Высшая школа экономики проводит уже второй набор на программу магистратуры «Мусульманские миры в России (история и культура)». В своем интервью академический руководитель программы Ольга Бессмертная, старший научный сотрудник Института классического Востока и античности рассказала о самой программе, ожиданиях от абитуриентов, кросс-культурных методах в современных гуманитарных исследованиях и о множественности мусульманских миров в России. Ольга Юрьевна, кого вы видите абитуриентами своей программы? Мы ждем абитуриентов из разных мест и не ориентируемся исключительно на Москву и Санкт-Петербург. Наша программа должна быть особенно интересна тем, кто интересуется проблемами кросскультурных взаимодействий в истории и современности, а не только (и не столько) т.н. классическим востоковедением. Если говорить о географии, то это, например, выпускники университетов Уфы, Перми, Нижнего Новгорода, а не только из кажущихся очевидными Казани и Махачкалы, ведь это все – районы, где мусульмане и не мусульмане тесно соседствовали друг с другом еще со времен Российской империи. Конечно же, мы будем рады студентам из стран Средней Азии. Кроме того, мы ожидаем, что на нашу программу будут поступать выпускники славистических отделений западных университетов, интересующиеся тем относительно новым направлением исследований, которое называют новой имперской историей: она особенно актуальна для изучения районов, где жили и живут мусульмане. Она касается, замечу, отнюдь не только давних времен, но, например, и истории СССР. Так что наша программа не ориентирована исключительно на самих мусульман или выходцев из регионов, где проживают значительные мусульманские общины. Специальность, которую дает наша программа, история. Но за названием «Мусульманские миры в России» скрывается очень широкий круг вопросов. То есть вы хотите сказать, что «Мусульманские миры в России» ориентируются на выпускников исторических направлений? Мы принимаем абитуриентов самых разных гуманитарных специальностей и по общественным (социальным) наукам. Историки могут интересоваться этой программой не только ради обретения конкретных знаний о том, как мусульманские общества формировались, входили в состав России и СССР и жили под иноверной властью (что ставило для мусульман весьма острые вопросы - и в сфере развития, трансформации догматики, идей, и в сфере практик, а для власти заостряло проблемы управления таким разнообразным населением страны). Историкам здесь может быть интересно еще и изучение самих механизмов межкультурных взаимодействий, как и современных научных подходов к их изучению и конкретных практик управления ими. Поскольку речь идет о межкультурных взаимодействиях в истории и современности, программой могут интересоваться культурологи; но также и политологи – ведь речь идет о том, как возникают и конфликты, и сотрудничества при таких взаимодействиях и соседствах. Эта программа может быть интересна религиоведам и историкам философии, так как мы изучаем различия и взаимоотношения, взаимовлияния богословских учений и религиозных практик. Программа может быть интересна филологам, так как мы изучаем функционирование разных языков и разнообразные текстуальные культуры. Она может быть интересна юристам, так как у нас есть курсы по истории исламского права и его трансформаций во времени и пространстве (а право в исламе затрагивает, практически, все сферы и идейной и практической деятельности). Разумеется, она интересна журналистам и специалистами в области СМИ, и даже рекламы, поскольку проблемы сосуществования с мусульманскими сообществами, как всем понятно, весьма актуальны. Ну и, конечно же, мы адресуемся востоковедам, точнее, исламоведам, тем, кто специализируется на регионах распространения ислама. Но ведь изучение ислама в отечественной науке традиционно считается «вотчиной» именно востоковедов? Да, конечно, но я попыталась уже рассказать, почему наша программа не является сугубо востоковедной: это не «классическое востоковедение», которое фокусируется на т.н. классическом, раннем исламе и/или на центральных для мусульманского «Востока» регионах (таких как Ближний Восток, Иран, Османская империя и ее наследники) – хотя мы, конечно же, специально изучаем и ни в коем случае не можем недооценивать контакты мусульман, живших на бывших территориях Российской империи и СССР, с этими регионами (так что и они входят в сферу нашего внимания). И, разумеется, у нас есть собственно исламоведческие курсы (такие, как история ислама и христиано-мусульманских отношений, введение в коранистику и т.