Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Саратовский государственный технический университет имени Гагарина Ю.А.» Кафедра «Философия, социология, культурология» (ФСКЛ) КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА по дисциплине ____________Философия________________________ Вариант № ___11____ Тема Становление и особенности русской философской мысли_________________ Семестр ___5______ учебный год ___2023_____/___2024_____ Выполнил(а) студент(ка) ______3_______ курса Форма обучения____заочная_________________ Институт ___ИММТ________________________ Группа ___б1-ТТПРипу-31_________________ Номер зачетной книжки ___213461__________ Ф.И.О. _____Шалатов Владислав Алексеевич Подпись студента ________________________ Дата защиты ____________________________ Проверил(а) к. филос. н., доцент (должность, степень, звание руководителя) Ф.И.О. Довгаленко Н.В. Отметка о зачете _________________________ Подпись преподавателя ___________________ Саратов 2024 Содержание Зарождение русской государственности и философской рефлексии: от ХI к XVII веку. Особенности русской философии. Рождение системной русской философии в XIX в. Философия всеединства В.С. Соловьева и развитие ее религиозной темы. Философия свободы Н.А. Бердяева. Русский марксизм и материализм. Введение Философская мысль в России зародилась в 11 в. под влиянием принятия в 988 г. и развития христианства и была связана с обоснованием особого предназначения православной Руси для всей мировой цивилизации. Например, игумен Филофей создал учение о третьем Риме, т.е центре мировой цивилизации, роль которого отводил Москве. Согласно данному учению первый Рим пал – Римская империя, второй Рим пал – Византия, третий Рим стоит – Россия. Четвертому Риму – не бывать. Вплоть до Петра 1 русская философия осваивала теоцентрические представления, что соответствует периоду западноевропейской средневековой философии. Реформы Петра 1 способствовали усвоению западноевропейской философии, идей Вольтера, Якоба Беме, Канта, Гегеля, Фихте, Шеллинга. Одновременно продолжалось развитие русской религиозной философии. В 40 –х – 60-х гг. 19 в. философия России развивалась в условиях противоборства двух тенденций: славянофилов и западников. Славянофилы акцентировали внимание на самобытности русской мысли и неповторимом своеобразии русской духовной жизни. Западники стремились вписать Россию в процесс развития европейской культуры, они считали, что Россия должна пойти по западному пути развития, отстала от Запада и должна пройти тот же исторический путь, ориентируясь на западную модель развития. Они поддерживают изученные нами философские направления запада. После социалистической революции насильно был положен конец многообразию философских направлений и школ. Единственно верной была признана философия диалектического материализма. Хотя некоторые философы продолжали свою работу в эмиграции, в социалистической России монопольное положение в философии заняла марксистско-ленинская линия. Характерные черты русской философии: 1. Русская философия есть самобытная интеллектуально-творческая переработка западный идей. 2. Русская философия связана с религиозным мировоззрением. Ответы на поставленные вопросы она искала, обращаясь к православию. 3. Особое внимание к философским проблемам развития истории – историософичность. Как писал Бердяев: «Русская самобытная мысль пробудилась на проблеме историософической. Она глубоко задумалась над тем, что есть Россия и какова ее судьба». Причем Россия рассматривается в ее вселенском масштабе, смысле и роли. Задачи ее видятся всемирными, отсюда и специфика национальной психологии, по мнению философа Шпета: ответственность перед будущими поколениями, неумение и нелюбовь жить настоящим, беспокойство о вечном, мечта о всеобщем счастье. Ориентируясь на высшие цели: свобода, духовность, русская мысль была одолима желанием всех спасти: запад от меркантильности, дать ему духовности, на восток принести миролюбивые идеалы, милосердие. 4. Антропоцентричность. 5. Направленность на решение практических вопросов. 6. Иррациональность. По большей части русская философия является интуитивным творчеством. Ей не свойственна интеллектуальная логика и систематизация взглядов. 7. Онтологичность – большая роль отводится бытию, а не познанию. 8. Космизм. 9. Органицизм - идея единого, целостного организма мира. Отсюда соборность, социальная солидарность, общая задача, общинность, взаимопомощь, коллективизм, антииндивидуализм и, как следствие 10.Антибуржуазность, идеи социализма. В буржуазии видели отсутствие высоких порывов (Бердяев), приоритет материальных ценностей над духовными (Достоевский), мещанский дух сытости и успокоенности (Герцен), но ведь буржуазия – это и предприимчивость, и труд, и риск, что упускалось при несколько однобоком подходе русских философов. Сказывалось значительное влияние православия, где поэтизируется нищета, осуждается богатство, превозносятся аскетизм и даже юродство. На Руси, как известно, считалось, что юродивые, отказавшиеся от соблазнов мира, удобств, богатств, приносящие в жертву земное ради небесного, святые, в этом их духовное величие, чистота души. Сам Иван Грозный смирялся перед такими «святыми пророками», а патриарх Никон сажал с собой обедать юродивого Киприяна, допивал за ним напитки. Антибуржуазный дух, пронизывающий общественную мысль России 19 – начала 20 века сыграл определяющую роль в развитии России. В ХХ в. она не присоединилась к общей струе развития мировой цивилизации. Постоянное подчеркивание своеобразия исторического пути России привело к тому, что в массовом сознании закрепилась мысль, что Россия должна пройти особый путь в истории. Эта идея воплотилась в концепции построения социализма и коммунизма в отдельно взятой стране. Зарождение русской государственности и философской рефлексии: от ХI к XVII веку Отечественная философская мысль зародилась в эпоху расцвета Киевской Руси на волне христианизации страны (конец X века). Первый ("ранний") период в ее развитии пришелся на XI-XVII вв. (Древняя и Средневековая Русь). В рамках этого длительного исторического времени происходило становление русской философии и ее идейных потоков, обретение философией национального своеобразия. Вначале вопросы философского характера, касающиеся мира и бытия человека в нем, раскрывались в летописях как важной форме древнерусской духовной культуры. Так, в " Повести временных лет" были поставлены вопросы о происхождении русской земли, о едином христианском боге, о необходимости бороться со злом и творить добро. В " Слове о полку Игореве" осмысливались социальные отношения того времени, формулировались нравственные основы общественной жизни, поднималась тема служения человека своему Отечеству. Первым древнерусским философом принято считать киевского митрополита Илариона (XI век). В его "Слове о законе и благодати " центральной темой для осмысления явилась христианская история и место в ней России. В "Молитве" Иларион рассматривал природу человека, подчеркивал ее нестойкость и греховность. Это порабощает человека "земными" заботами и отвлекает от служения Богу, от полнокровной духовной жизни. Для спасения человека требуется его обращение к Богу, который воплощает в себе нечто совершенное, великое и