Рязанское региональное отделение Партии «ЕДИНАЯ РОССИЯ» Рязань и рязанцы в годы Великой Отечественной войны Материалы в помощь партийному активу для проведения уроков «Историческая правда» Рязань 2015 2 В 2015 году исполнилось 70 лет с момента окончания Великой Отечественной войны. Народы нашей страны, в том числе уроженцы и жители Рязанской области, внесли решающий вклад в победу сил демократии и прогресса над фашизмом и его союзниками. П.В. Акульшин доктор исторических наук, профессор РГУ им. С.А. Есенина Рязанская область в годы Великой Отечественной войны1 Военные действия на территории Рязанской области В ходе осенне-зимней кампании 1941 г., через пять месяцев после начала Великой Отечественной войны, территория Рязанской области во время Московской битвы стала ближайшим прифронтовым тылом, а затем и театром военных действий. Первым свидетельством приближения фронта стали налеты германской авиации. Вражеские самолеты совершили в течение осени 1941 г. 18 налетов на Рязань, сбросили около 320 авиабомб, разрушили 34 жилых дома. В результате этих налетов погибло 36 и было ранено 65 жителей города. Во второй половине ноября немецко-фашистские войска наступали на Москву. Войска 2-й танковой армии, которой командовал лучший танковый генерал вермахта Г. Гудериан, нанесли удар в обход Тулы. На стыке Западного фронта, оборонявшего Москву, и Юго-Западного фронта, действовавшего южнее, образовалась брешь от Зарайска до Скопина шириной более 130 километров, не занятая войсками Красной Армии. Фашистские танки могли через нее обойти Москву с юга и юго-востока. Правый фланг наступающей группировки врага продвигался в направлении Зарайска, Рязани и Ряжска. 24 ноября был занят Михайлов, 25-го – Захарово, а через несколько дней – Скопин. В Рязани еще 8 ноября был введен комендантский час, 27 ноября город перешел на осадное положение. На строительстве укреплений на подступах к городу ежедневно работали по 15–20 тысяч рязанцев. Еще раньше в районах области были созданы истребительные батальоны общей численностью около 5 тысяч бойцов. На случай оккупации готовились к работе 27 подпольных районных комитетов ВКП (б) и 51 партизанский отряд численностью более 1 200 человек. Истребительные батальоны и партизанские отряды пытались оказать сопротивление. Но силы были не равны. Вооруженные легким стрелковым оружием отряды добровольцев не могли надолго задержать танки и мотопехоту врага. В конце ноября немецко-фашистские войска оккупировали территорию семи западных районов области: 24 ноября – Горловский, Михайловский, Скопинский и Чапаевский, 25 ноября – Чернавский, Захаровский, Милославский. К этому времени из 11 железных дорог, 3 ведущих от Москвы в глубь страны, 7 были уже перерезаны врагом. Продвигаясь в глубь Рязанской области, войска неприятеля создавали угрозу еще двум стратегическим веткам, ведущим на Воронеж – Ростов и на Куйбышев. К началу декабря они заняли железнодорожную линию между станциями Михайлов и Павелец. Ставка Верховного главнокомандования 15 ноября направила в Рязань генерал-лейтенанта танковых войск В.А. Мишулина с приказом организовать оборону. В этот момент в городе находились немногочисленные учебные и вспомогательные части. Для непосредственной защиты областного центра был создан Рязанский рабочий полк численностью около 2 тысяч человек. Разведывательные отряды врага появились на ближайших подступах к Рязани. Передовые отряды противника находилась в 30 км от областного центра и в 15 км – от Ряжска. Но оставшееся расстояние враг преодолеть так и не смог. Именно в этот момент войска Красной Армии перешли в контрнаступление. На территории Пензенской области к декабрю 1941 г. было завершено формирование 10-й армии под командованием генерала Ф.И. Голикова2. В ее состав входили семь стрелковых (322, 323, 324, 325, 326, 328, 330) и две кавалерийские (57, 75) дивизии общей численностью около 100 тысяч человек. Переброска 10-й армии в район Рязани, Канина, Шилова началась 24 ноября. Она должна была развернуться в полосе Зарайск – Захарово – Пронск – Гремячка, на фронте протяженностью 110–115 км. Южнее у Скопина развертывалась также переброшенная из тыла 61-я армия, вошедшая в состав Юго-Западного фронта. 26 ноября в 2 часа 30 минут штаб 10-й армии прибыл в Шилово, 5 декабря он разместился в Старожилове. С 1 по 5 декабря на территории области стали разгружаться соединения 10-й армии. Согласно директиве командования Западного фронта, они должны были нанести удар в направлении Михайлова, а затем к 10 декабря овладеть расположенными на территории Тульской области Сталиногорском (так назывался тогда Новомосковск) и станцией Узловая. Но развертывание армии шло медленно в связи с нехваткой подвижного состава на железных дорогах. Для перевозки армии требовалось 152 эшелона. На протяжении первых трех суток вместо 76 было подано только 24 железнодорожных состава. К 1 декабря в район сосредоточения прибыло 64 эшелона с войсками и техникой 10-й армии, 44 находилось в движении, непогруженными оставались – 443 . Вместо установленного Ставкой Верховного главнокомандования срока начала наступления – 2 декабря, войска были готовы действовать только к 5 декабря. Но еще ранее на территории Рязанской области, на южном фланге битвы за Москву, советские войска добились одного из первых успехов, освободив 29 ноября 1941 г. город Скопин. Эту победу обеспечили инициатива и решительность действующих в этом районе командиров 4 Красной Армии. Генерал С.И. Руденко, назначенный командующим авиацией 61-й армии Юго-Западного фронта, прибыв в Ряжск, не нашел там ни штаба армии, ни воинских частей. Узнав о том, что соседний Скопин уже занят врагом и возникла угроза захвата такого важного железнодорожного узла, как Ряжск, он, как старший воинский начальник, отдал приказ следовавшей по железной дороге на Юго-Западный фронт 84-й отдельной морской стрелковой бригаде, которой командовал полковник В.А. Молев, выбить врага из Скопина4. На рязанском направлении первый крупный бой произошел 30 ноября 1941 г. Рота курсантов Владимирского пехотного училища, находившаяся в Рязани, провела разведку боем у села Поярково. Знаменательно, что этот бой, который преградил врагу путь на Рязань, произошел рядом с селом Плахино Захаровского района, родиной автора песни «Священная война» и гимна нашей страны А.В. Александрова. 3 декабря передовые части 10-й армии начали разведку позиций противника. К 5 декабря войска армии развернулись на рубеже Зарайск– Пронск–Гремячка. Правый фланг занимала 322-я стрелковая дивизия, расположенная в районе Зарайска. Стык с 61-й армией на левом фланге обеспечивала 41-я кавалерийская дивизия. Главные силы в составе трех дивизий должны были наступать на Михайлов: 328-я – с фронта, 330-я и 324я – с флангов. Три оставшиеся стрелковые дивизии составили второй эшелон армии. В Рязани располагалась 75-я кавалерийская дивизия, не имевшая в тот момент даже вооружения. Утром 6 декабря в тяжелых погодных условиях (при температуре ниже 28–35 градусов мороза и сильных снежных буранов) 10-я армия перешла в наступление. Им противостояли 10-я, 29-я моторизированные и 18-я танковая дивизии 2-й танковой армии врага. Боевая задача состояла в том, чтобы овладеть оборонительным рубежом по линии от станции Узуново до станции Павелец. Первые боевые столкновения произошли со сторожевыми отрядами врага 6 декабря у деревень Малынь, Мяшкое, Поярково, Печерниковские Выселки. Главные же события развернулись 6–7 декабря в районе Михайлова. Из трех дивизий, двигавшихся от Рязани на Михайлов, быстрее всего продвигалась 330-я стрелковая дивизия полковника Г.Д. Соколова. К исходу 6 декабря она, преодолев в короткий срок более 35 километров, незамеченная противником, вышла к окраинам Михайлова. 328-я стрелковая дивизия, которой отводилась основная роль в штурме, запаздывала. Полковник Г.Д. Соколов решил атаковать город ночью, не дожидаясь ее подхода. На восточную окраину наступал 1113-й стрелковый полк под командованием майора А.