САРАТОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ им. Н. Г. ЧЕРНЫШЕВСКОГО А. С. Майорова САРАТОВ ВО ВРЕМЯ ПУГАЧЕВСКОГО ВОССТАНИЯ Сборник документов для семинарских занятий по истории Саратовского края ИЗДАТЕЛЬСТВО САРАТОВСКОГО УНИВЕРСИТЕТА 2001 УДК 947.066.22(471.44)(075) ББК 63.3(2)45я7(2-2Саратов) М14 Майорова А. С. Саратов во время пугачевского восстания: Сб. документов для М14 семинарских занятий по истории Саратовского края. – Саратов: Издво Сарат. ун-та, 2001. — 44 с. ISBN 5-292-02690-5 В пособие вошли документы, в которых освещены события Пугачевского восстания в Саратове в июле–августе 1774 года и положение в городе в течение нескольких месяцев после взятия его армией Пугачева. Большинство документов публикуется впервые. Для студентов и всех интересующихся историей. Рекомендуют к печати: Кафедра истории России Саратовского государственного университета Доцент кафедры историографии, региональной истории и археологии Саратовского университета Е. К. Максимов Зав. отделом древней истории России С.-Петербургского филиала Института российской истории РАН доктор исторических наук В. М. Панеях УДК 947.066.22(471.44)(075) ББК 63.3(2)45я7(2-2Саратов) Работа издана в авторской редакции © Майорова А. С., 2001 ISBN 5-292-02690-5 2 ПРЕДИСЛОВИЕ События восстания под предводительством Пугачева 1773–1775 годов имели очень важное значение для судьбы Саратова. Возможно, именно тогда в правительственных кругах России впервые обратили внимание на ту роль, которую играл наш город в жизни Нижнего Поволжья. Во всяком случае, уже через пять лет, в 1780 году, Саратов получил статус административного центра наместничества, а ещё через два года наместничество стали именовать губернией1. Но этому предшествовал период суровых испытаний и для населения города, и для жителей всего нашего края. Передвижения повстанческой армии Пугачева в Поволжье, в том числе и штурм Саратова, попытки организовать оборону города, действия самозванного императора и его приближённых в течение трех дней, когда Саратов находился в их власти, и отношение разных слоев городского населения к ним – все это нашло отражение в исторических сочинениях о восстании, начиная с «Истории Пугачёвского бунта» А. С. Пушкина и до наших дней 2. Ещё более широко освещали данный период исследователи, посвятившие свои труды истории Саратовского края. Они останавливали внимание и на последствиях пребывания в Саратове пугачевцев, изучали причины перехода казаков, солдат и городского населения на сторону «Петра III»3. Следует отметить, что далеко не все авторы, посвятившие свои труды бурному периоду пугачевского восстания в истории нашего края, были знакомы с документами, которые хранятся ныне в Государственном архиве Саратовской области. А между тем, основание коллекции материалов о пугачевском восстании, которая входит в состав фонда Саратовской ученой архивной комиссии (№ 407 ГАСО), было положено ещё Н. И. Костомаровым. Он проживал в Саратове в ссылке в течение 1848–1857 гг., работал в губернском статистическом комитете и собирал материалы по истории восстаний Разина и Пугачева4. Документы о пугачевском восстании Костомаров передал Д. Л. Мордовцеву, который использовал их в своей книге «Самозванцы и понизовая вольница» и впоследствии, в свою очередь, передал эти материалы Саратовской ученой архивной комиссии. Комиссия пополнила коллекцию «пугачевских» дел, и в 3 настоящее время их насчитывается более семидесяти 5. Некоторые их этих документов были известны А. Ф. Леопольдову, а в начале прошлого века Е. Н. Кушева изучала их с целью выявить особенности участия саратовского купечества в восстании. В последующее время, к сожалению, историки практически не обращались к фондам Саратовского архива для написания работ по истории пугачевского восстания. Так, В. А. Осипов в своей книге «Саратовский край в XVIII веке» использует документы центральных архивов, а также известные публикации, очерк В. М. Захарова «В огне крестьянской войны»6 также написан без привлечения материалов Саратовского архива. Это отразилось и на содержании соответствующих фрагментов коллективных трудов саратовских историков – первого тома «Очерков истории Саратовского Поволжья» и учебного пособия «История Саратовского края»7. Настоящая публикация осуществлена с целью ознакомления студентов, изучающих прошлое Нижнего Поволжья, и любителей истории с некоторыми документами областного архива, которые освещают события пугачевского восстания в Саратове, и последствия их для города. Исследование материалов только лишь центральных архивов и опубликованных документов без изучения фондов Саратовского архива не дает возможности исследователям уточнить подробности событий 1774– 1775 годов, судить о положении города и его окрестностей после восстания, опровергнуть некоторые ошибки и неточности, которые повторяются в трудах историков в течение более чем полутора столетий. Публикуемые документы помогают ответить на вопросы, до сих пор стоящие перед исследователями. Так, без их изучения, остается непонятным, почему саратовский комендант И. К. Бошняк упорно отказывался строить военные укрепления вокруг продовольственных складов Конторы опекунства иностранных поселенцев. Не совсем ясна и роль самого Бошняка во время штурма Саратова (ещё Д. Л. Мордовцев высказывал серьезные сомнения относительно его героического поведения). Сложно указать причины, которые заставили жителей Саратова (в том числе и состоятельных купцов и духовенство) не просто покинуть поле боя, но и ходить на поклон к самозванному императору. Не определена и степень участия иностранных поселенцев в войске Пугачева. Интересно, что современник событий Г. Р. Державин, а вслед за ним и Пушкин не сомневались в активном участии колонистов в «злодейской толпе». Вопрос этот поднят в исторической литературе лишь в последнее время8. Для публикации были отобраны малоизвестные или не использованные ранее документы, либо такие, которые привлекались историками, но использованы недостаточно эффективно. Все они относятся 4 преимущественно к истории самого Саратова и ближайших населенных пунктов – Покровской слободы (ныне город Энгельс), сел Золотовской волости (ныне – Красноармейский район Саратовской области) – и охватывают небольшой отрезок времени, от августа 1774 года до сентября 1775 года. Документы по истории этого периода в жизни Нижнего Поволжья можно найти также в сборнике «Саратовский край XVIII века в документах»9. Для того чтобы оценить содержание предлагаемых в настоящей публикации материалов, нужно знать, что представлял собой Саратов в 70е годы XVIII столетия. В 1769 году была создана Саратовская провинция 10. Незадолго до пугачевского восстания в городе побывали участники научных экспедиций Академии наук – И. И. Лепехин и П.-С. Паллас. В своих научных отчетах они описали Саратов. Лепехин называет его «одним из лучших волжских провинциальных городов» и особо отмечает значение соляной и рыбной пристаней, которые приносят городу немалые доходы. Оба путешественника обратили внимание на наличие прямых и широких улиц в Саратове – вероятно, в те времена не каждый город мог похвалиться таким благоустройством. Каменных зданий здесь было немного – семь церквей и два монастыря. Но уже к 1773 году, когда в Саратов приехал Паллас, было построено каменное здание воеводской канцелярии и напротив него – каменные лавки, принадлежавшие частным лицам. Паллас отмечает также то, что появляются в Саратове и жилые каменные дома. На взгляд путешественника, в городе можно было встретить «прекрасные дома» богатых людей, в том числе и дворян11. Наличие последних путешественник выделяет особо, поскольку дворянское население не было сколько-нибудь заметным компонентом населения Саратова – дворянское землевладение в Нижнем Поволжье тогда только начало развиваться, и к дворянскому сословию в городе принадлежали, в основном, офицеры и чиновники. Для Саратова, как и для большинства русских городов того времени, непреходящим бедствием были пожары. В течение XVIII века город несколько раз выгорал полностью. Сильный пожар произошел здесь 13 мая 1774 года, т.е. незадолго до событий, о которых можно узнать из документов данного сборника12. Особый интерес для нас представляет описание городских укреплений, оставленное путешественниками. Паллас сообщает: «Город разделяется глубоким рвом и сверх того старым валом, проведенным в городе и в предместье»13. Следовательно, Саратов к тому времени уже далеко перешагнул через границы укреплений, если эти укрепления «разделяли» город. Остатки городского вала Саратова, как указывал позднее Г. С. Саблуков, сохранялись до XIX века14. Сведения о том, где именно проходили городские укрепления в середине XVIII века, 5 он собрал по рассказам саратовских старожилов в 1845 году. Вал начинался от оврага (Глебучев овраг), проходил через Горянскую площадь (значительная часть ее позднее была застроена, она находилась в районе сквера на углу улиц Соляной и Московской) и далее шел примерно по линии современной улицы Октябрьской, поворачивая к Волге15. Несмотря на то, что ров и вал в 70-е годы XVIII столетия могли броситься в глаза путешественнику, для нужд обороны эти сооружения уже тогда оказались непригодными. Разрушение укреплений происходило не только естественным путем. Еще в 1753 году воевода Казаринов начал заваливать ров и уничтожать вал16. А к 1773 году территория, по которой ранее проходил вал, местами была поделена на участки, которые городские начальники роздали под строительство домов17 (естественно, не бесплатно). В связи с вопросом о состоянии городских укреплений Саратова к началу 70-х годов интересно содержание одного из документов, публикуемых в сборнике (документ № 1). Здесь упоминается вал, сделанный «около города» в 1771 году. Была ли это попытка восстановить вал на старом месте или создать новое укрепление – по тексту судить трудно. Ясно только то, что местные власти продемонстрировали усердие к поддержанию обороноспособности города – впрочем, как показала жизнь, никакого положительного результата оно не дало. Кроме рва и вала, частично укрепленного частоколом, в середине XVIII века в систему городских укреплений входили семь башен, три из которых являлись проездными – они имели ворота18. В документах 1773–1775 годов башни не упоминаются, речь идет только о воротах – Московских и Царицынских. Ворота были там, где одноименные улицы выходили за пределы вала и начинались дороги на Москву и на Царицын (улица Царицынская – ныне улица Чернышевского). За пределами городских укреплений за Глебучевым оврагом находился мужской монастырь, с 1764 года носивший название Спасо-Преображенского, вокруг монастыря существовала слободка19. Второй упоминаемый современниками монастырь в Саратове – женский Воздвиженский (или Крестовоздвиженский) – существовал в пределах городских укреплений. У подножия Соколовой горы, согласно описанию П.