На правах рукописи ДЕНИСОВА Евгения Павловна ЗНАЧЕНИЕ И СМЫСЛ ПРЕДИКАТИВНОГО ОТНОШЕНИЯ

На правах рукописи
ДЕНИСОВА Евгения Павловна
ЗНАЧЕНИЕ И СМЫСЛ ПРЕДИКАТИВНОГО ОТНОШЕНИЯ
(НА МАТЕРИАЛЕ РУССКОГО, АНГЛИЙСКОГО
И НЕМЕЦКОГО ЯЗЫКОВ)
10.02.19 – теория языка
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание учёной степени
кандидата филологических наук
Тверь 2013
Работа выполнена на кафедре теории языка и перевода ФГБОУ ВПО
«Тверской государственный университет».
Научный руководитель –
Иванова Валентина Ивановна – доктор филологических наук, профессор, заведующая кафедрой теории языка и перевода ФГБОУ ВПО
«Тверской государственный университет».
Официальные оппоненты:
Золотова Наталия Октябревна – доктор филологических наук,
профессор, заведующая кафедрой английского языка ФГБОУ ВПО
«Тверской государственный университет»;
Артемьева Юлия Вячеславовна – кандидат филологических наук,
профессор кафедры теории и практики перевода ФГБОУ ВПО «Московский государственный открытый университет имени В.С. Черномырдина».
Ведущая организация –
ФГБОУ ВПО «Национальный исследовательский Саратовский государственный университет имени Н.Г. Чернышевского».
Защита состоится 27 мая 2013 г. в 14 час. 30 мин. на заседании диссертационного совета Д 212.263.03 в Тверском государственном университете по адресу: Россия, г. Тверь, ул. Желябова, 33, ауд. 206.
С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Тверского
государственного университета по адресу: Россия, г. Тверь, ул. Володарского, 44.
Отзывы можно направлять по адресу: Россия, 170100, г. Тверь, ул.
Желябова, 33, ТвГУ, учёному секретарю диссовета Д 212.263.03.
Автореферат разослан «___» ___________ 2013 г.
Учёный секретарь
диссертационного совета Д 212.263.03
кандидат филологических наук, доцент
2
В.Н. Маскадыня
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Несмотря на продолжительное и тщательное исследование сложной
и противоречивой природы предложения, ни в современном языкознании,
ни в философии языка не существует единого, общепринятого понимания
термина «предложение», а также его соотношения с именем, отдельным словом и текстом [Лебедев 2008: 506]. Поэтому проблема изучения предложения
и ряда феноменов, превращающих последовательность слов в предложение,
остаётся актуальной задачей лингвистики и на сегодняшний день.
Современное состояние науки о языке свидетельствует о том, что в
настоящее время предложение нельзя рассматривать лишь как субъектнопредикативную структуру (конструктивный синтаксис), как единицу, способную члениться на более мелкие сегменты, обладающие дистрибутивными особенностями (структурно-дескриптивная лингвистика), как поверхностную структуру, восходящую к некоему ядерному предложению
(трансформационно-порождающая грамматика) или, наконец, как синтаксическую реализацию предикатно-аргументной структуры – пропозиции
(семантический синтаксис) [Худяков 2001: 7].
В качестве определяющей характеристики предложения рассматривается его свойство являться носителем отдельного, самостоятельного
кванта смысла и выступать в роли средства передачи мыслительного содержания в акте коммуникации. В связи с этим на первый план выходят
когнитивная
и
коммуникативная
характеристики
предложениявысказывания, позволяющие сформировать новый взгляд на традиционные
проблемы, связанные с изучением синтаксический системы языка.
Подобная точка зрения выдвигает на первый план вопрос о том, что
представляет собой смысл предложения и высказывания и как распределяются роли в диалектическом единстве «смысл – значение» в контексте
его отнесённости к этим категориям. Решению данного вопроса и посвящено реферируемое исследование.
Отправной точкой данного исследования стало рассмотрение понятия «предикативное отношение», возникающего при сопряжении двух взаимообусловленных компонентов в структуре и содержании предложения:
носителя признака и предицируемого ему признака.
Выступая в качестве формы, предикативное отношение манифестирует предикацию, становящуюся содержанием этого предикативного отношения.
Предикации по праву отводится центральное место в архитектуре
языка, поскольку именно в процессе её выстраивания человек показывает
специфику и сущность собственного, индивидуального познания мира
[Кибрик 2003: 35]. Предикация раскрывает посредническую роль предложения между мыслью и языком. Она «выполняет роль универсальной отмычки ко всем тайнам предложения» [Звегинцев 1976: 158]. Э. Бенвенист
3
отмечал, что не существует предложения вне предикации [Бенвенист 1974:
139]. Г.П. Мельников рассматривал языковую предикацию в качестве центральной категории синтаксиса [Мельников 1989: 64]. А.Ф. Лосев полагал,
что язык есть не что иное, как «всеобщее предицирование», понимая при
этом под предицированием высказывание или невысказывание чего-нибудь
о чем-нибудь, т. е. всю человеческую коммуникацию [Лосев 1982: 47].
Исключительная важность предикации состоит в том, что именно
она лежит в основе всех мыслительных операций, совершаемых людьми.
Благодаря ей становится возможным установление соотношения между
ментальным образом носителя предикативного признака и образом предицируемого признака. Хотя предикация не существует в объективной действительности, она является неотъемлемой частью сознания индивида и,
находя своё выражение в предикативном отношении, является частью всякого коммуникативного акта.