П. Воеводина. С севера наступал 1111-й стрелковый полк под командованием майора В.И. Королькова. В резерве командира дивизии оставался 1109-й, который обеспечивал открытый фланг дивизии от возможных контратак с северо-западного направления. Наступление началось в полночь. К 2 часам части дивизии овладели окраинами города. Ночной бой за город завершился к 8 часам утра 7 декабря. 5 В боях за Михайлов потери советских войск составили 72 убитых и 134 раненых. Командир 1113-го стрелкового полка погиб, командир 1111-го стрелкового полка был ранен. На поле боя было найдено до 250 убитых фашистских солдат 10-й моторизированной дивизии. Командование врага потеряло управление войсками. Его отступление превратилось в бегство. Один из германских автомобилей врезался на большой скорости в перила моста через реку Проню и перегородил дорогу всем остальным машинам. В качестве трофеев советским войскам досталось 30 орудий, 25 бронемашин, более 150 автомашин5. Операция могла завершиться полным разгромом противника, если бы наши войска имели поддержку танков и авиации, а части 328-й стрелковой дивизии, наступавшие по глубокому снегу со стороны Тырнова, подошли к южной окраине города не к 8 часам утра, а раньше. Другие соединения 10-й армии тем временем стремились занять дорогу, соединяющую Павелецкую и Михайловскую группировки противника. Наступление войск 10-й армии на территории Рязанской области осложнялось не только погодными условиями, но и нехваткой вооружения и боевой техники. К началу наступления на всю армию приходилось всего 48 противотанковых ружей. Зенитными орудиями она была укомплектована только на 30%. Полностью отсутствовали танки, не было авиационного прикрытия. Тыловые части, без которых невозможно было вести боевые действия, были переброшены только к 16 декабря, когда бои были в полном разгаре. Поэтому тыловое обеспечение войск 10-й армии взяли на себя жители прифронтовых районов Рязанской области. Командующий армией генерал Ф.И. Голиков вспоминал, что «…районные комитеты КПСС и районные исполкомы сразу же сделали все, что было в их силах, для обеспечения армии гужевым транспортом и фуражом. В колхозных домах многих сел – Грязного, Покровского, Березового, Александрово, Волосовки, Рогового, Саларьево, Федоровки и др. – днем и ночью были открыты столовые, в которых воины получали горячую пищу. Колхозы выделили сотни лошадей с повозками, упряжью и ездовыми для подвоза в дивизии боеприпасов, продовольствия, снаряжения. Сельские труженики с честью выполнили не только эту большую и ответственную задачу, но взяли на себя и не менее важную и благородную миссию: возвращаясь от линии фронта после начавшихся столкновений с врагом, они вывозили первые партии раненых. Колхозники размещали раненых солдат и офицеров по своим квартирам, обеспечивали их самым необходимым, ухаживали за ними, а затем отвозили в госпитали… Эта неоценимая помощь зачастую оказывалась нам в условиях их собственных затруднений, а подчас и нужды. И, тем не менее, мы видим, что наши воины, прибыв в район Рязани, нашли и радушный прием, и гостеприимное размещение, и питание, в это время у нас еще не была налажена работа армейской базы»6. 6 К 8 декабря снежные бураны утихли. Но это еще больше осложнило ситуацию для наступающих войск. Улучшение погоды позволило вражеской авиации начать интенсивные налеты. Противник безуспешно пытался остановить наступление на берегах реки Прони. К 10 декабря был взят последний опорный пункт врага на территории Рязанской области в районе деревень Собакино–Жмурово–Красное. Войска 10-й армии вступили на территорию Тульской области, где еще 9 декабря, освободив Венев и Гремячий, стали, форсируя истоки Дона, разворачиваться фронтом на югозапад. Рязанская область – часть тыла Красной Армии Осадное положение на территории Рязанской области было снято 2 января 1942 г. Из зоны боевых действий она вновь стала прифронтовой полосой. По подсчетам Рязанской областной комиссии по содействию Чрезвычайной Государственной комиссии, ущерб, нанесенный вражескими войсками за время пребывания на территории региона, составил 264 миллиона рублей, за двухнедельный срок оккупации было убито более 60 мирных граждан7. Вплоть до начала 1944 г. линия фронта проходила всего в нескольких сотнях километрах от границ региона. На протяжении первого и второго периода войны в Рязани и Рязанской области размешались фронтовые эвакогоспитали, через которые прошла основная масса раненых и больных бойцов Западного, Брянского и Центрального фронтов. Помимо 395-го гарнизонного военного госпиталя, находящегося в Рязани еще до войны, под них было отведено большинство крупных зданий, где можно было разместить 200 и более раненых. Эвакуационные госпитали размешались также в Михайлове, Ряжске, Кораблине, Ухолове, Спасск-Рязанском, СпасКлепиках, Туме, Шилове, Касимове, Сасове, Чучкове, поселке АлександроНевский. Всего в Рязанской области располагалось более 100 военных госпиталей, где находилось на излечении более 170 тысяч раненых и больных воинов 8. На Рязанскую область легла задача обеспечения госпиталей топливом, продовольствием, хозяйственными предметами. Местный медицинский персонал также привлекался для работы в госпиталях. Был организован Рязанский областной комитет помощи раненым бойцам и командирам, который координировал шефство предприятий, организаций, колхозов, школ над военными госпиталями. Неоценимую роль в спасении сотен тысяч раненых воинов сыграло добровольное донорство жителей Рязанской области. Благодаря усилиям медиков и помощи местных властей и населения до 82% раненых возвратились в строй. На территории Рязанской области, входившей в состав Московского военного округа, шло формирование и пополнение воинских частей и соединений. В конце 1941 – начале 1942 г. в городе Рязани на переформировании находилась выведенная с фронта 149-я стрелковая 7 дивизия. За боевые подвиги она впоследствии получила наименование Новоград-Волынская трижды Краснознаменная орденов Кутузова и Суворова 2-й степени стрелковая дивизия. Среди 27 ее солдат, ставших Героями Советского Союза, был и уроженец села Чернава Милославского района, наводчик орудия, 21-летний младший сержант С.М. Овинников. Зимой 1941–1942 гг. в Шилове завершилось формирование 324-й стрелковой дивизии, которая получила за форсирование Днепра в районе г. Быхова Могилевской области почетное наименование Верхнеднепровской, а за участие в штурме Кенигсберга была награждена орденом Боевого Красного Знамени. Сформированная в Рязани в 1942 г. 124-я отдельная стрелковая бригада была отправлена в Сталинград, где геройски сражалась в районе тракторного завода. В конце 1942 г. в Рязань прибыла с Калининского фронта для отдыха и доукомплектования 46-я стрелковая бригада. Осенью 1943 г. из частей 32, 33 и 46-й стрелковых бригад была сформирована 319-я стрелковая дивизия, которая стала в дальнейшем Двинской Краснознаменной. В марте–мае 1942 г. в Рязани формировалась 30-я танковая бригада, впоследствии ставшая 51-й гвардейской Фастовской Краснознаменной орденов Суворова, Кутузова и Б. Хмельницкого бригадой. Осенью 1941 г. в Рязани был сформирован авиационный полк, впоследствии развернутый во 2-ю гвардейскую Севастопольско-Берлинскую бомбардировочную авиационную дивизию. Для восполнения огромных потерь в командном составе напряженно работали военно-учебные заведения. До войны в Рязани размещались два военно-учебных заведения: существовавшее еще с 1918 г. пехотное училище имени К.Е. Ворошилова и организованное в 1938 г. артиллерийское училище, готовившие кадры для корпусной и армейской артиллерии. Последнее в 1941 г. было эвакуировано в Казахстан, где находилось до конца войны. Пехотное училище на протяжении всей войны, за исключением зимы 1941/42 гг., находилось в городе. Оно подготовило 7000 офицеров для Красной Армии, 16 выпускников училища стали Героями Советского Союза. В 1943 г. училище было награждено орденом Боевого Красного Знамени. С 1940 г. Рязань стала важным центром подготовки авиационных кадров. В Дягилеве размещалась Рязанская высшая авиационная школа штурманов, начальником которой был выдающийся советский летчик А.