-С. Палласа, находились «заложенные соляные магазины» (т. е. склады)20, причем, по этому выражению трудно понять, были они полностью достроены или оставались недостроенными. Что касается расположения хлебных складов конторы опекунства иностранных поселенцев, то оно вызывает особый интерес. Защита магазинов опекунской конторы от разграбления «злодейской толпы», т. е. пугачевцев, не сходила с повестки дня совещаний главных чиновных лиц Саратова с 24 июля и по 6 августа 1774 года. Журнал конторы опекунства иностранных поселенцев за эти 6 дни, публикуемый в настоящем сборнике, свидетельствует о непримиримых спорах. Саратовские начальники спорили о том, что нужно оборонять в первую очередь: часть Саратова, заключенную в пределах старых оборонительных укреплений, или конторские магазины. Это позволяет сделать вывод, что хлебные магазины опекунской конторы находились вне пределов самого города. Их расположение уточняет фрагмент из материалов допроса дьякона Ильи Алексеева (см. документ № 4), где совершенно определенно указано, что магазины находились ниже города «с версту» на берегу Волги. Споры вокруг организации обороны Саратова не привели к решению основной задачи – город оказался практически не подготовлен к защите от нападения «злодейской толпы». Причиной всего этого было отсутствие в городе четкой системы управления. Саратовский воевода, т. е. глава провинции (а эту должность в 1773–1774 годах исполнял И. К. Бошняк, бывший одновременно и комендантом), фактически не обладал полнотой власти в городе. Его авторитет оспаривали начальники конторы опекунства иностранных поселенцев (статский советник М. М. Лодыженский) и Низовой соляной конторы (коллежский советник М. Жуков). В их руках были сосредоточены значительные денежные средства, материальные ценности (соль, мука и зерно) и под их командованием находились военные люди – казаки и фузелеры, которые должны были охранять и колонии иностранных поселенцев, и конторские магазины. Важно также то, что обе конторы никоим образом не были связаны с астраханским губернатором, в подчинении у которого находился саратовский воевода. Они были подотчетны своим собственным центральным ведомствам, расположенным в столице. Саратовский комендант Бошняк жаловался астраханскому губернатору в период споров об организации обороны города на пренебрежительное отношение к нему со стороны главного судьи опекунской конторы Лодыженского и поручика Державина21. (Г. Р. Державин был направлен от командующего правительственными войсками с секретной миссией – подстерегать Пугачева в Малыковке, на Иргизе и на Узенях. В период подготовки Саратова к обороне он находился в городе и принял участие в спорах на стороне Лодыженского.) Астраханский губернатор, в свою очередь, писал в Сенат и просил, чтобы ему были даны полномочия распоряжаться деятельностью опекунской и соляной контор на период обороны города22. Сенат послал соответствующие указы обеим конторам, но они были получены ими 2 и 8 сентября 1774 года23, а нападение войска Пугачева на Саратов, как известно, состоялось еще 6 августа. Таким образом, отсутствие согласованности в действиях ведомств и единоначалия в городе повлекли за собой трагические последствия. 7 О подробностях борьбы за первенство в городе и попытках как-то организовать его оборону свидетельствуют публикуемые извлечения из журнала конторы опекунства иностранных поселенцев (документ № 1). Этот документ был известен Я. К. Гроту – из текста его примечаний к собранию сочинений Г. Р. Державина видно, что он ознакомился с ним во время своего пребывания в Саратове в 1862 году, но не счел необходимым опубликовать его текст хотя бы фрагментарно 24. Важно иметь в виду, что данный документ был составлен чиновниками конторы, когда они находились в Астрахани после бегства из Саратова. Как отмечено в материалах конторы, фрагмент ее журнала, отправленный в канцелярию, не был полностью идентичен первичному его подлинному тексту, поскольку в него включили то, что «усмотреть изволили» 25, следовательно его можно считать редакцией текста журнала. Главной задачей членов конторы было доказать, что вся ответственность за сдачу города Пугачеву должна быть возложена на коменданта. Обстоятельства взятия Саратова войском Пугачева и происшествия последующих трех дней, в течение которых повстанческая армия стояла под городом, описаны в разнообразных документах. Некоторые из них опубликованы, содержание других известно по исследованиям историков. Чаще всего для изучения этих событий привлекаются рапорты Бошняка и других военных людей, принимавших участие в обороне города. Другая группа источников – материалы допросов самого Пугачева и пугачевцев. Публикуемое в данном сборнике доношение протопопов саратовского духовного правления Алексея Иродионова и Онисима Герасимова, адресованное астраханскому епископу Мефодию (документ № 2), не привлекало особого внимания историков. Доношение интересно тем, что изображает взятие города с точки зрения мирных жителей, а не военных людей. Здесь указаны важные подробности этих событий – в частности то, что 6 августа Пугачев не въезжал в город. Очевидно, он не считал город сдавшимся, это подтверждается тем фактом, что часть жителей была уведена на ночь к обозу Пугачева в качестве заложников. Интересно то, что мирные жители не заметили, когда и как «ретировался» Бошняк с немногочисленными «верными» солдатами. Зато из документа видно, что ворвавшимся в город пугачевским казакам было оказано сопротивление. Следовательно, Бошняк и его команда не были единственными защитниками города. Авторы доношения всячески стараются подчеркнуть свою невиновность в том, что ходили на поклон к мнимому императору и молились о его здравии в церквях. При этом они ссылаются на жестокости и угрозы со стороны казаков Пугачева. Это достаточно характерно для документов, содержащих показания подследственных, которые были в «пугачевской толпе». Ссылками на свое подневольное положение в войске Пугачева они пытались облегчить 8 грозившее наказание. В документе любопытны подробности относительно участия городских жителей в грабежах – здесь, оказывается, были замешаны лица духовного звания. В доношении особое внимание уделено изложению обстоятельств, связанных с поминовением в церквях имени здравствующего Петра III. Этот вопрос был главным во время следствия над саратовскими священнослужителями, «впадшими в преступление». Следствие началось в Саратове по специальному распоряжению генерал-аншефа П. И. Панина, который возглавлял в этот период войска, направленные на подавление восстания. От его имени в Саратове действовал генерал-майор П. Д. Мансуров. Затем дело о саратовских священнослужителях дошло до церковных властей, все священники и дьяконы были лишены сана и уже после этого осуждены на основании общих гражданских законов (лица духовного звания в те времена не подлежали юрисдикции светского суда). Материалы первых допросов духовных лиц, которые происходили в Саратове, составляют довольно объемистый том. Для публикации выбраны материалы допросов двух лиц – протопопа Алексея Иродионова (одного из авторов упомянутого выше доношения) и дьякона Введенской церкви Ильи Алексеева. Они более пространны, нежели показания других духовных лиц, а Илья Алексеев рассказывает подробности о том, как он получил злополучную записку для молитв о здравии императора Петра III (документы № 3 и № 4). В этом же деле содержится и копия записки (документ № 5). В ней предписывается молиться о здравии не только самого императора, но и супруги-императрицы Устинии Петровны (второй жены Пугачева), наследника Павла Петровича и его супруги Наталии Алексеевны. Как и во всех документах, вышедших из ставки Пугачева, здесь две параллельные реальности как бы соединяются с целью доказать истинность личности и власти «Петра III». Несмотря на кажущуюся фантасмагоричность, этот документ мог быть для Екатерины II причиной серьезного гнева. Ее погибший супруг не только «воскрес», но и лишил ее звания супруги (на чем, собственно, и основывались ее права на престол) и «отнимал» наследника, тем самым стараясь перетянуть его на свою сторону. Возможно, именно эта записка была причиной особенно сурового отношения к духовенству Саратова при расправе над сторонниками Пугачева. Все остальные публикуемые документы относятся к периоду с марта по октябрь 1775 года и показывают положение Саратова, ближайших сел и Покровской слободы после подавления восстания. Из них видно, что разграбление хлебных магазинов опекунской конторы в Саратове осуществили сами жители города и его округи, и причиной тому была не «склонность к развращенной жизни», а угроза голода из-за неурожая летом 9 1774 года (документы № 6 и № 7). О том, какое зрелище представлял Саратов в начале весны 1775 года, повествует черновик указа астраханской губернской канцелярии саратовскому коменданту (документ № 8). Горожанам было запрещено хоронить казненных карателями людей, и в течение всей зимы их тела оставались на виселицах и на колесах в назидание оставшимся в живых. Весной их разрешили снять и зарыть вдали от города, поскольку они начали разлагаться и могли стать источниками заразы. Неурожай прошедшего лета пагубно отразился на жизни Саратова – на берегу Волги лежали трупы павших лошадей, коров и телят, после таяния снега обнаружились и человеческие трупы. Городские и губернские власти больше всего опасались даже не эпидемий, а «негодования в жителях». Этот страх обнаруживают все публикуемые документы «послепугачевского периода». Любопытно, что после подавления восстания губернские власти вдруг решили построить оборонительные укрепления вокруг Саратова – вероятно, они уже не рассчитывали на спокойную жизнь. По содержанию сохранившихся документов (к их числу относятся и публикуемые документы № 9 и № 10) трудно судить, где должен был проходить ров и вал – было ли это восстановление прежде существовавших укреплений или их предполагалось строить на новой линии, учитывая рост территории города. Распоряжения астраханского губернатора о строительстве вала и рва были посланы к саратовскому коменданту в октябре 1775 года. Работу предполагалось вести силами иностранных колонистов, чтобы дать им возможность заработков в зимнее время26. В ордерах, направленных из губернской канцелярии к саратовским начальникам, на первом месте – опять-таки страх: колонисты могут «прийти в смятение» и возбудить местных жителей к непослушанию. Причем, в черновике ордера к саратовскому коменданту губернатор упоминает о неоднократных попытках колонистов к неповиновению (документ № 9). Для удержания их «в послушании» губернатор выпросил пехотный батальон из Казанской дивизии, который он велел расквартировать вокруг Саратова (документ № 10). Как видим, у губернских властей не было иллюзий относительно «успокоения» жителей Саратова, его округи и колонистов. Что касается присоединения значительной части иностранных колонистов к пугачевскому войску, то об этом имеются недвусмысленные свидетельства, как в «Записках» Г. Р. Державина27, так и в документах конторы опекунства иностранных поселенцев28. О том, что работы по строительству укреплений осуществлялись, свидетельствуют записи в журналах конторы иностранных поселенцев за декабрь 1775 – февраль 1776 года29. Почти все представленные в сборнике документы публикуются впервые. В большинстве они относятся к числу разновидностей 10 делопроизводственной документации, кроме копии записки о поминовении о здравии императора Петра III, и обладают соответствующей структурой и стилем. Канцелярский стиль XVIII века меньше проявляется в доношении протопопов Астраханскому епископу и записях допросных речей священнослужителей. Большинство документов являются копиями, снятыми с подлинников, отправленных адресату (т. е. одновременных с подлинниками), либо черновиками. Исключение составляет документ № 2 – это копия, которая была снята сотрудниками Саратовской ученой архивной комиссии в конце 80-х – начале 90-х годов XIX в. с документа, полученного от Астраханской консистории. Тексты черновиков не свободны от стилистических погрешностей – встречаются весьма неудачные конструкции, явно не завершенные предложения. Заголовки документам даны публикатором, кроме заголовка документа № 2, который был составлен лицом, копировавшим текст. Документы опубликованы в хронологическом порядке их составления, что в целом соответствует и хронологии изложенных в них событий. При подготовке текстов к публикации за основу были взяты требования «Правил издания исторических документов в СССР» (М., 1990). Документы воспроизводятся со всеми особенностями орфографии своего времени. Явные ошибки и пропуски отмечены в подстрочных примечаниях. Буквы, вышедшие из употребления, заменены современными, обозначающими тот же звук: – е, i – и, – ф, ω – о, – кс. Выносные буквы (написанные над строкой) внесены в строку без оговорок, сокращенно написанные слова (писавшиеся «под титлом») внесены в текст полностью также без оговорок. Буква ъ в окончаниях слов опущена согласно современным правилам правописания. Явные описки (пропуски и перестановки букв) исправлены. Знаки препинания расставлены в соответствии с современными правилами пунктуации. Употребление прописных букв также приведено в соответствие с современными правилами. Слова «ее императорское величество» переданы общепринятым сокращением – е. и. в. Каждый документ снабжен примечаниями, в которых поясняются слова и термины, вышедшие из употребления. В легендах, сопровождающих тексты, указано место их хранения и поисковые данные. Указания на способ воспроизведения документов не даются, поскольку все они являются рукописями. Предлагаемая публикация является второй подборкой документов по истории Саратовского края в XVIII столетии и продолжает серию, начатую сборником, упомянутым выше – «Саратовский край XVIII века в документах». Ознакомление с материалами этих публикаций поможет исследователям, изучающим историю Нижнего Поволжья, уточнить конкретные факты, касающиеся периода пугачевского восстания в Саратове, и пересмотреть некоторые традиционные представления – и о 11 конкретных событиях, и о положении Саратова в целом во второй половине XVIII столетия. Автор выражает благодарность за помощь в составлении и редактировании сборника доктору исторических наук В. М. Панеяху, М. П. Лариной и З. Е. Гусановой. 