Эссе на тему постмодернизм в произведении У. Эко “Имя Розы” Анализируя роман У. Эко “Имя Розы”, можно обнаружить его постмодернистскую природу. Одним из значительных проявлений ее становится деконструкция жанра детективного романа. Существование детективной линии вводит роман Эко в мир уже существующих книг в этом жанре, через клише и правила писатель стремится к их переосмыслению. То, что роман, рассматриваемый в определенном ракурсе, выглядит как традиционный детектив, подтверждая при этом свое существование внутри всемирной библиотеки, в которой все книги – лишь «призраки ненаписанных книг». Так, версия разгадки преступлений, связанная с книгой и библиотекой, часто опровергается по ходу развития действия . Главный герой, монах Вильгельм Баскервильский, пытается понять, связаны ли события в аббатстве с действиями маньяка, старающегося подстроить события под казни Апокалипсиса, с деятельностью еретика Ремигия, или во всем виновен аббат... Роман оказывается лабиринтом детективных ниточек и смыслов, что создает перекличку с традицией детективного жанра, черты которого, как и используемые традиционно-книжные формулировки, призваны соотнести роман с литературной традицией, придать постмодернистским идеям устойчивое выражение. Организация романа по схеме написанных до него книг приводит к пародийному использованию своеобразных аналогий в создании образов новых Холмса и Ватсона (Вильгельма Баскервильского и Адсона) с ироничным отсылом к литературной традиции, интерпретированной в рамках постмодернистского понятия интертекста. Образ Вильгельма традиционен в том, что он, как и многие литературные сыщики, способен мысленно стать на место убийцы. Он проницателен, т.к. существует словно бы в рамках книжной культуры, которая настолько плотно пропитывает его, что многие события он воспринимает, соотнося их с книжным знанием. Однако Вильгельм в итоге оказывается человеком современной Эко эпохи, для которого мир – это пустота, символ, уже заполненный толкованиями, упраздняющими друг друга. Как это характерно для постмодернизма, автор не делает конкретных выводов, как бы самоустраняясь и позволяя читателю самому интерпретировать произведение, так реализована концепция "смерти автора". Мир в этом романе - это и аббатство, и библиотека-лабиринт, и книга в частности, все это неразрывно связано с текстом, а все книги, утверждает автор, связаны между собой. Роман Эко выстроен как лабиринт — по принципу “текст в тексте”. Уже название введения — «Разумеется, рукопись» — иронично; с первого предложения: “16 августа 1968 года я приобрёл книгу…” условный “издатель” плутает в тщетных поисках первоисточника: он читает записки средневекового монаха Адсона по переводу, сделанному в XIX веке аббатом Валле по переводу, сделанному в XVIII веке отцом Мабийоном.Первоисточник, “разумеется”, найти не удаётся. Многоуровневое повествование постмодернистов - это такой текст, которому подходит "вертикальный и горизонтальный тип чтения" Так, например, детективный план "Имени розы", расследование убийства и поиски таинственной книги соответствует горизонтальному способу чтения, а прослеживание взаимоотношений культурных цитат и образования текста вертикальному. Роман "Имя розы" - это многоплановая структура, своеобразный лабиринт, в котором взаимосвязаны и детектив, и исторический роман, и литератуная игра с символами и цитатами. Роман "Имя розы" сочетает в себе основные принципы, характерные для эстетики постмодернизма: обращаясь к такому жанру массовой литературы, как детектив в средневековых декорациях, автор вступает в литературную игру, в "игру" с читателем и обманом его ожиданий. Иронически переосмысливается детектив, в котором "сыщик терпит поражение", а разгадка истины заключается в природе смеха и в "смехе над истиной". Средневековье оказывается не просто декорациями; это не просто время действия, в котором живут герои, но и образ их мыслей, определенный набор законов и культурная среда, которую автор обеспечивает буквально пронизывающими текст цитатами и аллюзиями на средневековую литературу, хотя и не только на нее. Благодаря этому повествование идет на нескольких уровнях: и в сюжетном пространстве, и в пространстве литературного языка. Как это характерно для постмодернизма, автор не делает конкретных выводов, как бы самоустраняясь и позволяя читателю самому интерпретировать произведение, так реализована концепция "смерти автора". Мир в этом романе - это и аббатство, и библиотека-лабиринт, и книга в частности, все это неразрывно связано с текстом, а все книги, утверждает автор, связаны между собой.
