к нему приходил один мирянин, имевший такую высокую степень духовной молитвы, что батюшка отец Макарий недоумел, что и отвечать ему, когда мирянин, ради получения совета, рассказывал старцу нашему разные состояния молитвы, и батюшка отец Макарий мог ему только сказать: «Держитесь смирения, держитесь смирения!» И после с удивлением об этом нам говорил. Враг наш душевный не восстает так ни против какой добродетели, как против молитвы, в особенности умной и сердечной, всеми способами подвизает человека на гнев и на немирствие против других, которые по своему неразумию, а вместе по наущению вражию мешают нам проходить внимательную жизнь. Один брат спросил другого: «Кто тебя обучил молитве Иисусовой?» А тот отвечает: «Бесы».— «Да как же так?» — «Да так, — они беспокоят меня помыслами греховными, а я все творил да творил молитву, — так и привык». Так и ты, что бы ни говорили помыслы, все свое дело делай — молись! У одного боголюбца был обученный говорить скворец, который постоянно слыша произносимую хозяином молитву: Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного, — и сам навык ее повторять. Раз летом вылетел он в растворенное окно на улицу, а тут и налетел было на него ястреб, но скворец, по привычке, в испуге проговорил Иисусову молитву, и тотчас ястреб отскочил от него. Так, даже бессмысленно произносимая молитва послужила во спасение от угрожающей беды. Сердечная молитва требует наставника. Впрочем, кто сначала проходит правильно устную молитву, заключая ум в слова молитвы [Иисусовой], а потом будет проходить правильно и умную молитву, со смирением держа внимание ума в персях, — то по времени и без наставника у некоторых умная молитва сама переходит в сердечную. Впрочем, у кого не переходит должны довольствоваться устною и умною. Несколько лет назад приезжала в Оптину одна молитвенница, которая занимается молитвой Иисусовой более 30 лет. Она говорила о себе: я не знаю, где у меня сердце, но бывает, когда творю молитву Иисусову, нахожусь в таком состоянии, что все кости мои рекут: «Господи, кто подобен Тебе!» Что это такое — умная молитва? Трудное это дело — всего разломит. К молитве простирайся сколько можешь — вот тебе меч духовный! Учитель молитвы — Сам Бог. Молись пока, как можешь и как умеешь, ожидая конца от Промысла Божия. Веруй, что силен Господь помиловать тебя. Он пришел не праведника спасти, но грешника призвать к покаянию (Мф. 9, 13), как Сам объявил в Евангелии, прибавив, что радость бывает на небе о едином грешнике кающемся (Лк. 15, 7). Страх, бывающий при молитве, считай искушением от врага, который старается отвратить от молитвы всякого желающего молиться. Приступая к молитве, ограждай себя крестным знамением и продолжай молиться, и по времени милостью Божиею избавишься от сего искушения, если поменьше будешь гневаться на других и удерживать себя от осуждения. Вкратце сказано: Многими скорбями подобает нам войти в царствие небесное (Деян. 14, 22). Помни это и старайся терпеть все находящее неприятное и скорбное, прощай разумеющему и не разумеющему, по слову Господню: «Простите — будет прощено и вам» (См. Мф. 6,14). Вот что значит умудряться во спасение. ПРЕПОДОБНЫЙ АМВРОСИЙ ОПТИНСКИЙ ДУХОВНЫЕ ПОУЧЕНИЯ Веками утвержденный опыт показывает, что крестное знамение имеет великую силу на все действия человека во все продолжение его жизни. Поэтому необходимо позаботиться вкоренить в детях обычай почаще ограждать себя крестным знамением, и особенно пред принятием пищи, ложась спать и вставая, пред выездом, пред выходом и пред входом куда-либо, и чтобы дети полагали крестное знамение не небрежно, а с точностью, начиная с чела до живота и на оба плеча, чтобы крест выходил правильный... Ограждение себя крестным знамением многих спасало от великих бед и опасностей. Когда хвалят, то на это не обращать внимания, не отвечать и не спорить. Древних христиан враг искушал мучениями, а нынешних — болезнями и помыслами. Такова жизнь наша здесь — все скорби и скорби, а ими-то и достигается Царствие Небесное. Если Господь не попустит, никто нас обидеть не может, кто бы он ни был. Гордость и непокорство порождает ложь — начало всякого зла и бедствий. Лицемерие хуже неверия. В праздности время проводить грех. Любовь покрывает все. И если кто делает ближним добро по влечению сердца, а не движимый только долгом, то такому диавол мешать не может; а где — только по долгу, там он все-таки старается помешать тем или другим. Любовь, конечно, выше всего. Если ты находишь, что в тебе нет любви, а желаешь ее иметь, то делай дела любви, хотя сначала без любви. Господь увидит твое желание и старание и вложит в сердце твое любовь. Не надо верить приметам, и не будут исполняться. Не смиряешься, оттого и не имеешь покоя. Всегда будьте преданы воле Божией, всецело для вас спасительной. Оставляйте суровость всегда и будьте пред Господом в обхождении с людьми, как дети незлобивые. Не обращайте внимания на то, кто обидел вас и за что обидел, а только помните, что никто не осмелился бы нанести вам оскорбление, если бы не Господь хотел допустить это, и поэтому благодарите лучше Господа, что постигающими вас скорбями Он ясно показывает, что Ему не чужие, и ведет вас в Царство Небесное. В чем состоит смирение? По моему