Особенностям функционирования предикации и лежащего в её основе предикативного отношения посвящены работы многих исследователей.
Объектом данного исследования являются предикации, последовательно соединяющиеся в текстах и дискурсах; предметом – предикативные отношения в речевых произведениях, рассматриваемые с позиции реципиента речевого произведения в системном и текстовом аспектах.
Актуальность диссертационной работы заключается в интегральном
рассмотрении занимающих важное место в традиционной грамматике категорий «предикативное отношение» и «предикация» в прагмасемантическом и когнитивно-дискурсивном аспектах.
Целью реферируемого диссертационного исследования является
осуществление многоаспектного анализа предикативного (предикационного) отношения, выявление его системно-языкового значения, рассмотрение
языковой природы актуальной предикации (в том числе и с функциональной точки зрения). На достижение поставленной цели направлено решение
следующих исследовательских задач:
 рассмотреть существующие на данном этапе теоретические подходы
к определению понятий «предикативное отношение», «предикативная связь», «предикация», «предикативность»;
 уточнить соотношение понятий предикативного отношения и предикации, предикации и предикативности; предикации и пропозиции;
 дифференцировать представление о смысле и значении предикативного отношения;
 исследовать явление предикации в логико-синтаксическом, когнитивно-семантическом, информационно-коммуникативном аспектах;
 описать языковую и актуальную предикации и разграничить их;
 рассмотреть функционирование предикации и совокупности предикаций на дискурсивном уровне;
 определить содержащиеся в последовательности предикаций смыс4
лы, рассмотреть механизм взаимодействия смыслов в дискурсе;
 обобщить полученные результаты и сформулировать выводы на основе проведённого исследования.
Теоретическим основанием для изучения объекта исследования послужили работы учёных в области философии и теории языка (Ю.Д. Апресян, Н.Д. Арутюнова, Э. Бенвенист, A.B. Бондарко, А. Вежбицкая,
В.В. Виноградов, В. Г. Гак, Д. Дэвидсон, Г.В. Колшанский, Т.П. Ломтев,
А.Ф. Лосев, Р.И. Павилёнис, В.З. Панфилов, Ю. Хабермас и др.), общего и
частного синтаксиса (В.Г. Адмони, В.В. Бабайцева, В.А. Белошапкова,
В.В. Бурлакова, И.Б. Долинина, П.А. Лекант, И.И. Мещанинов, A.M. Пешковский, Я.Г.Тестелец, A.A. Шахматов, Н.Ю. Шведова и др.), семантического синтаксиса (В.В. Богданов, З. Вендлер, Г.А. Золотова, В.И. Иванова,
С.Д. Кацнельсон, Е.В. Падучева, И.П.Сусов, Ч. Филлмор, Н. Хомский,
У. Чейф и др.), когнитивной лингвистики (Г.А. Волохина, Т. Гивон,
М. Джонсон, Е.С. Кубрякова, Р. Лангакер, Дж. Лакофф, З.Д. Попова,
Л. Талми и др.), теории коммуникации, теории дискурса и прагмалингвистики (Д. Блум, Т.А. ван Дейк, В.И. Карасик, В.Б. Кашкин, А.А. Кибрик,
М.Л. Макаров, Дж.Остин, Дж. Р. Сёрль и др.).
В результате проведённого исследования были сформулированы и
выносятся на защиту следующие положения.
1. В зависимости от сферы существования и функционирования
предикаций следует выделять языковые (характеризующиеся потенциальностью) и актуальные (характеризующиеся коммуникативной направленностью) предикации.
2. Предикативное (предикационное) отношение представляет собой
бинарное отношение между предицируемым и предицирующим
компонентами, манифестирует языковую предикацию, конституирующую монопредикативное простое предложение.
3. Языковая предикация выступает как значение предикативного отношения и как типовая модель акта предикации.
4. Первичной формой формального выражения языковой предикации является субъектно-предикативный комплекс, характеризующийся определённым набором лексических, морфологических и
синтаксических свойств; языковая предикация обнаруживает себя
не только в предложении, но и в других языковых единицах: словах, словосочетаниях.
5. Динамические отношения предикации (речевая предикация)
определяются планом смысла высказывания.
6. Актуальная предикация репрезентирует индивидуальный мыслительный акт и воплощает содержание топика и комментария.
7. В дискурсе имеет место соединение актуальных предикаций элементарных высказываний в эксплицитной или имплицитной форме.
Материалом исследования послужили отдельные предложения и
5
текстовые фрагменты (микротексты и микродиалоги) на русском,
немецком и английском языках, извлечённые из научных, художественных и газетно-публицистических текстов. Объём выборки составил 750 единиц.
Методы работы были выбраны с учётом специфики предмета, объекта, цели, задач исследования: комплексный теоретический анализ научной литературы, описательный и сопоставительный методы, приёмы систематизации и обобщения, методика трансформационного, перифрастического и дискурсивного анализа.
Научная новизна предлагаемого исследования определяется применением комплексного подхода к анализу манифестируемой предикативным отношением операции предикации, которая становится предметом
интегрального анализа и рассматривается с семантико-синтаксической, логико-синтаксической,
когнитивно-семантической,
информационнокоммуникативной точек зрения.
Теоретическая значимость работы обусловлена вкладом в общую
теорию языка и теорию синтаксиса, а также обращением к рассмотрению
проблемы значения и смысла языковых выражений.