12 1 Извлечения из журнала конторы опекунства иностранных поселенцев за 24 июля – 6 августа 1774 года, представленные в Канцелярию опекунства иностранных и содержащие сведения о мерах к обороне Саратова от нападения Пугачева [10 сентября 1774 г.] Когда получены известии, что злодей Пугачев, прорвавшись х Казане и причиня сему городу вред, потом, будучи разбит, с несколкими стами переправился близ Кокшайска на нагорную сторону реки Волги и появясь между Курмыша1 и Ядрина2, обратился к Алатарю3, то в разсуждении, что сей город от Саратова толко с четыреста верст, а от казанского господина губернатора синбирской и пензенской канцеляриям (от коих о сем и в саратовскую воеводскую канцелярию сообщено) повелено было иметь осторожность, не обратится ли он оттуда на луговую сторону или к Дону, кантора обязанною себя находила оградить Саратов возможною безопасностию и приуготовитца так, что естли стремление злодеев к побегу клонитца будет в близости сего города, то не только пресечь им путь, но и старатца истребить. А вследствие сего тогда ж определено было находящихся в колониях и в других местах фузелеров4 и казаков, оставя в нужных местах у денежной казны и у магазейнов5 малое число на карауле, отвсюды собрать в город, роздать им и сверх того заготовить достаточное число патронов с пулями, состоящия при артилериской команде 4 пушки и одну мортиру привести в исправное состояние, приуготовя для оных потребныя снаряды, а для разведывания о движениях злодейских из казаков в разных местах учредить разъезды. Но как не известно было, делались ли какия учреждени от города комендантом, которой в сие время исправлял и воеводскую должность, то кантора 24 числа июля пригласила ево и прибывшаго в Саратов по секретной о тех злодеях комисии леиб-гвардии порутчика Державина в присудствие для общаго изобретения средств, какия на случай приближения злодеев к Саратову, заблаговременно принять и произвесть должно. А в сем общем присудствии с подробностию разсуждаемо было, что города Саратова по пространству и положению места укрепит никак нельзя, потому что онои с одной стороны окружен высокими горами и отделен крутым и глубоким, ко укреплению городскому не удобным, а к пролазам неприятелю наиспособнейшим рвом. Да и самая обширность поселения городскова отнимала все способы зделать такое укрепление, которое б в короткое время в оборонителное состояние приведено быть могло, да и военной команды на закрытие оного столко ж недостаточно, 13 сколко и артилери, о которой комендант объявил, что у него болше не может набратца, как 10 чугунных с поврежденными от пожара лафетами пушек, почему того ж 24-го числа июля согласно и определено в случае приближения к Саратову злодеев, не допускать их до города, соединенными силами встретить их в поле в таком разстояни, как по тогдашним обстоятелствам усмотритца полезнее и старатца их разбить, не допуская до жительства. К безопасному ж от нападения злодеев помещению казенных денег и тех жителей, кои не могут вооружитца, и их пожитков, зделав земляное укрепление в том месте близ города на берегу реки Волги, где построены ведомства канторского правианския магазеины, какому укреплению притом господином статским советником и канторским главным судьею Лодыжинским и прожект зделан, и господин комендант обнадежил прислать на работу городских обывателей 25-го или 26-го числа, а на присылку их скорее согласитца не хотел. Сие место назначено не для одного закрытия провианского магазеина, но для того [слово не сохранилось], что другова близ города лутчаго и способнейшаго ко укреплению нет, а к тому и магазеин, наполненный болше дватцати тысяч четвертей муки и немалым числом овса, так как с одной стороны и берег реки Волги, оставались внутри укрепления, следовательно, на случай осады от злодеев всем бывшим в укреплении людем при безопасности была готова и пища, и вода. Сверх же того в сем общем присутствии положено было, когда сие укрепление окончитца, то во оном при выступлении в поле против злодеев оставить потребное число военных людей и вышепомянутые чугунные пушки, а для исправления под ними лафетов взять к артилериской команде. Для осведомления ж о движениях злодейских умножить и иметь далее от Саратова из казаков при афицерах разьезды следующим образом. 1-е – из Петровска команды тамошняго над межевщиками6 смотрителя ассесора Паикуля, простираясь от Петровска к селу Старым Бурасам, а до сего села 2-е – от Малыковской волости7 из находящейся у означенного гвардии порутчика Державина казацкой дву сотной команды, которую он, в случае приближения злодеев, к саратовской команде присоединить обещал, 3 – от поселенных при реке Медведице колоней, простираясь по сей реке к городу Петровску. Сочиненное на сем основании определение всеми бывшими при том, то есть, канторскими членами, комендантом и лейб-гвардии порутчиком Державиным утверждено подписанием. После сего, хотя господину коменданту 25 и 26 чисел при свиданиях словесно напоминаемо было о присылке для зделания укрепления обещанных работников, однако в оба си дни ни одного человека и для исправления пушек не прислано. Текст от слов: Сие место назначено… приписан на полях. 14 А 27-го числа прислал он на работу до сорока человек, но и ис тех по болшой части женщины и малолетныя з деревянными лопатками, которыми хотя работа и начата, но как успех онои не отвечал нимало принятому намерению в скором окончании, а по известиям, полученным тот день открылось, что злодейская толпа от Алаторя следовала или уже и находилась в Саранске, каторой от Саратова менше трехсот верст разстоянием, то того ж числа приглашены опять к общему присутствию в кантору опекунства иностранных означенныя комендант и леиб-гвардии порутчик Державин, а сверх того и Низовой соляной конторы присудствующия, и по розсуждениям о приближающейся к городу опасности согласились и определили. По неудобностям ко укреплению города и по недостатку на закрытие такой обширности, какова занимаетца гороцким селением, военных людей и артилерии, земляное укрепление продолжать всеми силами в том самом месте, где канторские магазейны, как и прежде назначено. Пред собрание сие призваны были саратовского магистрата ратман8 и первостатейныя купцы, которыя не толко охотно соглашались, чтоб укреплению быть тут, но и подпискою уверили, что оне на другой день пришлют на работу с каждого купеческого двора по человеку, а естли нужда потребует, то и сверх того прибавят, сколко будет можно. Для разведывания ж о движениях злодейских отправлены к стороне саранской капитан Коптев с тем, чтоб он столь далеко навстречу злодею ехал, сколко возможно будет, а в Синбирск канторской курьер с требованием от синбирской канцелярии уведомления, не извесно ли ей, где находятца злодеи и преследующия их военные команды. А как господин комендант в собрании сем обьявлял сперва, что для десяти находящихся при воеводской канцеляри чугунных пушек сделано им только пятдесят зарядов, потом нащитал до девеноста, следователно, толко по десяти зарядов на пушку, то в собрании уверя ево, что такова количества и на одну пушку не достаточно, определено было гороцкия пушки освидетелствовать артиллери маиору Семанжу и сходным по калибрам разобрать ядра. А господину коменданту прислать в кантору известие о числе ведомства ево военных и вооруженных людей, ибо купечество обещало и от себя вооружить до 500 человек, и сколко им в прибавок заготовлено будет, к артиллери еще снарядов. Согласясь на все вышеписаное, означенной комендант на другой день заготовленнаго по тому определения не подписал, а прислан от него в кантору репорт с таким изьяснением, что хотя им 24-го числа определение о зделании у канторских магазейнов укрепления и подписано, но как он получил от господина генерал порутчика и ковалера князя Щербатова Текст от слов: Пред собрание сие... приписан на полях. 15 ордер, в котором обнадеживает, что городу Саратову от нападения злодеев опасности он не видит и, уведомляя о сем кантору, представлял он, не лутче ли возобновить прежней гороцкой вал и поделать на нем батареи, а для того требовал, чтоб канторской главной судья9 ко осмотрению того вала приехал в воеводскую канцелярию. О пушках же написал, что он их для исправления лафетов к артилериской команде не отдаст, а чтоб прислан был к нему офицер и для делания зарядов человек до дватцати редовых. Сей репорт прислан был 27-го числа ввечеру, по котором приказано было господину артиллери маиору Семанжу командировать к нему дватцат человек рядовых и одного афицера, а более ничего определено не было. А 28-го числа поутру от него ж коменданта прислано мнение10, в котором он изьяснял, что хотя он и согласен, чтоб у магазеинов канторских к закрытию их зделать малинкое укрепление, но города он оставить не может для того, что церкви божии будут обнажены, к тому ж острог с колодниками и немалое число вина останетца на расхищение злодеям, почему и намерен он непременно возобновит прежней городской вал и в пристойных местах поделать батареи. По сим представлениям, хотя изьяснено ему было вновь з доволным доказательством, что город, которого он оставить не соглашаетца, после пожару имеет очень мало строения, а занимаетца толко шелашами, что возобновлять горацкой вал не толко время не позволяет, но по неудобностям около селения гороцкова никакова землянова укрепления сделать, и тем болше по обширности недостаточным числом военных людей и артиллери обнять никак не можно, и что при сих неудобностях церковное и партикулярных людей имение, так как и казенное вино и колодников удобнее поместить в том же укреплени, что у канторских магазеинов начато, и при котором 28-го и 29-го чисел находилось в работе присланных от купечества по несколку сот человек с помощию определенных к тому из артиллериской команды фузелеров, а с подобным сему изьяснением и указ к нему от канторы послан. Но как все сие не имело никакого действия, то господин статской советник Лодыжинской, приглася с собою и лейб-гвардии господина порутчика Державина и некоторых ведомства конторского штап-афицеров, 29 числа приехав к нему коменданту и увидя упорство ево на все доказательствы и что от того никакой осторожности в нападения злодеев не принимается, принужденным себя увидел согласитца с ним, комендантом, и на то, чтоб укрепление зделать внутри города на берегу реки Волги, заняв собор, женской монастырь, Николскую и Казанскую церкви и полаты, где находились соляная кантора и воеводская канцелярия 16 с астрогом содержутца колодники, равным образом и винные погреба, а каким образом ров и вал вести, то и назначил он на городском плане, и к сеи работе к господину коменданту тогда ж послан знающеи инженерную науку капитан Дуров и указом от конторы подтверждено, чтоб на сем месте и старалса он как возможно скорее окончить работу. Чрез сие положение казалось уже, что упорство господина коменданта окончится, но вместо того он, оставя и сие назначенное по единому толко упрямству ево место, 30-го числа начал делать прямой ров и вал, отступя несколко сажен от зделанного в 1771-м году около города вала, начав от Царицынских вверх, которого им и зделано сажен со 100 или больше. И на сию работу обращены им и все бывшия у магазеинов от купечества работники, между тем начатой круг магазеинов ретрашамент11 оставался без работников. А 31-го числа в ночи возвратившейся капитан Коптев привез известие, что злодей с великою толпою находитца в 12-ти верстах от Пензы в селе Безсоновке, и что тот же день ожидают вступления их на Пензу, о чем и коменданту того часа знать дано. Августа 1-го дня поутру рано прислано в кантору от коменданта мнение, коим оставя все прежния положения и начатой им безполезной вал, присуждал, чтоб укрепя правианские магазеины, зделать пред городом укрепление, чтоб город оставалса позади оного, не известя точно того места, от коего, по мнению ево, долженствовал быть город назади. Того ж 1-го августа для общаго по тому совета приглашены в присудствие канторы опекунства иностранных означенной комендант, баталионные и артилериские штап- и несколко обер-афицеров, також и комисионер12 господин лейб-гвардии порутчик Державин, и по разсуждении о всех неустроиствах и упущениях и произшедших от упрямства и нерешимости господина коменданта, преклоняем он был от всех единогласно, чтоб согласился он нарядить всех работников ко окончанию у магазеинов канторских укреплений и, как скоро оное кончено будет, то б и пушки городские отдал для обороны оного ретрашамента, причем уличаем он был ясным доказателством, что начатой и оставленной им вал делан был без основания, а единственно для того, чтоб отвлечь работников от начатаго полезнаго и с правилами фортификации сходнаго укрепления. По сим притчинам старались работников доставить наимом, но сыскать было не можно, затем что был сенокос, да и работники кроме кос никаких шанцовых инструментов13 не имели. Равным образом предлагаемо ему было и о назначенном пред сим в городе по желанию ево Видимо, пропущено слово где. Видимо, пропущено слово ворот. Текст от слов : По сим причинам... приписан на полях. 