В. Беляков. За годы войны здесь было подготовлено 2600 авиаспециалистов для бомбардировочной авиации, 20 из них были удостоены звания Героя Советского Союза. В Сасове размещалась 3-я авиационная школа пилотов. Когда линия фронта стала продвигаться на запад, в 1943 г. из Красноярского края в Рязань было переведено автомобильное училище, которое до начала войны размещалось в г. Орджоникидзеграде9. С 1943 г. на советско-германском фронте в военных действиях на стороне Красной Армии принимали участие иностранные воинские соединения. Самые многочисленные из них были польские войска, первое соединение которых – 1-я пехотная дивизия имени Тадеуша Костюшко, формировалась на рязанской земле в военном лагере, расположенном у села 8 Сельцы. Позднее здесь же формировалась и румынская добровольческая дивизия имени Тудора Владимиреску. В Рязанском пехотном училище было подготовлено 1 400 офицеров для польской, румынской и чехословацкой армий. Рязанцы на фронтах войны Но самое главное, что дала Рязанская область для достижения Победы, – это воины, которые в жесточайшей схватке разгромили врага, защитили честь и независимость Родины, принесли мир и свободу народам других стран Европы и Азии. Многие уроженцы Рязанской земли в годы войны стали крупными военными деятелями. В 1944 г. 48-летний уроженец бывшего Зарайского уезда К.А. Мерецков получил звание Маршала Советского Союза. В годы войны он командовал войсками Волховского, Карельского и 1-го Дальневосточного фронтов. Три рязанца получили звание генерал-полковника. В 1943 г. получил это звание бывший подпоручик царской армии, уроженец Шацкого района И.Г. Захаркин, который с 1941 г. командовал 49-й армией, был заместителем командующего Центрального и Белорусского фронтов. В 1944 г. воинское звание генерал-полковника было присвоено одному из руководителей Главного политического управления РККА Ф.Ф. Кузнецову. Генералполковником инженерных войск стал 44-летний уроженец Сапожковского уезда А.И. Прошляков, руководивший саперами в ходе крупнейших битв войны – Сталинградской, Курской, Берлинской. Выдающимся штабным работником Красной Армии стал уроженец Скопина, генерал-лейтенант С.С. Бирюзов, который в качестве начальника штаба 3-го Украинского фронта разработал одну из самых блестящих операций 1944 г., Ясско-Кишиневскую. В послевоенный период он получил звание Маршала Советского Союза и занимал должность начальника Генерального штаба. Командующими армиями в годы Великой Отечественной войны были уроженцы Рязанского края В.Н. Далматов, А.М. Кузнецов, Д.Н. Никишов. Командовал 2-й армией в войне с Японией в 1945 г. герой войны в Испании и боев на Халхин-Голе генерал-лейтенант М.Ф. Терехин, уроженец Рязанского района. Генерал-лейтенант В.В. Крюков, командир 2-го гвардейского кавалерийского корпуса, детство и юность провел в Рязани. Уроженцем Михайловского района был генерал-лейтенант танковых войск М.И. Савельев, командующий 5-м гвардейским танковым корпусом. Генераллейтенант Г.П. Котов командовал 6-м гвардейским стрелковым корпусом. Прославились стрелковые дивизии, которыми командовали уроженцы Рязанской области, генерал-майоры С.Т. Бияков, Г.В. Голованов, П.Ф. Зарецкий, П.Ф. Москвитин, М.А. Песочин, В.Ф. Стенин. Уроженцы и жители Рязанской области сражались на всех фронтах Великой Отечественной войны. Около 70 тысяч рязанцев за боевые подвиги были награждены орденами и медалями, из них более 300 стали Героями 9 Советского Союза. Три из них женщины – штурманы ночных бомбардировщиков А.Л. Зубкова, Е.В. Рябова, З.И. Акимова. Среди выдающихся летчиков-асов советской авиации были уроженец Захаровского района А.С. Хлобыстов, на счету которого 30 сбитых вражеских самолетов и 3 тарана. 25 летчиков-рязанцев совершили наземные и воздушные тараны10. Полными кавалерами ордена Славы стали более 60 рязанцев, пять из них погибли на фронте. Навечно зачислены в списки личного состава воинских частей 16 рязанцев11. Пожертвовав своими жизнями ради Победы и спасения товарищей, грудью легли на амбразуру вражеских дотов младший сержант А.Я. Фирсов из Путятинского района, младший сержант А.И. Каширин из Рязанского района, гвардии рядовой А.Ф. Типанов из Сасовского района, сержант Л.И. Рытиков из Рязани. Всего за годы войны из Рязанской области было мобилизовано свыше 300 тысяч человек. Более 170 тысяч из них погибли и пропали без вести. В настоящий момент из них поименно известны 174 920 человек12. Примечания: 1 По материалам статьи, подготовленной для книги Рязанской области «Солдаты Победы. 1945–1945 гг.». 2 О формировании и действии 10-й армии зимой 1941 см. мемуары его командующего: Голиков Ф.И. В Московской битве. М., 1967. 3 Голиков Ф.И. Указ. соч. С. 27. 4 Об этих событиях см.: Егоров В.Н. Скопин – осень 1941 года. Рязань, 2001. 5 Бой за город Михайлов // Сборник тактических примеров по опыту Отечественной войны. № 1. М., 1943. С. 68–73; Голиков Ф.И. Указ. соч. С. 58. 6 Голиков Ф.И. Указ. соч. С. 40. 7 Немеркнущий подвиг. Сборник документов и материалов. М., 1982. С. 117. 8 Рязанская энциклопедия. Справочные материалы. Т. 12. Рязань, 1994. С. 87. 9 Так назывался в 1936–1943 гг. город Бежица, который в наше время является одним из районов г. Брянска. 10 Рязанская энциклопедия. Справочные материалы. Т. 12. Рязань, 1994. С. 68–72. 11 Рязанская энциклопедия. Справочные материалы. Т. 12. Рязань, 1994. С. 222–232. Наиболее полный список рязанцев Героев Советского Союза см.: Богатыри земли Рязанской: Биобиблиографический указатель литературы. Рязань, 2005. 12 Подсчитано по: Книга Памяти Рязанской области. Т. 1–13. Рязань, 1991–2006. К глубокому сожалению, эти данные не являются полными и окончательными. Во Всероссийской Книге Памяти указано 156961 погибших и пропавших без вести жителей Рязанской области (Всероссийская Книга Памяти. Обзорный том. М., 1995. С. 11). О потерях Вооруженных сил СССР в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. см.: Гриф секретности снят. / Под ред. Г.Ф. Кривошеева. М., 1993; Россия и СССР в войнах XX века. Потери Вооруженных сил. Статистическое исследование / Под ред. Г.Ф. Кривошеева. М., 2001. 10 По материалам Государственного архива Рязанской области Оборона Рязани в годы Великой Отечественной войны С началом войны местной власти в самые сжатые сроки пришлось решать практически совпавшие по времени задачи первоочередной важности. Это было проведение военной и трудовых мобилизаций, участие в эвакуации населения и народного хозяйства западных областей страны, перестройка экономики на потребности военного времени. В середине осени 1941 года встал вопрос об обороне города. 15 октября было принято совместное постановление Рязанского обкома и облисполкома о строительстве оборонительных сооружений. Рязань входила в систему Московской зоны обороны и должна была сыграть свою роль в защите столицы: обеспечить строительство оборонительных сооружений, подготовить население к самообороне и провести необходимые боевые действия. Материалы рязанского архива, сугубо гражданского по составу документов, не отразили точных данных о том, насколько близко подошел враг к областному центру. В документах военного отдела Рязанского горкома партии отложились приказания по разведке штаба группы обороны г. Рязани. Разведка выполнялась силами Рязанского добровольческого рабочего полка, сформированного 1 ноября 1941 года под командованием И.Н. Ромадина. Разведсводки от 29 ноября и 5 декабря отметили активизацию вражеской разведки в направлении Рязани со стороны Зарайска, Михайлова и Захарова. Маршал Ф.