п.). Но особенно привлекательна наша программа может быть для тех востоковедов, которые интересуются такими гибридными, смешанными районами, где вопросов для изучения, на мой взгляд, больше. Эти вопросы представляются мне даже более актуальными, чем те, которые решает классическое востоковедение, – как с точки зрения современной политической и культурной глобальной ситуации, так и с точки зрения новейших научных подходов, которые разрабатываются в этой области: ведь в сегодняшнем мире такие контакты, соседства и конфликты становятся постоянными, так что мусульманские миры в России представляют собою, если хотите, некоторую модель для их изучения. Вы не раз говорили именно о «мусульманских мирах» во множественном числе, но разве мусульмане России не являются частью мировой исламской общины? Почему мы должны рассуждать именно о многих мирах российского ислама? В мировом исламоведении давно определилась тенденция подчеркивать разнообразие мусульманских миров. Отчасти это произошло в ответ на критику «ориенталистских» подходов к изучению ислама и мусульманских обществ – подходов, которые «конструировали», создавали обобщенную модель некоего единого «исламского мира». Например, если раньше очень известный международный журнал назывался “Revue du Monde Musulman” («Обозрение мусульманского мира»), то теперь его преемники называют себя “Revue des Mondes musulmans” («Обозрение мусульманских миров»). Безусловно, все мусульмане ориентируются на одни и те же авторитетные тексты, Коран и Сунну, на общие предписания религиозного культа, но их интерпретации повсюду в большей или меньшей степени различны и изучение этих различий и трансформаций – одна из важнейших проблем исламоведения. Точно также и в России важно учитывать не только те общие нормы, которым стремятся следовать все мусульмане, и даже не только те общие условия жизни и те события, участниками которых становились все российские мусульмане, а зачастую и все жители России, переживавшие смену политических формаций, сдвиги в отношении к религии и религиозности вообще, и т.п. Важно видеть и все разнообразие российских регионов, мусульманских общин в них, исторических ситуаций, которые проживали мусульмане, которые трансформировали их жизнь и на которые они сами разными путями воздействовали. Так что при общности исповедуемой религии, мусульманские миры в России чрезвычайно пестры с разных точек зрения – языковой, этнической, культурной, да и с точки зрения самих форм религиозности. Давайте поговорим о преподавателях программы. Кто помогает вам в реализации такой амбициозной задачи – представить мусульманские миры в России во всем их многообразии? Самыми известными нашими преподавателями – известными как у нас, так и за рубежом являются антрополог Сергей Абашин, специализирующийся, главным образом, на изучении Центральной Азии, историки Владимир Бобровников, в основном, занимающийся исламом в Дагестане, Игорь Алексеев, который изучает как классическое наследие ислама, так и мусульманские общества в Центральной России (преимущественно в Поволжье), Илья Зайцев, известный тюрколог, специалист по истории мусульман Крыма, Алексей Журавский, религиовед, занимающийся, в частности, кораническими исследованиями и проблемами христиано-мусульманского диалога, Дмитрий Опарин – антрополог, изучающий современные мусульманские общины в разных местах России (в Москве и на Севере, например). Такая команда преподавателей позволяет погрузить магистрантов в проблематику изучения истории и современности мусульманских обществ в России и удовлетворить их самые разные научно-исследовательские и практические предпочтения. Поверьте, хронологический, географический и тематический разброс в сферах научных интересов наших нынешних магистрантов весьма велик, и мы надеемся, что студенты и следующих наборов на эту программу будут продолжать в том же духе. Интервью магистрантов программы «Мусульманские миры в России (история и культура)»: «Осмыслить Россию с точки зрения ее мультикультурной составляющей»: Стелла Назари о магистратуре «Мусульманские миры в России» «Очень насыщенная и яркая»: Вань Цзячэнь о магистратуре «Мусульманские миры в России» Ильгизар Давлетшин: «Мусульманский мир настолько богат и разнообразен, что сложно интересоваться чем-то одним» Необычная и уникальная: Елизавета Вереина о магистратуре «Мусульманские миры в России»