Практическая ценность исследования заключается в возможности
применения представленного теоретического материала и изложенных в
работе практических выводов в лекционных курсах и на семинарских занятиях по общему языкознанию, теоретической грамматике, синтаксису,
теории коммуникации (в том числе и межкультурной), в спецкурсах по семантике и прагматике, в практике преподавания иностранного и родного
языков, на занятиях по практической (коммуникативно- и прагмаориентированной) грамматике, аналитическому чтению.
Достоверность научных положений и выводов, сформулированных
в диссертации, определяется использованием в качестве теоретической базы актуальных научных концепций, методологически обоснованных теоретических позиций, целостным и интегральным подходом к исследуемым
проблемам, применением методов, отвечающих предмету и объекту исследования, тщательным анализом материала исследования, представленного
выборкой, включающей в себя около 750 предложений и текстовых фрагментов. В ходе исследования выдвинутые гипотезы были проверены и
подтверждены результатами проведённого анализа.
Апробация результатов исследования осуществлялась в рамках
научной конференции Terra Lingua, посвященной 70-летию доктора филологических наук, профессора В. И. Ивановой (Тверь, 2011); Международной конференции «Языковой дискурс в социальной практике» (Тверь,
2011); Международной Интернет-конференции «Диалог языков и культур:
лингвистические и лингводидактические аспекты» (2011); на V Международной заочной научно-практической конференции «Филология и лингвистика: современные тренды и перспективы исследования» (Краснодар,
6
2012); в рамках Международной научной школы «Синхрония и диахрония:
современные парадигмы и современные концепции (Воронеж, 2012) с последующей публикацией материалов; на заседаниях кафедры теории языка
и перевода Тверского государственного университета в 2009–2012 гг.
По теме диссертационного исследования опубликовано 9 статей общим объёмом 2,5 п.л. (две из них в изданиях, включённых в перечень ведущих рецензируемых научных журналов).
Специфика поставленных задач исследования определила структуру
диссертации: работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка
использованной литературы, списка использованных словарей и источников примеров.
СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении обосновывается выбор темы исследования, её актуальность, определяются объект и предмет исследования, описывается научная
новизна исследования, формулируются цели и задачи, указываются методы исследования, раскрывается теоретическая и практическая значимость
полученных результатов, определяются положения, выносимые на защиту.
В первой главе «Системный аспект предикативного отношения» рассматривается проблема соотношения значения и смысла, излагаются исходные теоретические положения по исследуемой проблематике, проводится комплексный анализ природы предикативного отношения и связанных с ним категорий.
Проблема соотношения значения и смысла освещается в трудах многих учёных (М.М. Бахтин, Э. Бенвенист, А.В. Бондарко, Л.С. Выготский,
Н.И. Жинкин, В.А. Звегинцев, И.М. Кобозева, Н.Г. Комлев, Э. Косериу,
Э. Кошмидер, С.А. Лебедев, А.Р. Лурия, Д. Льюис, В. Матезиус,
Г.П. Мельников, А.И. Новиков, М.И. Откупщикова, Р.И. Павилёнис,
П. Сгалл, Н.А. Слюсарева, Г. Фреге и др.).
Общепринятой является точка зрения, согласно которой значение
той или иной единицы является элементом языковой системы, тогда как
конкретный смысл определяется как явление речи, имеющее ситуативную
обусловленность. Инвариантному, стабильному, надситуативному и обязательному значению противопоставлен смысл, представляющий собой вариативную, окказиональную величину.
Во взаимодействии значения и смысла существенны отношения средства и цели, поскольку языковые значения служат средством для выражения
смысла в том или ином конкретном высказывании [Бондарко 1978: 51].
Создавая своё сообщение, автор должен воплотить тот или иной
смысл в некой языковой структуре. Только в этом случае смысл получит
возможность быть «переданным» одним коммуникантом другому и станет
объективно существующим. Поставив перед собой конкретную цель, говорящий выявляет границы передаваемого смысла, который он начинает пе7
рекодировать в значения. Слушающий же, со своей стороны, должен
включиться в процесс перехода от восприятия значений к их анализу и
восстановлению смысла, подразумеваемого говорящим [Мельников 1971:
13]. Подобное понимание соотношения значения и смысла позволяет
утверждать, что они представляют собой не независимые объекты, а разные стороны, формы существования мыслительных (воплощающихся как
в языковых, так и речевых структурах) единиц, тесным образом связанных
друг с другом и способных к взаимным переходам, к перекодированию.
Вслед за В.И. Ивановой [Иванова 2012: 50], мы проводим разграничение значения и смысла как категорий, по-разному функционирующих на
разных уровнях языковой системы, речевой системы и в речи. В схематичном виде их функционирование представлено на рис. 1:
Языковая система
Значение I
↔
↔
Речевая система ↔
Значение II
Смысл I ↔
Речь
Смысл II
Рис.1. Значение и смысл как категории
языковой системы, речевой системы и речи.
Согласно этой схеме, Значение I не является актуализованным и не
используется в конкретном коммуникативном акте. Попадая в речевую систему, оно приобретает определённую специфику и превращается в Значение II. Значение I, являясь принадлежностью конструкта «языковая система», лишено смысла. Однако будучи частью речевой системы, Значение II
приобретает некий Смысл I. И, наконец, каждая конкретная реализация
(живая речь) характеризуется Смыслом II, актуальным для коммуникантов
здесь и сейчас.
До объединения в предикативное отношение конституирующие его
словоформы (потенциальные субъективы и предикативы) обладают лишь
Значением I, поскольку они являются неактуализованными элементами
языковой системы. Предикативное отношение, выполняя свою функцию
конструирования предикативной синтагмы, превращает эти словоформы в
субъективы и предикативы, или предицируемые и предицирующие компоненты. Теперь каждому из этих компонентов присуще собственное Значение II, а организуемой ими предикативной синтагме – интегрирующий
Смысл I, возникающий в рамках предикации, носящей языковой характер
и обнаруживаемой в отдельном предложении.