И. Голиков в своей книге «В Московской битве», отрывок из которой опубликован в сборнике документов «Немеркнущий подвиг» (М., 1982), отмечает, что враг находился от Рязани в 30 км. Чуть раньше, 26 октября 1941 года, был создан комитет обороны г. Рязани. Этот комитет разработал и утвердил план строительства оборонительных сооружений на подступах к Рязани и в черте города. Строительство оборонительных рубежей, противотанковых рвов, баррикад проводились в соответствии с решением обкома, облисполкома и комитета обороны г. Рязани. На работы по сооружению рубежа вокруг города, по сведениям обкома ВКП(б), выходило ежедневно до 3 000 человек – всё, что могли дать город, пригороды, ближние колхозы и воинские части. Ведь и до этого в Рязанской области проводились наборы рабочей силы и для оборонных предприятий страны, и для производства оборонительных работ на фронтах. Так, не далее как в сентябре Рязань выделила 320 плотников и 720 землекопов Северо-Западному фронту. На дягилевском, мервинском, никуличинском, ситниковском направлениях были устроены противотанковые рвы общей протяженностью более 3,5 км. В городе было вырыто 6 противотанковых рвов общей длиной 895 м, устроено 54 баррикады, укреплено надолбами 42 объекта, вырыто 16 окопов и огневых точек. Кроме того, на внешней линии обороны и в городе были установлены 1 052 рогатки. Под огневые точки было отведено около 70 зданий Рязани, прежде всего церкви и колокольни, занятые различными учреждениями, а также тюрьма, больница им. Семашко, психбольница, Первомайская гостиница, кожзавод, склады на площади Ленина, гарнизонная гауптвахта, здание областного суда на углу ул. Ленина и Революции, некоторые жилые дома и даже школы. Почти на всех главных улицах города появились баррикады и надолбы, которые должны были содержаться в порядке расположенными поблизости организациями. На ул. Каляева и Сенной утрамбовкой надолбов занималось пехотное училище, на ул. Подгорной, Щедрина и Садовой – автоуправление и зеленое хозяйство. За состояние баррикад на ул. Яхонтова и Свободы отвечали облздравотдел и санбаклаборатория, на ул. Радищева – обком ВКП(б), на Ямской – электроламповый завод, у железнодорожного чугунного моста – Ленинская железная дорога и т.п. 11 Весь город был разделен на 10 оборонительных участков. Были даже утверждены командиры обороны отдельных улиц, которые помимо общей подготовки должны были обучить бойцов своих отрядов обращению с зажигательными бутылками. Нужно отметить, что организация обороны велась далеко не на пустом месте и, например, подготовка населения к отражению воздушных и химических атак противника не являлась внезапно возникшей проблемой. Кроме того, сеть военноспортивных обществ, аэроклубов, курсы военного дела в учебных заведениях, активизация военно-спортивной подготовки среди учащихся обеспечивали готовность молодого поколения к экстремальным испытаниям. В начале 1941 года в Рязани прошла серия учений по противовоздушной и противохимической обороне (ПВХО). С 1 января по 15 февраля в Рязани на 36 предприятиях были проведены показательные учения, приуроченные к 23-й годовщине Рабоче-крестьянской Красной Армии (РККА). Следующие учения были назначены на апрель. Подход к учениям был весьма серьезен: с бросанием зажигательных бомб на крыши, требованиями полной светомаскировки, прекращением движения населения при объявлении воздушной тревоги. В учениях участвовали горсвязь, аптека № 2, завод «Рязсельмаш», фельдшерско-акушерская школа, магазины, домоуправления, кожзавод, судоремонтные мастерские, железнодорожные организации и др. При плохих результатах на том или ином предприятии учения повторялись. Дело доходило до курьезов, когда не могли найти пожарной лестницы, чтобы сбросить с крыши банку с горючей смесью, или устраивали обмывочные пункты прямо на снегу под открытым небом. Анализ мероприятия выявил главные недостатки: отношение к учениям как к условности, плохую работу пожарных команд, неподготовленность руководителей. Даже в адрес облисполкома и прокуратуры были высказаны нелицеприятные замечания. Будущее показало своевременность проведения таких учений, особенно на железной дороге, ведь спустя полгода именно железнодорожные узлы стали главным объектом вражеских бомбардировок. В связи с угрозой нападения на город горком партии 3 декабря 1941 года объявил мобилизацию коммунистов для вооруженной борьбы с захватчиками. А 10 декабря частями 10-й армии под командованием генерала Ф.И. Голикова Рязанская область была очищена от врага. Рязань главным образом пострадала от налетов вражеской авиации. Из 18 налетов 6 сопровождались бомбардировками, в результате которых было убито 36 человек, ранено 65, разрушено и повреждено 34 (по данным горисполкома, 42) жилых дома (горИК: 42 дома – Р-6. Оп. 1. Д. 1548. Л. 1 об.), 12 магазинов и палаток, 8 служебноадминистративных зданий (горИК, Д. 1548). Эти данные обкома ВКП(б) опубликованы в вышеупомянутом сборнике документов. Они расходятся несколько с городскими. Однако строительство оборонительных сооружений, получивших название Рязанского полуобвода, не прекратилось, но, наоборот, расширилось и продолжалось вплоть до 1944 года. По данным обкома и облисполкома, в итоге вокруг города было построено 2 оборонительных рубежа: внешний – 107 км и внутренний – 52 км, врыто 92,75 км противотанковых препятствий. К оборонным работам привлекалось как городское, так и сельское население. Истребительные батальоны, созданные для уничтожения вражеских танков, сделали свой вклад на военно-строительных работах. Люди, работавшие на строительстве оборонительных рубежей или имевшие отношение к этому строительству, рассматривались как участники обороны Москвы. Многие получили грамоты «за особо успешную работу на строительстве оборонительных сооружений», были представлены к награде «за активное участие в обороне г. Москвы». В самой Рязани, лишь только миновала угроза вторжения и люди обрели чувство относительной безопасности, замедлилось и вскоре прекратилось строительство и оборудование бомбо- и газоубежищ, стали приходить в упадок укрытия, постепенно распались группы самозащиты. Несмотря на усилия штаба МПВО, его рапорты, справки и 12 донесения в самые суровые инстанции, Рязань с лета 1942 года самовольно и безнаказанно освобождалась от примет фронтового города, хотя еще и продолжались воскресники по рытью противотанковых рвов в районах Ряжского, Касимовского, Московского шоссе. Совсем иным было положение в зоне специального военно-полевого строительства. Работы велись не только вокруг Рязани (Хамбушево, Пущино, Ситники, Льгово, Турлатово, Реткино, Карцево, Дягилево), в соседнем Рыбновском районе (Алешино, Шехмино, Ново-Веселево, Баграмово), но и в более отдаленном Клепиковском и даже в Луховицком и Коломенском районах Московской области. На Шехминском участке и Клепиковском укрепрайоне зимой 1942-1943 года продолжали создаваться лесные завалы. В Луховицах и Пирочах работали мобилизованные рязанские женщины: землекопами, сетевязальщицами, плотниками, возчицами и лесорубами. В Алешине, Баграмове, Ново-Веселеве проводились земляные работы также преимущественно руками жителей, вернее жительниц, Рязани. Так, в апреле 1942 года на строительство полуобвода в Рыбное было мобилизовано 1508 человек, с перевыполнением плана мобилизации на 8 работников, а в октябре было направлено 680 человек в Карцево и Пущино. Мобилизация осуществлялась в течение нескольких часов по повестке. За уклонение следовала уголовная ответственность. Снисходительность судей в решении этих дел решительно пресекалась. К выявлению свободных рабочих рук привлекалась милиция, проводившая рейды по квартирам, проверялись сигналы соседей. Трудовой фронт требовал огромного количества работников. Их добирали по учреждениям и предприятиям, которые в свою очередь надрывались, выполняя срочные оборонные заказы. Завод «Рязсельмаш», входивший в военные годы в Наркомат боеприпасов и сам использовавший труд мобилизованных, управление связи, озабоченное ухудшением качества и задержкой важных сообщений, пчеловодческая контора, запустившая финансовые дела без своего бухгалтера, облпотребсоюз, оставшийся без опытной учетчицы, ходатайствовали перед горисполкомом о возвращении своих специалистов. Директор Рязанской нефтебазы сообщал, что «изъятие еще двух человек поставит под угрозу срыва выполнение задания по обеспечению войсковых частей действующей армии». Рязанский холодильник в июне 1942 года просил вернуть мастера цеха мороженого, так как необходимо было начать выработку мороженого для госпиталей. Музучилище хлопотало о своей третьекурснице в связи с экзаменами. Женщины, работавшие на земляных работах под Рыбным, засыпали председателя горисполкома М.