17 укреплени, для которого господин капитан Дуров к нему был командирован, но он не только предлагаемых ему доказательств опровергнуть, но и ни на что решителного ответа зделать не мог, а толко остановилса на одном том, что ему нелзя оставить город без защиты, и предлагал при том разные не имеющие никакова основания мнении, ис которых: 1-е, что бутто у магазеинов укрепление збоку, а не впереди города, и что ему лутче кажетца где-нибудь зделат у Московской дороги пред городом, примкнувшись к оврагу, имеющему в себе малинкой радник, в котором от чрезмерных жаров воды столь было недостаточно, что и для ста человек на судки из онаго достать трудно было, не упоминая о протчих неудобностях. Оной родник был за буераком в ущелине и весьма от того места отдален, где камендант хотел укрепится, а к тому же и место самое неудобное. И сие думал он для того толко, что уповал, бутто злодеям от Пензы притти должно сею, а не другою к городу дорогою, не воображая себе того, что он, всякое укрепление обойдя, со всех сторон в открытыи места войтить может, и что подле магазеинов начатое укрепление не для защиты погорелаго места или оставшагося и вновь начатого строения, но единственно для сохранения церковнаго и партикулярнаго имущества самих жителей предприемлется, а когда сие мнение неполезно, то 2-е, чтоб около города зделать две батареи, одну у Московских ворот, а другую на берегу Волги, 3-е, что думаетца ему, что злодей в Саратов не будет, о чем он и прежде при всяком разсуждени гадание свое объявлял. А как из всех трех отзывов видимо было не толко безмерное упрямство, но и совершенная беспечность в приготовлени ко отражению злодеев, несмотря на многия бывшия до сего времени от канторы писменныя и словесныя требовани, не хотел он комендант уведомить, или и сам не знал, сколко у него ко употреблению против злодеев набратца может баталионных и штатной роты воеводской канцеляри салдат и казаков и вооруженных жителей. А в разсуждени того в означенном общем собрани согласно от всех, кроме оного коменданта, и определено было начатое у канторских магазеинов укрепление непременно приводить ко окончанию с крайним поспешением, х которому на работу саратовского магистрата ратман и первостатейные купцы добровольно обязались присылать работников не менше как по 1000 человек, что и подпискою подтвердили. Сие обязателство учинено им вновь для того, что по прежнему исполнение делать им препятствовала начатая комендантом около города работа, х каторой работники их были обращены. А как скоро сие укрепление Текст от слов: Оной родник был... приписан на полях. Текст от слов: прежде при всяком... подчеркнут неустановленным лицом. Текст от слов: Сие обязателство ... приписан на полях. 18 будет окончено, то во оное, несмотря на упрямство господина коменданта, взять гороцкия пушки к нарядам, а по приближени злодеев поместить в сей ретрашамент гороцких жителей, церковное, казенное и всех партикулярных людей имение, и с казенного выхода вино и из острога колодников; зделав для них особую в занятом нарочно для того внутрь онаго укрепления натуралном глубоком рве преграду с крышкою. А по расположени сего, оставя в том укреплени потребное число для обороны вооруженных жителей с городскими пушками и с приличным числом военной команды, соединенными силами итти встречу злодеям для отрезания их от нападения на город, стоящия ж пред городом на воде суда по приближени злодейском затопить или зжечь. Для чего от господина Державина вверх по Волге до самого Сызрана нарочной офицер был послан, дабы злодеи не имели случаю переправитца или спуститца вниз по реке Волге. Вниз же по Волге предоставлено то же сделать господину коменданту, уповая, что сего и во всей Астраханской губернии упущено не будет. При сем сверх того положено, что хотя господин комендант за несколко дней пред тем требовал от канторы, чтоб всех военных служителей и казаков ведомства канторского отдат в ево команду, но как канторской главной судья, будучи в чине бригадирском14, в команде у него быть не может, то и требование оного каменданта оставить, а старатца о поражени злодеев общими силами тем наипаче, что еще из отдаленные колонии собирании и при делании ретрашамента потребны были военные люди. А такого содержания приговор тогда же всеми бывшими на совете штап и обер-афицерами подписан, и для исполнения послана с него х коменданту при указе из канторы копия. А между тем безпрестанно собирались разкомандированные по далним колониям военные люди и добровольно соглашавшиеся на отражение злодеев иностранцы. А для проведывания о движениях злодейских к Пензе отправлен паки преждепосыланной капитан Коптев. И находящемуся в городе Петровске смотрителю над межевщиками ассесору Паикулю велено по приближени злодеев к Петровску, с командою, состоящею у него, следовать в Саратов, а между тем по Петровской дороге учредить в тех местах при афицерах фарпосты, чрез каторыя получать от означенного капитана Коптева извести, и осведомляясь, как возможно, с крайнею поспешностию доставлять в Саратов. Текст от слов: Зделав для них особую... подчеркнут неустановленным лицом. Слова: Вниз по реке Волге подчеркнут неустановленным лицом. Текст от слов: Вниз же по Волге предоставлено... приписан на полях. Текст от слов: тем наипаче, что еще... приписан на полях. 19 И так 1-го и 2-го чисел августа производилась опять работа над укреплением у магазеинов и в разламывани купленных к тому укреплению на полисад, подмостки под пушки и на рагатки судов, а означенной капитан Коптев, возвратясь, репортовал, что злодеи 1-го числа находились деиствително в Пензе. А 3-го числа работа в ретрашаменте остановилась за неприсылкою из города работников, почему для требования оных послан был порутчик Уваров и репортовал, что полицымеистер порутчик Малцов ответствовал ему, что комендант на работу никого высылась не велел, а приказал с вечера повестить чрез соцких и десяцких15, что он на ту работу итти никого на принуждает, а оставляет им на волю. А саратовского магистрата ратман и купцов несколко человек, приехав в кантору, объявили, что за сею, зделанною от коменданта повесткою, не могут оне собрать с купеческих домов тот день работников, потому что все, узнав о сей повеске, разошлись и разъехались от домов своих. Но как казалось, что таковому вредному по обстоятелствам времени приказанию от коменданта быть не можно, то призван был в присудствие канторы означенной порутчик Малцов и обьявил, что от коменданта подлинно приказано ему было с вечера повестить всем гороцким жителям, кроме купцов, что он их на работу ко укреплению не высылает, а хто хочет, тому запрещения не делает. Кроме купеческих работников и никогда на работу никто не приходил, следовательно, для бобылей и пахотных солдат, кои на работу не ходили, приказание сие было не нуждно, а единстве[нно] сделано для развращения купечества. И так за сим развратным приказанием работа во укреплении совсем остановилась. А того ж числа вышеозначенной лейб-гвардии порутчик Державин уведомил кантору, что в городе Петровске остается несколко пушек, пороху и денежной казны, и что, за неимением там команды, злодеям супротивления зделать некому, тем болше, что и жители тамошния примечены подозрителными в склонности к злодеям, и что оныя пришли в непослушание против воеводской канцеляри, и к воеводе приставили караул, требовал, чтоб для забрания оттуда казны, годных пушек и пороху, и нужных писменных дел, дать ему из канторской команды человек до 100 казаков, с которыми он сам отправитца в Петровск. Почему командировано к нему донскаго войска есаул Фамин с семьюдесять донскими казаками, а к тому ещо тритцать человек взять ему велено от следующаго ис Петровска в Саратов ассесора Паикуля. А 4-го под 5-е число после полуночи означенной господин Державин и есаул Фомин, возвратясь, уведомили, что, по приближени их к Петровску 4-го дня часу в 9-м по полуночи открылось, что злодей, предупредя их, заняли уже город, и толпа их умножилась идущими от Пензы. Текст от слов: Кроме купеческих работников... приписан на полях. 20 Командированныя же с ними казаки, увидя в городе злодеев, все изменя, старались их схватить или переколот, а не догнав, поскакали в город Петровск к соединению с злодеями. По сему уведомлению, тот же час в ночи дано о том знать коменданту с тем, чтоб он прибыл в кантору для принятия последних и общих мер против нападения злодеев, но он велел о себе объявить, что не поедет. Однако приехал, уже по полуночи в седмом часу и, ничего решительного не сказав, тотчас обратно уехал. А как ис прежняго и ис сего развратного упрямства ево предстояла уже видимая погибель городу, то ко отвращению оной и ко учреждению возможного на такои случаи разпоряжения был у него в 8-м часу поутру господин статской советник Лодыженской, и приняв последния меры спасти денежную казну и канторские дела на судах, отпустя вниз по Волге до безопасного места, дабы тем, хотя выгодав столко времяни, сколко потребно на достижение злодея преследующими его воисками, чего ради и просил господина коменданта о вспомоществовании ему в приискании судов и в доставлени чрез полицыю потребнаго числа извощиков для перевозки денежной казны на суда, что он, хотя и обещал, но не исполнил, ибо казначей порутчик Штихеус на вечер насилу мог сыскать одно судно, с малым числом работников, и не имея лошадей, с нуждою мог переносить караулными и случившимися тут колонистами до 26784-х рублей тысяч медною манетою, продолжая вынос сих денег 6-го числа пополудни до 4-го часу, когда уже злодеями окружен был город и внутри оного оне начели уже являтца, что самое воспрепятствовало и оставшия медныя денги спасти, а для помещения канторских дел взято уже было стоявшее пред канторскими магазеинами с купленного у ротмистра Огарева мукою судно, каторое начето было выгружать, но по той нужде выгруска остановлена, а погружены в нево писменные дела и пятнатцать тысяч серебреною и золотою манетою денежной казны. Между тем как суда приискивались и напоследок денежная казна и канторские дела на судно погружалися, приказано было всей военной команде из лагеря и квартир выступить на Московскую дорогу, что после половины дня пред глазами канторских членов и последовало; а как по приводе воинской команды к Московским воротам усмотрено, что баталионных салдат, выведенных туда же под предводителством маиора Салманова, по объявлению ево сто дватцат семь человек и толко до пятидесят пеших малороссиан с копьями; саратовских же казаков еще ни единаго не было. А городские пушки поставлены изредка за валом, которой нимало в оборонительное Текст от слов: сто дватцат семь... подчеркнут неустановленным лицом. 