благое. Свободная воля ведь порождает не только добро, но и зло, и поэтому всякий человек нуждается в постоянных наставлениях со стороны религии и церкви. В Древней Руси князь Владимир Мономах сформулировал систему этических правил, обращенных к человеку ("мирянину"). Ему ре комендовалось обходиться "тремя делами добрыми" — покаянием, слезами и милостынею. К числу важнейших этических норм относились также: не убивать, не гордиться, не лениться, не лгать. Мономах раскрывал также важнейшие принципы взаимоотношений между человеком и обществом. Основой поведения человека должен быть страх, трепет и ужас перед возможным божьим наказанием за грехопадение. Спасение души — вот что является важнейшей задачей всей жизни человека в этом мире. В период укрепления Московского государства (XIV — XVI вв.) в русской философской мысли, наряду с историософскими и нравственнопрактическими, появились и натурфилософские учения. В конце XIV века на Руси распространился пришедший из Византии исихазм (" безмолвствие") — практика созерцательного отношения к окружающему миру, породившая монашество как форму аскетического образа жизни. Сторонники этого движения считали, что мир пронизан божественной энергией, которая открывается через созерцание природы и с помощью молитв. Сам же человек рассматривался как богопознающее существо, созданное по образу и подобию своего Творца. Он представляет собой как бы "микрокосм" и органично соединяет в себе плоть и душу. В развитие таких представлений большой вклад внес, в частности, Нил Сорский. Он проповедовал идею нравственного восхождения личности по ступеням совершенства. К числу наибольших грехов святитель относил гнев и алчность, блуд, печаль и уныние, тщеславие, гордость. Все они означают ту или иную степень отпадения от Бога и перехода на сторону сатаны. Нил Сорский был крупнейшим представителем нестяжательства — движения за отказ монастырей на право владения собственной землей, за ведение монахами аскетического образа жизни. В XIV — XVI вв. большую известность на Руси получили такие мыслители, как Сергий Радонежский, Иосиф Волоцкий, Максим Грек. Они способствовали развитию религиозно-философских представлений о человеке, укреплению русской духовной культуры и национального самосознания. В это же историческое время на Руси появились ереси как проявление вольнодумства, направленного против официальной церкви. Еретики (Феодосии Косой и др.) критиковали отдельные христианские догмы и обряды, осуждали церковников за стремление к обогащению и нравственную распущенность. В ересях выдвигалась идея равенства всех людей перед Богом и светской властью. Особенности русской философии Русская философия - это неотъемлемая часть мировой культуры. В этом её значение как для философского познания, так и для общекультурного развития. По общепринятому мнению, русская философия в основном занимается проблемами этики. Это мнение неверно. Во всех областях философии – гносеология, логика, этика, эстетика и история философии – велись исследования в России до большевистской революции. В более позднее время действительно русские философы особенно интересовались вопросами этики. Начнем с гносеологии – науки, имеющей жизненно важное значение для решения всех других философских вопросов, так как она рассматривает их характер и пути их исследования. В русской философии широко распространен взгляд о познаваемости внешнего мира. Этот взгляд часто выражался в своей крайне форме, а именно в форме учения об интуитивном непосредственном созерцании объектов как таковых в себе. По-видимому, русской философии свойственно острое чувство реальности и чуждо стремление рассматривать содержание внешних перцепций как нечто психическое или субъективное. Русские философы отличаются такой же высокой способностью к спекулятивному мышлению, как и немецкие. Как позитивизм, так и механический материализм нашли в России широкое распространение. Однако в России, как и в других странах, без сомнения, все еще продолжает существовать тенденция к таким взглядам среди инженеров, врачей, адвокатов и других образованных людей, не сделавших философию своей профессией. Следует отметить, что эти люди всегда составляют большинство. Но лишь немногие из русских философов – профессионалов были позитивистами и материалистами. В русской философии стремление к цельному познанию и острое чувство реальности тесно сочетается с верой во все многообразие опыта как чувственного, так и более утонченного, дающего возможность глубже проникнуть в строение бытия. Русские философы доверяют интеллектуальной интуиции, нравственному и эстетическому опытам, раскрывающим нам высочайшие ценности, но, прежде всего, они доверяют религиозному мистическому опыту, который устанавливает связь человека с богом и его царством. Ряд русских мыслителей посвятил свою жизнь разработке всеобъемлющего христианского мироздания. В этом состоит характерная черта русской философии. То, что развитие русской философии нацелено на истолкование мира в духе христианства, говорит о многом: русская философия, несомненно, окажет большое влияние на судьбы всей цивилизации. В общественной жизни любое идеологическое движение развивается со своей противоположностью. Русская философия, прежде всего, резко и безоговорочно онтологична. Русскому уму совершенно чужд всякий субъективизм, и русский человека меньше всего интересуется своим собственным узколичным и внутренним субъектом. Этот онтологизм однако (в противоположность Западу), заостряется в материи, что характерно для него еще со времен мистической архаики. Самая идея божества, как они развивались в русской церкви выдвигает на первый план элементы телесности, в чем П.Флоренский находил специфику русского православия в отличие от византийского. В дальнейшем в связи с вырождением мистики эта «софийская» философия постепенно теряет свою религиозную сущность. Еще в самом конце XIX века русский философ В.Соловьев указал на «религиозный материализм», «идею святой телесности», дающей возможность утверждать не только всемирное божество, но и максимальную энергию всего материального и, в частности, чисто человеческой воли и действия. Поэтому нет ничего удивительного или непонятного в словах Писарева о том, что «ни одна философия в мире не привьется к русскому уму так прочно и так легко, как современный здоровый и свежий материализм». Второй чертой русской философии, тоже восходящей к мистической архаике, является идея соборности. Соборность – это свободное единство основ церкви в деле совместного понимания ими правды и совместного отыскания ими пути к спасению, единство, основанное на единодушной любви к Христу и божественной праведности. Так как верующие вместе любят Христа как носителя совершенной истины и праведности, то церковь есть не только единство многих людей, но и единство, в котором каждая личность сохраняет свою свободу. Это возможно только в том случае, если такое единство зиждется на бескорыстной, самоотверженной любви. Любящие Христа и его церковь отказываются от всяческого тщеславия, личной гордости и усваивают разумную проницательность веры, раскрывающей значение великих истин откровения. Соборность – это есть единение Духа (по Хомякову). Человеку не испытавшему этого единения в Духе невозможно понять и уразуметь