL РК VJW (Пропущены гласные, немые буквы и «Н». Две соединяющиеся буквы принимаются за одну. Слова передаются так, как произносятся, а не так, как они пишутся.) Эта таблица основательно заучивалась, а затем слова переводились на цифры или цифры на буквы. Буквы, образованные из цифр, обращаются в слово посредством прибавления гласных и образуется слово или предложение, которое имеет какое-нибудь действительное или воображаемое отношение к заученной дате. Некоторые из последователей Винкельмана установили лучшие формы «численной азбуки», но принцип остался тот же. Приверженцы этой системы заучивания чисел, сроков и дат прибегали к самым бессмысленным построениям. Знакомый пишущего эти строки запомнил дату битвы при Ватерлоо, руководствуясь вышеприведенной табличкой посредством слов «Bonaparte Licked» (Бонапарт побит). Первые буквы обоих слов: В(1) и L(5) составляют 15 — год битвы. Он запомнил битву при Иорктауне посредством слов «Brave Novices Routed Britich», начальные буквы «В, N, R, В» означают 1781. Нашему уму приходится употреблять гораздо больше усилий для заучивания этих связующих слов, чем для того чтобы запомнить самую дату. Винкельман употреблял слова «BiG», «RaT», чтобы обозначить 1480 г., хотя событие 1480 г., которое следует запомнить, мы будем знать раньше, чем нам станет понятной связь между этими словами и взятой датой. Другие авторы также выработали много остроумных комбинаций этой «численной азбуки», но для цели этого сочинения достаточно вышеприведенных примеров, так как все это более своеобразно, чем полезно. В 1840 г. поляк Беньовский преподавал способ, в котором впервые были введены «взаимоотношения» и подобные теории, составившие важную часть многих широкорасхваливаемых в последние годы систем. В 1845 г. американец Майлес распространял свою собственную систему, в которой между прочим употреблял предложения, содержавшие событие, которое нужно • было заучить, и последнее слово которых содержало дату. Он преподавал также оригинальный метод заучивания имен важных мест и событий, связывая последние с известными и созвучными предметами, например, «Borodino» (Бородино) запоминалось посредством «Borrow a dinner» (бери в долг обед); «Saskatchewan» (Саскачеван) посредством «Sis, catch a swan» (Сис, поймай лебедя) и т.д. Самым важным его нововведением была, однако, его «номенклатурная таблица», занявшая место старой «азбуки цифр», Таблица была рядом слов, причем каждое слово обозначало цифру от 1 до 100. Этот заученный список применялся так, что каждое слово помогало запомнить соответствующее число, т.е. дату, которую следовало заучить. В 1848 г. немец д-р Коте развил систему, получив шую большое употребление среди других учителей мнемоники. Главная особенность этой системы состоит к соединении слов, не имеющих друг к другу никако- го отношения, путем отыскания слова, имеющего отношение к первым обоим. Например, слова «труба» и «лист» могут быть связаны так: «труба — дымящее дерево, дерево — лист. Слова «подушка» и «чернила» могли быть соединены таким образом: «подушка — перья, перо для писания — чернила». Эта система с тех пор была перенята не одним учителем. Обыкновенно эти системы затруднительны и приводят ученика в разочарование, так как он все-таки хотел бы развить свою память. Возьмите, например, известное сопоставление, которым учат англичанина слову «Apfel» (яблоко), значащее по-немецки то же, что и по-английски «Apple»; вот оно: «Apple — Windaff (плоды, сброшенные ветром), Windstorm—wrap well» (закутайся от ветра); последнее слово звучит почти как «Apfel». Но нам казалось всегда, что легче сразу запечатлеть в уме слово «Apfel», чем запомнить цепь посредствующих слов. Приблизительно в 1818 г. Джон Сэмрок учил и публиковал в Англии систему, которая, между прочим, устанавливала тот принцип, что числа могут быть легко заучены, употребляя слова, гласные которых соответствуют по звуку числам. Он обращает внимание на то, что в названия первых девяти чисел или девяти цифр в английском языке гласная каждого слова отлична от гласной другого, за исключением длинного звука «I» (эй), который встречается и в слове «Five» (пять), и в «Nine» (девять). Последнее неудобство он устранил тем, что заменил в «Nine* длинное (эй) коротким (и), как будто бы оно писало «Nin». По этому принципу он построил осмысленную систему заучивания чисел. Следующие слова дадут понятие о характере слов, употребляемых при заучивании чисел от 1 до 9. Понятно, что каждое слово с тем же звуком могло бы заменить любое из приводимых ниже слов: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 Gun Tooth Tree Floor Hive Stick Sexton Gate Pin Чтобы заучить 1492 год (открытие Америки Колумбом), нужно по этой системе построить предложение, относящееся каким-нибудь образом к Колумбу и содержащее слова Gun (1), Floor (4), Pin (9), Tooth (2) в указанном порядке, или надо было бы найти слово, в котором оказались бы все эти гласные в требуемом порядке и т.