21 состояние приведен не был, вниз к самому буераку, на другой стороне котораго находится так называемая Соколова гора, с которой не токмо означенной худой вал анфилироват весма удобно, но и всем городом командовать можно – следователно, и воинской команде тут стоять не токмо безполезно, но и совсем не можно, чего ради статской советник Лодыженской и с ним канторы опекунства иностранных член господин ассесор Кикин, взяв с собою господина артилери маиора Семанжа, надворного советника Батурина и приглася господина комисионера Державина, яко очевидного свидетеля всем произшествиям, приехав к господину коменданту, еще с ним советывали, и предложа ему о неудобности означенного места, спрашивали, какое он намерение напоследок приемлет, ибо стоя в одном углу с пушками, идущему с великою толпою злодею никоим образом в город воитить воспрепятствовать не можно, но от него и тут решителного ничего не добились. Ввечеру ж, пришед в квартиру господина коменданта, ратман Казанцов подал ему и статскому советнику Лодыжинскому, каждому порознь, имянные списки вооружающимся от купечества пешим с однеми копьями людем, которых по оному списку значит токмо до двухсот человек. А при сем случае спрашивано было, для чего оные пешком и без огнестрелнаго оружия, на что господин комендант отвечал, что у него пороху толко два пуда осталося; а как и у бывшей в ведомстве канторы опекунства иностранных артилериской команды еще четыре бочки оставшагося зарыто в землю, то вопрошаемо было еще, для чего о сем заблаговременно не объявлено и не требовано, на которой вопрос отвечать было нечева. Напоследок примечено было весма ясно нехотение господина коменданта зависить, по крайней мере, от советов господина статского советника Лодыжинского, яко старшаго пред ним, и что самое то, может, и прежде препятствовало ему соглашатца на предлагаемые предосторожности от злодеев средствы и оставляло ево в нерешимости. И так, чтоб от того не произошло худшаго ещо замешателства, решился господин статской советник с протчими бывшими с ними оставить защищение города в диспозицию оного коменданта, а самому з денежною казною, сколко оной, за вышесказанными неудобностьми спасти удасца, с писменными делами и со всею канторою удалитца в безопасное место. А потому данным ордером артилери маиору Семанжу велено, присоединя к артилериской команде волских и оставших донских казаков с орудиями, выступить в поле для отражения злодеев, а по усмотрени невозможности им воспротивитца, присоединитца к состоящей за гороцким валом выведенной от коменданта команде, и быть под ево 22 повелением, почему он, Семанж со всею артилерискою командою и казаками навечер 5-го числа , вышед от города за две версты, там начевал. А 6-го числа поутру о сем от господина статского советника Лодыжинского сообщено каменданту, каторой потому чрез присланного к маиору Семанжу афицера приказал, чтоб он с командою вошел и остановился в том же за гороцким валом месте, где поставлены им баталионныя солдаты. Того ж 6 числа поутру определенные от него, Семанжа, в разъезд волския казаки, все бежали к злодеям, а остался толко бывшей с ними есаул Тарарин, каторой с краинею нуждою от гонящихся за ним команды ево казаков, заколов из них двух, мог спастись. После чего он, Семанж, с артилерискою командою и с оставшими десятью донскими казаками по вышеписанному требованию господина коменданта вступил в город и соединился з баталионными в один полигон. А каков от него по возвращени репорт подан, со оного здесь следует копия 16. А сверх вышеписанного толко то прибавить можно, что и объявленное в оном репорте место, где зделан был обставленной рогатками17 баталион каре18, не выгоднее прежняго, ибо хотя огонь злодейской батареи, поставленной на Соколовой горе, несколько и дале, но зделанной пред тем от господина коменданта [как о сем выше упомянуто]19 вал служил злодею готовою и закрытою батареею, на которую он и деиствително, поставя две пушки, стрелял в наш баталион каре. ГАСО, ф. 407, оп. 2, д. 1330, л. 3–10. Копия документа, отосланного в канцелярию опекунства иностранных. Датирована по дате выписки из журнала конторы опекунства (ГАСО, ф. 407, оп. 2, д. 1330, л. 11). Концовка и подписи отсутствуют. 2 Доношение присутствующих протопопов Саратовского духовного правления1 Алексея Иродионова и Онисима Герасимова епископу Астраханскому и Ставропольскому Мефодию [21 августа – 21 сентября 1774 г.] Великому господину Преосвященнейшему Мефодию епископу Астраханскому и Ставропольскому Саратовского духовного правления от * 23 присутствующих протопопов Алексея Иродионова и Онисима Герасимова покорнейшее доношение * Сего августа 6 числа то есть* в день* праздника Боголепнаго* Преображения Господня с полудни незадолго до вечерен известный вор и государственный злодей бунтовщик и клятвопреступник, возмутитель изменник Емелька Пугачев с немалою разных бродяг и воров толпою устремясь так жестоко на град Саратов, что хотя от воинских команд и обывателей пушечными и ружейными выстрелами долговременной самой его толпе отпор и простирался, но между того от оной воровской толпы отделясь, немалая часть и въехала, имев при себе одну пушку, на гору, называемую Каланчу2, отколь и пальбу производить начали, и притом вдруг человек, к примеру, сот до пяти верхами на лошадях вооруженных с ружьями, пистолетами и копьями и с четырьми наперед харужи 3, спустясь с горы прямо в горное жительство, лежащею подле самаго монастыря4, улицею бежали вскак с необыкновенным страшно злодейским визгом и криком, и, ворвавшись по новопостроенному через буярак5 мосту в город, где разсеялись по всем городским улицам, с тем же визгом и криком подав знак, что они внутри города своей толпою, коей воинская команда храбро сопротивлялась, почему оная команда, видя разъезжающих в городе и обладающих оными злодеями, принуждена силами слабеть и не превозмогать, а как скоро злодей одолел град и сделал всех пленными, то в самыя вечерни приехав к соборам и протчим церквам злодейской партии казаки вооруженныя и с обнаженными саблями, не дав отправить вечерен, погнав из церквей священно и церковнослужителей, а в городе всех жителей с малыми детьми (при чем тогда ж из нашего духовенства Введенския церкви попа Дмитрия Афанасьева противу комендантскаго двора скололи) и выгнаты были на Соколовую гору, где наводя страх при нас же разных чинов людей кололи и рубили многое число, а потом уже ночью погнали нас с той городы в степь, разстоянием от города верст с пять, злодея Пугачева к обозу, где за крепким караулом переночевав, а 7 числа поутру вогнав паки всех со степи в город, и от тех же злодеев приказ воспоследовал, чтоб все городския жители (шли в Улеши)* в расположенныя лагери, не увеличивая к кому и кто в них имеется, а только именовали к батюшке, особливо нам духовенству приезжали многократно двое харунжей с харунками6, к соборным церквам, объявляя, если с крестом и святыми образами в те лагери к батюшке мы не пойдем, за то повешаны и со всем родом истреблены будем, и так сия повестка продолжалась с утра до самых полден, а злодеи харунжи, ездя по городу, тоже повторяли и многократно напоминали, что слыша, все обыватели и вся чернь пошли из города в те Улеши, а после их, ведая, что уже мы Слова, помещенные между знаками * *, в тексте зачеркнуты. Так в рукописи Скобки проставлены в рукописи. 24 пленные, пришли в самое сумнительное размышление, возчуствовали последний конец жития нашего, быв в отчаянии и смертном страхе, принужденными нашлись: во-первых, сделав пополудни в 1 часу позыв в большой колокол и потом в Троицкой собор в нижнюю церковь собравшися духовенство, взяв престольный крест с Евангелием и запрестольный образ Богоматери, пошли ко именуемому от воровской толпы батюшке, известному государственному злодею Пугачеву в лагери, где по приходе ожидали его к приложению святых образов не менее полутора часа. Но когда тот вор, изменник и клятвопреступник Пугачев выехал в казачей одежде пред Святыя образа верхом на лошади, тогда поднесен был ему престольный животворящий крест, пред коим приподнял он с головы с левой стороны мало шапку, поцеловал оной, сказал только: «Благодарствую», и затем еще читаны были нам и всем предстоящим – множеству народа – два указа, в коих он титулован Петром Третьим, о разных материях, которых по тогдашнему страху ни мало упомнить не можем. После чего с теми святыми образами возвратились мы паки в соборную церковь, отколе пошли каждый по своим домам, а 8 числа после полудня Саратовския Введенския церкви диакон Илья Алексеев принес к нам цидулку7 и, подавши ее в руки, сказал, если мы по той цидулке исполнять не будем, то увидим, что нам будет, а на него не пеняли бы. Цыдулка же содержала следующую материю, вверху написано: «На литии8 поминать о здравии Его Императорского Величества сицевым образом», отступя мало, пониже: «Благочестивейшаго и Самодержавнейшаго великого Государя Императора Петра Феодоровича и супругу его, Благоверную Государыню Императрицу Иустинью Петровну и Наследника его Благовернаго Государя Цесаревича Павла Петровича и супругу его – великую княгиню Наталью Алексеевну». И сия цыдулка никем не была скреплена и никем не подписана. Но как реченный дьякон Алексеев при подаче цыдулки объявил необыкновенную суровость, по каковым угрозам принуждены в силу той полученной от диакона цыдулки, раздав с нее, сколько успели, в пять церквей копии, и два дня одними только мыслили, а не от чистосердечия, за страх сохраняя свою жизнь, особливо видя злодейскии партии казаков, всегда в церкви поминали. 20 августа помянутый диакон Илья призван в Правление и спрашиваем был, где он подлино ту цыдулку взял, и он показал. Августа де 8 числа после обеден, взяв его, диакона из города злодейской пугачевской партии три человека казаков привезли его в злодейския лагери, где вышел к нему один казак и спросил его, что он за человек. И когда он на сие ответствовал, что он диакон, тогда, погодя несколько времени, те же трое казаков, паки взяв его дьякона, привезли к казенным хлебным магазинам и, дав ему вышеобъявленную цыдулку, сказали, чтоб он отнес оную своим судьям, почему он, диакон, присудствующим того же дня и вручил, а слов: «Если они по той цыдулке исполнять не будут, то увидят, что им будет, на него бы не пеняли они», – диакон якобы не говаривал; в коем запирательстве, 25 себя утвердя, и подписался. Но сие его показание признавается совсем за невероятное и к оправданию ему не служащее, потому когда Саратовскаго Спасопреображенскаго Монастыря архимандрит9 Иероним в самый праздник Преображения Господня вскоре после обеда, еще часа за два до штурмы, оставя святую церковь и обитель, уехал из монастыря на Увек, оттоле скрывшись, где находился, не известно нам было, а 11 числа т.е. в понедельник, оный архимандрит, явясь в монастыре и увидав, что иеромонах10 Исаак по поданной ему цыдулке поминал на эктиньях11 Петра третьяго, взяв ту цыдулку, как видно, к своему оправданию, а к погублению всего здешняго духовенства, представя ее правящему в Саратове комендантскую и воеводскую должность Низовой соляной конторы члену господину генерал-аудитор-лейтенанту Савельеву и притом еще к нему доставил же своих реченнаго иеромонаха Исаака и иеродиакона Иону, да Троицкаго собора, яко не своей команды диакона Карпа Андреева, кои о чем спрашиваны тамо были, не известно, а потом уже приехавшему в Саратов его превосходительству генерал-маиору и разных орденов кавалеру Павлу Дмитриевичу Мансурову дошло обо всем сведение, и по приходе нашем со многим духовенством к его превосходительству для отдания почтения, который, минуя всего, вопервых, соизволил спросить, каким образом поминали в церквах Петра Третьяго. И на оное вышеописанным порядком ответствовали, почему и приказал к себе представить, и когда представлен был диакон Илья Алексеев и принятая от него цыдулка, кою разсмотря, самолично допрашивал того диакона, а он оставался на прежнем своем показании. Его превосходительство виновными нас не почел, а, признав в диаконе сумнительство, словесно повелел содержать его безвыпускно в правлении впредь до получения от главновоеннокомандующаго резолюции, а цыдулку возвратить с тем, чтобы она утрачена не была, коя в правлении при деле и хранится. А во время пленения и овладения злодеем Пугачевым с воровскою толпою града Саратова выходы с казенным видом и все питейные дома растворены были; брать соль, а в магазинах хлеб дана была всем вольность, сколько кто может, безвозбранно бери и довольствуйся. Всех жителей домы раззорены, в присутственных местах, в том числе, и в правлении государственныя и всякия дела истреблены, казенныя денежныя суммы и сколько было в правлении в сборе денег, равно и всех обывателей имение, где бы оное не хранилось, в земле ли, или в земляных покоях, в каменных палатах и в скрытых потаенных местах, без остатку пограблено. Одним словом, весь град Саратов опустошен так, что ни один древний тиран или не ведущий бога варвар так зло и безчеловечно с таким преславным градом и жителями безпричинно поступать не отважился, как сей государственный злодей, изменник и возмутитель Емелька Пугачев. Сколько в град разнаго звания людей он поколол и порубил. Не меньше этого на захваченных к себе в лагери судах мужеска и женска пола из ружей, злодейски ругаясь, застрелял и в воду побросал, не щадя отроков и 26 младенцев. А в происхождении всего онаго толь горькаго и плачевнаго случая подчиненныя духовному правлению оказались в преступлениях: 1. Села Никольскаго (Кологреевка тож) поп Прокофий Иванов, войдя в злодейския лагери, ходил по ним с крестом, требуя, по неимуществу якобы своему, подаянья и набрав от оной воровской толпы все ими в Саратове из лавок грабленное, множество лоскутков и разнаго товара, а также один церковный воздух12, все это у него, попа, хранимо было в Преображенском монастыре13, в кельи иеромонаха Трифона, завернутое в пологу14; что все вынуто, купно с ним, попом, представлено в воеводскую канцелярию. 