И. Чикова просьбами о подмене, умоляя вернуть их домой в связи с тяжелыми семейными обстоятельствами. А.П., беременная, отработавшая почти 2 месяца, получив осложнение на легкие после перенесенного во время работ гриппа, обратилась в горсовет: «…от тяжелой земляной работы мне грозит кровотечение и могут быть неблагополучные роды… прошу меня освободить… но я буду работать в колхозе или подсобном хозяйстве». Нередки были и коллективные письма: «Товарищ Чиков, посылаем Вам второе письмо и просим все как один боец, чтобы Вы дали нам смену. Мы… уже находимся здесь (сначала в Баграмове, потом в Алешине – Г.Г.) полтора месяца… чувствуем себя плохо, устали, работать совершенно не можем. Ведь работаем мы, как Вам известно, сколько часов и без выходных дней. Так что все бойцы уже не могут, лишь потому, что питание слабое: дают овсянку и пшеницу, масла 50 гр. дали растительного. И все бойцы сильно ослабли». Раненый лейтенант А.П.Б. просил о возвращении жены, так как «семья находится в очень плохих условиях, жена от детей за 30 км, дети беспризорные, двое, 15 и 16 лет, без матери голодуют… жена за 1,5 месяца получила аванс в сумме 80 руб., так что она при таком заработке врозь с детьми содержать их не в состоянии». Очевидно, в городе пытались что-то сделать для таких людей. Их благодарность была безмерной. Одна из таких женщин, даже не назвав своего имени, написала: «Дорогой Михаил Иванович! Горячо благодарю Вас за помощь. Вы вызвали силы к жизни в моих детях… Если у вас есть дети, желаю, чтобы они в трудностях жизни 13 находили в людях участие и заботу – чувства, проявленные Вами к моим детям. Благодарная мать В.С.». Надо отметить, что большинство обращений оставалось без удовлетворения. До окончания строительных работ люди освобождались в исключительных случаях. Некоторые отправлялись на трудовой фронт добровольно, выручая родных. Отдел мобилизации Рязанского горисполкома, созданный в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 13 февраля 1942 года, в начале 1943 года зафиксировал чуть более 5 тысяч неработающих лиц «призывного возраста». В своем большинстве это были женщины с детьми. Преимущественно их руками осуществлялось строительство оборонительных рубежей Рязани. Люди призывались на срок до 2 месяцев и работали по 11 часов: 8 часов рабочего дня и 3 часа обязательных сверхурочных. Документы же говорят, что многие оставались на оборонных работах в течение всего срока сооружения объекта, а он мог растягиваться до полугода. По данным обкома, на оборонительных работах участвовало ежедневно 15–20 тысяч человек и 1,5–2 тысячи подвод. Списки отличившихся на строительстве Рязанского полуобвода, присланные в декабре 1944 года из районов в обком партии, содержат преимущественно женские имена. В списки включались те, кто перевыполнял дневные задания и был освобожден от работ досрочно, кто находился на строительстве в течение всего срока сооружения объекта, кто был премирован командованием военно-строительных работ или получил почетную грамоту или благодарность, а также участники и организаторы стахановского движения и соцсоревнования. Для руководящих лиц в зачет шла массово-политическая агитационная и разъяснительная работа. В документах Рязанского обкома партии отложилось более 200 грамот, по каким-то причинам не врученных участникам строительства оборонительных сооружений. Трудовой вклад рязанцев в Победу Начавшаяся война потребовала быстрой перестройки экономики Рязанской области на выполнение военных заказов и требований обороны. С первых дней Великой Отечественной войны рязанские предприятия стали получать военные заказы. Так, завод сельскохозяйственного машиностроения «Рязсельмаш» в конце 1-го полугодия 1941 года перешел в систему предприятий Наркомата боеприпасов СССР (НКБ СССР) и получил номер 567. До этого завод кроме сельскохозяйственных машин выпускал авиабомбы АО10. С передачей завода в НКБ вся номенклатура сельскохозяйственных машин была снята с производства и заменена оборонной продукцией. Кроме АО-10 завод стал выпускать 85мм фугасные гранаты, затем 120-мм мины. В конце 1942 года завод был переведен в Наркомат минометного вооружения СССР и перешел на массовое производство 107-мм мин. Элементы боеприпасов производили Рязанский мотороремонтный, Истьинский машиностроительный, Скопинский механический заводы. Последний был полностью переведен на выполнение оборонных заказов в августе 1941 года и получил задание на производство осколочных 37-мм мин с 22 сентября. Другие предприятия области выпускали бутылки с зажигательной смесью, части к самолетам, планеры. Все заводы, фабрики и промысловые артели был переключены на выполнение спецзаданий. Мебельная фабрика Рязанского горпромкомбината за короткий срок освоила производство лыж, выпуск которых составил в 1941 году 9 000 пар. Швейная фабрика перешла на пошив плащ-палаток, фабрика «Победа Октября» – с гражданской обуви на сапоги армейского образца. Только предприятиями города Рязани в 1941 году для фронта было изготовлено 2 475 шт. шинелей, 136 107 плащ-палаток, 30 488 шапок-ушанок, 12 317 ватных телогреек, 23 185 пар ватных брюк, 91 тыс. пар сапог и ботинок, несколько десятков тысяч маскировочных костюмов, конских торб, попон, белья и др. видов изделий. Касимовский овчинно-шубный завод в четвертом квартале 1941 года 14 изготовил 4200 шт. бекеш, 18900 меховых жилетов. Кроме вышеуказанных предприятий к 1942 году целиком на Красную Армию работали деревообделочный завод (ныне Рязанский государственный приборный завод), Мурминская суконная фабрика, электроламповый завод, ватная фабрика «Красный Октябрь», Нижнемальцевский химический завод, Спасский кожевенный завод, Касимовская сетевязальная фабрика, лесопромышленные, спиртоводочные предприятия. Деревообделочный завод, увеличивая производственные мощности, в 1943 году освоил выпуск авиалыж и запасных частей (крыльев и хвостового оперения) к самолету ПО-2, подвесных кабин к самолету Р-5. В 1944 году завод был переключен на выпуск авиадесантных планеров Г-11. Своими силами была изготовлена вся необходимая оснастка. Со 2 квартала 1945 года завод был переключен на выпуск запасных частей к самолету ПО-2. За эти годы завод провел большую работу по обучению учеников и подготовке кадров молодых рабочих, удвоив количество рабочих рук. «Мы изыскиваем все возможности, чтобы увеличить выпуск продукции снизить себестоимость, экономить материалы. С августа прошлого года цех перешел на хозрасчет. Уже в первый месяц нам удалось значительно снизить расходы на вспомогательные работы. Укрупнение двух участков позволило высвободить двух мастеров. Это дало некоторую экономию заработной платы. Большая кропотливая работа проведена по установлению точных норм и учета всех материалов… Перерасход какого-либо материала стал редким явлением», – говорилось в корреспонденции газеты «Сталинское знамя» от 1 мая 1945 года о работе одного из цехов завода. Шахты треста «Октябрьуголь», которые был восстановлены в соответствии с Постановлением СНК от 29 декабря 1941 года, уже через 3–4 месяца силами мобилизованного населения, эвакуированных, трудармейцев, военнопленных, а также красноармейцев, побывавших во вражеском плену, достигли довоенного уровня добычи угля. На восстановление шахт было мобилизовано 1 400 человек. При 30-градусном морозе в затопленных водой шахтах рабочие трудились по 12–14 часов. В 1945 году производство угля составило более 1 млн тонн. Ежегодный прирост промышленной продукции по государственным предприятиям в годы войны