Предикативное отношение, определяемое нами как структурообразующая и одновременно содержательная сущность, носит комплексный
характер и рассматривается с синтаксической и семантической точки зрения.
Рассмотрение предикативного отношения с точки зрения формальносинтаксического подхода позволяет определить его как явление, конститу8
ирующее субъектно-предикативный комплекс, соотносимый со структурной схемой предложения. Структурная схема простого предложения как
системно-языковая микроструктура лежит в основе простого предложения,
выступающего в роли знака предикативного отношения. Расширение структуры предложения за счёт включения позиций второстепенных членов ведёт к созданию вариантов моделей, но структурный тип модели они не изменяют: Ср. структурная схема N1 (cop) Adj1: Он (был) умён – Он всегда
(был) умён – Он всегда (был) по-своему умён; Ich war müde – Ich war gestern den ganzen Tag müde – Ich war wegen dieser schweren Aufgabe müde; He
is nice – He is always nice – He is always nice to me.
Подобное явление представляет собой, по мысли И.И. Мещанинова,
«замыкание», т.е. один член предложения «расщепляется в своих составных частях, помещая между ними относящиеся к нему слова и тем самым
образуя синтаксическую группу» [Мещанинов 1978: 61].
Замыкание позволяет выделять в предложении два основных синтаксических комплекса: комплекс подлежащего / субъекта, в который включены все его атрибутивные компоненты, передаваемые различными синтаксическими средствами, и комплекс сказуемого / предиката с его атрибутивными приложениями. По сути, предикативное отношение в таких распространённых предложениях возникает уже не просто между субъектом и
предикатом, но между образующимися вокруг них комплексами.
С понятием замыкания, предложенным И.И. Мещаниновым, связано
представление о предикативном отношении / предикации, описанное через
призму структурного синтаксиса, согласно которому предикация представляет собой «the relationship between a subject (with its modifiers) and a
verb (with its complements and modifiers)» («отношение между субъектом (и
его модификаторами) и глаголом (и его дополнениями и модификаторами)» – перевод мой. – Е.Д.) [Rogers 2000].
Иными словами, предикация представляет собой связь между непосредственными составляющими, именной группой и глагольной группой,
или, используя терминологию И.И. Мещанинова, между синтаксическим
комплексом субъекта и синтаксическим комплексом предиката.
На рис. 2 графически представлена предикация (Р), содержащаяся в
предложении Deine beiden jüngsten Schwestern haben meinem Bruder den
Brief laut vorgelesen.
Структурная схема предложения является моделью для установления взаимосвязи между субъектом и предикатом мысли. Отвлечённый, абстрактный характер, который она носит, определяет основополагающее
свойство этого лингвистического конструкта, заключающееся в том, что
лишь наполнение структурной схемы соответствующим лексическим материалом ведёт к возникновению предложения. Вместе с тем, уже сам
факт наличия структурной схемы позволяет предположить, какое значение
будет иметь содержащееся в этом предложении предикативное отношение.
9
С этим представлением связана категория «модель предложения»
(термин Г.А. Золотовой), за которой закреплено определённое содержание
обобщённого характера, типовое значение. Г.А. Золотова выделяет пять
основных семантико-грамматических моделей предложений, которые
имеют следующие значения: 1) действие субъекта (акциональный признак); 2) состояние субъекта (статуальный признак); 3) свойство предмета
(квалитативный признак); 4) количество предметов (квантитативный признак); 5) отнесение к классу предметов (квалификативный признак) [Золотова 1982; Золотова, Онипенко, Сидорова 1998].
Рис. 2. Предикация в графическом представлении
Каждая из этих моделей содержит определённый способ оформления
предикативной связи. В связи с этим выделяются глагольные, адъективные, субстантивные, наречные и квантитативные предложения.
В ходе диссертационного исследования мы применили к немецкому
и английскому языкам понятия «модель предложения» и «типовое значение», выделенные Г.А. Золотовой на основе анализа русскоязычных примеров.
(1) Глагольные предложения: Пахарь пашет; Яблоки зреют; Das
Streichholz erlosch; Karl schielte; The girl came in; The telephone was ringing.
(2) Адъективные предложения: Дом пуст; Воздух тих; Die Welt
schien menschenleer; Sie ist glücklich; People are strange, She’s famous.
(3) Субстантивные предложения: Москва – столица; Мандарины – с
Кавказа; Er war Lehrer; Sie sind unser Gast; My friend is a doctor; She is from
New York.
(4) Наречные предложения: Яйца – всмятку; Die Küche ist unten; Die
Uni ist unweit; The shop is near; My bedroom is upstairs.
(5) Квантитативные предложения: Любопытных – сотни; Детей –
трое; Sie sind zu dritt;We were two.
Формальное различие адъективных, субстантивных, наречных и
квантитативных предложений заключается в факультативности / облигаторности связочного глагола в предложениях, описывающих действия,
процессы, свойства и качества, относящиеся к настоящему времени.