в чем же отличие соборности от коллективности и общинности азиатских обществ или солидарности обществ западных. Отсюда вытекает, что как только русская философская мысль начинала касаться отдельной личности, то есть ставить этические вопросы, то они сразу превращались в идеологию этого общественного подвижничества и героизма. Проблема личности - одна из главных теоретических проблем в истории русской философии. Всестороннее её исследование является важной национальной особенностью философской мысли. Проблема личности концентрирует в себе основные вопросы политической, правовой, нравственной, религиозной, социальной и эстетической жизни и мысли. Место личности в обществе, условия её свободы, структура личности, её творческая реализация представляет собой целостный процесс развития идей. Тема проблемы личности проходит в тех или иных формах через многие этапы истории русской философской мысли. Однако наиболее интенсивно эта проблема разрабатывалась в XIX - начале XX века в различных изданиях, которые отличались богатством содержания. Славянофилы утверждали, что подлинная свобода личности возможна лишь на основе признания религии высшей ступенью духовной жизни. Отвергая, рационализм и материализм, они отстаивали Бога в человеке. Постановка вопроса о внутренней духовной свободе человека была несомненной заслугой философов-славянофилов. Славянофилы выступали против личной собственности правового государства. Они считали, что род, семья, община, социальные связи, являются наилучшей средой для существования личности. Всем формам внешней свободы - политической, правовой, экономической, они противопоставляли внутреннюю свободу личности, основанную на ценностях внутреннего мира, освящённых религией. Чернышевский и Добролюбов в своих трудах развили идею “разумного эгоизма”. От абстрактной человеческой природы они перешли к пониманию личности как субъекта социально-политической деятельности. Они утверждали социальную активность, утверждали единство слова и дела. Человек превращается в личность в процессе борьбы против сил, препятствующих прогрессу, против рабства и пустой мечтательности. Чернышевский разработал идею «Разумного эгоизма». Его суть: протест против фальши и лицемерия, против индивидуального эгоизма, против насилия над личностью, но «за» разумное сочетание интересов личности и общества, за единство сознания и поведения. Иначе к разработке проблемы личности подошёл Владимир Соловьев. Он анализировал человека в масштабах глобальных, космических, его понимание вносило гуманистический характер. Его исследования сущности добра, стыда, единства познания, нравственности, эстетики, обогатили мировую философскую мысль. Проблема свободы личности, которой русские философы посвятили столько ярких страниц, приобрела в современном мире особое значение, она становится объектом не только политических деклараций, но и теоретических изысканий. Одним из них является либерализм. Российский либерализм выражается социальным строем, который многие люди представляли себе как движение общества к гражданскому и правовому государству, где все равны перед законом, где интересы личности выше интересов государства, где хорошие условия труда и жизни. Глубину идеи русского либерализма демонстрирует работа одного из ведущих представителей русской социально-философской мысли Петра Струве. Струве считал, что главная сущность тех или иных учений - это отношение «к двум основным проблемам культурного и государственного развития России: проблеме свободы и власти». Таким образом, сплетаются две тенденции - полная свобода личности и в тоже время поиск границ этой свободы. Классическим выражением либерального консерватизма Струве считал творчество А.С. Пушкина, в котором Струве увидел сочетание как любви к свободе, так и любви к власти. Таким образом, мыслители XIX - начала XX века стремились утвердить в российском обществе идеи просвещения и уважения к правовым нормам, уважение к личности. Сюда входят несколько идей. Во-первых, русские писатели испытывали жгучую потребность очищения, чистоты перед народом, острое чувство не только честного, справедливого, человеческого отношения к народу, но именно внутренней чистоты перед ним, обнаженной и очищенной совести. Были многочисленные «кающиеся дворяне» и «активные народники 70-х годов». Во-вторых, эта жажда внутренней чистоты перед народом превращается далее в подлинный героизм и самоотверженное подвижничество. Тема о «героическом характере» русской литературы была давно популярна, еще задолго до революции. У первой русской интеллигенции честным считалось вести революционную борьбу или, по крайней мере, быть в оппозиции к правительству, и бесчестным и подлым – уклоняться от борьбы и оппозиции. Стремление к чистоте становилось стремлением отдать и самому жизнь свою за дело революции. Правда, сюда не подойдут славянофилы, бывшие либералами или даже реакционерами. Но они продолжали культивировать старые идеи подвижничества, т.е. понимали его как духовную практику, а значит, тем самым все же и они не расставались с общерусской идеей подвижничества. Роль православия в культуре и русской философии. Традиции русской религиозно-философской мысли, идущая от славянофилов и Владимира Соловьева, узнавшая свой расцвет в первое десятилетие нашего века, «возрождением», сейчас никак не может считаться покрытой мраком забвения. Разнообразные труды от академических студий до популярных статей посвящаются ей в немалом числе и в различных странах – даже в России. Что еще важнее, она, несомненно, служит одним из основных духовных влияний, определяющих идейные процессы в современном русском самосознании. Интерес к ней велик и продолжает расти. Но при всем этом несомненно и другое – едва ли сегодня думают, что эта традиция еще жива и продолжается. Скорее ее рассматривают как явление, связанное с определенным кругом лиц определенным периодом, а нынче сполна завершившие свой путь и принадлежащие истории. Вполне ли оправдано это общепринятое восприятие? Невозможно всерьез судить о состоянии и судьбе русской религиозно-философской традиции, не задаваясь вопросами о ее внутренней истории и внутренней логике, как-то: какие здания имела перед собой традиция? Сумела ли их исполнить? Все ли сказала, что имела сказать? Чтобы ответить на них, необходимо понять, в чем было существо и смысл осуждаемой традиции как духовного феномена, состоящего в контексте национального, культурного развития, с одной стороны, и европейского философского с другой. Эта работа интроспекции, самосознания философской традиции – и в этой работе наша традиция, не долго жившая, успела продвинуться не очень значительно. Чаще всего выражался взгляд, по которому общее значение религиозно-философского движения заключалось в отходе интеллигенции от материалистического и позитивистского мировоззрения и возвращения ее в церковь. Такое суждение справедливо, но, вместе с тем, и существенно неполно. Оно выражает не столько внутренний смысл традиции, сколько ее прикладной, социальный аспект, если бы значение русской философии, действительно, ограничивалось лишь этим, пришлось бы ее отнести в разряд средств социальной терапии, отвращающих нигилистическую интеллигенцию от других наклонностей и занятий. Выяснить же значение и смысл традиции на более глубоком уровне, затрагивающим ее истинное существо возможно лишь на основе определенной философской позиции или модели, описывающей соответствующие духовные феномены. Будет естественным, если такую модель мы попытаемся отнести к той самой традиции, путь которой желаем осветить. Как нетрудно увидеть, общие принципы и установки традиции имплицируют вполне определенное понимание ее особенной природы, и шире – природы философского процесса в России. Это понимание можно резюмировать в виде ряда основных положений. 