2. У запрещеннаго попа15 Тимофея Тимофеева в доме отыскано архимандритом Иеронимом со многими людьми три кувшина больших, вырытых из земли, с воровским казенным вином, два в холодном чулане казенной же воровской соли, по примечанию, пудов до сорока, которая обще с отставным есаулом Иваном Винокуровым по осмотре опечатана. Еще же разграблено им несколько церковных вещей, а также монастырской, и разные пожитки канцеляриста Чеснокова, тещи его Анисьи Ивановой и своячины его Матрены Прокофьевой. Оное все у него же, попа, в доме вынуто, и, кому что принадлежит, роздано, а вино в трех кувшинах самим архимандритом представлено господину лейтенанту Савельеву, коему и о казенной соли, что она у него, попа, в доме запечатанною осталась, от архимандрита объявлено ж, почему тот поп Тимофеев, бывши от дому своего в укрывательстве, шедши он ночью, и по поимки его караульными на мосту, отведен в канцелярию и ныне содержится в остроге. 3. Саратовской Преображенской церкви у диакона Минея Петрова в доме вырыт из земли и вынут боченок с казенным воровским вином ведра в четыре да в анбаре за хлебными мешками сысканы две пары новых чушек, кои при седле бывают, и вкладываются в них пистолеты, да еще прежде писанных канцеляриста Чеснокова и своячены его Матрены несколько разной пажити, кою они при архимандрите Иерониме взяли себе, а вино и чушки обще и с диаконом представлены в канцелярию, из которой тот диакон неведомо почему высвобожден без всякаго о нем в правление сведения, а упомянутый архимандрит и к служению допущен. 4. Господина генерал-маиора и разных орденов кавалера Мансурова, нарочно отправленного для поиску злодейской партии, командою не только тех злодеев, вновь скопляющихся и в разных селах и деревнях разбои и грабления продолжающия, пойманы, привезены в Саратов, между коими злодеями оказался села Рожественскаго, Усовка тож, поп Николай Максимов, который уже кошками16 прежестоко сечен и в остроге содержится. 5-е. Саратовскаго Троицкаго собора пономарь Иван Филипов и Сергиевской церкви дьячек Петр Иванов Соколов, да Покровской церкви, что против Саратова на луговой стороне в малороссийской слободе, дьячек Павел Стефанов со времени на град Саратов злодейскою толпой нападения пропали и, где находятся, поныне не известно. 6-е. Саратовскаго Духовнаго Правления разсыльные Данила Козмин и Григорий Михайлов, 27 наруша свою присягу, оставя звание и оторвавшись от своей должности, прилепясь к злодейской пугачевской толпе, с коею из Саратова и бежали. Того ради Вашему Преосвященству Саратовское духовное правление о всем вышеявствующем произшествии благопочтенно донеся, нижайше докладывает, вышеупомянутому диакону Минею Петрову, как уже он допущен архимандритом Иеронимом до священнослужения, в разсуждении онаго впредь ему, диакону, в том же ли оставаться, равно и священно-церковнослужители, если одни из острога высвобождены и присланы в правление будут, а другие иногда сами, купно и двое разсыльные из бегов явятся, в таком случае какия к ним меры употребить, об оном от Вашего Преосвященства духовное правление просит повелительной резолюции, а коликое число и каких именно доходов из правления злодейскою пугачевскою воровской толпою пограблено и сколько каких дел по собрании налице окажется, то о всем по надлежащей выправке Вашему Преосвященству донесено быть имеется. ГАСО, ф. 407, оп.2, д.1336. л. 1–6. Копия конца XIX в. Подписи не воспроведены. Документ датирован по содержанию. Опубликовано: Труды СУАК. Саратов, 1888. Т. 1, вып. 1. С. 40–48. 3 Допросные речи протопопа Троицкого собора Алексея Иродионова, допрошенного вместе с другими саратовскими священнослужителями в Саратове по повелению генерал-аншефа П. И. Панина1 22 сентября 1774 года. Бывшие в саратовском духовном правлении2 судьи3 и протопопы4 Троицкого собора Алексей Иродионов. Во время де нападения и раззорения города Саратова от нашедшаго злодея государственного вора и разбойника Пугачева, то есть августа 6-го числа находился он, по силе насланнаго от бывшаго в Саратове лейбгвардии господина порутчика Державина сообщения и данной по нем подписки, при Троицкой соборной церкви с протчими священно и церковнослужителями неотлучным из Саратова, а как ворвавшияся в город злодейской толпы казаки чинили многим людем в городе смертное убивство за непослушание, то все от церьквей были отлучены и выгнаны с протчими города Саратова жителями пленными за город, в которое время убили из них Веденския церкви священника Дмитрия Афанасева, да и протчих разного звания людей побили ж до смерти при них немало. А 28 поутру на другой день, то есть 7 августа за караулом, причем приказывано от казаков той пугачевской злодейской партии, чтоб шли к тому злодею Пугачеву в стан с образами. И как от всех церквей, кроме отлучных, но поимянно всех припамятовать не можно, собрались в соборную Троицкую церковь и в наипервых намерение положили, чтоб не ходить, но между тем от него, злодея присыланы были казаки троекратно, чтоб неотменно со образами шли, и напоследок казаки с таким прещением, естли не пойдут, то не точию все священно и церковнослужители, но и жены и дети их будут преданы смерти. И видя их такое прещение, не имея уже к защищению жизни способности, принуждены зделать в колокол к збору позыв, и взяв икону Богоматери с крест, Евангелие, под превождением тои злодейской партии казаков к нему, Пугачеву в стан, состоящей в Нижних Улешах5, яко пленныя ходили и стояли при входе в стану часа с полтора без всякого пения и никакого произношения в поминовение ему, самозванцу не происходило, отлучитца ж и возврату оттуда зделать за состоящим тогда при них злодейским караулом было не можно. Однако ж по проходе несколко времяни, выехав из шатра тот злодей Пугачев верхом, коего они, по сказыванию ево партии казаков признали, и приближась к ним, не слазя с лошеди, а толко сняв немного з головы шапку, поцеловав крест, после того он с протчими священно и церковнослужителями возвратясь в город, и с того 6 даже до 9 числа в церквах службы не происходило, но 8 числа после полден Веденския церкви диакон Илья Алексеев, пришед к нему в дом один и объявил записку, сказывая, что оная послана с ним из ставки пугачевской для точнаго по ней исполнения, в которой написано поминать на литиях6 имя государя Петра Третьяго и назначенную по той записке супругу неведомо какую Устинью. И сочтя сие за важное, ходил с тем диаконом к товарышу своему духовнаго саратовскаго правления судье протопопу Анисиму Герасимаву, обявил оную и ему, но как всего того они исполнять не хотели, и от взятья той записки отговаривались, то оной диакон сказал, естли оне не возмут, и по ней исполнять не будут, то увидят, что им за то последует, почему, устрашась грозящей от злодея Пугачева всегда смерти, призвав к себе они бывшаго духовнаго привления канцеляриста Чеснокова, и ту записку, а чьею она рукою писана была, не знает, отдали того ж 8 числа для списывания и роздали по церквам. А в какие именно церкви были им, Чесноковым, разосланы и кому отдаваны, того он, Родионов, не знает и тех записок не подписывал. А 9 и 10 на обеднях, також и в 9-х числах на благодарном о взятье города Нарвы молебне, страха ради, боясь смерти, и Так в тексте. 29 что той злодейской толпы казаки часто в церков приезжали, поминаемо было на литиях толко имя государя Петра Третьяго, а потом наследника государя цесаревича и великаго князя Павла Петровича и супругу ево благоверную государыню и великую княгиню Наталью Алексеевну, а имя означенное по записке неведомой Устиньи оставляли. Да и на болшом выходе с Святыми Дарами7 поминаемо равно и на многолетии при окончании обедни от дьячков пение чинено то же, что и выше описано. А с 11 числа того ж августа, когда все злодеи той толпы люди вышли, то ту и записку, и поминовение совсем оставил. Что ж он в краткой подписки8 подписался, якоб поминовение и моление полное по записке чинил, и то утвердил от робости. Началствующему ж в городе Саратове генералаудитору лейтенанту Савельеву о сей записке из своего преступления не объявлял простотою. Что ж по 2 подписке и № 249 Веденской церкви диакон Илья Алексеев чинит запирательство, якобы он Пугачевым в неисполнении по изданной записке не застращивал, и то показует неделно, а толко в запирательство всем, и на очной ставке на своем допросе утверждаетца. К подлинному допросу Алексей Иродионов руку приложил. ГАСО, ф. 407, оп. 2, д. 1333, л. 1–3. Копия. Документ датирован по вводной записи, объединяющей допросные речи. 4 Допросные речи дьякона Введенской церкви Ильи Алексеева, допрошенного вместе с другими саратовскими священнослужителями в Саратове вторично по повелению генерал-аншефа П. И. Панина 10 октября 1774 г. Введенские церкви дьякон Илья Алексеев Во время бытности злодея Пугачева в городе Саратове находился он при церкви неотлучным, а 8 числа августа пополуночи в 11-м часу в проход ево из церкви домой, наехав на него того злодея Пугачева парти трое казаков взяли и привели в ево злодейскую, ниже города стоящую ставку, и ис полатки, ево ль Пугачева оная, или чья другая, не знает, один казак, вышед, спрашивал, какой человек. И как сказал, что дьякон, то вынес цыдулку1 и отдал ис тех, с ним приехавших казаков одному, приказывая, чтоб отдать ему Алексееву, которыми доведен был обратно из 30 лагеря толко до казенных опекунских магазеинов2, кои от Саратова состоят с версту, и от одного казака та записка ему, Алексееву, отдана, с таким приказанием, чтоб отдать к своим духовным судьям3, ежели ж не возмет и не отдаст, то заколот или повешен будет, и отстав от него, сами назад уехали. А он, взяв ту записку, и от страха не читая, что в ней написано, того ж часа отнес и отдал в доме бывшаго саратовскаго духовнаго правления присудствующему протопопу4 Алексею Иродионову, а от него оба они отнесли к другому бывшему протопопу Анисиму Герасимову, которые, взяв от него, прочитая про себя, положили в карман, а он, отдав, не говоря нечего, пошел домой. И какое по той записке помянутые протопопы исполнение чинили, он, Алексеев, не знает. Что ж те бывшие протопопы духовного правления судьи Иродионов и Герасимов на него показывают, якобы он при отдаче той записки устрашивал, ежели оне ее не возмут и исполнять не будут, то увидят, что им за то будет, не говаривал, с чем и на очной ставке утвердился. Злодею ж Пугачеву поминовения он никогда не чинил, а толко во время бывшаго в Троицком соборе августа 9 числа благодарнаго о взятье города Нарвы молебна на литии от дьякона Сергея Иванова поминовение, чинимое ему, злодею, слышал, да в ставку к нему, Пугачеву с протчими священно- и церковнослужительми со крестом и образами ходил. К подлинному допросу Илья Алексеев руку приложил. ГАСО, ф. 407, оп. 2, д. 1333, л. 22. Копия. Документ датирован по вводной записи, объединяющей допросные речи. 5 Записка, данная дьякону Введенской церкви Илье Алексееву казаками Пугачева о поминании во время церковной службы императора Петра III 17 октября 1774 г. На литии поминать о здравии его императорскаго величества сицевым образом. Благочестивейшаго самодержавнейшаго великаго государя императора Петра Феодоровича и супругу его благоверную государыню императрицу Устинию Петровну1 и наследника его благовернаго государя цесаревича и великаго князя Павла Петровича и супругу его благоверную государыню и великую княжню Наталю Алексеевну. ГАСО, ф. 407, оп. 2, д. 1333, л.55. Копия. Датирована по дате допросов Саратовских священнослужителей, к которым она приложена. 