Среди предложений, служащих выражению того или иного типового
значения, выделяются ядерные (т.е. содержащие типичные средства выра10
жения значения) и периферийные предложения. Приведённые выше способы выражения предикативного отношения в глагольных, адъективных,
субстантивных, наречных и квантитативных предложениях относятся к
ядерным. Однако наряду с ними существует ряд синонимичных, вариативных моделей. Так, модель предложения, сообщающего о признаке предмета, минимально состоит из имени и прилагательного: Наш учитель
добр / добрый. Синонимичны ей следующие модели: Наш учитель – добрый человек; Наш учитель отличается добротой; Нашего учителя отличает доброта; Нашему учителю свойственна доброта; Для нашего учителя
характерна доброта; Характерная черта нашего учителя – доброта и т.п.
Односоставные предложения (Пожар! Зима; Дождь; Светает;
Achtung! Feuer! Fire! Silence! и др.) не противоречат пониманию предикативного отношения как двучленной структуры. Подобные предложения
выявляют некий признак, предицируют определённое свойство. Носителем
этого свойства является среда, в которой то или иное явление наблюдается.
Анализ предикативного отношения с семантической точки зрения
позволил определить его как реализацию отношения предикации. В ходе
предикации предицируемому приписывается (предицируется) определённое свойство, увеличивая количество х свойств, которыми оно обладает: теперь субъект имеет х + 1 свойство.
С семантикой предикативного отношения связаны характерные для
некоторых языков синонимические, с точки зрения значения, но выявляющие различия в синтаксическом оформлении структуры. Так, в предложениях типа Он мёрзнет или Ему холодно описано одно и то же положение
дел, однако используются разные синтаксические схемы: N1–Vf N3–
Adv(praed). Сходные примеры могут быть обнаружены и в немецком языке:
Er friert / Ihm ist kalt. В предложениях Он мёрзнет и Er friert субъекты он
или er выступают в роли носителя состояния, в предложениях Ему холодно /
Ihm ist kalt акцент делается на том, что лицо испытывает определённое
воздействие окружающей среды. Особенности грамматического строя английского языка не позволяют проводить различие между предложениями,
в которых субъект испытывает состояние или оказывается подвергнутым
воздействию среды: He is freezing / He is cold.
А. Вежбицкая полагает, что английский язык «обычно представляет
все жизненные события, происходящие с нами, так, как будто мы всецело
управляем ими, как будто все наши ожидания и надежды находятся под
нашим контролем; даже ограничения и вынужденные действия представлены в нём именно с такой точки зрения» [Вежбицкая 1996: 56].
Колорит русской речи, согласно А. Вежбицкой, заключается в том,
что для неё типичны такие предложения, субъект которых (в форме датива) представлен как не контролирующий происходящие события, покорный своей судьбе. Однако Н.Д. Арутюнова отмечает, что такие структуры
свидетельствуют не о недостатке личной ответственности у русского чело11
века, а лишь о неясности, неопределённости описываемой ситуации [Арутюнова 1999: 814–846].
Предикативное отношение является синтаксической категорией,
формальным образованием, неразрывно связанным с предикацией.
Особый случай актуализации предикативного отношения представляет собой отдельно взятый словотворческий акт. В номинативных единицах предикативное отношение может быть представлено в свёрнутом виде,
являя собой «стяжённое предложение» [Wegener 1885; 1991: 182]: каждое
слово, имеющее прозрачную внутреннюю форму, может быть представлено в виде единицы, содержащей предикативное отношение: «Lehrer» → x
lehrt, «Leiter» → x leitet, «проводник» → x проводит, «светильник» → х
светит, «reader» → x reads, «writer» → x writes и т.д. Кроме того, предикацию в композитах типа die Regierungsgrünen, die Frauenbewegung и т.п.
можно представить в форме предложения die Grünen, die an der Regierung
beteiligt sind (т.е. те «зелёные» (представители партии «зелёных»), которые
входят в правительство) и т.п.
Такие примеры иллюстрируют явление лингвистического изоморфизма, подобия между, на первый взгляд, совершенно разными языковыми
явлениями, которое объясняется тем, что «за каждым мотивированным…
наименованием стоит определённое суждение» [Кубрякова 1984: 126].
Во второй главе «Функциональный аспект предикационных единиц»
интегральному анализу подвергнуто понятие «предикация», которое под
тем или иным названием фигурировало в лингвистических и философских
трудах на протяжении многих веков. Однако именно исследования, предпринятые в ХХ веке, внесли наиболее существенный вклад в изучение
предикации.
Проблемы предикации и связанных с ней явлений затрагиваются в
работах Н. Д. Арутюновой, Э. Бенвениста, В. Г. Гака, А.А. Залевской,
Г.А. Золотовой, А.А. Кибрика, В.А. Курдюмова, В.В. Леденёвой,
П. А. Леканта, А.А. Леонтьева, А.Ф. Лосева, С.А. Мегентесова, В.Я. Плоткина, Ю.С. Степанова, П.Ф. Стросона, И.П. Сусова, Г.Г. Хазагерова,
Т.Е. Шаповаловой, Л. А. Черняховской, В. С. Юрченко, J.A. Bateman,
R.J. Bogdan, R. Böhm, D. Busse, W. Chafe, D. Davidson, S. Hackmack,
H. Hrachovec, M. Krifka, E. Havu & E. Pierrard, R.W. Langacker, W. Rogers,
P. Ruben, H. Schweizer, L. Talmy и др.
Сущность предикации как языкового явления заключается в утверждении ею вневременной связи признака с предметом. Приписываемый
предмету в ходе предицирования тот или иной признак является утверждаемым всегда, т.е. как в данном акте речи, так и вне его, за рамками данного
момента. Это объясняется тем, что связь признаков закреплена в самой
форме этого высказывания и не требует опоры на ситуацию непосредственного говорения [Степанов 1981: 135].