1. Философский процесс в России, становление и жизнь самобытного российского философствования, не есть отдельный и автономный процесс, но один из аспектов, процесс исторического существования российской культуры, в котором последняя выступает как единый субъект, наделенный способностью к изменению и само отнесению. 2. Существо исторического процесса включает в себя раскрытие, развертывание, актуализацию некоторого исходного содержания, и сточных начал исторического существования культурного субъекта. В каждом из аспектов раскрытие источных начал совершается своим специфическим образом. В частности, философский аспект процесса (если таковой присутствует) имеет своим содержанием философское освоение (осмысление, претворение, препарирование) его истоков, выступающих здесь как опытный материал, как феноменальная основа и почва философствования. 3. В случае субъекта российской культуры духовным истоком цельного процесса является Православие, во всей своей совокупности своих сторон: как вера и как Церковь, как учение и как институт, как жизненный и духовный уклад. 4. В итоге, существо отмеченного содержание философского процесса в России с необходимостью включает в себя освоение, проработку Православия средствами и в формах философского разума. Российская философская традиция не может не исходить из опытной почвы Православия. Мы не станем входить в анализ темы. Она эскизна, ее можно усовершенствовать, дополнять; но наша главная цель не построение схемы, а ее приложение. И при всех недостатках, это – работающая схема. Она дает единичную картину философского процесса и вносит структуру в его течение. Она рисует этот процесс включающим в себя две основных стороны: «Философию» как форму выражения, как язык, как необходимую ступень уяснения и осознания, и «Православие» как содержание, как материал, ищущий себя, осознать себя и уяснить себе. Сам же процесс как таковой – не что иное, как «история отношения» этих фундаментальных факторов, как плод их встречи, их взаимодействие между собой. Существо его состоит тогда в том, что мысль о православие, делается мыслью философии. При таком взгляде возникают естественные характеристики, «параметры», посредством которых можно членить процесс на фазы или этапы и можно сравнивать, различать между собой всевозможные элементы процесса. Именно, эти фазы и элементы различаются по степени охвата, степени присутствия каждого из двух определяющих факторов, то есть по «мере православности» (показывающей, сколь полно мысль мыслит православие, вбирает в себя его опыт и материал) и «мере философичности» (показывающей, сколь совершенная мысль претворила свой материал в философию, организовала в себя философское знание). Любые членения процесса условны, и выбор их зависит от цели и угла зрения. На базе нашей схемы также возможны различные членения, и мы выберем простейшее, выделяющее в философском процессе всего три крупных этапа. Прежде всего, выделяется начальный, предфилософский этап, когда российское духовное только стояло на пороге создания собственной философии. На этом этапе сама возможность аутентичной русской философии, идущей неким своим особым путем, служила еще предметом дискуссии, а элементы оригинального философского содержания, рождавшимися в русской мысли, выражались не в форме профессиональной философии, но по преимуществу в форме богословия, затем наступает этап более зрелый. Здесь русская философия уже сформировалась в профессиональном отношении: в ней выдвигаются самостоятельные концепции и решения кардинальных проблем, строятся цельные философские системы. В центре последних стоят, как правило фундаментальные проблемы религиозной мысли, темы о Боге как абсолютном, о связи Бога и мира – так что на лицо и тесна я связь философии с религиозным содержанием. Однако специфической чертой данного этапа является то, что эта связь носит нестрогий, произвольный характер. В своем отношении к религиозному содержанию философия не следует какой-то продуманной методологии – она использует его. Все философское построение этого этапа опирается на то или иное религиозное содержание; однако оно заведомо не совпадает со всей цельностью, всем “корпусом” православного опыта – а что именно из этого корпуса философия делает своим достоянием и что оставляет без внимания – решается субъективно по вкусу философа. Однако в религии ему одно близко, другое чуждо, одно вдохновляет, другое отталкивает… И характерным образом среди этих близких и вдохновляющих элементов почти никогда не присутствует специфические особенности православия – подробности по догматике, конкретные типологические черты… Они наиболее далеки от привычного религиозного материала европейской философии. Итак, на одном этапе русская мысль преимущественно осваивает в сфере религиозного опыта не собственно православие, а более общие горизонты – от чего мы и дадим этому этапу название «этап общей религиозной философии». Именно он составляет основу содержания нашей религиозно-философской традиции; к нему принадлежит львиная доля всех построений, начиная с философии В.Соловьева, являющей собой и самый яркий и самый значительный образец того, что мы называем обще религиозной философией. Однако философия такого рода все же не останется последним словом традиции и целиком не исчерпывает ее [4]. Ближе всматриваясь в наследие русского религиозно-философского возрождения, мы замечаем, что на его поздних опытах уже зарождался, начинал складываться следующий этап развития, сперва еще малоотличимый от предыдущего и, однако, обладающий уже иными характеристиками, иным отношением между «философией» и «православием». Связь философской мысли с опытной религиозной основой принимает более строгий, отрефлектированный характер. От построений, заимствующих лишь отдельные часто разложенные элементы религиозного содержания, она приходит постепенно к тому, чтобы вобрать в орбиту философского разума феномен Православия в его цельности. Конечно, речь не идет об утопической цели без остатка погрузить философию в море деталей церковного бытия. Существенны две черты: философия задумывается именно о цельном феномене Православия, и она осуществляет свое продумывание этого феномена на базе строгого и адекватного метода. И эти черты обозначились, хотя и не успели достичь зрелого развития к тому времени, когда российская мысль силой обстоятельств оставила пределы российской, а затем и земной действительности. Русская философия и причины духовного кризиса в России. В истории русской мысли, сыздавна обозначались и борются два течения. Первые – это те, кто остались духовно с народом в его православной церкви и, во всяком случае, не отделялись от него в его верованиях в живого Бога. Это: Жуковский, Алексей