мнению оно состоит в том, что человек считает себя грешнее всех, никого не унижает и не оскорбляет, не осуждает, внимает лишь себе и не ищет ни богатства, ни славы, ни похвалы, ни чести, считая себя вовсе того недостойным: мужественно терпит уничижение, брань, укорение, признавая себя в сердце своем заслуживавшим это; со всеми обращается радушно, всякому с любовью готов служить, не видит своих добрых дел и не говорит о них без нужды. Подобного смирения испрашиваю вам у Господа Бога, чада мои, потому что оно не только избавит вас от греха, но и приведет в любовь к Тому, Кто смирил Себя до смерти, смерти крестной. Долины, лежащие внизу, почти всегда бывают тучны и плодоносны, а высокие горы большей частью сухи и неспособны к плодоношению. Равным образом колос, который держит голову вверх, всегда бывает пуст, а который стоит, поникнувши голову, в том много зерен. Имейте сердце смиренное — обогатитесь всем нужным ко спасению. Для пользы вашей души любите уединение и, покорившись совершенно велениям Отца Небесного, приучите свое сердце к непрестанной молитве Иисусовой. От внутреннего пребывания в вас Господа Бога вы соделаетесь во всем терпеливее, любвеобильнее и смиреннее. В унынии заставляйте и сердце, и язык ваш молиться так: «Господи, спаси меня — погибаю!» Делайте все с разборчивостью, не спеша, чтобы дела ваши были успешны. Злое побеждайте добром: худого худым исправить нельзя. Не оправдывайтесь, не спорьте, снисходите к характерам и летам. Утешайте всех и каждого, чем можете; не осуждайте никого; не платите злом за зло; всех любите, всех прощайте; всем будьте слугами. Себя считайте последними и грешнее всех. Когда возымеете к кому-нибудь невольно чувство неприязни, старайтесь победить это греховное чувство; заставьте себя так молиться: «Спаси, Господи, раба Твоего (такого-то) и святыми его молитвами умири сердце мое». Понудьте себя оказывать нелюбимому человеку всякого рода внимание и услуги: и Господь, видя доброе ваше намерение, не только вырвет из сердца вашего греховную неприязнь, но и его самого исполнит святой любовью. Не касайтесь языком своим чести ближнего, но свой язык употребляйте только на славословие Божие и на чью-либо пользу и назидание. А захотите злоречить, то вспомните грехи, соделанные вами от юности, и порицайте себя за то, что сделали их. Держитесь смирения (Размышления о молитве) В рукописном наследии преподобного Амвросия Оптинского (статьях, письмах, келейных заметках) сохранилось немало высказываний великого Старца о главнейшем монашеском делании — молитве, и в частности — о молитве Иисусовой. При внимательном осмыслении этой духовной сокровищницы мудрого Оптинского аввы убеждаешься в том, что все его «сюжеты» как бы вытекают один из другого, дополняются новыми подробностями, тематически связанными между собою. И если расположить эти драгоценные батюшкины записи в определенной последовательности, то они приобретут вид вполне законченного, совершенного по форме и отточенности мысли, произведения, созданного в жанре «аскетических размышлений». Последуем за нашим возлюбленным Старцем — по его дивным строкам, как по ступеням лествицы духовного восхождения! «Бог дает молитву молящемуся...» –––––– Молитва вещь такая, что проживши в монастыре несколько лет, не скоро научишься молиться как следует. Молитва каждого должна быть сообразна с его мерою, должна быть смиренна и разумна. Молитва без очищения помыслов и без перенесения скорбей совершаться не может. Хотя вовремя и подаются молитвенные действия, но, по недостатку любви и смирения, и терпения, — скоро отнимаются. От устной молитвы никто не впадал в прелесть, а умную, сердечную молитву без наставления проходить опасно. Такая молитва требует наставления, безгневия, молчания и смиренного самоукорения во всяком неприятном случае. Образ молитвы с видением и возношением ума на небо могут употреблять только бесстрастные, долгим временем и подвигом, паче же смирением и помощию Божиею, очистившие себя от примеси страстей. А для новоначальных и немощных это весьма опасно и доводит до прелести вражией. Пишешь что-то о высоком, о «внутреннем поучении», об умной молитве, что она у тебя сама собою действует и вовремя! Что-то это не похоже на настоящее делание и предвещает более опасность, нежели успех духовный. Духовная наша мера с тобою еще очень мала... Потеряв молитву сердечную, ты осталась точно безоружна. Во всех твоих искушениях и во всех необыкновенных действиях, бывающих с тобою, ты не должна оставлять молитвы. Не можешь молиться сердечною молитвою, молись умом или устами: как бы ни молиться, не оставляй только молитвы. При пострижении говорится постригаемому, что он должен всегда имя Господа Иисуса во уме, в сердце, в мысли и во устех своих имети. Заметь, не только в сердце, но и в уме, в мыслях и в устах. А плод истинной молитвы — смирение и любовь к ближнему. Попалась в руки рукопись, где указывается простой способ, как проходить молитву Иисусову устную, умную и сердечную, — какого-то Орловской губернии крестьянина, наученного этому каким-то неизвестным старцем. Рукопись, или записка, этого крестьянина заканчивается 1859 годом. Незадолго перед этим временем мы слышали от покойного нашего старца, батюшки отца Макария, что