В зависимости от сферы функционирования предикация может рас12
сматриваться как языковое или как речевое явление.
Под языковой предикацией нами понимается предикация, которая
манифестируется предикативным отношением, имеющим соответствующее нормам данного языка грамматическое, синтаксическое и лексическое
воплощение. В этом случае предикацию следует определять как системноязыковую сущность.
Языковая предикация конституирует простое предложение, характеризуясь потенциальностью и возможностью выступать в качестве модели
для становления актуальной предикации.
Становясь частью дискурса, конкретного высказывания, предикация
приобретает актуальный характер и характеризуется с точки зрения истинности или ложности, поскольку описывает некоторое положение дел, которому она может либо соответствовать, либо не соответствовать.
Как языковая, так и актуальная предикация, соотносятся с определёнными смыслами, но смыслы эти различаются, прежде всего, с точки
зрения того, с каким уровнем они связаны: с системно-языковым или с системно-речевым.
Предикация, носящая в системе языка виртуальный (потенциальный)
характер и воплощающая лишь типовое значение предикативного отношения, содержит в себе только Смысл I, лишённый коммуникативной
направленности. Актуальная предикация является средством, используемым говорящим для выражения своего субъективного мнения в определённой коммуникативной ситуации.
При этом «как бы ни была закончена субъектно-предикативная
структура предложения… в изолированном виде эта структура не будет
иметь коммуникативного смысла» [Колшанский 1983: 18].
Наличие субъектно-предикативной структуры не исчерпывает смысла высказывания, а требует включения в эту структуру смысла всего коммуникативного акта. Всякий смысл, содержащийся в той или иной актуальной предикации, вступает во взаимодействие с другими смыслами, заключёнными в других актуальных предикациях.
Действительно, прочитав предложение-пример в «Толковом словаре
русского языка» В.И. Даля [Даль 2002: 520] Всё прахом пошло, мы отметим факт наличия предикативного отношения, возникшего между местоимением всё и фразеологизмом пойти прахом. Наличие предикативного
отношения свидетельствует о том, что каждый из входящих в его состав
элементов имеет как определённое Значение II, так и Смысл I. Иными словами, перед нами предикация, носящая языковой характер.
В предложении Все начинания сэра Чарльза пойдут прахом (А. Конан Дойл. Собака Баскервилей), извлечённом из дискурсивного фрагмента,
предикация будет также носить языковой характер, поскольку в этом случае оно лишено коммуникативной направленности. Предложения все
начинания сэра Чарльза пойдут прахом и Всё прахом пошло построены по
13
одной и той же структурной схеме и отличаются лишь лексическим наполнением.
Приводимое в более широком контексте анализируемое предложение содержит Смысл II и представляет собой актуальную предикацию: «Я
уверен, будь у сэра Чарльза возможность поговорить со мной перед
смертью, он запретил бы мне привозить последнего отпрыска древнего
рода в это страшное место. И в то же время нельзя отрицать, что благоденствие всей нашей унылой, нищей округи зависит от того, согласится
сэр Генри жить в своём поместье или нет. Если Баскервиль-холл будет
пустовать, все начинания сэра Чарльза пойдут прахом» (А. Конан Дойл.
Собака Баскервилей).
Информация, предваряющая эту актуальную предикацию, определяет условия, при которых ситуация станет критической, будет ли Баскервиль-холл иметь возможность развиваться или нет.
Именно поэтому для установления смысла предикации или последовательности предикаций необходимо рассмотрение относительно протяжённого фрагмента, основным свойством которого является отнесённость
к коммуникативной ситуации.
Дискурс следует рассматривать как наиболее благоприятный фон для
смыслообразования. Его отнесённость к коммуникативной ситуации оказывает влияние на то, что все предикации, составляющие дискурс, являются актуальными.
Вслед за А.А. Кибриком мы понимаем дискурс как «цепочку предикаций» [Кибрик 2003: 35], как последовательность неких фрагментов, толчков, квантов, «интонационных единиц, которые отделены друг от друга паузами, имеют относительно завершённый интонационный контур и типично
совпадают с простыми предикациями, клаузами» [Кибрик 2003:17].
Фрагментация дискурса на кванты, чаще всего соизмеримые по объёму с одной предикацией, объясняется действием феномена, непрерывно
контролирующего использование языка и оказывающего непосредственное влияние на порождение дискурса, – сознания [Chafe 1994]. В каждый
момент сознание фокусируется на каком-то фрагменте мира, при этом фокус постоянно перемещается.
Каждая интонационная единица отражает текущий фокус сознания, а
паузы или другие просодические границы между интонационными единицами соответствуют переходам сознания говорящего от одного фокуса к
другому. Один фокус сознания, кодируемый одной интонационной единицей, соответствует максимальному объёму информации, доступному для
одновременного удержания в сознании человека. Содержательная, т.е. передающая пропозициональную информацию, интонационная единица совпадает с предикацией и вербализует, таким образом, событие или состояние.
При этом в одной интонационной единице обычно содержится не более и не
менее чем один новый референт или событие [Кибрик 2003: 27–28].
14
Предложение не может существовать вне какого-либо выражения
модальности. По мысли Ш. Балли, модальность есть «душа предложения»
[Балли 1955: 44]. Представления о модальности как об универсальном факте всей языковой области придерживается и А.Ф. Лосев, отмечая, что фраза (т.е. высказывание) представляет собой континуум прерывных элементов, перекрытых непрерывностью модальности [Лосев 1982: 464].