Толстой, Пушкин, Тютчев, Соловьев, Достоевский, Пирогов, Лев Толстой. Второе противоречивое идейное течение, считающее в своих рядах большинство прогрессивных публицистов и общественных деятелей, усвоило себе рационалистически-атеистическое мировоззрение, господскую веру русской интеллигенции. Это неверие есть действительно вера в научность, в рационализм, в неверие. Наше русское неверие обычно остается на уровне слепой наивной веры. Особенность русского духовного развития, имеющую свои исторические и бытовые причины, с обычной своей проницательностью указал Достоевский, сделавший русский и мировой атеизм как бы своей специальностью «атеистом все же легко сделаться русскому человеку, легче чем всем остальным во всем мире». И наши не просто становятся атеистами, а непременно уверуют в атеизм, как бы в новую веру, никак не замечая, что уверовали в нуль. Происходит это не все ведь от одних скверных, тщеславных чувств, а из боли духовной, их жажды духовной, из тоски по высшему делу, по крепкому берегу. Россия отражает идеи и настроение, религиозной веры решительнее и прямолинейнее, чем даже Запад, отражает на себе и ту мировую духовность, духовную драму богоборчества и богоотступления, составляющую нерв новой истории, перед чем бледнеют и отступают на передний план все великие и политические и социальные интересы. Почему это драма? Духовная борьба определяется усилиями человечества «устроиться без Бога навсегда и окончательно» или по словам Достоевского «умертвить Бога». В мысля, в чувствах, в интимной жизни во внешнем его устроении, в науке, в философии идет эта борьба. Хороня Бога в своем сознании, они вынуждаются хоронить и божественное в своей душе, а божественное есть действительная, реальная природа человеческой души. Жить во времени для вечности, переживать в относительном абсолютное и стремиться дальше всякой данности, дальше всякого данного содержания сознания, этому признан человек, и это стремление есть живое богооткровение в нас. Человек сознает в себе силу и волю вмещать абсолютное содержание, расти и расширяться, становясь живым образом абсолютного, образом и подобием Божьим. Эта жажда высшего содержания жизни рождала и рождает религиозную веру. Упразднив религию Бога, человечество старается изобрести новую религию, при чем ищет божеств для нее в себе и кругом себя, внутри и вне; пробуются поочередно: религия разума, религия человечества Канта и Фейербаха, религия социализма, религия чистой человечности, религия сверх человечного и т.д. В душе человечества, теряющего Бога, должна непременно образоваться страшная пустота, ибо она может принять ту или иную доктрину, но не может заглушить в себе голоса вечности, жажду абсолютного содержания жизни. Одно из двух: или человек действительно есть такое ничтожество, ком грязи, каким его изображает материалистическая философия. Но тогда непонятны эти притязания на разум, науку; или же человек есть богоподобное существо, сны вечности, носитель божественного духа и возможность всякого, в том числе и научного, познания объясниться именно этой природой человека. Другими словами, это значит, что достоинство науки и ее права не ограничиваются, а только утверждаются религиозным учением о человеке, а вместе с устранением последнего подрывается и первое. Наука опирается на религию. Предположение, что наука действительно разрешает все вопросы может быть основано практически только на суммарной вере в силу науки вообще, в научный метод, научный разум. Следовательно, говорить и думать о постройке целостного научного мировоззрения, из которого вовсе была исключена вера, невозможно. Итак, наука не в состоянии ни заменить, ни упразднить религиозной веры, ни даже не может сама защитить свое существование против набегов бесшабашного скептизма, без молчаливого или открытого признания религиозных предпосылок, именно веры в объективный разум. Но если даже наука остается беззащитной против скептицизма, то тем беззащитнее оказываются современные суррогаты религии, в которых роль божества отводится человечеству, и основной догмат которых состоит в учении, в прогрессе. Религиозный кризис личности и мировоззрения нигде не переживается с такой трагической мучительностью и роковой силою, как у нас, хотя, может быть, он и слабо еще сознается. Это объясняется, отчасти общими свойствами русской души и той особенной жгучестью, с которой она относится к вопросам религиозного сознания, затем специфическими чертами интеллигентской психологии с ее слабостью традиций и исторических связей, ее теоретичностью и доктринамизмом. Если духовная анемия имела скрытый или хронический характер в обычное время, то они обострятся в эпохи исключительные. Историческое будущее России ее процветание или разложение, рост или гниение – в руках и на ответственности интеллигенции. Отсутствие духовного здоровья отражается во всех проявлениях жизни, во всем ее тоне. Вообще в новое время умоляется историческое значение нравственной личности и ее здоровья. В самоопределение личности необходимо вводить и то, что она думает о себе, во что верует, все ее вероучения. Нельзя даже представить себе, как изменилась вся жизнь, на сколько иначе сложились бы и протекли минувшие события, как осветилось бы и темное настоящее, если бы мы сами стали другие. В этом смысле философско-религиозное чело русской интеллигенции, объединяющее большинство ее молодых и старых представителей без различия политических оттенков, именно ее атеистический нигилизм можно признать одним из важнейших факторов русской истории и одной из основных причин, определивших течение событий последних лет в России. Объинтеллигенчивание народа начинается разрушением религиозной веры и прививкой догматов материализма и философского нигилизма. Конечно, необразованный простолюдин совершенно бессилен отнестись критически и безоружен, как ребенок, перед наплывом новых учений. И с той же легкостью, с какой уверовали в неверии некогда его просветители, принимает и он безрадостную мертвящую веру в неверие. Конечно это детская, наивная вера, но ведь все-таки она давала ему различие между добром и злом, учила жить по правде, по долгу, по-божески. Благодаря ей, народ вынес и выносит на плечах своих крест своего исторического существования и свой идеал, свое представление о праведной жизни, выразил, дав себе наименование «святая Русь», т.