составил 11 %, по предприятиям промкооперации – 17 %, по предприятиям кооперации инвалидов – 20 %. Выпуск продукции, производимой предприятиями районного подчинения, в 1944 году по сравнению с 1940 годом увеличился в 3 раза. Значительно возрос за годы войны выпуск промышленной продукции предприятий г. Рязани. В 1944 году промышленность города дала продукции в 2,5 раза больше, чем в 1940 году. За годы войны только местная промышленность и промкооперация дали фронту 15 млн комплектов обмундирования и белья, более одного миллиона пар обуви, большое количество снаряжения. Область успешно выполняла специальные военные заказы ГКО СССР по обеспечению топливом железных дорог и предприятий. Выполнение заданий по заготовке дров и торфа было сопряжено с большими трудностями. В 1942 году 25 % заготовленных дров вывозились к местам погрузки на ручных тележках, что дало возможность высвободить свыше 1 200 лошадей для сельскохозяйственных работ. К маю 1942 года на 131,1 % был выполнен план поставки дров для железных дорог. В октябре 1942 года управлением НКВД по Рязанской области было зафиксировано около 6 тыс. писем граждан, мобилизованных на заготовку дров и торфа, с жалобами на необеспеченность жильем, голод, заболевания, изнурительный труд. Выдержка из одного письма: «Живу я плохо. Работаем на машине, вырабатываем торф. Заменяем мужчин. Встаем в два часа ночи, работа непосильная. Питание очень плохое. Не знаю, как мы будем доживать сезон. Голод невозможный, в столовой драка из-за ржаного супа». Н.И.Новикова, работавшая в те годы на торфоболоте Семкино-Чиркино, вспоминает, что, хотя работа считалась сезонной, работали круглый год: «Когда кончалась добыча торфа из карьера, занимались 15 вывозкой и погрузкой торфа с вагонеток на машины и отправляли на Мурмино… Работали мы по мобилизации, отлучаться с работы мы не могли, нас судил бы трибунал». Городское и сельское население, эвакуированные, гужевой транспорт привлекались на трудовой фронт вплоть до окончания войны и даже в послевоенное время. Областью выполнялись специальные правительственные задания по поставке авиасосны и авиафанеры для военной промышленности и крепежного леса для шахт страны. К концу войны объем промышленной продукции области, по сравнению с довоенным 1940 годом, увеличился. Это было обеспечено в большой мере изменением режима рабочего времени: отменой отпусков и сокращением времени отдыха, введением обязательных сверхурочных работ, увеличением рабочего дня, мобилизациями трудоспособного населения на различные виды необходимых работ, введением казарменного положения для некоторых производств и категорий работников. Наряду с ними широко внедрялись различные виды соревнования, проводились воскресники, декадники, месячники, поощрялись передовые и рационализаторские методы производства. 24 июня 1941 года, по указанию Политбюро ЦК ВКП (б) на воинский график были переведены железные дороги. Через область их проходило три: Ленинская, МосковскоДонбасская, Горьковская. Имелись четыре отделения: Рязанское, Сасовское, ЛевТолстовское и Тумское – и четыре основных депо: Рязань, Рыбное, Сасово, Лев Толстой. Поток составов с эвакуированными людьми и грузами хлынул через Рязань. Работа рязанских железнодорожников осложнялась дневными и ночными бомбардировками. От бомбардировок пострадали жилые дома у вокзала, контора дистанции пути, водопроводные и железнодорожные линии. Но очень важные при паровой тяге вождения объекты водоснабжения, нефтесмазочного хозяйства и топливные склады повреждены не были. Вражеская авиация интенсивно бомбила и ст.Рыбное. Железной дороге катастрофически не хватало топлива. Вместо донбасского угля паровозы работали на низкокалорийном подмосковном буром угле, а на участке Рязань–Шилово паровозные бригады сжигали в топках дрова. Своими силами железнодорожники заготавливали и возили дрова и торф специально выделенными «дровяными поездами». Машинисты перешли на уплотненный график работы и так называемое экспрессное движение, т.е. следовали без остановок, предусмотренных для чистки топок, пополнения водой и топливом. На участке Ряжск–Рыбное таким образом удавалось сэкономить до 30–50 минут. Было введено скоростное вождение тяжеловесных поездов. Острой проблемой стал острый недостаток кадров машинистов. Отдых между поездками сократился до 5–6 часов. Было организовано кольцевое движение, когда паровоз, не заходя в основное депо, совершал два или три рейса подряд. На Ряжской железнодорожной электростанции весь оставшийся персонал был переведен на казарменное положение. Паровозные бригады своими силами стали производить ремонт паровозов. Проводились мобилизации для работы на железнодорожном транспорте. Кадровых работников заменяли подростки и женщины. Так, в 1944 году только в локомотивном депо Рыбное на паровозах работали 38 женщин. Особенно тяжким испытанием для них было вождение поездов с военными грузами. Более 150 рязанских железнодорожников были награждены орденами, 395 человек – медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», 4 222 человека – медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.». В сельском хозяйстве дела обстояли хуже. Была поставлена задача снабжения фронта и тыла продовольственной продукцией и сырьем. Материально-техническая база села была ослаблена в связи с передачей Красной Армии 68 % автомашин МТС, колхозов и совхозов, более 400 гусеничных тракторов с прицепами, свыше 38 тыс. лошадей, 12 тыс. повозок. Не хватало горючего, запасных частей для тракторов и сельскохозяйственных машин. Значительная часть трудоспособного населения была мобилизована в армию, на 16 заводы, шахты, лесо- и торфозаготовки, на строительство оборонительных сооружений. В 1941 году в области было призвано в армию 75 % трактористов, 62 % комбайнеров и более 80 % председателей колхозов. Поголовный призыв запасных в ряды Красной Армии вплоть до 45-летнего возраста составил 157 тыс. человек. Положение в сельском хозяйстве усугублялось и тем, что через область осуществлялся перегон скота, эвакуированного из Смоленской, Витебской, Могилевской, Орловской, Тульской, Московской и др. областей. Требовалось срочно создать пункты приема и зооветеринарного осмотра скота, обеспечить их ветперсоналом, организовать обслуживание проводников скота. За август-декабрь 1941 года в область поступило более 37 тыс. лошадей, более 150 тыс. голов крупного рогатого скота, около 150 тыс. овец. Большая часть поголовья была отправлена в Мордовскую АССР, Горьковскую и Тамбовскую области. Одновременно принималась и размещалась эвакуированная из других областей сельскохозяйственная техника. В 1941 году Рязанская область приняла 1 435 тракторов. 18 октября 1941 года, в связи с приближением фронта, в зону эвакуации были включены и 26 районов Рязанской области, из которых в свою очередь началась эвакуация населения, оборудования промышленных предприятий, сельскохозяйственной техники, скота, хлеба. По состоянию на 1 декабря было эвакуировано 52220 голов крупного рогатого скота, более 80% поголовья овец (83445), более 30 % лошадей (31519). Скот направлялся гоном в тыловые районы и в Горьковскую область. Во время эвакуации пало и потерялось более 8 тыс. лошадей. Скот, который был не в состоянии идти гоном, а также свиньи, сдавался для забоя на месте заготовительным организациям. Очевидцы рассказывают, что на пути прогона скота оставалось много отбившихся и покалечившихся животных, которых забивали и мясом которых кормили проходившие армейские части. В этих районах были сильно потравлены хлеба, особенно яровые (через два года, в 1943 году, повторился обратный процесс – реэвакуация скота и оборудования в освобожденные районы страны). Своим ходом вывозилась сельскохозяйственная техника. К 7 декабря из 2 740 тракторов было эвакуировано 1 761, из 808 моторов комбайнов – 464. Были вывезены все 50 МТС вместе с оборудованием. Эвакуация проходила в период бездорожья и значительно ухудшила состояние техники. Часть тракторов находилась