д. Это интересно, но едва ли полезно для развития памяти. Система «Shedd» в качестве легкого метода заучивания наизусть предписывает образование слова или предложения, число букв которого соответствовало бы числу, которое следует заметить. Таким образом, чтобы вспомнить год пожара Рима — 64 год до Р. Хр., следует заметить предложение «Burned Rome», первое слово которого имеет 6 букв, а второе — 4. Рождение Наполеона (1769) можно отметить предложением: «А strange, migthy conqueror» (чужеземный могучий завоеватель), а его поражение при Ватерлоо (4815) — предложением «А Waterloo 1 found» (я нашел Ватерлоо). Другие писатели распространяли системы, по которым события, лица, правила, даты и т.д. легко запоминались с помощью стихов1. В нашей главе о памяти на числа мы упоминали о системе стишков, которые могут быть при случае употреблены как легкое средство связать имена, события и т.д. У студентов факультетов права и медицины имеется много таких рифм всякого рода, которыми они группируют части учебных предметов, определения и т.д. «Фигурная азбука» иногда употребляется для выполнения «фокусов заучивания наизусть» следующим образом: выписывается известное количество чисел, сто или больше, и список отдается приятелю. Затем записавший очень быстро произносит их. Он повторяет этот фокус с разными цифрами угодное ему число раз. Объяснение заключается в том, что он Здесь в английском подлиннике приведены образцы таких стихов, но они неинтересны для русских читателей. Образчики их, впрочем, отчасти воспроизведены в главе о памяти на числа. В разных грамматиках тоже можно найти такие стихи для запоминания исключений правил правописания и тд. * Примечание переводчика. выучил на память «фигурную азбуку» и, взяв слова известной песни или стихотворения, переводит буквы на числа, которые и записывает. Чтобы передать устно числа, он делает в уме то же самое, что сейчас сделал на бумаге и, переводя те же слова на числа, он, естественно, произносит то, что перед тем написал. Это очень просто, но как фокус, очень поражает. Иногда применяется закон ассоциации, чтобы простым образом связать между собой (с целью запоминания их) разные вещи, находящиеся в каком-нибудь соотношении друг к другу. Так д-р Уоттс отметил слово «VIBGYOR» как средство легко заметить имена и порядок основных красок. Слово составлено из начальных букв каждой краски в их натуральном порядке violet, indigo, blue, green, yellow, orange, red (фиолетовый, синий, голубой, зеленый, желтый, оранжевый, красный). Слово «News» (новость) составлено из начальных букв четырех стран света: North, East, West, South. Имя вице-президента, служившего вначале с Линкольном, можно заметить, представивши себе имя Линкольна в таком виде «abraHAMLINcoln». Франклин Пирса был 14-м президентом, что можно запомнить посредством начальных букв «F» (ourteenth, т.е. четырнадцатый), «Р» (resident, т.е. президент). Мы указываем на эти вещи только для того, чтобы показать, сколько существует путей, которыми можно запомнить вещи, приколачивая их «деревянными гвоздями». Большое зло при этом состоит в том, что таким путем можно запомнить лишь малое число предметов, что гораздо труднее запомнить самые «деревянные гвозди» после того, как обременил себя известным их количеством. Они искусственны, и, в конце концов, природа восстает против них. Обозревая пройденный путь, окажется, что метод Симонида, или «система мест», как ее иногда называют, первая выступила на арену и еще теперь обнаруживает признаки жизни. Затем пришла «фигурная азбука», которая пользуется большим успехом и ныне, является в очень видоизмененных формах и почти потеряла первоначальный свой облик. Эта система вначале очаровывает, — но попробуйте ее! Метод заучивать числа посредством слов, содержащих известное число букв, кажется легким, но он скоро надоедает, и возможно, что вы перепутаете слова и этим измените числа столетий. Очень уж искусственно! Третий по очереди «соединяющий», или взаимно относящий, метод интересен, но