е. конечно, не почитывая себя святым, но в святости видя идеал жизни. С крещения Руси началась история России, Христианское семя пало здесь на совершенно девственную почву, на не возделанную целину, с раскрещиванием с помощью интеллигенции начинается новая эпоха истории. Чем же заменяется старая вера, какими правилами жизни, какими нормами? Преследование своих интересов отдельно или последовательно тех же интересов сообща с другими, как классовых или групповых или же свобода самоутверждающейся личности, анархическое «все дозволено». Но для интеллигенции все эти понятия интереса чистая идеология, псевдоним этических и даже религиозных настроений, она берется не за свой, а за чужой интерес, интерес угнетаемых классов. Людям, изболевшим и исстрадавшимся и без того в силу своего классового положения склонным к враждебности по отношению к привилегированному меньшинству, людям, не имеющим ни умственной подготовки, ни цивилизованных навыков, вообще, стоящим в самых не благоприятных культурных условиях, сообщают в качестве догматов для жизненного руководства – положения, которые являлись, во всяком случае, продуктом длинного культурного и философского развития, выросли на культурно-богатой и насыщенной почве. Результаты этого не замедлили себя ждать, что выразилось в сумятице в народной душе, всех отношений в сокровищнице его веры, которые внесла доктрина атеизма, в связи с тяжелыми событиями и испытаниями нашего времени. Развитие преступности, и притом в паралогической обстановке своеобразной идейности, есть симптом болезни народной души, острая реакция духовного организма на ту нездоровую пищу, которая была введена в него в виде новых учений, объединявшихся отрицанием религиозных ценностей и абсолютной морали. Духовный кризис имел еще и другое, хотя и побочное, но очень важное последствие: создал и обострил междоусобицу, придав ей оттенок религиозного фанатизма, сделав ее борьбой не только разных политических мнений, но и разных вер. Народ наш нуждается в знаниях, нуждается в просвещении однако таком, которое не делало его бедным духовно, чем он был, а не разлагало бы его нравственную личность, христианское просвещение, развивающее и воспитывающее личность, а не случайное усвоение обрывков знаний, как средства агитации, вот в чем нуждается народ наш. Историческое будущее России, возрождение и восстановление мощи нашей родины или окончательное разложение, быть может политическая смерть находятся в зависимости от того, разрешим ли мы эту культурно-педагогическую задачу: просветить народ, не разлогая его нравственной личности. И судьбы эти история вверяет в руки интеллигенции. В сердце и голове русской интеллигенции происходит борьба добра и зла, животворящего и смертоносного, жизнедеятельного и разрушительного начала в России, а поскольку происходящее и для нас имеет, несомненно, мировое значение, то и борьба эта мировая. Но это понимание своей исторической миссии и своего значения должно удесятерять чувство ответственности за свои действия. Ведь нигде больше нет такого положения, что великий народ, беспомощный, беззащитный духовно, как ребенок, находящийся на уровне просвещения почти, что эпохи св. Владимира, и интеллигенция, которая несет просвещение запада, и которая, ее ничем ни удерживают и ни отстраняют, находит и, конечно, будет находить дорогу этому ребенку [3]. Если мировоззрение самой интеллигенции, которое она несет народу, останется тем же, что и теперь, то и влияние ее на народ сохранит тот же характер. Но нельзя думать, чтобы интеллигенции удалось обратить в свою веру всю народную массу, часть ее во всяком случае останется верна религии. И на почве этого разноверия неизбежно должна возникнуть внутренняя религиозная война. При этом духовная и государственная сила народа будет таять, и жизнеспособность государственного организма уменьшаться до первого удара из вне надо начать что-то новое, учесть исторический опыт, познать в нем самих себя и свои ошибки, ибо иначе, если мы будем видеть их только у других, то мы останемся загипнотизированными своей враждой к ней и ничему не научимся. Потребно само углубление само исследование, потребно накопление духовных сил творчества культуры. Разных сторон должно коснуться это самообновление, но если спуститься в глубину души, то это создание новой личности и новой жизни должно начаться религиозным самоопределением, сознательным самоопределением… Новый человек, новый тип общественного деятеля может родиться лишь на почве этого само углубления, это будет то новое той русской жизни, о чем, умирая, мечтал Достоевский в последнем своем романе, то новое, чего не было в русской жизни, Россия еще не видела христианской интеллигенции, которая пыл своей души, жажду своего служения людям и крестного подвига вложила бы в христианский подвиг деятельной любви и победила ту тяжелую атмосферу вражды и человеконенавистничества, в которой мы задыхаемся. В нашей интеллигенции так много потенциальной религиозной энергии, она так недоступно приносит жертвы на своем алтаре “неведомому богу” – нежели навсегда это неведение? Рождение системной русской философии в XIX в. При характеристике особенностей развития философии России необходимо прежде всего учитывать условия ее существования, которые по сравнению с западноевропейскими были крайне неблагоприятными. В то время, когда в университетах Германии свои философские системы свободно излагали И. Кант, Ф.В.Й. Шеллинг, Г.В.Ф. Гегель и другие мыслители, в России преподавание философии находилось под строжайшим государственным контролем, не допускавшим никакого философского свободомыслия по чисто политическим мотивам. Отношение государственной власти к философии наглядно выражено в известном высказывании попечителя учебных заведений князя Шаринского-Шихматова «Польза философии не доказана, а вред возможен». Вплоть до второй половины XlX в. философская проблематика осваивалась в России преимущественно в философско-литературных кружках вне официальных структур просвещения, что имело последствия двоякого рода. С одной стороны, становление русской философии происходило в ходе поисков ответов на те вопросы, которые ставила сама российская действительность. Поэтому трудно найти в истории русской философии мыслителя, который бы занимался чистым теоретизированием и не откликался бы на животрепещущие проблемы. С другой стороны – эти же условия привели к такому ненормальному для самой философии состоянию, когда при восприятии философских учений политические установки приобретали доминирующее значение и сами эти учения оценивались прежде всего с точки зрения их «прогрессивности» или «реакционности», «полезности» или «бесполезности» для решения социальных проблем. Поэтому те учения, которые, хотя и не отличались философской глубиной, но отвечали злобе дня, имели широкую известность. Другие же, составившие впоследствии классику русской философии, как, например, учения К. Леонтьева, Н. Данилевского, В. Соловьева, Н.Федорова и др., не находили отклика у современников и были известны лишь узкому кругу людей. При характеристике особенностей русской философии нужно учитывать также культурно-исторический фон, на котором она формировалась. В России в ходе ее истории произошло как бы переплетение двух различных типов культур и соответственно типов философствования: рационалистического, западноевропейского и восточного, византийского с его интуитивным мироощущением и живым созерцанием, включенного в русское самосознание через православие. Такое сочетание двух различных типов мышления проходит через всю историю русской философии. Что касается формы философствования, то ее специфика удачно определена А.