Без предикативного отношения не может быть модальности, равно
как и без модальности не может быть предикативного отношения. Модальность представляет собой отношение, которое устанавливает говорящий субъект между предикационным приписыванием признака предмету и
реальным соотношением признака и предмета. Этому способствует тесная
связь модальности с категориями времени и наклонения [Fillmore 1968].
Всякое высказывание имеет определённое грамматическое модусновременное значение: значение реального факта, отнесённого к тому или
иному времени, значение определённого вида нереальности (в частности,
желательности или побудительности).
По мысли В.И. Ивановой, модальность имеет разное функциональносемантическое наполнение в предложении и в высказывании. Так, на пропозиционально-предикационном уровне модальность связана с выражением значения реальности / нереальности / виртуальности; возможности /
необходимости, а на коммуникативно-прагматическом уровне – со значением достоверности / недостоверности, оценки и других прагматических
смыслов [Иванова 2001: 199–200].
Воплощённая в предикативном отношении предикация может получать различные модальные модификации (сомнения, возможности, необходимости). Модальные значения имеют отношение к речевому акту, хотя
и не так прямо, как временные. Эти значения выражаются не через «момент речи», а через позицию говорящего, неся в себе элементы смысла, отражающие позицию говорящего при соотнесении им содержания предложения с действительностью (его желание, волю и т.п.) или констатирующие объективность его позиции. Модальные конструкции, выступая в роли
модально-прагматической рамки, модифицируют предикацию и вносят
свой вклад в оформление смыслового содержания высказывания.
В результате анализа различных дискурсивных фрагментов нами было установлено, что последовательность составляющих дискурс предикаций за счёт содержащихся в них смыслов объединяется в предикацию более высокого порядка – макропредикацию. В том случае, если в проанализированном фрагменте выделена обобщающая макропредикация, каждая
входящая в его состав предикация является носителем Смысла II.
Выделение макропредикации на уровне дискурсивного фрагмента
сопоставимо с разработанным Л.П. Доблаевым методом анализа смысловой структуры, при котором тексты рассматриваются как выражение текстового суждения, где в одних предложениях выражается предмет речи
15
(текстовые субъекты), а в остальных сообщается что-то об этом предмете
(текстовые предикаты). По Л.П. Доблаеву, всякий текст служит выражению текстового суждения [Доблаев 1982: 15].
Особый взгляд на предикацию существует в когнитивноориентированных исследованиях.
Когнитивная грамматика оперирует такими категориями, как «языковое знание», носящее процедурный характер, представленное «внутренней грамматикой» и образованное «организованным инвентарем общепринятых языковых единиц». При этом единица не представляет собой минимальную и элементарную сущность, поскольку для говорящего она является совершенно освоенной структурой, которую он использует как заранее
собранное целое, т.е. некоторые единицы функционируют как составные
части других. Для говорящего грамматика есть «инвентарь символических
ресурсов», «схематические шаблоны, представляющие стандартные образцы
для сборки сложных символических структур» [Ченки 1997: 364].
Когнитивная грамматика определяет предикацию как семантическую
структуру языкового выражения. Каждая предикация находится в определённом отношении с когнитивными областями, причём «область» может
быть любым видом концептуализации: воспринимаемым опытом, концептуальным комплексом, сложной системой знаний и т.д. Суть предикации
заключается в том, что одни концепты предполагают другие для своей характеристики [там же].
Принимая во внимание тот факт, что восприятие мира человеком
происходит неравномерно, поскольку определённый объём информации
является для человека базовым, исходным, а какие-то сведения характеризуются новизной, большей значимостью и актуальностью в данный момент, во многих лингвистических исследованиях вводятся понятия «данное / новое», «топик / фокус», «тема / рема» и т.п.
Когнитивная семантика для подобного явления использует категории
«фигура» и «фон» [Talmy 2000] и «профиль» и «база» [Langacker 2008].
Эти когнитивно-семантические термины имеют прямое отношение к
исследуемому нами явлению предикации. В ходе предицирования происходит сращение таких категорий, как «фигура» и «фон», или «профиль» и
«база».
Выбирая в качестве исходного фона (базы) сообщения дорогу, мы
представляем себе, какой она в принципе может быть (широкой, узкой,
ровной, разбитой, пустой, на ней может образовываться многокилометровая пробка и т.д.). Фигурой (профилем) конкретного высказывания становится характеризация дороги, которая будет описывать её так или иначе:
Дорога в моём сне всегда пустынна… (Б. Шлинк. Чтец). Далее происходит
оформление смысла, расшифровка того, зачем нам было нужно введение
этого фона и этой фигуры: … визжа шинами, я без помех разворачиваюсь
и на большой скорости еду назад (Б. Шлинк. Чтец). Подобное поведение
16
героя становится возможным только потому, что лежащая перед ним дорога пустынна.
С когнитивными понятиями фона (базы) и фигуры (профиля) сопоставимо представление Дж. Сёрля о природе локутивного акта, состоящего
из «акта высказывания» (utterance act) и «пропозиционального акта» (propositional act) [Searle 1969: 23–24]). «Пропозициональный акт включает в
себя референцию и предикацию.
Не образующая автономного речевого акта референция имени представляет собой этап, подготавливающий предикацию. Референция отсылает нас к предмету речи, представляющего собой фон (базу) для речевого
акта, а предикация, приписывающая предмету тот или иной признак, есть
не что иное, как фигура (профиль).
Так, если говорящий произносит фразу типа Зуев – золотые руки
(Б. Полевой. Повесть о настоящем человеке), сначала ему предстоит осуществить акт референции, в ходе которого фамилия Зуев (фон (база)) будет
соотнесена с конкретным человеком, а затем этому человеку будет приписана некоторая характеристика (золотые руки), т.е. состоится акт предикации (приписывание фигуры (профиля)).