31 6 Доношение из саратовской воеводской канцелярии генерал-майору астраханскому губернатору П. Н. Кречетникову 27 марта 1775 г. Сего марта 6 дня поданным в здешнею воеводскую канцелярию малороссийской Покровской слободы атаман Подолской доношением обявил: определеннои де ведомства канторы опекунства иностранных от секунд-маиора Пиля поручик Нечволодов при депутате1 с стороны онои воеводской канцеляри подпорутчике Звереве для обыску расхищенного государственного злодея Пугачева ево воровскою толпою казенного тои конторы хлеба были допущены и некоторые слободы Покровскои малоросияня по доброволному их признанию оказались, кроме отданной порутчику Бурмакину аржаной муки с лишком во сте четвертях, и на ком оная состоит, требует заплаты. А не безызвестно де, что по неурожаю за чрезвычайными жарами в прошедшем лете хлеба, и по присечению воски с Елтонскаго озера соли принуждена сия слобода доволствовать скот свои покупным нынешними дорогими ценами хлебом и сеном, а некоторые уже и продают скот, чрез что пришли в немалое разорение, скудость и в платеже подушных денег и протчих государственных податей в несостояние; и просили, чтоб за вышепредписанными обстоятельствы взыскание до предыдущаго2 урожая оставить. И по тому ево доношению, а по определению здешней воеводской канцеляри в кантору опекунства иностранных представлено было доношением, на что полученным из онои сего марта 26 числа указом знать дано, что де кантора на сие представление иной резолюци дать не может, как толко канцелярии3, не почитая сей хлеб данным от канторы заимообразно, но ведая точно, что он взят был похищением, поступила во взыскани оного по точнои силе законов, не чиня уже боле подобных вышеписанному представлениев. А по справке в канцеляри, указом е.и.в., полученным же того ж марта 23 числа ис Правительствующаго Сената, велено, какие по притчине нынешнего неурожая хлеба полезныя к пропитанию жителеи меры принеты и в пропитани терпящих нужду обявлени им учинены и каким образом розданной им хлеб впредь к возвращению с них в казну назначен, прислать во оны Правителствующи Сенат сведение, которое и послано. А как саратовской воеводской канцеляри небезызвестно есть, что помянутая малоросийская Покровская слобода точно злодеями известнаго варвара и бунтовщика Пугачева разорена, от чего обитатели во оной доведены до всекраинего разорения, так что не точию того правианта, но и подушных денег прошлаго 1774 на вторую и сего 775 го годов на первую половины почти никто 32 заплатить не в состояни, в чем и дано им на некоторое время терпение, а буде с такою строгостию учинить с ними поступок, дабы последнеи свои скот, от коего имеют свое питомство, продавали и тем тот платеж в казну покрыть могли, чем и паче притти могут как в хлебопашестве, так и в воске с Элтонскаго озера соли в краинее разорение и до того дойдут, что принуждены будут отсюда разойтись в другие места, а протчие уклонятца в воровствы и разбой, в разсуждении чего, а тем паче, соображая вышеписанной Правителствующаго Сената полезной в пропитани жителей, терпящих нужды по нынешнему неурожаю хлеба, е.и.в. указ, саратовская воеводская канцелярия и заключает свое мнение. Во избежание сих обстоятелств во уважение их прозбы во взыскани того с них казенного правианта дать им до будущаго в хлебе урожая терпение с надлежащим обязателством. Однако сама собою, за силою опекунской канторы запрещения, того учинить не может, для чего в зависимое расмотрение и резолюцию сим вашему превосходителству и представляет. Михайла Беляев Афанасей Нестеров В секретарской должности Иван Алексеев ГАСО, ф. 407, оп. 2. д. 1360, л. 90–90 об. 7 Доношение саратовской воеводской канцелярии астраханскому губернатору П. Н. Кречетникову 28 марта 1775 г. Сего марта 27 числа здешней воеводской канцелярии находящеися во оной с стороны канторы апекунства иностранных по разным делам депутатом1 господин секунд маиор Пиль предложением дал знать. Не безызвестно де ему, что Золотовской волости крестьяня каждой год по вскрыти реки Волги упражняются по болшой части в рыбной ловли, некоторые по реке Волге, а другие сьезжают до города Астрахани и в протчие места, нанимаясь в разные работы. Чаятелно, что и ныне к тому ж промыслу обращатца будут, требовать себе пашпортов. А как объявленной волости крестьяня состоят в разграблени во время злодейскаго на здешния места ведомства канторы опекунства иностранных разного казенного имущества под следствием, которое еще не окончено, следователно, могут и такие от своих селеней на немалое время отлучится, которые к тому следствию потребны будут, а чрез то самое и в производстве дела может зделатся остоновка. Зачем тем крестьяном до окончания означенного 33 следствия от своих жителств приказать никода не отлучатся. А по справке в канцеляри в разграблени пловущаго сверху ведомства канторы опекунства иностранных казенного хлеба под следствием состоят толко одни селца Синенского, Несветаевского и Бабановского селеней дворцовые крестьяня, а Золотовской волости дворцовых крестьян по тому следствию еще никого в неприличности ни от кого и ни в каковых показанеях не видно, зачем им ту свободность, чрез кою они свое питомство и казенную подать платить имеют, и удержать канцелярия притчины не находит. А тем паче, что они от нынешняго неурожая хлеба до такого состояния дошли, как из присланного от тои волости доношения видно, что принуждено будет от глада помирать и при том уклонитца в безвинныя погрешности. Однако канцелярия сама собою тои им свободности учинить не может, для чего зависимое разсмотрение и резолюцию сим вашему превосходителству покорнеише и представляет. Михайло Беляев Афанасей Нестеров В секретарской должности Иван Алексеев Канцелярист Иван Самарин ГАСО, ф. 407, оп. 2, д. 1360, л. 91–91 об. 8 Указ саратовскому коменданту полковнику И. К. Бошняку из секретной экспедиции астраханской губернской канцелярии После 11 апреля 1775 г. Присланы на имя его превосходительства господина генерал-майора кавалера и астраханскаго губернатора Петра Никитича Кречетникова надворной советник и саратовской воевода Беляев о полученной им марта 8 дня от него господина губернатора ордер о сьеме с висилиц и колес мертвых тел и зарытии их во отдаленных от города местах в глубокия ямы *репортом представил, что с получения* предписанного от него господина губернатора повеления, чему учинит тринатьцать дней, в городе Саратове открылась почти ежедневно при настоящем весеннем теплом воздухе светлая погода, чрез которую от сырости земли великия были и есть пары, а с утра густыя туманы, и так, что в десяти саженях не толко здание, ниже проходящих людей видеть было не можно. И как те мертвыя тела поныне с * Слова, помещенные между знаками * *, приписаны на полях. 34 висилиц и колес еще не сняты, то чрез значущейся теплой воздух из оных тел открылось течение, а между тем и то, по неимению у жителей кормов, рогатой скот и лошади пущены в поля, и оныя, касаясь висилиц, повешенных обнюхивают и облизывают, и паки в свое время возвращаются в домы, около таковых, напитавшихся вредного духа лошадей и коров обращаясь, хозяева убирают их, которое на жителей наносило великое смущение, а из-за того рождалося в народе великое негодование, которое проникало до находящихся в городе командующих разными экспедициями, а как уже сей слух и до вас с критикою дошол, то марта 20 дня с полудни некоторая часть повешенных убрана, а протчия остались еще на висилицах. А за сим и следующее. Он, воевода Беляев, за нужно нашол донесть, многократно правящему полицеймейстерскую должность порутчику Мальцову внушаемо было, чтоб при наступлении весны по всем улицам наблюдаема была чистота, а паче по постоялым дворам, в коих превеликое множество накоплено конского и скотского помету, дабы оной заблаговремянно во отдаленное за город удобное место вывозим был. Тем наипаче иметь всекрайнейшее прилежание, не найдется ли из-под снегу мертвых тел и падалища. Но как он, воевода, приметил, что в оном исполнения ожидать он не мог, то от него, воеводы, и приказано ундер-афицеру ежедневно, обходя улицы и буераки, онаго наблюдать. Наконец и оказалось близ Царицынских ворот у самой болшой дороги найдено 10 мертвых тел, из оных 9 в рогожах, а десятой не толко наг, но и собаками объеден; у кузниц один, да неподалеку иностранных казарм четыре; а всего пятнатцат тел. А потом найдены два мертвыя тела, лежащия у самой воды на берегу реки Волги, где обычайно жители на пищу берут воду. А сверх сего посланной от него, воеводы, капрал Басков ево репортовал, что по берегу реки Волги, иныя уже в самой воде, а другия еще выше воды, толко великое лежит множество палых лошадей, коров и телят, вывезенных из Саратова с дворов. Прибавляя к оному положенной на берег конской помет, и так по непременности участники тои вредной текущей из-под положенных мертвых лошадей, коров и помету воды, множественное число народа, награждая к сему и тем, что лежащеи на всех дворах невывезенной помет от теплаго воздуха и солнечнаго луча начинает преть и умножать в воздухе к обитателям густоту и тягость, из-за чево по слабости полицейскаго смотрения висит опасность. И чтоб ему, воеводе, от чево Боже сохрани, в нещастном приключении не остатся в великом ответе. А по справке здесь оказалось, о сьеме помянутых тел с висилиц и колес и о зарытии на степи от города во отдаленности в глубокия ямы от астраханскаго господина губернатора к вам, да и к нему, воеводе Беляеву, ордера посланы минувшаго февраля 21 числа сего года, по представляемой вами от них в оттепель опасности, но однако не толко оная тамо наблюдаетца, но еще к вящей народу вредности, близ города да и повсеместно мертвыя тела и разное скотское падалище валяетца. *И так, во 35 убежание от таковой нечистоты непременнаго бедственнаго приключения по указу е. и. в. и по определению астраханской губернской канцелярии велено к вам послать указ и велеть, в сходственность вышеявствующаго посланного вам от астраханскаго господина губернатора ордера, все те валяющиеся мертвыя тела и скотское падалище приказать, собрав в самой скорости, от города оттащить далее в степь и зарыть в землю так глубоко, чтоб никакого запаху от них быть не могло, но и зверям достат способу не было, к чему употребит колодников, содержащихся в ведомстве саратовской воеводской и камендантской канцеляреи, а иногда, по недостатку их, по приличеству и из обывателей, ибо сие касателно ко спасению жизни собственной каждаго человека. А затем находящемуся при полицеи порутчику Малцову накрепко подтвердить, чтоб он в должности своей поступал сходно з законами и полицейскою инструкциею, согласно коим имеющуюся на дворах у обывателей нечистоту велеть каждому свое свесть по тому ж во отдаленныя от города места и зарыть в землю, по вышеписанному ж, и впредь не толко оной на дворах содержать не допускать, но и по улицам, дабы не было какой мертвечины, прилежно наблюдать, что все и остаетца на ответе неисполнителей, в силу указов. О чем для ведома, и в потребном случае исполнения, и в саратовскую воеводскую канцелярию послать указ, для скорейшаго туда доставления отправить с нарочным, губернской штатной роты солдатом Галактионом Обатуровым, с выдачею ему на две почтовыя лошади от Астрахани до Саратова в один путь прогонов. И господину полковнику и саратовскому коменданту Бошняку чинить о том по сему е.и.в. указу. А в саратовскую воеводскую канцелярию об оном указ послан апреля 11 дня 1775 года. Скрепа: князь Николай Долгоруков канцелярист Иван Абакумов подканцелярист Иван Бакаев ГАСО, ф. 407, оп. 2, д. 1360, л. 79–81. Черновик. Документ датирован по содержанию. 9 Секретный ордер саратовскому коменданту И. К. Бошняку от астраханского губернатора П. Н. Кречетникова [28 октября 1775 г.] Слова, помещенные между знаками * *, приписаны на полях. 36 Ис посланных к вам и в кантору опекунства иностранных к первому члену господину статскому советнику Лодыженскому 30 числа минувшаго сентября ордера и сообщения моего вы уже известны о произведении по Саратову городовой работы, обнося оной валом и рвом под смотрением вашим, употребляя к тому одних поселившихся тамо колонистов, по согласию с ним, господином советником. А как упомянутая работа производитца ими должна наступившею ныне зимою, когда нигде никакого знмледелства не бывает, кроме одного домоваго рукоделия, каковаго они колонисты или весма мало некоторые знают или и совсем не имеют, следователно, и отстаетца им снискивать себе пищу единственно от той возложенной на них земляной работы, х которой они, по усмотренной лености, конечно, и бес принуждения не преминуют, получая себе зарплату от опекунской канторы одним толко правиантом за заработанное время, а бес того оного им и давано не будет. В сем случае, по известному их распутному житию, не возмечтали б они иногда от той работы избыть леностию, дерзостию и непослушанием, и паче не могли б от сего притти и в смятение, да и других с стороны соседних жителей возбудить, как то пред сим они и неоднократно на непослушание покушени свои уже имели, но были усмирены, от чего тогда и надлежит их предудерживать военными людми, которых в Саратове состоит один пехотной баталион и неболшое число казаков, но из оных салдат, по бывшему смятению, многия впадшия выключены за то в каторжную работу, и за тем онои теперь на успокоение их, колонистов безсилен. В разсуждении сих обстоятельств представлено было от меня государственной военной коллеги, не соблаговолено ль будет приказать прикомандировать в Саратов, откуда заблагоразсудитца, в добавку к тамошнему, естли болше не можно, то хотя еще один пехотной баталион, коего командиру велеть по требованию вашему о каком-либо их, колонистов, усмирени чинить во всем беспрекословное исполнение. На которое представление сего октября 20 дня присланным ко мне из оной военной коллеги указом дано знать, что командирование туда подлежащаго ныне при штап- и оберофицерах военной команды ис полков <...