он способен привести к умственному катар- ру желудка, если его употреблять как обыкновенную диету памяти. Если бы даже эти системы были практичны, они немного сделали бы, — не больше того, что помогали бы только припоминать даты, предоставляя другим методам развивать прочие умственные способности. Лучший метод состоит в развитии всех наших различных способностей для того, чтобы они дельно воспринимали впечатления и сохраняли их в памяти упражнением, чтобы прежде полученное впечатление могло быть быстро восстановлено. Мы пытались указать в настоящей книге путь к этому и надеемся, что каждый, прочитавший ее, применит на практике изложенные в ней начала. Конец СОДЕРЖАНИЕ Diaea I. Сокровищница вне сознания ............................................... 5 О великой области разума, лежащей вне сознания, служа щей вместилищем памяти и хранилищем впечатлений, получае мых посредством пяти внешних чувств. Отношение памяти к этой области. Многочисленные примеры доказывают, что ничто никогда не забывается, и что каждый факт, по-видимому забытый, может быть восстановлен при соответствующих обстоятельствах. Все наши впечатления скрытым образом накапливаются глубоко вне нашего сознания и ожидают минуты вольного или невольного воскрешения. Глава эта проливает новый свет на вопрос о культуре памяти. Глава II. Внимание и сосредоточивание ...................................... 14 О психологическом законе, по которому сила первоначального впечатления определяет степень умения запоминать и вспоминать. Эта сила первоначального впечатления пропорциональна вниманию, уделенному объекту или субъекту, вызывающим впечатление. Примеры и иллюстрации. Выяснение сущности внимания, интереса и их отношения к воспитанию памяти. Глава III. Восприятие впечатлений ......................... ........... 22 О законах, управляющих восприятием впечатлений. Как отчетливо схватывать впечатления и удерживать их. Разница между добровольным и невольным вниманием. Как воспринимаются чувственные впечатления. Как приучать чувство быстро воспринимать впечатления и вручать их памяти. Необходимость тщательного наблюдения и т.д. Многочисленные примеры, рисующие высокую степень чувствования, наблюдательности и памяти у людей разных эпох и стран, вследствие целесообразно- m и разумного упражнения. Замечательные случаи и интересные анекдоты, поясняющие вопрос, обсуждаемый в этой главе Глава IV. Зрение м память ........................................................................... О восприятии впечатления посредством зрения. Главное условие — приучение глаза к получению ясных и отчетливых впечатлений. Важность этого условия в повседневной и деловой жизни. Важность его при воспитании памяти. Большинство людей смотрит, но не видит предмета. Примеры и пояснения того, как эта способность была развита у лиц, посвятивших свое внимание предмету. Главные правила воспитания и развития этой способности ума. Глава V. Упражнения в восприятии впечатлений посредством глаза .......................................................................... 46 О средствах, при помощи которых способность тщательно наблюдать и отчетливо видеть может быть развита и культивирована с тем, чтобы учащийся мог воспринимать и сохранять ясные и отчетливые впечатления от предметов, попадающихся ему на глаза. Изучающему предлагаются интересные и полезные упражнения для помощи в «искусстве видения», благодаря которым (при условии тщательного выполнения) способность наблюдения развивается до удивительной степени силы и не только очень укрепляет память, но и сделает из ученика хорошего наблюдателя и увеличит его общественную полезность. Важность этого предмета недостаточно сознается всеми. Глава VI. Восприятие посредством слуха и памяти ............................ 55 О восприятии впечатлений посредством чувства слуха. Польза от воспитания этой способности. Законы, управляющие ею. Примеры удивительного чувства слуха и памяти и т.п. Этот полезный отдел предмета привлекает немного учащихся, хотя замечательнейшие результаты развития памяти зависят от воспитания и развития «слухового внимания». В продолжение долгого времени религиозные философские и правовые учения древних народов передавались из уст в уста, причем слуховая память совершала подвиги, которые теперь считаются почти невозможными, котоpые, однако, могут быть повторены каждым, кто посвятит делу достаточно внимания. Глава VII. Упражнения в восприятии впечатлений посредством слуха .... ........ ................. ........................................61 О развитии восприятия впечатлений слухом и о памяти согласно предыдущей главе. Многочисленные упражнения для развития и воспитания способности разумного слушания. Примеры очень развитой способности улавливать впечатления слухом показывают нам, что большинство людей не вполне обладают чувством слуха и уделяют услышанному слишком мало внимания и что эта способность может быть очень развита и укреп лена умелым упражнением. Компетентные авторитеты устано вили тот факт, что «половина существующей глухоты является результатом невнимательности» и что половина людей со слабой памятью обязана этим тому же недостатку. Упражнения имеют целью исправить этот недостаток. В этой главе содержится ценная система того, как удерживать в памяти услышанное на основании изложенных древними индусами принципов, при помощи которых они передавали потомству свои священные учения. Глава VIII. Соотношение мыслей ..................... ......................... 71 О великом законе духа, известном под именем ассоциации идей, от которого в очень значительной степени зависит способность вспоминания. Порядок наших мыслей является в такой же степени результатом закона, как прилив и отлив морской волны. Наши мысли и удержанные впечатления всегда каким-нибудь образом связаны между собой, хотя иногда и трудно бывает найти соединяющую нить. Эта глава исследует вопрос о соотношении мыслей (ассоциации идей) и показывает различные формы и законы, которые ими управляют. Наряду с вниманием пункт этот является самым важным в деле образования памяти, и сам предмет представляет большой интерес и открывает обширную область мыслей. Глава IX. Вспоминание, припоминание и познание вновь ............ 78 Об этих трех видах умственной деятельности, часто принимаемых за одно и то же. Выясняется их различие, дается точное определение и объяснение каждого термина. Вспоминание (remembrance) есть такой процесс памяти, посредством которого накопленные впечатлении возвращаются в область сознания без усилия ноли благодаря. Например, соотношению мыслей, сходству и т.п. Припоминание (recollection) есть слово, которое употребляется для определения того процесса памяти, посредством Kowporo какой-нибудь предмет усилием воли воскрешается в сознании. Познание вновь (recollection) есть то явление памяти, посредством которого мы, видя какую-нибудь вещь или слыша о ней, узнаем, что мы ее видели или слышали. Глава X. Общие принципы, касающиеся впечатлений ........................... 85 О тринадцати общих принципах, управляющих впечатлениями. Эти тринадцать принципов практически заключают в себе все о впечатлениях: их усвоение, сохранение, восстановление вновь. Знание их дает возможность держать весь предмет как на ладони. Каждый принцип изложен отчетливо и сопровожден объяснениями и иллюстрациями. Одна эта глава, будучи тщательно изучена, дает занимающемуся хорошую подготовку в теории и практике развития памяти. Она могла бы быть расширена так, что заполнила бы целую книгу. Глава XI. Собирательная система развития памяти .................................. 97 О рациональной, практической, легко усваиваемой системе развития памяти, которая, по мнению автора этой книги, является лучшим и единственно практическим методом развития памяти как целого. Эта книга представляет собой примененное к современным потребностям изложение системы, потреблявшейся древними в Индии, Греции, Исландии и других странах для развития ума учащихся, чтобы они усвоили и сохраняли в памяти легенды, религиозные книги, философию и законы народов, вследствие чего для этих учеников было обыденным делом выучить на память книги, объемом превосходящие нашу Библию. Эта система дает полное руководство и наставление для развития памяти. Глава XII. Десять вопросов в системе мышления ............ 108 О новом рациональном методе, чтобы из внесознательного хра- нилища добывать различные виды особых справок, накопленных лицом в своей памяти, но оставшихся до сих пор неиспользованными вследствие отсутствия системы при накоплении и незнании метода, по которому эти разрозненные сведения могут быть собраны. Эта система, если кто ею будет обладать и пользоваться, чрезвычайно умножит полезные сведения, которыми можно располагать, и делает человека «хорошо осведомленным» о вещах, о которых, по-видимому, весьма мало знаешь. Эта система приводит к замечательным результатам. В настоящей главе также содержится объяснение аналитического способа заучивания на память. Глава ХIII. Память на цифры, сроки и цены .............................. 