Ф. Лосевым, который показал, что русской философии в отличие от западноевропейской чуждо стремление к абстрактной, чисто рациональной систематике идей. В значительной своей части она «представляет собой чисто внутреннее, интуитивное, чисто мистическое познание сущего». В философском осмыслении судеб человечества и русского народа с самого начала присутствует патриотизм и историческая глубина. Уже первый древнерусский философ - киевский митрополит Илларион (Х! век) создает «Слово о законе и благодати», в котором развивает богословскоисторическую включенность «русской земли» в общемировой процесс торжества божественного «света». В его работе содержатся глубокие размышления о судьбе России и большом значении и предназначении русского народа и русского государства в мире. Дальнейшее развитие русской философской мысли проходило в русле развития нравственно практических наставлений и обоснования особого предназначения православия Руси для развития мировой цивилизации. Идея об особой миссии России привела к появлению в начале ХУ1 века доктрины «МоскваТретий Рим», изложенной монахом. В доктрине утверждалось, что высшим призванием советской власти является сохранение православного христианства как подлинно истинного учения. Первые два Рима пали прекратил свое существование «Старый Рим», он пал в 1У в под натиском варваров и следовательно погиб и как Центр христианского учения. «Новый» или «второй Рим» как продолжатель (христианских идей) - Константинополь пал вместе с падением Византии под натиском турок в 15 в. Россия как преемница Христианства, ощущала себя наследницей первого и второго Рима, то и отразилось в доктрине «Москва- третий Рим», согласно которой два Рима пали, Москва - третий, а четвертому не быть. Филарет объясняет гибель двух первых Римов изменой истинной вере - православию за что они и были подвергнуты божьей каре. Эта доктрина была ведущей доминантой государственного самосознания. Итак, в русской философии мысль сформировалась в русле так называемой «Русской идеи». Идея особой судьбы и предназначения России. Сформировалась она в ХУ1 веке и явилась первым идеологическим оформлением национального самосознания русского народа. В дальнейшем Русская идея разрабатывалась в периоде отечественной философии Х1Х начала ХХ вв. Ее основоположниками в этот период являются П.Л. Чаадаев, Ф.М. Достоевский, В.С. Бердяев. Доминирующий мотив «Русской идеи» - признание ее глубинным выражением идеи всечеловеческой, объединяющей народы мира в единое целое. Философия всеединства В.С. Соловьева и развитие ее религиозной темы. Самым выдающимся русским философом XIX века по праву считается Владимир Соловьев (1853-1900). Он был еще студентом, когда в одном из своих писем пришел к такому выводу: «Наука не может быть последнею целью жизни. Высшая истинная цель жизни другая – нравственная (или религиозная), для которой и наука служит одним из средств». Свою жизненную задачу Соловьев видит в том, чтобы реформировать христианство, выявить его подлинную, гуманную сущность, облечь в современную форму, сделать всеобщим достоянием. Соловьев называет свое учение философией «всеединства». Всеединство – это видение целостности мира, в котором нет отделения частей от целого, нет вражды и раздора. Опираясь на выдвинутую славянофилами идею «цельного знания», Соловьев делает вывод, что только с помощью такого знания можно познать всеединство. «Цельное знание» в философии Соловьева – это синтез религии, философии и науки (веры, мысли и опыта). В общественной жизни идея всеединства раскрывает себя как духовное единство людей, которое рано или поздно приведет к объединению всех церквей и национальностей. Социальный идеал Соловьева – «вселенская церковь», чуждая национализма и объединяющая все религии, что позволит приблизиться к высшей стадии в развитии истории – стадии «богочеловечества». Не будет большим преувеличением сказать, что замысел философии «всеединства» как раз и заключается в том, чтобы подготовить человечество к переходу на более высокую стадию эволюции, на вершине которой возникает «богочеловечество». В книге «Чтения о Богочеловечестве» можно обнаружить очень своеобразное понимание христианства. Для В.С.Соловьева христианство есть не только вера в Бога, но и вера в человека, в возможность раскрытия божественного в человеке. Человек, пишет Соловьев, восходит от природного к духовному (от звере-человека к богочеловеку). В Христе – первом Богочеловеке, дано совершенное соединение двух природ, божественной и человеческой. Это же должно произойти и в человеческом обществе. Возвышенное, одухотворенное человечество должно превратиться в сотворца Бога и выполнить грандиозную задачу перевоплощения Вселенной. С точки зрения Н. Бердяева, на идее богочеловечества «лежит печать социальной и космической утопии, которой вдохновлялся В.С. Соловьев, он искал Царства Божьего на земле». Учение о Богочеловечестве у Соловьева приводит к теме Софии. Учение о Софии (софиология) – особый раздел его системы. «Территориально» оно расположено на границе философии и богословия. Философский смысл софиологии состоит в более глубоком обосновании пантеизма, божественного присутствия в действительности, связанного с деятельностью в ней «души мира» или «премудрости Божьей». Следует особо отметить значение понятия «София» в построениях Соловьева; оно стало не только источником его философского и поэтического вдохновения, но и многих его последователей. С помощью этого понятия Соловьев стремится обозначить присутствие божества в этом мире. София обнаруживает себя в самых разных обличиях, она рассматривается то как совершенный мир (космос), то как безупречный человек (святой), то как идеальная, не имеющая недостатков социальная организация. Идея всеединства применительно к общественной жизни также раскрывается Соловьевым и как союз людей, в основе которого лежит любовь человека к другому человеку. Вот почему в философии Соловьева так много внимания уделяется проблемам нравственности. В своей книге «Оправдание добра» он пишет, что именно любовь, добро есть те нравственные ценности, которые приближают человека к божеству. У Соловьева речь идет не просто о защите, оправдании добра как духовного явления, а скорее об утверждении его жизненно-практической целесообразности, как единственно возможного начала человеческого существования. Чем может быть оправдан человек перед лицом смерти? «Только мерой совершенного им добра» – утверждает Соловьев. Но если человеческое бытие оправдывается добром, то, стало быть, в добре и есть высшее предназначение человека. «Первично добро» – это главный принцип русской религиозной философии. Философия свободы Н.А. Бердяева. Русский марксизм и материализм. Николай Александрович Бердяев (1874–1948 гг.) прошел сложный путь духовных испытаний, столь свойственный русской интеллигенции. Осмысление общественной жизни в России и на Западе привело его к марксизму. По своим взглядам Бердяев относился к умеренному крылу – «легальным марксистам». Однако материалистическое учение, на котором основывается марксизм, кажется Бердяеву упрощенным, дающим огрубленную картину мира. Углубляясь в проблемы возможностей познания, Бердяев увлекается распространившимся в этот период неокантианством. Неокантианцы сочувственно относились к материализму как к одной из самых древних и наиболее обоснованных систем. Материализм, по их мнению, оказал огромную услугу науке тем, что требует рассмотрения процессов и явлений с точки зрения обусловленности, причинности. Однако в качестве философской системы он, с точки зрения неокантианцев, ущербен, так как игнорирует «сверхчувственное» – для материалистов не существует понятия души. Неокантианцы не ставили перед собой задачи создать свою «систему мира», они лишь намечали путь, по которому следует идти в построении мировоззрения. ХХ в. ознаменовался для Бердяева движением от неокантианства к богоискательству. Опираясь на идеи Чаадаева, Достоевского, Соловьева, Бердяев ищет смысл жизни в организации человеческого общества на религиозных основах. В 1902 г. он вместе с П. Струве и С. Булгаковым издает сборник «Проблемы идеализма», в котором подвергает критике материализм. У Бердяева дух классовой борьбы, пронизывающий марксизм, вызывал сначала лишь критическое отношение, которое затем перешло в полное неприятие, чему немало способствовала революция 1905–1907 гг. в России. Событием в духовной жизни Бердяева оказалось издание программного сборника «Вехи» (1909 г.). Материализму и атеизму «Вехи» противопоставляли русскую религиозно– философскую традицию. Коллективный принцип классовой борьбы «Вехами» отрицается во имя защиты личности на путях ее внутреннего духовного освобождения. Естественно, что «Вехи» были враждебно встречены революционными марксистами. Ожесточенной критике подверг «Вехи» В.