Таким образом, предикация представляет собой еще и когнитивнопрагматическую сущность: только благодаря ментальному акту предицирования «осуществляется реализация коммуникативно-эстетических, творческих установок языковой личности, детерминируется та или иная позиция, эксплицируется отношение» [Леденёва 2000: 363].
С коммуникативной точки зрения, предикация связана с сообщением
определённой информации об объекте, приписыванием ему того или иного
признака. Вместе с тем, для должной реализации предикации необходима
непосредственная включённость в коммуникативную ситуацию, поскольку
выстроенная грамматически, синтаксически и лексически верно предикация, не имеющая при этом отношения к акту коммуникации, не выйдет за
пределы языковой системы и не станет частью системы речевой.
Характерной чертой предикации является то, что она не содержится
во внеязыковой действительности, а связана с мыслительно-речевой деятельностью и является предпосылкой для осуществления всякой коммуникации между людьми.
Для всякого коммуникативного акта релевантными, по мнению Ю.
Хабермаса, являются такие категории, как истинность, правдивость и правильность [Хабермас 2000]. Именно актуальная предикация, т.е. предикация, имеющая место в ходе коммуникативного акта, связана с истинностью, правдивостью и правильностью, поскольку, создавая то или иное
высказывание, участники коммуникации претендуют на соответствие их
высказываний действительности.
Такие операции, как сравнение, анализ и синтез, абстракция, обобщение и конкретизация, становятся возможными благодаря предикации.
17
Мышление как раскрытие существенных объективных связей и отношений
между предметами, явлениями, фактами само по себе, без предицирования,
невозможно.
Благодаря своей способности мыслить предикативно люди могут
формировать всё более сложные мыслительные комплексы, с помощью
предикативных языковых построений они могут выстраивать различные
смысловые блоки.
Предикация есть уникальная сущность, совмещающая в себе черты
когнитивных, коммуникативных, дискурсивных единиц. Именно предикация, реализуясь в предикативном отношении, способна «вдохнуть жизнь»
в пропозицию, сделать её пригодной для мыслительно-речевой деятельности и коммуникации.
В заключении обобщаются итоги проведённого исследования, намечаются перспективы последующей работы, а также подчёркивается необходимость дальнейшего изучения особенностей языковой и актуальной
предикаций.
Основные положения работы отражены в следующих публикациях.
А. Публикации в рецензируемых журналах
1. Денисова Е.П. Предикация в дискурсе [Текст] / Е.П. Денисова //
Вестник Тверского государственного университета. – Серия «Филология. – 2011. – № 28. – Вып. 4 «Лингвистика и межкультурная коммуникация». – С. 269–274.
2. Денисова Е.П. Предикативное отношение и синтаксические концепты
[Текст] / Е.П. Денисова // Вестник Тверского государственного университета. – Серия «Филология. – 2012. – № 24. – Вып. 4 «Лингвистика и межкультурная коммуникация». – С. 229–233.
Б. Другие публикации
3. Денисова Е.П. Предикативность в концепциях отечественной лингвистики [Текст] / Е.П. Денисова // Языковая действительность и действительность языка : сб. науч. тр. – Тверь : Твер. гос. ун-т, 2010. – С.
23–37.
4. Денисова Е.П. Прагматика предикационного акта [Текст] / Е.П. Денисова // Вестник Тверского государственного университета. – Серия
«Филология. – 2010. – № 15. – Вып. 4 «Лингвистика и межкультурная коммуникация». – С. 249–253.
5. Денисова Е.П. Пропозициональный аспект семантики предложения
[Текст] / Е.П. Денисова // Terra linguae : сб. науч. тр. – Тверь : Твер.
гос. ун-т, 2011. – С.65–69.
18
6. Денисова Е.П. Референциальный аспект предложения [Текст] / Е.П.
Денисова // Языковой дискурс в социальной практике : материалы
междунар. науч.-практич. конф. 1–2 апреля 2011. – Тверь : Твер. гос.
ун-т, 2011. – С. 74–79.
7. Денисова Е.П. Грамматический субъект как компонент предикационной структуры [Электронный ресурс] / Е.П. Денисова // Материалы
международной Интернет-конференции «Диалог языков и культур:
лингвистические и лингводидактические аспекты». – Тверь : Твер.
гос. ун-т, 2011. – Режим доступа: http://rgf.tversu.ru/node/471.
8. Денисова Е.П. Синтактико-концептуальный аспект рассмотрения
предложения [Текст] / Е.П. Денисова // V международная заочная
научно-практическая конференция «Филология и лингвистика: современные тренды и перспективы исследования» : сб. материалов
конференции. 14 мая 2012. – Краснодар : АНО «ЦСПИ «Премьер»,
2012. – С. 116–121.
9. Денисова Е.П. Предикация как категория языка и речи [Текст] / Е.П.
Денисова // Синхрония и диахрония: современные парадигмы и современные концепции : сб. материалов международной молодёжной
научной школы. 8–9 июня 2012. – Воронеж : Научная книга, 2012. –
С. 10–11.
Технический редактор А.В. Жильцов
Подписано в печать 12.04.2013. Формат 60x84 1/16.
Усл. печ. л. 1,25. Тираж 100. Заказ № 117
Тверской государственный университет
Редакционно-издательское управление
Адрес: 170100, г. Тверь, ул. Желябова, 33.
Тел. РИУ (4822) 35-60-63.
19