> ГАСО, ф. 407, оп.2, д. 1320. л. 13–13об. Черновик. Документ датирован по ордеру саратовскому воеводе М. Беляеву (см. документ № 10). Конец отсутствует. 10 Ордер саратовскому воеводе М. Беляеву от астраханского губернатора П. Н. Кречетникова 28 октября 1775 г. 37 По некоторым нужным по Саратову обстоятельствам предъявлено было от меня государственной военной коллеги, чтоб прикомандировать туда откуда заблагоразсудится в добавку к тамошнему еще один пехотной баталион, и на то присланным ко мне из военной коллеги указом дано знать, что оной баталион велено командировать из Казанской дивизи, почему он к посылке и назначен из Сызрана. И для того посланным от меня к саратовскому коменданту господину полковнику Бошняку ордером велено, сколь скоро означенной баталион в Саратов прибудет, то на зимнее время расположить ево на винтерквартиры1 в Саратовском округе в Золотовской волости в ближних к Саратову селах и деревнях, коих об отводе и вашему высокоблагородию сим предписую. Подписал Петр Кречетников Москва. ГАСО, ф. 407, оп. 2, д. 1320, л. 14. Датированный черновик 38 ОГЛАВЛЕНИЕ Предисловие ............................................................................................................................. 3 1 Извлечения из журнала конторы опекунства иностранных поселенцев за 24 июля – 6 августа 1774 года, представленные в Канцелярию опекунства иностранных и содержащие сведения о мерах к обороне Саратова от нападения Пугачева ....................................................................................... 13 2 Доношение присутствующих протопопов Саратовского духовного правления Алексея Иродионова и Онисима Герасимова епископу Астраханскому и Ставропольскому Мефодию ................................................................ 24 3 Допросные речи протопопа Троицкого собора Алексея Иродионова, допрошенного вместе с другими саратовскими священнослужителями в Саратове по повелению генерал-аншефа П. И. Панина .................................................. 29 4 Допросные речи дьякона Введенской церкви Ильи Алексеева, допрошенного вместе с другими саратовскими священнослужителями в Саратове вторично по повелению генерал-аншефа П. И. Панина ................................. 32 5 Записка, данная дьякону Введенской церкви Илье Алексееву казаками Пугачева о поминании во время церковной службы императора Петра III ...................... 33 6 Доношение из саратовской воеводской канцелярии генерал-майору астраханскому губернатору П. Н. Кречетникову ............................................................. 33 7 Доношение саратовской воеводской канцелярии астраханскому губернатору П. Н. Кречетникову ....................................................................................... 35 8 Указ саратовскому коменданту полковнику И. К. Бошняку из секретной экспедиции астраханской губернской канцелярии .......................................................... 36 9 Секретный ордер саратовскому коменданту И. К. Бошняку от астраханского губернатора П. Н. Кречетникова .............................................................. 38 10 Ордер саратовскому воеводе М. Беляеву от астраханского губернатора П. Н. Кречетникова .......................................................................................................... 39 39 Учебное издание Майорова Алла Степановна САРАТОВ ВО ВРЕМЯ ПУГАЧЕВСКОГО ВОССТАНИЯ Сборник документов для семинарских занятий по истории Саратовского края Ответственный за выпуск И. В. Лычагин Технический редактор Л. В. Агальцова Корректор Е. Б. Крылова Оригинал-макет подготовил И. В. Лычагин Изд. лиц. ЛР № 020305 от 19.02.1997. Подписано в печать 30.04.2001. Формат 6084 1/16. Бумага офсетная. Гарнитура Таймс. Печать офсетная. Усл. печ. л. 2,56(2,75). Уч.-изд. л. 2,1. Тираж 300 экз. Издательство Саратовского университета. 410026, Саратов, ул. Астраханская , 83. 40 Примечания Твои четыре века, город. Саратов, 1990. С. 25–26. Пушкин А.С. История Пугачевского бунта. СПб., 1834; Мордовцев Д. Л. Самозванцы и понизовая вольница. СПб., 1886. Т. 1; Его же. Политические движения русского народа. СПб., 1871. Т. 1; Крестьянская война в России в 1773–1775 гг.: Восстание Е. Пугачева. Л., 1970. Т. 3. 3 См.: Леопольдов А. Ф. Исторический очерк Саратовского края. М., 1848; Его же. Исторический очерк Саратова и Пугачевщины. Саратов, 1874; Кушева Е. Н. Саратов в третьей четверти XVIII в. // Труды Нижне-Волж. науч. общ-ва краеведения. Саратов, 1928. Т. 35, вып. 2; Семенов В. Н., Захаров В. М. Листая страницы истории. Саратов, 1984; Осипов В. А. Саратовский край в XVIII веке. Саратов, 1985; Очерки истории Саратовского Поволжья. Саратов, 1993. Т. 1. 4 Очерки истории Саратовского Поволжья. Саратов,1993. Т. 1. С.229. 5 Майорова А. С. Документы о Пугачевском восстании, хранящиеся в Саратовском областном архиве // Исследования по источниковедению истории России (до 1917 г.). М., 1998. С. 99–100. 6 Семенов В. Н., Захаров В. М. Листая страницы истории. Саратов, 1984. 7 История Саратовского края. Саратов, 1996. 8 См.: Плеве И. Р. Немецкие колонии на Волге во второй половине XVIII века. М., 1998. 9 Гусакова З. Е., Майорова А. С. Саратовский край XVIII века в документах. Саратов, 1997. 10 Твои четыре века, город. Саратов, 1990. С. 23. 11 Там же. С. 22–23. 12 ГАСО, ф. 407, оп. 2, д. 1360, л. 17об. 13 Твои четыре века, город. С. 23. 14 Саблуков Г. С. К истории топографии Саратова (черновые наброски покойного Г. С. Саблукова, найденные в его бумагах) // Саратовский край: Исторические очерки, воспоминания, материалы. Саратов, 1893. С. 108–115. 15 См.: Саблуков Г. С. Указ. соч.; Максимов Е. К. Имя твоей улицы. Саратов, 1986. 16 См.: Труды Саратовской ученой архивной комиссии (Далее – СУАК). Саратов, 1890. Т. 2, вып. 2. С. 379. 17 РГАДА, ф. 6, оп. 1, д. 595, ч. 3, л. 471 об. 18 Максимов Е. К., Мезин С. А. Саратов петровского времени. Саратов, 1997. С. 11. 19 О ее местоположении см.: Максимов Е. К., Мезин С. А. Указ. соч. С.16–17. 20 Твои четыре века, город. С.24. 21 РГАДА, ф. 6, оп. 1, д. 454, л. 127. 22 Там же. Л. 112об–113. 23 Там же. Л. 122–123. 24 Державин Г. Р. Сочинения. СПб., 1883. Т.9. С.45. 25 ГАСО, ф. 407, оп. 2, д. 1330, л. 11. 26 См. об этом: Плеве И. Р. Указ. соч. С. 180–181. 27 Державин Г. Р. Сочинения. СПб., 1876. Т. 6. С. 482–483. 28 ГАСО, ф. 407, оп. 2, д. 1330, л. 12об.–13. 1 2 41 29 ГАСО, ф. 180, оп. 1, д. 3, л. 2, 311, 432 об; оп. 7, д. 2, л. 727, 768. Примечания Курмыш – город в Поволжье, ныне – село в Нижегородской области. Ядрин – город в Поволжье, ныне – территория Чувашии. 3 Алатырь – город в Поволжье, ныне – территория Чувашии. 4 Фузелеры – солдаты, вооруженные фузеями, кремневыми ружьями. 5 Магазейны – склады продовольствия. 6 Межевщики производили межевание земель, в данном случае – межевание, т. е. выделение земель для поселения колонистов. 7 Малыковская волость, Малыковка – ныне город Вольск. 8 Ратман магистрата – член городового магистрата, коллегиального учреждения, подчиненного воеводе; ратманы избирались из числа зажиточных посадских людей. 9 Конторский главный судья – начальник конторы иностранных поселенцев. 10 Мнение – документ, содержащий суждение или заключение по какому-либо вопросу. 11 Ретрашамент – внутренняя оборонительная ограда, находящаяся позади и параллельно главной. 12 Комиссионер – лицо, имеющее особое поручение. 13 Шанцевый инструмент – инструмент, предназначенный для работ по укреплению полевых позиций армии. 14 Главный судья опекунской конторы М. М. Лодыженский был в чине статского советника, который соответствовал военному чину бригадира по Табели о рангах. 15 Сотские и десятские – низшие чины полиции в селах и небольших городах. Сотские имели в своем ведении 100–200, а десятские – 10–30 дворов. Выбирались жителями из своей среды. 16 Упоминаемого в тексте рапорта в деле не имеется. 17 Рогатка – продольный брус со вдолбленными накрест заостренными сваями для преграждения движения (в данном случае – движения войск). 18 Баталион каре – тактический прием построения пехоты четырехугольником для отражения атак конницы. 19 Скобки поставлены составителем документа. 1 2 Примечания Духовное правление – коллегиальное учреждение, подчиненное консистории. В XVIII в. саратовское духовное правление подчинялось консистории при Астраханском епископе. В духовном правлении заседали присутствующие протопопы – настоятели церквей (иначе – протоиереи), которые пользовались особым доверием епархиального начальства. 2 Каланча, иначе – Соколова гора; в XVIII веке она называлась так потому, что на ней находилась сторожевая башня. 3 Харужи – хорунжий, тот человек, который носит военную хоругвь, т.е. знамя. 4 Монастырь – имеется в виду Спасо-Преображенский мужской монастырь, находившийся у подножия Соколовой горы. 5 Буярак – имеется в виду Глебучев овраг. 6 Харунка – хоругвь, военное знамя; часть войска, при которой состоит хоругвь. 7 Цыдулка – записка. 8 Лития – в православном богослужении часть всенощного бдения накануне праздников, совершается обычно вне храма, соединяясь с молебнами, а иногда и с 1 42 крестным ходом; отпевание умершего при выносе тела из дома, в ходе погребальной процессии и на могиле. 9 Архимандрит – настоятель монастыря. 10 Иеромонах – монах, посвященный в священнический сан. 11 Эктинья, ектинья – в христианском культе молитва, содержащая просьбу, обращенную к богу от лица всех молящихся. 12 Церковный воздух – ткань для покрытия Святых Даров – хлеба и вина, приготовленных к освящению. 13 Преображенский монастырь – имеется в виду Спасо-Преображенский монастырь (см. выше). 14 Полога – занавеска. 15 Запрещенный поп – священник, которому запрещено совершать богослужение. 16 Кошки, кошка – здесь: плеть с несколькими концами. Примечания Панин Петр Иванович – генерал-аншеф, с 29 июля 1774 г. – главнокомандующий войсками, направленными на подавление восстания Пугачева. 2 Духовное правление – коллегиальное учреждение, подчиненное консистории. 3 Судьи – здесь: члены духовного правления, которые составляли низшую инстанцию церковного суда. Судьи назначались епископом. 4 Протопопы – обиходное название протоиерея, старшего православного священника. 5 Нижние Улеши, улеши – заливные луга по правому берегу Волги. 6 Лития – в православном богослужении часть всенощного бдения накануне праздников, совершаемая обычно вне храма и соединенная с молебнами, а иногда и с крестным ходом, отпевание умершего при выносе тела из дома, в ходе погребальной процессии и на могиле. 7 Святые Дары – в православной церкви так называют хлеб (частицы просфор) и вино в таинстве евхаристии после пресуществления их в тело и кровь Христа. 8 Краткия подписка – здесь идет речь о показаниях при первом допросе Алексея Иродионова. 9 2-я подписка – здесь упомянут текст речей на втором допросе, где показания дьякона Ильи Алексеева значатся под номером 24 (см. документ № 4). 1 Примечания Цыдулка – записка. Опекунские магазеины – продовольственные склады конторы опекунства иностранных поселенцев. 3 Духовные судьи – члены духовного правления, которые составляли низшую инстанцию церковного суда. Судьи назначались епископом. 4 Присутствующий протопоп – настоятель церкви, заседавший в духовном правлении. 1 2 Примечания 1 Устиния Петровна – вторая жена Пугачева. Примечания 43 Депутат – здесь: представитель. Предыдущего – здесь: будущего. 3 Канцелярия – Канцелярия опекунства иностранных поселенцев. 1 2 Примечания 1 Депутат – здесь: представитель. Примечания 1 Винтер-квартиры – зимние квартиры. 44