И. Ленин, который охарактеризовал их как «энциклопедию либерального ренегатства». В своих работах «Философия свободы» (1911 г.), «Смысл творчества» (1916 г.) Бердяев доказывает, что марксизм, подменивший человека классом, не способен решить проблему активности и свободы личности. «Истина есть духовное завоевание, – писал он в „Самопознании“. – Истина познается в свободе и через свободу. Навязанная мне истина, во имя которой требуют от меня отречения от свободы, совсем не истина, а есть чертов соблазн». Мрачные впечатления от Февральской и Октябрьской революций отражены Бердяевым в работе «Духи русской революции» (1921 г.), написанной им незадолго до изгнания. В 1922 г. Н.А. Бердяев был арестован и отправлен на судне в Германию, откуда переехал в Париж. Он становится видным представителем экзистенциализма – философии существования. Бердяев выступает за внутреннюю свободу человеческой личности. Он выступает против приспособленчества, конформизма. Для него по-прежнему неприемлемы как марксизм с его классовым сознанием, так и антигуманизм буржуазного общества. Главное для него – существование человека, основой творчества которого является абсолютная свобода. Бердяев рассматривает каждого человека как конкретную неповторимую личность, для которой свобода является высшей ценностью. Но человек не всегда ее осознает. После Средних веков человек освобождается от религии, но погружается в несвободу (от техники, политики, других людей). Бог не всегда управляет миром. Мир отпал от Бога и погружается во зло. В столкновении со злом человек начинает осознавать свободу. «Свобода – это и есть Бог». В высшей степени свобода проявляется в творчестве. Творчество – внутреннее состояние человека, которое дано каждому. Свобода человека связана с судьбой человечества. Несвобода человека в обществе (истории) ведет к одиночеству, несчастью. Это происходит потому, что история имеет два слоя: – история небесная; – история земная (факты, хронология). Человек часто отбрасывает небесную историю и поступает по обстоятельствам земной. Любовь – открытие человека Богу, для этого ему и нужна свобода. Бердяев высоко ценит христианство, но говорит о новой религии (творческой антропологии), делая упор на творчестве, в котором он совершает откровение. Кризис человечества. В работе «Человек и машина» Бердяев говорит о технократической идеологии. Человек убивает религию и гуманизм. Остается вера в разум и технику – последняя любовь человека. Новая религия – приумножение богатства, но она не влияет на душу. Техника не совпадает с культурой. Человек – сложное существо. Культура символична, поэтому ближе человеку, чем техника. Три стадии в развитии культуры: – природно-органическая; – культурная (возникновение христианства). Христианство учит, что человек – духовное существо. Язычество: человек – частица космоса; – технически-машинная. Культура символична (смотрит на одно, а видит в нем несколько). Техника реалистична. Техника не живет по принципу организма. Она организованна. Человек становится рабом техники. Возникает технизация духа: думать быстро, рационально, полезно. Техника убивает общение с другими людьми, но есть надежда на подчинение техники духу. Список литературы к теме Апполонов А.В. Философия. [Электронный ресурс]: учебник / А.В. Апполонов, В.В. Васильев, Ф.И. Гиренок [и др.]; под ред. А.Ф. Зотова, В.В. Миронова, А.В. Разина. 6-е изд., перераб. и доп. Электрон. текстовые данные. - М., Проспект, 2015. - 672 с. Режим доступа: http://www.studentlibrary.ru/book/ISBN9785392164295.html?SSr=3701337 7c1125e4691f4568. ЭБС технического вуза, по паролю. Замалеев А.Ф. Начальный курс русскойфилософии. Историческое введение [Электронный ресурс]: учебное пособие / Замалеев А.Ф. Санкт-Петербург: Петрополис, 2019. - 238 с. Режим доступа: http://www.iprbookshop.ru/84668.html . ЭБС «IPRbooks» Философия [Электронный ресурс]: учеб. пособие: в 2 ч. / А.С. Борщов [и др.]; под ред. А.С. Борщова; Саратовский гос. техн. ун-т. - Электрон. текстовые дан. - Саратов: СГТУ, 2013. - Ч.2: Основы философии. 2013. 182 с. Режим доступа: http://lib.sstu.ru/books/zak%20239_13.pdf Философия [Электронный ресурс]: учеб. пособие: в 2 ч. / А.С. Борщов [и др.]; под ред. А.С. Борщова; Саратовский гос. техн. ун-т. - Электрон. текстовые дан. - Саратов: СГТУ, 2013. - Ч.1: История философии. 2013. 150 с. Режим доступа: http://lib.sstu.ru/books/zak 240_13.pdf Поляков Л.В. Философские идеи в культуре древней Руси / Л.В. Поляков. - М., Знание. 1988. - 62 с. Болдырев А.И. Проблема человека в русской философии XVIII века А.И. Болдырев. - М., МГУ. 1986. – 118 с. Марченко О.В. К вопросу о проблемном контексте русского проекта христианской метафизики // Вестник Московского Университета. Серия 7. Философия. – 2008. - № 4. Лосский Н.О. История русской философии / Н.О. Лосский. - М., Прогресс. 1994. – 456 с. Бердяев Н.А. Русская идея. / Н.А. Бердяев. - СПб., Азбука-классика, 2008. – 305 с. Русская философия. Очерки истории (А.И. Введенский, А.Ф. Лосев, Э.Л. Радлов, Г.Г. Шпет). - Свердловск. Изд-во Урал. ун-та,1991. – 591 с. Периодические издания Вопросы философии / [Электронный ресурс] – Режим доступа: https://www.elibrary.ru/contents.asp?id=43365950 Сибирский философский журнал / [Электронный ресурс] – Режим доступа: https://elibrary.ru/contents.asp?titleid=58085 Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Серия 3: Философия. Реферативный журнал / [Электронный ресурс] – Режим доступа: https://elibrary.ru/contents.asp?titleid=2766 Интернет-ресурсы Научная электронная библиотека elibrary.ru/ [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://elibrary.ru/defaultx.asp Энциклопедия, библиотека / [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://philosophy.ru Портал «Киберленинка» / [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://cyberleninka.ru Философский словарь / [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://phenomen.ru/public/dictionary.php Философский форум / [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://phenomen.ru/forum/ Мир энциклопедий on-line / [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.encyclopedia.ru/ «Единое окно»: доступ к образовательным ресурсам / [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://window.edu.ru/