вообще в непригодном состоянии. Область же имела крайне неудовлетворительную ремонтную базу, которая была еще более ослаблена изъятием 30 различных станков для нужд фронта. Своей металлообрабатывающей промышленности, которая могла бы изготавливать наиболее дефицитные запчасти, не было. К ремонту тракторного парка привлекались местные предприятия, такие как Ухоловский металлзавод, Трубетчинский семеноводческий совхоз, шиловский совхоз «Пролетарий», Сотницинский сахарный комбинат, Ибредский крахмало-паточный завод, Шацкая машинно-тракторная мастерская. В этих условиях резко возрастала фактическая нагрузка на действующие тракторы. На условный 15-сильный трактор в среднем по области стало приходиться 413 гектаров (против 328 гектаров в 1941 году), а в ряде районов свыше 500 и даже 600 гектаров. Почти вдвое возросла нагрузка и на комбайны. Вся живая тягловая сила колхозов и совхозов в полной мере привлекалась к полевым работам, вплоть до быков и коров из личных подсобных хозяйств колхозников. Годовая выработка на рабочую лошадь в 1942 году составила 38 гектаров (против 30 в 1941 году), а в южных районах от 50 до 70 га. В связи с уменьшением тракторного парка в МТС и лошадей в колхозах бюро обкома ВКП(б) и облисполком обязали применить коров на весенних полевых работах 1942 года, установить для них нормы выработки и посезонные задания. Однако планы использования крупного рогатого скота на сельхозработах далеко расходились с фактическими результатами. Например, в Захаровском районе в 1942 году планировалось использовать 100 животных, работало фактически 25, в 1943 году вместо плановых 600 голов в сельхозработах участвовало 85 животных. Подобное расхождение было характерно для всех районов, за исключением двух–трех. 17 Ко всем видам полевых работ были широко привлечены женщины, которым приходилось порой впрягаться в плуг вместо лошади или быка. Ветеран тыла Н.М. Афанасьева пишет: «Работала я с самого детства, а в войну день и ночь, пахали на себе, сеяли…» Л.П. Чернобровкина о тех же годах: «Я работала в д. Шахманово Хиринского сельсовета. В 1942, 1943, 1944, 1945 годах работала за взрослого человека и на молотилке, и на веялке, на всем, что связано с зерном…». Были повышены нормы выработки. Так, в Чучковском районе во время уборки зерновых летом 1942 года норма на одну жницу с серпом составила 0,12 га, а на работника с крюком – 0,6 га в день, некоторые колхозники перевыполняли эти нормы вдвое. В плане сельскохозяйственных работ на 1942 год было, в частности, указано: «…мобилизовать все силы колхозников на преодоление всех трудностей, помня указание тов. Сталина о том, чтобы наши колхозники, мужчины и женщины, работали на своих полях не покладая рук и давали бы фронту и стране все больше и больше хлеба, мяса, сырья для промышленности, чтоб вся наша страна и все народы СССР организовались в единый боевой лагерь… ведущий великую освободительную борьбу…». За годы войны колхозы и совхозы области ценой огромных усилий тружеников сдали государству более 65 млн пудов зерна, 55 млн пудов картофеля, 11 млн пудов овощей и много другой продукции. В условиях военного времени сельское население неограниченно привлекалось к работам по трудовой повинности. Например, для содержания аэродромов в зимнее время управлению НКВД по Рязанской области при выпаде снегопадов требовалась рабочая сила в 1 300 человек и 280 лошадей для Ряжского аэродрома и 1 500 человек, 280 лошадей и 6 гусеничных тракторов для Дягилевского аэродрома. Рабочая сила и транспорт приписывались из колхозов этих районов. В 1941 году несколько раз сокращался бюджет области. Общее сокращение областного бюджета за 2-е полугодие выразилось в сумме 48,7 млн рублей. Эти средства были направлены на военные нужды страны. Перестройка народного хозяйства на военный лад требовала не только замены ушедших на фронт, но и дополнительного привлечения больших людских ресурсов. Это были в основном женщины и подростки. В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 13 февраля 1942 года «О мобилизации на период военного времени трудоспособного городского населения для работы на производстве и в строительстве» в промышленность, строительство и транспорт было направлено 149,3 тыс. человек. Было проведено несколько призывов молодежи в школы ФЗО, ФЗУ, ремесленные и железнодорожные училища. За время войны в системе трудовых резервов области было подготовлено более 12 тыс. квалифицированных молодых рабочих, более 21 тыс. человек прошли обучение в других городах страны. На селе, где в большинстве районов хозяйственная жизнь была нарушена, а оставшееся трудоспособное население привлечено к оборонным работам, также остро встала проблема подготовки кадров, прежде всего трактористов. В 1942 году области были нужны 8 000 трактористов, 1 000 комбайнеров, 660 помощников комбайнеров, 180 механиков, 360 бригадиров тракторных бригад, 360 шоферов и т.д. В плане подготовки кадров на 1942 год, разработанном обкомом и облисполкомом, прямо указывалось, что обеспечить набор учащихся необходимо за счет женщин и мужчин непризывного возраста. За годы войны было подготовлено 25 789 трактористов, большинство из них были девушки. На 1943 год в МТС области насчитывалось 4 870 трактористок. На всю страну прославилась женская бригада Дарьи Гармаш (Рыбновская МТС), выполнявшая более двух норм. Велась подготовка и переподготовка кадров массовых профессий. Работали курсы по подготовке председателей колхозов, колхозных бригадиров, бухгалтеров, счетоводов, заведующих фермами. За четыре военных года было подготовлено 19 761 человек, из них 10 283 женщины. 18 Во время войны в рязанской деревне женщины составляли 86,5 % трудоспособного населения. Они пахали, сеяли, убирали вручную серпами хлеб, копали картофель, перевыполняя нормы. В 1943 году в связи с указанием СНК СССР и ЦК ВКП(б) в колхозах и совхозах области было проведено сгребание колосьев на площади 987 680 га, в том числе собрано вручную колосьев на площади 77 540 га, что дало дополнительное количество зерна. И эта работа была сделана руками женщин и детей. На сельскохозяйственные работы по мобилизации широко привлекались школьники вместе с учителями. На 1 июля 1942 года, по данным 48 районов, в колхозах и совхозах работало 87 400 школьников и 6 315 учителей. В Желтухинском районе в это время работало 1 280 школьников и 115 учителей, ими было выработано 28 222 трудодня. В июле 1943 года школьный отряд в 18 человек учительницы Зотовой из Гагаринской средней школы Троекуровского района выработал 374 трудодня вместо 324. Мобилизации населения на промышленные предприятия, транспорт, оборонные, сельскохозяйственные, сезонные, заготовительные работы продолжались в течение всех долгих военных и даже послевоенных лет. Много рабочих рук требовалось оборонной, местной, топливной, легкой промышленности, черной металлургии, электростанциям и пр. Так, по сводкам горисполкома, на завод № 567 (Рязсельмаш) по состоянию на 18 мая 1942 года было мобилизовано 252 человека, на 19 мая – 300 человек, на 20 мая – 302 человека, на 21 мая – 366 человек, на 22 мая – 442 человека и т.д. Завод возвращал в цеха своих работников, направленных на трудовой фронт для строительства оборонительных сооружений. Работники завода вспоминают, что в это время работало очень много женщин, в основном эвакуированных, 15–16-летние подростки, из-за недостатка рабочих рук привлекались заключенные. Н.Д. Машункин, подростком работавший по трудмобилизации, вспоминает: «Вначале мы рыли противотанковые рвы, потом нас, ребят, умеющих держать в руках топор, пилу… отправили в лес рубить бревна нужных диаметров, вытаскивать на поляны (на себе) и рубить срубы для землянок, дотов, огневых точек и т.