115 Говорить о развитии памяти в очень интересных областях, которые весьма важны для мужчины и женщины в повседневной и дедовой жизни. Ничто так не затрудняет иных, как забывание чисел; а неспособность запоминать числа и цены привела к гибели не одного многообещающего молодого дельца. Эта глава вполне разъясняет вопрос. Она дает объяснение плохой памяти в этой области и указывает метод, с помощью которого можно исправить и укрепить память. Предлагаются упражнения и руководства, которые окажутся очень ценными для изучающего. Между людьми существует большое различие относительно их памяти на даты, числа и т.д. Глава XIV. Память на места ........ .............................................. 122 Об умственной способности, которая, будучи хорошо развитой, дает возможность человеку почти инстинктивно находить дорогу в незнакомых местах. Недостаток этой способности приводит к тому, что даже в местах хорошо известных можно «заблудиться». Предмет этот излагается с целью показать, как может быть развита эта способность, исходя из важности ее воспитания и культивирования. Руководство, примеры и упражнения предлагаются в пределах хорошо испытанных и проверенных. Тщательное изучение этой главы должно побудить читателя стать на путь большого укрепления его чувства местности, его памяти на места и способности «ориентироваться». Глава XV. Память на лица ............................................................ 128 О способности запоминать лица людей, с которыми приходится встречаться. Важность обладания хорошей памятью на лица и неприятности, которые влечет за собой плохая память этого рола .Эта глава исследует вопрос, восходя от причины к средству исправления. Тщательное изучение и применение изложенных начал должно привести к большому развитию и укреплению в этом отношении. Здесь нет попытки обучить «хитрому приему». Основная мысль, которой здесь следуют, та, что разумное воспитание указанной способности должно иметь следствием укрепление в ней, что, в свою очередь, явится причиной укрепленной памяти этого рода. Примеры и упражнения. Глава XVI. Память на имена ................................................................. 133 О способности запоминать имена тех, с кем приходится встречаться. каждым Важность этого отдела в деле воспитания памяти. Эта способность очень важна в деловой и общественной жизни, и слабая память на имена имела часто последствием дурные чувства со стороны тех, о которых забыли. Эта способность может быть воспитана и развита, как всякая другая, и в этой главе обсуждается данный отдел воспитания и развития. Примеры и упражнения. Глава XVII. Искусственные системы .................................. .............. 142 Искусственные системы воспитания памяти, которые предлагались публике во все времена и у всех народов. Сущность наиболее выдающихся систем. Их слабые пункты. История этих систем переносит читателя к временам Симонида за 500 лет до Р. Хр. и показывает, как старые системы одеваются в новый наряд и предлагаются в качестве новых разными «изобретателями». Эта глава покажется интересной тем, кто охотно начинает с корня вещей и затем прослеживает все развитие их. Чтение этой главы дает читателю возможность понять притязания многих предлагаемых в газетах систем, и покажет, что «нет ничего нового под луною», поскольку это касается и патентованных систем заучивания наизусть. Научно-популярное издание АТКИНСОН Вильям Уолькер ВОСПИТАНИЕ ПАМЯТИ Ответственный за выпуск В.А.Рабков Художественный редактор П.Я.Кухто Технический редактор Я.М.Шевель Компьютерная верстка И. М. Кузьменковой Корректоры: Е.Н.Гордейчик, И.И.Кособуцкая, О. М.Лаптева, В. Я. Чудакова Компьютерный набор: Р.В.Девочко, Н.Н.Зубкевич, Н.В.Митрахович, Т.Н.Саленик, Н.А.Стасевич Подписано в печать 29.06.2005. Формат 70x100 '/и. Бумага газетная. Гарнитура Ньютон. Печать офсетная. Уел. печ. л. 6,45. Уел. кр.-отт. 6,77. Уч.-изд. л. 5,75. Тираж 2100 экз. Заказ 1614. Республиканское унитарное предприятие «Издательство «Беларусская Энциклопедия» имени Петруся Бровки Министерства информации Республики Беларусь. Лицензия ЛИ №02330/0056830 от 02.03.2004. Республика Беларусь. 220072, Минск, ул. Академическая, 15а. Отпечатано с диапозитивов заказчика на Республиканском унитарном предприятии «Издательство «Белорусский Дом печати». Республика Беларусь. 220013, Минск, пр. Независимости, 79.