п. После… меня направили… на шахту» Мобилизации проводились быстро, в течение нескольких часов. Чтобы покинуть оборонные работы, требовались обстоятельства чрезвычайного характера. На оборонных работах в Рыбном трудились сотни жительниц г. Рязани. Мобилизованные на 2–3 недели, они, несмотря на просьбы о замене, вынуждены были оставаться гораздо дольше, так как замены не было, а работы необходимо было завершить. У многих в городе без всякого присмотра оставались дети. «Меня мобилизовали на трудфронт и говорили на 2 недели, но я отработала один месяц, но меня все еще не отпускают, несмотря на то, что у меня остались 3-е детей малолетних… без всякого надзора и приготовления им питания, мой муж на фронте, я получила извещение 16.5.24, что убит немецкими извергами», – просила об освобождении от работ рязанская женщина. Людские ресурсы области были главным залогом Победы. В апреле 1942 года Рязанская область направила на торфопредприятия 30 196 человек при плане 33 080, Наркомату электростанций – 21 710 при плане 23 000, Наркомату местной промышленности 4 699 при плане 5 100, Наркомату текстильной промышленности 2 209 при плане 2 665, наркомату путей сообщения 183 при плане 570, Наркомату черной металлургии 150 при плане 350. По остальным наркоматам задание было выполнено в соответствии с планом. В течение всех военных лет рязанцы сдавали деньги, облигации займов, ценные вещи, продовольствие в фонд обороны. К 1 января 1942 года в фонд поступило 9,2 млн рублей, 431 грамм золота, 15 544 грамма серебра, драгоценных вещей на 82 тыс. рублей, 15,2 млн облигаций госзаймов. В марте 1942 года сумма денег, внесенных в фонд обороны, составила 20,8 млн руб. В области собирались средства на строительство танковой колонны «Рязанский колхозник», эскадрильи истребителей «Рязанский рабочий», бронепоезда «Рязанский железнодорожник», таковых колонн им. ВЛКСМ, 19 имени жен фронтовиков, «Народный учитель», «Рабочий совхоза», эскадрилий самолетов «Рязанский медработник», «Рязанский пионер», «За Родину», «Рязанский лесоруб», им.Красного Креста, бронепоезда «Рязанский ученик». Всего за годы войны по различным взносам от тружеников области поступило 868,7 млн рублей. За самоотверженный ударный труд более 500 рязанцев были награждены орденами и медалями Советского Союза, 256 тысяч были награждены медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» Источники: Немеркнущий подвиг. Сборник документов.; Рязанская энциклопедия. Рязань. 2000. С. 291; Ф. Р-5624. Оп. 1. Д. 66 (Воспоминания И.Н.Курбатова, в годы войны начальника Рязанского паровозного отделения). Д. 174 (Воспоминания железнодорожников В.Н. Вавилова, П.П. Кистенева, В.П. Платициной). Ф. Р-3251. Оп. 9 (вн. 2). Д. 2. Л. 1, 2, 3, 4, 6, 14, 17, 18; Д. 84. Л. 143об., 146; Ф. Р-3251. Оп. 5 Д. 133. Л. 33, 47, 49; Ф. Р-6. Оп. 1 Д. 1561. Л. 675, 676, 682, 710 Блокадники. Эвакуация в Рязань Информация о ленинградских блокадниках в Рязани, написанная по документам архива Рязанской области и представляющая собой изложение фактов С 23 февраля 1942 года через станцию Рязань-2 пошли эшелоны с ленинградцами, вывезенными из блокадного города по «Дороге жизни». Рязанцы сами жили на полуголодном пайке, в жестком трудовом режиме. Но видеть такое количество заживо уморенных людей здесь не приходилось. Многие были сняты с поездов и помещены в больницы, еще большее число ленинградцев умерли в дороге и закончили свой земной путь на Скорбященском кладбище. Работа с ленинградскими эшелонами нашла отражение в докладной записке начальника рязанского эвакопункта, опубликованной в сборнике документов «Немеркнущий подвиг» (М. 1982). Ничего не остается, как верить цифрам, приведенным в этом документе, так как других документальных источников, содержащих более полные сведения, мы не найдем. Заместитель председателя Рязгорисполкома, он же начальник эвакопункта Степан Михайлович Каляшин, очевидно, руководствовался некими документами. Возможно, это были повагонные списки, учет должны были вести и в эвакопункте, но все эти документы в Государственный архив Рязанской области не поступили. В докладной Каляшина указано, что через Рязань проследовало 110 эшелонов с 217 тысячами ленинградцев, кроме них учтено еще 13 656 жителей блокадного города, ехавших неорганизованно. С поездов было снято 596 умерших, 521 больной, 93 ребенка, оставшихся без родителей. Ленинградцев встречали горячей пищей, оказывали медицинскую помощь, проводили санитарную обработку вагонов, обеспечивали эшелоны кипяченой водой, топливом и освещением. К сожалению, документ, приведенный в сборнике, дан в извлечении. В подлиннике же отражены подробности обслуживания эшелонов, сведения о размещении детей, работе актива, имена особо отличившихся добровольцев и должностных лиц, а также особо отмеченные недостатки обслуживания. К докладной записке приложена справка об израсходованных продуктах. Если бы блокадники по своему физическому состоянию были ближе к жизни, чем к смерти, они могли бы оставить не один документ, подобный тому, который был отправлен благодарными москвичами в адрес горсовета: «Такого теплого отношения обойти молчанием нельзя, и мы горячо благодарим горсовет г. Рязани. Просим поместить эту благодарность в печать». И подписи граждан, эвакуируемых через эвакопункт. 20 Несомненно, что четкая работа сотрудников и быстро поданный горячий обед поддержали немало угасавших жизней. Максимально приближают нас к ленинградской трагедии документы, отложившиеся в фонде Рязанской областной судебно-медицинской экспертизы (СМЭ): сопроводительные записки линейного отделения милиции станции Рязань-Ленинской железной дороги и направления в морг, акты судебно-медицинского исследования трупов, списки умерших, составленные в морге для похоронного бюро, списки, составленные дежурными милиционерами и медперсоналом эвакопункта. Именно медики и милиционеры первыми входили в эшелоны скорби. В своих документах они должны были указать фамилию, имя, отчество, возраст, дату смерти человека, номер и направление следования поезда. Но зафиксировать сразу всё редко удавалось. У многих отсутствовали личные документы. Часто данные приходилось записывать со слов попутчиков. Случалось, что трупы присылались в морг и вовсе без документов, что послужило поводом для обращения СМЭ в прокуратуру. Но смерть в ленинградских эшелонах косила людей, и документировать, вероятно, просто не успевали. Поэтому писали так: «…препровождается 8 трупов эвакуированных из Ленинграда на ваше усмотрение: жен. – 22, муж. – 25, мальчик – 11, дев. – 12, женщ. – 50, ребенок – 1 г., муж. – 24, мальчик – 14». Или так: «Направление в морг трупов ленинградцев: взрослых 6, дет. 3». Возраст указывался приблизительно, по внешнему виду. Далеко не всегда отмечалось направление следования поезда. В этих случаях ленинградца определял диагноз – клеймо блокады: «общий упадок сил», «крайнее истощение на почве хронического авитаминоза», «общее истощение», «в высшей степени истощение», «резко пониженное питание». Пораженные медики констатировали практически полное отсутствие подкожного жира у взрослых людей. У детей диагностировался колит, гастроэнтерит. Пик числа умерших согласно документам СМЭ пришелся на 2-ю половину марта – апрель. В эти дни с поездов приходилось снимать до двух десятков трупов, а в списке от 28 марта 1942 года значится 103 человека. Вокзал станции Рязань-2, медкомната вокзала, эвакопункт на ул. Вокзальной и его изоляторы, детприемник НКВД и даже близлежащие улицы стали местом последнего пристанища вырвавшихся из кольца блокады многих и многих ленинградцев. При Рязанском железнодорожном училище (б18-я железнодорожная школа) был развернут пункт дополнительного стационарного лечения на 50 коек для приема лежачих больных из ленинградских эшелонов. Список блокадников был составлен в 1989 году (и впоследствии дополнен) на основании выявленных по документам СМЭ сведений по просьбе совета ветеранов Рязанского радиотехнического института и в особенности благодаря настойчивости члена этого совета, к.т.н., ныне покойной Галины Александровны Манжос. В списке значатся имена 211 человек. Кроме того, 175 ленинградцев (по всей вероятности, цифра не точна) – детей и взрослых – были сняты с поездов и похоронены безымянными.